ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД
ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
№88-4194/2022
№2-6350/2020
УИД № 39RS0002-01-2020-008516-15
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Санкт-Петербург 9 марта 2022 г.
Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе
председательствующего судьи Бочкарева А.Е.
судей Козловой Е.В., Петровой Ю.Ю.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-6350/2020 по иску ФИО13 к Индивидуальному предпринимателю ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11 о взыскании денежных средств по соглашению о бронировании
по кассационной жалобе представителя Индивидуального предпринимателя ФИО1 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 июля 2021 г.
Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Козловой Е.В., выслушав объяснения представителя ИП ФИО1 по доверенности ФИО12, поддержавшей доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции
установила:
ФИО13 обратился с иском к индивидуальному предпринимателю ФИО1 о взыскании денежных средств по соглашению о бронировании.
В обоснование своих требований истец ссылался на то, что 29 февраля 2020 г. с целью приобретения объекта недвижимости по адресу<адрес> он заключил соглашение о бронировании с ИП ФИО1
Согласно соглашению ответчик приняла на себя обязательства не предлагать объект для приобретения третьим лицам, тем самым обеспечить бронирование объекта и содействовать подписанию договора купли-продажи объекта между истцом и собственниками объекта не позднее 15 мая 2020 г.
В соответствии с п. 3 соглашения в целях обеспечения бронирования истец внес ответчику ИП ФИО1 денежные средства, признанные обеспечительным платежом, в размере 329 000 рублей, о чем составлен акт приема-передачи денежных средств от 29 февраля 2020 г.
В соответствии с п. 4 соглашения ответчик снимает с себя обязательства по бронированию объекта недвижимости, если основной договор купли-продажи не будет заключен по вине истца. В этом случае сумма обеспечительного платежа возврату не подлежит.
13 мая 2020 г. в адрес ответчика направлено уведомление о намерении заключить договор купли-продажи указанного объекта недвижимости с указанием даты, времени и места проведения сделки. В назначенное время ответчик (представитель ответчика) или собственник (представитель собственника) не явились. Таким образом, истец, как он указывает, подтвердил свои намерения совершить сделку, которая не состоялась по причинам, исключающим виновность истца.
По состоянию на 15 мая 2020 г. договор купли-продажи между истцом и собственником объекта подписан не был.
В соответствии с п. 5 соглашения о бронировании, заключенного истцом и ИП ФИО1, в случае, если заключение договора купли-продажи Объекта недвижимости не состоится по причинам, исключающим виновность истца, действий третьих лиц или собственника объекта, не зависящих от воли истца, обеспечительный платеж подлежит возврату в течение трех дней с момента подачи истцом заявления о возврате.
22 мая 2020 г. в адрес ответчика направлено заявление о возврате суммы обеспечительного платежа. Заявление направлено почтовым отправлением на адрес ответчика: <адрес>.
Истец полагал, что поскольку у ответчика отсутствуют законные основания для удержания денежных средств в сумме обеспечительного платежа в размере 329 000 руб., эти денежные средства являются неосновательным обогащением и подлежат возврату истцу.
Впоследствии истец уточнил свои требования в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просил суд взыскать с ответчика обеспечительный платеж в размере 329 000 рублей. Ссылаясь на положения Закона РФ «О защите прав потребителей» также просил суд взыскать с ответчика неустойку за нарушение сроков удовлетворения требований потребителя в размере 878 430 рублей; штраф за несоблюдение порядка удовлетворения требований потребителя в размере 603 715 рублей.
Определением суда первой инстанции к участию в деле в качестве ответчиков привлечены собственники объекта недвижимости ФИО2. ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11
Решением Московского районного суда г. Санкт-Петербурга от 3 декабря 2020 г. в удовлетворении исковых требований ФИО13 к индивидуальному предпринимателю ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11 о взыскании денежных средств по соглашению о бронировании отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 июля 2021 г. решение Московского районного суда города Санкт-Петербурга от 3 декабря 2020 г. в части отказ в удовлетворении иска к индивидуальному предпринимателю ФИО1 отменено, принято новое решение, в соответствии с которым с индивидуального предпринимателя ФИО1 в пользу ФИО13 взысканы денежные средства в размер 329 000 рублей; с индивидуального предпринимателя ФИО1 в доход бюджета города Санкт-Петербурга взыскана государственная пошлина в размере 6490 рублей. В остальной части решение оставлено без изменения.
В кассационной жалобе ставится вопрос об отмене апелляционного определения по мотиву его незаконности, оставлении в силе решения суда первой инстанции.
В судебное заседание суда кассационной инстанции лица, участвующие в деле, не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены. Ответчик ИП ФИО1 обеспечила участие в судебном заседании представителя. Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
Таких оснований для отмены апелляционного определения не имеется.
Как следует из материалов дела. 29 февраля 2020 г. между ФИО13 и ИП ФИО1 было заключено соглашение о бронировании, в соответствии с п. 1.1 которого истец обратился к ответчику ИП ФИО1 с намерением приобрести объект недвижимости, находящийся по адресу: <адрес>, кадастровый №. а ответчик обязался не предлагать указанный объект недвижимости для приобретения третьим лицам, обеспечить его бронирование в срок до 15 мая 2020 г., оказать содействие по подписанию с продавцами (собственниками объекта недвижимости) договора купли-продажи объекта недвижимости (основной договор).
Также 29 февраля 2020 г. между истцом и собственниками объекта недвижимости - ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, был подписан предварительный договор купли-продажи недвижимого имущества (с условием обеспечения обязательства задатком).
Согласно п.п. 1.1, 1.3 предварительного договора от 29 февраля 2020 г., истец и собственники объекта недвижимости обязались заключить в срок по 15 мая 2020 г. включительно основной договор купли-продажи объекта недвижимости.
Пунктом 1.5.1. установлено, что сумма в размере 329 000 рублей 00 копеек покупатель передал ИП ФИО1 в качестве задатка в день подписания сторонами Предварительного договора в обеспечение обязательства по заключению сторонами Основного договора, что подтверждается соглашением о бронировании от 29 февраля 2020 г.
Согласно п. 3 Соглашения о бронировании от 29 февраля 2020 г. в целях обеспечения бронирования Объекта недвижимости Сторона 1 (ФИО13) вносит Стороне 2 (ИП ФИО1) денежные средства в размере 329 000 рублей 00 копеек в качестве обеспечительного платежа в день подписания настоящего соглашения.
По состоянию на 15 мая 2020 г. договор купли-продажи между истцом и собственником объекта подписан не был.
Согласно п. 4 соглашения о бронировании в случае, если Основной договор не будет заключен в срок указанный, в п. 1 настоящего Договора (до 15 мая 2020 г.) по вине Стороны 1, Сторона 2 снимает с себя обязательства по бронированию Объекта недвижимости перед Стороной 1, при этом услуга бронирования Объекта недвижимости для Стороны 1 считается оказанной в полном объеме, сумма, указанная в п. 3 (329000 рублей) настоящего Соглашения, возврату не подлежит.
В соответствии с п. 5 соглашения в случае, если заключение договора купли-продажи Объекта недвижимости не состоится по причинам, не указанным в п. 4 настоящего Соглашения, в том числе в случае действий третьих лиц, не зависящих от воли Стороны 1 или собственников Объекта недвижимости, денежные средства, переданные Стороне 2 в качестве обеспечительного платежа, подлежат возврату Стороне 1 в течение 3 (трёх) дней с момента подачи Стороной 1 заявления о возврате. Согласно п. 6 соглашения Стороны согласовали, что обеспечительный платеж входит в стоимость Объекта недвижимости, и после заключения Основного договора между Стороной 1 и продавцами (собственниками Объекта недвижимости), Сторона 2 обязуется передать обеспечительный платеж продавцам (собственникам Объекта недвижимости).
Согласно п. 4.3 Предварительного договора, если Покупатель является ответственной стороной за неисполнение настоящего Договора, ИП ФИО14 обязуется передать задаток Продавцам.
Истец ссылался, что 13 мая 2020 г. им в адрес ответчика ИП ФИО1 направлено уведомление о намерении заключить договор купли-продажи. В обоснование своих доводов представил копию уведомления от 12 мая 2020 г.; копию квитанции об отправке уведомления; копию заявления о возврате суммы обеспечительного платежа от 22 мая 2020 г.
ИП ФИО1 против удовлетворения исковых требований возражала, свою позицию изложила в отзыве на исковое заявление, в котором указала, что 29 февраля 2020 г. между истцом и собственниками объекта недвижимости был подписан предварительный договор купли-продажи недвижимого имущества с условием обеспечения обязательства задатком, основной договор должен был быть заключен в срок до 15 мая 2020 г. Ответчик являлась лишь посредником в возникших правоотношениях, 20 мая 2020 г. в соответствии с предварительным договором и соглашением о бронировании передала денежные средства собственникам объекта недвижимости. Обязанность же по заключению основного договора возникла между истцом и собственниками жилого помещения, однако собственники объекта недвижимости уведомления о выходе на сделку не получали, ответчику уведомление также не было доставлено лично в руки, согласно отслеживанию уведомление доставлено 18 мая 2020 г.
Ответчики ФИО10, ФИО7, ФИО3, ФИО4 в суде первой инстанции исковые требования не признали, пояснив, что заключение основного договора купли-продажи квартиры не состоялось по вине истца.
Разрешая требования, суд первой инстанции, оценив представленные доказательства, допросив свидетеля ФИО15, сослался на положения статей 8, 209, 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о том, что переданная истцом в счет обеспечения обязательства сумма возврату не подлежит, поскольку подписание основного договора не состоялось ввиду прямого отказа истца от приобретения объекта и исполнения своих обязательств по Предварительному договору, учитывая также то, что собственники объекта недвижимости соответствующие уведомления о выходе на сделку не получали.
Установив, что ИП ФИО1, действуя в соответствии с Предварительным договором и Соглашением о бронировании, передала денежные средства собственникам объекта недвижимости, суд пришел к выводу о том, что у ФИО13 отсутствуют законные основания требовать взыскания с ИП ФИО16 денежных средств, указав, что ФИО13 избран неверный способ защиты своих прав.
Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием не согласился в части разрешения исковых требований, заявленных к ответчику ИП ФИО1
Сославшись на положения статей 309, 310, 329, 421, 381.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции указал, что из условий п.п. 4,5 заключенного между ИП ФИО1 и истцом соглашения о бронировании усматривается, что возможность возврата обеспечительного платежа предусмотрена соглашением сторон, в случае, если заключение договора купли-продажи объекта недвижимости не состоится не по вине покупателя ФИО13
Истец указывал, что 13 мая 2020 г. (за 2 дня до окончания срока на заключение основного договора купли-продажи), было направлено уведомление о намерении заключить договор на адрес ИП ФИО17.
Согласно отслеживанию отправления уведомление было доставлено 18 мая 2020 г., в то время как срок выхода на сделку заканчивается 15 мая 2020 г.
Довод истца о надлежащем уведомлении о выходе на сделку, и, как следствие, исполнении обязательств по договору, обоснованно отклонен судом первой инстанции, поскольку направление уведомления ИП ФИО1 не является надлежащим исполнением обязанности по договору, так как ответчик не является стороной, имеющей право заключить основной договор, получила уведомление уже после истечения срока, указанного для заключения основного договора, и не могла способствовать заключению основного договора.
Истцом в ходе рассмотрения дела не оспаривалось, что собственникам объекта недвижимости соответствующие уведомления о выходе на сделку не направлялось.
Вместе с тем, суд апелляционной инстанции указал, что вывод суда первой инстанции о том, что основной договор купли-продажи недвижимости не был заключен по вине истца, который не направил продавцам предложение о заключении основного договора, основан на неверном толковании норм материального права, регулирующих данные правоотношения.
Приведя положения статей 429, 381.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснения, содержащиеся в пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора», суд апелляционной инстанции указал, что в материалах дела отсутствуют доказательства того, что продавцами либо ИП ФИО1 направлялись истцу соответствующее предложение о заключении основного договора, что свидетельствует в силу вышеуказанных разъяснений Пленума Верховного Суда об утрате у них интереса в заключении основного договора.
Доводы о том, что подписание основного договора произошло по вине истца, поскольку за месяц до окончания срока на заключение основного договора, сотруднику ИП ФИО1 поступил звонок от истца, в котором последний сообщил, что ранее выбранный объект недвижимости не соответствует его требованиям, которые ранее озвучены не были, не могли быть приняты во внимание, поскольку указанные доводы ничем объективно не подтверждаются. Данное обстоятельство истцом в ходе рассмотрения дела отрицалось.
Таким образом, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что в материалах дела отсутствуют достаточные доказательства того, что не заключение основного договора купли-продажи объекта недвижимости в указанный в соглашении и предварительном договоре срок состоялось по вине ФИО13
Учитывая вышеизложенное, а также то, что возможность возврата обеспечительного платежа определена в соглашении о бронировании, внесенный истцом обеспечительный платеж подлежит возврату истцу.
Поскольку денежные средства по соглашению о бронировании от 29 февраля 2020 г. в сумме 329 000 рублей были переданы истцом ответчику ИП ФИО1, что сторонами не оспаривалось и подтверждается, в том числе актом приема-передачи денежных средств от 29 февраля 2020 г. (л.д. 9 том 1), то указанные денежные средства должны быть взысканы в пользу истца с именно ответчика ИП ФИО1, которая приняла на себя обязательства перед истцом содействовать по подписанию продавцами договора купли-продажи (л.д.8 т. 1), несмотря на то, что 20 мая 2020 г. указанные денежные средства были ею переданы продавцам недвижимости.
Вместе с тем, суд апелляционной инстанции не согласился с доводами апелляционной жалобы о том, что к спорным правоотношениям, возникшим из договора, заключенного между истцом и индивидуальным предпринимателем, подлежат применению положения Закона о защите прав потребителей, в связи с чем, отменяя решение в части разрешения исковых требований к ответчику ИП ФИО1, принял новое решение об удовлетворении иска только в части взыскания суммы обеспечительного платежа.
Апелляционное определение истцом не оспаривается.
Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции (статья 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пункт 37 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. № 16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции»).
Указанные требования процессуального закона и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации судом апелляционной инстанции при проверке решения нижестоящего суда были выполнены. Проверяя доводы апелляционной жалобы истца, давая им оценку с учетом требований законодательства и установленных обстоятельств по делу, придя к выводу о наличии оснований для отмены решения суда в части, суд апелляционной инстанции действовал в пределах предоставленных ему гражданским процессуальным законодательством полномочий.
Доводы кассационной жалобы не могут быть признаны основанием для отмены апелляционного определения в кассационном порядке, поскольку не свидетельствуют о нарушении судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права.
При разрешении доводов кассационной жалобы, направленных исключительно на оспаривание приведенных выше выводов суда второй инстанции по существу спора, учитывается, что по смыслу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, в силу своей компетенции, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и второй инстанций, тогда как правом переоценки доказательств он не наделен.
Таким образом, отменяя решение суда в части и разрешая заявленные требования, суд второй инстанции правильно определил характер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют, исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, а представленные сторонами доказательства оценил по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Несогласие стороны с результатами оценки доказательств, произведенной судом, в том числе условий заключенного договора, не подпадает под приведенный в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации исчерпывающий перечень оснований к пересмотру вступивших в законную силу судебных постановлений в кассационном порядке.
Соответственно, не имеется оснований для повторного обсуждения вопроса о допустимости, относимости, достоверности и достаточности доказательств, положенных в основу апелляционного определения, либо отвергнутых судом апелляционной инстанции, включая те из них, на которые заявитель ссылается в кассационной жалобе.
Поскольку ни один из доводов кассационной жалобы не свидетельствует о наличии обстоятельств, предусмотренных в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, кассационный суд не находит оснований для ее удовлетворения и пересмотра апелляционного определения.
Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 июля 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Индивидуального предпринимателя ФИО1 – без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
