ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
№ 88-18158/2021
№ 13-163/2020 (№1-108/2018)
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Санкт-Петербург 26 октября 2021 года
Судья Третьего кассационного суда общей юрисдикции Медведкина В.А., изучив производство по заявлению Андреевой Натальи Николаевны о процессуальном правопреемстве и выдаче исполнительного листа по кассационной жалобе Фомина Романа Алексеевича и его представителя Соловьева Александра Сергеевича на апелляционное определение Новгородского областного суда от 19 апреля 2021 года,
установил:
вступившим в законную силу 13 декабря 2018 года приговором Боровичского районного суда Новгородской области от 5 сентября 2018 года Фомин Роман Алексеевич осужден по пункту «з» части 2 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Этим же приговором разрешен гражданский иск, с осужденного Фомина Романа Алексеевича в пользу Андреева Юрия Валерьевича взыскана компенсация морального вреда в размере 800000 рублей. Исполнительный лист получен взыскателем 17 января 2019 года.
26 марта 2020 года Андреева Н.Н. обратилась в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве, в котором просила суд произвести замену взыскателя Андреева Ю.В. на его правопреемника - Андрееву Н.Н. и выдать новый исполнительный лист, ссылаясь на то, что 27 декабря 2019 года между Андреевым Ю.В. и Андреевой Н.Н. был заключен договор уступки прав в связи с исполнением вышеуказанного приговора в части взыскания с Фомина Р.А. в пользу Андреева Ю.В. 800000 рублей на основании выданного исполнительного листа, который к исполнению не предъявлялся.
Определением Боровичского районного суда Новгородской области от 7 мая 2020 года в удовлетворении заявления Андреевой Н.Н. о процессуальном правопреемстве и выдаче нового исполнительного листа отказано.
Апелляционным определением Новгородского областного суда от 23 июля 2020 года определение Боровичского районного суда от 7 мая 2020 года отменено, заявление Андреевой Н.Н. о процессуальном правопреемстве удовлетворено, произведена замена стороны с Андреева Ю.В. на Андрееву Н.Н. в правоотношениях по исполнению приговора Боровичского районного суда Новгородской области от 5 сентября 2018 года (уголовное дело № 1-108/2018) о взыскании с Фомина Р.А. в пользу Андреева Ю.В. компенсации морального вреда в размере 800000 рублей. В остальной части определение суда оставлено без изменения.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 23 декабря 2020 года апелляционное определение Новгородского областного суда от 23 июля 2020 года отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Апелляционным определением Новгородского областного суда от 19 апреля 2021 года определение Боровичского районного суда Новгородской области от 7 мая 2020 года в части отказа в удовлетворении заявления Андреевой Н.Н. о процессуальном правопреемстве отменено, произведена замена стороны с Андреева Ю.В. на Андрееву Н.Н. в правоотношениях по исполнению приговора Боровичского районного суда Новгородской области от 5 сентября 2018 года (уголовное дело № 1-108/2018) о взыскании с Фомина Р.А. в пользу Андреева Ю.В. компенсации морального вреда в размере 800000 рублей. В остальной части определение суда оставлено без изменения.
В кассационной жалобе Фомин Р.А. и его представитель Соловьев А.С. просят отменить апелляционное определение и оставить в силе определение суда первой инстанции, указывая, что судом допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, ссылаясь на то, что процессуальный статус по уголовному делу не может быть кому-либо передан, при этом исполнительный лист в службу судебных приставов не предъявлялся, а представленная нотариальная копия договора цессии является недопустимым доказательством. Кроме того, Фомин Р.А. указывает на необоснованный отказ суда в участии его представителя в судебном заседании суда апелляционной инстанции.
В соответствии с пунктом 10 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба рассмотрена судьей единолично без проведения судебного заседания.
Проверив материалы дела, изучив доводы кассационной жалобы, судья Третьего кассационного суда общей юрисдикции оснований для ее удовлетворения и отмены обжалуемых судебных постановлений не находит.
Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (статья 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
При рассмотрении данного дела таких нарушений норм процессуального права не было допущено судом апелляционной инстанции.
В соответствии с частью 1 статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства.
В силу статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором (пункты 1 и 2).
Согласно пункту 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.
На основании пункта 1 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону.
В соответствии со статьей 389 Гражданского кодекса Российской Федерации уступка требования, основанного на сделке, совершенной в простой письменной или нотариальной форме, должна быть совершена в соответствующей письменной форме.
Процессуальное правопреемство представляет собой переход процессуальных прав и обязанностей от одного лица к другому, в связи с материальным правопреемством. При этом по смыслу статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основанием процессуального правопреемства при уступке требования является именно договор уступки требования.
Согласно части 1 статьи 52 Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», в случае выбытия одной из сторон исполнительного производства (смерть гражданина, реорганизация организации, уступка права требования, перевод долга) судебный пристав-исполнитель производит замену этой стороны исполнительного производства ее правопреемником.
Судом установлено, что вступившим в законную силу приговором Боровичского районного суда Новгородской области от 5 сентября 2018 года с осужденного Фомина Р.А. в пользу Андреева Ю.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 800000 рублей.
На основании данного приговора выписан исполнительный лист ФС №019270453 от 13 декабря 2018 года и направлен 27 декабря 2018 года потерпевшему Андрееву Ю.В. Исполнительное производство не возбуждалось в связи с не предъявлением исполнительного листа к исполнению.
В обоснование заявления о правопреемстве Андреева Н.Н. ссылалась на договор цессии от 27 декабря 2019 года, заключенный между ней и Андреевым Ю.В.
Во исполнение указаний Третьего кассационного суда, изложенных в определении от 23 декабря 2020 года, по запросу суда апелляционной инстанции заявителем, в лице представителя Гетманова С.В., был представлен договор цессии от 27 декабря 2019 года в нотариально заверенной копии.
По условиям договора от 27 декабря 2019 года, заключенного между Андреевым Ю.В. и Андреевой Н.Н., цедент (Андреев Ю.В.) уступает, а цессионарий (Андреева Н.Н.) принимает права (требования) к Фомину Р.А. по исполнительному листу ФС № 019270453 от 13 декабря 2018 года, выданному по вступившему в законную силу приговору Боровичского районного суда Новгородской области от 5 сентября 2018 года о взыскании с Фомина Р.А. в пользу Андреева Ю.В. компенсации морального вреда в размере 800000 рублей (п. 1). Договор вступил в силу со дня его подписания сторонами (п. 11).
Согласно копии свидетельства о смерти 1-ДЛ № 772470 от 6 января 2020 года, выданного Отделом ЗАГС Администрации Боровичского муниципального района Новгородской области, Андреев Ю.В. умер 4 января 2020 года.
Отказывая в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве, суд исходил из того, что право требовать взыскания компенсации морального вреда связано с личностью потерпевшего Андреева Ю.В., которому причинен вред, и носит личный характер, в связи с чем, в силу положений статьи 383 Гражданского кодекса Российской Федерации данное право не может переходить по договору уступки требования.
С данными выводами суда первой инстанции не согласился суд апелляционной инстанции, указав на то, что в силу статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, приведенных в пункте 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», пункте 2 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2000 года, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 28 июня 2000 года, а также пункте 71 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 года № 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», компенсация морального вреда, действительно связано с личностью потерпевшего и носит личный характер, однако, если компенсация морального вреда присуждена потерпевшему судебным актом, то его право на получение уже присужденных судом сумм компенсации морального вреда (имущественное право) может быть передано по договору уступки права требования любому лицу, при этом такая передача может состоятся только при жизни цедента. Принимая во внимание то обстоятельство, что договор уступки прав требования заключен с Андреевым Ю.В. до его смерти, следовательно, права требования по нему возникли у Андреевой Н.Н. до открытия наследства после смерти цедента, в связи с чем спорная сумма не подлежит включению в наследственную массу.
С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене определения суда первой инстанции в части, удовлетворив заявление Андреевой Н.Н. о процессуальном правопреемстве, замену Андреева Ю.В. на Андрееву Н.Н. в правоотношениях по исполнению приговора Боровичского районного суда Новгородской области от 5 сентября 2018 года (уголовное дело № 1-108/2018) о взыскании с Фомина Р.А. в пользу Андреева Ю.В. компенсации морального вреда в размере 800000 рублей.
Отказывая в части требований о выдаче нового исполнительного листа с указанием в нем в качестве взыскателя Андреевой Н.Н., суды нижестоящих инстанций исходили из того, что в силу статьи 52 Федерального закона «Об исполнительном производстве» от 2 октября 2007 года № 229-ФЗ в случае выбытия одной из сторон исполнительного производства судебный пристав- исполнитель на основании судебного акта производит замену этой стороны исполнительного производства ее правопреемником. Для правопреемника все действия, совершенные до его вступления в исполнительное производство, обязательны в той мере, в какой они были обязательны для стороны исполнительного производства, которую правопреемник заменил, в связи с чем выдача нового исполнительного листа в случае замены стороны исполнительного производства правопреемником законодательством не предусмотрена.
Указанные выводы суда апелляционной инстанции являются правильными, мотивированными, вопреки суждениям заявителя основаны на верном применении норм материального и процессуального права.
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 35 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки», осуществляя процессуальное правопреемство на стадии исполнения судебного акта, суд производит замену цедента цессионарием по заявлению или с согласия последнего в той части, в которой судебный акт не исполнен.
Согласно постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2018 года № 46-П правопреемство как институт гражданского процессуального права неразрывно связано с правопреемством как институтом гражданского права, поскольку необходимость привести процессуальное положение лиц, участвующих в деле, в соответствие с их юридическим интересом обусловливается изменениями в материально-правовых отношениях, т.е. переход субъективного права или обязанности в гражданском правоотношении, по поводу которого производится судебное разбирательство, к другому лицу служит основанием для гражданского процессуального правопреемства. К числу таких оснований федеральный законодатель, как это следует из статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, относит как юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из процесса в результате прекращения его процессуальной правоспособности, когда речь идет об универсальном правопреемстве (смерть гражданина, бывшего стороной либо третьим лицом, - пункт 2 статьи 17 Гражданского кодекса Российской Федерации; реорганизация юридического лица - статьи 57 и 58 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из конкретного материального правоотношения (спорного или установленного судом), т.е. ситуации сингулярного правопреемства (перевод долга, уступка требования и другие случаи перемены лиц в обязательстве).
Доводы кассационной жалобы, в том числе о невозможности передачи права требования о получении компенсации морального вреда были предметом исследования суда апелляционной инстанции, им дана оценка, с которой соглашается суд кассационной инстанции.
Договор уступки прав требования (цессии) от 27 декабря 2019 года между Андреевым Ю.В. и Андреевой Н.Н. заключен на стадии исполнительного производства, то есть тогда, когда задолженность, возникшая у Фомина Р.А., была взыскана в пользу Андреева Ю.В. в судебном порядке. В связи с этим, при разрешении вопроса о процессуальном правопреемстве для должника по исполнительному производству не может быть существенной личность взыскателя.
Процессуальный статус Андреева Ю.В. как потерпевшего по уголовному делу, вопреки доводам кассационной жалобы, Андреевой Н.Н. не передавался.
К Андреевой Н.Н. перешли права Андреева Ю.В. установленные вступившим в законную силу судебным приговором, исполнение которого производится в порядке, определенном процессуальным кодексом Российской Федерации и положениями Федерального закона «Об исполнительном производстве», которые не предусматривают ограничение прав взыскателя заключить договор уступки права требования с любым третьим лицом.
Таким образом, право на замену стороны в исполнительном производстве на правопреемника предусмотрено законом, и в отсутствие законодательных или договорных ограничений может быть реализовано, в том числе, и в рамках исполнительного производства по взысканию с Фомира Р.А. суммы задолженности, установленной приговором Боровичского районного суда Новгородской области от 5 сентября 2018 года.
Каких-либо достоверных и достаточных доказательств в подтверждение доводов о недействительности договора уступки права требования заявителем суду не представлено, при этом судом обоснованно отмечено отсутствие оснований для назначения по делу судебной экспертизы в рамках разрешения вопроса о процессуальном правопреемстве.
Ссылка заявителя о нарушении судом апелляционной инстанции порядка рассмотрения частной жалобы основана на ошибочном толковании норм процессуального права, поскольку в соответствии с требованиями статьи 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации частные жалобы и представления на определения суда первой инстанции, за исключением указанных в части 3 статьи 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассматриваются судом апелляционной инстанции без извещения лиц, участвующих в деле.
Доводы кассационной жалобы фактически являются позицией лица, подавшего жалобу, и не могут служить основанием для отмены в кассационном порядке состоявшихся судебных актов. Закон при рассмотрении настоящего дела применен верно, указаний на нарушения норм процессуального права, которые могли бы явиться основанием к отмене обжалуемого постановления, кассационная жалоба не содержит.
При указанных обстоятельствах судья Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для изменения или отмены апелляционного определения по доводам кассационной жалобы.
Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судья
определил:
определение Боровичского районного суда Новгородской области от 7 мая 2020 года в неотмененной части апелляционным определением Новгородского областного суда от 19 апреля 2021 года и апелляционное определение Новгородского областного суда от 19 апреля 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу Фомина Романа Алексеевича и его представителя Соловьева Александра – без удовлетворения.
Судья
