ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
РЕШЕНИЕ
от 9 августа 2001 г. N ГКПИ01-1146/1149
Верховный Суд Российской Федерации в составе
председательствующего судьи Верховного Суда М.,
при секретаре П.,
с участием прокурора Белан М.Г.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по заявлениям С. и Н. о признании незаконным Постановления Правительства РФ N 681 от 30 июня 1998 г. "Об утверждении Перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю на территории Российской Федерации" в части включения в список наркотических средств Амфетамина (Фенамина),
установил:
С. и Н. обратились в суд с вышеуказанными заявлениями. Заявления по существу поставленного в них вопроса являются одинаковыми и касаются одного требования, в связи с чем объединены в одно производство.
В обоснование заявлений указано на то, что оспариваемое ими Постановление Правительства РФ в части включения в список наркотических средств Амфетамина (Фенамина) является противозаконным, так как Российская Федерация, являясь участником Единой конвенции о наркотических средствах 1961 г. и приняв на себя обязательство считать наркотическими средствами те, которые включены в списки вышеназванной Конвенции, а Амфетамина (Фенамина) в них нет, не выполнила взятого на себя обязательства, не провела процедуру изменения списка наркотических средств, включила Амфетамин (Фенамин) в список наркотических средств, чем нарушены права заявителей на приобретение последнего как у юридических лиц, так и у частнопрактикующих врачей.
В заявлениях отмечается также, что Российская Федерация является и участницей Конвенции о психотропных веществах 1971 г., согласно которой Амфетамин (Фенамин) является психотропным веществом. Если Российская Федерация не ограничила или не запретила оборот Амфетамина (Фенамина) как психотропного вещества, использование его должно быть разрешено до того времени, когда в соответствии со ст. 2 ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах" Правительство РФ не внесет в перечень психотропных веществ ограничения или запрет на употребление последнего.
Отмечается, что в соответствии со ст. 15 Конституции РФ должны применяться нормы Международного права, если национальное законодательство ему противоречит.
В заявлении С. указывается и на то, что несоответствие Российского законодательства Международному праву в рассматриваемом вопросе повлекло для него привлечение к уголовной ответственности и вынесение обвинительного приговора.
Заслушав объяснения Н., являющегося одновременно и представителем С. и поддержавшего заявленные требования, объяснения представителя Министерства здравоохранения РФ О., возражавшего против удовлетворения заявлений, заключение прокурора Генеральной прокуратуры РФ Белан М.Г., полагавшей отказать в удовлетворении заявлений, считаю установленным и имеющим правовое значение по делу следующее.
Доводы заявителей как относительно перечней наркотических средств и психотропных веществ, в части включения Амфетамина (Фенамина) в списки таких средств и веществ по данным и в сопоставлении списков по Конвенции 1961 г. и утвержденных оспариваемым Постановлением Правительства РФ, так и обязанности применения правил международного договора в случае, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, являются правильными, так как соответствуют тексту международных и российских правовых актов.
Однако, суждение заявителей о том, что Постановление Правительства РФ не соответствует принятым Россией нормам международных договоров и взятым на себя обязательствам, нельзя признать состоятельным, так как оно сделано без учета всех, в полном объеме и при правильном толковании правовых актов.
Статья 39 Единой Конвенции о наркотических средствах от 1961 г. предусматривает, что независимо от каких-либо постановлений настоящей Конвенции ничто не препятствует или считается препятствующим, Сторонам принимать более строгие или более суровые меры контроля, чем те, которые предусматриваются настоящей Конвенцией, и, в частности, требовать, чтобы препараты, включенные в список III, или наркотические средства, включенные в список II, подлежали всем или таким мерам контроля, применяемым к наркотическим средствам списка I, которые, по мнению данной Стороны, необходимы или желательны для охраны народного здоровья и благополучия.
Статья 23 Конвенции о психотропных веществах от 1971 г. предусматривает, что Сторона может принимать более строгие или суровые меры контроля, чем меры, предусматриваемые настоящей Конвенцией, если, по ее мнению, такие меры являются желательными или необходимыми для охраны здоровья и благополучия населения.
Аналогичной указанным нормам является и редакция ст. 24 Конвенции о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ от 1988 г.
Указанными выше международными правовыми актами (соответственно 1961 г. - ст. 8, 1971 г. - ст. ст. 16 - 19, 1988 г. - ст. ст. 20 - 21) предусмотрены взаимоотношения Международных органов со Сторонами (участниками Конвенций), в том числе, и в части принимаемых последними законами и правилами в целях соблюдения положений Конвенций. При рассмотрении настоящего дела заявителями не приведено доказательств в подтверждение своего довода и судом не установлено, что имеется процедура, обязывающая участников Конвенции (Стороны) сверять рассматриваемые списки, приводить их в соответствие между собой, но Россия этого обязательства не выполняет. Судом не установлено, что со стороны России международному органу не представлялись соответствующие материалы. Не установлено также и того, что по каким-либо из таких материалов (информации) международным органом обращалось внимание России на нарушение положений Конвенций либо по таким обращениям не принималось мер.
Вывод об отсутствии нарушений со стороны России, в связи с принятием оспариваемого Постановления Правительства РФ определяется не только неустановлением самих таких фактов, но и тем, что само содержание текстов документов указанных выше Конвенций не дает оснований рассматривать их в указанном заявителями плане, а именно, обязательное соответствие средств и веществ по спискам Сторон и приведенных в Конвенции.
Позиция заявителей основана на том, что текст Преамбулы к Конвенции 1961 г. содержит указание, что Стороны "настоящим согласились о нижеследующем", а следовательно, спискам наркотических средств и психотропных веществ по Конвенции должны соответствовать и списки стран, участников Конвенции, так как в противном случае будет иметь место нарушение международных договоров.
Такое толкование текста Конвенции (1961 г.) нельзя признать правильным, так как оно не учитывает содержания приведенной выше ст. 39 этого же документа. Кроме того, также указанная выше ст. 24 Конвенции 1988 г. конкретно предусматривает, что Сторона может принимать более строгие или суровые меры, чем те, которые предусмотрены настоящей Конвенцией, если, по ее мнению, такие меры являются целесообразными или необходимыми для предотвращения или пресечения незаконного оборота. В ст. 25 этой же Конвенции (1988 г.) указано, что приведенное выше положение не умаляет какие-либо права или обязательства, принятые на себя Сторонами настоящей Конвенции в соответствии с Конвенциями 1961 г. и 1971 г.
За исключением приведенных выше положений документов вышеназванных Конвенций в них не содержится позиций, регулирующих порядок составления списков и указывающих на обоснованность требования заявителей.
Изложенное выше указывает на несостоятельность доводов заявителей о том, что названное выше Постановление Правительства РФ в оспариваемой части противоречит международному праву, взятым Россией в рамках рассматриваемого дела на себя обязательств и собственной Конституции, в связи с чем их требование не подлежит удовлетворению.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 197, 239.7 ГПК РСФСР,
решил:
в удовлетворении заявлений С. и Н. о признании незаконным Постановления Правительства РФ N 681 от 30 июня 1998 г. "Об утверждении Перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю на территории Российской Федерации" в части включения в список наркотических средств Амфетамина (Фенамина) отказать.
Решение может быть обжаловано в Кассационную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в течение десяти дней.
Судья Верховного Суда
