Дело № 22-938/2022 КОПИЯ
УИД 33RS0003-01-2021-000103-50 Судья Крайнов А.В.
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ
10 июня 2022 года г. Владимир
Владимирский областной суд в составе:
председательствующего Каперской Т.А.,
при секретарях Гребневой А.Е., Битюковой М.М.,
с участием:
прокурора Денисовой С.В.,
защитника адвоката Грачевой Т.В.,
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Романова А.А., апелляционной жалобе защитника адвоката Грачевой Т.В. и осужденного ФИО1 на приговор Фрунзенского районного суда г.Владимира от 29 декабря 2021 года, которым
ФИО1, **** года рождения, уроженец ****, не судимый,
осужден за совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст.199 УК РФ (в редакции Федерального закона от 08.12.2003 № 162-ФЗ) к штрафу в размере 100 000 (сто тысяч) рублей.
От отбывания назначенного наказания освобожден в соответствии с пунктом «а» части 1 статьи 83 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Судом принято решение по вещественным доказательствам и об отмене ареста на имущество.
Доложив материалы дела, выслушав выступления прокурора Денисовой С.В., просившей об изменении приговора по доводам апелляционного представления и возражавшей в удовлетворении апелляционной жалобы, защитника адвоката Грачевой Т.В., поддержавшей апелляционную жалобу по изложенным в ней доводам и полагавшей апелляционное представление удовлетворению не подлежащим, суд апелляционной инстанции
установил:
ФИО1 признан виновным в уклонении от уплаты налогов с организации путем включения в налоговые декларации по налогу на прибыль организации за 2014 год, по налогу на добавленную стоимость за 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3 и 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года заведомо ложных сведений, совершенном в крупном размере.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Романов А.А., выражая несогласие с приговором считает его подлежащим изменению на основании п.п.2,3 ст.389.15 УПК РФ ввиду неправильного применения уголовного закона и несоблюдения требований уголовно-процессуального закона.
Отмечая, что в соответствии с ч.8 ст.302 УПК РФ если основания прекращения уголовного дела и (или) уголовного преследования, указанные в пунктах 1 - 3 части первой статьи 24 и пунктах 1 и 3 части первой статьи 27 настоящего Кодекса, обнаруживаются в ходе судебного разбирательства, то суд продолжает рассмотрение уголовного дела в обычном порядке до его разрешения по существу, и в случаях, предусмотренных пунктом 3 части первой статьи 24 и пунктом 3 части первой статьи 27 настоящего Кодекса, постановляет обвинительный приговор с освобождением осужденного от наказания, указывает, что суд в описательно-мотивировочной и резолютивной частях приговора ошибочно сослался на п. «а» ч.1 ст.83 УК РФ.
Также обращает внимание, что в описательно-мотивировочной части приговора судом указано, что в период с 26.01.2015 по 27.06.2016, ФИО1 организовал предоставление деклараций по телекоммуникационным каналам связи в МИФНС России № 10 по Владимирской области, при этом не отражено, как в предъявленном обвинении, что это происходило в дневное время суток. При этом отмечает, что не указание дневного времени суток не является существенным, поскольку из материалов дела следует, что в иное время предоставить декларации невозможно исходя из режима рабочего времени, что также не влияет на правильность выводов суда о виновности ФИО1 и назначенное ему наказание, которое снижению не подлежит.
Просит приговор изменить, исключив указание в описательно-мотивировочной и резолютивной частях приговора на п. «а» ч.1 ст.83 УК РФ, указав в приговоре об освобождении ФИО1 от отбывания назначенного наказания на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ, п.«а» ч.1 ст. 78 УК РФ в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности, а также уточнить описательно-мотивировочную часть приговора указанием на дневное время суток.
В апелляционной жалобе с дополнениями к ней защитник адвокат Грачева Т.В. и осужденный ФИО1, выражают несогласие с приговором, считая его незаконным и необоснованным. Указывают, что судом первой инстанции не устранены допущенные на стадии предварительного расследования существенные нарушения уголовно-процессуального закона, выразившиеся в предъявлении ФИО1 подозрения и обвинений после истечения сроков давности уголовного преследования без разъяснения права на прекращение дела по п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ, а ходатайство стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору, в связи с данными нарушениями, необоснованно отклонено в связи с отсутствием согласия обвиняемого (т.5 л.д.108-110) и отсутствия обязанности прекращения дела до предъявления обвинения, что противоречит правовым позициям Конституционного Суда РФ, выраженным в Постановлении от 2 марта 2017 № 4-П, Определении от 27 февраля 2018 года № 281-О и других. Обращают внимание, что при этом не учтено, что уголовное дело возбуждено по п.«б» ч. 2 ст. 199 УК РФ по факту неуплаты налогов не в отношении ФИО1, который на протяжении расследования с момента возбуждения дела до 13 апреля 2020 г. находился по уголовному делу в статусе свидетеля. Отмечают, что ФИО1 не скрывался от следствия, участвовал в следственных действиях и после проведенного исследования № 51/2019, которым 3 марта 2020 г. размер ущерба был установлен как крупный. Указывают, что 1 апреля 2020 г. принят Федеральный закон от № 73-ФЗ, вступивший в силу 12 апреля 2020 г., которым внесены изменения в примечание 1 к ст. 199 УК РФ, в связи с чем к 13 апреля 2020 г. у следствия не имелось оснований для квалификации действий неустановленного лица по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ. Отмечают, что судом при вынесении приговора неправильно применен п. «а» ч. 1 ст.83 УК РФ при освобождении осужденного от отбывания назначенного наказания. Указывают, что обвинительное заключение по делу составлено следователем, согласовано руководителем следственного органа и утверждено прокурором по истечении срока предварительного следствия, а ходатайство стороны защиты о возвращении дела прокурору в связи с указанным нарушением необоснованно отклонено. Обращают внимание, что с 15 апреля 2020 г. ФИО1 не являлся подозреваемым в силу ч.1 ст. 46 УПК РФ и приостановление уголовного дела в период с 15 апреля 2020 г. по 2 июня 2020 г. по п. 3 ч. 1 ст.208 УПК РФ, в связи с отсутствием реальной возможности участия подозреваемого в уголовном деле, считают незаконным, в связи с чем указанный период времени в соответствии с ч.2 ст.162 УПК РФ считают подлежащим включению в сроки следствия. Обращают внимание, что в нарушение ст.252 УПК РФ судом предъявленное государственным обвинителем обвинение изменено в сторону ухудшения, поскольку увеличен период времени совершения преступления, так как в приговоре не конкретизировано, когда ФИО1 организовал предоставление деклараций в инспекцию, хотя в предъявленном обвинении указано «в дневное время суток». Также считают, что суд вышел за рамки предъявленного обвинения, исключив из обвинения фразу «при неустановленных обстоятельствах» (получил ряд фиктивных договоров), а также фразу «составленных на территории г. Владимира» (стр. 5 приговора), чем увеличил объем предъявленного обвинения, однако не указал, какие обстоятельства получения ФИО1 «фиктивных» договоров он установил, и почему пришел к выводу, что фиктивные договоры могли быть изготовлены не только на территории г.Владимира. Обращают внимание, что подобная трактовка увеличивает объем обвинения, ухудшает положение подсудимого и нарушает его право на защиту.
Полагают, что предъявленное ФИО1 обвинение, в нарушение п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 №55 «О судебном приговоре», п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 ноября 2019 № 48 «О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговые преступления», не конкретизировано, поскольку в нем не указано на наличие у ФИО1 прямого умысла на совершение преступления, при этом выводы суда в этой части свидетельствуют фактически о возможном неосторожном характере его вины.
Указывают об отсутствии у ФИО1 какого-либо умысла на уклонение от уплаты налогов с организации и что по всем заключенным договорам работы, услуги, поставки товаров выполнены в полном объеме, а доказательств обратного государственным обвинителем не представлено, о чем, по мнению апеллянтов, свидетельствую «общие» формулировки, изложенные судом в описательно-мотивировочной части приговора.
Обращают внимание, что предъявленное 17 декабря 2021 года в судебном заседании ФИО1 государственным обвинителем обвинение не конкретизировано, не отвечает требованиям, предусмотренным ст.171 УПК РФ.
Приводя текст измененного обвинения и положения ст.9 Федерального закона №402-ФЗ от 06.12.2011 «О бухгалтерском учете», п.1 ст. 169, п.1 ст. 172 НК РФ отмечают, что в тексте предъявленного обвинения не указано, какие именно счета-фактуры с указанием номера, даты, фирмы, выставившей счет-фактуру и суммы НДС, использовались при совершении инкриминируемого деяния, поскольку именно в этом и состоял, по мнению стороны обвинения, способ уклонения от уплаты налогов. Не включение в измененное обвинение, предъявленное 17 декабря 2021 года, счетов-фактур считают не конкретизацией обвинения и нарушением права ФИО1 на защиту. При этом обращают внимание, что в предъявленном ФИО1 10 сентября 2020 года обвинении органами расследования счета-фактуры были указаны.
Отмечают, что в предъявленном обвинении и в приговоре в описательно-мотивировочной части имеется указание на акт выполненных работ от 26 декабря 2014 г. по ООО ИСК «Антарес», являющийся, как и счета-фактуры, первичным учетным бухгалтерским документом, а большая часть первичных документов в виде счетов-фактур не отражена. Полагают, что счета-фактуры являются не просто доказательством, а обстоятельствами, подлежащими обязательному указанию в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого в соответствии с требованиями с ч. 1 ст. 73, ч. 2 ст. 171 УПК РФ, поскольку составляют объективную сторону инкриминируемого ФИО1 деяния.
Ссылаясь на п.9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 ноября 2019 года «О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговые преступления» указывают, что в обвинении от 17 декабря 2021 г. и приговоре, в нарушение требований ст. 307 УПК РФ не дано описание преступного деяния, поскольку признак «путем включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений» не конкретизирован, при описании инкриминируемого деяния не указано, какие суммы налогов на прибыль за 2014 год и НДС за каждый квартал 2014 г. Общество фактически уплатило, и какие должно было уплатить, каким образом образовалась сумма неуплаченных налогов, не конкретизированы сроки подачи налоговых деклараций по налогу на прибыль за 2014 год, НДС за 4 квартал 2014 года, 1,2,3,4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года в налоговый орган, сроки уплаты по каждому виду налогов за каждый из налоговых периодов, суммы, подлежащие уплате по налогу на добавленную стоимость за каждый из отдельных налоговых периодов.
Указывают, что в нарушение ст.14 УПК РФ доказательств, свидетельствующих о наличии у ФИО1 прямого умысла на неуплату налогов, не представлено, а также не доказано, что он знал о составлении деклараций на основании фиктивных первичных бухгалтерских документов, о фиктивности гражданско-правовых договоров. Полагают, что исключение судом из приговора мотива преступления свидетельствует о фактическом установлении судом отсутствия субъективной стороны преступления и, соответственно, состава преступления.
Обращают внимание, что в нарушение п. 2 ст. 307 УПК РФ, п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 № 55 «О судебном приговоре» выводы суда основаны на доказательствах, которые не были непосредственно исследованы в судебном заседании. Указывают, что решение Арбитражного суда Владимирской области от 28 августа 2020 по делу № А11-7908/2018, выдержки из описательно-мотивировочной части которого суд привел и раскрыл их содержание на 13 - 24 страницах приговора, суд не исследовал в судебном заседании в том объеме, на который сослался в приговоре, что подтверждается аудиозаписью протокола судебного заседания от 16 марта и 17 декабря 2021 года. Также указывают, что суд не исследовал в судебном заседании в том объеме, на который сослался в приговоре, заключение судебной налоговой экспертизы от 6 декабря 2021 г. № 381ф/21э, исследовав частично вводную и резолютивную части. При этом полагают, что ознакомление стороной защиты с заключением эксперта вне рамок судебного заседания и допрос эксперта в судебном заседании, не освобождают суд от обязанности исследовать доказательство, на основании которого устанавливается размер неуплаченных налогов, в судебном заседании в полном объеме. Также обращают внимание, что суд не исследовал в судебном заседании в том объеме, на который сослался в приговоре, материалы выездной налоговой проверки, содержащиеся в коробках №№ 3-7 вещественных доказательств, государственным обвинителем оглашены вещественные доказательства, находящиеся в коробке № 3: материалы налоговой проверки том № 1, том № 2 (лист протокола судебного заседания 26, аудиозапись протокола судебного заседания от 30 марта 2021 г.), тома с 4 по 25 материалов налоговой проверки (лист протокола судебного заседания 26, аудиозапись протокола судебного заседания от 13 апреля 2021 г.), тома с 26 по 31 материалов налоговой проверки (лист протокола судебного заседания 27, аудиозапись протокола судебного заседания от 14 апреля 2021 г., листы протокола судебного заседания от 28 по 30, аудиозапись протокола судебного заседания от 20 апреля 2021 г., 21 апреля 2021 г., 27 апреля 2021 г., 28 апреля 2021 г., 11 мая 2021 г.). При этом указывают, что в протоколе судебного заседания не отражено, какие конкретно документы из материалов выездной налоговой проверки оглашены государственным обвинителем, а из аудиозаписи протокола судебного заседания по указанным выше датам следует, что в ряде случаев государственным обвинителем указывалось название документа, без раскрытия его содержания. Обращают внимание, что 22 тома налоговой проверки (судебное заседание 13 апреля 2021 г.) исследованы менее чем за два часа, 20 томов материалов налоговой проверки (судебное заседание 28 апреля 2021 г.) исследованы менее чем за 1 час 40 минут.
Отмечают, что в приговоре суд в числе доказательств перечислил счета-фактуры, книги покупок и продаж, налоговые декларации, однако, из протокола и аудиозаписи судебного заседания следует, что данные документы с изучением указанных в них сумм, периодов времени, судом не исследованы, а лишь перечислены.
Указывают, что судом использованы доказательства, противоречащие друг другу: по решению МИФНС № 10 доначислено НДС в сумме 39 965 643 рублей, неуплата налога на прибыль составила 11 268 452 руб.; по решению Арбитражного Суда Владимирской области доначислено НДС в сумме 39 965 643 рублей, неуплата налога на прибыль составила 2 853 200 руб.; по результатам судебной налоговой экспертизы неуплата НДС составила 26 873 199 рублей (сумма уменьшена на 13 092 444 рубля как в сравнении с решением МИФНС, так и с решением Арбитражного суда), налога на прибыль - 2 853 200 руб.
Обращают внимание, что перечисляя материалы выездной налоговой проверки (решения МИФНС № 10 по Владимирской области от 30 марта 2018 г. № 1, в редакции решения УФНС по Владимирской области от 10 июля 2018 г. № 13-15-01/7927), суд не указал, какие из представленных документов не относятся к предъявленному обвинению, исследовав фактически не относящиеся к предъявленному обвинению материалы. Также полагают, что суд, ссылаясь в приговоре на мотивировочную часть решения Арбитражного суда, должен был дать оценку причинам изменения суммы неуплаты НДС, указанной в экспертизе, привести решение Арбитражного суда с учетом уменьшения размера неуплаченного НДС. Считают необоснованным приведение в числе доказательств показаний свидетелей Свидетель №28 и Свидетель №10, поскольку они не имеют отношения к рассматриваемому уголовному делу, и которым в нарушение п.2 ст.307 УПК РФ, положений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 №55 «О судебном приговоре», суд не дал оценку.
Обращают внимание, что судом в описательно-мотивировочной части приговора указано и принято во внимание, что часть денежных средств, переведенных ОАО «Владалко» на счета контрагентов, в дальнейшем была выведена из оборота, обналичена, однако вопрос выведения из оборота и обналичивания денежных средств выходит за пределы предъявленного ФИО1 обвинения и не имеет отношения к предъявленному обвинению, не исследовался в суде, необоснованно формирует обвинительную позицию суда в отношении ФИО1.
Полагают, что в нарушение положений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 № 55 «О судебном приговоре» суд содержание показаний фактически свидетелей защиты Свидетель №7, Свидетель №20, Свидетель №25, Свидетель №39, Свидетель №41, Свидетель №25, Свидетель №31, Свидетель №26, Свидетель №40, Свидетель №27, опровергающих позицию обвинения, не привел, не дал им оценку, ограничившись лишь их перечислением, при этом отверг их со ссылкой на решение Арбитражного суда Владимирской области от 28 августа 2020 года.
Считают, что суд ошибочно принял решение Арбитражного суда Владимирской области от 28 августа 2020 г., как имеющее преюдициальное значение в части установления фактических обстоятельств (объективной стороны преступления) по уголовному делу, поскольку ФИО1 не являлся лицом, участвующим в деле, что противоречит ст.74 УПК РФ, разъяснениям, данным Постановлением Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2011 г. № 30-П, а также пункту 28 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 ноября 2019 № 48, согласно которому решения арбитражных судов необходимо учитывать, однако, фактические обстоятельства, установленные в таких судебных решениях, сами по себе не предопределяют выводы суда о виновности лица в совершении преступления.
Считают, что доводы стороны защиты о признании протокола обыска в ОАО «Владалко» от 19 августа 2019 г. (изъяты налоговые декларации на флеш-носителе и в бумажном виде), дисков с электронной информацией МИФНС № 10 по Владимирской области, находящихся в материалах налоговой проверки налоговых декларации, недопустимыми доказательствами отвергнуты судом необоснованно. При этом отмечает, что указанные документы и предметы использованы при проведении судебной налоговой экспертизы (заключение от 6 декабря 2021г. № 381ф/21э), что, полагают, является основанием для признания недопустимым доказательством и данного заключения.
Полагают, что размер неуплаченных налогов надлежащим образом не установлен. Выражают несогласие с выводами заключения судебной налоговой экспертизы от 6 декабря 2021 г. № 381 ф/21 э в данной части, поскольку экспертом не учтено, что ООО «Бундель» приобретало товар не только в организациях, учтенных при проведении экспертизы, и реализовывало в ОАО «Владалко», но и в организациях, которые также являлись плательщиками НДС - ООО «АзияПласт», ООО «ГофроСтандарт», ООО «ГофроУпак», ООО «МИРТЕН», ООО «Нова», ООО «Окил Сато» (в некоторых документах значится просто - ООО «Окил»), Производственная компания Кристалл, Производственная компания ЮФ, ООО «Техпром», Торговый Дом «Упак Комплит», ООО «Дон Полимер», ООО «Торговый дом Л Пак», ООО «Предприятие Арт Модерн Керамика», ООО «Торговый Дом Символ». При этом данные сведения получены в судебном заседании по результатам допросов свидетелей, показания которых в приговоре не приведены, и необоснованно отвергнуты.
Обращают внимание, что отсутствие бухгалтерских документов по указанным организациям в материалах уголовного дела, и неиспользование этих данных при проведении судебной налоговой экспертизы от 6 декабря 2021 г. № 381 ф/21 э обусловлено тем, что вопрос о реальности поставок товарно-материальных ценностей от указанных организаций в ООО «Бундель» в ходе предварительного следствия не исследовался. Несмотря на заявления защиты о реальности поставок в ОАО «Владалко» и необходимости проведения налоговой экспертизы на стадии предварительного следствия, органом предварительного расследования не приняты меры к установлению места нахождения этих юридических лиц, не допрошены руководители организаций, не запрошены необходимые документы: договоры, счета-фактуры, товарные накладные.
Считают, что уголовное дело подлежало возвращению прокурору в связи с нарушениями положений ст. 220 УПК РФ, поскольку не соблюдены требования ст. 73 УПК РФ, в силу которой при производстве по уголовному делу подлежит доказыванию, в том числе, размер ущерба, что является обязанностью органа предварительного расследования, при этом для производства экспертизы необходимо проведение оперативно-розыскных мероприятий, связанных с выемками документов.
Обращают внимание, что суд отказал стороне защиты в возвращении уголовного дела прокурору, однако при этом в нарушение ст. 14 УПК РФ сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, в пользу обвиняемого не истолковал.
Полагают, что в нарушение ст.292 УПК РФ, председательствующий не разъяснил ФИО1 о его праве выступить в прениях сторон и не предоставил ему эту возможность 27 декабря 2021 г., в тот день, когда в прениях выступала сторона защиты, а его позицию относительно участия в прениях, высказанную 24 декабря 2021 г., считают нельзя распространять и на судебное заседание, состоявшееся 27 декабря 2021 г.
В связи с изложенным, делают вывод, что судом при постановлении приговора нарушены требования Постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 № 55 «О судебном приговоре» и Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2017 № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)», установленные судом первой инстанции фактические обстоятельства уголовного дела не соответствуют выводам суда о виновности ФИО1, изложенным в приговоре, что судом допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, поскольку при постановлении приговора, в нарушение ст. 307 УПК РФ, в его описательно-мотивировочной части не дано описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием способа его совершения.
Выражая несогласие с постановлением суда об отклонении замечаний стороны защиты на протокол судебного заседания и прося удостоверить правильность замечаний на протокол судебного заседания, поданных 25 марта 2022 года, указывают, что приведенные в дополнениях к апелляционной жалобе и самих замечаниях ссылки на протокол судебных заседаний и аудиозапись судебного заседания также свидетельствуют о допущенных судом первой инстанции существенных нарушениях уголовно-процессуального закона.
В связи с изложенным, просят приговор в отношении ФИО1 отменить и вынести в отношении него оправдательный приговор.
В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Романов А.А. находит изложенные в ней доводы стороны защиты необоснованными. Указывает, что вина ФИО1 подтверждается показаниями свидетелей Свидетель №2, Свидетель №3, решением Арбитражного суда Владимирской области от 28.08.2020, заключением налоговой экспертизы. Полагая, что действия ФИО1 квалифицированы судом верно, просит оставить апелляционную жалобу стороны защиты без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы с дополнениями к ней, а также представленных возражений, выслушав выступления сторон, суд апелляционной инстанции находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.
Согласно п.2 ст.389.15, ч.1 ст.389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого судебного решения.
Данные нарушения требований уголовно-процессуального закона имеют место по настоящему делу.
Как видно из материалов уголовного дела, Свидетель №38 С.А. обвинялся органами предварительного расследования в уклонении от уплаты налогов с организации путем включения заведомо ложных сведений в налоговые декларации по налогу на прибыль организации за 2014 год, по налогу на добавленную стоимость за 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3 и 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года, совершенном в крупном размере.
По предъявленному органами следствия обвинению уклонение от уплаты налогов выразилось в том, что Свидетель №38 С.А., являясь генеральным директором ОАО «Владалко», в период с 25 ноября 2014 года по 27 июня 2016 года, в целях уменьшения суммы НДС и налога на прибыль, подлежащих уплате в бюджет, путем незаконного использования права на налоговые вычеты, заключил и получил в свое пользование ряд фиктивных гражданско-правовых договоров, якобы устанавливающих финансово-хозяйственные взаимоотношения ОАО «Владалко» с организациями – поставщиками товаров, работ и услуг (с приведением 17 конкретных договоров) и организовал составление подложных счетов-фактур от ООО СК «Габарит», ООО «Оконный сервисный центр», ООО «Промстрой», ООО «Бундель», ООО «Импульс», ООО «РегионТрест» с выделением в них отдельной строкой сумм НДС, составление книг покупок ОАО «Владалко» за 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3 и 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года с включением в них конкретно указанных в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительном заключении подложных счетов-фактур, выставленных данными продавцами-плательщиками НДС в адрес ОАО «Владалко», с указанием по каждому номера, даты, фирмы, выставившей счет-фактуру и суммы НДС, а именно:
за 4 квартал 2014 года – 2 счета-фактуры с выделением в них отдельной строкой сумм НДС от ООО «СК Габарит», 6 счетов-фактур с выделением в них отдельной строкой сумм НДС от ООО «Промстрой», итого за 4 квартал 2014 года на общую сумму 49649985,35 руб., в том числе НДС – 7573727 руб.;
за 1 квартал 2015 года - 8 счетов-фактур с выделением в них отдельной строкой сумм НДС от ООО «Промстрой» на общую сумму 23667361,41 руб., в том числе НДС – 3610275 руб.;
за 2 квартал 2015 года - 1 счет-фактура с выделением отдельной строкой суммы НДС от ООО «Промстрой» и 4 счета-фактуры с выделением в них отдельной строкой сумм НДС от ООО «Бундель», всего счетов на общую сумму 3156108,10 руб., в том числе НДС – 481440 руб.;
за 3 квартал 2015 года - 2 счета-фактуры с выделением отдельной строкой суммы НДС от ООО «Оконный Сервистный Центр», 48 счетов-фактур с выделением в них отдельной строкой сумм НДС от ООО «Бундель» и 4 счета-фактуры с выделением отдельной строкой суммы НДС от ООО «Импульс», всего на общую сумму 43411495,68 руб., в том числе НДС – 6356059 руб.;
за 4 квартал 2015 года - 1 счет-фактура с выделением отдельной строкой суммы НДС от ООО «Промстрой», 121 счет-фактура с выделением в них отдельной строкой сумм НДС от ООО «Бундель» и 3 счета-фактуры с выделением отдельной строкой суммы НДС от ООО «Импульс», всего счетов на общую сумму 70456313,65 руб., в том числе НДС – 9381135 руб.;
за 1 квартал 2016 года - 34 счета-фактуры с выделением отдельной строкой суммы НДС от ООО «Промстрой», 75 счетов-фактур с выделением в них отдельной строкой сумм НДС от ООО «Бундель» и 2 счета-фактуры с выделением отдельной строкой суммы НДС от ООО «РегионТрест», всего счетов на общую сумму 82416800,23 руб., в том числе НДС – 12572054 руб..
Кроме того, согласно предъявленному органами расследования обвинению, ФИО1 организовал составление заведомо для него фиктивных первичных документов, подтверждающих принятие услуг стоимостью 14266000 рублей к учету от ООО ИСК «Антарес» - акта выполненных работ от 26.12.2014.
В дальнейшем ФИО1 организовал составление налоговых деклараций по налогу на прибыль организаций за 2014 год, где в графу «внереализационные расходы - всего», а также налоговых деклараций по НДС за 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3 и 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года, где в графы «общая сумма НДС, подлежащая вычету» вносились заведомо для него ложные сведения относительно сумм, увеличивающих произведённые расходы, а также подлежащих вычетам, по фиктивным взаимоотношениям с ООО СК «Габарит», ООО «Оконный сервисный центр», ООО «Промстрой», ООО «РегионТрест», ООО «Бундель», ООО «Импульс», ООО ИСК «Антарес», которые в последующем были предоставлены, подписанные электронной цифровой подписью ФИО1, по телекоммуникационным каналам связи в МИФНС России №10 по Владимирской области, расположенную по адресу: <...>.
Таким образом, как следует из предъявленного органами расследования обвинения, в период с ноября 2014 года по 27 июня 2016 года ФИО1, действуя от имени и в интересах руководимой им организации ОАО «Владалко», умышлено, из личной заинтересованности, путем включения в налоговые декларации за налоговые периоды по налогу на прибыль организации за 12 месяцев 2014 года, по НДС за 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3 и 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года, предоставляемые в МИФНС России №10 по Владимирской области, заведомо ложных сведений – завышенных величинах налоговых вычетов и произведённых расходах, на основании которых были исчислены налоговая база и общая сумма НДС и налога на прибыль, в указанный период уклонился от уплаты налога на добавленную стоимость и налога на прибыль с организации – ОАО «Владалко», не перечислив в бюджет Российской Федерации и бюджет субъекта Российской Федерации НДС в сумме 39 974 691 рубль, налог на прибыль в сумме 2 853 200 рублей, а всего 42 827 891 рубль, в крупном размере.
В судебном заседании 17 декабря 2021 года государственный обвинитель изменил обвинение, огласив его в новой редакции, снизив сумму не уплаченного налога на добавленную стоимость, уклонение от уплаты которых вменялось подсудимому, а также общую сумму не уплаченных налогов, без приведения каких-либо данных о конкретных счетах-фактурах, выставленных продавцами-плательщиками налога на добавленную стоимость в адрес ОАО «Владалко» и начисленных по каждому из них сумм налога на добавленную стоимость, а также без определения суммы налога на добавленную стоимость за каждый налоговый период - 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3, 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года, которые по версии обвинения не были уплачены. Из измененного государственным обвинителем обвинения следует, что ФИО1 организовал составление счетов-фактур от ООО СК «Габарит», ООО «Оконный сервисный центр», ООО «Промстрой», ООО «Бундель», ООО «Импульс», ООО «РегионТрест» с выделением в них отдельной строкой сумм НДС, составление книг покупок ОАО «Владалко» за 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3 и 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года с включением в них подложных счетов-фактур, выставленных данными продавцами-плательщиками НДС в адрес ОАО «Владалко», а также организовал составление заведомо для него фиктивных первичных документов, подтверждающих принятие услуг стоимостью 14 266 000 рублей к учету от ООО ИСК «Антарес» - акта выполненных работ от 26.12.2014. В дальнейшем, в период с 25 ноября 2014 года по 27 июня 2016 года ФИО1, умышленно, с целью уклонения от уплаты ОАО «Владалко» налогов в крупном размере, используя подчиненных ему работников бухгалтерии предприятия, организовал составление и представление в МИФНС России №10 по Владимирской области налоговых деклараций по налогу на прибыль организаций за 2014 год, где в графу «внереализационные расходы - всего», а также налоговых деклараций по НДС за 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3 и 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года, где в графы «общая сумма НДС, подлежащая вычету» вносились заведомо для ФИО1 ложные сведения относительно сумм, увеличивающих произведённые расходы, а также подлежащих вычетам, по фиктивным взаимоотношениям с ООО СК «Габарит», ООО «Оконный сервисный центр», ООО «Промстрой», ООО «РегионТрест», ООО «Бундель», ООО «Импульс», ООО ИСК «Антарес». Таким образом ФИО1, действуя от имени и в интересах руководимой им организации ОАО «Владалко», умышлено, из личной заинтересованности, путем включения в налоговые декларации за налоговые периоды по налогу на прибыль организации за 12 месяцев 2014 года, по НДС за 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3 и 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года, предоставляемые в МИФНС России №10 по Владимирской области, заведомо ложных сведений – завышенных величинах налоговых вычетов и произведённых расходах, на основании которых были исчислены налоговая база и общая сумма НДС и налога на прибыль, в указанный период уклонился от уплаты налога на добавленную стоимость и налога на прибыль с организации – ОАО «Владалко», не перечислив в бюджет Российской Федерации и бюджет субъекта Российской Федерации НДС в сумме 26 873 199 рублей, налог на прибыль в сумме 2 853 200 рублей, а всего 29 726 399 рублей, в крупном размере (т.9 л.д. 1-9, т.10 л.д.190об-191).
В судебном заседании, после ознакомления подсудимого и защитника с обвинением, изложенным государственным обвинителем в новой редакции, адвокат Грачева Т.В. заявила ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору указав, в том числе, что измененное 17 декабря 2021 года государственным обвинителем обвинение является не конкретизированным, существенно отличается от обвинения, предъявленного органами расследования и нарушает право ФИО1 на защиту, поскольку не определяет суммы налога на добавленную стоимость, которые по версии обвинения не были уплачены за каждый налоговый период - 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3, 4 кварталы 2015 года и 1 квартал 2016 года, а также не содержит указание на конкретные счета-фактуры с выделенной в них строкой НДС, организация составления которых с включением в них подложных данных вменяется ФИО1. Аналогичные доводы стороны защиты были изложены адвокатом и в прениях сторон.
В силу ч.8 ст.246 УПК РФ государственный обвинитель до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора может также изменить обвинение в сторону смягчения путем: исключения из юридической квалификации деяния признаков преступления, отягчающих наказание; исключения из обвинения ссылки на какую-либо норму Уголовного кодекса Российской Федерации, если деяние подсудимого предусматривается другой нормой Уголовного кодекса Российской Федерации, нарушение которой вменялось ему в обвинительном заключении или обвинительном акте; переквалификации деяния в соответствии с нормой Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающей более мягкое наказание.
В соответствии с п.20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2017 года №51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства) в соответствии с частями 7 и 8 статьи 246 УПК РФ полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства, а также изменение им обвинения в сторону смягчения предопределяют принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя. Вместе с тем, государственный обвинитель согласно требованиям закона должен изложить суду мотивы полного или частичного отказа от обвинения, равно как и изменения обвинения в сторону смягчения со ссылкой на предусмотренные законом основания, а суд - принять решение только после завершения исследования в процедуре, отвечающей требованиям состязательности, значимых для этого материалов дела и заслушивания мнений участников судебного заседания со стороны обвинения и стороны защиты об обоснованности позиции государственного обвинителя.
Аналогичные положения содержатся в п.29 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 года N 1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»
В нарушение приведенных положений уголовно-процессуального закона, государственный обвинитель, оставляя указание на организацию ФИО1 составления первичных документов, подтверждающих принятие услуг стоимостью 14 266 000 рублей к учету от ООО ИСК «Антарес» - акта выполненных работ от 26.12.2014, не привел в измененном обвинении и в своей речи мотивы и доказательства, а также предусмотренные законом основания, которыми он руководствовался, изменяя предъявленное ФИО1 обвинение и исключая из него указание на конкретные счета-фактуры, выставленные продавцами-плательщиками налога на добавленную стоимость в адрес ОАО «Владалко» и начисленные по каждому из них суммы налога на добавленную стоимость, составляющие, согласно предъявленному ФИО1 органами расследования обвинению, объективные признаки преступления, степень конкретизации которых при доказывании важна для квалификации деяния в качестве уголовно наказуемого, а также не определив суммы налога на добавленную стоимость за каждый налоговый период - 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3, 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года, которые по версии обвинения не были уплачены, с определением только общей суммы не перечисленного НДС - 26 873 199 рублей за весь период.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в определении от 24 апреля 2018 года №884-О, положения уголовно-процессуального закона, применяемые с учетом правовых позиций, выраженных в постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации от 20 апреля 1999 года N 7-П, от 8 декабря 2003 года N 18-П и от 2 июля 2013 года N 16-П, а также в его определениях от 5 июля 2000 года N 150-О, от 14 декабря 2004 года N 393-О и других, предполагают, что решение суда по вопросу об объеме обвинения при его изменении государственным обвинителем в судебном заседании в сторону смягчения предопределено позицией государственного обвинителя при условии ее мотивированности и обоснованности ссылкой на предусмотренные законом основания (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2016 года N 226-О). При этом, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 8 декабря 2003 года N 18-П, уголовное преследование и поддержание обвинения в суде по делам публичного и частно-публичного обвинения осуществляются прокурором от имени государства в публичных интересах и вышестоящий прокурор, если он установит, что нижестоящим прокурором соответствующие интересы не были обеспечены, обязан исправить обнаруженные отступления от требований закона, - иначе решение нижестоящего прокурора об отказе от обвинения превращалось бы в окончательное решение, которое, вопреки принципам правового государства, не может быть исправлено ни в рамках централизованной системы органов прокуратуры, ни судом. По смыслу данной правовой позиции, изменение государственным обвинителем обвинения в сторону смягчения в соответствии с частью восьмой статьи 246 УПК Российской Федерации также не может рассматриваться как окончательное; если по итогам возобновленного судебного следствия государственный обвинитель придет к убеждению, что с учетом вновь представленных доказательств является законным и обоснованным обвинение, которое было предъявлено обвиняемому, его поддержание - в силу принципов законности и оценки доказательств по внутреннему убеждению (статьи 7 и 17 УПК Российской Федерации) - является обязанностью государственного обвинителя. Выполнение этой обязанности не нарушает пределы судебного разбирательства, определяемые по правилам статьи 252 УПК Российской Федерации, согласно которой судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению (часть первая), а изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту (часть вторая) (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 24 ноября 2016 года N 2398-О).
В соответствии с ч.4 ст.7 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и мотивированным.
Суд первой инстанции, согласившись с позицией государственного обвинителя, при установлении фактических обстоятельств содеянного ФИО1 снизил общую сумму НДС за 4 квартал 2014 года, 1, 2, 3 и 4 кварталы 2015 года, 1 квартал 2016 года, уклонение от уплаты которой посчитал доказанным, до 26 873 199 рублей, а общую сумму всех не уплаченных налогов - до 29 726 399 рублей, указав в приговоре, что отсутствие в обвинении ссылки на счета-фактуры не свидетельствует о недостатках обвинения, поскольку счета-фактуры являются лишь одними из доказательств по уголовному делу и обязательная ссылка на них в фабуле обвинения действующим законодательством не предусмотрена.
При этом суд первой инстанции в приговоре каких-либо доказательств и суждений относительно сниженной суммы НДС не привел, не указал, в результате чего такое снижение произошло (путем исключения ранее указанных в предъявленном обвинении каких-либо счетов-фактур, организация составления которых инкриминирована осужденному, либо снижения по каким-либо из них (или по каждому) начисленной суммы НДС), а также не указал суммы НДС неуплаченные в каждом налоговом периоде инкриминируемого деяния, которым для данного вида налога, в силу ст.163 НК РФ, является квартал, по окончанию которого определяется налоговая база и исчисляется сумма налога, подлежащая уплате в бюджет в установленный главой 21 НК РФ срок.
В силу п.1 ч.1 ст.73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию, среди прочих, событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления).
В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, изложенной в его определениях от 18 октября 2012 года N 1920-О, от 24 января 2013 года N 43-О, от 17 июля 2014 года N 1612-О, от 26 апреля 2016 года N 761-О, от 29.01.2019 N 73-О, от 31 марта 2022 N 738-О и других, пункт 1 части первой статьи 73 и корреспондирующие ему положения пункта 4 части второй статьи 171, пункта 3 части первой статьи 220 и пункта 1 статьи 307 УПК Российской Федерации прямо предусматривают, что при производстве по уголовному делу среди прочих обстоятельств подлежит доказыванию событие преступления - время, место, способ и другие обстоятельства его совершения, то есть объективные признаки преступления, степень конкретизации которых при доказывании важна для квалификации деяния в качестве уголовно наказуемого, для определения основания и меры уголовной ответственности, когда эти элементы включены в конструкцию конкретного состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК Российской Федерации, или характеризуют обстоятельства, влияющие на определение наказания, а также для установления закона, подлежащего применению с учетом его действия во времени, для определения подследственности, подсудности и разрешения иных юридически значимых вопросов.
Согласно п.4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.11.2019 N 48 «О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговые преступления», способами уклонения от уплаты налогов, сборов, страховых взносов являются действия, состоящие в умышленном включении в налоговую декларацию (расчет) или иные документы, представление которых в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах является обязательным, заведомо ложных сведений, либо бездействие, выражающееся в умышленном непредставлении налоговой декларации (расчета) или иных указанных документов.
Учитывая, что в соответствии с положениями ст.ст. 169,172 НК РФ именно счет-фактура является документом, служащим основанием для принятия покупателем предъявленных продавцом товаров (работ, услуг), имущественных прав, сумм налога к вычету в порядке, предусмотренном главой 21 НК РФ и основанием для применения налоговых вычетов по налогу на добавленную стоимость, и именно их составление от всех поименованных организаций с выделенной в них строкой НДС, по версии стороны обвинения, ФИО1 организовал в целях уменьшения суммы НДС и налога на прибыль, в предъявленном обвинении должны быть конкретизированы такие счета-фактуры с указанием их реквизитов и суммой НДС, составляющие объективную сторону инкриминируемого деяния, а также установлены суммы налога на добавленную стоимость, подлежащие уплате в бюджет в силу ст.ст.173-174 НК РФ по окончанию каждого налогового периода (квартала).
Измененное государственным обвинителем в судебном заседании обвинение не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, является не конкретизированным, существенно отличается от первоначального по фактическим обстоятельствам и нарушило право подсудимого на защиту, поскольку неопределенность в сформулированном обвинении сделала невозможным проверку значимых для дела обстоятельств, подлежащих доказыванию, чему суд первой инстанции должной оценки не дал.
Также заслуживают внимания доводы апелляционной жалобы стороны защиты о нарушении судом при постановлении приговора положений ст.240 УПК РФ, соответствии с которой в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию, а также положений п.4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 55 от 29.11.2016 г. «О судебном приговоре», в силу которого суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на имеющиеся в уголовном деле доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания.
Так, принимая решение о виновности ФИО1 в совершении инкриминированного ему преступления, суд первой инстанции сослался в приговоре на решение Арбитражного суда Владимирской области от 28 августа 2020 года по делу № А11-7908/2018, содержащееся в т.2 на л.д. 167-243, изложив установленные указанным решением в его описательно-мотивировочной части обстоятельства на страницах 13 – 24 обжалуемого приговора, придя к выводу, что те фактические обстоятельства, которые были установлены Арбитражным судом Владимирской области и которые свидетельствуют о фиктивном характере взаимоотношений ОАО «Владалко» с ООО СК «Габарит», ООО «Промстрой», ООО «Бундель», ООО «РегионТрест», ООО «Импульс», ООО ИСК «Антарес», безусловно имеют преюдициальное значение для рассмотрения уголовного дела в отношении ФИО1.
Вместе с тем, как следует из аудиозаписи судебного заседания, указанное решение суда в судебном заседании 16 марта 2021 года было исследовано лишь в резолютивной части, а также, по ходатайству защитника, были оглашены абзацы 2 и 3 снизу на странице 70 решения (т.2 л.д. 238). В судебном заседании 17 декабря 2021 года резолютивная часть указанного решения Арбитражного суда Владимирской области была исследована повторно, в иной части указанное доказательство не оглашалось и, соответственно, не было исследовано в суде первой инстанции в том объеме, в котором приведено в обжалуемом приговоре (на 12 страницах).
С учетом указанных выше требований закона суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные по делу доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания, так как доказательства могут быть положены в основу выводов и решений по делу лишь после их проверки и оценки по правилам, установленным ст.ст. 87, 88 УПК РФ.
Кроме того, согласно п.2 ст.307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора в числе иных обстоятельств должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого.
В соответствии с п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебном приговоре», а также с учетом положений ст. 74 УПК РФ, суд в описательно-мотивировочной части приговора не вправе ограничиться перечислением доказательств или указанием на протоколы процессуальных действий и иные документы, в которых они отражены, а должен раскрыть их основное содержание.
Как обоснованно указано в апелляционной жалобе, суд первой инстанции в приговоре не раскрыл содержание показаний допрошенных свидетелей Свидетель №7, Свидетель №17, Свидетель №20, Свидетель №25, Свидетель №39, Свидетель №41, Свидетель №25, Свидетель №31, Свидетель №26, Свидетель №40 и Свидетель №27, ограничившись лишь ссылкой на них.
Таким образом, суд первой инстанции, оценив решение Арбитражного суда Владимирской области от 28 августа 2020 года по делу № А11-7908/2018 в полном объеме вне рамок судебного разбирательства и фактически лишив стороны всесторонне реализовать их процессуальные права, а также не раскрыв содержание показаний допрошенных по делу вышеуказанных свидетелей, допустил существенное нарушение уголовно-процессуального закона.
Допущенные по делу существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлияли на исход дела и не устранимы в суде апелляционной инстанции, влекут безусловную отмену обжалуемого приговора с направлением материалов уголовного дела на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе, со стадии судебного разбирательства, в ходе которого необходимо выполнить требования уголовно-процессуального закона, проверить все доводы сторон, создать надлежащие условия для объективного и справедливого разрешения дела, принять законное, обоснованное и мотивированное решение.
При этом суд апелляционной инстанции не входит в обсуждение иных доводов апелляционной жалобы и апелляционного представления, касающихся существа принятого решения, поскольку данные обстоятельства будут предметом судебного разбирательства при новом рассмотрении дела.
В связи с изложенным, апелляционная жалоба защитника Грачевой Т.В. и осужденного ФИО1 подлежит удовлетворению в части.
На основании изложенного и руководствуясь ст.389.13, п.2 ст.389.15, ч.1 ст.389.17,ст.ст.389.20, 389.22 и 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
постановил:
приговор Фрунзенского районного суда г.Владимира от 29 декабря 2021 года в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе, со стадии судебного разбирательства.
Апелляционную жалобу защитника адвоката Грачевой Т.В. и осуждённого ФИО1 удовлетворить в части.
Апелляционное постановление может быть обжаловано во Второй кассационный суд общей юрисдикции в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.
ФИО1 вправе ходатайствовать о своем участии в судебном заседании суда кассационной инстанции.
Председательствующий подпись Т.А. Каперская
КОПИЯ ВЕРНА
Судья Т.А. Каперская
