дело № – 473/2017
Р Е Ш Е Н И Е
Именем Российской Федерации
Урайский городской суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры в составе:
председательствующего судьи Орловой Г.К.,
при секретаре Владиславлевой Е.Н.,
с участием прокурора - старшего помощника прокурора города Урай Полушкиной Т.М.,
истца Овсепян О.А.,
представителя ответчика Нестеровой М.А., действующей на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ со сроком полномочий по ДД.ММ.ГГГГ,
рассмотрев в открытом судебном заседании материалы гражданского дела по иску Овсепян Л.А. к обществу с ограниченной ответственностью «Компания по ремонту скважин «Евразия» о взыскании единовременной денежной выплаты в результате смерти работника на производстве и компенсации морального вреда,
у с т а н о в и л:
Овсепян Л.А. обратилась в суд с указанным иском к Обществу с ограниченной ответственностью «Компания по ремонту скважин «Евразия», в котором просит взыскать с ответчика в свою пользу единовременную выплату в возмещение вреда здоровью, вследствие причинения тяжкого вреда здоровью в соответствии с положениями отраслевого соглашения в размере 350 величин прожиточного минимума из расчета (350*15427) = 5 399 450 рублей; компенсацию морального вреда за смерть мужа в размере 2 000 000 рублей.
Иск обоснован тем, что истец с 12 марта 2015 года являлась женой М.О.Г.. С 12 октября 2016 года ее муж работал в Урайском филиале ООО «Компания по ремонту скважин «Евразия» помощником бурильщика 5 разряда на основании трудового договора № от 12.10.2016 года.
16 марта 2017 года на разведывательной скважине <адрес> в бригаде № Урайского филиала ООО «КРС Евразия» произошел несчастный случай на производстве со смертельным исходом с М.О.Г. при следующих обстоятельствах.
16 марта 2017 г. состав ночной смены произвел отбивку выкидной линии, собранной на ёмкость от затрубного пространства фонтанной арматуры, для последующего монтажа глухого фланца и установки манометра. При этом в районе задвижек крестовины фонтанной арматуры была обнаружена «шуга», состоящая из загустевшего газоконденсата и нефтяной эмульсии. Для разогрева фонтанной арматуры бурильщиком Р., через старшего мастера С., который находился в цехе КПРС-1, была заказана ППУ, которая прибыла на скважину 16.03.2017 около 05 часов утра. Пропарив фонтанную арматуру и замерив давление в затрубном пространстве, которое составило 95 атм., бригада приступила к отогреву выкидной линии, собранной на факельную чашу от задвижки № III.
В 08 часов 00 минут после пересменки дневная смена в составе бурильщика КРС 7 разряда Г., помощника бурильщика КРС М.О.Г. и машиниста подъёмника И. продолжила отогрев выкидной линии от затрубного пространства на факельную чашу, затем приступила к отогреву нагнетательной линии, собранной от задвижек № IV до задвижки № I, перекрыв задвижку № II. Убедившись, что обе линии идущие на факельную чашу имеют свободный проход, бригада приступила к отогреву участка нагнетательной линии от задвижки № II до насосного агрегата, при этом две трубы с БРС ранее были отбиты от насосного агрегата, во избежание их замерзания. При отогреве линии бурильщиком Г. производилось периодическое открытие задвижек № II и IV для проверки ликвидации ледяной пробки в отпариваемом участке линии, при этом задвижка № I находилась в закрытом положении. Убедившись, что на отогреваемом участке линии ледяная пробка не ликвидирована, задвижка № IV была закрыта, при этом давление в нагнетательной линии «Б» не было стравлено на факельную чашу путём открытия задвижки № I. Изначально пропарочные работы на участке линии длиной 18,9 метра от задвижки № II производил машинист подъёмника И. Помощник бурильщика М.О.Г., простучав кувалдой нагнетательную линию, на третьей трубе после задвижки № II определил местонахождение ледяной пробки, взял у машиниста подъемника И. пику ППУ и приступил к отогреву участка линии собранного от кованого угольника, обеспечивающего поворот линии к насосному агрегату, до конца трубы с навёрнутым переводником для перехода на трубу с БРС. Машинист И. в это время находился с противоположной стороны нагнетательной линии спиной к М.О.Г. Далее, при разрушении ледяной пробки от воздействия высокой температуры пара и образовавшегося давления в нагнетательной линии, произошло смещение отпариваемого участка линии с отрывом по резьбовой части из кованного тройника с последующим травмированием помощника бурильщика М.О.Г.
Машинист ППУ А., услышав хлопок, заглушил установку ППУ и увидел лежащего на земле помощника бурильщика М.О.Г., побежал в «культбудку», чтобы по рации вызвать бригаду скорой медицинской помощи. На полпути к «кульбудки», А. увидел идущего от факельной чаши бурильщика Г. сказал ему, что помощника бурильщика ударило трубой. Г. побежал в культбудку, по рации через старшего мастера С. вызвал бригаду скорой медицинской помощи и побежал на место происшествия оказывать доврачебную помощь пострадавшему М.О.Г. Через некоторое время в бригаду прибыл автомобиль скорой медицинской помощи с медицинским персоналом. При осмотре пострадавшего медицинские работники констатировали смерть М.О.Г.
В соответствии со справкой о смерти № от 17 марта 2017 года причиной смерти М.О.Г. явилось: травматический отек головного мозга без открытой внутричерепной раны; множественные травмы головы; удар о другой предмет или другим предметом на производственных истроительных площадках и в помещениях.
По факту произошедшего несчастного случая проведено расследование, и составлен акт о несчастном случае № от 30.03.2017 года. Согласно указанному заключению данный несчастный случай произошел по вине работодателя, основными причинами произошедшего явились: не определены меры безопасности при проведении пропарочных работ по ликвидации ледяной пробки в нагнетательной линии, тем самым Нарушены: ст.22,212,214 Трудового кодекса Российской Федерации»; ч.1 ст.9 Федерального закона от 21.07.1997 № 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов»; п.300 Федеральные нормы и правила в области промышленной безопасности «Правила безопасности в нефтяной и газовой промышленности», утвержденные приказом Ростехнадзора № 101 от 12.03.2013г.; не установлены манометры на нагнетательной линии для контроля за давлением, тем самым нарушены п.990 ФНиП в области промышленной безопасности «Правила безопасности в нефтяной и газовой промышленности».
Сопутствующие причины: отсутствие на месте производства работ по освоению скважины 1 категории по опасности возникновения ГНВП ответственного инженерно-технического работника. Нарушены: ч. 1 ст. 9 Федерального закона от 21.07.1997 № 116-ФЗ «Опромышленной безопасности опасных производственных объектов»; применение опасных приемов труда, выразившееся в проведении пропарочных работ на нагнетательной линии, находящейся под давлением. Нарушены: ст. 22, 212, 214, Федерального закона от 30.12.2001 №197-ФЗ «Трудового кодекса Российской Федерации», части 1 ст. 9 Федерального закона от 21.07.1997 №116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов».
Вины в произошедшем несчастном случае М.О.Г. не установлено.
«Отраслевым соглашением по организациям нефтяной, газовой отраслей промышленности и строительства объектов нефтегазового комплекса Российской Федерации на 2014-2016 годы» (утверждено Профсоюзом работников нефтяной, газовой отраслей промышленности и строительства РФ, Наблюдательным советом Общероссийского объединения работодателей нефтяной и газовой промышленности 13 декабря 2013г. и зарегистрировано в Роструде 30 января 2014 г., регистрационный номер 5/14-16 с изменениями, внесенными Дополнительным соглашением, утвержденный Общероссийским профсоюзом работников нефтяной, газовой отраслей промышленности и строительства, Наблюдательным советом Общероссийского объединения работодателей нефтяной и газовой промышленности 30.11.2016) предусмотрено следующее: пункт 7.1. Работодатели в соответствии с законодательством Российской Федерации, коллективными договорами, локальными нормативными актами обеспечивают единовременную денежную выплату для возмещения вреда, причиненного работникам в результате несчастных случаев на производстве или профессиональных заболеваний, в размере не менее: при смертельном исходе - 350 величин прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации (региональных прожиточных минимумов трудоспособного населения, если в соответствующем регионе применяются районные коэффициенты). Размер единовременной денежной выплаты для возмещения вреда, причиненного работникам в результате несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, учитывает выплаты по соответствующим системам добровольного страхования, применения в организации.
Постановлением Правительства ХМАО-Югры от 28 апреля 2017 года №162-п установлена величина прожиточного минимума на душу для трудоспособного населения за 1 квартал 2017 года в размере 15 427 рубля.
Таким образом, сумма выплаты по отраслевому соглашению составляет: 350 величин прожиточного минимума для трудоспособного населения по ХМАО-Югра * 15 427 рубля = 5 399 450 рублей.
Никаких страховых выплат в ее пользу со страховых компаний, а также из Урайского филиала ООО «КРС Евразия» не перечислялось. Копия договора о страховании М.О.Г. не предоставлялась.
Поскольку смерть мужа наступила при исполнении трудовых обязанностей, на работодателя должна быть возложена ответственность по возмещению компенсации морального вреда в результате несчастного случая на производстве (смерти работника).
На момент гибели мужа истец была на седьмом месяце беременности, и они совместно воспитывали дочь М.Л.О., ДД.ММ.ГГГГ года рождения. ДД.ММ.ГГГГ истец родила сына М.О.О.. После произошедшего, она испытывает тяжелейшие нравственные страдания, связанные с потерей своего супруга и отца своих детей. Ее муж был единственным кормильцем семьи. В настоящее время она не может выйти на работу и содержать материально своих детей, так как они еще очень маленькие. Она проживает с детьми у родителей погибшего мужа. Ее родители проживают в Армении.
Смерть родного и близкого человека является невосполнимой утратой, необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи. Факт того, что в связи со смертью ей причинен моральный вред, является очевидным и бесспорным, и в силу ст. 61 ГПК РФ не нуждается в доказывании.
Ответчик ООО «КРС Евразия» представил письменные возражения на иск, указав, что требования истца не обоснованы и подлежат частичному отклонению. Статья 237 ТК РФ не устанавливает ни размер компенсации морального, ни критерии его определения. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.
Учитывая тот факт, что ответчик осуществляет свою деятельность в нефтяной промышленности, осуществляет деятельность по текущему и капитальному ремонту скважин, то на него распространяются положения "Отраслевого соглашения по организациям нефтяной, газовой отраслей промышленности и строительства объектов нефтегазового комплекса Российской Федерации на 2014 - 2016 годы" (утв. Профсоюзом работников нефтяной, газовой отраслей промышленности и строительства РФ, Наблюдательным советом Общероссийского объединения работодателей нефтяной и газовой промышленности 13.12.2013). Целями данного Соглашения являются в том числе установление минимальных отраслевых гарантий по оплате труда и компенсациям, охране труда, а также определение механизма их предоставления. В случае отсутствия коллективных договоров в организациях, на которые распространяется Соглашение, по вопросам, регулируемым Соглашением, Соглашение имеет на них прямое действие (пункт 1.8).
Пунктом 7.1. Соглашения предусмотрено, что Работодатели в соответствии с законодательством Российской Федерации, коллективными договорами, локальными нормативными актами обеспечивают: 7.1.1 Единовременную денежную выплату для возмещения вреда, причиненного работникам в результате несчастных случаев на производстве или профессиональных заболеваний, в размере не менее: при смертельном исходе - 350 величин прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации (региональных прожиточных минимумов трудоспособного населения, если в соответствующем регионе применяются районные коэффициенты);
Размер единовременной денежной выплаты для возмещения вреда, причиненного работникам в результате несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, учитывает выплаты по соответствующим системам добровольного страхования, применяемым в Организации.
Исходя из буквального содержания Отраслевого соглашения, в контексте общих положений действующего законодательства РФ, предусматривающего всего два вида вреда - материальный и моральный, учитывая, что в силу части 2 статьи 5 ТК РФ трудовые отношения и иные непосредственно связанные с ними отношения регулируются также соглашениями, содержащими нормы трудового права, считали, что указанная выше единовременная денежная выплата, предусмотренная п. 7.1.1 Отраслевого соглашения, включает в себя как компенсацию морального вреда, определенную по соглашению работников и работодателя, так и может возмещать материальный ущерб, в зависимости от конкретных обстоятельств несчастного случая на производстве и его последствий, что не противоречит требованиям закона, в том числе ст. 237 ТК РФ.
Учитывая, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, в связи с чем, предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за понесенные страдания, считали, что сумма выплат по Отраслевому соглашению в размере 5 399 450 рублей отвечает требованиям разумности и справедливости, способствует восстановлению нарушенных прав истца.
Ответчик просил отказать в удовлетворении заявленных требований о компенсации морального вреда в размере 2 000 000 рублей.
В судебном заседании Овсепян Л.А. исковые требования полностью поддержала по доводам искового заявления, дополнила, что супруг погиб, когда она была беременной, сын родился через два месяца после его гибели, они получила выплаты от Фонда социального страхования, назначено ежемесячное пособие ей и детям и назначена пенсия по потере кормильца. Просила удовлетворить иск в полном объеме.
Представитель ответчика ООО «КРС Евразия» по доверенности Нестерова М.А. исковые требования в судебном заседании не признала в части компенсации морального вреда по доводам письменного возражения на иск, пояснив, что размер выплаты по отраслевому соглашению не оспаривают. Считают, что он включает в себя и компенсацию морального вреда. Просили иск Овсепян удовлетворить частично.
Частями 1 и 3 статьи 67 ГПК РФ предусмотрено, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.
Выслушав доводы сторон, заключение старшего помощника прокурора г.Урая Полушкиной Т.М., полагавшей иск удовлетворить частично, исследовав представленные сторонами в материалы дела доказательства, оценив их в силу ст. 67 ГПК РФ каждое в отдельности и все в совокупности, суд пришёл к выводу, что исковые требования Овсепян Л.А. подлежат частичному удовлетворению. К указанным выводам суд пришёл по следующим мотивам:
В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 2 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).
Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.
Настоящий спор возник о праве истца на получение для возмещения вреда в связи со смертью работника ответчика в результате несчастного случая на производстве единовременной денежной выплаты в соответствии с отраслевым соглашением и компенсации морального вреда.
Как установлено при судебном разбирательстве и подтверждается материалами дела: приказами о приёме и увольнении, срочным трудовым договором, личной карточкой формы Т - 2 М.О.Г. с 12 октября 2016 по 16 марта 2017 года состоял в трудовых отношениях с ответчиком ООО «КРС Евразия» в должности помощника бурильщика 5 разряда. Трудовой договор прекращён в связи со смертью работника.
М.О.Г. состоял в зарегистрированном браке с истцом Овсепян Л.А., согласно свидетельству о заключении брака. На момент смерти М.О.Г. у него на иждивении находился их совместный с истцом ребенок М.Л.О., ДД.ММ.ГГГГ года рождения. После смерти М.О.Г. у них с истцом родился сын М.О.О., ДД.ММ.ГГГГ года рождения.
Как следует из комиссионного акта о расследовании несчастного случая со смертельным исходом, проведенного в период с 16 марта 2017 года по 30 марта 2017 года, акта № о несчастном случае на производстве, утверждённого директором Урайского филиала ООО КРС «Евразия» 30 марта 2017 г., 16 марта 2017 г. состав ночной смены произвел отбивку выкидной линии, собранной на ёмкость от затрубного пространства фонтанной арматуры, для последующего монтажа глухого фланца и установки манометра. При этом в районе задвижек крестовины фонтанной арматуры была обнаружена «шуга», состоящая из загустевшего газоконденсата и нефтяной эмульсии. Для разогрева фонтанной арматуры бурильщиком Р., через старшего мастера С., который находился в цехе КПРС-1, была заказана ППУ, которая прибыла на скважину 16.03.2017 около 05 часов утра. Пропарив фонтанную арматуру и замерив давление в затрубном пространстве, которое составило 95 атм., бригада приступила к отогреву выкидной линии, собранной на факельную чашу от задвижки № III.
В 08 часов 00 минут после пересменки дневная смена в составе бурильщика КРС 7 разряда Г., помощника бурильщика КРС М.О.Г. и машиниста подъёмника И. продолжила отогрев выкидной линии от затрубного пространства на факельную чашу, затем приступила к отогреву нагнетательной линии, собранной от задвижек № IV до задвижки № I, перекрыв задвижку № II. Убедившись, что обе линии идущие на факельную чашу имеют свободный проход, бригада приступила к отогреву участка нагнетательной линии от задвижки № II до насосного агрегата, при этом две трубы с БРС ранее были отбиты от насосного агрегата, во избежание их замерзания. При отогреве линии бурильщиком Г. производилось периодическое открытие задвижек № II и IV для проверки ликвидации ледяной пробки в отпариваемом участке линии, при этом задвижка № I находилась в закрытом положении. Убедившись, что на отогреваемом участке линии ледяная пробка не ликвидирована, задвижка № IV была закрыта, при этом давление в нагнетательной линии «Б» не было стравлено на факельную чашу путём открытия задвижки № I. Изначально пропарочные работы на участке линии длиной 18,9 метра от задвижки № II производил машинист подъёмника И. Помощник бурильщика М.О.Г., простучав кувалдой нагнетательную линию, на третьей трубе после задвижки № II определил местонахождение ледяной пробки, взял у машиниста подъемника И. пику ППУ и приступил к отогреву участка линии собранного от кованого угольника, обеспечивающего поворот линии к насосному агрегату, до конца трубы с навёрнутым переводником для перехода на трубу с БРС. Машинист И. в это время находился с противоположной стороны нагнетательной линии спиной к М.О.Г. Далее, при разрушении ледяной пробки от воздействия высокой температуры пара и образовавшегося давления в нагнетательной линии, произошло смещение отпариваемого участка линии с отрывом по резьбовой части из кованного тройника с последующим травмированием помощника бурильщика М.О.Г.
Машинист ППУ А., услышав хлопок, заглушил установку ППУ и увидел лежащего на земле помощника бурильщика М.О.Г., побежал в «культбудку», чтобы по рации вызвать бригаду скорой медицинской помощи. На полпути к «кульбудки», А. увидел идущего от факельной чаши бурильщика Г. сказал ему, что помощника бурильщика ударило трубой. Г. побежал в культбудку, по рации через старшего мастера С. вызвал бригаду скорой медицинской помощи и побежал на место происшествия оказывать доврачебную помощь пострадавшему М.О.Г. Через некоторое время в бригаду прибыл автомобиль скорой медицинской помощи с медицинским персоналом. При осмотре пострадавшего медицинские работники констатировали смерть М.О.Г.
В соответствии со справкой о смерти № от 17 марта 2017 года причиной смерти М.О.Г. явилось: травматический отек головного мозга без открытой внутричерепной раны; множественные травмы головы; удар о другой предмет или другим предметом на производственных истроительных площадках и в помещениях.
Согласно акту судебно - медицинского исследования № от 17.03.2017 смерть М.О.Г. наступила от отека и набухания вещества головного мозга с его вклинением в большое затылочное отверстие, развившегося в результате закрытой черепно-мозговой травмы, что подтверждается наличием повреждений указанных в п.п. 1.1.
Причинами данного несчастного случая явились:
- не определены меры безопасности при проведении пропарочных работ по ликвидации ледяной пробки в нагнетательной линии, тем самым Нарушены: ст.22,212,214 Трудового кодекса Российской Федерации»; ч.1 ст.9 Федерального закона от 21.07.1997 № 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов»; п.300 Федеральные нормы и правила в области промышленной безопасности «Правила безопасности в нефтяной и газовой промышленности», утвержденные приказом Ростехнадзора № 101 от 12.03.2013г.;
- не установлены манометры на нагнетательной линии для контроля за давлением, тем самым нарушены п.990 ФНиП в области промышленной безопасности «Правила безопасности в нефтяной и газовой промышленности».
Сопутствующие причины:
- отсутствие на месте производства работ по освоению скважины 1 категории по опасности возникновения ГНВП ответственного инженерно-технического работника. Нарушены: ч. 1 ст. 9 Федерального закона от 21.07.1997 № 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов»;
- применение опасных приемов труда, выразившееся в проведении пропарочных работ на нагнетательной линии, находящейся под давлением. Нарушены: ст. 22, 212, 214, Федерального закона от 30.12.2001 №197-ФЗ «Трудового кодекса Российской Федерации», части 1 ст. 9 Федерального закона от 21.07.1997 №116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов».
Разрешая возникший спор, суд учитывает, что безопасные условия труда – это условия труда, при которых воздействие на работающих вредных и (или) опасных производственных факторов исключено либо уровни их воздействия не превышают установленных нормативов (ст. 209 Трудового кодекса Российской Федерации (далее ТК РФ).
Из содержания ст. 210 ТК РФ следует, что к основным направлениям государственной политики в области охраны труда относятся: обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников; расследование и учет несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний; защита законных интересов работников, пострадавших от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, а также членов их семей на основе обязательного социального страхования работников от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя статьями 22, 212 Трудового кодекса Российской Федерации, из которых следует, что работодатель обязан обеспечить, в том числе: безопасность работников при эксплуатации оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов; соответствующие требованиям охраны труда условия труда на каждом рабочем месте; обучение безопасным методам и приемам выполнения работ, проведение инструктажа по охране труда, стажировки на рабочем месте и проверки знания требований охраны труда; организацию контроля за состоянием условий труда на рабочих местах, расследование и учет несчастных случаев на производстве, обязательное социальное страхование работников от несчастных случаев на производстве, разработку и утверждение правил и инструкций по охране труда для работников.
В силу ст. 219 ТК РФ каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, обучение безопасным методам и приемам труда за счет средств работодателя, обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве, отказ от выполнения работ в случае возникновения опасности для его жизни и здоровья вследствие нарушения требований охраны труда, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами, до устранения такой опасности.
Одновременно положениями статей 21, 214 ТК РФ на работника возложены обязанности добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, соблюдать требования по охране труда и обеспечению безопасности труда, правильно применять средства индивидуальной и коллективной защиты, проходить обучение безопасным методам и приемам выполнения работ, инструктаж по охране труда, стажировку на рабочем месте, проверку знаний требований охраны труда, немедленно извещать своего непосредственного или вышестоящего руководителя о любой ситуации, угрожающей жизни и здоровью людей.
На основании положений ст. 220 ТК РФ государство гарантирует работникам защиту их права на труд в условиях, соответствующих требованиям охраны труда.
Согласно положениям Закона Российской Федерации от 21.02.1992 N 2395-1 "О недрах" буровая скважина является сооружением, связанным с пользованием недрами и созданным в результате ведения горных работ.
В соответствии с положениями пункта 1 статьи 9 Федерального закона от 21.07.1997 N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" организация, эксплуатирующая опасный производственный объект (в том числе "Фонд скважин"), обязана обеспечивать укомплектованность штата работников опасного производственного объекта в соответствии с установленными требованиями; допускать к работе на опасном производственном объекте лиц, удовлетворяющих соответствующим квалификационным требованиям и не имеющих медицинских противопоказаний к указанной работе; обеспечивать проведение подготовки и аттестации работников в области промышленной безопасности; обеспечивать наличие и функционирование необходимых приборов и систем контроля за производственными процессами в соответствии с установленными требованиями.
В то же время п. 2 указанной статьи предусмотрено, что работники опасного производственного объекта обязаны: соблюдать положения нормативных правовых актов, устанавливающих требования промышленной безопасности, а также правила ведения работ на опасном производственном объекте и порядок действий в случае аварии или инцидента на опасном производственном объекте; проходить подготовку и аттестацию в области промышленной безопасности.
"Положением о Федеральной службе по экологическому, технологическому и атомному надзору", утверждённым постановлением Правительства РФ от 30.07.2004 N 401 (ред. от 14.03.2017), предусмотрено, что Федеральная служба по экологическому, технологическому и атомному надзору (Ростехнадзор) является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по контролю и надзору в сфере безопасного ведения работ, связанных с пользованием недрами, промышленной безопасности, а также специальные функции в области государственной безопасности в указанной сфере.
Ростехнадзор имеет право проводить в пределах своей компетенции необходимые расследования (п. 6.2).
В силу положений статьи 227 ТК РФ и статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" (далее Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ) событие, в результате которого работник при исполнении обязанностей по трудовому договору или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя, а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем или совершаемых в его интересах как на территории страхователя, так и за её пределами …, и которое повлекло смерть работника (застрахованного) признается несчастным случаем на производстве.
В силу ст.229 ТК РФ для расследования несчастного случая работодатель незамедлительно образует комиссию в составе не менее трех человек (ч. 1).
При расследовании несчастного случая со смертельным исходом в состав комиссии включаются государственный инспектор труда, представители органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органа местного самоуправления (по согласованию), представитель территориального объединения организаций профсоюзов, а при расследовании указанных несчастных случаев с застрахованными - представители исполнительного органа страховщика (по месту регистрации работодателя в качестве страхователя). Комиссию возглавляет, как правило, должностное лицо федерального органа исполнительной власти, уполномоченного на проведение федерального государственного надзора за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права (ч.2).
В случае смерти пострадавшего по требованию лиц, состоявших на иждивении пострадавшего, либо лиц, состоявших с ним в близком родстве или свойстве, в расследовании несчастного случая может также принимать участие их законный представитель или иное доверенное лицо. В случае когда законный представитель или иное доверенное лицо не участвует в расследовании, работодатель (его представитель) либо председатель комиссии обязан по требованию законного представителя или иного доверенного лица ознакомить его с материалами расследования (ч. 11).
В силу ч. 1, 5 ст. 229.2 ТК РФ при расследовании каждого несчастного случая комиссия выявляет и опрашивает очевидцев происшествия, лиц, допустивших нарушения требований охраны труда, получает необходимую информацию от работодателя и по возможности объяснения от пострадавшего.
На основании собранных материалов расследования комиссия устанавливает обстоятельства и причины несчастного случая, а также лиц, допустивших нарушения требований охраны труда.
Частями 7, 8 ст. 229.2 ТК РФ предусмотрено, что несчастный случай на производстве является страховым случаем, если он произошел с застрахованным или иным лицом, подлежащим обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Если при расследовании несчастного случая с застрахованным установлено, что грубая неосторожность застрахованного содействовала возникновению или увеличению вреда, причиненного его здоровью, то с учетом заключения выборного органа первичной профсоюзной организации или иного уполномоченного работниками органа комиссия устанавливает степень вины застрахованного в процентах.
Согласно ч.1 статьи 184 ТК РФ в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве его семье возмещаются его утраченный заработок (доход), а также соответствующие расходы в связи со смертью работника.
Пунктом 7.5.3 коллективного договора, заключенного между работниками и работодателем ООО «КРС Евразия» на 2013-2015 года, продлённого по 28.12.2018, предусмотрено, что в случае смерти работника, семье умершего выплачивается единовременное пособие для возмещения расходов на погребение и оказывается практическая помощь в организации похорон.
В силу ч.2 ст. 184 ТК РФ и ч. 8 ст. 220 ТК РФ в случае причинения вреда жизни работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом.
Виды, объемы и условия предоставления работникам гарантий и компенсаций в указанных случаях определяются так же федеральными законами.
Одной из таких гарантий является обязательное социальное страхование, отношения в системе которого регулируются Федеральным законом от 16 июля 1999 г. N 165-ФЗ (ред. от 03.07.2016) "Об основах обязательного социального страхования" (далее - Федеральный закон от 16 июля 1999 г. N 165-ФЗ).
В соответствии с пунктом 1.1 статьи 7 указанного закона страховым случаем признается потеря кормильца, несчастный случай на производстве.
Пунктами 4 и 6 ч. 2 статьи 8 Федерального закона от 16.07.1999 N 165-ФЗ предусмотрено, что пенсия по случаю потери кормильца и страховые выплаты в связи с несчастным случаем на производстве являются страховым обеспечением по отдельным видам обязательного социального страхования.
Федеральный закон от 24.07.1998 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" (далее так же Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ) в ч. 1 ст. 10 предусматривает, что единовременные страховые выплаты и ежемесячные страховые выплаты назначаются и выплачиваются лицам, имеющим право на их получение, - если результатом наступления страхового случая стала смерть застрахованного.
Государственным учреждением - региональным отделением Фонда социального страхования Российской Федерации по Ханты-Мансийскому автономному округу – Югре Овсепян Л.А., М.Л.О., М.О.О. назначены единовременные страховые выплаты в сумме 333 333, 34 рубля каждому и ежемесячные страховые выплаты Овсепян Л.А. на период с 01.06.2017 по 01.06.2018 в сумме 11 669, 60 рублей ежемесячно, М.Л.О. на период с 01.06.2017 по 03.11.2033 в сумме 11 669, 60 рублей ежемесячно, М.О.О. на период с 01.06.2017 по 17.05.2035 в сумме 11 669, 60 рублей ежемесячно. Кроме этого установлены выплаты недополученных сумм за период с 16.03.2017 до 01.06.2017 Овсепян Лианне Арменовне и М.Л.О. в размере 39 149, 63 рублей каждому.
Пенсионным фондом Российской Федерации Овсепян Л.А. назначена страховая пенсия по случаю потери кормильца на период с 16.03.2017 по 03.11.2029, выплачивается в настоящее время в размере 4 051, 67 рубль. М.Л.О. назначена страховая пенсия по случаю потери кормильца на период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, выплачивается в настоящее время в размере 4 051, 67 рубль.
На основании ст. 1072 ГК РФ юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (статья 931, пункт 1 статьи 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.
В соответствии с пунктом 2 статьи 1 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ права застрахованных лиц на возмещение вреда, осуществляемое в соответствии с законодательством Российской Федерации, в части, превышающей обеспечение по страхованию, производимое на основании данного Федерального закона, не ограничиваются: работодатель (страхователь) несет ответственность за вред, причиненный жизни или здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, в порядке, закрепленном главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации (п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.03.2011 N 2).
Согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве, осуществляется причинителем вреда.
Из разъяснений, содержащихся в п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.03.2011 N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" следует, что компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена.
Согласно статье 237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
Между тем названная норма Закона не устанавливает ни размер компенсации морального вреда, ни критерии его определения.
Согласно статье 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
К числу признаваемых в Российской Федерации и защищаемых Конституцией Российской Федерации прав и свобод относятся, прежде всего, право на жизнь (статья 20, часть 1), как основа человеческого существования, источник всех других основных прав и свобод и высшая социальная ценность, и право на охрану здоровья (статья 41, часть 1), которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.
В силу указанных положений Конституции Российской Федерации на государство возложена обязанность уважения данных конституционных прав и их защиты законом (статья 18). В гражданском законодательстве жизнь и здоровье рассматриваются как неотчуждаемые и непередаваемые иным способом нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения (пункт 1 статьи 150 ГК РФ).
Как разъяснено в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду необходимо выяснить, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.
Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье), или нарушающими его личные неимущественные права либо нарушающими имущественные права гражданина.
Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников (п. 2).
В соответствии со статьей 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
Из пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" следует, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.
При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.
Соответственно, члены семьи погибшего в результате несчастного случая на производстве работника могут обратиться с требованием о компенсации морального вреда непосредственно к работодателю, который обязан возместить вред в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.
Ни трудовым договором М.О.Г. и ООО «КРС Евразия», ни действующим у ответчика коллективным договором размер компенсации морального вреда, причинённого в результате несчастного случая на производстве согласован не был.
В то же время, учитывая, что ответчик согласно Уставу ООО «КРС Евразия», Положению об Урайском филиале и выписке из Единого государственного реестра юридических лиц осуществляет свою деятельность в нефтяной промышленности, предоставляет услуги в области добычи нефти и природного газа, осуществляет деятельность по текущему и капитальному ремонту скважин, то на него распространяются положения Отраслевого соглашения по организациям нефтяной, газовой отраслей промышленности и строительства объектов нефтегазового комплекса Российской Федерации на 2014 - 2016 годы (далее Отраслевое соглашение, Соглашение).
Данное Соглашение согласно частям 1, 8 статьи 45 ТК РФ и пункту 1.2.Соглашения – это правовой акт, регулирующий социально-трудовые отношения и устанавливающий общие принципы регулирования связанных с ними экономических отношений, заключаемый между полномочными представителями работников и работодателей на федеральном отраслевом уровне социального партнерства в пределах их компетенции. Соглашение действует в организациях, осуществляющих деятельность в газовой и нефтяной отраслях, в которых указанные виды деятельности являются основными.
Согласно статье 46 ТК РФ в соглашение могут включаться взаимные обязательства сторон, в том числе по вопросам гарантий, компенсаций и льгот работникам.
Целями Соглашения согласно пункту 1.4. являются, в том числе установление минимальных отраслевых гарантий по оплате труда и компенсациям, охране труда, а также определение механизма их предоставления. В случае отсутствия коллективных договоров в организациях, на которые распространяется Соглашение, по вопросам, регулируемым Соглашением, Соглашение имеет на них прямое действие (пункта 1.8).
Соглашение вступило в силу с 1 января 2014 года и действовало по 31 декабря 2016 года, размещено на официальном сайте Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», прошло уведомительную регистрацию в Федеральной службе по труду и занятости Российской Федерации от 30 января 2014 г., регистрационный № 5/14-16, 30 ноября 2016 г. на основании статьи 48 ТК РФ продлено на три года, до 31 декабря 2019 года, регистрация в Федеральной службе по труду и занятости 21 декабря 2016 г., регистрационный № 17/17-19.
Ответчик в судебном заседании не отрицал, что данное Соглашение распространяется на него, подтвердил, что в течение 30 календарных дней со дня официального опубликования в установленном частью 9 статьи 48 ТК РФ порядке мотивированный письменный отказ присоединиться к соглашению не направлял.
Статья 24 ТК РФ предусматривает, что основными принципами социального партнерства являются: реальность обязательств, принимаемых на себя сторонами; обязательность выполнения коллективных договоров, соглашений.
Пунктом 7.1. Соглашения предусмотрено, что работодатели в соответствии с законодательством Российской Федерации, коллективными договорами, локальными нормативными актами обеспечивают:
7.1.1. Единовременную денежную выплату для возмещения вреда, причиненного работникам в результате несчастных случаев на производстве или профессиональных заболеваний, при смертельном исходе в размере не менее 350 величин прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации (региональных прожиточных минимумов трудоспособного населения, если в соответствующем регионе применяются районные коэффициенты).
Размер единовременной денежной выплаты для возмещения вреда, причиненного работникам в результате несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, учитывает выплаты по соответствующим системам добровольного страхования, применяемым в Организации.
Исходя из буквального содержания Отраслевого соглашения, в контексте общих положений действующего законодательства Российской Федерации, предусматривающего всего два вида вреда (ущерба) - материальный и моральный, учитывая, что в силу части 2 статьи 5 ТК РФ трудовые отношения и иные непосредственно связанные с ними отношения регулируются также соглашениями, содержащими нормы трудового права, суд пришёл к убеждению, что единовременная денежная выплата, предусмотренная п. 7.1.1. Отраслевого соглашения, включает как компенсацию морального вреда, определенную по соглашению работников и работодателя, так и может возмещать материальный ущерб, в зависимости от конкретных обстоятельств несчастного случая на производстве и его последствий, что не противоречит требованиям закона, в том числе ст. 237 ТК РФ.
Определяя размера единовременной денежной выплаты, суд исходит из размера регионального прожиточного минимума для трудоспособного населения в Ханты-Мансийском автономном округе - Югре, утвержденного Постановлением Правительства Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 28.04.2017 N 162-п «Об установлении величины прожиточного минимума на душу населения и по основным социально-демографическим группам населения в Ханты-Мансийском автономном округе - Югре за I квартал 2017 года" для трудоспособного населения – 15 427 рублей. Из чего следует, что размер единовременной денежной выплаты составляет 5 399 450 рублей (15 427 х 350). По убеждению суда данная выплата компенсирует причинённый семье погибшего работника М.О.Г. моральный вред в связи с утратой близкого родственника и подлежит взысканию в пользу истца.
Отказывая во взыскании суммы компенсации морального вреда истице Овсепян Л.А., суд не отрицает перенесённых ею нравственных страданий в связи со смертью отца её детей, но пришёл к убеждению, что они разумно компенсированы при взыскании выплаты по Отраслевому соглашению.
Учитывая, что истец освобожден от уплаты государственной пошлины за подачу искового заявления, в соответствии со ст.103 ГПК РФ, государственная пошлина подлежит взысканию с ответчика в местный бюджет, в сумме 300 рублей.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 197-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд
р е ш и л :
Иск Овсепян Л.А. к обществу с ограниченной ответственностью «Компания по ремонту скважин «Евразия» о взыскании единовременной денежной выплаты в результате смерти работника на производстве и компенсации морального вреда удовлетворить частично.
Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «Компания по ремонту скважин «Евразия» (<данные изъяты>) в пользу Овсепян Л.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженки <адрес>, единовременную денежную выплату для возмещения вреда, причиненного в результате смерти М.О.Г. от несчастного случая на производстве, в размере 5 399 450 (Пять миллионов триста девяносто девять тысяч четыреста пятьдесят) рублей.
Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Компания по ремонту скважин «Евразия» в местный бюджет муниципального образования городской округ город Урай государственную пошлину в сумме 300 рублей.
Решение суда может быть обжаловано в суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме, с подачей жалобы через Урайский городской суд.
Решение суда в окончательной форме принято 25 июля 2017 года
Председательствующий судья Г.К. Орлова
