Судья ФИО28, дело № 22-0922
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ
г. Иваново 14 мая 2020 года
Ивановский областной суд
в составе:
председательствующего судьи А.В. Замазкина,
при секретаре А.В. Кудрявцевой,
с участием:
прокурора Кулёмина Д.Ю.,
защитника – адвоката Лазарева Д.В., ордер №,
рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы защитников осуждённого: ФИО44, адвокатов ФИО1 и ФИО32, осуждённого, с дополнениями к ним, а также дополнения к апелляционным жалобам адвоката Д.В. Лазарева, согласованные с осужденным, на приговор Фрунзенского районного суда города Иваново от 21 ноября 2019 года, постановленный в отношении
КРУПНОВА Алексея Владимировича, <данные изъяты>, не судимого,
осуждённого за совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст.199 УК РФ, к наказанию в виде штрафа в размере 200.000 (двухсот тысяч) рублей. На основании пункта «а» части 1 статьи 78 УК РФ и части 8 статьи 302 УПК РФ освобожден от назначенного наказания в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.
Приговором гражданский иск заместителя прокурора Вологодской области удовлетворён, взыскан с Крупнова А.В. в доход Российской Федерации в лице Межрайонной ИФНС России № 1 по Вологодской области материальный ущерб в виде неуплаченного налога на добавленную стоимость в размере 6.271.798 (шесть миллионов двести семьдесят одна тысяча семьсот девяносто восемь) рублей.
Заслушав доклад председательствующего судьи о содержании приговора и доводах апелляционных жалоб, мнение защитника, адвоката Д.В. Лазарева, поддержавшего доводы жалоб, а также суждение прокурора, полагавшего приговор подлежащим отмене в связи с изменением уголовного закона, суд апелляционной инстанции
установил:
Крупнов осужден за уклонение от уплаты налогов, подлежащих уплате организацией, путем включения в налоговую декларацию и иные документы, представление которых в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах является обязательным, заведомо ложных сведений, совершенное в крупном размере 6.271.798 рублей.
Обстоятельства совершения преступления подробно изложены в приговоре.
В судебном заседании осужденный полностью не признал виновность в совершении преступления.
Защитники осужденного, адвокаты ФИО1 и ФИО32 не согласились с приговором, подали на него жалобу от 26 ноября 2019 года и дополнения к ней, в которых указали на следующие обстоятельства:
· суд оставил без оценки показания осужденного и свидетелей Крупнова А.Н., ФИО16, ФИО18, ФИО25, ФИО38, из которых следует суть образовавшихся правоотношений, что исключало выводы о виновности Крупнова;
· судом проигнорированы грубые нарушения со стороны следователя, которые выразились как в формировании обвинения, так и при его предъявлении Крупнову. Кроме того, в нарушение принципа равенства сторон суд оказывал содействие стороне обвинения, в частности, в представлении доказательств обвинения, выдано обвинительное заключение МИНФНС № 1 по Вологодской области до окончания судебного следствия по уголовному делу. Суд препятствовал допросу специалистов как специалистов, что повлияло на оценку доказательств по уголовному делу;
· суд грубо нарушил правила оценки доказательств, поскольку показания свидетелей судом изложены выборочно и неверно, а также судом проигнорированы нарушения при составлении обвинительного заключения, не соответствующего требованиям статьи 220 УПК РФ, при передаче уголовного дела прокурору, что мешало реализации прав обвиняемого, гарантированных законодательством;
· суд необоснованно отказал в назначении ряда судебных экспертиз, чем ограничил и не дал защите проверить существо обвинения; наряду с указанными нарушениями судом грубо нарушены требования закона при разрешении гражданского иска и разрешении вопроса об аресте на имущество;
· судом не созданы условия для справедливого судебного разбирательства.
В апелляционной жалобе от 26 ноября 2019 года осужденный Крупнов:
В дополнении к апелляционной жалобе от 23 декабря 2019 года, подписанном указанными выше апелляторами, а также защитником ФИО44, авторы указывают на то, что:
В дополнениях, поданных апелляторами 09 января 2020 года, они указывают на:
В дополнениях к апелляционным жалобам от 17 января 2020 года апелляторы,
В дополнениях от 21 февраля 2020 года, приводя анализ правовых позиций Верховного Суда РФ, отраженных в постановлении его Пленума от 26 ноября 2019 года № 48, апелляторы отмечают, что:
· причиной непоступления в федеральный бюджет денежных средств по уплате НДС явился не умысел осужденного, а отсутствие оснований для его исчисления и уплаты применительно к хозяйственным операциям, проводимым <данные изъяты>. Из материалов дела не доказано, что руководством <данные изъяты> при осуществлении хоз. деятельности использовались так называемые фирмы-однодневки, для получения льгот в освобождении от уплаты НДС. Отказ суда Крупнову в производстве экспертиз не позволил Крупнову доказать это. В налоговых декларациях Крупнов никогда не использовал сведения о фирмах, фактически не существующих;
· приговором взысканы денежные средства более 6 миллионов рублей и сохранен арест на имущество, в частности на 500.000 рублей, чья принадлежность Крупнову не нашла своего подтверждения. При этом судом проигнорировано то, что юридическое лицо <данные изъяты>, обладая правосубъектностью, должно удовлетворять налоговые требования самостоятельно, а не за него это должен делать руководитель.
Защитником осужденного, адвокатом Лазаревым Д.В. по согласованию с Крупновым подана дополнительная жалоба на приговор, в которой защитник отмечает следующее:
· в нарушение уголовно-процессуального закона судом необоснованно было отказано стороне защиты в допуске и допросе в качестве специалистов экспертов <данные изъяты>ФИО9 и ФИО39. Согласно ч.2.1. ст.58 УПК РФ стороне защиты не может быть отказано в удовлетворении ходатайства о привлечении к участию в производстве по уголовному делу в порядке, установленном настоящим Кодексом, специалиста для разъяснения вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию. Специалисты были приглашены стороной защиты для разъяснения обстоятельств экономического и налогового характера по уголовному делу, требующих специальных познаний, в том числе изложенных в приобщенных судом заключениях специалистов. Оснований для отводов ФИО9 и ФИО39 не имелось. Судом специалисты были допрошены в качестве свидетелей, что воспрепятствовало реализации прав как специалистов, так и стороны защиты, и существенным образом повлияло на выводы суда и установление фактических обстоятельств по делу;
· предоставление защитой заключений специалистов обусловлено позицией Верховного Суда, изложенной в п.14 ППВС № 48 от 26.11.2019 «О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговые преступления». Необходимо провести комплексный анализ финансово-хозяйственной деятельности с установлением всех финансовых и налоговых обязательств между контрагентами. Этого сделано не было. И сама по себе взаимосвязь юридических лиц между собой, в случае ее установления, не может являться основанием для утверждения о необоснованной выгоде и неуплате НДС. Не просто так законодатель ввел понятие и нормативное регулирование сделки с заинтересованностью - ст.45 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью». Законодатель обратил внимание правоприменителей на то, что сделки с заинтересованностью законны, и каких-либо нарушений и чей-то злой умысел тут искать не надо;
· сам по себе НДС является косвенным налогом. При вхождении в цепочку перекупщиков товаров дополнительных лиц невозможно уклониться от уплаты налога. Каждый в цепочке перекупщиков обязан исчислить НДС и каждый уменьшает его на НДС с продажи, уплачивая в бюджет разницу. Так формируется фонд возмещения НДС для возможного возмещения последующим перекупщикам. Последним плательщиком НДС по факту является конечный потребитель, возмещая исчисленную сумму НДС продавцу;
· вывод о бестоварности сделок не обоснован, так как товаром являлся лес в хлыстах. Товар реален, продан на корню и получен перерабатывающими заводами. Данный признак ошибочно указан в обвинении и не относится к данному уголовному делу, форме рассматриваемого налогового правонарушения и рассматриваемым правоотношениям. В действующей экономической и правовой реалии товар не всегда фактически отгружается/доставляется покупателю, что вполне законно;
· приобщенное судом заключение специалиста ФИО23, как и в вышеописанном случае, также породило сомнения в достоверности и объективности имеющихся почерковедческих экспертиз. Однако, приняв заключение специалиста, суд не стал разрешать возникшие противоречия, устанавливать истину и назначать повторные экспертизы, а просто сослался на отсутствие разъяснения специалисту прав и невозможность давать им оценку выводов другого эксперта. Суд делает данные ошибочные суждения, вместе с тем, принимая и оценивая экспертизы, проведенные в рамках налоговой проверки, тем самым, без всякого анализа ставя доказательства стороны обвинения выше доказательств зашиты и делая невозможным для защиты предоставление и оспаривание доказательств обвинения;
· сторона защиты заявляла о недопустимости доказательства - заключения судебной экспертизы от 10.05.2018 г., проведенной экспертом ФИО48, являющейся сотрудником отдела криминалистики СУ СК РФ по Вологодской области и, как и следователь, расследовавший уголовное дело, находящейся в прямом подчинении руководителя управления. Обращает внимание на практику прокуратуры Ивановской области, которая сводится к тому, что по иному уголовному делу заключения, данные экспертом ФИО45, сотрудником отдела криминалистики, признаны прокурором недопустимыми;
· кроме этого, суд в нарушение процесса оставил до вынесения итогового решения по делу разрешение ходатайства о признании в качестве недопустимого доказательства заключения экспертизы, проведенной ФИО48, чем нарушил, в том числе, право на защиту. Сторона защиты, не зная позицию суда по данному вопросу, была лишена возможности предоставлять доказательства в данной части и дополнительно мотивировать свою позицию с учетом позиции суда (о которой узнали из приговора), с заявлением дополнительных ходатайств;
· суд в приговоре указал, что акт налоговой проверки является допустимым и достоверным доказательством, указав при этом, что факт обжалования данного акта в суде не имеет значения, поскольку юридическое лицо привлекается к гражданской ответственности, а Крупнов - к уголовной. С данным утверждением суда защита не согласна. Суд ссылается на оспоренное решение налогового органа, что недопустимо. Достоверность выводов ФНС, отраженных в Акте ФНС № от 21.04.2017 г. еще предстоит проверить Арбитражному суду, как того требует закон, и подобная «преюдиция» нарушает права общества в гражданском процессе, в том числе на объективное рассмотрение дела, анализ и оценку предоставленных доказательств, поскольку Арбитражный суд приостановил рассмотрение гражданского дела до разрешения уголовного;
· отдельно оспаривается оценка судом указанного акта налоговой проверки;
· указывает, что по делу отсутствует состав преступления;
· фактически налоговый орган на странице 208 оспоренного решения признал добросовестное поведение <данные изъяты><данные изъяты> по требованию налогового органа представлен полный пакет документов, подтверждающих происхождение приобретенной древесины, что свидетельствует не только о соблюдении лесного законодательства, но и о добросовестности <данные изъяты> как хозяйствующего субъекта, соблюдающего законодательство РФ, удостоверившегося в том, что контрагенты <данные изъяты> законным способом приобрели право на проданную древесину;
· <данные изъяты> полностью произвела оплату своим контрагентам, в том числе <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты>, включая НДС. Обязанность по исчислению НДС лежала на <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> Данную обязанность общества выполнили, что отражено в поданных ими декларациях. Данные декларации были приняты налоговым органом, претензий к ним не предъявлено. Крупнов А.В. не являлся лицом, руководившим и контролирующим <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>. Крупнов, а в большей степени ФИО38, имели контакты с арендаторами и собственниками леса, и это объясняется не контролем указанных обществ, а банальным сбором сопроводительных документов на груз, так как пакет документов, с которыми перевозится лес и поставляется на завод, должен включать в себя документы и арендаторов, и приобретателей, и заготовщиков, и перевозчиков. Именно поэтому ФИО38 общался со всеми арендаторами и собственниками леса и ездил к ним за документами. Поскольку ФИО38 лишь рядовой сотрудник, естественно, он не был осведомлен о всех финансово-экономических и договорных отношениях;
· бенефициарами и лицами, получавшими прибыль от деятельности <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, были лица, не находящиеся в зависимости от Крупнова А.В. Приводя анализ деятельности контрагентов <данные изъяты>, отмечает, что на их долю выпадало лишь 10-15% операций;
· при вынесении решения по делу суд не проанализировал, не оценил, не принял во внимание или не опроверг показания Крупнова А.В. - доводы, высказанные в свою защиту и свидетельствующие об отсутствии как умысла, так и состава преступления. К моменту принятия Крупновым А.В. руководства <данные изъяты> работа Общества с контрагентами уже была налажена предыдущим директором, в том числе и с <данные изъяты> и <данные изъяты>. ФИО22 является директором <данные изъяты>, которое сотрудничало в сфере поставки в адрес <данные изъяты> лесоматериалов в период 2015 года. ФИО3 являлась директором <данные изъяты>. <данные изъяты> сотрудничало с <данные изъяты> в период 2014-2015 гг. Офис данной организации располагался в р-не улицы Куконковых в г. Иванове. Представителем <данные изъяты> являлся ее муж - ФИО2ФИО12 Крупнову не знаком, но он знает, что тот являлся директором <данные изъяты> Взаимоотношения между <данные изъяты> и <данные изъяты> осуществлялись через представителя ФИО36. Сотрудничество с <данные изъяты> заключалось в поставке, перевозке и заготовке леса в период с июля по октябрь 2015 года. ФИО13 была сотрудником <данные изъяты>. Она знакома Крупнову А.В. в связи с тем, что оказывала на территории города Иванова посреднические услуги по получению выписок из ЕГРЮЛ, различных справок и копий учредительных документов. Крупнов был вынужден обращаться к ней за помощью по этому поводу, так как в налоговой инспекции всегда были большие очереди. ФИО19 являлся директором <данные изъяты>, которое сотрудничало с <данные изъяты> в сфере поставки и перевозки леса. Со своей стороны, <данные изъяты> заготавливало древесину для <данные изъяты> в 2014-2015 гг. Поскольку названные юридические лица были созданы в 2013-2014 годах, их надежность как новых партнеров, никаких подозрений у Крупнова А.В., как у руководителя <данные изъяты>, не вызывала. ФИО38 не вникал в суть и не мог знать подробностей договорных отношений <данные изъяты> с контрагентами. Не знал он также и работу бухгалтерии <данные изъяты> и <данные изъяты>. Его в это никто не посвящал, так же, как и других работников, потому что в любой момент сотрудник может уволиться и начать работать в своих интересах, создав конкуренцию, и ему ни к чему знать тонкости ведения бизнеса. Что касается ФИО38, то он и сам не стремился глубоко знать суть и тонкости работы организации. От него требовалось только выполнение порученных ему объемов работ. В Иваново он приезжал крайне редко. Если надо было обсудить с ним какие-то текущие вопросы, то, как правило, обсуждали это по телефону или при встрече. Выполняя работу в общем и одновременно и в <данные изъяты>, и в <данные изъяты>, понятно, что ФИО38 работу под руководством Крупнова А.В. объединяет в одно целое, поэтому и дает показания, что Крупнов А.В. еще до 2014 года являлся директором <данные изъяты> и руководил его деятельностью;
· следствием оказывалось давление на свидетелей, их запугивали, в связи с чем ряд свидетелей обращался с жалобами на действия сотрудников полиции. Следствием нарушен порядок разрешения отвода и предъявления обвинения. Обвинение предъявлено незаконно, и постановить приговор невозможно. В ходе судебного разбирательства по делу было обнаружено, что количество листов дела во многих томах было изменено, определенные листы дела из некоторых томов исчезли, а описи томов дела, с которыми Крупнов знакомился по окончании следствия по делу, также были изменены, соответственно следствием нарушены требования ст.215-217 УПК РФ. Ярким примером может служить часть материалов дела, из которой видно, что для проведения судебной налоговой экспертизы ФИО48 были переданы конкретные тома дела, с указанием количества листов в них. На деле оказалось, что в суд пришли те же тома дела, но со значительно уменьшенным количеством листов. Имеет место фальсификация материалов дела;
· доступа к расчетным счетам Крупнов А.В. не имел, каких-либо указаний руководителям данных организаций он не давал. Данные показания подтверждаются свидетелем ФИО19, директором <данные изъяты> который в своих допросах на следствии указал о самостоятельном осуществлении финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты> и отсутствии каких-либо указаний по движению денежных средств со стороны Крупнова А.В. Аналогичные показания на следствии и в суде дали свидетели ФИО2 (представитель <данные изъяты>) и ФИО22 (директор <данные изъяты>), дополнительно указав место нахождения компьютера, с которого осуществлялся выход в интернет для работы по расчетным счетам своих организаций. Таким образом, не были устранены сомнения в причастности Крупнова к указанным в обвинении действиям. Следствием не выяснено у свидетелей место нахождения компьютеров, с которых осуществлялся выход в интернет по работе по расчетным счетам, и эти вопросы свидетелям специально на следствии не задавались, потому что эти действия не связаны в действительности с Крупновым А.В.;
· кроме того, в материалах дела имеется ряд сведений по IP-адресам, в частности - <данные изъяты>. Таким образом, либо следователем недобросовестно изучено данное вещественное доказательство, либо в тексте обвинительного заключения данная информация умышленно искажена. Суд также не устранил данное обстоятельство, в запросах и исследовании отказал. Эти данные могут подтвердить, что рассматриваемые фирмы действовали самостоятельно и операции производились не из офиса Крупнова и не были ему подконтрольными. В протоколах осмотра вещественных доказательств указано, что в папках вещественных доказательств «содержатся записи об объемах и стоимости поставленной лесопродукции в адрес <данные изъяты> от ИП». Такие сведения в изученных вещественных доказательствах отсутствуют. При оглашении судом и осмотре всех вещественных доказательств защитниками обращалось внимание суда на то, что такие сведения действительно отсутствуют. Более того, во многих папках документы датированы не тем периодом времени, который вменяется в обвинении. Большинство документов касаются деятельности организаций ФИО18 - <данные изъяты> и ИП ФИО18 Основную часть вещественных доказательств в своем допросе 22.10.2019 г. в судебном заседании свидетель ФИО18 добросовестно прокомментировала;
· протоколом осмотра предметов от 29.12.2017 г. (анализ расчетных счетов) осматривались оптические диски с выписками по расчетным счетам, предоставленные <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>. В протоколе указано, что после перечисления денежных средств от <данные изъяты> денежные средства перечислялись в адрес индивидуальных предпринимателей. Данные обстоятельства искажены. При изучении приложения к протоколу осмотра установлено, что к моменту перечисления денежных средств от <данные изъяты> на счетах указанных организаций имелись свои денежные средства, которые расходовались по усмотрению руководителей этих организаций. В приложениях № 1,2,3,4 к протоколу осмотра представлены выписки по расчетному счету <данные изъяты> по перечислению денежных средств, в адрес спорных контрагентов в счет расчетов за поставляемую древесину и оказанные услуги по перевозке. Вграфе № 15 отражены суммы перечислений, а также указаны суммы оплаченного в том числе НДС (18%). Данный факт подтверждает перечисление сумм НДС, которые были списаны с расчетного счета <данные изъяты> и доказывает правомерность включения этих сумм в состав налоговых вычетов <данные изъяты> так как именно эти суммы оплаченного НДС вошли в налоговые декларации в соответствующие периоды времени. Что касается дальнейшей судьбы денежных средств, полученных спорными контрагентами, то <данные изъяты> и Крупнов А.В. никаким образом не могли знать, а тем более контролировать, финансовую деятельность данных организаций. Эти факты подтверждены руководителями <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты> в ходе допросов во время следствия и установлены в судебных заседаниях, а факт списания денежных средств с расчетных счетов <данные изъяты> в адрес ИП и ООО - «упрощенцев», следствием не представлен, что отражено в протоколе осмотра. Наоборот, платежи в адрес вышеуказанных контрагентов свидетельствуют о том, что все расчеты с данными контрагентами происходили в безналичном порядке;
· по анализу движений денежных средств по расчетному счету <данные изъяты> (приложения к протоколу осмотра №№13,14,15,16,18,19,20,21,22,23; приложение № 116 к Акту налоговой проверки) не сопоставляются ни даты, ни суммы поступлений от <данные изъяты> и «дальнейшего списания» «упрощенцам»;
· анализируя поступления денежных средств, в том числе оплаты суммы НДС 380 890,68 руб., отмечает, что за этот период платежи в адрес ИП ФИО35, ИП ФИО41, ИП ФИО49, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> ИП ФИО11, ИП ФИО21, <данные изъяты>, ИП ФИО51 не производились, а полученные <данные изъяты> вышеуказанные денежные средства расходовались по деятельности компании, в том числе на оплату за нефтепродукты в <данные изъяты>, за автотранспортные услуги, аренду техники, налоги и другие платежи в рамках хозяйственной деятельности <данные изъяты>, что доказывает самостоятельность работы общества и исключает доводы следствия о подконтрольности платежей, а также вышеуказанный период не входит в период обвинения. 28.08.2014 г. в адрес <данные изъяты> была оплачена сумма 300 000,00 руб., однако, остаток средств на начало 28.08.2014 года по счету <данные изъяты> составлял 3 931 521,17 руб., на конец 28.08.2014 года - 3 612 919,17 рублей, и утверждать, что именно денежные средства от <данные изъяты> были перечислены в <данные изъяты>, необоснованно, так как за вышеуказанный период на расчетный счет <данные изъяты> поступали денежные средства от других контрагентов;
· анализируя платежи между <данные изъяты> и <данные изъяты>, отмечает самостоятельность работы общества и исключает доводы следствия о подконтрольности платежей,а также период с 26.09.2014 по 29.10.2014 не входит в период обвинения. Кроме того, за вышеуказанный период на расчетный счет <данные изъяты> поступали денежные средства от других контрагентов и утверждать, что именно денежные средства от <данные изъяты> были перечислены в адрес ИП ФИО35, ИП ФИО49, ИП ФИО11, ИП ФИО21, <данные изъяты>, необоснованно;
· в приложении № 17 к протоколу осмотра представлена выписка из расчетного счета <данные изъяты> о списании денежных средств за древесину в хлыстах в адрес <данные изъяты> за период с 04.12.2014 г. по 05.03.2015 г. в сумме 1 067 000,00 руб., в том числе НДС 18% 162 762,71 руб., что доказывает применение <данные изъяты> общей системы налогообложения, а хозяйственные операции по покупке <данные изъяты> у <данные изъяты> лесоматериалов и дальнейшей их продаже <данные изъяты> должны быть исключены из обвинения, так как обязанность по уплате НДС возникла у <данные изъяты> и не относится к рассматриваемым обвинением правоотношениям;
· в приложениях №№13,14,15,16,17,18,19,20,21,22,23 к протоколу осмотра оптических дисков от 29.12.2017 г. информации о перечислении денежных средств с расчетного счета <данные изъяты> на расчетный счет <данные изъяты> не имеется, следовательно, обвинение в этой части не состоятельно;
· по анализу движений денежных средств по расчетному счету <данные изъяты> отмечаетсамостоятельность работы общества и исключает доводы следствия о подконтрольности платежей,платежи в адрес вышеуказанных контрагентов свидетельствуют о том, что все расчеты с данными контрагентами происходили в безналичном порядке;
· по анализу движений денежных средств по расчетному счету <данные изъяты> указывает, что не сопоставляются ни даты, ни суммы поступлений от <данные изъяты> и «дальнейшего списания» «упрощенцам» по договорам поставки лесоматериалов. В период с 05.02.2015 г. по 18.02.2015 г. от <данные изъяты> на расчетный счет <данные изъяты> денежные средства не поступали, первый платеж от <данные изъяты> поступил 25.02.2015 г. За вышеуказанный период с расчетного счета <данные изъяты> были произведены платежи в адрес <данные изъяты>, <данные изъяты> в размере 2 240 000,00 руб., следовательно, эта сумма была оплачена из поступлений от других контрагентов, что доказывает самостоятельность работы общества и исключает доводы следствия о подконтрольности платежей. В приложении № 4 к протоколу осмотра от 29.12.2017 г. представлена выписка по расчетному счету <данные изъяты> по списанию денежных средств на расчетный счет <данные изъяты> за период с 09.07.2015 г. по 02.10.2015 г. в сумме 2 549 080,00 руб., в том числе оплачена сумма НДС 388 842,71 руб. В выписках по движению денежных средств, представленных следствием в вышеуказанных приложениях, отражены суммы НДС, перечисленные <данные изъяты> на расчетные счета спорных контрагентов в размере 6 671 041,56 руб. Это не просто цифры в книгах покупок и строчках деклараций по НДС, это реальные денежные суммы НДС, уплаченные спорным контрагентам, списанные с расчетного счета <данные изъяты> Обязанность дальнейших расчетов по НДС по закону возлагается на эти организации, и <данные изъяты> не может нести за них ответственность;
· Крупнову А.В., как руководителю <данные изъяты>, вменяются те же суммы НДС, которые были уже уплачены и исчислены контрагентами, получается, что он должен еще раз эти суммы заплатить. Также Крупнов А.В. при допросе указал, что <данные изъяты> полностью подтвердило право на налоговый вычет по налогу на добавленную стоимость по операциям с <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> поскольку предоставило полный пакет документов, подтверждающих права на налоговый вычет;
· анализируя даты создания коммерческих обществ, контрангентов <данные изъяты> отмечает, что <данные изъяты> зарегистрировано 17.06.2013 года, задолго до заключения договора с <данные изъяты>. ФИО22 учредил и руководил действующими организациями <данные изъяты> (ИНН №, ОГРН №, дата регистрации: 28.11.2013 г., торговля оптовая текстильными изделиями), <данные изъяты> (ИНН №, ОГРН №, дата регистрации: 20.04.2015 г., торговля оптовая лесоматериалами, строительными материалами и санитарно-техническим оборудованием) и занимается постоянно только в трех отраслях: продажа текстиля, строительных материалов, лесоматериалов. Все это ФИО22 подтвердил в своих объяснениях от 29.12.2016 года (Приложение № 68). ФИО22 в указанных объяснениях подтвердил ведение деятельности, наличие финансово-хозяйственных отношений с <данные изъяты>, подписание всех документов от имени <данные изъяты>. Кроме того, на допросе ФИО22 подтвердил, что сам распоряжался расчетным счетом, без чьих-либо указаний. НДС по сделкам <данные изъяты> переведен в полном объеме;
· <данные изъяты> создано 22.01.2014 года. Первые договоры с <данные изъяты> были заключены только через полгода после создания <данные изъяты>, а не непосредственно сразу после регистрации, как это указано в акте налоговой проверки. Отказ руководителя <данные изъяты>ФИО3 давать показания не означает отказ от своего участия в деятельности <данные изъяты> наличия финансово-хозяйственных взаимоотношений с <данные изъяты> и другими контрагентами. От имени <данные изъяты> с <данные изъяты> взаимодействовал помимо ФИО3, ее супруг ФИО2, который на допросе и в своих письменных пояснениях в ходе налоговой проверки подтвердил самостоятельность ведения деятельности, распоряжения расчетным счетом, без чьих-либо указаний;
· вывод об отсутствии имущества и транспортных средств, сотрудников у <данные изъяты> сделан только на основании отсутствия у проверяющих иной информации;
· <данные изъяты> зарегистрировано 04.12.2013 года. Директор <данные изъяты> в проверяемом периоде ФИО12. Вывод об отсутствии имущества и транспортных средств, сотрудников у <данные изъяты> сделан только на основании отсутствия у проверяющих иной информации. С другой стороны, в материалах проверки имеется достаточно доказательств ведения деятельности <данные изъяты>, заключения договоров с компаниями, имеющими достаточно ресурсов (трудовых, материально-технических). На стр. 112 Акта налоговым органом указано, что все счета-фактуры продавца <данные изъяты>, включенные в книги покупок <данные изъяты> отражены в книгах продаж <данные изъяты>, тем самым подтверждая право <данные изъяты> на вычет по НДС. Сумма НДС переведена;
· <данные изъяты> зарегистрировано 31.01.2014 года. Учредитель и руководитель - ФИО19. Движение денежных средств по расчетному счету только подтверждает самостоятельность ведения деятельности <данные изъяты> получение и расходование денежных средств в соответствии с видами осуществляемой деятельности, расходование денежных средств на поддержание собственной деятельности;
· налоговым органом не проанализированы все операции спорных контрагентов <данные изъяты>, объемы поставок между спорными контрагентами и так называемыми фактическими поставщиками и поставками в адрес <данные изъяты> проанализированы только выборочно, частично, полного анализа сделано не было. При этом выводы распространены на все операции с <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>;
· приводит доводы, оспаривающие доказанность обвинения об умышленности действий Крупнова, направленных на уклонение от уплаты налогов. Это опровергается документарным оборотом в <данные изъяты> а также наличием реальной финансово-хозяйственной деятельности;
· оспаривает выводы обвинения о том, что Крупновым давались указания о внесении в регистры первичных документов по заключенным притворным сделкам. При этом ссылается на показания ФИО16;
· приводя и анализируя показания ФИО6,7, ФИО10, ФИО47, ФИО25, ФИО31, ФИО12, ФИО15, ФИО40, ФИО27, ФИО8, ФИО26, ФИО46, ФИО35, ФИО41, ФИО38, ФИО49, ФИО24, ФИО33, оспаривает то, что по указанию Крупнова с расчетных счетов <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> переводились деньги организациям и предпринимателям;
· со ссылкой на экспертов <данные изъяты> отмечает реальность финансово-хозяйственной деятельности вышеприведенных контрагентов <данные изъяты> и приводит анализ заключения эксперта через призму исследования, проведенного <данные изъяты>;
· отдельно обращает внимание на взаимоотношения ИП ФИО51 и <данные изъяты> В рассмотренный период <данные изъяты> согласно первичным перевозочным документам фанерный кряж никуда не поставляло с указанного пункта со склада в г. Нерль;
· Крупнов А.В. в очередной раз обратил внимание на деятельность <данные изъяты> На протяжении периода выездной проверки, стадии возражений и жалоб, периода следствия, и в суде, факт того, что <данные изъяты> не является фирмой - «упрощенцем», обвинением и судом упорно игнорируется. Самим налоговым органом на л.15 Акта представлена следующая информация: <данные изъяты> ИНН № Согласно ФИР ЕГРЮЛ (Приложение № 15) <данные изъяты> зарегистрировано и поставлено на учет в Межрайонной ИФНС России № 1 по Вологодской области 05.02.2014 г. В соответствии с информационным ресурсом Межрайонной ИФНС России № 1 по Вологодской области «Система электронной обработки документов» <данные изъяты> находится на общепринятой системе налогообложения. По счетам-фактурам от <данные изъяты>, выставленным в адрес <данные изъяты>, где отражен объем лесоматериалов, заготовленных и поставленных с делянок <данные изъяты> НДС был исключен как неправомерные вычеты, что было доказано в исследовании специалистов. По данным сделкам НДС в размере 712 451,95 руб. не учтен ни следствием, ни судом, обвинение на данную сумму не уменьшено;
· вопиющим фактом несправедливого обвинения Крупнов А.В. считает переквалификацию следствием хозяйственных отношений между <данные изъяты> и спорными контрагентами по оказанию услуг заготовки комплексов, с которых <данные изъяты> начислило и уплатило в бюджет НДС в сумме 1 455 007 рублей. Все доводы следствия были опровергнуты стороной защиты и специалистами в своем исследовании, опровергнуты показаниями самих арендаторов, продававших лес в хлыстах и утверждавших, что все дальнейшие операции по заготовке делали Ивановские фирмы, в том числе ФИО49 сам это объяснил во время допроса в суде. Однако, никакие здравомыслящие доводы никем не принимались и в итоге фактически эта сумма НДС 1 455 007 рублей, уплаченная <данные изъяты> в бюджет, сейчас вменяется как недоимка, НДС не учтен ни следствием, ни судом, обвинение на данную сумму не уменьшено. Крупнов А.В. не брал у арендаторов-упрощенцев делянки для заготовки, так как: во-первых, весь объем древесины, который на них заготавливался, не смогли бы продать, и денежные расходы, которые были произведены при заготовке, сгнили бы вместе со штабелями не реализованной древесины. Во-вторых, <данные изъяты> нужно было ежемесячно платить кредит за комплекс и платить обязательные налоги в фонды с зарплаты и в бюджет, в том числе и НДС. Если взять срок, в течение которого с денег, вложенных в заготовку, Общество получило бы прибыль от поступлений с заводов за проданную древесину, то получается 2-3 месяца. У Общества этого срока не было, а платежи нужно было делать каждый месяц. Все эти доводы Крупнов А.В. неоднократно приводил во время следствия и суда, но их никто не слышал, и они просто игнорировались;
· кроме этого, судом не произведен анализ с выводами, по каким мотивам суд или отвергает доводы, изложенные в показаниях следующих свидетелей: ФИО18 по знакомству и общению с контрагентами, изъятым в ходе следствия предметам/документам, ФИО9 (специалиста), ФИО39 (специалиста) о взаимоотношениях организаций, самостоятельности ведения деятельности, перенаправлении налоговой требований об уплате налога, нарушениях в проведении экспертиз по делу;
· оценка показаний судом дана неверная и опровергается представленными защитой доказательствами и позицией данных лиц о ведении деятельности;
· с учетом всех вышеприведенных доводов и игнорирования судом позиции защиты и объективных указанных фактов, судом дана неверная оценка показаний свидетелей ФИО2, ФИО22, ФИО19, ФИО25, ФИО18, ФИО30, Крупнова А.Н., ФИО7, ФИО35, ФИО34, ФИО26, ФИО4, ФИО40, ФИО17, которые подтверждают самостоятельность и реальность ведения финансово-хозяйственной деятельности рассматриваемых обвинением обществ - <данные изъяты>», <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>;
· ссылки суда на показания сотрудников ИП ФИО35 необоснованы, так как они не осведомлены и не должны были быть осведомлены о хозяйственной деятельности и контактах при договорных отношениях самого ИП ФИО35; на знакомство ряда собственников/арендаторов леса с Крупновым, ФИО18, не доказывают обвинение, так как у них были прямые договорные отношения с <данные изъяты> где Крупнов и ФИО18 работали. Ввиду прошествия длительного времени свидетели путаются во временных периодах либо их показания противоречивы. В частности, с ФИО49ФИО18 познакомилась лично только в конце 2017 года и, естественно, до этого времени с ним не встречалась, он проживает в Ярославской обл., не приезжал в г.Иваново, но утверждает, что ФИО18 оформляла документы спорных контрагентов. Однако, на вопрос адвоката на суде, видел ли он, что ФИО18 печатала эти документы, ответил, что нет;
· относительно ФИО38 и того, что он был известен собственникам леса, позиция уже высказана выше, обусловлена его обязанностями по собиранию всего пакета документов от собственников до перевозчиков для передачи их на заводы, а также его работой в <данные изъяты>, которое сотрудничало с собственниками леса. Он был рядовым работником и, естественно, не был в курсе всех договорных отношений, лиц, привлеченных различными сторонами к технологическому процессу заготовки и транспортировки леса. Куда ему говорили, туда и ехал;
· показания ряда лесозаготовщиков о том, что им был известен Крупнов, объясняются тем, что они работали, в том числе напрямую с <данные изъяты>, а отношения с рассматриваемыми обществами были не долгими, и прошло много времени. В том числе суд неправомерно отверг показания ряда свидетелей, к примеру, ФИО37, о том, что он работал с Крупновым А.Н. Данные свидетелем показания отражали объективную реальность, обоснованную выше, в том числе документально, а не стремление помочь обвинению или подсудимому;
· ФИО50 в своих показаниях указывает на то, что от рассматриваемых обвинением организаций к ней обращалась женщина по имени <данные изъяты>, но по ошибочному мнению суда, это не ФИО18, а ФИО25, чей телефон и имелся для контакта у контрагентов. ФИО25 не была подчинена Крупнову А.В. и не находилась от него в зависимости. ФИО5<данные изъяты> - также арендатор леса) указывает на то, что от рассматриваемых обвинением организаций к нему обращалась ФИО6;
· позиция суда о принадлежности изъятых 500 тыс. руб. Крупнову А.В. не основана на каких-либо объективных доказательствах, является предположением и противоречит показаниям свидетеля, прямо указывающего на собственника денежных средств. По непонятной причине суд построил вывод на доводах оперативного сотрудника, указавшего только то, что изъятые деньги были вынесены из дома. Предоставленные объективные доказательства суд не принял;
· позиция суда относительно сохранения ареста на принадлежащее ФИО40 имущество (лесозаготовительная техника) основана на предположениях и противоречит уже вынесенному Ленинским районным судом г.Иваново решению по данному вопросу. Суд в данном вопросе принял на себя не предусмотренную процессуальную функцию по пересмотру и фактической отмене решения другого суда, переоценке уже установленных другим судом того же уровня обстоятельств;
· приговор построен на предположениях, не может считаться мотивированным и обоснованным, конкретных достаточных доводов о принятии одних доказательств и отвержении других, суд не привел. В силу части 3 статьи 14 УПК РФ все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого;
· просит об отмене приговора за отсутствием состава преступления, в том числе и в связи с декриминализацией преступления в части размера неуплаты налога, снятии ареста с лесозаготовительной техники и денежных средств с возвратом их ФИО20, как и вещественных доказательств.
Прокурором на жалобы осужденного и защитников, в том числе и дополнительные, поданы возражения, в которых он указывает на свое согласие с приговором по доказанности обвинения.
Суд апелляционной инстанции, выслушав участников процесса и оценив доводы апелляционных жалоб, приходит к следующим выводам.
Доводы жалоб о процессуальных нарушениях при производстве значимых следственных действий, предъявлении обвинения или составлении обвинительного заключения по настоящему уголовному делу суд апелляционной инстанции отклоняет и таковых не усматривает.
Доводы дополнительной жалобы защитника Лазарева о фальсификации материалов уголовного дела, подтасовках в описи его материалов суд апелляционной инстанции отклоняет, как несостоятельные.
Как следует из самого уголовного дела, с его материалами Крупнов и защитник были ознакомлены. При этом предоставлен график ознакомления со сведениями о постраничном прочтении материалов дела. Сделаны фотокопии материалов дела. Каких-либо объективных данных о том, что в период между завершением досудебной стадии и судебной стадией уголовного дела его материалы незаконно изменялись, нет.
Следователь, составивший обвинительное заключение и предъявивший обвинение осужденному Крупнову на досудебной стадии судопроизводства, не был отведён, как процессуальная фигура, правами соответствующего уполномоченного должностного лица следственного органа.
Обвинительное заключение следователем подписано, согласовано с руководством следственного органа и утверждено прокурором. При этом оно соответствует требованиям положений статьи 220 УПК РФ по своей внутренней структуре и содержанию.
Учитывая специфику предъявленного обвинения и бланкетное содержимое правовой нормы, описывающей совершение преступления, инкриминированного Крупнову, суд первой инстанции по поступившему уголовному делу правильно установил, что в обвинительном заключении содержатся сведения о том, какие конкретно нормы законодательства о налогах, действовавшего на момент совершения преступления, нарушены Крупновым, сроки уплаты конкретного налога, а также порядок исчисления периода для определения крупного размера для целей применения статьи 199 УК РФ.
Доводы о том, что процедура по настоящему уголовному делу обусловлена производством по гражданскому делу, инициированному прокурором и находящемуся в Ленинском районном суде города Иваново, суд апелляционной инстанции отклоняет.
Юридически значимые обстоятельства в отношении Крупнова, имеющие отношение к предмету доказывания по уголовному делу, установлены только настоящим приговором и ничем иным.
Доводы апелляторов о нарушении процедуры рассмотрения уголовного дела, а также нарушениях, допущенных на досудебной стадии предварительного следствия, что могло повлиять на законность и обоснованность приговора, нарушении конвенциональных прав Крупнова, суд апелляционной инстанции отклоняет, как не состоятельные.
Согласно пунктам 1, 3 статьи 6 "Конвенции о защите прав человека и основных свобод" (Заключена в г. Риме 04.11.1950), каждый при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона; вправе иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты; защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия.
По настоящему уголовному делу эти требования соблюдены.
Протокол судебного заседания свидетельствует о том, что Крупнову обеспечена возможность быть выслушанным компетентным судебным органом по вопросам, связанным с предъявленным обвинением, принимать участие в исследовании доказательств, пользоваться услугами защитника, дать показания по существу предъявленного обвинения.
Довод о тенденциозности оценки доказательств по делу суд апелляционной инстанции отклоняет.
Суд первой инстанции в вопросе достоверности показаний допрошенных по делу лиц руководствовался не формальной принадлежностью определенных свидетелей к стороне обвинения или стороне защиты, а правилами оценки доказательств, изложенными в положениях процессуального закона.
Показания свидетелей, в том числе Крупнова А.Н., ФИО18, ФИО25, вопреки доводам жалоб, приведены в приговоре и проанализированы.
Достоверными, относительно предмета доказывания, признаны те доказательства, которые подтверждены иной их совокупностью. Это в полном объеме соответствует требованиям положений статьи 88 УПК РФ.
При этом доводы жалобы о том, что показания свидетелей в приговоре изложены неполно или обрывочно, являются вырванными из контекста, суд апелляционной инстанции отклоняет.
Суд второй инстанции указывает, что описательно-мотивировочная часть приговора, в которой излагается существо доказательств, не является компиляцией протокола судебного заседания, этого процессуальный закон не требует. Существо показаний свидетелей, изложенных в приговоре, не противоречит протоколу судебного заседания.
Доводы о том, что осужденному отказано в назначении производства экспертиз, не свидетельствуют об обвинительном уклоне в ходе судебного заседания.
Как следует из материалов дела, по нему проведены необходимые исследования, требующие специальных познаний в сфере налогообложения и его исчисления. В материалах уголовного дела имеется акт налоговой поверки № от 21 апреля 2017 года, а также заключение эксперта № от 10 мая 2018 года, которые судом оценены в качестве доказательств наряду с комплексными заключениями ассоциации негосударственных экспертов по тем же вопросам.
Разрешение ходатайств в ходе рассмотрения уголовного дела является по факту формой отправления правосудия и отказ в удовлетворении ходатайства не может рассматриваться как ущемление права стороны, поскольку суд, реализуя свои полномочия органа, разрешающего дело по существу, исходит из необходимости получения достаточной совокупности доказательств по делу, позволяющей вынести по делу обоснованное решение, что по указанному делу было выполнено.
Суд апелляционной инстанции указывает, что представленная по настоящему уголовному делу доказательственная база оценена судом первой инстанции правильно, выводы по ней сделаны верные.
Представленные защитником Лазаревым в дополнительной жалобе доводы фактически являются компиляцией материалов дела: письменного анализа доказательств по уголовному делу, стороны защиты, письменных показаний Крупнова, с приложением аналитических таблиц, которые имеются в материалах дела и приобщены к нему, а также заключений специалистов <данные изъяты> от 29 июля, 10 октября 2019 года. Они, вопреки доводам апелляторов, стали предметом оценки суда первой инстанции.
Мнение адвоката о недопустимости признания допустимым доказательством акта налоговой проверки, при его обжаловании в рамках арбитражной процедуры и до принятия соответствующего решения арбитражным судом, суд апелляционной инстанции отклоняет как ошибочное.
Процессуальная деятельность по оценке доказательств по уголовному делу является прямой обязанностью суда в силу положений статьи 88 УПК РФ. Суд правомочен в рамках уголовной процедуры принять решение о допустимости и достоверности указанного доказательства, невзирая на отсутствие соответствующей арбитражной преюдиции в отношении определенного процессуального документа.
Доводы о том, что налоговый орган признал добросовестным поведение <данные изъяты> в части внутреннего налогового администрирования в организации, ошибочны.
Как следует из указанного акта налоговой проверки, в ходе нее установлена неуплата налогов.
Анализ содержащихся в материалах дела документов налоговой проверки, ставить под сомнение выводы которой у суда первой инстанции оснований не имеется, привел его к правильному выводу о том, что хозяйственная деятельность <данные изъяты>, возглавляемого Крупновым, с так называемыми формально-номинальными контрагентами <данные изъяты>», <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> (далее по тексту <данные изъяты>), являющимися плательщиками НДС, фактически не велась, а перечисление денег <данные изъяты> на счета указанных структур носило сугубо формальный характер с целью дальнейшего перевода указанных денежных средств реальным поставщикам работ и услуг в сфере лесозаготовок.
Указанная схема привела к видимости наличия оснований для получения преференций по НДС <данные изъяты>.
Из данных налоговой проверки установлено, что <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> не могли быть фактически исполнителями по сделкам с <данные изъяты> по причинам, указанным в акте.
При этом реальные исполнители по данным сделкам <данные изъяты>, через вышепоименованных номинальных контрагентов, были иные юридические лица и индивидуальные предприниматели, находившиеся на упрощенной системе налогообложения.
Выводы налоговой проверки объективно подтверждаются сведениями из организаций: Пенсионного фонда, Фонда социального страхования, управления Гостехнадзора и ГИБДД, из которых следует, что страховых взносов указанные номинальные контрагенты <данные изъяты> не уплачивали и они им не начислялись, материальной базы в виде техники или автомобилей они не имели.
Скрупулезный анализ показаний свидетелей ФИО49, ФИО38, ФИО50, ФИО12, ФИО5, ФИО37, ФИО51, ФИО20, ФИО29, ФИО14, ФИО42,43 согласуется с выводами акта проверки и сведениями из указанных организаций относительно деятельности номинальных контрагентов <данные изъяты> в рассматриваемый период.
Из показаний ФИО49, руководителя <данные изъяты> контрагента <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> следует, что представителем всех контор являлся ФИО38, который получал все задания от Крупнова, а договоры по всем этим организациям готовила ФИО18 (родная сестра осужденного, работавшая в должности экономиста в <данные изъяты>).
Суд правильно посчитал, что указанная в приговоре совокупность доказательств опровергла показания ФИО25 и ФИО18 о реальной деятельности юридических лиц <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> и <данные изъяты>, а показания ФИО22, ФИО2 и ФИО19 фактически не подтверждаются материалами уголовного дела.
Суду первой инстанции представлен анализ заключений специалистов Ассоциации негосударственных экспертов, а также показания ФИО9 и ФИО39. Мотивы, по которым суд признал заключения недостоверными, в приговоре приведены, они являются правильными.
Помимо этого надлежит отметить, что изначально поставленные перед специалистами вопросы стороной защиты делают юридически неприемлемой содержательную часть заключений.
В частности, постановка вопросов о том, является ли СК РФ государственным экспертным учреждением, о соответствии налоговой экспертизы по уголовному делу требованиям соответствующего отраслевого закона, некорректна в принципе, не подразумевает необходимости специальной квалификации для ответа на них, а ревизия заключения эксперта иными методами исследований, кроме проведения иной (повторной) экспертизы, в принципе не предусмотрена законом.
Вопросы, поставленные в формулировках о том, «мог ли эксперт…», носят предположительный характер, что предусматривает и ответ такого же содержания, этим издерживается суть оценки специалиста.
Помимо процессуальных особенностей, связанных с производством данных заключений, судом верно отмечено, что объем материалов дела, который им предоставлялся, определялся стороной защиты по собственному усмотрению.
Доводы апелляторов о том, что ФИО9 и ФИО39, будучи, по мнению защиты, специалистами в процессуальном плане, допрошены по делу в качестве свидетелей, не влияют на законность процедуры по уголовному делу.
Как установлено по делу, защита полагала ФИО9 и ФИО39 в качестве специалистов по факту подготовленных ими заключений, приобщенных судом к материалам уголовного дела.
Вместе с тем, в стадии судебного разбирательства статус участника судопроизводства определяется судом.
Допрошены ФИО9 и ФИО39 были по ходатайству стороны защиты, а следовательно, суд изначально не имел к ним вопросов, в том числе и относительно приобщенных от них заключений, которые должны были оцениваться в совещательной комнате.
С учетом изложенного, допрос указанных лиц в качестве свидетелей по соответствующим процессуальным правилам закону не противоречит.
При этом допрос указанных лиц в качестве свидетелей, вопреки утверждениям защитника Лазарева, не ущемлял прав стороны защиты.
Вне зависимости от наименования источника доказательств каждое из них имеет равную юридическую силу и в силу прямого указания закона (части 1 статьи 88 УПК РФ) и подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.
Отказ в участии в допросе эксперта ФИО48 в качестве специалистов ФИО9 и ФИО39 судом мотивирован надлежаще. Допрос специалистами эксперта процессуальным законом не предусмотрен. Императивный метод правового регулирования, установленный действующим УПК РФ, предусматривает неукоснительное соблюдение процедуры, которой такой вид процессуального действия, как уже отмечено, не предусмотрен.
Особенностью допроса эксперта является то, что показания он дает по существу вынесенного им заключения, ревизировать которые на предмет относимости, допустимости в качестве доказательства иные специалисты не уполномочены.
Напротив, заключение эксперта ФИО48 от 10 мая 2018 года соответствует требованиям действующего процессуального закона. Судом первой инстанции отмечено, что процессуальная приемлемость данного документа в качестве доказательства по уголовному делу сомнений не вызывает, суд апелляционной инстанции солидарен с указанным выводом.
Доводы защитника Лазарева о процессуальном нарушении, выразившемся, по его мнению, в том, что судом отказано в признании такого доказательства, как заключение эксперта недопустимым доказательством непосредственно в ходе судебного заседания и отложении данного вопроса до его разрешения в совещательной комнате, суд апелляционной инстанции отклоняет как несостоятельные.
Уголовно-процессуальный закон не содержит императива относительно необходимости немедленного разрешения ходатайства о недопустимости доказательства. Такой подход прослеживается, в том числе из нормы статьи 235 УПК РФ, регулирующей разрешение вопроса о недопустимости доказательства уже в судебной стадии уголовного судопроизводства. Как указано в законе, вопрос о допустимости (недопустимости) доказательства может разрешаться в ходе рассмотрения уголовного дела по существу неоднократно. При таких обстоятельствах, исходя из общих правил оценки доказательств, принятие решения по нему в совещательной комнате является верным, поскольку суд оценивает единичное доказательство, окончательно высказанные доводы сторонами по нему, а также их совокупность.
Доводы защитника Лазарева Д.В. об отсутствии независимости у эксперта в связи с тем, что она является сотрудником отдела криминалистики следственного органа, осуществлявшего уголовное преследование, суд апелляционной инстанции отклоняет, как не основанные на законе.
Суд анализировал данную правовую ситуацию, связанную с субъектом экспертной деятельности, проводившим экспертизу, и пришел к верным выводам.
Нормативное единство части 2 статьи 11 Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», установившей, что организация и производство судебной экспертизы могут осуществляться экспертными подразделениями, созданными федеральными органами исполнительной власти, и тогда, когда производство судебной экспертизы поручается указанным экспертным подразделениям, они осуществляют функции, исполняют обязанности, имеют права и несут ответственность как государственные судебно-экспертные учреждения, а также статьи 12 Федерального Закона от 28 декабря 2010 года № 403-ФЗ «О следственном комитете Российской Федерации» и пункта 7 Положения о Следственном комитете Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 14 января 2011 года № 38, предусматривающих компетенцию органов следственного комитета и судебно-экспертную деятельность, легитимирует деятельность ФИО48 по настоящему уголовному делу как эксперта.
Внутренняя субординация её как сотрудника следственного органа, осуществляющего уголовное преследование, никак не влияет в настоящем случае на экспертный статус, защищенный соответствующим отраслевым федеральным законом, а также наличием уголовной ответственности, установленной в положениях статьи 307 УК РФ.
Исследовательская часть экспертного заключения содержит анализ первичных бухгалтерских документов, а также мотивированный расчет сумм по поставленным вопросам. При этом ФИО48 в своих пояснениях указывала, что предоставленных материалов дела было достаточно для составления заключения.
Доводы защиты о том, что суд устранился от оценки заключения специалиста ФИО23, суд апелляционной инстанции отклоняет, как противоречащие материалам уголовного дела.
Заключение данного специалиста отражено в приговоре, при этом приведен мотивированный анализ данного документа и его соотношение с совокупностью исследованных доказательств. Правила оценки доказательства в настоящем случае, представленного стороной защиты, судом не нарушены.
Из адвокатского запроса, на основании которого ФИО23 подготовлено заключение, следует, что перед специалистом поставлены вопросы о соответствии заключения эксперта № от 16 марта 2016 года требованиям методик для производства указанных экспертиз и обоснован ли вывод эксперта в отношении подписей.
Таким образом, изначально защитой сформулированы неприемлемые с точки зрения действующего процессуального законодательства вопросы для специалиста в отношении иного заключения эксперта, вне зависимости от того, что экспертное исследование проводилось в ходе налоговой проверки.
Специалист, исходя из положений статьи 58 УПК РФ, - лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном настоящим Кодексом, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию.
Выводы же специалиста ФИО23, отраженные в отвергнутом судом заключении, не разъясняют вопросов, входящих в его компетенцию, а ревизируют заключение эксперта, что законом не предусмотрено.
Основанием для назначения повторной экспертизы, как правильно указано судом первой инстанции, заключение ФИО23 не являлось.
Доводы защиты о нарушениях при производстве осмотров предметов по настоящему уголовному делу, искажении существа вещественных доказательств судом первой инстанции проверялись. Таковых, влияющих на законность использования доказательств или искажающих существо выводов суда, не имеется.
Таким образом, доказанность совершенного Крупновым А.В. преступления судом первой инстанции установлена правильно.
Переходя к вопросам юридической квалификации, суд апелляционной инстанции указывает, что судом первой инстанции она дана верно.
Как установлено по материалам дела, <данные изъяты> с момента регистрации осуществляло уставную хозяйственную деятельность и являлось самостоятельным плательщиком налогов и сборов в бюджет и внебюджетные фонды, в силу указаний нормативного единства положений статьи 57 Конституции РФ, а также пункта 1 статьи 3, пункта 1 статьи 45, статьи 19 НК РФ.
<данные изъяты> применяло общий режим налогообложения и при наличии объектов налогообложения в период с 01.10.2014 г. по 25.03.2016 г. являлось плательщиком налога на добавленную стоимость, объектом которого в силу положений статьи 146 НК РФ является реализация на территории РФ товаров (работ, услуг). Будучи налогоплательщиком, общество было обязано самостоятельно исполнять обязанность по уплате соответствующего налога и в установленные законодательством сроки, то есть платить суммы налога в бюджет от своего имени и за свой счет.
Налоговая база по НДС при этом, согласно пункту 2 статьи 153 НК РФ определяется выручкой от реализации товаров (работ, услуг) исходя из всех доходов налогоплательщика, связанных с расчетами по оплате указанных товаров (работ, услуг), полученных в любой, в том числе денежной и натуральной формах.
В соответствии со статьей 173 НК РФ сумма НДС, подлежащая уплате в бюджет, исчисляется по итогам каждого налогового периода, как уменьшенная на сумму налоговых вычетов, предусмотренных статьей 171 НК РФ, общая сумма налога, исчисляемая в соответствии со статьей 166 НК РФ.
На основании статьи 171 НК РФ вычетам подлежат суммы налога, предъявленные налогоплательщику и уплаченные им при приобретении товаров (работ, услуг) на территории Российской Федерации, приобретаемых для осуществления операций, признаваемых объектами налогообложения, а также товаров (работ, услуг), приобретаемых для перепродажи.
В силу пункта 1 статьи 172 НК РФ налоговые вычеты, предусмотренные статьей 171 НК РФ, производятся на основании счетов-фактур, выставленных продавцами при приобретении налогоплательщиком товаров (работ, услуг), и документов, подтверждающих фактическую уплату сумм налога. Документом, служащим основанием для принятия предъявленных сумм налога к вычету или возмещению, является счет-фактура (на основании пункта 1 статьи 169 НК РФ). При совершении операций, признаваемых объектом налогообложения НДС, налогоплательщик обязан составить счет-фактуру, вести журнал учета полученных и выставленных счетов-фактур, книги покупок и книги продаж (на основании пункта 3 статьи 169 НК РФ). Счета-фактуры, составленные или выставленные с нарушением порядка, установленного пунктами 5 и 6 статьи 169 НК РФ, не могут являться основанием для принятия предъявленных покупателю продавцом сумм налога к вычету или возмещению из бюджета (на основании пункта 2 статьи 169 НК РФ).
Нормативная конструкция налогового регулирования определяет, что право на соответствующие вычеты по НДС по приобретенным товарам, работам, услугам образует их производственное назначение; предъявление оплаты налога на добавленную стоимость поставщиками (статья 171 НК РФ); обязательное наличие счетов-фактур, предусмотренных пунктами 5 и 6 статьи 169 НК РФ, а также первичных документов, подтверждающих фактическое получение и принятие к учету товаров (работ, услуг).
Как следует из представленных материалов, <данные изъяты> являлось налогоплательщиком по налогу на добавленную стоимость и обязанность его уплаты организацией основана на вышеприведенных в настоящем постановлении нормах Конституции РФ, имеющих прямое действие, а также налогового законодательства, фактически опосредовавшего применение Конституции России в части обязанности организаций, в том числе платить установленные в государстве налоги.
Уклонение от уплаты налога Крупновым выразилось в создании видимости хозяйственной деятельности <данные изъяты> с вышеперечисленными контрагентами, что в свою очередь давало возможности <данные изъяты> в получении преференций в виде необоснованного вычета по НДС (налог на добавленную стоимость).
Заключая так называемые сделки, <данные изъяты> исходило из того, что они влекут и налоговые последствия. Документы, сопровождающие так называемые гражданско- правовые отношения (заключение сделок) между <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> заключались не с целью получения экономического эффекта от лесозаготовительной деятельности, а с целью получения незаконных налоговых вычетов. На это, среди прочего, указывает многостадийный договорный процесс между хозяйствующими обществами, а в итоге — приобретение лесоматериалов у сторонних организаций и предпринимателей.
Доводы дополнений к жалобе адвоката Лазарева Д.В. об отсутствии умысла у Крупнова на совершение преступления абсурдны, поскольку именно в результате продуманной специфической схемы и стало возможным уклонение от уплаты налога.
При этом не меняет существа субъективной стороны преступления и то, что данная «работа» с контрагентами была налажена в <данные изъяты> в бытность прежнего руководства в нем. Для лица, занимающегося коммерческой деятельностью, и руководителя предприятия порядок исчисления и уплаты налога является обязанностью, которая по факту не выполнялась надлежаще именно Крупновым как руководителем.
При наличии оборотов по расчетным счетам указанных выше так называемых контрагентов, они уплачивали НДС в минимальных размерах. При этом суммы налоговых вычетов, указанных в декларациях по НДС в периоды взаимодействия с <данные изъяты> в 2014-2015 годах, максимально приближены к суммам НДС, исчисленным с реализации.
Судом в приговоре анализируются понятия мнимых и притворных сделок, предусмотренные в положениях статьи 170 ГК РФ.
Суд апелляционной инстанции указывает, что в силу вышеприведенной нормы Гражданского кодекса указанные сделки ничтожны. При этом суд в приговоре отмечает, что ни одна из сделок не была оспорена, а следовательно, к ним не применялись правила о ничтожности мнимой и притворной сделок (в определении данных понятий ГК РФ). Вместе с тем, в настоящем случае использование в приговоре указанного дефинитива обусловлено не вопросами, связанными с оценкой конкретных сделок <данные изъяты>, а необходимостью описания фактических обстоятельств совершенных противоправных действий Крупнова, в связи с чем, применение понятия «мнимости» сделок носит сугубо смысловое, а не юридическое содержание. Семантическое значение понятия мнимый судом употреблено в приговоре правильно.
С учетом выработанной схемы совершения преступления способом его совершения стала первоначальная регистрация в книгах покупок за налоговые период с 01 октября 2014 года по 31 декабря 2015 года недостоверных счетов-фактур продавцов <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> на основании чего <данные изъяты> был применен необоснованный налоговый вычет, приведший к занижению суммы НДС за указанный период.
Суд апелляционной инстанции указывает, что преступлением считается уклонение от уплаты налогов, когда в декларации или в иных документах указаны заведомо ложные сведения. При этом суд обоснованно, исходя из диспозиции части статьи указал, что внесение заведомо ложных сведений в декларацию стало возможным лишь в связи с заведомо ложными сведениями по первичным документам бухучета <данные изъяты> с вышеназванными номинальными контрагентами, поскольку именно они послужили основанием для исчисления и уплаты налога, а в настоящем случае занижения его суммы. Таким образом, законодательная формулировка диспозиции об «иных документах» в приговоре конкретизирована.
Относительно оспаривания стороной защиты сумм неуплаты налогов, в частности, по организации <данные изъяты>, а также по оказанию услуг заготовки леса комплексом, а также, как отмечено стороной защиты, уплаты в бюджет НДС более 1.400.000 рублей, суд апелляционной инстанции отклоняет эти доводы.
Предметом анализа налоговой проверки деятельность <данные изъяты>, а также иных хозяйственных субъектов во взаимоотношениях, в том числе и опосредованных, с <данные изъяты> являлась.
При этом схема уклонения от уплаты налога на добавленную стоимость, как следует из доказанного обвинения, была связана именно с <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты>, <данные изъяты> Таким образом, размер суммы неуплаты налога, определенной как совершенной преступным способом, в соответствии с действующим законодательством, был установлен исходя из так называемого взаимодействия между <данные изъяты> и указанными юридическими лицами.
При определении крупного размера совершенного преступления суд обоснованно руководствовался примечанием к статье 199 УК РФ, действовавшем на момент вынесения приговора.
Сумма НДС, не уплаченная в бюджет <данные изъяты> за налоговые периоды с 01.10.2014 г. по 31.12.2015 г. в результате применения налоговых вычетов по счетам-фактурам продавцов <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, выставленным в период с 29.10.2014 г. по 31.12.2015 г., составляет 6 271798,00 руб.
Процентное соотношение НДС, не уплаченного в бюджет <данные изъяты> за налоговые периоды с 01.10.2014 г. по 31.12.2015 г. в результате применения налоговых вычетов по счетам-фактурам продавцов <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, выставленным в период с 29.10.2014 г. по 31.12.2015 г., к суммам налогов, сборов, страховых взносов, подлежащих уплате <данные изъяты> за период с 01.10.2014 г. по 31.12.2015 г., составляет 69,7%.
Доводы дополнений апелляционной жалобы защитника Лазарева Д.В. об отсутствии в действиях Крупнова состава преступления в связи с изменениями, внесенными в уголовный закон, заслуживают внимания.
Федеральным законом от 01.04.2020 г. N 73-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 28.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" в примечание к статье 199 УК РФ внесены изменения, согласно которым крупным размером в настоящей статье признается сумма налогов, сборов, страховых взносов, превышающая за период в пределах трех финансовых лет подряд пятнадцать миллионов рублей, а особо крупным размером - сумма, превышающая за период в пределах трех финансовых лет подряд сорок пять миллионов рублей.
Таким образом, размер ущерба, причиненного в результате неуплаты налога, определяется только в абсолютной величине неуплаченных налогов, сборов, страховых взносов за период в пределах трех финансовых лет подряд, без учета доли неуплаченных налогов.
Как доказано, уклонение от уплаты налогов Крупновым осуществлено на сумму 6. 271 798 рублей.
Юридическая техника изложения преступного деяния, предусмотренного частью 1 статьи 199 УК РФ, предусматривает наличие крупного размера совершенного деяния, как составообразующий признак преступления, которого по факту в настоящем случае не имеется.
Универсальное правило части 1 статьи 10 УК РФ гласит об обратной силе уголовного закона, устраняющего преступность деяния, смягчающего наказание или иным образом улучшающего положение лица, совершившего преступление, то есть распространяет его на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу.
В связи с изложенным в действиях Крупнова отсутствует состав преступления, предусмотренного частью 1 статьи 199 УК РФ, с учётом примечания к ней в действующей в настоящее время редакции уголовного закона.
По указанной причине приговор Фрунзенского районного суда города Иваново от 21 ноября 2019 года в отношении Крупнова подлежит отмене, уголовное дело в отношении него подлежит прекращению правами апелляционной инстанции за отсутствием в действиях Крупнова состава преступления, на основании пункта 2 части 1 статьи 24 УПК РФ.
В силу прямого указания части 4 статьи 133 УПК РФ права на реабилитацию Крупнова прекращение уголовного дела в связи с изменением уголовного закона не образует.
Невзирая на полную отмену приговора за отсутствием состава преступления, суд апелляционной инстанции также указывает, что в отмененном настоящим постановлением приговоре нарушен закон при разрешении гражданского иска.
Государство обязано принимать все меры, направленные на понуждение налогоплательщика к полной и своевременной уплате причитающихся сумм налога, включая привлечение виновного лица к установленной законом ответственности с учетом характера и степени общественной опасности совершенного им деяния, особенностей его личности и обстоятельств конкретного дела.
Однако, в соответствии с НК РФ, ответственным за неуплату налогов и сборов в бюджет является, как правило, сам налогоплательщик, возложение каких-либо налоговых обязанностей или налоговой ответственности на иных лиц (например, налоговых агентов) возможно лишь в силу прямого указания закона. Применительно к налогоплательщику-организации это означает, что совершившей собственно налоговое правонарушение признается именно организация как юридическое лицо, которое может быть привлечено к ответственности, предусмотренной налоговым законодательством. Что касается ответственности руководителей за неуплату организацией налогов и сборов, то НК РФ не устанавливает ее в качестве общего правила: взыскание с указанных физических лиц налоговой недоимки и возложение на них ответственности по долгам юридического лица - налогоплательщика перед бюджетом допускаются лишь в случаях, специально предусмотренных налоговым и гражданским законодательством.
Соответственно, возмещение физическим лицом вреда, причиненного неуплатой организацией налога в бюджет или сокрытием денежных средств организации, в случае привлечения его к уголовной ответственности может иметь место только при соблюдении установленных законом условий привлечения к гражданско-правовой ответственности и только при подтверждении окончательной невозможности исполнения налоговых обязанностей организацией-налогоплательщиком.
Данное указание суд апелляционной инстанции обосновывает правовой позицией ВС РФ, отраженной в пункте 28 постановления его Пленума от 26.11.2019 г. N 48 «О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговые преступления».
Как следует из материалов уголовного дела, уточненные исковые требования изначально прокурором были предъявлены к Крупнову.
При этом, каких-либо сведений о выяснении судом наличия или отсутствия правовых и фактических оснований для удовлетворения налоговых требований за счет самой организации в предусмотренном законом порядке, либо установления невозможности удовлетворения требований об уплате обязательных платежей с учетом рыночной стоимости активов организации не производилось.
Таким образом, решение по гражданскому иску, отраженное в отмененном приговоре, в принципе не соответствовало закону.
По уголовному делу применялись меры процессуального принуждения в виде наложения ареста на имущество: денежные средства в размере 500.000 рублей (постановление Вологодского городского суда Вологодской области от 20.07.2018 года) и самоходную машину – форвардер марки «<данные изъяты>», 2013 года выпуска, заводской номер «<данные изъяты>» (постановление Вологодского городского суда Вологодской области от 25.07.2018 года).
Приговор отменен, а уголовное дело прекращено в связи с декриминализацией деяния, в связи с указанными обстоятельствами меры процессуального принуждения в отношении перечисленного имущества в рамках настоящей уголовной процедуры подлежат отмене.
Разрешая вопросы, связанные с вещественными доказательствами по уголовному делу, суд апелляционной инстанции указывает, что уголовная процедура прекращена в отношении Крупнова за отсутствием состава преступления, следовательно, все вещественные доказательства, не ограниченные в гражданском обороте РФ, подлежат выдаче по принадлежности, а в случае отказа в принятии, хранению при уголовном деле или уничтожению, согласно резолютивной части настоящего постановления.
Руководствуясь статьями 389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
постановил:
Приговор Фрунзенского районного суда города Иваново от 21 ноября 2019 года в отношении Крупнова Алексея Владимировича отменить.
Уголовное дело в отношении Крупнова А.В. прекратить по основанию, предусмотренному пунктом 2 части 1 статьи 24 УПК РФ — за отсутствием в деянии состава преступления.
Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении Крупнова А.В. отменить.
Меру процессуального принуждения в виде наложения ареста на имущество — денежные средства в размере 500.000 рублей и самоходную машину – форвардер марки «<данные изъяты>», 2013 года выпуска, заводской номер «<данные изъяты>», установленную постановлениями Вологодского городского суда Вологодской области от 20 и 25 июля 2018 года, отменить.
Вещественные доказательства по делу:
1) 2 блокнота, 2 тетради, 2 счета-фактуры и 2 товарные накладные; флэш-накопитель в корпусе зеленого цвета с надписью «<данные изъяты>»; подшивку документов №12 на 71 листе, подшивку документов №14 на 77 листах; папку-скоросшиватель синего цвета с надписью <данные изъяты> Поставщики 2 квартал 2015 год 1 квартал 2015 г. 3,4 кв. Не давали»; папку-скоросшиватель черного цвета, на боковой стороне которой имеются рукописные надписи: «Счета Управленка»; тетрадь №1 на 57 листах; тетрадь №2 на 52 листах; тетрадь №3 на 18 листах; тетрадь №4 на 40 листах; тетрадь №5 на 95 листах, подшивку документов №1 на 177 листах, подшивку документов №2 на 111 листах, подшивку документов №3 на 204 листах, подшивку документов №4 на 175 листах, подшивку документов №5 на 236 листах, подшивку документов №6 на 109 листах, подшивку документов №7 на 141 листе; тетрадь и блокнот, изъятые в ходе обыска в автомобиле «<данные изъяты>», хранящиеся при уголовном деле, - выдать по принадлежности;
2) постановление № по делу об административном правонарушении в отношении ФИО12 с кассовым чеком об оплате, постановление в копии по делу об административном правонарушении в отношении ФИО12 от 29.01.2015 с кассовым чеком об оплате, банковскую карту № на имя ФИО12; записную книжку в твердой обложке синего цвета, ежедневник в твердой обложке черно-белого цвета; полимерный пакет типа «файл», в котором находится лист бумаги формата А4 с машинопечатным текстом, соглашение сторон № от 30.07.2015, соглашение сторон № от 01.02.2015 на 1 листе, служебную записку ФИО12 от 03.09.2015, хранящиеся при уголовном деле, - возвратить свидетелю ФИО12;
3) сотовый телефон марки «Lenovo», IMEI номер №, изъятый в ходе обыска по адресу: <адрес>, возвратить ФИО18
4) накопитель на жестких магнитных дисках модель «<данные изъяты>» серийный номер «№», изъятый в ходе обыска автомобиля «<данные изъяты>», хранящийся при уголовном деле, возвратить ФИО18
В случае отказа в получении вещественных доказательств, перечисленных в пункте 1, надлежит хранить вместе с уголовным делом, остальные уничтожить.
Настоящее постановление может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке, предусмотренном Главой 47.1 УПК РФ.
Председательствующий судья: А. Замазкин
