Председательствующий: Катанаев Г.И. дело № 22-3430/13
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Омск 12 декабря 2013 год
Судебная коллегия по уголовным делам Омского областного суда в составе:
председательствующего судьи Лукши А.В.,
судей Бурухиной М.Н., Березина Ю.Г.,
с участием прокурора Мигель С.А.,
адвокатов Пастухова П.А., Кольган С.Е., Желещикова А.К.,
представителей потерпевшего - Министерства Сельского хозяйства и продовольствия * области П-ко Л.А.,
при секретаре Ермолаевой Е.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Мигель С.А., апелляционные жалобы адвокатов Желещикова А.К. в интересах осужденной Мецлер Е.К., Пастухова П.А. в интересах осужденного Мецлера Р.Л., Кольган С.Е. в интересах осужденного Мецлера А.А., осужденных Мецлеров А.А., Р.Л., К.Л. и Мецлер Е.К. на приговор Куйбышевского районного суда г. Омска от 06 августа 2013 года, которым
Мецлер К. Л., *
осужден за 49 преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ (в ред. ФЗ от 07.03.2011), за 13 из которых назначено наказание в виде 2 лет лишения свободы за каждое, за 18 – по 3 года лишения свободы за каждое преступление, за 18 – по 4 года лишения свободы за каждое, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено наказание в виде 8 лет лишения свободы, без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием в исправительной колонии общего режима,
Мецлер Е. К., *
осуждена за 49 преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ (в ред. ФЗ от 07.03.2011), за 13 из которых назначено наказание в виде 1 года лишения свободы за каждое, за 17 – по 2 года лишения свободы за каждое, за 18 – по 3 года лишения свободы за каждое, за одно - 4 года лишения свободы, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено наказание в виде 5 лет 6 месяцев лишения свободы, без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием в исправительной колонии общего режима,
Мецлер Р. Л., *
осужден за 31 преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 159 УК РФ (в ред. ФЗ от 07.03.2011), за 5 из которых назначено наказание в виде 1 года лишения свободы за каждое преступление, за 10 – по 2 года лишения свободы за каждое, за 16 – по 3 годам лишения свободы за каждое преступление, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено наказание в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы, без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием в исправительной колонии общего режима,
Мецлер А. А., *
осужден за 26 преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ (в ред. ФЗ от 07.03.2011), за 7 из которых назначено наказание в виде 6 месяцев лишения свободы за каждое, за 8 – по 10 месяцев лишения свободы за каждое, за 11 - по 1 году лишения свободы за каждое, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено наказание в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы, без штрафа и ограничения свободы, с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Заслушав доклад судьи Бурухиной М.Н., пояснения прокурора Мигель С.А., поддержавшей апелляционное представление и дополнение к нему и полагавшей необходимым апелляционные жалобы оставить без удовлетворения, объяснения адвокатов Григорян Г.С., Пастухова П.А., Кольган С.Е., Желещикова А.К., осужденных Мецлера А.А., Р.Л., К.Л. и Мецлер Е.К., поддержавших доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним и полагавших необходимым апелляционное представление удовлетворить, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Приговором суда Мецлеры признаны виновными в совершении ряда мошенничеств, организованной группой лиц, в том числе с использованием служебного положения. Некоторые с причинением ущерба в крупном размере, и в особо крупном размере.
Преступления совершены при обстоятельствах, подробно описанных в приговоре.
В судебном заседании осужденные вину не признали.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Мигель С.А. просит приговор суда изменить.
Указывает, что при изложении фактических обстоятельств суд при описании преступления, совершенного Мецлером К.Л., Мецлером Р.Л., Мецлером А.А. и Мецлер Е.К. по 16 эпизоду по договору страхования урожая № * с директором ЗАО «*» М-ром В.Ф. указал, что «в результате фиктивной сделки купли продажи простого векселя участники преступной группы образовали финансовую зависимость ИП * перед филиалом в сумме * рублей, чем создали видимость наличия возмездных отношений», в то время как фактически финансовая зависимость перед филиалом была со стороны ЗАО «*» в лице М-ра В.Ф. в сумме * рублей. Полагает, что суд в приговоре допустил техническую ошибку, просит изменить «ИП *» на «ЗАО «*» в лице М-ра В.Ф.» на листе * приговора суда.
Также обращает внимание на тот факт, что при назначении наказания Мецлер Е.К. судом не обсужден вопрос о возможности применения ст. 82 УК РФ, хотя у осужденной имеется малолетний ребенок.
В дополнениях к апелляционному представлению государственный обвинитель Мигель С.А. приводит аналогичные доводы, просит отсрочить реальное отбывание наказания в отношении Мецлер Е.К. до достижения ее ребенком четырнадцатилетнего возраста.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Желещиков А.К. выражает несогласие с приговором суда.
Полагает надуманным утверждение обвинения о том, что * филиал ЗАО СК «*» заключал с сельхозтоваропроизводителями (СХТП) фиктивные договоры, а вся его деятельность не была страховой, основанное на заключении эксперта И-кой М.В. и ссылке на это же заключение представителя потерпевшего К-ва И.Т.
Указывает, что И-кая М.В. была не вправе давать экспертное заключение, поскольку до назначения экспертизы допрашивалась в качестве свидетеля, кроме того, как выяснилось на допросе И-кой у следователя, она обладает низким уровнем познаний, низкой квалификацией, пройдя трехмесячные курсы повышения квалификации. Копии заверенных документов, подтверждающих прохождение И-кой указанных курсов, в деле отсутствуют. Утверждает, что И-кая М.В. не знает специфики страхования в сельском хозяйстве, условий и места формирования страховых резервов, в результате чего ею был сделан необоснованный вывод об отсутствии страховой деятельности филиала ввиду отсутствия страховых резервов, вопреки тому, что они были сформированы в головной организации в г. *. Кроме того, материалы исследованы И-кой частично.
Обращает внимание на то, что Мецлер Е.К. одновременно с защитником была ознакомлена с постановлением о назначении экспертизы от 22.06.2011 только 18.01.2012, в то время как заключение было изготовлено 06.07.2011.
Учитывая, что следователем требования закона были нарушены, И-кая М.В. подлежала отводу, а ее экспертное заключение – признанию недопустимым доказательством. Указывает, что ни в судебном заседании, ни при постановлении приговора судья не разрешил ходатайства стороны защиты о признании недопустимым заключения эксперта И-кой, не привел и не оценил Акт № * плановой проверки инспекцией страхового надзора по СФО деятельности страховой организации ЗАО СК «*» от 06.08.2010.
Критически оценивает показания представителя потерпевшего К-ва И.Т., поскольку тот с материалами дела не знаком.
Утверждает, что Общество занималось только страховой деятельностью, имело уставной капитал в сумме * рублей, страховые резервы по состоянию на 30.09.2009 более * руб., ежегодно публиковало годовой баланс, осуществлялся государственный надзор за страховой деятельностью, что подтверждается материалами дела. * филиал был организован не Мецлером К.Л.
Деятельность филиала с клиентами строилась на основании «Правил страхования урожая сельсК-хозяйственных культур и многолетних насаждений», утвержденных Генеральным директором ЗАО СК «*» З-вым А.П., с данными Правилами эксперт И-кая также была не знакома.
* филиал Общества заключал договоры установленной формы, нес страховые риски и возмещал хозяйствам убытки, жалоб от контрагентов филиала Общества в связи с отказом в выплате или занижением суммы страхового возмещения, подлежащей выплате, не поступало.
Указывая на суждения суда на л.д. * о том, что при превышении суммы долга СХТП филиал направлял деньги на счета ИП Г-н, Ку-в, КФК Ч-ко, ИП А-ва, ЗАО «*», КФК «*», ООО «*», КФК «*», ИП Л-н, ООО «*», КФК Д-а, КФК «*», ЗАО «*», полагает, что это подтверждает наличие страховой деятельности.
Полагает, что вывод суда на листе * приговора о том, что размер страхового возмещения искусственно снижался, если он превышал размер задолженности, не основан ни на одном доказательстве. По мнению адвоката, все вышеприведённые доводы говорят о том, что филиал ЗАО СК «*» осуществлял страховую деятельность, а договоры не были фиктивными.
Со ссылкой на судебную практику утверждает, что факт оплаты страховой премии не собственными деньгами не противоречит закону и не служит препятствием к получению субсидий.
Указывает, что 85% субсидий сельхозтоваропроизводители оставили у себя, получив их по воле собственника и на основании закона, а не противоправно. Они не похищены, значит, не могут быть включены в объём похищенного. Государству не причинён ущерб от запланированной им самим и реализованной через закон поддержки сельского хозяйства.
Говоря об умысле, утверждает, что точной суммы, которая поступит из бюджета на счет того или иного предприятия в виде субсидий, не могли знать ни Мецлеры, ни работники Министерства сельского хозяйства * области, поскольку ФЗ «О развитии сельского хозяйства» предусматривал выплату субсидий не в заранее установленной сумме, а в виде процентов от страховой премии с формулировкой до 50%.
Полагает, что как похищенная Мецлерами, может рассматриваться лишь поступившая за весь период на счета филиала Общества сумма в размере * руб., ранее полученная СХТП в виде субсидий, как следует из материалов дела, однако его подзащитная Мецлер Е.К. отрицает свою причастность к хищению и этих денег, она лишь исполняла функциональные обязанности бухгалтера – вела бухгалтерский учёт и составляла бухгалтерские документы.
На основании изложенного полагает необходимым Мецлер Е.К. оправдать по всем эпизодам, а, в случае непринятия судом довода об оправдании, по согласованию с Мецлер Е.К. объединить все действия одним эпизодом, снизив наказание. В случае оставления без изменения вида наказания просит применить ст. 82 УК РФ и отсрочить Мецлер Е.К. реальное отбывание наказания по беременности до достижения ребёнком четырнадцатилетнего возраста, учесть беременность как смягчающее вину обстоятельство.
В апелляционной жалобе в интересах Мецлера РЛ. адвокат Пастухов П.А. выражает несогласие с приговором суда.
Полагает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела и не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, приговор является незаконным и несправедливым, построенным на недопустимых доказательствах, действия Мецлера Р.Л. неверно квалифицированы судом.
Указывает, что в описательно-мотивировочной части приговора отсутствует анализ приведенных защитой доказательств, оправдывающих Мецлера Р.Л., в основу приговора положены оглашенные показания свидетеля М-ер С.Е., содержание которых в приговоре изложено неверно, с искажением действительного смысла показаний.
Полагает, что Мецлеру Р.Л. не может быть вменен квалифицирующий признак мошенничества «с использованием служебного положения», поскольку Мецлер Р.Л. не был наделен управленческими полномочиями, не выполнял организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции, не обладал данными полномочиями в соответствии с должностной инструкцией, а должность заместителя директора занимал исключительно в связи с необходимостью представления интересов филиала в ГИБДД при снятии и постановке автомобилей филиала на учет и прохождении техосмотра. Никакими полномочиями, связанными со страховой деятельностью и повлекшими вмененные преступления, Мецлер Р.Л. не обладал.
Утверждает, что умысла на хищение субсидий у Мецлера Р.Л. не имелось, он лишь исполнял обусловленные трудовым договором обязанности, в частности, искал потенциальных клиентов и объяснял им условия страхования.
Полагает, что признаков организованной группы не усматривается. Считает надуманным вывод суда о виновности Мецлера Р.Л., который, на его взгляд, основан на предположениях. Считает, что несостоятельность обвинения подтверждается тем, что ни одного нарушения законодательства во всех действиях работников ЗАО СК «*» по проведению агрострахования не установлено.
Указывает, что все юридически значимые действия, повлекшие наступление последствий в виде хищения субсидий, наступили в связи с действиями директора филиала, Мецлер Р.Л. в силу своих обязанностей никакого отношения к этому не имел. Объясняет факт неисполнения расчетов с СХТП по векселям тем, что деятельность страховой компании была парализована следственными органами, решения принимались руководством головной компании, без участия Мецлера Р.Л.
Выражает несогласие с исковыми требованиями, полагает вопрос их разрешения не мотивированным судом и не ясным.
Не соглашается с тем, что потерпевшим признано Министерство сельского хозяйства, а не сами сельхозпроизводители.
Просит приговор отменить, Мецлера Р.Л. оправдать по предъявленному обвинению за отсутствием в его действиях состава преступления, уголовное преследование в отношении Мецлера Р.Л. прекратить.
В дополнениях к апелляционной жалобе адвокат Пастухов П.А. приводит аналогичные доводы, а также оспаривает заключение эксперта И-кой М.В., выражает сомнения в компетентности и надлежащей квалификации И-кой, которая не является государственным судебным экспертом, в приговоре указана как «специалист», до начала производства экспертизы была допрошена в качестве свидетеля, и, на взгляд адвоката, подлежит отводу. Полагает необходимым признать заключение эксперта И-кой недопустимым доказательством, а постановление о назначении экспертизы – незаконным. Указывает, что эксперт при разрешении вопросов о том, является ли деятельность * филиала ЗАО СК «*» страховой, фактически проведя оценку финансового состояния страховой организации, вышла за пределы своей компетенции.
Ссылаясь на Положение об * филиале ЗАО СК «*», поясняет, что филиал не производит формирование страховых резервов, эти функции выполняет ЗАО СК «*», и претензий к нему со стороны Росстрахнадзора, согласно имеющегося в деле акта, не имелось, указанный акт опровергает заключение эксперта И-кой.
Обращает внимание на наличие у Общества договора перестрахования рисков с компанией «*» на сумму * рублей, о чем не упоминает эксперт И-кая, которая изучила не весь объем документов. Ссылаясь на протокол судебного заседания, утверждает, что принятие во внимания экспертом договора перестрахования могло повлиять на выводы о финансовой устойчивости филиала.
Указывает, что Мецлер Р.Л. и его защитник были ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы и заключением эксперта спустя полгода после окончания экспертных исследований, накануне предъявления обвинения, что повлекло нарушение права на защиту. Утверждает, что ходатайство адвоката М-зан Л.Б. о признании данного заключения эксперта недопустимым доказательством не было разрешено в ходе судебного разбирательства и не нашло своего отражения в приговоре суда.
Полагает, что Мецлер Р.Л. был привлечен к ответственности как заведомо невиновное лицо при наличии целенаправленной обвинительной позиции органов предварительного расследования и суда первой инстанции. Отрицает наличие предварительного сговора, считает, что эти доводы следствия основаны только на факте родственных отношений между Мецлерами, также отрицает наличие у осужденных корыстных мотивов, стремления к наживе, оспаривает распределение Мецлерами похищенных денежных средств между собой и их последующее использование по собственному усмотрению.
Не соглашается с выводами суда о том, что Мецлер К.Л. сформировал преступную группу в марте-апреле 2008 года, поскольку фактически Мецлер К.Л. приступил к работе в филиале 01.04.2008, а Мецлер Р.Л. – в феврале 2009 года. Утверждает, что Мецлер К.Л. не мог разработать преступную схему, поскольку все действия, которые следствие описывает как преступные, являлись операциями страховой компании и осуществлялись как в головной компании, так и в других филиалах до и после начала работы в * филиале Мецлера К.Л., вся деятельность филиала была основана на практике головной компании.
Указывает, что суд изложил в приговоре показания свидетеля З-ва в искаженном виде, а также не раскрыл в приговоре содержание показаний свидетеля Б-кого, посчитав их аналогичными показаниям З-ва, в неполном виде привел показания свидетеля Г-т и указал, что свидетель Во-ва дала аналогичные показания, однако показания указанных лиц, по мнению адвоката, не являются тождественными.
Указывает, что аналогичным образом страхование с господдержкой производилось всеми страховыми компаниями и ранее, что подтверждается показаниями свидетелей и заключением судебно-бухгалтерской экспертизы № 151 Со ссылкой на судебную практику оспаривает фиктивность договоров страхования и схемы страховых действий в целом.
Обращает внимание на показания сельхозтоваропроизводителей, согласно которым страхование с господдержкой было для них выгодно, что, на его взгляд, подтверждает тот факт, что заключение договоров с господдержкой было обусловлено не умыслом осужденных на хищение, а желанием СХТП получить субсидии.
Полагает, что утверждение следствия о преступности применения различных схем при оплате страхователем страховой премии путем передачи векселя является надуманным и не соответствующим закону, фактическое кредитование сельхозтоваропроизводителей для оплаты ими страховых премий было конкурентным преимуществом Общества перед другими компаниями.
Заявляет, что Мецлеры не могли похитить всю сумму полученной субсидии, поскольку субсидия в полном объеме поступала на счета СХТП, а не на счета филиала, СХТП тратили полученные суммы субсидий на текущие нужды хозяйств, а в * филиал спустя какое-то время перечисляли собственные денежные средства в размере 15 % от суммы субсидии. Субсидии не поступали в * филиал, вследствие чего не могли быть раздЕ. между собой Мецлерами. Кроме того, отсутствует основной признак хищения – изъятия имущества или приобретения права на имущество.
В случае принятия судом решения об отсутствии оснований для оправдания Мецлера Р.Л. ставит вопрос о необходимости объединить все эпизоды преступной деятельности Мецлера Р.Л. в один продолжаемый эпизод и снизить назначенное наказание, с учетом смягчающих обстоятельств, а также исключительной роли Мецлера Р.Л. в совершении преступления назначить наказание с применением ст. 73 УК РФ.
В апелляционной жалобе в интересах Мецлера А.А. адвокат Кольган С.Е. выражает несогласие с приговором суда.
Полагает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, приговор является незаконным и несправедливым, выводы о неофициальной работе Мецлера А.А. в * филиале СК в 2008 году построены только на внутреннем убеждении суда.
Указывает, что в описательно-мотивировочной части приговора отсутствует анализ приведенных защитой в оправдание Мецлера А.А. доказательств, в основу приговора положены не соответствующие действительности показания свидетеля М-ер С.Е., которые произвольно трактованы судом, а также показания Мецлера А.А. о размере франшизы, которых в суде он не давал, а его ранее данные показания не оглашались.
По тем же мотивам, что и защитник Пастухов, оспаривает наличие квалификацию действий Мецлера А.А. по признакам «с использованием служебного положения» и «в составе организованной группы».
Утверждает, что деятельность организации была легальной, сопровождалась сбором необходимых документов, договоры подписывались в соответствии с требованиями законодательства, экземпляры вручались СХТП, нарушений условий договоров ни с одной из сторон не было. Тот факт, что некоторые свидетели не читали договоры, не может вменяться в вину Мецлеру А.А.
Факт неисполнения расчетов по векселям объясняет как и адвокат Пастухов в жалобе деятельностью следственных органов и решением головной организации.
Обращая внимание на личность Мецлера А.А., не соглашается с выводами суда о необходимости назначения ему наказания в виде реального лишения свободы.
Оспаривает решение суда в части гражданского иска как немотивированное.
Полагает, что действия Мецлера А.А. не содержат состава преступления. Просит приговор отменить, Мецлера А.А. оправдать.
В дополнениях к апелляционной жалобе адвокат Кольган С.Е. приводит аналогичные доводы.
Считает, что из приговора непонятно 22 или 24 эпизода мошенничества совершены по признаку «использования служебного положения».
Полагает, что суд, устанавливая роль Мецлера А.А., вышел за рамки предъявленного обвинения, поскольку предоставление документов в Министерство сельского хозяйства и продовольствия * области не входило в объем обвинения Мецлера А.А. Указывает, что судом не дана оценка тому, что филиал создан не Мецлером К.Л. Считает, что обвинение основано только на факте родственных отношений Мецлеров. Полагает, что показания представителя потерпевшего К-ва И.Т. не могут быть основаны на материалах дела, поскольку последний с делом не знакомился.
Оспаривает заключение специалиста (эксперта) И-кой М.В., приводя в обоснование доводы, аналогичные вышеуказанным доводам других защитников.
Указывает, что, согласно приговору, свидетели М-з В.В., Ка-н А.И., Ка-ов А.И. дали показания, аналогичные показаниям свидетеля К-о В.П., однако данные показания идентичными не считает, и не приведение в приговоре показаний указанных свидетелей, на ее взгляд, свидетельствует о нарушении судом правил оценки доказательств. Также указывает, что судом не приведены показания свидетеля Б-кого Д.А., которые отличаются от показаний свидетеля З-ва А.А.
Утверждает, что выводы суда об участии Мецлера А.А. в составе организованной преступной группы опровергаются показаниями свидетелей, вещественными доказательствами, материалами дела.
Заявляет, что Мецлер А.А. работал в филиале в период с 02.02.2009 по сентябрь 2009 года, с октября 2009 года по март 2010 года не исполнял возложенные на него обязанности, находился в отпуске без содержания, всю работу, связанную с подготовкой договоров страхования, в 2008-2009 г.г. выполняли сотрудники М-ер и М-кая, что подтверждается представленными доказательствами. В 2008 году ее подзащитный в филиале не работал, приводит анализ доказательств в обоснование этого утверждения.
Ссылаясь на показания свидетеля М-ер в той части, что Мецлер А.А. в 2009 году показывал ей, как составлять и заполнять документы, полагает, что это не может свидетельствовать о том, что Мецлер А.А. имеет прямое отношение к технической подготовке документов.
Утверждает, что в собственности Мецлера А.А. не имеется движимого и недвижимого имущества, денежных средств на расчетных счетах, что, на ее взгляд, свидетельствует о том, что материальное положение Мецлера А.А. в период его работы в страховой компании не улучшилось.
Находит необоснованным вывод суда о том, что Мецлер А.А. совершил преступление путем обмана, не сообщая о намерениях о хищении сельхозтоваропроизводителям, предоставляя ложную информацию о возможности страхования урожая, обеспечил подписание фиктивных договоров страхования.
Обращает внимание на тот факт, что большинство допрошенных в рамках уголовного дела свидетелей показали, что Мецлер А.А. им не знаком.
Выражает согласие с выводами заключения эксперта № 151 (М-вой).
Просит учесть положительные характеристики с места жительства и работы Мецлера А.А.
Считает не основанным на законе то, что суд квалифицировал действия подсудимых как самостоятельные эпизоды, не усмотрев в их действиях единого умысла на совершение преступления, считает это направленным на «искусственное расширение количества преступных эпизодов», при этом оспаривает наличие в деяниях Мецлера А.А. состава преступления.
В апелляционной жалобе осужденный Мецлер А.А. утверждает, что не состоял в преступной группе, был рядовым сотрудником, выполнял должностные обязанности как и иные сотрудники, в возбуждении уголовного дела в отношении которых было отказано. Полагает, что обвинение основывается только на его родственных связях с другими осужденными. Указывает, что в 2008 году не работал в указанной организации, что подтверждается показаниями свидетелей, вещественными доказательствами, согласно которым Мецлер А.А. был принят на работу в * филиал ЗАО СК «*» 02.02.2009.
Обращает внимание на то, что в ходе судебного заседания ни один свидетель не показал о совершении Мецлером А.А. противозаконных действий, об обмане с его стороны.
По эпизодам 2008 года не согласен со ссылкой суда на показания свидетеля М-ер С.Е., которая в то время еще не работала в обществе, а также на показания нескольких сельхозпроизводителей, которые признали в судебном свою ошибку при даче показаний на следствии.
Утверждает, что фиктивных документов не изготавливал, все документы были изготовлены иными лицами, которые не отрицают данный факт, к хищениям, присвоению денежных средств не причастен, работал за зарплату, денежных вкладов на лицевых счетах не имел, что подтверждается материалами дела, а иное не доказано.
Просит приговор суда в отношении него отменить, уголовное преследование прекратить.
В апелляционной жалобе осужденная Мецлер Е.К. выражает несогласие с приговором суда.
Указывает, что в сговор на хищение бюджетных средств не вступала, предложений об этом не получала, к страховой деятельности отношения не имела, документы в Министерство сельского хозяйства не предоставляла, работала бухгалтером * филиала ЗАО СК «*», занималась организацией и ведением бухгалтерского учета на основании документов, которые соответствовали нормам гражданского законодательства.
Указывает на соответствие деятельности ЗАО СК «*» законодательству, стабильность принципов работы компании, отсутствие нареканий со стороны государственной службы Федерального страхового надзора, и головной организации.
Обращает внимание на осуществление выплат некоторым сельхозтоваропроизводителям страхового возмещения в период работы руководителя * филиала Мецлера К.Л., отсутствие случаев отказа в выплате и последующего обращения СХТП в суд.
Оспаривает заключение эксперта И-кой Н.В., считает его неквалифицированным, а выводы об отсутствии страховой деятельности – ошибочными. Указывает, что филиал в лице руководителя Мецлера К.Л. не мог распоряжаться бюджетными средствами государства в виде субсидий, поскольку они перечислялись на расчетные счета сельхозтоваропроизводителей, и осужденные не могли похитить * руб.
Просит учесть ее нахождение в состоянии беременности, а также состояние здоровья ее ребенка – врожденный порок сердца, что подтверждается представленными суду документами.
Просит приговор суда отменить, оправдать ее или снизить срок наказания, в случае отказа предоставить отсрочку наказания в соответствии со ст. 82 УК РФ.
В апелляционных жалобах осужденный Мецлер Р.Л. выражает несогласие с приговором суда ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, считает приговор незаконным и несправедливым, полагает, что в его действиях нет состава преступления.
Отрицает свою причастность к преступлениям, участие в организованной преступной группе, наличие умысла и сговора на хищение, а также наличие корыстных мотивов и стремления к наживе. Утверждает, что денежных средств, выделяемых в качестве субсидий, не получал и ни с кем не делил.
Оспаривает выводы суда о фиктивности страховой деятельности филиала ЗАО СК «*».
Указывает, что суд не анализирует умысел каждого обвиняемого, при том, что все обвиняемые выполняли разную работу, не оценил показания свидетелей З-ва, Б-кого, Г-т и других о том, что деятельность филиала была организована головной компанией, * филиал осуществлял свою деятельность в соответствии с принципами работы головной компании, при этом работа филиала постоянно проверялась, и претензий не было, вся финансово-хозяйственная деятельность контролировалась, при этом расходы филиала ограничивались ежегодно утверждаемой головной компанией сметой расходов и распоряжаться ими филиал не мог. Лично его работа по поиску клиентов также осуществлялась в соответствии с рекомендациями и распоряжениями головной компании.
Утверждает, что он, как и все остальные сотрудники не был осведомлен о преступном характере действий.
Указывает, что по такой схеме филиал работал с момента его организации, а свидетели умолчали о том, что ранее получали субсидии по такому же принципу. Полагает, что умысел на получение субсидий в первую очередь мог возникнуть у сельхозтоваропроизводителей.
Поясняет, что работал в филиале исключительно ради заработной платы и социального пакета, находился в равных с остальными сотрудниками условиях, выполнял распоряжения руководителя, полагал, что деятельность компании законна и правомерна, и направлена только на страхование.
Оспаривает заключение эксперта И-кой о том, что деятельность филиала не является страховой, считает верным противоречащее ему заключение уполномоченного специализированного органа в области страхования – акт проверки Росстрахнадзора, который не установил никаких нарушений и счел деятельность компании и филиала законной. Уровень квалификации И-кой считает низким, указывает на ее небольшой опыт работы, отсутствие соответствующего образования и изучение ею не полного объема документов.
В случае правомерности выводов суда о преступных целях осуществления деятельности филиалом, виновными считает организаторов такой деятельности, а не рядовых сотрудников.
Не согласен с выводами суда о его осведомленности о преступном характере деятельности, как не подтвержденном никакими доказательствами.
Утверждает, что документы в Министерство сельского хозяйства и продовольствия * области для выделения субсидий СХТП не представлял, что подтверждается показаниями свидетелей. Показания свидетеля об обратном считает ложными.
Указывает, что в обвинительном заключении не конкретизировано, кто из братьев Мецлер сдавал документы по каждому эпизоду, а сама сдача документов не является преступлением. А судом необоснованно включено это в объем его действий, что не соответствует фактическим обстоятельствам дела.
Указывает, что никаких действий по обеспечению подписания документов не осуществлял. А лишь занимался подысканием клиентов.
Обналичивание денежных средств не связывает с поступлениями от СХТП, а с поступлениями от головной компании.
Приводит различные доводы в подтверждение своей неосведомленности о преступном характере действий, в том числе то, что он этим не интересовался, подробностей деятельности знать не мог и не должен был. Выводы суда о его участии полагает обоснованными только фактом родства, чего считает недостаточным.
Заявляет о фактах оговора со стороны некоторых свидетелей, которые в последующем признавали это в судебном заседании, а также о случаях, когда свидетели путали его с Мецлером К.Л., в связи с чем просит критически относится к их показаниям. Со ссылкой на показания свидетелей и заключение эксперта М-вой утверждает, что следствие оговаривает его, что показания СХТП в части его противоправных действий навязаны следствием под давлением, а суд безосновательно это поддержал. Приводит выявленное экспертом М-вой противоречие в показаниях свидетеля Гл-о, заявившего о страховании в 2008 году, чего на самом деле не было.
Утверждает, что окончательно решение по поводу страхования принималось только после обсуждения конкретных условий страхования и получения или неполучения займа с директором компании Мецлером К.Л., что подтверждается показаниями Мецлера К.Л.
Сообщает, что перед подписанием договоров представители СХТП приезжали по 2-6 раз, поэтому СХТП не могли работать только с Мецлером Р.Л., все они также встречались с Мецлером К.Л., а также должны были взаимодействовать со специалистом по страхованию – М-кой или М-ер, кроме того, некоторые СХТП приезжали в офис компании с целью получения субсидий самостоятельно, без участия Мецлера Р.Л., порядка 80% СХТП страховались до 2008 года, т.е. до его устройства на работу в филиал, что также опровергает наличие у него умысла.
Обращает внимание на показания свидетелей, которые, на его взгляд, являются правдивыми, соответствуют обстоятельствам дела, в том числе относительно его выездов на поля, однако суд не дал оценку этим показаниям, проигнорировав их.
Утверждает, что тот факт, что практически все СХТП подтверждают, что целью заключения договора страхования было возможное получение компенсации, а также получении субсидии по факту страхования, доказывает то, что их цели полностью совпали с его целями, как агента по страхованию, и эти цели абсолютно правомерные, направленные именно на деятельность по страхованию.
Указывает, что суд проигнорировал показания некоторых свидетелей о том, что он выезжал на поля, в том числе перед началом уборочной.
Оспаривает свою причастность к разработке «схемы погашения якобы фиктивной задолженности» посредством взаимозачетов.
Утверждает, что никогда не распоряжался и не мог распоряжаться денежными средствами филиала и головной компании, никаких денежных средств фермерам для маскировки деятельности в размере 85% субсидии не оставлял, и ни один СХТП об этом не свидетельствовал, эти деньги вообще не поступали на счет * филиала, чтобы ими можно было «поделиться» с СХТП, это противоречит конструкции вменяемой ему статьи 159 УК РФ, в том смысле, что мошенничество может быть окончено, когда появилась возможность распорядиться похищенными средствами.
Возражает против удовлетворения гражданского иска в предъявленной ему сумме, полагает, что не может нести ответственность за вред, причиненный, действиями юридического лица. Просит учесть влияние наказания на условия жизни его семьи – супруги, троих детей, находящихся у него на иждивении, пожилых родителей, состояние здоровья его дочери (врожденный порок сердца) и матери, у которой больное сердце, а также то, что он ранее не привлекался к ответственности, является социально ориентированным.
Считает назначенное наказание в виде лишения свободы несправедливым, не соответствующим его личности, указывает на свою минимальную роль в деятельности страховой компании.
Просит приговор отменить, вынести оправдательный приговор, а в случае оставления обвинительного приговора в силе, учитывая его личность, влияние назначения наказания на условия жизни его семьи и иные приведенные обстоятельства, не лишать его свободы.
В дополнениях к апелляционной жалобе осужденный Мецлер Р.Л. приводит аналогичные доводы, дополняя, что имелся договор перестрахования с «*» на * рублей, т.е. риски, которые не смогла бы выплатить страховая компания «*», брала на себя более крупная компания «*». Ссылаясь на показания свидетелей, которые путали его с Мецлером К.Л., обращает внимание на тот факт, что следствием не были проведены очные ставки, чтобы определить, действительно ли он вел речь о процентах, и кто проводил переговоры по договору займа.
Утверждает, что, со слов свидетелей, они никогда не перечисляли денежные средства от субсидии, а платили в страховую компанию собственными деньгами, кроме того, все СХТП в полном объеме получили деньги в качестве субсидии и истратили их на собственные нужды, что отражено в протоколе.
Полагает, что при его допросе допущена опечатка, поскольку он говорил, что возмещение по страховому случаю рассчитывали М-кая и М-ер, а не У-С. и Фи-в.
Указывает на отсутствие мотивов, касаемых выводов суда распределении похищенных денег.
Полагает правильным в случае присуждения к выплате суммы ущерба оставить его на свободе, тем самым предоставив возможность погашать сумму иска.
Полагает, что дело в отношении него было возбуждено незаконно, т.к. следствие неправильно установило форму и способ обмана, при которых может быть возможен обман Министерства сельского хозяйства, как заключение фиктивных договоров, неправильно установлены обстоятельства, неверно определен круг лиц, подлежащих привлечению к ответственности. В его понимании никакого обмана не происходило, поэтому он не мог умышленно никого обманывать.
Указывает, что все поступившие в * филиал в 2008-2010 г.г. деньги (в размере *-* рублей) являлись собственностью головной компании и направлялись им, а пользование полученными деньгами происходило в рамках утвержденной головной компанией сметы.
Считает очевидным, что деятельность по страхованию имела место, сотрудниками реально осуществлялась деятельность по страхованию независимо от результатов этой деятельности.
Полагает, что доводы об обмане Министерства сельского хозяйства обусловлены только тем, что так считает следствие, поскольку в судебном заседании представитель Министерства не смог пояснить, в чем именно их обманули. Оспаривает фиктивность задолженностей СХТП по векселям, договоров и иных документов. Ссылаясь на решения Арбитражного суда г. Москвы и апелляционного суда, утверждает, что заключенные таким образом договоры страхования являются действительными, направленными на возникновение прав и обязанностей, и что страхование заемными средствами не запрещено законодательством, а значит, допустимо, в связи с чем не усматривает оснований для признания деятельности филиала фиктивной.
Утверждает, что предоставление субсидии СХТП не связано с порядком и способом оплаты страховой премии, а также с нарушениями при осуществлении страховых выплат. Выплата субсидий никогда не была обусловлена выплатой или невыплатой страхового возмещения, правоотношения по выплате субсидий не предполагали никаких зависимостей от способов урегулирования убытков страховой компанией, а предоставление субсидии при заключении договора страхования было установлено законом.
Считает, что нельзя связывать «хищение» субсидий с фактами страховых выплат при наступлении страхового случая, поскольку эти взаимоотношения возникают лишь между страховой компанией и аграриями, а споры и разногласия по этим вопросам подлежат разрешению в арбитражном суде.
Обращает внимание на то, что следствием не исследовался вопрос о соответствии страховой компании требованиям постановления Правительства РФ от 31.12.2008, а также вопросы о том, было ли Общество в 2009 году включено в список компаний, имеющих право без договора перестрахования осуществлять страхование с господдержкой, о фиктивности или реальности договора перестрахования.
Утверждает, что не могло быть обманом не предоставление в Министерство документов о займе, поскольку в Министерство представлялся исчерпывающий пакет документов в соответствии с перечнем, установленным законодательством, кроме того, Министерство было осведомлено об оплате фермерами страховых премий заемными денежными средствами.
Сама деятельность по страхованию не была фиктивной, она была направлена на возникновение прав и обязанностей сторон, страховая компания выполняла обязанности по договору страхования, т.к. в случае неурожая начислялось страховое возмещение, и обязательство по его выплате было исполнено с учетом зачета существующей задолженности фермера перед страховой компанией.
Полагает, что противоправность выплат субсидий аграриям и, соответственно, обман Министерства сельского хозяйства могли быть возможны лишь в случае признания лицензии компании или договора перестрахования с «*» недействительными, однако никто не пытался установить фактов несоответствия лицензии деятельности страховой компании, обстоятельства заключения договора перестрахования также не выяснялись. Считает, что в действиях рядовых сотрудников филиала не может быть состава преступления, поскольку они не имеют отношения к разрешению данных вопросов.
Указывает, что по делу следовало провести экспертизу, анализирующую деятельность филиала и головной компании во взаимосвязи, с учетом документов о перестраховании, а также того факта, что филиал не формирует резервы, чтобы можно было делать какие-то выводы о финансовой устойчивости или неустойчивости компании, после чего, в случае обнаружения нарушений, устанавливать ответственность лиц. Ссылаясь на показания эксперта И-кой, утверждает, что предоставление эксперту договора перестрахования могло повлиять на выводы экспертизы, считает выводы эксперта противоречивыми, экспертизу – не соответствующей требованиям допустимости и достоверности.
Обращает внимание на тот факт, что И-кая М.В. была не вправе давать экспертное заключение, поскольку до назначения экспертизы допрашивалась в качестве свидетеля.
Со ссылкой на разъяснения арбитражных судов полагает, что вывод суда о том, что СХТП не несли реальных затрат на страхование, не основан на нормах права. Оспаривает показания свидетеля М-ер о том, что денежные средства, причисляемые ими в качестве страховой премии, возвращались сельсК-хозяйственным организациям обратно как вырученные от продажи векселя.
Полагает, что обманом Министерства сельского хозяйства мог быть только обман в части соответствия страховой компании в целом установленным законом требованиям. Не усматривает связи между предположением о фиктивности договора страхования и неправомерной выплатой субсидии. Оспаривает вывод суда о том, что он решал вопросы, связанные с «гашением фиктивной задолженности».
Говоря о степени своего участия, указывает, что в отношении него было предъявлено обвинение по 31 эпизоду, по заключению 175 договоров страхования, однако в рамках указанного объема фактически он взаимодействовал только по 47 договорам страхования, какого-либо отношения к заключению еще 128 договоров не имеет. Обращает внимание, что в приговоре отсутствует указание на то, куда «уходили» полученные филиалом деньги.
В апелляционной жалобе осужденный Мецлер К.Л. не соглашается с выводами суда о фиктивности договоров страхования сельсК-хозяйственных культур, утверждает, что страхования компания действительно несла риски производства сельхозпродукции, что подтверждается актом проверки Федерального страхового надзора, который не установил никаких нарушений.
Полагает, что СХТП законно получали на свои расчетные счета господдержку в виде субсидий из бюджета, в дальнейшем распоряжались ими по своему усмотрению.
Заявляет, что имел место факт перечисления с расчетных счетов СХТП на расчетный счет страховой компании денежных средств в сумме * рублей за 2008 и 2009 годы, что подтверждается платежными поручениями, однако все 100 % субсидий в сумме * руб. были перечислены из казначейства напрямую на счета СХТсП, а не через счет ЗАО СК «*», в связи с чем утверждает, что страховщики не могли похитить данные денежные средства и распорядиться ими. Просит приговор отменить.
В дополнениях к апелляционной жалобе осужденный Мецлер К.Л. выражает несогласие с приговором суда, приводит аналогичные доводы. Оспаривает заключение эксперта И-кой М.В. и показания представителя потерпевшего К-ва И.Т., обращает внимание на низкий уровень познаний И-кой, полагает, что эксперт, ознакомившись не со всеми документами, путает расчетный счет филиала со страховым фондом, который формируется в головной организации, на основании чего делает неверный вывод об отсутствии в филиале денежных средств на выплату страхового возмещения. Просит признать заключение эксперта И-кой М.В. недопустимым доказательством.
Ссылаясь на материалы дела, указывает, что ЗАО СК «*» не осуществляло какую-либо иную деятельность, кроме страховой.
Утверждает, что в деле имеются доказательства – акты проверки хозяйств на правомерность получения и эффективность использования бюджетных средств, которые не были включены в обвинительное заключение, и оценка которым не была дана судом при вынесении приговора, что, на его взгляд, является нарушением требований ст. 88 УПК РФ.
Просит оправдать его по всем эпизодам.
Изучив материалы дела, проверив и обсудив доводы апелляционного представления и жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Судом в ходе судебного следствия с соблюдением процедуры судопроизводства полно, всесторонне и объективно исследованы все представленные сторонами доказательства по предъявленному обвинению.
Из приговора суда следует, что доказательствам, уличающим виновность осужденных, в их совокупности суд дал верную оценку, исходя из требований уголовного и уголовно-процессуального законов.
Выводы суда о виновности осужденных в мошеннических действиях, установлены судом правильно и соответствуют фактическим обстоятельствам.
Убеждение суда в том, что вся деятельность осужденных была мошеннической, направленной не на осуществление реальной страховой деятельности, а на осуществление возможности получить деньги от государства, предназначенные для страхователей в качестве субсидий, мотивировано в приговоре и не вызывает сомнений в своей правильности.
Суждения суда по этому вопросу основаны на показаниях свидетелей, заключении эксперта и других фактических данных.
В частности из показаний сельхозтоваропроизводителей, данных в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, видно, что они соглашались на заключение договоров страхования под убеждением, что они не понесут затрат на внесение страховых премий как до заключения договоров, так и после. А последующие события свидетельствуют именно о том, что такая договоренность состоялась, поскольку долговые обязательства либо погашались суммой страхового возмещения, либо оставались без взыскания.
Так свидетель Ф-н показывал, что при заключении договоров речь шла о том, что сельхозтоваропроизводители ничего не потеряют. Вексель действительно остался не погашенным, а платить страховой компании нужно было 15% от суммы сделки за работу, а по просьбе Мецлер Е.А. в назначении платежа указывалось погашение векселя.
Свидетель О-ко пояснил, что когда субсидийные деньги поступали страховая компания звонила и напоминала о себе, оплата 15 % была предусмотрена устной договоренностью.
Свидетель Л-ев Ю.В. также пояснил, что звонила Мецлер Е.А. и просила перечислить 15 % от субсидий.
Из показаний Л-ко также видно, что вексель остался не предъявлен, при этом страховая компания сказала, что предъявлять не будет, а платили, как пояснили представители фирмы – за услуги фирмы.
Из показаний К-х Н.К. следует, что вексель ему не возвращен, но ему пояснили, что вексель уничтожен.
Эти, а также другие приведенные в приговоре доказательства свидетельствуют об отсутствии намерений у филиала взыскивать долги.
Несмотря на оспаривание стороной защиты заключения эксперта И-кой, оно наряду с показаниями свидетелей подтверждает данные выводы суда.
Коллегия не может согласиться с мнением стороны защиты о незаконности приговора ввиду того, что судом не разрешено ходатайство о признании заключения эксперта И-кой недопустимым доказательством. В совещательной комнате при постановлении приговора суд обязан оценить все доказательства на предмет их допустимости, относимости и достаточности для разрешения дела. И поскольку суд первой инстанции сослался в приговоре на оспариваемое заключение эксперта, следует вывод, что суд признал его допустимым доказательством.
Рассматривая ходатайство защитников о признании заключения эксперта И-кой недопустимым доказательством, коллегия не нашла оснований для его удовлетворения.
Доводы защитников и осужденных о том, что И-кая не вправе давать экспертное заключение из-за ее предварительного допроса в качестве свидетеля, не состоятельны, поскольку в соответствии с ч.1 ст. 56 УК РФ свидетелем может быть признано лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний.
Из протокола допроса И-кой М.В. в качестве свидетеля видно, что она допрашивалась не об обстоятельствах дела, а о наличии у нее необходимого образования для дачи заключения. И, несмотря на то, что следователь допросил ее в качестве свидетеля, таковым она не является, что допускает назначение ее экспертом.
Ознакомление осужденных и их защитников с постановлением о назначении экспертизы после ее фактического проведения не влечет недопустимости доказательства, поскольку нарушений их прав не допущено.
Так в соответствии с ч.3 ст. 198 УПК РФ следователь знакомит с постановлением о назначении судебной экспертизы подозреваемого, обвиняемого, его защитника. По смыслу закона лиц, не обладающих статусом подозреваемого, обвиняемого либо защитника следователь не обязан знакомить с данным постановлением.
Статус подозреваемых осужденные получили в момент возбуждения в отношении них уголовного дела, которое состоялось 16.01.2012 (т.* л.д.*). До этого момента они не могли быть ознакомлены с материалами дела. В период с 18 по 23 января 2012 года все подозреваемые были ознакомлены с постановлениями о назначении экспертизы и с результатами ее проведения. Что не лишило их возможности заявлять о постановке дополнительных вопросов, ходатайствовать о проведении дополнительной экспертизы либо иным образом реализовать свои права.
Правом поставить под сомнение заключение эксперта ввиду его некомпетентности осужденные воспользовались в полной мере, заявив в судебном заседании ходатайство о признании заключения эксперта недопустимым доказательством.
Не соглашается коллегия и с доводами жалоб о низкой квалификации эксперта. Вопреки их утверждениям об отсутствии подтверждающих документов, таковые представлены в деле. Копии документов надлежащим образом заверены следователем и приобщены к делу (т.* л.д. *). Никаких оснований сомневаться в их подлинности у суда не имелось.
Мнение стороны защиты о недостаточности знаний эксперта коллегия не сочла обоснованным. На все вопросы, поставленные перед экспертом, И-кая ответила, подробный анализ документов привела в исследовательской части экспертизы. Выводы, к которым пришла эксперт, были ею обоснованы, в заключении имеются ссылки на нормативно-правовые акты.
Неполнота проведенного исследования, вызванная тем, что эксперту не были представлены документы головной организации, что признано в судебном заседании самой экспертом И-кой, по мнению коллегии не виляют на выводы суда о наличии в действиях осужденных состава преступления по следующим причинам.
Так экспертом даны ответы на 3 вопроса. Второй из них связан с определением возможности формировать страховые резервы и наличием финансовой устойчивости филиала. Из имеющихся в деле документов видно, что страховые резервы не формировались в филиале, а финансовая устойчивость филиалов обеспечивалась резервами головной организации и наличием страховки рисков в другой страховой организации.
Вместе с тем, наличие или отсутствие финансовой устойчивости организации и его филиалов никак не связаны с совершением мошеннических действий, направленных на незаконное получений субсидий. Поэтому ошибочные выводы эксперта по этому вопросу не принимаются судебной коллегией во внимание.
Выводы же эксперта о том, что сложившаяся в * филиале система оплаты страховых премий не позволяет формировать страховые резервы, не вызывает сомнений. Поскольку за 2 года работы по сложившейся схеме, филиал не принес никакой прибыли не только филиалу, но и головной организации, что свидетельствует о том, что целью Мецлеров было не осуществление реальной страховой деятельности, выплата страховых возмещений и обеспечение прибыли организации, а желание наживы от доли начисленных государством субсидий.
Утверждение защитника Пастухова о том, что получение прибыли не было целью страховой организации противоречит п.1 ст. 3 Устава ЗАО СК «*», согласно которому единственной целью общества является извлечение прибыли. (т.* л.д. *).
Эти выводы следуют и из анализа ответов на первый и третий вопросы, поставленные перед экспертом, которые в целом сводятся к приведению математических расчетов начисления страховых возмещений, способа их снижения до суммы долга, а также к констатации факта отсутствия дохода, который бы позволил осуществлять дальнейшую страховую деятельность. При этом правильность приведенных расчетов не вызвала сомнений, поскольку эксперту были предоставлены все бухгалтерские документы и копии договоров, изъятые в * филиале ЗАО СК «*», касающиеся его деятельности.
Исходя из изложенного, доводы жалобы о недопустимости заключения эксперта И-кой судебная коллегия отвергает, признавая приведенные в заключении данные, влияющие на выводы суда о виновности осужденных, достоверными.
Отсутствие в приговоре суда оценки Акта * плановой проверки, проведенной инспекцией страхового надзора по СФО 06.08.2010 не может повлиять на законность приговора, поскольку из данного акта следует, что проверке подвергалась деятельность ЗАО СК «*», осуществляющего свою деятельность в * области. Данные о работе * филиала проверке не подвергались и в учет не брались. В связи с этим, данный акт как не доказывает, так и не опровергает выводы суда о виновности осужденных (т.* л.д. *).
Не противоречит выводам суда и заключение эксперта М-вой Т.В. № 151, *, которое не получило оценки в приговоре. ( т.* л.д. * – т.* л.д. *).
Давая оценку данному заключению, коллегия обращает внимание на то, что перед экспертом М-вой поставлены вопросы, отличные от вопросов, поставленных перед экспертом И-кой. При этом И-кой были приняты во внимание расчеты, произведенные экспертом М-вой, поскольку заключение последней было представлено вместе с другими документами. Каких-либо выводов, оправдывающих осужденных, экспертом М-вой сделано не было.
То обстоятельство, что * филиал был организован не Мецлером К.Л., не освобождает осужденных от ответственности за совершение мошеннических действий, поскольку очевидно, что официальное трудоустройство в страховой компании обеспечивало им возможность совершать преступление по установленной схеме.
Отсутствие жалоб от клиентов филиала, напротив свидетельствует не о законной страховой деятельности филиала, а об организации работы таким образом, чтобы при необходимости выплачивать большее страховое возмещение, чем страховая премия, сельхозпроизводители не имели к ним претензий.
Наличие долгов по всем векселям и договорам займа, где не наступил страховой случай, также свидетельствует об исполнении Мецлерами обещаний не взыскивать долги, хотя доверенностью, выданной на имя Мецлера К.Л. предусмотрены его полномочия вести от имени и в интересах ЗАО СК «*» гражданские дела во всех судебных инстанциях (т.* л.д. *).
Те факты, по которым произошло страховое возмещение, были настолько малозначительны, что это не позволяет опровергнуть выводы суда о виновности Мецлеров.
Оставление 85% суммы от субсидий сельхозтоваропроизводителям не снижает степени виновности осужденных, поскольку этот размер определяли сами Мецлеры. Из фактических обстоятельств усматривается, что их корыстные притязания покрывались количеством заключенных договоров, а оставление большей части суммы субсидий сельхозпроизводителям в совокупности с обещанием не взыскивать деньги по займу обеспечивало отсутствие претензий со стороны страхователей в случае, если страховое возмещение превышало затраты на страховую премию. Распределение суммы субсидий неравными долями между филиалом и сельхозпроизводителями является способом распоряжения похищенным.
Никто из застрахованных не получил страхового возмещения сверх суммы, образовывающей задолженность по договору займа или векселю. Не было ни одной претензии со стороны страхователей. Не было попыток получить страховое возмещение, равно как и попыток взыскать сумму задолженности с сельхозпроизводителей. Т.е. без получения субсидий, деятельность страховой компании не приносит никакой прибыли, и не покрывает расходы на заработную плату работников.
Исходя из этого, осуждение Мецлеров за хищение всей суммы причиненного государства ущербу, в том числе в той части, в которой суммы субсидий были оставлены сельхозтоваропроизводителям, признается обоснованным.
То обстоятельство, что субсидии от государства поступали не на счет филиала, а на счета товаропроизводителей, не умаляет выводы суда о виновности Мецлеров, поскольку из представленных доказательств видно, что договоренность о последующем перечислении части суммы субсидий была достигнута еще до их получения, и в каждом случае Мецлеры гарантированно получали обусловленную ими часть денежных средств.
Довод жалобы, касаемый того, что субсидии начислены законно, в соответствии с предусмотренной государством программой поддержки сельхозтоваропроизводителей и государству не был причинен ущерб, коллегия нашла несостоятельным, поскольку целью такой программы было оказание поддержки сельскому хозяйству при реальном страховании.
Довод защиты об обезличивании денежных средств на счетах СХТП и о перечислении ими собственных денег на счет филиала, а не субсидийных средств, не имеет существенного значения для виновности Мецлеров, поскольку они осуждены за действия, приведшие к незаконному начислению субсидий. Безусловно, что после поступления субсидий на счета деньги обезличивались, однако для осужденных не имело значение какие средства будут им перечислены, поскольку договоренность состоялась о перечислении в качестве вознаграждения лишь суммы, равной определенному проценту от суммы субсидий. При этом коллегия обращает внимание на тот факт, что перечисление оговоренной суммы поступало именно после начисления субсидий в различный промежуток времени, что свидетельствует о связанности поступивших денег на счет филиала от СХТП с деньгами, полученными последними в качестве субсидий.
Оспаривание стороной защиты квалифицирующего признака «с использованием служебного положения» в действиях Мецлера Р.Л., Е.К. и А.А. коллегия находит необоснованным.
Учитывая, что осужденные признаны виновными в совершении преступлений организованной группой лиц, суд верно установил, что умыслом каждого из них охватывалось совершение преступлений с использованием служебного положения, в том числе служебного положения Мецлера К.Л. как руководителя филиала, обладающего организационно-распорядительными, административно-хозяйственными и управленческими функциями.
Квалификация действий Мецлеров по признаку совершения преступления в организованной группе произведена верно. Мотивы, по которым суд первой инстанции пришел к выводу о наличии данного признака, приведены в приговоре, и коллегия соглашается с их убедительностью. Наличие организованной группы подтверждается не только родством осужденных, как указывают на это защитники и осужденные, но и устойчивостью, длительным периодом действия, большим числом хищений, мобильностью, постоянством форм и методов хищения по единой схеме, сплоченностью, распределением ролей и обязанностей. При этом выводы суда об организации схемы хищения Мецлером К.Л. не противоречат показаниям свидетелей З-ва, Г-т и Б-кого, на которые ссылается защита, поскольку ни один из названных свидетелей не подтвердил, что по их указанию Мецлеры должны были убеждать сельхозтоваропроизводителей в отсутствии необходимости производить затраты на страховые премии и рассчитываться с долгом по векселю или договору займа.
Более того, свидетель З-в в ходе предварительного следствия, показания которого исследовались в судебном заседании суда первой инстанции, показывал, что к Мецлеру К.Л. были претензии в связи с ненадлежащей работой по взысканию долгов.
Мнение заявителей об отсутствии в действиях осужденных основного признака хищения – изъятия имущества или приобретения права на имущество, противоречит понятию хищения, приведенному в примечании к ст. 158 УК РФ, согласно которому под хищением в статьях УК РФ понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Судом достоверно установлено, что имело место обращение денежных средств, принадлежащих федеральному и местному бюджетам в пользу других лиц – сельхозтоваропроизводителей, а затем по договоренности с последними и в пользу Мецлеров части из них. Эти действия причинили ущерб собственнику, совершены с корыстной целью, противоправно и безвозмездно.
Доводы жалоб о необходимости квалифицировать действия осужденных как один продолжаемый эпизод, исходя из направленности умысла, не могут быть удовлетворены, так как в случае квалификации действий осужденных как одно преступление, все действия, инкриминируемые осужденным, будут охватываться наиболее тяжкой квалификацией по признаку совершения мошенничества в особо крупном размере, что ухудшит положение осужденных, поскольку этот признак вменен не по каждому эпизоду преступного деяния.
Утверждение Мецлера Р.Л. и его защитника о том, что он не был осведомлен о преступном характере действий Мецлера Л.К. противоречит собранным доказательствам.
В частности из показаний многих свидетелей следует обратное. А именно, свидетели Л-ев Ю.В., Б-ма, М-р (т. * л.д.*), Л-ко, Ма-в пояснили в судебном заседании, что Р. и К. приезжали вместе и рассказывали об условиях получения субсидий. Свидетель С-ва подтвердила, что именно Р. звонил и говорил о необходимости перечислить 15%. Свидетель К-ко пояснил, что Мецлер Р.Л. сказал, что будет звонить Мецлер Е.К., а перечисление 13% оговорено устно. Свидетель Ан-в показал, что обналиченные денежные средства передавал Р. Л.
Исходя из анализа указанных показаний, а также показаний свидетелей, данных на предварительном следствии, которые положены в основу приговора, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о причастности и виновности Мецлера Р.Л. к совершению инкриминируемых ему деяний.
Довод осужденных и защитников о незаконности приговора ввиду того, что суд неверно изложил в приговоре показания свидетеля М-ер С.Е., З-ва, а также не раскрыл содержание показаний свидетелей Во-ва, Б-кого, М-з, Ка-на, Ка-ова, коллегия не нашла обоснованным. Коллегия проверила показания свидетелей, имеющиеся в протоколе судебного заседания и в материалах дела (т.* на л.д. *) и пришла к убеждению, что содержание показаний правильно изложено в приговоре, без искажений. А показания тех лиц, содержание которых не раскрыто в приговоре, действительно по смыслу схожи с показаниями тех лиц, на которые указал суд.
Заявление Мецлера А.А. о его непричастности к совершению преступлений в 2008 году, т.е. до его официального трудоустройства в * филиал, опровергнут представленными доказательствами.
Так свидетели Ф-н (т.* л.д.*), П-в (т.* л.д. *), Ку-ова (т. * л.д.*), К-и, Ку-в К.М., И-с (т. * л.д. *), Г-ч (т. * л.д. *) в судебном заседании пояснили, что А. приезжал в 2008 году и объяснял все условия. Что свидетельствует о том, что, даже не будучи официально трудоустроенным в * филиал, Мецлер А.А. осуществлял функции по привлечению клиентов и наравне с другими соучастниками убеждал страхователей в отсутствии трат на внесение страховой премии.
И-с также пояснял, что именно Мецлер А.А. объяснил все условия, пояснил, что всё берут на себя, 15% - им.
Кроме того, в основу приговора положены показания свидетелей, данных на предварительном следствии, и подтвержденные в судебном заседании, из которых усматривается причастность и роль Мецлера А.А. в совершенных преступлениях, в том числе в 2008 году.
Доводы осужденных об их оговоре некоторыми свидетелями проверены, но не находят своего подтверждения. Все показания были получены от свидетелей с соблюдением положений закона, они удостоверены подписями допрошенных, замечаний на протоколы не принесено.
Тот факт, что некоторые свидетели не смогли вспомнить и повторить свои ранее данные показания не вызывает сомнений в их прежней правдивости исходя из давности произошедших событий и состоявшихся допросов.
Вопреки доводам защитника Кольган, за пределы предъявленного Мецлеру А.А. обвинения суд не вышел, рассмотрев дело в соответствии с положениями ст. 252 УПК РФ.
Исходя из фактических обстоятельств, правильно установленных судом, решение суда по исковым требованиям судебная коллегия признает законным. Оно вынесено с учетом объема предъявленного обвинения каждому осужденному, соблюдением положений ГК РФ с приведением надлежащей мотивации.
Мера наказания, назначенная всем осужденным за совершенные преступления, определена с учетом характера и степени общественной опасности, фактических обстоятельств совершения преступления, влияния назначенного наказания на исправление осужденных, данных о личности каждого из них. Исходя из размеров назначенного наказания, следует вывод, что суд тщательно подошел к оценке роли каждого в совершенных преступлениях и дифференцированно подошел к определению размеров.
Совокупность имеющих значение для решения вопроса о наказании данных суд правильно оценил и определил каждому осужденному наказание, которое по своему виду и размеру соответствует требованиям ст. ст. 6, 60 УК РФ, отвечает принципу справедливости, соразмерно содеянному, и чрезмерно суровым не является.
Возможность применения положений ст. 73 УК РФ судом обсуждена, но обоснованно отвергнута, с чем суд апелляционной инстанции соглашается.
Оснований для снижения наказания, или назначения иного наказания, не связанного с лишением свободы, коллегия не усматривает.
Вместе с тем, коллегия не может не согласиться с доводами жалоб Мецлер Е.К. ее защитника и апелляционного представления о неправильном применении уголовного закона.
Так в соответствии с положениями п.8 ч.1 ст. 299 УПК РФ при постановлении приговора суд обязан разрешить вопрос о том, имеются ли основания для постановления приговора без назначения наказания или освобождения от наказания.
Однако вопреки данному требованию закона суд не обсудил возможность о применении положений ст. 82 УК РФ, несмотря на сведения о наличии у Мецлер Е.К. малолетнего ребенка.
Кроме того, на сегодняшний день стороной защиты представлены подтвержденные документы о беременности Мецлер Е.К., которые также следует учитывать при принятии решения (т. * л.д. *).
Обсудив ходатайство Мецлер Е.К. и ее защитника об отсрочке приговора до достижения ребенком 14 летнего возраста, суд апелляционной инстанции, приняв во внимание фактические обстоятельства, семейное положение осужденной, которая воспитывает ребенка одна и находится в состоянии беременности, а также мнение прокурора, выразившего согласие на отсрочку приговора, полагает необходимым его удовлетворить, применив положения, предусмотренные ст. 82 УК РФ.
Также коллегия находит состоятельным довод апелляционного представления об ошибочном указании при описании 16-го эпизода преступного деяния, совершенного 29.08.2008, того, что в результате фиктивной сделки купли продажи простого векселя участники преступной группы образовали финансовую зависимость ИП *, перед филиалом в сумме * рублей. Фактически из установленных обстоятельств видно, что действиями осужденных образована финансовая зависимость на указанную сумму ЗАО «*» перед филиалом.
Кроме того, обоснованным является и довод защиты о неверном указании даты совершения преступления по 38-му и 42-му эпизодам. Так согласно обвинению и имеющимся в деле доказательствам дата совершения 38 инкриминируемого деяния 18.05.2009, а не 15.05.2009, как указано в приговоре, а дата совершения 42 преступления 25.05.2009, а не 22.05.2009 как указано в приговоре.
Указанные ошибки коллегия признает техническими, не влияющмим на законность и справедливость приговора, которые возможно исправить без отмены судебного решения.
Иных нарушений норм уголовного или уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену или изменение приговора, судом первой инстанции допущено не было.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор Куйбышевского районного суда г. Омска от 06 августа 2013 года в отношении Мецлера К. Л., Мецлер Е. К., Мецлера Р. Л., Мецлера А. А. изменить.
В описании преступного деяния при изложении 16-го эпизода, совершенного 29.08.2008, считать, что задолженность на сумму * рублей перед филиалом образовалась у ЗАО «*».
Считать дату совершения 38-го эпизода преступного деяния – 18.05.2009, 42-го эпизода – 25.05.2009.
При назначении наказания Мецлер Е.К. применить положения ст. 82 УК РФ, отсрочив ей реальное отбывание наказания до достижения ребенком четырнадцатилетнего возраста.
Меру пресечения Мецлер Е.К. отменить, из-под стражи Мецлер Е.К. освободить.
В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы защитников и осужденных – без удовлетворения, апелляционное представление прокурора удовлетворить.
Председательствующий:
Судьи:
