Р Е Ш Е Н И Е
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
г. Касимов 01 февраля 2011 года
Судья Касимовского районного суда Рязанской области Стрелков А.Б., с участием прокурора Макеева И.Б., при секретаре Митиной Н.А., рассмотрев дело по иску Лукиной М.П. к ОАО «ЕПЗ» о компенсации морального вреда, причинённого повреждением здоровья в результате несчастного случая на производстве,
УСТАНОВИЛ:
Лукина М.П. обратилась в суд с указанным иском, в котором просит взыскать в её пользу с ОАО «ЕПЗ» денежную компенсацию морального вреда, причиненного повреждением здоровья в результате несчастного случая на производстве, в размере <данные изъяты> рублей. Заявленные требования мотивированны тем, что с ДД.ММ.ГГГГ, на протяжении более 8-ми лет, она работала в ОАО «ЕПЗ» в должности литейщика пластмасс. ДД.ММ.ГГГГ в 2 часа 25 минут при исполнении трудовых обязанностей на участке литья изделий из пластмасс цеха №, находящегося в здании основного производственного корпуса ОАО «ЕПЗ», ей было причинено увечье - травматическая ампутация кисти правой руки при следующих обстоятельствах. В указанный день около 0 часов 30 минут от бригадира УСВ она получила задание на литье деталей катушечной группы изделий «Алмаг». На своём рабочем месте на станке - термопластавтомат Е-250, ДД.ММ.ГГГГ выпуска, инвентарный номер №, она приступила к работе. Около 2 часов 25 минут станок закончил рабочий цикл по изготовлению детали и разомкнул пресс-форму. Для изъятий готовой детали из разъёма пресс-формы она потянулась правой рукой к подвижной половине пресс-формы, где находилась деталь. В это время пресс-форма станка начала движение на смыкание. Она не успела отдёрнуть руку, и её зажало между стационарной и подвижной пресс-формами станка. При этом истица испытала сильнейшую физическую боль и закричала. Для освобождения кисти правой руки она левой рукой перевела станок в ручной режим работы, переключателем разомкнула пресс-форму и освободила руку. Станок раздавил кисть правой руки. На крик прибежали сотрудники завода, которые вызвали «скорую медицинскую помощь». Приехавшая «скорая медицинская помощь» доставила её в Касимовскую ЦРБ, где ей были проведены необходимые медицинские мероприятия, но кисть правой руки спасти не удалось, её ампутировали. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ истица находилась на стационарном лечении в травматологическом отделении Касимовской ЦРБ, затем с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ проходила амбулаторное лечение на дому. В результате полученного на производстве увечья ей было установлено 60% утраты профессиональной трудоспособности и третья группа инвалидности с первой степенью ограничения способности к трудовой деятельности, бессрочно. Комиссия, проводившая расследование несчастного случая на производстве установила нарушение требований охраны труда, о чем был составлен акт № от ДД.ММ.ГГГГ. Фондом социального страхования РФ истице были выплачены: пособие по временной нетрудоспособности, единовременная страховая выплата; изготовлен протез кисти руки, и назначена ежемесячная страховая выплата. Согласно акту о несчастном случае на производстве от ДД.ММ.ГГГГ установлена вина работодателя - генерального директора ОАО «ЕПЗ» ПНИ, который не обеспечил безопасность работников при эксплуатации оборудования и осуществлении технологических процессов. Она испытала сильнейшую физическую боль в момент причинения увечья и в процессе последующего лечения на протяжении более четырех месяцев. Кроме этого, в результате потери кисти правой руки она до сих пор испытывает значительные нравственные страдания в связи с изменением образа жизни из-за частичной утраты здоровья и возникшими трудностями при занятии ежедневными бытовыми делами. После случившегося истица чувствовала себя несчастной, потерпевшей поражение, неспособной к достижению прежних успехов. Её охватило уныние. Мысли о своей профессиональной непригодности, об утрате смысла жизни часто посещали её. Были нарушены сон и аппетит. Её переживания в связи с потерей кисти правой руки связаны с тем, что данный недостаток делает её внешний вид, как молодой женщины, неэстетичным и не привлекательным, уменьшает её шансы на создание полноценной семьи. Истица потеряла прежнюю работу, а значит, потеряла прежний доход (упустила выгоду), который не утратила бы, если бы её здоровье не было нарушено. Отсутствие кисти правой руки создает массу неудобств в повседневной жизни, в быту - не может мыть посуду, заниматься шитьем и вязанием. Кроме этого, у истицы имеется малолетний ребенок, который также требует ухода и внимания. Её способность к самообслуживанию и обслуживанию ребенка ограничена. В связи, с чем она несет расходы по приобретению дополнительной бытовой техники (посудомоечной и стиральной машины и т.п.). Поскольку от природы истица является правшой, лишившись кисти правой руки, она с трудом переучивается действовать левой рукой: писать, брать предметы, одеваться и т.п.. Осознание своей неполноценности, невозможности вести полноценную прежнюю жизнь, невозможность получать доход по более высокооплачиваемой работе заставляют её переживать по поводу случившегося, испытывать нравственные страдания. В совокупности указанные нравственные и физические страдания составляют моральный вред, который, по мнению истицы, должен быть ей компенсирован в денежной форме в сумме <данные изъяты> рублей. Для поддержания своего существования и для ведения достойного образа жизни, полученное увечье вынуждает её обратиться к работодателю за компенсацией морального вреда. Истица считает, что указанная сумма компенсации является разумной и справедливой.
В судебном заседании истица и её представитель Кириченко О.С. поддержали заявленные исковые требования по изложенным выше основаниям. Истица также пояснила, что плановые и внеплановые инструктажи на заводе с ней фактически не проводились. Ей не разъяснялись правила техники безопасности, содержание инструкций, она лишь расписывалась в журналах, которые ей давали. О том, что перед началом работы ей необходимо было проверять совместно с наладчиком технологического оборудования исправность концевых выключателей, ей известно не было. Такие мероприятия никогда не проводились. К наладчику по сложившейся практике она обращалась только в случае, если в работе станка имелись какие-то отклонения. В день несчастного случая станок работал в полуавтоматическом режиме без сбоев, она производила те же операции, что и всегда - открывала и закрывала предохранительную дверь, снимала с толкателей готовые детали. Никакие концевые выключатели она преднамеренно не выключала, останов механической защиты не блокировала. Почему пресс-форма начала движение при открытой предохранительной двери она объяснить не может.
Представитель ответчика по доверенности Лазуков В.А. с исковыми требованиями не согласился, указав, что травма Лукиной М.П. была получена в результате умысла последней, что освобождает ответчика от гражданско-правовой ответственности. Факт того, что травма получена потерпевшей в результате её умышленных действий подтверждается, по мнению представителя завода, актом № о несчастном случае на производстве, в пункте 8 которого указано, что концевой выключатель LS4а и останов механической защиты термопластавтомата Е-250 с инвентарным номером <данные изъяты> были умышленно заблокированы. Движение пресс-формы в данном случае могло быть вызвано только нажатием на концевой выключатель LS1. Учитывая, что Лукина М.П. работала на станке одна, данные действия были осуществлены именно ею умышленно. Для уменьшения нравственных страданий истицы завод оказал ей материальную помощь в размере <данные изъяты> рублей, работниками завода ей была оказана своевременная помощь, а именно, вызваны медицинские работники и она была доставлена в больницу. По выходу из больницы Лукиной М.П. была предложена другая работа, на которую она согласилась, и в настоящее время она работает на заводе. Все предусмотренные инструктажи по правилам техники безопасности были проведены, что подтверждается подписями Лукиной М.П. в журнале инструктажа на рабочем месте.
Заслушав стороны, заключение прокурора, полагавшего иск подлежащим частичному удовлетворению с учётом требований разумности и справедливости, исследовав материалы дела, суд приходит к выводу о частичном удовлетворении исковых требований по следующим основаниям:
Согласно ст.237 Трудового кодекса РФ в случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.
В силу ст. 1099 Гражданского кодекса РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.
Согласно ст. 1100 Гражданского кодекса РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда
вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.
Согласно ст. 1101 Гражданского кодекса РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.
Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
Статьёй 1079 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 настоящего Кодекса.
В судебном заседании установлено, что ДД.ММ.ГГГГ Лукина М.П., работавшая литейщиком пластмасс в ОАО «ЕПЗ», по устному заданию бригадира УСВ отливала детали катушечной группы изделия «Алмаг» на термопластавтомате Е-250 с инвентарным номером <данные изъяты>. Примерно в 2 часа 25 минут станок закончил рабочий цикл по изготовлению очередной детали и разомкнул пресс-форму. Для изъятия готовой детали из разъёма пресс-формы Лукина М.П. потянулась правой рукой к подвижной половине пресс-формы, на которой находилась деталь, и в это время пресс-форма станка начала движение на смыкание. Лукина М.П. не успела снять деталь, и ей зажало правую руку между половинами пресс-формы. Указанный несчастный случай на производстве повлёк у истицы травматическую ампутацию правой кисти на уровне лучезапястного сустава. Данное повреждение относится к категории тяжёлых. В связи с производственной травмой Лукиной М.П. утрачена профессиональная трудоспособность на 60 %, ей бессрочно установлена третья группа инвалидности с первой степенью ограничения способности к трудовой деятельности /справки ФБУ «ГБ МСЭ по <адрес>» л.д.12/. Фондом социального страхования РФ истице выплачены: пособие по временной нетрудоспособности, единовременная страховая выплата и назначена ежемесячная страховая выплата. Ответчик в качестве материальной помощи выплатил истице <данные изъяты> рублей /расходный кассовый ордер № от ДД.ММ.ГГГГ л.д.51/.
По факту несчастного случая на производстве созданной комиссией проведено расследование, по результатам которого составлен акт формы Н-1 № /л.д.7-9/. Комиссией сделан вывод о том, что причинами несчастного случая являются: эксплуатация неисправного оборудования, выразившаяся в неисправности концевого выключателя LS3, нарушение п.5 раздела 6 Рабочей инструкции ГИКС.26.005.2007 г. «Инструкция на проведение осмотра и ремонта термопластавтомата согласно графика ППР», утверждённой техническим директором КАП 29.10.2007 года; вывод из строя останова механической защиты вместе с концевым выключателем LS4а; нарушение работником (литейщиком пластмасс), инструкции по охране труда, выразившееся в не проверке исправности защитных ограждений и блокировок, нарушение п.п.18,19 и 37 Инструкции № 22 «По технике безопасности и производственной санитарии для литейщиков пластмасс», утверждённой техническим директором КАП 09.01.2008 года; нажатие работником (литейщиком пластмасс) на концевой выключатель LS1 при открытом защитном экране. Также комиссией сделан вывод о том, что лицами, допустившими нарушение требований охраны труда, являются: ДАД - старший мастер ремонтно-механического цеха, который не проверил исправность концевого выключателя LS3 при проведении осмотра согласно графику ППР, чем нарушил п.5 раздела 6 Рабочей инструкции ГИКС.26.005.2007 г. «Инструкция на проведение осмотра и ремонта термопластавтомата согласно графика ППР», утверждённой техническим директором КАП 29.10.2007 года; ЩЕВ - наладчик технологического оборудования и КВВ литейщик пластмасс (по совместительству наладчик технологического оборудования), которые совместно с работником перед началом работы не проверили исправность работы концевых выключателей, чем нарушили п.п. 18 и 19 Инструкции № 22 «По технике безопасности и производственной санитарии для литейщиков пластмасс», утверждённой техническим директором КАП 09.01.2008 года; Лукина М.П.- литейщик пластмасс работала на станке с неисправным (заблокированным) остановом механической защиты и концевым выключателем LS4а, чем нарушила п.п. 3,8,19,37 Инструкции № 22 «По технике безопасности и производственной санитарии для литейщиков пластмасс», утверждённой техническим директором КАП 09.01.2008 года; ПНИ - генеральный директор - работодатель не обеспечил безопасность работников при эксплуатации оборудования и осуществлении технологических процессов, что выразилось в отсутствии должностного лица из числа инженерно-технических работников, назначенного приказом ответственным по охране труда, чем нарушил ст.212 Трудового кодекса РФ. Обстоятельства несчастного случая изложены в п.8 указанного акта. В частности, отражено, что литейщик пластмасс Лукина М.П. приступила к выполнению полученного задания, не проверив совместно с наладчиком ЩЕВ или литейщиком пластмасс (по совместительству наладчиком технологического оборудования) КВВ исправность блокировок (концевых выключателей), в результате чего не была установлена неисправность концевого выключателя LS3, концевого выключателя LS4а и останова механической защиты - который умышленно был заблокирован. В данном случае вывод комиссии об умышленной блокировке останова механической защиты, согласно ссылке в самом акте, базируется только на пункте 2 вывода акта №1 технической диагностики термопластавтомата Е-250, на котором произошёл несчастный случай, от ДД.ММ.ГГГГ. Вместе с тем в пункте 2 выводов, содержащихся в указанном акте /л.д.59-62/, отсутствует категорический вывод об умышленной (преднамеренной) блокировке останова механической защиты. Лицами, производившими диагностику станка, допускается возможность случайной блокировки указанной системы безопасности. Также в пункте 3 выводов данного акта специалистами допускается возможность случайной блокировки защитного выключателя LS1. Учитывая доводы истицы о том, что она не блокировала умышленно ни один из концевых выключателей, а также останов механической защиты, отсутствие в акте № 1/09 иных оснований для вывода об умышленных действиях Лукиной М.П. по отключению систем безопасности станка, суд считает недоказанным ответчиком факт того, что вред здоровью истицы причинён вследствие умысла последней. Ни один из опрошенных в ходе расследования несчастного случая свидетелей не сообщил о совершении Лукиной М.П. действий по отключению концевых выключателей и блокировке останова механической защиты, а также о работе ею на станке с открытой предохранительной дверью /л.д.162-164/. Не представлено ответчиком достаточных доказательств наличия умысла истицы и в судебном заседании. Проведённой <адрес> межрайонным следственным отделом СУ СК при прокуратуре РФ по Рязанской области проверкой /постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ л.д. 177-181/ установлено, что перед тем, как достать деталь из разъёма пресс-формы, примерно в 2 часа 25 минут, Лукина М.П. открыла защитный экран и правой рукой потянулась за деталью, которая висела на толкателях и в этот момент пресс-форма начала движение и зажала ей руку. Данный вывод следствия опровергает довод ответчика о том, что Лукина М.П., в нарушение требований техники безопасности, работала на станке с открытым защитным экраном. Кроме того, из представленных ответчиком материалов расследования комиссией несчастного случая /л.д.152-174/ не усматривается, что комиссией надлежаще проверялась версия о возможности блокировки останова механической защиты и концевого выключателя LS4а работником, работавшим на данном станке в предшествующую Лукиной М.П. смену. Из объяснений бригадира УСВ /л.д.164/ следует, что когда она приняла смену в 0 часов 30 минут, станки были все в исправном состоянии. Однако, не установлено - кто, когда и каким образом проверял исправность этих станков. Из акта комиссии следует, что исправность блокировок (концевых выключателей) станка, на котором произошёл несчастный случай, не была проверена перед началом работы литейщиком совместно с наладчиком технологического оборудования, что явилось, по мнению членов комиссии, одной из причин несчастного случая. Данное обстоятельство также свидетельствует об отсутствии в деле доказательств, бесспорно подтверждающих умышленные действия Лукиной М.П. по блокировке концевого выключателя LS4а и останова механической защиты станка. Учитывая это, а также тот факт, что не имеется достаточных доказательств умышленного нажатия истицей, при открытой предохранительной двери, на концевой выключатель LS1, суд не усматривает в действиях работника Лукиной М.П. грубой неосторожности.
Проанализировав имеющиеся в деле документы, объяснения сторон, суд приходит к выводу о том, что рассматриваемый несчастный случай явился следствием комплекса нарушений требований охраны труда, в том числе, и со стороны руководящего звена ОАО «ЕПЗ». Нарушения работника Лукиной М.П. в данном случае, по мнению суда, не являлись определяющими. Достоверно установлено, что Лукина М.П. не выполнила требования Инструкции № 22 «По технике безопасности и производственной санитарии для литейщиков пластмасс», утверждённой техническим директором КАП 09.01.2008 года, поскольку приступила к выполнению полученного задания, не проверив исправность блокировок (концевых выключателей), в результате чего не была установлена неисправность концевого выключателя LS3, концевого выключателя LS4а и останова механической защиты. Факт ознакомления работника с соответствующей инструкцией подтверждён подписями Лукиной М.П. в журнале регистрации инструктажа на рабочем месте /л.д.150,151/. Вместе с тем, обязанность выполнения проверочных мероприятий имелась не только у Лукиной М.П., но и у лиц, занимающихся наладкой технологического оборудования, поскольку литейщик не обладает для этого достаточными знаниями. Отсутствие, в данном случае, должностного лица из числа инженерно-технических работников, назначенного приказом ответственным по охране труда, а также должного контроля со стороны бригадира позволили работнику выполнять производственное задание на станке с частично неисправными, частично заблокированными концевыми выключателями и заблокированным остановом механической защиты. Одна из систем безопасности - концевой выключатель LS3 находился на момент несчастного случая в нерабочем состоянии - его исправность при проведении осмотра согласно графику ППР не проверил старший мастер ремонтно-механического цеха ДАД /п.10 акта 1/09 - л.д.8-об./. Из показаний допрошенного в судебном заседании в качестве свидетеля РМА, исполнявшего обязанности мастера, следует, что руководство не возражало, чтобы при работе станка в полуавтоматическом режиме изделие не падало в коробку, а повисало на толкателях, откуда работник должен был его доставать. Налаживался станок для работы именно таким образом по инициативе работников, чтобы не страдало качество продукции.
Довод представителя ответчика о том, что использование заводом в производственной деятельности станка, на котором работала истица, не связано с повышенной опасностью для окружающих, в том числе и работника, суд находит необоснованным. Статья 1079 ГК РФ не содержит исчерпывающего перечня источников повышенной опасности. По смыслу закона повышенную опасность несёт любая деятельность, осуществление которой создаёт повышенную опасность причинения вреда из-за невозможности полного контроля за ней со стороны человека. В данном случае, работа станка, являющегося сложным механизмом, не подконтрольна полностью человеку. Исходя из изложенного, суд считает термопластавтомат Е-250, при работе на котором истица получила производственную травму, источником повышенной опасности.
Учитывая, что ответчиком не доказано умысла истицы на причинение вреда своему здоровью, а также грубой неосторожности последней, содействовавшей возникновению или увеличению вреда, суд считает требования истицы о взыскании в её пользу с работодателя - ОАО «ЕПЗ» денежной компенсации морального вреда в связи с повреждением здоровья на производстве, подлежащим удовлетворению.
Полученная истицей травма, повлекшая ампутацию правой кисти, стала причиной её физических и нравственных страданий, описанных истицей в исковом заявлении, наличие которых не оспаривалось ответчиком.
При определении размера денежной компенсации морального вреда суд, руководствуясь ст.ст.151, 1101 ГК РФ, учитывает характер и степень физических и нравственных страданий истицы, а также фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, а именно, наличие нарушений требований охраны труда, как со стороны работника, так и со стороны работодателя, не обеспечившего в соответствии со ст.212 Трудового кодекса РФ, безопасных условий и охраны труда, требования разумности и справедливости и считает необходимым взыскать с ответчика в пользу истицы <данные изъяты> рублей.
При этом суд также основывается на положениях ст.237 Трудового кодекса РФ, ст. 1099 Гражданского кодекса РФ, согласно которым компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.
В соответствии с ч.1 ст.103 ГПК РФ, ст.ст.333.19, 333.20 Налогового кодекса РФ с ответчика ОАО «ЕПЗ» в пользу государства подлежит взысканию государственная пошлина в размере <данные изъяты> рублей.
Исходя из изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
Исковые требования Лукиной М.П. к ОАО «ЕПЗ» о компенсации морального вреда, причинённого повреждением здоровья в результате несчастного случая на производстве удовлетворить частично.
Взыскать с ОАО «ЕПЗ» в пользу Лукиной М.П. денежную компенсацию морального вреда в сумме <данные изъяты>) рублей.
В остальной части иска к ОАО «ЕПЗ» отказать.
Взыскать с ОАО «ЕПЗ» в доход государства государственную пошлину в сумме <данные изъяты>) рублей.
Решение в 10- дневный срок с момента изготовления его в окончательной форме может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Рязанского областного суда, с подачей кассационных жалобы, представления через Касимовский районный суд.
Судья:
