Дело № 2-11/2017 РЕШЕНИЕ ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Ленинский районный суд города Севастополя в составе: председательствующего – судьи Котешко Л.Л., при секретаре судебного заседания – Царенко С.С., ответчика – С.Л.Ф., представителя ответчика – К.Л.А., действующей на основании доверенности, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению К.Л.В. к С.Л.Ф., третье лицо, на заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, частный нотариус К.Н.А., о признании завещания недействительным, УСТАНОВИЛ: К.Л.В. обратилась в Ленинский районный суд г. Севастополя с иском, в котором просит суд признать недействительным завещание от имени ФИО3, умершей ДД.ММ.ГГГГ в пользу С.Л.Ф. Исковые требования мотивированы тем, что ФИО14 составила завещание в пользу С.Л.Ф., не понимая значения своих действий. По мнению истца, неспособность наследодателя в момент составления завещания понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания завещания недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом на случай смерти отсутствует. В ходе судебного разбирательства дела истец и ее представители исковые требования поддержали, пояснили, что ДД.ММ.ГГГГ умерла ФИО14 тетя истца, супруга покойного брата ее отца. Истец проживает в городе <данные изъяты>, поддерживая семейные отношения, продолжала общаться с ФИО3 и после смерти дяди. Истец знала о том, что ФИО14 оставила завещание в ее пользу в 2012 году. Однако после смерти завещателя ей стало известно, что ФИО14 составила завещание в пользу ответчика. Истец считает завещание, оформленное на имя С.Л.Ф. недействительным, поскольку данное завещание было составлено в тот период времени, когда ФИО14 не могла руководить своими действиями и понимать их значение, поскольку имела ряд заболеваний, в том числе онкологическое. Об этом истцу известно из телефонных разговоров и во время приездов в город Севастополь, в ходе которых ФИО14 часто путалась, отвечала невпопад, проявляла подозрительность и агрессию к окружающим, вела себя неадекватно. В связи с чем истец утверждает, что наследодатель ФИО14 в момент составления завещания была не способна понимать значение своих действий или руководить ими, что является основанием для признания завещания недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом на случай смерти отсутствует. Ответчик С.Л.Ф. иск не признала, пояснила, что знакома с ФИО3 длительное время. Последнее время, когда ФИО14 болела, помогала ей по дому, покупала продукты, они часто созванивались, общались. Знала со слов ФИО3 о ее взаимоотношениях с истцом, о том, что ФИО14 не желает с ней общаться. ФИО14 действительно болела, тяжело передвигалась из-за болезни ног, но это никак не отражалось на ее умственных способностях. Составленное в ее пользу завещание было волеизъявлением ФИО3, никто ее к этому не принуждал. В связи с чем ответчик просит отказать в удовлетворении исковых требований. Представитель ответчика в ходе судебного заседания настаивала на отказе в удовлетворении иска в связи с его необоснованностью. Третье лицо нотариус К.Н.А. в судебное заседание не явилась, представила отзыв на исковое заявление, в котором просит о рассмотрении дела в ее отсутствие. Указала, что ДД.ММ.ГГГГ ею было удостоверено завещание от имени ФИО3 Для совершения нотариального действия ФИО14 самостоятельно обратилась в ее нотариальную контору, ближайшую к месту жительства. Завещание соответствует всем требованиям действующего законодательства. При удостоверении завещания дееспособность завещателя проверялась и никаких сомнений у нотариуса не вызвала, завещатель была способна понимать значение своих действий и руководить ими. Считает, что поскольку нотариус является незаинтересованной стороной, то практически выступает защитником уже умершего человека, здравомыслие которого поставлено под сомнение после его кончины. Просит при вынесении решения руководствоваться принципом уважения последней воли завещателя. После перерыва в судебное заседание 16.10.2017 истец и ее представители не явились. Представителем истца Л.М.П. 16.10.2017 были поданы ходатайства о переносе судебного заседания в связи с участием истца в Международной конференции, а также в связи с госпитализацией представителей истца Л.М.П. и Г.О.В. Просила судебное заседание перенести после 28.10.2017. Ответчик и ее представитель возражали против удовлетворения ходатайств стороны истца о переносе судебного заседания в связи с наличием у истца возможности обеспечить явку иного представителя, указывая при этом на затягивание судебного разбирательства стороной истца. Суд, изучив ходатайства, выслушав позицию стороны ответчика, счел ходатайства подлежащими отклонению по следующим основаниям. В соответствии с ч. 6 ст. 167 ГПК РФ суду принадлежит право, а не возложена обязанность, по ходатайству лица, участвующего в деле, отложить разбирательство. Вместе с тем, в силу ч. 1 ст. 6.1 ГПК РФ судопроизводство в судах осуществляется в разумные сроки. В соответствии с пунктом 1 статьи 154 ГПК РФ гражданские дела рассматриваются и разрешаются судом до истечения двух месяцев со дня поступления заявления в суд. Согласно материалам дела исковое заявление поступило в Ленинский районный суд г. Севастополя 07.12.2016. В силу ст. 35 ГПК РФ лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами. В действиях истца усматривается злоупотребление процессуальными правами, направленное на затягивание сроков рассмотрения гражданского дела, что ведет к нарушению прав ответчика на разумные сроки судопроизводства. Оценивая представленные суду электронные билеты о пребывании истца К.Л.В. в период с 15.10.2017 по 30.10.2017 в Ларнаке (Кипр), указанные причины не могут быть признаны судом уважительными причинами неявки истца в судебное заседание, и не свидетельствуют о наличии объективных оснований, препятствующих рассмотрению дела в настоящем судебном заседании. Причина неявки в судебное заседание истца К.Л.В. признана судом неуважительной. Вместе с тем, оценивая причины неявки представителей истца Л.М.П. и Г.О.В., и признав причины их неявки в судебное заседание 16.10.2017 уважительными, суд обращает внимание на следующее. Согласно доверенности от 25.11.2016 (л.д. 15 Т.1), на представление интересов истца К.Л.В. при ведении дела по оформлению наследственных прав истца после ФИО3, правом представления интересов К.Л.В. на основании указанной доверенности наряду с Л.М.П. были наделены – ФИО4, ФИО5, ФИО6. Вместе с тем, суду не представлено никаких сведений относительно невозможности обеспечить явку в судебное заседание указанных выше представителей. Истец не была лишена возможности лично участвовать в судебном заседании либо направить для участия в судебном заседании иного уполномоченного представителя в связи с невозможностью участия в судебном заседании представителей Л.М.П. и Г.О.В. Таким образом, суд пришел к выводу об отсутствии оснований для переноса судебного заседания и о возможности на основании положений ст. 167 ГПК РФ рассмотрения дела в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в дел. Исследовав и оценив представленные письменные доказательства в их совокупности, выслушав пояснения сторон и их представителей, допросив свидетелей, экспертов, определив, какие обстоятельства, имеющие значение для дела установлены, определив характер правоотношений сторон, какой закон должен быть применен, суд пришел к следующим выводам. ФИО14, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, место рождения <адрес>, проживала по адресу: г. Севастополь, <адрес>, была зарегистрирована с 1991 года по день смерти. 2 июня 2015 года ФИО14 составила завещание, удостоверенное нотариусом нотариального округа города Севастополя К.Н.А., согласно которому завещала все принадлежащее ей имущество С.Л.Ф. (л.д. 72, т.1). Данное завещание по форме, порядку составления и оформления, по обязательным признакам соответствует требованиям закона, завещание не отменялось и не изменялось. ФИО14 в течение жизни страдала рядом соматических заболеваний, по поводу которых в интересующий суд период находилась на стационарном лечении. С 22.07.2015 по 25.07.2015 горбольница №, копия медицинской карты стационарного больного № (л.д. 141-152, т.2). Клинический диагноз: <данные изъяты>. При поступлении и в последующие дни предъявляла жалобы адекватные состоянию. Имеются определенные результаты УЗИ, ЭКГ, анализов. С 19.10.2015 по 23.10.2015 гинекологическое отделение № горбольницы, копия истории болезни №. Диагноз: <данные изъяты>. С 31.10.2015 по 04.11.2015 горбольница №, копия медицинской карты стационарного больного № (л.д. 153-165, т.2). Клинический диагноз: <данные изъяты>. Имеются определенные результаты УЗИ, ЭКГ, анализов. 10.11.2015 ФИО14 осмотрена онкогинекологом для МСЭК. Диагноз: <данные изъяты>. 02.12.2015 заполнен посыльный лист на МСЭК в связи с наличием признаков инвалидности. Решением ФКУ «ГБ МСЭ по г. Севастополю» Бюро медико-социальной экспертизы № от 4 декабря 2015 года ФИО3 была установлена третья группа инвалидности, причина инвалидности – общее заболевание. При установлении ФИО3 группы инвалидности согласно индивидуальной программы реабилитации инвалида, выданной Бюро, проводившим медико-социальную экспертизу, выявлены степени ограничения по следующим основным категориям жизнедеятельности: способность к самообслуживанию – первая степень ограничения; способность к передвижению– первая степень ограничения; способность к трудовой деятельности– первая степень ограничения. Ограничений по контролю за своим поведением не установлено. Судом установлено, что установленные ФИО3 степени ограничения в соответствии Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации (Минздравсоцразвития России) от 23 декабря 2009 г. N 1013н г. Москва "Об утверждении классификаций и критериев, используемых при осуществлении медико-социальной экспертизы граждан федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы" являются минимальными. Пунктами 49, 50 Административного регламента по предоставлению государственной услуги по проведению медико-социальной экспертизы, утвержденного Приказом Минздравсоцразвития РФ от 11.04.2011 N 295н предусмотрено, что предоставление государственной услуги проводится специалистами бюро (главного бюро, Федерального бюро). В состав специалистов бюро (главного бюро, Федерального бюро) входят не менее трех врачей - специалистов по медико-социальной экспертизе, психолог (медицинский психолог), специалист по реабилитации (врач по медико-социальной экспертизе), специалист по социальной работе. Решение бюро (главного бюро, Федерального бюро) об установлении инвалидности (определении степени утраты профессиональной трудоспособности, установлении причины смерти инвалида в случаях, когда законодательством Российской Федерации предусматривается предоставление мер социальной поддержки семье умершего инвалида) (далее - решение) принимается простым большинством голосов специалистов, проводивших медико-социальную экспертизу, на основе обсуждения результатов медико-социальной экспертизы, в сроки, не превышающие 30 календарных дней с даты подачи получателем государственной услуги (его законным представителем) заявления о проведении медико-социальной экспертизы. В силу положений пункта 55 Административного регламента - специалисты бюро, принимающие решение, изучают представленные документы, проводят анализ клинико-функциональных, социально-бытовых, профессионально-трудовых, психологических данных, проводят обследование получателя государственной услуги и на основе полученных документов и сведений, данных обследования получателя государственной услуги принимают решение об установлении инвалидности либо об отказе в установлении инвалидности. Положениями пункта 59 Административного регламента установлено, что специалисты бюро (главного бюро, Федерального бюро), проводившие медико-социальную экспертизу получателю государственной услуги, признанному инвалидом, разрабатывают индивидуальную программу реабилитации инвалида, форма которой утверждена Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 4 августа 2008 г. N 379н, а получателю государственной услуги в возрасте до 18 лет - индивидуальную программу реабилитации ребенка-инвалида, форма которой утверждена Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 4 августа 2008 г. N 379н. Судом установлено, что ФИО14 умерла <данные изъяты> 2016 года, что подтверждается свидетельством о смерти (л.д. 8, т.1). Причина смерти: злокачественное новообразование <данные изъяты>. Согласно ч. 2 ст. 218 ГК РФ в случае смерти гражданина право собственности на принадлежащее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом. На основании ч. 1 ст. 1119 ГК РФ завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, включить в завещание иные распоряжения. Завещатель вправе отменить или изменить совершенное завещание в соответствии с правилами статьи 1130 настоящего Кодекса. В силу ст. 1120 ГК РФ завещатель вправе совершить завещание, содержащее распоряжение о любом имуществе, в том числе о том, которое он может приобрести в будущем. Завещатель может распорядиться своим имуществом или какой-либо его частью, составив одно или несколько завещаний. Заявляя требования о признании завещания недействительным, истец ссылалась на то, что данное завещание было составлено в тот период времени, когда ФИО14 не могла адекватно оценивать действительность, отдавать отчет своим действиям и руководить ими в связи с имевшимися у нее заболеваниями и состоянием здоровья. С целью установления фактов, свидетельствующих об особенностях поведения наследодателя, о совершаемых ею поступках, действиях и об отношении к ним, судом были допрошены свидетели. Допрошенный в ходе судебного разбирательства свидетель ФИО15 (<данные изъяты>) показал суду, что в июне 2014 г. по заявлению К.Л.В. он выходил по адресу проживания ФИО3, однако дверь ему никто не открыл, через открытое окно он попытался поговорить с ФИО3, выяснить, не стала ли она жертвой преступления, однако она категорически отказалась открыть дверь. На его предложение написать заявление, что у нее все в порядке, она ответила согласием с обещанием передать его через знакомую. На некоторые вопросы отвечать она не стала, заявляя, что она не больной психически человек. С ним она вела себя лояльно, а на вопросы психиатра, который также присутствовал при общении, отвечала агрессивно, повышала тон, возбуждалась. Во время общения с ней, ФИО25 звонила кому-то по телефону и говорила, что пришел полицейский, после чего сказала, что требуемое заявление в полицию принесет другая женщина. Со слов свидетеля ФИО16 (соседки), ФИО14 она знала с 1985-1986 годов. как общительную и веселую женщину, но после смерти сына ее характер изменился, она стала со всеми ссориться. После нападения на ее мужа в 1997-1998 году супруги стали опасаться и поставили решетки на окна, при этом ФИО24 упал с высоты 4-х м, а в 2010 году он умер. Его смерть ФИО14 переживала очень тяжело, целый месяц лежала и не вставала с постели, за ней ухаживала истец. Потом она стала понемногу «отходить», сама ходила в магазин, но ни с кем не общалась, только сидела у окна и всех оскорбляла, со всеми ругалась, была непоследовательна в поступках- то звонила с какими-то просьбами, то с оскорблениями, часто обращалась по поводу потери вещей. Когда ей что-то было нужно, она стучала по батарее, на что свидетель внимания не обращала из-за неадекватного поведения ФИО3 – «сегодня зовет помочь, а завтра оскорбляет». Последние 2 года она никого не пускала, кроме почтальона, с другими людьми общаться опасалась, боялась, что ее могут обманывать. У нее были проблемы с ногами, она часто сидела у окна. Как-то спрашивала у ФИО1, пользуюсь ли я какими-то лекарствами, чтобы ходить, попросила купить те же для нее, но потом отказалась, потому что ей уже ставят уколы. В ее квартиру свидетель не посещала. В течение последних 2 лет, когда открывалась дверь в ее квартиру, на весь подъезд шел неприятный запах гнилого мяса. В течение трех лет ФИО3 пенсию приносила один почтальон, она же помогала ей делать уборку, мыла окна. Почтальон говорила свидетелю, что ФИО14 перешла на пенсию мужа, подала на инвалидность, до августа 2016 пенсию она получала сама. Также свидетель сообщила суду, что между ней и ФИО3 был конфликт, когда ФИО16 затопила ее квартиру - она написала заявление и свидетель выплатила ей компенсацию. Также ФИО14 как-то жаловалась, что свидетель делает ремонт у себя в квартире и сыпет ей на балкон мусор, по этому поводу было обращение ее мужа. Свидетель ФИО17 (соседка) показала суду, что общаться с ФИО3 стала после смерти мужа последней в 2010 году, та позвала на его похороны. ФИО14 по мнению свидетеля была по характеру властной, волевой, всегда громко разговаривала, с кем-то ругалась, часто ругалась на соседей и детей во дворе, слов благодарности от нее редко можно было дождаться, она любила давать указания. Общались они в основном по телефону или через окно, иногда она к ней заходила и пока ФИО14 могла сама ходить - в квартире было чисто. В 2015 году ФИО14 еще выходила за почтой, лежала в больнице, последнее время в течение полугода 2016 г. она уже никуда не выходила, в разговоре по телефону могла повторять одно и то же по 5-6 раз, сильно похудела, поседела, в беседе ФИО14 сама себя характеризовала: «я сильно сдала». ФИО14 сообщала свидетелю, что С.Л.Ф. (ответчик) купила у нее машину в 2013 году и с этого момента стала оказывать ей помощь. ФИО14 сообщала свидетелю, что С.Л.Ф. на нее давит, и ей это не нравится. На вопрос председательствующего о том, в связи с чем было давление ответчика на ФИО14 – свидетель указал, что ФИО14 об этом не поясняла, свидетель не интересовалась. Иногда ФИО14 просила свидетеля купить еду и лекарства, деньги всегда возвращала. Во время своих приездов к тетке истец привозила много продуктов, о чем ей рассказывала сама ФИО14 В 2014 году она упала дома, с ее слов, не могла подняться часа полтора-два, когда пришла в себя, позвонила С.Л.Ф., та вызвала МЧС, которые по приезду сняли решетки, чтобы оказать ей помощь. Однако к врачам после этого случая она не обратилась. Также ФИО14 рассказывала свидетелю о своем знакомстве в 2014 году с мужчиной, который с ней флиртовал, после чего она одела новый халат, купила новую шляпу. Кроме того, свидетель сообщила, что при жизни ФИО14 еще с мужем могла выпить перед едой немного спиртного ( 50 гр коньяка), и последнее время это продолжалось, иногда просила вынести мешочек бутылок ( не каждый день и неделю), говорила, что пьет по чуть-чуть. Врачей ФИО14 домой не пускала, когда ей вызывали, однако при этом, она открывала дверь в квартиру монтерам, когда они меняли счетчики, после того, как ей предварительно звонила свидетель и предупреждала об этом. Свидетель ФИО18 (муж истца) характеризует ФИО14 волевой, властной и жизнерадостной, при этом указывает, что у нее были перепады настроения, была раздражительной. Сообщил, что у мужа ФИО3 было много родственников, которым она часто звонила, они по очереди приезжали, чтобы помочь, когда тот болел, а с его супругой у ФИО3 были наиболее близкие отношения, она называла ее дочкой, Ф,И.О. иногда по полгода у нее жила, когда были трудные ситуации, часто приезжала проведать, помогала. В то же время ФИО14, по его мнению, вела себя с родственниками неадекватно, например, она «выдворила из дома» сестру мужа в 2007г., их с женой также то пускала к себе в квартиру, то не пускала. В их приезд в 2015 г. они обнаружили в доме антисанитарию, был неприятный запах, унитаз забит тряпками с обрывками купюр. В этот приезд он заметил, что «у нее не было блеска в глазах, она ни на что не реагировала, даже на еду, хотя раньше была гурманом». Также в квартире было много бутылок, хотя ФИО14 алкоголизмом не страдала, выпивала иногда. Свидетель также вспоминает, что ФИО14 «иногда ходила раздетая по квартире или на пляже», он воспринимал ее поведение так, что она с ним «стала флиртовать». По словам свидетеля ФИО19, которая знала ФИО14 в течение около 5 лет по работе в Агентстве недвижимости, в близких отношениях они не были, поскольку та была «очень скандальной - часто оскорбляла людей, а также своенравной- ее трудно было заставить что-либо сделать, скорее наоборот». В соответствии с п. 2 ст. 1118 ГК РФ завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме. Согласно требованиям ст. 1131 ГК РФ при нарушении положений Гражданского кодекса Российской Федерации, влекущем за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права и законные интересы которого нарушены этим завещанием. Оспаривание завещания до открытия наследства не допускается. Завещание является односторонней сделкой, к нему применяются правила о недействительности сделок, предусмотренные в главе 9 Гражданского кодекса Российской Федерации (статьями 166 - 181 ГК РФ). В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина или иных лиц, чьи права или охраняемые интересы нарушены в результате ее совершения. Недействительность оспоримой в силу ст. 177 ГК РФ сделки связана с отсутствием или неправильным формированием внутренней воли лица, совершившего сделку. С учетом изложенного неспособность наследодателя в момент составления завещания понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания завещания недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом на случай смерти отсутствует. Юридически значимыми обстоятельствами в настоящем случае, которые определены судом в ходе предварительного судебного заседания, являются наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя в момент составления завещания, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня. Из разъяснений, содержащихся в пункте 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.06.2008 года № 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству», следует, что во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (статья 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка). Определением суда от 2 мая 2017 года по делу была назначена судебно-психиатрическая экспертиза, на разрешение эксперта поставлен вопрос – страдала ли на момент составления завещания (02.06.2015 года) ФИО14, умершая ДД.ММ.ГГГГ, психическим заболеванием или временным расстройством психической деятельности и могла ли она по своему психическому состоянию с учетом ее индивидуально-психологических особенностей, возраста, состояния здоровья, конкретных условий подписания завещания от 02.06.2015 года, а также эмоционального состояния в момент принятия решения и совершения указанных действий (составления завещания), правильно воспринимать существенные для дела обстоятельства, понимать значение своих действий и руководить ими. Согласно заключению эксперта Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Севастополя «Севастопольская городская психиатрическая больница» № от 22 июня 2017 года на период составления завещания (2 июня 2015 года) у ФИО3 выявлялось тяжелое психическое расстройство – органическое расстройство личности вследствие сосудистых заболеваний головного мозга, с умеренно выраженным интеллектуально-мнестическим снижением и выраженными эмоционально-волевыми нарушениями, которое препятствовало ФИО3 на период составления завещания (2 июня 2015 года) понимать значение своих действий и руководить ими. В соответствии с п.2 ст. 87 ГПК РФ, в связи с возникшими сомнениями в правильности и обоснованности данного заключения, наличием противоречий в заключении эксперта, определением суда от 17 августа 2017 года по делу назначена повторная судебно-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Севастополя «Севастопольская городская психиатрическая больница» в ином составе. Согласно заключению комиссии экспертов № от 12 сентября 2017 года на период составления завещания (2 июня 2015 года) ФИО14 каким-либо хроническим психическим заболеванием не страдала, во временно болезненном состоянии не находилась, обнаруживала признаки Органического эмоционально лабильного (астенического) расстройства. При этом эксперты пришли к выводу о том, что степень выраженности данного расстройства не лишала ее способности правильно воспринимать существенные для дела обстоятельства, понимать значение своих действий и руководить ими. В соответствии со статьей 16 Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" эксперт обязан провести полное исследование представленных ему объектов и материалов дела, дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам. Статьей 20 Закона № 73-ФЗ предусмотрено, что производство дополнительной судебной экспертизы, назначенной в случае недостаточной ясности или полноты ранее данного заключения, поручается тому же или другому эксперту. Производство повторной судебной экспертизы, назначенной в связи с возникшими у суда, судьи, лица, производящего дознание, следователя или прокурора сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения по тем же вопросам, поручается другому эксперту или другой комиссии экспертов. Согласно ст.21 Закона № 73-ФЗ комиссионная судебная экспертиза производится несколькими, но не менее чем двумя экспертами одной или разных специальностей. Комиссионный характер судебной экспертизы определяется органом или лицом, ее назначившими, либо руководителем государственного судебно-экспертного учреждения. Организация и производство комиссионной судебной экспертизы возлагаются на руководителя государственного судебно-экспертного учреждения либо на руководителей нескольких государственных судебно-экспертных учреждений. Комиссия экспертов согласует цели, последовательность и объем предстоящих исследований, исходя из необходимости решения поставленных перед ней вопросов. В составе комиссии экспертов, которой поручено производство судебной экспертизы, каждый эксперт независимо и самостоятельно проводит исследования, оценивает результаты, полученные им лично и другими экспертами, и формулирует выводы по поставленным вопросам в пределах своих специальных знаний. Один из экспертов указанной комиссии может выполнять роль эксперта-организатора; его процессуальные функции не отличаются от функций остальных экспертов. Согласно статье 22 Закона № 73-ФЗ при производстве комиссионной судебной экспертизы экспертами одной специальности каждый из них проводит исследования в полном объеме и они совместно анализируют полученные результаты. Придя к общему мнению, эксперты составляют и подписывают совместное заключение или сообщение о невозможности дачи заключения. В случае возникновения разногласий между экспертами каждый из них или эксперт, который не согласен с другими, дает отдельное заключение. В соответствии со статьей 23 Закона № 73-ФЗ при производстве комиссионной судебной экспертизы экспертами разных специальностей (далее - комплексная экспертиза) каждый из них проводит исследования в пределах своих специальных знаний. В заключении экспертов, участвующих в производстве комплексной экспертизы, указывается, какие исследования и в каком объеме провел каждый эксперт, какие факты он установил и к каким выводам пришел. Каждый эксперт, участвующий в производстве комплексной экспертизы, подписывает ту часть заключения, которая содержит описание проведенных им исследований, и несет за нее ответственность. Общий вывод делают эксперты, компетентные в оценке полученных результатов и формулировании данного вывода. Если основанием общего вывода являются факты, установленные одним или несколькими экспертами, это должно быть указано в заключении. В случае возникновения разногласий между экспертами результаты исследований оформляются в соответствии с частью второй статьи 22 настоящего закона. Положениями статьи 86 ГПК РФ предусмотрено, что эксперт дает заключение в письменной форме. Заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы. В случае, если эксперт при проведении экспертизы установит имеющие значение для рассмотрения и разрешения дела обстоятельства, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе включить выводы об этих обстоятельствах в свое заключение. Заключение эксперта оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 настоящего Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда. В соответствии с частью 3 статьи 67 ГПК РФ, суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Оценивая предоставленные заключения экспертов, замечания стороны истца на заключение экспертов, в соответствии со ст.67 ГПК РФ, суд отмечает следующее. В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ. Заключение экспертизы не обязательно, но должно оцениваться не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами. Так, основанием для заключения комиссии экспертов явились следующие данные. В поле зрения психиатров, наркологов никогда не попадала, на учете не состояла, вела обычный образ жизни, успешно работала (общий трудовой стаж 45 лет), создала собственную семью, поддерживала родственные отношения, социальные связи, сама решала текущие социальные вопросы, сохраняла живые интересы, вполне ориентировалась в вопросах практической жизни с умением соблюдать собственные интересы, самостоятельно распоряжалась своими денежными средствами, тяжелых заболеваний с поражением ЦНС- травм черепа, нейроинфекций, интоксикаций как в течении всей жизни, так и на анализируемый период (2015 г.) не переносила ( отсутствие указаний на них в медицинской документации), при врачебных осмотрах, в том числе во время нахождения на стационарном лечении (июль - ноябрь 2015г.),предъявляла жалобы, адекватные состоянию, выполняла необходимые диагностические процедуры, каких-либо психических нарушений, снижения памяти, интеллекта не отмечалось, консультации психиатров не назначались. Осмотром психиатра в июне 2014г грубых нарушений психических функций также не обнаружено: на вопросы отвечала в плане заданного, поведением бреда, обманов чувств, признаков слабоумия не выявляла. В последние годы жизни, в том числе в интересующий суд период, у ФИО3 в соответствии с показаниями свидетелей и самого истца, имели место возрастные изменения личности- заострение характерологических особенностей ( властность, деспотизм, конфликтность), а также на фоне церебрального атеросклероза, ряда хронических соматических заболеваний, в том числе тяжелых (онкопатология с метастазированием), выявлялись признаки астенического симптомокомплекса в психической сфере : слабость, утомляемость, головокружения, снижение моторной активности, раздражительная слабость, гиперсензитивность (повышенная чувствительность к внешним раздражителям), эмоциональная лабильность, истощаемость психических функций, что подтверждается как осмотром невропатолога при прохождении МСЭК 04.12.2015 г. (умеренный церебрастенический синдром), так и показаниями свидетелей о перепадах настроения, раздражительности, гневливости в адрес окружающих, например, шумящих во дворе детей и т.<адрес> болезненные нарушения психической сферы соответствуют диагностическим критериям Органического эмоционально лабильного ( астенического) расстройства. Однако эти нарушения не сопровождались какой-либо продуктивной психопатологической симптоматикой (бред, галлюцинации), выраженным когнитивным дефектом, грубым снижением интеллектуально-мнестических функций, т.е. не были выражены настолько значительно, чтобы лишать подэкспертную способности понимать значение своих действий и руководить ими: ФИО14 в меру физических сил обслуживала себя на бытовом уровне, содержала в чистоте свое жилье ( «пока ходила, в квартире было чисто»), проявляла интерес к жизни как общественной, так и личной ( была обеспокоена последствиями Русской весны, предполагала возможность создания новой семьи), самостоятельно решала собственные жизненно важные вопросы ( сама обращалась за необходимой помощью, оплачивала услуги людей, помогавших ей в быту), защищала свои интересы ( обоснованно, как одинокий человек, опасаясь мошенников, не пускала в свою квартиру малознакомых людей), сохраняла полную социальную ориентировку и поддерживала социальные связи: например, пользовалась средствами телефонной связи («постоянно звонила» родственникам, соседям), транспортом по назначению («вызвала такси и уехала»); в течение 2015 г. по документам, не вызывающим сомнения, ФИО14, кроме оформления оспариваемого завещания, в том числе осуществила ряд последовательных, целенаправленных и продуктивных действий: получила паспорт РФ (ДД.ММ.ГГГГ), оформила полис медицинского страхования (ДД.ММ.ГГГГ), получила свидетельство социального страхования (ДД.ММ.ГГГГ), прошла медицинскую комиссию для МСЭК ( ноябрь 2015), оформила группу инвалидности - 3-ю (ДД.ММ.ГГГГ), получила об этом справку (ДД.ММ.ГГГГ). Анализ материалов гражданского дела и представленной медицинской документации показал, что состояние ФИО3 на момент составления ею завещания (2 июня 2015 года) было обусловлено соматическим состоянием на фоне церебрального атеросклероза (сопровождавшимся соответствующим тяжести общего состояния синдрома – слабость, утомляемость, головокружение, снижение моторной активности, раздражительная слабость, повышенная чувствительность к внешним раздражителям, эмоциональная лабильность, что, в свою очередь, подтверждается как осмотром невропатолога при прохождении МСЭК 04.12.2015, так и показаниями свидетелей о перепадах настроения, раздражительности, гневливости в адрес окружающих и т.п. Однако эти нарушения не сопровождались какой-либо продуктивной психопатологической симптоматикой (бред, галлюцинации), грубым снижением интеллектуально-мнестических функций. В медицинской документации, имеющейся в материалах дела, не отражено, что на врачебных осмотрах ФИО14 проявляла признаки «нелепости, неадекватности» в поведении; у нее не отмечалось нарушений ориентировки, искаженно-бредового восприятия окружающего, способность изменять свое поведение в зависимости от условий окружения была сохранна, ее действия были достаточно спланированы, носили последовательный и целенаправленный характер. У суда нет оснований не доверять выводам комиссии экспертов, проводившей повторную экспертизу, поскольку в состав комиссии входят высококвалифицированные врачи-специалисты в области психиатрии со стажем экспертной работы от 27 до 40 лет, прямо или косвенно они в исходе дела не заинтересованы, отводов экспертам не заявлено, экспертиза проведена с соблюдением требований ст. ст. 85, 86 ГПК РФ, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ, а само экспертное заключение составлено с использованием метода анализа - клинико-психопатологического экспертного исследования по материалам гражданского дела и медицинской документации, с учетом всех имеющихся в материалах дела письменных документов. Заключение содержит подробное описание проведенного исследования, является мотивированным, содержит последовательные выводы. Как следует из заключения комиссии экспертов № от 12 сентября 2017 года, свидетельские показания, характеризующие наследодателя, также были учтены и оценены при разрешении вопросов, поставленных перед экспертами. Вместе с тем, на заключении эксперта № от 22 июня 2017 г. ГБУЗ «Севастопольская городская психиатрическая больница», установившем, что на момент составления и подписания завещания ФИО14 не понимала значение своих действий и не могла руководить ими, суд не имеет возможности основывать свои выводы. При этом, заключение комиссии экспертов № от 12 сентября 2017г. ГБУЗ «Севастопольская городская психиатрическая больница» ставит выводы первоначальной экспертизы под сомнение, для устранения которого истцом не представлено доказательств. Выводы эксперта в заключении № от 22 июня 2017 общие и абстрактные. Допрос в судебном заседании эксперта ФИО20 не устранил сомнения в предоставленных раннее выводах и не дополнил экспертное заключение недостающими ответами. Заключение комиссии судебных экспертов № от 12 сентября 2017г. является ясным, полным, объективным и определенным, не имеющим противоречий, содержащим подробное описание проведенного исследования. Выводы экспертов, изложенные в заключении судебной экспертизы, сомнений в их правильности у суда не вызывают. Из содержания заключения следует, что в работе экспертной комиссии приняли участие два врача-психиатра 1 и 2 категории, а также эксперт-психолог высшей категории. Заключение комиссии судебных экспертов отвечает принципам относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательства. Выводы экспертизы не носят предположительного характера, сделаны экспертами на основании полного и всестороннего анализа материалов дела и медицинской документации. Заключение комиссии экспертов № от 12 сентября 2017г. иным собранным по делу доказательствам не противоречит. В деле отсутствуют доказательства, которые позволяли бы с достоверностью утверждать, что ФИО14 в момент подписания завещания 2 июня 2017 года не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Анализ заключения судебной экспертизы № от 12 сентября 2017г., показаний свидетелей, допрошенных по ходатайству сторон, исследованных материалов дела, истребованных для разрешения спора по существу, позволяет суду прийти к выводу о том, что безусловных доказательств, подтверждающих неспособность наследодателя понимать в момент подписания оспариваемого завещания значение своих действий и руководить ими, стороной истца не представлено. Суд также отмечает, что при жизни ФИО14 в установленном законом порядке недееспособной не признавалась, опека над нею не устанавливалась. Доводы истца и ее представителей опровергаются материалами дела, совокупностью исследованных судом доказательств. Кроме сомнений в способности ФИО3 в момент составления оспариваемого завещания понимать значение своих действий и руководить ими, истец по иным основаниям завещание от 02.06.2015г. не оспаривает. При этом, суд также учитывает, что, согласно ст. 1130 ГК РФ, завещатель вправе отменить или изменить составленное им завещание в любое время после его совершения, не указывая при этом причины его отмены или изменения. Последующее завещание, не содержащее прямых указаний об отмене прежнего завещания или отдельных содержащихся в нем завещательных распоряжений, отменяет это прежнее завещание полностью или в части, в которой оно противоречит последующему завещанию. В соответствии с ч.1-2 ст. 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом. С учетом заключения комиссии экспертов ГБУЗ «Севастопольская городская психиатрическая больница» № от 12 сентября 2017 года, сделанных в установленной законом процедуре на основании специальных познаний в области психиатрии, и исходя из совокупности всех имеющихся по делу фактических данных, включающих как свидетельские показания, так и медицинскую документацию об имеющемся у наследодателя заболеваниях, его особенностях, развитии и течении, суд приходит к выводу, что правовых и фактических оснований для удовлетворения требований и признании завещания недействительным по тем основаниям, что наследодатель не мог понимать значение своих действий и руководить ими, не имеется. Судебные расходы судом относятся на истца в порядке ст. 98 ГПК РФ в связи с отказом в удовлетворении иска. Руководствуясь ст.ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд - РЕШИЛ: В удовлетворении иска отказать. Решение может быть обжаловано в Севастопольский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Ленинский районный суд города Севастополя. Мотивированное решение суда изготовлено 20.10.2017. Председательствующий – |
