Санкт-Петербургский городской суд
Рег. №: 22-3303/2020
Дело № 1-17/2020 Судья: Трофимова Ю.А.
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
Санкт-Петербург 02 октября 2020 года
Судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:
Председательствующего Винецкой Н.П.,
Судей: Шумакова Е.В., Игнатьевой С.Л.
при секретаре: Межановой А.А., Зверевой А.В.
с участием прокурора апелляционного отдела Уголовно-судебного управления прокуратуры Санкт-Петербурга: Михайловой Е.Н.
осужденного Кузина А.Ю., участвующего посредством видеоконференцсвязи
защитника Кузиной И.Ю., адвокатов Карелова О.Н., Забара В.Ф. в интересах Кузина А.Ю.,
осужденного Минасяна В.М., участвующего посредством видеоконференцсвязи
адвоката Коваля М.И. в интересах Минасяна В.М.,
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного Кузина А.Ю., его защитника Кузиной И.Ю., адвоката Карелова О.Н., осужденного Минасяна В.М., его адвоката Коваля М.И.,
на приговор Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 02 марта 2020 года, которым
Кузин Аркадий Юрьевич, <дата> года рождения, уроженец <...>, гражданин <...>, ранее не судимый,-
осужден:
по ч.3 ст. 327 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 5.000 рублей. На основании п. «а» ч.1 ст. 78 УК РФ Кузин А.Ю. освобожден от назначенного наказания в связи с истечением сроков давности;
по ч. 4 ст. 291.1 УК РФ к 8 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с лишением права занимать должности в правоохранительных органах, на государственной службе, в органах местного самоуправления, связанных с выполнением властных полномочий, организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций сроком на 6 лет.
Меру пресечения в виде заключения под стражу постановлено не изменять. Срок отбытия наказания Кузину А.Ю. постановлено исчислять с момента вступления приговора в законную силу. В соответствии с п. «а» ч.3.1 ст. 72 УК РФ постановлено зачесть Кузину А.Ю. в срок отбытия наказания время его фактического задержания с 23 октября 2017 года по день вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в колонии строгого режима.
Минасян Владислав Мартиросович, <дата> года рождения, уроженец <...>, гражданин <...>, ранее не судимый,-
осужден:
по ч. 4 ст. 291.1 УК РФ к 8 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с лишением права занимать должности в правоохранительных органах, на государственной службе, в органах местного самоуправления, связанных с выполнением властных полномочий, организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций сроком на 6 лет.
Меру пресечения Минасяну В.М. постановлено изменить с денежного залога на заключение под стражу, взять под стражу немедленно в зале суда. Срок отбытия наказания Минасяну В.М. постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В соответствии с п.«а» ч.3.1 ст. 72 УК РФ постановлено зачесть Минасяну В.М. в срок отбытия наказания время его фактического задержания с 12 июня 2017 года по 11 апреля 2018 года включительно, а также со 02 марта 2020 года по день вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в колонии строгого режима.
Залог в размере 500 000 рублей постановлено возвратить по вступлении приговора в законную силу залогодателю КПС.
Разрешен вопрос по вещественным доказательствам.
Заслушав пояснения осужденных Кузина А.Ю. и Минасяна В.М., их адвокатов, защитника, поддержавших апелляционные жалобы, доводы прокурора Михайловой Е.Н., полагавшей приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Кузин А.Ю. и Минасян В.М. признаны виновными в том, что совершили посредничество во взяточничестве, то есть непосредственной передаче взятки по поручению взяткодателя и иного способствования взяткодателю и взяткополучателю в достижении и реализации соглашения между ними о получении и даче взятки, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.
Кузин А.Ю. так же признан виновным в использовании заведомо подложного документа.
Преступления совершены при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
Приговор постановлен судом в общем порядке.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Карелов О.Н. (в интересах осужденного Кузина А.Ю.) просит приговор отменить, постановить в отношении Кузина А.Ю. оправдательный приговор. В своей жалобе адвокат приводит выдержки из приговора суда, ссылаясь на то, что выводы суда не обоснованны, указывает, что приговор суда является незаконным, вынесен в нарушение требований ст. ст. 297, 299, 307 УПК РФ, Постановления Пленума ВС РФ от 29 апреля 1996 г. № 1 «О судебном приговоре», является немотивированным, не отвечает требованиям справедливости и нарушает положения ст.ст.14, 37, 73, 75, 88 УПК РФ, выводы суда не соответствуют материалам судебного следствия.
Защитник ссылается на то, что суд в приговоре дал понятие официального документа, при этом необоснованно внес в это понятие слово «подложность». Считает, что выданный врачом Свидетель № 49 больничный лист не обладает признаками подложности, не основан на заведомо ложных сведениях. Указание судом, как на установленный факт того, что Кузин на приеме у врача не был, исключает вывод суда о внесении заведомо ложных сведений. Суд проигнорировал правовую позицию и доказательства стороны защиты, которые касались отсутствия в действиях Кузина состава преступления, предусмотренного ст.327 ч.3 УК РФ, оценку этим доказательствам не дал. Судом нарушены требования ст.90 УПК РФ и проигнорирован факт вступления в законную силу решения Ленинского районного суда Санкт-Петербурга от 30 июля 2018 года о взыскании с Минасяна в пользу Свидетель № 21 суммы долга в размере 1.100.000 рублей, не дана оценка бездействию стороны обвинения по производству экспертизы в отношении представленного доказательства и принятого иным решением в качестве доказательства, при этом версия стороны защиты в этой части необоснованно признана защитной версией, нарушен принцип презумпции невиновности. Суд лишь сослался на показания свидетелей: Свидетель № 2, Свидетель № 4, Свидетель № 48, Свидетель № 12, Свидетель № 19, Свидетель № 17, Свидетель № 13, Свидетель № 15, Свидетель № 16, Свидетель № 54, Свидетель № 49, не приведя анализа их показаний. Не дана судом надлежащая оценка: справке агентства недвижимости о подготовке сделки для Минасяна по покупке комнаты; сведениям из банка о согласовании потребительского кредита; результатам ОРМ в этой части; показаниям адвоката Свидетель № 53 о звонках ему со стороны Свидетель № 21 12 июня 2017 года; судом неверно оценены письменные обьяснения Свидетель № 21. Судом не принято во внимание, что сведений об изготовителе подложного больничного листа представлено не было, а изъятый и приобщенный к материалам дела больничный лист, никаких признаков подложности не содержит. Кроме того, суду не представлено экспертного заключения о возможном внесении каких-либо изменений в содержание больничного листа, да и сам Кузин в своих показаниях пояснял, что никаких изменений в содержание не вносил, а врач Свидетель № 49 подтвердила, что больничный лист содержит только тот текст, который она внесла своей рукой. Учитывая, что Кузин знал о том, что больничный лист был заполнен и выдан врачом, зарегистрирован в страховом столе, соответственно он мог использовать только заведомо достоверный документ. Учитывая показания свидетеля Свидетель № 1 относительно заболевания коньюнктивит, в том числе свидетелей Свидетель № 2 и Свидетель № 3, которые видели у Кузина признаки заболевания глаз, в соответствии с представленной суду медицинской картой Кузин получил соответствующее лечение в районной поликлинике, на период лечения ему был оформлен больничный лист, а после окончания лечения он был выписан с выдачей ему больничного листа, определяющего временную утрату трудоспособности на период лечения, возбуждение уголовного дела по ст.327 ч.3 УК РФ является незаконным, так же как и предьявление в этой части обвинения. Государственный обвинитель больничный лист суду не представил, а суд никакого больничного листа не исследовал и не обозревал.
По мнению защиты, суду не представлены: сведения о том, где, когда и при каких обстоятельствах Кузин А.Ю. получил деньги или имущество, которые могли бы иметь признаки взятки; показания должностного лица или сведения о нем, которое могло бы в силу своего должностного положения совершить действия в пользу вымышленного взяткодателя. Учитывая, что имеется решение по гражданскому делу о взыскании с Минасяна в пользу Свидетель № 21 суммы долга, указанное опровергает выводы о том, что Свидетель № 21 являлся взяткодателем. Обращает внимание, что у Кузина никаких отношений с Свидетель № 21 не возникало, к долговым обязательствам Минасяна он не имеет отношения, денег у него обнаружено не было, разговоров о получении и даче взятки он ни с кем не вел, о чем свидетельствуют результаты ОРМ. Вопреки утверждению суда, факт передачи Кузиным денежных средств иному лицу не установлен, поскольку с деньгами был задержан Минасян. Необоснованным является вывод суда, касающийся дачи обьяснения Свидетель № 21 05 апреля 2018 года. Все это свидетельствует о незаконном предъявлении Кузину обвинения по ст.291.1 ч.4 УК РФ.
Суд оставил без рассмотрения все заявленные в ходе судебного рассмотрения Кузиным ходатайства об исключении из числа доказательств ряда документов, не дал им надлежащую оценку, что нарушает требования ст.ст.75, 297 УПК РФ. Считает, что результаты ОРМ должны быть исключены из числа доказательств, поскольку таковыми не являются. Заключения лингвистической и фоноскопической экспертиз от 06 сентября 2018 года и от 24 сентября 2018 года так же являются недопустимыми доказательствами, поскольку принадлежность голосов была определена не специалистом; второго участника разговора установить не представилось возможным; образцы голоса Кузина отобраны незаконно; экспертами СД-диски не исследовались, результаты ОРМ не прослушивались, о чем свидетельствует конверт единожды опечатанный печатью ГСУ СК РФ с подписью следователя; экспертизы проведены в нарушение требований ст.202 ч.4 УК РФ; протоколы ознакомления с постановлениями о назначении экспертиз и с самими заключениями, составлены без адвоката Забара, в нарушение ст.51 УПК РФ, а выводы суда об отсутствии нарушений противоречат положениям ст.ст.4,5,8,11,16, 47, 49 УПК РФ.
Показания Кузина и Минасяна судом в нарушение требований ст.ст.14, 15, 307 УПК РФ оценены, как направленные на избежание уголовной ответственности. В подтверждение виновности необоснованно приведены показания свидетелей Свидетель № 29, Свидетель № 57, Свидетель № 35, Свидетель № 33, Свидетель № 30, Свидетель № 31, Свидетель № 32, Свидетель № 34, поскольку никакой изобличающей информации они не несли.
Судом не дана оценка представленной стороной защиты информации о том, что причиной необоснованного обвинения и подтасовки доказательств явились личные неприязненные отношения к Кузину со стороны бывшего начальника УФСБ России по Новгородской области - Свидетель № 58, необходимые документы для проверки судом не истребованы.
Исследованные в суде первой инстанции доказательства свидетельствуют об отсутствии в действиях Кузина состава преступлений, предусмотренных ст.ст.327 ч.3, 291.1 ч.4 УК РФ.
Возбуждение и расследование уголовного дела в Тосненском районе Ленинградской области произведено в нарушение территориальной подследственности, при этом были искусственно созданы процессуально-значимые условия, нарушающие требование ст. 7 УПК РФ.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней защитник Кузина И.Ю. (в интересах осужденного Кузина А.Ю.) просит приговор отменить и постановить оправдательный приговор, поскольку выводы суда, изложенные в приговоре не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также в связи с существенными нарушениями УПК РФ, допущенными в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства, а также неправильным применением уголовного закона.
Ссылается на то, что в нарушение требований ст.47 ч.1 Конституции РФ, ст.32 ч.1 УПК РФ, уголовное дело рассмотрено Куйбышевским районным судом Санкт-Петербурга, а не Ленинским. Поданное 10 июля 2019 года Кузиным ходатайство в Санкт-Петербургский городской суд об изменении территориальной подсудности дела в нарушение ст.35 ч.3 УПК РФ не рассмотрено, в связи с чем, он был лишен права на рассмотрение дела обьективным и беспристрастным судом, в том числе неизменным составом суда, поскольку изначально рассмотрение дела было поручено судье Трофимовой Ю.А., ею проведено несколько заседаний, впоследствии предварительное слушание проведено судьей Дондик А.П., затем вновь судьей Трофимовой Ю.А., чем нарушены положения ст.242 УПК РФ. В нарушение ст.241 УПК РФ судьей Трофимовой в судебных заседаниях 19 ноября 2019 года, 17, 19 декабря 2019 года, 03 декабря 2019 года была оглашена переписка, записи телефонных и иных переговоров лиц в открытом судебном заседании без согласия этих лиц, а 10 декабря 2019 года исследованы материалы, содержащие врачебную тайну Кузина А.Ю., несмотря на то, что в судебном заседании 05 ноября 2019 года Кузин высказывался против оглашения сведений о его состоянии здоровья в открытом судебном заседании. В нарушение требований ст.ст.11 ч.1, 243 УПК РФ, суд в заседании 04 октября 2019 года не разьяснил Кузину права, предусмотренные ст.82.1 УК РФ, ст.293 УПК РФ, не предоставил ему возможность их реализовать. Во вводной части приговора недостоверно отражены сведения о помощнике судьи, секретаре, обвинителе, защитнике, которые принимали участие в разных судебных заседаниях, об образовании Кузина А.Ю., его семейном положении, не указан род его занятий, иные данные о его личности, имеющие значение для дела (имеет 2 высших образования, женат, юрист, имеет специальное звание «советник и подполковник юстиции»), в том числе данные Минасяна В.М. ( юрист, имеет специальное звание «подполковник и младший советник юстиции», двоих детей, №... группу инвалидности). В заседании 05 ноября 2019 года суд отказался разьяснять Кузину сущность предьявленного обвинения, что повлекло нарушение его прав, предусмотренных ст.47 УПК РФ, в том числе право на защиту. Суд лишил Кузина возможности реализовать свои права, предусмотренные ст.48 ч.2, 47 ч.4 п.8,9 УПК РФ, а так же допустил нарушение ст.9 УПК РФ, подвергая Кузина содержанию в клетке в течение судебного разбирательства, необоснованно отклонив его соответствующие ходатайства. В нарушение прав, определенных ст.ст.7, 10 Международного Пакта «О гражданских и политических правах», ст.3 Конвенции «О защите прав и основных свобод», ст.21 Конституции РФ, в нарушение принципа презумпции невиновности, перед допросом свидетелей суд задавал им вопросы, знают ли они Кузина, то есть проводил процессуальное действие - опознание. Поскольку во время допросов Кузин находился в клетке, свидетели Свидетель № 4 и Свидетель № 5 продемонстрировали к нему заведомо негативное отношение. Поскольку перед допросом суд уклонялся от выяснения у свидетелей их отношения к Кузину, это не позволяет исключить наличие у них негативно отношения или оснований для оговора последнего. В нарушение глав 35-37, 39, ст.ст.285, 256 УПК РФ, суд в заседаниях 19 ноября, 03 декабря, 05 декабря, 10 декабря 2019 года допустил оглашение материалов дела без вынесения соответствующего решения.
Указывает, что в ходе судебного разбирательства были исследованы многочисленные доказательств, но ни одно доказательство не подтверждает вывод суда о причастности Кузина АЮ. к совершению инкриминируемых ему преступлений.
Ссылается на то, что из показаний свидетелей Свидетель № 29, Свидетель № 35, Свидетель № 33, Свидетель № 30, Свидетель № 31, Свидетель № 32, Свидетель № 34 следует, что решение о переквалификации действий Свидетель № 21 и дальнейшем прекращении уголовного дела было принято вне зависимости от действий третьих лиц, не являющихся участниками уголовного судопроизводства. При этом решение о прекращении уголовного дела в отношении Свидетель № 21 принято после задержания Минасяна – 24 июня 2017 года.
Из материалов гражданского и уголовного дел следует, что между Минасяном и Свидетель № 21 сложились гражданско-правовые отношения, а денежные средства, полученные Минасяном от Свидетель № 21 являются заемными, при этом решение по гражданскому делу имеет преюдициальное значение. Выводы суда о том, что расписка Минасяна от 12 июня 2017 года содержит недостоверные сведения, основаны на предположениях. При даче судом оценки заявлению Свидетель № 21 от 12 июня 2017 года и его обьяснений от 13 июня 2017 года были проигнорированы процессуальные нарушения и допущено произвольное изложение показаний свидетеля Свидетель № 6, при этом выводы о несостоятельности показаний Свидетель № 21 от 29 июня 2018 года и его нотариальное заявление от 05 апреля 2018 года основаны на предположениях.
Из содержания телефонных переговоров между Свидетель № 21, Минасяном и Кузиным следует, что они не относятся к событиям, происходящим с Свидетель № 21 по его уголовному делу, что свидетельствует о недопустимости доказательств, содержащихся в 13 томе уголовного дела. Показания, изложенные на странице 46 приговора абзац 6 - Кузин в суде не давал. Все доказательства в приговоре судом искажены, выводы основаны лишь на предположениях. Описательно-мотивировочная часть приговора не соответствует требованиям ст.307 п.1 УПК РФ, не указано место и время якобы совершенных преступлений, мотив преступлений, не верно применен уголовный закон. Диспозиция статьи 291.1 ч.4 УК РФ в описательно-мотивировочной части приговора указана неверно. Из приговора суда следует, что взяткополучатель установлен не был, в том числе не установлено, какую должность он занимал и его должностные обязанности. Не установлены обстоятельства фактической передачи 1.500.000 рублей от Минасяна-Кузину, а так же Кузиным иному лицу денежных средств, в том числе факта обогащения Кузина в апреле-июне 2017 года, денежные средства у Кузина не изымались. Доказательства в приговоре по каждому из преступлений приведены без их анализа конкретно по Кузину и Минасяну.
Считает, что все результаты ОРМ, проводимых УФСБ России по Новгородской области и представленные впоследствии в следственный орган ( в том числе ПТП, СИТКС) в отношении Кузина и Минасяна, а так же протоколы их осмотра и иные производные от них протоколы следственных действий, являются недопустимыми доказательствами, поскольку на момент проведения данных мероприятий у УФСБ не имелось каких-либо достоверных и документально подтвержденных сведений о подготовке Кузиным к совершению противоправных деяний, в том числе связанных с коррупцией. Материалы ОРМ являются недостоверными, данные мероприятия проведены в нарушение ФЗ «Об ОРД», противоречат «Инструкции о порядке предоставления результатов ОРД органу дознания, следствия или в суд». Сопроводительные письма, свидетельствующие о передаче дисков с фонограммами следователю, не отвечают требованиям ст.186 ч.6 УПК РФ, диски переданы в нарушение требований п.6, 12, 14, 16, 17 вышеуказанной Инструкции. Несмотря на то, что в деле имеются судебные решения, разрешающие проведение разного рода ОРМ, это не освобождало суд первой инстанции от обязанности проверить обстоятельства их проведения (ОРМ, ПТП, СИТКС), в том числе обоснованность. Судебные решения от 11 января, 02 марта, 10 мая, 16 июня 2017 года были рассекречены только после возбуждения уголовного дела. Учитывая, что рапорт об обнаружении признаков преступления от 12 июня 2017 года, поступивший из УФСБ России по Новгородской области в соответствии со ст.145 ч.1 п.3 УПК РФ не был зарегистрирован в КРСП СУ СК РФ по Ленинградской области и заявление Свидетель № 21 от 12 июня 2017 года зарегистрировано, как сообщение о преступлении в УФСБ, передано в следственные органы с нарушением закона, на 13 июня 2017 года у руководителя СУ СК России по Ленинградской области отсутствовал законный повод для возбуждения уголовного дела. Аналогичные нарушения были допущены и при возбуждении уголовного дела 23 октября 2017 года. Законный повод и основания для возбуждения уголовного дела по ст.327 ч.3 УК РФ на 17 октября 2017 года отсутствовали, материалы, представленные из УФСБ, не отвечают требованиям допустимости, получены в нарушение ФЗ «Об ОРД». Выемка медицинских документов на имя Кузина произведена в отсутствие на то судебного решения, в нарушение требований ст.183, 29 ч.2 п.7 УПК РФ. На 21 сентября 2017 года Кузин занимал должность заместителя руководителя отдела РОВД СУ СК России по Новгородской области, в соответствии со ст.447 ч.1 п.6.2 УПК РФ являлся лицом, в отношении которого применяется особый порядок производства по уголовным делам, и все следственные действия и процессуальные решения в силу ст.450 ч.5 УПК РФ производятся с согласия суда, чего сделано не было. Выемка медицинской карты Кузина 21 сентября 2017 года произведена в отсутствие судебного решения, на основании постановления, по результатам следователем был составлен протокол, не отвечающий требованиям ст.166 УПК РФ, фототаблица к нему в нарушение ст.ст.170, 182 УПК РФ не отражает ход и результаты выемки, а протокол осмотра от 13 октября 2017 года не отвечает требованиям ст.166 УПК РФ, и осмотр проведен в отсутствие понятых. Отсутствие в деле запроса в поликлинику о предоставлении документов ставит под сомнение тот факт, что документы были получены до принятия 17 октября 2017 года решения о возбуждении уголовного дела. В период с 13 июня 2017 года по 06 марта 2018 года уголовное дело в нарушение требований ст.152 УПК РФ расследовалось неуполномоченным на то следственным органом, что влечет признание всех собранных доказательств недопустимыми. В нарушение требований ст.186 ч.7 УПК РФ фонограммы на дисках №2/951, 2/961, 2/979 не осмотрены следователем, протоколы не составлены, в ходе исследования в судебном заседании установлено, что они не соответствуют дискам, которые были переданы, на них содержится иная информация, соответственно суд обосновал приговор вещественными доказательствами, не исследованными в судебном заседании.
В нарушение ст.195 ч.2 УПК РФ фоноскопическая и лингвистическая экспертизы проведены государственным учреждением- ГУ криминалистики СК России (ГУК СК РФ), не являющимся в соответствии со ст.11 ч.1 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» государственным судебно-экспертным учреждением, являются недопустимыми доказательствами. Эксперты Игнатова О.Н., Савченко А.И., Бакина А.А., Шаропина С.А., являясь должностными лицами СК России, находясь в служебной и материально-технической зависимости от стороны, назначившей проведение экспертиз, стороны обвинения, соответственно должны были в силу ст.62 ч.1 УПК РФ устраниться от участия в производстве экспертиз по делу, однако не сделав этого, что привело к составлению необоснованных и немотивированных заключений и нарушению порядка проведения экспертиз. Эксперты не имели соответствующих знаний и образования, что свидетельствует об их некомпетентности на момент проведения экспертиз. Кузин лишен был возможности на момент назначения экспертиз ознакомиться с документами, свидетельствующими о квалификации экспертов, заявить отвод экспертам, поставить перед экспертами необходимые вопросы, при этом следователем не все нужные вопросы были заданы экспертам. Следователь необоснованно отказал Кузину в проведении данных экспертиз в государственном судебно-экспертном учреждении, в том числе в регионе по месту проведения предварительного следствия. Удовлетворив ходатайство Кузина о получении образцов его голоса экспертами, следователь Свидетель № 20 направил в адрес эксперта результаты незаконно проведенного ОРМ «Наблюдение» с использованием аудиозаписи. С целью имитации законности следователь 03 сентября 2018 года вынес постановление о получении образцов голоса у Кузина, предьявив его лишь 06 сентября 2018 года. Следователь необоснованно отказал Кузину в постановке дополнительных вопросов при назначении лингвистической экспертизы и предоставлении экспертам дополнительных материалов дела, нарушен порядок назначения лингвистической и фоноскопической экспертизы, рекомендованный Министерством юстиции РФ, поскольку изначально необходимо назначение фоноскопии. Выводы лингвистической экспертизы основаны на недостоверных данных о принадлежности реплик определенным лицам, а так же неполноте представленных материалов. Проведение фоноскопической экспертизы эксперту Шаропину С.А. не поручалось, во время проведения им нарушались требования ст.57 ч.4 п.1 УПК РФ. Экспертами допущено нарушение методик проведения экспертиз. Учитывая, что в судебном заседании перед прослушиванием фонограмм была установлена целостность упаковки конвертов с записями, это указывает на то, что диски при проведении фоноскопической экспертизы не исследовались. В нарушение требований ст.307 п.2 УПК РФ, суд проигнорировал заключение специалиста Новокшонова Д.Е. о недопустимости заключения №246/6-72л от 06 сентября 2018 года, а так же многочисленные нарушения УПК РФ при назначении, проведении и получении экспертиз. С целью реализации своих прав, определенных ст.86, 47, 53 УПК РФ, стороной защиты после провозглашения приговора было получено заключение специалиста №007/102, согласно которому выводы, изложенные в заключении экспертов №246/6-72л от 06 сентября 2018 года не соответствуют требованиям обьективности, всесторонности, полноты и достоверности.
Из числа доказательств исключению так же подлежит протокол осмотра места происшествия от 12 июня 2017 года, поскольку составлен в нарушение требований ст.ст.176, 177, 166 УПК РФ, не содержит данных лиц, участвовавших в нем, сведений об условиях и порядке использования технических средств, в нем указан адрес, не имеющий отношения к данному уголовному делу, составлен до возбуждения уголовного дела, в ходе его проведения следователем фактически проведен личный обыск Минасяна, порядок которого определен ст.184 УПК РФ. Поскольку пакет с логотипом СК России, в который на месте осмотра места происшествия были упакованы денежные средства, изьятые у Минасяна, по индивидуальному номеру не совпадает с номером, который указан в протоколе осмотра документов, в том числе не совпадают номера у части денежных банкнот, постановление о признании их вещественными доказательствами, в том числе сами вещественные доказательства подлежат исключению из числа доказательств, как недопустимые и неотносимые. Протокол осмотра места происшествия от 30 октября 2018 года не отвечает требованиям ст.166 УПК РФ, само следственное действие проведено с нарушением ст.164 УПК РФ: фактически проведена проверка показаний на месте свидетеля Свидетель № 36, который не был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний; действия описаны не в том порядке, в котором они проводились согласно фототаблице. В нарушение требований ст.ст.166, 164 УПК РФ, следователь-криминалист Свидетель № 10 не являлся членом следственной группы, не предупреждался по ст.ст.307, 308 УК РФ, отсутствует его процессуальный статус, ему не разьяснялись его права, каждый лист протокола не подписан участвующим лицом, протокол не содержит сведений о его изучении Свидетель № 10, что ставит под сомнение достоверность его результатов; осмотр мобильного телефона проведен в отсутствие судебного решения, что влечет недопустимость протокола осмотра предметов от 31 июля 2017 года. Протоколы осмотра предметов от 02 августа 2017, от 25 августа 2017, от 20 октября 2017, от 13 апреля 2018, 29 августа 2018 года не содержат сведений об условиях и порядке использования технических средств, не отражают ход и результаты следственного действия, фото диска не позволяет установить его индивидуальные признаки, результаты, отраженные в протоколах не соответствуют фактическим действиям следователя, обстоятельствам, установленным в судебном заседании в ходе осмотра дисков, следственные действия не соответствуют требованиям ст.ст.164, 166, 170 УПК РФ. Выписки по счетам Кузина в АО «Тинькофф Банк» получены с нарушением требований ст.183 ч.3 УПК РФ, без судебного решения. Протокол выемки от 25 апреля 2018 года (диска с телефонными переговорами), а так же все производные от него доказательства так же являются недопустимыми, поскольку выемка произведена в нарушение ст.23 ч.2 Конституции РФ, без судебного решения, из фототаблицы не следует, что принимал участие Свидетель № 11, имя и отчество его не указаны, не понятен ход и результаты следственного действия, нарушены требования ст.177 УПК РФ. В протоколе осмотра документов от 28 июня 2017 года не указано техническое средство, протокол не предьявлен Свидетель № 31, которому не разьяснены его права, не приложена фототаблица. В протоколе осмотра документов от 29 августа 2018 года указаны сведения не соответствующие фактическим обстоятельствам. В протоколе осмотра от 21 июня 2018 года не достоверно указана должность лица, его составившего, не указаны анкетные данные Свидетель № 35, ей не разьяснялись права, протокол не предьявлялся, не приложена фототаблица. Опознание Кузина 20 октября 2017 года проведено в нарушение требований ст.193 УПК РФ: по фотографии, а не в живую, до опознания Свидетель № 12 не была допрошена о приметах Кузина, не указана по каким приметам она его опознала, не зафиксированы сведения о применении фотоаппарата.
Выемка листка нетрудоспособности 06 февраля 2019 года произведена после составления 17 января 2019 года протокола выполнения требований ст.214 ч.1 УПК РФ, в отсутствие оснований, предусмотренных ст.219 ч.1 УПК РФ, протокол осмотра листка 07 февраля 2019 года не отвечает требованиям ст.166 УПК РФ: следственное действие проведено в отсутствие понятых, в нарушение требований ст.ст.183 ч.5, 182 ч.10, 13, 166 ч.4, 5, 10 УПК РФ, следователь не предупредил свидетеля Свидетель № 13 об ответственности по ст.308 УК РФ. Протоколы допроса свидетелей Свидетель № 48, Свидетель № 5, Свидетель № 12, Свидетель № 14, Свидетель № 13, Свидетель № 15, Свидетель № 16, Свидетель № 17, Свидетель № 18, Свидетель № 19 не соответствуют требованиям ст.166 ч.6, 10, ст.189 УПК РФ.
Решение Новгородского районного суда Новгородской области от 05 февраля 2018 года, апелляционное определение Новгородского областного суда от 30 мая 2018 года не имеют отношения к данному уголовному делу. В нарушение требований ст.307 п.2 УПК РФ суд самоустранился от самостоятельного анализа доказательств, на которых основал свои выводы о виновности Кузина А.Ю. и Минасяна В.М., скопировав доказательства из обвинительного заключения, неверно указав листы дела и даты ряда документов, в связи с чем обжалуемый приговор не может рассматриваться, как акт правосудия независимого, обьективного и беспристрастного суда. Суд не указал, на каком основании придал доказательственное значение материалам ОРМ. В материалах дела отсутствует постановление руководителя ОРД о проведении ОРМ. В приговоре изложены показания ряда свидетелей, которые они не давали в судебном заседании: Свидетель № 29, Свидетель № 47, Свидетель № 4, Свидетель № 5, Свидетель № 12 28 января 2020 года, СД-диски, подвергнутые ранее экспертному изучению, судом не исследовались. Показания допрошенных свидетелей судом не сопоставлены с иными доказательствами по делу, и не дана им оценка, при этом к показаниям свидетелей стороны обвинения следует отнестись критически, поскольку они противоречат иным доказательствам и фактическим обстоятельствам.
Показания свидетеля Свидетель № 49 о том, что больничный лист и медицинская карта на имя Кузина ею заполнены в отсутствие Кузина, противоречат показаниям Кузина и основаны на недостоверных сведениях, сообщенных ей сотрудниками полиции. Учитывая, что 31 июля 2018 года в отношении Свидетель № 49 вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по ст.292 ч.1 УК РФ, это позволяет прийти к выводу о том, что 31 мая 2017 года ею не был совершен должностной подлог при выдаче больничного листа Кузину. Мотива использовать подложный больничный у Кузина не было, свои трудовые обязанности он не нарушал: с 03 июня по 04 июня 2017 года не обязан был выходить на работу, так как были выходные дни, с 29 мая 2017 года находился в командировке в г.Старая Русса в Новгородской области. Причиной его неявки на работу в Старорусский МСО СК России по Новгородской области кроме заболевания могло явиться в нарушение Трудового кодекса РФ его незаконное командирование на срок более 30 суток без его согласия. Выводы обвинения о том, какие именно сведения о личности Кузин сообщил Свидетель № 4 31 мая 2017 года противоречат обстоятельствам, установленным в судебном заседании, при этом указанных сведений было недостаточно для заполнения листа нетрудоспособности и медицинской карты. В судебном заседании не было установлено, является ли листок нетрудоспособности, поступивший 17 августа 2017 года в отдел кадров СУ тем же листком, который был выдан Кузину 05 июня 2017 года врачем Свидетель № 49. Доказательств тому, что больничный лист в отдел кадров СУ был направлен Кузиным через почтовый ящик, а 16 августа 2017 года передал больничный через неустановленных лиц, не представлено, в удовлетворении ходатайств о проведении следственных действий для выяснения данных обстоятельств, в ходе предварительного следствия Кузину необоснованно отказано. У Кузина отсутствовал мотив для совершения преступления, предусмотренного ст.327 ч.3 УК РФ, а изложенные доказательства свидетельствуют о том, что сведения в листке нетрудоспособности от 31 мая 2017 года являются достоверными и не могли быть получены врачем Свидетель № 49 без фактического посещения Кузина.
Выводы суда о том, что заявление Свидетель № 21 12 июня 2017 года было написано после разьяснения ему примечания к ст.291 УК РФ, ничем не подтверждены. Показания свидетелей Свидетель № 48, Свидетель № 47 и Свидетель № 4 нельзя считать относимыми, поскольку какой-либо информации не несут, а показания свидетеля Свидетель № 36, касающиеся содержания заявления Свидетель № 21 не являются допустимыми, поскольку он является сотрудником полиции, при этом по ряду моментов не смог сообщить источник совей осведомленности.
Указывает на необъективность и предвзятость следователя Свидетель № 20 и сокрытии им части материалов уголовного дела.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Коваль М.И. (в защиту осужденного Минасяна В.М.) просит приговор суда отменить, вынести оправдательный приговор Минасяну В.М. в связи отсутствием события преступления. Полагает, что приговор является несправедливым, а выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.
Ссылается на то, что установочная часть приговора противоречит его описательной части. В описательной части не указываются действия Минасяна и Кузина, которые выразились в ином способствовании взяткодателю и взяткополучателю. Ни следствием, ни судом не было конкретизировано, в чем именно выражались действия Минасяна и Кузина, которые по версии обвинения иным образом способствовали взяткодателю и взяткополучателю в достижении и реализации соглашения между ними о получении и даче взятки, а указанная в приговоре формулировка должна быть исключена из обвинения, как необоснованно вмененная. Кому конкретно Кузин якобы передал часть взятки в сумме 1.500.000 рублей и период времени, в который это произошло, не установлены. Суд основывает приговор на предположениях при отсутствии каких-либо доказательств, предъявленного обвинения. В приговоре не указано, каким образом сделан вывод о должностном положении неустановленных лиц и использовании ими служебного положения для решения вопроса о прекращении уголовного преследования в отношении Свидетель № 21 При этом данный вывод опровергается показаниями допрошенных в судебном заседании свидетелей, являющихся сотрудниками ГСУ ГУ МВД РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области и прокуратуры Санкт-Петербурга, которые имели отношение к расследуемому делу в отношении Свидетель № 21, ведомственному контролю и надзору за ходом расследования. Так же не доказан следствием и в судебном заседании факт получения Минасяном 28 апреля 2017 года денежных средств от Свидетель № 21 в размере 1 500 000 рублей в районе АЗС. Выводы о наличии первой части взятки, о месте ее передачи и о самом факте передачи, являются вымыслом.
Данных о том, что сведения, полученные в результате ОРМ, были проверены следственным путем, в деле не имеется, соответственно результаты ОРД, являются недопустимыми и не могли быть положены в основу приговора, так же как и заявление и обьяснение Свидетель № 21, написанные им под принуждением, а не добровольно (о чем свидетельствуют показания свидетеля Свидетель № 53, а так же факт задержания Свидетель № 21 сотрудниками ФСБ после передачи денег Минасяну), как не соответствующие положениям ст.ст.74, 75 УПК РФ. При написании данных документов Свидетель № 21 не предупреждался за заведомо ложный донос, указанные документы составлены в отсутствие адвоката и могли являться лишь поводом для проведения проверки в порядке ст.144 УПК РФ, которая не проводилась. Факт написания данных документов под принуждением подтверждается так же тем, что впоследствии в отношении Свидетель № 21 было возбуждено уголовное дело по ст.291 ч.5 УК РФ, в связи с чем Свидетель № 21 был вынужден сообщить правду о произошедших событиях, а именно о том, что между ним и Минасяном имели место быть гражданско-правовые отношения при передаче денег в сумме 1.100.000 рублей, которые не были связаны с уголовным преследованием Свидетель № 21, так как оно на тот момент уже фактически было прекращено. Вопреки выводам суда, доказательством наличия долговых обязательств служит расписка, написанная Минасяном о получении денег от Свидетель № 21, которая явилась доказательством при рассмотрении гражданского дела по иску Свидетель № 21.
Заключения лингвистической и фоноскопической экспертиз не могут являться доказательствами, поскольку лица, ее проводившие, в силу ФЗ от 31 мая 2001 года №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», являются штатными сотрудниками СК РФ, подчинены Председателю СК РФ, не являлись экспертами, поскольку СК РФ не наделен правом создания экспертных учреждений и осуществления судебно-экспертной деятельности, данное право получено СК после внесения изменений в марте 2019 года в вышеназванный ФЗ. Кроме того, для производства фоноскопической экспертизы были представлены образцы голосов Минасяна и Кузина, полученные с нарушением требований закона, что делает заключение экспертизы недопустимой.
Судом не дана оценка многочисленным процессуальным нарушениям, допущенным при производстве лингвистической и фоноскопической экспертиз, не приняты во внимание нарушения, допущенные при выполнении требований ст.217 УПК РФ с Минасяном: с 30 апреля 2019 года доступ к уголовному делу защитника Коваля совместно с Минасяном ограничен; 05 июня 2019 года следователем составлен протокол в порядке ст.218 УПК РФ, фактически 20 мая 2019 года самостоятельно прекратив ознакомление, мотивировав наличием постановления Приморского районного суда Санкт-Петербурга от 09 апреля 2019 года, которым был установлен срок для ознакомления Минасяну и защитнику Ковалю по 23 апреля 2019 года, которое 16 июля 2019 года отменено апелляционной инстанцией Санкт-Петербургского городского суда. Решение апелляционной инстанции от 16 июля 2019 года судом при рассмотрении уголовного дела по существу проигнорировано, так же как и факт совместного ознакомления с материалами дела Минасяна с защитником Бушковской с 19 апреля 2019 года. Впоследствии право Минасяна на ознакомление совместно с адвокатом Бушковской так же было нарушено, постановлением Приморского районного суда Санкт-Петербурга от 08 мая 2019 года защитнику Бушковской ограничено время для ознакомления по 11 июня 2019 года. Учитывая наличие многочисленных нарушений, суд необоснованно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайств о возвращении уголовного дела прокурору для устранения нарушений. При этом зная о наличии у Минасяна второго защитника- адвоката Бушковской, суд ни разу ее не известил о судебном заседании, вопрос о рассмотрении дела без ее участия не ставил на обсуждение, что свидетельствует о нарушении права Минасяна на защиту.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Минасян В.М. просит приговор отменить, вынести оправдательный приговор. Полагает, что приговор суда является незаконным, необоснованным, чрезмерно суровым, вынесенным с существенными нарушениями уголовно-процессуального законодательства. Выводы суда основаны на предположениях и не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Указывает, что судом не принят во внимание тот факт, что возбуждение уголовного дела и предварительное расследование вплоть до 06.03.2018 осуществлялось неуполномоченным следственным органом. 13 июня 2017 года руководителем 3 СО 2 СУ РОВД ГСУ СК РФ по Санкт-Петербургу Свидетель № 22 вынесено незаконное постановление о передаче сообщения о преступлении по подследственности в СУ СК РФ по Ленинградской области, где в нарушение требований ст.152 ч.2 УПК РФ материал был принят к производству и возбуждено уголовное дело. При этом с 21 часа 05 минут 12 июня 2017 года до составления протокола о его задержании он незаконно удерживался сотрудниками УФСБ и содержался в ненадлежащих условиях. После возбуждения уголовного дела 14 июня 2017 года, на основании рапорта и.о.руководителя СУ СК РФ по Ленинградской области Свидетель № 23, содержащего заведомо ложные сведения, заместителем председателя СК РФ Свидетель № 24 в нарушение требований ст.152 УПК РФ расследование уголовного дела поручено СУ СК РФ по Ленинградской области. Поскольку расследование уголовного дела следователями СУ СК РФ по Ленинградской области является незаконным с в период с 13 июня 2017 года по 06 марта 2018 года, в том числе возбуждение уголовного дела в отношении Кузина по ст.291.1 ч.4 УК РФ и Свидетель № 21 по ст.291 ч.5 УК РФ, соединение этих дел, все следственные и процессуальные действия в данный период являются так же незаконными.
В ходе расследования было нарушено его право на ознакомление с материалами дела в порядке ст.217 УПК РФ, поскольку с 30 апреля 2019 года был ограничен доступ к материалам дела его защитнику Ковалю М.И., 20 мая 2019 года ознакомление с делом было произвольно прекращено следователем, в обоснование своих действий следователь использовал постановление Приморского районного суда Санкт-Петербурга от 09 апреля 2019 года, которым был установлен срок для ознакомления с материалами ему и защитнику Ковалю Однако 16 июля 2019 года данное постановление суда было отменено Санкт-Петербургским городским судом, как незаконное. Указанное обстоятельство при рассмотрении дела судом по существу не принято во внимание, в том числе наличие у него второго защитника Бушковской Т.Ю., с которой он знакомился с делом с 19 апреля 2019 года. При этом в процессе ознакомления материалы дополнялись и составили более 28 томов, 32 том частично ему был направлен в незаверенных копиях. Протокол в порядке ст.218 УПК РФ составлен следователем в нарушение требований закона, в условиях публичности, в здании Приморского районного суда Санкт-Петербурга при рассмотрении ходатайства следователя об изменении ему меры пресечения с заключения под стражу на домашний арест. Зная о наличии у него второго защитника- Бушковской Т.Ю., суд первой инстанции не известил ее о дате и времени судебного заседания, не выяснял вопрос о возможности рассмотрения дела без ее участия. Все это свидетельствует о нарушении его права на защиту.
Указывает, что содержание ряда доказательств в приговоре искажено и истолковано в пользу обвинения, в частности показания свидетеля Свидетель № 53 Судом не учтены, а в большинстве случаев проигнорированы грубейшие нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные сотрудниками УФСБ Росси по Новгородской области и органами предварительного расследования при получении объяснений, заявления Свидетель № 21, производстве экспертиз. Полагает, что выводы суда противоречивы и не основаны на исследованных доказательствах. В удовлетворении ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору необоснованно отказано.
Также указывает, что исследованные в судебном заседании доказательства по ходатайству стороны обвинения являются по большей части не допустимыми с точки зрения уголовно-процессуального закона и здравого смысла. Его (Минасяна) намерение передать полученные от Свидетель № 21 12 июня 2017 года денежные средства Кузину или кому-либо еще, не зафиксировано. Заявление Свидетель № 21 от 12 июня 2017 года не может служить доказательством, поскольку оно не соответствует требованиям ст.141 УПК РФ, противоречит фактическим обстоятельствам и доказательствам по делу. Показания свидетеля Свидетель № 36 об обстоятельствах принятия данного заявления и времени его составления опровергаются показаниями свидетеля Свидетель № 53 – адвоката Свидетель № 21, а так же справкой о результатах ОРМ «Наблюдение», составленной Свидетель № 26 Добровольность подачи Свидетель № 21 этого заявления опровергнута в судебном заседании в том числе показаниями свидетеля Свидетель № 53, согласно которым Свидетель № 21 был задержан, присутствовавший с ним адвокат Свидетель № 27 избит. Показания Свидетель № 6 о том, что к Свидетель № 21 насилие не применялось, неверно отражены в приговоре, так как применялись наручники. Суд необоснованно отказал стороне защиты в истребовании сведений из Мариинской больницы о доставлении в нее 12 июня 2017 года Свидетель № 27 и оказании ему медицинской помощи, а так же возложил на сторону защиты обеспечение явки в заседание свидетеля Свидетель № 27, в то время, как защитник не обладает механизмом воздействия на свидетелей в целях их явки в суд. Обьяснение Свидетель № 21 от 13 июня 2017 года не содержит времени его составления, перед написанием ему не разьяснялись права, в том числе право иметь защитника и переводчика, впоследствии его содержание было опровергнуто самим Свидетель № 21, что делает его так же не допустимым доказательством. Выводы суда о том, что опровержение впоследствии Свидетель № 21 данного заявления и обьяснения является способом избежать уголовной ответственности, представляются необьективными. Сам Свидетель № 21 ни разу органами предварительного расследования в установленном законом порядке допрошен не был. Считает, что заявление Свидетель № 21 было зарегистрировано задним числом в Книге №1 УФСБ, является фальсификацией, в связи с чем и протокол осмотра места происшествия от 12 июня 2017 года является недопустимым доказательством. Указанный участок местности не являлся местом происшествия, фактически не осматривался, производился осмотр салона автомашины, в которой находился он (Минасян), соответственно суть данного следственного действия сводилась к фиксации вопросов и ответов, при этом какие-либо права ему разьяснены не были, иные лица, присутствовавшие при этом, в протокол не занесены, не указано откуда им были вытащены денежные средства и телефоны. Протокол осмотра документов от 19 июня 2017 года, фототаблица к нему и сами вещественные доказательства являются недопустимыми, поскольку предметы изьяты с нарушением УПК РФ, без применения технических средств, подлинность денежных купюр не устанавливалась, описание некоторых купюр не совпадает с указанным в протоколе от 12 июня 2017 года. Отсутствие на момент осмотра места происшествия заявления Свидетель № 21 влечет незаконность проведения каких-либо следственных действий в рамках процессуальной проверки, а полученные доказательства недопустимыми. Признание судом нарушений при приеме, регистрации и организации проверки сообщения о преступлении несущественными, является легализацией противоправных действий должностных лиц. Считает, что справка по результатам анализа информации о местонахождении его и Свидетель № 21, приложение к рег. №215/977 от 09 июня 2017 года, протокол осмотра АЗС от 06 июля 2018 года и протокол осмотра предметов от 19 февраля 2018 года свидетельствуют о явной фальсификации результатов ОРД и доказательств по делу. Кроме того, указывает на противоречивые показания свидетеля Свидетель № 36, которые суд положил в основу приговора.
В качестве доказательств судом необоснованно приняты заключения фоноскопической и лингвистической экспертиз, которые, с точки зрения действующего законодательства таковыми являться не могут, поскольку лица, проводившие эти «экспертизы», не являются экспертами, находятся в служебной зависимости от стороны обвинения, по смыслу ст.110 Конституции РФ, ст.1 ФЗ «О следственном Комитете», СК РФ не является органом исполнительной власти, а так же государственным судебно-экспертным учреждением, осуществление штатными сотрудниками СК РФ экспертных исследований противоречит требованиям закона №73 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ». Учитывая, что эксперты Игнатова О.Н., Савченко А.И., Бакин А.А. имеют разные специальности, что в силу ст.201 УПК РФ свидетельствует о проведении комплексной экспертизы, каждый из экспертов должен был подписать свою часть исследования, чего сделано не было, ни в постановлении о назначении, ни в самих заключениях не указано о том, что проведена комплексная экспертиза. Проведение фоноскопической экспертизы эксперту Шаропину С.А. в соответствии со ст.195 УПК РФ не поручалось. Исследовательская часть заключения фоноскопической экспертизы противоречит ее выводам, при этом принадлежность голоса Минасяну определена самим следователем. Для производства обоих экспертиз следствием были представлены образцы голоса Минасяна, полученные не надлежащим образом и не надлежащего качества, а так же в нарушение требований ст.202 УПК РФ. О недопустимости проведенных экспертиз свидетельствуют показания специалиста Новокшонова Д.Е., допрошенного в судебном заседании.
Принятые судом в качестве доказательств результаты оперативнорозыскной деятельности, оформленные в виде многочисленных справок по результатам прослушивания телефонных переговоров и снятия информации с технических каналов связи вообще не могут являться доказательствами с точки зрения уголовно-процессуального закона. Справки, имеющиеся в деле не содержат сведений о рассекречивании информации, представленной по результатам ОРМ, а так же о соблюдении требований при изготовлении копий с электронных носителей на бумажные.
Ссылается на то, что изготовление бумажных носителей фонограмм зафиксированных телефонных и иных переговоров, а также с изложением информации, снятой с технических каналов связи, прямо предусмотренных Федеральным законом от 12.08.1995 №144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», должно происходить в условиях соблюдения секретного делопроизводства, а именно исполняться с применением специальной категорированной техники на учтённых категорированных листах бумаги, имеющих соответствующие реквизиты, а при передаче следователю рассекречиваться вместе с электронными носителями и содержащейся на них информацией. Справки, имеющиеся в материалах дел,а не содержат сведений о соблюдении данных требований, а также сведений о рассекречивании информации, содержащихся в них.
Отмечает, что Судом необоснованно и немотивированно не приняты во внимание как имеющиеся в материалах дела объективные и достоверные доказательства наличия между ним и Свидетель № 21 долговых отношений, так и доказательства дополнительно представленные стороной защиты в ходе судебного разбирательства. С момента задержания им неоднократно указывалось, что имея намерение приобрести недвижимость, им была подана заявка в банк для получения кредита, представлены справки из агентства недвижимости, при этом факт встречи им с Свидетель № 21 для получения от него денег в долг и написание Свидетель № 21 расписки о получении денежных средств в целях приобретения недвижимости, судом не опровергнуты.
Считает, что свидетели обвинения Свидетель № 29, Свидетель № 30, Свидетель № 31, Свидетель № 32, Свидетель № 33, Свидетель № 34, Свидетель № 35, Свидетель № 36 не только не подтвердили версию обвинения, но и опровергли ее, при этом свидетелем Свидетель № 36 были даны, как противоречивые, так и ложные показания, противоречащие установленным обстоятельствам.
Не согласен с вынесенным постановлением о назначении судебного заседания по результатам предварительного слушания, а так же с процедурой проведения предварительного слушания и принятыми в ходе него решениями.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Кузин А.Ю. просит приговор отменить, вынести оправдательный приговор. Указывает, что приговор является незаконным, необоснованным, вынесен с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Указывает, что в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства не был установлен мотив якобы совершенного им преступления, предусмотренного ч.4 ст. 291.1 УК РФ, а так же время и место его совершения, что лишило его права и возможности подготовиться к защите. При этом в судебном заседании 05 ноября 2019 года в соответствии со ст.273 ч.2 УПК РФ им было сообщено, что в указанной части сущность обвинения ему непонятна, однако, это судом было проигнорировано. Аналогичные нарушения допущены в ходе предварительного следствия и судебного заседания при предьявлении обвинения по ст.327 ч.3 УК РФ, а кроме того, в обвинительном заключении не указано, в чем заключалась подложность листка нетрудоспособности от 31 мая 2017 года. Обвинительное заключение не соответствует требованиям ст.220 ч.1 УК РФ.
Указывает, на нарушение в ходе предварительного расследования его права на защиту, а именно прав, определенных ст. 48 Конституции РФ, п.8, 9 ч.3 ст.47, ч.1 ст. 11, ч.1 ст. 16 УПК РФ. 27 марта 2018 года следователем Свидетель № 20 в нарушение ст.62 ч.2 УПК РФ и в отсутствие повода, ненадлежащим лицом вынесено незаконное постановление об отводе его защитника по соглашению- Забара В.Ф., поскольку тот оказывал ранее юридическую помощь свидетелю по делу Свидетель № 2, чьи интересы противоречат его (Кузина) интересам. Однако их интересы не противоречат друг другу, о чем свидетельствует протокол ее допроса, и документального подтверждения оказания своих услуг адвокатом Забара свидетелю Свидетель № 2, в деле не имеется. В связи с необоснованным отводом защитника, все следственные действия, проведенные с его (Кузиным) участием, но в отсутствие возможности получения юридической помощи от защитника Забара, являются недопустимыми доказательствами: протокол осмотр предметов с его участием от 24 апреля 2018 года, протоколы его допросов от 24 апреля 2018 года, 31 июля 2018 года, 06 сентября 2018 года, обьявление ему постановления о привлечении в качестве обвиняемого и его допрос от 12 сентября 2018 года, постановление об ознакомлении его с постановлениями о назначении лингвистической и фоноскопической экспертиз и с их заключениями, постановления о получении у него образцов для исследования от 06 сентября 2018 года. Заявленное им аналогичное ходатайство в суде первой инстанции судом оставлено без внимания, и в приговоре решение по нему не отражено. В ходе предварительного расследования в период с 20 декабря 2018 года по 07 июня 2019 года следователь не уведомил его защитника по соглашению Грудина А.П. о проведении следственных действий и провел их, в том числе в отсутствие защитника Забара В.Ф. В связи с чем, из числа доказательств подлежат исключению, как недопустимые в виду нарушения права на защиту: протоколы его допросов от 25 декабря 2018 года, 11 января 2019 года, 17 января 2019 года, 23 января 2019 года, 25 января 2019 года, обьявление постановления о привлечении его в качестве обвиняемого от 17 января 2018 года, уведомление об окончании следственных действий и составление соответствующего протокола от 17 января 2019 года, обьявление постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 23 января 2018 года, протокола в порядке ст.218 УПК РФ, ознакомление с материалами дела в порядке ст.217 УПК РФ. В отсутствие его (Кузина) согласия, следователем 17 января 2019 года вынесено необоснованное постановление о назначении защитника- адвоката Дробышева О.П. в отсутствие повода к его вынесению, поскольку ни он (Кузин), ни защитник Забара В.Ф. не были надлежащим образом и своевременно извещены о предьявлении обвинения в декабре 2018 года; 11 января и 17 января 2019 года защитник Забара не смог явиться для предьявления обвинения, так как заболел, а прибывшему 11 января 2019 года защитнику Грудину следователь сообщил о переносе следственного действия, согласия на извещение посредством смс-сообщений защитники Грудин и Забара следователю не давали. Допустив к участию в следственных действиях защитника по назначению- Дробышева, следователь не принимая его (Кузина) отказы от данного адвоката, самоустранился от обязанности извещать защитников по соглашению о проведении следственных действий с его (Кузина) участием начиная с января 2019 года до 05 июня 2019 года, чем грубо нарушил право обвиняемого на защиту. В связи с отсутствием квалифицированной юридической помощи он был лишен возможности своевременно заявить различного рода ходатайства, в том числе, касающиеся вопросов назначения экспертиз, вызова свидетелей, проведения дополнительных следственных действий, дать полные и объективные показания при допросах, приобщить доказательства, ознакомиться с материалами дела. Считает, что адвокат по назначению Дробышев не был готов к осуществлению его защиты, при этом вымогал у него за оказание юридической помощи денежную сумму. Кроме того, назначенный ему адвокат Лебедев М.В. 06 сентября, 18 мая, 30 мая 2018 года при ознакомлении с постановлениями о привлечении дополнительного эксперта к проведению фоноскопической экспертизы, о назначении фоноскопической и лингвистической экспертиз, не разьяснил ему право заявить отвод эксперту Шаропину С.А., а так же ознакомиться с документами, подтверждающими квалификацию экспертов. Поскольку постановление о производстве следствия следственной группой ему было обьявлено в отсутствие его защитников по соглашению, он был лишен возможности заявить мотивированный отвод следователю Свидетель № 39 17 января 2019 года после составления протокола в порядке ст.215 УПК РФ следователем Свидетель № 20 в нарушение действующего законодательства, в отсутствие чьих-либо ходатайств 18 января 2019 года вынесено постановление о возобновлении следственных действий, 23 января 2019 года обьявил постановление о привлечении в качестве обвиняемого, 23 и 25 января 2019 года произвел его допросы, 06 февраля 2019 года произвел выемку листка нетрудоспособности, 07 февраля 2019 года, его осмотрел и приобщил в качестве вещественных доказательств, 12 февраля 2019 года изготовил подложный протокол уведомления об окончании следственных действий, не соответствующий требованиям ст.ст.166, 167 УПК РФ, в том числе не содержит его (Кузина) подписи. Зная о его (Кузина) письменном ходатайстве об ознакомлении с материалами дела в порядке ст.217 УПК РФ от 17 января 2019 года с адвокатом Дробышевым О.П., лишил его возможности знакомиться с материалами дела совместно с ним. 05 июня 2019 года следователем Свидетель № 59 был составлен протокол, не отвечающий требованиям ст.218 УПК РФ о якобы ознакомлении с материалами дела его (Кузина) и его защитников Грудина и Забара. 07 июня 2019 года следователем Свидетель № 20 в отсутствие не извещенных защитников по соглашению, с применением насилия к нему (Кузину) было проведено процессуальное действие - составление протокола ознакомления с материалами дела, не соответствующего требованиям ст.166 УПК РФ, в том числе не было разьяснено право на рассмотрение дела судом присяжных, не в полном обьеме разьяснены права, предусмотренные ст.217 ч.5 УПК РФ. Все эти процессуальные нарушения судом первой инстанции были проигнорированы.
После ознакомления с копией протокола судебного заседания, направленного ему судом, им было установлено, что приговор обоснован доказательствами, не исследованными в судебном заседании 19 ноября 2019 года: т.1 л.д.161-162, 164-202, 204-208, 215-229, 242-250, т.17 л.д.150-152, показаниями, данными в судебном заседании свидетелями Свидетель № 31, Свидетель № 32 Согласно полученной копии протокола судебного заседания, данные документы не исследовались судом, и указанные свидетели не допрашивались. Данное обстоятельство подтверждается постановлением Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 20 декабря 2019 года о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания.
При вынесении приговора суд уклонился от оценки нарушения прав лиц, не являвшихся участниками уголовного судопроизводства и исполнения обязанности специалистами, проводившими фоноскопическую и лингвистическую экспертизы. Так, назначая лингвистическую экспертизу, следователь предоставил для исследования записи разговоров между Кузиным А.Ю. и Кузиной И.Ю. и поставил перед экспертом вопрос оценки разговора между ними. При этом, файл, содержащий запись разговора Кузиной И.Ю. был получен без согласия самой Кузиной и в отсутствие соответствующего судебного решения, согласия от Кузиной о направлении аудиофайла для исследования получено не было, чем допущено нарушение положений ст.23 ч.2, 24 ч.1 Конституции РФ. Соответственно сотрудники Игнатова и Савченко без согласия Кузиной, в нарушение ст.6 ФЗ №73 от 31 мая 2001 года «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» и ст.195 ч.4 УПК РФ провели исследование данного файла и отразили результаты в заключении, что свидетельствует о недопустимости лингвистической экспертизы №246/6-72п/18 от 06 сентября 2018 года. Оценка данным нарушениям судом не дана. Аналогичные нарушения допущены судом и при оценке допустимости заключения фоноскопической экспертизы №246/6-113ф/18 от 24 сентября 2018 года, а так же показаний сотрудников ГУК СК России Бакина А.А., Шаропина С.А., Савченко А.И., Игнатова О.Н., данных им в судебном заседании. Несмотря на нарушение указанными сотрудниками методики выявления признаков изменения фонограмм, оригинальности и непрерывности процесса звукозаписи «Дуэт», суд проигнорировал, что при исследовании всех фонограмм выявлены признаки монтажа, и не предпринял мер для устранения указанных противоречий между описательно-мотивировочной частью фоноскопической экспертизы №246/6-113ф/18 и ее выводами. О недопустимости данной экспертизы свидетельствует заключение специалистов Зубова П.И. и Зубовой Г.Н., составленное ими после вынесения приговора на стадии апелляционного обжалования.
Кроме того, 18 февраля 2020 года им было сообщено суду о том, что сотрудник УФСБ Свидетель № 36 под угрозой наступления негативных для него последствий принуждал его дать показания о причастности к совершению преступления прокурора Санкт-Петербурга. Однако суд первой инстанции уклонился от своей процессуальной обязанности, определенной ст.11 ч.1 УПК РФ и п.13 постановления Пленума ВС РФ «О судебном приговоре» и никаких мер не принял. Указанное нарушение повлекло вынесение незаконного приговора в виду несправедливости и необьективности суда, допустившего разглашение сведений, предрешивших приговор.
В возражениях на апелляционные жалобы помощник прокурора Центрального района Санкт-Петербурга Каранина О.А. просит приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения. Указывает, что оснований для возвращения уголовного дела прокурору не имеется, судом надлежащим образом были исследованы все доказательства по делу, им дана правильная правовая оценка, оснований для признания доказательств стороны обвинения недопустимыми обоснованно не усмотрено. Наказание назначено в соответствии с требованиями закона и является справедливым.
Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционных жалоб, возражений, заслушав участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.
Фактические обстоятельства совершенных Кузиным А.Ю. и Минасяном В.М. преступлений, вопреки доводам жалоб, установлены судом верно по результатам судебного разбирательства, проведенного в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законом. Все требования, строгое соблюдение которых обеспечивает полное, всестороннее и объективное рассмотрение дела, судом первой инстанции выполнены.
Выводы суда о совершении осужденными вышеуказанных преступлений должным образом мотивированы, сомнений не вызывают. Виновность осужденных обоснована совокупностью собранных по делу и исследованных в судебном заседании доказательств, которым в приговоре дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, а также достаточности для правильного разрешения уголовного дела.
Так в основу обвинения в части совершения Кузиным А.Ю. и Минасяном В.М. преступления, предусмотренного ст.291.1 ч.4 УК РФ, судом первой инстанции положены следующие доказательства:
показания свидетеля Свидетель № 36 о том, что он является начальником отделения УФСБ по Новгородской области, которым проводились ОРМ в отношении Кузина А.Ю. и Минасяна В.М., в том числе прослушивание телефонных переговоров, контроль технических каналов связи в связи с получением оперативной информации о том, что Кузин и Минасян причастны к совершению коррупционных преступлений. В ходе ОРМ была получена информация о том, что Минасян В.М. выступает посредником в решении вопроса о прекращении уголовного преследования в отношении Свидетель № 21 по ст. 159 ч. 4 УК РФ, уголовное дело находилось в производстве ГУ МВД по Санкт-Петербургу. В этих целях Минасян обратился к Кузину А.Ю., а последний к неустановленному лицу. В конце апреля 2017 года Свидетель № 21 передал Минасяну полтора миллионов рублей, а 12 июня 2017 1.100.000 рублей, которые и были обнаружены при Минасяне. Каким образом Свидетель № 21 будет освобожден от уголовной ответственности стало понятно в ходе ОРМ- его действия будут переквалифицированы и уголовное преследование будет прекращено в виду истечения срока давности. 12 июня 2017 Свидетель № 21 вышел от следователя, затем проехал в кафе «Чито Гврито» с мужчиной, через час в кафе подошел Минасян В.М., их разговоры фиксировались, за встречей наблюдал сотрудник УФСБ по Новгородской области, данные которого засекречены. Свидетель № 21 попросил сопровождавшего его мужчину погулять, они вышли на улицу. Он (Свидетель № 36) видел, как Свидетель № 21 передал Минасяну сверток, после чего тот быстрым шагом пошел вдоль дворов, было принято решение о задержании Минасяна. Он (Кузьмин) с иными сотрудниками подошел к автомобилю Свидетель № 21, который в этот момент сообщил, что хочет сделать заявление о том, что дал взятку Минасяну. Затем они проследовали во 2 ГСУ, где Свидетель № 21 сделал заявление следователю, дал коротко пояснения, указав, что у сына намечена свадьба, много дел и показания даст позже. В заявлении Свидетель № 21 было указано, что за прекращение уголовного преследования он 28 апреля 2017 передал Минасяну В.М. на АЗС «Шелл» полтора миллиона рублей, а 12 июня 2017 года – 1.100.000 рублей. ОРМ проводились на основании разрешения уполномоченного лица СК в связи с получением оперативной информации о причастности Кузина А.Ю. к коррупционным преступлениям. Поскольку Минасян В.М. открыто говорил по телефону, все было задокументировано. Результаты ОРМ в полном объеме были переданы в следственные органы. Заявление Свидетель № 21 сделал около 20 часов 40 минут, добровольно, чтобы избежать уголовной ответственности, оно было зарегистрировано, направлено в УФСБ России по Новгородской области по факсу, поскольку было сделано сотруднику данного Управления. Материалы ОРД имелись, были засекречены изначально, разрешение на ПТП выдавались судом. Свидетель № 21 при написании заявления был один, однако, консультировался по телефону с адвокатом. Давление на Свидетель № 21 никем из сотрудников не оказывалось. Об обстоятельствах задержания Минасяна В.М. ему известно со слов сотрудников УФСБ. Расписку Минасян В.М. в кафе не писал, Свидетель № 21 также не говорил о расписке. Давление на него (Кузьмина) и его сотрудников со стороны руководства ФСБ по Новгородской области, не оказывалось, работа велась в рамках законодательства. Неприязненных отношений к Минасяну В.М. и Кузину А.Ю. не имеет;
заявление Свидетель № 21 от 12 июня 2017 года в УФСБ России по Новгородской области и обьяснение следователю по ОВД ГСУ СК РФ от 13 июня 2017 года, согласно которым, зная, что Минасян В.М. работает в СК, он обратился к нему с просьбой об оказании содействия в прекращении уголовного преследования в отношении него (Свидетель № 21). В апреле 2017 года при встрече Минасян сообщил о готовности помочь за 2.600.000 рублей, которые он передаст людям, имеющим реальную возможность оказать влияние на расследование дела, сказав, что уголовное дело будет прекращено, на что Свидетель № 21 согласился. 28 апреля 2017 года Свидетель № 21 забрал Минасяна из г.Боровичи и в ходе поездки, около 22 часов остановившись около АЗС «Шелл» на трассе М-10 по направлению в Санкт-Петербург между населенными пунктами Любань и Тосно, согласно ранее достигнутой договоренности передал последнему 1.500.000 рублей, затем отвез Минасяна к дому. В начале июня 2017 года Минасян сообщил ему по телефону, что дело будет прекращено после передачи оставшейся суммы. Спустя время, ему позвонил следователь Свидетель № 29 и вызвал для того, чтобы он написал заявление о согласии на прекращение уголовного дела в виду истечения срока давности. О данном звонке он (Свидетель № 21) сообщил Минасяну. 12 июня 2017 года в присутствии своего адвоката он написал следователю заявление о согласии на прекращение уголовного дела, затем позвонил Минасяну и договорился о встрече в кафе «Чито Гврито». В ходе встречи в кафе, выйдя на улицу, передал Минасяну оставшуюся сумму в размере 1.100.000 рублей. После передачи денег Минасяну осознал, что дал взятку другим должностным лицам и решил добровольно сообщить об этом в правоохранительные органы. Увидев около кафе сотрудника правоохранительных органов Кузьмина, попросил оказать помощь в подаче заявления, зарегистрировал заявление и приехал в СК. Никаких долговых обязательств между ним и Минасяном не имеется;
показания свидетеля Свидетель № 53 о том, что он является адвокатом, оказывал юридическую помощь Свидетель № 21 по уголовному делу, возбужденному в отношении последнего по ст.159 ч.4 УК РФ. Совместно с адвокатами Свидетель № 42 и Свидетель № 27 по уголовному делу была сформулирована позиция о переквалификации действий Свидетель № 21 и прекращении уголовного дела в виду истечения срока давности, Свидетель № 21 был согласен с такой позицией. 12 июня 2017 года Свидетель № 21 был вызван к следователю Свидетель № 29 для подписания документов, cвязанных с прекращением уголовного дела. 13 июня 2017 года Свидетель № 21 ему позвонил и сказал, что он задержан, с ним беседуют, в помощи адвоката не нуждается, перезвонит, если возникнут вопросы, спустя время Свидетель № 21 перезвонил и проконсультировался, действительно ли его отпустят в случае признания факта дачи взятки, указав, что ему разьяснили примечание к статье об освобождении от уголовной ответственности. Он дал Свидетель № 21 разьяснение, указав, что тот должен принять решение сам. Затем Свидетель № 21 был отпущен и через некоторое время покинул пределы РФ;
протокол осмотра места происшествия от 12 июня 2017 года, согласно которому в ходе осмотра местности по <адрес> в автомобиле Минасян В.М. пояснил, что был задержан, при себе у него имеются денежные средства в сумме 1.100.000 рублей, полученные от Свидетель № 21 в долг, которые добровольно выдал следователю, а так же 2 мобильных телефона;
протоколы осмотра и признания вещественным доказательством, согласно которым изьятые денежные купюры были осмотрены и признаны вещественными доказательствами;
протокол осмотра места происшествия от 30 октября 2018 года, из которого усматривается, что с участием свидетеля Свидетель № 36 осмотрена территория, прилегающая к <адрес>, свидетель указал место передачи Свидетель № 21 денежных средств Минасяну- арка указанного дома;
протокол осмотра мобильных телефонов Минасяна, согласно которому установлены входящие и исходящие смс-сообщения с Кузиным и Свидетель № 21;
протокол осмотра от 06 июня 2018 года, согласно которому осмотрена АЗС компании «Шелл», установлено, что она расположена в Ленинградской области, Тосненский район, массив Ушаки, дкп.Рябово, около трассы М-10 по направлению на вьезд в г.Тосно;
материалы ОРМ:
справка по результатам ОРМ от 19 июня 2017 года, согласно которой оперуполномоченным УФСБ России по Новгородской области 12 июня 2017 года в отношении Минасяна В.М. проводилось ОРМ «Наблюдение»: в 19.45 Минасян пришел в ресторан «Чито-Гврито», подсел за столик к Свидетель № 21 и незнакомому мужчине, стали общаться, разговор зафиксирован с помощью аудиозаписи; темы покупки недвижимости и предоставления денежных средств в долг Минасяну, не обсуждались; в 20.30 все трое вышли из ресторана, подошли к <адрес>, где Свидетель № 21 передал Минасяну пакет, после чего Минасян зашел в магазин по <адрес>, а при выходе был задержан сотрудниками ФСБ Новгородской области;
справка-меморандум по результатам ОРМ «Наблюдение» от 20 июля 2018 года, из которой усматривается, что в ходе ОРМ 12 июня 2017 года установлена встреча Минасяна и Свидетель № 21 в ресторане «Чито-Гврито»;
справки по результатам ОРМ «прослушивание телефонных переговоров»:
- от 09 июня 2017 года, согласно которой на основании судебного решения №237/Б от 10 мая 2017 года в результате прослушивания телефонных переговоров Свидетель № 21 и Минасяна составлены стенограммы переговоров, содержащие обсуждение вопросов содействия Минасяна- Свидетель № 21 в приискании должностных лиц, могущих оказать содействие в прекращении уголовного дела за взятку в виде определенной суммы денег;
- от 03 июня 2017 года, согласно которой на основании судебных решений №01-Б от 11 января 2017 года и №195-Б от 10 апреля 2017 года по результатам прослушивания телефонных переговоров составлены тексты смс-сообщений и стенограммы телефонных переговоров Кузина А.Ю. с Минасяном, с Кузиной И.Ю. и Свидетель № 57, установлены переговоры Минасяна и Кузина А.Ю. о вопросах содействия Свидетель № 21 в приискании должностных лиц, могущих оказать содействие в прекращении уголовного дела за денежные средства;
- от 09 июня 2017 года, согласно которой на основании судебных решений №103-Б от 02 марта 2017 года и №266-Б от 02 июня 2017 года по результатам прослушивания телефонных переговоров Минасяна составлены тексты смс-сообщений и стенограммы телефонных переговоров Минасяна с Свидетель № 21 и Кузиным А.Ю., установлены переговоры о вопросах содействия Свидетель № 21 в приискании должностных лиц, могущих оказать содействие в прекращении уголовного дела за денежные средства;
- от 19 июня 2017 года, согласно которой на основании судебного решения №195-Б от 10 апреля 2017 года по результатам прослушивания телефонных переговоров Кузина А.Ю. составлены тексты смс-сообщений и стенограммы телефонных переговоров последнего с Минасяном, Свидетель № 44, Забарой В.Ф., в том числе переговоры Кузина А.Ю. и Минасяна о содействии Свидетель № 21 в приискании должностных лиц, могущих оказать содействие в прекращении уголовного дела за взятку в виде денежных средств;
- от 19 июня 2017 года, согласно которой на основании судебного решения №265-Б от 02 июня 2017 года по результатам прослушивания телефонных переговоров Свидетель № 21 составлены стенограммы телефонных переговоров последнего с Минасяном, в том числе о содействии Свидетель № 21 в приискании должностных лиц, могущих оказать содействие в прекращении уголовного дела за взятку в виде денежных средств;
- 05 июля 2017 года, согласно которой на основании судебного решения №237-Б от 10 мая 2017 года по результатам прослушивания телефонных переговоров Свидетель № 21 установлен разговор последнего с Свидетель № 45, в том числе по вопросам прекращения уголовного дела по обвинению Свидетель № 21 в совершении преступления, предусмотренного ст.159 ч.4 УК РФ;
аналитическая справка от 01 августа 2017 года по результатам изучения результатов ОРМ, из которой усматривается, что следствием проанализированы прослушивания телефонных переговоров Минасяна, Свидетель № 21, Кузина, установлены телефонные переговоры, смс-сообщения между Минасяном и Свидетель № 21, Минасяном и Кузиным, касаемые решения вопроса о прекращении уголовного дела и передачи денежных средств;
протокол осмотра от 19 февраля 2018 года, из которого усматривается, что были осмотрены оптические диски с детализациями соединений и содержащими аудиофайлы телефонных переговоров и текстовые файлы с текстами смс-сообщений Кузина А.Ю., Минасяна В.М., Свидетель № 21, Свидетель № 46, которые впоследствии признаны вещественными доказательствами. Вещественные доказательства- оптические диски с аудиофайлами телефонных переговоров и текстовыми файлами с текстами смс-сообщений непосредственно были исследованы в суде первой инстанции;
заключение фоноскопической экспертизы №246/6-113/18 от 24 сентября 2018 года, согласно которой установлено дословное содержание разговоров, зафиксированных в приведенных в экспертизе файлах (оптических дисках), полученных в рамках ОРМ, признаков монтажа и иных изменений, привнесенных в процессе записи или после ее окончания не обнаружено, установлена принадлежность, а так же вероятная принадлежность голосов Минасяну, Кузину и Свидетель № 21;
заключение лингвистической экспертизы №246/6-72л/18 от 06 сентября 2018 года, согласно выводам которой в представленных на экспертизу разговорах речь идет, том числе: 1) в папке «28_04_2017», папка «951», вероятно о передаче денежных средств от Свидетель № 21 - Минасяну В.М. Имеются косвенные речевые указания на то, что их передача связана с предстоящей встречей Кузина и Минасяна; в папке «28_04_2017», папка «951», вероятно, идет речь о передаче полутора миллионов денежных единиц (вместо ожидаемых двух) Минасяном В.М. - Кузину А.Ю. Имеются косвенные речевые указания на то, что они предназначены для передачи Кузиным третьим лицам. Если эти лица будут удовлетворены и выразят свое согласие, то проблемная ситуация Свидетель № 21 будет решена в соответствии с предварительной договоренностью; в папке «25_05_2017», папка «951», вероятно, идет речь о передаче денежных средств от Свидетель № 21 - Минасяну, затем от Минасяна - Кузину, для передачи третьим лицам; в папке «01_06_2017», папка «951», идет речь о передаче денежных средств от Свидетель № 21 третьим лицам, вероятно, через посредничество Минасяна В.М. на момент разговора им уже передана определенная сумма и планируется передача в дальнейшем. Имеются речевые указания на предназначение денежных средств- в обмен на оказание Свидетель № 21 содействия в виде приведения ситуации, связанной с преступлением, к благополучному исходу; в папке «29_06_2017», папка «961», идет речь о планируемой передаче денежных средств в размере, вероятно, 1 200 000 денежных единиц от Свидетель № 21- третьим лицам через посредничество Минасяна В.М. Полную сумму, два, вероятно, миллиона Свидетель № 21 к моменту разговора подготовить не успел. Имеются речевые указания на предназначение денежных средств- для передачи третьим лицам за оказание Свидетель № 21 содействия по решению проблемной ситуации, связанной с преступлением. 2) в представленном на экспертизу разговоре- папка «28_04_2017», папка «951» имеются высказывания побудительного характера в форме требования к передаче, вероятно, денежных средств. Суть- завершить передачу суммы в полном объеме, передать недостающие до суммы два миллиона денежные средства. Адресант побуждения -Кузин А.Ю., адресат Свидетель № 21 Минасян В.М. играет роль представителя со стороны Свидетель № 21 В представленном на экспертизу разговоре- папка «25_05_2017», папка «951» имеются высказывания побудительного характера в форме предложения к встрече, целью которой является передача, вероятно, денежных средств от Свидетель № 21 - третьим лицам через посредничество Минасяна и Кузина. Адресант побуждения - Кузин А.Ю., адресат Минасян В.М. В представленном на экспертизу разговоре- папка «23_03_2017», папка «951» имеются высказывания побудительного характера в форме просьбы- решить проблемную ситуацию Свидетель № 21 в обмен на передачу денежных средств третьим лицам. Адресант побуждения- Минасян В.М., посредником передачи и адресатом побуждения является Кузин А.Ю. 3) в представленном на экспертизу разговоре- папка «28_04_2017», папка «951» имеются признаки маскировки содержательных элементов текста, а именно использование разового кода для обозначения денежных средств; значение разового кода, вербализованные через лексему документы и единицу измерения литры, определяется, вероятно, как полтора миллиона денежных единиц;
показания эксперта Игнатовой О.Н. о том, что она является сотрудником Следственного комитета, как негосударственный эксперт- лингвист участвовала в 2018 году по поручению следователя в проведении лингвистической экспертизы №246/6/72л/18, и фоноскопической экспертизы №246/6-113/18, выводы которых подтверждает в полном объеме. Следователем были разъяснены права и обязанности, переданы материалы для проведения экспертизы. В зависимости от руководства при проведении экспертного заключения не находилась, поручений о конкретных выводах не получала. Как негосударственный эксперт, при производстве экспертиз руководствовалась ФЗ №73-ФЗ «Об экспертной деятельности». В задачи лингвистической экспертизы не входит установка принадлежности голоса конкретному лицу, идентификация, устанавливается семантико- тематическое единство для каждого разговора, представленного на исследование. В данном случае было проанализировано содержание представленных разговоров, найдены ключевые слова, проанализирована семантика, логическая связность и установлено, что разговоры между собой связаны. Иной трактовки смысла прослушанных фонограмм быть не могло. Был проведен анализ всех разговоров, референтных ситуаций и эксперты пришли к выводам, изложенным в заключении. Принадлежность реплик Кузину А.Ю. и Минасяну В.М. в лингвистической экспертизе является условной, поскольку задачи сказать, что эти реплики относятся к данным лицам не стоит. Принадлежность голосов именно Кузину А.Ю. и Минасяну В.М. устанавливалась в ходе проведения фоноскопической экспертизы. Были представлены образцы голоса Минасяна В.М. и Кузина А.Ю., эксперты сравнили с представленными голосами на фонограммах и установили принадлежность, либо вероятную принадлежность голосов на фонограммах Минасяну и Кузину. При этом, указание на вероятностную принадлежность голоса также говорит, что голос принадлежит именно данному лицу. Совокупность признаков очевидна и определена, просто не 100 процентов, но их достаточно, совокупность проявилась и она свойственна именно Минасяну В.М. и Кузину А.Ю. В ходе производства экспертиз они осматривали, прослушивали представленные диски, которые впоследствии были упакованы в единый пакет и переданы следователю;
показания эксперта Савченко А.И., согласно которым она является экспертом отдела фоноскопических исследований СК РФ, как негосударственный эксперт-фоноскопист участвовала по поручению следователя в проведении лингвистической экспертизы №246/6/72л/18 и фоноскопической экспертизы №246/6-113/18, выводы которых подтверждает в полном объеме. При проведении лингвистической экспертизы реплики фигурантов обозначены условно, без утверждения о том, что они принадлежат именно этим конкретным людям. Были исследованы тексты, проведен анализ, сделаны выводы о тематическом единстве. Наличие иных разговоров между представленными на исследование текстами нарушать семантико- тематическое единство не может, поскольку оно устанавливается по ключевым словам, по общему тематическому ядру разговора. При проведении экспертизы она отталкивалась только от текстов, представленных следователем, фабула уголовного дела не имеет отношения к сделанным выводам. Указание в выводах фоноскопической экспертизы на вероятностность, говорит лишь о том, что не хватило признаков, чтобы дать категоричный вывод о принадлежности голоса. Однако, из этого не следует, что установленный голос вероятно, принадлежит не Минасяну В.М., а другому лицу. Следователем были разъяснены права и обязанности, переданы материалы для проведения экспертиз. В зависимости от руководства при проведении экспертного заключения не находилась, поручений о конкретных выводах не получала, при производстве экспертиз руководствовалась ФЗ №73-ФЗ «Об экспертной деятельности»;
показания эксперта Бакина А.А., согласно которым он является старшим экспертом отдела фоноскопических исследований ГУК СК РФ, как негосударственный эксперт-фоноскопист участвовал по поручению следователя в проведении фоноскопической экспертизы №246/6-113/18, руководствовался ФЗ №73-ФЗ «Об экспертной деятельности», выводы экспертизы подтверждает, при этом, вероятностные выводы в отношении принадлежности голосов являются утвердительными. Исследования были проведены в полном объеме, в зависимости от руководства при проведении экспертного заключения не находился, поручений о конкретных выводах не получал. Признаков монтажа на основании проведенных исследований фонограмм установлено не было;
показания эксперта Шаропина С.А. о том, что он является старшим экспертом отдела фоноскопических исследований ГУК СК РФ, как негосударственный эксперт-фоноскопист участвовал по поручению следователя в проведении фоноскопической экспертизы №246/6-113/18, был привлечен дополнительно, при производстве руководствовался ФЗ №73-ФЗ «Об экспертной деятельности», выводы экспертизы подтверждает в полном объеме. В зависимости от руководства при проведении экспертного заключения не находился, поручений о конкретных выводах не получал;
показания свидетеля Свидетель № 20 о том, что им проводилось расследование уголовного дела в отношении Кузина А.Ю. и Минасяна В.М., неприязненных отношений к ним не испытывает, в подчинении у Кузина или Минасяна не находился, оснований для их оговора не имеет. В ходе расследования им были назначены лингвистическая и фоноскопическая экспертизы, производство которых поручено экспертам на основании постановлений, которым были разьяснены все права и обязанности, они предупреждены об ответственности;
результаты аналитического расчета местонахождения абонентских номеров, используемых Минасяном и Свидетель № 21 с приложением, из которых усматривается, что 28 апреля 2017 года в период с 19.31 до 21.31 зафиксировано совместное передвижение по Новгородской области от г.Боровичи до д.Волынь абонентских номеров, используемых данными лицами;
справка по результатам анализа информации о местонахождении Минасяна и Кузина от 18 июля 2018 года, из которой усматривается совместное местонахождение указанных лиц 28 апреля 2017 года в период с 23.42 до 00.05 29 апреля 2017 года, то есть после получения Минасяном от Свидетель № 21 первой части взятки;
копии приказов руководителя СУ СК РФ по Новгородской области: от 19 апреля 2016 года №72л/с о назначении Кузина А.Ю. с 20 апреля 2016 года на должность заместителя руководителя отдела по РОВД СУ СК РФ по Новгородской области; от 16 октября 2017 года №154 л/с об освобождении Кузина А.Ю. от замещаемой должности и увольнении из СУ СК РФ по Новгородской области на основании ст.81 ч.1 п.6 п.п.»а» ТК РФ за однократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей- прогул в период с 31 мая 2017 года по 05 июня 2017 года;
копия личного листка по учету кадров на имя Кузина А.Ю. от 07 июля 2015 года, согласно которому в период с 2002 по 2012 годы Кузьмин работал в различных должностях в прокуратуре Санкт-Петербурга;
копия приказа руководителя СУ РФ по Новгородской области от 13 мая 2016 года №88л/с о назначении с 13 мая 2016 года Минасяна В.М. на должность следователя по ОВД Боровичского межрайонного СО СУ СК РФ по Новгородской области;
справка от 03 апреля 2017 года о прохождении Минасяном В.М. в период с 1997 по 2014 годы службы- работал на различных должностях в прокуратуре Санкт-Петербурга, с 2016 года работал в СУ СК РФ по Новгородской области;
протоколы осмотра от 28 июня 2017 года, от 21 июня 2017 года согласно которым осмотрены уголовное дело, возбужденное в отношении Свидетель № 21 по признакам преступления, предусмотренного ст.159 ч.4 УК РФ, а так же материалы надзорного производства и переписка с органами прокуратуры, связанная с расследованием уголовного дела;
показания свидетеля Свидетель № 29 о том, что он работал следователем 7 отдела СЧ по РОПД ГСУ ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и ЛО, в его производстве находилось уголовное дело в отношении Свидетель № 21, возбужденное по ст.159 ч.4 УК РФ, после проведения следственных действий был подготовлен проект постановления о привлечении Свидетель № 21 в качестве обвиняемого, о чем сообщено надзирающему прокурору отдела 16 управления прокуратуры Санкт-Петербурга. После изучения дела было проведено совещание с участием его руководства и прокуратуры Санкт-Петербурга, и принято решение о том, что уголовное дело направлению в суд не подлежит. В связи с ранее заявленными стороной защиты ходатайствами о переквалификации на ст.159.4 ч.3 УК РФ, Свидетель № 21 было предложено прекратить уголовное дело в связи с истечением срока давности после соответствующей переквалификации. О том, что Свидетель № 21 кому-то передавал в качестве взятки деньги, известно не было, к нему подобных предложений не поступало. В настоящее время постановление о прекращении отменено;
показания свидетеля Свидетель № 35 о том, что состояла в должности начальника отдела прокуратуры Санкт-Петербурга по надзору за следствием и дознанием ГУ МВД Санкт-Петербурга и ЛО, Кузина и Минасяна знает, как бывших коллег. Об уголовном деле по обвинению Свидетель № 21 ей известно, поскольку по нему осуществляла надзор. После изучения уголовного дела государственным обвинителем, им был написан рапорт негативного характера с указанием на наличие большого количества нарушений по делу, в прокуратуре Санкт-Петербурга состоялось совещание с руководством отдела и следователем Свидетель № 29, было принято решение о переквалификации и прекращении за истечением срока давности, что следователем и было сделано. В настоящее время указанное постановление отменено руководителем СО, дело приостановлено в виду розыска Свидетель № 21. О передаче Свидетель № 21 взятки за прекращение дела, ей не было известно;
показания свидетеля Свидетель № 34 о том, что работала в должности ст.прокурора отдела прокуратуры Санкт-Петербурга, ею были рассмотрены ряд жалоб адвоката обвиняемого Свидетель № 21, указаний следователю Свидетель № 29 ею никаких не давалось, о даче взятки неизвестно;
показания свидетеля Свидетель № 33 о том, что он работал в 16 управлении 3 отдела прокуратуры Санкт-Петербурга, об уголовном деле в отношении Свидетель № 21 ему было известно в связи с поступлением жалоб, которые он рассматривал, впоследствии дело было заслушано, и производство по нему прекращено в связи с истечением срока давности;
показания свидетеля Свидетель № 30 о том, что она занимала должность заместителя начальника отдела СЧ по РОПД ГСУ ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и ЛО, осуществляла контроль за процессуальной деятельностью следователя Свидетель № 29, который расследовал уголовное дело в отношении Свидетель № 21, в дальнейшем была перспектива направления уголовного дела в суд, на момент ее курирования окончательного решения по делу принято не было;
показания свидетеля Свидетель № 31 о том, что ранее он состоял в должности начальника 5 отдела СЧ по РОПД ГСУ ГУ МВД по Санкт-Петербургу и ЛО, осуществлял процессуальный контроль за уголовными делами, находящимися в производстве следователей, в том числе дела в отношении Свидетель № 21. После изучения дела государственным обвинителем был составлен рапорт о том, что данное дело направлению в суд не подлежит, после чего были неоднократные заслушивания дела в прокуратуре Санкт-Петербурга и руководством СЧ, в результате пришли к выводу о переквалификации и прекращении дела за истечением срока давности, что и было сделано следователем Свидетель № 29;
показания свидетеля Свидетель № 32 о том, что он работал помощником прокурора в прокуратуре Красногвардейского района Санкт-Петербурга, в апреле 2017 года по поручению заместителя прокурора района им было изучено уголовное дело в отношении Свидетель № 21 на предмет собранных по делу доказательств, после изучения им составлен рапорт о том, что направление в суд дела преждевременно, рапорт направлен в прокуратуру Санкт-Петербурга, о дальнейшей судьбе дела ему неизвестно, так же как о передаче взятки; а так же иные подробно изложенные в приговоре доказательства.
По факту совершения Кузиным А.Ю. преступления, предусмотренного ст.327 ч.3 УК РФ:
показания свидетеля Свидетель № 47 о том, что она работала заместителем начальника территориального Управления Роспотребнадзора по Санкт-Петербургу в Петроградском, Курортном и Кронштадтском районах, знакома с гл.медсестрой СПБ ГБУЗ «Поликлиника №48» Свидетель № 4. В конце мая 2017 года к ней обратились с просьбой об оказании гражданину содействия в медицинской помощи- чтобы его принял в «Поликлинике №48» окулист и проконсультировал, в связи с чем она позвонила Свидетель № 4, попросила оказать содействие в приеме. Допускает, что могла передать Свидетель № 4 данные Кузина, разговора о выдаче последнему больничного без надлежащего осмотра при отсутствии заболевания, не было. Была ли впоследствии оказана Кузину медицинская помощь, ей неизвестно;
показания свидетеля Свидетель № 4 о том, что она работала гл.медицинской сестрой в поликлинике №48, ей позвонила Свидетель № 47 и попросила оказать содействие мужчине в прохождении медицинского обследования у окулиста, после чего она связалась со старшей медсестрой поликлиники Свидетель № 48 и попросила помочь. В тот же день ей на мобильный позвонил Кузин А.Ю., продиктовал свои данные, которые она записала, сказав, что ему следует обратиться в поликлинику №48;
показания свидетеля Свидетель № 5 о том, что работала в поликлинике №48 врачом офтальмологом, ей позвонила старшая медсестра Свидетель № 48 и сообщила, что главная медсестра Свидетель № 4 просит выписать человеку больничный. Она выписала листок нетрудоспособности на 4 дня, данные этого человека ей передала на листке Свидетель № 48, им оказался Кузин А.Ю., которого сама она не видела и не осматривала, на прием к ней он не приходил, диагноз она указала самостоятельно, как самый распространенный, данные Кузина внесла в листок нетрудоспособности самостоятельно, переписав с переданного ей листка. До момента закрытия, листок нетрудоспособности находился у нее в кабинете, затем она его передала Свидетель № 12, чтобы та отдала его Кузину;
показания свидетеля Свидетель № 48 о том, что она работала ст.медицинской сестрой в поликлинике №48, ей позвонила Свидетель № 4 и попросила договориться с врачом о выдаче человеку больничного листа, эту просьбу она передала Свидетель № 5. Данные этого человека ей продиктовала Свидетель № 4, которые она записала на листок, листок передала Свидетель № 5;
показания свидетеля Свидетель № 12 о том, что она работала медицинской сестрой в поликлинике №48, в мае 2017 года ей позвонила Свидетель № 4 с просьбой забрать у врача Свидетель № 49 больничный лист и передать его Кузину А.Ю., что она и сделала, проводив при этом Кузина в страховой стол, где он показал свой паспорт, после чего больничный был закрыт. Свидетель № 49 ей поясняла, что Свидетель № 4 просила ее выписать больничный лист Кузину в отсутствие пациента, в связи с чем она поняла, что лист был выписан без явки Кузина, и он пришел только его забрать в день закрытия;
показания свидетеля Свидетель № 18 о том, что 16 августа 2017 года она возвращалась из Санкт-Петербурга в Великий Новгород, перед отправлением маршрутного такси к ней подошел мужчина и попросил отвезти документы в Великий Новгород, передал ей запечатанный конверт с документами, на котором был написан номер телефона и имя Свидетель № 17. 17 августа 2018 года ей позвонила Свидетель № 17, сказав, что ей нужно забрать документы, конверт с документами девушке вечером передала ее (Свидетель № 17) мать;
показания свидетеля Свидетель № 19 о передаче конверта с документами девушке по имени Свидетель № 17;
показания свидетеля Свидетель № 17 о том, что она работала помощником руководителя СУ СК по Новгородской области, в августе 2017 года ей позвонил Кузин и попросил передать в отдел кадров его больничный, который он передал через девушку маршрутным такси. Документы у девушки она забрала и передала их сотруднику СК Свидетель № 16 для передачи в отдел кадров. Листок нетрудоспособности Свидетель № 16 передал Свидетель № 56;
показания свидетеля Свидетель № 13 о том, что он является руководителем ФЭО в СУ СК России по Новгородской области. В мае 2017 года Кузин был направлен в командировку в Новгородскую область, однако туда не выехал, ушел на больничный, летом представил несколько больничных листов. По телефону его предупреждали, что следует написать заявление, однако, он этого не сделал, впоследствии был уволен;
показания свидетеля Свидетель № 15 о том, что она работала инспектором отдела кадров СУ СК России по Новгородской области, за период май-июнь 2017 года от Кузина были представлены листки нетрудоспособности, которые переданы для производства подсчета трудового стажа, который был осуществлен, больничный передан в ФЭО;
показания свидетеля Свидетель № 16 о том, что он являлся руководителем отдела документационного обеспечения СУ СК России по <адрес>. В 2017 году СК Свидетель № 17 передала ему документы для отдела кадров, что он и сделал, впоследствии узнал, что это листок нетрудоспособности;
показания свидетеля Свидетель № 14 о том, что в 2017 году исполняла обязанности руководителя отдела кадров, в связи с чем вела переговоры с Кузиным о предоставлении им документов, подтверждающих его отсутствие на работе, поскольку тот отсутствовал почти 2 месяца без обьяснения причин. Кузин прислал на электронный адрес отдела кадров по электронной почте со своего электронного адреса копии всех листков нетрудоспособности, затем они появились в отделе кадров в бумажном варианте. Был предоставлен листок нетрудоспособности за период с 31 мая по 05 июня 2017 года, впоследствии установлено, что он подложный, в связи с чем Кузин был уволен;
протокол предьявления для опознания по фотографии от 20 октября 2017 года, согласно которому Свидетель № 12 опознала Кузина, как человека, который приходил 05 июня 2017 года в СПБ ГБУЗ «Поликлиника №48», и которому она передала листок нетрудоспособности, оформленный врачом Свидетель № 5;
протокол осмотра предметов от 29 августа 2018 года, согласно которому был осмотрен с участием Свидетель № 14 ноутбук в кабинете СУ СК РФ по Новгородской области руководителя отдела кадров, обнаружено входящее письмо, отправленное 24 июля 2017 года с электронного адреса Кузина А.Ю. с вложениями в виде 4 файлов, в том числе изображением листка нетрудоспособности, выданного 31 мая 2017 года СПБ ГБУЗ «Поликлиника №48» на имя Кузина А.Ю. для предьявления в СК по Новгородской области, в нем указан период нетрудоспособности Кузина А.Ю. с 31 мая 2017 года до 05 июня 2017 года;
протоколы выемки от 21 сентября 2017 года и осмотра от 13 октября 2017 года, согласно которым в СПб ГБУЗ «Поликлиника № 48» изъяты медицинская карта № 428884 на имя Кузина А.Ю., пять листов формата А4, содержащие копии журнала регистрации бланков листков нетрудоспособности ф. № 36-у, которые осмотрены;
копия листка нетрудоспособности от 31 мая 2017 года, согласно которому Кузин А.Ю. был освобожден от работы врачом Свидетель № 49 с 31.05.2017 по 05.06.2017;
протоколы выемки от 06 февраля 2019 года, осмотра и признания вещественным доказательством от 07 февраля 2019 года, согласно которым в СУ СК РФ по Новгородской области изъят листок нетрудоспособности № 260861640815, выданный 31 мая 2017 года СПб ГБУЗ «Поликлиника № 48» на имя Кузина Аркадия Юрьевича, который впоследствии осмотрен, признан вещественным доказательством и хранится при уголовном деле;
заключение по результатам служебной проверки от 13 октября 2017, из которого усматривается установление предоставления Кузиным А.Ю. в СУ СК РФ по Новгородской области подложного листка нетрудоспособности № 260861640815, выданного 31 мая 2017 СПб ГБУЗ «Поликлиника 48» на имя Кузина А.Ю., и отсутствия Кузина А.Ю. на службе без уважительных причин в период с 31 мая 2017 по 05 июня 2017 года;
решение Новгородского районного суда Новгородской области от 05 февраля 2018 по делу № 2-371/18, согласно которому Кузину А.Ю. отказано в удовлетворении иска к СУ СК РФ по Новгородской области об отмене приказа об увольнении и восстановлении на работе, а так же апелляционное определение Новгородского областного суда от 30 мая 2018 об оставлении без изменения решения суда;
ответ на запрос из СПб ГБУЗ «Поликлиника 48» № 1933 от 07 августа 2018 года, из которого усматривается, что Кузин А.Ю. 31 мая 2017 года в поликлинику не обращался, лист нетрудоспособности № 260861648815 был выдан врачом-офтальмологом Свидетель № 5 без осмотра пациента;
ответ на запрос из ГУ «Территориальный фонд обязательного медицинского страхования Санкт-Петербурга» от 09 августа 2018 года №2409-к/зс, в соответствии с которым Кузин А.Ю. в период с 01 января 2017 по 23 октября 2017 был застрахован страховой медицинской организацией Филиал ООО «РГС-Медицина»;
протоколы осмотра от 29 августа 2018 и признания вещественными доказательствами, из которых усматривается, что были осмотрены 2 CD-R диска, с детализацией соединений Кузина А.Ю. по абонентским номерам телефона №..., №..., – представлен вместе с сопроводительным письмом из ПАО «МТС» № 78-18131 от 17 августа 2018 года. Установлено, что имеются соединения с абонентским номером №..., который использовала главная медицинская сестра СПб ГБУЗ «Поликлиника 48» Свидетель № 4 от 31 мая 2017 и 01 июня 2017 года; абонент с номером №..., который использовал Кузин А.Ю., в период с 23 часов 37 минут до 11 часов 00 минут 01 июня 2017, в том числе в течение всего дня 31 мая 2017 года, находился в зоне действия базовых станций в районе СНТ Ольшанники и пос. Симагино Выборгского района Ленинградской области; абонент с номером №..., который использовал Кузин А.Ю. в период с 23 часов 11 минут до 11 часов 15 минут 01 июня 2017 года, в том числе в течение всего дня 31 мая 2017 года, находился в зоне действия базовой станции в районе пос. Ольшанники Выборгского района Ленинградской области, сведения из ПАО МТС, ПАО Мегафон, ОАО Теле-2, ООО Т2 Мобайл признаны вещественными доказательствами; а так же иные подробно изложенные в приговоре доказательства.
Суд подробно мотивировал, почему он принял вышеперечисленные доказательства в качестве допустимых, достоверных, не содержащих существенных противоречий и согласующихся между собой.
Судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда, считает, что вышеуказанные доказательства, представленные стороной обвинения, являются допустимыми, а совокупность исследованных доказательств обоснованно признана достаточной для разрешения уголовного дела по существу, и подтверждает вину осужденных в совершении преступлений.
Судом в приговоре изложены так же показания Кузина и Минасяна, не признавших вину и пояснивших:
- Кузин А.Ю. - что в 2017 году оказывал по просьбе Минасяна консультацию для его знакомого -Свидетель № 21, обвиняемого в совершении преступления предусмотренного ст.159 ч.4 УК РФ, с должностными лицами правоохранительных органов о возможности прекращения уголовного дела в отношении последнего не договаривался, с Минасяном в сговор на совершение преступления не вступал, денежные средства не получал и не передавал, посредничество в передаче взятки не совершал. 31 мая 2017 года обращался в поликлинику №48 с заболеванием глаз, его осмотрела врач Свидетель № 49 и назначила лечение, выписала листок нетрудоспособности, обстоятельства направления данного листка в отдел кадров СУ СК РФ по Новгородской области пояснить затрудняется, допускает, что больничный был направлен им самим или его адвокатом;
- Минасян В.М. – что в сентябре 2016 года к нему обратился его знакомый Свидетель № 21 и попросил проконсультировать по уголовному делу, возбужденному в отношении него (Свидетель № 21), представив копии материалов уголовного дела, указав, что по его мнению его привлекают необоснованно. Он решил посоветоваться с Кузиным, переслал тому по телефону копию постановления о возбуждении уголовного дела, они пришли к выводу, что дело подлежит переквалификации и прекращению. Содействия в прекращении уголовного дела Свидетель № 21 не просил, денежные средства для этой цели не передавал. 1.200.000 рублей Свидетель № 21 ему решил дать в долг для приобретения недвижимости, для чего они договорились о встрече в кафе «Чито Гврито», в ходе встречи Свидетель № 21 сообщил, что привез только 1.100.000 рублей, расписку он (Минасян) написал, выйдя в соседний зал. Деньги Свидетель № 21 ему передал на улице, а он тому расписку, зашел в магазин, однако при выходе был задержан, посредничество во взяточничестве не совершал.
Суд первой инстанции непосредственно тщательно исследовал все доказательства и дал им надлежащую оценку в приговоре, как каждому в отдельности, так и в совокупности. В приговоре дана оценка не только доказательствам, представленным стороной обвинения, но и доказательствам и доводам, на которые ссылалась сторона защиты. При этом суд подробно указал, по каким основаниям он принял одни доказательства и отверг другие. Оснований сомневаться в данной судом оценке, о чем по существу ставится вопрос в апелляционных жалобах, у судебной коллегии не имеется. Выводы суда подробно мотивированы и являются правильными. Приговор постановлен в соответствии с требованиями, предусмотренными ст.307 УПК РФ с указанием места, времени, способа и мотива совершения преступных деяний.
Оценивая вышеуказанные доказательства в совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Кузина А.Ю. и Минасяна В.М. в совершении вышеуказанных преступлений.
Доводы осужденных об их невиновности, тщательно проверены в суде первой инстанции и обоснованно отвергнуты, поскольку не нашли своего подтверждения, опровергнуты исследованными в суде доказательствами, которым суд дал надлежащую оценку и на основании которых, установлены фактические действия осужденных, направленные на исполнение роли каждого соучастника с целью выполнения объективной стороны преступления.
Судом обоснованно признаны достоверными показания допрошенных по делу свидетелей Свидетель № 29, Свидетель № 35, Свидетель № 33, Свидетель № 30, Свидетель № 31, Свидетель № 32, Свидетель № 34, Свидетель № 36, Свидетель № 47, Свидетель № 4, Свидетель № 5, Свидетель № 48, Свидетель № 12, Свидетель № 18, Свидетель № 19, Свидетель № 17, Свидетель № 13, Свидетель № 15, Свидетель № 16, Свидетель № 14, Свидетель № 20, экспертов Игнатовой О.Н., Савченко А.И., Бакина А.А., Шаропина С.А., которые полностью согласуются не только между собой, но и с иными приведенными в приговоре доказательствами, полностью подтверждающими виновность осужденных в совершении преступлений, при этом вопреки жалобам, показания указанных свидетелей судом проанализированы, о чем свидетельствует текст приговора.
В приговоре приведены показания всех свидетелей, имеющих отношение к предьявленному Кузину и Минасяну обвинению.
Каких-либо сведений о заинтересованности свидетелей обвинения при даче показаний в отношении осужденных, оснований для их оговора, равно как и противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих эти показания под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности Кузина и Минасяна, судебной коллегией не установлено, а имевшиеся, которые были судом по сути устранены, не являлись существенными и не влияют на выводы суда о виновности осужденных.
Протоколы допроса свидетелей на предварительном следствии, чьи показания были оглашены в суде первой инстанции, соответствуют требованиям ст.166, 189 УПК РФ. Нарушений требований ст.281 УПК РФ при оглашении показаний свидетелей, судом не допущено.
Содержание исследованных судом доказательств, в том числе показаний допрошенных лиц изложено в приговоре в той части, которая имеет значение для подтверждения либо опровержения юридически значимых для дела обстоятельств. Фактов, свидетельствующих о приведении в приговоре показаний допрошенных лиц, в том числе показаний осужденных таким образом, чтобы это искажало существо исследованных доказательств и позволяло им дать иную оценку, чем та, которая содержится в приговоре, судебной коллегией не установлено.
Несмотря на утверждение стороны защиты, судом дана верная оценка показаниям осужденных и свидетелей.
Соглашаясь с выводами суда первой инстанции, судебная коллегия также не усматривает нарушений, которые бы повлекли недопустимость доказательств по делу.
Законность возбуждения уголовных дел по обоим преступлениям у суда апелляционной инстанции сомнений не вызывает.
Согласно материалам дела, постановлением следователя по ОВД ГСУ СК РФ от 13 июня 2017 года сообщение о преступлении- материал проверки №303-28ск-2017 от 12 июня 2017 года о совершении преступления, предусмотренного ст.291.1 ч.4 УК РФ в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ передан по подследственности в ГСУ СК РФ по Санкт-Петербургу.
Постановлением руководителя 3 СО 2 управления по РОВД ГСУ СК РФ по Санкт-Петербургу от 13 июня 2017 года в пределах должностных полномочий указанное сообщение о преступлении передано по подследственности в СУ СК РФ по Ленинградской области на основании ст.ст.145 ч.1 п.3, 151 ч.2 п.1 п.п.»а», 152 ч.1 УК РФ с приведением мотивов принятого решения.
Постановлением заместителя руководителя СУ СК РФ по Ленинградской области от 14 июня 2017 года местом производства предварительного следствия по делу №11702410038836917 в соответствии со ст.ст.39, 152 УПК РФ определено место нахождения следственного органа- отдел по РОВД СУ СК РФ по Ленинградской области, то есть Приморский район Санкт-Петербурга.
20 июня 2017 года заместителем председателя СК РФ в пределах его полномочий, в порядке ст.39 ч.1 п.1, 12, ст.152 УПК РФ, а так же в целях исключения волокиты по делу, проведение дальнейшего расследования поручено СУ СК РФ по Ленинградской области.
Из материалов дела следует, что поводом для возбуждения 13 июня 2017 года уголовного дела №11702410038836917 послужило сообщение о совершенном преступлении- рапорт следователя по ОВД отдела по РОВД СУ СК РФ по Ленинградской области Свидетель № 20 от 13 июня 2017 года об обнаружении признаков преступления, а основанием- наличие в материале проверки №44пр-2017 от 13 июня 2017 года достаточных данных, указывающих на наличие признаков преступления, предусмотренного ст.291.1 ч.4 УК РФ (возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ст.291.1 ч.4 УК РФ, в том числе в отношении Минасяна В.М.).
Поводом для возбуждения 17 октября 2017 года уголовного дела №11702490008000013 послужил рапорт от 17 октября 2017 года об обнаружении признаков преступления и материалы проверки №118пр-17 от 18 сентября 2017 года, а основанием- наличие в материале проверки достаточных данных, указывающих на наличие признаков преступления, предусмотренного ст.327 ч.3 УК РФ в действиях Кузина А.Ю. (возбуждено в отношении Кузина А.Ю.).
Поводом для возбуждения 23 октября 2017 года уголовного дела №11702410038836947 послужило сообщение о совершенном преступлении- рапорт следователя по ОВД отдела по РОВД СУ СК РФ по Ленинградской области Свидетель № 20 от 23 октября 2017 года об обнаружении признаков преступления, а основанием - наличие в материале проверки №98пр-2017 от 23 октября 2017 года и материалах уголовного дела №11702410038836917 достаточных данных, указывающих на наличие признаков преступления, предусмотренного ст.291.1 ч.4 УК РФ (возбуждено в отношении Кузина А.Ю.).
Уголовные дела №11702410038836917, №11702410038836947 возбуждены СУ СК РФ по Ленинградской области, 23 октября 2017 года соединены в одно производство, уголовное дело №11702490008000013 возбуждено СО по РОВД СУ СК РФ по Новгородской области, 24 октября 2017 года передано руководителем СУ СК РФ по Новгородской области в СУ СК РФ по Ленинградской области, 24 октября 2017 года соединено в одно производство с предыдущими делами.
Расследование по делу проводилось надлежащим следственным органом, передача дела производилась на основании соответствующих документов, оформленных надлежащим образом в соответствии с действующим законодательством, которые являются мотивированными, сомнений не вызывают, существенных нарушений требований ст.ст.140, 143, 144-145, 151, 152 УПК РФ, которые повлекли бы признание незаконным возбуждение уголовных дел, не имеется.
В соответствии со ст.151 ч.2 п.1 п.п.»в» УПК РФ, предварительное следствие производится следователями СК РФ, в связи с чем доводы о нарушении подследственности уголовного дела, возбужденного в отношении Кузина по ст.327 ч.3 УК РФ, не состоятельны.
Несмотря на утверждение стороны защиты, рапорт об обнаружении признаков преступления от 12 июня 2017 года, составленный оперуполномоченным УФСБ России по Новгородской области Свидетель № 26 зарегистрирован в Книге регистрации сообщений о преступлениях в установленном законом порядке, так же как и заявление Свидетель № 21 от 12 июня 2017 года, впоследствии указанные документы переданы в следственный орган в установленном законом порядке.
При таких обстоятельствах, доводы защиты о незаконности возбуждения уголовных дел и передачи уголовного дела по территориальной подследственности, незаконности расследовании дела вышеуказанным следственным органом, и недопустимости по этим основаниям доказательств, полученных в период производства расследования СУ СК России по Ленинградской области, необоснованны.
Доводы стороны защиты о нарушении порядка возбуждения уголовного дела, предусмотренного ст.448 УПК РФ в отношении Кузина в связи с его должностным положением не состоятельны, поскольку 16 октября 2017 года он был уволен из СУ СК РФ по Новгородской области.
Доводы жалобы об условиях содержания Минасяна сотрудниками УФСБ до составления протокола в порядке ст.91 УПК РФ, не являются предметом рассмотрения по данному уголовному делу и не влияют на выводы суда о виновности осужденных в совершении указанного преступления.
Причастность осужденных к рассматриваемым событиям по преступлению, предусмотренному ст.291.1 ч.4 УК РФ, помимо показаний вышеприведенных свидетелей подтверждена, в том числе в ходе прослушивания телефонных переговоров, изучения смс-сообщений Кузина, Минасяна, Свидетель № 21 и иных лиц, указанных выше. Из материалов дела следует, что записи всех состоявшихся разговоров, зафиксированных в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий, а так же смс-сообщений, в установленном законом порядке были прослушаны. То, что такие разговоры имели место в действительности, а их участниками являлись, в том числе осужденные по данному делу, объективно подтверждено показаниями всех фигурантов в ходе расследования.
Все заявленные Кузиным, Минасяном и их защитниками ходатайства рассмотрены в ходе предварительного расследования следователя в установленном законом порядке, принятые по ним решения не ставят под сомнение выводы суда, а так же признание каких-либо доказательств недопустимыми.
Согласно п.3 ч.2 ст.38 УПК РФ следователь уполномочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев, когда в соответствии с данным Кодексом требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа. Согласно материалам дела, 17 января 2019 года следователем с участием обвиняемого Кузина и его защитника Дробышева О.П. составлен протокол уведомления об окончании следственных действий, постановлением следователя от 18 января 2019 года производство следственных действий возобновлено с приведением мотивов принятого решения. В период срока предварительного расследования, продленного в установленном законом порядке, 06 февраля 2019 года на основании постановления следователя от этой же даты в финансово -экономическом отделе СУ СК РФ по Новгородской области произведена выемка листка нетрудоспособности №260861640815 от 31 мая 2017 года на имя Кузина А.Ю., который 07 февраля 2019 года осмотрен и признан вещественным доказательством.
Нарушений УПК РФ при производстве выемки и проведении осмотра листка нетрудоспособности, которые проводились уполномоченными лицами с применением средств фиксации, не усматривается, протоколы соответствуют требованиям ст.ст.166, 164, 183 УПК РФ. Участия понятых с учетом положений ч.1.1 ст.170 УПК РФ при проведении этих процессуальных действий не требовалось, как и участия специалиста, привлекаемого в соответствии с требованиями гл.22 УПК РФ для проведения такого рода процессуальных действий в случае необходимости и по усмотрению следователя.
При таких обстоятельствах доводы стороны защиты о незаконности производства данных следственных действий не состоятельны.
Утверждение об искусственном создании органом предварительного расследования доказательств обвинения и процессуально-значимых условий, нарушающих требования ст.7 УПК РФ, надуманно и противоречит исследованным судом материалам дела.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Определении от 29 сентября 2015 года №2300-О, проверка сообщений о преступлениях имеет целью разрешение вопроса о наличии или отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела, а значит, о необходимости предварительного расследования, что предполагает наделение следователя полномочиями по собиранию и проверке необходимых для решения этой задачи сведений, в том числе составляющих врачебную тайну. В соответствии с п.3 ч.4 ст.13 ФЗ №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", при отсутствии согласия гражданина отдельные сведения, составляющие врачебную тайну могут быть представлены медицинской организацией без судебного решения по запросу следователя в связи с проведением проверки сообщения о преступлении в порядке, установленном ст.144 УПК РФ, либо расследованием уголовного дела.
При таких обстоятельствах доводы жалоб о недопустимости доказательств в связи с выемкой следователем без судебного решения медицинской карты на имя Кузина, а так же листка нетрудоспособности, не обоснованны. При этом судебная коллегия обращает внимание, что указанные документы имеют непосредственное отношение к преступлению, которое расследовалось в отношении Кузина, из медицинской карты были осмотрены лишь сведения, имеющие отношение к предьявленному Кузину обвинению, а листок нетрудоспособности сам по себе не содержит сведений, составляющих охраняемую законом тайну. Нарушений требований гл.52 УПК РФ при производстве выемки не допущено. Протокол выемки, осмотра изьятых документов, а так же фототаблица к ним соответствуют, требованиям ст.ст.166, 170, 180. 183 УПК РФ, проведены в отсутствие понятых по решению следователя, с применением фотофиксации, требования уголовно-процессуального закона, регламентирующие порядок проведения данных следственных действий, оформления его результатов соблюдены.
Доводы о недопустимости протоколов следственных действий: протоколов осмотра места происшествия от 12 июня 2017 года, от 30 октября 2018 года, протоколов осмотра от 28 июня 2017 года, 31 июля 2017 года, 02 августа 2017 года, 25 августа 2017 года, 20 октября 2017 года, 13 апреля 2018 года, 21 июня 2018 глда, 29 августа 2018 года, 07 февраля 2019 года, протокола выемки от 25 апреля 2018 года и соответственно всех производных от них документов и доказательств, не состоятельны. Указанные протоколы следственных действий отвечают требованиям ст.ст.164, 166, 170, 176, 177, 180, 183 УПК РФ, составлены надлежащими должностными лицами- следователями, в том числе включенными в следственную группу, содержат данные участвующих лиц, которым разьяснялись все необходимые права и обязанности, и ими подписаны, замечаний не содержат, в них отражены ход и результаты следственных действий. Нарушений, которые бы повлекли признание указанных документов недопустимыми, в том числе недопустимость полученных в результате их производства вещественных доказательств, допущено не было.
Оснований для признания протокола опознания Кузина по фотографии свидетелем Свидетель № 12 недопустимым доказательством не имеется, поскольку таких нарушений требований ст.193 УПК РФ при проведении данного следственного действия не допущено, кроме того, в суде первой инстанции Свидетель № 12 подтвердила, что именно Кузину передала заполненный больничный лист 05 июня 2017 года, а потом проводила его в страховой стол.
Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, использование в качестве доказательств по уголовному делу результатов оперативно-розыскных мероприятий возможно тогда, когда такие мероприятия проведены для решения задач, указанных в ст. 2 ФЗ от 12 августа 1995 года №144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности", при наличии оснований и с соблюдением условий, предусмотренных статьями 7 и 8 указанного Федерального закона, а полученные сведения представлены органам предварительного расследования и суду в установленном порядке и закреплены путем производства соответствующих следственных или судебных действий.
Указанные требования закона органами предварительного расследования соблюдены.
В приговоре дана правильная оценка результатам оперативно-розыскных мероприятий, осуществленным по делу. Выводы суда о законности данных мероприятий, относимости их результатов к предъявленному осужденным обвинению убедительны, мотивированы в приговоре и основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, в связи с чем доводы в апелляционных жалобах об обратном следует признать несостоятельными.
Как следует из представленных документов, оперативно-розыскные мероприятия проведены при отсутствии признаков провокации со стороны правоохранительных органов в соответствии с ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», на основании мотивированных и соответствующих требованиям УПК РФ судебных решений о разрешении проведения ОРМ «прослушивание телефонных переговоров, наведение справок, снятие информации с технических каналов связи», вынесенных надлежащими должностными лицами, в установленном законом порядке, которые имеются в деле и при наличии данных, свидетельствующих о причастности Кузина и Минасяна к незаконной деятельности, при этом у сотрудников ФСБ так же имелась соответствующая информация о противоправных действиях указанных лиц. В свою очередь, для проведения оперативно-розыскного мероприятия "наблюдение", судебного решения не требовалось.
В материалах уголовного дела не содержится и судом первой инстанции не добыто каких-либо данных о том, что у сотрудников правоохранительных органов имелась необходимость для искусственного создания доказательств обвинения, либо их фальсификации.
Результаты оперативно-розыскной деятельности, в том числе судебные решения о разрешении проведения ОРМ и письменные доказательства, составленные по результатам данного мероприятия, в установленном порядке были рассекречены, предоставлены органу предварительного расследования надлежащим должностным лицом и отвечают требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к доказательствам.
Предусмотренные ст.8 ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" условия проведения оперативно-розыскных мероприятий, а также требования ст.9 указанного закона к основаниям и порядку судебного рассмотрения материалов об ограничении конституционных прав граждан не нарушены. Полученные в ходе ОРМ данные оформлены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, результаты ОРД представлены органам следствия с соблюдением "Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд", а потому результаты этих ОРМ обоснованно использованы в качестве доказательств виновности Кузина и Минасяна.
Нарушений, которые бы повлекли недопустимость доказательств, полученных при проведении данных ОРМ, допущено не было, а соответственно и оснований признавать недопустимыми по этим основаниям все доказательства, являющиеся производными от ОРМ, как о том указывает сторона защиты, не имеется. Все документы, имеющие отношение к проведению ОРМ, и которые должны составляться при проведении указанных мероприятий, в материалах дела имеются.
Оснований сомневаться в подлинности выданных 12 июня 2017 года Минасяном денежных средств при его задержании, не имеется, при этом судебная коллегия обращает внимание, что учитывая диспозицию статьи, значимым обстоятельством является сам факт совершения Кузиным и Минасяном посредничества во взяточничестве.
Противоречий в описании денежных средств, изьятых в ходе осмотра места происшествия с участием Минасяна 12 июня 2017 года, с тем, которое впоследствии указано следователем при их осмотре, ставящих под сомнение их идентичность, не усматривается.
Все имеющие отношение к предьявленному обвинению Кузину и Минасяну оптические диски следователем осмотрены, по результатам составлены соответствующие протоколы. Оснований сомневаться в том, что впоследствии на исследование экспертам и суду были переданы иные диски, не имеется, поскольку все изьятое было упаковано, опечатано и заверено надлежащим образом, данных о нарушении целостности упаковки, в материалах дела не имеется.
Утверждение осужденных и защитников о заинтересованности Управления ФСБ России по Новгородской области и сотрудников СУ СК РФ по Новгородской области в привлечении Кузина и Минасяна к уголовной ответственности, фальсификации доказательств по делу, предвзятости следователя Свидетель № 20 и сокрытии им части материалов уголовного дела, является голословным.
Вопреки утверждению защитников, решение Новгородского районного суда Новгородской области от 05 февраля 2018 года и апелляционное определение Новгородского областного суда от 30 мая 2018 года имеют непосредственное отношение к данному уголовному делу, в связи с чем обоснованно приняты во внимание судом при вынесении приговора.
Оснований ставить под сомнение выводы фоноскопической экспертизы №246/6-113/18 от 24 сентября 2018 года и лингвистической экспертизы №246/6-72л/18 от 06 сентября 2018 года, у суда обоснованно не имелось. Из материалов дела следует, что нарушений правовых норм, регулирующих основания и порядок производства экспертиз по уголовному делу, а также правил проверки и оценки экспертных заключений, которые могли бы повлечь их недопустимость, не допущено. Экспертизы произведены компетентными экспертами с соблюдением требований норм гл.27 УПК РФ, эксперты были предупреждены об ответственности за дачу заведомо ложных заключений, которые составлены в соответствии с требованиями ст.204 УПК РФ, содержат ясные и полные ответы на все поставленные перед экспертами вопросы, противоречий между исследовательской частью и выводами не содержат, как о том указывает защитник и согласуются с другими доказательствами, исследованными в судебном заседании. Требования к полноте судебной экспертизы не нарушены, на исследование экспертам представлены образцы голосов, полученные в соответствии с требованиями закона. Оснований для назначения дополнительной либо повторной экспертизы, либо в ином экспертном учреждении, не имелось. Эксперты давали заключения в рамках своих полномочий и профессиональных познаний в областях фоноскопии, лингвистики. Выводы экспертов научно аргументированы, непротиворечивы, содержат необходимые обоснования. Представленные на исследование материалы дела были достаточны для ответов на поставленные перед экспертами вопросы. Описание поступивших на исследование объектов соответствует описанию, приведенному в постановлениях о назначении экспертиз и в первичных документах, а некоторые имеющиеся неточности не ставят под сомнение факт того, что были исследованы непосредственно те обьекты, которые были изначально получены в установленном законом порядке.
Доводы о несвоевременном ознакомлении с постановлением о назначении экспертиз не свидетельствуют о том, что заключение экспертов получено с нарушением закона и является недопустимым доказательством. Данное обстоятельство также не нарушило прав Кузина и Минасяна на защиту, поскольку не лишило возможности заявлять ходатайства о проведении дополнительной или повторной экспертизы, если имеются на то основания. При этом судебная коллегия отмечает, что данные эксперты впоследствии были допрошены судом первой инстанции по ходатайству стороны защиты, им была предоставлена возможность задать все интересующие вопросы без ограничения во времени.
Как обоснованно указано судом в приговоре, обстоятельств, исключающих участие при производстве по данному делу экспертов, а так же проведения экспертиз в ГУК СК РФ не имеется, с приведением подробных мотивов такого решения, оснований не согласиться с которыми у суда в апелляционной инстанции нет. При этом судебная коллегия обращает внимание, что ч.2 ст.11 ФЗ №73-ФЗ от 31 мая 2001 года «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ» предусмотрены правила производства судебной экспертизы в течение переходного периода, установленного ФЗ от 28 декабря 2010 года №403-ФЗ «О следственном комитете РФ», в связи с чем, доводы о недопустимости проведения экспертизы в ГУК СК РФ, служебной зависимости экспертов Игнатовой, Савченко, Бакина, Шаропина не состоятельны, а доводы об их заинтересованности в неблагоприятном для Кузина и Минасяна исходе дела, надуманны.
Доводы о вероятностном характере выводов экспертов и невозможности установления истины по делу на основании данных экспертиз основаны на субьективном определении стороной защиты юридически-значимых обстоятельств, которые были предметом исследования экспертов, а кроме того опровергаются совокупностью исследованных и приведенных в приговоре доказательств, в том числе показаниями экспертов Игнатовой, Савченко, Бакина, Шаропина, данными ими в судебном заседании, указавших на достаточность представленного для исследования материала, предупреждение их следователем до начала исследования об ответственности, независимость сделанных ими выводов, а так же на то, что при проведении экспертиз все диски ими исследовались, что отражено, как в самих заключениях так и в фототаблицах, содержащих фотографии.
Указание в жалобе на то, что СД-диски экспертами не исследовались, противоречат обстоятельствам, установленным судом, согласно которым СД-диски были исследованы в судебном заседании непосредственно с Кузиным, Минасяном, их защитниками, в ходе исследования установлено, что диски находятся в едином конверте, опечатанном печатью ГУК СК РФ, диски изымались, вскрывались судом вторично, данное обстоятельство было предметом изучения, в том числе в заседании 28 января 2020 года.
Утверждение защитников о выявлении судом при исследовании СД-дисков признаков изменения фонограмм и наличия монтажа, надуманны и противоречат материалам дела, в том числе протоколу судебного заседания.
Вопреки утверждению защитника, эксперт Шаропин С.А. был привлечен к производству фоноскопической экспертизы по ходатайству эксперта Игнатовой О.Н., о чем вынесены 07 августа 2018 года соответствующие постановления, в том числе о признании его экспертом.
Исследование экспертами аудиозаписи телефонных переговоров между Кузиным и Кузиной, при отсутствии согласия последней, не противоречит нормам УПК РФ и не свидетельствует о недопустимости данного доказательства, поскольку запись разговоров Кузина А.Ю. произведена в ходе ОРМ в соответствии с требованиями закона, на основании судебного решения.
Мнение специалиста Новокшонова Д.Е. о неоднозначности выводов экспертов является лишь его субьективным мнением и не ставит под сомнение выводы вышеуказанных экспертиз, поскольку они согласуются с иными доказательствами по делу.
Представленные стороной защиты заключения: специалиста Гриц М.А. от 22 апреля 2020 года №007/102, именуемое, как «замечания к заключению эксперта №246/7-72л/18 от 06 сентября 2018 года, а так же специалистов Зубова Г.Н. и Зубовой П.И. от 17 июня 2020 года №20/623 (полученные после вынесения приговора), которые по мнению защитников подтверждают их доводы о недопустимости фоноскопической и лингвистической экспертиз, проведенных в ходе предварительного расследования, получены не процессуальным путем, без соблюдения требований ст.ст.58, 166 УПК РФ, без разъяснения специалистам в установленном законом порядке их прав и обязанностей, которые не предупреждались об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ, сформировали свое заключение на основании представленных им стороной защиты выборочных копий материалов (уголовного дела, файлов), принадлежность которых к данному уголовному дела и их достоверность, суд апелляционной инстанции лишен возможности установить, что свидетельствует о необъективности и неполноте проведенных исследований, заказчиком данных исследований является заинтересованное лицо, а потому в силу ст.75 ч.1 УПК РФ являются недопустимыми доказательствами, которые не могут быть использованы для подтверждения или опровержения обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу.
Судебная коллегия критически относится к показаниям специалиста Зубова Г.Н. в судебном заседании, которые не могут считаться достоверными и объективными, поскольку суть пояснений сводится к несогласию с методикой проведения экспертизы №246/6-113/18 от 24 сентября 2018 года и по существу направлены на оспаривание указанной судебной экспертизы, однако, каких-либо бесспорных доказательств о допущенных нарушениях при ее проведении, ее несоответствия методикам и нормам процессуального права, способных поставить под сомнения ее результаты, не представлено.
Доводы, изложенные в апелляционных жалобах о нарушении права на защиту Кузина и Минасяна, о допущенных нарушениях при выполнении требований ст.ст.217, 218 УПК РФ, нарушении права на защиту в связи с не допуском к Кузину адвокатов, привлечении следователем адвокатов без согласия Кузина и признании в связи с этим доказательств недопустимыми, составление протокола в порядке ст.218 УПК РФ в отношении Минасяна в здании Приморского районного суда Санкт-Петербурга в условиях публичности, с применением видеосьемки, которые по мнению стороны защиты влекут безусловную отмену приговора, надлежащим образом проверены судом первой инстанции, обоснованно признаны несостоятельными, не являющимися основанием для возвращения уголовного дела прокурору либо вынесения оправдательного приговора, мотивы принятого решения приведены в приговоре, сомнений не вызывают, а соответственно оснований для повторного их изложения, судебная коллегия не усматривает, соглашаясь с тем, что существенных нарушений требований УПК РФ в ходе предварительного расследования, которые бы являлись безусловным основанием для признания доказательств недопустимыми или возвращения уголовного дела прокурору, не допущено.
Судебная коллегия так же обращает внимание, что Кузин и Минасян не лишены были возможности ознакомиться со всеми материалами дела в суде первой инстанции, в том числе с участием адвокатов, при этом Кузину судом первой инстанции по его ходатайству были направлены все материалы дела в копиях, в связи с чем доводы осужденных о не надлежащем их ознакомлении с материалами дела в ходе предварительного следствия, в том числе не с теми адвокатами, не являются основанием для отмены приговора.
Утверждения Кузина о том, что защитники, назначенные в ходе предварительного расследования следователем не были готовы к осуществлению его защиты, вымогали денежные средства за оказание юридической помощи, а оказываемая осуществлялась не надлежащим образом, ничем не подтверждены.
Довод об изготовлении следователем Свидетель № 20 12 февраля 2019 года фиктивного протокола уведомления об окончании следственных действий, является надуманным, противоречащим данному протоколу, согласно которому он был составлен в присутствии адвоката Дробышева, а от подписи обвиняемый Кузин отказался, о чем имеются соответствующие записи.
Доводы о применение насилия к Кузину в ходе предварительного расследования, голословны. Имевшиеся в процессуальных и следственных документах неточности, касающиеся дат и номеров, являются техническими ошибками, о чем свидетельствуют соответствующие постановления следователя об исправлении описок и не влекут отмену состоявшегося судебного решения.
Доводы осужденных о даче свидетелем Свидетель № 36 ложных и противоречивых показаний опровергаются исследованными материалами дела в их совокупности, при этом судебная коллегия отмечает, что показания указанного свидетеля об обстоятельствах проведения оперативно-розыскных мероприятий, допустимость которых оспаривает сторона защиты, были проверены судом путем допроса данного свидетеля в судебном заседании с участием сторон, а так же исследования материалов ОРМ.
Суд обоснованно не усмотрел оснований для признания недопустимым доказательством заявления Свидетель № 21 от 12 июня 2017 года, поскольку оно получено в соответствии с требованиями ст.141 УПК РФ, после разьяснения Свидетель № 21 примечания к ст.291 УК РФ об освобождении от уголовной ответственности в случае добровольного сообщения лица о даче взятки. Данное заявление подтверждено аналогичным обьяснением Свидетель № 21 от 13 июня 2017 года, полученным следователем после разьяснения Свидетель № 21 его прав и обязанностей, а так же после консультации Свидетель № 21 с адвокатом Свидетель № 6. При этом неточности во времени подачи заявления и его регистрации в УФСБ России по Новгородской области и во 2 ГСУ СК РФ не являются существенными и не опровергают установленные судом обстоятельства, факт подачи Свидетель № 21 данного заявления и совершения Кузиным и Минасяном преступления, предусмотренного ст.291.1 ч.4 УК РФ. Конкретных и обьективных данных о недобровольном характере написания Свидетель № 21 заявления и обьяснения, суду не представлено.
При этом, судебная коллегия находит правильными выводы суда о критической оценке представленным стороной защиты обьяснениям Свидетель № 21 от 05 апреля 2018 года и от 29 июня 2018 года, касающихся обстоятельств написания им заявления 12 июня 2017 года (о передаче им Минасяну 12 июня 2017 года денежных средств в размере 1.100.000 в долг под расписку), поскольку указанные обьяснения полностью противоречат заявлению Свидетель № 21 от 12 июня 2017 года, его обьяснению от 13 июня 2017 года, а так же показаниям свидетеля Свидетель № 53, согласно которым он являлся защитником Свидетель № 21 по уголовному делу №525114, 12 июня 2017 года Свидетель № 21 ему неоднократно звонил, говорил, что находится в ФСБ, консультировался по поводу написания заявления-явки с повинной по факту дачи взятки, консультацию он ему дал, разьяснив, что писать такое заявление или не писать, Свидетель № 21 должен принять сам, после написания заявления Крецу выехал за пределы РФ.
Учитывая, что заявление от 05 апреля 2018 года и видеозаявление от 29 июня 2018 года сделаны Свидетель № 21 спустя длительный период времени после 12 июня 2017 года, после того, как Свидетель № 21 стало известно о привлечении его в качестве обвиняемого по ст.291 ч.5 УК РФ, суд обоснованно расценил их, как защитную версию Свидетель № 21 от предьявленного обвинения с целью избежать уголовной ответственности. По этим же основаниям суд обоснованно не принял во внимание представленную стороной защиты расписку Свидетель № 21, указав, что 12 июня 2017 года Свидетель № 21 ни оперативным сотрудникам ни следователю, ни адвокату Свидетель № 6 о наличии долговых обязательств Минасяна не сообщал, что подтверждается так же результатами ОРМ, согласно которым в тот день расписка Минасяном не писалась, переговоры о передаче денег в долг не велись, а так же показания свидетеля Свидетель № 36 о том, что в ходе встречи с Свидетель № 21 Минасян расписку не писал. При таких обстоятельствах, а так же учитывая, что расписка была представлена спустя год после вышеописанных событий, в том числе после возбуждения уговлоного дела в отношении Свидетель № 21, представленное решение Ленинского районного суда Санкт-Петербурга от 30 июля 2018 года о взыскании с Минасяна в пользу Свидетель № 21 долга в размере 1.100.000 рублей не опровергает выводы суда о виновности Кузина и Минасяна в совершении преступления, предусмотренного ст.291.1 ч.4 УК РФ. При этом судебная коллегия обращает внимание, что принятые в порядке гражданского судопроизводства и вступившие в законную силу решения судов по гражданским делам не могут расцениваться как предрешающие выводы суда при осуществлении уголовного судопроизводства о том, содержит ли деяние признаки преступления, а также о виновности обвиняемого, которые должны основываться на всей совокупности доказательств по уголовному делу. Учитывая вышеизложенное, суд обоснованно не усмотрел оснований для назначения почерковедческой экспертизы по представленной расписке.
Вопреки доводам жалоб, органы предварительного расследования лишены были возможности впоследствии допросить Свидетель № 21 в качестве свидетеля, поскольку он убыл за пределы РФ, в связи с чем обьявлен в розыск.
Судебная коллегия находит правильными выводы суда первой инстанции о критической оценке версии осужденных об их невиновности в совершении преступления, предусмотренного ст.291.1 ч.4 УК РФ, поскольку показания осужденных в этой части опровергаются приведенными в приговоре доказательствами, а именно результатами ОРМ, показаниями вышеперечисленных свидетелей, протоколами следственных действий на основании которых установлены фактические действия осужденных, направленные на исполнение личной роли каждого соучастника с целью выполнения объективной стороны преступления.
На основе анализа совокупности собранных по делу доказательств, суд пришел к правильному выводу о том, что осужденные вступили в преступный сговор, направленный на совершение посредничества во взяточничестве, и, реализуя свой умысел, действовали по предварительному сговору группой лиц, о чем свидетельствует характер и согласованность их действий, которые были объединены единым умыслом. При этом действия каждого соучастника, выполнявшего отведенную ему роль, были направлены на достижение единого преступного результата, что нашло отражение в приговоре.
Роль каждого из осужденных в совершении преступления, при производстве по делу установлена и отражена в предъявленном обвинении, а также в приговоре суда.
Так, в приговоре подробно описаны действия Минасяна и Кузина и правильно отражено, что Минасян должен был получить от Свидетель № 21 денежные средства в размере 2.600.000 рублей в качестве взятки должностным лицам, способным оказать содействие в прекращении уголовного дела №525114 и передать указанные денежные средства Кузину, который должен был приискать вышеуказанных должностных лиц, передать им денежные средства в качестве взятки за содеянное, что и было выполнено соучастниками. Вопреки доводам жалоб, судом верно отражены в приговоре действия каждого из них, а именно:
- действия Минасяна, выразившиеся в договоренности в период с 13 сентября 2016 года по 23 марта 2017 года с Свидетель № 21 об оказании содействия в прекращении уголовного дела № 525114 путем приискания должностных лиц, обладающих такими возможностями за взятку в виде денег; распределение ролей с Кузиным А.Ю., который дал согласие на совершение посредничества во взяточничестве путем подыскания лиц, способных повлиять на решение по делу; получение 28 апреля 2017 года от Свидетель № 21 первой части взятки в размере 1.500.000 рублей и передачи их Кузину А.Ю. для последующей передачи должностным лицам; в доведении до Свидетель № 21 информации, полученной от Кузина А.Ю. о том, что уголовное дело будет прекращено после передачи им оставшейся суммы взятки; в получении от Свидетель № 21 12 июня 2017 года второй части взятки в сумме 1.100.000 рублей для последующей передачи при посредничестве Кузина А.Ю. неустановленным следствием взяткополучателям;
- действия Кузина А.Ю., выразившиеся в даче согласия Минасяну В.М. в период с 23 ноября 2016 года по 23 марта 2017 года на совершение посредничества во взяточничестве путем приискания неустановленных должностных лиц правоохранительных органов, которые за взятку в размере 2.600.000 рублей согласились способствовать прекращению уголовного дела; получении от Минасяна В.М. 28 апреля 2017 года первой части взятки в сумме 1.500.000 рублей и передаче их неустановленным должностным лицам, согласно распределению ролей; в получении информации от взяткополучателя о том, что в результате их действий будет принято решение о переквалификации и прекращении уголовного дела № 525114 и сообщении ее через посредничество Минасяна В.М. взяткодателю; в переданном Свидетель № 21 через Минасяна В.М. требовании взяткополучателя о необходимости передачи второй части взятки в виде денег в кратчайшие сроки.
Доводы Кузина и Минасяна о том, что они лишь консультировали Свидетель № 21 относительно его уголовного дела, не состоятельны, поскольку как следует из материалов дела, интересы Свидетель № 21 представляли профессиональные защитники- адвокаты Свидетель № 42 и Свидетель № 53, которыми была выработана линия защиты, заключающаяся в переквалификации действий Свидетель № 21 и прекращении уголовного дела, о чем Свидетель № 21 было известно. Судом в приговоре подробно приведена суть аудиоразговоров между Минасяном, Свидетель № 21, Кузиным, из которых следует, что Кузин и Минасян неоднократно, на протяжении нескольких месяцев до задержания Минасяна обсуждали вопросы оказания содействия Свидетель № 21 в прекращении уголовного дела посредством получения денежных средств от последнего в виде взятки и передачи их неустановленным должностным лицам, приисканным Кузиным, в том числе связанные с дачей следователем разрешения Свидетель № 21 на временный выезд. Только после договоренности Кузина с неустановленными лицами и передачи им первой части взятки от Свидетель № 21, в СЧ по РОПД ГСУ ГУ МВД России было принято решение о переквалификации действий Свидетель № 21, о намерении следственных органов прекратить уголовное дело в определенную дату Свидетель № 21 был уведомлен Кузиным через Минасяна заблаговременно, одновременно с требованием передачи второй части взятки, которая произошла 12 июня 2017 года после написания Свидетель № 21 заявления о прекращении уголовного дела.
Вопреки утверждению стороны защиты, не установление органами предварительного расследования конкретного лица, являвшегося взяткополучателем, не опровергает и не оспаривает установленные судом обстоятельства виновности Кузина и Минасяна в совершении преступления, предусмотренного ст.291.1 ч.4 УК РФ.
По смыслу действующего законодательства, корыстная заинтересованность посредника не составляет необходимого субъективного признака. Поскольку наличие или отсутствие корыстного мотива не входит в предмет доказывания по данному преступлению, представленные стороной защиты сведения о намерении Минасяна приобрести недвижимость, не опровергают выводы суда о совершении Кузиным и Минасяном указанного преступления.
Характер конкретных действий Кузина и Минасяна, подробно описанных в приговоре, связанных с осуществлением активных действий по организации, получению и передаче взятки в виде денег неустановленному лицу в интересах Свидетель № 21 с целью прекращения уголовного дела, свидетельствуют о наличии умысла последних на совершение ими указанного преступления и в их действиях квалифицирующего признака совершения преступления группой лиц по предварительному сговору. Как обоснованно установлено судом и указано в приговоре, умысел Кузина и Минасяна был направлен на совершение посредничества во взяточничестве, то есть на непосредственную передачу взятки по поручению взяткодателя и иного способствования взяткодателю и взяткополучателю в достижении и реализации соглашения между ними о получении и даче взятки, в особо крупном размере, совершение указанных действий было обусловлено иной личной заинтересованностью последних в решении вопроса о прекращении уголовного дела в отношении Свидетель № 21, что подтверждается активными действиями указанных лиц, установленными в ходе судебного разбирательства.
Доводы стороны защиты об отсутствии в действиях Кузина состава преступления, предусмотренного ст.327 ч.3 УК РФ, противоречат обстоятельствам, установленным в судебном заседании, свидетельствующим об использовании Кузиным А.Ю. заведомо подложного документа- листка нетрудоспособности. Как обоснованно указано судом, его вина подтверждается показаниями вышеприведенных свидетелей Свидетель № 47, Свидетель № 4, Свидетель № 48, Свидетель № 5, Свидетель № 12, Свидетель № 18, Свидетель № 19, Свидетель № 17, Свидетель № 13, Свидетель № 15, Свидетель № 16, Свидетель № 54, копиями приказов СУ СК РФ по Новгородской области в отношении Кузина, протоколом опознания свидетелем Свидетель № 12- Кузина, как лица, которому она передала листок нетрудоспособности, выписанный врачом Свидетель № 49 без осмотра и приема пациента, протоколом осмотра листка нетрудоспособности, детализацией телефонных соединений, из которых следует, что 31 мая 2017 года телефоны Кузина весь день находились в зоне действия базовых станций Выборгского района Ленинградской области п.Ольшаники и не фиксировались в Санкт-Петербурге в зоне расположения поликлиники №48 по ул.Благодатной,18, заключением служебной проверки от 13 октября 2017 года в соответствии с которой установлен факт отсутствия Кузина на рабочем месте без уважительных причин и предоставлением им в отдел кадров подложного листка нетрудоспособности, а так же иными подробно изложенными в приговоре доказательствами.
В соответствии с п.5 приказа Минздравсоцразвития РФ от 29 июня 2011 года №624н «Об утверждении порядка выдачи листков нетрудоспособности», выдача, продление листка нетрудоспособности осуществляется медицинским работником после осмотра гражданина и записи данных о состоянии его здоровья в медицинской карте амбулаторного (стационарного) больного, обосновывающей необходимость временного освобождения от работы.
В силу п.14 этого же приказа, не допускается выдача и продление листка нетрудоспособности за прошедшие дни, когда гражданин не был освидетельствован медицинским работником.
Согласно показаний свидетеля Свидетель № 5, в мае 2017 года она по просьбе Свидетель № 4 выписала листок нетрудоспособности Кузину, которого не видела и не осматривала, на прием он не приходил, информацию о нем она внесла в листок нетрудоспособности на основании данных, переданных ей в письменном виде, диагноз указала, как более распространенный, после закрытия листка, передала его Свидетель № 49 для передачи Кузину.
Факт передачи Кузиным незаконно выписанного Сафиуловой листка нетрудоспособности в отдел кадров СУ СК России по Новгородской области на основании которого впоследствии Кузину был произведен подсчет трудового стажа и произведены соответствующие выплаты, подтверждается показаниями свидетелей Свидетель № 19, Свидетель № 18, Свидетель № 17, Свидетель № 16, Свидетель № 13, Свидетель № 15, Свидетель № 14
Таким образом, судом верно установлено, что 31 мая 2017 года Кузин на приеме у врача офтальмолога Свидетель № 49 не был, листок нетрудоспособности ему выдан заочно и представлен впоследствии Кузиным в отдел кадров по месту его работы с целью избежать ответственности за неявку на работу без уважительных причин в период с 31 мая 2017 года по 05 июня 2017 года. Указанный листок нетрудоспособности предоставил Кузину право на получение пособия по временной нетрудоспособности, освободив его от выполнения его должностных обязанностей на указанный период.
Учитывая изложенное, а так же суть обвинения по ст.327 ч.3 УК РФ, показания свидетелей стороны защиты Свидетель № 55, Свидетель № 2, Свидетель № 3 о наличии у Кузина 31 мая 2017 года заболевания глаз, показания Кузина о наличии у него права не выходить на работу в виду незаконного направления его руководством в командировку, не влияют на выводы суда о виновности Кузина в совершении данного преступления.
При этом доводы стороны защиты о том, что выданный врачом Свидетель № 49 листок нетрудоспособности не обладает признаками подложности, основан на неверном толковании права, поскольку в соответствии с действующим уголовным законодательством, подложным признается официальный документ, содержащий сведения, не соответствующие действительности, заведомо ложные сведения, удостоверяющий факты, влекущие юридические последствия в виде предоставления или лишения прав, возложение или освобождение от обязанностей, изменения прав или обязанностей. Подложный документ для последующего использования может быть изготовлен, в том числе с использованием бланка соответствующего документа.
Несмотря на то, что листок нетрудоспособности на имя Кузина А.Ю. не обозревался непосредственно в суде первой инстанции ( в виду отсутствия соответствующих ходатайств участников процесса), оснований ставить под сомнение его наличие не имеется, поскольку исследовался протокол осмотра данного листка, который в установленном законом порядке был осмотрен в ходе предварительного расследования, признан вещественным доказательством, приобщен к делу и представлен в суд одновременно с ним, о чем имеется соответствующая сопроводительная.
Показания Кузина, относящиеся к данному преступлению судом так же оценены верно, каких-либо сведений о заинтересованности свидетелей обвинения при даче показаний в отношении осужденного в суде первой инстанции, оснований для оговора осужденного, равно как и противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих их под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы суда о виновности Кузина, судом апелляционной инстанции не установлено.
Согласно постановлению следователя от 31 июля 2018 года, отказано в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления, предусмотренного ст.292 ч.1 УК РФ на основании ст.24 ч.1 п.2 УПК РФ, то есть в связи с отсутствием в действиях врача Свидетель № 5 состава преступления в виду отсутствия у нее личной заинтересованности и умысла на получение материальной или иной выгоды. Факт безосновательной выдачи листка нетрудоспособности Кузину, данным постановлением не опровергнут, в связи с чем доводы Кузина об отсутствии в его действиях состава преступления в виду наличия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении врача Свидетель № 49, не состоятельны. При этом судебная коллегия обращает внимание на требования ст.252 УПК РФ, согласно которой суд рассматривает дело в отношении обвиняемого и по предьявленному ему обвинению, в связи с чем, суд первой инстанции не вправе давать правовую оценку постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенному в отношении Свидетель № 49.
Суд апелляционной инстанции считает, что в ходе судебного разбирательства были объективно установлены все значимые по делу обстоятельства, на основании непосредственно исследованных в судебном заседании доказательств, приведенных в обоснование выводов суда в приговоре.
Вопреки доводам апелляционной жалобы Кузина, все доказательства, которые суд положил в основу приговора, были исследованы в судебном заседании с участием сторон, что подтверждается протоколом судебного заседания, нарушений требований ст. 240 УПК РФ судом не допущено. Представленная в апелляционную инстанцию Кузиным копия протокола судебного заседания от 19 ноября 2019 года, в которой отсутствовали сведения об исследовании ряда материалов уголовного дела, содержащихся в 1 и 17 томах, а так же допрос свидетелей Свидетель № 31 и Свидетель № 32 не ставит под сомнение имеющийся в деле протокол судебного заседания от указанной даты, в котором все эти действия нашли свое отражение. Факт исследования указанных доказательств и допроса данных свидетелей не отрицался стороной защиты, о чем свидетельствует в том числе текст их апелляционных жалоб, а так же оригинал протокола в деле и наличие подписей этих свидетелей о предупреждении их об уголовной ответственности в суде первой инстанции за дачу заведомо ложных показаний. При этом судебная коллегия обращает внимание, что копия протокола судебного заседания от 19 ноября 2019 года, имеющегося в деле, была направлена Кузину судом апелляционной инстанции и предоставллено время для ее изучения, каких-либо ходатайств после ее изучения от него не поступало.
Несогласие с положенными в основу приговора доказательствами и с их оценкой, не может свидетельствовать о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного заседания, и недоказанности вины Кузина и Минасяна в инкриминируемых им преступлениях, а также о допущенных судом существенных нарушениях уголовно-процессуального закона.
Вопреки доводам жалоб, судом установлены все юридические значимые обстоятельства для принятия решения по делу.
Каких-либо нарушений, свидетельствующих о существенных нарушениях норм УПК РФ, в том числе влекущих отмену приговора или возвращение уголовного дела прокурору, как о том указывают защитники и осужденные, органами предварительного расследования и судом первой инстанции не допущено.
Судом первой инстанции, вопреки доводам стороны защиты, дело рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства РФ, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон. Доводы Кузина о вмешательстве со стороны иных должностных лиц в деятельность судей Дондика А.П. и Трофимовой Ю.А., связанной с рассмотрением данного уголовного дела, обьективными данными не подтверждены и являются голословными.
Как следует из материалов дела, постановлением председателя Ленинского районного суда Санкт-Петербурга от 28 июня 2019 года уголовное дело по обвинению Кузина и Минасяна направлено для определения подсудности в Санкт-Петербургский городской суд.
Нарушений правил подсудности при рассмотрении дела не допущено. Так, постановлением Санкт-Петербургского городского суда от 09 июля 2019 года территориальная подсудность дела изменена, дело направлено для рассмотрения по существу в Куйбышевский районный суд Санкт-Петербурга, указанное решение Кузиным было обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда, однако оставлено без изменения, о чем имеется апелляционное определение от 30 августа 2019 года (дело №3/12-130/19). При этом доводы Кузина о не рассмотрении Санкт-Петербургским городским судом его ходатайства от 10 июля 2019 года об изменении территориальной подсудности, не состоятельны, поскольку оно имеется в материалах дела №3/12-130/19, содержало те же требования, что и апелляционная жалоба Кузина на постановление от 09 июля 2019 года, было предметом изучения судебной коллегии в рамках дела №3/12-130/19, а принятое Санкт-Петербургским городским судом решение 30 августа 2019 года, в том числе процедура рассмотрения, не могут быть предметом апелляционного обжалования в рамках рассмотрения апелляционных жалоб на приговор.
Передача уголовного дела судье Дондику А.П. для проведения предварительного слушания осуществлено на основании распоряжения председателя Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 06 сентября 2019 года. При этом проведение предварительного слушания и рассмотрение дела по существу разными судьями не является нарушением принципа неизменности состава суда, а так же принципов независимости и беспристрастности суда, не влечет рассмотрение дела сначала, поскольку эти две стадии являются самостоятельными.
В соответствии со ст.234 ч.1 УПК РФ, предварительное слушание проводится судьей единолично в закрытом судебном заседании, при этом согласно ст.259 ч.1 УПК РФ, при рассмотрении уголовного дела в закрытом судебном заседании, аудиозапись не производится. При таких обстоятельствах, отсутствие аудиозаписи судебного заседания предварительного слушания по делу, не свидетельствует о нарушении судом каких-либо прав сторон, равно как и о незаконности принятого по его результатам постановления, учитывая наличие в деле протокола судебного заседания в печатном виде.
Вынесенное по результатам проведения предварительного слушания постановление от 23 сентября 2019 года о назначении судебного заседания для рассмотрения дела по существу соответствует требованиям ст.236 УПК РФ и вопреки утверждению Минасяна не подлежало самостоятельному обжалованию за исключением вопроса, касающегося меры пресечения, а так же решений, перечисленных в ст.389.2 УПК РФ.
Несмотря на отказ в удовлетворении заявленных ходатайств в ходе предварительного слушания об исключении доказательств и возвращении уголовного дела прокурору, это не лишало возможности осужденных заявить подобные ходатайства при рассмотрении дела по существу.
Вопреки утверждению адвоката Коваля, адвокат Бушковская Т.Ю. извещалась судом о поступлении уголовного дела в суд для рассмотрения и назначении судебного заседания на 18 июля 2019 года, о чем имеются соответствующие сведения в деле, в судебное заседание не явилась, ходатайств о необходимости ее участия от Минасяна не поступило, его интересы представлял адвокат по соглашению Коваль. Согласно информации, представленной в суд апелляционной инстанции адвокатом Бушковской Т.Ю., ею представлялись интересы Минасяна в ходе предварительного расследования, соглашения на представление интересов в суде первой и апелляционной инстанций с ней Минасяном не заключалось. В связи с чем доводы жалобы о нарушении права Минасяна на защиту не состоятельны.
Судебные заседания, в том числе 18 июля 2019 года проведены с участием адвокатов Кузина и Минасяна, с которыми у них заключены соглашения, в связи с чем доводы о не извещении указанных защитников, в том числе защитников по назначению и нарушении в связи с этим права на защиту Кузина и Минасяна, не состоятельны.
Как следует из протокола судебного заседания, Кузину и Минасяну были разьяснены права, предусмотренные ст.47 УПК РФ, в том числе ст.82.1 УК РФ (ссылка на УПК является явной технической опиской), судом им предоставлена фактическая возможность, как участия в прениях, так и выступить с последним словом. Нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, в том числе осужденных, в ходе судебного разбирательства допущено не было. Данных о том, что содержание Кузина и Минасяна в судебных заседаниях за защитными ограждениями повлияло на правдивость дачи свидетелями показаний, в том числе Свидетель № 4Свидетель № 4 и Свидетель № 5, не имеется.
Из материалов дела усматривается, что обвинение, предъявленное Кузину и Минасяну государственным обвинителем в судебном заседании 05 ноября 2019 года было оглашено. Несогласие Кузина и Минасяна, защитников с обвинением, ссылки на "непонятность" обвинения, о нарушении ст.273 ч.2 УПК РФ не свидетельствуют. Обвинительное заключение соответствует требованиям ст.220 УПК РФ.
Судебное разбирательство, начатое как открытое, по ходатайству Кузина было закрыто только на период оглашения обвинительного заключения, о чем указано в протоколе судебного заседания от 05 ноября 2019 года. Ходатайств о закрытии судебного заседания 19 ноября, 03 декабря, 10 декабря, 17 декабря, 19 декабря 2019 года от участников процесса не поступало, в связи с чем доводы Кузина об оглашении в нарушение требований ст.241 УПК РФ в данных заседаниях переписки, записи разговоров и материалов, содержащих врачебную тайну, не состоятельны.
По смыслу ст.389.17 УПК РФ, основаниями изменения судебного решения в апелляционном порядке наряду с другими являются не любые, а лишь существенные нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшие на вынесение законного и обоснованного судебного решения. В связи с чем, доводы о не перечислении во вводной части приговора всех участвующих в деле секретарей, государственных обвинителей и защитников, а так же иных данных о личности Кузина и Минасяна при установлении их личности, не является основанием для изменения или отмены состоявшегося судебного решения.
Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий разрешал возникающие в ходе рассмотрения дела вопросы на основании принципа состязательности и равноправия сторон. Допросы свидетелей в судебном заседании проводились в соответствии с нормами УПК РФ. Материалы дела оглашались в судебных заседаниях на основании соответствующего судебного решения, по ходатайству сторон, с соблюдением требований глав 35-37 УПК РФ.
Нарушений требований ст.241, 242 УПК РФ судом не допущено при рассмотрении дела.
Так, из материалов дела следует, что все заявленные ходатайства, как в ходе предварительного слушания, так и при рассмотрении дела по существу рассмотрены судом первой инстанции в установленном законом порядке, по ним вынесены решения, соответствующие требованиям уголовно-процессуального закона и основанные на материалах дела.
При этом, доводы о нарушении процедуры рассмотрения ряда ходатайств (принятие судом решения без удаления в совещательную комнату) не основаны на законе, поскольку, отказывая в удовлетворении указанных ходатайств, суд мотивировал в протоколе судебного заседания принятые им решения, в том числе обоснованно не усмотрев оснований, как для исключения доказательств по делу, так и для возврата уголовного дела прокурору. Не удаление суда в совещательную комнату при рассмотрении данных ходатайств не противоречит положениям ст.256 ч.2 УПК РФ, не нарушает права осужденных и ни каким образом не влияет на законность и обоснованность принятого судом решения по ходатайствам стороны защиты. Отказывая в удовлетворении указанных ходатайств, суд надлежащим образом мотивировал принятые им решения.
Нарушений требований ст.ст.297, 299, 303, 304, 307, 308, 309, 310 УПК РФ, влекущих отмену приговора, судом при его вынесении не допущено. Как видно из протокола судебного заседания, который подписан председательствующим по делу и секретарем судебного заседания, приговор по делу постановлен и провозглашен в установленном законом порядке, двусмысленных формулировок и выводов суда не содержит. Доводы стороны защиты о том, что приговор скопирован с обвинительного заключения, нельзя признать убедительными, поскольку они опровергаются разницей в текстах указанных документов; при этом содержащиеся в них некоторые одинаковые формулировки, свидетельствуют лишь о том, что обстоятельства, установленные органом предварительного расследования, нашли свое подтверждение в ходе судебного разбирательства.
Таким образом, вопреки доводам апелляционных жалоб осужденных и их защитников, содержащих их собственный анализ исследованных доказательств, отличный от выводов, к которым пришел суд первой инстанции, судебная коллегия отмечает, что в силу положений ст.17 ч.1 УПК РФ, судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Выводы суда в приговоре соответствуют фактическим обстоятельствам дела, оснований для иной переоценки доказательств, не имеется, так же как и существенных нарушений требований уголовно-процессуального законодательства, являющихся основанием для безусловной отмены приговора. Основания для вынесения частного определения отсутствуют.
При назначении вида и меры наказания судом были учтены тяжесть, характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, обстоятельства преступлений, влияние наказания на исправление и на условия жизни осужденных и их семей, все данные об их личности, наличие смягчающих наказание обстоятельств, подробно перечисленных в приговоре, отсутствие отягчающих.
Все обстоятельства, влияющие на вид и размер наказания, как основного, так и дополнительного учтены в полной мере, без формального подхода суда к их оценке, решение суда в этой части достаточно мотивировано. Наказание в виде реального лишения свободы в приговоре мотивировано достаточно полно.
Назначенное наказание соответствует требованиям закона об индивидуальном подходе при определении вида и размера наказания, определено в соответствии с требованиями ст.ст.6, 43, 60, 61 УК РФ.
Оснований для применения положений ст.ст.15 ч.6, 64, 73 УК РФ судом первой инстанции не установлено, не усматривает таковых и судебная коллегия.
С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что оснований для смягчения осужденным наказания не имеется, поскольку все заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе, известные суду на момент постановления приговора, надлежащим образом учтены при решении вопроса о виде и размере наказания, которое является справедливым, соразмерным содеянному, соответствующим личности виновных и чрезмерно суровым не является.
Учитывая истечение сроков давности, суд обоснованно освободил Кузина от назначенного наказания по ст.327 ч.3 УК РФ.
Доводы о нарушении судом требований ст.11 ч.1 УПК РФ не состоятельны, оснований для вынесения частного постановления у суда не имелось.
Нарушений уголовного, уголовно-процессуального законов, которые влекут безусловную отмену или изменение приговора, судебной коллегией при рассмотрении дела не выявлено.
Руководствуясь ст.ст.389-13, 389-20, 389-28, 389-33 УПК РФ, судебная коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
Приговор Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 02 марта 2020 года в отношении Кузина Аркадия Юрьевича и Минасяна Владислава Мартиросовича - оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.
Председательствующий Винецкая Н.П.
Игнатьева С.Л.
Шумаков Е.В.
