Судья Гаврилец К.А. Дело № 33-2784/2019
Докладчик Зиновьева Е.Ю.
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда в составе:
председательствующего Зиновьевой Е.Ю.,
судей Вегелиной Е.П., Выскубовой И.А.,
при секретаре Смирновой Е.О.,
рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Новосибирске 19 марта 2019 г. дело по иску Мамонтова Вячеслава Анатольевича к ГК «Агентство по страхованию вкладов», ПАО «Татфондбанк» о защите прав потребителей, поступившее с апелляционной жалобой Мамонтова В.А. на решение Заельцовского районного суда г. Новосибирска от 14 декабря 2018 г.
Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Зиновьевой Е.Ю., судебная коллегия
у с т а н о в и л а :
Мамонтов В.А. обратился в суд с иском к ГК «Агентство по страхованию вкладов», ПАО «Татфондбанк» о защите прав потребителей.
В обоснование иска указано, что 19 ноября 2012 г. между ним и ПАО «Татфондбанк» был заключен кредитный договор № на предоставление кредита в сумме 2 150 000 руб. на потребительские нужды.
09 декабря 2016 г. в связи с предполагаемым отъездом он разместил на счете в банке денежные средства в размере 116 760,82 руб., предназначенные для списания кредитором в счет погашения платежа по договору за декабрь 2016 г. и январь 2017 г.
Приказом Центрального Банка России № с 15 декабря 2016 г. у ПАО «Татфондбанк» была отозвана лицензия на осуществление банковских операций, в силу чего ГК «Агентство по страхованию вкладов» объявило о наступлении страхового случая.
В январе 2017 г. истцу стало известно от сотрудников банка, что размещенные им на счете денежные средства были «заморожены» и не списаны в счет оплаты по кредитному договору, в связи с чем, у него образовалась задолженность по кредиту. Ему было предложено оплатить очередной платеж по кредиту повторно.
В связи с отсутствием на тот период необходимых денежных средств, а также при бесспорном отсутствии вины истца, он пытался урегулировать данную ситуацию, направляя в банк письма с изложением своей позиции, связанной с отсутствием вины в образовавшейся задолженности, при этом продолжал исправно вносить все платежи в соответствии с графиком.
07 марта 2017 г. г. истцом повторно осуществлены два платежа на сумму 69 300 руб. и 59 000 руб., в счет погашения образовавшейся задолженности за декабрь 2016 г. и январь 2017 г. Дальнейшие платежи вносились истцом в соответствии с графиком, последний платеж осуществлен 04 сентября 2017 г. в размере 59 000 руб., после чего остаток по сумме кредита составил 116 760,82 руб., т.е. сумму равную сумме, которую ГК «Агентство по страхованию вкладов» обязано выплатить в рамках страхования вкладов граждан.
Сотрудниками банка-агента АО «Россельхозбанк», куда истец обратился за получением страхового возмещения, ему было сообщено, что после того, как размер остатка по кредиту не будет превышать сумму страхового возмещения, сумма страхового возмещения будет автоматически перечислена в счет погашения остатка по кредиту. После этого, надеясь на добросовестность сотрудников банка и ГК «АСВ», истец не осуществлял никаких платежей и ожидал выдачу документов, подтверждающих полное закрытие кредита и исполнения всех обязательств. Однако в конце декабря 2017 г. ему поступила претензия от представителя конкурсного управляющего ПАО «Татфондбанк», в которой сообщалось о наличии просроченной задолженности в размере 144 144,67 руб., из которых: задолженность в сумме 116 483,05 руб., просроченные проценты в сумме 3 954,03 руб., штрафы (пени) по просроченной задолженности в сумме 23 352,01 руб., штрафы (пени) по просроченным процентам в сумме 355,56 руб.
После получения претензии истец обратился в банк-агент с заявлением о разъяснении причины возникновения задолженности и незачисления суммы страхового возмещения в счет погашения кредита. Однако ответ на данное письмо предоставлен не был.
15 февраля 2018 г. истец оплатил оставшуюся сумму по кредиту в размере 116 483 руб., а после погашения задолженности по кредиту, в марте 2018 г. банком-агентом АО «Россельхозбанк» был предоставлен ответ от 20 февраля 2018 г., в котором сообщено, что в соответствии с реестром ПАО «Татфондбанк» имеет обязательства перед Мамонтовым В.А. в размере 116 760,82 руб. и имеет встречные требования к Мамонтову В.А. в размере 120 437,10 руб., уже после того как он погасил всю имеющуюся задолженность без учета незаконно и необоснованно начисленных штрафов и пени.
Истец считает, что исполнял свои обязательства по кредитному договору в соответствии с его условиями, денежные средства в счет погашения задолженности вносились им своевременно.
Кроме того, указал, что ПАО «Татфондбанк» разместил в отношении истца отрицательную информацию в Бюро кредитных историй, что привело к реальному материальному ущербу, а именно: другие банки изменили ему кредитные лимиты и процентные ставки.
На неоднократные обращения истца о необходимости прекратить нарушение его прав, считать нарушение сроков платежей за декабрь 2016 года и январь 2017 года по вине банка и исключить незаконные начисления штрафов и пени, разъяснить порядок погашения кредита и наличие гарантий по внесению очередных платежей, в марте 2017 г. ему было сообщено, что на момент отзыва лицензии у ответчика, т.е. на 15 декабря 2016 г., находящиеся на лицевом счете принадлежащие истцу денежные средства попадают под действие Федерального закона «О страховании вкладов физических лиц в банках РФ», и истец сможет получить страховое возмещение в назначенном банке-агенте в установленные законом сроки. Разъяснений о порядке погашения задолженности по кредитному договору и получении страхового возмещения, а также реквизиты для внесения очередных платежей, которые изменились по сравнению с реквизитами 2016 г. в ответах не указывались, что свидетельствует о том, что ответчик не предпринял необходимых и разумных мер по обеспечению исполнения обязательств Мамонтова В.А. и при этом возложил всю ответственность за возможное нарушение сроков исполнения обязательств на истца с необоснованным начислением штрафов, пени и внесению негативных сведений в отношении Мамонтова В.А. в бюро кредитных историй, а впоследствии отказал в выдаче страхового возмещения в связи с невыплатой им начисленных штрафов и пени, что, по мнению истца, противоречит положениям ст. 12 Федерального заокна «О страховании вкладов физических лиц в банках Российской Федерации».
«Заморозив» внесенные им на счет банка денежные средства, ответчик нарушил положения гражданского законодательства (ст. 165.1 ГК РФ), закрепившего порядок направления юридически важных сообщений, поскольку он, как сторона кредитного договора, не был извещен установленным законом способом об изменении порядка погашения задолженности по кредитному договору.
Поскольку ответчик должным образом не уведомил истца о приостановлении деятельности банка, введении моратория и последствиях для истца, а также о порядке исполнения истцом своих договорных обязательств в условиях отзыва у банка лицензии и отсутствием в кредитном договоре ссылки на порядок действий в подобной ситуации, полагает, что его обязательства перед банком исполнены в полном объеме, штрафные санкции не подлежат применению, подлежит исключению размещенная ответчиком информация в Бюро кредитных историй, а также подлежат взысканию компенсация морального вреда и понесенные истцом расходы.
На основании изложенного, с учетом уточнений исковых требований Мамонтов В.А. просил суд признать его обязательства по кредитному договору № от 19 ноября 2012 г. исполненными без нарушений и в полном объеме; признать незаконными действия ПАО «Татфондбанк» и ГК «Агентство по страхованию вкладов» по начислению штрафов и пени; обязать ПАО «Татфондбанк» и ГК «Агентство по страхованию вкладов» исключить его из списка должников в бюро кредитных историй; взыскать с ГК «Агентство по страхованию вкладов» и ПАО «Татфондбанк» в его пользу компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб., незаконно удержанные суммы страхового возмещения в размере 3 954,05 руб., расходы по получению выписки кредитной истории физического лица в размере 1 000 руб., штраф.
Решением Заельцовского районного суда г. Новосибирска от 14 декабря 2018 г. в удовлетворении исковых требований Мамонтова В.А. отказано в полном объеме.
С указанным решением не согласился ФИО1, в апелляционной жалобе просит отменить решение, принять по делу новый судебный акт, которым удовлетворить заявленные требования.
В обоснование доводов апелляционной жалобы апеллянт указывает, что суд не дал надлежащей оценки доводам истца о том, что он не был надлежаще уведомлен банком о «заморозке» его денежных средств, введении моратория и порядке погашения задолженности по кредитному договору. Полагает, что представленная ответчиком копия страницы сайта не подтверждает указанного обстоятельства, так как выяснить вопрос о том, когда на ней были размещены сведения, не представляется возможным.
Автор жалобы отмечает, что, не являясь кредитором банка, он не предполагал и не мог предполагать, что мораторий будет распространятся на списание денежных средств со счета, открытого банком для погашения задолженности по заключенному с ним кредитному договору.
Кроме того, поскольку правовые последствия моратория могли возникнуть для истца только с момента его уведомления банком, истец полагает, что банк обязан был согласовать с ним новый график платежей по кредитному договору.
Представителем конкурсного управляющего ПАО «Татфондбанк» - Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» поданы возражения на апелляционную жалобу.
Истец и представители ответчиков, извещенные о времени и месте судебного заседания, в суд апелляционной инстанции не явились. Судебные извещения, возвращены за истечением срока хранения. Судебная коллегия, руководствуясь положениями ст. 167, ч. 1. ст. 327 ГПК РФ, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.
Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы на основании ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к следующему.
Из материалов дела следует, что 19 ноября 2012 г. между ФИО1 и ПАО «Татфондбанк» был заключен кредитный договор №, в соответствии с которым ФИО1 был предоставлен потребительский кредит в сумме 2 150 000 руб. сроком на 60 месяцев под 21 % годовых.
Во исполнение пункта 3.3 кредитного договора кредитор открыл на имя заемщика текущий счет № для исполнения обязательств по кредитному договору. По соглашению сторон обязательства по кредитному договору должны исполняться путем списания кредитором со счета заемщика денежных средств на условиях ранее данного заемщиком согласия.
09 декабря 2016 г. ФИО1 разместил на вышеуказанном счете денежные средства в размере 116 760,82 руб., предназначенные для списания кредитором в счет погашения будущих платежей по договору 19 декабря 2016 г. и 19 январь 2017 г.
Приказами Центрального Банка России № и № с 15 декабря 2016 г. у ПАО «Татфондбанк» была отозвана лицензия на осуществление банковских операций, в отношении ПАО «Татфондбанк» введен мораторий на удовлетворение требований кредиторов на срок три месяца, а также назначена временная администрация по управлению банком, функции которой возложены на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов».
В результате отзыва у банка лицензии и введения моратория у истца образовалась задолженность по кредитному договору в сумме 116 760,82 руб., поскольку денежные средства, размещенные истцом на счете, не были списаны банком в счет погашения задолженности по кредиту.
07 марта 2017 г. ФИО1 внес через кассу банка два платежа в сумме 63 900 руб. и 59 000 руб. в счет погашения данной задолженности, после чего вносил платежи по кредитному договору надлежащим образом до октября 2017 г.
Платежи 19 октября 2018 г. и 17 ноября 2017 г. в соответствии с графиком не были внесены истцом, в связи с чем, он был уведомлен о банком наличии задолженности по кредитному договору.
В связи с «заморозкой» денежных средств, внесенных истцом на счет 09 декабря 2016 г., Государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов» 22 июня 2018 г. выплатила истцу страховое возмещение в сумме 112 806,77 руб., мотивировав это тем, что из суммы страховой выплаты была удержана сумма встречных требований банка в виде процентов за пользование кредитом в размере 3 954,05 руб., начисленных в связи с погашением истцом платежей за декабрь 2016 г. и январь 2017 г. в марте 2017 г.
Обосновывая отсутствие своей вины в ненадлежащем исполнении обязательств по кредитному договору и заявляя требования о признании обязательств исполненными, истец ссылался на то, что не был надлежаще уведомлен об отзыве у ПАО «Татфондбанк» лицензии на осуществление банковских операций и введении моратория, а отказываясь впоследствии от внесения последних двух платежей по кредитному договору, полагал, что в счет их погашения будет автоматически направлена сумма страховой выплаты, поскольку его об этом устно уведомил банк-агент Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» - ПАО «Россельхозбанк».
Разрешая спор в указанной части и отказывая истцу в признании обязательств исполненными надлежащим образом, суд первой инстанции указал, что действия банка по начислению истцу задолженности не противоречат действующему законодательству.
При этом суд исходил из того, что отзыв у банка лицензии на осуществление банковских операций не освобождал истца от исполнения обязательств по кредитному договору, а факт достижения между ГК «Агентство по страхованию вкладов» и истцом соглашения о направлении суммы страховой выплаты на погашение двух последних платежей по кредитному договору не подтвержден материалами дела.
Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на нормах материального права, регулирующих спорные правоотношения, а также исследованных судом доказательствах.
Как предусмотрено статьей 20 Федерального закона от 02 декабря 1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности», с момента отзыва у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций:
1) считается наступившим срок исполнения обязательств кредитной организации, возникших до дня отзыва лицензии на осуществление банковских операций, если иное не предусмотрено Федеральным законом.
2) прекращается начисление предусмотренных федеральным законом или договором процентов и финансовых санкций по всем видам задолженности кредитной организации, за исключением финансовых санкций за неисполнение или ненадлежащее исполнение кредитной организацией своих текущих обязательств;
3) приостанавливается исполнение исполнительных документов об имущественных взысканиях, не допускается принудительное исполнение иных документов, взыскание по которым производится в бесспорном порядке, за исключением исполнения исполнительных документов о взыскании задолженности по текущим обязательствам кредитной организации;
4) если иное не предусмотрено федеральным законом, до дня вступления в силу решения арбитражного суда о признании кредитной организации несостоятельной (банкротом) или о ликвидации кредитной организации запрещается: совершение сделок с имуществом кредитной организации, в том числе исполнение кредитной организацией обязательств, за исключением сделок, связанных с текущими обязательствами кредитной организации, определяемыми в соответствии с настоящей статьей; исполнение обязанности по уплате обязательных платежей, возникшей до дня отзыва у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций; прекращение обязательств перед кредитной организацией путем зачета встречных однородных требований;
5) прекращаются прием и осуществление по корреспондентским счетам кредитной организации платежей на счета клиентов кредитной организации (физических и юридических лиц). Кредитные организации и учреждения Банка России осуществляют возврат платежей, поступающих после дня отзыва лицензии на осуществление банковских операций в пользу клиентов кредитной организации, на счета плательщиков в банках-отправителях;
6) кредитная организация осуществляет возврат клиентам кредитной организации их ценных бумаг и иного имущества, принятых и (или) приобретенных кредитной организацией за их счет по договорам хранения, договорам доверительного управления, депозитарным договорам и договорам о брокерском обслуживании.
Согласно пункту 22.10 Положения о временной администрации по управлению кредитной организацией, утвержденного Банком России 09 ноября 2005 г. № 279-П, в течение срока действия временной администрации, назначенной после отзыва у кредитной организации лицензии, запрещается заключение и совершение сделок с имуществом кредитной организации, в том числе исполнение кредитной организацией обязательств, включая погашение кредиторской задолженности в любой форме, осуществление зачета встречных однородных требований, исполнение обязанности по уплате обязательных платежей, возникшей до дня отзыва у кредитной организации лицензии, отчуждение имущества кредитной организации или прекращение обязательств перед кредитной организацией в иных формах, за исключением совершения сделок, связанных с исполнением текущих обязательств кредитной организации.
В соответствии с пунктом 1 статьи 189.85 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» кредиторы вправе предъявлять свои требования к кредитной организации в любой момент в ходе конкурсного производства, а также в порядке, установленном статьей 189.32 настоящего федерального закона, в период деятельности в кредитной организации временной администрации по управлению кредитной организацией.
Согласно статье 189.91 указанного закона все имущество кредитной организации, имеющееся на день открытия конкурсного производства и выявленное в ходе конкурсного производства, составляет конкурсную массу.
При этом, погашение требований кредиторов путем зачета требований в ходе конкурсного производства при банкротстве кредитных организаций не допускается (п. 31 ст. 189.96 вышеуказанного закона).
Как следует из приведенных положений закона в их взаимной связи, с момента отзыва лицензии банку запрещается совершение сделок с имуществом кредитной организации, в том числе по исполнению кредитной организацией обязательств, списанию денежных средств со счета заемщика в счет обязательств по кредитному договору, поскольку это приводит к зачету встречных требований, уменьшает имущество банка и нарушает права иных кредиторов банка.
Таким образом, принимая решение по делу, суд первой инстанции правомерно исходил из того, что у банка отсутствовали основания для списания со счета истца денежных средств, внесенных истцом на счет для погашения платежей за декабрь 2016 г. и январь 2017 г., так как производить списание денежных средств с момента отзыва у банка лицензии было запрещено.
При этом у заемщика возникло право требования к банку о возврате денежных средств, находящихся на его банковском счете, с момента отзыва лицензии у банка.
Между тем, поскольку перечень последствий отзыва у банка лицензии на осуществление банковских операций, предусмотренный ст. 20 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» является исчерпывающим и предусматривает освобождение заемщика по кредитному договору исключительно от начисления штрафных санкций, суд также правильно указал на то, что введение моратория не освобождало истца от уплаты основного долга и процентов за пользование кредитом.
При этом то обстоятельство, что истец не был персонально уведомлен банком о введении моратория и установлении запрета на списание денежных средств со счета, предназначенного для исполнения обязанностей по кредитному договору не свидетельствуют о недобросовестных действиях банка, поскольку в качестве способа уведомления заемщиков об отзыве у кредитной организации лицензии действующее законодательство предусматривает только размещение соответствующей информации на сайте Банка России. Факт размещения информации об отзыве лицензии на сайте Банка России в сети «Интернет» истец в ходе производства по делу не оспаривал.
При таких обстоятельствах нельзя согласиться с доводами истца о том, что последствия моратория могли наступить в отношении него только с момента получения уведомления банка о введении моратория.
Кроме того, как указывает истец в иске, о введении моратория ему стало известно из разговора с работником банка в январе 2017 г.
Как предусмотрено ч. 11 ст. 12 Федерального закона от 23 декабря 2003 г. № 177-ФЗ «О страховании вкладов в банках Российской Федерации», выплата возмещения по вкладам физического лица (за исключением вкладов индивидуальных предпринимателей, открытых для осуществления предпринимательской деятельности) вкладчику (наследнику - физическому лицу) может осуществляться по заявлению вкладчика (его представителя), наследника (его представителя) как наличными денежными средствами, так и путем перечисления денежных средств на указанный таким вкладчиком (его представителем), наследником (его представителем) банковский счет, открытый в банке.
Из содержания приведенной нормы права следует, что перечисление суммы страховой выплаты в счет погашения задолженности по кредитному договору носит заявительный характер.
Факт обращения ФИО1 с письменным заявлением в ГК «Агентство по страхованию вкладов» или банк-агент, в котором бы содержалось требование о перечислении суммы страховой выплаты в счет погашения задолженности, а равно на счет, открытый для погашения задолженности по кредитному договору, не подтвержден материалами дела.
При этом истец не отрицает, что последние два платежа по кредитному договору не были внесены им в установленный договором срок.
Поскольку график платежей по договору сторонами не изменялся, истец как заемщик обязан был вносить платежи согласно графику, соответственно, 19 октября 2017 г. и 17 ноября 2017 г., что им сделано не было. Обязанность согласования и подписания нового графика платежей у ответчика отсутствовала.
Кроме того, имея информацию о том, что в связи с мораторием, установленным Банком России, погашение кредита за счет денежных средств, находящиеся на текущем счете истца, не представляется возможным, ФИО1 не произвел погашение задолженности за декабрь 2016 г. и январь 2017 г. в последующем месяце. В связи с чем, ему обоснованно в соответствии с условиями договора были начислены пени за просрочку платежа с 16 февраля 2018 г.
Таким образом, обязательства по кредитному договору с ФИО1 нельзя считать исполненными надлежащим образом.
Сумма начисленной пени и период расчета истцом не оспаривается
Как следует из представленной ГК «Агентство по страхованию вкладов» в суд первой инстанции информации, ФИО1 выплачено страховое возмещение в размере 112 806,77 руб. за вычетом встречных требований в размере 3 954,05 руб. – суммы обязательств по кредитному договору на дату формирования реестра страхования. После полного погашения обязательств по кредитному договору, ФИО1 сможет получить оставшуюся сумму страхового возмещения.
При таких обстоятельствах, суд обоснованно отказал в удовлетворении исковых требований ФИО1 о признании его обязательства по кредитному договору от 19 ноября 2012 г. исполненными без нарушений в полном объеме.
Как следствие, остальные требования, являющиеся производными от основного требования, обоснованно оставлены судом без удовлетворения.
При таких обстоятельствах, поскольку доводы апелляционной жалобы не содержат оснований для отмены или изменения решения, она не подлежит удовлетворению.
Принимая во внимание, что обстоятельства дела установлены судом верно, доказательствам по делу дана надлежащая правовая оценка с учетом требований об их относимости, допустимости и достоверности, нарушений норм материального и процессуального права судом не допущено, оснований для отмены принятого решения по доводам апелляционной жалобы не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия
о п р е д е л и л а :
Решение Заельцовского районного суда г. Новосибирска от 14 декабря 2018 г. в пределах доводов апелляционной жалобы оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
