Судья Свящева О.Ю. дело № 22-2703/2016
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г.НижнийНовгород 01 июня 2016года
Нижегородский областной суд в составе:
председательствующего судьи Бакулиной Л.И.,
судей Митягиной И.Ю., Первушкина Н.В.,
с участием:
прокурора Дмитриевой М.И.,
представителя потерпевшего ГП НО «<данные изъяты>»
ФИО17,
оправданной ФИО1,
защитников – адвоката адвокатской коллегии №ФИО6,
представившей удостоверение № и ордер №,
адвоката адвокатской конторы <адрес> г. Н. Новгорода
ФИО19, представившего удостоверение №
и ордер №,
при секретаре ФИО7,
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Первушкина Н.В. уголовное дело № с апелляционным представлением (основным и дополнительными) государственного обвинителя ФИО8, с апелляционной жалобой представителя потерпевшего ФИО17- директора ГП НО «<данные изъяты>», с возражениями государственного обвинителя ФИО8 на апелляционную жалобу представителя потерпевшего о возвращении уголовного дела прокурору, с возражениями защитников – адвоката коллегии адвокатов №ФИО6, адвоката адвокатской конторы <адрес> г.Н.Новгорода ФИО19, действующих в интересах оправданной ФИО1, на апелляционное представление государственного обвинителя и апелляционную жалобу представителя потерпевшего, с возражениями оправданной ФИО1 на дополнительное апелляционное представление государственного обвинителя
на приговор Лукояновского районного суда Нижегородской области от 11.11.2015 года,
которым
ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженка <адрес><данные изъяты>, проживающая по адресу: <адрес>, <данные изъяты>, <адрес>,
не судимая,
признана невиновной и оправдана по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст.160 УК РФ на основании п.1 ч.1 ст.27, п.2 ч.2 ст.302 УПК РФ, в связи с непричастностью к совершению преступления,
За оправданной ФИО1 признано право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием в соответствии со стст. 134, 135 УПК РФ.
В силу положений ч. 2 ст. 306 УПК РФ, гражданский иск, заявленный представителем гражданского истца ФИО17 о возмещении причиненного преступлением материального ущерба на сумму <данные изъяты>, оставлен без рассмотрения.
Судьба вещественных доказательств определена.
Заслушав стороны, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления (основного и дополнительных) гос.обвинителя, апелляционной жалобы представителя потерпевшего ФИО17- директора ГП НО «<данные изъяты>», возражений гос.обвинителя, возражений защитников в интересах оправданной, возражений оправданной на представления и жалобу, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
ФИО1 оправдана по предъявленному обвинению в том, что, занимая должность главного бухгалтера в ГП НО «<данные изъяты>», используя свое служебное положение, совершила присвоение, то есть хищение вверенного ей имущества, принадлежащего ГП НО «<данные изъяты>», причинив материальный ущерб на общую сумму <данные изъяты> руб. <данные изъяты>.
Допрошенная в судебном заседании подсудимая ФИО1 вину в предъявленном обвинении не признала.
В апелляционном представлении от ДД.ММ.ГГГГ государственный обвинитель ФИО8 считает приговор незаконным, необоснованным и подлежащим отмене, поскольку судом были нарушены стст.6,60 УК РФ, стст.307,308 УПК РФ. Выводы суда о непричастности ФИО1 к совершению преступления, предусмотренного ч.3 ст.160 УК РФ, не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Считает, что суд необоснованно признал недопустимыми доказательствами показания ряда свидетелей, т.к. оснований для признания их недопустимыми не имеется.
Просит приговор суда отменить и направить уголовное дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.
В дополнительном апелляционном представлении от ДД.ММ.ГГГГ государственный обвинитель ФИО8 указывает, что выводы суда о непричастности ФИО1 к совершению преступления не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. В оправдательном приговоре суд необоснованно признал в качестве недопустимых доказательств показания свидетелей ФИО15, ФИО21, ФИО9, ФИО10, ФИО14, ФИО31, ФИО11, ФИО16, ФИО27
Допрос указанных лиц проводился в соответствии с требованиями УПК РФ, протоколы допросов данных свидетелей соответствуют требованиям ст. 190 УПК РФ.
Из показаний свидетелей ФИО10, ФИО9 и ФИО14 следует, что между директором ГП НО «<данные изъяты>» ФИО17 и ФИО1 состоялся разговор о фанере, за которую ФИО1 обещала внести деньги в кассу предприятия. Кроме того, данным свидетелям стало известно, что ФИО1 в 2012 году фанеру из ООО «<данные изъяты>» отвезла к себе домой. Таким образом, суд необоснованно посчитал показания данных свидетелей голословными.
Оснований не доверять показаниям данных свидетелей не имеется, какой-либо личной или иной заинтересованности данных свидетелей суд не установил.
Из показаний ФИО1 следует, что она была в ООО «<данные изъяты>» ДД.ММ.ГГГГ по личным делам, однако, из показаний работников предприятия, ФИО26, ФИО27 следует, что ФИО1 они не знают.
Суд не учёл, что ФИО1, являясь главным бухгалтером ГП НО «<данные изъяты>», имела свободный доступ к журналу выдачи доверенностей, и к самим доверенностям. Доводы суда о том, что в журнале учёта выдачи доверенностей за получение доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ стоит не подпись ФИО1 не означает, что она её не получала.
Суд не учёл, что согласно бухгалтерской документации (товарной накладной № от ДД.ММ.ГГГГ, счёт - фактуры № от ДД.ММ.ГГГГ, доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ), журналу разовых пропусков ООО «<данные изъяты>» за 2011-2012 г.г., показаниям свидетеля ФИО20, - ФИО1 была в ООО «<данные изъяты>» ДД.ММ.ГГГГ.
Исходя из обстоятельств дела, установленных судом, ФИО1 получала фанеру, сорт фанеры не имеет значения, что подтверждается оглашенными в судебном заседании показаниями бывшего гл.бухгалтера ООО «<данные изъяты>» ФИО27 и ссылается на ее показания.
Суд не принял во внимание показания свидетеля ФИО12, согласно которым, в ходе осмотра места происшествия ДД.ММ.ГГГГ в надворных постройках дома ФИО1 была обнаружена фанера, по внешним признакам которая (размер, цвет, клей) схожа с фанерой, которая была отпущена ФИО1 в ООО «<данные изъяты>».
Из приговора следует, что материальный ущерб ГП «<данные изъяты>» был выявлен в результате проведения инвентаризации ДД.ММ.ГГГГ, однако проведенной судебно- почерковедческой экспертизой № от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что в результатах инвентаризации ГП «<данные изъяты>», проведенной комиссией во главе с директором ФИО17, по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д.204), подпись от имени члена комиссии ФИО22 выполнена не им, а другим лицом, что свидетельствует о том, что его подпись в результатах инвентаризации подделана неизвестным лицом.
Однако суд не учел, что другие члены комиссии, проводившие инвентаризацию, подтвердили достоверность сведений, полученных в результате инвентаризации.
Выводы суда о том, что ФИО1 не являлась материально-ответственным лицом, не влияет на доказанность ее вины в части хищения фанеры.
Считает, что исследованные в ходе судебного заседания доказательства полностью доказывают виновность ФИО1 в совершении преступления по ч.3 ст.160 УК РФ.
Просит приговор отменить и направить уголовное дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.
В дополнительном апелляционном представлении от ДД.ММ.ГГГГ прокурор района ФИО13 полагает, что судом дана неверная оценка исследованным доказательствам.
Несмотря на то, что с ФИО1 не заключался отдельный договор о полной материальной ответственности, она фактически являлась материально ответственным лицом, с ней заключался трудовой договор, в котором прописана её полная материальная ответственность как главного бухгалтера. Отсутствие договора о полной материальной ответственности не свидетельствует о том, что ФИО1 не совершала хищение. Вопреки доводам суда о том, что ФИО1ДД.ММ.ГГГГ с 13 часов 1 минут до 16 часов 40 минут находилась на территории ООО «<данные изъяты>» для решения вопроса о задолженности последнего перед ГП «<данные изъяты>», из показаний главного бухгалтера ООО «<данные изъяты>» ФИО32 и директора Сорокина следует, лично с ФИО1 не знакомы и её не видели.
Опровергая показания представителя потерпевшего ФИО17 и свидетеля ФИО12 по поводу размера фанеры обнаруженной у ФИО1, суд оставил без внимание, что Хорошевым фанера не измерялась, ставились приблизительные цифры, фактически размер определялся «на глаз». Хорошев описывает обнаруженную у ФИО1 фанеру как жёлтого цвета, по краям отщепления, клееная красным клеем.
Описание фанеры, обнаруженной ФИО28 у ФИО1, подтверждается также показаниями свидетеля ФИО18, которая указала на схожесть ее по внешним признакам с выпускаемой фанерой в ООО. Сама ФИО1 в суд представила документы на приобретение ею гипсокартона.
Судом не принята во внимание разница того, что гипсокартон визуально существенно отличается от фанеры обнаруженной ФИО33 и ФИО34 у ФИО1 и перепутать их визуально невозможно, при этом показания ФИО35 согласуются с показаниями ФИО36 также видевшего эту фанеру у ФИО1, часть фанеры была уже прибита к стенами сарая, а при проведении обыска, её не оказалось.
Суд, придя к выводу о том, что доверенность № на получение товарно- материальных ценностей от ДД.ММ.ГГГГ исходя из судебно- почерковедческой экспертизы получена не ФИО1, не учел, что ФИО1, являясь главным бухгалтером ГП НО «<данные изъяты>», имела свободный доступ к журналу выдачи доверенностей и к самим доверенностям. Не соглашаясь с вывода суда, указывает, что отсутствие ее подписи не означает неполучение ФИО1 данной доверенности. При этом, имея свободный доступ к журналу выдачи доверенностей, ФИО1 имела возможность поставить любую подпись за полученную доверенность. Свидетель ФИО14 могла выдать ФИО1 незаполненный бланк доверенности, ФИО15 подтвердил, что он подписывал чистый бланк доверенности, а тот, кто ехал бланк заполнял, такая практика существовала.
Суд, оправдывая ФИО1, сослался на то, что в доверенности не указано, какие товарно-материальные ценности она должна была получить, а также название организации, в которой их следует получить. При этом, суд не учёл, что доверенность № находится в ООО «<данные изъяты>», которое производит только фанеру и по ней она была отпущена свидетелю ФИО37. Именно у ООО была задолженность перед лесхозом, без доверенности никто ему фанеру не отпустил бы.
Ссылаясь на показания свидетелей ФИО38 и ФИО39, указывает, что фанера могла быть получена ФИО40 в то время, как ФИО1 оформляла документы в бухгалтерии ООО «ФИО41», не установление лица, отпустившего фанеру ФИО42 не свидетельствует о том, что её не получила ФИО1
Что касается сортности фанеры, полученной ФИО1, свидетель ФИО16 показала, что, скорее всего, была изменена номенклатурная карточка и подписано слово «брак».
Считает, что суд необоснованно пришёл к выводу, что действиями ФИО1 не причинён ущерб лесхозу, на том основании, что отсутствует бухгалтерская операция на сумму <данные изъяты> рублей между ООО и лесхозом, проигнорировав при этом показания свидетеля ФИО43, которая показала, что поскольку на склад лесхоза фанера не поступила, не произошло погашение взаиморасчётов между организациями. Задолженность на вышеуказанную сумму числится за ООО «<данные изъяты>». Поэтому недостача на складе в 2011 г обнаружена не была. Она была выявлена после сверки с ООО, что подтверждается также показаниями свидетеля ФИО44
Судом признан недопустимым доказательством акт об инвентаризации от ДД.ММ.ГГГГ на том основании, что акт заверен не членом комиссии ФИО45, а другим лицом. Однако, из показаний других членов комиссии следует, что инвентаризации проводилась и данный акт ими был заверен подписями.
Суд указал, что инвентаризация проведена на ДД.ММ.ГГГГ Акт об инвентаризации подписан главным бухгалтером лесхоза ФИО46, приступившей к обязанностям главного бухгалтера только с ДД.ММ.ГГГГ, при этом, суд не учел показания свидетеля ФИО47, из которых следует, что данные за проверяемый месяц бывают в середине следующего месяца.
Таким образом, инвентаризация фактически проводилась в январе 2013 года, когда проверялись остатки на ДД.ММ.ГГГГ, сверки могли какое – то время не проводиться.
Оправдывая ФИО1, суд указал, что по документам лесхоза (аудиторская проверка) недостача отсутствует, однако, не учёл показания свидетелей, из которых следует, что фанера на склад не поступила, и эта недостача не могла быть выявлена при аудиторской проверке, поскольку за ООО «ФИО48 числилась задолженность в сумме <данные изъяты> рублей.
Оправдывая ФИО1 суд, в том числе принял во внимание, что в заявление написанным директором лесхоза ФИО49 в ОМВД России по <адрес> содержатся сведения о хищении денежных средств из кассы лесхоза на сумму <данные изъяты> руб. ФИО1 и ФИО50. Во втором заявлении ФИО51 указал о хищении фанеры ФИО52.
Содержание данных заявлений не может свидетельствовать о непричастности ФИО1 к хищению фанеры, поскольку обстоятельства хищения и лица причастные к нему должны устанавливаться правоохранительными органами.
По мнению обвинения, отсутствие договора о полной материальной ответственности ФИО1 и об отсутствии письма об условиях взаиморасчётов между предприятиями также не может говорить о непричастности ФИО1 к хищению фанеры.
Суд не принял во внимание показания свидетелей, подтвердивших факт проведения оперативных совещаний.
Оправдывая ФИО1, и основываясь на её показаниях, суд сделал необоснованный вывод о том, что директоры лесхоза ФИО53 и ФИО54 не требовали с неё возврата фанеры, и она не обещала вернуть деньги за фанеру, поскольку оперативные совещания не проводились и протоколы этих совещаний отсутствуют, что противоречит показаниям свидетелей, работников лесхоза, которые в суде утверждали, что оперативные совещания («летучки») проводились, и что ФИО1 на них обещала внести в кассу лесхоза денежные средства за фанеру.
Кроме того, суд оправдывая ФИО1, указал, что недостача выявлена по акту инвентаризации от ДД.ММ.ГГГГ Однако, ФИО55 в лесхозе на тот момент уже не работал, в связи с чем, не мог требовать с ФИО1 вернуть фанеру. При этом судом не принято во внимание, что ФИО56 ещё в 2011 г. было известно, что фанера в лесхоз не поступила, и он пытался решить вопрос с ФИО1 о возврате фанеры или денег, что следует из его показаний, и показаний свидетелей.
Суд признал недопустимыми доказательствами показания свидетелей, сотрудников лесхоза, на том основании, что они являются действующими работниками, и находятся в прямой подчиненности у представителя потерпевшего ФИО17, заинтересованы в исходе дела, их показания наряду с показаниями свидетеля ФИО15 основаны на догадках, предположениях, слухах, данные свидетели не смогли указать источник своей осведомленности, однако это противоречит требованиям закона и материалам уголовного дела, поскольку отсутствуют правовые основания считать их заинтересованными лицами, только на том основании, что они в настоящий момент работают в лесхозе. О факте получения ФИО1 фанеры и требовании с неё возврата денег, данные свидетели неоднократно слышали от ФИО57 и ФИО58 на оперативных совещаниях, при этом ФИО1 обещала погасить задолженность. В связи с этим, показания данных свидетелей не являются голословными.
По аналогичным основаниям суд признал недопустимыми доказательствами показания свидетелей, работников ООО «<данные изъяты>», так как их показания носят субъективно-оценочный характер, являются самостоятельной субъективной оценкой доказательств, основаны на догадках и предположениях.
Однако, это также не основано на законе, не доверять показаниям данных свидетелей нет оснований. При этом суд необоснованно принял во внимание показания ФИО1 и Норовяткина.
Просит приговор суда отменить и направить дело на новое судебное рассмотрение в ином составе суда.
В апелляционной жалобе представитель потерпевшего ГП НО «<данные изъяты>» ФИО17 считает приговор незаконным и подлежащим отмене. Не оспаривая вывод суда об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления по ч.3 ст.160 УК РФ, однако считает, что содержится иной состав хищения, имущество ФИО1 и ФИО59 получено незаконно. Лицо, распорядившееся похищенным имуществом не установлено, в отношении ФИО60 отсутствует обязательное решение уполномоченного органа в порядке стст. 144-146 УПК РФ, незаконно получившего имущество со склада ООО «<данные изъяты>» и это обстоятельство не расследовалось, что, по мнению автора жалобы, является грубейшим нарушением уголовно-процессуального законодательства.
Не соглашается с мнением суда в части отсутствия ущерба, причиненного ГП НО «<данные изъяты>» в результате незаконного получения ТМЦ ФИО1 и ФИО61 со склада ООО «<данные изъяты>» и последующей пропажей фанеры, о непричастности подсудимой к совершению именно хищения (но не присвоения) в связи с заключением судебной бухгалтерской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, по которой нельзя установить причину создания дебиторской задолженности в размере <данные изъяты> руб., об отсутствии причинно-следственной связи между ненадлежащим ведением бухгалтерского учета возникшего в связи с ненадлежащим выполнением своих должностных обязанностей ФИО1 и пропажей фанеры, при этом ссылается на установленные судом обстоятельства.
Считает, что суд должен был возвратить дело прокурору в порядке ст.237 УПК РФ в связи с наличием существенных нарушений УПК РФ, допущенных в ходе предварительного расследования, которые исключают возможность принятия судом решения по существу. Вынесение судом оправдательного приговора при наличии неустранимых нарушений уголовного и уголовно-процессуального законодательства является незаконным, при этом нарушаются права потерпевшего, предусмотренные ст.52 Конституции РФ и п.1 ч.1 ст.6 УПК РФ.
Приводит собственный анализ законодательства и указывает, что товарно-материальные ценности фактически подсудимой ФИО1 не вверялись, т.к. доверенность на получение товарно-материальных ценностей подсудимой не подписывалась, в книге учета выданных доверенностей ее подпись отсутствует, а, следовательно, отсутствует законное основание для их получения ФИО1 и ФИО62 со склада ООО «<данные изъяты>».
Поскольку участие в получении товарно-материальных ценностей свидетеля ФИО20 является незаконным, то по нему должно быть вынесено решение в порядке ст.144-146 УПК РФ, однако органами предварительного следствия такого решения не выносилось, что является существенным и неустранимым нарушением уголовного и уголовно-процессуального законодательства РФ, а также основанием для возвращения уголовного дела прокурору.
Анализируя практику Верховного Суда РФ по делам о мошенничестве, присвоении и растрате, считает, что в действиях ФИО1 имеется состав преступления, предусмотренный ч.3 ст.159 УК РФ.
При этом указывает, что ФИО1 совместно с ФИО63 получила товарно-материальные ценности со склада ООО «<данные изъяты>», пользуясь именно своим служебным положением и личным знакомством с руководством ООО «<данные изъяты>». Ссылка подсудимой на подпись ФИО64 в получении фанеры не имеет правового значения для освобождения ФИО1 от ответственности, т.к. какого-либо законного основания для поездки и получения фанеры у нее, даже как у гл.бухгалтера и <данные изъяты> не было, но ФИО1 в процессе получения фанеры совершала активные действия, а именно обращалась в административное здание ООО «<данные изъяты>» своими действиями за счет своего авторитета обеспечивала успешность совершаемого хищения в форме мошенничества.
Учитывая вышеизложенное, считает, что выводы суда, изложенные в оправдательном приговоре в отношении ФИО1 не соответствует фактическим обстоятельствам дела, судом применена не та статья Особенной части УК РФ, которая подлежала применению, а также в нарушении ч.1 ст.237 УПК РФ при наличии оснований для возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения суд вынес незаконный оправдательный приговор.
Просит отменить приговор суда и передать дело на новое судебное рассмотрение либо возвратить уголовное дело прокурору.
В возражениях гос.обвинитель ФИО8 на апелляционную жалобу представителя потерпевшего ФИО17 в части возвращения дела прокурору, считает выводы суда о непричастности ФИО1 к совершению преступления, предусмотренного ч.3 ст.160 УК РФ не соответствует фактическим обстоятельствам дела, однако оснований для возвращения дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ не имеется.
Просит приговор суда отменить и направить дело на новое рассмотрение в суд в ином составе суда.
В возражении на апелляционные представления оправданная ФИО1 не согласилась с приведенными в них доводами, указала, что письменный договор о полной материальной ответственности с ней не заключался, она не являлась материально-ответственным лицом, факт её нахождения ДД.ММ.ГГГГ на территории ООО «<данные изъяты>», не свидетельствует о хищении. Похищенная фанера у ФИО1 не обнаружена, обнаружена в её надворных постройках другая фанера, не совпадающая по размерам с похищенной, и делать замеры «на глазок» влечет недопустимость доказательств. По фотографиям невозможно определить ни размер, ни цвета. Найденная фанеры не была изъята и не была идентифицирована как похищенная. Свидетель ФИО18 не специалист и не могла сделать сравнение фанеры по фотографиям. Вывод прокурора о том, что ФИО1, имея доступ к журналу выдачи доверенностей и поэтому получила доверенность, носит голословный характер, доверенность № от ДД.ММ.ГГГГ на получение фанеры она не оформляла и не получала, подпись в журнале ей не принадлежит. Указанная доверенность не предусматривает получение фанеры в ООО «<данные изъяты>», и по ней получить фанеру было бы невозможно. Отсутствует связь между доверенностью № на имя ФИО1 и товарной накладной №, по которой была отпущена ФИО65 фанера. Доказательств получения фанеры именно ФИО1 не имеется. Ущерба лесхозу не причинено. Задолженность в ООО «<данные изъяты>» по номеру счета 62 в сумме <данные изъяты> рублей <данные изъяты> коп., выявленная в акте инвентаризации от ДД.ММ.ГГГГ а также в акте документальной проверки по результатам инвентаризации от 01.12. 2012 года и от 15.04. 2013 года образовалась по другой товарной накладной - № от 23.01. 2012 года, когда в этот день приезжал некий ФИО1 из Починок. Взаимных расчетов между ООО «Сатис-Мебель» и ГП НО «Разинский лесхоз» не проводилось, недостачи в лесхозе не выявлено. Свидетель ФИО66 подтвердил невиновность ФИО1, пояснив, что фанеру для ФИО1 не получал, и к ней домой не привозил. Спорная фанера ФИО1 не вверялась, и иным образом она фанеру не получала, доказательств обратного нет. Никто из допрошенных лиц факт присвоения ФИО1 Фанеры не видел, показания свидетелей основаны на слухах, догадках и предположениях. Директор ФИО67 не мог требовать возврата фанеры, поскольку он был уволен до проведения инвентаризации. Действующие работники лесхоза, как свидетели, являются заинтересованными лицами, и также основаны на догадках, слухах. Работники ООО «<данные изъяты>» не видели, получала или нет ФИО1 фанеру, не видели её с доверенностью и не видели ФИО68. Все обвинения ФИО1 построены на пустом, незаполненном бланке доверенности №, которая ей не выдавалась, в товарной накладной № она не расписывалась в получении фанеры, факт выдачи пропусков свидетельствует лишь о факте нахождения ФИО1 на территории ООО «<данные изъяты>», и не свидетельствует о хищении, ссылаясь на презумпцию невиновности, считает свое оправдание обоснованным.
В возражениях адвокаты ФИО6 и ФИО19, действующие в интересах оправданной ФИО1 на апелляционную жалобу представителя потерпевшего и апелляционное представление гос.обвинителя, не соглашаясь с их доводами, считают приговор законным обоснованным, выводы суда соответствующим фактическим обстоятельствам дела. При этом указывают, что апелляционное представление от ДД.ММ.ГГГГ не содержит конкретных пояснений – какие именно выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, также в нем не сообщается показания каких именно свидетелей, по мнению обвинения, суд необоснованно признал недопустимыми; стст.6,60 УК РФ и стст.307,308 УПК РФ в представлении перечислены формально, какие именно принципы уголовного и уголовно-процессуального закона нарушены судом; в нарушение п.4 ч.1 ст.389.6 УПК РФ апелляционное представление не содержит доводы лица, подавшего представление, с указанием оснований, предусмотренных статьей 389.15 настоящего Кодекса; при этом выводы суда, по мнению обвинения, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, в то время как в УПК говорится о «фактических обстоятельствах уголовного дела, установленных судом первой инстанции».
Фактически выступая в защиту оправданной ФИО1, представитель потерпевшего выразил согласие с тем, что суд обоснованно не увидел в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного по ч.3 ст.160 УК РФ, при том, что не установлено лицо, непосредственно распорядившееся похищенным имуществом.
Предлагая применить при апелляционном рассмотрении дела п.5 ст. 389.15 УПК РФ, представитель потерпевшего не сообщает - какие именно требования УПК нарушены при составлении обвинительного заключения в отношении ФИО1, в какой степени, и что это «исключает возможность постановления судом приговора».
Предположение представителя потерпевшего, что ФИО1 обращалась в административное здание <данные изъяты>, пользуясь авторитетом и обеспечивая успешность совершаемого хищения в форме мошенничества» противоречит показаниям работников «<данные изъяты>», полученным в ходе судебного следствия, а именно свидетелей ФИО69, ФИО70, ФИО71
Предположение представителя потерпевшего, что «ФИО1 совместно с Норовяткиным получила товарно-материальные ценности со склада <данные изъяты>...» не подтверждается ни одним документом, ни одним свидетельским показанием, рассмотренными в установленном порядке судом первой инстанции.
Защита считает, что сам факт пребывания ФИО1ДД.ММ.ГГГГ на территории ООО «<данные изъяты>» не может являться доказательством совершения ФИО1 инкриминируемого преступления, поскольку в судебном заседании ФИО1 пояснила, что не помнит, когда именно была в ООО «<данные изъяты>», но помнит причину - урегулирование финансовой задолженности ООО «<данные изъяты>» перед ГП НО «<данные изъяты>», а не получение фанеры в счет взаимных расчетов, т.к. взаимных расчетов не было и не могло быть, как не предусмотренных договором № от ДД.ММ.ГГГГ.
Согласно условиям договора № от ДД.ММ.ГГГГ ООО «<данные изъяты>» отпускает ГП НО «<данные изъяты>» фанерный кряж березовый, по цене <данные изъяты> руб. за 1 куб.м. ГОСТ 9462-88, при поступлении денежных средств на счет предприятия.
В данном договоре не указан порядок и форма взаиморасчета, в рамках которого отпускалась бы фанера, а также стоимость указанного товара.
В связи с тем, что документы о взаимном расчете между ООО «<данные изъяты>» и ГП НО «<данные изъяты>» отсутствуют, невозможно достоверно установить - каким образом взаимный расчет должен был быть осуществлен, а также каким товаром и на каких условиях.
В отношении свидетеля ФИО20 по факту получения фанеры, являющейся предметом инкриминируемого ФИО1 преступления, в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ проведена проверка и вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, что не свидетельствует о нарушении уголовно-процессуального закона.
В мае 2011 года операция на сумму <данные изъяты> рублей не была отражена по бухгалтерским проводкам ни у ГП НО «<данные изъяты>», ни у «<данные изъяты>». Данная сумма поставлена на расчеты лишь в январе 2012 г. по накладной № от ДД.ММ.ГГГГ, а не по накладной № от ДД.ММ.ГГГГ, представленной стороной обвинения в качестве доказательства.
При этом, согласно журналу учета пропусков ООО «<данные изъяты>», ДД.ММ.ГГГГ в ООО «<данные изъяты>» прибыл некто ФИО1 из Починок. Логично предположить, что именно ФИО1 - являющемуся однофамильцем оправданной, принадлежит накладная № и именно по его накладной бухгалтерская проводка оформлена надлежащим образом, но не накладной № от ДД.ММ.ГГГГ.
Отсутствие ущерба ГП НО «<данные изъяты>» подтверждается актами сверок между ООО «<данные изъяты>» и ГП НО «<данные изъяты>» без подписей сторон и печатей за период май 2011 г. (л.д. 215-216, т.1) - данные с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, предоставленные Разинским лесхозом, представляют собой выборку, не содержащую достоверных данных, отсутствует сальдо на начало в размере <данные изъяты> рублей, акт составлен в одностороннем порядке. Сальдо по акту без всяких расхождений и составляет <данные изъяты> рублей в пользу ГП НО «<данные изъяты>», а вот в справке к акту почему-то стоит сумма <данные изъяты>, что ставит под сомнение подлинность и достоверность данных документов.
«Сатис-Мебель» суду представлены документы, содержащие расхождения в характеристике фанер, на май 2011 г. в ООО «<данные изъяты>» находилась фанера с характеристиками «строительная фанера» и не представлено документов о наличии фанеры с характеристикой «брак». Это подтверждается так же показаниями бывшего главного бухгалтера ООО «<данные изъяты>» ФИО72 и документами, имеющимися в уголовном деле.
На основании проведенной по делу судебной бухгалтерской экспертизы с нарушением правил бухгалтерского учета, полагают, нельзя определить причастность ФИО1 к пропаже фанеры и созданию дебиторской задолженности, поскольку выводы экспертизы 1975/1976 от ДД.ММ.ГГГГ не просто не подтверждают версию обвинения, а опровергают её по всем пунктам.
Принадлежность оправданной ФИО1 подписи в журнале выдачи доверенностей экспертизой не подтверждена, в связи с чем, защита считает, что документы, имеющиеся в материалах дела, не подтверждают отпуск фанеры ФИО1
Показания свидетелей, допрошенных по данному уголовному делу, как на стадии предварительного расследования, так и в судебных заседаниях, не несут никакого доказательственного значения, в их показаниях отсутствует конкретика и логичность.
Однако самого факта присвоения фанеры никто не видел, а также конкретных обстоятельств, присвоения либо хищения фанеры никто не знает. Все показания свидетелей основываются на слухах, догадках и предположениях, в связи с чем, считают, что существенных нарушений закона, являющихся препятствием к рассмотрению данного уголовного дела, таких, которые суд не мог бы устранить самостоятельно, по ходатайству сторон или по своей инициативе, допущено не было.
В связи с чем, оснований для возвращения дела прокурору для устранения нарушений не имеется.
Защитники оправданной просят оставить приговор без изменения, апелляционные представления и жалобу без удовлетворения.
В суде апелляционной инстанции прокурор доводы представлений поддержала, считает, что выводы суда и используемые формулировка не основаны на законе. Судом первой инстанции дана неверная оценка доказательствам, суд оценил доказательства однобоко, использовал недопустимые формулировки. ФИО1 в присутствии свидетелей признавалась в присвоении фанеры, обещала вернуть за неё деньги. Суд не обоснованно не принял во внимание показания этих свидетелей, а взял за основу показания ФИО1 Недопустимость протокола осмотра сарая ФИО1 не оспаривается, но свидетели, проводившие осмотр видели в сарае фанеру, по признакам схожую с похищенной.
Просит приговор отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство.
Представитель потерпевшего ФИО17 доводы своей апелляционной жалобы поддержал, считает, что если доверенность выдана на имя ФИО1, то независимо от того она или другое лицо получили фанеру, ФИО1 должна отвечать за сохранность фанеры. ФИО1 ему, когда он вступил в должность директора лесхоза, призналась, что присвоила фанеру, обещала внести за неё деньги, об этом он спрашивал ФИО1 на оперативных совещаниях, где она не отрицала факт присвоения, считает, что хищение было совершено.
Просит приговор отменить и дело передать на новое рассмотрение.
Оправданная ФИО1 с доводами апелляционных представлений и жалобы не согласилась, поддержала свои возражения, пояснила, что она доверенность и фанеру не получала, нигде за это не расписывалась. Случай с фанерой был выявлен при назначении нового директора лесхоза, документов от ООО «<данные изъяты>», подтверждающих получение лесхозом фанеры к ним не поступали, не было сверки расчетов, и задолженность осталась за ООО «<данные изъяты>», которое в расчетах не ставить доверенность и накладную как бухгалтерскую документацию и выдаче фанеры. По имеющейся в деле накладной отпуск фанеры не мог быть. По акт сверки имелись разногласия в результатах, вывод не сделан, и не могли определиться, то ли это недостача, то ли это излишки.
Просит приговор оставить без изменения.
Адвокаты ФИО6 и ФИО19 с доводами апелляционных представлений и жалобы не согласились, поддержали свои возражения, пояснили, что показания свидетелей в большей части согласуются с версией защиты, в деле нет доказательств вины ФИО1, все обвинение построено на домыслах, догадках и слухах, и на недопустимых доказательствах. Суд должным образом исследовал все доказательства и дал им верную оценку. Показания свидетелей не несут доказательственного значения, все их показания основаны на предположениях. Самого факта хищения никто не видел. ФИО1 не являлась материально-ответственным лицом.
Просят в удовлетворении представлений и жалоб отказать.
Выслушав стороны, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы жалоб осужденного, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены либо изменения приговора суда.
Исходя из взаимосвязанных положений ч.4 ст. 7 и ст. 297 УПК РФ, приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями настоящего Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.
Судом первой инстанции требования уголовного и уголовно-процессуального закона выполнены в полном объеме.
Вывод суда первой инстанции об оправдании ФИО1 основан на всестороннее, полно и объективно исследованных в судебном заседании доказательствах, которым в соответствии со ст. 88 УПК РФ дана надлежащая оценка, суд привел мотивы, по которым отверг представленные стороной обвинения доказательства, пришел к правильному выводу о невиновности ФИО1 в инкриминируемом ей деянии.
Из представленных материалов следует, что в ходе судебного разбирательства были объективно установлены все значимые по делу обстоятельства на основании непосредственно исследованных в судебном разбирательстве доказательств.
Как видно из содержания предъявленного ФИО1 обвинения, она, являясь главным бухгалтером Государственного предприятия <адрес> «<данные изъяты>», расположенного по адресу: <адрес>, р<адрес> «А», находясь на рабочем месте, путем использования своего служебного положения, действуя из корыстных побуждений, ДД.ММ.ГГГГ оформила на свое имя доверенность № для получения товарно-материальных ценностей, которая была подписана директором Государственного предприятия <адрес> «<данные изъяты>» ФИО15 Продолжая реализовывать свой преступный умысел, направленный на присвоение вверенного имущества, ФИО1 на автомашине марки «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак <данные изъяты>, принадлежащей ФИО20 и под его управлением в 13 часов 15 минут приехала в ООО «<данные изъяты>», расположенное на <адрес> р.<адрес>. В ООО «<данные изъяты>» на основании имеющейся у ФИО1 доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ на получение товарно-материальных ценностей, в счет погашения задолженности ООО «Сатис-Мебель» перед Государственным предприятием <адрес> «Разинский лесхоз», на основании договора № от ДД.ММ.ГГГГ были оформлены: счет фактура № от ДД.ММ.ГГГГ и товарная накладная № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которым на складе готовой продукции в адрес ГП НО «Разинский лесхоз» в автомашину марки «УАЗ-3303», государственный регистрационный знак <данные изъяты> регион под управлением ФИО20 было отпущено 28 листов фанеры 2440*1220*12, ФСФ, нш, сорт 4/4 (брак) (м3), общим объемом 1,179 кубических метра, на общую сумму <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек, которая на склад ГП НО «Разинский лесхоз» не поступила. ФИО1 распорядилась вышеуказанной фанерой по своему усмотрению, то есть присвоила, чем причинила ущерб Государственному предприятию <адрес> «<данные изъяты>» в размере <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек.
Действия ФИО1 органами предварительного расследования были квалифицированы по ч.3 ст.160 УК РФ – присвоение, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное лицом с использованием своего служебного положения.
Однако судом первой инстанции установлены иные обстоятельства, которые соответствуют фактическим данным, т.е. ФИО1, являясь главным бухгалтером ГП НО «Разинский лесхоз», расположенного по адресу: <адрес>, <адрес> «А», с 13 часов 15 минут до 16 часов 45 минут находилась в ООО «<данные изъяты>», расположенном на <адрес> р.<адрес>, в целях решения вопросов о задолженности ООО «<данные изъяты>» перед ГП НО «<данные изъяты>». Доверенность № от ДД.ММ.ГГГГ для получения товарно-материальных ценностей оформлена и получена не ФИО1, а иным лицом. На основании счета-фактуры № от ДД.ММ.ГГГГ и товарной накладной № от ДД.ММ.ГГГГ на складе готовой продукции в адрес ГП НО «<данные изъяты>» не ФИО1, а иное лицо получило 28 листов фанеры 2440*1220*12, ФСФ, нш, сорт 4/4 (брак) (м3), общим объемом 1,179 кубических метра, на общую сумму <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек, которая на склад ГП НО «<данные изъяты>» не поступила.
Судебная коллегия находит установленные судом первой инстанции иные, чем в предъявленном ФИО1 обвинении обстоятельства, соответствующими фактическим данным, оснований не соглашаться с таким выводом не имеется.
Как видно из содержания доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ, (т.1 л.д. 205-206), она выдана ГП НО «<данные изъяты>» главному бухгалтеру ФИО1, доверенность не содержит наименование ценностей, которые доверенное лицо должно получить и наименование организации, в которой необходимо получить ценности. На этой же странице имеется надпись «отпустить» без наименования ценностей, подпись лица, разрешившего отпуск ценностей, и указана автомашина №Н609ВТ. На оборотной стороне подписи лица, получившего доверенность, подпись главного бухгалтера и руководителя организации, выдавшей доверенность.
Исследовался журнал выдачи доверенностей в ГП НО «<данные изъяты>», (т.2 л.д.230).
Оправданная ФИО1 отрицала получение указанной доверенности и принадлежность подписи от имени лица, получившее эту доверенность, и подпись в журнале выдачи доверенностей. Данная её позиция подтверждается заключением почерковедческой экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой подпись в журнале учета выдачи доверенностей ФИО1 не принадлежит, выполнена иным лицом.
Свидетель ФИО20 показал, что ДД.ММ.ГГГГ расписался в получении доверенности и на машине №Н609ВТ с ФИО1 ездили в ООО «<данные изъяты>», обстоятельств поездки не помнит, но утвердительно показал, что фанеру домой к ФИО1 он не привозил.
Согласно товарной накладной № от 19.05. 2015 года за получение фанеры расписался ФИО20, как материально- ответственное лицо, который не отрицал данное обстоятельство, но если и забирал фанеру, то не помнит, куда он её разгрузил. ФИО1 не просила ФИО20 получить фанеру и не имела полномочий давать такие поручения.
Представленными обвинением доказательствами лицо, отпустившее фанеру со склада ООО «<данные изъяты>», не установлено, в накладной № от 19.05. 2011 года отсутствует подпись материально-ответственного лица, разрешившего отпуск фанеры и отсутствует подпись лица, непосредственно отпустившего фанеру, (т.1 л.д.207).
Таким образом, представленные стороной обвинения письменные доказательства не подтверждают того факта, что оправданная ФИО1, имея надлежаще оформленные в доверенности полномочия, получила на складе ООО «<данные изъяты>» фанеру, расписалась за её получение и впоследствии присвоила её, напротив, эти документы указывают, что фанеру получило другое материально-ответственное лицо по ненадлежаще оформленным бухгалтерским документам.
Иных достоверных доказательств причастности ФИО1 к хищению фанеры стороной обвинения не представлено.
Ссылка обвинения на обнаружение листов фанеры в сарае ФИО1, схожих с похищенными, является бездоказательной.
Как видно из обстоятельств дела и установленных судом первой инстанции, обнаруженные в сарае ФИО1 листы фанеры не изъяты, по ним сравнительное исследование по схожести с похищенной не проводилось, по описанию обнаруженной фанеры, листы имеют существенные различия в размере с похищенными, на листах фанеры не указано наличие брака, тогда как со склада ООО «Сатис- Мебель» была отпущена фанера « брак».
Кроме того, существенное значение имеет то обстоятельство что осмотр надворных построек ФИО1ДД.ММ.ГГГГ, (т.1 л.д.85-89), т.е. фактически одного помещения совмещенного с жилым, проводился без согласия на это проживающих лиц, о наличии такого согласия в протоколе осмотра не указано, как пояснила ФИО1, она согласия на осмотр сарая не давала, и не впустила туда понятых и участкового, осмотр проводился одним оперативным сотрудником и директором лесхоза, без участия понятых, что противоречит требованиям ч.5 ст. 177, 165, 170 УПК РФ и влечет на основании ч.1 ст. 75 УПК РФ недопустимость протокола осмотра как доказательства, и невозможность использования его результатов в процессе доказывания.
Показания свидетелей, видевших в сарае ФИО1 листы фанеры, схожие с похищенными, не могут служить достоверным доказательством, эти лица не имеют специальных познаний с проведении идентификации объектов, определить схожесть по фотографиям черно-белого изображения вызывает обоснованные сомнения, показания этих свидетелей о размерах фанеры не совпадают с размером листов фанеры, имеющейся на тот период на складе ООО «<данные изъяты>».
По смыслу закона хищение имущества предполагает причинение ущерба, однако, как видно из материалов уголовного дела и установлено судом первой инстанции, ФИО1 ущерба ГП НО «<данные изъяты>» не причинено, документально это не выявлено, а числиться задолженность ООО «<данные изъяты>» перед ГП НО «<данные изъяты>» на сумму <данные изъяты> рублей, и ненадлежащее оформленные документы о якобы выдаче фанеры из ООО «<данные изъяты>» с лесхоз не поступали и они не были проведены в бухгалтерском учете.
Так, согласно акту сверки взаимных расчетов за май 2011 года между ООО «<данные изъяты>» и ГП НО «<данные изъяты>», бухгалтерская операция на сумму <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек между вышеуказанными организациями отсутствует (т.1 л.д.215-216). Согласно проведенной аудиторской проверке за 2011 год, аудит расчетов с поставщиками и подрядчиками, дебиторами и кредиторами подтверждает кредиторскую задолженность лишь в сумме 50 рублей с ООО «<данные изъяты>» на странице 36 аудиторской проверки, суммы в размере <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек в данных расчетах нет. Согласно заключению судебно-бухгалтерской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, в ГП «<данные изъяты> документально установлено отсутствие недостачи в сумме <данные изъяты> руб. <данные изъяты> коп. (стоимость фанеры), также в ООО «<данные изъяты>» наличие недостач или излишков документально не установлено (п.2 заключения эксперта). Материальный ущерб ГП «<данные изъяты>» был выявлен в результате проведения инвентаризации ДД.ММ.ГГГГ, однако проведенной судебно-почерковедческой экспертизой № от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что в результатах инвентаризации ГП «<данные изъяты>», проведенной комиссией во главе с директором ФИО17, по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д.204), подпись от имени члена комиссии ФИО22 выполнена не ФИО22, а другим лицом, что свидетельствует о том, что подпись ФИО22 в результатах инвентаризации была подделана неизвестным лицом. Главный бухгалтер ФИО21, составившая справку к акту № от ДД.ММ.ГГГГ о существовании задолженности и подписавшая её как главный бухгалтер, на должность главного бухгалтера была назначена только ДД.ММ.ГГГГ (т.1 л.д.203), перечисленные выше обстоятельства указывают на наличие обстоятельств, которые препятствуют признать результаты инвентаризации как допустимое доказательство. В этой связи указанные результаты инвентаризации от ДД.ММ.ГГГГ по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ, справка к акту № от ДД.ММ.ГГГГ, а также акт документальной проверки по результатам инвентаризации в ГП НО «<данные изъяты>» по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ от ДД.ММ.ГГГГ (производный от результатов инвентаризации) суд правильно признал недостоверными доказательствами по делу, и они не могут быть положены в основу вины ФИО1 в совершении инкриминируемого ей преступления.
Согласно заключению судебно-бухгалтерской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, инвентаризация, утвержденная приказом руководителя ГП «Разинский лесхоз» № от ДД.ММ.ГГГГ, проведена не в соответствии с требованиями законодательства по проведению инвентаризации (п.19 заключения эксперта). Более того, согласно акту сверки взаимных расчетов за период: ДД.ММ.ГГГГ – 06.06.2013г. между ООО «<данные изъяты>» и ГП НО «<данные изъяты> по данным ООО «<данные изъяты>» и ГП НО «<данные изъяты>» во взаиморасчете имеется задолженность в пользу ГП НО «Разинский лесхоз». Сумма задолженности ООО «<данные изъяты> по данным ГП НО «<данные изъяты>» отличается от суммы задолженности по данным ООО «<данные изъяты>» на <данные изъяты> рублей <данные изъяты> (т.1 л.д.214), однако как видно из указанного Акта сверки, задолженность в сумме <данные изъяты> рублей образовалась по накладной № от ДД.ММ.ГГГГ, а согласно журналу учета разовых пропусков ООО «<данные изъяты> за 2011 год, - ДД.ММ.ГГГГ в 12-50 в ООО «<данные изъяты>» приезжал некто ФИО1 (однофамилец ФИО1) из Починок.
Таким образом, в соответствии с Актом сверки взаимных расчетов за период 01.01.2007г. – 06.06.2013г., задолженность ООО «<данные изъяты>» по номеру счета 62 в сумме <данные изъяты> рублей <данные изъяты> коп., выявленная в Акте инвентаризации расчетов с покупателями, поставщиками, дебиторами и кредиторами от ДД.ММ.ГГГГ, а также в Акте документальной проверки по результатам инвентаризации в ГП НО «<данные изъяты>» по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ от ДД.ММ.ГГГГ, образовалась по совершенно другой товарной накладной - накладной № от ДД.ММ.ГГГГ, в тот день, когда 23.01.2012г. приезжал в ООО «<данные изъяты>» некий ФИО1 из Починок, а не по накладной № от ДД.ММ.ГГГГ, когда в ООО «<данные изъяты>» приезжали ФИО1 и ФИО20 из р.<адрес>.
По Акту сверки взаимных расчетов за май 2011 года между ООО «<данные изъяты>» и ГП НО «<данные изъяты>» (т.1 л.д.215-216), бухгалтерская операция на сумму <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек между вышеуказанными организациями не проводилась, то есть сумма <данные изъяты> руб. по накладной № от ДД.ММ.ГГГГ не списывалась, задолженности на указанную сумму не было, согласно аудиторской проверке за 2011 год, аудит расчетов с поставщиками и подрядчиками, дебиторами и кредиторами не подтвердил кредиторскую задолженность с ООО «<данные изъяты>» в размере <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек (стр.36 аудиторской проверки), по заключению судебно-бухгалтерской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ в ГП «<данные изъяты> недостачи в сумме <данные изъяты> руб. <данные изъяты> коп. выявлено не было, в ООО «<данные изъяты>» наличие недостач или излишков документально не установлено (п.2 заключения эксперта).
По мнению стороны обвинения, по результатам аудиторской проверки отсутствует задолженность в сумме <данные изъяты> рублей по причине того, что документы на полученную фанеру не были сданы в бухгалтерию ГП НО «<данные изъяты>» главным бухгалтером ФИО1, за эти документы ФИО1 не отчиталась, данный вывод стороны обвинения суд правильно счел необоснованным, опровергается приведенными ранее доказательствами, которые подтверждают непричастность ФИО1 к хищению фанеры и возникновению ущерба в ГП НО «<данные изъяты>» на сумму <данные изъяты> рублей. ФИО1 не имела отношения к хищению фанеры и, соответственно, к документам на получение фанеры, поэтому она не сдала и не могла сдать их в бухгалтерию ни накладную №, ни счет-фактуру № от ДД.ММ.ГГГГ, как не могла и отчитаться за эти документы, которые она не получала и которых у неё не было.
Директором ГП НО «<данные изъяты>» ФИО17ДД.ММ.ГГГГ написано заявление в ОМВД по <адрес> о хищении денежных средств из кассы ГП НО «<данные изъяты>» в сумме <данные изъяты> руб. <данные изъяты> коп. ФИО1 и ФИО20 (т.1 л.д.74). Данное заявление было зарегистрировано в журнале учета преступлений КУСП № от 26.12.2013г. Однако, как следует из справки, представленной ГП НО «<данные изъяты>», в кассе ГП НО «<данные изъяты>» недостачи денежных средств 2011-2012 г.г. не было. На основании данного заявления (КУСП № от ДД.ММ.ГГГГ) в отношении ФИО1 возбуждено уголовное дело по ч.3 ст.160 УК РФ по факту присвоения товарно-материальных ценностей – фанеры, а не по факту хищения денежных средств из кассы Лесхоза, на что указывал в заявлении представитель потерпевшего.
В качестве доказательства вины ФИО1 гос.обвинитель ссылался на заявление представителя потерпевшего ФИО17 о хищении фанеры ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек, находящееся в т.1 л.д.83. Однако согласно указанному заявлению, ФИО17 в данном заявлении указывает на совершение ДД.ММ.ГГГГ хищения фанеры на сумму <данные изъяты> руб. бывшим механиком ГП НО «<данные изъяты>» ФИО20, но не ФИО1
Согласно вмененной органом следствия квалификации, ФИО1 должна быть материально ответственным лицом, либо получить в подотчет ценности, однако, как видно из материалов дела, договор о полной материальной ответственности с ней не заключался, как это предусмотрено законодательством РФ - Федеральным законом «О бухгалтерском учете» ФЗ № от ДД.ММ.ГГГГ (действовал на дату ДД.ММ.ГГГГ) и Трудовым кодексом РФ. В силу части второй статьи 243 Трудового кодекса РФ, материальная ответственность в полном размере может быть возложена на главного бухгалтера при условии, что это установлено трудовым договором. Однако такой договор о полной материальной ответственности на основании статьи 244 ТК РФ должен быть только письменным, чего в отношении ФИО1 сделано не было, нет и подтверждающих документов о получении ФИО1 фанеры.
Согласно заключению судебно-бухгалтерской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ материально-ответственными лицами в ГП НО «Разинский лесхоз» являлись директор лесхоза ФИО17 и механик ФИО22
Таким образом, суд первой инстанции сделал правильный вывод о том, что ФИО1 не являлась материально ответственным лицом, так как договор с ней о полной материальной ответственности не заключался. Пункт 3.3 в трудовом договоре с главным бухгалтером ФИО1 о материальной ответственности свидетельствует лишь об индивидуальной материальной ответственности работника за причиненный работодателю ущерб, но не о полной материальной ответственности работника, для этого должен быть заключен отдельный письменный договор.
В пункте 2.3 того же трудового договора указано, что работодатель обязан заключить с работником письменный договор о полной материальной ответственности. Такого договора с ФИО1 в суд стороной обвинения не представлено. Как пояснил в судебном заседании директор ГП НО «<данные изъяты>» ФИО17, отдельный письменный договор о полной материальной ответственности с главным бухгалтером ФИО1 ГП НО «Разинский лесхоз» не заключался.
Согласно договору № от 24.11.2009г., ГП НО «<данные изъяты>» отпускает ООО «<данные изъяты>» фанерный кряж березовый, по цене <данные изъяты> руб. за 1 куб.м, ГОСТ 9462-88, при поступлении денежных средств на счет предприятия. В данном договоре не указан порядок и форма взаиморасчета, в рамках которого отпускалась бы фанера 2440*1220*12, ФСФ, нш., сорт 4/4 (брак) (м3), а также стоимость указанного товара. В связи с тем, что документы о взаимном расчете между ООО «<данные изъяты>» и ГП НО «<данные изъяты>» отсутствуют, установить, каким образом взаимный расчет должен был быть осуществлен невозможно, а также каким товаром и на каких условиях. Согласно ответу директора ГП НО «<данные изъяты>» ФИО17№ от ДД.ММ.ГГГГ на запрос суда (т.5 л.д.144), письма от ГП НО «<данные изъяты> в ООО «<данные изъяты>» об отпуске продукции в счет взаимных расчетов между организациями нет.
ООО «<данные изъяты>» в суд представлены документы (оборотно-сальдовая ведомость по счету 43 за период 28.12.2010г. - 18.05.2011г.), в которых указано, что на складе в ООО «<данные изъяты>» находилась фанера с характеристиками «строительная фанера», однако в этих документах отсутствуют данные о наличии на складе фанеры определенных размеров с характеристикой «брак». То есть фанера, указанная в оборотно-сальдовой ведомости готовой продукции с характеристиками 2440*1220*12, ФСФ, нш, сорт 4/4 (брак), на складе на момент совершения инкриминируемого ФИО1 деяния отсутствовала, на складе была лишь другая фанера с характеристиками 2440*1220*12, ФСФ, нш, сорт 4/4 (строительная). Это подтверждается оглашенными в судебном заседании показаниями бывшего гл.бухгалтера ООО «<данные изъяты>» ФИО27, которая поясняла, что ДД.ММ.ГГГГ на складе ООО «<данные изъяты>» была фанера «строительная», как оказалось, что накладную № и счет-фактуру № от 19.05.2011г. выписали на фанеру «брак», отсутствующую на складе, пояснить она не может, и документами, имеющимися в уголовном деле, в том числе, оборотно-сальдовой ведомостью по счету 43 за период ДД.ММ.ГГГГ-18.05.2011г.г. (т.5 л.д.171).
Таким образом, суд первой инстанции сделал правильный вывод о составлении отчетных документов с нарушениями правил ведения бухгалтерского учета, и они не подтверждают виновность ФИО1 в совершении инкриминируемого ей деяния.
Сторона обвинения ссылалась на показания представителя потерпевшего ФИО17, показания свидетелей ФИО15, ФИО21, ФИО9, ФИО10, ФИО14, ФИО22, ФИО23, ФИО12, ФИО26, ФИО11, ФИО20, ФИО24, ФИО18, ФИО16, ФИО27, ФИО25
Суд первой инстанции дал им правильную юридическую оценку, верно отнесся к ним критически, и сделал обоснованный вывод о том, что об обстоятельствах якобы получения ФИО1 фанеры в ООО «<данные изъяты>» им стало известно из ненадлежащее составленных документов: доверенности №, счета фактуры № и товарной накладной № от ДД.ММ.ГГГГ, однако как указано выше, эти документы не подтверждают получение ФИО1 фанеры, подписи в документах на их получение ей не принадлежат, за их получение расписалось иное известное лицо.
Суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что показания представителя потерпевшего и свидетелей основаны на предположениях и догадках, они не являются очевидцами хищения фанеры, и их показания базируются на не надлежаще оформленных бухгалтерских документах.
Опознание свидетелями обнаруженной в сарае дома ФИО1 фанеры не может быть положено в основу её виновности, как такого опознания, предусмотренного ст. 193 УПК РФ, не проводилось, опознание предмета по фотографиям носит предположительный характер, и не является достоверным доказательством.
Давая оценку каждому из доказательств, представленным стороной обвинения, и в их совокупности, что тщательным образом приведено в приговоре, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу об отсутствии достоверных доказательств виновности ФИО1 в инкриминируемом ей деянии.
Судебная коллегия проанализировала представленные стороной обвинения доказательства, сопоставила их друг с другом и с выводами суда первой инстанции, и находит, что оснований для вынесения обвинительного приговора в отношении ФИО1 у суда первой инстанции не имелось.
Согласно п.2 ч.2 ст. 302 УПК РФ, суд постановляет оправдательный приговор, если подсудимая не причастна к совершению преступления.
Вопреки доводам апелляционного представления, приговор суда является законным и обоснованным. Выводы суда о непричастности ФИО1 к совершению инкриминируемого деяния соответствует фактическим обстоятельствам дела.
По смыслу закона, чтобы доказательство по уголовному делу могло быть использовано сторонами, оно должно обладать важными свойствами: юридическими - относимостью и допустимостью, характеризующей его с формальной стороны; фактическим свойством - достоверностью, характеризующим его с содержательной стороны.
Каждое доказательство по уголовному делу, для того чтобы считаться доброкачественным и использоваться в доказывании, должно обладать тремя основными свойствами - относимостью, допустимостью и достоверностью, а все собранные доказательства в совокупности должны быть достаточными для правильного разрешения дела.
Относимость доказательства (его релевантность) - юридическое свойство, в силу которого оно способно устанавливать обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения именно данного уголовного дела. Относимость означает, что: 1) доказательство относится именно к данному делу; 2) доказательство относится именно к указанным в ст. 73 УПК обстоятельствам. Данные показатели можно назвать признаками относимости доказательства.
Допустимость доказательства - юридическое свойство, характеризующее процессуальную доброкачественность, пригодность доказательства с точки зрения законности источника, способов и приемов получения сведений. Допустимым является доказательство: во-первых, полученное из предусмотренного законом источника, во-вторых, собранное и закрепленное в установленном законом порядке, т.е. надлежащим должностным лицом, путем проведения предусмотренных законом процессуальных действий, с соблюдением установленной законом процессуальной процедуры, гарантированных Конституцией РФ прав и свобод человека и гражданина.
Соответственно, доказательства, полученные с нарушением перечисленных требований закона, являются недопустимыми. Данное правило закреплено в ч. 2 ст. 50 Конституции РФ и ч. 1 ст. 75 УПК: доказательства, полученные с нарушением закона (причем с нарушением требований не только УПК, как об этом указано в его ч. 1 ст. 75, но и иного федерального закона, как это установлено Конституцией РФ), не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения и использованы для доказывания.
Достоверность доказательства - это его фактическое свойство, означающее, что сведения по своему содержанию соответствуют действительным фактам и не вызывают сомнений в их истинности.
Признание судом первой инстанции приведенных в приговоре недопустимыми доказательствами показания свидетелей со стороны обвинения является обоснованным, т.к. они не отвечают приведенных выше критериям, они не могли указать источник своей осведомленности, ссылка на ФИО1, что она сама говорила о присвоении фанеры при них, отрицается ФИО1, неустранимое противоречие суд верно истолковал в пользу стороны защиты исходя из презумпции невиновности. Напротив, показания свидетелей никоим образом не согласуются с объективными доказательствами, на основании которых установлены бесспорные факты.
Не соглашаясь с доводами дополнительного представления от ДД.ММ.ГГГГ, судебная коллегия констатирует, несмотря на то обстоятельство, что показания свидетелей ФИО15, ФИО21, ФИО9, ФИО10, ФИО14, ФИО26, ФИО11, ФИО16 и ФИО27 их допрос проводился в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и соответствие протоколов требованиям ст. 190 УПК РФ, сообщенные свидетелями сведения не отвечают критериям достоверности доказательства, означающего, что сведения по своему содержанию соответствуют действительным фактам и не вызывают сомнений в их истинности. Все показания перечисленных свидетелей основаны на предположениях и домыслах, никто из них не были очевидцами совершения ФИО1 вмененных ей преступных действий, это их собственное субъективное мнение, они не сообщили источник получения ими сведений, о наличии которых они делают выводы по собственному усмотрению.
Наличие разговора директора ГП НО «<данные изъяты>» ФИО17 с ФИО1 насчет фанеры и что свидетели ФИО73, ФИО74ФИО75 слышали, как ФИО1 обещала внести в кассу предприятия деньги за фанеру и что эту фанеру она отвезла к себе домой, не подтверждают выводы стороны обвинения о виновности ФИО1 в хищении фанеры, и этот разговор может быть обусловлен самыми различными причинами, не связанными с хищением. Нельзя согласиться с доводом обвинения о том, что оснований не доверять данным свидетелям не имеется, наоборот, показания этих свидетелей вызывают обоснованные сомнения в их достоверности, учитывая их подчиненность свидетелю ФИО17, явное противоречение их показаний с фактическим обстоятельствами дела, установленными на основании объективных доказательствах.
Факт нахождения ФИО1ДД.ММ.ГГГГ в ООО «<данные изъяты>», и что её не знают свидетели ФИО26 и ФИО27ФИО1 не отрицается, но данный факт иное не подтверждает, нахождение ФИО1 в делам работы в ООО «Сатис-Мебель» не дает оснований утверждать о совершении ею хищения.
Наличие свободного доступа к журналу выдачи доверенностей и к самим доверенностям не доказывает, что ФИО1 этим воспользовалась, подпись в журнале выдачи доверенности № не принадлежит ФИО1, и оставлена иным известным лицом, и это обстоятельство автор подписи свидетель ФИО20 не отрицает.
Вопреки доводам представления, свидетель ФИО28 в ходе осмотра места происшествия 24.04. 2013 года надворных построек дома ФИО1 хотя и обнаружил фанеру, но никаких достоверных доказательств того, что именно данная фанера была похищена, в деле нет, осмотр проводился с нарушением УПК РФ, фанера не изымалась, исследование по ней не проводилось, и результаты субъективного мнения оперативного работника и протокола осмотра являются недопустимыми доказательствами, как не отвечающие ранее приведенным критериям.
Отсутствие подписи одного из членов комиссии в акте инвентаризации и установлении факта, что подпись от имени члена комиссии ФИО22 оставлена не им, а другим лицом, не дает оснований для признания результатов инвентаризации достоверным доказательством.
Поскольку доверенность № от ДД.ММ.ГГГГ, товарная накладная № от ДД.ММ.ГГГГ не подтверждают факт присвоения ФИО1 вверенного имущества, установление факта является ли ФИО1 материально-ответственным лицом, вызывалось необходимостью полного и всестороннего исследования всех обстоятельств дела.
Вопреки утверждению прокурора в дополнительном представлении от ДД.ММ.ГГГГ, судом первой инстанции дана правильная юридическая оценка исследованным доказательствам. О том, что ФИО1 фактически являлась материально-ответственным лицом, не изменяет установленные по делу обстоятельства, похищенная фанера ей в подотчет или иным способом не передавалась. Полная материальная работника возможна в случаях, предусмотренных Трудовым кодексом РФ, на что правильно указал суд первой инстанции. Такой договор с ФИО1 как с бухгалтером не заключался и по характеру выполняемой работы не мог был заключен.
Ссылка обвинения на то обстоятельство, что главный бухгалтер ООО «<данные изъяты>ФИО77 и директор ФИО78 с ФИО1 не знакомы и её ДД.ММ.ГГГГ не видели в организации, какой - либо факт не подтверждают, напротив, в документах их организации, в которых фиксируется выдача пропусков, есть сведения о выдаче пропуска ФИО1 и водителю ФИО20ДД.ММ.ГГГГ, и то, что их не видели названные свидетели, не опровергают установленный факт их нахождения там, а лишь подтверждают факт того, что эти свидетели с ней не общались в это день, хотя по версии обвинения, если ФИО1 приехала за получением фанеры должны были с ней общаться, поскольку без подписи директора и главного бухгалтера фанеру было получить невозможно, что еще раз опровергает довод обвинения.
Прокурор в дополнительном представлении указывает, что суд оставил без внимания то обстоятельство, что фанера при обнаружении свидетелем ФИО79 не измерялась, размеры ставились приблизительно, и делает вывод, что фанера по внешнему виду сходна с похищенной, и как следует из содержания данного довода, сторона обвинения не отрицает, что сходность фанеры определялась по субъективному восприятию свидетелей ФИО29 и ФИО17, которые специалистами в этой области не являются, и их выводы не могут отвечать критериям достоверности. Приведение свидетелями отличительных особенностей фанеры предусмотрено при проведении опознания предмета, которого не проводилось.
Ссылка обвинения на показания свидетеля ФИО18, которая по фотографии фанеры, обнаруженной в сарае ФИО1, определила схожесть этой фанеры с фанерой, отпущенной со склада ООО «<данные изъяты>», что вызывает обоснованные сомнения в достоверности показаний, опознания по фотографии, как такового не проводилось, свидетель указал на различные цвета отпущенной фанеры, и как она могла выявить эти цвета на фотографии обнаруженной у ФИО1 фанеры в черно-белом изображении, что явно является надуманным.
Ссылка прокурора на результаты осмотра надворной постройки дома ФИО1 несостоятельна, поскольку в связи с нарушением норм УПК РФ результаты такого осмотра не могут быть признаны допустимым доказательством.
Отсутствие прибитой к стене фанеры при обыске, которая ранее была обнаружена при осмотре, не свидетельствует о хищении ФИО1 фанеры.
Вопреки доводам дополнительного представления, наличие свободного доступа к журналу выдачи доверенностей и к самим доверенностям, не доказывает, что ФИО1 этим воспользовалась, подпись в журнале выдачи доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ не принадлежит ФИО1, и оставлена иным известным лицом, что свидетель ФИО20 не отрицает.
Суд первой инстанции правильно указал, что отсутствие в доверенности указание на наименование получения ценностей, название организации, где их следует получить, не дает оснований признак данную доверенность допустимым доказательством, вывод прокурора о том, что если ООО «<данные изъяты>» делает только фанеру, то и доверенность выдана на получение фанеры, ни что иное как предположение, которое ничем не подтверждено, автор представлении не оспаривает, что фанера в ООО «<данные изъяты>» ДД.ММ.ГГГГ была выдана ФИО20, а не ФИО1
Показания свидетелей ФИО26 и ФИО11 о том, что фанера могла быть получена ФИО20 пока ФИО1 оформляла документы в бухгалтерии ООО, однако главный бухгалтер и директор ООО «<данные изъяты>» показали, что ФИО1 не знают и ДД.ММ.ГГГГ её в организации не видели, на эти обстоятельства, как на обоснование своих доводов, указал в дополнительном представлении государственный обвинитель, (т.8 л.д.6).
Приводя довод о незаконности приговора, прокурор ссылается на показания свидетеля ФИО16 об изменении номенклатурной карточки и подписано слово «брак», хотя её показания носят вероятный характер, что также видно из текста представления.
Отсутствие ущерба в ГП НО «<данные изъяты>» на сумму <данные изъяты> рублей, как правильно установил суд первой инстанции, не оспаривается и стороной обвинения, что отражено в дополнительном представлении прокурора, (т.8 л.д.15), и указывается, что недостача на складе в связи с отсутствием взаиморасчетов обнаружена не была.
Отсутствие подписи одного из членов комиссии, проводивших инвентаризацию, и подписание акта результатов от имени члена комиссии другим лицом, ставит под сомнение объективность результатов инвентаризации, на что правильно указал суд первой инстанции, и признал данное доказательство недостоверным.
Ссылка суда на подписание акта ФИО21, которая приступила к исполнению обязанностей позднее, не изменяет правильность установленных судом первой инстанции обстоятельств.
Как видно из текста дополнительного представления, действительно, недостача в ГП НО «Разинский лесхоз» отсутствует, задолженность в сумме 16247,80 рублей числиться за ООО «Сатис-Мебель».
В заявлении директора лесхоза ФИО17 указано на хищение денежных средств из кассы на сумму <данные изъяты> рублей ФИО1 им ФИО20, данное обстоятельство входит в противоречие с установленными по делу фактами, в том числе противоречит и позиции стороны обвинения, которая инкриминировала ФИО1 хищение фанеры на указанную сумму, узнав об иных обстоятельствах, ФИО17 написал новое заявление уже о хищении фанеры, что ставит под сомнение позиции стороны обвинения относительно предмета и обстоятельств хищения, приведенных директором ГП НО «<данные изъяты>»
Автор дополнительного представления не связывает отсутствие договора о полной материальной ответственности и отсутствие письма об условиях взаиморасчетов между предприятиями с невиновностью ФИО1, однако судом первой инстанции правильно установлено, что ФИО1 материальным ответственным лицом по смыслу полной материальной ответственности не являлась, в подотчет фанеру не получала, и эти обстоятельства судом выяснялись в полной мере, что входит в предмет доказывания.
Утверждение свидетелей о проведении в лесхозе оперативных совещаний, при отсутствии протоколов этих совещаний не могут являться неопровержимыми доказательствами того факта, что ФИО1 признавала хищение фанеры и обещала внести в кассу предприятия деньги. Сама ФИО1 данное обстоятельства отрицает, неустранимые противоречия суд правильно истолковал в пользу ФИО1
Ссылка прокурора на то обстоятельство, что прежний директор лесхоза ФИО80 еще в 2011 году требовал от ФИО1 вернуть фанеру и внести деньги вызывает обоснованные сомнения, поскольку вплоть до 2103 года данное обстоятельство не было выявлено, случай с фанерой был выявлен после прихода нового директора лесхоза, и прежний не мог требовать от ФИО1 возврата фанеры и денег.
Вопреки доводам дополнительного представления прокурора, суд дал правильную юридическую оценку показаниям свидетелей – работников лесхоза о том, что они слышали как бывший директор ФИО81 и нынешний ФИО82 требовали от ФИО1 вернуть деньги, с позиции их заинтересованности в исходе дела, нежелании портить отношения с руководством, из-за боязни потерять работу.
Свидетели – работники ООО «<данные изъяты>» не утверждали, что ФИО1ДД.ММ.ГГГГ в ООО получила фанеру и присвоила её.
Вопреки доводам дополнительного представления, суд первой инстанции правильно взял за основу оправдания ФИО1 её показания, которая с самого начала расследования давала полные и последовательные показания о своей невиновности, позиция обвинения о её виновности опровергается как письменными доказательствами, так и недостоверными показаниями свидетелей.
Вопреки доводам апелляционной жалобы представителя потерпевшего ФИО17, судебная коллегия считает приговор суда законным и обоснованным.
Судом первой инстанции не установлено, что именно ФИО1 получила в ООО «<данные изъяты>» фанеру, все имеющиеся в деле документы свидетельствуют о получении фанеры иным известным лицом, что этим лицом не оспаривается.
Поскольку судом установлено, что ФИО1 фанеру не получала, за нее не расписывалась, факт хищения ФИО1 фанеры не установлен, отсюда и оснований для признания в её действиях иного состава преступления, на что указывает в жалобе представитель потерпевшего, не имеется.
В суде первой инстанции не рассматривалось уголовное дело в отношении ФИО20, и давать юридическую оценку его действиям суд не вправе.
Ущерб ГП НО «<данные изъяты>» по документам в связи с ненадлежащим ведением бухгалтерского учета не причинен, имеется задолженность ООО «<данные изъяты>» перед лесхозом на сумму <данные изъяты> рублей.
Не соглашаясь с доводом жалобы представителя потерпевшего, оснований для возвращения уголовного дела прокурору у суда не имелось, с чем судебная коллегия соглашается. Существенных нарушений уголовно-процессуального закона при составлении обвинительного заключения, могущих повлечь возвращение уголовного дела прокурору, не допущено, рассуждение автора жалобы со ссылкой на нормы права и постановления Конституционного Суда и Пленума Верховного суда, регулирующие вопросы возвращения дела прокурору, не содержат достаточных оснований для возвращения дела прокурору. Автор жалобы не оспаривает, что товарно-материальные ценности ФИО1 не вверялись, за получение доверенности она не расписывалась, и у неё отсутствовали законные оснований для получения имущества со склада ООО «<данные изъяты>».
Вынесение решения в отношении ФИО20 не входит в компетенцию суда при рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО1 Непринятие решения органом расследования в отношении ФИО20 не влечет незаконность приговора в отношении ФИО1
Представитель потерпевшего ФИО17 считает, что в действиях ФИО1 содержится состав мошенничества, предусмотренный ч.3 ст. 159 УК РФ, и делает вывод, что она вместе с ФИО20 получили имущество, и ФИО1 при этом использовала свое должностное положение и личное знакомство с руководством ООО «Сатис-Мебель». Однако данное утверждение автора жалобы ничем не подтверждено. Как установлено судом первой инстанции и вытекает из анализа доказательств по делу, ФИО1 фанеру не получала, её не присваивала, факт наличия сговора с ФИО20 на хищение органами предварительного следствия не установлен.
Поэтому, не соглашаясь с доводами апелляционной жалобы представителя потерпевшего, выводы суда, изложенные в оправдательном приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, судом дана надлежащая оценка исследованным доказательствам и оснований для их переоценки судебная коллегия не находит.
Принимая во внимание вышеизложенное, судебная коллегия находит апелляционные представления и жалобу представителя потерпевшего не подлежащими удовлетворению.
Вместе с тем, гражданский иск ГП НО «Разинский лесхоз» разрешен неверно. Согласно ч.2 ст. 306 УПК РФ при постановлении оправдательного приговора по основаниям, предусмотренным п.1 ч.1 ст. 27 УПК РФ за непричастностью обвиняемой к совершению преступления, суд отказывает в удовлетворении иска, что препятствует повторному обращению с таким иском к ФИО1, а в резолютивной части приговора суд оставил иск без рассмотрения, что не препятствует обращению в суд с иском к ФИО1 в порядке гражданского судопроизводства, т.е. суд в резолютивной части неверно разрешил гражданский иск.
Поэтому резолютивную часть приговора о разрешении гражданского иска следует изменить, и принять решение об отказе в удовлетворении иска ГП НО «<данные изъяты>» к ФИО1
Кроме того, вынося оправдательный приговор, суд не учел положения ч.3 ст. 306 УПК РФ о направлении уголовного дела руководителю следственного органа для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.
Поэтому резолютивную часть оправдательного приговора в отношении ФИО1 следует дополнить предложением: уголовное дело направить руководителю следственного органа – начальнику СО ОМВД по <адрес> для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.
На основании изложенного и руководствуясь ст.389.13, п.1 ч.1 ст. 389.20, стст.389.23, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Оправдательный приговор Лукояновского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, изменить, в резолютивной части указать:
в удовлетворении иска ГП НО «<данные изъяты>» к ФИО1 о взыскании <данные изъяты> рублей отказать;
уголовное дело направить руководителю следственного органа – начальнику СО ОМВД по <адрес> для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.
В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные представления и жалобу, - без удовлетворения.
Настоящее определение вступает в законную силу со дня вынесения и может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.
Председательствующий:
Судьи:
