Судья суда 1 инстанции Дело № 22-8/2014
Чижов М.Б. № 1-55/2013
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Анадырь 25 февраля 2014 года
Судебная коллегия по уголовным делам суда Чукотского автономного округа в составе
председательствующего судьи Трушкова А.И.,
судей Васильева С.М., Коровиной М.С.,
при секретаре Бондаревой Н.Г.,
с участием
государственного обвинителя Майорова Е.В.,
осуждённого ФИО1,
его защитника адвоката Прохорова А.А., представившего удостоверение <данные изъяты>, и ордер <данные изъяты>,
рассмотрела в открытом судебном заседании в апелляционном порядке материалы уголовного дела №<данные изъяты> по апелляционной жалобе осуждённого ФИО2 на приговор Анадырского городского суда Чукотского автономного округа от 11 декабря 2013 года, которым
ФИО2, гражданин РФ, <данные изъяты>, несудимый,
осуждён за совершение преступления, предусмотренного ч.3 ст.160 УК РФ, к наказанию в виде штрафа в размере 100 000 (сто тысяч) рублей, принято решение о взыскании с осуждённого процессуальных издержек в пользу федерального бюджета.
Заслушав доклад судьи Трушкова А.И., судебная коллегия
у с т а н о в и л а :
Приговором Анадырского городского суда от 11 декабря 2013 года ФИО3 признан виновным в совершении растраты, то есть хищении чужого имущества, вверенного виновному, совершённом с использованием своего служебного положения.
Преступление совершено в период времени и при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда (т.7, л.д.148-172).
На вышеназванный приговор осуждённым ФИО3 подана апелляционная жалоба, в которой он указывает на незаконность и необоснованность приговора, просит обжалуемый приговор отменить и либо вынести в отношении него оправдательный приговор, либо уголовное дело прекратить (т.7, л.д.174-179).
В возражениях на апелляционную жалобу ФИО3 государственный обвинитель указывает на отсутствие оснований для удовлетворения жалобы осуждённого, полагает, что нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену судебного решения, не имеется (т.7, л.д.208).
Выслушав мнение государственного обвинителя Майорова Е.В., полагавшего необходимым оставить приговор без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения, заслушав осуждённого ФИО1, его защитника адвоката Прохорова А.А., поддержавших апелляционную жалобу по изложенным в ней основаниям, рассмотрев материалы дела в соответствии с ч.7 ст.389.13 УПК РФ, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Судебная коллегия не может согласиться с утверждением осуждённого о том, что судом не установлены наличие и размер ущерба, который осуждённый причинил потерпевшему.
Указанный довод ФИО3 обосновывает тем, что в заключении эксперта №<данные изъяты> отсутствуют ответы на вопросы о наличии и размере ущерба, причинённого потерпевшему. Между тем, отсутствие ответов на вопросы по существенным признакам преступления в заключении эксперта не указывает на отсутствие самих признаков преступления в исследуемых событиях.
Пленум Верховного Суда РФ в пункте 19 Постановления от 21 декабря 2010 года №28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» разъяснил, что при оценке судом заключения эксперта следует иметь в виду, что оно не обладает преимуществом перед другими доказательствами, и как все иные доказательства, оценивается по общим правилам в совокупности с другими доказательствами. В то же время исследованные судом первой инстанции и приведённые в обжалуемом приговоре доказательства в должной мере подтверждают наличие причинённого осуждённым потерпевшему ущерба и его размер, составленный из сумм наложенных на осуждённого административных штрафов, оплаченных за счёт предприятия МП «<данные изъяты>».
Кроме того, в рассматриваемом случае отсутствие ответов на указанные вопросы в заключении эксперта аргументированно объясняется некорректностью самих вопросов, поставленных перед экспертом. Согласно пункту 19 названного постановления Пленума Верховного суда РФ вопросы, поставленные перед экспертом, и заключение по ним не могут выходить за пределы его специальных знаний. Постановка перед экспертом правовых вопросов, связанных с оценкой деяния, разрешение которых относится к исключительной компетенции органа, осуществляющего расследование, прокурора, суда, как не входящих в его компетенцию, не допускается.
С учётом приведённых разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, характера поставленных перед экспертом вопросов и характера исследуемых событий судебная коллегия находит обоснованным мнение эксперта, указавшего в заключении №<данные изъяты>, что вопросы о наличии и размере ущерба по настоящему уголовному делу носят правовой характер, выходят за пределы компетенции эксперта-бухгалтера и не могут разрешаться в ходе проведения судебной бухгалтерской экспертизы (т.5, л.д.14-32).
Поскольку вопрос о наличии и размере ущерба, причинённого потерпевшему, требует оценки всех имеющихся по делу доказательств, следовательно, его решение является прерогативой следствия, прокурора и суда, а не эксперта. В противном случае заключение эксперта должно быть признано недопустимым доказательством, поскольку эксперт, отвечающий на правовые вопросы, выходит за пределы своей компетенции.
Таким образом, утверждение ФИО3 о неустановлении судом ущерба, причинённого осуждённым потерпевшему, и отсутствии состава преступления в деянии, за которое он осуждён, коллегия находит несостоятельным, противоречащим материалам дела.
Судом первой инстанции тщательно проверялись доводы осуждённого о его невиновности, которые он приводит в апелляционной жалобе, а также доводы об отсутствии в его действиях состава преступления, которые справедливо признаны несостоятельными с указанием в приговоре оснований такого решения.
Вывод суда первой инстанции о доказанности вины осуждённого в совершении инкриминированного ему преступления основаны на материалах дела и являются обоснованными, не согласиться с которыми у коллегии оснований не имеется.
Изложенный в апелляционной жалобе довод осуждённого о неустановлении безвозмездности его действий опровергается исследованными в судебном заседании суда первой инстанции доказательствами.
Как видно из материалов уголовного дела, сам факт уплаты административных штрафов, которые были наложены лично на ФИО3, не из личных средств осуждённого, а из средств МП «<данные изъяты>», осуждённый ФИО3 не отрицает, однако утверждает о том, что данные действия не являются преступными, поскольку указанные денежные средства он временно позаимствовал, рассчитывая на дальнейшее их удержание из заработной платы.
Вместе с тем указанный довод осуждённого всесторонне и полно проверен судом и обоснованно признан несостоятельным по мотивам, изложенным в приговоре, не согласиться с которыми оснований не имеется.
Как правильно указано в приговоре суда первой инстанции, у ФИО3 не имелось законных оснований оплаты штрафов, наложенных в отношении него в качестве мер административного наказания, за счёт денежных средств потерпевшего.
Так, в соответствии с частью 1 статьи 32.2 КоАП РФ закон возлагает обязанность уплатить административный штраф на лицо, признанное виновным в совершении административного правонарушения и подвергнутое административному взысканию в виде административного штрафа.
Согласно показаниям ФИО3 он понимал, что штрафы наложены лично на него, и он должен был оплатить их из собственных средств.
Из исследованных материалов дела усматривается, что штрафы в размере <данные изъяты> рублей, <данные изъяты> рублей и <данные изъяты> рублей, которые ФИО3 обязан был уплатить лично, были уплачены из средств МП «<данные изъяты>», при этом ФИО3 не оформлял ни заявлений, ни резолюций об удержании этих сумм из своей заработной платы до проверки предприятия сотрудниками полиции, в этот период эти суммы с ФИО3 не удерживались, наличными в кассу предприятия им не вносились.
Выписки из оборотов счёта №76.5 за июнь, июль, сентябрь-декабрь 2012 года, бухгалтерская справка №<данные изъяты>, на которые ссылается ФИО3 в жалобе в подтверждение изначального оформления своей задолженности перед предприятием, не могут быть признаны допустимыми доказательствами по данному уголовному делу в соответствии со ст.75 УПК РФ, поскольку не удовлетворяют требованиям части 2 статьи 84, статьи 86 УПК РФ, в материалах дела не имеется данных об их источниках и обстоятельствах их получения, по форме представляют собой распечатанные на листах компьютерные данные, удостоверенные лишь самим осуждённым ФИО2 Поскольку недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут использоваться для доказывания любого из обстоятельств, имеющих значение и подлежащих доказыванию, довод осуждённого ФИО3 об отсутствии в обжалуемом приговоре правовой оценки названным документам не влияет и не может повлиять на вывод о законности и обоснованности обжалуемого приговора суда.
Судебная коллегия не учитывает и ссылки осуждённого ФИО3 в апелляционной жалобе на показания свидетелей Ч., Х., Б. в подтверждение своевременно документально оформленной задолженности ФИО3 перед предприятием.
Изложение в апелляционной жалобе показаний свидетеля Ч. не соответствует содержанию её показаний, изложенных в протоколе судебного заседания, на который сторонами замечания не приносились. Согласно протоколу судебного заседания свидетель Ч. не указывала, что на специальном счёте предприятия (счёте 76) долг учитывается сразу, как только возникает за работником предприятия; отвечая на вопрос государственного обвинителя, она пояснила о том, что основанием для удержания из заработной платы сумм на оплату штрафов является заявление работника (т.7, л.д.112).
Показания свидетеля Х. об отсутствии документа, регламентирующего сроки внесения сумм задолженности работника перед предприятием, и об окончании всех денежных операций на конец финансового года не подтверждает ни позицию своевременно оформленной задолженности ФИО3 перед предприятием, ни позицию недоказанности безвозмездного характера действий ФИО3.
Свидетель Б. является подчинённой по службе осуждённому ФИО3, занимает должность заместителя директора по финансам и экономике, в сфере которых и были установлены совершённые ФИО3 нарушения (т.7, л.д.123-124), в связи с чем является лицом, заинтересованным в исходе дела на стороне осуждённого. Показания свидетеля Б. о зачислении задолженности ФИО3 перед предприятием в <данные изъяты> рублей в день списания этой суммы в счёт погашения предприятием штрафов ФИО3 ничем не подтверждены, опровергаются её предшествующими показаниями о действующей на предприятии практике о написании заявления об удержании с заработной платы работника списанных предприятием в счёт его штрафа сумм в день списания предприятием этих сумм (т.7, л.д.124). Показания свидетеля Б. о внесении ФИО3 <данные изъяты> рублей в кассу предприятия в счёт оплаты предприятием его штрафа объективно не подтверждены, опровергаются материалами уголовного дела (заключением эксперта № <данные изъяты> о документальной неподтверждённости остатка денежных средств в кассе МП «<данные изъяты>» по состоянию на <дата> (т.4, л.д.232-233), показаниями свидетеля С. о списании незначительных долгов должностных лиц на счёт расходов предприятия (т.7, л.д.129)).
То обстоятельство, что денежные средства в размере <данные изъяты> рублей были ФИО3 возмещены предприятию МП «<данные изъяты>», не свидетельствует, вопреки доводам осуждённого, об отсутствии общественно опасных последствий действий ФИО3.
Так, указанное возмещение денежных средств предприятию ФИО3 было выполнено лишь после посещения его сотрудниками полиции по линии экономической безопасности и только в декабре 2012 года, лишь на основании его личного заявления от <дата> (т.3, л.д.81, 70, т.7, л.д.111), до этого в бухгалтерию предприятия с заявлением об удержании из заработной платы сумм <данные изъяты> и <данные изъяты> рублей ФИО3 не обращался (т.7, л.д.124).
Ущерб потерпевшему предприятию причинен в момент списания данных денежных средств с расчётного счёта МП «<данные изъяты>» <дата>, то есть в момент их хищения.
Юридическая оценка самому деянию на предмет преступности и уголовной наказуемости, оценка наличию или отсутствию признаков состава преступления даются на момент окончания этого деяния. Согласно абзацу 4 пункта 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 года № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» растрату следует считать оконченным преступлением с момента противоправного издержания вверенного имущества (его потребления, израсходования или отчуждения).
Вышеприведённые обстоятельства характеризуют возмещение ФИО3 <данные изъяты> рублей только как постпреступное поведение, влияющее не на факт признания деяния преступным, а лишь на факт наличия обстоятельства, смягчающего наказание за это преступление.
Довод осуждённого о том, что судом первой инстанции не дана правовая оценка доказательствам (далее дословно) «об оплате штрафа из средств предприятия в отношении Б. и К.», не влияет на оценку обжалуемого приговора суда как законного и обоснованного.
Сами по себе обстоятельства оплаты административных штрафов других сотрудников МП «<данные изъяты>» путём списания денежных средств предприятия с последующим удержанием соответствующих денежных сумм из их заработной платы, установленные судом первой инстанции, не могут быть рассмотрены в рамках настоящего уголовного дела, поскольку в соответствии с частью 1 статьи 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.
При этом неоднократное рассмотрение в исследуемый период ФИО3 как директором МП «<данные изъяты>» заявлений сотрудников этого предприятия об оплате их административных штрафов путём списания денежных средств предприятия, где указывалось о необходимости удержания списанной суммы штрафа из заработной платы самого сотрудника, свидетельствует об осознании ФИО3 обязательности оформления решения об удержании денежных средств как неотъемлемого элемента оформления этой процедуры (т.1, л.д.166-169, т.3, л.д.70).
Об этом же свидетельствует оформление ФИО3 <дата> получения им самим аванса в размере <данные изъяты> рублей за счёт предприятия с ежемесячным удержанием части аванса из его заработной платы (т.5, л.д.24-25, т.1, л.д.265).
Подсудимый ФИО3 в судебном заседании суда первой инстанции пояснил, что он знал о том, что ему необходимо написать заявление в бухгалтерию на удержание денежных средств из его заработной платы в счёт погашения его штрафов, оплаченных за счёт предприятия (т.7, л.д.136).
В то же время оплата административных штрафов ФИО3 по платёжным поручениям № <данные изъяты> от <дата>, № <данные изъяты> от <дата>, № <данные изъяты> от <дата>, в отличие от вышеобозначенных случаев рассмотренных ФИО3 заявлений сотрудников предприятия и оформления им самим аванса, была произведена не на основании его личного заявления или резолюции об оплате штрафов с последующим удержанием из заработной платы, а, как следует из показаний К. и других свидетелей, - на основании резолюций ФИО3 на постановлениях о назначении ему административного наказания №<данные изъяты> и №<данные изъяты> от <дата>г., постановлении судебного пристава-исполнителя о возбуждении в отношении него исполнительного производства № <данные изъяты> на данных документах стояла резолюция директора предприятия ФИО3: «ФЭО. Оплатить»; при этом резолюции либо заявления ФИО3 об удержании данных денежных средств из его заработной платы отсутствовали, а их оформление не требует ни значительного времени, ни специальных навыков, могло быть выполнено незамедлительно в продолжение содержания уже имеющейся резолюции и препятствий к этому не имелось.
Свидетель Ч., заместитель главного бухгалтера МП «<данные изъяты>», в судебном заседании суда первой инстанции показала, что удержание из заработной платы денежных сумм на оплату предприятием штрафа работника происходит на основании заявления работника (т.7, л.д.112).
Свидетель В., работающая в МП «<данные изъяты>» бухгалтером по расчёту заработной платы, пояснила, что она производит удержания из заработной платы работника на основании заявлений работников (т.7, л.д.111).
Исходя из показаний свидетеля Т., данных ею в стадии предварительного следствия и подтверждённых свидетелем в судебном заседании, работая в августе-сентябре 2012 года ведущим бухгалтером ФЭО МП «<данные изъяты>», она напоминала ФИО3 о необходимости написания им заявления об удержании из его заработной платы денежных средств, уплаченных из средств предприятия в счёт административных штрафов, назначенных ФИО3, чего им не было сделано. При этом со стороны ФИО3 было прямое указание об оплате штрафов из средств МП «<данные изъяты>» (т.2, л.д.121, т.7, л.д.115).
В соответствии с показаниями обвиняемого ФИО3, данных в стадии предварительного следствия, о неоплате из своих личных средств штрафов в сумме <данные изъяты> рублей он сразу же вспомнил после посещения его сотрудниками полиции в декабре 2012 года и написал заявление о вычете этой суммы из заработной платы (т.3, л.д.81).
Таким образом, ФИО3, зная, что удержания в целях возврата предприятию <данные изъяты> рублей из его заработной платы при отсутствии его личного заявления либо резолюции о таком удержании производиться не будут, никаких мер по возмещению предприятию денежных средств, потраченных исключительно в интересах ФИО3, до проверки предприятия сотрудниками полиции не предпринимал (т.1, л.д.107, 108-110, 264) при наличии реальной возможности удержания этих денежных средств из его заработной платы.
Оценив показания свидетелей и представленные стороной обвинения доказательства в совокупности с фактическими обстоятельствами дела и имевшим место в действительности поведением ФИО3, суд обоснованно пришёл к выводу, что при изъятии денежных средств путём их перечисления со счёта МП «<данные изъяты>» ФИО3 действовал не иначе, как с целью их хищения, поскольку не выявил намерений возвращать денежные средства потерпевшему ни при совершении инкриминируемых ему деяний, ни даже после напоминания ему об этом и до проверки предприятия сотрудниками полиции.
Перечисление ФИО3 денежных средств на счёт предприятия в декабре 2012 года свидетельствует лишь о возмещении им причиненного ущерба, поэтому и было обоснованно учтено судом в качестве обстоятельства, смягчающего наказание осуждённому.
Изложенные выше доказательства, которые положены судом в основу приговора, свидетельствуют о том, что ФИО3, используя своё служебное положение в качестве директора муниципального предприятия <данные изъяты>, дав распоряжение находившимся в его подчинении сотрудникам перечислить из средств МП «<данные изъяты>» денежные суммы в счёт уплаты своих административных штрафов, совершил действия по фактическому изъятию денежных средств из МП «<данные изъяты>» и распоряжению ими по своему усмотрению как своими собственными, причинив на вышеуказанную сумму имущественный ущерб предприятию, учредителем которого является Администрация <данные изъяты>.
Данное обстоятельство свидетельствует о правильности вывода суда первой инстанции о том, что ФИО3 путем растраты денежных средств МП «<данные изъяты>» с использованием своего служебного положения совершено хищение вверенного ему имущества.
Оснований для признания указанных действий ФИО3 не представляющими в силу части 2 статьи 14 УК РФ общественной опасности суд обосновано не усмотрел, не усматривает таковых и судебная коллегия.
Допустимость и достоверность доказательств, положенных судом в основу приговора, у судебной коллегии сомнений не вызывает, они не находятся в противоречии по отношению друг к другу, напротив, согласуются между собой и в своей совокупности устанавливают факты, изобличающие осуждённого в инкриминируемом ему деянии. Всем доказательствам судом дана правильная оценка.
Каких-либо существенных противоречий в показаниях свидетелей, которые бы подвергали сомнению выводы суда относительно квалификации действий осуждённого, судебная коллегия не усматривает. Не установлено по делу и данных, свидетельствующих о наличии у свидетелей оснований для оговора осуждённого.
Наказание осуждённому назначено в соответствии с требованиями статей 6, 60 УК РФ, с учётом характера и степени общественной опасности содеянного, влияния назначенного наказания на исправление осуждённого, данных о личности осуждённого, смягчающих наказание обстоятельств, оно полностью отвечает закреплённым в уголовном законодательстве Российской Федерации целям исправления осуждённого и предупреждения совершения новых преступлений и, по мнению судебной коллегии, является справедливым. Оснований для применения ст. 64, ч. 6 ст. 15 УК РФ судебная коллегия не усматривает.
Каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы путем лишения или ограничения прав участников уголовного судопроизводства, в том числе осуждённого, или иным путём повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора при рассмотрении дела судом не допущено.
Вместе с тем коллегия признаёт необходимым выйти за пределы доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч.1 ст.189.19 УПК РФ, согласно которой при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд не связан доводами апелляционных жалобы, представления и вправе проверить производство по уголовному делу в полном объёме.
Исходя из положений статьи 15, частей 1, 6 статьи 132 УПК РФ, вопрос о взыскании процессуальных издержек с осуждённого должен быть решён на основе общих принципов и правил, действующих в стадии судебного разбирательства, то есть с участием заинтересованного лица, которое имеет право выразить своё мнение по поводу взыскиваемых с него процессуальных издержек, обоснованности их взыскания.
Судом первой инстанции вышеприведённые требования закона не выполнены.
Из материалов дела следует, что защиту интересов ФИО3 в ходе предварительного следствия осуществлял адвокат Кузнецов А.В. по назначению. Постановлением и.о. начальника СО МОМВД России «Анадырский» от <дата> удовлетворено заявление адвоката Кузнецова А.В. об оплате из средств федерального бюджета его услуг по защите интересов ФИО3 в стадии предварительного следствия.
Согласно приговору Анадырского городского суда от 11 декабря 2013 года процессуальные издержки в виде оплаты труда адвоката по назначению Кузнецова А.В. взысканы на основании п.13 ч.1 ст.299, п.3 ч.1 ст.309 УПК РФ с осуждённого.
Между тем, из протокола судебного заседания следует, что вопрос о взыскании процессуальных издержек с осуждённого ФИО3 в судебном заседании не обсуждался. Положения статьи 132 УПК РФ, в том числе право просить об освобождении от взыскания издержек в случаях, предусмотренных частью 6 статьи 132 УПК РФ, осуждённому не разъяснялись. Суд не исследовал вопрос об имущественной состоятельности осуждённого ФИО3, наличии или отсутствии оснований для полного или частичного освобождения его от уплаты процессуальных издержек в порядке части 6 статьи 132 УПК РФ. Мнение ФИО3 по данному вопросу не выяснялось, осуждённому не была предоставлена возможность довести до суда свою позицию по поводу суммы взыскиваемых издержек и своего имущественного положения.
При таких обстоятельствах рассмотрение судом первой инстанции вопроса о взыскании процессуальных издержек нельзя признать законным.
Согласно п. 5 ч. 2 ст. 131 УПК РФ суммы, выплачиваемые адвокату за оказание им юридической помощи в случае участия в уголовном судопроизводстве по назначению, относятся к процессуальным издержкам, которые могут быть взысканы с осуждённого, порядок их взыскания, основания освобождения от их уплаты определён ст. 132 УПК РФ.
Как свидетельствуют материалы дела, от услуг адвоката Кузнецова в стадии предварительного следствия ФИО3 не отказывался, ФИО3 трудоспособен, размер его заработной платы позволяет возместить процессуальные издержки, выплаченные адвокату за оказание осуждённому юридической помощи, находящихся на иждивении лиц осуждённый не имеет.
Предусмотренных статьёй 132 УПК РФ оснований для освобождения осужденного от уплаты процессуальных издержек судом не установлено и самим осуждённым не приведено.
Учитывая изложенное, судебная коллегия находит, что процессуальные издержки в виде сумм, выплачиваемых адвокату за оказание им юридической помощи в уголовном судопроизводстве по назначению, подлежат взысканию с осуждённого.
В то же время, как следует из описательно-мотивировочной части обжалуемого приговора, суд признал необходимым взыскать с осуждённого процессуальные издержки по делу в размере <данные изъяты> рублей, выплаченные адвокату Кузнецову А.В. за осуществление им защиты ФИО3 на предварительном следствии (т.7, л.д.171).
Из материалов уголовного дела видно, что за оказание юридической помощи адвокату Кузнецову из федерального бюджета выплачена сумма <данные изъяты> рублей из расчёта 980 рублей за один день участия в качестве защитника в уголовном судопроизводстве (т.6, л.д.168-169).
Суд первой инстанции, принимая решение о взыскании процессуальных издержек с осуждённого, согласился с расчётом, указанным в постановлении и.о. начальника СО МОМВД России «Анадырский» от 17 июля 2013 года.
Судебная коллегия находит указанный расчёт оплаты труда адвоката Кузнецова необоснованным.
Исходя из произведённого следователем расчёта, при оплате труда адвоката Кузнецова в размере 980 рублей за один день участия в уголовном производстве, определяя сумму вознаграждения адвоката, следователь руководствовался п.2 ч.5 Порядка расчета вознаграждения адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, в зависимости от сложности уголовного дела, утвержденный совместным приказом от 5 сентября 2012 года Минюста РФ № 174 и Минфина РФ № 174/122н, который предусматривает оплату адвоката с 1 января 2013 года в размере 980 рублей за один день участия по уголовным делам в отношении трех или более подозреваемых, обвиняемых (подсудимых) лиц, в случае предъявления обвинения по трем или более инкриминируемым преступлениям, при объеме материалов уголовного дела более трех томов.
Между тем, как следует из материалов уголовного дела, настоящее дело рассмотрено в отношении одного обвиняемого, обвинение ФИО3 предъявлено в совершении одного преступления, в период участия адвоката Кузнецова в настоящем деле объём материалов уголовного дела составлял не более трёх томов уголовного дела (т.3 л.д.67, 68-74, 75-83, 100, 101-105).
Таким образом, применение следователем при определении вознаграждения адвокату пункта 2 части 5 Порядка расчета вознаграждения адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, в зависимости от сложности уголовного дела привело к неправильному определению суммы вознаграждения адвоката Кузнецова и, как следствие, к увеличению суммы процессуальных издержек, взысканных с осуждённого.
В связи с этим судебная коллегия приводит свой расчёт подлежащих взысканию с осуждённого процессуальных издержек.
Сумма процессуальных издержек за оказание юридической помощи адвокатом Кузнецовым составит:
<данные изъяты>., где:
550 – размер вознаграждения адвоката в соответствии с Порядком расчета вознаграждения адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, в зависимости от сложности уголовного дела;
3 – районный коэффициент 2 и 100% размера процентной надбавки за стаж работы в районах Крайнего Севера;
<данные изъяты> – дни участия адвоката в процессуальных и следственных действиях.
Итого: <данные изъяты> рублей.
С учётом изложенного судебная коллегия находит необходимым изменить приговор в части решения о взыскании с ФИО3 процессуальных издержек. Поскольку содержащееся в описательно- мотивировочной части приговора решение о размере взыскания процессуальных издержек не нашло отражения в его резолютивной части, судебная коллегия полагает необходимым резолютивную часть приговора в решении о взыскании процессуальных издержек дополнить указанием о их размере.
На основании изложенного, руководствуясь п.9 ч.1 и ч.2 ст.389.20, п.2 ст.389.15, ч.1 ст.389.17, ст.389.19, п.5 ч.1 ст.389.26, ст.389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
о п р е д е л и л а :
Приговор Анадырского городского суда Чукотского автономного округа от 11 декабря 2013 года в отношении ФИО2 изменить.
Абзац 4 резолютивной части приговора суда после слов «процессуальные издержки» дополнить словами «в размере <данные изъяты> рублей».
В остальной части приговор суда оставить без изменения.
Апелляционную жалобу осуждённого оставить без удовлетворения.
Председательствующий А.И. Трушков
Судьи С.М. Васильев
М.С. Коровина
