копия
Решение
именем Российской Федерации
20 июня 2019 года город Хабаровск
Краснореченский гарнизонный военный суд
в составе председательствующего Зеленкова К.Н.,
при секретаре судебного заседания Асонине Г.А.,
с участием истца, ответчика Мурко А.Н., его представителя Баштового Н.А., представителей ответчика начальника управления Росгвардии по Хабаровскому краю Краева С.В. – Абдуллина Ю.Х.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению военнослужащего управления Росгвардии по Хабаровскому краю <данные изъяты> Соколовой С.А. о взыскании компенсации морального вреда с должностных лиц управления Росгвардии по Хабаровскому краю и войсковой части ...
установил:
Соколова требует взыскать с каждого из нижеперечисленных должностных лиц по 1624320 рублей в качестве компенсации морального вреда с:
-помощника командира войсковой части 6767 по финансово-экономической работе – главного бухгалтера Мурко за причинение телесных повреждений <дата> в виде ушиба пальца; за то, что в ходе разбирательства по факту оскорбления <дата> назвал Соколову «наглой хамкой», интриганкой, страдающей паранойей и манией преследования; за создание невыносимых условий службы в коллективе бухгалтерии этой воинской части, из за чего она вынуждена перевестись к новому месту службы в управление Росгвардии по Хабаровскому краю (далее Управление) на низшую должность;
-заместителя главного бухгалтера – начальника финансовой службы войсковой части ... Блинова за указания оставаться на службе по окончании служебного времени; за отсутствие разрешения убыть с больным ребёнком в больницу в зимнее время; за взыскание от <дата> года за смену дверного замка (когда он временно исполнял штатные обязанности Мурко) и за отсутствие в течение 8 месяцев решения о снятии этого взыскания, в течение которых ей не выплачивалась в полном объёме премия за добросовестное и эффективное исполнении должностных обязанностей, а также за то, что в преддверии <дата> сообщил о намерении объявить взыскание за использование сотового телефона, вместо чего с ней провёл профилактическую беседу другой начальник;
-начальника Управления Краева за угрозы увольнения с военной службы с предоставлением соответствующей характеристики, за незаконное привлечение к дисциплинарной ответственности за якобы несвоевременное начисление заработной платы гражданскому персоналу, за принуждение к нарушению закона при осуществлении данных выплат;
-начальника учётно-расчётной группы этого Управления Шлякова за принуждение к нарушению закона при осуществлении выплат гражданскому персоналу, за отсутствие разрешения убыть в медицинское учреждение.
В суде Соколова пояснила, что проходила военную службу с 2019 года по <дата> в войсковой части ..., а после этого в Управлении на должностях бухгалтера. Причиной отрицательного отношения к ней со стороны перечисленных должностных лиц стало то, что она пыталась защитить свои права и законные интересы, обращалась с жалобами в прокуратуру. <дата> между ней и ФИО7 произошёл конфликт, так как последний хотел силой переместить её в другой кабинет, а она, сопротивляясь, повредила палец. <дата> Соколова обратилась в 57 военный следственный отдел с заявлением о преступлении, однако после этого Мурко изменил поведение и тогда она написала объяснение, что просит не привлекать его к уголовной ответственности, так как он якобы возместил ей моральный вред.
После этого случая Мурко вновь стал издеваться над Соколовой: относился грубо, предвзято, оскорбительно, противопоставляя истца коллективу бухгалтерии; вызывал её на службу в праздники и в выходной день, один раз заставив переодеться в военную форму и сразу после этого отпустил домой; не доводил информацию о служебных (в том числе о выдаче со склада формы одежды, о служебных совещаниях) и иных мероприятиях, проводимых в воинской части; запрещал ходить в больницу ей самой и с дочерью, заставляя исполнять обязанности, в том числе заступать в наряд по столовой; целенаправленно пытался отправить её в командировку на Северный Кавказ, введя вышестоящее руководство в заблуждение относительно истинных причин отказа Соколовой ехать туда; в отсутствие истца удалял информацию с жёсткого диска её рабочего компьютера; не обеспечил её необходимым программным обеспечением. Также Соколова отметила, что сразу по приезде из санаторно-курортного лечения ей <дата> объявили «выговор» за нарушение формы одежды, который <дата> снят.
В этой связи истец <дата> перевелась к новому месту службы в Управление на должность бухгалтера. Там ей продолжили причинять нравственные страдания, привлекать к ответственности. <дата> ей объявили незаконное взыскание в виде «выговора», которое <дата> на основании акта прокурорского реагирования снято.
В результате у Соколовой значительно ухудшилось состояние здоровья, в частности появилось заболевание сердца, нарушился сон, появилась нервозность. Поскольку этих заболеваний и симптомов ранее не было, истец полагает, что они находятся в прямой причинно-следственной связи с действиями ответчиков.
Ответчик Мурко и представители ответчиков Абдуллин и Баштовой исковое заявление не признали, пояснив, что в нём и в представленных истцом доказательствах не содержится сведений о незаконных действиях со стороны ответчиков, повлёкших причинение нравственных страданий.
Исследовав доказательства, суд приходит к следующему.
Суд исходит из того, что согласно ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.
То есть истец обязан доказать не только причинение себе нравственных страданий, но и факт совершения указанных в исковом заявлении действий, их неправомерность, а также наличие причинно-следственной связи между этими действиями и нравственными страданиями.
При этом согласно ст.61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.
Действия ответчиков, на которые сослалась Соколова в обоснование своих требований, к указанному в ст.1100 ГК РФ перечню обстоятельств, по которым вред возмещается независимо от степени вины причинителя вреда, не отнесены.
Согласно статьям 150 и 151 ГК РФ жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.
Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.
То есть по смыслу закона для судебной компенсации причинённого морального вреда должно быть установлено не только наличие нравственных страданий, но и причинно-следственная связь между ними и виновными действиями.
Между тем действия Блинова, объявившего дисциплинарное взыскание от <дата> за смену дверного замка (когда он временно исполнял штатные обязанности главного бухгалтера), признаны вступившим в законную силу решением настоящего суда от <дата> по административному делу №2а-67/2018, законными и обоснованными. Этим же решением действия, связанные с уменьшением премии Соколовой с февраля по август 2018 года также признаны законными и обоснованными. Что касается требования относительно нереализованного намерения объявить взыскание за использование сотового телефона, то оно на фактических обстоятельствах не основано, а потому удовлетворению не подлежит в связи с отсутствием оспариваемого события.
Относительно возложения на неё обязанности по выплате денежного довольствия работникам Управления и привлечения к дисциплинарной ответственности за несвоевременность этих начислений настоящим судом вынесено 2 вступивших в законную силу решения: от <дата> по делу №2а-3/2019 и от <дата> по делу №2а-19/2019. Названными судебными решениями действия воинских должностных лиц признаны законными и обоснованными. Также суд отмечает, что упомянутым решением суда от <дата> в удовлетворении исковых требований Соколовой об оспаривании действий должностных лиц, связанных с привлечением к дисциплинарной ответственности за использование вместо программы «1С» программы «Microsoft Excel», отказано. То есть вне зависимости от того, были ли причинены Соколовой в результате перечисленных действий, по которым приняты судебные решения об их правомерности, нравственные страдания, в этом случае требование о компенсации причинённого морального вреда удовлетворению не подлежит.
Вступившим в законную силу решением настоящего суда от <дата> действия командования войсковой части ..., связанные с привлечением Соколовой к дисциплинарной ответственности <дата> за нарушение <дата> формы одежды, признаны законными и обоснованными. В этой связи оснований для удовлетворения искового заявления о компенсации морального вреда к ответчикам Мурко и Блинову не имеется, так как отсутствует факт неправомерных действий.
Истец, вопреки требованиям ст.56 ГПК РФ, не представил суду доказательств создания Мурко невыносимых условий службы в коллективе бухгалтерии войсковой части .... Не представлено Соколовой и сведений, подтверждающих что этот ответчик: относился грубо, предвзято, оскорбительно, противопоставляя истца коллективу бухгалтерии; в выходной день заставил переодеться в военную форму и сразу после этого отпустил домой; не доводил информацию о служебных и иных мероприятиях, проводимых в воинской части; ввёл в заблуждение вышестоящее командование об истинных причинах отказа убыть в командировку на Северный Кавказ; заставлял исполнять обязанности, в том числе заступать в наряд по столовой во время болезни; в отсутствие истца удалял информацию с жёсткого диска её рабочего компьютера; не обеспечил её необходимым программным обеспечением.
Сами по себе вызов на службу в праздники и выходные дни по служебной необходимости, предложение убыть в командировку являются правомерными, утверждение же истца о том, что эти действия совершены ответчиком не в интересах военной службы, а с целью издевательства над Соколовой ничем объективным не подтверждаются.
Доказательств неправомерности действий Краева и Шлякова также не представлено, из исследованной в суде аудиозаписи следует, что Краев в ходе беседы с Соколовой угроз ей не высказывал. Напротив, из двух писем штатного начальника Управления Краева и врио этого начальника от <дата> и от <дата> следует, что этот ответчик предпринимает законные меры по ходатайству Соколовой о переводе её на должность с меньшим объёмом работы в другое подразделение, то есть проявляет в отношении неё заботу по вопросам прохождения военной службы.
Наложенное на истца <дата> взыскание командованием снято, в этой связи предполагаемые Соколовой нарушения её прав пресечены ответчиками самостоятельно. Вопреки утверждению истца, военный прокурор 57 военной прокуратуры гарнизона в своём письме от <дата> №980 указал, что командование самостоятельно устранило допущенное нарушение. Оснований полагать, что после этого ей продолжаются причиняться нравственные страдания либо причинённые ранее нравственные страдания не заглажены при отмене этого взыскания, суду не представлено. Суд приходит к выводу о том, что правовых оснований для взыскания морального вреда по этому взысканию не имеется.
Относительно употребления Мурко фраз: «наглая хамка», «интриганка», «страдающая паранойей и манией преследования» суд отмечает, что они использовались этим ответчиком в его письменных объяснениях и зафиксированы в представленной суду копии разбирательства от <дата>. Это разбирательство проводилось по обращению Соколовой на имя командира войсковой части ... по факту оскорбления со стороны Мурко в её адрес. Наличие признаков оскорбления со стороны этого ответчика в ходе разбирательства не установлено, при этом в тексте разбирательства указано, что в ответ на просьбы Соколовой предоставить ей образцы электронных документов для выполнения поставленной задачи, Мурко прибыл в её кабинет и попытался самостоятельно скопировать со съёмного носителя на жёсткий диск её компьютера, однако она не желала покидать своё рабочее место, чем препятствовала копированию файлов. В результате между истцом и ответчиком возник конфликт. Так как суду не представлено сведений о том, что Мурко выражался грубо и нецензурно, суд соглашается с заключением по этому разбирательству. Вышеперечисленные фазы Мурко использовал при даче письменных объяснений, однако суду не представлено сведений о том, что эти выражения распространены. Из буквального толкования фразы заключения: «Данный факт довести до личного состава воинской части в части их касающейся», - не следует, что о выражениях Мурко узнали третьи лица.
Опрошенный в суде специалист-лингвист Баталова пояснила, что используемые в устной речи публично фразы: «наглая хамка», «интриганка», «страдающая паранойей и манией преследования» имеют негативный окрас и могут унизить честь либо достоинство человека, однако в письменном объяснении лицу, которое проводит разбирательство по заявлению участника конфликта, эти фразы скорее являются выражением личного мнения, высказанного одному лицу.
Статья 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст.29 Конституции РФ гарантируют каждому свободу мысли и слова. Как указанно в п.9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения.
Мурко в своём объяснении, которое не является официальным документом, так как отбиралось у него, как у гражданина, в отношении которого велось разбирательство и который защищался всеми не запрещёнными средствами и способами, высказал своё мнение о личности второго участника конфликта – Соколовой. То, что данное объяснение полностью процитировано должностным лицом в заключении по результатам разбирательства Мурко заранее знать не мог, равно как он не мог знать кому именно и в какой части будет доведён этот документ, а потому его вина в этом отсутствует. Таким образом, оснований для удовлетворения искового заявления в указанной части не имеется.
Что касается утверждения о том, что Мурко, Блинов и Шляков препятствовали лечению Соколовой, убытию её лично и с ребёнком в медицинские учреждения, то эти сведения истцом не доказаны и материалами дела не подтверждаются. Суду представлены медицинская книжка истца, в которой имеется множество медицинских записей о посещениях ею в 2014-2019 годах врачей военных медицинских учреждений. Также суду представлены сведения о лечении истца в стационарных условиях в 7 военном госпитале с 20 по <дата>, с 6 по <дата>, а также об освобождении от исполнения служебных обязанностей врачами МСЧ МВД по Хабаровскому краю с 15 по <дата>. Также она неоднократно посещала по своему усмотрению прочие медицинские учреждения за плату. Кроме того, Соколова пояснила в суде, что ежегодно она пользовалась санаторно-курортным лечением.
<дата> врач скорой медицинской помощи оказал Соколовой помощь, в этот же день на основании рекомендации врача она подала рапорт на имя Шлякова о посещении терапевта, по которому на следующий день получила от него положительный ответ в виде резолюции. Согласно записи в медицинской книжке, <дата> она посетила терапевта в 7 военном госпитале.
Суд отвергает доводы о том, что по рапорту от <дата> на имя Шлякова положительного решения не принято. Суд отмечает, что этот рапорт Соколовой не содержит просьбу об убытии в медицинское учреждение, в нём истец просит дать ей разрешение обратиться с рапортом к вышестоящему начальнику по вопросу ежегодного медицинского осмотра. Между тем, суду представлена копия справки 7 военного госпиталя от <дата> №669 в котором указано, что ..., то есть после подачи рапорта, Соколова по результатам осмотра освидетельствована военно-врачебной комиссией.
Относительно медицинских диагнозов, а также заболеваний, указанных в упомянутой справке №669, приобретённых в период прохождения военной службы, следует отметить, что в суде не нашёл своего подтверждения сам факт виновных действий со стороны ответчиков, за исключением действий Мурко <дата>. Учитывая, что компенсация морального вреда может быть назначена лишь за виновные, противоправные действия ответчика, суд приходит к решению об отказе в удовлетворении искового заявления в части причинения Соколовой нравственных страданий в виде заболеваний, отражённых в представленных суду медицинских документах, а также зафиксированных в апреле 2018 года на фотографиях заболеваниях кожи.
Постановлением следователя 57 военного следственного отдела Следственного комитета РФ по Восточному военному округу от <дата> отказано в возбуждении уголовного дела по п.«а» ч.3 ст.283 УК РФ в отношении Мурко в связи с отсутствием в деянии состава преступления. Это деяние, согласно тексту постановления, выражается в том, что Мурков <дата> около 15 часов схватил Соколову за верхнюю одежду и стал вытаскивать её из кабинета. В ходе этих действий Мурко Соколова начала сопротивляться и повредила себе правый мизинец. Из заключения государственного судебно-медицинского эксперта от <дата> №178 следует, что эта травма образует лёгкий вред здоровью.
Отказ в возбуждении уголовного дела, сам по себе, не может освободить лицо, в отношении которого принято такое процессуальное решение, от обязанность загладить и (или) компенсировать причинённый его действием моральный вред. Суд приходит к выводу, что Мурко <дата> причинил Соколовой нравственные страдания, которые подлежали заглаживанию и (или) компенсации.
Между тем, в её объяснении от <дата> указано, что «в настоящее время примирилась с подполковником Мурко и не желаю привлекать его к уголовной ответственности, вред причинённый его действиями мне возмещён в полном объёме». Там же указано, что «данный конфликт произошёл на почве личных неприязненных отношений, прошу прекратить всяческие разбирательства по данному факту». В суде истец пояснила, что так как Мурко «изменил своё поведение», она сама связалась со следователем и попросила принять её заявление, чтобы освободить того от дальнейшего преследования. Она добровольно явилась в военный следственный отдел и дала следователю вышеприведённые объяснения, которые легли в основу вывода следователя о примирении между Мурко и Соколовой и учтены при вынесении процессуального решения.
Оценивая характер совершённого Мурко деяния, суд учитывает, что он хватал Соколову только за одежду, а та, отталкиваясь и отбиваясь руками, самостоятельно повредила себе палец, то есть прямого умысла на причинение этой травмы у этого ответчика не было, что в значительной мере уменьшает степень причинённых им лично нравственных страданий истцу.
В этой связи, а также учитывая давность событий, по которым Соколова до подачи в настоящий суд этого искового заявления более в судебные и правоохранительные органы не обращалась, суд приходит к выводу, что причинённый ей <дата> моральный вред компенсирован и заглажен к <дата>. При этом суд учитывает, что поводом для написания ею объяснения <дата> явилось поведение Мурко, то есть совершение им реальных действий, которые, учитывая индивидуальные особенности Соколовой, загладили причинённый ей моральный вред полностью.
То обстоятельство, что в 2019 году истец передумала и вновь желает компенсировать моральный вред служить основанием для удовлетворения искового заявления не может.
Таким образом, исковое заявление Соколовой удовлетворению не подлежит.
Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ,
решил:
в удовлетворении искового заявления военнослужащего управления Росгвардии по Хабаровскому краю <данные изъяты> Соколовой С.А. о взыскании компенсации морального вреда с должностных лиц управления Росгвардии по <адрес> и войсковой части ..., - отказать.
Отложить составление мотивированного решения до 25 июня 2019 года.
Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию Дальневосточного окружного военного суда через Краснореченский гарнизонный военный суд в течение месяца со дня его принятия судом в окончательной форме.
Подлинное за надлежащей подписью. Верно.
В окончательной форме принято 25.06.2019.
Судья Краснореченского
гарнизонного военного суда К.Н. Зеленков
