Судья Никулина А.Л. Дело № 33-18817/2018
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Екатеринбург 16.10.2018
Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Волковой Я.Ю., судей Ивановой Т.С., Редозубовой Т.Л.
с участием прокурора Беловой К.С.
при секретаре Маршихиной И.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Рафикова Романа Фанильевича к закрытому акционерному обществу «Л’Ореаль» о признании незаконным и отмене приказа о прекращении трудового договора, восстановлении на работе, взыскании компенсации морального вреда
по апелляционной жалобе истца на решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 12.07.2018.
Заслушав доклад судьи Волковой Я.Ю., объяснения истца и его представителя Мильченко И.Н. (по устному ходатайству), поддержавших доводы жалобы, объяснения представителя ответчика Куренной Т.Н. (по доверенности от 18.06.2018), считавшей доводы жалобы необоснованными, заключение прокурора Беловой К.С., указавшей на законность решения суда, судебная коллегия
установила:
Рафиков Р.Ф. 21.05.2018 обратился с иском к ЗАО «Л’Ореаль» с указанными требованиями. В обоснование иска указал, что с 07.11.2006 работал у ответчика в должности технико-коммерческого консультанта подразделения продукции широкого спроса, с 01.02.2018 - в должности менеджера по обучению подразделения продукции широкого спроса. Уволен по приказу ответчика от 21.02.2018 с 28.02.2018 по п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации (по соглашению сторон) со ссылкой на такое соглашение от 30.01.2018. Увольнение полагал незаконным, ссылаясь на то, что с его стороны отсутствовало волеизъявление на расторжение трудового договора и прекращение трудовых отношений. Указал, что 30.01.2018 работодатель вынудил его подписать второй лист соглашения о расторжении трудового договора, при этом он не знал, что подписывает соглашение о расторжении трудового договора, первый лист соглашения ему не был показан, второй экземпляр соглашения ему на руки не выдан. Ссылался на то, что он подписал соглашение 30.01.2018 в связи с событиями, произошедшими 19.01.2018, а именно 19.01.2018 во время работы консультантом в парфюмерном магазине «Золотое яблоко» (у иного работодателя) он хотел нанести на себя тестер туалетной воды, продающейся в данном магазине, но поскольку внутренние правила магазина не разрешают сотрудникам использовать тестеры в торговом зале в личных целях, то он решил выйти в туалет и использовать его там, при выходе из торгового зала он был остановлен сотрудниками охраны магазина с тестером туалетной воды. Об этом инциденте стало известно ответчику, он (истец) был вызван работодателем для дачи объяснений, под угрозой увольнения за прогул 19.01.2018 по требованию начальника отдела кадров ответчика ( / / )13 подписал соглашение о расторжении трудового договора, не зная, что это за документ, при этом ему было сказано, что данный документ будет использован только в случае повторения аналогичной ситуации. При подписании данного документа присутствовала руководитель ( / / )7, которая предложила ему перевестись с 01.02.2018 на должность менеджера по обучению подразделения продукции широкого спроса, в связи с чем 01.02.2018 было заключено дополнительное соглашение к трудовому договору о переводе на другую должность. С 19.02.2018 по 27.02.2018, с 28.02.2018 по 23.03.2018, с 27.03.2018 по 30.03.2018 он находился на больничном, 23.03.2018 получил уведомление работодателя, в котором сообщалось, что ему необходимо получить трудовую книжку. 26.04.2018 им получен приказ об увольнении от 21.02.2018. Ссылаясь на то, что соглашение о расторжении трудового договора он подписывал, не зная его содержания, его воли на расторжение трудового договора не было, после подписания этого соглашения было заключено дополнительное соглашение к трудовому договору о переводе на иную должность на неопределенный срок, нового соглашения о расторжении трудового договора не заключалось, истец просил полагал увольнение незаконным, признать незаконным и отменить приказ от 28.02.2018 о прекращении трудового договора, восстановить его на прежнее место работы, взыскать с ответчика компенсацию морального вреда 15000 рублей.
Ответчик указал на законность увольнения истца по п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, просил применить последствия пропуска срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.
Решением Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 12.07.2018 в удовлетворении исковых требований Рафикова Р.Ф. отказано.
В апелляционной жалобе истец просит решение суда отменить, ссылаясь на несоответствие обстоятельствам дела выводов суда, неправильное применение норм материального права.
В возражениях на жалобу сторона ответчика указывает на законность решения суда.
Проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующему.
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд, с учетом объяснений сторон, письменных доказательств и показаний допрошенного судом свидетеля ( / / )7, руководствуясь положениями п. 1 ст. 77, ст. 78 Трудового кодекса Российской Федерации, учитывая разъяснения, содержащиеся в п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», исходил из того, что истцом не доказана вынужденность подписания им 30.01.2018 соглашения о расторжении трудового договора с 28.02.2018 (ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), отсутствие его волеизъявления на подписание соглашения, притом, что подписание 01.02.2018 дополнительного соглашения о переводе не отменяет действия соглашения от 30.01.2018 о расторжении трудового договора с 28.02.2018. Также суд указал на пропуск истцом месячного срока предъявления в суд требования о восстановлении на работе (ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации), уважительных причин пропуска срока нет.
Судебная коллегия соглашается с доводом жалобы истца о непропуске им срока обращения в суд.
В силу ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.
Из материалов дела следует, что истцу копия приказа об увольнении вручена 26.04.2018, трудовая книжка получена позже этой даты. Иск предъявлен 21.05.2018, т.е. в пределах месячного срока обращения в суд, предусмотренного названной выше нормой.
Исчисление срока с 23.03.2018 не соответствует норме ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку в этот день истцу не была выдана ни копия приказа об увольнении, ни вручена трудовая книжка, в письме ответчика, полученном истцом 23.03.2018, сообщалось лишь об издании приказа об увольнении от 21.02.2018 (без указания основания увольнения и без приложения к письму копии такого приказа), праве получить трудовую книжку в г. Москве или дать согласие о направлении ее почтой. Ответчик не оспаривал, что место исполнения истцом трудовых обязанностей – г. Екатеринбург, следствие чего истец, в силу ч. 6 ст. 84.1 Трудового кодекса Российской Федерации, имел право на получение трудовой книжки по месту своей работы (в г. Екатеринбурге). Действий по организации выдачи истцу трудовой книжки в г. Екатеринбурге ответчик не предпринимал, у истца отсутствовала обязанность являться за трудовой книжкой в другой субъект Российской Федерации или давать согласие на направление трудовой книжки почтой, истец вправе был рассчитывать на выдачу трудовой книжки в г. Екатеринбурге, ответчик такой возможности истцу не предоставил. Соответственно, вывод суда о злоупотреблении правом со стороны истца, не дававшего до 26.04.2018 согласия на направление трудовой книжки почтой, не может быть признан обоснованным. Доказательство того, что истец в период с 23.03.2018 до 26.04.2018 уклонялся от ознакомления с приказом об увольнении или от получения трудовой книжки (в порядке, предусмотренном ч. 6 ст. 84.1 Трудового кодекса Российской Федерации) в материалах дела нет, а потому злоупотребление правом со стороны истца (в части получения документов об увольнении) не доказано, тогда как разумность и добросовестность участников правоотношений предполагаются.
С учетом приведенных мотивов вывод суда первой инстанции о пропуске истцом срока обращения в суд является неверным, исключается из мотивировочной части решения суда.
Этот вывод суда не привел к вынесению неправильного решения суда, т.к. иные выводы суда (о законности увольнения истца) являются правильными, что исключает возможность отмены правильного по существу решения суда по формальным основаниям (ч. 6 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
Истец, в нарушение ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не доказал вынужденность подписания им 30.01.2018 соглашения о расторжении трудового договора с 28.02.2018, а также тот факт, что он не знал, какой документ подписывает. Данное соглашение состоит из двух листов, на втором листе, где истец поставил свою подпись, также как и на первом листе содержится указание на расторжение трудового договора на основании п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации. Следовательно, при подписании соглашения истец не мог не видеть, что он подписывает соглашение о расторжении трудового договора по п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации.
Ссылка истца на то, что он не согласовывал дату прекращения трудового договора (28.02.2018), опровергается как текстом соглашения о расторжении трудового договора, так и показаниями свидетеля ( / / )7, являвшейся очевидцем подписания сторонами этого соглашения 30.01.2018 и пояснившей суду, что с истцом дата прекращения трудового договора согласовывалась, установлена именно по просьбе самого истца, желавшего прекратить работу по окончании февраля 2018 г. с целью получения годовой премии. Свидетель ( / / )7 также пояснила, что сторонами совместно были согласованы условия соглашения о расторжении трудового договора, подписано два экземпляра соглашения, один экземпляр получен истцом. Свидетель ( / / )8 являлась очевидцем подписания сторонами соглашения 30.01.2018 (что подтвердил и истец), предупреждена судом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, ее показания не опровергаются иными имеющимися в деле доказательствами, а потому тот факт, что свидетель является работником ответчика, сам по себе не может указывать на недостоверность показаний свидетеля и ее заинтересованность в исходе дела.
Из показаний этого свидетеля, объяснений сторон не следует, что истец вынужденно подписал соглашение о расторжении трудового договора. Ссылка истца на то, что он подписал соглашение из-за высказанной угрозы увольнения его за прогул 19.01.2018, безосновательна, т.к. истец сам принял решение об увольнении по соглашению сторон, мог не принимать такого решения, дав ответчику возможность реализации его полномочий по привлечению к дисциплинарной ответственности за прогул, подписание соглашения о расторжении трудового договора являлось выбором самого истца, истец не был поставлен в условия невозможности выбора, доказательств тому истец не представил.
Ссылка в жалобе на то, что при подписании 01.02.2018 дополнительного соглашения к трудовому договору стороны согласовали действие трудового договора на неопределенный срок, а потому трудовой договор не мог быть расторгнут 28.02.2018, несостоятельна. В этом дополнительном соглашении указано на перевод истца с 01.02.2018 на должность менеджера по обучению с оставлением иных условий трудового договора без изменения. Изменение сторонами условий трудового договора возможно в период действия трудового договора (глава 12 Трудового кодекса Российской Федерации), изменение трудового договора в части наименования занимаемой работником должности не аннулирует соглашения о расторжении трудового договора. Кроме того, стороны пояснили судебной коллегии, что фактически по этому дополнительному соглашению изменилось лишь наименование должности истца (истец подтвердил, что его трудовые функции остались прежними), таким образом, перевод на другую должность с изменением трудовых обязанностей по данному соглашению и не произошел (ст. 72.1 Трудового кодекса Российской Федерации). Никаких решений об аннулировании ранее достигнутого соглашения о прекращении трудового договора стороны в срок до 28.02.2018 не принимали, такого соглашения не заключали.
Трудовой договор сторон был договором на неопределенный срок (как в редакции до дополнительного соглашения от 01.02.2018, так и после заключения этого соглашения). Соглашением о расторжении трудового договора стороны согласовали расторжение трудового договора 28.02.2018, а потому заключение 01.02.2018 дополнительного соглашения об изменении наименовании должности никак на вопрос прекращения трудового договора не влияет.
Иных доводов жалоба не содержит.
Предусмотренных ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований к отмене решения суда по доводам жалобы не имеется, равно как не имеется и названных в ч. 4 этой же статьи оснований к отмене решения суда независимо от доводов жалобы.
Руководствуясь п. 1 ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 12.07.2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу истца – без удовлетворения.
Председательствующий Я.Ю. Волкова
Судья Т.Л. Редозубова
Судья Т.С. Иванова
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
