Апелляционное определение Мурманского областного суда (Мурманская область) от 28.07.2021 № 2-252/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда в составе:

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-252/2021 по иску Хариной Анны Леонидовны к акционерному обществу «Кольская горно-металлургическая компания» о признании срочного трудового договора заключенным на неопределенный срок и о восстановлении на работе

по апелляционной жалобе Хариной Анны Леонидовны на решение Мончегорского городского суда Мурманской области от 28 апреля 2021 года.

Заслушав доклад судьи Самойленко В.Г., объяснения представителя Хариной А.Л. – Романович С.А., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, возражения относительно доводов апелляционной жалобы представителя акционерного общества «Кольская горно-металлургическая компания» Деминцевой Ю.А., заключение прокурора Мурманской областной прокуратуры Самохваловой Н.Н. о законности и обоснованности решения суда, судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда

установила:

Харина А.Л. обратилась в суд с иском к АО «Кольская горно-металлургическая компания» (далее – АО «КГМК») о признании срочного трудового договора заключенным на неопределенный срок и взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указала, что состояла с ответчиком в трудовых отношениях на основании заключенного с ней срочного трудового договора от 4 марта 2016 года в должности специалиста Проектного офиса АО «КГМК», начало работы определено 9 марта 2016 года, окончание работы – по завершению проектных работ «ЦЭН.ОЭН-2. Электроэкстракция никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс./год электролитного никеля».

Считает, что оснований для заключения с ней срочного трудового договора не имелось. Она выполняла обязанности секретаря, ее должностные обязанности сводились к ведению делопроизводства и архива, находилась в подчинении заместителя генерального директора по капитальному строительства АО «Кольская ГМК», в связи с чем основания для заключения с нею срочного трудового договора у работодателя отсутствовали.

Кроме того, Харина А.Л. обратилась в суд с иском к АО «КГМК» о восстановлении на работе.

Требования были мотивированы тем, что 5 марта 2021 года она уволена на основании пункта 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации по истечении срока действия трудового договора.

Увольнение считает незаконным, поскольку с 5 марта 2021 года являлась нетрудоспособной, ей был открыт листок нетрудоспособности; имеет ребенка в возрасте до трех лет и является единственно работающим в семье лицом.

Незаконными действиями работодателя по заключению с ней срочного трудового договора и увольнению ей причинен моральный вред.

Определением суда от 31 марта 2021 года указанные дела объединены в одно производство.

Уточнив исковые требования, истец просила суд признать срочный трудовой договор от 4 марта 2016 года * заключенным на неопределенный срок, признать ее увольнение с 5 марта 2021 года незаконным, восстановить на работе в должности специалиста АО «КГМК», взыскать с ответчика заработную плату за время вынужденного прогула в размере 128 587 рублей 94 копейки за период с 06 марта 2021 года по 27 апреля 2021 года с удержанием причитающихся к уплате обязательных платежей, а также компенсацию морального вреда в сумме 50000 рублей.

Судом принято решение, которым в удовлетворении заявленных исковых требований Хариной Анны Леонидовны к акционерному обществу «Кольская горно – металлургическая компания» отказано в полном объеме.

В апелляционной жалобе Харина А.Л., ссылаясь на неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела, просит решение отменить, принять по делу новое решение и удовлетворить ее требования в полном объеме.

В жалобе приводит доводы о том, что оснований для ее увольнения у работодателя не имелось, поскольку проект не завершен, доказательства обратному не представлены, соответственно срок действия трудового договора не прекращен.

В обоснование данных доводов выражает несогласие с выводами суда о том, трудовой договор прекращает свое действие по завершению проектных работ, а не в связи с закрытием проекта.

Отмечает, что у заместителя генерального директора АО «Кольская ГМК» Г отсутствовали полномочия на издание распоряжения о завершении проекта и ее увольнение. Ссылается на Регламент закрытия, прекращения/приостановления инвестиционного проекта ПАО «КГМК» «Норильский никель», пунктом 4.7.5 которого предусмотрено, что Инвестиционный комитет принимает решение о закрытии, прекращении/приостановлении проекта, а не заместитель генерального директора АО «КГМК».

Обращает внимание на то, что обстоятельством, определяющим завершение проекта, является приказ о завершении проекта, который в соответствии с п.9.1.39 Инструкции по делопроизводству в АО «УГМК» № И246-08-2020 от 01.01.201 года подписывается генеральным директором Общества или лицом его замещающим. Выводы суда в решении в этой части полагает ошибочными.

Считает, что решение о завершении проекта принято после даты ее увольнения, на что указывают решения инвестиционного комитета и инвестиционного подкомитета и их неисполнение в установленные сроки.

Выражает несогласие с выводами суда относительно отсутствия оснований для признания трудового договора, заключенного с нею, на неопределенный срок, ссылаясь на то, что работодатель дважды переводил ее постоянно на новое место работы, что подтверждается приказом № * от 20.09.2019, приказом *к от 01.10.2020 года.

Считает, что суд не дал надлежащую оценку обстоятельствам ее постоянного перевода на новое место работы, не относящееся к деятельности проектных офисов, курирующих реализацию проектов, не учел, что трудовой договор и должностная инструкция не содержат требований о выполнении обязанностей исключительно в рамках проекта. Считает, что посредством перевода истец была выведена из организационной структуры любого из существующих проектных офисов, ответственных за реализацию проектов, и являлась непосредственно специалистом АО «КГМК».

Находит, что сложившиеся трудовые отношения между истцом и ответчиком не подпадают под действие статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации и обязанности, возложенные на истца согласно должностной инструкции, касались ведения документооборота в отношении всех проектов, находящихся в ведении подразделений, подчиняющихся заместителю генерального директора по капитальному строительству Г и после увольнения истца были перераспределены между специалистами проектных офисов.

Однако, суд не принял во внимание доводы истца относительно ежедневной работы секретарем по регистрации всей входящей и исходящей корреспонденции по всем проектам ответчика в г.Мончегорске (101 проект), не отразил данное обстоятельство в решении суда.

В удовлетворении ходатайства о запросе выписки из программы «КАСУД» в подтверждение доводов о выполнении работы ею в отношении всех проектов работодателя, судом необоснованно отказано. Обращает внимание на изменение ее должностных обязанностей после проведения организационно – штатных мероприятий.

Отмечает, что вопреки выводам суда, трудовой договор вступил в силу 4 марта 2016 года, прекращен 05 марта 2021 года, то есть за сроком свыше 5 лет.

Считает неправомерным отказ суда в удовлетворении ее требований со ссылкой на пропуск срока давности обращения в суд с индивидуальным трудовым спором, т.к. срок ею не пропущен.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель АО «КГМК» и прокуратура г. Мончегорска просят решение суда оставить без изменения.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции не явилась Харина А.Л., извещенная о времени и месте судебного заседания надлежащим образом.

Судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившегося лица, поскольку ее неявка в силу части 3 статьи 167 и части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием к рассмотрению дела.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на жалобу, судебная коллегия находит решение суда законным и обоснованным.

Частью 1 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации установлена возможность заключения трудового договора как на неопределенный срок (пункт 1), так и на определенный срок не более пяти лет (срочный трудовой договор), если иной срок не установлен данным Кодексом и иными федеральными законами (пункт 2).

Часть 2 данной нормы содержит правило, в соответствии с которым срочный трудовой договор заключается, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, в том числе в случае, предусмотренном частью второй статьи 59 названного Кодекса, срочный трудовой договор может заключаться по соглашению сторон трудового договора без учета характера предстоящей работы и условий ее выполнения.

В силу частей 5 и 6 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор, заключенный на определенный срок при отсутствии достаточных к тому оснований, установленных судом, считается заключенным на неопределенный срок. Запрещается заключение срочных трудовых договоров в целях уклонения от предоставления прав и гарантий, предусмотренных для работников, с которыми заключается трудовой договор на неопределенный срок.

В соответствии с положениями части 1 статьи 59 Кодекса срочный трудовой договор заключается, в том числе, с лицами, принимаемыми для выполнения заведомо определенной работы в случаях, когда ее завершение не может быть определено конкретной датой (абзац 8).

В пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года (ред. от 24.11.2015) № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что, решая вопрос об обоснованности заключения с работником срочного трудового договора, следует учитывать, что такой договор заключается, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, в частности в случаях, предусмотренных частью 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, а также в других случаях, установленных Кодексом или иными федеральными законами (часть 2 статьи 58, часть 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации). В соответствии с частью 2 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации срочный трудовой договор может заключаться без учета характера предстоящей работы и условий ее выполнения. При этом необходимо иметь в виду, что такой договор может быть признан правомерным, если имелось соглашение сторон (часть 2 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации), то есть если он заключен на основе добровольного согласия работника и работодателя. Если судом при разрешении спора о правомерности заключения срочного трудового договора будет установлено, что он заключен работником вынужденно, суд применяет правила договора, заключенного на неопределенный срок.

Согласно части 1 статьи 79 Трудового кодекса Российской Федерации срочный трудовой договор прекращается с истечением срока его действия. О прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия работник должен быть предупрежден в письменной форме не менее чем за три дня до увольнения, за исключением случаев, когда истекает срок действия срочного трудового договора, заключенного на время исполнения обязанностей отсутствующего работника.

Истечение срока трудового договора, за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения, является основанием для прекращения трудового договора (пункт 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации).

Из системного анализа трудового законодательства и разъяснений по его применению следует, что по общему правилу срочные трудовые договоры могут заключаться только в случаях, когда трудовые отношения с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения не могут быть установлены на неопределенный срок, а также в других случаях, предусмотренных Трудовым кодексом Российской Федерации или иными федеральными законами. Вместе с тем, Трудовой кодекс Российской Федерации предусматривает в статье 59 перечень конкретных случаев, когда допускается заключение срочного трудового договора в силу характера предстоящей работы или условий ее выполнения, а также без учета указанных обстоятельств, при наличии соответствующего соглашения работника и работодателя. При этом работнику, выразившему согласие на заключение трудового договора на определенный срок, известно о его прекращении по истечении заранее оговоренного периода. Истечение срока трудового договора, за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения, является основанием для прекращения трудового договора.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 04 марта 2016 года на основании трудового договора * Харина А.Л. принята на работу на должность специалиста в АО «КГМК», место работы г.Мончегорск, Проектный офис (пункт 1.2 трудового договора). Согласно договору характер работы «временный», договор заключен «на определенный срок, на период реализации инвестиционных проектов капитального строительства». Начало действия договора – 09 марта 2016 года, окончание действия договора (окончание работы) - по завершению проектных работ «ЦЭН.ОЭН-2.Электроэкстракция никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля» (обстоятельства, определяющие завершение проекта – приказ о завершении проекта).

В соответствии с приказом о приеме на работу * от 09 марта 2016 года Харина А.Л. принята на работу на должность специалиста в структурное подразделение Проектный офис г.Мончегорск на определенный срок, на период реализации инвестиционных проектов капитального строительства. В качестве основания для издания приказа о приеме на работу указан трудовой договор от 4 марта 2016 года * № _ _

В день заключения трудового договора 4 марта 2016 года истец подписала уведомление о том, что срок действия заключенного с ней трудового договора заканчивается по завершении проектных работ «ЦЭН.ОЭН-2. Электроэкстракция никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля». Днем прекращения трудового договора является последний рабочий день по завершении указанных проектных работ (обстоятельства, определяющие завершение проекта – приказ о завершении проекта).

Трудовая функция работника определена в Должностной инструкции специалиста проектного офиса, утвержденной директором проектного офиса 15.04.2016 года (изменена 10 февраля 2017 года), согласно которой истец находилась в непосредственном подчинении заместителя генерального директора по реконструкции – директора проектного офиса.

На основании приказа АО «Кольская ГМК» от 29 августа 2019 года № * с целью совершенствования организационной структуры и формирования эффективной системы управления с 1 сентября 2019 года утверждена новая организационная структура АО «Кольская ГМК», исключено структурное подразделение «Проектный офис» и создано структурное подразделение «Департамент капитального строительства», введена должность заместитель генерального директора – директор департамента капитального строительства», в котором предусмотрены 2 штатные единицы «специалист».

Приказом * от 20.09.2019 года Харина А.Л. постоянно переведена из Проектного офиса г.Мончегорск в Департамент капитального строительства в связи с «изменением структурного подразделения, часть 1 статьи 72.1. Трудового кодекса Российской Федерации».

В связи с указанными организационными мероприятиями между работником и работодателем заключено дополнительное соглашение от 20 сентября 2019 года * к трудовому договору от 04 марта 2016 года *. Дополнительным соглашением в пункт 1.2. трудового договора внесены изменения, место работы определено: «г. Мончегорск, Департамент капитального строительства».

Должностные права и обязанности истца не претерпели изменений. Срок действия трудового разговора не изменился, о чем свидетельствует уведомление работника от 23 сентября 2019 года, в котором Харина А.Л. была повторно уведомлена о том, что срок действия заключенного с ней трудового договора заканчивается по завершении проектных работ «ЦЭН.ОЭН-2. Электроэкстрация никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля». Днем прекращения трудового договора для нее является последний рабочий день по завершении указанных проектных работ.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, согласно приказам о предоставлении отпусков и личной карточки работника истец с 24 января 2018 года по 12 июля 2020 года находилась в декретном отпуске и в отпуске по уходу за ребенком в возрасте до трех лет. По материалам дела следует, что дочь Хариной А.Л. Н родилась _ _ .

В соответствии с приказом от 3 сентября 2020 года № КГМК-600-п с целью совершенствования организационной структуры и формирования эффективной системы управления в АО «Кольская ГМК» с 1 сентября 2020 года было исключено структурное подразделение «Департамент капитального строительства», созданы и подчинены заместителю генерального директора по капитальному строительству новые структурные подразделения (Проектные офисы), введена должность заместитель генерального директора по капитальному строительству, которому подчинен, в том числе, Проектный офис по реализации проектов программы технического перевооружения ЦЭН и ХМЦ, 2 штатные должности специалиста.

Приказом от 1 октября 2020 года КГМК 0200 № 3965-к с 1 сентября 2020 года истец переведена постоянно на должность специалиста в АО «Кольская ГМК» в связи с изменением структурного подразделения, часть 1 статьи 72.1 Трудового кодекса Российской Федерации.

Между работником и работодателем было заключено Дополнительное соглашение * от 01 октября 2020 года к трудовому договору от 04 марта 2016 года *

Данным дополнительным соглашением внесены изменения в пункт 1.2 трудового договора относительно места работы: указано г.Мончегорск, АО «Кольская горно – металлургическая компания», в иные условия срочного трудового договора изменения не вносились.

Приказом заместителя генерального директора по капитальному строительству 18.09.2020 года утверждена Должностная инструкция специалиста, с которой истец ознакомилась и руководствовалась в своей деятельности.

Сравнительный анализ должностных инструкций специалиста позволил суду сделать вывод о том, что трудовая функция истца не изменилась, этот вывод суда стороной истца не опровергнут, апелляционная жалоба отражает субъективную оценку стороны приведенным документам.

Из дела следует, что все организационно – штатные мероприятия нашли свое отражение в штатных расписаниях АО «Кольская ГМК», действующих в спорный период.

Согласно протоколу заседания Инвестиционного комитета Норильский никель от 20 декабря 2020 года по проекту «ЦЭН.ОЭН-2. Электроэкстрация никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля» предусмотрено увеличение срока реализации проекта до февраля 2021 года (ввод в эксплуатацию – март 2020, представление отчета о завершении проекта – февраль 2021 года), ответственному – заместителю генерального директора АО «КГМК» по капитальному строительству Г был установлен срок - 26 февраля 2021 года вынести на рассмотрение заседания Комитета отчет о завершении проекта, в составе отчета представить актуализированный расчет экономической эффективности (в формате финансово – экономической модели) с учетом дополнительных мероприятий, необходимых для выхода проекта на утвержденные показатели.

Заместителем генерального директора по капитальному строительству Г 26 февраля 2021 года издано распоряжение №* «О завершении проекта», согласно которому в связи с завершением реализации АО «Кольская ГМК» инвестиционного проекта «ЦЭН.ОЭН-2. Электроэкстрация никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля» проектные работы по проекту следует считать оконченными 05.03.2021 года, проектная команда в количестве 14 штатных единиц подлежит расформированию. Согласно данному распоряжению директору Проектного офиса по реализации проектов программы технического перевооружения ЦЭН и ХМЦ надлежало направить настоящее распоряжение в Департамент по персоналу и социальной политике для организации работы по расторжению трудовых договоров и внесению изменений в штатное расписание Блока капитального строительства АО «Кольская ГМК». Прекращено отнесение на проект затрат на содержание проектной команды.

По состоянию на 6 марта 2021 года занимаемая истцом должность «специалист» исключена из штатного расписания АО «Кольская ГМК».

28 февраля 2021 года комиссией подписан акт приемки законченного строительством объекта «ЦЭН. Электроэкстрация никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля».

Из объяснений истца в судебном заседании установлено, что 20 февраля 2021 года непосредственным руководителем Г. она была уведомлена устно о предстоящем увольнении в связи с окончанием проекта 28 февраля 2021 года.

С 24 февраля 2021 года по 5 марта 2021 года истец находилась в отпуске по уходу за ребенком в возрасте до трех лет.

1 марта 2021 года в адрес истца почтовым отправлением работодателем было направлено уведомление о том, что 5 марта 2021 года истекает срок действия заключенного с ней трудового договора от 04 марта 2016 года в связи с завершением проектных работ по проекту «ЦЭН.ОЭН-2. Электроэкстрация никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля». В качестве основания в уведомлении указано распоряжение от 26 февраля 2021 № *. Данным уведомлением Харина А.Л. предупреждена работодателем о прекращении срочного трудового договора в связи с истечением срока его действия – статья 79 Трудового кодекса Российской Федерации. Днем прекращения трудового договора является 05 марта 2021 года.

Уведомление от 1 марта 2021 года о прекращении трудового договора получено истцом 9 марта 2021 года.

Приказом от 3 марта 2021 года № * «О прекращении трудового договора с работником (увольнении)» действие трудового договора от 04 марта 2016 года * прекращено, Харина А.Л. уволена с должности специалиста АО «Кольская горно –металлургическая компания» по истечении срока трудового договора, пункт 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации 05 марта 2021 года.

Копия приказа о прекращении трудового договора направлена в адрес истца 5 марта 2021 года и получена 15 марта 2021 года.

Разрешая спор, и отказывая Хариной А.Л. в удовлетворении исковых требований о признании трудового договора заключенным на неопределенный срок, признании приказа об увольнении незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что у работодателя имелись законные основания для расторжения трудового договора по пунктом 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с наступлением обстоятельств, при наличии которых срочный трудовой договор подлежал прекращению, а именно, завершение проектных работ по инвестиционному проекту капитального строительства «ЦЭН.ОЭН-2. Электроэкстрация никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля» (как указано в трудовом договоре), на период реализации которого был заключен срочный трудовой договор с истцом, о соблюдении работодателем процедуры увольнения истца.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что при заключении срочного трудового договора к этому имелись правовые основания, предусмотренные частью 1 статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации, стороны добровольно достигли соглашения о срочном характере трудовых отношений в соответствии с требованиями статей 58,59 Трудового кодекса Российской Федерации, что прямо предусмотрено заключенным с истцом трудовым договором от 04 марта 2016 года, подписанным сторонами, отражено в приказе о приеме на работу; срок действия срочного трудового договора в силу статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации не превысил 5 лет, Работник, соглашаясь на заключение трудового договора на определенный срок, знала о его прекращении по истечении оговоренного периода. Порядок прекращения срочного трудового договора работодателем соблюден.

Судебная коллегия полагает выводы суда первой инстанции в решении об отсутствии оснований для удовлетворения иска правильными и не находит оснований к его отмене по доводам апелляционной жалобы.

Вопреки утверждениям в апелляционной жалобе, судом достоверно установлено завершение работодателем проектных работ по инвестиционному проекту капитального строительства «ЦЭН.ОЭН-2. Электроэкстрация никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля», что подтверждается распоряжением №* «О завершении проекта», согласно которому проектные работы по проекту «ЦЭН.ОЭН-2. Электроэкстрация никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля» окончены 5 марта 2021 года и о расформировании проектной команды, а также актом приемки законченного строительством объекта «ЦЭН. Электроэкстрация никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля», протоколом заседания Инвестиционного комитета от 02 декабря 2020 года № *, в связи с чем трудовой договор с истцом подлежал прекращению.

Из объяснений представителя ответчика в суде следует, что трудовой договор ограничен сроком действия выполнения проектных работ по проекту. Окончание действия трудового договора определено на основании приказа о завершении проекта. В данном случае заместителем генерального директора по капитальному строительству в пределах предоставленных ему полномочий было издано распоряжение, в котором на основе анализа всех сведений сделан вывод о завершении проектных работ, объекты построены, введены в эксплуатацию, поставлены на учет, по проекту собраны все затраты, сведен бюджет, сделаны выводы, что проект реализован, завершен и издано соответствующее распоряжение. После 5 марта 2021 года никаких работ по проекту не производилось. Отчет о завершении проекта является лишь итоговым документом, в котором излагаются сведения о достижении целей по проекту, для отчета перед акционером об освоении денежных средств, о рисках и недочетах, которые выявлены при реализации проекта. Однако, фактом завершение работ является распоряжение.
Представитель ответчика также показала, что деятельность по реализации инвестиционного проекта «ЦЭН. Электроэкстрация никеля из растворов хлорного растворения НПТП на объем производства 145 тыс. т/год электролитного никеля» сопровождается ведением документооборота и необходимость обеспечения функций по делопроизводству (истцом не оспаривалось выполнение этой работы) обусловила заключение срочного трудового договора с Хариной А.Л. Таким образом, при заключении срочного трудового договора с истцом работодатель руководствовался временным объемом проектных работ по инвестиционному проекту, в связи с реализацией которого принята на работу истец, поэтому трудовые отношения с учетом характера и условий предстоящей работы не могли быть установлены им на неопределенный срок.

Материалами дела подтверждено и истцом не отрицалось, что после ее увольнения ее ставка работодателем сокращена.

Доводы истца о выполнении постоянно ею работы специалиста не только в рамках этого инвестиционного проекта, по поручению работодателя и по другим проектам не нашли своего доказельного подтверждения при рассмотрении дела.

Судебная коллегия отмечает, что срок действия трудового договора с истцом был поставлен в зависимость от реализации проектных работ, именно для этих целей истец принималась на работу, Таким образом, характер выполняемой истцом работы допускал установление с нею трудовых отношений на определенный срок, в связи с чем у ответчика имелись законные основания для заключения срочного трудового договора, установление истцу срочного характера работы в трудовом договоре от 04 марта 2016 года не противоречило требованиям законодательства.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Определении от 21 октября 2008 года № 614-О-О, прекращение трудового договора в связи с истечением срока его действия соответствует общеправовому принципу стабильности договора; работник, давая согласие на заключение трудового договора в предусмотренных законодательством случаях на определенный срок, знает о его прекращении по истечении заранее оговоренного периода.

Из материалов дела следует, что в соответствии с требованиями статьи 57 Трудового кодекса Российской Федерации в заключенном с истцом срочном трудовом договоре указан срок его действия, основания для заключения срочного трудового договора приведены ответчиком при разрешении спора, срочный трудовой договор подписан истцом на изложенных в нем условиях о сроке, при этом доказательств вынужденности подписания истцом трудового договора на вышеприведенных условиях, введения его в заблуждение относительно срока действия трудового договора, равно как и доказательств, свидетельствующих о несогласии истца на заключение срочного трудового договора, суду не представлено.

Напротив, последовательность действий истца при подписании срочного трудового договора, продолжение работы на определенных договором условиях являются доказательствами добровольных действий работника на осуществление трудовых функций на условиях срочности трудового договора.

При этом указание в приказах от 20 сентября 2019 года, от 01 октября 2020 года о переводе постоянно на должность специалиста в Департамент капитального строительства, а позднее в АО «КГМК» не свидетельствует о трансформации срочного трудового договора в трудовой договор, заключенный на неопределенный срок. Как установил суд, издание этих приказов в отношении Хариной А.Л. обусловлено исключительно изменением организационной структуры АО «КГМК», при этом обстоятельства, послужившие основанием для заключения срочного трудового договора, и ее трудовые функции при этом не изменились.

В силу Положения о проектном офисе, утвержденному приказом генерального директора ОАО «Кольская ГМК» 10 ноября 2014 года № *, проектный офис является структурным подразделением Компании и предназначен для централизованного и скоординированного управления портфелем проектов, закрепленных за подразделением, утвержденных приказом генерального директора Компании по согласованию с ДУИП. (п.1.2, 1.4 Положения).

Проектный офис - штатные работники Компании, привлекаемые заказчиком на основании (срочного) трудового соглашения, непосредственно занятые в реализации крупного инвестиционного проекта согласно закрепленных за ними зон ответственности и подчиненные руководителю проектного офиса (1.11.6 Положения).

В соответствии с Положением о департаменте капитального строительства, утвержденного приказом генерального директора АО «Кольская ГМК» от 14 мая 2020 года № *, департамент капитального строительства предназначен для централизованного и скоординированного управления портфелем проектов, закрепленных за департаментом.

Согласно организационной структуре проектного офиса, а также департамента капитального строительства специалисты отдела документооборота подчиняются непосредственно заместителю генерального директора, являющегося руководителем структурного подразделения.

Ссылка истца на таблицу изменений в ее должностных обязанностях не может быть принята во внимание, поскольку они не изменяют трудовую функцию истца.

Полномочия заместителя генерального директора по капитальному строительству АО «Кольская ГМК» на издание распоряжения о завершении проектных работ всесторонне проверены судом первой инстанции на основании представленных ответчиком копий приказов (в том числе от 01.03.2019 года №* с изменениями к нему, в частности пункта 10.7 приказа; приказ от 06.06.2019 года № *, пункт 1.5 о разграничении полномочий и ответственности между первыми руководителями АО «Кольская ГМК».) Данное распоряжение не отменено в установленном порядке, незаконным не признано. Ссылка в апелляционной жалобе истца на то, что работодателем не соблюдена установленная Регламентом закрытия, прекращения/приостановления инвестиционного проекта ПАО «ГМК «Норильский никель» № Р * от 20.03.2017 процедура и необходимость исследования судом данного обстоятельства, не влекут отмену решения суда, поскольку данные вопросы касаются хозяйственной деятельности Общества, оценка которой не входит в компетенцию суда.

В суде первой инстанции до вынесения судебного решения ответчиком заявлено о пропуске истцом срока обращения в суд, установленного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации, в силу которой работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо выдачи трудовой книжки.

Учитывая положения статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, принимая во внимание, что срочный трудовой договор подписан истцом 04 марта 2016 года, а требование о признании срочного трудового договора заключенным на неопределенный срок заявлено истцом 24 февраля 2021 года, в период действия срочного трудового договора, то вывод суда о пропуске истцом срока обращения в суд по указанному требованию является правильным, учитывая, что об условиях трудового договора истец знала при его заключении.

Разрешая вопрос об уважительности причин пропуска установленного законом срока на основании части 4 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии таковых, что основано на положениях статьи 205 Гражданского кодекса Российской Федерации, 392 Трудового кодекса Российской Федерации и пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 2 от 17.03.2004 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации"; каких-либо сведений, подтверждающих уважительность причин пропуска установленного законом срока, имевших место в период этого срока, связанных с личностью истца, препятствовавших обратиться в суд, истцом не указано, таких доказательств не представлено.

Судебная коллегия находит правильным вывод суда о том, что работодателем соблюдена процедура увольнения Хариной А.Л. по пункту 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации, предусмотренное частью 1 статьи 79 Кодекса требование о предупреждении работника не менее чем за три дня до увольнения не нарушено.

Как верно указал суд, статьями 79, 81 и 261 Трудового кодекса Российской Федерации не устанавливается каких-либо ограничений для увольнения истца в связи с истечением срока действия срочного трудового договора.

Поскольку оснований для признания увольнения незаконным и нарушения трудовых прав истца по заявленным в иске основаниям судом не установлено, то требования о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, денежной компенсации морального вреда обоснованно отклонены судом.

С учетом изложенного доводы апелляционной жалобы выражают лишь субъективное мнение подателя жалобы относительно результата рассмотрения дела, направлены на переоценку установленных обстоятельств дела и исследованных доказательств, повода для которых судебная коллегия не усматривает, не может служить основанием к отмене правильного по существу судебного решения.

Нарушений норм материального и процессуального права судом не допущено, основания для отмены или изменения решения суда, предусмотренные статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебной коллегией не установлены.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия

определила:

решение Мончегорского городского суда Мурманской области от 28 апреля 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Хариной Анны Леонидовны – без удовлетворения.