«КОПИЯ»
Судья Шанкина Л.Т. Дело №22-250/2022
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ
город Салехард 4 апреля 2022 года
Суд Ямало-Ненецкого автономного округа в составе председательствующего Калинкина С.В.,
при ведении протокола помощником судьи Антоновым А.А.,
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе защитника Гудимова А.В. на приговор Красноселькупского районного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 27 января 2022 года, по которому
Комаров Сергей Николаевич, родившийся ДД.ММ.ГГГГ<адрес>, несудимый
осужден по ч. 2 ст. 216 УК РФ к 1 году 9 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год 9 месяцев с лишением права заниматься деятельностью, связанной с руководством, контролем и обеспечением техники безопасности на срок 1 год.
Заслушав выступления защитника Гудимова А.В., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, мнение прокурора Чернышовой М.В., полагавшей необходимым приговор оставить без изменения, суд
УСТАНОВИЛ:
Комаров С.Н. по приговору суда признан виновным в нарушении правил безопасности при ведении ремонтных и огневых работ, повлекшем по неосторожности смерть ФИО6
Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ на территории Термокарстового газоконденсатного месторождения <адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В апелляционной жалобе защитник Гудимов А.В. считает приговор незаконным в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, существенным нарушением уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона. В обоснование доводов жалобы указывает, что на протяжении всего разбирательства по делу Комаров С.Н. настаивал на том, что проведение огневых работ не планировалось, о том, что ФИО6 к ним приступит, он не знал. Выводы суда, об осведомленности Комарова С.Н. относительно намерений ФИО7 использовать углошлифовальную машину, являются предположением. Утверждает, что осужденный не мог замещать должность мастера и надлежащим образом осуществлять его обязанности, поскольку не соответствует требованиям, предъявляемым соответствующей должностной инструкцией, при этом Комаров С.Н. не мог сам отказаться от исполнения возложенных на него дополнительных обязанностей и не должен был самостоятельно знакомиться с их содержанием. Считает, что причиной несчастного случая явилось отсутствие при производстве работ допускающего, наблюдающего и ответственного руководителей работ, бездействие ФИО8, давшего незаконное поручение о проведении пропарочных работ и не контролировавшего их ход, а также бездействие ответственных лиц по учету и выдаче электрооборудования. Полагает, что вывод о виновности Комарова С.Н. мог быть сделан только при наличии в деле заключения соответствующей экспертизы, проведенной лицом, обладающим специальными техническими познаниями. Признав его подзащитного виновным в нарушениях при ведении ремонтных и огневых работ, суд вышел за пределы предъявленного обвинения, поскольку органами расследования тот обвинялся в нарушениях при производстве строительных и иных работ без указания на их характер. С учетом изложенного просит приговор отменить, уголовное дело в отношении Комарова С.Н. прекратить в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Колочев А.М. указывает на несостоятельность изложенных в ней доводов, в связи с чем просит оставить жалобу без удовлетворения, а приговор суда - без изменения.
Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, выслушав позицию сторон, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.
Суд первой инстанции дал оценку всем доказательствам, исследованным в ходе судебного разбирательства в их совокупности, при этом указал основания, по которым одни доказательства приняты, а другие отвергнуты. Такая оценка произведена судом в соответствии с требованиями ст. ст. 17, 87, 88 УПК РФ.
Вопреки доводам жалобы, суд первой инстанции в приговоре прямо указал, что за основу берет показания, данные Комаровым С.Н. в ходе предварительного расследования именно в качестве подозреваемого (т. 8 л.д. 32), они и были изложены в приговоре (т. 8 л.д. 5-8), при этом необходимо отметить, что иные показания Комарова С.Н., данные в ходе предварительного расследования, не оглашались в ходе судебного следствия. При этом показания, данные Комаровым С.Н. на следствии, признаны достоверными в той части, в которой согласуются с иными доказательствами по делу.
Суждения защитника о том, что суд неверно изложил в приговоре показания Комарова С.Н., данные им в качестве подозреваемого, основаны лишь на его субъективной оценке содержания приговора и не подтверждаются материалами дела. Никаких нарушений в данной части суд первой инстанции не допустил. Так, Комаров С.Н., в частности, пояснял, что «в настоящее время я понимаю, что мы приступили к огневым работам, которые выполняются только в рамках наряда-допуска на огневые работы, чего не было» (т. 3 л.д. 171), что опровергает соответствующие доводы адвоката.
Вопреки мнению адвоката, по настоящему делу не было необходимости назначать проведение экспертизы для установления причин несчастного случая, все юридически значимые по делу обстоятельства с достаточной полнотой установлены на основе представленной совокупности доказательств.
Сам факт гибели ФИО6 в результате нарушения ряда требований техники безопасности сторонами не оспаривается, подтверждается, в частности, показаниями самого Комарова С.Н., из которых следует, что ДД.ММ.ГГГГ он совместно с ФИО6 продолжил начатые в конце декабря работы по пропарке трубопровода. Совместно с ФИО6 Комаров С.Н. установил под трубопроводом леса. В то время пока ФИО6, находясь на лесах, снимал с трубы утеплитель, Комаров С.Н. отошел просунуть шланги паровой установки дальше по трубе, сказав ФИО6 резку без него не производить. Через некоторое время раздался громкий хлопок и произошел резкий выход воздуха в районе нахождения ФИО6, который его смертельно травмировал.
Показания осужденного, в той части, в которой они признаны судом первой инстанции достоверными и положены в основу приговора, согласуются с показаниями свидетелей ФИО10, ФИО8, ФИО11, ФИО12, ФИО13 и др., а также с письменными материалами дела, в частности, с актом о несчастном случае на производстве (т. 2 л.д. 56-62), актом о расследовании несчастного случая со смертельным исходом (т. 2 л.д. 63-74), протоколами осмотров мест происшествия (т. 1 л.д. 27-46, 47-58) и др. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы от 15 февраля 2021 года причиной смерти ФИО6 явилась тупая сочетанная взрывная травма в виде разрыва и размножения сердца, разрыва аорты, множественные переломы ребер с повреждением легких, разрыва и размозжение печени, осложнившиеся обильной кровопотерей, малокровие внутренних органов, спазм интрамуральных артерий. Данные телесные повреждения получены в результате ударной волны с близкого расстояния, не исключается при выходе большого давления в результате резкого выхода из трубопровода воздушно-водяной пробки (т. 5 л.д. 118-127).
При этом сторона защиты оспаривает наличие вины Комарова С.Н. в гибели ФИО6, в частности, что он является субъектом преступления, так как на него, якобы, надлежащим образом не было возложено выполнение обязанностей по соблюдению требований охраны труда.
Действительно, с соответствующим приказом о возложении обязанностей мастера участка тепловодоснабжения Цеха добычи газа и газового конденсата от 7 декабря 2020 года №712-к Комаров С.Н. под роспись ознакомлен не был. Вместе с тем, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что на 2 января 2021 года Комаров С.Н. все же исполнял обязанности мастера участка.
В частности, 29 ноября 2020 года Комаров С.Н. дал письменное согласие на временное замещение указанной должности с 8 декабря 2020 года по 22 января 2021 года (т. 2 л.д. 94). Будучи допрошенным в качестве подозреваемого, Комаров С.Н пояснил, что понимал, что на него с 9 декабря 2020 года по 22 января 2021 года были возложены обязанности мастера, с чем он был согласен, знал, что являлся старшим среди слесарей участка тепловодоснабжения, должен осуществлять контроль за деятельностью подчиненных слесарей (т. 3 л.д. 168, 176). Несмотря на то, что Комаров С.Н. не подтвердил указанные показания, не объяснив причины этого, суд первой инстанции правильно положил их в основу приговора, так как они согласуются с показаниями допрошенного в судебном заседании свидетеля ФИО8 (т. 7 л.д. 54-55), а также оглашенными показаниями свидетелей ФИО14 (т. 4 л.д. 146), ФИО15 (т. 4 л.д. 76), ФИО11 (т. 4 л.д. 105), ФИО16 (т. 4 л.д. 132-133).
Вопреки доводам жалобы, для разрешения настоящего уголовного дела не имеет значения, соответствовал ли Комаров С.Н. квалификационным требованиям, указанным в п. 1.2 должностной инструкции мастера участка тепловодоснабжения цеха добычи газа и газового конденсата ЗАО «Тернефтегаз» (т. 3 л.д. 70-85), так как он сам добровольно согласился временно занять эту должность.
Таким образом, лишь то, что Комаров С.Н. не ознакомился под роспись с приказом 7 декабря 2020 года №712-к о возложении на него обязанности мастера участка тепловодоснабжения, не является достаточным для оправдания. Тот факт, что Комаров С.Н. фактически осознавал и приступил к выполнению соответствующих должностных обязанностей, следует из вышеизложенной совокупности доказательств.
Вместе с тем, представляется обоснованным довод защиты о том, что Комаров С.Н. не может нести ответственность за нарушение Должностной инструкции мастера участка тепловодоснабжения цеха добычи газа и газового конденсата ЗАО «Тернефтегаз», так как сторона обвинения не представила доказательств того, что осужденный был с ней ознакомлен.
Суждения суда первой инстанции о том, что он имел возможность сам проявить инициативу и ознакомиться с этим документом, не являются достаточными, чтобы признать Комарова С.Н. виновным в нарушение указанного локального нормативного акта. При этом необходимо учесть п. 3 приказа о возложении на осужденного обязанностей мастера участка, в соответствии с которым он должен был быть ознакомлен с инструкцией по замещаемой должности (т. 3 л.д. 115).
При этом два вышеизложенных вывода (о том, что Комаров С.Н. замещал обязанности мастера участка, но не может нести ответственность за нарушение соответствующей должностной инструкции) не находятся в противоречии друг с другом.
В частности, вышеприведенной совокупностью доказательств установлено, что соответствующий приказ был издан и Комаров С.Н. добровольно приступил к выполнению обязанностей мастера участка, что уже является основанием считать его лицом, временно замещающим данную должность, вне зависимости от ознакомления его с приказом, так как фактически он был допущен к этой работе (ч. 3 ст. 16 ТК РФ).
Вместе с тем только на работодателя возложена обязанность ознакомить работника с локальными нормативными актами, непосредственно связанными с трудовой деятельностью работника (ч. 3 ст. 68 ТК РФ) и данная обязанность выполнена не была, в связи с чем Комаров С.Н. не может нести ответственность за нарушение отдельных положений должностной инструкции мастера участка тепловодоснабжения цеха добычи газа и газового конденсата. Таким образом, ссылка на нарушение осужденным указанной инструкции подлежит исключению из приговора.
Вопреки доводам жалобы, в том числе со ссылкой на п. 5 акта расследования несчастного случая (т. 2 л.д. 66), суд первой инстанции привел убедительные мотивы к тому, что Комаров С.Н. прошел обучение технике безопасности в организации в необходимом объеме, что согласуется и с материалами, дополнительно истребованными судом второй инстанции. В частности, на факт прохождения осужденным необходимого обучения и проверки знаний указано в особом мнении некоторых членов комиссии (т. 2 л.д. 74), что было подтверждено в ходе допросов свидетелей.
Кроме того, факт ознакомления Комарова С.Н. 20 июля 2018 года с Инструкцией по организации безопасного проведения огневых работ на опасных производственных объектах ЗАО «Тернефтегаз» СВР 08.4.1-27-2018 (т. 2 л.д. 213-238) подтверждается материалами дела (т. 2 л.д. 242). Осведомленность Комарова С.Н. о содержании Положения по организации работ повышенной опасности от 16 февраля 2015 года (т. 2 л.д. 177-188) следует из ответа ЗАО «Тернефтегаз» в адрес суда второй инстанции от 31 марта 2022 года, согласно которому знание правил организации работ повышенной опасности проверяется в рамках обучения и проверки знаний по охране труда и промышленной безопасности по программе №17-2017 от 2 ноября 2017 года, а факт прохождения Комаровым С.Н. по месту работы обучения и проверки знаний по охране труда и промышленной безопасности по программе №17-2017 от 2 ноября 2017 года подтверждается соответствующими протоколами (т. 2 л.д. 46, 47).
Таким образом, материалами дела подтверждается факт ознакомления Комарова С.Н. с локальными актами, а именно, Инструкцией по организации безопасного проведения огневых работ на опасных производственных объектах ЗАО «Тернефтегаз» СВР 08.4.1-27-2018 и Положением по организации работ повышенной опасности от 16 февраля 2015 года.
Нормы и требования федеральных нормативных актов, а именно Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности «Правил безопасности в нефтяной и газовой промышленности» и «Правил безопасного ведения газоопасных, огневых и ремонтных работ» Комаров С.Н. мог и должен был изучить самостоятельно в силу занимаемой должности, так как даже являясь слесарем-ремонтником, он должен знать перечень документов, инструкций по эксплуатации и безопасному производству работ, безопасные приемы производства работ, порядок допуска, начала производства и завершения работ, в необходимых случаях правила и порядок их документального оформления, инструкции по охране труда для своей профессии и по видам работ, инструкции по промышленной безопасности (т. 3 л.д. 62-63). Проверка соответствующих знаний осужденного также проводилась в рамках проверки знаний по охране труда и промышленной безопасности по программе №17-2017 от 2 ноября 2017 года.
При этом из производственной инструкции слесаря-ремонтника (т. 3 л.д. 58-68), с которой осужденный был ознакомлен 1 сентября 2017 года (т. 3 л.д. 69), также следует обязанность Комарова С.Н. соблюдать правила охраны труда, промышленной, пожарной безопасности (п. 6.1), обеспечивать соблюдение производственной дисциплины, требований инструкций по охране труда и пожарной безопасности (п. 6.12), не допускать выполнения работ, требующих специального разрешения и соответствующего оформления без получения нарядов-допусков и иных необходимых документов (п. 6.13).
Соответственно, на Комарова С.Н. было возложено выполнение обязанностей по соблюдению требований охраны труда и как на слесаря-ремонтника, и как на исполняющего обязанности мастера участка тепловодоснабжения Цеха добычи газа и газового конденсата. При этом в качестве последнего он должен был также следить за соблюдением требований охраны труда и другими слесарями-ремонтниками участка тепловодоснабжения, в том числе ФИО17 То есть Комаров С.Н., безусловно, является субъектом инкриминированного ему преступления.
Защитник настаивает, что Комаровым С.Н. не планировалось проведение огневых работ 2 января 2021 года, погибший приступил к ним самовольно. В частности, защитник ссылается на показания осужденного, данные последним как в судебном заседании, так и на следствии.
Вместе с тем объективно установлено, что именно в связи с тем, что перемерз трубопровод противопожарного тушения Комаров С.Н. и ФИО6 уже 29 или 30 декабря 2020 года производили его резку углошлифовальной машинкой без оформления соответствующих документов (т. 3 л.д. 171).
Действительно показания Комарова С.Н., содержащиеся в протоколе допроса подозреваемого, содержат указания на то, что 2 января 2021 года резка трубопровода «изначально» не планировалась, «о том, что мы планировали резать трубопровод я никому не сообщал, так как это планировали делать в дальнейшем после того как отпарили бы этот участок, но когда бы его отпарили и сколько бы заняло это времени, мы не знали» (т. 3 л.д. 172). Однако, из этих показаний не следует, что отсутствие плана проводить огневые работы 2 января 2021 года имело безусловный и окончательный характер, последующие события прямо указывают на то, что планы изменились в тот же день и Комаров С.Н. с погибшим все же решили провести огневые работы, а именно резку трубопровода углошлифовальной машинкой.
Так, 2 января 2021 года Комаров С.Н. организовал подведение электричества к месту работ. Суд первой инстанции правильно опроверг довод защиты о том, что электричество было нужно для подключения компрессора, так как на месте происшествия компрессор отсутствовал, но у ФИО6 имелась углошлифовальная машинка.
При этом из показаний самого Комарова С.Н., данных в качестве подозреваемого, следует, что «перед тем, как я уходил от ФИО6, я ему сказал, чтобы он пока не резал трубу, подождал меня» (т. 3 л.д. 173), «я не думал, что он начнет резать трубу без меня», «сказал, чтобы он без меня не начинал резать трубу» (т. 3 л.д. 174, 177). Изложенные показания опровергают версию защиты о том, что Комаров С.Н. имел в виду, что просил ФИО6 не резать лишь теплоизоляцию, так как в показаниях неоднократно и последовательно говорится о резке именно трубы.
Таким образом, совокупность вышеприведенных доказательств прямо указывает на то, что проведение совместно с ФИО6 огневых работ 2 января 2021 года, а именно резка трубопровода углошифовальной машинкой, охватывалось умыслом Комарова С.Н., так как он с погибшим уже с последних чисел декабря 2020 года начали совместно нарушать соответствующие специальные нормы и правила, к продолжению чего они совместно и приготовились 2 января 2021 года.
Необходимо согласиться с доводом жалобы, о том, что суд первой инстанции исключил из описания преступления ряд норм, нарушение которых было инкриминировано Комарову С.Н. следователем, при этом не привел к этому никаких мотивов. Однако, подобное сокращение перечня нарушений лишь улучшает положение Комарова С.Н. и потому не может служить основанием к отмене или изменению приговора.
При этом, представляется, что суд первой инстанции не полностью выполнил требования действующего законодательства и указал при описании преступления на нарушение Комаровым С.Н. ряда норм, которые не состоят в причинно-следственной связи с наступившим последствием в виде гибели ФИО17 (п. 6 постановления Пленума ВС РФ от 29 ноября 2018 года №41).
В частности, п. п. 2.2, 2.3 Положения по организации работ повышенной опасности является общим, декларативным, суд первой инстанции не раскрыл, какие именно их положения нарушены осужденным и как они состоят в причинно-следственной связи с инкриминируемыми последствиями.
Пункты 2.8, 2.9, 2.10 Положения по организации работ повышенной опасности от 16 февраля 2015 года, п. 2.2.4 Инструкции по организации безопасного проведения огневых работ на опасных производственных объектах ЗАО «Тернефтегаз» СВР 08.4.1-27-2018 и п. п. 85, 86, 99 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности «Правил безопасного ведения газоопасных, огневых и ремонтных работ» также не связаны с наступившими последствиями, так как регламентируют необходимость проведения неких организационно-технических мероприятий, ограждения (разметки) места производства работ. Однако, очевидно, что в рассматриваемом случае наличие ограждения (разметки) в месте производства работ, не смогло бы предотвратить гибель лица, выполнявшего соответствующие работы.
Пункты 4.11, 4.19 Положения по организации работ повышенной опасности от 16 февраля 2015 года, п. п. 2.1.2, 2.3.1, 2.3.6 Инструкции по организации безопасного проведения огневых работ на опасных производственных объектах ЗАО «Тернефтегаз» СВР 08.4.1-27-2018, п. 71 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности «Правила безопасного ведения газоопасных, огневых и ремонтных работ», п. 8 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности «Правила безопасности в нефтяной и газовой промышленности» закрепляют организационные вопросы допуска к проведению огневых работ, необходимость проведения предварительного инструктажа и надлежащего документального оформления проведения работ повышенной опасности, получение нарядов-допусков. Однако, безусловно, даже если бы работы были внешне оформлены правильно, проведены инструктажи, получены наряды-допуски, но, по своей сути, проводились с нарушением норм безопасности, это также не позволило бы избежать гибели сотрудника.
Пункт 2.4.3 Инструкции по организации безопасного проведения огневых работ на опасных производственных объектах ЗАО «Тернефтегаз» СВР 08.4.1-27-2018 регламентирует обязанности лица, ответственного за подготовку к проведению огневых работ (т. 2 л.д. 223), то есть допускающего к работе (т. 2 л.д. 182), которым Комаров С.Н. не являлся, в связи с чем не может нести ответственность за нарушение данной нормы.
Пункт 5.1 Инструкции по организации безопасного проведения огневых работ на опасных производственных объектах ЗАО «Тернефтегаз» СВР 08.4.1-27-2018, регламентирует поведение при возникновении аварийной ситуации. Так как данная ситуация развивалась одномоментно, сразу повлекла гибель ФИО6, нарушение данного пункта вообще допущено не было.
Из п. 579 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности «Правила безопасности в нефтяной и газовой промышленности» следует, что разогрев ледяной пробки в трубопроводе должен производиться паром или горячей водой, начиная с конца замороженного участка, однако, Комаров С.Н. признан виновным в нарушении огневых, а не пропарочных работ, то есть данная норма также не имеет отношения к наступившим последствиям.
В связи с изложенным, из приговора подлежат исключению ссылки на нарушение Комаровым С.Н. вышеуказанных норм и правил, поскольку они не состоят в причинной следственной связи с гибелью ФИО6 Однако, изложенное никак не снижает степень и характер общественной опасности содеянного, не изменяет фактический объем действий (бездействия) осужденного, в связи с чем не может рассматриваться как основание для смягчения наказания.
Является не состоятельным довод жалобы и о том, что суд первой инстанции допустил противоречие, указав с одной стороны на то, что Комаров С.Н. являлся ответственным производителем работ, а с другой руководил работами по пропарке трубопровода. Вопреки мнению защитника, суд первой инстанции не указывал, что Комаров С.Н. являлся именно ответственным руководителем работ, на которого непосредственное руководство работами не возлагается (п. 3.3 Положения по организации работ повышенной опасности от 16 февраля 2015 года). Из материалов дела и содержания предъявленного обвинения, следует, что Комаров С.Н. выступал в качестве производителя работ (он же ответственный исполнитель работ), соответственно, отвечал за работу бригады, то есть фактически непосредственно руководил проведением работ (п. п. 3.4 и 5.3 Положения по организации работ повышенной опасности от 16 февраля 2015 года), в связи с чем указанное адвокатом противоречие в приговоре отсутствует.
Из совокупности представленных доказательств следует, что 2 января 2021 года ФИО6, чью деятельность в указанный момент временно никто не контролировал, приступил к огневым работам, а именно осуществил рез ручной углошлифовальной машинкой участка трубопровода, который не подвергался предварительной пропарке (пропарка проводилась на соседнем трубопроводе), в котором из-за низкой температуры окружающей среды образовались ледяные пробки, создалось высокое давление в трубном пространстве. В результате изложенного произошла разгерметизация указанного трубопровода с направленным непосредственно на ФИО17 гидравлическим ударом воздушно-водяной эмульсии, который причинил тому ряд телесных повреждений, вызвавших гибель.
Таким образом, в причинно-следственной связи с гибелью ФИО17 состоит нарушение Комаровым С.Н. следующих норм проведения работ.
Согласно п. п. 2.2.6, 2.3.2, 2.3.8 Инструкции по организации безопасного проведения огневых работ на опасных производственных объектах ЗАО «Тернефтегаз» СВР 08.4.1-27-2018, п. п. 87, 94 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности «Правила безопасного ведения газоопасных, огневых и ремонтных работ», трубопровод, на котором будут проводиться огневые работы должен быть подготовлен к этому, освобожден от опасных веществ, не находиться под давлением, а огневые работы разрешается производить только после выполнения в полном объеме подготовительных работ (т. 2 л.д. 218, 220).
В рассматриваемом случае трубопровод должен был быть предварительно пропарен, что привело бы к ликвидации ледовых пробок, снижению давления, чего сделано не было, к огневым работам ФИО6 приступил, не выполнив подготовительные работы.
Осознавая вышеизложенные нарушения, вопреки п. 2.3.7 Инструкции по организации безопасного проведения огневых работ на опасных производственных объектах ЗАО «Тернефтегаз» СВР 08.4.1-27-2018, Комаров С.Н. не принял достаточных мер, исключающих проведение ФИО6 огневых работ.
В соответствии с п. п. 3.4, 5.3 и 5.5.1 Положения по организации работ повышенной опасности от 16 февраля 2015 года, п. 2.4.4 Инструкции по организации безопасного проведения огневых работ на опасных производственных объектах ЗАО «Тернефтегаз» СВР 08.4.1-27-2018, Комаров С.Н., являвшийся производителем работ, отвечал в частности за работу ФИО17 и соблюдение последним техники безопасности, в связи с чем осужденный должен был постоянно находиться на месте работ и вести личный надзор (контроль) за работой исполнителей (бригады) (т. 2 л.д. 182, 186). Согласно п. 103 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности «Правила безопасного ведения газоопасных, огневых и ремонтных работ», начало и проведение огневых работ должны осуществляться в присутствии руководителя работ, контролирующего работу исполнителей.
Однако, Комаров С.Н. указанные требования не выполнил, отошел от места производства работ, временно прекратил контроль за выполнением ФИО17 мер безопасности, что способствовало тому, что последний приступил к резке трубопровода, не прошедшего предварительную подготовку пропариванием (т. 2 л.д. 186), в результате чего и произошла разгерметизация указанного трубопровода с направленным непосредственно на ФИО17 гидравлическим ударом воздушно-водяной эмульсии, который причинил тому ряд телесных повреждений, вызвавших гибель ФИО17
Таким образом, с учетом правильно установленных судом первой инстанции фактических обстоятельств дела, действия осужденного верно квалифицированы по ч. 2 ст. 216 УК РФ.
Возможные нарушения правил и норм техники безопасности иными лицами, на что указывает в жалобе защитник (в частности, что не были назначены допускающий, наблюдающий, ответственный руководитель, нарушены правила выдачи электроинструмента и пр.) не могут быть предметом рассмотрения по данному делу в силу положений ст. 252 УПК РФ.
При этом необходимо отметить, что даже если бы нарушения, допущенные иными лицами, также состояли бы в причинно-следственной связи со смертью ФИО6, это бы не исключало виновности и Комарова С.Н. в совершении рассматриваемого преступления.
Вопреки доводам жалобы, положения ст. 252 УПК РФ по делу соблюдены, уточнение вида работ (ремонтных и огневых), при которых Комаровым С.Н. были допущены нарушения, не ухудшает положение подсудимого и не нарушает его право на защиту (ч. 2 ст. 252 УПК РФ).
Назначая наказание суд первой инстанции, в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ, учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности виновного, влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.
Обстоятельствами, смягчающими наказание суд обоснованно признал и в полной мере учел наличие малолетних детей у виновного (п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ), оказание помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления (п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ), а также нарушение требований охраны труда при производстве работ самим потерпевшим (ч. 2 ст. 61 УК РФ).
Совокупность установленных по делу смягчающих наказание обстоятельств, сведения, положительно характеризующие личность Комарова С.Н., послужили основанием для применения к осужденному положений ст. 73 УК РФ об условном осуждении. Вместе с тем, выводы суда первой инстанции о невозможности применения к осужденному положений ч. 6 ст. 15, ст. ст. 531 и 64 УК РФ являются верными, в приговоре надлежащим образом мотивированы.
Справедливость назначенного осужденному как основного, так и дополнительного наказания сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывает, оно соответствует требованиям закона, соразмерно характеру общественной опасности и тяжести содеянного.
Нарушений уголовно-процессуального закона, существенным образом отразившихся на содержании судебного решения, либо затронувших права участников уголовного судопроизводства, влекущих отмену или изменение приговора, по делу не допущено.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 38913,38920, 38928 УПК РФ, суд
ПОСТАНОВИЛ:
Приговор Красноселькупского районного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 27 января 2022 года в отношении Комарова Сергея Николаевича изменить:
исключить ссылку на нарушение Комаровым С.Н. должностной инструкции мастера участка тепловодоснабжения цеха добычи газа и газового конденсата ЗАО «Тернефтегаз», как на состоящее в причинно-следственной связи с гибелью ФИО6;
исключить ссылку на нарушение Комаровым С.Н. п.п. 2.2, 2.3, 2.8, 2.9, 2.10, 4.11, 4.19 Положения по организации работ повышенной опасности, как на состоящее в причинно-следственной связи с гибелью ФИО6;
исключить ссылку на нарушения Комаровым С.Н. п. п. 2.1.2, 2.2.4, 2.3.1, 2.3.6, 2.4.3, 5.1 Инструкции по организации безопасного проведения огневых работ на опасных производственных объектах ЗАО «Тернефтегаз» СВР 08.4.1-27-2018, как на состоящие в причинно-следственной связи с гибелью ФИО6;
исключить ссылку на нарушение Комаровым С.Н. п. п. 71, 85, 86, 99 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности «Правила безопасного ведения газоопасных, огневых и ремонтных работ», утвержденных приказом Федеральной службы по экологическому, техническому и атомному надзору от 15 декабря 2020 года №528, как на состоящие в причинно-следственной связи с гибелью ФИО6;
исключить ссылку на нарушение Комаровым С.Н. Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности «Правила безопасности в нефтяной и газовой промышленности», утвержденных приказом Федеральной службы по экологическому, техническому и атомному надзору от 15 декабря 2020 года №534, как на состоящие в причинно-следственной связи с гибелью ФИО6
В остальном указанный приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу защитника Гудимова А.В. - без удовлетворения.
Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции путем подачи кассационной жалобы, представления через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу, а для осужденного, содержащегося под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу, с соблюдением требований статьи 4014 УПК РФ.
В случае пропуска срока кассационного обжалования или отказа в его восстановлении кассационная жалоба, представление подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном статьями 40110-40112 УПК РФ.
В случае подачи кассационных жалобы, представления лица, участвующие в деле, вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.
Председательствующий подпись
Подлинник апелляционного постановления хранится в деле № 1-1/2022 том 8 в Красноселькупском райсуде.
