ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД
ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
№88-703/2019
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Санкт-Петербург 04 декабря 2019 г.
Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе
председательствующего судьи Козловой Е.В.,
судей Кузнецова С.Л., Лепской К.И.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-2699/2018 по иску ФИО1 к редакции телеканала «Арктик-ТВ» в лице ООО «Двалин», ФИО2 о защите чести и достоинства деловой репутации, компенсации морального вреда,
по кассационной жалобе ФИО2 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 15 мая 2019 г.
Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Козловой Е.В., выслушав объяснения ответчика ФИО2, поддержавшего доводы кассационной жалобы, истца ФИО1 и его представителя адвоката Минтюкова А.А., возражавших против удовлетворения жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции
установила:
ФИО1 обратился в суд с иском к редакции телеканала «Арктик-ТВ» в лице ООО «Двалин», ФИО2 о защите чести, достоинства и деловой репутации, компенсации морального вреда.
В обоснование исковых требований указал, что 22 марта 2018 г. на официальном сайте телеканала «Арктик-ТВ» в разделе «Специальный репортаж» был размещен видеосюжет с названием «БизнесМЕНТ-2», поднимающий проблему коррумпированности и «круговой поруки» в УВД РФ по Мурманской области в форме журналистского расследования.
Указанный сюжет включал в себя фрагмент, посвященный расследованию уголовного дела по факту дорожно-транспортного происшествия, виновным в котором признан ФИО4
Отец пострадавшего в ДТП ФИО5- ФИО2 в интервью, данному журналисту «Арктик-ТВ» высказался о якобы имевших место фальсификациях со стороны сотрудников внутренних дел при расследовании данного уголовного дела, которые он связывал с истцом, утверждая, что ФИО1 является родственником ФИО4 Одновременно на фоне закадрового комментария журналиста продемонстрирована фотография истца в форме сотрудника органов внутренних дел. Кроме того, в контексте распространенных сведений содержится информация о том, что ФИО1 был уволен из органов внутренних дел по собственному желанию с целью избежать наказания.
По мнению истца, распространенная ответчиками информация не соответствует действительности, порочит его честь, достоинство, доброе имя и деловую репутацию. Название сюжета, а также произнесенные в нем фразы и выражения создают негативное общественное мнение о его личных и деловых качествах, как коррупционного чиновника, который вопреки интересам службы не наказал виновного, а совершил должностное преступление с целью незаконного освобождения своего родственника от уголовной ответственности за совершенное преступление.
Уточнив исковые требования, истец просил признать не соответствующими действительности следующие сведения, распространенные 22 марта 2018 г. в видеосюжете «БизнесМЕНТ-2», а также в сети Интернет на этой же интернет-странице в текстовом исполнении о:
1) родственных связях истца с виновником ДТП с участием ФИО4 и сына ФИО2: «... то ли брат, то ли сват виновника ДТП...», «....они видят такой характер, догадался, что здесь родственные связи, и быстренько начали готовить дело в суд., но дело готовилось в суд... для того, чтобы скрыть преступление»;
2) причастности истца к расследованию уголовного дела в отношении ФИО4 оказанию влияния на ход расследования уголовного дела: «....когда мы говорим, как сотрудники внутренних дел покрываю виновных, наказывают их, становится страшно. Справедливости ради стоит сказать, ФИО6 в органах уже не работает...»;
3) об увольнении истца по собственному желанию: «....ФИО6 уволился по собственному желанию....»;
- обязать редакцию телеканала «Арктик-ТВ» опубликовать опровержение путем:
1) удаления распространенной информации - видеосюжета «БизнесМЕНТ-2» с сайта телеканала «Арктик ТВ» с невозможностью восстановления;
2) опубликования на интернет-сайте телеканала «Арктик-ТВ» о несоответствии действительности информации, опубликованной 22 марта 2018 г. в форматах видеосюжета и текстового сообщения со следующим содержанием: «В видеосюжете «БизнесМЕНТ-2», опубликованном 22 марта 2018 г. редакцией телеканала «Арктик-ТВ» распространена не соответствующая действительности информация о ФИО1, бывшем сотруднике УМВД России по Мурманской области. ФИО1 не является родственником гражданина ФИО4, виновника дорожно-транспортного происшествия с участием сына гражданина ФИО2 Никакого отношения к расследованию уголовного дела по факту дорожно-транспортного происшествия с участием сына ФИО2 ФИО1 не имеет, никакого влияния на ход расследования уголовного дела он не оказывал, никаких фальсификаций он не совершал. Ход расследования уголовного дела и его результаты никак не связаны с ФИО1. Он был уволен по сокращению штатов, и его увольнение никак не связано с коррупционной составляющей»;
- взыскать солидарно с ООО «Двалин» и ФИО2 в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 1000000 рублей;
-обязать редакцию телеканала «Арктик-ТВ» опубликовать опровержение путем удаления распространенной информации - печатного текста, размещенного на сайте Телеканала «Арктик ТВ», начиная со слов: «Выносить сор из избы, пусть даже эта изба УВД России по Мурманской области.» и заканчивая словами: «Справедливости ради стоит сказать, что ФИО6 в органах уже не работает - уволился по собственному желанию, другие сотрудники остаются на местах. И есть основания полагать, что и у них-то рыльце в пушку» включительно, с невозможностью восстановления.
Решением Первомайского районного суда г. Мурманска от 09 июля 2018 г. в удовлетворении исковых требований ФИО1 к редакции телеканала «Арктик-ТВ» ООО «Двалин», ФИО2 о защите чести и достоинства деловой репутации, компенсации морального вреда отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 15 мая 2019 г. решение Первомайского районного суда г. Мурманска от 09 июля 2018 г. отменено, по делу принято новое решение, исковые требования ФИО1 к редакции телеканала «Арктик-ТВ» в лице ООО «Двалин», ФИО2 о защите чести и достоинства деловой репутации, компенсации морального вреда, удовлетворены частично.
В кассационной жалобе ставится вопрос об отмене определения суда апелляционной инстанции. В обоснование доводов жалобы указано на нарушение судом апелляционной инстанции конституционных, процессуальных и материальных прав ответчика. С учетом обстоятельств дела не имелось законных оснований для рассмотрения апелляционной жалобы в Мурманском областном суде. Коллегия судей рассмотрела жалобу в измененном составе, в нарушение положений закона рассмотрение дела заново не было начато. При назначении экспертизы допущен ряд существенных нарушений норм процессуального права, вопрос о назначении экспертизы разрешен в одном судебном заседании, стороны были лишены возможности задать вопросы эксперту. Назначая экспертизу в негосударственное учреждение, без указания конкретных лиц, которым будет поручено проведение экспертизы, суд лишил стороны правом на ознакомление с данными, подтверждающими надлежащую квалификацию эксперта до проведения экспертизы, не учтено право сторон заявить отвод эксперту. Судом апелляционной инстанции нарушены сроки рассмотрения дела, производство по делу приостанавливалось, суд не осуществлял контроль за сроками проведения экспертизы.
В судебное заседание суда кассационной инстанции не явился представитель ответчика ООО «Двалин», ФИО3 лицо, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, не сообщившие о причинах неявки. Судебная коллегия по гражданским делам ФИО3 кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
Таких оснований для отмены обжалуемого судебного постановления не имеется.
Статья 23 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому право на защиту своей чести и доброго имени.
В силу статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации достоинство личности, честь и доброе имя, деловая репутация защищаются в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.
Положениями статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации каждому гражданину предоставлено право требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.
Как усматривается из материалов дела, 22 марта 2018 г. на официальном сайте телеканала «Арктик-ТВ» в разделе «Специальный репортаж» был размещен видеосюжет с названием «БизнесМЕНТ-2», поднимающий проблему коррумпированности и «круговой поруки» в Управлении МВД России по Мурманской области в форме журналистского расследования.
Данный репортаж с 10 минуты 38 секунды по 15 минуту 38 секунду включал в себя фрагмент, посвященный расследованию уголовного дела по факту дорожно-транспортного происшествия, виновным в котором признан ФИО4, сопровождался интервью, данным корреспонденту программы отцом пострадавшего в ДТП ФИО5– ФИО2, закадровым комментарием журналиста телеканала «Арктик-ТВ».
Указанный видеорепортаж содержит следующие фразы:
(Журналист) «Выносить сор из избы, пусть даже это изба УВД России по Мурманской области, дело неблагодарное. Кто-то сочтет разоблачающие заявления в суде местью со стороны разжалованных сотрудников, другие отмахнуться - эка невидаль, такие нравы распространены не только в полицейском ведомстве. Но стоит лично столкнуться с беззаконием и круговой порукой, как вспоминаешь такие категории как «честь мундира» и «чистота рядов».
«Сыну ФИО2 не повезло, он оказался в ненужном месте в ненужное время, его легковушка оказалась размолота под колесами фуры, за рулем которой сидел родственник высокопоставленного полицейского».
«Подозрения стали закрадываться, когда среди высокопоставленных полицейских обнаружился сотрудник по фамилии ФИО6, то ли брат, то ли сват виновника ДТП. Отец пострадавшего только обивал пороги ведомств, чтобы добиться справедливости и прямо задавал вопрос, какие родственные узы связывают одного и второго ФИО6».
(ФИО2) «Кто такой ФИО6? Так это братья? Нет-нет-нет, это однофамильцы. То есть, ну вот такая ситуация. Я разберусь, пообещал там все-все-все, но они видят такой характер, что я догадался, что здесь родственные связи, и быстренько начали готовить дело в суд». «Может не во мне причина, а причина в вашем работнике?»
(Журналист) «Когда мы говорим о том, как сотрудники внутренних дел покрывают виновных, а не наказывают их, становится действительно страшно. Справедливости ради стоит сказать, что ФИО6 в органах уже не работает - уволился по собственному желанию, другие сотрудники остаются на местах. И есть основания полагать, что и у них-то рыльце в пушку».
Указанные сведения сопровождались демонстрацией фотографии истца ФИО1 в форме сотрудника органов внутренних дел.
По информации Управления Роскомнадзора по Мурманской области средство массовой информации телеканал «Арктик-ТV» зарегистрировано в соответствии с законодательством 25 августа 2016 г., регистрационный номер ЭЛ №ТУ 51- 00340. Учредитель СМИ - общество с ограниченной ответственностью «Двалин».
Факт распространения вышеуказанных сведений подтверждается протоколом осмотра доказательств, удостоверенным нотариусом г. Мурманска 29 марта 2018 г. в соответствии со статьями 102, 103 Основ законодательства РФ о нотариате, и ответчиками не оспаривается.
Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что информация, которую истец представляет как сведения, порочащие его честь, достоинство и деловую репутацию, является не утверждениями, а оценочными суждениями, личным мнением лиц, их высказавших, относительно позиции по уголовному делу по факту дорожно-транспортного происшествия, виновным в котором признан ФИО4, не содержит порочащих сведений, не соответствующих действительности, имеющих отношение непосредственно к истцу как сотруднику органов внутренних дел.
Судебная коллегия данный вывод посчитала ошибочным, не соответствующим установленным по делу обстоятельствам, а решение суда первой инстанции - постановленным с нарушением норм процессуального права.
В соответствии с абзацем четвертым постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» предусмотренное статьями 23 и 46 Конституции Российской Федерации право каждого на защиту своей чести и доброго имени, а также установленное статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации право каждого на судебную защиту чести, достоинства и деловой репутации от распространенных не соответствующих действительности порочащих сведений является необходимым ограничением свободы слова и массовой информации для случаев злоупотребления этими правами.
Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 7 указанного Постановления, по делам данной категории необходимо иметь в виду, что обстоятельствами, имеющими в силу статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации значение для дела, которые должны быть определены судьей при принятии искового заявления и подготовке дела к судебному разбирательству, а также в ходе судебного разбирательства, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом (абзац первый).
Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения (абзац четвертый).
Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица (абзац пятый).
Как указано в пункте 9 постановления Пленума, в силу пункта 1 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений (абзац первый).
В соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьей 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности (абзац третий).
На основании изложенного, при рассмотрении данного дела суду следовало установить, являлись ли распространенные высказывания утверждением о фактах либо оценочным суждением, мнением, убеждением авторов.
Согласно части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.
В связи с этим на истце лежала обязанность по доказыванию того, что оспариваемые высказывания являются утверждением о фактах, носят порочащий характер.
Во исполнение данной обязанности, истцом суду первой инстанции был представлен акт экспертного лингвистического исследования государственного судебного эксперта ФБУ «Мурманская лаборатория судебных экспертиз» от 28 июня 2018 г., согласно которому анализируемый экспертом фрагмент репортажа «БизнесМЕНТ-2» с 10 минуты 38 секунды по 15 минуту 38 секунду, начинающийся со слов «Выносить сор из избы…» и заканчивающийся словами «…и у них-то рыльце в пушку» содержит вербальную информацию, отрицательно характеризующую ФИО1 Эта негативная информация состоит в утверждении о том, что ФИО1, будучи сотрудником внутренних дел, оказывал помощь в сокрытии преступления своего родственника ФИО4, водителя фуры, столкнувшейся с автомобилем «Форд», за рулем которого находился сын ФИО2 Текстовая информация, представленная на интернет-странице, дублирует содержание вербальной части видеосюжета в сокращенном виде. Несмотря на то, что в сюжете для номинации лица используется только фамилия, идентифицирующим (рефереренциальным) признаком, указывающим на предмет речи, является демонстрируемое фотоизображение, на котором запечатлен ФИО1
Проводившим экспертное исследование государственным экспертом сделан вывод о том что информация о наличии родственных отношений между ФИО1 и ФИО4, а также увольнении истца из органов внутренних дел по собственному желанию выражена в сюжете в форме утверждения о фактах и событиях, так как оформлена повествовательными предложениями со сказуемым в форме изъявительного наклонения, в высказываниях отсутствуют маркеры неуверенности или сомнения.
По мнению эксперта, в контексте специального репортажа, направленного на оценку негативной деятельности сотрудников УМВД России по Мурманской области, подлежащий исследованию сюжет информирует о причастности ФИО1 к фальсификации материалов уголовного дела, свидетельствует о неправильном, неэтичном поведении истца в рамках его служебной деятельности.
Между тем указанное выше письменное доказательство надлежащую правовую оценку суда первой инстанции по правилам части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не получило.
Суд первой инстанции ограничился указанием на то, что представленное экспертное заключение является мнением одного конкретного специалиста, изложенным в исследовании, заказчиком которого является истец; акт исследования не подтверждает порочность сведений, изложенных в спорном видеосюжете; назначение судебной лингвистической экспертизы нецелесообразно ввиду достаточности имеющихся в материалах дела доказательств для разрешения спора по существу.
При этом суд первой инстанции исходил из того, что смысловая нагрузка спорного видеосюжета носит информационный характер и связана с освещением средствами массовой информации, в данном случае телеканалом «Арктик-TV» проблемы, имеющей значимый публичный интерес в части деятельности сотрудников правоохранительных органов. Действия редакции не противоречат положениям статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункту 5 статьи 49 Закона «О средствах массовой информации», соответствуют принципам гласности, открытости, доступности информации.
Между тем, суд первой инстанции не учел, что осуществление права свободно выражать свое мнение, согласно части 2 статьи 10 Конвенции может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия, а также защиты репутации или прав других лиц.
В связи с этим ЕСПЧ неоднократно указывал, что пресса не должна преступать определенные пределы и должна ответственно распространять информацию и идеи о любых вопросах, представляющих общественный интерес.
Соответственно, задачей национальных властей является приемлемая оценка фактов, относящихся к делу о распространении той или иной информации.
Вместе с тем, в силу части 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации такая оценка, исходя из значимости в жизни общества права на свободу мысли, совести и религии, предполагает необходимость при рассмотрении дела судом использования специальных знаний, что требует назначения экспертизы.
Верховный Суд Российской Федерации в пункте 5 Обзора судебной практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 16 марта 2016 года, указал, что при решении вопроса о том, носят ли оспариваемые истцом сведения порочащий характер, а также для оценки их восприятия с учетом того, что распространенная информация может быть доведена до сведения третьих лиц различными способами (образно, иносказательно, оскорбительно и т.д.), судам в необходимых случаях следует назначать экспертизу (например, лингвистическую) или привлекать для консультации специалиста.
Отклоняя акт экспертного лингвистического исследования специалиста ФБУ «Мурманская лаборатория судебных экспертиз» от 28 июня 2018 года, представленный ФИО1 в материалы дела, отказав в удовлетворении ходатайства о назначении по делу судебной лингвистической экспертизы, суд первой инстанции фактически лишил заявителя возможности представления относимых и допустимых доказательств в подтверждение своих доводов о порочащем характере оспариваемых сведений и возможности их проверки на соответствие действительности, в результате чего задачи гражданского судопроизводства при рассмотрении данного дела (статья 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) достигнуты не были.
Таким образом, процессуальные нарушения привели суд первой инстанции к неполному исследованию доказательств, неверной квалификации распространенных сведений и принятию неправильного и необоснованного судебного акта, на что правильно указал суд апелляционной инстанции.
В целях определения характера распространенной в видеосюжете информации, для отнесения этой информации к утверждениям о фактах или к оценочным суждениям, мнениям, убеждениям, судом апелляционной инстанции в соответствии со статьями 56, 57, 79, 80, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, разъяснениями пункта 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», Обзора судебной практики по применению законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 14 декабря 2011 г., назначена лингвистическая экспертиза, производство которой поручено Автономной некоммерческой организации «Центр лингвистических экспертиз».
Согласно заключению эксперта о результатах лингвистической экспертизы №, проведенной в период с 26 февраля по 28 марта 2019 г., экспертом сделаны выводы о том, что в репортаже «БизнесМент-2» с 10 минуты 38 секунды по 15 минуту 38 секунду и в текстовой информации, начинающейся со слов «Выносить сор из избы…» и заканчивающейся словами «…и у них-то рыльце в пушку» имеются негативные сведения о полицейском ФИО1 в следующих фрагментах исследуемого материала: «Сыну ФИО2 не повезло, он оказался в ненужном месте в ненужное время, его легковушка оказалась размолота под колесами фуры, за рулем которой сидел родственник высокопоставленного полицейского» (№ 1). «Подозрения стали закрадываться, когда среди высокопоставленных полицейских обнаружился сотрудник по фамилии ФИО6, то ли брат, то ли сват виновника ДТП. Отец пострадавшего только обивал пороги ведомств, чтобы добиться справедливости и прямо задавал вопрос, какие родственные узы связывают одного и второго ФИО6» (№ 2), «Кто такой ФИО6? Так это братья? Нет-нет-нет, это однофамильцы. То есть, ну вот такая ситуация. Я разберусь, пообещал там все-все-все, но они видят такой характер, что я догадался, что здесь родственные связи, и быстренько начали готовить дело в суд» (№ 3). «Я говорю: «Может не во мне причина, а причина в вашем работнике?» (№ 4), «Когда мы говорим о том, как сотрудники внутренних дел покрывают виновных, а не наказывают их, становится действительно страшно. Справедливости ради стоит сказать, что ФИО6 в органах уже не работает - уволился по собственному желанию» (№ 5).
Анализируя указанные фрагменты, эксперт пришел к выводу, что содержащаяся в них информация выражена в форме утверждения и составляет сведения о фактах, которые могут быть проверены на предмет соответствия действительности, то есть является верифицируемой.
Согласно выводам эксперта, сведения 1 - 5 описывают действия ФИО6 или факты его биографии, которые свидетельствуют о неправильном, неэтичном поведении ФИО6 в общественной жизни, его недобросовестности и возможном нарушении норм действующего законодательства, что вызывает осуждение говорящих, то есть эти сведения характеризуют его отрицательно и являются негативными.
Сообщения о фактических данных ФИО6 (сведения 1, 2) даются в связи с описанием ситуации с ДТП, в котором пострадал сын ФИО5, а ФИО4 был виновным, но из-за намеренного создания препятствий следствию не был наказан, что в общем контексте репортажа представлено как неправильный, аморальный, незаконный факт. Следовательно, негативная оценка, которая дается виновной стороне описываемой ситуации также распространяется и на родственника этой стороны, который оказал содействие в сокрытии преступления. Другими словами, сам факт наличия у истца высокого статуса в правоохранительных органах и его родственные связи с ФИО4 в контексте репортажа характеризуют его негативно, поскольку несоответствие действительного каждого из этих сведений делает бессмысленным все выводы, касающиеся создания препятствий следствию в расследовании дела.
Аналогичную функцию, по мнению эксперта, в репортаже выполняет фотография ФИО6, которая призвана указать на обоих виновников в трагедии с сыном ФИО5. Особенностью этого следствия является отсутствие в репортаже альтернативных интерпретаций ситуации, включающих, например, случайное совпадение фамилий полицейского и виновника ДТП, что не позволяет рассматривать его как предположение. Такая структура репортажа не оставляет зрителю выбора, и он вынужден приватизировать единственный вывод, к которому его подводят авторы.
В исследовательской части заключения эксперт констатирует, что о степени родства между двумя ФИО6 категорично в репортаже не говорится, однако наличие родственных связей между ними под сомнение не ставится: утверждение о том, что полицейский ФИО6 приходится родственником виновнику в ДТП, в соответствии с поставленным в определении вопросом, может быть интерпретировано как кровное (он является кровным родственником ФИО4), так и не кровное (он является его свойственником). При этом оба понятия (родственник и свойственник) описываются через понятие родства, хоть и разного типа, то есть в рамках поставленного вопроса они являются синонимичными.
Экспертом также указано, что информация относительно увольнения ФИО6 из правоохранительных органов в связи с делом по ДТП, виновником в котором был ФИО4, является обязательным следствием из всего содержания репортажа, поскольку если адресат не делает обязательного вывода о связи между увольнением ФИО6 из органов внутренних дел и описываемой в рассматриваемом фрагменте репортажа ситуацией, сообщение о том, что ФИО6 уже не работает в органах, становится бессмысленным и избыточным, т.е. вся смысловая структура репортажа распадается и превращается в набор случайных сведений, не связанных между собой, что не соответствует презумпции осмысленности порождаемого текста.
Судебная коллегия в соответствии с полномочиями, установленными статьей 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, приняла заключение эксперта АНО «Центр лингвистических экспертиз» № 018495/14/77001/502018/33-3169/18 в качестве нового доказательства по делу, поскольку оно достаточно мотивировано, содержит подробное описание проведенного исследования: даны ответы по всем поставленным вопросам с учетом особенностей предмета исследования, в отношении спорных высказываний эксперт дал оценку каждому исследуемому фрагменту на предмет отнесения к предположению (мнению), утверждению о фактах или скрытому утверждению о фактах, дополняя оценкой того, соотносится ли подаваемая информация именно с личностью истца; указаны ссылки на специальную литературу, которой руководствовался эксперт и на применение им при исследовании текста методов лингвостилистического, лексико-семантического, семантико-синтаксического, лингвопрагматического анализа, выводы эксперта вероятностного толкования не допускают.
Экспертиза проведена экспертом компетентной организации в предусмотренном законом порядке в соответствии с требованиями статей 79, 80, 84, 85, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, эксперт обладает необходимыми специальными познаниями в области языкознания, имеет высшее филологическое образование по специальности «Русский язык и литература», достаточный стаж специальной и экспертной работы, к заключению представлены документы об образовании эксперта, позволяющие ей провести порученную судом экспертизу, данных о какой-либо ее заинтересованности в исходе спора не имеется, отводов эксперту не заявлено, заключение эксперт давала, будучи предупрежденной об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации.
При этом, учитывая конкретные обстоятельства дела, мнение специалиста ФБУ «Мурманская лаборатория судебных экспертиз», опрошенного судом апелляционной инстанции в порядке статьи 188 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия признала необоснованными доводы ответчика относительно необходимости назначения по делу судебной комплексной психолого-лингвистической экспертизы, поскольку для правильного разрешения данного спора по существу одновременного проведения исследований с использованием различных областей знаний, как это предусмотрено статьей 82 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не требуется. Процессы психоэмоционального восприятия не могут быть предметом лингвистической экспертизы по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации, так как спорным в разбирательстве является текст и способ выражения вербальной информации, между тем изучение данного вопроса входит в компетенцию лингвиста, а не психолога.
Проанализировав содержательно-смысловую направленность изложенных в видеосюжете сведений, оценив по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключения лингвистических исследований, судебная коллегия пришла к выводу о том, что фразы:
- «сыну ФИО2 не повезло – он оказался не в нужном месте в ненужное время, его легковушка оказалась размолота под колесами фуры, за рулем которой сидел родственник высокопоставленного полицейского»;
- «подозрения стали закрадываться, когда среди высокопоставленных полицейских обнаружился сотрудник по фамилии ФИО6, то ли брат, то ли сват виновника ДТП. Отец пострадавшего только обивал пороги ведомств, чтобы добиться справедливости, и прямо задавал вопрос: какие родственные узы связывают одного и второго ФИО6?»;
- «Кто такой ФИО6? Так это братья? Нет-нет-нет, это однофамильцы. То есть, ну вот такая ситуация. Я разберусь, пообещал там всё-всё-всё, они видят такой характер, что я догадался, что здесь родственные связи, и быстренько начали дело готовить в суд»;
- «Я говорю: «Может не во мне причина, а причина в вашем работнике?»;
- «Когда мы говорим о том, как сотрудники внутренних дел покрывают виновных, а не наказывают их, становится действительно страшно. Справедливости ради стоит сказать, что ФИО6 в органах уже не работает, уволился по собственному желанию», распространенные 22 марта 2018 г. в видеосюжете «БизнесМЕНТ-2» телепрограммы «Арктик-TV», ее электронной Интернет-версии и в текстовой информации на Интернет-странице, являются сведениями, порочащими честь, достоинство и деловую репутацию ФИО1, поскольку дискредитируют истца, по своему смыслу указывают на нарушение им действующего законодательства, совершение нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной и общественной жизни, представляют собой утверждения о причастности истца к фальсификации уголовного дела в отношении ФИО4
Вопреки доводам стороны ответчиков, с учетом расположения всех фраз в едином материале, последовательно друг за другом, упоминания в нем фамилии истца, сомнений об отнесении всех оспариваемых фраз к личности ФИО1 судебная коллегия не усмотрела. Стиль изложения информации указывает на наличие описываемых фактов в реальной действительности.
При этом размещение фотографии истца в репортаже, содержащем признанные судом не соответствующими действительности и порочащими сведения о его личности, также нарушает его права и законные интересы, поскольку создает дополнительную ассоциативную связь между его личностью и недостоверными сведениями.
Опубликованные сведения размещены в контексте единого произведения - видеосюжета, посвященного проблеме коррумпированности и «круговой поруки» в Управлении МВД РФ по Мурманской области в виде журналистского расследования, имеют непосредственное отношение к истцу, его профессиональной деятельности, отождествляемой с деятельностью сотрудников правоохранительных органов, формируют у зрителя резко отрицательное представление об истце, поскольку он является представителем власти, лицом, на которое государством и обществом возложена особая миссия по соблюдению законов, осуществлению своих должностных обязанностей в строгом соответствии с Конституцией Российской Федерации, федеральным законодательством.
При этом достаточных, достоверных и допустимых доказательств соответствия данных сведений действительности ответчиками в нарушение статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суду не представлено.
Поскольку факт распространения сведений, не соответствующих действительности, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию ФИО1, доказан, судебная коллегия на основании положений пункта 5 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации пришла к правильному выводу о необходимости возложить на ответчика ООО «Двалин» обязанность опровергнуть указанные сведения, распространенные 22 марта 2018 г. в видеосюжете «БизнесМЕНТ-2» телепрограммы «Арктик-TV», ее электронной Интернет-версии с 11 минуты 15 секунды по 15 минуту 38 секунду и в текстовой информации на Интернет-странице, начиная со слов «Сыну ФИО2 не повезло…» и заканчивая словами «…и у них-то рыльце в пушку» в форме сообщения о принятом по данному гражданскому делу судебном решении и удалить их.
В силу пункта 9 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, наряду с опровержением таких сведений или опубликованием своего ответа вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных распространением таких сведений.
В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Определяя размер возмещения морального вреда, причиненного истцу в результате распространения порочащих его сведений, судебная коллегия, руководствуясь положениями статей 151, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», приняла во внимание характер и содержание сведений, порочащих деловую репутацию истца, степень распространения недостоверных сведений, учитывая обстоятельства дела, требования разумности, справедливости и соразмерности компенсации последствиям нарушения неимущественных прав, соблюдения баланса прав и интересов сторон, взыскала с ответчика ООО «Двалин», являющегося учредителем телеканала «Арктик-ТВ», в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 30 000 рублей, с ответчика ФИО2 – 3 000 рублей соответственно.
Доводы кассационной жалобы сводятся к переоценке обстоятельств, установленных судом. Между тем решение вопроса исследования и оценки доказательств отнесено к компетенции суда первой и апелляционной инстанций, поэтому связанные с ним доводы не могут служить основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке.
Процессуальных нарушений, способных повлечь отмену апелляционного определения в кассационном порядке, в ходе рассмотрения дела не допущено.
Статьей 8 Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», положения которой распространяются на деятельность негосударственных экспертов (часть вторая статьи 41 названного Федерального закона), установлено, что эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме; заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных. В случае, если эксперт не может выполнить порученное ему экспертное исследование, он обязан направить в суд мотивированное сообщение в порядке статьи 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, чего по данному делу не было.
Доводы жалобы о том, что производство судебной экспертизы было поручено негосударственному экспертному учреждению, не могут повлечь отмену определения, поскольку ни положения Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», ни нормы Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не запрещают суду поручать проведение экспертизы негосударственным экспертным учреждениям, о чем указано и Верховным Судом Российской Федерации в абз. 7 Обзора судебной практики по применению законодательства, регулирующего назначение и проведение экспертизы по гражданским делам, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 14 декабря 2011 г., в развитие положения части 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, из которой следует, что производство экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам, обладающим специальными знаниями, необходимыми для ответа на поставленные вопросы.
Также, вопреки доводам жалобы, в материалы дела представлены копии документов, подтверждающих проведение экспертизы экспертом, обладающим необходимыми знаниями и квалификацией. Доказательств, опровергающих содержание данных документов, не представлено.
Вопреки доводам жалобы, при обсуждении вопроса о назначении экспертизы ответчик ФИО2 не ходатайствовал об отложении судебного заседания, возражая против необходимости самого экспертного исследования, не предлагал вопросов эксперту, не высказывался предложений относительно экспертной организации, что подтверждено протоколом судебного заседания судебной коллегии. Как следует из определения о назначении экспертизы, экспертная организация была определена судом апелляционной инстанции, стороны от каких-либо предложений по кандидатурам экспертов воздержались.
Ссылки на то, что в определении судебной коллегии не указан конкретный эксперт, не могут быть признаны обоснованными.
Из преамбулы к Федеральному закону от 31 мая 2001 г. №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» следует, что данный Закон определяет правовую основу, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации в гражданском, административном и уголовном судопроизводстве.
В силу статьи 41 данного Закона в соответствии с нормами процессуального законодательства Российской Федерации судебная экспертиза может производиться вне государственных судебно-экспертных учреждений лицами, обладающими специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, но не являющимися государственными судебными экспертами.
На судебно-экспертную деятельность лиц, указанных в части первой настоящей статьи, распространяется действие статей 2, 3, 4, 6 - 8, 16 и 17, части второй статьи 18, статей 24 и 25 настоящего Федерального закона.
Согласно статье 80 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статье 16 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» в определении о назначении экспертизы суд может не указывать конкретного эксперта, которому поручается проведение экспертизы, ограничившись указанием экспертного учреждения, руководитель которого передает материалы для проведения экспертизы эксперту в соответствии с его квалификацией.
Производство по делу на период проведения экспертизы было приостановлено, что соответствует положениям статьи 216 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Довод кассационной жалобы о том, что при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции был изменен состав судебной коллегии, не свидетельствует о существенном нарушении норм права, по данному делу при замене судей из состава судебной коллегии разбирательство дела в судебном заседании суда апелляционной инстанции произведено с самого начала, с учетом порядка рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции и особенностей, установленных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Отвод составу суда, заявленный ответчиком ФИО2, разрешен судебной коллегией в соответствии с положениями статей 16, 17, 20 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Таким образом, каких-либо нарушений норм материального или процессуального права, являющихся в силу положений статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены апелляционного определения не усматривается.
Доводы кассационной жалобы направлены на переоценку установленных судом обстоятельств. Между тем решение вопроса исследования и оценки доказательств отнесено к компетенции суда первой и апелляционной инстанций, поэтому связанные с ним доводы не могут служить основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке.
Иные доводы кассационной жалобы также не могут служить основанием для отмены в кассационном порядке судебного постановления, принятого судом апелляционной инстанции.
Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 15 мая 2019 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО2 - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
