Дело № 2-115/2019
РЕШЕНИЕ
Именем Российской Федерации
25 февраля 2019 года г. Зея Амурской области
Зейский районный суд Амурской области в составе:
председательствующего судьи Плешкова А.А.,
при секретаре Козловой Е.Н.,
с участием представителей истца – ФИО1, ФИО2,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску индивидуального предпринимателя ФИО3 к ФИО4 о возмещении ущерба, причинённого работником при исполнении трудовых обязанностей,
УСТАНОВИЛ:
Истец ИП ФИО3 обратился в суд с иском к ответчику ФИО4 о взыскании в счет возмещения причиненного полного действительного ущерба суммы в размере <данные изъяты> коп, судебные расходы по оплате суммы государственной пошлины в размере <данные изъяты>, в обоснование заявленных требований указав, что ФИО4 на основании трудового договора от <Дата обезличена><Номер обезличен> работала в отделе продаж ИП ФИО3 в должности торгового представителя. Согласно ст. 244 ТК РФ с нею заключен договор о полной материальной ответственности от <Дата обезличена><Номер обезличен>. 04 декабря 2018 года ответчик не явилась на рабочее место (<адрес>) в рабочее время с целью сдачи денежной наличности, перестала отвечать на телефонные звонки, по средством смс-сообщений пояснила, что прекращает работу, трудовую книжку просит направить по почте, из собранной денежной наличности удержала себе заработную плату в сумме <данные изъяты>. 04 декабря 2018 года ИП ФИО3 приказом № 13 создал комиссию для проведения служебного расследования в срок до 17 декабря 2018 года по факту не передачи денежной наличности в кассу организации торговым представителем ФИО4. В соответствии с актом № 1 служебного расследования от 17 декабря 2018 года комиссия установила, что ФИО4, действуя умышленно, нарушила п.п. 2.1.-2.3. должностной инструкции и причинила ИП ФИО3 имущественный ущерб в сумме <данные изъяты> путем незаконного присвоения денежных средств. Истцом установлено, что недостача образовалась за период с <Дата обезличена> по <Дата обезличена> вследствие неправомерного присвоения денежных средств ФИО4, а сумма нанесенного истцу прямого действительного ущерба составила <данные изъяты>. Вина ответчика в недостаче указанного имущества подтверждается объяснениями работников ИП ФИО3, актами сверок и объяснениями контрагентов, квитанциями, товарными чеками, ведомостью сдачи наличных денежных средств в кассу организации. Средний заработок ответчика составляет <данные изъяты>. Ответчик добровольно возместить причиненный истцу ущерб не согласна, а сумма причиненного ущерба, подлежащая взысканию, превышает ее средний месячный заработок. ФИО4 уволена 13 декабря 2018 года по п.п. а п. 6 ст. 81 ТК РФ (прогул).
В судебном заседание истец ИП ФИО3 не явился, о времени и месте судебного заседания уведомлен надлежащим образом, обеспечил явку своих представителей ФИО1, ФИО5.
Представители истца ФИО1, ФИО2 в судебном заседании на удовлетворении заявленных требований настаивали, пояснив об обстоятельствах, указанных в иске. В дополнение представитель истца ФИО2 пояснила, что в полиции, когда у ФИО4 отбирали объяснения, она пояснила, что из собранных денежных средств (выручки) она забрала заработную плату в размере <данные изъяты>., однако при устройстве на работу она знала, что ее заработная плата <данные изъяты>. После полученной информации она доложила о произошедшем руководству и обзвонила клиентов в г. Зея, пгт. Магдагачи и п. Тыгда, после разговора с которыми стало очевидно, что торговый представитель ФИО4 собрала денежные средства от клиентов в сумме <данные изъяты> и присвоила указанную сумму денежных средств себе. У каждого торгового представителя имеется планшет с программой, в которой он отмечает, что получил денежную сумму от клиента. ФИО4 денежные средства от клиентов забрала, но не отметила это в программе. В ходе проведенных проверок и встреч с клиентами от контрагентов были получены копии представленных суду квитанций о передаче денежных средств либо копии записей, произведенных в тетрадях контрагентов о передаче денежных средств ФИО4 под роспись. Поскольку денежные средства переданные ФИО4 должны были передаваться в кассу организации, то квитанции к приходно-кассовому ордеру были подготовлены главным бухгалтером.
Ответчик ФИО4 о времени и месте судебного заседания уведомлена надлежащим образом, исковое заявление неоднократно направлялось ей, в том числе, по указанному ею адресу фактического проживания (<адрес>) и на электронную почту ответчика (<адрес>), вместе с тем отзыв на иск и доказательства уважительности неявки в судебное заседание ответчик не представила.
В силу ст. 167 ГПК РФ, суд считает возможным рассмотреть дело при данной явке.
Заслушав представителей истца, изучив и оценив представленные доказательства, материалы дела, суд находит исковые требования истца не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям:
В соответствии со ст. 232 Трудового кодекса РФ, сторона трудового договора (работодатель или работник), причинившая ущерб другой стороне, возмещает этот ущерб в соответствии с настоящим Кодексом и иными федеральными законами. Расторжение трудового договора после причинения ущерба не влечет за собой освобождения стороны этого договора от материальной ответственности, предусмотренной настоящим Кодексом или иными федеральными законами.
В соответствии со ст. 233 ТК РФ, материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено Кодексом или иным федеральным законом. Каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.
Как установлено в судебном заседании ответчик ФИО4 была принята на работу ИП ФИО3 в структурное подразделение «отдел продаж» на должность торгового представителя по месту работы – <адрес> с <Дата обезличена>, что подтверждается трудовым договором <Номер обезличен> от <Дата обезличена>.
На основании приказа <Номер обезличен> от 13 декабря 2018 года ФИО4 была уволена из структурного подразделения «отдел продаж» с должности – торговый представитель в связи с прогулом на основании п.п. «а» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ. Основанием для вынесения указанного приказа стали: акты об отсутствии на рабочем месте от 04 декабря 2018 года № 1, от 05 декабря 2018 года № 2, от 06 декабря 2018 года № 3, от 07 декабря 2018 года № 4, от 10 декабря 2018 года № 5, от 11 декабря 2018 года № 6, от 12 декабря 2018 года № 7, докладная записка о прогуле № 1 от 05 декабря 2018 года, уведомление № 2 от 10 декабря 2018 года о необходимости дать объяснение, акт № 1 от 13 декабря 2018 года о не предоставлении письменных объяснений ФИО4.
Как следует из материалов дела, с торговым представителем ФИО4 01 августа 2018 года был заключен договор о полной материальной ответственности для торговых представителей, супервайзеров № 25.
04 декабря 2018 года ИП ФИО3 был вынесен приказ № 13 «О создании комиссии для проведения служебного расследования».
По результатам проверки комиссией был составлен акт № 1 служебного расследования от 17 декабря 2018 года, согласно которому комиссия установила, что торговый представитель ФИО4 причинила ФИО3 имущественный ущерб в сумме <данные изъяты>.
Согласно ст. 238 ТК РФ, работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат.
Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.
В соответствии со ст. 239 ТК РФ, материальная ответственность работника исключается в случаях возникновения ущерба вследствие непреодолимой силы, нормального хозяйственного риска, крайней необходимости или необходимой обороны либо неисполнения работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику.
В силу ч. 1 ст. 242 ТК РФ, полная материальная ответственность работника состоит в его обязанности возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере.
В соответствии с п.п. 1 и 2 ч. 1 ст. 243 ТК РФ, материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в случае, когда в соответствии с настоящим Кодексом или иными федеральными законами на работника возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей; а также в случае недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу.
Согласно ст. 244 ТК РФ, письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности (пункт 2 части первой статьи 243 настоящего Кодекса), то есть о возмещении работодателю причиненного ущерба в полном размере за недостачу вверенного работникам имущества, могут заключаться с работниками, достигшими возраста восемнадцати лет и непосредственно обслуживающими или использующими денежные, товарные ценности или иное имущество.
Согласно ст. 246 ТК РФ, размер ущерба, причиненного работодателю при утрате и порче имущества, определяется по фактическим потерям, исчисляемым исходя из рыночных цен, действующих в данной местности на день причинения ущерба, но не ниже стоимости имущества по данным бухгалтерского учета с учетом степени износа этого имущества.
Как следует из положений ст. 247 ТК РФ, до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов.
Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт.
Работник и (или) его представитель имеют право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их в порядке, установленном настоящим Кодексом.
Согласно позиции Верховного Суда РФ, изложенной в Постановлении Пленума от 16 ноября 2006 года № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности. Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба (п. 4).
К материально ответственным лицам применяется принцип презумпции вины, заключающийся в том, что в случае недостачи, утраты товарно-материальных ценностей или денежных средств, вверенных таким работникам под отчет, они, должны доказать, что это произошло не по их вине. При отсутствии таких доказательств работник несет материальную ответственность в полном размере причиненного ущерба.
Анализируя вышеизложенные нормы действующего законодательства, учитывая соответствующие разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, для удовлетворения требований о возмещении ущерба работником, необходимо наличие совокупности всех обстоятельств, имеющих значение для разрешения данной категории споров. Недоказанность одного из указанных обстоятельств исключает материальную ответственность работника.
Согласно ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать обстоятельства, на которые ссылается в обоснование своих требований и возражений.
Оценивая договор о полной материальной ответственности от <Дата обезличена><Номер обезличен>, заключенный работодателем ИП ФИО3 с торговым представителем ФИО4, суд приходит к выводу о том, что истец правомерно возложил на торгового представителя ФИО4 полную материальную ответственность за необеспечение сохранности вверенных товарно-материальных ценностей и денежных средств.
Так, в соответствии с ч. 1 ст. 244 ТК РФ, перечни работ и категорий работников, с которыми могут заключаться указанные договоры, а также типовые формы этих договоров утверждаются в порядке, устанавливаемом Правительством Российской Федерации.
Постановлением Правительства РФ от 14 ноября 2002 года № 823 «О порядке утверждения перечней должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективно (бригадной) материальной ответственности, а также типовых форм договоров о полной материальной ответственности» в соответствии со статьей 244 Трудового кодекса Российской Федерации Правительство Российской Федерации постановило: Министерству труда и социального развития Российской Федерации: разработать и утвердить до 1 января 2003 года: перечень должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной материальной ответственности за недостачу вверенного имущества, а также типовую форму договора о полной индивидуальной материальной ответственности;
Постановлением Министерства труда и социального развития РФ от 31 декабря 2002 года № 85 был утвержден перечень должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной материальной ответственности за недостачу переданного имущества.
Указанный договор о полной индивидуальной материальной ответственности, заключенный с ФИО4 полностью соответствует типовой форме, утвержденной Постановлением Министерства труда и социального развития РФ от 31 декабря 2002 года № 85, заключен с ответчиком, содержит ее подпись и указание на должность как материально ответственного лица, не противоречат требованиям трудового законодательства, должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной материальной ответственности за недостачу переданного имуществ, утвержденному постановлением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 31 декабря 2002 года № 85.
Ответчиком, в установленном порядке, договор о полной индивидуальной материальной ответственности не оспаривался, был заключен в соответствии с требованиями трудового законодательства при наличии оснований, с ответственностью за причинение материального ущерба ответчик также была ознакомлена под подпись.
04 декабря 2018 года ИП ФИО3 был вынесен приказ № 13 «О создании комиссии для проведения служебного расследования». Названным приказом ИП ФИО3 дал распоряжение созданной им комиссии в срок до 17 декабря 2018 года провести расследование по факту не передачи денежной наличности в кассу организации торговым представителем ФИО4.
По результатам проверки комиссией был составлен акт № 1 служебного расследования от 17 декабря 2018 года. Как следует из названного акта № 1 служебного расследования, в период с 04 декабря 2018 года по 17 декабря 2018 года комиссией были опрошены супервайзер ФИО2, начальник отдела продаж ФИО10, кассир ФИО11, запрошены акты сверок, квитанции и объяснения контрагентов, объяснения от ФИО4, установлено, что торговый представитель ФИО4, действуя умышленно нарушила п.п. 2.1.-2.3. Должностной инструкции и причинила ФИО3 имущественный ущерб в сумме <данные изъяты> путем незаконного присвоения денежных средств.
Из представленного акта № 1 служебного расследования от 17 декабря 2018 года следует, что у торгового представителя ФИО4 были запрошены объяснения, однако в установленный срок объяснения не были представлены.
Как следует из уведомления от 10 декабря 2018 года № 2 «О необходимости дать объяснение», в адрес торгового представителя ФИО4 был направлен запрос о даче письменного объяснения по факту отсутствия на рабочем месте с 04 декабря 2018 года по 07 декабря 2018 года в период с 08 час. 00 мин. до 17 час. 00 мин. Срок для предоставления такого объяснения в отдел кадров ИП ФИО3 по адресу: <адрес>, установлен до 17 час. 00 мин. <Дата обезличена>. В уведомлении имеется подпись ФИО4 об ознакомлении с уведомлением, получении его экземпляра.
Оценивая названное уведомление, суд находит его ненадлежащим доказательством отказа или уклонения работника от предоставления объяснения для установления причины возникновения ущерба, поскольку в нем содержится только требование о предоставлении объяснений по факту прогула, что не является причиной возникновения ущерба, поскольку, как указано в иске и акте № 1 служебного расследования от 17 декабря 2018 года, материальный ущерб был причинен работодателю в период 17 августа 2018 года по 04 декабря 2018 года. Более того, из указанного уведомления невозможно установить, какого числа было получено названное уведомление ФИО4 (в срок до 12 декабря 2018 года либо позже), что исключает возможность проверить имелась ли у нее возможность представить такое объяснение в установленный срок либо нет.
Кроме того, суду не представлено доказательств того, что ответчик была уведомлена о проводимом в отношении нее расследовании, ознакомлена с актом служебного расследования от 17 декабря 2018 года либо уведомлена о наличии такого акта, тогда как в соответствии с ч. 3 ст. 247 ТК РФ, работник имеет право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их в порядке, установленном настоящим Кодексом.
Поскольку истцом не было предоставлено доказательств истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба, которое является обязательным, а также уведомления ответчика о проводимой проверке, суд считает, что истцом был нарушен порядок принятия решения о возмещении ущерба, поскольку проверка для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения была проведена не в полном объеме.
Как следует из акта № 1 служебного расследования от 17 декабря 2018 года, комиссией, созданной для проведения служебного расследования по факту не передачи денежной наличности в кассу организации ФИО4, было установлено, что ФИО4 нарушила п.п. 2.1.-2.3. должностной инструкции.
При исследовании судом должностной инструкции торгового представителя было установлено, что названная инструкция состоит из VII разделов, в разделе V должностной инструкции, состоящей из четырех подразделов, отражены обязанности торгового представителя, в том числе, по финансовой дисциплине (подраздел 2). Поскольку в иных разделах должностной инструкции отсутствует указание на п.п. 2.1.-2.3., суд приходит к выводу, что в акте № 1 служебного расследования от 17 декабря 2018 года подразумевается нарушение названных пунктов именно подраздела 2 раздела V должностной инструкции.
В соответствии с названными подпунктами раздела «Обязанности» должностной инструкции, торговый представитель обязан соблюдать финансовую дисциплину при расчетах с клиентами в соответствии со стандартами организации (п.п. 2.1.), обеспечивать сохранность денежных средств, полученных от клиентов (п.п. 2.2.), соблюдать финансовую дисциплину и своевременность при сдаче наличных денежных средств в кассу предприятия, в соответствии со стандартами организации (п.п. 2.3.). В должностной инструкции имеется собственноручная подпись ФИО4 об ознакомлении и согласии с нею от 01 августа 2018 года.Как следует из п. 1.10 инструкции по кассовой дисциплине для сотрудника компании, осуществляющего реализацию товара за наличный расчет, оплата полученных покупателем товаров осуществляется путем перечисления суммы денежных средств на расчетный счет поставщика, наличными деньгами путем внесения в кассу поставщика, либо через торгового представителя, действующего по доверенности на получение денежных средств, который подтверждается кассовым чеком. В названной инструкции имеется собственноручная подпись ФИО4 об ознакомлении от 01 августа 2018 года.
Из представленной в судебное заседание доверенности от 01 августа 2018 года следует, что ИП ФИО3 доверил торговому представителю ФИО4 являться его представителем в отношениях с покупателями, заключать договора, доверенности на приемку товара, вести переговоры, принимать денежные средства от покупателя только при предоставлении кассового чека, передачу денежных средств в кассу, либо отправку денежных средств через отделение банка, подтвержденную документом банка.
Вместе с тем доказательств того, что указанная доверенность (либо ее копия) была выдана ФИО4 для осуществления возложенных на нее должностных обязанностей, в том числе по приему денежных средств от покупателей, суду не представлено.
Из пояснений представителя истца, акта № 1 служебного расследования от 17 декабря 2018 года следует, что ФИО4 получила от ряда клиентов денежные средства на общую сумму <данные изъяты>, а также не заключила письменные договора купли-продажи товаров с ИП ФИО12, ИП ФИО13, ИП ФИО14, однако товары поставлялись им согласно заявок, а денежные средства, полученные от данных клиентов были оформлены ФИО4 на себя как на контрагента, на общую сумму <данные изъяты>
В обоснование размера причиненного ущерба истцом были представлены в судебное заседание ведомости сбора денежных средств ФИО4, копии договоров розничной купли-продажи, копии расходных накладных, копии актов сверок, квитанций к расходным кассовым ордерам, объяснительных, товарных чеков по контрагентам.
Оценивая данные доказательства суд приходит к выводу о том, что факт поставки клиентам товаров на общую сумму <данные изъяты> истцом действительно подтвержден.
Вместе с тем, надлежащих доказательств того, что средства в указанной сумме передавались клиентами ФИО4 не представлено.
Так, из объяснительной ИП ФИО15 следует, что оплата по накладным от 17 октября <Номер обезличен> в сумме <данные изъяты> и от 31 октября <Номер обезличен> в сумме <данные изъяты> производилась торговому представителю ФИО4 31 октября и 08 ноября 2018 года соответственно, чеки не были предоставлены в связи с тем, что у нее отсутствовала касса.
Суд критически относится к названному объяснению, поскольку оно представлено в копии, сама ИП ФИО15 в судебном заседании допрошена не была, в связи с чем невозможно установить достоверность содержащейся в объяснительной информации. Более того, как следует из п. 1.10. инструкции по кассовой дисциплине для сотрудника компании, осуществляющего реализацию товара за наличный расчет, оплата полученных покупателем товаров через торгового представителя может подтверждаться только кассовым чеком; в случае отсутствия кассового чека у покупателя поставщик вправе требовать отплату от покупателя по неоплаченным товарным накладным.
От ИП ФИО17 истцом были предоставлены копии квитанций к приходным кассовым ордерам от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>., <Дата обезличена> из которой невозможно определить на какую сумму она выдана в связи с ненадлежащим качеством копии и копия еще одной квитанции ненадлежащего качества, из которой невозможно установить от какого она числа, какая сумма в ней обозначена.
Оценивая названные доказательства, суд находит их ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выданы названные квитанции и кому были переданы денежные средства по ним, в квитанциях имеется только подпись главного бухгалтера ФИО18.
От ИП ФИО19 истцом были предоставлены копии квитанций к приходным кассовым ордерам от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>, <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названные доказательства, суд находит их ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выданы названные квитанции и кому были переданы денежные средства по ним, в квитанциях имеется только подпись главного бухгалтера ФИО18.
От ИП ФИО20 истцом была предоставлена копия квитанции к приходному кассовому ордеру от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, в квитанциях имеется только подпись главного бухгалтера ФИО18.
От ИП ФИО21 истцом была предоставлена копия листа с надписями.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащим доказательством, поскольку из-за ненадлежащего качества копии невозможно достоверно установить, что на ней отражено, имеются ли указания на суммы и даты передачи сумм, подписи лиц, получивших указанные суммы. Более того, как указывалось ранее, единственным доказательством передачи денежных средств торговому представителю может являться кассовый чек, тогда как никаких кассовых чеков не представлено.
От ИП ФИО22 истцом была предоставлена копия квитанции к приходному кассовому ордеру от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащим, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, в квитанции имеется только подпись главного бухгалтера ФИО18.
От ИП ФИО23 истцом были предоставлены копия листа с выполненной на ней надписью «ФИО3 т/ч № <Номер обезличен><данные изъяты>» и подписью неизвестного лица без расшифровки, копии квитанций к приходным кассовым ордерам от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>, от ноября 2018 года (дата из-за плохого качества копии не читаема) на сумму <данные изъяты>, а также еще четыре квитанции к приходно-кассовым ордерам с нечитаемой суммой и датой из-за плохого качества копий.
Оценивая названные доказательства, суд находит их ненадлежащими, поскольку невозможно установить, откуда сделана копия листка, что обозначают сделанные на ней записи (выдачу или получение денежных средств), чья в ней подпись; из представленных копий квитанций также невозможно установить, кем именно они выданы и кому были переданы денежные средства по ним, копии выполнены в плохом качестве, в читаемых квитанциях имеется только подпись главного бухгалтера ФИО18.
От ИП ФИО24 истцом была предоставлена копия квитанции к приходному кассовому ордеру от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, в квитанции имеется только подпись главного бухгалтера ФИО18.
От ИП ФИО25 истцом были предоставлены копии квитанций к приходным кассовым ордерам от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>. и от <Дата обезличена>.
Оценивая названные доказательства, суд находит их ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выданы названные квитанции и кому были переданы денежные средства по ним, в квитанциях имеется только подпись главного бухгалтера ФИО18. Более того, из пояснений о несогласии с актом сверки ИП ФИО25 указала, что накладная от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты> частично оплачена (<данные изъяты>), из акта № 1 служебного расследования от 17 декабря 2018 года следует, что по контрагенту ФИО25<Дата обезличена>ФИО26 получены денежные средства в сумме <данные изъяты>. Однако доказательств получения ФИО4 денежных средств именно в этой сумме и в указанную дату суду не представлено.
От ИП ФИО12 истцом были предоставлены копии квитанций к приходным кассовым ордерам от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>, от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названные доказательства, суд находит их ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выданы названные квитанции и кому были переданы денежные средства по ним, в квитанциях имеется только подпись, но из-за плохого качества выполненной копии невозможно определить, кем она выполнена.
От ИП ФИО27 истцом была предоставлена копия квитанции к приходному кассовому ордеру, из которой из-за ее плохого качества невозможно установить от какого она числа, на какую сумму.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащим, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, из-за плохого качества копии невозможно определить, имеется ли на ней подпись и кем она выполнена.
От ИП ФИО28 истцом была предоставлена копия квитанции к приходному кассовому ордеру, из которой из-за ее плохого качества невозможно установить от какого она числа, на какую сумму.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, на квитанции имеется подпись, но из-за плохого качества копии невозможно определить, кем она выполнена.
От ИП ФИО29 истцом были предоставлены копии квитанций к приходным кассовым ордерам, из-за плохого качества которых невозможно с достоверностью установить дату и суммы денежных средств, указанные в них.
Оценивая названные доказательства, суд находит их ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выданы названные квитанции и кому были переданы денежные средства по ним, в квитанциях имеется только подпись, главного бухгалтера, из-за плохого качества копии с достоверностью установить фамилию которой невозможно, предположительно «Березовская».
От ИП ФИО30 истцом была предоставлена копия квитанции к приходному кассовому ордеру от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, в квитанции имеется только подпись главного бухгалтера ФИО18. Более того, в квитанции имеется исправление в части указания суммы, когда и кем были внесены названные исправления, являются ли они достоверными, установить из представленной копии невозможно.
От ИП ФИО31 истцом была предоставлена копия квитанции к приходному кассовому ордеру, из которой из-за ее плохого качества невозможно установить от какого она числа, на какую сумму она была выдана.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащим, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, на квитанции имеется подпись, но из-за плохого качества копии невозможно определить, кем она выполнена.
От ИП ФИО32 истцом были предоставлены копия листа с выполненной на ней надписью «ФИО3», далее в два столбика выполнены записи даты и суммы, в том числе «09.10. <данные изъяты>», копии квитанций к приходным кассовым ордерам от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>, от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названные доказательства, суд находит их ненадлежащими, поскольку невозможно установить, откуда сделана копия листка, что обозначают сделанные на ней записи (выдачу или получение денежных средств), отсутствуют какие-либо подписи; из представленных копий квитанций также невозможно установить, кем именно они выданы и кому были переданы денежные средства по ним, копии выполнены в плохом качестве, в читаемых квитанциях имеется только подпись главного бухгалтера ФИО18.
От ИП ФИО33 истцом были предоставлены копии квитанций к приходному кассовому ордеру, из которой из-за их плохого качества невозможно установить от какого они числа (одна предположительно от <Дата обезличена>), на какую сумму они были выданы.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выданы названные квитанции и кому были переданы денежные средства по ним, на квитанциях имеются подписи, но из-за плохого качества копии невозможно определить, кем они выполнены.
От ИП ФИО34 истцом была предоставлена копия квитанции к приходному кассовому ордеру от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, в квитанции имеется только подпись главного бухгалтера, из-за плохого качества копии невозможно установить, кем она выполнена.
От ИП ФИО35 истцом была предоставлена копия квитанции к приходному кассовому ордеру от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, в квитанции имеется только подпись главного бухгалтера, из-за плохого качества копии невозможно установить, кем она выполнена, предположительно ФИО18.
От ИП ФИО36 истцом была предоставлена копия квитанции к приходному кассовому ордеру от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, в квитанциях имеется только подпись главного бухгалтера ФИО18.
От ИП ФИО37 истцом были предоставлены копии двух квитанций к приходным кассовым ордерам, из которых из-за их плохого качества невозможно установить от какого они числа, на какую сумму.
Оценивая названные доказательства, суд находит их ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выданы названные квитанции и кому были переданы денежные средства по ним, имеются ли на квитанциях подписи, если имеются, кем они выполнены.
От ИП ФИО38, ИП ФИО39, ООО «<данные изъяты>» представлены только копии актов сверок, на которых имеются письменные пояснения названных лиц о несогласии с данными актами.
Названные доказательства суд также не может признать достаточными и достоверными, поскольку доказательств фактической передачи денежных средств указанными лицами в указанном в акте № 1 служебного расследования от 17 декабря 2018 года размере и в указанные даты, в том числе ФИО4, суду не предоставлено.
От ИП ФИО13 истцом была представлена копия объяснительной о том, что она рассчиталась за товар с агентом ФИО4 в сумме <данные изъяты>. без указания даты, <Дата обезличена> в сумме <данные изъяты>. Кроме того, от ИП ФИО13 были представлены две копии квитанций к приходным кассовым ордерам от <Дата обезличена> на сумму <данные изъяты>, без указания даты на сумму, которую невозможно установить из-за плохого качества представленной копии, предположительно <данные изъяты>.
Суд критически относится к названному объяснению, поскольку оно представлено в копии, сама ИП ФИО13 в судебном заседании допрошена не была, в связи с чем невозможно установить достоверность содержащейся в объяснительной информации. Более того, ею не указана фамилия агента, которому были переданы денежные средства в названной сумме. Представленные копии квитанций суд также находит ненадлежащим доказательством, поскольку невозможно установить, кем именно выданы названные квитанции и кому были переданы денежные средства по ним, на квитанции от <Дата обезличена> имеется подпись главного бухгалтера ФИО18. Вторая копия квитанции к приходному кассовому ордеру не содержит даты принятия денежных средств, сведений от кого они были приняты, сумма не расшифрована прописью, отсутствуют какие либо подписи.
Кроме того, истцом была предоставлена копия квитанций к приходному кассовому ордеру от <Дата обезличена>, в котором указано в графе «Принято от» - «<данные изъяты>» на сумму <данные изъяты>.
Оценивая названное доказательство, суд находит его ненадлежащими, поскольку невозможно установить, кем именно выдана названная квитанция и кому были переданы денежные средства по ней, в квитанциях имеется только подпись главного бухгалтера, из-за плохого качества копии невозможно установить, кем она выполнена, предположительно ФИО18.
По запросу суда в материалы дела был представлен отказной материал по заявлению ФИО3 по факту не передачи денег в кассу торговым представителем ФИО4, зарегистрированный в КУСП <Дата обезличена><Номер обезличен>.
Из объяснений исполнительного директора ИП ФИО3 ФИО40 следует, что при сборе денежных средств ФИО4 должна была использовать рабочий кассовый аппарат онлайн. При непосредственном получении денежных средств от контрагента она должна была пробивать чек на кассовом аппарате для передачи его контрагенту. Сумма чека отображалась в онлайн кассе. <Дата обезличена> ФИО4 самовольно начала использовать приходно-кассовые ордера, объяснив это тем, что у нее сломался кассовый аппарат. Где она приобрела приходные кассовые ордера, ей (ФИО40) неизвестно.
Из объяснений супервайзера БКФ «Зея» ФИО41 следует, что как и все представители ФИО4 с помощью КПК регистрировала заявки от торговых представителей. Денежные средства полученные от торговых точек она проводила через онлайн кассу. Если онлайн касса ломалась, то денежные средства не собирались, пока не будет исправлена проблема с кассовым аппаратом.
Анализируя изложенное, с учетом установленных обстоятельств, суд приходит к выводу о том, что доказательств, достоверно свидетельствующих о передаче названными истцом клиентами (контрагентами) денежных средств ФИО4, как и доказательств размера причиненного ущерба, не представлено.
При этом суд находит несостоятельным довод представителей истца о том, что истец не имеет возможности представить надлежащим образом сделанных копии квитанций к приходным кассовым ордерам в связи с их нахождением у клиентов, поскольку у истца имелась возможность самостоятельно запросить у названных лиц такие копии квитанций либо заявить ходатайство об истребовании таких доказательств, если не может получить такие доказательства самостоятельно, что разъяснялось судом в вынесенном им определении (от 09 января 2019 года).
Более того, как следует из п. 1.10. инструкции по кассовой дисциплине для сотрудника компании, осуществляющего реализацию товара за наличный расчет, оплата полученных покупателем товаров через торгового представителя может подтверждаться только кассовым чеком; в случае отсутствия кассового чека у покупателя поставщик вправе требовать отплату от покупателя по неоплаченным товарным накладным.
Доказательств того, что истцом взамен кассового аппарата ответчику были выданы квитанции к приходным кассовым ордерам, в каком количестве они были выданы, суду не представлено.
Таким образом, поскольку ни у одного из указанных истцом покупателя не имеется кассового чека, подтверждающего передачу денежных средств ФИО4, кроме того, не представлено ни одного документа (квитанции к приходному кассовому ордеру), в которых содержалась бы подпись ФИО4, у истца имеется право требовать отплату от покупателя по неоплаченным товарным накладным, что, в случае удовлетворения иска, не исключает возможность получения истцом двойного возмещения.
Что же касается объяснений ФИО4, данных ею в рамках рассмотрения заявления ФИО3 по факту не передачи ею денег в кассу, зарегистрированного <Дата обезличена> КУСП <Номер обезличен>, о том, что ею из выручки за ноябрь 2018 года, полученной от клиентов, была взята сумма <данные изъяты>., суд не может признать названое объяснение как допустимое и достоверное доказательство в рамках рассмотрения настоящего гражданского дела, поскольку в возбуждении уголовного дела по сообщению о преступлении, предусмотренном ст. 160 УК РФ по основаниям п. 2 ч. 2 ст. 24 УПК РФ было отказано за отсутствием в действиях ФИО4 состава преступления, тогда как в соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 243 ТК РФ, материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в случае причинения ущерба в результате преступных действий работника, установленных приговором суда. До установления вины работника в случае причинения ущерба приговором суда, материальная ответственность может быть возложена только при соблюдении порядка и особенностей, установленных ТК РФ о возложении полной материальной ответственности.
При таких обстоятельствах, поскольку работодатель не представил суду доказательств причинения ему материального ущерба ответчиком в заявленном размере, а также доказательств соблюдения обязанностей работодателя при установлении размера причиненного ему ущерба и причины его возникновения, суд не находит правовых оснований для удовлетворения исковых требований.
Более того, в силу ст. 239 ТК РФ материальная ответственность работника исключается в случаях возникновения ущерба вследствие неисполнения работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику. При этом суду доказательств обеспечения надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику, также не представлено, что также исключает материальную ответственность ответчика.
В соответствии с правилами ст. 94, 98 ГПК РФ, суд, отказывая в удовлетворении исковых требований, отказывает истцу в возмещении судебных расходов по оплате государственной пошлины.
Руководствуясь ст. 194-198, 199 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
В удовлетворении исковых требований индивидуальному предпринимателю ФИО3 к ФИО4 о возмещении ущерба, причинённого работником при исполнении трудовых обязанностей, отказать.
Решение может быть обжаловано в Амурский областной суд через Зейский районный суд в апелляционном порядке в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.
Председательствующий
Мотивированное решение изготовлено 28 февраля 2019 года.
Судья
