Судья р/с Балашов М.Ю. Дело № 22-2022/16
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е П О С Т А Н О В Л Е Н И Е
г. Краснодар 21 апреля 2016 года
Краснодарский краевой суд в составе
председательствующего Коннова А.А.
при секретаре судебного заседания Халдиной О.Е.
с участием
прокурора Назаровой С.В.
адвоката Моисеенко М.И.
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению старшего помощника Краснодарского транспортного прокурора Смеленко Р.М., по апелляционной жалобе потерпевших С., Т., У., 5, 8, 11, Ф. на оправдательный приговор Ейского городского суда Краснодарского края от 25 февраля 2016 года, которым
Э., <...> года рождения, уроженец <...>, ранее не судимый,
оправдан по ч. 1 ст. 201 УК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления по основаниями, предусмотренным п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ.
За Э. признано право на реабилитацию.
Апелляционный суд
У С Т А Н О В И Л:
Органами предварительного следствия Э. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ, а именно, в злоупотреблении полномочиями лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, вопреки законным интересам организации, в целях извлечения выгод и преимуществ для себя, повлекшем причинение существенного вреда правам и законным интересах граждан.
Согласно обвинению, занимая должность директора ООО <...> обладая организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функциями, Э. 20 ноября 2008 года и 06 августа 2010 года созывал собрания трудового коллектива общества, на которых сообщал об уменьшении грузооборота и необходимости сокращения штата работников. На указанных собраниях Э. умышленно, вопреки законным интересам организации и в целях извлечения выгоды для себя, выразившейся в создании положительного имиджа руководителя, в целях нанесения вреда другим лицам, достоверно зная информацию о положительном финансовом состоянии ООО <...> понудил работников под угрозой увольнения написать заявления об уходе в неоплачиваемый отпуск, скрыв от них сведения о причитающихся выплатах, предусмотренных ст. 157 ТК РФ, согласно которой время простоя по не зависящим от работодателя и работника причинам, таким, как непоставка поставщиками груза, неприбытие под погрузку судов, другие форс-мажорные обстоятельства, оплачивается сотрудникам в размере не менее двух третей тарифной ставки, оклада (должностного оклада), рассчитанных пропорционально времени простоя. Таким образом, ряд сотрудников предприятия не получили причитающиеся им денежные средства на различные суммы от 938 рублей до 27169 рублей, а всего на 792230 рублей.
Приговором Ейского городского суда Краснодарского края от 25 февраля 2016 года Э. оправдан по предъявленному обвинению в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
В апелляционной жалобе потерпевшие просят приговор отменить и указывают, что большому количеству потерпевших причинён ущерб на общую сумму более 750000 рублей. Ранее суд апелляционной инстанции констатировал факт правильности квалификации действий Э. по ч. 1 ст. 201 УК РФ. Утверждают, что с 2008 года по декабрь 2010 года ООО <...> не выплачивало им денежные средства за время простоя по не зависящим от них и работодателя обстоятельствам. Заявления об уходе в отпуск сотрудники писали под угрозой увольнения, поскольку на общем собрании работников руководством ООО <...> было озвучено 2 варианта, либо сокращение штата, либо написание заявлений об уходе в неоплачиваемый отпуск. Вопреки обещаниям, сокращение работников все-таки было, и они продолжали писать заявления, опасаясь увольнения. При выходе на работу им поясняли, что простой оплачиваться не будет, на работе им делать нечего. Считают, что, поскольку Э. находился в должности директора ООО <...> то должен был обеспечить их работой или выплатить денежные средства за простой.
В апелляционном представлении прокурор считает вину Э. в совершении преступления доказанной. Полагает, что злоупотребление полномочиями выразилось в нарушении требований трудового законодательства, коллективного договора. Им, как руководителем общества, дважды были созваны собрания, на которых работникам не сообщалось, и на голосование не выносился вопрос об оплате времени простоя в соответствии с требованиями ст. 157 ТК РФ. Потерпевшие писали заявления о предоставлении неоплачиваемого отпуска, поскольку не хотели быть уволенными по сокращению штата, тем самым они были введены в заблуждение о том, что они могут быть уволены в сложившейся ситуации. Утверждает, что в результате преступных действий Э. причинён существенный вред правам и законным интересам работникам в виде материального ущерба, который выразился в неоплате времени простоя не по вине предприятия, что суд не учёл. Считает несостоятельными выводы суда об отсутствии в действиях Э. признаков объективной стороны преступления. Именно заявления потерпевших, сотрудников предприятия, явились поводом для возбуждения уголовного дела. Э., как директор ООО, должен был известить работников о сложившейся ситуации на предприятии и оплатить время простоя по независящим от работников и работодателей причинам. Он не должен был принуждать работников к написанию заявлений по уходу в неоплачиваемый отпуск, поскольку по итогам года предприятие имело прибыль и могло осуществить все выплаты.
Проверив материалы дела, доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, суд полагает оправдательный приговор суда законным, обоснованным, не подлежащим отмене либо изменению.
Исследовав предоставленные сторонами доказательства, суд первой инстанции установил следующие обстоятельства.
Э. работал в должности директора ООО «<...> с 2005 года до Краснодар, 40 лет победы, 14011 года. В его должностные обязанности входило общее руководство предприятием.
С 2008 года по независящим от предприятия причинам значительно уменьшился грузооборот порта, что повлекло значительное снижение объемов работы и прибыли предприятия. Э. принял непосредственное участие в собраниях трудового коллектива, на которых были поставлены вопросы сокращения штата предприятия. На собраниях трудового коллектива в городе Ейске 20 ноября 2008 года и 06 августа 2010 года принимались решения о сохранении коллектива, составлении рабочих смен согласно наличию работы и уходе остальных сотрудников в отпуск без сохранения заработной платы. В дальнейшем, в течение 2010 года, работниками ООО <...> в <...> неоднократно писались заявления об отпусках без сохранения заработной платы, указанные заявления передавались бригадирам, диспетчерам, после чего работники покидали территорию предприятия. Никакие действия по принуждению работников писать заявления и покидать после их написания рабочие места, Э. не совершал, и указаний на их совершение иным лицам не давал. Установлены факты написания заявлений за работников, с их ведома и согласия, иными работниками смены. Факты участия в написании заявлений Э., либо его осведомленность об этих фактах, не установлены. Эти заявления писались с согласия сотрудников, которые должны были заступать на смены в основном в ночное время, и не приходили ко времени смены, узнавая об отсутствии работы в этой смене, либо лиц, которые находились на подработке в иных местах. Количество работников, требовавшихся в смене, определялось диспетчером, равномерность количества отработанных смен отслеживалась коллективом бригад и бригадиром. Работники, не пожелавшие писать заявления об отпуске, получали непрофильную работу по уборке территории, хозработам, и оставались на территории предприятия. Иные работники после оформления заявлений территорию предприятия покидали. Согласно поступившим заявлениям, отделом кадров оформлялись приказы об отпусках без сохранения заработной платы, и оплата за это время не производилась. Работники, находившиеся на смене, получали заработную плату согласно установленным тарифам. Таким образом, Э., подписывал приказы о предоставлении отпусков без сохранения заработной платы на основании предоставленных ему письменных заявлений работников, действовал в соответствии с полномочиями, предоставленными уставом юридического лица и ст. 128 ТК РФ, в соответствии с которой работнику по его письменному заявлению может быть предоставлен отпуск без сохранения заработной платы, продолжительность которого определяется по соглашению между работником и работодателем.
При оценке действий Э. как преступных, органы следствия исходили из того, что он, вопреки законным интересам организации и в целях извлечения выгоды для себя, выразившейся в создании положительного имиджа руководителя и в целях нанесения вреда другим лицам, ввел работников общества в заблуждение, понудил под угрозой увольнения написать заявления об уходе в неоплачиваемый отпуск, скрыв от них сведения о причитающихся выплатах, предусмотренных ст. 157 Трудового кодекса РФ: «время простоя по не зависящим причинам».
Судом достоверно установлено, что данное утверждение не основано на каких-либо доказательствах, собранных по делу.
В соответствии со ст. 73 УПК РФ по уголовному делу подлежат доказыванию, в частности, событие преступления, время, место, способ, и другие обстоятельства совершенного преступления, виновность лица в совершении преступления, его вина и мотивы, характер и размер причиненного вреда.
Время и место проведения собраний с участием Э., на которых решался вопрос дальнейшей деятельности предприятия в условиях отсутствия работы, установлены.
Для квалификации действий виновного по ч. 1 ст. 201 УК РФ установление мотива преступления является обязательным, так как он является признаком состава преступления. Для установления действий лица, как злоупотреблений полномочиями, необходимо установление цели виновного - извлечение выгод и преимуществ для себя, вопреки законным интересам этой организации. Совершение преступления из корыстной заинтересованности Э. не вменялось. Как видно из предъявленного обвинения, предварительное следствие усматривает умысел Э. в создании положительного имиджа руководителя, при этом указывает цель его действий - нанесение вреда другим лицам.
Суд обоснованно не согласился с данными утверждениями, поскольку об успешной работе коммерческой организации и её руководителя свидетельствует осуществление деятельности в соответствии с нормами закона. Доводы следствия о действиях Э. вопреки интересам организации являются голословными, ничем не подтвержденными, причем следствие даже не указало, в чем именно оно усматривает нарушение этих интересов. При этом, поставленные на собраниях трудового коллектива вопросы сохранения трудового коллектива свидетельствуют о цели Э. не скрыть проблемы предприятия и нанести вред общесту, либо работникам, а найти законные пути разрешения производственных трудностей. Суд учитывает, что Э. имел все необходимые полномочия и возможности для проведения сокращения штатов, и лишь мнение трудового коллектива, высказанное на собрании, остановило эти мероприятия.
Выводы следствия о том, что Э. ввел работников общества в заблуждение, понудил под угрозой увольнения написать заявления об уходе в неоплачиваемый отпуск, скрыв от них сведения о причитающихся выплатах, предусмотренных ст. 157 Трудового кодекса РФ, опровергнуты доказательствами, исследованными судом.
Обвинение Э. в том, что для реализации преступного умысла он принудил диспетчеров писать заявления о неоплачиваемых отпусках за работников, не задействованных в сменах, независимо от их согласия, опровергнуто доказательствами, исследованными в судебном заседании.
Выводы суда первой инстанции основаны на следующем.
Факты обращения с какими-либо заявлениями о нарушении интересов ООО «<...> в правоохранительные органы доказательствами по делу не подтверждены и суду неизвестны. Доводы обвинения о действиях Э. в целях извлечения выгод и преимуществ для себя, опровергнуты показаниями Э. и свидетелей о том, что он так же уходил в отпуска без сохранения заработной платы. При этом его действия по разрешению проблемы отсутствия работы у предприятия производились открыто, в присутствии подчиненных сотрудников и не могли создавать положительный имидж руководителя.
Доводы обвинения о принуждении писать диспетчеров заявления за работников без их ведома опровергнуты показаниями в судебном заседании Э., всех лиц, признанных потерпевшими по делу и свидетелей о том, что при написании заявления об отпуске этот вопрос согласовывался с ними, и они не выходили на смену, зная об отсутствии работы, а заявления писались за них, чтобы работники не тратили время на дорогу, причем чаще в ночные смены. При этом никаких доказательств указаний Э. о таком порядке подачи заявлений, установленном в бригадах, либо его осведомленности об этом порядке, суду не предоставлено.
Никто из потерпевших, либо свидетелей не смог сообщить суду о конкретных фактах, когда кому-либо из работников предприятия насильственно воспрепятствовали входу на территорию порта в рабочую смену. Выводы суда нашли свое подтверждение при допросах потерпевших, свидетелей, исследовании протоколов общих собраний трудового коллектива, согласно которым решение уходить в отпуск без сохранения заработной платы принималось большинством голосов коллектива порта.
Квалифицирующий признак состава преступления, существенность причиненного вреда, в соответствии с УК РФ определяется самим потерпевшим. Указанные в качестве потерпевших работники ООО «<...>» Х., Ж., З., И., Й., К., Р., Л., М., Н., О., П., А., Б., В., Г., Д., Е., Ё., Ц., Ч., Ш., Щ., ь., Ы., ъ., Ю., 38Я. в судебном заседании показали, что указанный в обвинительном заключении материальный ущерб не является для них существенным вредом. При таких обстоятельствах отсутствует объективная сторона состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ, предусматривающая причинение существенного вреда потерпевшему. При этом при допросах лиц, признанных органом предварительного следствия потерпевшими по делу, вопрос существенности вреда, причиненного им подсудимым в размере сумм, указанных в обвинительном заключении, не выяснялся. Суммы, которые вышеуказанные потерпевшие считают существенным для них вредом, указанные в их допросах, в разы превышают суммы, указанные в окончательной редакции предъявленного Э. обвинения.
На предварительном следствии потерпевшие по делу 1., 2, У., С., 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 2526, 27, 28, 29 указывали, что причиненный им вред является для них существенным. Однако, в судебном заседании они показали, что решение об уходе в отпуск без сохранения заработной платы принималось на собрании трудового коллектива, при этом руководством предприятия, в том числе Э., предоставлялось трудовому коллективу право решить вопрос о проведении значительного сокращения штатов, в связи с отсутствием работы в объеме необходимом предприятию, либо возможности сохранения трудового коллектива путем ухода работников в отпуск без сохранения заработной платы. Работникам предприятия разъяснялось, что при увольнении по сокращению штатов им будут выплачены полагающиеся компенсационные выплаты, что установлено в судебном заседании. При этом никто из потерпевших либо свидетелей, не показал, что в отношении него, либо кого-либо из работников предприятия были совершены какие-либо незаконные действия, связанные с принуждением к написанию заявления об отпуске без сохранения заработной платы. Учитывая изложенное, суд обоснованно счел голословными фразы в протоколах допроса потерпевших, протоколах очных ставках между потерпевшими и Э. в предварительном следствии о незаконном принуждении к написанию заявлений. Доводы органов предварительного следствия опровергаются показаниями каждого из допрошенных потерпевших, показаниями свидетелей, протоколами собраний, письменным доказательствам по делу. При таких обстоятельствах суд обоснованно счёл достоверными показания потерпевших в судебном заседании в той части, в которой они соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным по делу судом, и приведенным выше. В иных частях показаний, вступающих в противоречия с фактическими обстоятельствами, суд указанные показания не принял во внимание.
Потерпевшие 25Б., свидетели 30, 31 при допросах в судебном заседании показали, что при отказе писать заявления об отпуске без сохранения заработной платы и нахождении на рабочем месте, предоставлялась непрофильная работа, и начислялась заработная плата за отработанную смену. Каждый из работников предприятия показал при допросе, что заявления, написанные не его рукой, писались с его ведома и согласия, опровергнув данные в ходе следствия показания о написании заявлений без их согласия и ведома. Таким образом, доводы обвинения об отказе потерпевших от написания заявлений об отпусках без сохранения заработной платы опровергнуты в ходе судебного следствия. При этом на совершение незаконных действий по принуждению работников к написанию заявлений, либо принуждению к покиданию рабочего места никто из допрошенных потерпевших не указывает. Показания потерпевшего Ф. о том, что были факты, когда охранники не пускали работников территорию предприятия, мотивируя отсутствием работы, не подтверждены какими-либо иными доказательствами, при этом 14 не может указать даты и участников событий. Иные потерпевшие на такие факты не указывают.
Работники Кострыка, Свистюльник, Иванова, Трофимчук, Жуков, Дегтяренко, Смоктунов, Чижевский, Мазурин, Шиян, Артемов, Литвинов, в своих показаниях указывают, что часть дней, когда они писали заявления об отпусках без сохранения заработной платы, они работали в иных местах, то есть не могли находиться на рабочем месте. Указанные факты были проигнорированы предварительным следствием.
Высказывания потерпевших, доводы о бессмысленности нахождения на рабочем месте в связи с отсутствием дальнейшей оплаты, суд обоснованно отнёс к их предположениям, опровергнутым показаниями 25, Б., 30, 31 о предоставлении непрофильной работы в указанных случаях и дальнейшей оплаты за неё.
Доводы 3435, 36 о том, что за отказ от написания заявления их могли уволить, суд так же обоснованно отнёс к предположениям, опровергнутым в ходе судебного следствия. Судом допрошены каждый из потерпевших, и ни один из них не указал на факты увольнения за прогул, либо составление акта о прогуле, иных незаконных действиях Э., либо подчиненных ему сотрудников за отказ от написания заявления об отпуске.
Доводы обвинения о том, что от работников предприятия была скрыта обязанность по оплате простоя, опровергнуты показаниями потерпевших о том, что они знали положения Трудового кодекса, где указана обязанность по оплате простоя, а так же исследованным в суде коллективным договором.
Заключения почерковедческих экспертиз не содержат доказательств совершения Э. уголовно наказуемого деяния, а лишь подтверждают сведения, полученные от потерпевших в ходе их допросов о том, что заявления писались за них и с их ведома иными лицами в те дни когда, они не приезжали на работу и самостоятельно не писали заявления об отпусках без сохранения заработной платы, и в эти дни на рабочем месте они не присутствовали.
Заключение судебно-бухгалтерской экспертизы не несет доказательств совершения Э. преступления, а свидетельствует о том, что принимаемы им меры позволили сохранить работоспособность предприятия.
Заключение дополнительной судебно-бухгалтерской экспертизы от 20 марта 2015 года также не содержит доказательств совершения Э. преступления, так как в исследуемый период указанные в заключении работники не находились на рабочем месте, а добровольно покидали его, согласно их заявлений находились в отпуске без сохранения заработной платы, что подтверждается данными ими показаниями и показаниями свидетелей и подсудимого. При таких обстоятельствах заключение судебно-бухгалтерской экспертизы вступает в противоречия со ст. 128 ТК РФ, ст. 157 ТК РФ и показаниями главного бухгалтера ООО Директории «<...>» 32 о том, что работникам предприятия, покинувшим рабочие места после написания заявления об отпуске, законные основания для начисления выплаты в размере 2/3 тарифа заработной платы за простой не по вине работодателя отсутствовали. Суду не предоставлены основания для начисления платы за простой, при наличии заявлений работников об отпусках без сохранения заработной платы и табелей, согласно которым работники отсутствовали в указанное время на рабочем месте, связи с чем суд обоснованно не принял заключение дополнительной судебно-бухгалтерской экспертизы как доказательство причинения материального вреда потерпевшим в исчисленном размере. (т. 33 л.д. 59-250, т. 34 л.д. 1-30).
Уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения её прав и свобод. Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию.
В связи отсутствием в действиях Э. состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УПК РФ, в соответствии ч. 2 ст. 302 УПК РФ, суд обоснованно оправдал его по предъявленному обвинению.
Нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену либо изменение приговора суда, по делу не допущено.
Оснований для удовлетворения апелляционного представления и апелляционной жалобы нет.
Руководствуясь ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, апелляционный суд
П О С Т А Н О В И Л:
Оправдательный приговор Ейского городского суда Краснодарского края от 25 февраля 2016 года в отношении Э. оставить без изменения, апелляционное представление старшего помощника Краснодарского транспортного прокурора, апелляционную жалобу потерпевших С., Т., У., 5, 8, 11, Ф. – без удовлетворения.
Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационную инстанцию Краснодарского краевого суда в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.
Председательствующий:
