ВЕРХОВНЫЙ СУД УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
Судья Черняев Н.В. УИД: 18RS0011-01-2020-003569-63
Апел. производство: №33-116/2022
1-я инстанция: №2-294/2021
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
10 января 2022 года г. Ижевск
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:
председательствующего судьи Копотева И.Л.,
судей Дубовцева Д.Н., Пашкиной О.А.,
при секретаре Рогалевой Н.В., Шкляевой Ю.А.,
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление Глазовского межрайонного прокурора Удмуртской Республики на решение Глазовского районного суда Удмуртской Республики от 11 мая 2021 года по исковому заявлению Глазовского межрайонного прокурора Удмуртской Республики в интересах Российской Федерации в лице Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № по Удмуртской Республике к Н.В.И. о возмещении материального ущерба.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Пашкиной О.А., пояснения представителя прокуратуры Удмуртской Республики С.А.О. и представителя Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № по Удмуртской Республике И.А.А. поддержавших доводы апелляционного представления, возражения на апелляционное представление представителя ответчика Н.В.И. – Ж.В.В., судебная коллегия
установила:
Глазовский межрайоный прокурор Удмуртской Республики (далее – истец, прокурор) обратился в суд в интересах Российской Федерации в лице Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № по Удмуртской Республике (далее – истец, Межрайонная ИФНС России № по УР, инспекция) с исковым заявлением к Н.В.И. (далее – ответчик, Н.В.И.) о возмещении материального ущерба. Исковые требования мотивированы тем, что до начала проведения налоговой выездной проверки (20 апреля 2016 года) Н.В.И., будучи руководителем и учредителем ООО Н (далее – ООО Н осуществил преднамеренный вывод имущества юридического лица, скрыв имущество организации на общую сумму 5 008 148 руб., за счет которой должно было быть произведено взыскание недоимки по налогам и сборам в сумме 4 114 475 руб. Тем самым Н.В.И. совершил преступное деяние, направленное на воспрепятствование принудительному взысканию недоимки по налогам и сборам в крупном размере. По результатам предварительного расследования уголовное дело в отношении Н.В.И. прекращено за истечением срока давности уголовного преследования на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ). Поскольку прекращение уголовного дела по указанному основанию не является реабилитирующим, ущерб подлежит взысканию с Н.В.И. как лица, выполнявшего управленческие функции в коммерческой организации. Недоимка по налогам и сборам ООО Н не была погашена, имущество у организации для принудительного обращения с целью взыскания недоимки по налогам и сборам в пользу государства отсутствует, исполнительные производства в отношении ООО Н окончены в связи с невозможностью установления имущества должника, движение денежных средств по счетам должника не осуществляется, что свидетельствует о невозможности взыскания налоговой недоимки с организации на основании налогового законодательства. Ссылаясь на ст.ст. 23, 57 Конституции Российской Федерации, ч. 4 ст. 133 УПК РФ, п. 3 ст. 53, п. 1 ст. 53.1, п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), ч. 1 ст. 23 Налогового кодекса Российской Федерации (далее – НК РФ), ч. 1 ст. 40 Федерального закона от 8 февраля 1998 года №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», ст. 7 Федерального закона от 6 декабря 2011 года №402-ФЗ «О бухгалтерском учете», прокурор просил взыскать с ответчика в пользу Российской Федерации в лице Межрайонной ИФНС России № по УР сумму ущерба, причиненного государству, в размере 4 114 475 руб.
Ответчик Н.В.И. направил письменные возражения по иску, в которых просил отказать в удовлетворении исковых требований в полном объеме, указывая, что истцом заявлены требования о взыскании ущерба, причиненного в результате незаконных действий ответчика, вместе с тем истцом не учтено то обстоятельство, что уголовное дело прекращено, а все недоимки по налогам и сборам списаны в установленном законом порядке в отсутствие его противоправных действий как налогоплательщика. Согласно акту сверки расчетов по налогам от 13 января 2021 года указаний на наличие денежных взысканий за нарушение налогового законодательства не имеется. Соответственно, требования, основанные на положениях ст. 1064 ГК РФ, не подлежат удовлетворению ввиду отсутствия противоправных действий ответчика. Также истцом пропущен срок исковой давности, который подлежит исчислению с 13 октября 2016 года, то есть с даты вынесения Межрайонной ИФНС России № по УР решения о привлечении ответчика к ответственности за налоговое правонарушение.
Представителем истца Межрайонной ИФНС России № по УР представлены письменные пояснения на отзыв ответчика, в которых, ссылаясь на законность и обоснованность заявленных прокурором требований, указал на принятие всех мер по взысканию задолженности по налогам, невозможность взыскания указанной суммы в рамках дела о банкротстве обусловлена сокрытием имущества. Также ссылается на то обстоятельство, что ответчиком неверно произведено исчисление срока исковой давности, поскольку указанный срок исчисляется с момента вынесения постановления о прекращении уголовного дела, то есть с 7 октября 2019 года, поскольку требования о взыскании задолженности предъявлены к Н.В.И. как физическому лицу.
В судебном заседании суда первой инстанции прокурор С.Д.С. поддержал доводы, изложенные в исковом заявлении, просил удовлетворить исковые требования.
В судебном заседании суда первой инстанции представитель Межрайонной ИФНС России № по УР И.А.А.., действующий по доверенности, исковые требования поддержал, настаивал на их удовлетворении, указав на то, что срок исковой давности прокурором не пропущен, поскольку такой срок необходимо исчислять с момента вынесения постановления о прекращении уголовного дела от 7 октября 2019 года.
В судебном заседании суда первой инстанции ответчик Н.В.И. и его представитель Ж.В.В., действующий по ордеру адвоката, исковые требования не признали по основаниям, изложенным в письменных возражениях, просили применить последствия пропуска прокурором срока исковой давности и отказать в удовлетворении иска.
Решением Глазовского районного суда Удмуртской Республики от 11 мая 2021 года в удовлетворении исковых требований Глазовского межрайонного прокурора Удмуртской Республики в интересах Российской Федерации в лице Межрайонной ИФНС России № по УР к Н.В.И. о возмещении материального ущерба отказано.
В апелляционном представлении Глазовский межрайонный прокурор Удмуртской Республики просит решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования удовлетворить в полном объеме. Требования мотивированы тем, что для решения вопроса о привлечении Н.В.И. к ответственности за причинение ущерба вследствие образования у ООО Н задолженности по налогам суду первой инстанции необходимо было установить обстоятельства существования возможности взыскания недоимки за счет средств юридического лица. Однако в решении суда не отражен факт принятия налоговым органом всех исчерпывающих мер по взысканию недоимки с ООО Н, а также отсутствия возможности погашения задолженности самим юридическим лицом. Не разрешен вопрос об осуществлении ООО Н фактической деятельности, привлечении такого лица к участию в деле. По результатам выездной налоговой проверки в отношении ООО Н в период с 25 апреля 2016 года по 22 августа 2016 года установлена сумма задолженности по налогам и сборам в размере 4 114 475 руб. Исполнительные производства в отношении ООО Н окончены в связи с невозможностью установления имущества должника, а также сведений о наличии принадлежащих ему денежных средств, на текущий момент счета закрыты. Поскольку за истечением сроков уголовного преследования уголовное дело было прекращено 7 октября 2019 года, а данное основание не является реабилитирующим, постольку ущерб подлежит возмещению ответчиком. Списание недоимки по налогам с ООО Н и взыскание вреда, причиненного государству противоправными действиями Н.В.И., обусловлено тем, что взыскание недоимки с юридического лица на основании налогового законодательства невозможно. Судом первой инстанции необоснованно исчислен срок исковой давности с даты вынесения решения Арбитражного суда Удмуртской Республики от 7 ноября 2017 года, поскольку требования заявлены к Н.В.И. как физическому лицу, совершившему виновное противоправное действие, а не к ООО Н В рассматриваемом случае срок исковой давности следует исчислять с момента вынесения постановления о прекращении уголовного дела в отношении Н.В.И. от 7 октября 2019 года.
Представитель ответчика Н.В.И. – Ж.В.В. направил возражения на апелляционную жалобу, в которых просил решение районного суда оставить без изменения, апелляционное представление – без удовлетворения, ссылаясь на то, что судом первой инстанции вынесено законное и обоснованное решение, правильно применены нормы материального и процессуального права. Доводы заявителя являлись предметом исследования в суде первой инстанции, им дана надлежащая оценка.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции прокурор С.А.О. доводы апелляционного представления поддержала по изложенным в нем основаниям, просила решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования удовлетворить в полном объеме.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель Межрайонной ИФНС России № по УР И.А.А. действующий по доверенности, просил решение суда первой инстанции отменить.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика Н.В.И. – Ж.В.В., действующий по ордеру адвоката, просил решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционное представление – без удовлетворения по основаниям, изложенным в возражениях.
Ответчик Н.В.И., будучи надлежащим образом извещенным о времени и месте рассмотрения дела, в суд апелляционной инстанции не явился, представил заявление о рассмотрении дела в его отсутствие, в связи с чем по правилам статей 167, 327 ГПК РФ дело судебной коллегией рассмотрено в его отсутствие.
В соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.
Оснований для выхода за пределы доводов апелляционного представления и возражений в настоящем деле судебная коллегия не усматривает.
Выслушав явившихся участников процесса, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов апелляционного представления и возражений, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, с 1 декабря 2011 года Н.В.И. является генеральным директором и единственным учредителем ООО Н (том № л.д. 15, 18-20).
Межрайонной ИФНС России № по УР в период с 25 апреля 2016 года по 22 августа 2016 года в отношении ООО Н проведена выездная налоговая проверка, по результатам которой выявлен факт совершения налогового правонарушения, размер недоимки по налогам на прибыль организаций, на добавленную стоимость, на доходы физических лиц составил 4 114 475 руб.
Решением Межрайонной ИФНС России № по УР от 13 октября 2016 года №ООО Н привлечено к налоговой ответственности за совершение налогового правонарушения (том № л.д. 111-169).
19 декабря 2016 года инспекцией в ООО Н направлено требование № об уплате недоимки по налогу на прибыль организаций, налогу на добавленную стоимость, налогу на доходы физических лиц в сумме 4 055 911,00 руб. со сроком исполнения до 13 января 2017 года (том № л.д. 95).
6 октября 2016 года инспекцией в ООО Н направлено требование № об уплате недоимки по налогу на добавленную стоимость в сумме 36 211,00 руб. со сроком исполнения до 26 октября 2016 года (том № л.д. 174).
26 октября 2016 года инспекцией в ООО Н направлено требование № об уплате недоимки по налогу на доходы физических лиц в сумме 13 023,00 руб. со сроком исполнения до 16 ноября 2016 года (том № л.д. 173).
19 декабря 2016 года инспекцией в ООО Н направлено требование № об уплате недоимки по налогу на добавленную стоимость в сумме 9 330,00 руб. со сроком исполнения до 13 января 2017 года (том № л.д. 172).
В установленный срок указанные требования об уплате налогов юридическим лицом не исполнены.
Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 7 ноября 2017 года прекращено производство по делу № о банкротстве ООО Н, возбужденному по заявлению Федеральной налоговой службы, в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе расходов на выплату вознаграждения арбитражному управляющему (том № л.д. 152-154).
21 сентября 2018 года инспекция обратилась в следственное управление Следственного комитета Российской Федерации по Удмуртской Республике с заявлением о привлечении к уголовной ответственности руководителя ООО НН.В.И. в связи с установлением налоговым органом обстоятельств, позволяющих предполагать совершение им преступления, предусмотренного ст. 199.2 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ) (том № л.д. 165-168).
28 ноября 2018 года Глазовским межрайонным следственным отделом следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Удмуртской Республике возбуждено уголовное дело № по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199.2 УК РФ, по факту сокрытия денежных средств ООО Н, за счет которых должно быть произведено взыскание недоимки по налогам, в крупном размере (том № л.д. 29).
Постановлением старшего следователя Глазовского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Удмуртской Республике от 7 октября 2019 года уголовное дело № по факту совершения Н.В.И. преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199.2 УК РФ, прекращено на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования (том № л.д. 30-46).
Н.В.И. согласился с прекращением уголовного дела по указанному нереабилитирующему основанию (том № л.д. 48).
Решением Межрайонной ИФНС России № по УР от 29 мая 2019 года №87 недоимка ООО Н признана безнадежной к взысканию и списана на основании п. 4.3 ч. 1 ст. 59 НК РФ, введенного Федеральным законом от 25.12.2018 №493-ФЗ (принятие судом акта о возвращении заявления о признании должника банкротом или прекращении производства по делу о банкротстве в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве).
Утрата возможности взыскания налоговой недоимки с ООО Н послужила основанием для обращения прокурора в суд в интересах Российской Федерации с иском к Н.В.И. о взыскании материального ущерба, причиненного преступлением.
Разрешая заявленные прокурором исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о пропуске истцом установленного частью 1 статьи 196 ГК РФ срока исковой давности, определив, что данный срок должен исчисляться с момента вынесения Арбитражным судом Удмуртской Республики определения от 7 ноября 2017 года о прекращении производства по делу о банкротстве, когда налоговому органу стало известно об отсутствии у ООО Н имущества, за счет которого могло быть произведено взыскание налоговой недоимки.
Данные выводы суда первой инстанции не соответствуют обстоятельствам дела и основаны на неправильном применении норм материального права.
В силу п. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.
В соответствии с п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, его причинившим.
Как предусмотрено в ст. 106 НК РФ, виновное нарушение законодательства о налогах и сборах признается налоговым правонарушением, влекущим предусмотренную кодексом ответственность, а по делам о нарушениях законодательства о налогах и сборах, содержащих признаки административного правонарушения или преступления, соответственно административную или уголовную ответственность (ч. 2 ст. 10 НК РФ).
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 8 декабря 2017 года №39-П, вред, причиняемый налоговыми правонарушениями, заключается в непоступлении в бюджет соответствующего уровня неуплаченных налогов (недоимки) и пеней. При этом, учитывая предусмотренные законом механизмы взыскания налоговой задолженности юридического лица - налогоплательщика с третьих лиц, наличие имущественного вреда в таких случаях, по смыслу положений главы 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» ГК РФ, связано с невозможностью взыскания налоговой недоимки и предопределяется исчерпанием либо отсутствием оснований для применения мер ее взыскания, а также предусмотренных гражданским законодательством механизмов привлечения к ответственности по долгам юридического лица - налогоплательщика иных лиц.
Обязанность возместить причиненный вред как мера гражданско-правовой ответственности применяется к причинителю вреда при наличии состава правонарушения, включающего, как правило, наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступлением вреда, а также его вину. Тем самым предполагается, что привлечение физического лица к ответственности за деликт в каждом случае требует установления судом состава гражданского правонарушения, - иное означало бы необоснованное смешение различных видов юридической ответственности, нарушение принципов справедливости, соразмерности и правовой определенности вопреки требованиям статей 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1 - 3), 49 (часть 1), 54 (часть 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
Соответственно, возмещение физическим лицом вреда, причиненного неуплатой организацией налога в бюджет или сокрытием денежных средств организации, в случае привлечения его к уголовной ответственности может иметь место только при соблюдении установленных законом условий привлечения к гражданско-правовой ответственности и только при подтверждении окончательной невозможности исполнения налоговых обязанностей организацией-налогоплательщиком.
После исчерпания или объективной невозможности реализации установленных налоговым законодательством механизмов взыскания налоговых платежей с организации-налогоплательщика и предусмотренных гражданским законодательством механизмов привлечения указанных лиц к установленной законом ответственности обращение в суд в рамках статей 15 и 1064 ГК РФ к физическому лицу, привлеченному или привлекавшемуся к уголовной ответственности за совершение налогового преступления, с целью возмещения вреда, причиненного публично-правовым образованиям, в размере подлежащих зачислению в соответствующий бюджет налогов и пеней по ним является одним из возможных способов защиты и восстановления нарушенного права.
Следовательно, привлечение физического лица к гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный публично-правовому образованию в размере подлежащих зачислению в его бюджет налогов организации-налогоплательщика, возникший в результате уголовно-противоправных действий этого физического лица, возможно лишь при исчерпании либо отсутствии правовых оснований для применения предусмотренных законодательством механизмов удовлетворения налоговых требований за счет самой организации или лиц, привлекаемых к ответственности по ее долгам в предусмотренном законом порядке, в частности после внесения в единый государственный реестр юридических лиц сведений о прекращении этой организации, либо в случаях, когда организация-налогоплательщик фактически является недействующей, в связи с чем взыскание с нее или с указанных лиц налоговой недоимки и пени в порядке налогового и гражданского законодательства невозможно. Этим не исключается использование мер, предусмотренных процессуальным законодательством, для обеспечения возмещения причиненного физическими лицами, совершившими налоговое преступление, вреда в порядке гражданского судопроизводства после наступления указанных обстоятельств, имея в виду в том числе возможность федерального законодателя учесть особенности применения таких мер в данных правоотношениях с учетом выраженных Конституционным Судом Российской Федерации правовых позиций.
Разрешая заявление ответчика о применении к требованиям прокурора последствий пропуска срока исковой давности, суд первой инстанции допустил ошибку.
Статьей 195 ГК РФ определено, что исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.
Согласно п. 1 ст. 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.
В силу п. 1 ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
В пункте 4 постановления от 29 сентября 2015 года №43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» Пленум Верховного Суда Российской Федерации разъяснил, что срок исковой давности по требованиям публично-правовых образований в лице уполномоченных органов исчисляется со дня, когда такое образование узнало или должно было узнать о нарушении своих прав, и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
Исходя из правовой позиции, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 5 марта 2019 года №14-П, день получения истцом (заявителем) информации о тех или иных действиях и день получения им сведений о нарушении этими действиями его прав могут не совпадать. При таком несовпадении для исчисления исковой давности имеет значение именно осведомленность истца (заявителя) о негативных для него последствиях, вызванных поведением нарушителя.
Как усматривается из материалов дела, исковые требования прокурора о привлечении Н.В.И. к гражданско-правовой ответственности обоснованы причинением Российской Федерации вреда в размере подлежащих зачислению в федеральный бюджет налогов организации-налогоплательщика ООО Н возникшего в результате уголовно-противоправных действий этого физического лица, уголовное преследование в отношении которого прекращено по нереабилитирующему основанию.
Уголовное дело № возбуждено следственным органом не в отношении конкретного лица, а по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199.2 УК РФ, по факту сокрытия денежных средств ООО НПФ «Гефест», за счет которых должно быть произведено взыскание недоимки по налогам, в крупном размере.
Из постановления о прекращении уголовного дела следует, что в результате умышленных преступных действий Н.В.И. как руководитель ООО Н, игнорируя конституционную обязанность по уплате законно установленных налогов и сборов, в нарушение ст.ст. 45, 46 НК РФ 20 апреля 2016 года до начала проведения выездной налоговой проверки осуществил преднамеренный вывод имущества организации, сокрыв имущество ООО Н на сумму 5 008 148 руб. в крупном размере, за счет которого должно было быть произведено взыскание недоимки по налогам и сборам в сумме 4 114 475 руб., то есть совершил преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 199.2 УК РФ.
Уголовное преследование в отношении Н.В.И. прекращено по нереабилитирующему основанию, с чем ответчик согласился.
Как разъяснил Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 2 марта 2017 года №4-П, прекращение уголовного дела в связи с освобождением лица от уголовной ответственности и наказания по нереабилитирующему основанию не влекут признание лица виновным или невиновным в совершении преступления. Подобного рода решение констатирует отказ от дальнейшего доказывания виновности лица, несмотря на то, что основания для осуществления в отношении него уголовного преследования сохраняются.
Таким образом, до установления органом предварительного следствия факта совершения преступления, в котором обвинялся Н.В.И., при обстоятельствах, изложенных в постановлении о прекращении уголовного дела, публично-правовое образование в лице прокурора не могло знать ни о совершении указанного преступления, ни о лице, причастном к его совершению, в связи с чем было лишено возможности предъявить к Н.В.И. требование о возмещении материального ущерба, причиненного федеральному бюджету в результате его уголовно-противоправных действий.
В связи с этим срок исковой давности по настоящему делу подлежит исчислению с 7 октября 2019 года, то есть с даты вынесения постановления о прекращении уголовного дела, поскольку с этой даты прокурору стало достоверно известно о негативных для государства и его бюджета последствиях, вызванных уголовно-противоправным поведением Н.В.И., и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о возмещении ущерба, причиненного подвергнутым уголовному преследованию за совершение налогового преступления лицом.
Поскольку исковое заявление подано прокурором в суд 21 декабря 2020 года, постольку судебная коллегия приходит к выводу, что трехлетний срок исковой давности по заявленному им требованию не пропущен.
При таких обстоятельствах вывод суда первой инстанции о том, что срок исковой давности по требованию о возмещении вреда к лицу, привлекавшемуся к уголовной ответственности за совершение преступления, следует исчислять с момента вынесения арбитражным судом определения о прекращении производства по делу о банкротстве противоречит вышеприведенным положениям материального закона, а также разъяснениям Конституционного Суда Российской Федерации и Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Сама по себе утрата возможности принудительного взыскания налоговой недоимки с организации-налогоплательщика в отсутствие достоверных данных о физическом лице, причинившем государству имущественный вред и подлежащем привлечению к гражданско-правовой ответственности по долгам такого юридического лица, не может являться тем событием, с которым для публично-правового образования в лице его уполномоченных органов связывается начало течения срока исковой давности.
В связи с этим решение суда первой инстанции об отказе в иске в связи с истечением срока исковой давности является неверным и подлежит отмене.
Привлечение физического лица к ответственности за деликт требует установления судом состава гражданского правонарушения, включающего наступление вреда, размер ущерба, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступлением вреда, а также его вину.
Кроме того, с учетом выявленного в постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации от 8 декабря 2017 года №39-П и от 2 июля 2020 года №32-П конституционно-правового смысла положений статей 15 и 1064 ГК РФ взыскание вреда, причиненного бюджетам публично-правовых образований, в размере подлежащих зачислению в соответствующий бюджет налогов и пеней с физических лиц допускается в случае утраты возможности взыскания налоговой недоимки с организации-налогоплательщика либо с лиц, привлекаемых к ответственности по ее долгам, прекращения такой организации или установления того обстоятельства, что она является фактически недействующей, а также признания недоимки безнадежной к взысканию на основании законного решения, принятие которого не связано с поведением налогового органа, принявшего исчерпывающие меры для принудительного взыскания недоимки с юридического лица. Эти положения закона предполагают правомочие суда при определении размера возмещения вреда, причиненного бюджету публично-правового образования физическим лицом, учитывать его имущественное положение (в частности, факт обогащения в результате совершения налогового преступления), степень вины, характер уголовного наказания, а также иные существенные обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного дела.
Учитывая, что в решении суда первой инстанции отсутствуют сведения и выводы об установлении судом всех вышеперечисленных необходимых юридически значимых для разрешения спора обстоятельств, а отказ в удовлетворении исковых требований мотивирован ошибочными выводами об истечении срока исковой давности без надлежащего исследования доказательств по делу, судебная коллегия, исходя из положений абзаца второго части 1 статьи 327 ГПК РФ о повторном рассмотрении дела судом апелляционной инстанции и с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 53 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 года №16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», считает необходимым, отменяя решение районного суда, направить дело в суд первой инстанции на новое рассмотрение по существу заявленных требований с исследованием и установлением всех обстоятельств дела.
Апелляционное представление прокурора содержит обоснованные доводы, а потому подлежит удовлетворению.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Глазовского районного суда Удмуртской Республики от 11 мая 2021 года отменить.
Направить гражданское дело по иску Глазовского межрайонного прокурора Удмуртской Республики в интересах Российской Федерации в лице Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № по Удмуртской Республике к Н.В.И. о возмещении материального ущерба на рассмотрение по существу заявленных требований в Глазовский районный суд Удмуртской Республики.
Апелляционное представление Глазовского межрайонного прокурора Удмуртской Республики удовлетворить.
Апелляционное определение в окончательной форме изготовлено 12 января 2022 года.
Председательствующий судья И.Л. Копотев
Судьи Д.Н. Дубовцев
О.А. Пашкина
<данные изъяты>
<данные изъяты>
