Судья Пашкина О.А. дело № №
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:
председательствующего судьи Копотева И.Л.,
судей Дубовцева Д.Н., Костенковой С.П.,
при секретаре Сивенцевой Л.П.,
рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Ижевске 6 августа 2018 года гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 10 апреля 2018 года, которым оставлено без удовлетворения исковое заявление ФИО1 к ФГУП «Почта России» в лице Управления Федеральной почтовой связи Удмуртской Республики – филиала ФГУП «Почта России» о признании незаконным включения в трудовой договор адреса несуществующего рабочего места, возложении обязанности внести в трудовой договор верный на момент его оформления адрес рабочего места, допустить к работе, взыскании заработной платы за период вынужденного прогула, признании незаконным приказа об объявлении простоя, взыскании компенсации морального вреда.
Заслушав доклад судьи Дубовцева Д.Н., выслушав объяснения ФИО1, поддержавшей доводы апелляционной жалобы, объяснения представителя ФГУП «Почта России» - ФИО2 (доверенность от 26 марта 2018 года), возражавшей против удовлетворения жалобы, судебная коллегия
У С Т А Н О В И Л А :
ФИО1 обратилась в суд с иском к Федеральному государственному унитарному предприятию «Почта России» в лице Управления Федеральной почтовой связи Удмуртской Республики – филиала Федерального государственного унитарного предприятия «Почта России» (далее по тексту - ФГУП «Почта России») о взыскании заработной платы за период вынужденного прогула, компенсации морального вреда.
Требования мотивировала тем, что решением Октябрьского районного суда г. Ижевска от 15 сентября 2015 года были признаны трудовыми отношения истца с ответчиком, возникшие на основании агентского договора от 9 июня 2004 года, незаконным увольнение от 5 февраля 2015 года, трудовые отношения продолженными с 6 февраля 2015 года на неопределенный срок, незаконным отстранение истца от работы, взыскана заработная плата за вынужденный прогул, заработная плата (районный коэффициент), компенсация морального вреда. Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда УР от 29 февраля 2016 года с ответчика дополнительно взыскан районный коэффициент за период с 9 июня 2004 года по 31 мая 2013 года. В порядке исполнения решения суда между истцом и ответчиком 1 марта 2016 года был заключен трудовой договор №80, оформивший права и обязанности сторон начиная с 9 июня 2004 года, в котором указано неверное местонахождение газеты «<данные изъяты>»: <адрес>.
Истец попросила в трудовом договоре указать верный адрес последнего рабочего места – <адрес>, но ей было отказано. С 3 марта 2016 года по 11 апреля 2017 года находилась в ежегодном оплачиваемом отпуске. 12 апреля 2017 года явилась на свое рабочее место по адресу: <адрес>, где продолжала работать перед ее незаконным увольнением в 2015 году, однако по указанному адресу рабочее место отсутствовало, как и сама редакция газеты «<данные изъяты>». Поскольку в нарушение ст. ст. 72, 74 ТК РФ письменных уведомлений об изменении условий трудового договора за 2 месяца до окончания отпуска она не получала, то считает это нарушением трудового договора и препятствием для осуществления трудовой деятельности. Ответчик незаконно лишил ее возможности трудиться. Фактически процедура восстановления на работе после незаконного увольнения 5 февраля 2015 года не исполнена, поскольку работник не допущен к исполнению трудовых обязанностей, в трудовом договоре указан адрес несуществующего рабочего места. Неправомерными действиями ответчика истцу причинен моральный вред.
Кроме того, ФИО1 обратилась в суд с иском к этому же ответчику:
-о признании незаконным включение ФГУП «Почта России» в трудовой договор ФИО1 адреса несуществующего рабочего места: г<адрес>
-о возложении на ФГУП «Почта России» обязанности внести в трудовой договор ФИО1 верный на момент его подписания 1 марта 2016 года адрес рабочего места: г. <адрес>
-о признании неисполненным ФГУП «Почта России» решение Октябрьского районного суда г. Ижевска от 15 сентября 2015 года в части незаконного отстранения истца от работы;
-о признании вынужденным прогулом периода с 3 марта 2017 года по день вынесения решения суда;
-о признании незаконным приказа №№ от 4 мая 2017 года «Об объявлении простоя»;
-о признании незаконным расчета среднего заработка ФГУП «Почта России» для оплаты периода приостановления работы ФИО1 согласно ст. 142 ТК РФ;
-о признании незаконным увольнения ФИО1 по сокращению штата.
Требования мотивировала тем, что вопреки решению Октябрьского районного суда г. Ижевска от 15 сентября 2015 года истец 1, 2 марта 2016 года не была допущена к работе, а с 3 марта 2016 года по 11 апреля 2017 года находилась в отпуске. 12 апреля 2017 года истец вышла на работу на свое рабочее место: г. <адрес>, где она работала до незаконного увольнения в 2015 году и пыталась начать работать 1, 2 марта 2016 года после вступления в законную силу вышеуказанного судебного решения. Однако по указанному адресу рабочее место истца и редакция газеты «<данные изъяты>» отсутствовали. В этот же день истец подала извещение о приостановлении работы с 12 апреля 2017 года вплоть до полного погашения задолженности по заработной плате и иных причитающихся ей сумм. С 12 апреля 2017 года ей направлены телеграмма и уведомление о новом адресе ее рабочего места, 14 апреля 2017 года – запросы о причинах отсутствия ее на работе, на которые истцом даны ответы и объяснительные. 18 апреля 2017 года истцом получено уведомление о предстоящем расторжении трудового договора в связи с сокращением штата. 5 мая 2017 года получен приказ ФГУП «Почта России» №№ от 4 мая 2017 года «Об объявлении простоя» с 10 мая 2017 года по 19 июня 2017 года, что является нарушением трудового законодательства. До настоящего времени оплата задолженности по заработной плате и иных сумм не произведена. А при оплате периода с 12 апреля по 9 мая 2017 года ответчик неверно произвел расчет среднего заработка. При наличии извещения о приостановлении работы с 12 апреля 2017 года согласно ч. 2 ст. 142 ТК РФ и неисполнении его требований издание приказа №6№ от 4 мая 2017 года незаконно, противоречит Трудовому кодексу РФ, ущемляет трудовые права истца. Также указывает о том, что увольнение работника является незаконным, поскольку не исполнено судебное решение о восстановлении истца на работе.
Определением суда от 23 мая 2017 года отказано в принятии иска ФИО1 к ФГУП «Почта России» в лице УФПС УР - филиала ФГУП «Почта России» в части признания неисполненным решения Октябрьского районного суда г. Ижевска от 15 сентября 2015 года в части незаконного отстранения истца от работы.
Определением суда от 31 мая 2017 года вышеуказанные гражданские дела объединены в одно производство для совместного рассмотрения.
Определением суда от 31 мая 2017 года исковые требования ФИО1 к ФГУП «Почта России» в лице УФПС УР - филиала ФГУП «Почта России» о признании незаконным увольнения по сокращению штатов выделены в отдельное производство.
В ходе судебного разбирательства истец неоднократно уточняла исковые требования в порядке ст. 39 ГПК РФ, в окончательной их редакции просила:
-признать незаконным включение ФГУП «Почта России» в трудовой договор ФИО1 адреса несуществующего рабочего места: г<адрес>;
-возложить на ФГУП «Почта России» обязанность внести в трудовой договор ФИО1 верный на момент его оформления 1 марта 2016 года адрес рабочего места: г. <адрес>
-возложить на ответчикам обязанность допустить истца к работе;
-взыскать заработную плату за период вынужденного прогула с 3 марта 2016 года по день вынесения решения суда: с 3 марта 2016 года по 11 апреля 2017 года в размере 834 924,58 руб., с 12 апреля 2017 года по 10 апреля 2018 года в размере 734 336,81 руб.;
-признать незаконным приказ №№ от 4 мая 2017 года «Об объявлении простоя»;
-взыскать компенсацию морального вреда в размере 15 000 руб.
В суде первой инстанции истец ФИО1 исковые требования поддержала, просила их удовлетворить.
Представитель ответчика ФГУП «Почта России» - ФИО2 исковые требования не признала, просила в их удовлетворении отказать.
Суд постановил вышеуказанное решение.
В апелляционной жалобе истец просит решение суда первой инстанции отменить как принятое с нарушением норм материального и процессуального права. Ссылается на то, что нумерация страниц материалов дела, зафиксированная в протоколе судебного заседания 10 апреля 2018 года, не соответствует нумерации страниц фотокопий, сделанных истцом 1 сентября 2017 года. В основу решения был положен сфальсифицированный документ, а именно дополнительное соглашение №01 от 6 марта 2014 года к трудовому договору №80 от 9 июня 2004 года, так как 25 апреля 2016 года он был уничтожен руководителем отдела кадров в присутствии истца. В удовлетворении ходатайства об истребовании у ответчика оригинала данного документа и вызове свидетеля, уничтожившего дополнительное соглашение, судом было необоснованно отказано. Суд не учел ссылки истца на отсутствие записей о данном соглашении и соответствующего приказа в ее личной карточке Т2; на акт ответчика от 12 апреля 2016 года, письмо № от 12 апреля 2017 года, свидетельствующие о нескольких письменных указаниях ответчика о том, что ее рабочее место находится по адресу: г. <адрес>. Выводы суда о действующем характере дополнительного соглашения №01 от 6 марта 2014 года сделаны на основании недопустимого доказательства. Судом неверно распределено бремя доказывания между сторонами. Судом незаконно были отклонены неоднократно поданные истцом замечания на протокол судебного заседания. Поскольку иск подан в период действия трудового договора, то исковые требования о допуске истца к работе правомерны. У суда имелись основания для признания приказа об объявлении простоя от 4 мая 2017 года незаконным. Полагает, что срок обращения в суд подлежит исчислению с 12 апреля 2017 года, когда она вышла на работу.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии с ч. 1 ст. 327-1 ГПК РФ законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены решения суда.
Судом первой инстанции установлено, что 6 марта 2014 года между ФИО1 и ФГУП «Почта России» заключен срочный трудовой договор №15, по условиям которого истец принята на должность оператора связи 1 класса в группу продаж сетевых услуг на период отсутствующего работника, по дату выхода на работу Г.И.А. на 0,5 ставки (п.п. 1.2, 8.1).
Решением Октябрьского районного суда г. Ижевска от 15 сентября 2015 года признаны трудовыми отношения между ФИО1 и ФГУП «Почта России», возникшие с 9 июня 2004 года на основании агентского договора от 9 июня 2004 года.
Признано незаконным увольнение ФИО1 приказом №№ от 5 февраля 2015 года, а трудовые отношения между ФИО1 и ФГУП «Почта России» продолженными с 6 февраля 2015 года на неопределенный срок.
Признано незаконным отстранение ФИО1 от работы 1 апреля 2015 года.
С ФГУП «Почта России» в пользу ФИО1 взыскана заработная плата (уральский коэффициент) в размере 7 951,86 руб., заработок за период вынужденного прогула в размере 291 648,36 руб., в счет компенсации морального вреда 15 000 руб., а всего 314 600,22 руб.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 29 февраля 2016 года решение Октябрьского районного суда г. Ижевска от 15 сентября 2015 года в части отказа в удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФГУП «Почта России» о взыскании задолженности по районному коэффициенту, начисляемому на денежные средства, выплаченные с 9 июня 2004 года по 2 декабря 2014 года. В этой части иск удовлетворен.
С ФГУП «Почта России» в пользу ФИО1 взыскан районный коэффициент к заработной плате за период с 2004 года по 2013 год в размере 385 077,58 руб. В остальной части решение суда оставлено без изменения.
1 марта 2016 года сторонами подписан трудовой договор №80 от 9 июня 2004 года, по условиям которого истец принята на работу на должность оператора связи 1 класса в группу продаж сетевых услуг на неопределенный срок (п.1.2, 8.1 договора). Экземпляр трудового договора получен истцом 15 марта 2016 года.
Согласно п.п. 1.4, 1.5 трудового договора №80 место работы истца определено по адресу: г<адрес>, рабочее место находится по адресу: г. <адрес>.
Согласно дополнительному соглашению №01 от 6 марта 2014 года к трудовому договору №80 внесены изменения в 1.5 трудового договора, определено рабочее место работника по адресу: г. <адрес>.
Экземпляр указанного дополнительного соглашения получен истцом 15 марта 2016 года.
Приказом ответчика от 19 июня 2017 года № действие трудового договора от 9 июня 2004 года №80 прекращено. ФИО1 уволена 19 июня 2017 года на основании п. 2 ч. 1 ст. 81 ТК РФ в связи с сокращением штата работников. С указанным приказом истец ознакомлена 26 июня 2017 года. Решением Октябрьского районного суда г. Ижевска от 12 сентября 2017 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 21 марта 2018 года, исковые требования ФИО1 к ФГУП «Почта России» в лице УФПС УР – филиала ФГУП «Почта России» о признании незаконным увольнения, восстановлении на работе оставлены без удовлетворения.
Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводам об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований истца.
Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции.
Согласно ст. 209 ТК РФ рабочее место - место, где работник должен находиться или куда ему необходимо прибыть в связи с его работой и которое прямо или косвенно находится под контролем работодателя.
Из статьи 57 ТК РФ следует, что в трудовом договоре могут предусматриваться дополнительные условия об уточнении места работы (с указанием структурного подразделения и его местонахождения) и (или) о рабочем месте.
Истец просит признать незаконным включение в заключенный между сторонами трудовой договор адреса несуществующего рабочего места: <адрес> и возложить на ФГУП «Почта России» обязанность внести в трудовой договор верный на момент его оформления 1 марта 2016 года адрес рабочего места: г. <адрес>
Вместе с тем, из трудового договора №80 от 9 июня 2004 года с учетом дополнительного соглашения №01 от 6 марта 2014 года следует, что рабочее место работника на момент подписания 1 марта 2016 года трудового договора определено по адресу: г. <адрес>.
Указанное дополнительное соглашение №01 является неотъемлемой частью трудового договора №80 от 9 июня 2004 года, сведений о его расторжении, признании его недействительным материалы дела не содержат, в связи с чем указанные в нем условия являются обязательными для сторон трудовых отношений.
При этом, поскольку 19 июня 2017 года трудовые отношения между сторонами прекращены, трудовой договор №80, в который истец просит внести изменения, расторгнут, вывод суда о том, что иск ФИО1 в данной части не направлен на защиту нарушенного или оспариваемого права, является обоснованным.
Кроме того, представителем ответчика было заявлено о пропуске истцом установленного ст. 392 ТК РФ срока обращения в суд с требованиями о признании незаконным включение в трудовой договор адреса несуществующего рабочего места: г. <адрес> и возложении на ответчика обязанности внести в трудовой договор верный на момент его оформления 1 марта 2016 года адрес рабочего места: <адрес>
Согласно ч. 1 ст. 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права.
При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями первой, второй и третьей настоящей статьи, они могут быть восстановлены судом (ч. 4 ст. 392 ТК РФ в редакции до 3 октября 2016 года).
Согласно разъяснениям, указанным в пункте 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 годам N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" установив, что срок обращения в суд пропущен без уважительных причин, судья принимает решение об отказе в иске именно по этому основанию без исследования иных фактических обстоятельств по делу (абз.2 ч.6 ст.152 ГПК РФ).
Как указано выше, 1 марта 2016 года между сторонами заключен трудовой договор №80 от 9 июня 2004 года, в который истец просит внести соответствующие изменения. Следовательно, о нарушении своего права она узнала и должна была узнать 1 марта 2016 года, и в течение трех месяцев, начиная с указанной даты, истец была вправе обратиться в суд с указанными требованиями. Однако с данными требованиями она обратилась в суд 18 мая 2017 года, то есть по истечении предусмотренного ст. 392 ТК РФ срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.
Соответственно, поскольку срок обращения в суд по указанным требованиям истца пропущен, исключительных обстоятельств, препятствующих истцу своевременно обратиться в суд с заявленными требованиями, не установлено, доказательств уважительных причин пропуска срока истцом не представлено, ходатайство о восстановлении пропущенного срока не заявлялось, указанные обстоятельства являются самостоятельным основанием для отказа истцу в иске.
Доводы жалобы об ином исчислении начала течения срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора судебной коллегией отклоняются.
Кроме того, истцом заявлялись требования о взыскании с ответчика заработной платы за период вынужденного прогула с 3 марта 2016 года по день вынесения решения суда, ссылаясь на неисполнение ответчиком решения Октябрьского районного суда г. Ижевска от 15 сентября 2015 года о восстановлении на работе незаконно уволенного работника, а также о признании незаконным приказа № от 4 мая 2017 года «Об объявлении простоя».
Вместе с тем, поскольку установлено, что 19 июня 2017 года трудовые отношения между сторонами прекращены, суд пришел к верному выводу о том, что наличие у ситца вынужденного прогула после указанной даты исключается, судебной оценке с учетом заявленных требований подлежит период с 3 марта 2016 года по 19 июня 2017 года, в связи с чем оснований для удовлетворения требования истца о взыскании заработной платы за период вынужденного прогула с 20 июня 2017 года по день вынесения решения суда по указанной причине не имелось.
При этом суд пришел к обоснованному выводу о том, что период с 3 марта 2016 года по 19 июня 29017 года не может быть признан вынужденным прогулом.
Согласно ст. 234 ТК РФ работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться. Такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен в результате отказа работодателя от исполнения или несвоевременного исполнения решения органа по рассмотрению трудовых споров или государственного правового инспектора труда о восстановлении работника на прежней работе.
Как верно указано судом первой инстанции, решение о восстановлении истца на прежней работе Октябрьским районным судом г. Ижевска 15 сентября 2015 года не принималось, такое требование истцом не заявлялось и судом не рассматривалось. Указанным решением отношения между сторонами признаны трудовыми с 9 июня 2004 года и продолженными с 6 февраля 2015 года на неопределенный срок. При указанных обстоятельствах не может быть установлен отказ работодателя от исполнения или несвоевременного исполнения решения суда о восстановлении работника на работе в отсутствие соответствующего судебного акта, в связи с чем заявленный истцом период не может являться периодом вынужденного прогула.
Кроме того, судом установлено, что в период с 3 марта 2016 года по 11 апреля 2017 года истец находилась в ежегодном оплачиваемом отпуске, во время которого имела место временная нетрудоспособность истца, что также свидетельствует о невозможности признания указанного периода вынужденным прогулом, поскольку в этот период истец не была лишена ответчиком права осуществлять свою трудовую деятельность. Доказательств того, что ответчик осуществлял препятствия осуществления истцом трудовой деятельности и не допускал ее до рабочего места, не представлено.
12 апреля 2017 года ответчиком получено извещение истца о приостановлении работы от 12 апреля 2017 года, мотивированное наличие задолженности по заработной плате. Однако доказательств наличия такой задолженности в материалы дела не представлено.
В период с 12 апреля 2017 года по 9 мая 2017 года истец не исполняла трудовые обязанности по своей инициативе, указанный период ответчиком оплачен исходя из среднего заработка истца.
Приказом ответчика № от 4 мая 2017 года истцу объявлено о временном приостановлении работы – простое по вине работодателя в период с 10 мая 2017 года по 19 июня 2017 года в связи с изданием приказа от 4 августа 2016 года №, которым структурное подразделение УФПС УР – филиала ФГУП «Почта России», выполнявшее функции редакции издания, ликвидировано, что повлекло за собой проведение организационно-штатных мероприятий в отношении работников. В указанный период ответчик не имел возможности обеспечить истца работой, обоснованность объявления простоя в этот период подтверждена материалами дела. Соответственно время простоя по вине работодателя, вызванного объективными причинами, также не может являться периодом вынужденного прогула. Кроме того, следует отметить, что данный период был оплачен работодателем исходя из среднего заработка истца.
Ввиду вышеуказанных обстоятельств суд правомерно отказал в удовлетворении требования истца о взыскании с ответчика заработной платы за период вынужденного прогула с 3 марта 2016 года по день вынесения решения суда, а также о признании незаконным приказа об объявлении простоя.
Разрешая требование истца о возложении на ответчика обязанности допустить ФИО1 к работе, суд пришел к выводу, что указанное требование не направлено на защиту нарушенного или оспариваемого права, в связи с чем также отказал в удовлетворении данного требования.
Судебная коллегия соглашается с указанным выводом суда первой инстанции, поскольку факт недопуска истца к работе в период с 3 марта 2016 года по 19 июня 2017 года не установлен, трудовые отношения между сторонами прекращены, что исключает возможность возложения на ответчика указанной обязанности.
Поскольку не установлено нарушение трудовых прав истца, оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда также не имелось.
Довод жалобы о том, что нумерация страниц материалов дела, зафиксированная в протоколе судебного заседания 10 апреля 2018 года, не соответствует нумерации страниц фотокопий, сделанных истцом 1 сентября 2017 года, не может повлечь отмену принятого по существу правильного решения только по формальным соображениям (ч.6 ст. 330 ГПК РФ).
Приведенный в жалобе довод о том, что в основу решения был положен сфальсифицированный документ, а именно дополнительное соглашение №01 от 6 марта 2014 года к трудовому договору №80 от 9 июня 2004 года, судебной коллегией отклоняется как не подтвержденный представленными в материалы дела доказательствами. Само по себе заявление истца о фальсификации документов, в силу ст. 186 Гражданского процессуального кодекса РФ, не влечет автоматического исключения такого документа из числа доказательств, собранных по делу, поскольку именно на стороне лежит обязанность доказать наличие фиктивности конкретного доказательства.
Довод жалобы о том, что судом было отказано в удовлетворении ходатайства об истребовании у ответчика оригинала дополнительного соглашения №01 от 6 марта 2014 года и вызове свидетеля, уничтожившего указанное дополнительное соглашение, является несостоятельным, поскольку из материалов дела не усматривается, что данные ходатайства истцом заявлялись.
Кроме того, в суде апелляционной инстанции истцом заявлялось ходатайство об истребовании у ответчика оригинала дополнительного соглашения №01 от 6 марта 2014 года, при этом копия данного документа, заверенная судьей, приобщена к материалам дела на основании ходатайства истца. В удовлетворении данного ходатайства судебной коллегией отказано, поскольку оснований для истребования данного документа не имелось, истец представила суду свой экземпляр данного дополнительного соглашения, при этом ответчик действительность данного дополнительного соглашения не оспаривал. Копия представленного истцом оригинала экземпляра дополнительного соглашения по её ходатайству приобщена к материалам дела.
Довод жалобы о том, что судом незаконно были отклонены неоднократно поданные истцом замечания на протокол судебного заседания, судебной коллегией отклоняется.
Судом в соответствии со ст. 232 ГПК РФ судом были рассмотрены по существу поданные истцом на протоколы судебных заседаний от 10 августа 2017 года и от 10 апреля 2018 года замечания, которые были отклонены на основании определений суда от 7 сентября 2017 года и 24 апреля 2018 года соответственно. Оснований сомневаться в достоверности изложенных в указанных протоколах судебных заседаний сведений у судебной коллегии не имеется.
Обстоятельства, имеющие значение для дела, судом первой инстанции установлены правильно, бремя доказывания между сторонами распределено верно. Суд оценил собранные по делу доказательства по правилам ст. 67 ГПК Российской Федерации и положил их в основу решения. Судом дана надлежащая юридическая оценка установленным по делу фактическим обстоятельствам и представленным сторонами доказательствам, верно применены нормы права, регулирующие спорное правоотношение, и принято законное решение.
Доводы жалобы не содержат правовых оснований для отмены или изменения решения суда, не содержат фактов, которые имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность судебного решения.
Предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции судебная коллегия не находит.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
решение Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 10 апреля 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.
Председательствующий И.Л. Копотев
Судьи Д.Н. Дубовцев
С.П. Костенкова
