Судья Чернышов В.В. дело № 22-1774/2017
АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ ПРИГОВОР
4 декабря 2017 года г.Смоленск
Суд апелляционной инстанции Смоленского областного суда в составе:
председательствующего судьи Ткаченко Д.В.
при секретарях: Андрющенковой С.И. Силаенковой И.Н.
с участием прокуроров уголовно-судебного отдела прокуратуры Смоленской
области Череповской М.И. Прохоренкова А.А. помощника прокурора Промышленного района г.Смоленска Завьяловой Н.Н.,
осужденного Кормера Г.М.
адвоката Павлова В.С.
защитника Кормер Л.Я.
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Кормера Г.М., адвоката Павлова В.С.в защиту интересов Кормера Г.М., апелляционному представлению государственного обвинителя, помощника прокурора Промышленного района г. Смоленска Завьяловой Н.Н. на приговор Промышленного районного суда г. Смоленска от 22 сентября 2017 года, которым
КОРМЕР Г.М., родившийся (дата) в ..., гражданин РФ, с высшим образованием, ранее не судимый,
осужден по :
ч. 1 ст. 199.1 УК РФ (в ред. Федеральных законов от (дата) № 26-ФЗ и от (дата) № 420-ФЗ) к штрафу в доход государства в размере 100 000 рублей.
От назначенного наказания Кормер Г.М. в силу ст. 10 УК РФ освобожден в связи с декриминализацией преступления.
Меру пресечения Кормеру Г.М. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении постановлено отменить по вступлению приговора в законную силу.
Разрешен вопрос о судьбе вещественных доказательств.
Заслушав объяснения осужденного Кормера Г.М., выступление адвоката Павлова В.С., защитника Кормер Л.Я., поддержавших доводы апелляционных жалоб, выступление прокурора уголовно-судебного отдела прокуратуры Смоленской области Череповской М.И., поддержавшей доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
Приговором суда Кормер Г.М. признан виновным в неисполнении обязанностей налогового агента, то есть в неисполнении в личных интересах обязанностей налогового агента по перечислению налогов, подлежащих в соответствии с законодательством РФ о налогах и сборах исчислению, удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий бюджет, совершенном в крупном размере.
Преступление, как указано в приговоре суда первой инстанции, совершено при следующих обстоятельствах:
так, с (дата) по (дата) ФИО1, являясь руководителем (генеральным директором) ООО «<данные изъяты>» (ИНН <данные изъяты>, ОГРН <данные изъяты>), выполняя функции единоличного исполнительного органа, являясь лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, и исполняя обязанности по руководству текущей деятельностью названного Общества, в том числе по вопросам выполнения всех обязательств перед федеральным, региональным и местным бюджетами, государственными внебюджетными фондами, находясь по адресу: ..., будучи осведомленным, в том числе в связи со значительным (с 2012 года) опытом работы в занимаемой должности и главным бухгалтером Общества Ш. о действующем налоговом законодательстве Российской Федерации в части обязанности ООО «<данные изъяты>» своевременно исчислить, удерживать и перечислять в бюджет суммы налога на доходы физических лиц с доходов работников организации, о финансовом положении ООО «<данные изъяты>», позволявшем своевременно и в полном объеме исполнять указанные обязанности налогового агента по перечислению налога в бюджет, умышленно, в личных интересах, направленных на сохранение и использование данных денежных средств (НДФЛ) в текущей финансово-хозяйственной деятельности ООО «<данные изъяты>», в стремлении увеличить за счет удержанных, но не перечисленных в бюджет сумм НДФЛ оборотные средства предприятия, чтобы при негативной финансовой тенденции осуществляемой хозяйственной деятельности сохранить ее объемы и совокупный доход Общества, свой личный доход как генерального директора (работника) предприятия в виде фиксированного ежемесячного оклада, а также выразившихся в стремлении выглядеть в глазах участников ООО «<данные изъяты>» более успешным и компетентным руководителем, обеспечивая себе возможность как можно дольше оставаться на должности руководителя ООО «<данные изъяты>», приносящей стабильно высокий доход в виде окладов по <данные изъяты> рублей ежемесячно, проигнорировал требования ст. 57 Конституции Российской Федерации, п. 1. ст. 24. п. 1 и п. 8 ст. 45, п. 1 ст. 224, п. 1, 2, 3, 4, 6 и 7 ст. 226 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ), обладая правом первой подписи и распределения финансовых средств данной организации, будучи осведомленным бухгалтерией предприятия о наличии задолженности по подлежащему перечислению в бюджет налогу на доходы физических лиц и о необходимости своевременного первоочередного перечисления в бюджет в установленные законом сроки сумм ежемесячно исчисленного и удержанного ООО «<данные изъяты>» налога на доходы физических лиц, путем принятия единоличных управленческих решений, имея реальную финансовую возможность полностью погасить имевшуюся задолженность налогового агента по перечислению исчисленного и удержанного у работников НДФЛ. не перечислил и не дал указания бухгалтеру Общества Ш.. перечислять НДФЛ в бюджет в установленный законом срок, то есть не позднее дня, следующего за днем фактического получения налогоплательщиком дохода, в полном объеме своевременно исчисленные и удержанные в ООО «<данные изъяты>» суммы налога на доходы физических лиц с доходов, выплачиваемых работникам ООО «<данные изъяты>» в денежной форме в виде заработной платы, в сумме <данные изъяты> руб., не исполнив обязанности налогового агента по перечислению в бюджет исчисленных и удержанных сумм НДФЛ в крупном размере, что ставило 13,6 % от суммы налогов, подлежащих уплате в бюджет налоговым агентом ООО «<данные изъяты>» за период в пределах трех финансовых лет подряд, которые использовал в текущей финансово-хозяйственной деятельности предприятия по своему усмотрению, а именно на расчеты с поставщиками и прочими кредиторами, пополнение депозитного счета, лизинговые платежи и прочие расходы в размере <данные изъяты> рублей, по отношению ккоторым в соответствии со ст. 855 ГК РФ налоговые платежи являются первоочередными.
На предварительном следствии и в судебном заседании осужденный ФИО2 вину не признал.
В апелляционной жалобе осужденный ФИО2 выражает несогласие с приговором суда, находит его незаконным и необоснованным ввиду несоответствия выводов суда, излаженных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела. Считает, что суд не принял во внимание, что до момента возбуждения уголовного дела полностью произведена оплата налога на доходы физических лиц, а также оплата начисленных пеней. Никакого создания видимого благополучия в финансово-хозяйственной деятельности ООО «<данные изъяты>» он в своих целях не совершал, а наоборот всеми имеющимися способами ставил заинтересованных лиц (председателя Совета директоров ООО «<данные изъяты>» и генерального заказчика - директора ООО АН «<данные изъяты>» Ш. в том числе учредителей ООО «<данные изъяты>» в известность о тяжелом финансовом положении и необходимости погашения задолженности перед предприятием. Вопросы о минимизации расходов начали возникать еще в апреле 2015 года, в марте принято решение не избирать Совет директоров ООО «<данные изъяты>» и соответственно не выплачивать членам Совета директоровпремии. Никакой корыстной заинтересованности у него не было и не могло так как, сам себе премии он назначить не мог, а зарплата была фиксирована учредителями в соответствии с условиями трудового контракта. При этом, у учредителей ООО «<данные изъяты>» не возникло никаких материальных претензий к нему, потому что с учетом сложной экономической ситуации это была вынужденная мера. ООО «<данные изъяты>» являлось и является крупным налогоплательщиком, который уплачивает налоги в бюджет и не уклоняется по обязательствам. Само УФНС по Смоленской области ни разу не привлекало к ответственности юридическое лицо и его руководство. Также, имеется ответ УФНС по Смоленской области от (дата) на запрос следователя Р.. от (дата) в отношении налогоплательщика ООО «<данные изъяты>», где указано, что отсутствуют сведения о нарушении законодательства о налогах и сборах по НДФЛ за период с (дата) по (дата) со стороны ООО «<данные изъяты>». В сложившейся ситуации он не имел личных и корыстных целей и должен был сохранить действующее предприятие и не допустить ситуации с обманутыми дольщиками, как это повсеместно происходило на территории Российской Федерала частности в Смоленской области. В связи с этим, направление средств на заработную плату, оплату электроэнергии и поддержание систем жизнеобеспечения в рабочем состоянии можно признать действиями, совершенными в состоянии крайней необходимости, что также исключает ответственность (статья 39 Уголовного Кодекса Российской Федерации). Считает, что суд также не учел факт, что на основании уставных документов ООО «<данные изъяты>» является генеральным подрядчиком, а ООО АН «<данные изъяты>» - генеральным заказчиком работ. В связи с чем, финансирование ООО «<данные изъяты>» полностью зависело от ООО АН «<данные изъяты>». Указанный факт в судебном заседании подтверждается показаниями свидетелей Ш.., Л.., Р.., Ш. Суд не принял во внимание позицию защитника, что в период его отпуска с (дата) по (дата) списки на зачисление на счета зарплатных карт работников ООО «<данные изъяты>» от (дата) , (дата) , (дата) и (дата) подписаны им, генеральный директор ООО «<данные изъяты>» Ш. мог пользоваться его (Кормера) электронной подписью. Суд проигнорировал также примечание 1 к ст. 199 УК РФ в отношении периода и суммы уплаты налогов. Так, при определении доли неуплаченных налогов подлежат учету все суммы налогов, уплаченных ООО «<данные изъяты>» за три финансовых года (<данные изъяты> млн. руб.), соответственно вменяемая сумма ущерба составляет 1,93 % от уплаченной суммы налогов за трехлетний период и не превышает 25 % подлежащих уплате сумм налогов и (или) сборов. Следовательно, его действия не являются преступлением. В рамках уголовного дела отсутствуют гражданский истец и потерпевшие, что также недопустимо. На основании изложенного просит приговор Промышленного районного суда г. Смоленска от (дата) отменить и принять новое решение по делу, которым вынести оправдательный приговор в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, либо направить дело на новое рассмотрение.
В апелляционной жалобе адвокат Павлов В.С. в защиту осужденного ФИО2 находит приговор суда незаконным, необоснованным и противоречащим обстоятельствам уголовного дела, установленных в судебном заседании. Считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Так, при вынесении приговора суд должным образом не установил преступный умысел ФИО2, предусмотренный диспозицией ч.1 ст.199.1 УК РФ. Само по себе несвоевременное перечисление налогов не образует состава преступления, именно поэтому законом и предусмотрены пени, штрафы за несвоевременную выплату налогов. Никакой личной заинтересованности, кроме как сохранения работоспособности предприятия ООО «<данные изъяты>», как генеральный директор, ФИО2 не имел. Суд установил период неуплаты налогов ФИО2 с (дата) по (дата) ,указав, что сумма несвоевременно уплаченного НДФЛ составила <данные изъяты> руб., относится к крупному размеру и составляет 13, 6 % от суммы налогов, подлежащих уплате. Данные выводы суда носят ошибочный характер и противоречат материалам уголовного дела, поскольку суд должен был уменьшить период до (дата) (зарплата за ноябрь месяц), но никак не учитывать полностью декабрь месяц 2015 г. как таковой. Отмечает, что ФИО2 с декабря 2015 года находился в отпуске и не имел никакого отношения к исполнению обязанностей по руководству предприятием, с (дата) он был переведен на должность заместителя генерального директора, к исполнению своих обязанностей в январе месяце не приступал. Выводы суда о том, что именно ФИО2 подписал платежи по зарплате не соответствуют действительности, т.к., электронная подпись от имени ФИО2 действовала в организации еще длительное время, его электронной подписью могли пользоваться как главный бухгалтер, так и лицо, исполняющее обязанности генерального директора. Кто за ФИО2 в данный период подписал документы, судом не выяснялось, почерковедческие экспертизы не проводились. Сомнения судом в этой части устранены не были и не выяснялись. При этом суд не учел, что налоговым периодом по уплате НДФЛ является календарный год, срок подачи отчетности наступает не позднее 1 апреля года, следующего за истекшим налоговым периодом. В 2013 г. ООО «<данные изъяты>» были уплачены налоги на общую сумму <данные изъяты> руб., в 2014 г. - <данные изъяты> руб., в 2015 г. <данные изъяты> руб., что составило за три года <данные изъяты> руб. Таким образом, вменяемая сумма ущерба составляет 1,93 % от уплаченной суммы налогов за трехлетний период и не превышает 20 % подлежащих уплате сумм налогов и (или) сборов. Следовательно, действия подзащитного не являются преступлением. Следствием нарушено действующее законодательство, т.к., все налоги до возбуждения уголовного дела были уплачены юридическим лицом в полном объеме, следовательно, привлечение ФИО2 к уголовной ответственности незаконно, т.к., уголовное дело не должно было быть возбуждено, а при установлении всех обстоятельств, должно было быть прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч.1 ст. 199.1 УК РФ. Особо крупный размер неуплаты налогов не установлен изначально. С (дата) по (дата) обязанности генерального директора ООО «<данные изъяты>» исполнял Л. (приказ №-к от (дата) ) с (дата) по (дата) обязанности генерального директора ООО «<данные изъяты>» исполнял ФИО10 (приказ №-к), знавший о задолженности по оплате НДФЛ. Следовательно, сумма задолженности по НДФЛ за минусом января 2016 г., как излишне вмененная подзащитному, составила <данные изъяты> руб. (<данные изъяты>), декабря 2015 г., как излишне вмененная подзащитному, составила <данные изъяты> руб.(<данные изъяты>). Кроме того, никаких требований налоговый орган к ООО «<данные изъяты>» не предъявлял. Следствием нарушено действующее законодательство, т.к., все налоги и пени до возбуждения уголовного дела были уплачены юридическим лицом в полном объеме, следовательно, привлечение ФИО2 к уголовной ответственности незаконно. Данные обстоятельства отражены и в акте № выездной налоговой проверки от (дата) , проводимой на основании решения заместителя начальника ИФНС России по ... о проведении выездной налоговой проверки от (дата) Должным образом не исследовалась финансово-хозяйственная деятельность ООО «<данные изъяты>» и возможность помесячно полностью выплачивать НДФЛ. Кроме того, экспертами не исследовалась задолженность контрагентов, в то время, как ООО АН «<данные изъяты>», возглавляемое Ш.., должно было перечислить ООО «<данные изъяты>» более <данные изъяты> рублей. Дополнительных или повторных экспертиз суд не назначал. Особо крупный размер установлен не был. (дата) № 325-ФЗ в УК РФ были внесены изменения, вступившие в законную силу (дата) , согласно которым при крупном размере, сумма налогов должна превышать 25%, либо превышать пятнадцать миллионов рублей. В этой части не высказалось ни следствие в ходе предварительного расследования, ни суд, осуществлявший дальнейшее производство по делу, не выяснив у ФИО2 его желание о прекращении уголовного преследования. На основании изложенного, просит приговор Промышленного районного суда г. Смоленска от (дата) отменить и дело производством прекратить в связи с отсутствием в действиях ФИО2 состава преступления.
В апелляционном представлении государственный обвинитель, помощник прокурора Промышленного района г. Смоленска Завьялова Н.Н., не оспаривая фактические обстоятельства совершенного преступления, квалификации действий ФИО2 по ч. 1 ст. 199.1 УК находит приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям. Считает, что суд необоснованно исключил из обвинения ФИО2, часть вмененного последнему периода совершения преступления с 13 по (дата) , таким образом, снизив сумму не перечисленного ООО «<данные изъяты>» за указанный период НДФЛ до <данные изъяты> руб. При этом, в исключенный судом период с (дата) по (дата) , в ООО «<данные изъяты>» имели место 3 (три) факта выплаты доходов работникам организации, а именно (дата) , (дата) и (дата) , с которых удержанный налоговым агентом НДФЛ, на основании управленческих решений руководителя ООО «<данные изъяты>» ФИО2 в бюджет не перечислен. Таким образом, подсудимый ФИО2, не исполнил обязанности налогового агента по перечислению НДФЛ с (дата) по (дата) , в сумме <данные изъяты> руб., размер которой был определен в рамках, проведенных по делу бухгалтерских экспертиз. При определении доли неуплаченных налогов от суммы налогов подлежащих уплате в бюджет, суд неверно применил уголовный закон. Так, суд произвел расчет доли НДФЛ неуплаченного за период с (дата) по (дата) , от суммы налога, подлежащего уплате организацией за 2013-2015 г.г., то есть за период три финансовых года, в том числе за периоды 2013 год, 2014 год и первое полугодие 2015 года, не вменявшиеся в вину ФИО2 и не охватывавшиеся обвинением в адрес последнего. Доля не перечисленного ООО «<данные изъяты>» за период с (дата) по (дата) НДФЛ, по расчетам суда, составила 13,6 процентов, и это обстоятельство позволило суду, освободить ФИО2 от назначенного наказания, со ссылкой на ст. 10 УК РФ, в связи с декриминализацией деяния, так как доля не перечисленного налога не превысила 25 % от подлежащих уплате сумм налогов за период три года и не превысила 15 млн. рублей. Вместе с тем, по мнению автора представления, расчет доли не перечисленного в бюджет НДФЛ за период с (дата) по (дата) , производился от общей суммы НДФЛ,подлежащего уплате указанным налоговым агентом, за период в пределах, то есть не превышающий, трех финансовых лет, началом которого являлся момент начала совершения преступления и формирования у ФИО2 преступного умысла на его совершение в июле 2015 года, и ограничивался, датой увольнения ФИО2 с должности руководителя организации в феврале 2016 года. Таким образом, суммы НДФЛ перечисленного в организации за 2013-2014 г.г., как и за период с февраля 2016 года, при расчете доли НДФЛ не перечисленного за второе полугодие 2015 год и январь 2016 года, учету не подлежат, поскольку указанные отчетные периоды выходят за пределы предъявленного ФИО2 обвинения, преступление совершено в период с (дата) по (дата) . Кроме того, преступность и наказуемость деяния совершенного ФИО2, не была устранена и новым уголовным законом. На основании изложенного, просит приговор Промышленного районного суда г. Смоленска от (дата) изменить: исключить из описательно-мотивировочной и резолютивной части приговора указание: - «от назначенного наказания ФИО2 в силу ст. 10 УК РФ освободить в связи с декриминализацией деяния»; признать ФИО2 виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199.1 УК РФ и назначить ему наказание в виде штрафа в доход государства в размере 100 000 рублей. В остальной части приговор суда оставить без изменения.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции осужденный ФИО2, его защитник-адвокат Павлов В.С., защитник Кормер Л.Я. поддержали доводы апелляционных жалоб и возражали против удовлетворения апелляционного представления.
Государственное обвинение поддержало доводы апелляционного представления и возражало против удовлетворения апелляционных жалоб осужденного и адвоката.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, представления, исследовав доказательства, суд апелляционной инстанции находит приговор в отношении ФИО2 подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела и существенным нарушением уголовно-процессуального закона, с вынесением нового оправдательного приговора.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции установлено, что с (дата) по (дата) ФИО1, являясь генеральным директором ООО «<данные изъяты>» (ИНН <данные изъяты>, ОГРН <данные изъяты>), выполняя функции единоличного исполнительного органа, являясь лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, и исполняя обязанности по руководству текущей деятельностью названного Общества, в том числе по вопросам выполнения всех обязательств перед федеральным, региональным и местным бюджетами, государственными внебюджетными фондами, находясь по адресу: ..., будучи осведомленным главным бухгалтером Общества Ш.., о действующем налоговом законодательстве Российской Федерации в частиобязанности ООО «<данные изъяты>» своевременно исчислить, удерживать и перечислять в бюджет суммы налога на доходы физических лиц с доходов работников организации, зная о финансовом положении ООО «<данные изъяты>», не позволявшем своевременно и в полном объеме исполнять указанные обязанности налогового агента по перечислению налога в бюджет без ущерба для организации и работающих в ней лиц, не имея личных интересов, направленных на сохранение и использование данных денежных средств (НДФЛ) в текущей финансово-хозяйственной деятельности ООО «<данные изъяты>», действуя в интересах руководимого им предприятия, стремясь увеличить за счет удержанных, но не перечисленных в бюджет сумм НДФЛ оборотные средства предприятия, чтобы принегативной финансовой тенденции осуществляемой хозяйственной деятельности сохранить ее работоспособность и сохранить рабочие места, ставя в известность учредителей общества, о наличии задолженности по НДФЛ и тяжелом финансовом положении организации, а так же генерального заказчика работ ООО АН «<данные изъяты>» в лице директора Ш. о необходимости погашения задолженности перед ООО «<данные изъяты>» проигнорировал требования ст. 57 Конституции Российской Федерации, п. 1 и п. 8 ст. 45, абз.1 п.1 п. 6 и 7 ст. 226 Налогового кодекса Российской Федерации. В указанный период, обладая правом первой подписи и распределения финансовых средств данной организации, будучи осведомленным бухгалтерией предприятия о наличии задолженности по подлежащему перечислению в бюджет налогу на доходы физических лиц и о необходимости своевременного первоочередного перечисления в бюджет в установленные законом сроки сумм ежемесячно исчисленного и удержанного ООО «<данные изъяты>» налога на доходы физических лиц, путем принятия единоличных управленческих решений, не перечислил и не дал указания бухгалтеру Общества Ш. перечислять НДФЛ в бюджет в установленный законом срок, то есть не позднее дня, следующего за днем фактического получения налогоплательщиком дохода, в полном объеме своевременно исчисленные и удержанные в ООО «<данные изъяты>» суммы налога на доходы физических лиц с доходов, выплачиваемых работникам ООО «<данные изъяты>» в денежной форме в виде заработной платы, в сумме <данные изъяты> руб., не исполнив обязанности налогового агента по перечислению в бюджет исчисленных и удержанных сумм НДФЛ в крупном размере, что ставило 93% от полной суммы НДФЛ, подлежащей уплате в бюджет налоговым агентом ООО «<данные изъяты>» за период с (дата) по (дата) в размере - <данные изъяты> рубля. Данные денежные средства в сумме <данные изъяты> руб. ФИО2 направлялись на выдачу заплаты работникам предприятия, на использование в текущей финансово-хозяйственной деятельности предприятия и в интересах предприятия.
Допрошенный в суде первой инстанции ФИО2 свою вину не признал и пояснил, что в 2011 году учредителями ООО «<данные изъяты>» он был приглашен работать на должность генерального директора, а затем на должность заместителя генерального директора указанного общества. На предприятии работает уже 6 лет. Организация являлась одним из крупных налогоплательщиков в области и занимала 1-е, 2-е места по г.Смоленску среди строительных организаций. ООО «<данные изъяты>» работало с ООО АН «<данные изъяты>», директором которого являлся Ш. С ООО АН «<данные изъяты>» заключались договора генерального подряда на строительство домов. ООО АН «<данные изъяты>» перечисляло денежные средства, а ООО «<данные изъяты>», как генеральный подрядчик, сдавало ему дома с квартирами для дальнейшей подготовки. Оплата производилась по безналичному расчету. Готовые объекты реализовывались только ООО АН «<данные изъяты>» и все зависело от продаж квартир дольщикам. ООО «<данные изъяты>» полностью зависело от денежных средств заказчика. В указанный в обвинении период в стране сложилась сложная ситуация, ООО АН «<данные изъяты>» было основным должником перед руководимой им (Кормером) организацией, и ежемесячно ее долг составлял <данные изъяты> млн. рублей. Руководитель предприятия-заказчика Ш., знал о наличии задолженности, но не перечислял средства. О задолженности, в том числе и по НДФЛ и необходимости перечисления денежных средств в адрес ООО «<данные изъяты>» Ш. регулярно ежемесячно информировался соответствующими письмами. Данная проблема обсуждалась на совете директоров «<данные изъяты>». Так же о сложной финансовой ситуации он (Кормер) ставил в известность учредителей ООО «<данные изъяты>». Сложная ситуация возникла еще в начале 2015 года, а во второй половине года он по несколько раз в месяц уведомлял о том, что задолженность ООО АН»<данные изъяты>» перед ООО «<данные изъяты>» приведет к катастрофическим последствиям. Об этом Ш. так же уведомлял Л., которому так же было известно, что нет средств для оплаты налогов и поддержания жизнедеятельности ООО «<данные изъяты>».
Он (Кормер) понимал, что если «рухнет» руководимая им организация, то более 880 дольщиков будут обмануты и последствия будут еще хуже, чем несвоевременное перечисление НДФЛ и что бы ни допустить коллапса и непредсказуемых последствий, произошла задержка перечисления НДФЛ. Он не преследовал никаких личных интересов. Кроме того, другие налоги платились своевременно, а по НДФЛ была лишь задержка в перечислении. В последствие, в марте 2016 года НДФЛ был перечислен и, кроме того, в добровольном порядке была рассчитана пеня и так же перечислена. Денежные средства были взяты в ООО АН «<данные изъяты>»
(дата) по решению учредителей Ш. был принят в ООО «<данные изъяты>» его заместителем, а он (Кормер) ушел в отпуск. После выхода из отпуска (дата) его (Кормера) освободили от должности генерального директора. И.О. директора ООО «<данные изъяты>» стал Ш.
Заинтересованности в виде получения зарплаты и корысти у него не было. Заработная плата у него была фиксированная и установлена учредителями в сумме <данные изъяты> тыс. рублей ежемесячно. Премий в 2015 году предусмотрено не было. Предыдущая премия была выдана по результатам работы как члену совета директоров, и с занимаемой должностью это связано не было. Денежные средства, поступающие из ООО АН «<данные изъяты>» распределялись на зарплату работникам, закупку материалов, топлива, оплату налогов, аренду.
В суде апелляционной инстанции ФИО2 вину в инкриминируемом органами предварительного следствия преступлении так же не признал, утверждая, что личного интереса при неисполнении обязанностей налогового агента у него не было, и он действовал исключительно в интересах руководимого предприятия и граждан. Так же указал в обосновании трудного финансового положения предприятия на ежемесячные сокращения штата сотрудников. Премии работникам он выплачивал в соответствии с имеющимся на предприятии положением, себе премий не начислял. Суммы премий работникам были несоизмеримы и настолько малы в рамках имеющихся задолженностей по перечислению НДФЛ, что не смогли бы кардинально повлиять на ситуацию с задолженностью, даже в случае их направления на уплату налога. С ноября 2015 года премии вообще перестали выплачивать.
Суд апелляционной инстанции отмечает, что в соответствие с п.17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от (дата) N 64 "О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления" личный интерес как мотив преступления может выражаться в стремлении извлечь выгоду имущественного, а также неимущественного характера, обусловленную такими побуждениями, как карьеризм, протекционизм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса и т.п. В силу этого неисполнение налоговым агентом обязанностей по правильному и своевременному исчислению, удержанию и перечислению в бюджеты (внебюджетные фонды) соответствующих налогов, предусмотренных законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, не связанное с личными интересами, состава преступления, предусмотренного статьей 199.1 УК РФ, не образует и в тех случаях, когда такие действия были совершены им в крупном или особо крупном размере.
Суд первой инстанции указал, что личные интересы ФИО2, выражались в «сохранении и использовании денежных средств (НДФЛ) в текущей финансово-хозяйственной деятельности ООО «<данные изъяты>», в стремлении увеличить за счет удержанных, но не перечисленных в бюджет сумм НДФЛ оборотные средства предприятия, чтобы при негативной финансовой тенденции осуществляемой хозяйственной деятельности сохранить ее объемы и совокупный доход Общества, свой личный доход как генерального директора (работника) предприятия в виде фиксированного ежемесячного оклада. Личные интересы Кормера, по мнению суда первой инстанции, выражались так же в стремлении выглядеть в глазах участников ООО «<данные изъяты>» более успешным и компетентным руководителем, обеспечивая себе возможность как можно дольше оставаться на должности руководителя ООО «<данные изъяты>», приносящей стабильно высокий доход в виде окладов по <данные изъяты> рублей ежемесячно.
В качестве доказательств вины ФИО2 в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст.199.1 УК РФ и, в частности, доказательств личного интереса Кормера, суд привел в приговоре:
показания свидетеля Ш.(главного бухгалтера ООО «<данные изъяты>») согласно которым датой начисления НДФЛ является последний день месяца, за который получен доход, а фактически удержанный налог перечисляется в день выплаты заработной платы, то есть 10 числа следующего месяца. За период с июля 2015 г. по январь 2016 г. налог не перечислялся, потому что Кормером было принято решение не останавливать завод и не увольнять всех людей. Директор смотрел наличие денежных средств на предприятии и решал, что платить в первую очередь, а что во вторую. От директора было указание перечислить только зарплату. На ее вопросы по поводу НДФЛ Кормер отвечал, что перечислят налог, как только получат деньги от покупателей. Денежные средства периодически поступали, но расходовались на заработную плату, перечисления поставщикам, на оплату других налогов (поскольку выставлялись требования и блокировали счета). Кормер знал, что задолженность по НДФЛ нарастает, но отвечал, что отсутствует возможность. В марте 2016 г. ООО «<данные изъяты>» перечислило полностью НДФЛ и пени;
показания свидетеля Б.., (одного из учредителей ООО «<данные изъяты>») данные в ходе судебного заседания, согласно которым о задолженности по НДФЛ узнал, когда ходил в следственный комитет. Не видит в этом личной заинтересованности или выгоды ФИО2. Писем о тяжелом материальном положении организации и о задолженности по НДФЛ он не получал. Выплата премии напрямую привязана к результатам работы предприятия. ФИО2 переживал за судьбу организации. Угроза ликвидации, либо остановки деятельности предприятия с лета 2015 г. ввиду сложившейся ситуации была, что повлекло бы негативные последствия для организации и по цепочке для организаций, с которыми работают.
Так же судом приведены показания ФИО3, данные в ходе предварительного следствия, из которых усматривается, что с 2012 г. по февраль 2016 г. генеральным директором ООО «<данные изъяты>» являлся ФИО2, которым принимались решения по вопросам текущего руководства деятельностью Общества, исчисления и уплаты налогов, определения направлений расходования денежных средств. Об образовавшейся в 2015 г. задолженности по перечислению в бюджет НДФЛ в сумме более <данные изъяты> миллионов рублей, ему, как участнику ООО «<данные изъяты>» стало известно в начале 2016 г. от ФИО2, после чего на общем собрании участников Общества было принято решение о смене руководства ООО «<данные изъяты>» и ФИО2 предложено занять должность заместителя генерального директора организации. Вопросы уплаты НДФЛ с доходов работников ООО «<данные изъяты>» за 2015 г. до указанного собрания на Общих собраниях участников Общества не обсуждались, решения не перечислять НДФЛ за указанный период не принимались. Причина, по которой данная задолженность образовалась, ему известна со слов ФИО2, который указал, что при определении направлений расходования имевшихся в его распоряжении денежных средств, он выбрал как приоритетные - выплату заработной платы, расчеты с поставщиками, а денег на выплату НДФЛ не хватало. Решение о смене генерального директора ООО «<данные изъяты>» принято на общем собрании участников в связи с выявленными фактами неуплаты налогов в крупных суммах, но в итоговом документе по данному поводу ничего не сказано. (т.9 л.д.21-23);
показания свидетеля Р.., данные в ходе судебного следствия, из которых следует, что он является участником ООО «<данные изъяты>» (50%), генеральным директором которого с 2013 г. до 2015 г. был ФИО2 Вопросы финансово-хозяйственной деятельности в ООО «<данные изъяты>» в 2015-2016 г.г. вел Ш. Как только стало известно о задолженности по налогам в ООО «<данные изъяты>» за 2015-2016 г.г., приняли решение о ее погашении и все налоги погасили. В хозяйственную деятельность общества не вмешивался. Увольнение ФИО2 связано с реорганизацией, а не с налогами.
Так же судом приведены его показания, данные в ходе предварительного следствия, (т.9 л.д. 24-27) согласно которым с апреля 2015 года участниками общества было принято решение не избирать совет директоров. С 2012 г. по февраль 2016 г. генеральным директором Общества являлся ФИО2, который исполнял свои полномочия по текущему руководству деятельностью организации, самостоятельно принимал решения по направлениям расходования денежных средств в организации, по исчислению и уплате налогов в бюджет, так как данные вопросы относились к его исключительной компетенции. Об образовавшейся в 2015 году задолженности по перечислению в бюджет НДФЛ в сумме более <данные изъяты> миллионов рублей, ему как участнику ООО «<данные изъяты>» стало известно в начале 2016 года от ФИО2, после чего на общем собрании участников Общества в феврале 2016 г. принято решение о смене руководителя ООО «<данные изъяты>» в связи с выявленными фактами неуплаты налогов в крупных суммах и необходимостью оптимизации затрат в кризисный период. До указанного собрания на Общих собраниях участников Общества не обсуждались вопросы уплаты НДФЛ. Причина образования задолженности ему не известна. Задолженность ООО «<данные изъяты>» по перечислению в бюджет НДФЛ за 2015 год - январь 2016 года ликвидирована путем перечисления в бюджет денежных средств в размере имевшейся задолженности;
показания свидетеля Ш. данные в ходе судебного следствия, согласно которым в ООО «<данные изъяты>» образовался финансовый разрыв, средств для оплаты всех обязательств было недостаточно. Он (Ш.) приступил к исполнению обязанностей генерального директора ООО «<данные изъяты>» в январе 2016 г. О наличии задолженности Кормер направлял письма не только ему (Ш.), но и учредителям. На собраниях учредителей каждую неделю говорилось, что ситуация в ООО «<данные изъяты>» и ООО АН «<данные изъяты>» была критической с весны 2015 г. Кормер не приукрашивал реальность финансово-хозяйственной деятельности в ООО «<данные изъяты>».
Так же судом были приведены его показания данные на предварительном следствии (т.9 л.д.15-17, 28-30), согласно которым до февраля 2016 г. генеральным директором ООО «<данные изъяты>» являлся Кормер. Вопросы текущей деятельности ООО «<данные изъяты>», в том числе вопросы уплаты налогов, по Уставу организации относятся к компетенции генерального директора. Начисление заработной платы, исчисление налогов осуществляется в бухгалтерии ООО «<данные изъяты>». О существовании задолженности по уплате в бюджет НДФЛ за 2015 г. и январь 2016 г. в сумме более <данные изъяты> млн. руб., ему было известно как от самого ФИО2 в ходе передачи дел при смене руководителя, так и от сотрудников бухгалтерии ООО «<данные изъяты>». В конце 2015 г. - начале 2016 г. на внеочередном собрании участников ООО «<данные изъяты>» деятельность генерального директора ООО «<данные изъяты>» ФИО2 была признана неудовлетворительной, в том числе в связи с наличием больших задолженностей по перечислению в бюджет НДФЛ, в связи с чем участниками принято решение о смене руководителя. После назначения его (Ш.) на должность генерального директора ООО «<данные изъяты>» вопросы финансово-хозяйственной деятельности Общества он взял под личный контроль и в первые месяцы своего руководства ООО «<данные изъяты>» погасило имевшуюся задолженность по НДФЛ. Вопросы оплаты НДФЛ в ООО «ДСК» за период 2015 год по (дата) решались только генеральным директором ФИО2
Оценивая приведенные показания Ш., Р.Б. и Ш., суд первой инстанции пришел к выводу, что они подтверждают наличие у подсудимого личного интереса, обусловленного стремлением выглядеть в глазах участников Общества в условиях экономического кризиса более успешным и компетентным руководителем и обеспечить себе возможность дольше оставаться на должности руководителя ООО «<данные изъяты>», приносящей стабильно высокий доход в виде окладов по <данные изъяты> рублей ежемесячно.
Апелляционная инстанция приходит к выводу, что данные выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не подтверждаются указанными доказательствами.
Каких-либо данных о личной заинтересованности ФИО2 в неперечислении в бюджет сумм НДФЛ из показаний указанных выше свидетелей не имеется.
Как усматривается из показаний свидетеля Ш., данных в судебном заседании приведенных выше и тех, которые суд не привел в приговоре и которым не дал оценки (т.9 л.д. 236-238), НДФЛ в указанный период не перечислялся, чтобы не останавливать завод, имеющихся денежных средств не хватало на погашение всех налогов и осуществление всех платежей. Налоговая инспекция, фонд соцстраха и пенсионный фонд выставляли организации требования, из-за которых блокировались счета. «<данные изъяты>», которое было единственным заказчиком у ООО «<данные изъяты>», постоянно информировалось о необходимости расчета с ООО «<данные изъяты>», но они ссылались на свое трудное финансовое положение и отвечали, что деньги будут аккумулироваться только на заработную плату. Ш. (директор «<данные изъяты>») был осведомлен о задолженности по НДФЛ. В итоге деньги на погашение задолженности были перечислены с «<данные изъяты>» после того, как Ш. стал одновременно и директором ООО «<данные изъяты>». В 2015 году на предприятии сложилась сложная обстановка. (дата) от «<данные изъяты>» пришло письмо о значительном уменьшении продаж. Предлагалось для покрытия дефицита финансов использовать кредитные средства, отсрочки, бартер. Так же было указано, что поскольку под угрозой находится своевременная выплата заработной платы, то все поступающие средства будут аккумулироваться во второй половине июля для этой цели. От «<данные изъяты>» подобные письма приходили периодически. В свою очередь ООО «<данные изъяты>» писали неоднократные письма заказчику и участникам общества, в которых уведомляли о сложившейся ситуации и информировали о наличии задолженности по НДФЛ с указанием ее размера. Участникам общества письма направлялись два раза – в ноябре и декабре 2015 года. По ее (Ш.) мнению, никакой выгоды для себя Кормер не имел. Каких-либо премий со всеми сотрудниками он не получал, поскольку ему премии выдавались только по решению совета директоров.
Оценивая указанные показания, вывод суда первой инстанции о наличии в показаниях ФИО4 доказательств личной заинтересованности Кормера, суд признает неубедительным и не основанном на материалах дела.
Не содержат таких доказательств и показания учредителя ООО «<данные изъяты>» Б., пояснившего, что он уверен в отсутствии личной заинтересованности ФИО2 Б. пояснил, что Кормер переживал за судьбу вверенного предприятия, претензий к Кормеру, связанных с халатным отношением к своим обязанностям у него (Б.) не было. (т.9 л.д. 239)
Факт какой-либо личной заинтересованности ФИО2 отрицал в своих показаниях в суде первой инстанции и второй учредитель – Р.., пояснивший, что ООО «<данные изъяты>» на 99% работает на заказы от «<данные изъяты>». С весны 2015 года сложилась сложная экономическая ситуация. Кормера охарактеризовал как хорошего руководителя, который продолжает работать на предприятии в должности заместителя директора. После упразднения весной 2015 года совета директоров Кормеру какие-либо надбавки и премии не полагались, у него остался фиксированный оклад. Увольнение Кормера зимой 2016 года не связано с неуплатой НДФЛ, а связано с реорганизацией предприятий и оптимизацией расходов. В последствие налоги были уплачены из заемных денежных средств. (т.10 л.д.26-28)
Не свидетельствуют о личном интересе Кормера и показания свидетеля Ш. (т.10 л.д.38-39), пояснившего, что на предприятиях возникла сложная ситуация с марта-апреля 2015 года, в разы упали продажи. Он (Ш.) и Кормер пытались решить фундаментальные вопросы деятельности. Кормер делал все возможное на своем предприятии, что бы сохранить организацию, заплатить людям зарплату. То, что денег не будет хватать на все платежи, было понятно еще весной 2015 года, когда в апреле 2015 года было продано 15 квартир, против 111 квартир, проданных в декабре 2014 года. О каких-либо личных интересах Кормера ему не известно.
Суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что показания Ш., Р., Б. и Ш. подтверждают лишь факт несвоевременного перечисления ООО «<данные изъяты>» удержанного НДФЛ, что не отрицает и сам Кормер и при этом данные показания не свидетельствуют о личной заинтересованности, подсудимого.
В качестве доказательств вины ФИО2 в совершении преступления, суд первой инстанции привел так же показания свидетеляЛ.., согласно которым четыре с половиной года тот проработал в ООО «<данные изъяты>», (дата) был сокращен. Генеральным директором ООО «<данные изъяты>» был ФИО2, который и занимался вопросами налогообложения совместно с главным бухгалтером. В периоды отсутствия Кормера, он (Л.) исполнял его обязанности, кроме финансовых вопросов. О существовании задолженности по НДФЛ знал, так как руководитель ООО «<данные изъяты>» Ш. говорил, что денег наналоги не даст. На собраниях ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» он (Л.) присутствовал, до участников Общества доводились сведения о наличии задолженности по налогам. Заработная плата сотрудникам ООО «<данные изъяты>» выплачивалась своевременно.
В судебном заседании оглашались так же показания Л., данные им в ходе предварительного расследования.
Суд апелляционной инстанции отмечает, что данные показания свидетельствуют лишь о не перечислении НДФЛ ООО «<данные изъяты>» и не доказывают личную заинтересованность Кормера. Так из показаний Л.. данных в судебном заседании (т.10 л.д. 24 об.- 26) усматривается, что ООО «<данные изъяты>» полностью зависело от ООО «<данные изъяты>» и сколько денег перечислить, решал Ш. На ООО «<данные изъяты>» не хватало денежных средств для перечисления налогов, блокировались счета. В 2014-2015 году была тяжелая экономическая ситуация. Кормер постоянно писал письма в ООО «<данные изъяты>» и требовал денежные средства. Он (Кормер) переживал за судьбу ООО «<данные изъяты>», являлся справедливым, грамотным, правильным, жестким руководителем. Корыстной заинтересованности у Кормера не могло быть.
Приведенные в приговоре суда первой инстанции показания свидетеляШ.., так же не подтверждают виновность ФИО2 в совершении преступления и, в частности, его личную заинтересованность, поскольку данный свидетель, являясь сотрудником налоговой инспекции, всего лишь констатировала наличие несвоевременного перечисления НДФЛ в период с июля 2015 года по январь 2016 года. Данный факт не оспаривается Кормером.
В качестве доказательств вины ФИО2 в совершении преступления, суд привел так же: письмо УФНС по Смоленской области от (дата) № дсп в котором сообщается о датах исполнения обязанностей налогового агента ООО «<данные изъяты>» по исчислению, удержанию и перечислению в бюджет НДФЛ за период с (дата) по (дата) . (т.1 л.д. 10-11); распоряжение № от (дата) , которым постановлено провести ОРМ «обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» в отношении ООО «<данные изъяты>» (т. 1 л.д. 19); акт обследования помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств от (дата) , в ходе которого изъяты документы финансово-хозяйственной деятельности ООО «<данные изъяты>» за 2015-2016 г.г. и электронные базы информации Общества (т. 1 л.д. 1 -21); копию приказа (распоряжения) ООО «<данные изъяты>» № лс от (дата) , согласно которому ФИО2 переведен на должность генерального директора ООО «<данные изъяты>» с окладом <данные изъяты> руб. ( т. 1 л.д. 25); копию устава ООО «<данные изъяты>», согласно которому генеральный директор является единоличным исполнительным органом Общества, обязан в своей деятельности соблюдать требования действующего законодательства, руководит текущей деятельностью Общества (п.п. (дата) .2, 12.5) (т. 1 л.д. 69-86); протокол осмотра предметов от (дата) , в ходе которого осмотрен флеш-накопитель со сведениями ООО «<данные изъяты>» (т. 1 л.д. 88-89); копии платежных поручений №, по которым ООО «<данные изъяты>» перечислило ИФНС России по ...(дата) налог на доходы физических лиц за июль 2015 г. в сумме <данные изъяты> руб., (дата) за август 2015 г. - в сумме <данные изъяты> руб., (дата) за сентябрь 2015 г. - в сумме <данные изъяты> руб., (дата) за октябрь 2015 г. - <данные изъяты> руб., (дата) за ноябрь 2015 г. - в сумме <данные изъяты> руб., (дата) за декабрь 2015 г. - в сумме 1 <данные изъяты> руб. (т.1. 92-97. т.7 л.д. 4); баланс расчетов, согласно которому ООО «<данные изъяты>» за 2014 г. уплатило налог на доходы физических лиц в сумме <данные изъяты> руб., в 2015 г. - в сумме <данные изъяты> руб. (т.1 л.д. 105-108); информацию ИФНС России по ..., согласно которой ООО «<данные изъяты>» уплатило налог на доходы физических лиц в июле 2015 г. - <данные изъяты> руб., в августе 2015 г. - <данные изъяты> руб., в сентябре 2015 г. - 0 руб., в октябре 2015 г. - 0 руб., в ноябре 2015 г. - 0 руб., в декабре 2015 г. - 0 руб. (т.1 л.д. 165-166); копию трудового контракта от (дата) , заключенного между ООО «<данные изъяты>» и ФИО2, по условиям которого последний принял на себя руководство текущей деятельностью ООО «<данные изъяты>» сроком на 5 лет, в том числе обязан обеспечить выполнение Обществом всех обязательств перед федеральным, региональным и местным бюджетами (т.2 л.д. 4-9); копию положения № об учетной политике для целей бухгалтерского учета на 2015 год по ООО «<данные изъяты>», согласно которого ответственность за организацию бухгалтерского учета в организации, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операции и хранение документов бухгалтерского учета несет генеральный директор организации (п.п. 1.2) (т.2 л.д. 11-52): копию приказа генерального директора ООО «<данные изъяты>» ФИО2 от (дата) №, которым введено в действие Положение об оплате труда инженерно-технических работников и административно-управленческого персонала (т. 2 л.д. 91); копию утвержденного генеральным директором ООО «<данные изъяты>» ФИО2 (дата) Положения об оплате труда инженерно-технических работников и административно-управленческого персонала с приложениями, согласно которого аванс в организации выплачивается 25 числа месяца, за который начисляется заработная плата, основная часть заработной платы выплачивается 10 числа месяца, следующего за месяцем, за который начисляется заработная плата (п.2.10) (т. 2 л.д. 92-110, т. 8 л.д. 60-78); копии списков на зачисление на счета зарплатных карт ООО «<данные изъяты>», подписанных руководителем ООО «<данные изъяты>» ФИО5, в том числе от (дата) , (дата) , (дата) . (дата) , согласно которым с (дата) по (дата) на счета работников ООО «ДСК» начислялась заработная плата (т. 3 л.д. 1-216); копию справок о доходах ФИО2, согласно которых его общий доход в ООО ДСК» за 2015 г. составил <данные изъяты> руб., в 2016 г. - <данные изъяты> руб. (т. 5 л.д. 7, 8); свод начислений, удержаний и выплат работникам ООО «<данные изъяты>» за июль 2015 года, заработная плата (т. 7 л.д. 176, 177-228); копию протокола очередного собрания участников ООО «<данные изъяты>» от (дата) , на котором установлен размер заработной платы генерального директора ООО «<данные изъяты>» ФИО2 с (дата) в сумме <данные изъяты> рублей в месяц (т.8 л.д. 83-92); копии расчетных листков о начислении и выдаче генеральному директору ООО «<данные изъяты>» ФИО2 заработной платы со ставкой по должности <данные изъяты> рублей в месяц за июль 2015 года - январь 2016 г. (т. 8 л.д. 4-11);
Суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что указанные доказательства и документы свидетельствуют лишь о том, что руководитель налогового агента ООО «<данные изъяты>» - ФИО2, не перечислял удержанный НДФЛ в полном объеме в бюджет в установленный законом срок и о погашении задолженности с нарушением срока, в марте 2016 года.
Суд отмечает, что нарушение налогового законодательства по порядку перечисления НДФЛ ни подсудимым, ни его защитниками не обжалуется и данные факты нашли свое подтверждение в материалах уголовного дела.
Протоколы обысков, осмотров, выемок документов относящихся к деятельности ООО «<данные изъяты>», приведенные в приговоре не несут в себе доказательственной нагрузки и свидетельствуют лишь о законности предоставленных суду материалов и доказательств.
Суд первой инстанции, указывая в приговоре о выплате работникам ООО «<данные изъяты>» на основании приказов № от (дата) , №№ от (дата) , № от (дата) , №№ от (дата) , № от (дата) , №№ от (дата) .г. денежных премий в период с августа по ноябрь 2015 года, пришел к выводу, что данные выплаты опровергают доводы ФИО2, о нахождении предприятия в тяжелом финансовом положении.
С указанными выводами суда, апелляционная инстанция не соглашается. Как усматривается из показаний ФИО2, подтвержденными материалами дела, премирование работников происходило на основании соответствующего положения, имеющегося на предприятии, и кроме того, суммы премий были несоизмеримо малы с суммами НДФЛ, подлежащими перечислению в бюджет. Апелляционная инстанция, изучив копии приказов о поощрении работников премиями, положение, на основании которого происходило премирование (т. 8 л.д. 60-78) соглашается с доводами Кормера и приходит к выводу, что выплаченные премии не могли как-то кардинально повлиять на возможность своевременного перечисления в необходимом объеме НДФЛ в связи со своими маленькими размерами, и выплатой их незначительному количеству работников. Суд апелляционной инстанции так же отмечает, что сам ФИО2 в период не перечисления НДФЛ в бюджет, премий не получал. Премии перестали выплачивать с ноября 2015 года.
Из приведенной в приговоре распечатки карточки счета 51 ООО «<данные изъяты>» за август 2015 г. - январь 2016 г., содержащей сведения о поступлениях и расходованиях денежных средств с расчетных счетов организации следует, что за указанный период сумма поступлений на расчетные счета составила - <данные изъяты> руб., сумма расходованных средств - <данные изъяты> руб. (т. 4 л.д. 1-238). Данному факту судом первой инстанции оценки не дано. Из указанных сведений усматривается, что на предприятии имелся дефицит денежных средств, и его расходы в указанный период, превышали доходы, что свидетельствует о трудном финансовом положении.
Судом в приговоре так же приведены: копии протокола внеочередного собрания участников ООО «<данные изъяты>» от (дата) , на котором постановлено расторгнуть трудовой контракт с генеральным директором ООО «<данные изъяты>» ФИО2 и избрать на указанную должность Ш. (т. 8 л.д. 56-57), а так же копия соглашения между ООО «<данные изъяты>» и ФИО2, по условиям которого с последним расторгнут трудовой контракт, и он уволен из организации (т. 8 л.д. 58).
Указанные документы так же не могут свидетельствовать о виновности Кормера в совершении преступления. Как следует из протокола собрания участников ООО «<данные изъяты>» контракт с Кормером был расторгнут по соглашению сторон, и ему за добросовестное и эффективное выполнение своих функций было выплачено три оклада. Деятельность Кормера на посту генерального директора ООО «<данные изъяты>» его участниками (Р. и Б.) была оценена положительно, что опровергает показания Ш., данные в ходе предварительного следствия о неудовлетворительной работе Кормера. Кроме того суд отмечает, что данный протокол общего собрания фактически подтверждает показания участника общества Р.. об увольнении Кормера в связи с реорганизацией и оптимизацией затрат в обществе. Так, данным же собранием было принято решение об избрании генеральным директором ООО «<данные изъяты>» Ш. и ему был определен оклад всего лишь в <данные изъяты> рублей, а не в <данные изъяты> рублей, как было установлено Кормеру. Кормер же был в последствие назначен на должность заместителя директора с окладом в <данные изъяты> рублей.
В обосновании виновности ФИО2 судом первой инстанции приведены так же: заключение эксперта ЭКЦ УМВД России по Смоленской области №-р от (дата) . из исследовательской части которого следует, что с (дата) по (дата) сумма исчисленного и удержанного у сотрудников ООО «<данные изъяты>» НДФЛ составила <данные изъяты> руб., перечислено налога в бюджет за данный период <данные изъяты> руб., сумма не перечисленного НДФЛ составила <данные изъяты> (<данные изъяты>) руб. (т. 9 л.д. 47-57); и заключение эксперта ЭКЦ УМВД России по Смоленской области №-р от (дата) г.. из исследовательской части и выводов которого следует, что за июль 2015 года сумма исчисленного и удержанного у сотрудников ООО «<данные изъяты>» НДФЛ составила <данные изъяты> руб., перечислено налога в бюджет за данный период <данные изъяты> руб., сумма не перечисленного НДФЛ составила <данные изъяты> (<данные изъяты>) руб. (т. 9 л.д. 80-89).
При этом суд сделал вывод, что данные заключения экспертиз так же свидетельствуют о наличии реальной финансовой возможности у ООО «<данные изъяты>» полностью погасить имевшуюся задолженность налогового агента по перечислению исчисленного и удержанного у работников НДФЛ так как заключением установлено, что с расчетных счетов ООО «<данные изъяты>» за указанные периоды перечислено поставщикам и прочим кредиторам <данные изъяты> (<данные изъяты>) рублей, за услуги банка (комиссия) - <данные изъяты> (<данные изъяты>) рублей и на пополнение депозитного счета, лизинговые платежи - <данные изъяты> рублей. Общая сумма денежных средств, израсходованных с расчетных счетов Общества на расходы, по отношению к которым в силу ст.855 ГК РФ налоговые платежи являются первоочередными, составила <данные изъяты> рублей.
Суд апелляционной инстанции не соглашается с данными выводами, поскольку суд не учел обстоятельства, нашедшие подтверждение в заключениях экспертов, которые указывают на наличие тяжелой финансовой ситуации на предприятии и подтверждают показания свидетелей о нехватке денежных средств и вынужденной задержке в перечислении удержанного налога.
Так из заключений экспертов усматривается, что на предприятии расходовалось за указанный период денежных средств помесячно и в целом гораздо больше, чем поступало.
Так, за июль 2015 года в кассу ООО «<данные изъяты>» поступило денежных средств в сумме <данные изъяты> рублей, а израсходовано <данные изъяты> рублей. На расчетные счета ООО «<данные изъяты>» за июль 2015 года поступило денежных средств в сумме <данные изъяты> руб., израсходовано <данные изъяты> рублей (остаток был полностью впоследующем). В период с (дата) по (дата) в кассу ООО «<данные изъяты>» поступило денежных средств в сумме <данные изъяты> руб., но с учетом остатка денежных средств в кассе на (дата) в сумме <данные изъяты> руб. в период времени с (дата) по (дата) , денежные средства израсходованы из кассы ООО «<данные изъяты>» в сумме <данные изъяты> руб. На расчетные счета ООО «<данные изъяты>» за период с (дата) по (дата) поступило денежных средств в сумме <данные изъяты> руб., но с учетом остатка денежных средств на расчетных счетах на (дата) в сумме <данные изъяты> руб. в период с (дата) по (дата) , денежные средства израсходованы с счетных счетов ООО «<данные изъяты>» в сумме <данные изъяты> рублей.
О поступлении на предприятие денежных средств ниже необходимой суммы, свидетельствует и приведенная выше распечатка карточки счета 51 за август 2015 года – январь 2016 года, из которой следует, что за указанный период израсходовано средств на <данные изъяты> млн. рублей больше чем поступило (т.4 л.д. 1-238)
Вместе с тем данному обстоятельству суд не дал оценки и сделал вывод о наличии денежных средств, которые в первую очередь должны были быть перечислены в качестве НДФЛ. Суд апелляционной инстанции отмечает, что нарушение налогового законодательства в части очередности платежей не оспаривается Кормером и его защитниками. Вместе с этим ими оспаривается возможность перечислить НДФЛ без ущерба для предприятия, работников и дольщиков.
Суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что указанные заключения экспертиз, свидетельствующие о дефиците денежных средств, подтверждают доводы Кормера и его защитников в этой части.
Вместе с тем, доводы ФИО2 о том, что его действия были обусловлены не личными интересами, а сложным финансовым положением предприятия, не способного своевременно расплатиться по всем своим обязательствам, должным образом судом первой инстанции не проверены.
Изложенное свидетельствует о существенном нарушении судом уголовно-процессуального закона, повлиявшем на исход дела, поскольку суд без достаточных оснований сделал выводы по вопросам, подлежащим разрешению при постановлении приговора.
Оценивая доказательства, представленные стороной обвинения и стороной защиты в совокупности, суд считает, что доводы апелляционных жалоб в части отсутствия личного интереса Кормера в несвоевременном перечислении НДФЛ являются обоснованными.
Апелляционная инстанция отмечает, что о реальном тяжелом финансовом положении предприятия, помимо показаний свидетелей и данных, приведенных в заключениях экспертиз, свидетельствуют также сокращения рабочих мест в организации. Из копий приказов, имеющихся в деле, усматривается, что за период с 0.07.2015 года по (дата) численность работников снизилась с 559 до 435 человек. (т.8 л.д.13-19
Данные обстоятельства суд первой инстанции не учел и не дал им оценки.
Кроме того, выводы суда о личных интересах Кормера, выражавшихся в стремлении выглядеть в глазах участников ООО «<данные изъяты>» более успешным и компетентным руководителем, обеспечивая себе возможность как можно дольше оставаться на должности руководителя ООО «<данные изъяты>», приносящей стабильно высокий доход в виде окладов по <данные изъяты> рублей ежемесячно, опровергаются многочисленными уведомлениями, направленными участникам ООО «<данные изъяты>» и заказчику - ООО АН «<данные изъяты>» в лице Ш. о тяжелом финансовом положении общества, нуждаемости в денежных средствах и в частности о растущей задолженности по НДФЛ. Так в период с июля 2015 года по январь 2016 года в адрес заказчика ООО АН «<данные изъяты>» Кормером было направлено 15 уведомлений о росте задолженности по налогам (в том числе НДФЛ) с просьбой перечислить денежные средства (т.10 л.д. 54-84). Участники ООО «<данные изъяты>» Р. и Б.. так же информировались ФИО2 о задолженности по уплате налогов и перед ними ставился вопрос о рассмотрении сложившейся ситуации с принятием необходимых решений (т.10 л.д. 75-76).
Суд отмечает, что из показаний ФИО6 в судебном заседании усматривается, что НДФЛ в марте 2016 года был оплачен за счет заемных средств.
Имеющиеся в материалах дела копии требований налоговых органов о погашении задолженности по иным налогам, объективно подтверждают показания главного бухгалтера Ш. и ФИО2 о блокировках счетов ООО «<данные изъяты>» и необходимости для поддержания работоспособности предприятия уплаты налогов по данным требованиям в первую очередь. (т.10 л.д. 61-62, 77-79)
Оценивая доводы апелляционных жалоб и апелляционного представления о неправильном исчислении срока, в период которого ФИО2 исполнял обязанности генерального директора и давал указания не перечислять НДФЛ, суд приходит к выводу, что период с (дата) по (дата) подлежит исключению из обвинения, поскольку НДФЛ по заработной плате за январь 2016 г. с учетом Положения об оплате труда в ООО «<данные изъяты>» и п.6 ст.226 НК РФ подлежал перечислению не позднее (дата) , а с (дата) к обязанностям генерального директора ООО «<данные изъяты> по приказу от (дата) №-к приступил Ш. (т. 1 л.д. 24), в связи с чем Кормер не имел возможности исполнить обязанности ООО «<данные изъяты>» как налогового агента за январь 2016 г.
Доводы адвоката о необходимости исключения из налогового периода, вмененного Кормеру, времени его нахождения в отпуске с 30.12.2015 года по 30.01.2016 года, не принимаются судом, поскольку из показаний Л. усматривается, что, несмотря на нахождение Кормера в отпуске, вопросы налогообложения решались только им.
Изучив доводы жалоб и представления о неправильном исчислении сумм не перечисленного НДФЛ и ее процентного соотношения для целей ст.199.1 УК РФ суд апелляционной инстанции отмечает следующее.
В соответствии со ст. 24 Налогового кодекса РФ налоговыми агентами являются лица, на которых в соответствии с налоговым законодательством возложена обязанность по исчислению, удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд) налогов. Такие обязанности могут быть возложены только на те организации и на тех физических лиц, которые являются источниками выплаты доходов, подлежащих налогообложению (например, на добавленную стоимость (ст.161 НК), на доходы физических лиц (ст.226 НК РФ), на прибыль (ст.286 НК РФ)). (п.16 Постановления Пленума Верховного суда Российской от (дата) № «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления).
Обязанности налогового агента по исчислению, удержанию и перечислению налога на добавленную стоимость и налога на прибыль возникают, когда налогоплательщиками являются иностранные лица, не состоящие на учете в налоговых органах РФ в качестве налогоплательщиков, либо иностранная организация, получающая доходы от источников в РФ, не связанные с постоянным представительством в Российской Федерации.
Таким образом, ООО «<данные изъяты>» является налоговым агентом только в отношении НДФЛ и доводы стороны защиты о необходимости исчисления процента не перечисленного налога, исходя из суммы всех налогов, уплаченных ООО «<данные изъяты>» не основаны на законе.
Суд так же отмечает, что в соответствие с п.п. 11,12 Постановления Пленума Верховного суда Российской от (дата) № «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления» ответственность может наступить при наличии к тому оснований и за отдельный налоговый период, установленный НК РФ (например, за календарный год, квартал или месяц применительно к отдельным налогам, по окончании которого определяется налоговая база и исчисляется сумма налога, подлежащая уплате) если уклонение от уплаты одного или нескольких налогов (сборов) составило крупный или особо крупный размер.
В связи с этим, вывод суда первой инстанции о том, что при определении процентного соотношения не перечисленного за период с июля 2015 года по январь 2016 года НДФЛ должна приниматься сумма налога, подлежащая уплате за период в пределах трех финансовых лет подряд (2013 -2015 годы), не основана на законе.
Судом апелляционной инстанции с учетом проведенных по делу экспертиз и иных материалов дела установлено, что с (дата) по (дата) ООО «<данные изъяты>» не перечислило НДФЛ в сумме <данные изъяты> (<данные изъяты>) рублей, что составляет 93 % от подлежащего перечислению в бюджет налога на доходы физических лиц за указанный период ( <данные изъяты>)
Суд апелляционной инстанции так же отмечает, что суду первой инстанции, в случае установления факта декриминализации деяния, необходимо было прекращать уголовное дело за отсутствием состава преступления, на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, а не назначать наказание и освобождать от него осужденного в связи с декриминализацией. Не прекратив уголовное дело, суд нарушил уголовно-процессуальный закон.
Учитывая вышеизложенное, суд приходит к выводу, что приведенные органом предварительного расследования формулировки о наличии в действиях ФИО2, личного интереса являются лишь предположениями, не подкрепленными какими-либо доказательствами. Исследовав материалы дела, суд так же приходит к выводу, что мотивы сохранить подсудимым руководящую должность и соответствующую ей заработную плату ничем объективно не подтверждаются. Само предприятие никогда не скрывало факт имеющейся задолженности по налогу. Доказательств того, что директор не перечислял в бюджет НДФЛ с целью остаться на руководящей должности, не представлено, а соответственно мотив сохранения заработной платы и улучшения личного благосостояния не может считаться доказанным.
Фактически со стороны предприятия имела место просрочка перечисления удержанного НДФЛ, связанная с необходимостью иметь оборотные средства для поддержания производства, выполнения работ, выплату зарплаты, а расчет с бюджетом по НДФЛ был произведен предприятием в полном объеме в марте 2016 года, до возбуждения уголовного дела. В марте же предприятием был самостоятельно исчислены пени за просрочку в размере <данные изъяты> рублей и указанная сумма была так же перечислены в бюджет. Данный факт подтверждается справкой № от (дата) предоставленной ИФНС по ....
В судебном заседании ФИО2 и его защитники возражали против прекращения уголовного дела на основании ст.28.1 УПК РФ. Вопреки доводам жалобы данный вопрос исследовался и судом первой инстанции.
Доводы апелляционных жалоб о незаконности возбуждения уголовного дела по тем основаниям, что до возбуждения дела НДФЛ был перечислен в бюджет, не свидетельствуют о незаконности возбуждения дела. Как усматривается из ответа УФНС по ...№ от (дата) в налоговых органах отсутствовали сведения о нарушении законодательства о налогах и сборах по НДФЛ за период с (дата) по (дата) в связи с тем, что налоговая проверка ООО «<данные изъяты>» не проводилась. У следователя имелись повод и основания для возбуждения дела.
Согласно ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постанавливается лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.
В соответствии со ст. 297 УПК РФ, приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, и признается таковым, если постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном примени уголовного закона.
В соответствии с пунктом 1 и пунктом 2 ст. 389.15 УПК РФ, несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, существенное нарушение уголовно-процессуального закона, являются основанием для отмены приговора в апелляционной инстанции.
Приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие, а также, если суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда.
Приведенные выше требования закона при постановлении приговора в отношении ФИО2 судом не соблюдены.
В соответствие со ст.389.17 ч.2 п.1 УПК РФ существенным нарушением уголовно-процессуального закона является непрекращение уголовного дела судом при наличии оснований, предусмотренных ст.254 УПК РФ.
Данное требование судом так же было нарушено.
Поскольку допущенные судом первой инстанции нарушения могут быть устранены при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке, суд на основании п.2 ч.1 ст.389.20 УПК РФ, ст. 389.23 УПК РФ устраняет данные нарушения, отменяет обвинительный приговор суда первой инстанции и принимает решение о вынесении оправдательного приговора.
Обвинение, предъявленное ФИО2, свидетельствующее о наличии личного интереса в не перечислении НДФЛ за указанный в обвинении период, не подтвердилось, поэтому суд приходит к выводу, что по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.199.1 УК РФ ФИО2, подлежит оправданию в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
В соответствие со ст.ст.133,134 УПК РФ за ФИО2, следует признать право на реабилитацию.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.23, 389.28, 389.29, 389.30, 389.33, 389.35 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ПРИГОВОРИЛ:
Приговор Промышленного районного суда г. Смоленска от 22 сентября 2017 года в отношении ФИО2 отменить и постановить новый приговор, в соответствии с которым оправдать ФИО2 по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.199.1 УК РФ, на основании п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ в связи с отсутствием состава преступления в деянии подсудимого.
Меру пресечения Кормеру Г.Мв виде в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменить.
Вещественные доказательства: - СD- R диск с информацией о движении денежных средств ООО «<данные изъяты>» по расчетному счету, DVD – R диск с базами данных ООО «<данные изъяты>», СD-R диск со сведениями о движении денежных средств по счетам ООО «<данные изъяты>» в ПАО «<данные изъяты>» и ПАО «<данные изъяты>» – хранить при уголовном деле; - документы ООО «<данные изъяты>», личное дело ФИО2 – вернуть в ООО «<данные изъяты>»
Признать за оправданным ФИО2 право на реабилитацию в порядке, предусмотренном главой 18 УПК РФ и разъяснить, что он имеет право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в иных правах.
Настоящий апелляционный приговор вступает в законную силу со дня его провозглашения и может быть обжалован в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.
Судья Смоленского областного суда подпись ФИО7
