ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
№88-10864/2021
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
город Санкт-Петербург 18 августа 2021 г.
Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе
председательствующего Стешовиковой И.Г.,
судей Белинской С.В., Рогачевой В.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-944/2020 по иску Ильинской Ирины Ивановны к Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Няндомском районе Архангельской области (межрайонное) о возложении обязанности включить периоды производственной практики и отпуска по уходу за ребенком в стаж работы в районах Крайнего Севера, произвести перерасчет пенсии с учетом сумм заработка в период производственной практики и сумм больничного листа по беременности и родам, произвести конвертацию пенсионных прав в расчетный пенсионный капитал, взыскании недополученной пенсии с учетом индексации
по кассационным жалобам Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Няндомском районе Архангельской области (межрайонное) и Ильинской Ирины Ивановны на решение Няндомского районного суда Архангельской области от 22 декабря 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 8 апреля 2021 г.
Заслушав доклад судьи Белинской С.В.,
установила:
Ильинская И.И. обратилась в суд с исковым заявлением к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Няндомском районе Архангельской области (межрайонному) (после реорганизации Государственное учреждение – Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Архангельской области и Ненецкому автономному округу) (далее - пенсионный орган, ответчик) о возложении обязанности включить периоды производственной практики и отпуска по уходу за ребенком в стаж работы в районах Крайнего Севера, произвести перерасчет пенсии, взыскании недополученной пенсии.
В обоснование требований указала, что является получателем страховой пенсии по старости с 21 мая 2017 г., пенсия назначена в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» (далее - Федеральный закон «О страховых пенсиях»), размер которой составляет 9828 руб. 16 коп. Данный размер пенсии она считает заниженным, поскольку пенсионным органом произведен расчет пенсии по невыгодному для нее варианту, а именно по пункту 4 статьи 30 Федерального закона от 17 декабря 2001 № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «О трудовых пенсиях в Российской Федерации») с включением учебы (нестраховой период), который она полагает является неверным. При установлении пенсии с 21 мая 2017 г. пенсионным органом не был учтён страховой стаж с 1 января 2017 г. по 21 мая 2017 г., что в конечном итоге также сказалось на размере назначенной пенсии. При исчислении ее северного стажа не был учтен период работы с 04 апреля 1986 г. по 30 июня 1986 г. в <данные изъяты> связи, где она проходила производственную практику и получала заработную плату. После прохождения практики продолжила работать в данной организации. Также неправомерно исключен из северного стажа отпуск по уходу за ребенком с 14 января 1991 г. по 05 июля 1992 г., с 11 августа 1992 г. по 20 февраля 1993 г., что повлияло на уменьшение стажевого коэффициента и, соответственно, на размер пенсии.
После неоднократного уточнения требований просила обязать Управление включить в стаж работы в районах Крайнего Севера период производственной практики с 04 апреля 1986 г. по 30 июня 1986 г.; отпуск по уходу за ребенком с 14 января 1991 г. по 05 июля 1992 г., с 11 августа 1992 г. по 20 февраля 1993 г.; учесть при перерасчете размера пенсии ее заработок за период работы на Крайнем Севере в г. Северодвинске с 1986 по 1993 г.г., включить в указанный период заработка сумму заработка производственной практики и сумму больничного листа по беременности и родам, согласно справке от 20 апреля 2020 г. №629; конвертацию (преобразование) пенсионных прав в расчетный пенсионный капитал произвести согласно пункту 9 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в порядке, установленном пунктом 3 с применением вместо общего трудового стажа (имеющегося и полного) стажа на соответствующих видах работ (имеющегося и полного) за работу на Крайнем Севере с учетом включения в этот стаж производственной практики с 04 апреля 1986 г. по 30 июня 1986 г. и отпуска по уходу за ребенком с 14 января 1991 г. по 05 июля 1992 г., с 11 августа 1992 г. по 20 февраля 1993 г.; взыскать с Управления в ее пользу недополученную пенсию с учетом индексации, расходы на оплату услуг представителя в размере 36000 руб., расходы по уплате государственной пошлины в размере 300 руб.
Решением Няндомского районного суда Архангельской области от 22 декабря 2020 г. в удовлетворении исковых требований Ильинской И.И. отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 8 апреля 2021 г. решение Няндомского районного суда Архангельской области от 22 декабря 2020 г. отменено в части отказа во включении в стаж периода работы, перерасчета размера пенсии и судебных расходов, принято по делу новое решение, которым исковые требования Ильинской Ирины Ивановны к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Няндомском районе Архангельской области (межрайонному) о возложении обязанности включить периоды производственной практики и отпуска по уходу за ребенком в стаж работы в
районах Крайнего Севера, произвести перерасчет пенсии с учетом сумм заработка в период производственной практики и сумм больничного листа по беременности и родам и исходя из конвертации пенсионных прав в расчетный пенсионный капитал на основании пункта 9 статьи 30 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» с учетом включения в стаж работы в районах Крайнего Севера периода производственной практики и отпуска по уходу за ребенком, взыскании недополученной пенсии с учетом индексации, судебных расходов удовлетворены частично.
Возложена обязанность на Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Няндомском районе Архангельской области (межрайонному) включить в стаж работы в районах Крайнего Севера Ильинской И.И. период работы с 04 апреля 1986 г. по 30 июня 1986 г. и произвести перерасчет размера ее пенсии с 21 мая 2017 г.
В удовлетворении остальной части исковых требований Ильинской И.И. отказано.
Взысканы с Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Няндомском районе Архангельской области (межрайонного) в пользу Ильинской И.И. расходы на оплату услуг представителя в размере 5000 руб.
В кассационной жалобе пенсионного органа содержится просьба об отмене апелляционного определения и оставлении в силе решения суда первой инстанции.
В кассационной жалобе истец просит принятые судебные постановления в части отказа в конвертации пенсионных прав в расчетный пенсионный капитал согласно пункту 9 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в порядке, установленном пунктом 3 с применением вместо общего трудового стажа (имеющегося и полного) стажа на соответствующих видах работ (имеющегося и полного) за работу на Крайнем Севере отменить и вынести новое решение об удовлетворении требований в этой части.
Стороны, надлежащим образом извещенные о месте и времени рассмотрения дела, в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции не явились, в связи с чем, на основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд находит возможным рассмотрение дела в их отсутствие.
Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для их удовлетворения.
Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационных жалоб не было допущено.
Как установлено судом первой инстанции, истец Ильинская И.И. является получателем страховой пенсии по старости с 21 мая 2017 г., пенсия назначена в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 Федерального закона «О страховых пенсиях». Размер страховой пенсии по старости с учетом фиксированной выплаты составил 9828 руб. 16 коп. (2620 руб. 49 коп. + 7207 руб. 67 коп. (фиксированная выплата)).
Конвертация пенсионных прав истца произведена по пункту 4 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» от общего стажа. При этом в общий стаж для конвертации не включен оспариваемый истцом период с 04 апреля 1986 г. по 30 июня 1986 г. Заработная плата учтена при назначении пенсии за период с апреля 1986 года по февраль 1992 года. В настоящее время заработная плата учтена за иной период - период с июля 1986 года по февраль 1992 года, но на размер пенсии исключение заработка за период с апреля по июнь 1986 года не повлияло.
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований истца в части включения в стаж работы в районах Крайнего Севера периода с 04 апреля 1986 г. по 30 июня 1986 г., суд первой инстанции исходил из отсутствия законных оснований для их удовлетворения.
С данным выводом суд апелляционной инстанции не согласился.
Руководствуясь подлежащими применению нормами Федерального закона «О страховых пенсиях», Правил подсчета и подтверждения страхового стажа для установления страховых пенсий, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 02 октября 2014 г. № 1015, Положения о порядке назначения и выплаты государственных пенсий, утвержденное Постановлением Совета Министров СССР от 03 августа 1972 г. №590, исходил из того, что периоды обучения подлежали включению только в общий трудовой стаж, а включение периодов производственной практики в данный стаж ранее действовавшим законодательством также не было предусмотрено.
Однако, из трудовой книжки истца следует, что 04 апреля 1986 г. она зачислена в <данные изъяты> связи для прохождения производственной практики <данные изъяты>, то есть зачислена в штат предприятия на штатную должность, ей установлен соответствующий оклад, коэффициент к заработной плате, в лицевом счете отражены должность, количество отработанных дней, начисления заработной платы, что позволило суду апелляционной инстанции сделать вывод о том, что период с 04 апреля 1986 г. по 30 июня 1986 г. фактически являлся периодом работы истца, а не обучения, который имел место в районе Крайнего Севера - г.Северодвинске.
С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что период работы истца с 04 апреля 1986 г. по 30 июня 1986 г. необоснованно не включен в ее стаж работы в районах Крайнего Севера.
Согласно материалам пенсионного дела истца, периоды ее отпуска по уходу за ребенком с 14 января 1991 г. по 05 июля 1992 г., с 11 августа 1992 г. по 20 февраля 1993 г. включены в страховой стаж и стаж работы в районах Крайнего Севера. Они же учтены в общий трудовой стаж для конвертации ее пенсионных прав.
С учетом изложенного, вывод суда первой инстанции об отсутствии оснований для включения в стаж данных периодов суд апелляционной инстанции посчитал правильным. Повторное включение одних и тех же периодов в один и тот же вид стажа пенсионным законодательством не допускается.
Обращаясь с настоящим иском в суд, истец также просила произвести конвертацию пенсионных прав в расчетный пенсионный капитал согласно пункту 9 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в порядке, установленном пунктом 3 с применением вместо общего трудового стажа (имеющегося и полного), стажа на соответствующих видах работ (имеющегося и полного) - стажа работы на Крайнем Севере с учетом включения в указанный вид стажа периода производственной практики и отпуска по уходу за ребенком.
Отказывая в удовлетворении данных требований, суд первой инстанции исходил из того, что заявленные требования не основаны на законе, с чем также согласился суд апелляционной инстанции.
Учитывая, что период работы истца с 04 апреля 1986 г. по 30 июня 1986 г. не включен в стаж работы в районах Крайнего Севера необоснованно, на размер пенсии истца, что не оспаривается представителем ответчика и подтверждается представленным суду апелляционной инстанции расчетом его включение в данный стаж повлияет, документы по спорному периоду у пенсионного органа имелись на дату назначения пенсии, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что размер пенсии истца подлежит перерасчету с учетом данного периода с даты назначения пенсии, т.е. с 21 мая 2017 г., указав при этом на то, что сведения о заработной плате истца за данный период на размер пенсии не повлияют, что подтверждается материалами пенсионного дела, в связи с чем отказ в таком перерасчете обоснован.
При этом суды посчитали, что требования истца о взыскании суммы недоплаченной пенсии с учетом индексации, удовлетворению не подлежат, заявлены преждевременно, учитывая, что право истца на конкретный размер недоплаченной пенсии ответчиком не нарушено. В данном случае нарушено право истца на включение спорного периода в стаж и начисление размера пенсии с учетом данного периода. Принимая во внимание способы защиты нарушенного права, установленные в статьей 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, восстановлением права истца будет являться включение в стаж периода работы и возложение на ответчика обязанности произвести перерасчет размера пенсии истца с учетом данного периода и только в случае, если ответчик произведет перерасчет неправильно, без индексации, возможна защита такого права в суде.
Выводы суда первой инстанции в той части, в которой с ними согласился суд апелляционной инстанции, и суда апелляционной инстанций основаны на всестороннем и полном исследовании представленных доказательств, оценка которым дана в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, соответствуют установленным фактическим обстоятельствам дела и требованиям пенсионного законодательства, регулирующего спорные отношения сторон. Оснований для признания их неправильными суд кассационной инстанции не усматривает и в кассационных жалобах заявителями не приведено.
Суды при разрешении спора правильно с учетом подлежащих применению положений пункта 3 статьи 30 Федерального закона «О страховых пенсиях» и пункта 9 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» исходили из того, что по выбору застрахованного лица расчетный размер пенсии может определяться по выбору застрахованного лица либо в порядке, установленном пунктом 3, либо в порядке, установленном пунктом 4 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации». При этом по выбору застрахованного лица конвертация может осуществляться с применением вместо общего трудового стажа (имеющегося и полного) стажа на соответствующих видах работ (имеющегося и полного). Исходя из пункта 9 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» стажем на соответствующих видах работ является стаж, указанный в пункте 1 статьи 27 данного закона, к которому стаж в особых территориальных условиях труда не отнесен. Иными словами, конвертация от стажа работы в районах Крайнего Севера либо стажа работы в местности, приравненной к таким районам, законом не предусмотрена.
Из материалов пенсионного дела истца следует, что у нее стаж по пункту 1 статьи 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в РФ» (в настоящее время это часть 1 статьи 30 Федерального закона «О страховых пенсиях») отсутствует. Пенсия назначена в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 Федерального закона «О страховых пенсиях». Следовательно, конвертация от стажа на соответствующих видах работ, к которым стаж работы в районах Крайнего Севера, не отнесен, произведена быть не может.
При таких обстоятельствах, вопреки доводам кассационной жалобы истца, вывод судов об отсутствии законных оснований для осуществления конвертации пенсионных прав истца по пункту 9 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» от стажа работы в районах Крайнего Севера является правильным, а доводы истца о том, что для нее наиболее выгодным вариантом конвертации является вариант, предусмотренный пунктом 3 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», несостоятельны и опровергаются материалами пенсионного дела.
Доводы кассационной жалобы ответчика о том, что поскольку заработная плата перечислялась на счет училища, в котором истец обучалась, с такой заработной платы страховые взносы не уплачивались, то такие периоды не являются периодами работы и не могут быть включены в стаж, являлись предметом проверки и оценки суда апелляционной инстанции и обоснованно по мотивам, изложенным в апелляционном определении, признаны несостоятельными.
Действительно, из приказа 03 апреля 1986 г. № 80 следует, что заработок учащихся следовало перечислять на счет училища и выдать справки училищу за каждый месяц о заработке учащихся. Однако, как правильно указал суд апелляционной инстанции, указанное не свидетельствует о том, что истец не была зачислена в штат предприятия, фактически не работала и не получала заработную плату. Неоплата страховых взносов также не могла служить основанием для отказа во включении вышеуказанного периода в стаж работы в районах Крайнего Севера, учитывая, что пенсионное законодательство возможность включения
периодов в страховой стаж и стаж работы в особых климатических условиях связало с уплатой страховых взносов лишь с 2002 года.
При этом суд апелляционной инстанции правильно учел то, что ответчик, согласно отзыву на иск, ответам, данным истцу, пенсионному делу истца, производя расчет пенсии, при ее назначении учел для расчетного размера пенсии заработную плату, полученную истцом в периоде с апреля по июнь 1986 года, признав тем самым данный период периодом работы истца.
Таким образом, вопреки доводам кассационной жалобы ответчика, суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу, что законных оснований для не включения в стаж работы истца в районах Крайнего Севера указанного периода у суда первой инстанции не имелось.
Несогласие с выводами судов, основанными на нормах закона, установленных фактических обстоятельствах дела и оценке доказательств, не свидетельствует о неправильном применении норм материального и процессуального права.
Применительно к установленным обстоятельствам данного дела выводы суда первой инстанции в неотмененной части и суда апелляционной инстанции сомнений в законности не вызывают.
Оснований для иных выводов у судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не имеется.
При таких обстоятельствах, предусмотренные статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основания для отмены или изменения обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы отсутствуют.
Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции
определила:
решение Няндомского районного суда Архангельской области от 22 декабря 2020 г. в части, оставленной без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 8 апреля 2021 г., и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 8 апреля 2021 г. оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
