Апелляционное определение Забайкальского краевого суда (Забайкальский край) от 25.01.2018 № 22-4511-2017

Председательствующий

по делу Емельянова В.Е. дело № 22-4511-2017

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г.Чита 25 января 2018 года

Судебная коллегия по уголовным делам Забайкальского краевого суда в составе председательствующего судьи Бушуева А.В.

судей краевого суда Базаржапова А.Б. и Леонтьевой Т.В.,

при секретаре Дмитриеве С.А.,

с участием старшего прокурора отдела Восточно-Сибирской транспортной прокуратуры Третяк Д.С.,

осужденного Жеребцова С.М. и его защитника-адвоката Оганесова Г.Р., представившего удостоверение и ордер,

рассмотрела в судебном заседании 25 января 2018 года апелляционные жалобы осужденного Жеребцова С.М. и адвоката Оганесова Г.Р. на приговор Центрального районного суда г.Читы от 7 апреля 2017 года, которым

Жеребцов С. М., <данные изъяты>, не судимый,

осужден по ч.6 ст.290 УК РФ к 8 годам лишения свободы со штрафом в размере двукратной суммы взятки в сумме 4 914 844 рублей с лишением права занимать должности на государственной службе в правоохранительных органах РФ, связанные с осуществлением функции представителя власти на 2 года, с лишением специального звания подполковник полиции, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

У с т а н о в и л а:

Жеребцов С.М. признан виновным в получении должностным лицом взятки в виде денег, иного имущества, незаконного оказания ему услуг имущественного характера за общее покровительство и попустительство по службе, за незаконные действия, совершенные группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.

Данное преступление Жеребцов С.М. совершил в <адрес> в период с 8 февраля 2012 года по 27 апреля 2013 года, при обстоятельствах, указанных в приговоре суда.

В судебном заседании осужденный Жеребцов С.М. вину по предъявленному ему обвинению не признал, пояснил, что не причастен к получению взятки, которую не получал, с А в преступный сговор на получение взятки не вступал.

В апелляционных жалобах: - осужденный Жеребцов С.М. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным, выводы суда, изложенные в приговоре, несоответствующими фактическим обстоятельствам, установленным в ходе судебного разбирательства. Указывает, что выводы суда основаны на показаниях лиц, совершивших преступление, избежавших уголовное наказание благодаря его оговору, при этом суд неверно оценил имеющиеся противоречия в их показаниях, а также, что главный свидетель обвинения А отказался от показаний, данных на следствии признав, что оговорил его с целью уменьшения своей роли в совершенном преступлении. Также суд не дал оценки нарушениям УПК РФ, допущенным на следствии. Просит приговор отменить, вынести оправдательный приговор. Также выражает несогласие с постановлением от 28.09.2017 года о рассмотрении его замечаний на протокол судебного заседания, поскольку оно немотивированно, необоснованно, просит его отменить. Указывает, что судом необоснованно отклонена большая часть замечаний на протокол судебного заседания имеющих важное значение, которые могли повлиять на рассмотрение приговора, так как поданные им и адвокатом замечания являлись попыткой восстановить объективность протокола судебного заседания, а также правильность отражения в нем смысла пояснений доводимых участниками процесса, поэтому выводы суда об отклонении большей части замечаний являются несостоятельными. Также суд, удостоверив замечания на протокол судебного заседания, допустил ошибки при указании фамилии З вместо И. Также неверно изложена трактовка замечаний на протокол судебного заседания, которая расходится с аудиозаписью процесса сделанной защитой, о ведении которой было отказано. Судом необоснованно было отказано в вызове свидетелей для уточнения их показаний, в связи с их значимостью для дела и для устранения несоответствия между их показаниями, указанными в протоколе и данными в суде, поскольку они опровергли доводы обвинения о его причастности к преступлению, тем самым суд занял сторону обвинения и вместо объективной оценки исследованных доказательств повторил ошибки предварительного следствия.

Далее, выражая несогласие в получение взятки 08.02.2012 года от Ж в виде моноблока стоимостью 38 798 рублей, незаконно оказанной услуги по ремонту служебного автомобиля на сумму 15 697 рублей и оплаты части стоимости банкета в сумме 52 927 рублей, указывает, что выводы суда о его виновности не соответствуют установленными в ходе судебного заседания обстоятельствам дела. Так, из показаний свидетеля Ж от 16.11.2016 г. следует, что тот в 2011г. финансировал поставку в <адрес> спиртосодержащей продукции медицинского назначения, их деятельность была законной, что подтвердили контролирующие органы, также он участвовал в поставке в <адрес> 2-х вагонов с такой же продукцией, которая была задержана сотрудниками <данные изъяты> полиции, но было отказано в возбуждении уголовного дела, что также указывает на законность его действий. Один вагон был возвращен владельцам, а другой был признан бесхозным и передан на переработку. В 2012 г. <данные изъяты>А просил оказать спонсорскую помощь по оплате ремонта служебного автомобиля для <данные изъяты> и приобрести компьютер, что по его мнению должно было помочь в возврате задержанной продукции. 08.02.2012 года он совместно с Б и К приобрели компьютер, К по просьбе его оплатил ремонт автомобиля, передал документы и компьютер, которые Ж передал ему (осужденному). Свидетель Б дал аналогичные показания, пояснив о законности своей предпринимательской деятельности по поставке спиртосодержащей продукции.

Кроме указанных 2-х вагонов с продукцией медицинского назначения, не являющейся подакцизным товаром, никакой алкогольной продукции, подлежащей маркировки акцизами Ж, Б и К в тот период не приобретали, не хранили, не перевозили и не сбывали. В материалах дела нет доказательств на совершение ими подобных противоправных действий. Из показаний свидетеля К следует, что его участие в тех событиях заключалось в официальном заключении договоров, сдаче складских помещений в аренду на территории своей базы, в деятельность Ж и Б он не вникал. Данные свидетели показали, что приобретали компьютер для государственного учреждения, а не для него, и готовили письмо руководству о спонсорской помощи. Свидетель В показал, что данное письмо изымалось при обыске. По фактам задержания 2-х вагоном <данные изъяты>, к деятельности которого он не имеет никакого отношения, проводили проверки, после которых было отказано в возбуждении уголовных дел, обнаруженная продукция не представляла никакой опасности для здоровья людей, ее провоз на железнодорожном транспорте не являлся нарушением закона. Судом сделан необоснованный вывод о том, что он 08.02.2012 г. вступил со Ж в сговор заниматься противоправной деятельностью, поскольку никакими сведениями о противоправной деятельности он, Ж и Б не обладали. На тот момент отсутствовала информация о связи между Ж, Б с К.

Предварительное следствие и судебное заседание проведены неполно, не допрошены дознаватели и следователи <данные изъяты> принимавшие процессуальные решения, не установлено время передачи задержанной продукции их владельцам. К делу не приобщены материалы процессуальных проверок, что стало причиной ошибочных выводов суда, суд необоснованно отклонил ходатайства защиты в этой части. В ходе следствия была выдвинута ошибочная версия, что он оказывал содействие в передаче Ж, Б спиртосодержащей продукции задержанной сотрудниками <данные изъяты> полиции. При этом речь шла о 2-х вагонах задержанных в 2011 г. В приговоре не указано, какие действия он совершал, в чем заключалось его содействие при принятии решений по данной продукции. Ж и Б также в суде об этом не смогли пояснить. Первый вагон был задержан в мае 2011 г., решение об отказе в возбуждении дела принято сотрудниками <данные изъяты> в конце 2011 г. Изъятая продукция никому не передавалась, хранилась на складе <адрес> таможенного поста. Эту продукцию Б, Ж пытались получить в феврале 2012 г., обращались к А. Второй вагон был задержан 25.12.2012 г. на <адрес>, процессуальную проверку проводила следователь О, которая не допрошена. Продукция была передана на ответственное хранение получателя груза Н. По данной проверке также было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Все решения принимались следователями, проводившими проверки, он же в силу занимаемой должности никакого влияния на эти решения оказать не мог и не оказывал. Следовательно, все действия, связанные с отказом в возбуждении уголовных дел не связаны с приобретением компьютера, оплатой ремонта автомобиля. На встрече с А и Ж 08.12.2012 г. по поводу вагона с алкогольной продукцией ИП Н, он ни в какой сговор на ее изъятие с ними не вступал, а наоборот принял все меры, чтобы данная продукция была признана <данные изъяты> судом 05.04.2012 г. бесхозной и передана государству, вопреки желаниям А и Ж. Также в судебном заседании при допросе свидетелей Л, М, телефонных разговоров между ним и данными свидетелями, исследовании материалов дела, было восстановлена картина подтверждающих отсутствие с его стороны бездействий и попустительства по службе, поскольку сотрудниками <данные изъяты> полиции проводились проверки всех фактов перевозки железнодорожным транспортом алкогольной продукции, к обороту которой возможно были причастны Ж, К и Б и ООО <данные изъяты> Суд необоснованно отказал в ходатайстве о запросе и исследовании данных проверок, даты проведения ОРМ по ним также указывают на отсутствие сговора между ним, Ж, А и другими лицами. В 2012 году он не знал, что проводимые мероприятия препятствуют деятельности Ж, К и Б. Кроме того Ж, Б и К в течение 2012 г. писали жалобы на него и его подчиненных, что подтверждается телефонными переговорами между ним и <данные изъяты>Р и телефонными переговорами П, другими материалами дела. Однако данные обстоятельства не повлияли на выводы суда.

Далее указывает, что поскольку <данные изъяты>А не отдавал ранее занятые у него деньги, он в счет погашения долга при помощи Ж отремонтировал его служебный автомобиль и купил компьютер, то есть за его (Жеребцова) счет, так как С и ему пришлось отдавать эту часть долга за А, при этом он не имел никакой выгоды имущественного характера и корыстной заинтересованности, поскольку автомобиль был прикреплен не к нему, он им не пользовался и расходы по его ремонту не могли быть возложены на него. Его показания подтвердили С и Т, и сам А. Однако суд необоснованно положил в основу приговора противоречивые показания Ж, К и Б, которые являются ложными и опровергаются свидетелем В, расшифровкой отсутствия телефонных переговоров между ним и К. Также Б улетел в <адрес>, в 15.20, а компьютер куплен в 16.38, поэтому он никак не мог присутствовать при его покупке и участвовать в других событиях 08.12.2012 года после обеда.

В приговоре неверно изложены показания свидетеля У, который показал, что помнит, что был куплен моноблок, а про многофункциональное устройство пояснил, что не помнит, чтобы он его продавал, что согласуется с его показаниями, что была только одна коробка, его показания основаны на предположениях. Его показания опровергают показания Ж, К и Б об обстоятельствах приобретения компьютера в магазине <данные изъяты> Справка и чек за подписью Ф получены с нарушением закона и не могут быть доказательствами, поскольку он был не вправе выдавать данные документы. Таким образом, суд сделал не соответствующие фактическим обстоятельствам выводы об обстоятельствах приобретения компьютера и оплаты за ремонт служебного автомобиля.

Выводы суда о получении взятки, в виде оплаты части стоимости счета от 16.03.2012 г. в ресторане <данные изъяты> основаны на противоречивых показаниях К, которые получены с нарушением закона и противоречат материалам дела и опровергаются детализацией телефонных соединений К и его за 2012 г., так как телефонных соединений между ними не было, счета на 73 000 рублей в ресторане <данные изъяты> не оформлялось, поэтому официант не мог предоставить К подобного документа. Имевший место счет оформлен на сумму 105 927 рублей, из которых 53 000 рублей внесены как предоплата 15.03.2012 г. Х, которая в суде подтвердила данный факт, показав, что деньги собирались с сотрудников и членов их семей, а всеми организационными вопросами занимался Ц, он же к организации данного мероприятия никакого отношения не имел. Свидетели Э – менеджер ресторана <данные изъяты>Ц подтвердили его непричастность в получении взятки, в виде оплаты части стоимости счета от 16.03.2012 г. в ресторане <данные изъяты> также суд самостоятельно определил сумму якобы уплаченную К, тем самым поставив под сомнение его показания о размере уплаченных им денег в ресторан. Никто из участников мероприятия не видел К 16.03.2012 г. в ресторане <данные изъяты> Считает, что по данному факту имеется неполнота следствия, так как не установлены все обстоятельства, в том числе и сумма якобы оплаченная К, не допрошены все участники мероприятия. Далее приводит отрицательную характеристику Ж и К. Версия о том, что К получив от Ж денежные средства для оплаты счета в ресторане <данные изъяты> потратил их на собственные нужды не проверялась.

Также, по мнению осужденного, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела выводы суда о событиях 14.05.2012 г. в кафе <данные изъяты> куда он приехал по просьбе А. С ним находились Ж, К и Б, которых он не знал. А попросил его ответить на их вопросы. Он воспринял Б как представителя ООО <данные изъяты> который по поручению директора намеревался организовать работу в <адрес> и на <адрес> по приему, хранению, переработке и уничтожению изымаемой из оборота алкогольной и спиртосодержащей продукции. Он об услугах этой фирмы знал. Далее указывает о рассказе Б о деятельности фирмы. Из разговора он понял, что Ж, директор завода, будет открывать предприятие для выпуска продукции из сырья предоставляемого ООО <данные изъяты> Их интересовал объем изымаемой из незаконного оборота алкогольной продукции и будет ли <данные изъяты> проводить работу по изъятию данной продукции с целью их целесообразности по открытию производства и складов в <адрес>. Он сказал, что решать данные вопросы не его компетенция, однако сказал об объемах изымаемой из незаконного оборота алкогольной продукции, они посчитав, сказали, что можно заработать большие деньги. Пробыв там 10-15 минут, он уехал. Данная встреча носила, по его мнению, официальный характер. О нахождении К в кафе, он не знал, как и не знал о его причастности к деятельности ООО <данные изъяты> Допрошенный в суде А подтвердил, что данная встреча носила официальный характер. О незаконной реализации продукции никто из присутствующих не говорил и никто ни с кем не договаривался. Б не передавал А правоустанавливающих документов, которые тот предоставил при личной встрече с Г Показания свидетелей Ж, К и Б о встрече в кафе <данные изъяты> противоречивы, неоднократно ими менялись, поэтому к ним следует отнестись критически. Доводы обвинения о том, что он должен был обеспечить беспрепятственную передачу Ж, К и Б изъятой алкогольной продукции под видом ее хранения для последующей реализации, являются необоснованными, поскольку он не мог оказать им никакого содействия по данному вопросу в силу отсутствия должностных полномочий, он не имел к ней никакого отношения, поскольку вопрос о вещественных доказательствам относиться к компетенции тех лиц, в чьем производстве находились уголовные дела. Его доводы подтвердили в суде допрошенные сотрудники полиции. Ж, К и Б не смогли пояснить, какие действия в их пользу он мог совершить, в чем заключалась его роль. А также в суде пояснил, что он не мог решать вопросы в отношении изъятой алкогольной продукции. О каких-либо противоправных действиях Ж, К и Б, он не знал, как и не был осведомлен о хищении и реализации передаваемой на ответственное хранение алкогольной продукции. Когда алкогольная продукция изымается из оборота и передается на ответственное хранение, ее наличие проверяют контролирующие органы в.т.ч. представители <данные изъяты>. Из показаний начальника <данные изъяты>Я следует, что после поступления к ним судебных решений они сверяли количество переданной на хранение алкогольной продукции перед ее переработкой или уничтожением. Согласно поступившим из <данные изъяты> документам в <данные изъяты> сверки наличия и порядок утилизации переданной в ООО <данные изъяты> продукции уже проводилась задолго до заключения договора, порядок действий был строго регламентирован, эту процедуру он знал и не выполнять ее было глупо. Распечатки с его сотового телефона не подтверждают его попустительства по службе и осведомленности о хищении переданной на ответственное хранение в ООО <данные изъяты> алкогольной продукции. Еще в 2012 г. он инициировал действия по проверке поступающей в ООО <данные изъяты> алкогольной продукции по изобличению Ж, А и Б в их противозаконной деятельности, поэтому он не мог быть с ними в сговоре. Это подтверждается показаниями АА и Л. Именно им и Л было выявлено отсутствие переданной на хранении в ООО <данные изъяты> алкогольной продукции, что повлекло изобличению преступной деятельности Ж, А, К и Б. Однако данная инициатива обернулась против него, он был необоснованно привлечен к уголовной ответственности. Суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о запросе и исследовании материалов ОРМ и допросе лиц их проводивших.

Не соответствуют обстоятельствам дела выводы суда о появлении в <данные изъяты> правоустанавливающих документов ООО <данные изъяты> и его роли при заключении договора. А в суде подтвердил, что не передавал ему никаких документов, Б лично ходил к начальнику <данные изъяты>Г и представлял ему все необходимые документы, после чего информировал А. Также директор ООО <данные изъяты>З пояснил, что лично сам приезжал в <адрес> и предоставлял все документы по фирме руководству <данные изъяты> Свидетель Л подтвердил, что он от З получал правоустанавливающие документы по ООО <данные изъяты> и по заданию руководства запрашивал документы в территориальном управлении <данные изъяты> и из других контролирующих органов с целью подтверждения их полномочий, на что получал соответствующие ответы и документы, общался с сотрудниками других <данные изъяты> органов по данной фирме. Таким образом, до мая 2012 года в <данные изъяты> имелось несколько экземпляров правоустанавливающих документов ООО <данные изъяты> О результатах проверки Л доложил рапортом начальнику <данные изъяты>Г. После этого Л по поручению Г передал в юридическую службу подготовленный им договор на хранение изымаемой из незаконного оборота алкогольной продукцией ООО <данные изъяты> и правоустанавливающие документы на данную фирму. Первого экземпляра договора в его службе никогда не было. Показания Л отображены в приговоре не в полном объеме. Также данные факты подтвердил и бывший начальник <данные изъяты>Г пояснив, что по поводу заключения договора между его подразделением и ООО <данные изъяты> он общался с руководителями служб управления АВ, АБ и с Ц, он же в данную группу не входил. После заключения договора, его копия была передана начальнику следствия АВ, поскольку его реализацию могли осуществлять только следователи в рамках проводимых проверок и при расследовании уголовных дел. Он же, как руководитель <данные изъяты> службы не мог исполнять и курировать данный договор, поскольку алкогольную продукцию они не изымали и контроль за ее хранением не осуществляли. Договор был заключен на законных основаниях. То, что Б был на приеме у Г 16.05.2012 года подтверждены и другими материалами дела, и показаниями первого. Свидетель АБ подтвердила в суде, что подготовкой договора занималась именно она. Далее указывает о порядке исполнения и договора, и контроля за порядком хранения изъятой алкогольной продукции со стороны следователей, а не сотрудников <данные изъяты>. Он не мог влиять на заключение договора хранения между <данные изъяты> и ООО <данные изъяты> и на решение о передаче на хранение, переработку и уничтожение изъятой из незаконного оборота алкогольной продукции. Не являлся исполнителем или куратором по договору.

Также не соответствуют действительности выводы суда о его роли в передаче алкогольной продукции на ответственное хранение в ООО <данные изъяты> в рамках договора, которые опровергаются показаниями АВ, Б, Л, Г, АГ, АД, АЕ, АИ, сводками телефонных переговоров Б. Свидетель АС не пояснял в суде, что он ему давал распоряжение о передаче изъятой алкогольной продукции на хранение в ООО <данные изъяты> что также подтверждается распечаткой переговоров в данный период. Согласно телефонным переговорам с 28.06 по 03.07.2012 года он был за пределами <адрес>, и находился в служебной командировке в <адрес>. Данные вопросы мог решать только начальник <данные изъяты>АЛ, который проводил утренние и вечерние планерки для обсуждения вопросов по передаче изъятой алкогольной продукции на хранение в ООО <данные изъяты>

Выводы суда о том, что оперативные сотрудники изымали алкогольную продукцию на хранение в ходе ОРМ, противоречат материалам дела и протоколам выемки. Данные сведения об изъятии, помещении на хранение алкогольной продукции имеются в других материалах дела, но суд необоснованно отказался запросить материалы дела.

Суд неверно изложил обстоятельства обнаружения, изъятия и передачи на хранение в ООО <данные изъяты> алкогольной продукции из 2-х контейнеров 11.02.2012 г. следователем Г указав, что ОРМ по выявлению данной партии алкогольной продукции проводилось сотрудниками <данные изъяты>АМ, АН и АЖ, так как данные мероприятия проводились сотрудниками <данные изъяты> и данные лица являются сотрудниками данного подразделения. По проводимой следователем Г проверке, он никакого влияния на его решения не принимал, так как контроль за его действиями и решениями осуществляло руководство <данные изъяты> Приводя материалы дела, указывает, что суд неверно сделал выводы о том, что он с 10 по 11.07.2012 года дал указание <данные изъяты>Л передать обнаруженную алкогольную продукцию представителю ООО <данные изъяты> по договору от 18.06.2012 года и Л сообщил В о возможности получения данной водки о чем уведомил Б. Поскольку все действия по данной алкогольной продукции проводились сотрудниками <данные изъяты> в том числе уведомление Б, как представителя ООО <данные изъяты> и передача на хранение изъятой продукции. Когда 11.07.2012 г. поступила информация, что представители фирмы отгрузили продукцию с контейнеров в склад и просят организовать ее охрану, вместо того, чтобы отправить ее на склад ООО <данные изъяты> в <адрес>, как предусмотрено договором, он высказал Б требование о недопустимости подобных действий и если данный вопрос будет не решен, то будет решаться вопрос о прекращении работы с данной фирмой в связи с нарушением условий договора. Это подтверждается сводкой телефонных переговоров между Б и В. Об этом нарушении он сразу доложил руководству управления, что послужило основанием для прекращения передачи изымаемой алкогольной продукции ООО <данные изъяты> по заключенному договору. Данные обстоятельства подтвердили в суде Б, В, Л, АН и АГ, которые были непосредственными участниками данных событий. Его действия наоборот препятствовали осуществлению планов указанных лиц и влекли прекращению поставки им изымаемой алкогольной продукции. Он не был осведомлен о реализации переданной на хранение ООО <данные изъяты> изъятой алкогольной продукции, поскольку 11.07.2012 года при ее передаче на хранение сразу решался вопрос о ее осмотре после возбуждения уголовного дела, он не мог предположить, что алкоголь может быть похищен, наоборот он был уверен, что хранение изъятого алкоголя на складах ООО <данные изъяты> является правильным и законным решением. Он, вопреки доводам суда, не участвовал в передаче 11.07.2012 г. алкогольной продукции представителям ООО <данные изъяты> поскольку на место проведения разгрузки контейнеров он с Л приехали после окончания работ и следственных действий, для проверки информации о том, что представители общества используют ненадлежащие склады, что подтверждается сводками телефонных переговоров между ним и Л.

Выводы суда о передаче 24.07.2012 г. на хранение в ООО <данные изъяты> алкогольной продукции являющейся вещдоками по делу № следователем АЗ не соответствует материалам уголовного дела, поскольку АЗ показал, что как следователь он сам мог решить вопрос о передаче на хранение изъятую спиртосодержащую жидкость в ООО <данные изъяты> знал о заключенном между обществом и <данные изъяты> договоре, поэтому по вопросам передачи данной продукции на хранение в общество он к нему никогда не обращался. Ему представителями общества были предоставлены соответствующие документы, подтверждающие полномочия и законность фирмы, после чего АЗ, произведя осмотр спиртосодержащей продукции, передал ее на хранение представителям, поскольку объем изъятой продукции был большой.

Начальник <данные изъяты>АЮ также подтвердил показания АЗ об осведомленности заключенного между ООО <данные изъяты> и <данные изъяты> договоре по хранению изъятой спиртосодержащей жидкости, и необходимости хранить на складе общества данную жидкость изъятую по уголовному делу расследуемому АЗ. Переговорами и согласованием всех вопросов с представителями общества занимался <данные изъяты>И, который это подтвердил в суде, добавив, что занимался данной работой по указанию начальника <данные изъяты>АЯ. Договаривался сначала по телефону с Б, затем представители общества приехали в <адрес>, и следователь АЗ передал им на хранение изъятый по уголовному делу контейнер со спиртосодержащей жидкостью. Данные факты подтверждаются распечаткой телефонных разговоров между И и Б, актом приема-передачи ТМЦ на хранение от 24.07.2012 г. АЗ по данному вопросу с ним и Л не общался. Также на имя директора общества З, а не Б<данные изъяты> направлялось письмо с просьбой принять на хранение в <адрес> изъятую жидкость. Он к данным событиям отношения не имеет и не был осведомлен о преступной деятельности Ж, А, К и Б и не состоял с ними в сговоре.

Вопреки доводам суда, он не давал указаний Л о передаче спиртосодержащей продукции Б, являющейся по делу № вещественным доказательством, напротив следователь АЗ в рамках указанного выше договора передал на хранение изъятую им по уголовному делу спиртосодержащую жидкость представителям ООО <данные изъяты> Он же никакого отношения к вещественным доказательствам по данному делу не имел и не мог давать ему указания о выдаче Б спиртосодержащей жидкости.

Выводы суда о наличии между ним, Ж, А, К и Б сговора, а также осведомленности о реализации переданной на хранение в ООО <данные изъяты> спиртосодержащей жидкости опровергаются имеющимися в материалах дела перепиской между сотрудниками <данные изъяты> и директором общества З от имени которого 18.06.2012 г. Б был заключен договор. Данная переписка подтверждает обман со стороны А своих подельников относительно его осведомленности об их преступной деятельности. Далее в обоснование своих доводов осужденным приводится переписка между И, АЛ и ООО <данные изъяты> исходя из которой, общество действовало законно. А также запросами в общество составленными при его участии по подтверждению наличия лицензии у общества по осуществляемым услугам хранения, что вызывало недовольство у Ж и Б в адрес А, на что тот заверял их разобраться со Л, что указывает на то, что А обманывал Ж и Б относительно осведомленности и участия его, других сотрудников <данные изъяты> и <данные изъяты>. Допрошенный в суде свидетель З также показал об осведомленности заключенного договора между его обществом и <данные изъяты>.

Также алкогольная продукция, полученная на хранение обществом со склада <данные изъяты> таможенного поста в июне, июле 2012 г., была у них изъята сотрудниками <данные изъяты> 05.07.2012 г. В дальнейшем эти сотрудники выдали ее Б и В, которые получили реальную возможность распоряжаться ею. Таким образом, причинно-следственная связь между хищением данной жидкости и передачей отсутствует.

Далее указывает, что его показания в приговоре изложены с ошибками в части указания фамилий вместо З, указан И. Не согласен с выводами суда о противоречивости его показаний. Его участие во встречах с Б и Ж было обусловлено просьбой <данные изъяты>А, что тот подтвердил в суде, при этом А не говорил ему, кто будет присутствовать на встречах и суть обсуждаемых вопросов, поэтому встречи происходили по независящим от него причинам, он не видел в этих встречах ничего противозаконного. Вывод суда о противоречивости показаний по встрече с К необоснован, так как его увидел на очной ставке в 2014 г., до этого его он не знал, но мог встречаться с ним. К неоднократно менял показания по событиям 2011-2012 годов, по разному описывал их, что указывает на ложность его показаний.

Выводы суда о передаче ему А денежных средств 30.06.2012 г., 6, 11, 27 июля 2012 г. и 03.08.2012 г. не соответствуют материалам дела, поскольку основаны на ложных и противоречивых показаниях А, который его оговорил, заключил досудебное соглашение с целью минимизировать свои преступные действия, чтобы смягчить свою участь, избежать ареста своего имущества, приобретенного после совершения преступления, выставляя вместо себя другого человека. А придумал данный план после встречи с сотрудниками <данные изъяты>, которые ознакомили его с оперативной информацией о чем он сообщил Ж и Б при встрече 25.06.2014 г., также это подтверждается письмом на имя начальника <данные изъяты>. Поэтому А выставлял себя за посредника, обвинение подгонялось под имеющиеся факты. Считает, что были подделаны чек и справка из магазина <данные изъяты> справки в отношении автомобиля и стояночного места, изменено содержание части сводок телефонных переговоров и.т.д. Другие версии не проверялись, не допрашивались необходимые свидетели. Также он не был допрошен по приобщенному к делу материалу ОРД. Предложенная А версия была выгодной для всех. Так же необоснованно были освобождены от уголовной ответственности Ж, К и Б, расследование вел друг и бывший коллега А, АФ. Вместе с тем, доводы обвинения в суде были опровергнуты и показаниями А, а также показаниями Б и Ж, при этом данные лица, отказавшись от своих показаний, данных на следствии, объяснили причины, побудившие их оговорить его, указанные в жалобе. Также А пояснял, что ссылался на его фамилию по указанию сотрудников <данные изъяты>, соглашался со всем, что ему предъявят лишь бы избежать реального наказания. Также за день до допроса А в суде, к нему в Сизо приходил сотрудник <данные изъяты>КФ и оказывал давление, чтобы он в суде дал нужные показания против него, при этом данное лицо было заявлено органами следствия как свидетель для допроса его в суде. Суд необоснованно принял в основу приговора показания А, поскольку они нелогичны, противоречат материалам уголовного дела. Материалы ОРД, имеющиеся в деле подтверждают, что А при совершении преступления обманывал всех, чтобы получить деньги якобы для других, но, получив их, использовал в личных целях. Суд незаконно сослался на приговор в отношении А, поскольку он постановлен в особом порядке без исследования доказательств и не должен учитываться против него. Все встречи с А 30.06.2012 г., 6, 11, 27 июля 2012 г. и 03.08.2012 г. состоялись по служебной необходимости.

Суд необоснованно сделал выводы о противоречивости показаний свидетелей по его встрече с А 27.07.2012 г. Ссылаясь на показания последнего, указывает, что встречался с ним по служебной необходимости для подписания карточек стат.отчетности, изучения материалов проверки, при этом А ему никаких денег не передавал. Далее приводит расписание этого дня. На встречу его привез АЦ, подписав необходимые документы, он забрал у А ранее неподписанные 2 или 3 стат.карточки, после чего АЦ увез его домой. Утром 27.07.2012 г. он отдал данные документы Л, что подтверждается сводкой телефонных разговоров. Приводя показания АЦ, Л и А указывает, что они подтвердили, что у него никаких денег при себе не было.

Также в приговоре искажена цель его встречи с А 26, 27 июля 2012 г., которая состояла не в том, чтобы забрать подписанные стат.карточки до окончания отчетного периода, а в том, чтобы получить подписи на карточках и согласовать принятие решения по материалам проверок. Встречаясь с А, он добросовестно выполнял служебные поручения своего руководства.

Также суд необоснованно сделал выводы о получении им от А денег 23 августа 2012 г. полученны им 4 августа 2012 г. поскольку это опровергается сводками телефонных переговоров, А со Ж и Б, который использовал тактику обмана, требуя от них деньги, он не мог не знать, что 27.07.2012 г. он был в отпуске за пределами РФ. Таким образом, Ж, Б и К были введены в заблуждение, что А требует от них деньги сотрудникам <данные изъяты> и <данные изъяты>. Такую же схему обмана А использовал при других переговорах при встрече с К, от которого получил 600 000 рублей и которые потратил для собственных нужд, для поездки в <адрес>. Получаемые от Ж, К и Б деньги А никому не передавал, а распорядился ими по своему усмотрению, что подтверждается сводками телефонных переговоров, в том числе со Ж и Б. Также А неоднократно сообщал Ж, К и Б о возможности получения изъятой алкогольной продукции, хотя никаких передач не планировалось и не осуществлялось, в чем он признался в судебном заседании. Это также подтверждается телефонными переговорами А и Ж в августе 2012 г., из которых следует, что он обещает Ж, что они могут забрать из <данные изъяты> 3 контейнера изъятой алкогольной продукции, однако он не знал, что эту продукцию было решено передать на хранение на базу <данные изъяты>. Данные обманы подтвердили в суде Ж и Б. Выводы суда о передаче ему денег А основаны лишь на его показаниях, данных на предварительном следствии и ничем не подтверждены.

Также в приговоре неверно отображены обстоятельства, при которых было обнаружено отсутствие части алкогольной продукции переданной на хранение в ООО <данные изъяты> Судом сделан необоснованный вывод о том, что в 2013 г. он якобы просил А сообщить Ж и Б о необходимости предоставления сотрудникам <данные изъяты> для осмотра в <адрес> любого иного алкоголя, и что он якобы дал указания <данные изъяты>БВ выехать в <адрес> и провести осмотр переданной в общество алкогольной продукции, поскольку впервые в декабре 2012 г. именно им и Л был выявлен факт недостачи продукции переданной на хранение в ООО <данные изъяты> что привело к изобличению преступной деятельности Б, Ж, К и А. Данные обстоятельства подтверждаются Л и перепиской, которую он вел по его указанию с директором общества З в период с 13.12.2012 г. по 24.12.2012 г. Для проверки информации и документирования факта отсутствия продукции в <адрес> были направлены следователь БА и <данные изъяты>БВ, которому он указаний осматривать продукцию не давал. После первой командировки не было установлено местонахождение части продукции, не были допрошены все лица причастные к ее получению, поэтому они повторно выезжали в <адрес>, но указаний осматривать продукцию им не давалось. В ходе второй проверки часть продукции была предоставлена им для осмотра, но проверка не прекратилась, были организованы несколько командировок в ходе которых также изымалась алкогольная продукция в больших объемах, было возбуждено уголовное дело по ч.4 ст.159 УК РФ. Его доводы подтвердили в суде БВ и БА. Приезд данной группы в <адрес> был неожиданным для Б и других лиц, которые уклонялись от встречи с сотрудниками. Следователь БА в рамках отдельного поручения провел по делу осмотр продукции и взял расписки от Б о ее сохранности. Инициатором проверок была служба <данные изъяты>, никаких <данные изъяты> проверок вещественных доказательств не проводилось. Директор ООО <данные изъяты> подтвердил факт работы его фирмы с <данные изъяты> в рамках заключенного договора хранения. О ходе проверки БА сообщал своему руководству и БГ, которая дала ему указание взять с Б расписки и провести осмотр алкогольной продукции, что им и было сделано в рамках отдельного поручения от следователя Г. БВ во время осмотра продукции вообще не участвовал. Далее приводит показания свидетеля АЛ, из которых следует, что после того, как ему от него стало известно об отсутствии части продукции на складе ООО <данные изъяты> в <адрес>, он об этом доложил руководству и все решения по этому вопросу принимались руководством <данные изъяты> в том числе и по командировкам туда, он не имел полномочий давать поручения БВ. А пояснил, что в 2013 г. он не обращался к нему с просьбой сообщить Б и Ж о необходимости показать сотрудникам полиции какую-либо алкогольную продукцию. После начала проверки Б и Ж стали предъявлять А претензии, который стал придумывать различные отговорки и сообщать им недостоверную информацию о якобы принимаемых им мерах, т.е. вводил их в заблуждение о том, что проверка проводится не им, а <адрес>. Письма ЖА направил по собственной инициативе, чтобы тот от него отстал. Также А просил их сделать фотографии алкогольной продукции под предлогом прекращения проверки и что эти фотографии он передал ему, однако данные фотографии были обнаружены в гараже А.

Далее указывает на доказательства, подтверждающие когда началась проверка алкогольной продукции, хранящейся в ООО <данные изъяты> в <адрес>, сводки телефонных переговоров между Ж и Б, согласно которым, те высказывали подозрения, что А их обманывает, что данные свидетели подтвердили в судебном заседании. Из разговоров между Б и БЕ следует, что проверка для них была полной неожиданностью, поэтому он и А их о проверке не предупреждали и не просили предоставить для осмотра какую либо продукцию БА и БВ. Из телефонных переговоров между Б и БЕ подтверждаются полномочия первого и то, что они осознают, что произошло воровство у государства, а также то, что В участвовал в <данные изъяты> по доверенности от ООО <данные изъяты> а также то, что Б был введен в заблуждение А ошибочно считавшим, что все руководство <данные изъяты> и <данные изъяты> получили взятки.

Б, Ж и К в суде подтвердили, что считают, что А их обманывал, ни с кем вопросов не решал, денег никому не передавал.

Именно он и Л в декабре 2012 г. выявили факт недостачи продукции переданной на хранение в ООО <данные изъяты> и по его поручению Л провел сверку с директором фирмы З, по результатам которой была выявлена недостача в том числе и по уголовному делу №, которое было передано по подследственности в <данные изъяты>, о чем было доложено руководству инициировавшим выезд в <адрес> для проверки отсутствия части продукции, что подтверждает отсутствие его сговора и осведомленности о действиях Б, Ж, К и А. Осмотр, произведенный следователем БА 27.04.2013 г., не имел никакого смысла, как способ сокрытия факта хищения алкогольной продукции, поскольку уголовное дело №, как указано выше, было передано по подследственности в <данные изъяты> и по нему необходимо было проводить проверку.

Для подтверждения его доводов суду необходимо было исследовать материалы ОРД за 2012-2013 года а также материалы уголовного дела № возбужденного <данные изъяты>, с которым соединены в одно производство все дела возбужденные <данные изъяты> по ч.4 ст.159 УК РФ. Также было отказано судом в истребовании и исследовании уголовных дел №, в рамках которых осуществлялись передачи на хранение в ООО <данные изъяты> изъятой продукции, являющейся предметом преступления по данному, делу с целью полного установления его роли в этих событиях и для того, чтобы позволить объективно установить порядок действий каждого участника расследованного уголовного дела. В материалах дела № находятся диски с записью телефонных переговоров Б, ЛА, документы, изъятые у В. Суд, отказывая в данном ходатайстве, необъективно и односторонне рассмотрел уголовное дело, что повлекло его незаконное осуждение.

Также суд дал неверную оценку противоречащую обстоятельствам дела по результатам ОРД, поскольку осмотры содержания дисков с записью переговоров, вопреки доводам суда, проводились без понятых, стенограммы не составлялись. Распечатка переговоров, представленная оперативными работниками, не соответствует записям. Так в сводке № (т.4 л.д.195) зафиксировано, что он якобы с кем-то пытается переговорить, однако в суде было установлено, что это не он, а Б пытался кому-то звонить. В суде было установлено, что записей его разговоров с Б за 2012 год не имеется. Также к делу были приобщены записи разговоров не имеющие отношения к делу.

Ни на одной записи телефонных переговоров нет указаний о его причастности к преступлению или доказательств, подтверждающих обвинение, однако суд указал в приговоре, что его вина подтверждается результатами ОРД.

Также следователь АФ провел осмотр полученных с нарушением закона дисков с информацией о входящих и исходящих соединений абонентских номеров без участия специалистов и по своему усмотрению трактовал значение азимутов действия приема сигналов сотовой связи и непонятно как определял местонахождение абонентов в момент нахождения их в <адрес>, в протокол осмотра внесены адреса, способ которых ничем необоснован, в связи с указанным выводы следователя являются домыслами и ничем не подтверждены. Следователь АФ допрошенный в суде, показал, что не обладает специальными познаниями в области действия сигналов сотовой связи и значения азимутов, объяснить, каким способом он определил адреса, указанные в протоколе, не смог.

Допрошенный в суде специалист Ч опроверг выводы следователя, сделанные в ходе осмотра дисков с детализацией телефонных соединений, пояснив, что определить местоположение абонента по указанным следователем в протоколе данным невозможно, поскольку слабо знает расположение улиц <адрес>, однако следователь АФ находясь в <адрес>, смог это сделать, что явно вызывает сомнение. Данные факты также ставят под сомнение выводы суда в этой части.

Таким образом, при анализе содержащейся на дисках информации о телефонных соединениях с указанием базовых станций приема сотовой связи не подтверждает, а опровергает выводы суда относительно его местонахождения в инкриминируемый период. Кроме того, специалист Ч при обозрении информации о его соединениях 21, 29 июня 2012 года и 3 июля 2012 года пояснил, что он находился за пределами <адрес>. В указанные даты осуществлялась передача на хранение продукции из склада <данные изъяты> в ООО <данные изъяты> что подтверждает, что он не мог участвовать в данных мероприятиях, включая планерки и совещания.

Доводы суда о том, что стенограмма разговора А, Ж и Б, происходившего 25.06.2012 г. в <адрес>, подтверждает его вину необоснованны, поскольку А в оправдание проводимой <данные изъяты> проверки в ООО <данные изъяты> выдумал историю о <данные изъяты> проверке и то, что он передал ему фотографии, что, как было указано выше, являлось обманом. А показал в суде, что фотографии изготовлены по его инициативе после начала проверки <данные изъяты> в феврале 2013 г., он его об этом не просил, фотографии он ему не передавал, а пытался создать видимость принятия мер перед Ж им Б при встрече 25.06.2014 г., чтобы оправдаться от их претензий. Также он говорил им, что он неоднократно прилетал в <адрес>, однако он никогда к нему туда не прилетал и не пытался организовать встречу между ними. Анализ их встречи подтверждает, что они не обладали информацией каким образом А распоряжается переданными ими деньгами, а версия в происхождении которой А пытался их убедить была для них неправдоподобна, поскольку они сказали, что тот обманывает их, что они подтвердили в судебном заседании. При этом Ж пояснил, что в его (Жеребцова) присутствии вопрос о деньгах ни разу не обсуждался, все переговоры велись с А.

Считает, что в ходе проведения ОРМ со стороны Ж была совершена провокация, которая исказила суть разговора, поскольку неоднократно повторял его фамилию, высказывал предложения, перебивал Б и А, что указывает на недопустимость данного доказательства. Данное ОРМ проводилось не в отношении него, поскольку он находился в другом городе, в связи с чем оно не подтверждает его вину. Кроме того, А использовал тактику «обмана» в отношении Ж, Б и ЧА соответственно его причастность к преступлению не доказана. При этом факт обмана их А они задолго до встречи 25.06.2014 г. обсуждали между собой и обсуждали вопрос о том, что тот никому деньги не передает, вопросы ни с кем не решает. Именно эту претензию они высказали А 25.06.2014 года. Также содержание распечаток стенограмм (т.6 л.д.197) не соответствует записи на диске, поскольку там не отражены фразы, которые влияют на восприятие смысла разговора.

Также судом сделан неверный вывод относительно характера его якобы дружеских отношений с А, что не соответствует действительности. Неправильно оценены показания свидетелей Т, Л и ЧВ, поскольку Т не знал А, не обладал информацией о их взаимоотношениях. К Т на заимку А и еще 5 руководителей приехали по приглашению ЧВ, являющегося его родственником. Л также в своих показаниях не сообщал о дружеских отношениях между ним и ЧГ, указав о том, что он несколько раз посещал <данные изъяты> и нормально с ним общался. Из показаний ЧВ следует, что между ними были приятельские отношения развившиеся из-за увлечения игры в бильярд, он же данной игрой не увлекался с ними никогда не играл. В суде А показал, что между ними были только служебные отношения и не более, дружеских отношений никогда не было.

Свидетели ЧД, Г, ЧО, ЧВ и другие показали, что их показания записывались не в полном объеме, а в том объеме, которые были необходимы и выгодны им и <данные изъяты> работникам <данные изъяты>. А в суде опроверг свои показания, данные на следствии, и подтвердил его невиновность. Свидетели Б, Ж и К также в суде показали, что А обманывал их, они не знали, получал ли он от А деньги. Вопреки доводам гособвинителя представитель ООО <данные изъяты>З подтвердил в суде, что фирма была не ширмой, а занималась приемкой и хранением спиртосодержащей жидкости, изымаемой <данные изъяты> органами, передаваемой ими для хранения на всей территории РФ. Далее приводит доводы о том, что А пошел на совершение преступления из-за сложного материального положения, у него же мотивов для совершения преступления не было, в отпуск он выезжал за границу, когда путевки были приобретены задолго до инкриминируемых ему событий на заработанные им деньги, которые откладывались заранее.

Также суд взял в основу приговора показания заинтересованных в исходе дела лиц, которые не должны быть свидетелями, а именно показания следователя АФ<данные изъяты> сотрудника <данные изъяты>КФ об обстоятельствах, участниками которых они не являлись, при этом последний на вопрос назвать источник полученной информации пояснил, что это его личное мнение, т.е. домысел. Также он пояснил, что кроме исследованных в суде материалов ОРМ больше в отношении него ничего нет. Свидетель БГ также пыталась пояснить об обстоятельствах его работы в <данные изъяты> свидетелем которой она не была, и ее показания также не имеют для дела никакого значения. Далее указывает, что с 1 января по 13 февраля 2012 года он проходил службу в должности начальника <данные изъяты> без должностных обязанностей, поскольку ранее занимаемая им должность начальника <данные изъяты> была ликвидирована в связи с реорганизацией, с должностными обязанностями был ознакомлен 13.02.2012 года. Далее указывает о нарушениях уголовно-процессуального закона, которые по его мнению были допущены следователем АФ который являлся коллегой по работе и другом А, и который всячески улучшал положение последнего, вел необъективное и неполное следствие, что повлекло его необоснованное привлечение к уголовной ответственности и осуждение за преступление, которого он не совершал. Следователь АФ подтвердил в суде, что работал совместно с А в <данные изъяты>, и он обязан был устраниться от расследования дела при таких обстоятельствах, проведенные с его участием следственные действия являются недопустимыми, просит исключить их из приговора.

Считает, что незаконно была изменена территориальная подследственность уголовного дела, поскольку преступление совершено в <адрес>;

- адвокат Оганесов Г.Р., в интересах осужденного Жеребцова, выражая несогласие с приговором суда, указал, что выводы суда основаны на предположениях и не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Показания свидетелей, допрошенных в суде, опровергают выводы суда и обвинения, единственным доказательством вины Жеребцова служат показания лиц совершивших преступления и заключивших досудебное соглашение с целью избежать ответственности, при этом свидетель А отказался от показаний, данных на следствии, которые суд необоснованно положил в основу приговора, поскольку они противоречивы и нестабильны. Также, несмотря на противоречивость показаний свидетелей Ж, Б и К, и, наличия оснований для оговора его подзащитного, суд необоснованно взял их в основу приговора. Суд допустил нарушения права его подзащитного на защиту. Просит приговор отменить, вынести оправдательный приговор.

Далее указывает, что предъявленное Жеребцову обвинение, можно разделить на два блока событий. Первый - изъятие спиртосодержащей продукции фирмы <данные изъяты> и, связанное с этим эпизодом приобретение компьютерной техники, оплата ремонта автомашины <данные изъяты> 08.02.2012 г., а так же и оплата счета ресторана <данные изъяты> 16.03.2012 г. Второй - четыре эпизода передачи спиртосодержащей продукции по договору с ООО <данные изъяты> от 29.06.2012 г. - 22 240 бутылок водки емкостью по 0,5 литра, за взятку в размере 300 000 рублей, от 03.07.2012 г. 22 000 бутылок емкостью по 0,5 литра, за взятку в размере 250 000 рублей, от 11.07.2012 г. 44 860 бутылок, емкостью по 0.5 литра за 600 000 рублей, от 24.07.2012 г. 12 706 - 5 литровых канистр, за взятку в размере 1 200 000 рублей.

По первой части обвинения, указывая в жалобе, что было установлено судом первой инстанции, указывает, что из исследованных судом документов, решение об отказе в возбуждении уголовного дела и возврате алкогольной продукции из одного вагона было принято на основании прямого указания <данные изъяты> задолго до обозначенной встречи, и к ее моменту она уже была возвращена. В связи с этим не понятен смысл передачи взятки за содействие в принятии уже исполненного решения. По второму вагону по сложившейся ранее практике, в подобных этому, ситуациях, как и в случае с первым упомянутым вагоном, спиртосодержащая продукция возвращалась собственнику. Видимо именно поэтому А, будучи убежденным, что изъятый вагон все равно будет возвращен, не побоялся взять за это взятку. Однако, в случае со вторым вагоном <данные изъяты> ситуация развивалась иначе. Жеребцов, недовольный тем, что изъятая из незаконного оборота, алкогольная продукция, по формальным основаниям, возвращается в оборот, делая бессмысленной работу его подразделения, вышел на юридический отдел и <данные изъяты>, договорившись о представлении интересов <данные изъяты> в суде. Разработав, со своим подчиненным Л, не применявшуюся ранее в подобных ситуациях тактику, они 05.04.2012 года, то есть уже после обозначенной встречи, и, якобы, достигнутой договоренности выиграли дело в суде, добившись уничтожения этой продукции. Получается, что Жеребцов, по версии обвинения, получил взятку за уже возвращенную, по указанию <данные изъяты>, часть продукции, к чему он не имел даже косвенного отношения и то, что лично добился уничтожения второй части изъятого. Из показаний Жеребцова следует, что ему позвонил <данные изъяты>А, попросив о встрече возле стадиона <данные изъяты> со знакомыми его руководства, пояснив, что они обжаловали действия сотрудников, изъявших продукцию, и так как у них все законно и имеется полный пакет документов на изъятое, то поданная ими жалоба может создать проблемы и, что они просто хотят прояснить ситуацию. Не видя в этой встрече ничего противозаконного, и, не желая портить отношения с А, Жеребцов подъехал на данную встречу. В ходе общения, Ж, видимо поверив уже получившему за это взятку А, относительно вовлеченности в это Жеребцова, будучи недовольным с ответами о законности изъятия и искренне не понимая, почему последний препятствует воплощению их планов, перешел на повышенные тона. Это вызвало ответную реакцию со стороны Жеребцова и его последующее негативное отношение к Ж и его представителям, что хорошо просматривается по делу. Следствием не выявлено ни одного действия (бездействия) направленного на соблюдение интересов данных граждан со стороны Жеребцова или его подчиненных. Напротив, он лично добился уничтожения их продукции и, проведя ряд мероприятий, по сути, заблокировал деятельность данной фирмы в <адрес>. В части приобретения компьютерной техники и оплаты ремонта автомашины, ситуация так же не столь очевидна. Однако, несмотря на серьезные несоответствия и отсутствие прямых доказательств Жеребцов признал и получение техники, и оплату ремонта автомашины, дав подробные показания, как и почему это произошло. Так, исходя из показаний Жеребцова, подтвержденных свидетелями и результатами ПТП, А через Жеребцова занял у Т миллион рублей, при этом, денежные средства своевременно не вернул. Жеребцов чувствовал неудобство перед Т, за то, что уговорил последнего одолжить такую большую сумму, чужому ему человеку, который не торопится возвращать долг. Получилось так, что в присутствии АЖеребцову позвонили и сообщили о необходимости ремонта автомашины. Он решил воспользоваться поводом, чтобы напомнить о необходимости возврата долга и завел разговор о крайней финансовой потребности на срочный ремонт автомашины и приобретения компьютерной техники, надеясь, что А вернет хотя бы часть денег. Однако произошло, то чего Жеребцов не ожидал. А сказал, что к тебе сейчас подъедет человек, а когда тот подъехал, выяснилось, что он привез не деньги, а компьютер, и соответственно нужно было ехать, оплачивать ремонт автомашины. У Жеребцова возникала дилемма, либо рассказать А об обмане, на что, он не решился, либо получить из ремонта машину, в надежде, что в последующем Управление оплатит ремонт на основании чеков и потом можно будет вернуть хотя бы эту часть Т. Органы следствия скрыли, способные снять все вопросы в этой части телефонные разговоры второй половины того дня, когда и развивались события и отраженные в распечатках звонков. В удовлетворении ходатайства об истребовании этих ПТП было отказано. А дал в суде показания полностью согласующиеся с показаниями Жеребцова в части оплаты празднования в ресторане <данные изъяты> дня <данные изъяты>, несмотря на идентичность ситуации в части полного отсутствия материальной заинтересованности Жеребцова, который не имел никакого отношения, ни к сбору средств, ни к организации проведения празднования. В этой связи важно, что на фоне признания получения компьютерной техники и оплаты ремонта автомашины признание эпизода с оплатой в ресторане <данные изъяты> по сути, не ухудшило бы положения Жеребцова, но существенно упрощало защиту. Однако сбором денег и оплатой празднования в ресторане <данные изъяты> занималась другая сотрудница. При этом, исходя из ее показаний и показаний целого ряда свидетелей, оплата ресторана производилась за счет того, что все участники сдавали на это денежные средства, а часть средств бралась из «кассы взаимопомощи». Также из показаний работницы ресторана, принимавшей оплату, чека и показаний свидетелей следует, что сумма существенно отличается от указанной К. К показал, что в 17.30 поднялся на второй этаж, зал был пустой, оплатив там работнику ресторана обозначенную им сумму. При этом он не смог вспомнить даже расположения столов, в то время как они располагались не как обычно в ресторане, а вдоль стен, на, что было трудно не обратить внимание. Кроме того, так как начало мероприятия было назначено на 18 часов, в зале уже находилась большая часть его участников. Обвинение в этой части базируется на утверждениях, не только не имеющих косвенных доказательств, но прямо противоречащих собранным материалам. Так, по мнению обвинения, в эпизоде связанном с <данные изъяты>Ж, Б и К, осуществляли противоправную деятельность по приобретению, хранению, перевозке в целях сбыта и сбыте немаркированной алкогольной продукции, в чем им и должен был оказывать помощь Жеребцов. Вместе с тем, из их показаний, положенных в основу приговора, как стабильные и правдивые, осуществлявшаяся ими в тот период деятельность, была абсолютно законна, к административной или уголовной ответственности их никто не привлекал. Органы дознания, следствия или <данные изъяты> прокуратуры не нашли, в их действиях ничего противозаконного, несмотря на проводившиеся неоднократно проверки. Обвинение не содержит ссылки ни на один документ хотя бы косвенно свидетельствующий о незаконности их действий. Также непонятно, как можно дать оценку действиям или бездействиям Жеребцова в этой части, отказавшись от анализа самих действий, несмотря на то, что в силу должностных инструкций вся деятельность Жеребцова, направленная на оперативную разработку обозначенных граждан, выявление и изъятие их продукции и иная оперативная работа, находит свое отражение в соответствующих документах, которые следствием не были истребованы. Суд, так же отказался истребовать и исследовать данные документы, и конкретизировать, в чем именно заключалось «общее покровительство и попустительство по службе и незаконные действия» Жеребцова, непонятно, что именно сделал или не сделал Жеребцов в интересах обозначенных граждан. Даже если предположить доказанность вины Жеребцова в обозначенных событиях нельзя не отметить полного отсутствия, обязательной для квалификации, корыстной составляющей, в рассматриваемом эпизоде. Как следует из материалов уголовно дела, Жеребцов не потратил на личные нужды ни одного рубля. Отремонтированная служебная автомашина повреждена не Жеребцовым, за ним она не была закреплена. Компьютер передан сотрудникам, использовался исключительно в интересах службы. Касаемо оплаты празднования дня <данные изъяты>, ситуация была бы аналогична, даже если была бы доказана. Жеребцов не был ответственным лицом за проведение мероприятия. По показаниям К деньги передавались не Жеребцову, а работнику ресторана, при этом важно отметить, что ни Ж, ни Б, ни К, исходя из их показаний, не воспринимали свои действия, как направленные на обогащение Жеребцова. Напротив, это оценивалось всеми участниками, как оказание спонсорской помощи, что подтверждается оформленным ими по данному факту письмом на имя руководителя <данные изъяты> с просьбой о принятии спонсорской помощи. Копия данного письма изъята в ходе обыска в жилище В, что отражено в постановлении о прекращении уголовного дела № (т. 12, л.д. 85). Допрошенный в суде К, показал, что оплачивал ремонт служебного автомобиля, а по факту передачи денег в ресторане <данные изъяты> понимал, что оказывает услугу государственному учреждению и ветеранам. Очевидно, что своими действиями указанные граждане хотели наладить нормальные, непредвзятые отношения, но являлись ли такие действия преступными. При таких обстоятельствах, действия Жеребцова квалифицированы по ст. 290 УК РФ необоснованно. Нельзя не отметить понимание обвинением данного обстоятельства, так как уголовное дело в отношении Ж, Б и К по факту дачи взятки в виде приобретенной компьютерной техники, оплаты ремонта служебной автомашины и празднования дня <данные изъяты> не возбуждалось, что ставит под сомнение и получение взятки Жеребцовым. Данные эпизоды были исключены из обвинения Жеребцова, но затем их вновь включили в итоговое обвинение.

Вторая составляющая часть предъявленного Жеребцову обвинения сопряжена с передачей, на хранение спиртосодержащей жидкости изъятой сотрудниками <данные изъяты> по материалам доследственных поверок и уголовным делам, в рамках заключенного между ООО <данные изъяты> и начальником <данные изъяты> договора ответственного хранения. Соответственно оценка действий участников произошедшего невозможно без оценки правомерности его заключения. Пытаясь создать видимость незаконности заключенного договора, обвинение, не установив ни одной нормы закона, которой бы он противоречил, подкрепило этот довод показаниями свидетелей, говоривших о незаконности передачи на хранение вещественных доказательств. Однако, передача на ответственное хранение вещественных доказательств, не только не противоречит действующему законодательству, но и является широко применяемой практикой. Законодатель предусматривает ряд ограничений к местам хранения некоторых видов изымаемой продукции (радиоактивной, химической, взрывчатым веществам и пр.). Подобные ограничения прямо установлены и в части хранения алкогольной продукции. В частности в соответствии с п.16 ст.2 ФЗ от 22.11.1995 г. №171 "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции" запрещено хранение этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции без соответствующей лицензии. Нельзя не отметить, что хранение миллионов литров изъятой <данные изъяты> алкогольной продукции, создавало огромное количество проблем негативно сказывающихся на исполнении подразделением своих основных функций. Финансирование хранение, перевозка, погрузка и иные действия с такой продукцией было не предусмотрено. Соответственно даже само изъятие, представляло собой сложную задачу. Далеко не всегда в рабочее время, при отсутствии финансирования, было нужно найти машины для перевозки изъятого. Потом, привлекая всех доступных сотрудников подразделения для несвойственных им функций грузчиков, и, отвлекая от основной работы, перегрузить в машины вагоны изымаемой алкогольной продукции, а затем выгрузить в месте хранения. При этом было необходимо найти бесплатные места хранения (даже если забыть о необходимости наличия у них соответствующей лицензии), обеспечить соответствующую охрану, пожарную безопасность, доступ сотрудников. При этом нельзя забывать о рисках ответственности для руководства в случае потери или порчи изъятой продукции, хранящейся, к примеру, на таможенных складах, без соответствующего договора, на основании устного разрешения. Очевидно, что подобная ситуация, не могла нравиться руководству <данные изъяты>, которое принимало огромные усилия для решения указанных проблем, понимая незаконность своих действий ввиду нелицензированности складов и возможных рисков. В связи с этим суд необоснованно отказал защите в приобщении целого ряда документов, в частности решений <данные изъяты> судов имеющих отношение к рассматриваемому делу. 05.07.2012 г. в ходе проведения <данные изъяты> на территории оптовой базы К, выявлен факт незаконного хранения спиртосодержащей продукции, вне места осуществления лицензируемого вида деятельности. В связи, с чем <данные изъяты> обратилось в <данные изъяты> суд с заявлением о привлечении ООО <данные изъяты> к административной ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч.4 ст.14.17 КоАП РФ. Важно, что данная алкогольная продукция была передана именно в рамках исследуемого договора. По акту о приеме-передаче материальных ценностей, общество приняло на хранение от <данные изъяты> спиртосодержащую продукцию в количестве 63930 литров о чем свидетельствует акт о приеме-передаче ТМЦ от 21.06.2012г. Из устных и письменных пояснений представителя ООО <данные изъяты>В, он имел доверенность в рамках процесса ООО <данные изъяты> следовало, что состояние передаваемых ТМЦ (коробки развалились, бутылки со спиртосодержащей жидкостью подтекали) не позволяло сразу осуществить их перевозку по месту дальнейшего хранения в <адрес>. Решением <данные изъяты> суда <данные изъяты> по делу № от 05.09.2012 г. данное требование было удовлетворено, однако постановлением <данные изъяты> состоявшиеся решения судов были отменены и дело направлено на новое рассмотрение. Ввиду того, что предметом рассмотрения судов была, прежде всего, оценка правовой базы в сфере оборота алкогольной продукции, а так же законности деятельности ООО <данные изъяты> в связи с рассматриваемым договором, указывает формулировки, данные <данные изъяты> судом. Указав на невозможность назначения конфискации 49 295 литров продукции изъятой из оборота уже уничтоженной судами было отмечено, что: «остальные 32 700 литров и 1 112 коробок продукции не имеют отношения к ООО <данные изъяты> и их судьба не может быть решена в рамках настоящего дела, так как они являются вещественными доказательствами в рамках уголовного дела №». Данный вывод суды сделали на основании анализа действующего законодательства в сфере оборота алкогольной продукции: «Так исходя из п.2, 4 Положения о направлении на переработку или уничтожение изъятых из незаконного оборота либо конфискованных этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, утвержденного постановлением Правительства РФ от 11.12.2002 г. № 883, государственные органы, которым в соответствии с законодательством РФ предоставлено право изымать из незаконного оборота либо исполнять решение о конфискации продукции, являющейся вещественным доказательством либо предметом административного правонарушения (далее именуются - уполномоченные органы), передают такую продукцию на основании акта приема-передачи <данные изъяты>. Места хранения продукции до передачи ее <данные изъяты> определяются уполномоченным органом в соответствии с перечнем организаций, имеющих лицензии на хранение такого вида продукции и являющихся поверенными <данные изъяты> (пункт 4)». При этом, исходя из указанных решений <данные изъяты> судов можно сделать вывод о том, что так как единственной организацией являвшейся на тот момент поверенной <данные изъяты> на основании государственного контракта № № и № № от 10.07.2012 г. являлось ООО <данные изъяты> передача ему на хранение изымаемой правоохранительными органами спиртосодержащей продукции, являлась их обязанностью. Судами отмечено, что «ввиду того, что именно на основании доверенности (т.е. не от своего имени, а от имени своего доверителя - РФ в лице <данные изъяты>), ООО <данные изъяты> получал от правоохранительных органов спиртосодержащую продукцию, то ее хранение, фактически осуществляла Российская Федерация, в лице <данные изъяты>». Исходя из изложенного, вывод обвинения о незаконности передачи вещественных доказательств такой организации, представляется ошибочным. Аналогичный договор был заключен ООО <данные изъяты> в том числе с <данные изъяты>, однако претензий по законности этого соглашения, ни у кого не возникло. Несмотря на ходатайства защиты, данный договор не истребован и не приобщён к материалам дела, однако его существование подтверждается показаниями свидетелей и материалами уголовного дела. Данный факт, вместе с решениями <данные изъяты> судов, помимо прочего, свидетельствует о ложности показаний директора ООО <данные изъяты>З который показал о том, что они не принимали на хранение спиртосодержащую продукцию, являющуюся вещественным доказательством по уголовным делам. Аналогичные договора заключались ООО <данные изъяты> и с другими подразделениями <данные изъяты> органов по всей России, что можно было проверить запросив их к примеру из <данные изъяты>, в чем нам так же было отказано. Упомянутым договором с <данные изъяты> и решениями <данные изъяты> судов опровергается и второй довод З о том, что они не заключали подобные договора <адрес>, ввиду невыгодности из-за большого логистического плеча. ООО <данные изъяты> заключало аналогичные договора со значительно более удаленными от <адрес> регионами, как <данные изъяты> и <данные изъяты> Кроме того, будучи коммерческой организацией, ООО <данные изъяты> не только получало от государства полную компенсацию и оплату услуг за хранение, перевозку и уничтожение такой продукции, но и прибыль от ее переработки. Очевидно, что выгоднее получать доход от крупных партий, исчисляющихся многими десятками вагонов, чем направлять представителя из-за нескольких ящиков такой же продукции. Учитывая, что <данные изъяты> являлось подразделением, изымавшим из незаконного оборота одни из самых крупных объемов спиртосодержащей продукции на территории РФ, работа с этим подразделением представляла для ООО <данные изъяты> особый интерес, чего они не скрывали. Утверждение З о том, что он, якобы, не знал о заключенном его представителем Б и <данные изъяты> договоре, так же опровергается материалами уголовного дела. В рамках обозначенного договора <данные изъяты> передало ООО <данные изъяты> спиртосодержащую продукцию, которая в последующем была задержана на складе К и повторно изъята сотрудниками <данные изъяты>, что и стало предметом рассмотрения упомянутых ранее решений <данные изъяты> судов. ООО <данные изъяты> выиграло дело, мотивируя свое право именно заключенным договором. При этом, как пояснил З он, не только контролировал рассмотрение этого дела, но и был недоволен бездействием <данные изъяты> представителей, в связи, с чем сменил юриста во второй инстанции. В период заключения договора происходило его согласование, что следует в частности из показаний ЧШ данных ей суду. В ходе исполнения договора велась переписка, подтверждающая осведомленность З о заключенном договоре, что следует в частности из показаний Л и представлявшейся им переписки, которую суд отказался приобщить. На финальном этапе развития событий, сообщив Л, о том, что часть продукции к ним не приходила, З, в продолжающейся переписке, не оспаривает заключения самого договора, не признавая только конкретные поставки. После возбуждения сотрудниками <данные изъяты> уголовного дела по факту пропажи переданной на хранение алкогольной продукции З продолжал давать подробные показания, не оспаривая того, что договор был заключен по его поручению. Видимо по этой причине следствие, а в последующем и суд отказали в истребовании и этих материалов собранных сотрудниками <данные изъяты> в рамках возбужденного ими уголовного дела. Мотивом ложности показаний З, мог являться страх привлечения к уголовной ответственности и возможно вскрытие более серьезных фактов.

Жеребцов обвинялся в том, что в рамках отведенной ему роли, действуя умышленно, путем создания видимости правомерности своих действий, в период с 23.05.2012 г. по 18.06.2012 г. представил начальнику правового отделения <данные изъяты>ЧШ, полученные А от Б и переданные Жеребцову, учредительные документы ООО <данные изъяты> а также представил начальнику <данные изъяты>Г сведения о проведенной им проверке деятельности ООО <данные изъяты> и отсутствии каких-либо препятствий к заключению договора ответственного хранения спиртосодержащей жидкости и алкогольной продукции. Из материалов уголовного дела следует, что ООО <данные изъяты> и <данные изъяты>, задолго до заключения обозначенного договора активно работали в рамках передачи алкогольной продукции изъятой из незаконного оборота по решениям судов. Данный факт подтверждается, как представленными защитой документами, так и показания многочисленных свидетелей. Очевидно, что осуществление обозначенной совместной работы невозможно без предоставления учредительных документов, проверки деятельности фирмы получающей продукцию и полномочий представляющих ее лиц. Соответственно, учредительные документы ООО <данные изъяты> в <данные изъяты> имелись задолго до обозначенных событий, кем они были повторно представлены в юридический отдел, не имеет никакого значения. Обсуждение правомерности заключения данного договора происходило на совместных совещаниях в Управлении. При этом от <данные изъяты> службы проверку деятельности ООО <данные изъяты> проводил не Жеребцов, а Л. В ходе следствия не установлено ни одного случая, что бы Жеребцов вмешивался, не только в ход данной проверки, но и каким бы то иным образом защищал интересы обозначенных лиц, скрыл какую-то информацию, что-то приукрасил или исказил. Было установлено, что фирма работала по аналогичным договорам с правоохранителями в остальных регионах России и никаких криминальных следов, за ней выявлено не было. Немаловажным обстоятельством, подтверждавшим законопослушность данной коммерческой фирмы, было и то, что она выиграла тендер, став единственным представителем <данные изъяты> которому были делегированы права по хранению, переработке и уничтожению алкогольной продукции изъятой из незаконного оборота. Очевидно, что подобные договора, не заключаются без многоуровневой проверки на самом высоком уровне. Непонятно, что именно должен был выяснить Жеребцов, если даже согласно версии обвинения, «ООО <данные изъяты> осуществляла на законных основаниях деятельность по утилизации изъятой из незаконного оборота спиртосодержащей жидкости. Обвинение не оспаривало право Б, действовавшего на основании доверенности от имени З, на заключение договора, так как доверенность была у него отозвана значительно позже. Допрошенные судом свидетели имевшие отношение к заключению договора, показали, что считали и считают его законным. В частности, как показала руководитель юридического отдела ЧШ, договор был заключен законно, она его исследовала, юридический отдел провел его экспертизу, претензий к договору были устранены. Договор согласовывался с Г и соответственно сторонами. Пометка на письме: «зайти Жеребцову, ЧШ», исходя из практики делопроизводства, не подразумевала указание к исполнению и не может свидетельствовать о ведущей роли Жеребцова в его заключении. Юридическую составляющую готовила ЧШ, Жеребцов согласовывал с ней только вопросы сроков передачи и изъятия, которыми лучше владел. Как пояснил Г, фирма <данные изъяты> ему давно знакома, они уже работали. Когда появился представитель обозначенной фирмы, предложив заключить договор хранения изымаемой продукции, шло обсуждение условий договора, вопрос выносился на совещание и обсуждался со всеми службами. Жеребцов был подключен на финальном этапе, когда уже было принято решение заключить договор, обсуждались вопросы и нюансы его заключения. Из изложенного следует, что договор ответственного хранения получаемой спиртосодержащей жидкости и алкогольной продукции заключенный между ООО <данные изъяты> и начальником <данные изъяты> являлся законным. Роль Жеребцова в его заключении, сводившаяся к согласованию технических моментов, никак не повлиявших на результат, была минимальной. Вывод, относительно отсутствия сведений о наличии признаков криминальной деятельности фирмы ООО <данные изъяты> сделанный <данные изъяты>, никем даже не оспаривался и был правомерным. Единственный остающийся фактор, в этой части обвинения, относится к якобы, имевшей место осведомленности Жеребцова о том, что продукция по обозначенному договору не будет поступать в ООО <данные изъяты> а будет незаконно реализована. Этот вывод строится вокруг разговора, состоявшегося между Ж, Б, А и Жеребцовым в кафе <данные изъяты> расположенном в <адрес>. Единственного разговора, где стороны, якобы, хоть как-то обсуждали детали преступного соглашения. Этому разговору, по версии обвинения, предшествовала встреча в <адрес>, однако, вопреки показаниям Б, Ж и КЖеребцов на <данные изъяты> вообще не подъезжал, что прослеживается по биллингу его телефона. Время встречи, указанное в обвинении в период с 21.30 ч. до 00.00 ч. 14.05.2012 г., то есть 2,5 часа, так же противоречит показаниям всех допрошенных участников. Так, К пояснил суду, что разговор длился 15-20 минут. Один из участников данного разговора П скрывается. Жеребцов в ходе следствия и в суде пояснял, что ему позвонил А, попросил подъехать для разговора в <адрес>. В ходе разговора Б и Ж объяснили, что представляют интересы ООО <данные изъяты> что фирма работает во всех регионах России, оказывая услуги по хранению, переработке и уничтожению изъятого из незаконного оборота алкоголя, мотивировали необходимость заключения с ними соответствующего договора. Смысл приглашения на встречу Жеребцова объяснялся тем, что их интересовали объемы и состав хранящейся на складах изъятой продукции, что было ему известно. Данная информация, не являлась секретной, поэтому не видя в этом ничего криминального, он сообщил ее участникам разговора. Не выполнить просьбу А, отказавшись от встречи, у него оснований не было. Речи о том, что А и Жеребцов будут получать за передаваемую продукцию вознаграждение, не велось, что согласуются с первичными показаниями, которые давали Б и К, а так же показаниями, данными суду А. Вывод суда о стабильности и согласованности показаний Б и К, опровергается самим фактом проведения между ними очных ставок. В суде они действительно дали более правдивые показания, согласующиеся между собой. Ответ на вопрос относительно правдивости той или иной версии надо искать в логике действий участников. Если исходить из версии обвинения о вовлеченности Жеребцова в достигнутое между А, Ж, Б и К соглашения, то очевидно, что в таком случае Жеребцов должен был быть заинтересован: в увеличении количества передаваемой по данному договору продукции; в соблюдении конспирации, прикрытии действий взяткодателей и сокрытии фактов способных навредить их общим интересам; своевременном предупреждении соучастников в случаях возникновения угроз; в поддержании контактов с соучастниками, для решения рабочих вопросов; в использовании получаемого дохода. В рамках договоренности между собой, по версии обвинения, Жеребцов и А получали от Л и Б за свое содействие и покровительство по 300 тыс. рублей за каждый получаемый контейнер с водкой и по 500 тыс. рублей за контейнер со спиртом. Соответственно Жеребцов был крайне заинтересован в увеличении объема передаваемой продукции. При этом по версии следствия, Жеребцов был своеобразным «серым кардиналом», имеющим огромный авторитет и влияние на руководство, коллег и подчиненных. Из чего можно сделать вывод, что он мог способствовать передаче того колоссального объема алкогольной продукции, хранящейся на различных складах, став долларовым миллионером. Напротив, как следует из материалов уголовного дела, продукция по заключенному договору передавалась только в исключительных случаях. Так, в связи со сменой руководства таможни, от руководства <данные изъяты> потребовали освобождения неофициально занимаемого склада, а места для хранения таких объемов уже не было. Данный факт подтвердили Г, АЛ, ЧШ, Л и другие свидетели. Ходатайства о допросе дополнительных свидетелей, сотрудников таможни, дававших непосредственное указание на освобождение складов, суд оставил без удовлетворения. Решение о передаче продукции, хранящейся на территории таможенного склада было принято руководством с уведомлением всех причастных должностных лиц. В частности, как пояснил Г, решение принимал лично он, решение было осознанным и он по прежнему считает его правильным. Как следует из показаний свидетелей, Жеребцов в это же время договаривается с сотрудниками таможни о возможности оставить на хранение на территории таможенных складов два морских контейнера с алкогольной продукцией, с тем, чтобы не передавать их в <адрес>, существенно уменьшая объем подлежащей передаче алкогольной продукции и лишая себя дохода. Решение о передаче изъятого в <адрес>, принимается, так же в силу крайней необходимости. Задержанную продукцию, учитывая удаленность, даже при желании, на склады в <адрес> не доставить. В <адрес> подобных складов, способных обеспечить сохранность продукции, без оплаты, вообще нет. Более того, железная дорога выставила огромные штрафные санкции за простой вагонов, и, соответственно решение было необходимо принимать быстро. Так или иначе, решение принимается руководством в лице Г и Жеребцов к его принятию никакого отношения не имеет. Выявив, что передаваемая продукция оказывается на складе К, для перегрузки и отправки в <адрес>, Жеребцов вообще приостанавливает работу по данному договору и выясняет факт отзыва одной из лицензий ООО <данные изъяты> о чем докладывает руководству. Несмотря на формальность данного вопроса, ввиду продолжения действия остальных лицензий, затевается переписка с фирмой и передача продукции приостанавливается. Параллельно с этим, Жеребцовым в ходе личных встреч, предпринимаются меры для привлечения к более тщательной проверке деятельности данных граждан <данные изъяты> Таким образом, Жеребцов не только не предпринимал никаких мер, направленных на увеличение передаваемой по договору продукция, но и препятствовал этому. Очевидно, что основной функцией Жеребцова, в случае согласия с версией обвинения, должна была стать защита участников сговора, от интереса правоохранительных органов. В силу занимаемой должности и уважения со стороны коллег он, ссылаясь, к примеру, на оперативные интересы, вполне мог придерживать ту информацию, которая приводила к постоянным проблемам у указанных граждан и в итоге стала основанием возбуждения настоящего уголовного дела. Однако он не только не делал этого, но и напротив сам являлся инициатором соответствующих проверок. Так, выяснив в ходе затеянной им переписки с З, что часть переданной продукции ООО <данные изъяты> не дошла, Жеребцов, находясь в сговоре с обозначенными лицами, должен был ее скрыть. Вместо этого, он, неоднократно, поднимая этот вопрос на совещаниях, добился отправки в командировку сотрудников. При этом следствие было не в восторге от этого, так как никому не хотелось заниматься погрузкой, перетаскиванием, пересчетом огромного количества водки, по не имевшему судебной перспективы делу, тем более в это время все, включая Жеребцова, считали, что произошла какая-то техническая ошибка, а не хищение. Кроме того, ввиду наличия ограничений накладываемых на него принципом территориальности, Жеребцов уговорил сотрудников <данные изъяты> провести оперативную разработку К. К чему могла привести подобная проверка, включающая «прослушку», наблюдение, проверку складов, догадаться не сложно. В случае вовлеченности во взаимоотношения с ним Жеребцова, имелась высокая вероятность вскрытия этого факта. Учитывая же криминальный характер деятельности К и окружавших его лиц, был риск изобличения их в совершении любых иных противоправных действий, после чего они могли сообщить и о сговоре с Жеребцовым. После этого Жеребцов продолжает совершать нелогичные поступки. Зная, по версии обвинения, о том, что передаваемая продукция не поступает в ООО <данные изъяты> он направляет З письмо о факте осуществленной передачи. Исходя из материалов ПТП, Ж и Б в бешенстве, так как вынуждены легализовать поставку, передав ее в ООО <данные изъяты> из-за чего все участники сделки не получают оговоренной прибыли. Ж высказывает А претензию, тот оправдывается, поясняя, что это произошло в связи с нахождением Жеребцова в командировке. На самом деле из материалов уголовного дела и показаний свидетелей видно, что Жеребцов не только не находился в командировке, но и напротив, дал прямое указание Л составить и направить данное письмо З, предварительно согласовав его текст. Получается Жеребцов, не просто вновь действует во вред своим финансовым интересам, но и ставит себя и компаньонов на грань разоблачения теперь уже со стороны З, так как если бы Б не узнал бы своевременно об этом письме, обман бы неминуемо вскрылся. С учетом произошедшего, у Ж и Б возникают сомнения в части осведомленности Жеребцова о их преступном соглашении и они в разговоре отраженном в ПТП предполагают, что А обманывает их в этой части. Интересно, что стало бы с их сомнениями, если бы они узнали, что Жеребцов инициировал проверку деятельности К и принадлежащих ему складов, куда поступила переданная по договору продукция сотрудниками <данные изъяты>. О том, что выявив перевозку продукции на склады К, дал указание приостановить передачу продукции по договору. О том, кто стоит за признанием «бесхозной» и уничтожением, продукции <данные изъяты> Кто затеял переписку с З, из которой стало известно о не поступлении в ООО <данные изъяты> части переданной продукции. О том, кто инициировал на основании полученных сведений проверку приведшую к выявлению факта преступления. Следует подчеркнуть важность данного разговора, как доказывающего, вопреки показаниям Б, Ж и К отсутствие у них иных сведений о вовлеченности Жеребцова в их сговор, кроме рассказов об этом А. Это обстоятельство подтверждает версию Жеребцова относительно того, что в ходе встреч с обозначенными гражданами вообще никакие криминальные вопросы в его присутствии не обсуждались. Желая подтвердить данное обстоятельство, Жеребцов просил провести проверку его показаний на детекторе лжи. Если предположить, что Жеребцов действовал согласованно с Б и Ж, он должен был, как минимум предупредить их и А о начале проверки и приезде следственной группы в <адрес>. Не исключено, что если бы Б встретил приехавших, показал склады с похожей водкой, они могли не заметить разницу. Однако Б, не ожидавший такого развития событий прячется. При опросе З устанавливается, что продукция ему действительно не поступала. Из материалов уголовного дела видно, что готовившаяся довольно долго проверка, становится для преступников неожиданностью, что лишило их возможности принять меры. Ж предъявляет претензии А. Обсуждается вопрос приобщения фотографий склада с продукцией вместо осмотра. Данные фотографии изымаются у А, который, в отличии от остальных понимал бессмысленность обращения с подобными просьбами к Жеребцову. Все ездившие в командировки в <адрес> опровергают версию обвинения о том, что Жеребцов пытался скрыть следы преступления, а напротив свидетельствуют о его активной роли в части выявления и фиксации признаков преступления. Подтверждением серьезности подхода, стало то, что приехавших не удалось обмануть даже предоставив им те же объемы другой сходной водки. В этой связи показательно нежелание следствия и суда истребовать материалы наработанные <данные изъяты>. Не потому ли, что они в очередной раз продемонстрируют, противоречивость и нестабильность показаний Ж, Б, З, то, насколько неожиданным для них стал приезд следственной группы, то, что З был в курсе заключенного договора. При огромном объеме возникавших у сторон вопросов, сложностей и проблем, в ходе реализации преступного плана, было практически невозможно избежать телефонного общения. Действительно, материалы ПТП содержат большое количество разговоров Ж, Б и К между собой и с А. Однако в деле нет ни одного телефонного разговора Жеребцова с обозначенными гражданами. Более того, отсутствуют и разговоры Жеребцова с А, которые можно было бы трактовать хотя бы как завуалированное обсуждение возникающих криминальных вопросов. При возникавших трудностях тот же А, не соблюдавший никакой конспирации в общении со Ж и Б, попытался, бы решить вопросы привычным образом, то есть по телефону и с Жеребцовым. Однако в материалах ПТП этого не имеется. Также подтверждающим невиновность Жеребцова в инкриминируемом ему преступлении, является сумма взятки. Как следует из версии обвинения Жеребцов и А получили в качестве взятки 2 457 422 рубля. Однако ни Жеребцовым, ни членами его семьи за обозначенный период не совершено вообще ни одной значимой покупки. Вместе с тем, расходы А перекрывают всю полученную им от Ж, Б и К сумму взятки. А, не только закрыл свои долговые обязательства, но мог позволить себе в это время поездку в <адрес> на <данные изъяты>, с привлечением девушки <данные изъяты>. Только услуги девушки, без проезда, проживания составляли 600 тысяч рублей. Данная поездка не состоялась, но не по причине нехватки денег, а так как А был отозван из <адрес> в виду проблем на работе, за которые он и был уволен. Несмотря на то, что следствие пыталось скрыть ряд расходов А, они находят свое подтверждение в свидетельских показаниях. В частности это приобретение недвижимости <данные изъяты> и <данные изъяты>А, гашение кредитов в банках и долгов физическим лицам, три машины и прочее. В связи с этим возникает вопрос об источниках данных расходов, если половину от полученных взяток он отдавал Жеребцову. Анализ материалов уголовного дела показывает, что, по сути, единственным прямым свидетелем вовлеченности в установленную судом преступную схему Жеребцова являлся А. Однако в суде он полностью изменил данные ранее показания, несмотря на многочисленные угрозы со стороны обвинения расторгнуть заключенное с ним досудебное соглашение и то, что в перерывах между допросом к нему в СИЗО приходил сотрудник <данные изъяты>, оказывавший, с его слов, на него давление. А пояснил, что показания в ходе предварительного следствия были сопряжены с тем, что ему пообещали, что он пойдет как посредник взятки, избежав уголовной ответственности. У него, в то время болела <данные изъяты>, и он боялся, что если его посадят, он живую ее больше не увидит. Соответственно в такой ситуации многие готовы хвататься за любую возможность, не задумываясь о последствиях для других. Ему это решение пообещал следователь АФ, с которым они раньше длительное время работали в одном подразделении. Дальше условия меняются, А обещают, что если он даст показания в отношении Жеребцова, то будет досудебное соглашение и условный срок, его отпускают под домашний арест. А в настоящее время дал правдивые показания, согласующиеся с материалами уголовного дела, ПТП, показаниями остальных свидетелей и Жеребцова. При этом, немаловажно, что А отбывал наказание в другом городе, в то время, как Жеребцов содержался в СИЗО <данные изъяты>, и у них не было возможностей согласовывать позицию если бы они говорили неправду. Оценивая показания А, данные в ходе предварительного следствия, напротив нельзя не отметить их нестабильности и противоречивости. При этом динамика изменения показаний странным образом корродировалась с интересами следствия. В частности, когда стало очевидно, что <данные изъяты> эпизод не находит своего подтверждения, А вспоминает о майской встрече, которая опровергается биллингом и не подтверждается ни телефонными разговорами, ни чем-то еще. Но данный эпизод понадобился, что бы связать разваливающееся обвинение как он появился. А признал, что обманывал Ж, Б и К в части договоренностей с Жеребцовым. К сожалению, он обманывал их настолько правдоподобно, что ему невольно удалось убедить в этом и органы следствия, которые к тому времени уже осуществляли контроль за их общением. Возможно, он хотел мотивировать размер получаемой взятки, возможно, хотел показать свою значимость, так как данные граждане знали источник своих проблем. Но оценивая ситуацию, очевидно, что Б, К и Ж искренне верили в вовлеченность Жеребцова в их сговор с А, что в значительной мере объясняет их позицию. Нет ничего удивительного, в том, что, будучи уверенными в причастности Жеребцова, данные граждане стали его изобличать и когда следствие пыталось укрепить обвинение. На сегодня же они просто боятся, дать правдивые показания, так как возможность привлечения их к уголовной ответственности еще не исчезла. Это подтверждается нестабильностью их показаний, как и согласованностью их между собой, ПТП и показаниями остальных свидетелей. Оценивая материалы дела, нельзя не отметить игнорирование обвинением и судом должностных обязанностей участников. По мнению суда Жеребцов несет ответственность за решения не входящие в его процессуальные полномочия, даже в случае когда ответственные за это должностные лица с этим не согласны. Так, начальник <данные изъяты>Г настаивает на осознанности принятого им решения о заключении договора и по-прежнему, несмотря на возбужденное уголовное дело, полагает его соответствующим закону, а роль Жеребцова в его заключении считает формальной. Настаивает на том, что решение о передаче конкретных партий изъятой продукции принималось им самостоятельно, после согласования и с уведомлением всех заинтересованных служб и прежде всего следствия. Однако судом делается обратный вывод об ответственности за принятое решение Жеребцова. Во всех инкриминируемых Жеребцову эпизодах процессуальное решение о передаче изъятой продукции оформлялось следователем, при согласовании со своим непосредственным руководством. Роль <данные изъяты> работников сводилась к оказанию технической помощи, что подтверждается показаниями всех участников. Игнорируя принципы уголовно-процессуального законодательства, суд возлагает ответственность за осуществленную передачу, не на руководителя принявшего решение о заключении договора и решение о каждой конкретной передаче, не на руководителя следствия, с которым это решение было согласовано, не на следователя оформившего процессуальное решение, не на оперативных работников, участвовавших в мероприятии для оказания технической помощи, и, даже не на руководителя оперативной службы, а на Жеребцова, который не обладал в данном случае никакими властными, процессуальными или иными полномочиями. Данный вывод делается, несмотря на то, что участники самих процессуальных действий говорят об отсутствии вмешательства с его стороны. Действительно, Жеребцовым было дано указание <данные изъяты> работникам составлять свой дублирующий акт передачи, где отражались дополнительные сведения, как фамилия водителя и пр. Но это не снимало со следователей обязанности составления соответствующих процессуальных документов. Несмотря на то, что обвинение пыталось скрыть эти документы, подменяя актами <данные изъяты> работников, пытаясь выставить их в качестве лица принявшего решение о передаче продукции, однако акты передачи следователями составлялись и о них говорят все без исключения свидетели, в том числе и сами следователи, кроме того, данный акт имеется в материалах <данные изъяты> дела. Принимая во внимание разъяснение Верховного Суда РФ, данного в постановлении Пленума № 24 от 09.07.2013 года, очевидно, что действия Жеребцова, не обладавшего властными полномочиями для решения принятых на себя обязательств, и, не влиявшего на ход развития событий, даже в случае доказанности его вины не образовывает состав преступления, предусмотренного ст.290 УК РФ. В подобном случае, его действия должны были квалифицированы по ст.159 УК РФ. Полагаем, что судом при рассмотрении дела грубо нарушалось право Жеребцова на защиту, что повлияло на вынесенный приговор, ему отказывали в постановке вопросов, имеющих непосредственное отношение к рассматриваемому делу, в приобщении документов, в вызове для допроса свидетелей, в запросе материалов, подтверждающих его позицию, в течение года суд докрашивал второстепенных свидетелей, вызвав всех ключевых в последние судебные заседания. Опровергнуть их показания по вновь возникающим моментам без повторного вызова уже допрошенных было нельзя, но в этом суд отказывал ввиду длительности рассмотрения дела. Обвинение по делу представлял государственный обвинитель, который имел непосредственное отношение к рассматриваемому делу и которому заявлялся отвод ввиду необходимости его допроса по обстоятельствам дела. Учитывая изложенное, просит приговор отменить, вынести в отношении Жеребцова С.М. оправдательный приговор.

В судебном заседании осужденный Жеребцов С.М. и его защитник-адвокат Оганесов Г.Р. поддержали доводы, изложенные в апелляционных жалобах об отмене приговора и оправдании Жеребцова С.М.

Прокурор Третяк Д.С., опровергая их доводы, просил апелляционные жалобы осужденного и его защитника оставить без удовлетворения, приговор суда без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитника, судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения, приговор считает законным и обоснованным.

Фактические обстоятельства совершенного Жеребцовым С.М. указанного выше преступления установлены судом правильно, подтверждены доказательствами, приведенными в приговоре.

Полно и всесторонне исследовав материалы уголовного дела, проверив представленные доказательства, сопоставив их друг с другом и оценив эти доказательства в совокупности, суд обоснованно пришел к выводу об их достаточности для разрешения дела, признав Жеребцова С.М. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.6 ст.290 УК РФ.

Доводы осужденного и его защитника о непричастности Жеребцова С.М. к получению взятки в виде денег, иного имущества и незаконного оказания ему услуг имущественного характера была подтверждена в ходе предварительного следствия и в судебном заседании показаниями свидетелей Ж, Б, К, осужденного А, а также другими доказательствами материалов уголовного дела, исследованными в судебном заседании.

Так, свидетели Ж, Б, К, как на следствии, так и в судебном заседании дали показания, уличающие осужденного Жеребцова о приобретении и передаче ему 08.02.2012 года в виде взятки компьютерной техники общей стоимостью 38798 рублей, которые подтвердили свои показания на очных ставках с Жеребцовым.

Кроме того, их показания подтверждаются детализацией телефонных переговоров между Ж, К и Жеребцовым, свидетельствующей о телефонных переговорах Ж и Жеребцова и об их нахождении в момент передачи компьютера и многофункционального устройства в одном месте <адрес>.

Показания свидетелей Ж, Б и К подтверждаются также сведениями, полученными из магазина <данные изъяты> о продаже 08.02.2012 компьютера и МФУ, и товарным чеком с указанием стоимости моноблока и многофункционального устройства общей стоимостью 38 798 рублей.

Свидетель У показал, что в феврале 2012 года он работал продавцом-консультантом в магазине <данные изъяты> в <адрес> по <адрес>, 8 февраля 2012 года в магазин пришли трое мужчин, один из них был нерусской национальности, попросили помочь выбрать компьютер моноблок. По его рекомендации они купили одну из представленных в магазине моделей. Кроме моноблока они приобрели многофункциональное устройство. Он запомнил это, так как такая техника редко продавалась.

Согласно ответу руководителя безопасности магазина № ООО <данные изъяты>РШ по данным программы от 08.02.2012 года, в магазине <данные изъяты> по <адрес> осуществлена продажа моноблока <данные изъяты> и многофункционального устройства <данные изъяты> общей стоимостью 38798 рублей продавцом-консультантом У, что подтверждается товарным чеком.

Доводы жалоб осужденного о недопустимости данного доказательства, поскольку он дан якобы ненадлежащим и заинтересованным в исходе дела лицом из-за личной неприязни к нему, судебная коллегия находит надуманными и необоснованными, доказательств того, что РШ испытывает к осужденному неприязнь в судебном заседании установлено не было и суду стороной защиты не представлено, вопреки доводам жалоб, данный ответ не противоречит другим доказательствам, исследованным в судебном заседании и указанным выше. Также надуманны и необоснованны доводы жалоб о том, что чек и справки, представленные из магазина <данные изъяты> являются поддельными.

Также получение от осужденного Жеребцова указанной выше компьютерной техники подтвердили в суде свидетели ОФ и ШВ, которые при понятых опознал по фотографии МФУ переданное ему Жеребцовым, совпавшее по наименованию и модели с проданным 08.02.2012 в магазине <данные изъяты>

Свидетель Л подтвердил в суде, что в 2012 году сотрудники отдела пользовались несколькими многофункциональными устройствами, находившимися в кабинете у ШВ. Жеребцов часто ездил в <данные изъяты>, по товарищески общался с А.

Также свидетели Ж, Б и К дали в суде показания, свидетельствующие о преступной деятельности осужденного Жеребцова, направленной на незаконную оплату стоимости ремонта служебной автомашины <данные изъяты> за оказание осужденным общего покровительства и попустительства по службе. Свидетели Ж, Б и К дали показания об оплате К по просьбе Жеребцова стоимости ремонта служебной автомашины 08.02.2012 года на СТО <данные изъяты> на общую сумму, как установлено в суде 15 697 рублей, которые они подтвердили на очных ставках с Жеребцовым.

Показания свидетелей Ж, Б и К также подтверждаются детализацией телефонных переговоров между Ж, ЧА с Жеребцовым, свидетельствующим о телефонных переговорах Ж и Жеребцова и нахождении К в момент передачи оплаты стоимости ремонта служебного автомобиля в районе нахождения СТО.

Согласно имеющихся в деле доказательств, исследованных в судебном заседании, в ОАО <данные изъяты> в период с 4 по 8 февраля 2012 года проводился ремонт автомашины <данные изъяты> состоящей на балансе <данные изъяты> стоимость которого составила 15 697 рублей.

Из показаний свидетеля ЗФ следует, что с января по май 2012 года ремонт автотранспорта <данные изъяты> производился на СТО <данные изъяты><данные изъяты> договор на обслуживание автотранспорта с ОАО <данные изъяты> не заключало. В документах о ремонте автомашины неверно указан номер - №, вместо № Кем оплачивался ремонт автомашины, ему не известно, но управлением <данные изъяты> ремонт автомобиля не оплачивался.

Согласно приказу № от 08.02.2012 года автомашина <данные изъяты> закреплен за Жеребцовым, оперуполномоченными <данные изъяты>Л и ЖФ, автомашина <данные изъяты> за <данные изъяты>ОФ, Л и КА.

Свидетель Л, в чьем пользовании находился данный служебный автомобиль, показал, что когда он совершил поломку автомобиля, поместил его на СТО <данные изъяты> через некоторое время Жеребцов сообщил ему о необходимости получения автомашины в СТО после ремонта, без оплаты его стоимости и сказал, что ремонт оплачен «друзьями из <данные изъяты>». Жеребцов часто ездил в <данные изъяты>, по-товарищески общался с <данные изъяты>А.

Доводы осужденного и его защитника о том, что ремонт автомобиля был оплачен деньгами Ж в счет погашения долга А проверялись в судебном заседании, не нашли своего подтверждения и были опровергнуты изложенными выше доказательствами.

Также, в судебном заседании нашел подтверждение факт оплаты К денег за банкет сотрудников <данные изъяты>, показав, что 16.03.2012 года ему позвонил Жеребцов, с которым они встретились в ресторане <данные изъяты> около 17.30 часов, Жеребцов сказал отдать официанту деньги около 70 000 рублей, но точную сумму не помнит, банкет проходил на 2 этаже.

Свои показания свидетель К подтвердил на очной ставке с Жеребцовым.

Из оглашенных показаний свидетеля КБ следует, что в марте 2012 года она работала менеджером в ресторане <данные изъяты> и формировала заказ на банкет 16.03.2012 года, заказчиком которого являлась КВ. За заказ была сделана предоплата в сумме 53 000 рублей, остальная сумму в размере 52 927 рублей была внесена в день проведения банкета 16.03.2012 года.

Из показаний свидетеля КВ следует, что в марте 2012 года она занималась сбором денег с сотрудников на празднование дня <данные изъяты>, всего было около 20 сотрудников, которые сдали 2200-2500 рублей, она внесла предоплату в ресторан <данные изъяты> 53 000 рублей, оставшуюся сумму за банкет оплатил кто-то из руководства отдела.

Из исследованного в судебном заседании листа заказа, следует, что заказчиком внесена предоплата в сумме 53 000 рублей, остаток составил 52927 рублей, общая сумма заказа составила 105927 рублей.

Допрошенный свидетель АЛ также дал показания об оплате только части стоимости банкета.

Несмотря на то, что осужденный Жеребцов и его защитник указывают о непричастности осужденного к совершению преступления, существовании неприязненных отношениях между ним, Ж, Б и К неоднократно встречался с ними и А, Б и Ж, обсуждал вопросы по количеству изъятой алкогольной продукции, места ее хранения и по ее передаче представителям ООО <данные изъяты>

Также в ходе судебного заседания было достоверно установлено о том, что Жеребцов совместно с ранее осужденным А получили взятки за общее покровительство и попустительство по службе за незаконные действия, совершенные группой лиц по предварительному сговору, также участвовал при ее передаче представителям ООО <данные изъяты>

Так, из показаний осужденного А, взятых судом в основу приговора, свидетелей Ж, Б и К следует, что Жеребцов и А встречались со Ж и Б в кафе <данные изъяты> в <адрес>, где в ходе встречи между ними была, достигнута договоренность о передаче последним спиртосодержащей жидкости, хранящейся в <данные изъяты> при этом А и Жеребцову было сообщено, что передаваемая ими спиртосодержащая жидкость и алкогольная продукция в дальнейшем будет реализовываться. Там же, с целью придания видимости правомерности передачи спиртосодержащей жидкости, между А, Жеребцовым, Ж и Б была достигнута договоренность о предоставлении Б правоустанавливающих документов на ООО <данные изъяты> с целью последующего заключения между ООО <данные изъяты> и начальником <данные изъяты> договора ответственного хранения получаемой спиртосодержащей жидкости.

За указанную незаконную деятельность А и Жеребцов потребовали от Ж и Б передавать им по 300 000 рублей за получаемый контейнер с водкой и по 500 000 рублей за получаемый контейнер со спиртом, на что те согласились. После этого, 23.05.2012 Б направил в <данные изъяты> проект договора ответственного хранения между ООО <данные изъяты> и <данные изъяты>. Первым исполнителем по указанному документу начальником <данные изъяты> был назначен Жеребцов, соисполнителем - начальник правового управления <данные изъяты>ЧШ.

Также из оглашенных судом показаний Б следует, что на следующий день после встречи в позной с Жеребцовым и А в мае 2012 года, он приехал на работу к А и передал ему пакет документов ООО <данные изъяты>А сказал, что окажет содействие в заключении договора с начальником <данные изъяты> Это содействие будет выражено в том, что документы быстро попадут к Г и договор будет подписан. А сказал, что документы к Г занесет Жеребцов. В момент подписания договора присутствовал Жеребцов, при этом Г сообщил о том, что все вопросы по исполнению заключенного договора Б может решать с Жеребцовым.

Из показаний свидетеля ЧШ следует, что Жеребцов по указанию Г предоставил ей учредительные документы ООО <данные изъяты> она переработала первоначальный договор, Жеребцов также вносил поправки в него и в июне 2012 года передала 2 экземпляра договора Г, в этот момент в кабинете Г находился Жеребцов и представитель ООО <данные изъяты>З или Б.

Из оглашенных в суде показаний свидетеля Г, данных на следствии, а также в суде, следует, что Жеребцов представил ему доклад о том, что <данные изъяты> является официальной организацией занимающейся на основе существующей лицензии переработкой, хранением, утилизацией и перевозкой, спиртосодержащей жидкости изъятой по уголовным делам и материалам проверок. Также он сообщил, что какой-либо негативной информации о данной фирме не получено. После этого договор был заключен.

Согласно ОРМ «ПТП» 18.06.2012 г. в 11.28 часов Г сообщил Жеребцову о том, что Б приехал из <адрес> для подписания договора с ООО <данные изъяты>

В материалах уголовного дела, имеется копия договора ответственного хранения от 18.06.2012, заключенного между ООО <данные изъяты> в лице Б и <данные изъяты>, в лице начальника Г

Из показаний свидетеля АЛ – начальника <данные изъяты> следует, что мероприятия по выявлению незаконного оборота спиртосодержащей жидкости проводило их подразделение, непосредственное руководство и их планирование осуществлял Жеребцов. Вопросами помещения изъятой спиртосодержащей жидкости также занималось их подразделение. Поэтому ключи от складов, где хранилась изъятая жидкость, находились у сотрудников отдела, и поскольку ключи от складов хранились у них, то следователи просили их, чтобы они их возили на склады.

Таким образом, в судебном заседании была установлена активная роль Жеребцова на стадии рассмотрения документов при согласовании договора и при его подписании, без непосредственного участия которого было бы невозможно создать видимость, прикрывающую незаконную деятельность по обороту спиртосодержащей жидкости и приступить к непосредственной её выдаче Ж, Б и К за денежное вознаграждение. После создания условий, придающих видимость легальности деятельности по передаче спиртосодержащей жидкости, Жеребцов совместно с А приступили к ее выдаче.

При этом Жеребцов продолжил принимать непосредственное участие в этой деятельности.

Так, согласно материалам ОРМ «ПТП» и показаниям свидетеля КГ начальника <данные изъяты>Жеребцов вместе с представителями ООО <данные изъяты> приходили к нему в кабинет, в ходе которой Жеребцов попросил у него помощи в организации передачи представителям ООО водки со складов <данные изъяты>, мотивируя свою просьбу необходимостью быстрой передачи водки. Он дал указание начальнику <данные изъяты>АГ направить следователей, чтобы они присутствовали при передаче представителям ООО <данные изъяты> спиртосодержащей продукции.

Согласно показаниям свидетелей КД и АИ они по указанию АГ начальника следственной части 29.06.2012 года и 03.07.2012 года совместно с оперуполномоченным <данные изъяты>ЖФ выезжали на <данные изъяты> таможенный пост для передачи водки и спиртосодержащей жидкости представителям ООО <данные изъяты> хранящуюся на складе. 29.06.2012 года представителю ООО ЛА было выдано 1000 коробок с водкой <данные изъяты> и 112 коробок с водкой <данные изъяты> о чем был составлен акт.

Из оглашенных в суде показаний свидетеля ЖФ следует, что возможно Жеребцов дал ему указание выдать представителям ООО <данные изъяты> хранящуюся на складе спиртосодержащую жидкость. В судебном заседании данный свидетель пояснил, что не помнит, кто именно дал ему указание о выдаче спиртосодержащей жидкости, однако пояснил, что перед этим Жеребцов говорил ему, чтобы он составлял акты о передаче алкогольной продукции. Для передачи алкогольной продукции он выезжал с КД и АИ

Факт передачи спиртосодержащей жидкости подтвержден также составленными по результатам передачи актами, а также показаниями сотрудников <данные изъяты>КА, КХ и ФШ, обеспечивавших охрану склада.

29.06.2012 года непосредственно после получения водки, в кафе <данные изъяты> состоялась встреча, в ходе которой по показаниям Б он передал А за полученную водку деньги в сумме 300 000 рублей. Также данный факт подтверждается ОРМ «ПТП», зафиксировавшим их телефонные переговоры, в ходе которых Б сообщил, что они заканчивают погрузку алкогольной продукции, после чего они договорились созвониться и встретиться вечером в кафе.

В ходе проведения ОРМ «Наблюдение» зафиксирована встреча А и <данные изъяты> в кафе 29.06.2012 года в период с 19.20 часов до 20 часов. После этого, согласно ОРМ «ПТП» 30.06.2012 года в 17.16 часов А позвонил Жеребцову и они договорились встретиться около <данные изъяты>.

Из оглашенных показаний А, взятых судом в основу приговора следует, что на встрече они распределили между собой ранее полученные А от Б деньги.

Согласно ОРМ «ПТП» 03.07.2012 года в 19.19 часа А позвонил Ж и они договорились о встрече в районе <данные изъяты> при этом, последний сказал, что они забрали спиртосодержащую жидкость и К привезет деньги. Из показаний А взятых судом в основу приговора и свидетеля К следует, что 03.07.2012 г., находясь у <адрес> в <адрес>, А получил от К деньги в сумме 250 000 рублей за полученную водку. Также получение денег А подтверждается записями изъятой у Б записной книжки о передаче денег А 26.06.2012 года и 03.07.2012 года.

Материалами ОРМ «ПТП» зафиксировано, что 06.07.2012 года А позвонил Жеребцов и они договорились о встрече около <данные изъяты> 06.07.2012 года, в 14.39 часов А позвонил Жеребцов и сообщил, что подъехал к <данные изъяты>, они договорились встретиться на улице. Из показаний А, взятых в основу приговора, следует, что при данной встрече они распределили между собой ранее полученные А от К деньги.

О том, что Жеребцов покровительствовал деятельности по незаконному обороту спиртосодержащей жидкости свидетельствуют показания свидетеля ЧД – заместителя начальника <данные изъяты>, их которых следует, что Жеребцов при личной встрече говорил ему о законности схемы передачи водки ООО <данные изъяты> поскольку между обществом и <данные изъяты> имеется договор и таким образом они снимают с себя ответственность за хранение изъятой спиртосодержащей жидкости, а также, что они не отслеживают перемещение передаваемой спиртосодержащей жидкости, т.к. его это не интересует, и что не надо проводить в отношении данной фирмы проверку.

Из показаний Л – <данные изъяты> следует, что 11.07.2012 года он и Жеребцов принимали участие в передаче спиртосодержащей жидкости представителю ООО <данные изъяты> передача также происходила с участием следователя Г Затем после этого Жеребцов и Г поехали в гостиницу к Б для подписания актов приема – передачи, что свидетельствовало о том, что Жеребцов лично убедился в передаче водки и проконтролировал данную процедуру.

Из показаний А, взятых в основу приговора, и показаний свидетеля Б следует, что одновременно с этим 11.07.2012 в кафе <данные изъяты>А получил от Б деньги в сумме 500 000 рублей за полученную водку, а 12.07.2012 года около 00.30 минут, находясь около дома по адресу: <адрес> он, и Жеребцов распределили между собой 500 000 рублей, полученные 11.07.2012 от Б.

Факт указанной встречи подтверждается детализацией телефонных переговоров А и Жеребцова, зафиксировавшей соединение 11.07.2012 года в 23.57 часа.

Также из показаний А, взятых в основу приговора, и показаний свидетеля Б следует, что 12.07.2012 года около 21 часа, находясь в кафе <данные изъяты>А получил от Б деньги в сумме 100 000 рублей за полученную водку.

Данный факт подтвержден ОРМ «Наблюдение», в ходе которого зафиксирована встреча А и Б в кафе <данные изъяты> в 20.55 часов.

В ходе проведения ОРМ «ПТП» зафиксирован телефонный разговор, Г и Жеребцова, состоявшийся 19.07.2012 года в 11:54 часов. В ходе разговора Г сообщил Жеребцову, что пришел документ от и.о. директора филиала <данные изъяты> в котором просит оплатить 126 000 рублей. Этот документ он отписал Жеребцову и попросил разобраться с этим вопросом. Г спросил о том, разговаривал ли тот с представителями ООО <данные изъяты> по вопросу передачи им на хранение изъятой в <адрес> спиртосодержащей продукции. Жеребцов ответил, что разговаривал, и те должны туда выехать.

В своих показаниях Г подтвердил данный факт, показав, что вопросы по договору с ООО <данные изъяты> о передаче спиртосодержащей жидкости именно с Жеребцовым он обсуждал, потому что именно Жеребцов занимался этим направлением работы.

Допрошенные сотрудники <данные изъяты>АЗ, СВ и И показали, что по согласованию с сотрудниками <данные изъяты> 24.07.2012 следователь <данные изъяты>АЗ передал по акту приема-передачи В 12 706 пятилитровых канистр со спиртосодержащей жидкостью.

В ходе проведения ОРМ «Наблюдение» 26.07.2012 года в 15:03 часов зафиксирована встреча А, Жеребцова, Б и Ж в кафе <данные изъяты> В ходе указанной встречи, согласно показаниям А, данных на следствии и взятых в основу приговора, Б и Ж была, достигнута договоренность о передаче А и Жеребцову 600 000 рублей. В качестве обоснования необходимости передачи денег в этот день было указанно на отъезд Жеребцова в отпуск, в связи с чем ему необходимы денежные средства.

Также, из оглашенных в судебном заседании показаний А, Б, Ж и К, следует, что 27.07.2012 года в период времени с 00 часов до 2 часов, находясь в кафе <данные изъяты>А получил от Б и Ж деньги в сумме 600 000 рублей. После этого, А созвонился с Жеребцовым и договорился о встрече, что подтверждается ОРМ «ПТП».

Встреча между последними, состоялась 27.07.2012 года около 2-х часов, на пересечении <адрес> и <адрес>, где они распредели между собой полученные 600 000 рублей.

Суд, исследовав в судебном заседании имеющиеся в материалах уголовного дела доказательства, обоснованно дал критическую оценку показаниям осужденного А, свидетелей АЦ, Л и СЕ, данным в судебном заседании, о том, что в ночь с 26 на 27 июля 2012 года А при встрече с Жеребцовым в ночное время передал ему не взятку, а статистические карточки, правильно указав, что данные показания указанные лица дали с целью избежания Жеребцовым уголовной ответственности.

Также допрошенные по данному факту А и Ж показали, что деньги в сумме 600000 рублей передавались за ранее полученную в <адрес> спиртосодержащую жидкость, затем А с Жеребцовым распределили между собой 600 000 рублей, полученные 04.08.2012 от К.

Также, из показаний А, данных на следствии и взятых в основу приговора, следует, что Жеребцов, в период времени с 01.01.2013 г. до 27.04.2013 г., попросил его сообщить Ж и Б о необходимости представления сотрудникам <данные изъяты> для осмотра в <адрес> любой иной алкогольной продукции. А направил Ж по электронной почте письмо, содержащее сведения об общем количестве полученной Ж, Б и К от сотрудников <данные изъяты> спиртосодержащей жидкости и алкогольной продукции, а также просьбу предоставить сотруднику полиции, которого направит Жеребцов, любую иную спиртосодержащей жидкость для осмотра и фотографирования.

Также, А на следствии показал, что он получал одну треть с каждой суммы, остальное отдавал Жеребцову, при этом, изготовление актов приема-передачи он лично контролировал, видел в материалах, что все это делалось официально.

Кроме того, в ходе обыска, у А были изъяты фотографии коробок с водкой, которые были переданы А для предоставления Жеребцову с целью подтверждения якобы её хранения на складе в <адрес>. С этой же целью в <адрес> были направлены оперуполномоченный отдела <данные изъяты>БВ и следователь <данные изъяты>НФ.

Из показаний свидетеля БВ, оглашенных в судебном заседании, установлено, что он выезжал в <адрес> дважды и оба раза именно Жеребцов проводил ему инструктаж. В первый раз они спиртосодержащую жидкость не обнаружили затем на второй раз, находясь в <адрес> на складе ООО <данные изъяты> он и НФ провели осмотр алкогольной продукции представленной Б, о чем было сообщено Жеребцову.

Из показаний Б осмотренная НФ и БВ продукция не являлась ранее полученной от сотрудников <данные изъяты> а собрана им на складе для демонстрации якобы наличия у него алкогольной продукции на хранении.

Из показаний свидетеля БГ, данных в суде, следует, что она является заместителем начальника <данные изъяты> Летом 2012 года она узнала о заключении договора о хранении спиртосодержащей жидкости с ООО <данные изъяты> В ноябре 2012 года в ходе инвентаризация вещественных доказательств, изъятых сотрудниками <данные изъяты> было установлено, что по нескольким уголовным делам продукция для хранения была направлена в <адрес>, следователем Г была передана на хранение без осмотра еще до возбуждения уголовного дела. Решение о передаче продукции принимал Жеребцов. 16.12.2012 на совещании было принято решение о командировке в <адрес> следователя для проверки условий хранения переданной спиртосодержащей продукции. В февраля 2013 года в <адрес> выезжал НФ, который установил, что в ООО <данные изъяты> спиртосодержащая жидкость на хранение не поступала. Г в объяснении указал, что продукцию передал по указанию Жеребцова, который сказал, что водку хранить негде и можно её будет осмотреть позже в <адрес>. В ООО <данные изъяты> была направлена претензия о невыполнении договорных обязательств, на которую поступил ответ о том, что ими договор не заключался, продукция на хранение не поступала. По всем уголовным делам и материалам доследственных проверок, начиная с 2011 г., при изъятии <данные изъяты> сотрудниками <данные изъяты> нелегальной спиртосодержащей жидкости ими самостоятельно определялось место её хранения. Доступ к этой продукции был только у сотрудников <данные изъяты>. После предоставления <данные изъяты> сотрудниками <данные изъяты> материалов следователю, для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, изъятая продукция не пересчитывалась и фактически следователю не передавалась, вещественными доказательствами признавались только образцы изымаемой продукции. Жеребцов лично занимался всеми вопросами, связанными с изъятием спиртосодержащей жидкости и сопровождением материалов, он всегда был в курсе всех дел и принимал при решении этих вопросов самое активное участие.

Кроме того, судом первой инстанции, из исследованных материалов уголовного дела было установлено, что Жеребцову было известно о том, что переданная по договору продукция не будет храниться на специализированных складах, а будет реализовываться за пределами <адрес>, о чем он сам просил представителей ООО <данные изъяты>

Оснований не доверять показаниям свидетелей Ж, Б и К, данным на следствии и в суде, а также показаниям А, данным на следствии и взятым в основу приговора, у суда не имелось, показания уличающие осужденного они давали в присутствии защитников, будучи предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, причин по которым данные свидетели могли оговорить осужденного, в судебном заседании установлено не было.

Кроме того, данные свидетели подтвердили свои показания на очных ставках с осужденным.

Также, суд обоснованно взял в основу приговора показания А, данные в ходе предварительного следствия о совершении преступления совместно с осужденным Жеребцовым, с которым вопреки доводам жалоб он находился в дружеских отношениях. Данные показания были даны в присутствии адвоката и подтверждены на очных ставках и при их проверках. Кроме того, показания А подтвердились и другими доказательствами, исследованными в судебном заседании. Суд первой инстанции обоснованно не нашел оснований для признания показаний А недопустимыми. Вина А в совершении аналогичного преступления, предусмотренного ч.6 ст.290 УК РФ, при установленных судом первой инстанции обстоятельствах, была установлена вступившим в законную силу приговором <данные изъяты> от 22.04.2015 года.

Доводы жалоб осужденного и его защитника об оказании на А давления проверялись судом первой инстанции и не нашли своего подтверждения. Допрошенный в суде следователь АФ, показал, что при расследовании уголовного дела в отношении А и Жеребцова, последний показания давал свободно, в присутствии защитника, показания в протоколах допросов изложены со слов А, который после его задержания по собственной инициативе заключил со следствием досудебное соглашение.

Показания свидетелей Ж, Б, К и А данные ими на следствии и в суде, подтвердились исследованными в суде первой инстанции материалами ОРМ «прослушивание телефонных переговоров», данных свидетелей и Жеребцова, протоколами о проведении ОРМ «Оперативный эксперимент» в отношении А, в ходе которого, в период времени с 18 ч. до 18 ч.45 мин., в ресторане <данные изъяты> в <адрес> проведена негласная аудиозапись беседы А со Ж и Б, в ходе которой А подтвердил факт получения от указанных лиц денежных средств, часть из них передавал Жеребцову за оказание покровительства при незаконной реализации алкогольной продукции, а также ОРМ «наблюдение» в отношении А и Жеребцова, в ходе которых зафиксированы их встречи в ресторане <данные изъяты> со Ж, Б, К, встречи А с Б в кафе <данные изъяты>

Оперативно-розыскные мероприятия по данному уголовному делу проведены в соответствии с требованиями ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности», результаты которых надлежащим образом оформлены, рассекречены и предоставлены в следственный орган, исследовались в судебном заседании, при этом, действия оперативных сотрудников были направлены на проверку имеющихся сведений о незаконных действиях А, Жеребцова, выявление причастных к этому лиц, пресечение и раскрытие данного преступления, подтверждают непосредственные обстоятельства совершения преступления.

Судебная коллегия не находит оснований о признании недопустимыми доказательствами результатов ОРМ по прослушиванию телефонных переговоров и снятии информации с технических каналов связи, содержащихся на дисках, поскольку они проведены в соответствии с действующим законодательством на основании постановлений судов, которым были даны разрешения на их проведение в отношении каждого лица с указанием конкретного номера телефона и периода времени проведения ОРМ.

В ходе следствия содержание дисков было просмотрено и прослушано, были составлены соответствующие протоколы осмотров и прослушивания аудиозаписей, данные протоколы соответствуют требованиям УПК РФ, приобщены к материалам дела в качестве вещественных доказательств, которые были исследованы в ходе судебного заседания, оснований сомневаться в достоверности содержащихся в них сведений оснований не имеется. Как правильно указано в приговоре, некоторые неточности в машинописных текстах стенограмм телефонных переговоров, являлись техническими ошибками и не влекут признания их недопустимыми. Доводы жалоб о том, что протокол осмотра дисков с информацией о входящих и исходящих соединениях абонентских номеров с учетом показаний специалиста ШИ не подтверждает, а опровергает выводы суда о его местонахождении в инкриминируемый период, судебная коллегия находит надуманными. Показаниями свидетеля ШИ подтверждены фактическое производство звонков, зафиксированных на дисках в указанное в них время и с соответствующей продолжительностью, а также нахождение абонентов применительно к локализации базовых станций сотовой связи.

Доводы жалоб о том, что показания свидетеля К являются недопустимыми, поскольку он не в полной мере понимает русский язык и ему необходим был переводчик, судебная коллегия находит надуманными. Согласно протоколу судебного заседания К показал, что русским языком он владеет хорошо, в переводчике не нуждается.

Из показаний свидетеля КФ, данных в суде, следует, что в ходе проведения ОРМ в отношении Жеребцова, А, Ж, Б, К и других лиц было установлено, что осужденный и А за взятки передавали Ж и Б изъятую сотрудниками полиции из незаконного оборота алкогольную продукцию. Осужденный встречался с А под предлогом служебных встреч, где решали вопросы по передаче спиртосодержащей жидкости, отношения между ними были дружеские. После получения разрешения <данные изъяты> на привлечение А к уголовной ответственности, тот был задержан, ему был предоставлен адвокат, после чего А добровольно дал показания по обстоятельствам совершенного совместно с Жеребцовым преступления, при этом ему никто не обещал, что он будет условно осужден, он лишь просил, чтобы ему не избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу. Б, Ж и К также давали показания о даче взяток Жеребцову и А. Когда началась проверка по факту утраты представителями ООО <данные изъяты> переданной им на хранение алкогольной продукции, Жеребцов приходил к нему, пытался выведать, что делать. В отношении Ж, Б было возбуждено уголовное дело по ч.4 ст.159 УК РФ, однако <данные изъяты> отказалось признавать себя потерпевшей стороной, их действия были переквалифицированы, а дело прекращено. Он приходил к А в СИЗО для беседы, но никакого давления на него не оказывал, тот высказывал ему претензии, что его посадили. Также по поручению следователя допрашивал свидетелей.

Доводы жалоб о том, что показания свидетеля КФ являются недопустимыми, судебная коллегия не может признать обоснованными, поскольку каких-либо данных о заинтересованности данного свидетеля в исходе дела в материалах дела не имеется, оснований для оговора КФЖеребцова не имелось, свидетель сообщил суду, данные, которые стали ему известны в связи с осуществлением им оперативно-розыскной работы по расследованному в отношении Жеребцова уголовному делу, кроме того доводы жалоб в этой части противоречат положениям ст.ст.56 и 75 УПК РФ. Также судебная коллегия находит необоснованными доводы жалоб о признании недопустимыми протоколы допросов свидетелей, которые были составлены <данные изъяты>КФ, которые были допрошены им по поручению следователя, кроме того, свидетели ЧО, ВШ,АГ, БГ, ВФ, КВ, ОФ, КА, КХ и ВГ были допрошены судом, и в приговоре приведены показания данные в суде. Другие свидетели, допрошенные КФ, судом не допрашивались.

Отсутствие процессуальных решений с уголовно-правовой оценкой действий Б, Ж и К само по себе не может свидетельствовать о невиновности Жеребцова в инкриминируемом ему преступлении.

Доводы апелляционных жалоб о том, что обвинение по делу представлял заинтересованный в исходе дела государственный обвинитель Д, в отношении которого суд необоснованно отклонил отвод, судебная коллегия находит необоснованными, поскольку в соответствии с ч.2 ст.61 УПК РФ участие прокурора в производстве предварительного следствия, а равно его участие в судебном разбирательстве не является препятствием для дальнейшего участия прокурора в производстве по данному уголовному делу. Кроме того, государственное обвинение наравне с Д поддерживал Е, какой-либо заинтересованности в исходе дела государственных обвинителей из материалов уголовного дела не усматривается.

Судебная коллегия находит необоснованными доводы апелляционных жалоб о признании недопустимыми доказательствами, полученных с участием следователя <данные изъяты> по тем основаниям, что он не мог расследовать уголовное дело в отношении него и А, поскольку был знаком с последним и был, якобы, заинтересован в исходе дела с целью облегчения его ответственности. В судебном заседании из показаний свидетеля АФ было установлено, что в 2007 году он работал с А в <данные изъяты>, однако в подчинении друг у друга не находились, дружеских отношений не поддерживали, вне службы не общались, судом первой инстанции было установлено, что следователь АФ какой-либо заинтересованности в исходе дела не имел.

При таких обстоятельствах, учитывая отсутствие оснований, указанных ст.ст.61,62 УПК РФ препятствующих расследование уголовного дела следователем АФ в отношении Жеребцова, доводы жалоб в этой части судебная коллегия находит также необоснованными. Также необоснованны доводы осужденного о том, что <данные изъяты>РО состоит в дружеских отношениях с А, в судебном заседании суда апелляционной инстанции было установлено, что несмотря на то, что А и РО проходили службу в <данные изъяты>, они работали в разных подразделениях, отношения между ними были только в служебных рамках, дружеских отношений РО с А не поддерживал.

Доводы жалоб о том, что А совершил мошенничество, завладев деньгами, полученными от Ж, Б и К, и действовал по собственной инициативе, в своих корыстных интересах, суд первой инстанции обоснованно оценил критически, поскольку в судебном заседании из исследованных доказательств было установлено, что он действовал по предварительному сговору с Жеребцовым, с учетом отведенной ему преступной роли по получению взятки в особо крупном размере.

Также при квалификации действий Жеребцова по ч.6 ст.290 УК РФ суд первой инстанции обоснованно, вопреки доводам жалоб взял во внимание, что Жеребцов являлся должностным лицом – представителем органа исполнительной власти РФ, проходил службу в должности заместителя начальника отдела <данные изъяты>. Свою деятельность осуществлял на основании Конституции РФ, федеральных конституционных законов, Федерального закона «О полиции», поэтому его действия, как указано в жалобах не подпадают под квалификацию по ст.159 УК РФ.

Также, судебная коллегия не может согласиться с доводами жалоб о том, что суд первой инстанции рассмотрел дело не беспристрастно, поскольку судебное разбирательство по уголовному делу проведено объективно и всесторонне с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон в соответствии с требованиями УПК РФ. Как видно из протокола судебного заседания, судебное разбирательство проведено в соответствии с требованиями ст.ст.273-293 УПК РФ, все доказательства были исследованы судом в установленном законом порядке, при этом доводы осужденного Жеребцова и его защитника о результатах рассмотрения их ходатайств и оценкой доказательств, по мнению судебной коллегии, не может свидетельствовать об обвинительном уклоне или нарушении принципа состязательности сторон и необъективности суда первой инстанции, нарушении права на защиту.

Каких-либо нарушений норм уголовно-процессуального законодательства, регламентирующих подследственность, по делу не допущено, в связи с чем доводы жалоб в этой части судебная коллегия также не может признать обоснованными.

В приговоре дана надлежащая оценка всем исследованным по делу доказательствам, судом указано, почему он взял в основу приговора одни доказательства и отверг другие. Все приведенные в апелляционных жалобах доводы о невиновности Жеребцова проверялись судом первой инстанции, доводам осужденного о непричастности к инкриминируемому ему деянию судом дана надлежащая оценка, в связи с чем оснований для отмены приговора судебная коллегия не находит.

Судебная коллегия считает, что действия Жеребцова по ч.6 ст.290 УК РФ были квалифицированы правильно.

При определении меры наказания Жеребцову суд учел характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, обстоятельства дела, в полной мере данные положительно характеризующие его личность, все обстоятельства смягчающие наказание, в том числе и те сведения, которые были представлены в судебную коллегию, а также влияние наказания на условия жизни его семьи, исправление осужденного и назначил справедливое наказание, оснований для его смягчения судебная коллегия не усматривает.

Изучив содержание протокола судебного заседания и содержание замечаний на протокол судебного заседания осужденного и его защитника, судебная коллегия находит, что протокол судебного заседания соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, ст. 259 УПК РФ. Замечания на протокол судебного заседания рассмотрены председательствующим по делу в соответствии с законом, порядок судебного заседания отражен в протоколе правильно, сомневаться в достоверности его содержания и результатах рассмотрения принятых на него замечаний, судебная коллегия не находит. Вывод суда об отклонении замечаний на протокол судебного заседания является обоснованным, судом приведены мотивы принятого решения, оснований для признания постановлений о рассмотрении замечаний необоснованными у судебной коллегии не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия,

О п р е д е л и л а:

Приговор Центрального районного суда г.Читы от 7 апреля 2017 года в отношении Жеребцова С. М. оставить без изменения.

Апелляционные жалобы осужденного Жеребцова С.М. и адвоката Оганесова Г.Р. оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационную инстанцию Забайкальского краевого суда в порядке главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи