Председательствующий – судья Белозор С.Ф.(дело № 1-11/2023)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ № 22–1637/2023
3 ноября 2023 г. г. Брянск
Брянский областной суд в составе:
председательствующего Сидоренко А.Н.,
при секретаре Кондратьевой О.Ю.,
с участием: прокурора отдела прокуратуры Брянской области Кондрат И.С., осужденного Кошевого И.Е., защитника – адвоката Сергеева М.Р.,
законного представителя несовершеннолетней потерпевшей ФИО14, гражданского истца ФИО9, адвоката Зубова М.В.,
рассмотрел в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению государственного обвинителя Ядапиной Е.В., апелляционным жалобам гражданского истца ФИО8, законного представителя несовершеннолетней потерпевшей ФИО14, гражданского истца ФИО9, апелляционным жалобам защитников -адвокатов Сергеева М.Р. и Аниськова В.О. на приговор Погарского районного суда Брянской области от 14 июля 2023 г., которым
Кошевой Игорь Егорович, <данные изъяты>
осужден по ч.1 ст.264 УК РФ к 2 годам ограничения свободы, с установлением ограничений и возложением обязанностей, предусмотренных ст. 53 УК РФ и указанных в приговоре.
Приговором разрешены вопросы по мере пресечения и вещественным доказательствам.
Гражданские иски законного представителя несовершеннолетней потерпевшей ФИО14 – ФИО9, гражданских истцов ФИО9 и ФИО8 удовлетворены частично, взыскано с <данные изъяты>» в пользу ФИО14 500 000 рублей, в пользу гражданских истцов ФИО9 и ФИО8 – по 250 000 рублей каждому в счет компенсации морального вреда.
Адвокатом Сергеевым М.Р. также поданы апелляционные жалобы на постановления суда от 24 и 27 июля 2023г. о возвращении поданной им апелляционной жалобы на приговор суда для устранения недостатков.
Заслушав доклад председательствующего, мнение участников процесса по доводам апелляционных представления и жалоб, суд апелляционной инстанции
установил:
Приговором Кошевой И.Е. признан виновным и осужден за нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности тяжкий вред здоровью человека.
Преступление совершено 29 июля 2022 г. в <адрес> при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в приговоре.
В судебном заседании Кошевой И.Е. вину не признал.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Ядапина Е.В., не оспаривая выводы суда о квалификации действий и виновности осужденного, считает приговор подлежащим изменению в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильным применением уголовного и уголовно-процессуального закона и несправедливостью приговора ввиду его чрезмерной мягкости.
Излагая фактические обстоятельства дела, указывает, что в результате ДТП, вследствие нарушения виновным ПДД, с учетом конкретных обстоятельств происшедшего, имеются достаточные основания для признания совершения преступления в отношении малолетнего обстоятельством, отягчающим наказание в соответствии с положениями п. "з" ч. 1 ст. 63 УК РФ.
Указывает, что суд не в полной мере учел характер и степень общественной опасности содеянного Кошевым И.Е., личность виновного, его отношение к содеянному, влияние назначенного наказания на исправление виновного. В результате его преступных действий наступили последствия в виде тяжкого вреда здоровью <данные изъяты>ФИО14, которая фактически утратила способность к ведению активного образа жизни, ей требуется постоянный посторонний уход. В связи с полученными в результате ДТП телесными повреждениями, ФИО14 установлена группа <данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ После ДТП виновный не вызвал скорую помощь, до настоящего времени не возместил вред, не принес извинений, не раскаялся.
Также считает необходимым в соответствии с положениями ч.3 ст. 47 УК РФ назначение осужденному дополнительного вида наказания в виде лишения права управления транспортными средствами, учитывая наступление тяжких последствий в результате совершенного им преступления.
Просит приговор изменить, признать обстоятельством, отягчающим наказание, совершение преступления в отношении малолетнего; назначить Кошевому И.Е. наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев в колонии-поселении, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на 3 года.
В апелляционной жалобе гражданский истец ФИО8, не оспаривая выводы суда о виновности осужденного, считает приговор несправедливым в связи с удовлетворением не в полном объеме гражданского иска.
Ссылаясь на положения ст. ст. 151, 1079, 101 ГК РФ, ст. ст. 17, 37, 43 Конституции РФ, Постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации от 15 декабря 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», указывает, что суд при разрешении её гражданского иска не принял во внимание все юридически значимые по делу обстоятельства, степень и характер нравственных и физических страданий родителей ребенка, ставшего инвалидом в результате ДТП, иных заслуживающих внимания обстоятельств, в том числе не учел требования разумности и справедливости.
Указывает, что согласно индивидуальной программе <данные изъяты>, дочь нуждается в мероприятиях по реабилитации вплоть до 2033 г., однако, даже пройдя полный курс реабилитации она не сможет восстановить даже основные жизненно необходимые функции организма, в связи с чем физические и нравственные страдания будут сопровождать её всю оставшуюся жизнь, а её нравственные переживания в связи с состоянием дочери будут испытывать и родители.
Просит изменить приговор, удовлетворить исковые требования ФИО8 в полном объеме, взыскать с <данные изъяты> счет компенсации морального вреда 2 500 000 рублей.
В апелляционных жалобах законный представитель несовершеннолетней потерпевшей ФИО14 и гражданский истец ФИО9 считает приговор несправедливым в связи с мягкостью назначенного Кошевому И.Е. наказания и неудовлетворения в полном размере гражданских исков.
Ссылаясь на характер и степень общественной опасности содеянного, выражает несогласие с мотивами суда о не назначении осужденному дополнительного вида наказания в виде лишения права управления транспортными средствами. При этом обращает внимание, что суд не выяснил, является ли работа водителем для ФИО10 единственной профессией.
Ссылаясь на Конвенцию о правах человека, положения ст. ст. 151, 1079, 101 ГК РФ, ст. ст. 17, 37, 43 Конституции РФ, Постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации от 15 декабря 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», указывает, что суд при разрешении гражданских исков не принял во внимание все юридически значимые по делу обстоятельства, степень нравственных и физических страданий родителей ребенка, ставшего инвалидом в результате ДТП, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе требования разумности и справедливости.
Указывает, что согласно индивидуальной программе реабилитации ребенка – инвалида, выданной учреждением СМЭ, она нуждается в мероприятиях по реабилитации вплоть до 2033 г., однако, даже пройдя полный курс реабилитации она не сможет восстановить даже основные жизненно необходимые функции организма, в связи с чем физические и нравственные страдания будут сопровождать её всю оставшуюся жизнь, а её нравственные переживания в связи с состоянием дочери будут испытывать и родители.
Просит изменить приговор, применить положения ч.3 ст. 47 УК РФ и назначить Кошевому И.Е. дополнительное наказание в виде лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на 3 года, удовлетворить исковые требования в полном объеме, взыскать с <данные изъяты>» в счет компенсации морального вреда в пользу ФИО14 5 000 000 рублей, в пользу ФИО9 - 2 500 000 рублей.
В апелляционных жалобах и дополнениях адвокаты Сергеев М.Р. и Аниськов В.О. считают приговор суда незаконным в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и существенным нарушением уголовно-процессуального закона.
Утверждают, что в процессе расследования уголовного дела следователем проведено несколько следственных экспериментов с явным нарушением уголовно - процессуального закона: ход, замечания и результаты следственных экспериментов искажены, протоколы указанных следственных действий не соответствуют положениям ст. ст. 176, 180, 166 и 167 УПК РФ и в силу ст. ст. 75 и 181 УПК РФ являются недопустимыми доказательствами по следующим основаниям:
- следственные эксперименты проведены в условиях с существенным изменением обстановки (произведенной после ДТП вырубки кустарника, кронирования деревьев и покос травы), в отсутствие обвиняемого и его адвоката, без представителей несовершеннолетних статистов; в протоколах следственных действий не указаны и в следственных экспериментах использовались иные модели велосипедов; статистами в следственных действиях являлись несовершеннолетние лица, отличающиеся друг от друга по возрасту, росту и комплекции; следственный эксперимент от ДД.ММ.ГГГГ проведен с участием лишь одного из участников ДТП, являющегося родственником и заинтересованным лицом. Указанные свидетелем сведения о времени движения велосипеда приняты следователем на веру и внесены в протокол следственного действия в нарушение ст. 181 УПК РФ без какой-либо проверки возможности восприятия свидетелем, либо иными участниками процесса этих обстоятельств либо наступления какого-либо события; осмотр от ДД.ММ.ГГГГ проведен без обвиняемого, таковым, по сути, не является, а является следственным экспериментом, на нем запечатлены вымышленные выводы и предположения, сделанные на недостоверных расчетах, впоследствии предоставленные на экспертизу; при проведении следственного эксперимента, в момент обнаружения велосипедистов с места водителя автомобиля, установленным расстоянием не было определено, кто находился в поле видимости, дети или взрослые; представители несовершеннолетних указаны в протоколах в качестве понятых, что не соответствует требованиям УПК РФ. Отсутствовало согласие законных представителей на участие указанных несовершеннолетних в следственных экспериментах. При производстве иных следственных действий с участием несовершеннолетних статистов, представители несовершеннолетних не участвовали; в одном из протоколов в качестве понятого указан свидетель, присутствующий на момент происшествия; протоколы следственных экспериментов на месте не составлялись и подписывались участниками следственного действия спустя длительное время, что не позволяло точно отразить ход и результаты следственного действия. Следователь не отразил в протоколе ходатайства защитника о проведении видеосъемки и отказался приобщить зафиксированный защитником ход событий с пояснениями о допущенных нарушениях, а суд необоснованно отказал в их приобщении, как и других видеозаписей защиты с места ДТП об изменении обстановки; после подписания протоколов следственных действий, следователем в него вносились изменения, путем внесения дописок, т.е. фальсификация доказательств;
Для проведения экспертиз экспертам были предоставлены недостоверные сведения, повлиявшие на результаты, в том числе ввиду перемещения велосипеда после ДТП. Следы торможения, установленные при осмотре, могли являться следом волочения велосипеда, зацепившегося при ДТП за автомашину.
При проведении расчетов, в заключении эксперта №э от ДД.ММ.ГГГГ допущена ошибка (выбраны неправильные методы и методики расчета технической возможности избежать ДТП водителем).
В заключении эксперта №э от ДД.ММ.ГГГГ расчеты произведены на основании постановления о назначении дополнительной экспертизы, в котором момент возникновения опасности для движения автомобиля считать с момента выезда малолетнего велосипедиста на проезжую часть улицы. Таким образом, исходные данные были изменены следователем в одностороннем порядке, без ознакомления с назначением данной экспертизы.
Считает, что в заключениях экспертов №э от ДД.ММ.ГГГГ, 6948э от ДД.ММ.ГГГГ, №э от ДД.ММ.ГГГГ было взято при расчетах замедление автомобиля 8.8 м/с.2, явно завышенное, что не соответствует замедлению автомобилей категории М2. Кроме этого, согласно спутниковой навигации, скорость автомобиля в момент ДТП была иной.
Утверждает, что данное замедление следует исключить из исходных данных ввиду следующего:
- неверного (неправильного) измерения прибором «измерителем эффективности тормозных систем автомобиля». Кроме этого специалист проводил торможение сам, а не водитель ТС, а в данной ситуации специалист – заинтересованное лицо;
- сложности условий хранения данного ТС с момента ДТП и до момента измерения прибором, перемещение автомобиля с места ДТП до штрафной стоянки и обратно к месту ДТП;
- вмешательство в тормозную систему автомобиля до измерения третьих лиц (осмотр автомобиля до заключения эксперта №э от ДД.ММ.ГГГГ, на автомобиле проводилось контрольное торможение и частичная разборка тормозной системы);
- замер тормозных колодок проводился ДД.ММ.ГГГГ – после осмотра и частичной разборки тормозной системы. Применяемая экспертом методика не позволяла её применять после разбора тормозной системы.
Полагает, что фактически экспертам были предоставлены недостоверные сведения, повлиявшие на результат; экспертизы проведены с существенным нарушением УПК РФ, так как в большей степени ознакомление с постановлениями о назначении экспертиз происходило после получения следователем самого заключения, что не позволяло реализовать право на защиту, в том числе и личного присутствия при их проведении; имеющийся в деле черновик к следственному эксперименту УПК РФ не предусмотрен, содержит исправления и является недопустимым доказательством.
Указывает, что в ходе судебного разбирательства было установлено, что велосипед до приезда СОГ был забран местными жителями, которые вернули его, положив для осмотра в ином месте, не соответствующем обстановке.
Судом не устранено противоречие, что установленные при осмотре следы торможения могли являться следом волочения велосипеда; необоснованно отказано в вызове в судебное заседание и допросе статистов, приобщении к материалам видеосъемок с места ДТП и следственного эксперимента, истребовании из Советского районного суда копии следственного эксперимента до внесения в него следователем дописок и других, в том числе в приобщении к материалам дела доказательств внесения изменений в обстановку с момента ДТП до следственных экспериментов.
Обращают внимание, что с целью устранения имеющихся противоречий, защитой было заявлено ходатайство о вызове в судебное заседание экспертов, которые не явились в суд по причине занятости. Единственный допрошенный в суде эксперт показал, что при изменении данных ему для производства экспертизы вводных, содержащихся в протоколах следственных действий и протоколах осмотра, выводы были бы иными.
Адвокат Сергеев М.Р. также утверждает о личной заинтересованности следователя и явных нарушений с его стороны, в том числе оказания давления на свидетелей.
Считает, что суд формально подошел к рассмотрению уголовного дела, не усмотрел, что ряд следственных действий проведен с нарушением уголовно-процессуального законодательства, исказивших обстоятельства, произошедшего ДТП. Суд, признав недопустимым доказательством протокол следственного эксперимента от ДД.ММ.ГГГГ, вместе с тем признал допустимыми все другие доказательства, в том числе заключения экспертизы, которые были произведены на основании недопустимого доказательства. Таким образом в основу заключений эксперта вошло доказательство, признанное недопустимым.
Адвокат Аниськов В.О. также утверждает о нарушении права на защиту осужденного Кошевого И.Е., так как ДД.ММ.ГГГГ он не смог участвовать в судебном заседании по причине нахождения в отпуске, о чем сообщил суду и просил провести судебное заседание в этот день без его участия. Суд удовлетворил это ходатайство, однако в дальнейшем не уведомлял его о дате, времени и месте следующего судебного заседания. В связи с изложенным он был лишен возможности не только выступить в прениях, но и ходатайствовать о возобновлении судебного следствия, признания доказательств недопустимыми и других.
Считает, что суд не дал в приговоре оценки доводам представителя <данные изъяты>» ФИО13, изложенным в отзыве на исковое заявление, приобщенное к материалам уголовного дела.
Указывает, что положения ст. ст. 1079 и 1083 ГК РФ предусматривают два случая уменьшения размера возмещения вреда, возникновению или увеличению которого способствовала грубая неосторожность потерпевшего.
Обращает внимание, что малолетняя ФИО14 осуществляла движение на велосипеде по проезжей части без сопровождения взрослых.
Ссылаясь на положения ст.ст. 63 и 65 СК РФ, ПДД (п. 24.3 и п. 24.6), утверждает об отсутствии вины в действиях Кошевого И..Е. и наличия грубой неосторожности со стороны потерпевшей.
Мотивируя изложенным, адвокаты просят возвратить уголовное дело прокурору в соответствии со ст. 237 УПК РФ, либо отменить приговор и оправдать Кошевого И.Е.
Адвокат Аниськов В.О. также просит отказать в удовлетворении исковых требований ФИО9 и ФИО8 о компенсации морального вреда.
Адвокатом Сергеевым М.Р. также поданы апелляционные жалобы на постановления суда от 24 и 27 июля 2023г. о возвращении поданных им апелляционных жалоб на приговор суда для устранения недостатков, в которых указывается на несоответствие выводов суда, изложенных в постановлениях, фактическим обстоятельствам дела. Адвокат просит отменить данные постановления.
В возражениях на апелляционные жалобы гражданского истца ФИО8, законного представителя несовершеннолетней потерпевшей ФИО14 и гражданского истца ФИО9, заместитель прокурора <адрес>ФИО15, указывая об их обоснованности, просит приговор изменить по доводам апелляционных представления и жалоб гражданского истца ФИО8 и законного представителя несовершеннолетней потерпевшей ФИО14, гражданского истца ФИО9
Проверив материалы дела, доводы, содержащиеся в апелляционных представлении, жалобах и дополнения, письменных возражениях прокурора, а также изложенные в выступлениях сторон в судебном заседании, суд апелляционной инстанции приходит к следующему выводу.
Выводы суда о виновности Кошевого И.Е. в совершении инкриминируемого преступления соответствуют фактическим обстоятельствам дела и полностью подтверждаются совокупностью проверенных в судебном заседании доказательств:
- показаниями свидетеля ФИО16 о том, что в конце июля 2022 г., в <адрес> он с <данные изъяты> поехали кататься на велосипедах к школе и когда возвращались обратно, то он ехал на велосипеде впереди, <данные изъяты> - позади. Когда он выехал на дорогу, то сразу свернул к обочине, а <данные изъяты> стала переезжать дорогу. После этого он услышал стук сзади и увидел, что <данные изъяты> сбила машина. Эту машину он заметил, когда был еще около магазина;
- показаниями свидетеля ФИО17 о том, что ДД.ММ.ГГГГг. около 18 часов 30 минут ему позвонил Кошевой И.Е. и сообщил, что автомобиль под его управлением попал в ДТП, в котором пострадала девочка;
- показаниями свидетелей ФИО18 и ФИО19 об обстоятельствах произошедшего ДД.ММ.ГГГГг. ДТП с участием автомашины под управлением Кошевого И.Е., очевидцами которых они являлись;
- показаниями свидетеля ФИО20, сообщивших суду об обстоятельствах, имевших место непосредственно до и после произошедшего ДТП, очевидцем которых она являлась;
- показаниями свидетелей – <данные изъяты>» ФИО21, ФИО22 и ФИО23, участвовавших ДД.ММ.ГГГГг. при осмотре места ДТП, и сообщивших суду об обстоятельствах, имевших место непосредственно после произошедшего ДТП;
- показаниями законного представителя несовершеннолетней ФИО14 – ФИО9, сообщившего суду об обстоятельствах, при которых ему стало известно о произошедшем ДТП, в котором пострадала его малолетняя дочь.
Виновность осужденного подтверждается также заключениями экспертиз, иными письменными доказательствами, протоколами следственных действий.
Представленные сторонами доказательства, всесторонне, полно и объективно исследованы судом. Все изложенные в приговоре доказательства, суд в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ проверил, сопоставил между собой и дал оценку с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, указал мотивы, почему принимает одни доказательства и отвергает другие.
Обстоятельств, которые могли бы повлиять на объективность показаний свидетелей, как и обстоятельств, которые давали бы основания полагать, что они оговаривают осужденного, судом первой инстанции установлено не было и суду апелляционной инстанции не представлено.
Факт участия несовершеннолетнего свидетеля ФИО16 в следственном эксперименте не свидетельствует о его заинтересованности в исходе дела и опровергают доводы защиты об участии в следственном действии статистов, отличавшихся друг от друга по возрасту, росту и комплекции.
Утверждения защиты об использовании в качестве доказательств по делу недопустимых доказательств - показаний свидетелей и понятых, данных по результатам проведения следственного эксперимента, несостоятельны и не соответствуют приговору, в котором указанные показания отсутствуют.
Доводы защитника об оказании давления следователем на свидетелей несостоятельны. Ссылки авторов жалоб защиты на возможную фальсификацию материалов уголовного дела со стороны органов следствия не подтверждены объективными данными и построены на предположениях.
Доводы апелляционных жалоб о недопустимости положенных в основу приговора доказательств: протоколов следственных действий, заключений экспертов были тщательно проверены и обоснованно отвергнуты судом первой инстанции, что отражено в приговоре. Выводы суда убедительно мотивированы, оснований не согласиться с ними у суда апелляционной инстанции не имеется.
Как следует из материалов, следственный эксперимент ДД.ММ.ГГГГ по установлению величины замедления специализированного пассажирского автомобиля <данные изъяты>» в момент развития ДТП, имевшего место ДД.ММ.ГГГГ, проведен в соответствии с положениями ст. 181 УПК РФ. В ходе данного следственного эксперимента использовался измеритель эффективности тормозных систем автомобилей Эффект-02. В деле содержится свидетельство о поверке средства измерения (действительно до ДД.ММ.ГГГГг.).
В ходе следственного эксперимента после пробных заездов были проведены по три контрольных торможения на сухом асфальтированном покрытии и на травяном покрытии с песком. Среднее значение величины замедления автомобиля на сухом асфальтированном покрытии составило 8.8 м/с2, на травяном покрытии с песком – 7.4 м/с2.
При производстве следственного действия использовались технические средства фиксации, участвовал специалист ФИО26., сведений о заинтересованности которого в исходе дело судом не установлено и защитой не предоставлено.
Доводы защиты о несогласии с установленным экспертным путем замедлением автомобиля по причине неправильного измерения прибором «Измерителем эффективности тормозных систем автомобиля», сложности условий хранения автомобиля, вмешательства в тормозную систему транспортного средства и замера тормозных колодок после осмотра и частичной разборки тормозной системы и неверно избранной экспертом методике являются голословными и не основанными на фактических обстоятельствах дела. То обстоятельство, что сторона защиты не согласна с результатами следственных экспериментов, не свидетельствует о недопустимости указанных доказательств.
Тот факт, что сторона защиты не участвовала в ряде следственных экспериментов, при надлежащем уведомлении следователем о месте и времени его проведения, не свидетельствует об их незаконности.
Необоснованными являются и доводы защиты, что согласно спутниковой навигации, скорость автомобиля в момент ДТП была иной, так как скорость была установлено экспертным путем.
Указанные стороной защиты в апелляционных жалобах иные обстоятельства, не являются основанием для признания соответствующих протоколов следственных действий недопустимыми.
В приговоре суд проанализировал имеющиеся по делу заключения экспертов и в основу приговора положил заключения экспертов 4587э, 5740э, 6048э, в соответствии с которыми с технической точки зрения действия водителя «УАЗ 220695-04» не соответствовали требованиям п.10.1 абзац 1, п. 10.2 ПДД РФ, п.1.3 ПДД РФ в части требований дорожного знака 3.24 Приложения 1 к ПДД РФ, п. 2.31 абзац 2 ПДД. Несоответствие в действиях водителя «<данные изъяты> требованиям п.10.1 абзац 1, п. 10.2 ПДД РФ, п.1.3 ПДД РФ в части требований дорожного знака 3.24 Приложения 1 к ПДД РФ, с технической точки зрения находится в причинной связи с происшествием.
Суд мотивировал свои выводы, в том числе и дал оценку иным доводам защиты о недопустимости протоколов следственных действий, исходные данные которых использовались при производстве экспертиз, допущенных, по мнению защиты, процессуальных нарушениях в ходе экспертных исследований, руководствовался при этом также положениями ч.2 ст. 17 УПК РФ, согласно которым никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.
То обстоятельство, что сторона защиты не согласна с выводами экспертных заключений, не свидетельствует о недопустимости указанных доказательств.
Вопреки доводам защиты признание недопустимым доказательством протокола следственного эксперимента от 23 августа 2022 г. не влечет признания недопустимыми всех других доказательств, в том числе экспертных заключений, при проведении которых учитывались результаты, полученные в ходе иных следственных действий.
Судом первой инстанции проверялась версия стороны защиты об обстоятельствах произошедшего, ей дана надлежащая оценка. Оснований не соглашаться с выводами суда первой инстанции суд апелляционной инстанции не усматривает.
Какие-либо не устраненные судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их толкования в пользу осужденного и позволяющие поставить под сомнение его преступные действия, отсутствуют.
Совокупность доказательств по делу обоснованно признана судом достаточной для постановления обвинительного приговора. Отсутствие доказательств и сведений, на которые ссылаются авторы жалоб, не умаляют значения других доказательств, подтверждающих виновность осужденного.
Выводы суда, изложенные в приговоре, основаны только на исследованных в ходе судебного разбирательства доказательствах, поэтому с доводами жалоб о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела суд апелляционной инстанции согласиться не может.
Описание деяния, признанного судом доказанными, содержат все необходимые сведения о месте, времени, способе его совершения, форме вины и иных данных, позволяющих судить о событии преступления, причастности к ним осужденного и его виновности.
Вопреки доводам стороны защиты расследование уголовного дела было проведено в рамках установленной законом процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного судопроизводства. Оснований для возвращения уголовного дела в соответствии со ст.237 УПК РФ не имеется.
Судом первой инстанции в ходе судебного разбирательства по делу тщательно проверены, в приговоре оценены и обоснованно отвергнуты доводы защитников о нарушениях в ходе предварительного следствия уголовно-процессуального закона и невозможности использования указанных авторами жалоб доказательств в качестве достоверных и допустимых.
Рассмотрение уголовного дела судом имело место в соответствии с положениями глав 36 - 39 УПК РФ, определяющих общие условия судебного разбирательства, процедуру судопроизводства с соблюдением правил о подсудности.
Как следует из протокола судебного заседания, председательствующий по делу судья, сохраняя объективность и беспристрастие, обеспечил равноправие сторон, принял предусмотренные законом меры по реализации сторонами принципа состязательности и создал все необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.
Все заявленные сторонами ходатайства председательствующим разрешены в установленном законом порядке, с учетом мнений сторон, данные решения надлежащим и подробным образом председательствующим мотивированы, являются обоснованными и приняты в соответствии с требованиями закона.
Утверждение адвоката Аниськова В.О. о нарушении права на защиту осужденного Кошевого И.Е., так как адвокат Аниськов В.О. был лишен возможности выступить в прениях и ходатайствовать о возобновлении судебного следствия, признания доказательств недопустимыми и других, несостоятельны.
Согласно заявлению адвоката Аниськова В.О. от 6 июля 2023 (л.92.т.4), с 7 по 16 июля 2023 г. он находился в отпуске с выездом за пределы Брянской области, ходатайствовал о проведении судебного заседания без его участия.
12 июля 2023 г. в судебное заседание в качестве защитника Кошевого И.Е. судом был допущен адвокат Сергеев М.Р. Подсудимый Кошевой И.Е. и адвокат Сергеев М.Р. не возражали продолжить рассмотрение уголовного дела в отсутствие адвоката Аниськова В.О.
12 июля 2023 г. судебное следствие окончено при отсутствии возражений участников процесса, и отложено по ходатайству адвоката Сергеева М.Р. на 14 июля 2023 г. для подготовки к прениям.
С учетом изложенного суд правомерно продолжил рассмотрение уголовного дела в отсутствие адвоката Аниськова В.О., в том числе и проведение прений 14 июля 2023 г.
Квалификация действий Кошевого И.Е. по ч. 1 ст. 264 УК РФ является правильной.
Вопреки доводам апелляционных представления и жалобы законного представителя потерпевшей, наказание Кошевому И.Е. назначено с соблюдением требований ст. ст. 6, 60 УК РФ, с учетом всех обстоятельств, имеющих юридическое значение и влияющих на его вид и размер, в том числе, с учетом наличия смягчающего наказание обстоятельства, которым обоснованно признано наличие малолетних детей у осужденного.
Выводы суда об отсутствии оснований для признания в соответствии с положениями п. "з" ч. 1 ст. 63 УК РФ отягчающим обстоятельством - совершение преступления в отношении малолетнего, мотивированы, а доводы апелляционного представления государственного обвинителя, в которых утверждается об обратном, основаны на неправильном толковании норм материального права.
Вопреки доводам апелляционных представления и жалобы законного представителя несовершеннолетней потерпевшей ФИО14 и гражданского истца ФИО9, назначенное Кошевому И.Е. наказание в виде 2 лет ограничения свободы, с установлением ограничений и возложением обязанностей, предусмотренных ст. 53 УК РФ и указанных в приговоре, нельзя признать чрезмерно мягким, поскольку оно является справедливым и соразмерным содеянному.
При этом вопреки утверждениям, изложенным в апелляционных представлении государственного обвинителя и жалобе законного представителя несовершеннолетней потерпевшей ФИО14 и гражданского истца ФИО9, диспозиция преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, за которое осужден Кошевой И.Е., предусматривает наступление вреда здоровью потерпевшего в качестве признака объективной стороны преступления, и в силу положений ч. 2 ст. 6 и ч. 2 ст. 63 УК РФ, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.
Преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 264 УК РФ, относится к категории небольшой тяжести, санкция данной статьи предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до 2 лет, а также другие виды наказаний, в том числе ограничение свободы. В силу положений ч.1 ст.56 УК РФ, виновному не могло быть назначено наказание в виде лишения свободы.
Выводы суда об отсутствии оснований назначения Кошевому И.Е. дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, мотивированы.
Вместе с тем обоснованными являются доводы апелляционных жалоб законного представителя потерпевшей и гражданских истцов о несоответствии определенного судом размера компенсации морального вреда требованиям разумности и справедливости.
Согласно разъяснениям Верховного Суда РФ, содержащимся в п. 31 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации N 23 от 13 октября 2020 года, суд апелляционной инстанции вправе увеличить размер компенсации морального вреда не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, и в пределах суммы гражданского иска, предъявленного с соблюдением требований ч. 2 ст. 44 УПК РФ.
С учетом характера нравственных страданий малолетней потерпевшей, обусловленных причинением ей тяжкого вреда здоровью, необходимостью в прохождении длительной реабилитации, а также нравственных страдай по указанное причине её родителей – гражданских истцов ФИО9 и ФИО8, что судом первой инстанции было учтено не в достаточной степени, а также учитывая критерии разумности и справедливости, суд апелляционной инстанции считает возможным увеличить размер компенсации морального вреда, взысканной в пользу потерпевшей до 5 000 000 руб., в пользу гражданских истцов - до 2 500 000 руб. каждому.
Иных оснований для изменения приговора суд апелляционной инстанции не усматривает.
Также суд апелляционной инстанции считает, что возврат судом в соответствии с постановлениями суда от 24 и 27 июля 2023г. для устранения имеющихся недостатков апелляционных жалоб адвоката Сергеева М.Р., с указанием конкретных недостатков и предоставления разумного срока для их устранения, с учетом возбуждения в дальнейшем апелляционного производства по указанным жалобам, не нарушает права защиты на доступ к правосудию.
С учетом изложенного, оснований для удовлетворения указанных апелляционных жалоб не имеется.
Руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
постановил:
Приговор Погарского районного суда Брянской области от 14 июля 2023 г. в отношении Кошевого Игоря Егоровича изменить:
Увеличить размер компенсации морального вреда, взысканного с ООО Брянская мясная компания» в пользу потерпевшей ФИО14 до 5 000 000 (пяти миллионов) руб.
Увеличить размер компенсации морального вреда, взысканного с ООО Брянская мясная компания» в пользу гражданского истца ФИО9 до 2 500 000 (двух миллионов пятисот тысяч) руб.
Увеличить размер компенсации морального вреда, взысканного с ООО Брянская мясная компания» в пользу гражданского истца ФИО8 до 2 500 000 (двух миллионов пятисот тысяч) руб.
В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные представление государственного обвинителя и жалобы адвокатов – без удовлетворения, апелляционную жалобу гражданского истца ФИО8 – удовлетворить, апелляционную жалобу законного представителя несовершеннолетней потерпевшей ФИО14 и гражданского истца ФИО9 удовлетворить частично.
Постановления суда от 24 и ДД.ММ.ГГГГг. оставить без изменения – апелляционные жалобы адвоката Сергеева М.Р. - без удовлетворения.
Приговор и апелляционное постановление могут быть обжалованы в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, через суд первой инстанции в судебную коллегию по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора суда.
Председательствующий Сидоренко А.Н.
