Мотивированный приговор изготовлен 11 октября 2018 года
Председательствующий Чарикова И.В. Дело № 22-7389/2018
АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ ПРИГОВОР
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
г. Екатеринбург 09 октября 2018 года
Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда в составе:
председательствующего Нагорнова В.Ю.,
судей Мироновой Ю.А., Беликовой А.А.
при секретаре Губаревой К.В.,
с участием:
прокурора Курченко Э.В.,
защитника – адвоката Сачкова А.С.,
осужденной Соколовой Ю.Н.,
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденной Соколовой Ю.Н. и адвоката Сачкова А.С. на приговор городского суда города Лесного Свердловской области от 06 августа 2018 года, которым
Соколова Юлия Николаевна,
родившаяся ( / / ), ранее не судимая,
осуждена по части 3 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации к штрафу в размере 150000 рублей.
Заслушав доклад судьи Нагорнова В.Ю., выступления осужденной Соколовой Ю.Н. и адвоката Сачкова А.С., поддержавших доводы апелляционных жалоб, старшего прокурора апелляционного отдела прокуратуры Свердловской области Курченко Э.В., полагавшего необходимым оставить приговор суда без изменения, судебная коллегия
установила:
приговором суда Соколова Ю.Н. признана виновной в мошенничестве, то есть хищении путем обмана денежных средств ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» в крупном размере, совершенном в г. Лесной Свердловской области при следующих обстоятельствах.
Соколова Ю.Н., работая в должности инженера по подготовке производства 1 категории отдела хранения и перевозок спец.продукции (отдел 015) ФГУП «Комбинат Электрохимприбор», из корыстных побуждений, имея умысел на получение льгот и компенсаций за работу во вредных условиях труда в виде доплаты к окладу в размере 20%, дополнительных оплачиваемых дней к отпуску, талонов на лечебно-профилактическое питание, в период с 01 апреля 2012 года по 31 мая 2017 года ежемесячно (за исключением периодов нахождения в ежегодном очередном отпуске и периода отстранения ее от работы во вредных условиях по медицинским показаниям) изготавливала справки со сведениями о ежедневном фактическом пребывании в условиях радиационной опасности (вредные условия труда), куда вносила недостоверные сведения о праве на доплату за фактически отработанное время во вредных, особо вредных и опасных условиях труда на себя и на работников отдела 015. При этом фактически Соколова Ю.Н. в помещениях с вредными условиями труда в течение указанной в справках продолжительности времени не находилась. Тем самым Соколова Ю.Н., достоверно зная, что при отсутствии фактической занятости на работе во вредных условиях труда она не имеет права на получение выплат в виде компенсаций и льгот за работу во вредных условиях труда, дополнительных оплачиваемых дней к отпуску и лечебно-профилактического питания, вводила руководство ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» в заблуждение относительно достоверности сведений, указанных в изготавливаемых ею справках о фактическом времени своего пребывания во вредных, особо вредных и опасных условиях труда. На основании изготовленных Соколовой Ю.Н. справок в период с 01 апреля 2012 года по 31 мая 2017 года на лицевые счета Соколовой Ю.Н. были произведены выплаты по всем видам льгот на общую сумму 312 070 рублей 26 копеек, в том числе повышенная оплата труда за работу во вредных условиях в размере 137245 рублей 40 копеек, оплата времени дополнительного отпуска в сумме 75533 рублей 20 копеек, талоны на лечебно-профилактическое питание на сумму 99291 рублей 66 копеек, чем предприятию ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» причинен ущерб на сумму 312070 рублей 26 копеек.
В заседании суда первой инстанции Соколова Ю.Н. вину в предъявленном обвинении не признала, отрицая наличие умысла на хищение денежных средств комбината.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Сачков А.В. просит приговор отменить, уголовное дело прекратить в связи с отсутствием в деянии осужденной состава преступления. В обоснование своей просьбы защитник указывает, что предъявленное Соколовой Ю.Н. обвинение не конкретизировано, поскольку в нем не описаны умысел на совершение длящегося преступления, конечная преступная цель, не указано, вносила ли Соколова Ю.Н. ложные сведения о фактическом времени пребывания во вредных условиях труда в справки только в отношении себя или также в отношении других работников, нет ссылки на внутреннюю документацию предприятия, которой установлена обязанность Соколовой Ю.Н. готовить проекты справок, а также на нормативные акты, в которых разработана методика подсчета отработанного времени во вредных условиях труда. Органом следствия и судом не установлено, кого именно из руководства комбината Соколова Ю.Н. вводила в заблуждение относительно достоверности сведений, содержащихся в изготавливаемых справках. Адвокат отмечает, что сотрудникам отдела хранения и перевозки специальной продукции, в котором работала осужденная, предоставляются льготы за работу во вредных условиях труда; сводная справка о фактическом времени, проведенном работниками во вредных условиях труда, составлялась на основании справок, подготавливаемых руководителями групп, содержание этих справок Соколовой Ю.Н. не проверялось, а итоговую справку подписывал начальник отдела И., который и был ответственен за контроль и учет фактического времени пребывания сотрудников во вредных условиях труда. Указывает на отсутствие у Соколовой Ю.Н. умысла на хищение денежных средств, поскольку в справке всегда указывалось время по табелю учета рабочего времени и количество рабочих смен в месяце, исходя из того, что вся рабочая смена проходила во вредных условиях труда. Автор жалобы обращает внимание, что Соколова Ю.Н. фактически постоянно работала во вредных условиях – месте с повышенным уровнем ионизирующего излучения, так как на плане здания 700, в котором находится ее рабочее место, нет отделенного от производственной части административно-бытового комплекса, цех представляет собой единое здание на одном фундаменте и под общей крышей. Факт работы осужденной во вредных условиях труда подтвержден тем обстоятельством, что аттестация рабочего места Соколовой Ю.Н. была проведена по соответствующему классу с заключением о том, что она работает во вредных условиях труда. Результаты аттестации рабочего места табельщика Ч., на которые ссылается сторона обвинения, не имеют значения, поскольку кабинет табельщика не предусмотрен схемой здания 700 и на плане не отражен. Соколова Ю.Н. возместила причиненный комбинату ущерб в полном объеме, находясь под психологическим давлением руководства и представителей службы безопасности, убедивших ее, что в случае признания факта незаконного получения денежных средств за ней сохранят рабочее место без привлечения к уголовной ответственности. Автор жалобы полагает, что причиненный Соколовой Ю.Н. ущерб может служить только предметом гражданско-правового спора, вытекающего из трудовых правоотношений.
Защитник также указывает, что доказательствами по делу не подтверждено, что Соколова Ю.Н. не находилась в специальных помещениях с вредными условиями труда в указанном в справках объеме времени, а ретроспективные справки системы СУДОС «АССАД-М-5» такими доказательствами являться не могут, поскольку не относятся к первичным документам времени учета работы во вредных условиях труда. В соответствии с технологической планировкой комбината, здание 700, где находится рабочее место Соколовой Ю.Н., относится к 3 категории по потенциальной радиационной опасности, что характеризует здание целиком как объект с повышенной радиационной опасностью, поэтому Соколовой Ю.Н. для того, чтобы оказаться во вредных условиях труда, не было необходимости посещать режимные помещения внутри здания 700, а достаточно было оставаться на своем рабочем месте. Кроме того, пребывание Соколовой Ю.Н. во вредных условиях труда подтверждается истребованными по ходатайству стороны защиты выписками из журналов учета индивидуальных доз персонала отдела 015 по сооружению 700, согласно которым полученная Соколовой Ю.Н. годовая доза облучения превышает допустимую дозу для населения и соответствует величинам доз облучения других работников отдела 015, получающих все установленные законом выплаты и компенсации за работу во вредных условиях труда. Вывод суда первой инстанции об обратном основан на неправильном понимании закона, поскольку СанПиН устанавливают не минимальные, а предельные максимальные значения доз облучения, превышение которых недопустимо. Защитник ссылается на правовую позицию Конституционного суда Российской Федерации, согласно которой работник имеет право на компенсации за работу во вредных условиях по результатам аттестации рабочих мест независимо от того, включена ли его должность или профессия в Список производств, цехов, профессий и должностей с вредными условиями труда. Поскольку занимаемая Соколовой Ю.Н. должность инженера по подготовке производства включена в Перечень профессий и должностей работников отдела 015, которым предоставляется льготы за вредные, особо вредные и тяжелые условия труда от 26 июля 1999 года, утвержденный генеральным директором комбината, то выводы суда о незаконном получении Соколовой Ю.Н. компенсаций в виде доплат за вредные условия работы, дополнительных оплачиваемых дней к отпуску и лечебно-профилактического питания, необоснованны. В соответствии с локальными нормативными актами на И. как на начальника отдела 015 возложена обязанность по организации правильного учета фактически отработанного времени работников, занятых на работах во вредных условиях труда, поэтому Соколова Ю.Н. не могла по собственной инициативе вести такой учет, что подтверждено показаниями табельщика Ч. Отмечает, что денежные средства взамен лечебно-профилактического питания перечисляются не на расчетный счет работника, а на личную электронную карту-пропуск, в связи с чем работник не может использовать полученные суммы за пределами предприятия. Кроме того, причиненный преступлением ущерб доказательствами не подтвержден, бухгалтерские документы в деле отсутствуют. Только по ходатайству стороны защиты были истребованы документы, имеющие существенное значение для рассмотрения уголовного дела, что, по мнению адвоката, свидетельствует о сокрытии правоохранительными органами юридически значимой информации в угоду стороне обвинения. Автор жалобы производит анализ протоколов радиационных измерений от 29 мая 2018 года, проведенных дозиметрами отдела 048 комбината по запросу прокурора в отделе 015, ссылается на показания свидетеля К., которые, по мнению защитника, указывают на то, что руководство комбината намеренно вводит суд и участников процесса в заблуждение относительно реальной радиационной обстановки на предприятии. Адвокат полагает протокол опроса Соколовой от 06 сентября 2017 года и ее объяснение от 29 сентября 2017 года недопустимыми доказательствами, поскольку они были получены под психологическим давлением со стороны руководства предприятия и сотрудников Управления ФСБ России. Подпись Соколовой Ю.Н. о разъяснении ей положений статьи 51 Конституции Российской Федерации не подтверждает факт надлежащего разъяснения указанных положений, так как текст разъяснения предусмотренных законом прав расположен в конце протокола, из чего следует, что до опроса Соколовой Ю.Н. ее права не разъяснялись. В протоколах отсутствует разъяснение опрашиваемому лицу права пользоваться помощью защитника, не указано время проведения опроса и место его составления. Адвокат указывает на заинтересованность в исходе дела представителя потерпевшего Забелова М.В., свидетелей И., Х. и Ч., связанную с тем, что признание доказанной вины Соколовой Ю.Н. снимает с них ответственность за их собственные упущения по службе. Кроме того, показания названных лиц противоречат положениям локальных нормативно-правовых актов предприятия.
В собственной апелляционной жалобе осужденная Соколова Ю.Н. просит приговор отменить и в обоснование своей просьбы указывает, что на основании справок руководителей групп ежемесячно готовила проект сводной справки по отделу о фактическом времени, проведенном работниками во вредных условиях труда, которую подписывал начальник отдела И. Считает, что ввиду расположения ее рабочего места постоянно подвергалась радиоактивному воздействию, о чем свидетельствует факт выдачи ей дозиметра, которым зафиксировано превышение дозы излучения по сравнению с нормой, установленной для населения. Кроме того, в период с мая 2014 года по июль 2015 года по состоянию здоровья была отстранена от работы во вредных условиях труда и соответствующие льготы ей не выплачивались, поэтому данный период необоснованно включен в обвинение.
В дополнениях к апелляционной жалобе осужденная приводит доводы, аналогичные тем, что изложены в апелляционной жалобе защитника. Также осужденная на основе анализа локальных нормативных актов предприятия утверждает, что не знала об отсутствии у нее права на получение выплат и компенсаций за работу во вредных условиях труда. Указывает, что на предприятии сложилась практика оформления справок учета фактически отработанного времени во вредных условиях, которая противоречила действующим правилам, установленным на предприятии. Обращает внимание на то, что не могла ввести в заблуждение своего руководителя И. относительно содержания подписываемых им справок, поскольку он так же как и она получал компенсации за вредные условия труда. Считает необоснованным вывод суда о незаконном получении денежных средств в сумме 312070 рублей 26 копеек, поскольку в материалах дела отсутствуют платежные документы о перечислении ей указанной суммы. Судом не установлено, когда у нее возник преступный умысел на хищение денежных средств, не принято во внимание, что с учетом подоходного налога сумма ущерба должна быть меньше на 27609 рублей 72 копейки, не учтены взносы в профсоюзную организацию в размере 1% от заработной платы. В материалах дела отсутствуют документы, на основании которых был произведен расчет получаемой ею денежной компенсации за лечебно-профилактическое питание. К жалобе осужденной приложены копии приказов директора комбината, справки о доходах физического лица, карты специальной оценки условий труда, расчетных листов.
В возражениях на апелляционные жалобы осужденной и адвоката государственный обвинитель – заместитель прокурора г. Лесной Свердловской области Кузнецов К.А. и представитель потерпевшего Забелов М.В. просят приговор оставить без изменения, приводя доводы о его законности, обоснованности и справедливости.
Изучив материалы уголовного дела и допросив свидетелей, обсудив доводы защитника, осужденной и прокурора, судебная коллегия приходит к выводу о необоснованности приговора и необходимости его отмены ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела.
В соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 389.15 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, является, среди прочего, основанием для отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке.
Согласно статье 389.16 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании.
Суд первой инстанции установил и стороной защиты фактически не оспаривается, что Соколова Ю.Н. действительно составляла справки со сведениями о времени пребывания сотрудников отдела 015 ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» в условиях радиационной опасности то есть во вредных условиях труда. Кроме того, приказами начальника отдела 015 И. от 0 марта 2013 года и от 26 ноября 015 года она была назначена ответственным лицом за расчет продолжительности дополнительного отпуска за вредные условия труда для работников отдела хранения и перевозок спецпродукции (далее отдел 015), что следует из копий приказов (т.1, л.д. 218-219).
Справкой, предоставленной бухгалтером отдела 054 ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» о произведенных доплатах Соколовой Ю.Н. за период с 01 февраля 2011 года по 31 мая 2017 года подтверждается, что за работу с вредными условиями труда Соколовой Ю.Н. начислено в 2012 году 31420 рублей 23 копейки, в 2013 году – 28120 рублей 57 копеек, в 2014 году – 8263 рубля 98 копеек, в 2015 году – 20511 рублей 70 копеек, в 2016 году – 38661 рублей 88 копеек, в 2017 году – 18951 рублей 25 копеек. В 2013 году ей предоставлен дополнительный отпуск продолжительностью 7 дней, сумма отпускных составила 13001 рубль 21 копейка, в 2014 году ей предоставлен дополнительный отпуск продолжительностью 10 дней, сумма отпускных составила 16151 рубль 32 копейки, в 2015 году ей предоставлен дополнительный отпуск продолжительностью 2 дня, сумма отпускных составила 3056 рублей 26 копеек, в 2016 году ей предоставлен дополнительный отпуск продолжительностью 9 дней, сумма отпускных составила 17748 рублей 83 копейки (т.1, л.д. 197-204). Те же данные явствуют изответазаместителя генерального директора по режиму и охране ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» на запрос следователя и информацией, предоставленной руководителем группы отдела 074 Х.. о том, что за указанный период Соколовой Ю.Н. начислены и выплачены доплата за работу во вредных условиях труда суммы в размере 174914 рублей 90 копеек, оплата дополнительного отпуска в сумме 75533 рубля 20 копеек, предоставлено лечебно-профилактическое на сумму 105617 рублей 67 копеек (т.1 л.д. 211-213).
Перечисленные документы вопреки доводам апелляционной жалобы защитника подтверждают факт начисления и выплаты Соколовой Ю.Н. сумм, которые получены, как указано в приговоре, в результате совершенного ей обмана.
Факт заполнения справок со сведениями о фактическом времени, отработанном во вредных условиях труда, и предоставления их в бухгалтерию, подтверждается самими справками, копии которых имеются в материалах уголовного дела (т. 1, л.д. 91-156), и не оспаривается осужденной, подписи которой имеются в указанных справках.
Таким образом, факт совершения Соколовой Ю.Н. описанных в приговоре действий – заполнения справок о времени работы во вредных условиях труда и передачи их в бухгалтерию для начисления доплат за работу в таких условиях, как и факты получения этих доплат, использования дополнительного отпуска и пользования лечебно-профилактическим питанием судом первой инстанции достоверно установлены на основании исследованных доказательств. По существу эти обстоятельства не оспариваются и стороной защиты, несмотря на доводы об отсутствии в материалах дела документов, подтверждающих факт зачисления денежных средств на лицевой счет Соколовой Ю.Н. Последняя, согласившись возвратить предприятию перечисленные выше суммы, также не приводила доводов о том, что эти денежные средства фактически не были ей выплачены.
Вместе с тем, суд первой инстанции не уделил должного внимания представленным стороной обвинения доказательствам, призванным подтвердить наличие у осужденной умысла на совершение преступления, что привело к вынесению ошибочного решения.
Деяние, предусмотренное частью 3 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, является умышленным, совершается только с прямым умыслом и с корыстной целью.
Соколова Ю.Н., заявляя о непризнании вины в преступлении в суде первой и апелляционной инстанции, утверждала, что не имела умысла не незаконное получение доплат за работу во вредных условиях труда и утверждала, что получала их обоснованно.
Изучив представленные документы, в том числе локальные нормативные акты, допросив свидетелей, судебная коллегия приходит к выводу, что субъективная сторона преступления, за которое осуждена Соколова Ю.Н., в виде прямого умысла не подтверждена представленными доказательствами.
Суд в обоснование своих выводов о виновности осужденной сослался на показания представителя потерпевшего Забелова М.В., свидетелей И. – начальника отдела 015, К. - заместителя начальника того же отдела, Ч., работающейтабельщиком в отделе 015, Р. – заместителя начальника отдела специальной безопасности и руководителя группы радиационной безопасности ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор», Д. - бухгалтера отдела 054 по расчету заработной платы с рабочими и служащими ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор», Х. – руководителя группы отдела 074, сотрудники которого отвечают за разработку системы оплаты труда на комбинате, компенсационных выплат, обеспечение лечебно-профилактическим питанием, расчет и оплату дополнительных отпусков, досрочное льготное обеспечение, разработку должностных инструкций по предприятию.
Перечисленные свидетели подробно описали порядок начисления льгот и компенсаций за работу во вредных и особо вредных условиях труда на ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор», но ни один из свидетелей не был допрошен о том когда и каким образом Соколова Ю.Н. была поставлена в известность об основаниях начисления этих выплат и правилах учета времени работы во вредных условиях труда.
Из показаний Забелова М.В. следует, что в 2017 году на предприятии проведена проверка учета фактической занятости работников отдела 015 (отдела хранения и перевозок спец.продукции) на работах с вредными условиями труда, в результате которой выявлено, что Соколова Ю.Н. предоставляла не соответствующие действительности сведения о фактически отработанном ею времени во вредных условиях труда. Соколова Ю.Н. во вредных особо вредных и опасных условиях труда не находилась, производственные помещения с вредными и особо вредными условиям труда практически не посещала, бывала там в течение нескольких минут, а в справке указывала целые рабочие смены. Представитель потерпевшего не пояснил, когда и каким образом Соколова Ю.Н. была извещена о том, какие помещения предприятия относятся к числу помещений с вредными условиями труда, за время пребывания в которых работник имеет право на получение льгот и компенсаций.
По результатам указанной Забеловым М.В. проверки составлен сводный акт от 04 декабря 2017 года, утвержденный исполняющим обязанности Генерального директора ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор», из выводов которого следует, что Соколовой Ю.Н., а также некоторым иным сотрудникам 015 отдела, необоснованно начислялись льготы и компенсации за работу во вредных условиях труда. Во время проверки было установлено, что Соколовой Ю.Н. необоснованно начислены доплаты и предоставлены льготы за время работы во вредных условиях труда, однако акт проверки только констатирует факт начисления, но не содержит доказательств умысла Соколовой Ю.Н. на хищение, поскольку вопросы правильности и полноты ее обучения правилам исчисления времени пребывания во вредных условиях труда предметом проверки не являлись (т. 1, л.д. 221-226).
Из показааний свидетеля Х. следует, что заработная плата работникам комбината начисляется на основании табеля учета рабочего времени. Условия и основания повышенной оплаты за работу во вредных и опасных условиях труда регламентированы приказом № 378 от 30 июня 2015 года (Положение по оплате труда работников ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор»). Порядок ведения фактического учета отработанного времени во вредных условиях труда регламентирован Приказом № 280 от 13 декабря 2006 года «Об утверждении комиссии по представлению дополнительного отпуска и лечебно-профилактического питания. Ответственность за организацию учета продолжительности работы во вредных условиях труда несут: начальник отдела и непосредственные руководители каждого подразделения, то есть в данном случае И. Учет работы во вредных условиях труда должен фиксироваться в журнале «Учета фактически отработанного времени во вредных условиях труда». В конце отчетного месяца непосредственными руководителями подразделений составляются справки о времени фактического посещения и работы во вредных условиях труда на основании данных из журналов. По отделу 015 для осуществления компенсационных выплат за работу во вредных условиях труда использовались карты аттестации рабочих мест прежних лет. Учитывая, что у Соколовой Ю.Н. отсутствует карта аттестации рабочего места, она имела право на дополнительный отпуск за вредные условия труда, продолжительность которого определяется по фактическому учету времени посещения участков с вредными условиями труда.
Анализ перечисленных свидетелем Х. локальных нормативных актов не подтверждает, что Соколова Ю.Н. должна была осознавать, что неправильно учитывает время своей работы во вредных условиях труда.
Сама Соколова Ю.Н. утверждает, что указывала время своей работы во вредных условиях соответствующее табельному времени, поскольку была убеждена, что работает во вредных условиях постоянно, так как ее кабинет находится рядом с производственным помещением, в котором выполняются работы со спецпродукцией, являющейся источником ионизирующего излучения.
Доводы руководства предприятия, аналогичные версии органа следствия, сводятся к тому, что помещениями с вредными условиями труда являются строго определенные помещения, доступ в которые ограничен, а в кабинете Соколовой Ю.Н. условия труда оптимальны, что подтверждается результатами проведенных исследований. Между тем, представленные органом следствия протоколы радиационного контроля, в которых отражено отсутствие превышения норм радиационного излучения (т.2, л.д.116-160) не могут служить доказательством при оценке умысла осужденной на обман администрации предприятия, так как измерения проведены после совершения Соколовой Ю.Н. действий, за которые она осуждена, и эти результаты не были ей известны в момент совершения описанных в приговоре действий.
Трудовым договором с Соколовой Ю.Н. от 22 апреля 1996 года подтверждается факт принятия ее на постоянную работу уборщиком производственных помещений. Последующими соглашениями об изменениях трудового договора в связи с переводом Соколовой Ю.Н. на должность инженера по организации и нормированию труда отдела 015, а затем на должность инженера по подготовке производства в отделе хранения и перевозок спецпродукции было предусмотрено ее право на выплаты компенсационного характера, предусмотренные коллективным договором, локальными нормативными актами, Правилами внутреннего трудового распорядка: дополнительный отпуск продолжительностью до 12 дней за вредные условия труда, лечебно-профилактическое питание. Указанные соглашения имеют оговорку, что дополнительный отпуск и лечебно-профилактическое питание предоставляются по фактическому учету времени работы во вредных условиях (т.1 л.д.84-90). Ссылаясь на перечисленные документы, суд первой инстанции не учел, что указанная оговорка не менялась в течение времени работы Соколовой Ю.Н. и повторялась в соглашениях об изменении трудового договора, заключенных в 2007, 2011 и 2015 годах. Следовательно, соглашение об изменении условий трудового договора, на основании которого должен был измениться порядок получения работником льгот и компенсаций за весь период ее работы заключено не было, в связи с чем Соколова Ю.Н. могла полагать, что независимо от способа учета рабочего времени ее право на получение доплат не изменяется.
Между тем, как следует из показаний свидетеля Х. в суде апелляционной инстанции, в связи с принятием в 2011 году Положения по оплате труда работников ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор», утвержденного 26 декабря 2011 года (т. 2, л.д. 23-90) на комбинате приняты меры к изменению порядка учета фактического времени работы во вредных условиях.
Из показаний свидетелей И., Х., К. следует, что в зависимости от характера выполняемой работы сотрудники ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» могут получать компенсации и льготы за работу во вредных условиях труда постоянно за все время работы, подтвержденное табелем учета рабочего времени, либо за время, фактические проведенное во вредных условиях труда. В первом случае доплаты работникам начисляются в течение всего года на основании приказа, изданного в конце предшествующего года, без подтверждения справками, во втором случае – на основании справок о времени фактической работы во вредных условиях труда, аналогичных тем, за составление и заполнение которых предположительно недостоверными данными осуждена Соколова Ю.Н.
Соколовой Ю.Н., как это следует из копии приказа №12456/к (т. 4, л.д. 157-158) в 2012 году доплата в связи с работой во вредных условиях должна была начисляться за все время работы без необходимости подтверждения времени работы в таких условиях справками. Тем не менее, с апреля 2012 года от нее потребовалось составление указанных справок, что и было ею сделано. При этом приказ №12456/к отменен не был, никаких документов, на основании которых произошли изменения в порядке исчисления доплаты, органом следствия не представлено, то есть то есть Соколова Ю.Н. правомерно руководствовалась положениями приказа. Никаких обстоятельств, которые могли бы повлечь изменение порядка оплаты труда, таких как, например, перевод в помещение с иными условиями труда, удаление Соколовой Ю.Н. от производственного помещения или изменение ее функциональных обязанностей, органом следствия и судом также не установлено. Соглашение об изменении трудового договора, в котором были бы указаны эти обстоятельства, также отсутствует. То есть без понятных и сообщенных работнику оснований на Соколову Ю.Н. была возложена обязанность подтверждать время своей работы по вредных условиях труда дополнительными справками.
При этом форма справок, которые составляла Соколова Ю.Н. не утверждена локальными нормативными актами предприятия. Согласно пункту 5 Приказа генерального директора комбината от 13 декабря 2006 года №280 (т.2, л.д. 3-6) в случаях, когда работники выполняют работы в производствах, цехах с вредными и особо вредными условиями труда в отдельные периоды времени, необходимо организовать учет фактически отработанного времени в соответствующих условиях. Согласно пункту 5.1 того же приказа для работников отделов, выполняющих в отдельные период времени работы в производствах, цехах, участках с вредными и особо вредными условиями, заводится справка, форма которой является приложением Б к приказу.
Форма справок, составляемых Соколовой Ю.Н., не соответствует приложению Б (т.2, л.д. 8), а из показаний свидетелей И. и Х., данных в заседании суда апелляционной инстанции, следует, что справка по форме, соответствующей приложению Б, составляется для лиц, временно направленных из других подразделений комбината, и в отношении Соколовой Ю.Н. составляться не должна. Таким образом, пункт 5 указанного приказа с относящимися к нему подпунктами не относится к Соколовой Ю.Н. Об этом же свидетельствует и то обстоятельство, что с 2007 по апрель 2012 года в отношении нее не осуществлялся учет фактически отработанного времени на работах с вредными и особо вредными условиями труда, хотя согласно пункту 15 приказа № 280 такой учет введен с 01 января 2007 года. Здесь же необходимо отметить, что согласно показаниям И. в отделе 015 не велись и журналы учета, предусмотренные пунктами 5.2 и 5.3 того же Приказа, формы которых содержатся в приложениях В и Г к приказу. То есть надлежащий учет фактического времени работы во вредных условиях труда в отделе 015 вообще не велся. Это, как следует из показаний И., привело к тому, что помимо Соколовой Ю.Н. к ответственности за необоснованное получение льгот и компенсаций привлечены около 30 работников отдела 015, а за отсутствие надлежащего контроля к дисциплинарной ответственности привлечен сам И.
Таким образом, в отделе 015 отсутствовал контроль за правильностью учета фактического времени работы во вредных условиях, который должен был осуществляться руководством отдела, вследствие чего Соколовой Ю.Н. не было своевременно указано на допускаемые ей ошибки отражении результатов такого учета. В течение более чем пяти лет составляемые Соколовой Ю.Н. справки, по форме не соответствующие нормативным документам предприятия, без замечаний подписывались начальником отдела И., а в его отсутствие заместителем начальника отдела К. Справки поступали в бухгалтерию предприятия, где на их основе начислялись доплаты, льготы и компенсации Соколовой Ю.Н. и другим сотрудникам отдела, достоверность справок, а также правильность их заполнения никогда не вызывали сомнений.
Кроме того, факт подписания справок начальником отдела И. сам по себе дает основания для вывода об отсутствии признаков обмана в деянии Соколовой Ю.Н. И. в силу занимаемой должности и стажа работы на комбинате осведомлен о том, за работу на каких именно объектах положена доплата за работу вредных условиях труда. Он сам в течение длительного времени получает такую доплату, а в 2013 году, как он пояснил суду апелляционной инстанции, он получал ее на основании справок, аналогичных тем, которые составляла Соколова Ю.Н. Поскольку Соколова Ю.Н. подчинена непосредственно начальнику отдела 015, ему известны ее функциональные обязанности, включая те, которые должны исполняться на объектах с вредными условиями труда. Доводы И. о том, что он не имел возможности контролировать перемещения Соколовой Ю.Н. и проверять, сколько времени она провела на указанных объектах, несостоятельны, так как Соколовой Ю.Н. в течение пяти лет (за вычетом периода отстранения от работы в указанных условиях) представлялись справки, согласно которым она каждый рабочий день не менее 4 часов (условие, при котором работник считается отработавшим полный рабочий день во вредных условиях труда) проводила на объектах с такими условиями. Поскольку она заведомо для Исакова К.С. не могла ежедневно отсутствовать в кабинете более четырех часов, оставаясь незамеченной, начальник отдела был очевидно согласен с Соколовой Ю.Н. в том, что местом с вредными условиями работы является ее рабочее место. Следовательно, поскольку И., а в его отсутствие К. подписывали представленные Соколовой Ю.Н. сведения, оснований полагать, что она вводила их в заблуждение относительно времени своей работы во вредных условиях, не имеется.
Более того, помимо сводных справок, представляемых в бухгалтерию, И. и К. подписывались индивидуальные справки аналогичного содержания в отношении непосредственно Соколовой Ю.Н., в которых прямо указано, что она работала во вредных условиях труда все рабочие смены (т.1, л.д.156-179). Составление и подписание этих справок исключает возможность обмана руководителей отдела 015 относительно содержащихся в них сведений. Предположение, что подписание этих справок стало следствием злоупотреблений иных кроме Соколовой Ю.Н. лиц, стало бы нарушением пределов судебного разбирательства.
Приведенные обстоятельства свидетельствуют, что с 2007 года на предприятии так и не был организован надлежащий учет фактического времени работы во вредных и особо вредных условиях труда, в связи с чем у Соколовой Ю.Н. не могло возникнуть оснований сомневаться в правильности своих действий.
Кроме того, об отсутствии у Соколовой Ю.Н. умысла на обман администрации предприятия свидетельствует и следующее обстоятельство.
Согласно пункту 9.3 Положения по оплате труда работников ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор», утвержденного Приказом Генерального директора ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» № 378 от 30 июня 2015 года, на ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» основанием для доплат компенсационного характера являются результаты аттестации рабочих мест (АРМ), действовавшие до вступления в силу Федерального закона от 28 декабря 2013 года №426-ФЗ «О специальной оценке условий труда», и действительные до проведения специальной оценки условий труда. Как следует из карты аттестации рабочего места инженера по организации и нормированию труда (должности, ранее занимаемой Соколовой Ю.Н.) по степени вредности и опасности условия ее труда оценены как вредные с категорией 3.3 (т. 4, л.д. 192-199). Доводы свидетеля Х. о том, что эта аттестация проведена по другой должности, несостоятельны, поскольку из показаний свидетелей и материалов дела явствует, что после перевода Соколовой Ю.Н. с должности инженера по организации и нормированию труда на должность инженера по подготовке производства объем ее обязанностей не изменился, как не изменилось и ее рабочее место. Более того, результаты этой аттестации учитывались при начислении Соколовой Ю.Н. доплат, льгот и компенсаций после перевода ее на новую должность. Доводы свидетелей И. и Х. о том, что категория вредности рабочего места установлена в связи с тем, что Соколова Ю.Н. вынуждена посещать места с вредными условиями труда, как и представленный Х. судебной коллегией протокол измерения уровней факторов радиационного воздействия от 11 октября 2007 года не подтверждают отсутствие вредных факторов на рабочем месте Соколовой Ю.Н. Из карты аттестации рабочего места не следует, что при оценке его вредности учитывалась обязанность Соколовой Ю.Н. посещать какие-то иные места, а протокол измерений вообще не приложен к карте аттестации, поэтому подтвердить взаимосвязь между ним и картой аттестации рабочего места невозможно.
Не имеют отношения к рассматриваемому делу результаты аттестации рабочего места табельщика Ч., условия труда которой как вредные не расцениваются (т. 2, л.д. 103-107). Каждое рабочее место аттестуется индивидуально, поэтому оснований для вывода о необоснованном предоставлении ей льгот и компенсаций вследствие их отсутствия у Ч. у Соколовой Ю.Н. не имелось. Показания Ч. вины Соколовой Ю.Н. не доказывают, поскольку сводятся к описанию порядка работы табельщика отдела 015 и ее обязанностей. Ее показания о том, что она осознавала неправомерность получения доплат, льгот и компенсаций Соколовой Ю.Н., также не свидетельствуют о виновности последней, поскольку Ч. пояснила, что необоснованно получали те же льготы и другие работники отдела, однако она не считала необходимым делиться с ними или с Соколовой Ю.Н. своими подозрениями.
Как и другие работники отдела 015, получающие дополнительную оплату, льготы и компенсации за работу во вредных условиях труда, Соколова Ю.Н. была обеспечена дозиметром, показания которого контролировались отделом радиационной безопасности. Все перечисленные обстоятельства в их совокупности давали Соколовой Ю.Н. основания полагать, что она работает во вредных условиях труда постоянно, а не только в часы посещения отдельных объектов, с перечнем которых она также не была ознакомлена, на что указано ниже.
Здесь же необходимо отметить, что из представленной суду апелляционной инстанции карты специальной оценки условий труда, утвержденной 14 августа 2018 года, то есть после вынесения приговора суда, следует, что по результатам проведенной в 2018 году оценки условия труда Соколовой Ю.Н. вновь признаны вредными и присвоен класс условий труда 3.1, в соответствии с которым Соколова Ю.Н. имеет право на повышенную оплату труда, лечебно-профилактическое питание и право на досрочное назначение страховой пенсии. Данное обстоятельство не было известно суду, что не препятствует судебной коллегии исследовать его и учесть его при проверке доказательств и оценке установленных фактических обстоятельств деяния.
Судебная коллегия отмечает также, что органом следствия не установлено, каким именно образом работники предприятия информируются об объектах с вредными условиями труда, за время работы в которых им положены дополнительная оплата, льготы и компенсации. В доказательствах, представленных органом следствия, время пребывания Соколовой Ю.Н. во вредных условиях труда определяется на основании записей системы СУДОС «АССАаД-М5», фиксирующей проход в режимную зону. То же явствует из запроса начальника отдела в г. Лесном Управления ФСБ России по Свердловской области Ведерникова Д.Ю. (т.1, л.д. 32), в котором запрошена информация о посещении Соколовой Ю.Н. режимных зданий, а не помещений с вредными условиями труда, и в ответ на который представлены ретроспективные справки, на которые сослались орган следствия и суд первой инстанции. Между тем, из показаний свидетеля К. в заседании суда апелляционной инстанции следует, что режимные помещения не идентичны помещениям с вредными условиями труда, на комбинате имеются режимные помещения, за работу в которых льготы и компенсации не предоставляются. Данное обстоятельство позволяет судить о том, что сам по себе факт входа в помещения с ограниченным доступом не дает работнику оснований полагать, что условия его труда при проходе на режимные объекты изменяются.
Поэтому и версия Соколовой Ю.Н. о наличии оснований полагать, что она находилась во вредных условиях труда все время, а не только с момента входа на режимные объекты, ретроспективными справками не опровергается.
Ссылка суда первой инстанции в приговоре на приказы №№ 053-12/0096, 053-13/0252, 053-14-0274, 053-16/0001, согласно которым Соколовой Ю.Н. в 2013-2017 годах установлена доплата за работу во вредных условиях труда, а также дополнительный отпуск и лечебно-профилактическое питание только за фактически отработанное время в особых условиях груда на основании ежемесячных справок, которые должны быть оформлены в соответствии с приказом № 280 от 13 декабря 2006 года, не доказывает вину осужденной. Как указано выше, у Соколовой Ю.Н. имелись основания полагать, что она находится во вредных условиях труда все время пребывания на рабочем месте и за пять лет, которые являлись предметом исследования поданному делу, она никогда не ставилась в известность об ошибочности своего предположения. Напротив, действия руководителя отдела, подписывавшего справки с недостоверными сведениями, давали ей основания полагать, что она действует правомерно.
Суд первой инстанции неправомерно сослался в приговоре на протокол опроса Соколовой Ю.Н. от 06 сентября 2017 года, составленный оперуполномоченным Управления ФСБ России по Свердловской области, и объяснение, полученное заместителем руководителя следственного отдела 29 сентября 2017 года до возбуждения уголовного дела, поскольку указанные действия уголовно-процессуальным законом не предусмотрены, проведены в отсутствие защитника, объяснения Соколовой Ю.Н. в судебном заседании не подтверждены и в силу положений пункта 1 части 2 статьи 75 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в доказывании использоваться не могут.
В силу статьи 389.23 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в случае, если допущенное судом нарушение может быть устранено при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции устраняет данное нарушение, отменяет приговор, определение, постановление суда первой инстанции и выносит новое судебное решение. В данном случае собранных и исследованных судами первой и апелляционной инстанции доказательств достаточно для принятия нового решения.
На основании пункта 2 части 1 статьи 389.20 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в результате рассмотрения уголовного дела в апелляционном порядке суд вправе принять, среди прочего, решение об отмене обвинительного приговора и о вынесении оправдательного приговора.
Вывод суда первой инстанции о доказанности прямого умысла Соколовой Ю.Н. не подтвержден материалами уголовного дела, что свидетельствует о необоснованности обвинительного приговора суда. Обстоятельства получения осужденной доплат, льгот и компенсаций основаны на положениях трудового законодательства и в случае подтверждения небоснованности начисления указанных выше сумм этот вопрос может стать предметом гражданско-правового спора. Основания для привлечения Соколовой Ю.Н. к уголовной ответственности отсутствуют, в связи с чем она должна быть оправдана по предъявленному обвинению вследствие отсутствия у нее умысла на совершение преступления, то есть ввиду отсутствия в деянии состава преступления.
В связи с оправданием Соколовой Ю.Н. за ней должно быть признано право на реабилитацию.
Вопрос о судьбе вещественных доказательств судом первой инстанции разрешен верно и оснований для иного решения судебная коллегия не усматривает.
В связи с оправданием Соколовой Ю.Н. нет оснований для взыскания с нее процессуальных издержек, что было постановлено приговором суда первой инстанции.
На основании изложенного и руководствуясь статьей 389.13, пунктом 2 части 1 статьи 389.20, статьей 389.28 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
приговорила:
приговор городского суда г. Лесной Свердловской области от 06 августа 2018 года в отношении Соколовой Юлии Николаевны отменить.
Оправдать Соколову Юлию Николаевну по предъявленному ей обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, на основании пункта 3 части 2 статьи 302 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации ввиду отсутствия в деянии Соколовой Ю.Н. состава преступления.
Признать за Соколовой Юлией Николаевной право на реабилитацию.
Вещественные доказательства: справки о времени фактической занятости во вредных условиях труда инженера по подготовке производства 1 категории отдела хранения и перевозок спец.продукции (отдел 015) ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» Соколовой Ю.Н. за период с 2012 по 2017 годы хранить в материалах уголовного дела.
Апелляционный приговор вступает в законную силу с момента его оглашения и может быть обжалован в суд кассационной инстанции в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК Российской Федерации.
Председательствующий В.Ю. Нагорнов
Судьи Ю.А. Миронова
А.А. Беликова
