РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
27 марта 2019 года г. Тула
Центральный районный суд г. Тулы в составе:
председательствующего судьи Жигулиной М.А.,
при секретаре Гладышевой Е.А.,
с участием истца ФИО2, представителей истца ФИО2 по доверенности ФИО5, в порядке п. 6 ст. 53 ГПК РФ ФИО6, представителей ответчика АО «Газпромбанк» по доверенностям ФИО7, ФИО8, ФИО9,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску ФИО2 к «Газпромбанк» (АО) об установлении факта трудовых отношений, взыскании компенсации за время неиспользованного отпуска, стимулирующей выплаты к основному оплачиваемому отпуску, компенсации за несвоевременно выплаченную заработную плату, возложении обязанности привести в соответствие с основным документом о трудовой деятельности истца справку для предоставления в ГУ ТО «Центр занятости населения <адрес>», компенсации морального вреда,
установил:
ФИО2 обратилась в суд с иском, впоследствии неоднократно уточненным и дополненным, к «Газпромбанк» (АО) об установлении факта трудовых отношений, взыскании компенсации за время неиспользованного отпуска, стимулирующей выплаты к основному оплачиваемому отпуску, компенсации за несвоевременно выплаченную заработную плату, возложении обязанности привести в соответствие с основным документом о трудовой деятельности истца справку для предоставления в ГУ ТО «Центр занятости населения <адрес>», взыскании компенсации морального вреда.
В обоснование своих исковых требований указала, что к работе у ответчика в филиале в <адрес> приступила ДД.ММ.ГГГГ, что было отражено в ее трудовой книжке, заведенной тогда же ДД.ММ.ГГГГ.
ДД.ММ.ГГГГ она была уволена в связи с сокращением численности штата.
Перед увольнением она просила предоставить ей очередной отпуск, который ею не был использован, однако работодателем ей в этом было отказано со ссылкой на отсутствие у нее права на очередной отпуск, при увольнении оплата за неиспользованный отпуск и стимулирующей выплаты к отпуску ей произведены не были.
При выдаче трудовой книжки ей, как уволенному работнику в связи с сокращением штата, была выдана справка о стаже ее работы для предъявления в ГУ ТО «Центр занятости населения <адрес>», в которой работодателем отражен период ее работы, не соответствующий действительности (с ДД.ММ.ГГГГ), и отличающийся от периода ее работы у данного работодателя, отраженного в сведениях трудовой книжки (с ДД.ММ.ГГГГ).
В связи с данным обстоятельством она не была признана безработной ГУ ТО «Центр занятости населения <адрес>» и не смогла воспользоваться своим правом на получение пособия по безработице.
Указанные неправомерные действия работодателя причинили ей нравственные страдания, компенсацию причиненного ей морального вреда она оценивает в сумме 100000 руб.
Просила взыскать с ответчика:
- денежную компенсацию за неиспользованный отпуск в количестве 33 календарных дня (28 дней основного ежегодного оплачиваемого отпуска и 5 дней за ненормированный рабочий день) в размере 62839 руб. 59 коп.;
- стимулирующую выплату к оплачиваемому отпуску в соответствии с п. 3.3.6 «Положения об оплате труда и мотивации персонала в Банке ГПБ (АО)» рег. № от ДД.ММ.ГГГГ в размере должностного оклада в сумме 31300 руб.;
- компенсацию за несвоевременную выплату заработной платы в порядке ст. 236 Трудового кодекса РФ;
- проценты за пользование чужими денежными средствами в порядке ст. 395 ГК РФ;
- компенсацию морального вреда в сумме 100000 руб.;
Возложить на ответчика обязанность привести в соответствие с трудовой книжкой справку, выданную для предъявления в ГУ ТО «Центра занятости населения <адрес>» для признания безработной.
В судебном заседании:
истец ФИО2 не явилась, извещена, о причинах своей неявки суд не уведомила. Ранее в судебных заседаниях доводы, изложенные в исковом заявлении, поддержала, просила удовлетворить. Указала, что ею по просьбе представителя работодателя повторно в ДД.ММ.ГГГГ году было написано заявление о приеме на работу, подписан с работодателем трудовой договор, второй экземпляр которого, как и в первый год трудоустройства, ей передан не был. Содержание подписанного ею договора и его дата отличались от содержания и даты договора, представленного ответчиком в суд. Подписанная ею редакция трудового договора содержала информацию о периоде ее работы в банке с ДД.ММ.ГГГГ. Поскольку договор состоял из нескольких листов, а ею подписан лишь последний лист договора, допускает возможность подмены части листов договора и изменения их содержания. Поскольку она зарекомендовала себя с положительной стороны в период прохождения практики в банке, изначально в ДД.ММ.ГГГГ году собеседование по поводу ее работы в банке велось на предмет заключения трудового договора, данный вопрос согласовывался с главным бухгалтером и управляющим банка. После прохождения собеседования проводилась процедура, характерная для трудоустройства, она писала заявление о приеме на работу, имелся приказ о приеме на работу, копию трудового договора ей не выдали, она сама ее не просила. До момента увольнения вопроса о ее стаже у работодателя не возникало. С первого дня работы в филиале, она выполняла функции специалиста операционного отдела, имела допуск к документам, составляющим коммерческую и банковскую тайну, работала с крупными клиентами банка (юридическими лицами), у нее имелся личный код (ключ) для входа в специализированные программы банка, ею в указанных программах формировались банковские документы, проставлялись подписи в финансовых документах, производились финансовые операции по поручению клиентов банка.
В первый рабочий год, она не воспользовалась своим правом на отдых, впоследствии отпуска ей работодателем представлялись по ее заявлениям. После уведомления ее о сокращении, она, подсчитав количество отработанных лет и использованных ею отпусков, обратилась к работодателю с заявлением о предоставлении очередного отпуска перед увольнением.
Работодатель, рассмотреть ее заявление указал, на то, что возвратиться к решению данного вопроса после окончания периода ее нетрудоспособности. На повторное обращение с таким заявлением после выхода на работу она получила отказ в день своего увольнения.
Выданная ответчиком справка, содержащая недостоверные сведения о ее работе, препятствует оформлению ее права на получение пособия по безработице в ГУ ТО «Центра занятости населения», лишает ее средств к существованию в отсутствие иного источника дохода.
Подобное отношение работодателя причинило ей существенные нравственные страдания, она вынуждена волноваться, обращаться в суд, доказывать, что запись, произведенная работодателем в ее трудовой книжке, соответствует действительности.
Представители истца ФИО2 по доверенности ФИО5, допущенная в порядке п. 6 ст. 53 ГПК РФ ФИО6, исковые требования с учетом их уточнения поддержали по заявленным основаниям, просили удовлетворить. Заявили ходатайства о признании недопустимыми доказательствами: трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ, гражданско-правовых договоров от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ, мемориального ордера от ДД.ММ.ГГГГ, журналов: учета движения трудовых книжек, вводного и первичного инструктажа.
Указали, что с ДД.ММ.ГГГГ года по день увольнения заработная плата истца была единственным ее видом дохода.
Работодателем фактически нарушено право истца на отдых, на получение компенсации неиспользованного отпуска, а также – право на получение пособия по безработице.
Просили учесть, что срок обращения в суд с требованиями о выплате компенсации за неиспользованный отпуск истцом не пропущен, поскольку с момента увольнения истец в трехмесячный срок обратился в суд за защитой своего нарушенного права. Обратили внимание суда на то, что все неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями, толкуются в пользу работника.
Представители ответчика «Газпромбанк» (АО) по доверенностям ФИО7, ФИО8, ФИО9, с иском не согласились, просили отказать в его удовлетворении. В обоснование своих возражений относительно иска указали, что истец была ознакомлена с условиями ее работы в филиале «Газпромбанка» (ОАО), не оспаривала, что расшифровка ее подписи в гражданско-правовом договоре от ДД.ММ.ГГГГ совершена ею лично, не понимать различия между трудовым и гражданско-правовым договором не могла. Доказательств выполнения ею заданий работодателя ежедневно с учетом режима дня, установленного в банке, истцом не представлено. Оплата труда ФИО2 производилась один раз в месяц за выполненные работы, в отличие от сотрудников банка, которым выплачивалась заработная плата дважды в месяц.
В период, за который истец просит взыскать компенсацию за отпуск, согласно нормативных документов банка не имелось дополнительного оплачиваемого отпуска в размере 5 дней. Стимулирующие выплаты выплачивались только работникам Банка и только один раз за рабочий год. Заявления на выплату стимулирующей выплаты до увольнения истца ею не подавалось. Считают завышенным заявленный размер компенсации за задержку выплаты компенсаций при увольнении, поскольку направлен на злоупотребление правом, истец неоднократно уточнял исковые требования, затем заявил о необходимости проведения экспертизы, указанное, по мнению ответчика, свидетельствует о намерении искусственно увеличить размер взыскания.
Просили применить к требованиям истца, последствия пропуска срока исковой давности.
Не согласились с требованием истца о взыскании расходов на оплату услуг представителя в размере 45000 руб., ссылаясь на то, что стороны договора не достигли соглашения по всем его существенным условиям, доказательств фактической передачи денежных средств в счет его оплаты не представлено.
Представитель третьего лица ГУ ТО «Центра занятости населения <адрес>», привлеченного к участию в деле протокольным определением суда от ДД.ММ.ГГГГ, по доверенности ФИО10, не явилась, ранее в судебных заседаниях указывала на отсутствие возражений относительно иска, оставив разрешение спора на усмотрение суда.
Выслушав объяснения присутствующих лиц, участвующих в деле, допросив в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетеля ФИО15, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетеля ФИО11, допросив ДД.ММ.ГГГГ эксперта ФИО12, исследовав письменные доказательства, суд приходит к следующему.
В соответствии со ст. 392 Трудового кодекса РФ, работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки. При пропуске по уважительным причинам указанных сроков они могут быть восстановлены судом.
Анализируя доводы сторон относительно заявления ответчика о применении последствий пропуска истцом срока для обращения в суд с требованиями об установлении факта трудовых отношений, взыскании компенсации за неиспользованный отпуск и стимулирующей выплаты к нему, суд учитывает, что до момента увольнения ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ) между работодателем и работником отсутствовал спор о периоде трудовых отношений и количестве дней неиспользованного отпуска.
Период трудовой деятельности работника отражен в трудовой книжке ФИО2, заполненной должностным лицом работодателя, уполномоченным на ведение трудовых книжек, как указано в ней ДД.ММ.ГГГГ.
Первая запись о трудоустройстве ФИО2 (приеме на работу) в Филиал «Газпромбанк» (ОАО) на должность специалиста операционного отдела выполнена также ДД.ММ.ГГГГ со ссылкой на документ – основание внесения записи: приказ №-к от ДД.ММ.ГГГГ.
После увольнения ФИО2ДД.ММ.ГГГГ в связи с прекращением трудового договора по сокращению численности штата работников, в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ, на основании приказа от ДД.ММ.ГГГГ№, трудовая книжка была выдана ФИО2 без изменения содержания предшествующих записей.
По сообщению Государственного учреждения – Отделения пенсионного фонда Российской Федерации по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ№к в региональной базе данных на застрахованное лицо – ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, имеются сведения, составляющие пенсионные права. Сведения для включения в индивидуальный лицевой счет предоставлены следующими страхователями: Филиал «Газпромбанк» (АО) «Среднерусский» за отчетный период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.
Согласно сведениям о состоянии индивидуального лицевого счета застрахованного лица ФИО2 ее стаж, учтенный для назначения пенсии по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ, составляет 10 лет 7 месяцев 22 дня, по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ – 7 дней 7 месяцев 22 дня, то есть стаж истца исчислен с ДД.ММ.ГГГГ по сведениям, полученным от работодателей (филиал «Газпромбанк» (АО) «Среднерусский» (так в документе).
ДД.ММ.ГГГГФИО2 была письменно уведомлена работодателем о необходимости явки для внесения изменений в ее трудовую книжку.
ДД.ММ.ГГГГ на имя ФИО2 работодателем выдана справка о среднем заработке для определения размера пособия по безработице (стипендии), содержащая сведения о выполнении истцом работы в «Газпромбанк» (Акционерное общество) с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.
Таким образом, до момента увольнения работника спора между ним и работодателем по периоду работы не имелось, а необходимость установления факта трудовых отношений возникла лишь после оспаривания данного факта работодателем.
Из материалов внеплановой документарной проверки Государственной инспекции труда в <адрес> следует, что ДД.ММ.ГГГГ в орган государственного контроля (надзора) поступило обращение работника ФИО2 о нарушении ее прав работодателем: права на отдых (не предоставлен отпуск), оспаривании работодателем периода ее работы.
ДД.ММ.ГГГГ, то есть до истечения трехмесячного срока для разрешения трудового спора, ФИО2 обратилась в суд с настоящим иском, ссылаясь в своих доводах на нарушение работодателем ее трудовых прав в указанной части.
При таких обстоятельствах оснований для применения к требованиям истца последствий пропуска срока исковой давности, не имеется.
К основным принципам правового регулирования трудовых отношений и иных, непосредственно связанных с ними отношений исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией РФ ст. 2 Трудового кодекса РФ относит, в том числе, свободу труда, включая право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается; право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности; обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту.
В целях обеспечения эффективной защиты работников посредством национальных законодательства и практики, разрешения проблем, которые могут возникнуть в силу неравного положения сторон трудового правоотношения, Генеральной конференцией Международной организации труда ДД.ММ.ГГГГ принята Рекомендация № о трудовом правоотношении (далее - Рекомендация МОТ о трудовом правоотношении, Рекомендация).
В п. 2 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении указано, что характер и масштабы защиты, обеспечиваемой работникам в рамках индивидуального трудового правоотношения, должны определяться национальными законодательством или практикой либо и тем, и другим, принимая во внимание соответствующие международные трудовые нормы.
В п. 9 этого документа предусмотрено, что для целей национальной политики защиты работников в условиях индивидуального трудового правоотношения существование такого правоотношения должно в первую очередь определяться на основе фактов, подтверждающих выполнение работы и выплату вознаграждения работнику, невзирая на то, каким образом это трудовое правоотношение характеризуется в любом другом соглашении об обратном, носящем договорный или иной характер, которое могло быть заключено между сторонами.
Пункт 13 Рекомендации называет признаки существования трудового правоотношения (в частности, работа выполняется работником в соответствии с указаниями и под контролем другой стороны; интеграция работника в организационную структуру предприятия; выполнение работы в интересах другого лица лично работником в соответствии с определенным графиком или на рабочем месте, которое указывается или согласовывается стороной, заказавшей ее; периодическая выплата вознаграждения работнику; работа предполагает предоставление инструментов, материалов и механизмов стороной, заказавшей работу).
В целях содействия определению существования индивидуального трудового правоотношения государства-члены должны в рамках своей национальной политики рассмотреть возможность установления правовой презумпции существования индивидуального трудового правоотношения в том случае, когда определено наличие одного или нескольких соответствующих признаков (п. 11 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении).
Частью 4 ст. 11 Трудового кодекса РФ установлено, что, если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии в порядке, установленном Кодексом, другими федеральными законами, были признаны трудовыми отношениями, к таким отношениям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.
Трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором. Заключение гражданско-правовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения между работником и работодателем, не допускается (ст. 15 Трудового кодекса РФ).
Согласно ч. 1 ст. 16 Трудового кодекса РФ трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с этим кодексом.
Трудовые отношения между работником и работодателем возникают также на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен (ч. 3 ст. 16 Трудового кодекса РФ).
В силу ст. 56 Трудового кодекса РФ трудовой договор - это соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.
В ст. 57 Трудового кодекса РФ приведены требования к содержанию трудового договора.
Трудовой договор вступает в силу со дня его подписания работником и работодателем, если иное не установлено названным кодексом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации или трудовым договором, либо со дня фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя (ч. 1 ст. 61 Трудового кодекса РФ).
Трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе, а если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии были признаны трудовыми отношениями, - не позднее трех рабочих дней со дня признания этих отношений трудовыми отношениями, если иное не установлено судом (ч. 2 ст. 67 Трудового кодекса РФ).
В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в абзаце третьем п. 2.2 определения от 19.05.2009 года №597-О-О, в целях предотвращения злоупотреблений со стороны работодателей и фактов заключения гражданско-правовых договоров вопреки намерению работника заключить трудовой договор, а также достижения соответствия между фактически складывающимися отношениями и их юридическим оформлением федеральный законодатель предусмотрел в ч. 4 ст. 11 Трудового кодекса РФ возможность признания в судебном порядке наличия трудовых отношений между сторонами, формально связанными договором гражданско-правового характера, и установил, что к таким случаям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.
Данная норма Трудового кодекса РФ направлена на обеспечение баланса конституционных прав и свобод сторон трудового договора, а также надлежащей защиты прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве (ч. 1 ст. 1, ст. 2 и 7 Конституции Российской Федерации) (абзац четвертый п. 2.2 определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19.05.2009 года №597-О-О).
По смыслу ст.ст. 11, 15 и 56 Трудового кодекса РФ во взаимосвязи с положением ч. 2 ст. 67 названного кодекса, согласно которому трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя, отсутствие в штатном расписании должности само по себе не исключает возможности признания в каждом конкретном случае отношений между работником, заключившим договор и исполняющим трудовые обязанности с ведома или по поручению работодателя или его представителя, трудовыми - при наличии в этих отношениях признаков трудового договора (абзац седьмой п. 2.2 определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19.05.2009 года № 597-О-О).
Порядок признания отношений, связанных с использованием личного труда, которые были оформлены договором гражданско-правового характера, трудовыми отношениями регулируется статьей 19.1 Трудового кодекса Российской Федерации, часть 3 которой содержит положение о том, что неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений.
В соответствии с ч. 4 ст. 19.1 Трудового кодекса РФ, если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии в порядке, установленном частями первой - третьей данной статьи были признаны трудовыми отношениями, такие трудовые отношения между работником и работодателем считаются возникшими со дня фактического допущения физического лица, являющегося исполнителем по указанному договору, к исполнению предусмотренных указанным договором обязанностей.
По смыслу приведенных выше положений Трудового кодекса РФ между сторонами презюмируется и, соответственно, трудовой договор считается заключенным, если работник приступил к выполнению своей трудовой функции и выполнял ее с ведома и по поручению работодателя или его уполномоченного лица. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель.
Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце третьем п. 8 и в абзаце втором п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 года №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», если между сторонами заключен договор гражданско-правового характера, однако в ходе судебного разбирательства будет установлено, что этим договором фактически регулируются трудовые отношения между работником и работодателем, к таким отношениям в силу части четвертой ст. 11 Трудового кодекса РФ должны применяться положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права. Если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (ч. 2 ст. 67 Трудового кодекса РФ).
Из приведенного правового регулирования и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в целях защиты прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении при разрешении трудовых споров по заявлениям работников (в том числе об установлении факта нахождения в трудовых отношениях) суду следует устанавливать наличие либо отсутствие трудовых отношений между работником и работодателем. При этом суды должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в ст.ст. 15 и 56 Трудового кодекса РФ.
Суды вправе признать наличие трудовых отношений между сторонами, формально связанными гражданско-правовым договором, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что этим договором фактически регулируются трудовые отношения. В этих случаях трудовые отношения между работником и работодателем считаются возникшими со дня фактического допущения физического лица к исполнению предусмотренных гражданско-правовым договором обязанностей, а неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений.
В ходе судебного разбирательства сторона ответчика ссылалась на заключение в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с ФИО2 гражданско-правовых договоров возмездного оказания услуг, в рамках которых истец выполняла работу (оказывала услуги) по заданию заказчика и получала оплату за их выполнение. Истцом данное обстоятельство оспаривается.
Анализируя представленные договоры, суд с учетом доводов сторон, выводов, содержащихся в заключении эксперта ООО «Негосударственная экспертиза» № от ДД.ММ.ГГГГ, приходит к выводу об обоснованности доводов истца и необходимости признания договора от ДД.ММ.ГГГГ недопустимым доказательством.
В частности, эксперт ООО «Негосударственная экспертиза» ФИО12, изучив в рамках судебной экспертизы договор возмездного оказания услуг от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный согласно преамбуле между Акционерным обществом газовой промышленности «Газпромбанк» (ЗАО) и ФИО2, пришел к выводу о том, что подписи от имени ФИО2 в данном договоре выполнены не ФИО2, а другими лицами.
Аналогичные выводы по подписям, выполненным от имени ФИО2 в журнале регистрации вводного инструктажа Филиала АБ «Газпромбанк» (ЗАО) в <адрес>, начатом ДД.ММ.ГГГГ, оконченном ДД.ММ.ГГГГ, и в журнале регистрации инструктажа на рабочем месте Филиала АБ «Газпромбанк» (ЗАО) в <адрес>, начатом ДД.ММ.ГГГГ, оконченном ДД.ММ.ГГГГ.
Согласно исследовательской части экспертного заключения, и показаниям эксперта ФИО12 в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ (протокол судебного заседания от 13-ДД.ММ.ГГГГ), выявленные различия общих признаков исследуемых подписей ФИО2 в предложенных к исследованию документах и образцов подписи ФИО2 (транскрипция, состав и связанность, степень выработанности, строение, преобладающая форма движений, расположение относительно бланковой строки, а также различие частных признаков подписи) устойчивы, существенны и в совокупности позволяют сделать однозначный вывод при исследовании.
Выявленные совпадающие признаки являются несущественными, часто встречаются в различных почерках лиц, имеющих одинаковый уровень сформированности письменно-двигательного навыка, поэтому на вывод эксперта не влияют.
У суда не имеется оснований не доверять заключению эксперта, поскольку оно научно обоснованно, выполнено в соответствии с существующими методиками проведения такого рода экспертиз, лицом, имеющим достаточный опыт и соответствующую квалификацию, предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
ФИО2 в ходе судебного разбирательства отрицалось заключение гражданско-правовых договоров с ответчиком, оказание последнему платных (возмездных услуг). Истец настаивала именно на трудовом характере сложившихся с ответчиком в спорный период правоотношений.
Как следует из объяснений истца, показаний допрошенного свидетеля ФИО11, занимавшей должность ведущего специалиста операционного отдела филиала в ДД.ММ.ГГГГ году, истец работала у ответчика с мая ДД.ММ.ГГГГ года, после того как успешно прошла практику как студентка ВУЗа. В связи с уходом одной из сотрудниц операционного отдела в отпуск по беременности и родам, истцу предложили на период ее отсутствия выполнять ее работу в отделе. ФИО2 выполнялись банковские операции (прием кассовых чеков, оформление банковских документов, велось банковское расчетно-кассовое обслуживание юридических лиц, проверялась кассовая дисциплина и т.д.). ФИО2 имела доступ к базе данных банка, рабочей программе для сотрудников банка «Диасофт». Все работники операционного отдела, в том числе ФИО2 с первого дня ее работы в отделе, имели каждый свое рабочее место, оборудованное компьютером, ежедневно выполняли типовые операции, подчинялись правилам внутреннего трудового распорядка (время работы с 9 час. 00 мин. до 18 час. 00 мин., перерыв на обед с 13 час. до 14 час.). Все подчинялись руководителю – начальнику операционного отдела ФИО13, и вышестоящему руководителю - главному бухгалтеру ФИО14.
Факт присутствия ФИО2 и выполнения порученных ей работ с мая ДД.ММ.ГГГГ года в банке не оспаривается представителями ответчика, подтверждается также показаниями свидетеля ФИО15
Пунктом 8.1. Правил внутреннего распорядка АБ «Газпромбанк» (ЗАО), утвержденных председателем Правления АБ «Газпромбанк» (ЗАО) ДД.ММ.ГГГГ, предусмотрено, что режим работы работников банка определяется в соответствии с трудовым законодательством. Продолжительность рабочего времени для работников банка 40 часов в неделю. Начало работы в 9 час. 00 мин., продолжительность перерыва для отдыха и питания 45 мин., окончание работы в 18 час. 00 мин. (в предвыходные дни (пятницу) – 16 час. 45 мин.).
С учетом изложенного, показания допрошенного свидетеля ФИО11 и объяснения истца суд находит к числу относимых, допустимых и достоверных доказательств, поскольку они последовательны, непротиворечивы, дополняют и конкретизируют друг друга, подтверждаются иными исследованными судом доказательствами по делу.
Допрошенный судом свидетель ФИО15, утверждая, что заполнение им трудовых книжек как сотрудником отдела кадров и уполномоченным на это лицом всегда осуществлялось при обязательном наличии у него: подписанного руководителем приказа о приеме сотрудника на работу и трудового договора. Свидетель подтвердил: принадлежность ему почерка и подписи в трудовой книжке ФИО2 (записи на первом, запись № на втором и третьем листах); факт внесения записей в трудовую книжку истца с ведома и по распоряжению руководителя филиала. Объяснил наличие записей в трудовой книжке о времени заполнения трудовой книжки, записей о приеме на работу и основаниях трудоустройства ФИО2 датированных ДД.ММ.ГГГГ своей технической ошибкой.
Между тем, ссылку свидетеля на допущенные технические ошибки при заполнении трудовой книжки ФИО2, суд находит неубедительной, поскольку вероятность допустить техническую описку в документе в трех местах (дата заполнения трудовой книжки, дата внесения первой записи о приеме на работу, номер и дата приказа – основания) при его заполнении с первоисточника сведений (приказа о приеме на работу, наличие которого на момент заполнения трудовой книжки, свидетель не отрицал), для сотрудника отдела кадров, вносящего запись на основании приказа работодателя, имеющего иные дату и номер (№ от ДД.ММ.ГГГГ) и содержание, ничтожно мала. Также вызывает сомнение невозможность впоследствии данную описку по согласованию с работником исправить, поскольку ознакомление работника с записями в трудовой книжке в соответствии с правилами ведения трудовых книжек производится ежегодно, происходит в присутствии сотрудника отдела кадров, который выдает работнику трудовую книжку для ознакомления под роспись, предварительно проверив ее содержание, правильность и полноту ее заполнения.
Кроме того, суд отмечает, что в трудовой книжке истца работодателем неоднократно производились последующие записи (ДД.ММ.ГГГГ - о переводе на должность ведущего специалиста, ДД.ММ.ГГГГ - о переводе в отдел учета, оформления и исполнения банковских операций, ДД.ММ.ГГГГ – о переводе в сектор учета, оформления и исполнения банковский операций юридических лиц, об изменении наименования филиала в ДД.ММ.ГГГГ году и в ДД.ММ.ГГГГ году, ДД.ММ.ГГГГ – о переводе в отдел учета, оформления и исполнения банковских операций физических лиц).
Таким образом, у работодателя, по мнению суда, имелась ничем не ограниченная возможность своевременного внесения исправлений в трудовую книжку в случае несоответствия первичной записи фактическим обстоятельствам трудоустройства истца, в период работы ФИО2
Согласно Правилам внутреннего распорядка АБ «Газпромбанк» (ЗАО), утвержденных председателем Правления АБ «Газпромбанк» (ЗАО) ДД.ММ.ГГГГ, при заключении трудового договора впервые трудовая книжка и страховое свидетельство государственного пенсионного страхования оформляется банком (п. 3.3).
В рассматриваемом случае требования локального нормативного акта работодателем выполнены.
В силу п. 3.4 названных Правил лицо, поступающее на работу, заполняет анкету по установленной банком форме. Персональные данные в указанном документе должны быть достоверны. Банк с согласия лица, поступающего на работу, вправе проверить достоверность представленных в анкете персональных данных.
Истец, ссылается на повторное заполнение заявления о приеме на работу по рекомендации работодателя ДД.ММ.ГГГГ, заполнение личной анкеты, подписание трудового договора от другой даты и с иным содержанием.
Из анкеты ФИО2, датированной ДД.ММ.ГГГГ следует, что началом ее трудовой деятельности в филиале ГПБ (ЗАО) в должности специалиста операционного отдела является ДД.ММ.ГГГГ.
В автобиографии, датированной ДД.ММ.ГГГГ (цвет записи даты отличается от цвета выполнения основного текста, факт личного выполнения даты истцом в судебном заседании также поставлен под сомнение), отражено, что, еще не окончив обучение в университете, истец начала работать в операционном отделе филиала ГПБ (ОАО) в <адрес>.
Сообщенные ФИО2 в анкете сведения (персональные данные) сомнений в своей достоверности у сотрудника отдела кадров и иных должностных лиц банка при их проверке не вызвали.
В силу п. 3.13 вышеупомянутых правил, при поступлении на работу работник обязан пройти вводный и первичный инструктаж на рабочем месте по охране труда.
ДД.ММ.ГГГГ согласно сведениям о прохождении ФИО2 вводного и первичного противопожарного инструктажа, ФИО15 направил ведущего специалиста отдела учета и отчетности ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, на прохождение указанного инструктажа к ответственному лицу (ФИО16) /наименование должности, наименование отдела, дата рождения работника, принятого на работу согласно отметке ДД.ММ.ГГГГ, работником, оформлявшим прием ФИО2 на работу, указаны не в соответствии с записями в трудовой книжке работника и приказе о ее приеме на работу/.
Представленные ответчиком в обоснование своей позиции относительно даты начала трудовой деятельности истца, журналы вводного и первичного инструктажа, содержащие сведения о прохождении ФИО2 указанных инструктажей в мае ДД.ММ.ГГГГ года, с учетом выводов, содержащихся в заключении эксперта ООО «Негосударственная экспертиза» № от ДД.ММ.ГГГГ, не отвечают требованиям достоверности доказательств.
Принадлежность личной подписи в указанных журналах ФИО2 также оспаривается.
Поэтому представленные ответчиком доказательства в виде журнала регистрации вводного инструктажа Филиала АБ «Газпромбанк» (ЗАО) в <адрес>, начатого ДД.ММ.ГГГГ, оконченного ДД.ММ.ГГГГ, и в журнала регистрации инструктажа на рабочем месте Филиала АБ «Газпромбанк» (ЗАО) в <адрес>, начатого ДД.ММ.ГГГГ, оконченного ДД.ММ.ГГГГ, в части, содержащей указание на проведение указанных инструктажей в отношении ФИО2, суд также относит к числу недопустимых по делу доказательств.
Как следует из п. 1 ст. 2 ГК РФ, гражданское законодательство, в том числе определяет правовое положение участников гражданского оборота и регулирует договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников.
Согласно п. 1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.
По договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги (п. 1 ст. 779 ГК РФ).
К договору возмездного оказания услуг применяются общие положения о подряде (ст. ст. 702 - 729 ГК РФ) и положения о бытовом подряде (ст.ст. 730 - 739 ГК РФ), если это не противоречит ст. ст. 779 - 782 этого кодекса, а также особенностям предмета договора возмездного оказания услуг (ст. 783 ГК РФ).
По смыслу данных норм Гражданского кодекса Российской Федерации, договор возмездного оказания услуг заключается для выполнения исполнителем определенного задания заказчика, согласованного сторонами при заключении договора. Целью договора возмездного оказания услуг является не выполнение работы как таковой, а осуществление исполнителем действий или деятельности на основании индивидуально-конкретного задания к оговоренному сроку за обусловленную в договоре плату.
От договора возмездного оказания услуг трудовой договор отличается предметом договора, в соответствии с которым исполнителем (работником) выполняется не какая-то конкретная разовая работа, а определенные трудовые функции, входящие в обязанности физического лица - работника, при этом важен сам процесс исполнения им этой трудовой функции, а не оказанная услуга. Также по договору возмездного оказания услуг исполнитель сохраняет положение самостоятельного хозяйствующего субъекта, в то время как по трудовому договору работник принимает на себя обязанность выполнять работу по определенной трудовой функции (специальности, квалификации, должности), включается в состав персонала работодателя, подчиняется установленному режиму труда и работает под контролем и руководством работодателя; исполнитель по договору возмездного оказания услуг работает на свой риск, а лицо, работающее по трудовому договору, не несет риска, связанного с осуществлением своего труда.
Анализ условий гражданско-правового договора от ДД.ММ.ГГГГ, с учетом доводов сторон, показаний свидетеля ФИО11, состоящей в штате филиала в 2007 году, позволяет прийти к выводу о том, что отраженные в договоре задания на оказание услуг на период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (подбор, сшив, подсчет, сверка документов; подготовка и передача документов в архив; прием и регистрация входящих документов; подготовка и регистрация ответов на письма; набор, копирование, сканирование документов; выполнение разовых услуг по заданию начальника операционного отдела) не соответствуют фактически поручаемой ФИО2 работе, а условия договора относительно подлежащих оказанию услуг не конкретизированы, не отвечают признаку разовой услуги возмездного характера.
Должностной инструкции по должности специалист операционного отдела, ведущий специалист операционного отдела суду не представлено.
Вместе с тем, анализ Положения о деятельности отдела учета и отчетности филиала «Газпромбанк» (ОАО) в <адрес>, утвержденного ДД.ММ.ГГГГ позволяет прийти к выводу, что доводы ФИО2 о том, что она с начала работы в филиале осуществляла функции сотрудника отдела (до ДД.ММ.ГГГГ – операционный отдел) по обработке расчетно-денежных документов клиентов, осуществляла контроль лимитной дисциплины, оформляла платежные документы по операциям клиентов, подготавливала документы для их отражения в бухгалтерском учете и другие, соответствуют фактическому положению вещей.
Исходя из раздела 1 Положения о деятельности отдела учета и отчетности филиала «Газпромбанк» (ОАО) в <адрес>, утвержденного ДД.ММ.ГГГГ, все работники отдела назначаются на должность и освобождаются от должности Управляющим филиала по представлению главного бухгалтера.
Суд, признавая сложившиеся отношения между работодателем и работником трудовыми, учитывает, что описанный ФИО2 порядок принятия ее на работу в операционный отдел по представлению главного бухгалтера управляющим, соответствует порядку, установленному в банке для работников банка данного направления, а также - наличие признаков трудовых отношений и трудового договора, указанных в статьях 15 и 56 Трудового кодекса РФ.
Фактические правоотношения сторон в указанное время носили характер трудовых правоотношений, поскольку истец, с учетом видов и характера выполняемой ею работы, осуществляла определенные функции по конкретной должности, наряду с другими работниками (сотрудниками банка) подчинялась правилам трудового распорядка, выполняла поручения вышестоящего руководства.
Доводы представителей ответчика о том, что с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ истец осуществляла работы в банке на основании договоров возмездного оказания услуг, судом отклоняются как недоказанные, поскольку актов приема выполненных ФИО2 работ, иных доказательств, свидетельствующих о гражданско-правовом характере выполняемой истцом работы, суду не представлено.
Представленное ответчиком штатное расписание, действующее в 2007 году, свидетельствует о наличии штата работников в операционном отделе, укомплектованности данного штата. Цель, возможность и допустимость заключения гражданско-правовых договоров с физическими лицами для их работы в банке (в том числе в операционном отделе) ответчиком не обоснованы. Нормативный акт банка, регламентирующий данный вид договоров и допуск таких лиц к банковской тайне, финансовым документам юридических и физических лиц, их персональным данным, суду не представлены.
Начисление ФИО2 оплаты за выполняемую работу в период с мая 2007 года по май 2008 года по коду дохода 2010 (оплата по гражданско-правовым договорам) не свидетельствует о наличии гражданско-правового договора с работником, поскольку код дохода проставляется работодателем самостоятельно при начислении и отражении дохода (оплаты труда) в бухгалтерской документации и может отражать лишь финансовую дисциплину юридического лица.
Довод стороны ответчика о приобретении трудовой книжки для истца в 2008 году, с учетом установленных по делу обстоятельств, по мнению суда, свидетельствует лишь в пользу вывода о нарушении трудовых прав работника работодателем при оформлении трудовых отношений, возникших в мае 2007 года, нарушении сроков оформления (заполнения) трудовой книжки работника.
В пользу этого вывода говорит и тот факт, что при заполнении трудовой книжки истца запись о наименовании филиала (штамп организации) содержит следующие сведения - «Филиал «Газпромбанк» (ОАО)», в то время как такое наименование филиала появилось позднее мая 2007 года в связи с изменениями, внесенными в Положение о филиале (заключение Московского ГГУ Банка России от ДД.ММ.ГГГГ). До указанной даты филиал носил наименование - филиал Акционерного банка газовой промышленности «Газпромбанк» (Закрытое акционерное общество) в г. туле.
Судом также проверены доводы ответчика о том, что на освободившуюся должность в операционный отдел временно был принят иной сотрудник. Однако анализ представленных документов свидетельствует о том, что фактически в штатное расписание отдела введена новая временная должность специалиста, которая документально была закреплена за ФИО17
В частности, из заявления ФИО17 следует, что она ДД.ММ.ГГГГ просила принять ее на работу в должности специалиста операционного отдела АБ «Газпромбанк» (ЗАО). В соответствии с резолюцией на данном заявлении, было принято решение принять ФИО17 на работу в должности специалиста операционного отдела временно на период нахождения ведущего специалиста операционного отдела ФИО18 в отпуске по беременности и родам.
ДД.ММ.ГГГГ работодателем был оформлен соответствующий приказ №, в котором ссылка на временный характер работы ФИО17 в качестве специалиста операционного отдела отсутствовала. Такая ссылка имелась в п. 1 трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного с ФИО17
Как следует из представленных письменных доказательств, ФИО18 занимала должность ведущего специалиста операционного отдела. Согласно штатной расстановке по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ в операционном отделе имелись следующие должности: начальник отдела (1 единица), ведущие специалисты (8 единиц), старшие специалисты (3 единицы), специалисты (3 единицы). Графа по должности ведущего специалиста (занятая временно отсутствующим работником ФИО18) сведений о замещении работника на время отсутствия не содержит.
Обращает на себя внимание и тот факт, что ФИО17 с ДД.ММ.ГГГГ работала в филиале АБ «Газпромбанк» (ЗАО) в <адрес> в операционном отделе, ее должность на момент увольнения ДД.ММ.ГГГГ (за день до приема на работу вновь в должности специалиста) значилась как «договор подряда», что следует из приказа об увольнении указанного сотрудник № от ДД.ММ.ГГГГ. При этом увольняемому по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ ФИО17 выплачивалась компенсация за дни неиспользованного ежегодного оплачиваемого отпуска.
В пользу доводов истца об ином содержании и дате первично подписанного ею трудового договора, свидетельствуют несоответствия, имеющиеся в представленных ответчиком трудовом договоре № от ДД.ММ.ГГГГ, дополнительных соглашениях к нему и иной документации, изданной работодателем в связи с оформлением трудовых отношений с ФИО2
В частности, согласно п. 1 трудового договора работник принимался на работу в филиал «Газпромбанк» (ОАО) в <адрес> на должность специалиста операционного отдела, с испытательным сроком три месяца (п. 2 трудового договора), работнику устанавливается должностной оклад – 14000 руб. в месяц (п. 3 трудового договора).
Представленный ответчиком приказ о приеме на работу ФИО2№-К от ДД.ММ.ГГГГ сведений об испытании работника не содержит. Свою подпись в ознакомлении с приказом ФИО2 отрицает.
Из резолюции на заявлении ФИО2 о приеме на работу (которое со слов истца ей было предложено написать повторно в 2008 году) следует, что работника следует принять на должность специалиста операционного отдела с окла<адрес> руб. без испытательного срока.
Согласно дополнительным соглашениям к трудовому договору № от ДД.ММ.ГГГГ в трудовой договор неоднократно вносились изменения, в частности: в п. 4 трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ внесены изменения размера должностного оклада с ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ, установления персональной надбавки, вместе с тем, трудовой договор в представленной ответчиком редакции в п. 4 регламентирует обязанности работника, в то время как п. 3, отражающий размер оклада работника не изменялся. ДД.ММ.ГГГГ в трудовой договор внесены изменения в п. 7 в связи с установлением режима гибкого рабочего времени, вместе с тем, согласно п. 7 трудового договора в представленной ответчиком редакции данный пункт регламентирует права работодателя, а режим работы определяется в п. 10 данного договора.
При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о наличии оснований для удовлетворения требований истца об установлении факта трудовых отношений, сложившихся между истцом и ответчиком с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и возложении на ответчика обязанности выдать новую справку о среднем заработке для определения пособия по безработице (стипендии) на имя ФИО2
Разрешая требования истца о взыскании с ответчика в ее пользу денежной компенсации за неиспользованный отпуск в количестве 33 календарных дня (28 дней основного ежегодного оплачиваемого отпуска и 5 дней дополнительного отпуска за ненормированный рабочий день) в размере 62839 руб. 59 коп., а также стимулирующей выплаты к оплачиваемому отпуску в соответствии с п. 3.3.6 «Положения об оплате труда и мотивации персонала в Банке ГПБ (АО)» рег. № от ДД.ММ.ГГГГ в размере должностного оклада в сумме 31300 руб., суд принимает во внимание следующее.
Согласно абз 1 ст. 127 Трудового кодекса РФ при увольнении работнику выплачивается денежная компенсация за все неиспользованные отпуска.
Постановлением от ДД.ММ.ГГГГ№-П Конституционный Суд РФ дал оценку конституционности ч. 1 ст. 127 и ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ.
Конституционный Суд РФ признал оспоренные положения не противоречащими Конституции РФ, поскольку они не ограничивают право работника на получение при увольнении денежной компенсации за все неиспользованные отпуска и, если данная компенсация не была выплачена работодателем непосредственно при увольнении, не лишают работника права на ее взыскание в судебном порядке независимо от времени, прошедшего с момента окончания рабочего года, за который должен был быть предоставлен тот или иной неиспользованный (полностью либо частично) отпуск, при условии обращения в суд с соответствующими требованиями в пределах установленного законом срока, исчисляемого с момента прекращения трудового договора.
При этом, Конституционный Суд РФ указал, что суд, устанавливая в ходе рассмотрения индивидуального трудового спора о выплате работнику денежной компенсации за неиспользованные отпуска основания для удовлетворения заявленных требований, должен оценить всю совокупность обстоятельств конкретного дела, включая причины, по которым работник своевременно не воспользовался своим правом на ежегодный оплачиваемый отпуск, наличие либо отсутствие нарушения данного права со стороны работодателя, специфику правового статуса работника, его место и роль в механизме управления трудом у конкретного работодателя, возможность как злоупотребления влиянием на документальное оформление решений о предоставлении работнику ежегодного оплачиваемого отпуска, так и фактического использования отпусков, формально ему не предоставленных в установленном порядке, и т.д.
Реализация права на отдых является гарантированным правом работника.
Из материалов дела следует, что ФИО2 первый отпуск в количестве 32 календарных дней (29 дней основного отпуска и 3 дня дополнительного отпуска за ненормированный рабочий день) был предоставлен в ДД.ММ.ГГГГ году с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ на основании приказа работодателя №-лс. Заявление работника о предоставлении отпуска и приказ о его предоставлении ответчиком суду не представлены, что исключает возможность удостовериться в ознакомлении работника с рабочим периодом, за который такой отпуск был предоставлен.
Впоследствии отпуска ФИО2 на основании ее заявлений предоставлялись ей ежегодно, в удобное для нее время, согласно утвержденному работодателем графику, что не оспаривалось сторонами. После предупреждения ФИО2 о предстоящем сокращении, в предоставлении отпуска ФИО2 было отказано, о чем свидетельствует ответ заместителя управляющего филиалом Банка (АО) «Среднерусский» от ДД.ММ.ГГГГ со ссылкой на отсутствие у ФИО2 дней отпуска, которые могли бы ей быть предоставлены в текущем году.
Учитывая, что данный ответ дан истцу в день увольнения в связи с сокращением штата, период работы истца с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работодателем оспорен, компенсация за неиспользованный в указанный период отпуск в день увольнения не выплачена, а иск подан в трехмесячный срок со дня увольнения, суд находит подлежащими удовлетворению требования истца в части взыскания с ответчика компенсации за неиспользованный отпуск.
Проверяя расчет истца количества дней неиспользованного отпуска и суммы компенсации, суд с учетом положений Правил об очередных и дополнительных отпусках (утв. НКТ СССР ДД.ММ.ГГГГ№) приходит к следующему.
Правилами внутреннего трудового распорядка АБ «Газпромбанк» (ЗАО), утвержденными ДД.ММ.ГГГГ, было предусмотрено (п. 9.2) предоставление основного отпуска в количестве 28 календарных дней.
Пункт 8.5. Правил внутреннего распорядка АБ «Газпромбанк» (ЗАО), утвержденных председателем Правления АБ «Газпромбанк» (ЗАО) ДД.ММ.ГГГГ, и действующих в 2007-2008 годах, предусматривал наличие перечня должностей работников с ненормированным рабочим днем, которым в соответствии с п. 9.3. данных Правил устанавливался ежегодный оплачиваемый дополнительный отпуск продолжительностью 3 календарных дня.
Должности специалистов по операционному обслуживанию и ведущих специалистов по операционному обслуживанию в указанный перечень согласно приложению № к Правилам включены.
В соответствии с Положением о социальных гарантиях и льготах работникам ГПБ (ОАО), действующим с октября 2007 года, (раздел 2.1) дополнительный отпуск за ненормированный рабочий день являлся оплачиваемым.
При невозможности использования дни отпуска за ненормированный рабочий день (в том числе накопленные) переносятся на следующий год. Работник вправе получить компенсацию за неиспользованные дополнительные отпуска за ненормированный рабочий день в порядке, установленном законодательством.
При увольнении работника производится удержание из его заработной платы за неотработанные дни использованного авансом отпуска за ненормированный рабочий день, за исключением случаев увольнения по основаниям, предусмотренным п. 8 ч. 1 ст. 77, п.п. 1, 2 или 4 ч. 1 ст. 81, п.п. 1,3, 5,6 и 7 ст. 83 Трудового кодекса РФ (то есть, в том числе, в случае сокращения численности штата работников организации).
В силу упомянутых выше Правил об очередных и дополнительных отпусках (утв. НКТ СССР ДД.ММ.ГГГГ№) удержание не допускается, если работник увольняется, в том числе, вследствие: а) ликвидации предприятия или учреждения или отдельных частей его, сокращения штатов или работ, а также реорганизации или временной приостановки работ.
При таких обстоятельствах истцу за отработанный период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (1 календарный год и 13 дней) причиталось 28 календарных дней основного оплачиваемого отпуска и 3 календарных дня дополнительного отпуска за ненормированный рабочий день.
Учитывая, что размер средней дневной заработной платы (1904 руб. 23 коп.) сторонами не оспаривался, исчислен работодателем правильно, суд находит подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца компенсацию за неиспользованный отпуск в количестве 31 календарного дня в сумме 59031 руб. 13 коп.
В оставшейся части исковые требования истца о взыскании компенсации в большем размере и за большее количество дней суд находит необоснованными.
Доводы ответчика о том, что ФИО2 была предоставлена часть очередного отпуска за неотработанный период, подлежат отклонению как несостоятельные в силу вышеприведенных нормативных положений.
Между тем, суд соглашается с доводами ответчика об отсутствии правых оснований для удовлетворения требований истца о взыскании в ее пользу стимулирующей выплаты к отпуску в сумме 31300 руб., поскольку понятие стимулирующей выплаты введено позднее, а в № годах работникам банка оказывалась материальная помощь в соответствии с Положением о социальных гарантиях и льготах работникам ГПБ (ОАО), утвержденным ДД.ММ.ГГГГ.
Работникам банка в период действия данного Положения о социальных гарантиях и льготах работникам ГПБ (ОАО), материальная помощь к ежегодному основному оплачиваемому отпуску оформлялась один раз в рабочем году на основании заявления работника и списков, сформированных на основании поданных заявлений, утвержденных руководителем/заместителем руководителя Департамента по работе с персоналом (по главному офису и представительствам банка) и управляющими филиалами (лицами, исполняющими их обязанности) Банка (по возглавляемым филиалам).
Размер материальной помощи к ежегодному основному оплачиваемому отпуску устанавливался согласно приложению № и рассчитывался исходя из размера должностного оклада работника за последний календарный день месяца, предшествующего месяцу ухода в отпуск, оказывалась материальная помощь на основании заявления работника. При выплате материальной помощи за истекший рабочий год при невозможности использовать основной ежегодный оплачиваемый отпуск, ее размер устанавливался исходя из размера должностного оклада работника на последний день истекшего рабочего периода (раздел 2.2. Положения).
Вышеназванным положением порядок выплаты материальной помощи и условий такой выплаты установлен для всех без исключения работников банка с ДД.ММ.ГГГГ и действовал до изменения порядка регулирования данного вопроса.
Началом рабочего периода по указанному положению для работников, состоящих в штате Банка на дату вступления в силу указанного положения, началом рабочего периода для целей данного Положения являлось ДД.ММ.ГГГГ., для вновь принятых на работу после ДД.ММ.ГГГГ – дата приема на работу.
Доказательств тому, что в период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ материальная помощь выплачивалась сотрудникам банка без подачи представителю работодателя соответствующего заявления, суду не представлено. В указанный период ФИО2 отпуска не предоставлялись.
Учитывая, что заявления о выплате материальной помощи (стимулирующей выплаты) к отпуску, предоставляемому за первый год работы, в период своей работы ФИО2 не подавала, право на отпуск ею до увольнения не реализовано, оснований для выплаты материальной помощи либо стимулирующей выплаты не имеется.
В силу положений ст. 140 Трудового кодекса РФ при прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника. Если работник в день увольнения не работал, то соответствующие суммы должны быть выплачены не позднее следующего дня после предъявления уволенным работником требования о расчете.
Спора по иным выплатам, произведенным ответчиком в день увольнения ФИО2, между сторонами не имеется.
Поскольку в день увольнения и до настоящего времени компенсация за неиспользованный отпуск ФИО2 выплачена не была, суд усматривает наличие оснований для применения положений ст. 236 Трудового кодекса РФ.
Расчет истца такой компенсации в связи с неверностью определения исходных данных, суд признает неправильным.
В силу требований ст. 236 Трудового кодекса РФ при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной сто пятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки, начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.
По информации Банка России от ДД.ММ.ГГГГ величина ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации с ДД.ММ.ГГГГ устанавливается в размере 7,25% годовых.
По информации Банка России от ДД.ММ.ГГГГ величина ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации с ДД.ММ.ГГГГ устанавливается в размере 7,5% годовых.
По информации Банка России от ДД.ММ.ГГГГ величина ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации с ДД.ММ.ГГГГ устанавливается в размере 7,75% годовых.
С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно количество дней просрочки исполнения обязанности по выплате всех причитающихся истцу сумм составляет 38 дней, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно – 91 день, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ - 101 день.
Компенсация в порядке ст. 236 Трудового кодекса РФ за невыплаченную ФИО2 компенсацию за неиспользованный отпуск за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ составит 6850 руб. 57 коп.: (59031,13 х38 х1/150х7,25/100) + (59031,13х91х1/150х7,5/100) +(59031,13х101х1/150х7,75).
Разрешая требование истца о компенсации морального вреда, суд руководствуется положениями ст. 237 Трудового кодекса РФ, предусматривающей возможность выплаты такой компенсации в случае причинения морального вреда работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя.
Факт нарушения трудовых прав ФИО2 на своевременное получение заработной платы (полного расчета при увольнении, с учетом компенсации за неиспользованный отпуск), а также в связи с выдачей справки, содержащей недостоверные сведения о периоде работы истца, в ходе разрешения дела по существу нашли свое подтверждение.
Поскольку соглашением сторон трудового договора размер компенсации морального вреда не определен, суд, руководствуясь положениями ст.ст. 151, 1101 ГК РФ с учетом характера причиненных ФИО2 нравственных страданий, обстоятельств дела, периода задержки выплаты расчета при увольнении (компенсации за неиспользованный отпуск), степени вины ответчика, полагает разумным и справедливым взыскать с ответчика в пользу истца 5000 руб. в счет компенсации морального вреда.
Разрешая ходатайство истца о взыскании с ответчика судебных издержек, понесенных истцом в вязи с оплатой судебной экспертизы, суд, руководствуясь положениями ст. 98 ГПК РФ, с учетом величины удовлетворенных требований истца имущественного характера, подлежащего оценке, обоснованности понесенных истцом расходов по оплате экспертизы, полагает необходимым взыскать с «Газпромбанк» (АО) пропорционально удовлетворенным требованиям, судебные расходы на оплату экспертизы в сумме 11520 руб. (64% от 18000 руб.). Избранный истцом способ оплаты услуг эксперта путем платного перевода денежных средств, истцом не обоснован, вынужденное несение расходов по оплате услуг банка и невозможность проведения платежной операции посредством бесплатного перевода не доказаны.
В силу ст. 100 ГПК РФ расходы стороны, в пользу которой состоялось решение, на оплату услуг представителя подлежат взысканию с другой стороны в разумных пределах.
Из представленных суду документов, подтверждающих оплату услуг представителя следует, что истцом ДД.ММ.ГГГГ был заключен договор на оказание юридических услуг с ФИО6, которым предусматривалась обязанность представителя осуществлять подготовку и представление заявлений, ходатайств, иных процессуальных документов, связанных с разрешением спора, услуги ксерокопирования документов для целей представления в суд, консультирование заказчика по всем возникающим в связи с судебным процессом вопросам, участие представителя во всех судебных заседаниях. Стоимость услуг по договору определена его сторонами в размере 45000 руб. Указанный договор содержит расписку представителя ФИО6 в получении денежных средств в сумме 45000 руб. в счет оплаты по данному договору ДД.ММ.ГГГГ.
Учитывая принцип разумности и справедливости, степень сложности дела, количество судебных заседаний, проведенных с участием представителя истца, объем совершенных с его участием процессуальных действий, наличие у истца второго представителя, суд полагает необходимым взыскать с пользу истца с «Газпромбанк» (АО) расходы на оплату услуг представителя в сумме 25000 руб.
Учитывая размер заявленных требований, характер спорных правоотношений, положения ч. 1 ст. 103 ГПК РФ, а также п.п. 1 п. 1 ст. 333.36 Налогового кодекса РФ, согласно которым государственная пошлина, от уплаты которой истец подлежит освобождению, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, в федеральный бюджет пропорционально удовлетворенной части исковых требований, суд полагает необходимым взыскать с ответчика «Газпромбанк» (АО) в доход бюджета муниципального образования <адрес> государственную пошлину в размере 2776 руб.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд
решил:
исковые требования ФИО2 удовлетворить частично.
Установить факт трудовых отношений между ФИО2 и Филиалом Акционерного банка газовой промышленности «Газпромбанк» (ЗАО) в <адрес> с учетом его последующего переименования в Филиал «Газпромбанк» (ОАО) в <адрес> в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно.
Взыскать с «Газпромбанк» (АО) в пользу ФИО2:
- денежную компенсацию за неиспользованный отпуск в количестве 31 календарного дня (28 дней основного ежегодного оплачиваемого отпуска и 3 дня дополнительного отпуска за ненормированный рабочий день) в размере 59031 (пятидесяти девяти тысяч тридцати одного) руб. 13 коп.;
- компенсацию за несвоевременную выплату заработной платы в порядке ст. 236 Трудового кодекса РФ за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в сумме 6850 (шести тысяч восьмисот пятидесяти) руб. 57 коп.;
- компенсацию морального вреда в сумме 5000 (пяти тысяч) руб.;
- судебные издержки: по оплате услуг представителя в сумме 25000 (двадцати пяти тысяч) руб.; по оплате услуг эксперта в сумме 18000 (восемнадцати тысяч) руб.
Возложить на ответчика обязанность привести в соответствие с записями о приеме на работу и увольнении, имеющимися в трудовой книжке, выданной на имя ФИО2, справку о среднем заработке для определения размера пособия по безработице (стипендии), выданную для предъявления в ГУ ТО «Центра занятости населения <адрес>» для признания безработной.
В оставшейся части в удовлетворении исковых требований отказать.
Взыскать с «Газпромбанк» (АО) государственную пошлину в доход бюджета муниципального образования <адрес> в размере 2776 (двух тысяч семисот семидесяти шести) руб.
Решение может быть обжаловано в Тульский областной суд путем подачи апелляционной жалобы через Центральный районный суд <адрес> в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.
Решение в окончательной форме постановлено ДД.ММ.ГГГГ.
Судья:
