Судья Шумова Н.А. Дело № 2-3378/2020
Докладчик Сляднева И.В. Дело №33-11276/2021
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда в составе:
председательствующего Слядневой И.В.
судей Никифоровой Е.А., Карболиной В.А.
с участием прокурора Космыниной Ю.А.
при секретаре Павловой А.Ю.
рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Новосибирске 25 ноября 2021 года гражданское дело по иску КПВ к ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» о восстановлении на работе, взыскании заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, поступившее с апелляционной жалобой представителя ответчика ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» - СОВ на решение Заельцовского районного суда г.Новосибирска от 30 ноября 2020 года.
Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Слядневой И.В., объяснения представителей ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» СОВ и ДНБ, возражения КПВ, заключение прокурора, судебная коллегия
У С Т А Н О В И Л А:
КПВ обратился в суд с иском к ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» о восстановлении на работе, взыскании заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.
В обоснование требований указал, что 24.04.2020 был принят на работу в группу по обслуживанию зданий ФГБУ «Западно-Сибирского УГМС» на должность сторожа с окладом <данные изъяты>. на период больничного листа НГФ по приказу № от ДД.ММ.ГГГГ.
Как следует из приказа, основанием издания приказа было его личное заявление и трудовой договор № от 24.04.2020 г., который в нарушение ст.67 ТК РФ ему для подписания в день трудоустройства не вручили, предоставили на подпись 15.09.2020 - накануне увольнения.
После окончания больничного листа НГФ трудовые отношения с истцом не были расторгнуты, поэтому он полагал, что принят на работу постоянно.
15.09.2020 истцу вручили уведомление, из которого следует, что в связи с окончанием больничного листа НГФ ему предлагается иная вакантная работа - по должности наблюдателя пункта наблюдения за загрязнением атмосферного воздуха Новосибирской КЛМС. Ответчик просил его сообщить в течение дня о принятом решении, при этом уведомил, что в случае отказа от предложенной работы он будет уволен по п.7 ч.1 ст.77 ТК РФ.
16.09.2020 приказом № от 16.09.2020 истец был уволен на основании п.7 ч. 1 ст.77 ТК РФ в связи с отказом от продолжения работы в связи с изменением определенных сторонами условий трудового договора без выплаты двухнедельного выходного пособия, предусмотренного ст.178 ТК РФ.
Истец считал увольнение незаконным, поскольку оснований для расторжения трудового договора не имелось, фактического изменения условий труда не произошло, установленная законом процедура увольнения не была соблюдена, что нарушает его трудовые права.
По указанным основаниям КПВ просил восстановить его на работе в должности сторожа; взыскать с ответчика в его пользу средний заработок за время вынужденного прогула, исходя из расчета 1 134,03 руб. в день, начиная с 16.09.2020; взыскать компенсацию морального вреда за нарушение его трудовых прав в размере 50 000 руб., судебные издержки в размере 800 руб.
Решением Заельцовского районного суда города Новосибирска Новосибирской области от 30 ноября 2020 года исковые требования КПВ удовлетворены частично.
Признан незаконным и отменен приказ о прекращении (расторжении) трудового договора от 16.09.2020. КПВ восстановлен на работе в ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» в должности сторожа.
Указано, что решение о восстановлении на работе подлежит немедленному исполнению.
С ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» в пользу КПВ взыскана оплата времени вынужденного прогула в размере 46 098,2 руб., компенсация морального вреда в размере 10 000 руб., почтовые расходы в размере 69 руб.
КПВ возвращена государственная пошлина в размере 800 руб.
С ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» в доход бюджета взыскана государственная пошлина в размере 1 883 руб.
С указанным решением не согласилась представитель ответчика ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» СОВ В апелляционной жалобе содержится просьба об отмене решения суда, принятии по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований.
Апеллянт выражает несогласие с выводом суда о том, что сторонами не был оговорен срок трудового договора. Полагает, что вывод суда о том, что трудовой договор был заключен с работником на неопределенный срок, не соответствует действительности. Указывает, что на момент трудового договора с истцом в штате учреждения не было вакантных должностей «сторож», в связи с чем работодатель не имел возможности заключить договор с истцом на неопределенный срок, и предложил работу по должности сторожа на период больничного листа основного работника.
Кроме того, заявитель выражает несогласие с расчетом среднего заработка. Указывает, что данный расчет произведен с нарушением трудового законодательства и правил ведения бухгалтерского учета.
Кроме того, судом ошибочно применен период вынужденного прогула истца. Отмечает, в частности, что при расчете среднего заработка за вынужденный прогул не должен учитываться день увольнения 16.09.2020.
Обращает внимание, что судом не учтено, что при прекращении срочного трудового договора предложение другой должности истцу не являлось обязательным, а потому не подлежала применению процедура изменения определенных сторонами условий трудового договора в связи с изменением условий труда.
Считает, что судом необоснованно было отклонено ходатайство ответчика об отложении судебного разбирательства в связи с массовым заболеванием сотрудников юридического отдела в период резкого скачка заболеваемости, в связи с чем нарушен принцип состязательности сторон.
Не согласен с взысканием компенсации морального вреда, поскольку не подтвержден факт причинения истцу нравственных или физических страданий, не определён объем и характер такого вреда.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 16 марта 2021 года решение Заельцовского районного суда города Новосибирска Новосибирской области от 30 ноября 2020 г. отменено в части восстановления КПВ на работе в должности сторожа, взыскания оплаты времени вынужденного прогула, почтовых расходов, возврата государственной пошлины КПВ в размере 800 руб. Решение также изменено в части размера компенсации морального вреда, компенсация уменьшена до 5 000 руб. Государственная пошлина, подлежащая взысканию с ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» в доход бюджета государственной пошлины, уменьшена до 200 руб. В остальной части решение Заельцовского районного суда города Новосибирска Новосибирской области от 30 ноября 2020 года оставлено без изменения.
Дополнительным апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 18 мая 2021 года резолютивная часть апелляционного определения от 16 марта 2021 года (так в определении) дополнена указанием на оставление без удовлетворения исковых требований КПВ к ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» о восстановлении на работе, взыскании заработка за время вынужденного прогула.
На данные судебные акты истцом КПВ была принесена кассационная жалоба.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 07 октября 2021 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 16 марта 2021 года и дополнительное апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 18 мая 2021 года отменены. Направлено дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции – Новосибирский областной суд.
При этом в определении кассационной инстанции (л.д.248-254 т.2) (абз.3 на стр.4) указано, что Восьмой кассационный суд нашел кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, однако отменил указанные судебные акты, выйдя за пределы доводов кассационной жалобы в интересах законности, по мотиву нарушения судом апелляционной инстанции норм процессуального права. Данные нарушения выразились в несоответствии дат, указанных в резолютивной части апелляционного определения и его окончательном варианте (в резолютивной части указана дата 30 марта 2021, а в мотивированном апелляционном определении указана дата 16 марта 2021 года).
По этим основаниям были отменены апелляционное определение и дополнительное апелляционное определение, дело возвращено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
При новом рассмотрении дела в судебное заседание суда апелляционной инстанции явились стороны, дали соответствующие пояснения. Прокурор дал заключение о необходимости частичного удовлетворения апелляционной жалобы.
Исследовав материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии с ч.1 ст.327.1 ГПК РФ в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.
Как видно из материалов дела и установлено судом 1 инстанции, в ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» в группе по обслуживанию здания по состоянию на 24.04.2020 имелось 4 должности сторожа на ставку и одна должность сторожа на 0,75 ставки, которая, как пояснили представители ответчика и подтверждается материалами дела, была разделена между 4 основными сторожами по внутреннему совместительству для выполнения требований закона о выработке нормы часов при суммированном учете рабочего времени в размере 1979 часов на одного работника в год(л.д.23-25 т.2, 68-88-91 т.1).
Все ставки сторожей были заняты основными работниками, одновременно работающими по внутреннему совместительству. (ШАВ, БНА, КВИ и НГФ) (л.д.68, 88-91 т.1).
Однако с началом пандемии и с учетом возраста работников и состояния их здоровья стали возникать длительные больничные листы. Так, с 22 апреля 2020 года оформлен длительный больничный лист сторожа НГФ(л.д.59-64), в связи с чем возникла необходимость в принятии работника на время ее отсутствия.
На основании заявления истца КПВ от 23.04.2020 (л.д. 7) он был принят на работу с 24.04.2020 на период больничного листа НГФ, о чем расписался в приказе от 24.04.2020 (л.д.8).
Кроме того, на период больничного листа Некрасовой он был принят сторожем по внутреннему совместительству по приказу от 06.05.2020, в котором также расписался (л.д.44,45).
Эти приказы КПВ не оспорены, не отменены, недействительными не признаны.
Трудовой договор, в котором было бы указано о приеме его на постоянной основе, между сторонами не заключался. Такого договора, подписанного обеими сторонами, в деле нет.
Из дела также видно, что НГФ непрерывно находилась на больничном листе по 03.08.2020.
С 6 августа 2020 года она приступила к работе, с этого же времени КПВ не работал (графики учета рабочего времени). Однако трудовые отношения с ним не были прекращены, поскольку в этот же период НГФ написала заявление о переносе ее отпуска, который по графику приходился на период ее больничного, на другое время – с 18.08.2020 по 16.09.2020 (л.д.68) и у ответчика имелась потребность в ее замещении на период отпуска.
Кроме того, зашла речь о ее возможном увольнении после окончания отпуска, в связи с чем истец согласился на административный отпуск на период до ухода ее в отпуск (л.д.47,49 т.1), а затем-на продление срока его работы с 18.08.2020 по 16.09.2020 на период ежегодного отпуска НГФ
Эти обстоятельства сторонами не оспариваются и подтверждены истцом в судебном заседании суда апелляционной инстанции. В подтверждение этому представлены и соответствующие приказы, в том числе приказ от 18.08.2020 о продлении работы КПВ в качестве сторожа с 18.08.2020 по 16.09.2020 на период отпуска НГФ, в котором он расписался (л.д.50).
Данный приказ истцом также не оспорен, не отменен, недействительным не признан.
Поскольку по окончании отпуска НГФ не прекратила трудовые отношения с ответчиком и вышла на работу, что подтверждается графиком учета рабочего времени и не оспаривается истцом, работодателем 16.09.2020 был издан приказ об увольнении истца по истечении срока трудового договора (пункт 2 часть 1 статья 77 Трудового кодекса РФ)(л.д. 51).
Однако поскольку истец был трудоустроен и как основной работник и как внутренний совместитель одновременно на период больничного НГФ, ответчик в ту же дату издал второй приказ об увольнении истца с 16.09.2020 в связи с отказом работника от продолжения работы в связи с изменением определенных сторонами условий трудового договора (пункт 7 часть 1 статья 77 Трудового кодекса РФ) (л.д. 52 т.2).
Из материалов дела и объяснений сторон следует, что данная ситуация стала следствием того, что узнав о предстоящем увольнении в связи с выходом постоянного работника с больничного листа, истец стал возмущаться, так как его надежды на постоянное трудоустройство в случае увольнения Некрасовой не оправдались. Ответчик, имея вакантную должность, предложил ему постоянное трудоустройство в качестве наблюдателя пункта наблюдения за загрязнением атмосферного воздуха Новосибирской КЛМС (Служба МОС) с окладом, почти в полтора раза большим, чем оклад сторожа (л.д.14).
При этом он предложил истцу выразить свой отказ или согласие 15.09.2020, то есть накануне истечения срока его трудоустройства на должность сторожа на период временного отсутствия постоянного работника НГФ
Истец не оспаривает, что от данного предложения отказался, поэтому 16.09.2020, в день окончания отпуска отсутствовавшего работника НГФ, в период болезни, а затем отпуска которой он выполнял трудовые обязанности, он был уволен.
То есть как следует из представленных доказательств и установленных по делу обстоятельств, фактически истец был уволен в связи с выходом на работу работника, обязанности которого он исполнял на время его отсутствия (ст.79 и пункт 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ).
Однако в трудовую книжку истца была внесена запись о его увольнении по пункту 7 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ (л.д.13).
Постанавливая решение о его восстановлении на работе, суд 1 инстанции посчитал, что увольняя истца по данному основанию, работодатель нарушил процедуру увольнения работника при изменении условий труда по причинам организационного или технологического характера и отказе работника от изменения условий трудового договора, так как не предупредил его за два месяца об изменении условий труда (ст.74 ТК РФ). Также суд посчитал, что ответчик не доказал факт изменения условий труда вследствие изменений организационного или технологического характера.
Отклоняя доводы ответчика о том, что в данном случае с истцом был заключен срочный трудовой договор, суд 1 инстанции посчитал, что поскольку трудовой договор, содержащий такие условия, истцом подписан не был, то данные доводы ответчика не доказаны.
В связи с этим суд принял решение о взыскании с ответчика в пользу истца заработка за время вынужденного прогула.
Судебная коллегия не может согласиться с выводами суда 1 инстанции в части признания увольнения незаконным, восстановления истца в должности сторожа и взыскания с ответчика в его пользу оплаты за время вынужденного прогула, поскольку решение суда в этой части не соответствует требованиям ст.195 ГПК РФ о его законности и обоснованности, а выводы суда противоречат установленным по делу фактическим обстоятельствам, указанным выше и подтвержденным письменными доказательствами, в том числе содержащими подписи истца.
Так, выше уже было указано, что истец изначально знал о приеме его на работу только на период больничного листа основного работника (работающего также по внутреннему совместительству), поскольку в день трудоустройства расписался в соответствующем приказе, а затем в дополнительном приказе от 06 мая 2020 года. Свои подписи в приказах он не оспаривал, подписание приказов другой датой не подтверждено.
Из дела также видно, что по штату у ответчика было 4 основных сторожа и все эти должности были заняты, то есть доводы ответчика о том, что истца невозможно было принять на постоянную работу на должность сторожа, как он утверждает в иске, нашли свое подтверждение в материалах дела.
Действительно, трудовой договор с истцом оформлен в надлежащем порядке не был, подпись его в договоре отсутствует, что и принял в качестве единственного основания для удовлетворения иска суд 1 инстанции. Однако при этом в решении отсутствует оценка всех остальных имеющихся в деле доказательств, указанных выше и подтверждающих факт принятия истца на работу на время отсутствия другого работника, а не на постоянную ставку.
В соответствии со ст. 59 Трудового кодекса РФ, срочный трудовой договор заключается на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, за которым в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором сохраняется место работы.
В случае, когда ни одна из сторон не потребовала расторжения срочного трудового договора в связи с истечением срока его действия и работник продолжает работу после истечения срока действия трудового договора, условие о срочном характере трудового договора утрачивает силу и трудовой договор считается заключенным на неопределенный срок.
По правилам п.2 ч.1 ст.77 Трудового кодекса РФ, одним из оснований прекращения трудового договора является истечение срока трудового договора (статья 79 настоящего Кодекса), за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения.
Срочный трудовой договор, согласно ст.79 ТК РФ, прекращается с истечением срока его действия. О прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия работник должен быть предупрежден в письменной форме не менее чем за три календарных дня до увольнения, за исключением случаев, когда истекает срок действия срочного трудового договора, заключенного на время исполнения обязанностей отсутствующего работника.
Трудовой договор, заключенный на время исполнения обязанностей отсутствующего работника, прекращается с выходом этого работника на работу.
В данном случае работник был принят на работу на условиях срочного трудового договора, о чем свидетельствуют подписанные им приказы о приеме на работу на время отсутствия основного работника и его же как внутреннего совместителя.
Тот факт, что ответчик не оформил приказ о его увольнении сразу после выхода НГФ с больничного листа с 04.08.2020, сам по себе не свидетельствует о продолжении трудовых отношений между сторонами на постоянной основе. Как уже было указано выше, одновременно на период до 18.08.2020 (начала отпуска НГФ) истец подал заявление о предоставлении ему административного отпуска, в этот период не работал и зарплату не получал. Мотивом этих действий являлось достигнутое между сторонами соглашение, что его работа будет продлена на период отпуска НГФ до 16.09.2020, что также доказывает, что истец знал об отсутствии данной вакансии и работал временно, подписав 18.08.2020 соответствующий приказ.
То обстоятельство, что он рассчитывал на увольнение НГФ после окончания больничного и отпуска и на свое постоянное трудоустройство после этого, основанием для восстановления его на работе не является. НГФ на работу вышла и с выходом ее на работу он и был уволен, как это предусмотрено ст.79 ТК РФ, а его несостоявшиеся надежды на увольнение постоянного работника о незаконности увольнения истца со стороны ответчика не свидетельствуют.
Суд 1 инстанции верно установил, что в данном случае у ответчика не имелось существенного изменения условий труда по причинам организационного или технологического характера. Однако при изложенных выше обстоятельствах ответчик не обязан был предупреждать истца за два месяца об изменении существенных условий труда и предлагать ему другую работу, как посчитал суд 1 инстанции, так как при прекращении срочного трудового договора в связи с выходом на работу постоянного работника такая обязанность у работодателя отсутствует.
Тот факт, что ответчик предложил истцу другую должность накануне увольнения, от которой он отказался, свидетельствует лишь о намерении ответчика заполнить иную постоянную вакантную должность, учитывая желание истца работать у ответчика. Поэтому данное обстоятельство не имеет правового значения для разрешения возникшего спора при установленных выше обстоятельствах.
Поэтому доводы апелляционной жалобы в этой части заслуживают внимания, а решение суда 1 инстанции об удовлетворении требований истца о восстановлении на работе и взыскании оплаты за время вынужденного прогула подлежит отмене с вынесением в этой части нового решения об отказе истцу в удовлетворении данных требований. Следует также отметить, что постанавливая решение о признании незаконным приказа об увольнении от 16.09.2020, суд 1 инстанции вышел за пределы иска, так как из иска истца следует, что данные требования он не заявлял.
С учетом частичной отмены решения суда подлежит изменению и размер компенсации причиненного истцу морального вреда. Ответчик полагает, что она вообще не подлежит взысканию, однако нарушение трудовых прав истца с его стороны все же имело место быть. Как видно из материалов дела, ответчик при приеме истца на работу и далее трудовые отношения оформлял только приказами. Трудовой договор в надлежащей форме он с истцом не оформил, представленный им экземпляр трудового договора подписи истца не содержит.
Поэтому за данное нарушение ответчик обязан возместить истцу моральный вред в денежной форме, размер которой судебная коллегия полагает необходимым снизить до 5000 руб., поскольку судом 1 инстанции размер компенсации в сумме 10000 руб. был определен с учетом выводов о незаконности увольнения истца, что не нашло своего подтверждения в материалах дела. В то же время нарушение трудовых прав истца фактом не оформления с ним в надлежащей форме трудового договора подтвержден и это является доказательством причинения истцу нравственных переживаний. Иного вида морального вреда истцу не причинено, в деле соответствующих доказательств нет, поэтому достаточной и разумной будет являться сумма компенсации в размере 5000 руб.
Как уже было указано выше, основания для увольнения истца у ответчика имелись и процедура увольнения нарушена не была. Однако при этом была указана неправильная формулировка увольнения.
Согласно ст.394 ТК РФ, в случае признания формулировки основания и (или) причины увольнения неправильной или не соответствующей закону суд, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, обязан изменить ее и указать в решении основание и причину увольнения в точном соответствии с формулировками настоящего Кодекса или иного федерального закона со ссылкой на соответствующие статью, часть статьи, пункт статьи настоящего Кодекса или иного федерального закона.
Поэтому формулировка увольнения истца подлежит изменению на увольнение по п.2 ч.1 ст.77 Трудового кодекса РФ - истечение срока трудового договора (статья 79 Трудового кодекса РФ).
Как разъяснено в п. 61 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 (ред. от 24.11.2015) "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в случае доказанности того, что неправильная формулировка основания и (или) причины увольнения препятствовала поступлению работника на другую работу, суд в соответствии с частью восьмой статьи 394 Кодекса взыскивает в его пользу средний заработок за все время вынужденного прогула.
Истец на невозможность трудоустройства из-за неверной формулировки основания его увольнения не ссылался, в деле нет соответствующих доказательств.
Более того, как было указано выше, именно ответчик предложил ему трудоустройство на постоянную работу сразу после увольнения на вакантную должность с более высоким окладом, от чего истец отказался.
Поэтому основания для взыскания с ответчика среднего заработка за время вынужденного прогула по мотиву препятствия трудоустройству истца на другую работу формулировки его увольнения отсутствуют.
Решение в части возврата истцу госпошлины отмене не подлежит, поскольку по правилам трудового законодательства истец освобожден от уплаты госпошлины и она была уплачена им излишне.
Что касается госпошлины, подлежащей взысканию с ответчика, то поскольку с него в пользу истца взыскана компенсация морального вреда, то он обязан возместить государству госпошлину в размере 300 руб. по правилам ч.1 ст. 333.19 НК РФ.
При этом оснований для применения ст. 98 ГПК РФ в этой части не имеется, поскольку согласно разъяснений, содержащихся в п. 21,22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 1 о судебных издержках, частичное удовлетворения судом требований о взыскании компенсации морального вреда основанием для пропорционального распределения судебных издержек между сторонами не является.
Руководствуясь ст.ст.328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия,
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Заельцовского районного суда г.Новосибирска от 30 ноября 2020 года в части удовлетворения требований КПВ о признании незаконным приказа о прекращении трудового договора от 16.09.2020, восстановлении истца на работе в ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» в должности сторожа, взыскании оплаты за время вынужденного прогула в размере 46098,2 руб. отменить.
Постановить в этой части новое решение об отказе в удовлетворении данных требований КПВ
Решение Заельцовского районного суда г.Новосибирска от 30 ноября 2020 года в части взыскания с ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» компенсации морального вреда в пользу КПВ изменить. Снизить размер компенсации до 5000 руб.
С учетом этого изменить размер госпошлины, подлежащей взысканию с ответчика, указав, что с ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» в доход бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в размере 300 руб.
В остальной части решение Заельцовского районного суда г.Новосибирска от 30 ноября 2020 года оставить без изменения.
Апелляционную жалобу представителя ответчика ФГБУ «Западно-Сибирское управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» СОВ удовлетворить частично.
Председательствующий
Судьи
