Апелляционное определение Московского областного суда (Московская область) от 25.02.2021 № 22-1399/21

Судья Чепик С.А. № 22-1399/21

УИД 50RS0045-01-2020-003659-04

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Красногорск Московской области 25 февраля 2021 года

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе председательствующего судьи Колпаковой Е.А.,

судей Алябушевой М.В., Филимоновой О.Г.,

с участием прокурора апелляционного отдела прокуратуры Московской области Неумойчева В.Н.,

старшего прокурора первого отдела Главного уголовно-судебного управления Генеральной прокуратуры РФ Непорожного Б.Ю.,

осужденного П в режиме видеоконференц-связи,

защитника адвоката Морозова А.Н., назначенного в порядке ст. 51 УПК РФ,

представителя потерпевшего <данные изъяты>К,

представителя потерпевшего УФНС России по г. Москве К,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Гетмановой О.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного П и его защитников адвокатов Постанюка В.Д., Ставицкой А.Э., Андреевой М.В. на приговор Солнечногорского городского суда Московской области от 9 декабря 2020 года, которым

П, <данные изъяты> года рождения, уроженец <данные изъяты>, гражданин РФ, зарегистрированный и проживающий по адресу: <данные изъяты>, <данные изъяты><данные изъяты> осужденный 09.07.2019 Люберецким городским судом Московской области по ч. 3 ст. 306, ч. 3 ст. 33, ч. 3 ст. 306, ч. 3 ст. 33, ч. 3 ст. 306, ч. 3 ст. 33, ч. 3 ст. 306 УК РФ к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима,

осужден по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ к 5 годам лишения свободы, ч. 2 ст. 198 УК РФ к 2 годам лишения свободы, ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ к 6 годам лишения свободы со штрафом в доход государства в размере 900 000 (девятьсот тысяч) рублей; на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ П от назначенного наказания за совершение преступления, предусмотренного по ч. 2 ст. 198 УК РФ, освобожден в связи с истечением сроков давности уголовного преследования; на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 2 ст. 199, ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, путем частичного сложения наказаний П назначено 8 лет лишения свободы со штрафом в доход государства в размере 900 000 (девятьсот тысяч) рублей; на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказания по данному приговору и по приговору Люберецкого городского суда Московской области от 09.07.2019 окончательно П назначено 10 лет 2 месяца лишения свободы со штрафом в доход государства в размере 900 000 (девятьсот тысяч) рублей, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения П избрана в виде заключения под стражу.

Срок отбывания наказания исчислен со дня вступления настоящего приговора в законную силу.

Зачтено в срок отбытия наказания время содержания П под стражей с 07.06.2017 по 14.10.2019, с 09.12.2020 до дня вступления приговора в законную силу из расчета, произведенного в соответствии с п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ - один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима; а также срок отбытого наказания по приговору Люберецкого городского суда Московской области от 09.07.2019 в период с 15.10.2019 по 08.12.2020 включительно (один день за один день).

Разрешена судьба вещественных доказательств.

С осужденного П взыскано пользу УФНС России по г. Москве налог на прибыль организации и налог на добавленную стоимость в общем размере 6 470 272 040 (шесть миллиардов четыреста семьдесят миллионов двести семьдесят две тысячи сорок) рублей, а также сумма пеней по состоянию на 24.11.2020 в общем размере 6 135 517 280 (шесть миллиардов сто тридцать пять миллионов пятьсот семнадцать тысяч двести восемьдесят) рублей 09 копеек. В остальной части гражданский иск УФНС России по г. Москве о взыскании пени за период с 24.11.2020 до даты фактической уплаты налогов передан для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Гражданский иск <данные изъяты> о взыскании с П вреда, причиненного деловой репутации общества оставлен без рассмотрения. Разъяснено право последующего предъявления иска в порядке гражданского судопроизводства.

Ранее принятые судом обеспечительные меры на имущество: - денежные средства, находящиеся на банковских счетах в ВТБ 24 (ПАО); - денежные средства, арестованные и внесенные на лицевой счет по учету средств, находящихся во временном распоряжении ГСУ СК РФ по г. Москве; - два автомобиля «Тойота Ленд Крузер 200»; - 38 простых векселя Банка ВТБ (ПАО); - денежные средства, находящиеся на банковских счетах в Банке ВТБ (ПАО) г. Москвы – оставлены без изменения.

Дизельные электростанции (ДГУ), принадлежащие П в количестве 71 штуки конфискованы в порядке, предусмотренном п. «г» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, и обращены в собственность государства.

Заслушав доклад судьи Алябушевой М.В., выступление осужденного П в режиме видеоконференц-связи и его защитника адвоката Морозова А.Н. об отмене приговора по доводам апелляционных жалоб, мнение представителя потерпевшего <данные изъяты>К, представителя потерпевшего УФНС России по г. Москве К, старшего прокурора первого отдела Главного уголовно-судебного управления Генеральной прокуратуры РФ Непорожного Б.Ю., прокурора апелляционного отдела прокуратуры Московской области Неумойчева В.Н., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

П признан виновным в совершении уклонения от уплаты налогов, подлежащих уплате организацией, путем включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений, совершенное в особо крупном размере (п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ); уклонения физического лица от уплаты налогов путем непредставления налоговой декларации, представление которой в соответствии с законодательством РФ о налогах и сборах является обязательным, совершенное в особо крупном размере (ч. 2 ст. 198 УК РФ); а также покушения на мошенничество, т.е. умышленных действий лица, непосредственно направленных на совершение мошенничества, т.е. хищения чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам (ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ), при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании П виновными себя не признал.

В апелляционной жалобе осужденный П просит отменить приговор, как незаконный и необоснованный, производство по делу прекратить. Считает, что уголовное дело подлежит возвращению прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ ввиду нарушения требований ст. 220 УПК РФ, поскольку в обвинительном заключении приведен ряд самостоятельных суждений относительно показаний свидетелей, что ограничило его право на справедливое и объективное судебное разбирательство. Указывает, что врученная ему копия обвинительного заключения не содержала листа с подписью следователя и руководителя следственного органа, а по эпизоду мошенничества не указаны смягчающие наказание обстоятельства, сведения о потерпевших, гражданском истце и ответчике. Судом не учтены доводы защиты - о необходимости прекращения уголовного дела по ч. 2 ст. 198 УК РФ, как незаконно возбужденного в нарушение ч. 1.1 ст. 214 УПК РФ и позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в определениях № 374-О-О от 16.05.2007, № 300 от 27.12.2002 при наличии незаконно отмененного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела; - о необходимости прекращения уголовного дела по ч. 2 ст. 199 УК РФ ввиду незаконно проведенного расследования при отсутствии постановления о возбуждении уголовного дела по факту неуплаты налога <данные изъяты> (уголовно дело возбуждено по факту неуплаты налога <данные изъяты> - о необходимости прекращения уголовного дела по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ на основании ч. 3 ст. 31 УК РФ ввиду добровольного отказа от совершения преступления; - о необходимости освобождения от уголовной ответственности по ч. 2 ст. 199, ч. 2 ст. 198 УК РФ на основании ч. 3 ст. 76.1 УК РФ – «амнистии капиталов». Считает, что судом дана не верная квалификация действиям, не в полной мере исследованы доказательства, представленные стороной защиты и не дана оценка.

В апелляционных жалобах адвокаты Постанюк В.Д., Ставицкая А.Э., Андреева М.В. в защиту осужденного П просят отменить приговор, прекратить производство по делу или вынести оправдательный приговор в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Приводя доводы, аналогичные доводам осужденного П, адвокат П указывает, что не может рассматриваться в качестве покушения на хищение требование собственника о возмещении стоимости своего имущества, переданного другому лицу или требование о внесении платы за пользование его имуществом. При этом отсутствует квалифицирующий признак группы лиц по предварительному сговору.

В апелляционной жалобе адвокаты Ставицкая А.Э. и Андреева М.В., ссылаясь на п. 26 постановления Пленума ВС РФ № 48 от 30.11.2017 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», перечисляя доказательства, оглашенные стороной защиты, указывают, что <данные изъяты> гарантировало поставщикам дизельных генераторов заключение с ними договоров аренды генераторов, которые были поставлены в Крым. Тогда как все факты, имеющиеся на момент подачи П иска в суд, свидетельствовали о том, что «<данные изъяты> ответственно за неуплату арендной платы и невозвращение генераторов собственнику. Подавая иски, П действовал в целях осуществления своего действительного и предполагаемого права на свое имущество.

В дополнительных апелляционных жалобах адвокат П указывает следующее.

Ссылаясь на определение Конституционного Суда РФ № 237-О от 08.07.2004, требования УПК РФ, отмечает, что постановление от 13.03.2020 о возбуждении уголовного дела в отношении П по ч. 2 ст. 198 УК РФ и постановление от 06.06.2017 о возбуждении уголовного дела по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ приняты с нарушением требований УПК РФ, все доказательства являются недопустимыми. П подлежал оправданию в связи с отсутствием события преступления. Однако суд не проанализировал доводы защиты и не привел аргументы, не рассмотрел ходатайство о признании доказательств недопустимыми.

Анализируя требования ст.ст. 140, 146 УПК РФ, регулирующих порядок возбуждения уголовного дела, порядок обжалования постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, считает, что данные требования нарушены. Приводя хронологию проведенных следственных и процессуальных действий по делу указывает, что следователь в 2015 году вынес постановления о возбуждении уголовных дел по п. «б» ч. 2 ст. 199 и ч. 2 ст. 198 УК РФ, которые отменены прокурором и с учетом позиции прокуроров разного уровня следователь принял постановления об отказе в возбуждении уголовных дел, которые через несколько лет отменены руководителем следственного органа и вновь возбуждены уголовные дела по тем же основаниям. Однако в уголовном деле отсутствует процессуальный документ, предоставляющий руководителю следственного органа полномочия на отмену постановления следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, принятого на основании постановления прокурора. При таких обстоятельствах, считает, что постановление от 13.03.2020 о возбуждении уголовного дела по ч. 2 ст. 198 УК РФ и постановление от 06.06.2017 о возбуждении уголовного дела по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ приняты с нарушением требований УПК РФ, П подлежал оправданию за отсутствием события преступления.

Суд в нарушение требований ст. 7 УПК РФ не проанализировал доводы защиты, не привел их в приговоре, что привело к ограничению прав участников, несоблюдению процедуры судопроизводства и повлияло на вынесение решения.

Ссылаясь на постановление Пленума ВС РФ № 48 от 30.11.2017 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», приводя обстоятельства дела, установленные судом, считает, что в действиях П отсутствуют признаки мошенничества – обман и злоупотребление доверием. Способ совершения мошенничества, изложенный в обвинении заключается в том, что П подал иск, содержащий ложные сведения относительно передачи принадлежащих ему ДЭС к <данные изъяты> и наличии у него оснований требования к ПАО «Кубаньэнерго» с целью получения судебного решения о возврате 71 ДЭС и выплате суммы неосновательного обогащения в виде арендной платы. Однако, способ мошенничества не доказан. Так, обман и злоупотребление доверием возможно только в отношении конкретного физического лица, а не суда, как не конкретизированного количества лиц. Судом установлено, что судья Ц была введена в заблуждение относительно обстоятельств передачи принадлежащих ПД и наличия оснований требования к ПАО их возврата. Однако обман представляет собой способ совершения хищения или приобретения права на чужое имущество. В то время как из решения суда от 21.07.2016 следует, что судья приняла решение о возвращении П его имущества, а не чужого не на основании ложных сведений, представленных П, а на основании переписки Д с поставщиками ДЭС. Однако судья не была допрошена в судебном заседании и не подтвердила, что выносила решение под влиянием обмана и была введена в заблуждение. Сами по себе действия лица по обращению в суд не являются преступлением. Отсутствуют и доказательства обязательного признака мошенничества – корыстного мотива, который заключается в стремлении изъять или обратить чужое имущество в свою пользу либо распорядиться имуществом как своим собственным. Судом не приведено доказательств, что П обманывал или злоупотреблял доверием конкретных физических лиц, а поэтому он подлежит оправданию. Анализируя доказательства по делу, отмечает, что ПАО «Кубаньэнерго» намеревалось заключить с поставщиками ДЭС договор аренды, что выражено в акте приема передачи. Таким образом, на момент подачи П иска в суд Д было ответственно за неуплату арендной платы и невозвращение ДЭС собственнику и у П имелись все основания для обращения в суд, поскольку он действовал в целях осуществления своего действительного или предполагаемого права на свое же имущество в виде ДЭС и неуплаченной арендной платы, что не может расцениваться как мошенничество.

Ссылаясь на постановление Пленума ВС РФ № 55 от 29.11.2016 «О судебном приговоре», считает, что текст приговора является копией обвинительного заключения с сохранением стилистики и ошибок, чем нарушено право на справедливое судебное разбирательство.

Полагает, что доказательства обвинения, на которые суд сослался в приговоре, фактически не были непосредственно представлены стороной обвинения, т.к. в части описания доказательств председательствующий зачитал обвинительное заключение, чем нарушены принципы состязательности и равноправия.

Детально приводя показания П в суде 11.11.2020, считает, что выводы о виновности основаны на предположениях, а также на доказательствах, которые не проверены судом в точки зрения относимости, допустимости и достоверности.

Излагая установленные судом обстоятельства по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, показания свидетеля Б в суде от 14.10.2020 и на предварительном следствии, считает, что обстоятельства дела не подтверждаются исследованными в суде материалами дела и показаниями допрошенных лиц. Несмотря на то, что показания свидетеля Б подтверждаются показаниями свидетеля Д, суд не проанализировал показания свидетелей с точки зрения их достоверности. Показания указанных свидетелей о том, что Б первым обратился к П с целью аренды принадлежащих тому ДГУ, что у него не было никаких сомнений в деловой репутации П, который произвел на него при встрече самое благоприятное впечатление, а также то, что все документальные проверки принадлежности ДГУ были отложены до подписания договора аренды с ПАО «Кубаньэнерго», который так и не был подписан, отвергнуты судом только по причине их противоречия доказательствам без учета постановления Пленума ВС РФ № 55 от 29.11.2016 «О судебном приговоре». Допущенные нарушения повлияли на исход дела, повлекли ошибочное признания П виновным.

Детально анализируя показания представителя потерпевшего ДА, данные на предварительном следствии, исходя из показаний свидетелей Д, Б, З, переписки между Н и К содержание которых подробно приведено в жалобах, считает, что в судебном заседании были установлены иные обстоятельства, согласно которых П не вводил в заблуждение руководство Н (его учредителя Б и генерального директора Д) относительно принадлежности передаваемых С. Руководство Н знало, что их владельцем является П и все переговоры о передачи им в аренду ДГУ проводило именно с ним, а не с генеральным директором СЛ При этом, предложение о сдаче принадлежащих ДГУ в аренду на территорию Крыма поступило не от П, а от руководства НБ, которое не считало П недобросовестным участником гражданского оборота, злоупотреблявшего своими правами путем использования процедур досудебного и судебного урегулирования в собственных интересах. Отмечает, что переговоры по аренде ДГУ велись между руководством Н и П без участия Минэнерго России и дочерних предприятий, которые в свою очередь не предъявляли требований к компаниям, согласившимся на поставку ДГУ. Считает, показания сотрудников и представителей КА, Д, Г, Г, Т, М, А являются не достоверными, поскольку опровергаются показаниями свидетелей Б, Д, З, актом приема-передачи оборудования в аренду К Между тем, суд не проанализировал показания свидетелей Б, Д, З об обстоятельствах и причинах перевозки ДГУ, принадлежащих ООО «НТТ-Центр» и П, не сопоставил с показаниями сотрудников К и К не принял во внимание переписку о намерении К заключить договор аренды на ДГУ. Тогда как из доказательств следует, что акт приема-передачи фактически является договором аренды ДГУ. Однако суд не дал оценки указанным обстоятельствам, не указал, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для дела, принял одни доказательства и отверг другие.

Приводя установленные судом обстоятельства по эпизоду мошенничества, считает, что показаниям свидетеля Л не дано оценки в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ. Тогда как показания свидетеля относительно времени подписания дополнительного соглашения к договору хранения от 01.01.2012 о согласии П на сдачу К имущества в аренду К и запрет на субаренду 71 ДЭС без согласия П, являются противоречивыми. Однако достоверность показаний свидетеля Л в части указания даты подписания дополнительного соглашения не проверена. В то время как причиной подписания дополнительного соглашения 25.03.2014 явилось то, что К передавало дизель генераторы Н по актам приема-передачи, договор аренды между ними не был согласован и подписан, т.к. обе стороны пришли к единому мнению, что его согласование и подписание возможно только после того, как ПАО «Кубаньэнерго» подпишет договор на аренду этих ДГУ с Н Собранные по делу доказательства подтверждают тот факт, что П был готов предоставить указанный документ суду при рассмотрении гражданского дела и не опасался проведения экспертизы. В этой части показания П являются достоверными и подтверждают, что дополнительное соглашение было подписано именно 25.03.2014. неустранимые сомнения должны толковаться в пользу обвиняемого. Показания П о том, что дополнительное соглашение от 25.03.2014 было подписано им и Л именно в ту дату, которая в нем указана были отвергнуты судом фактически лишь по причине их противоречия доводам обвинения.

Указывает, что судом установлено – в марте 2014 года П передал принадлежащие ему на праве собственности ДГУ в Р. Крым на условиях того, что ему будет выплачиваться арендная плата. Однако, до настоящего времени П не получил денежных средств за эксплуатацию его собственности. Его право на обращение в суд предусмотрено ГК РФ. Отмечает, что исковое заявление, на которое ссылается суд в приговоре было оставлено определением Краснинского районного суда Смоленской области без рассмотрения. П правом на подачу аналогичного иска не воспользовался, что свидетельствует о том, что он отказался от этих планов и намерений взыскивать с ПАО «Кубаньэнерго» денежные средства. Данное обстоятельство не было учтено при вынесении приговора. Таким образом, иск в суд о взыскании с К 5 млрд рублей был подан с целью подтолкнуть к переговорам о возвращении генераторов или выкупа и возмещения расходов за пользование.

Отмечает, что в ходе судебного заседания 25.11.2020 П представил суду подлинник дополнительного соглашения от 25.03.2014 к договору заключенному с С и заявлено ходатайство о назначении судебной экспертизы по установлению давности изготовления ввиду существенных противоречий в доказательствах обвинения, между показаниями П и Л Между тем судом необоснованно отказано в назначении по делу судебной экспертизы, чем нарушено право П на защиту.

Считает необоснованным удовлетворение гражданского иска в части начисления пеней в период ареста имущества П Так, согласно приговору, по гражданскому иску налогового органа с П взысканы пени в период до 24.11.2020 в сумме 6 135 517 280,09 рублей. Однако в соответствии со ст. 75 НК РФ не начисляются пени на сумму недоимки, которую налогоплательщик не мог погасить в силу того, что по решению налогового органа был наложен арест на имущество налогоплательщика, или по решению суда были приняты обеспечительные меры в виде приостановления операций по счетам налогоплательщика в банке, наложения ареста на денежные средства или имущество налогоплательщика.

Полагает, что имеются основания для прекращения уголовного дела по ст. 199 УК РФ в связи с участием П в «амнистии капиталов». Суд указал, что не имеется оснований для освобождения от ответственности, поскольку на момент подачи П декларации налоговому органу уже было известно о нарушениях. Считает данный вывод противоречит материалам дела. Приводя хронологию возбуждения дела и предъявления обвинения, отмечает, что о нарушениях С стало известно после проведения по делу экспертизы, до этого времени П полагал, что налоги С полностью уплачены. Тогда как проведение проверки по налогу физических лиц в 2015 не имеет отношения к исчислению налогов И Между тем, ФНС РФ никогда не отрицало и не оспаривало право П на освобождение от уголовной ответственности в связи с подачей специальной налоговой декларацией, заключения экспертов об этом отсутствуют.

Кроме того, уголовное дело по ст. 199 УК РФ подлежит прекращению в связи с истечением срока давности. В заключении экспертов от 22.01.2020, что суммы арендной платы за 2008 год должны быть учтены в налоговой базе соответствующих периодов 2008 года и уплачены не позднее 21.03.2008 года и 21.03.2009 по НДС, 28.03.2008 и 28.03.2009 по налогу на прибыль. Тогда как 4 квартал 2010 года не мог являться периодом обнаружения ошибки, поскольку ошибка не допускалась. При таких обстоятельствах, десятилетний срок давности привлечения к уголовной ответственности истек соответственно 28.03.2018 и 28.03.2019.

Указывает, что П предъявлено обвинение в отношении новых событий, установленных в ходе расследования ранее возбужденного уголовного дела, по которым уголовное дело не возбуждалось. Так, 06.06.2017 было возбуждено уголовное дело по ст. 199 УК РФ в связи с неуплатой налога на прибыль И 25.03.2020 П предъявлено обвинение по ст. 199 УК РРФ в связи с неуплатой налога на прибыль и НДС С Однако, уголовное дело по обстоятельствам неуплаты налогов С не возбуждалось, а по результатам экспертизы нарушений налогового законодательства И не установлены. С учетом позиции ВС РФ, выраженной в кассационном определении № 89-УДП20-10 от 17.12.2020, а также того факта, что обстоятельства изменения условий соглашения об урегулировании споров стали впервые известны из показаний свидетеля Ш от 11.09.2018, данных в ходе расследования дела в отношении неуплаты налога на прибыль ИП осужден незаконно.

Считает, что имеются основания для прекращения уголовного дела по ст. 198 УК РФ в связи с участием П в «амнистии капиталов». Ссылаясь на Федеральный закон № 140-ФЗ от 22.05.2015 «О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов в банках)», считает, что начало выездной налоговой проверки по НДФЛ не является основанием для неприменения гарантий по ст. 198 УК РФ, поскольку уголовное дело на дату подачи декларации возбуждено не было. Анализируя ст. 45 НК РФ, письма Минфина РФ, заключение специалистов С Торгово-промышленной палаты РФ от 21.08.2018, указывает, что НК РФ не содержит ограничений по подаче специальной декларации после проведения проверки и запрет на взыскание налога справедлив для всех декларантов, т.к. обязанность по уплате налогов сохраняется, но взыскание не производится, взыскать можно только штраф. Тогда как уголовное дело в отношении П было возбуждено в марте 2020 после подачи специальной декларации. Постановление о возбуждении уголовного дела от 27.04.2015 было отменено. Таким образом, судом необоснованно отказано в прекращении уголовного дела.

Считает незаконным возбуждение уголовного дела по ст. 198 УК РФ в связи с истечением срока давности. Судом не учтено, что П возражал против прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, но не возражал против невозбуждения уголовного дела. Тогда как постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 05.08.2015 не отменялось, поскольку постановление об отмене вынесено 04.03.2020 спустя более четырех лет после его вынесения, что противоречит позиции Конституционного Суда РФ, содержащейся в определении № 374-О-О от 16.05.2007. при этом, возобновление производства по ранее прекращенному делу возможно только в том случае, если не истекли сроки давности привлечения лица к уголовной ответственности. Таким образом, с учетом того, что постановление об отказе в возбуждении уголовного дела отменено незаконно 04.03.2020, уголовное дело незаконно возбуждено 13.03.2020.

П незаконно был лишен судом права добровольно уплатить налоги. Указывает, что в связи с первоначально заявленным иском налогового органа на сумму 31,2 млрд рублей имущество П было арестовано на сумму более 41 млрд рублей, что в два раза превысило необходимую для компенсации ущерба сумму. Кроме того, судом продлен арест на банковские векселя на предъявителя, что в соответствии с ч. 2 ст. 116 УПК РФ недопустимо. Между тем судом необоснованно отказано в погашении налоговой задолженности за счет чрезмерно арестованного имущества, что фактически лишило П законного права и возможности уплатить недоимку, пени и штрафы по налогам и быть освобожденным от уголовной ответственности по ст.ст. 198, 199 УК РФ.

Полагает, что приговор по ст. 199 УК РФ является незаконным в связи с начислением НДС С Анализируя приведенные в приговоре доказательства, считает, что судом не устранены противоречия между показаниями представителя ИШ и вещественными доказательствами в части установления обстоятельства – имело ли место изменение структуры соглашения, кем и в чьих интересах оно было вынесено, включены ли были в соглашение суммы арендной платы за 2009 и 2010 годы. Излагая фактические обстоятельства дела и давая оценку доказательствам по своему усмотрению, указывает, что из переписки усматривается заинтересованность И, а не П в налоговой экономии. Тогда как распределение сумм не изменилось в соглашении об урегулировании споров, что свидетельствует о том, что изменение структуры фактически не состоялось. Судом не учтено данное обстоятельство, вывод об отсутствии у ИКЕЯ в уменьшении суммы НДС сделан без учета сроков возмещения НДС и невозможности длительного времени пользования деньгами. Отмечает, что заключение экспертов, положенное в основу приговора, составлено без представления экспертам переписки сторон, лишь на основании свидетельских показаний, которые противоречат переписке. Так, вещественное доказательство № 5 изъято в ходе выемки у свидетеля Ш 13.03.2020, а заключение составлено 22.01.2020, заключение специалистов 18.02.2020. С учетом того, что заключение экспертов основано на неполной информации об обстоятельствах дела, имеется необходимость в проведении повторной экспертизы, в назначении которой судом необоснованно отказано. Считает, что допрошенный специалист М является заинтересованным лицом – сотрудником потерпевшего также делал выводы об умысле П исключительно на основании показаний лиц, не участвовавших в переговорах. Выводы специалистов М и К от 18.02.2020 о том, что произведенные расчеты «прикрывали собой арендную плату» считает необоснованными, поскольку доказательств существования взаимных требований сторон по облагаемым НДС услугам аренды на сумму свыше 14 млрд рублей сверхуплаченных за 2007-2008 годы в сумме более 8 млрд рублей, в материалах дела не имеется. Ссылаясь на акты арбитражных судов, отмечает, что у И отсутствовали обязательства по уплате арендных платежей за 2009-2010, следовательно налогооблагаемые НДС операции отсутствовали, а арендная плата за 2007-2008 составляла сумму, указанную в соглашении, НДС уплачен. Таким образом, судебными актами арбитражного суда установлено, что сумма свыше 14 млрд рублей не является объектом обложения НДС, поскольку обязательства по уплате арендных платежей за 2009-2010 отсутствовали. Однако экспертами не был установлен объект налогообложения, не определено какая услуга была оказана на соответствующую сумму и не установлен реальный экономический смысл при расчетах. Тогда как расчет на основании договора показал, что сумма арендной платы за 2007-2008 составила более 8 млрд рублей. Судом не дана оценка противоречиям в показаниях специалиста М и заключению. Также не дана оценка доказательствам взлома электронного ящика П, в результате чего 18 лиц осуществляли переписку от его имени с целью изменения структуры соглашения. Судом не дана оценка вещественным доказательствам, приобщенным стороной защиты, свидетельствующим об отсутствии у П умысла на изменение структуры соглашения и на отсутствие самого изменения. Тогда как суд в приговоре фактически основывался на показаниях свидетеля Ш, который не принимал непосредственного участия в переговорах и составлении документов.

Считает незаконным приговор по ст. 199 УК РФ в связи с начислением налога на прибыль С поскольку приговор основан на предположениях, не дана оценка доказательствам защиты, заключение экспертов и специалистов составлено без предоставления им ключевых доказательств. Ссылаясь на ст. 272 НК РФ, указывает, что арендная плата уплачена И 2007-2008, значит расходы подлежат отнесению к указанному периоду, срок давности привлечения к ответственности по ст. 199 УК РФ истек. Тогда как С применяло метод начисления, при котором расходы учитываются в том периоде, к которому они относятся, не зависимо от фактической выплаты денежных средств. Отмечает, что погашение задолженности ООО «САЭ» перед ООО «ИСМ» произведено путем зачета встречных требований согласно письму С от 30.12.2011, однако данное обстоятельство не получило оценки в приговоре. В то время как подтверждает проведение расчетов между ООО, а не расходов по договору уступке прав требования. Судом не учтено, что С и И необоснованной налоговой выгоды не получили, в отсутствие соглашения об уступке налоговые обязательства сторон не изменились. Суд необоснованно сослался на справку т. 1 л.д. 16-74, поскольку в ней указано о неуплате налога И Ссылаясь на проверки ИФНС РФ по Солнечногорскому району в отношении С за 2007-2010, показания инспекторов А и Я, анализируя их по своему усмотрению, указывает, что П не скрывал от налоговых органов документы по сделкам, после проведения проверки в 2011, вынесения судебных актов о возврате НДС И в 2014 у П не было оснований сомневаться в правильности уплаты налогов, что свидетельствует об отсутствии умысла на неуплату таковых. Суд не принял во внимание, что в течение продолжительного времени налоговые и правоохранительные органы, а также П считали, что С правильно исчислило налоги.

Считает незаконным приговор по ст. 198 УК РФ в связи с начислением П НДФЛ. Так, полагает, что показания специалиста М противоречат заключениям экспертом и специалистов, которые составлены по неполным материалам дела и могло привело к неверным выводам. Эксперты не исследовали доказательства возврата перечисленных по договору хранения денежных средств в сумме 25 млрд рублей. Тогда как в дальнейшем между С и П были подписаны дополнительные соглашения от 31.12.2010, которыми договор хранения приобретал статус займа. Однако суд не дал оценки доказательствам, подтверждающим возврат П денежных средств по договору хранения. Остаток суммы возвращен путем зачета встречных требований, что экспертами не исследовалось. Тогда как показания П в этой части не были оценены судом. Ссылка на решение Тверского районного суда г. Москвы от 22.08.2017 о признании законным решения налогового органа о доначислении П НДФЛ, является необоснованной, поскольку судом исключены из доказательств документы П о возврате средств по договору хранения от 22.11.2010 из-за непредоставления в суд оригиналов.

Полагает, что судом необоснованно отказано в назначении судебной экспертизы ввиду наличия противоречий между заключениями экспертов, которые могли быть устранены только путем назначения повторной судебной экспертизы. Тогда как в судебном заседании при допросе специалиста М было установлено, что часть материалов уголовного дела не были представлены для проведения исследования.

В судебном заседании осужденный П, излагая доводы, аналогичные доводам апелляционных жалоб, просил отменить приговор, прекратить уголовное дело по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ за отсутствием состава преступления, по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ либо за отсутствием состава преступления, либо с применением ст. 76.1 ч. 3 УК РФ, либо освободить от наказания за неуплату НДС в связи с истечением срока давности привлечения к ответственности и снизить назначенное наказание. Полагал, что ему незаконно назначен адвокат в порядке ст. 51 УПК РФ, который не готов к судебному заседанию. Тогда как нарушены его права на защиту в связи с неознакомлением с материалами дела, невозможностью участия в судебном заседании по состоянию здоровья.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав мнение участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Судом приняты все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела.

Обвинительный приговор соответствует требованиям ст.ст. 302, 304, 307, 308 УПК РФ, в нем указаны обстоятельства, установленные судом, дан анализ доказательств, обосновывающих вывод о виновности П, мотивированы выводы суда относительно вида и размера назначенного осужденному наказания.

Из протокола судебного заседания следует, что судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст.ст. 273 - 291 УПК РФ.

В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами, разрешены все заявленные участниками процесса ходатайства, в том числе о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, о назначении и проведении по делу дополнительной и повторной судебной экспертизы, экспертизы давности изготовления дополнительного соглашения, о признании доказательств недопустимыми, об истребовании дополнительных доказательств, о приобщении доказательств, которые были рассмотрены судом в полном соответствии с положениями ст.ст. 121, 122, 271 УПК РФ, по каждому из них судом вынесены соответствующие постановления с соблюдением требований ст. 256 УПК РФ, в которых приведены надлежащие мотивировки принятых решений: с учетом, представленных по делу доказательств, наличия либо отсутствия реальной необходимости и возможности в производстве заявленных процессуальных действий с целью правильного разрешения дела и с учетом положений ст. 252 УПК РФ, и не выходят за рамки судебного усмотрения, применительно к нормам ст.ст. 7, 17 УПК РФ. Нарушений прав на защиту П судом не допущено.

В судебном заседании было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Нарушений принципа состязательности сторон, предусмотренных положениями ст. 15 УПК РФ, необоснованных отказов в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Доводы апелляционной жалобы защитника о нарушении прав сторон на справедливое судебное разбирательство ввиду формального отношения при рассмотрении уголовного дела, составления приговора путем воспроизведения в нем изготовленных органами предварительного расследования материалов дела и обвинительного заключения, судебная коллегия считает несостоятельными. Так, приговор соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, свои выводы суд сделал на основании исследованных в ходе судебного следствия доказательств, в пределах требований ст. 252 УПК РФ. При этом, приговор содержит не только перечень доказательств, на которых основаны выводы суда в отношении осужденного П, но и результаты их оценки, в том числе мотивы, по которым суд признал достоверными одни доказательства и отверг другие, что не позволяет утверждать о тождественности приговора и обвинительного заключения. То обстоятельство, что содержание ряда доказательств, исследованных судом и приведенных в приговоре, не противоречит их содержанию, изложенному в обвинительном заключении, не свидетельствует о формальном подходе суда к проверке доказательств в ходе судебного разбирательства, а обусловлено тем, что ряд доказательств, в том числе показания представителей потерпевших, свидетелей, письменные материалы дела, были оглашены судом.

Ссылка защиты на то, что суд выполнил не свойственную ему функцию обвинения, т.к. представлял доказательства вместо гос.обвинителя, сведя представление доказательств к зачитыванию обвинительного заключения, является неубедительной. Оглашение председательствующим в судебном заседании содержания протоколов следственных действий и иных документов, положенных в основу приговора, проведено в соответствии с требованиями ст. 285 УПК РФ. При этом, содержание доказательств в приговоре раскрыто в достаточном объеме, а выводы суда не содержат противоречий. Судебная коллегия отмечает, что содержание самих доказательств, на которых основаны выводы о виновности П отражено верно и искажений в их изложении не имеется.

Все доказательства, представленные суду, как со стороны защиты, так и со стороны обвинения, которые были достаточны для постановления в отношении П обвинительного приговора, исследованы и приняты во внимание при постановлении приговора.

Материалы дела, как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, исследованы с достаточной полнотой и в дополнительной проверке не нуждаются.

Судом в соответствии с требованиями УПК РФ правильно и достаточно полно установлены фактические обстоятельства дела, при которых П совершил установленные преступления, и обоснованно постановлен обвинительный приговор.

Так, судом установлено, что П, являясь владельцем и директором С в период с января по август 2011 уклонился от уплаты в федеральный и региональный бюджеты налога на добавленную стоимость за отчетный период с 01.01.2010 по 31.12.2010, а также налога на прибыль организаций за период 2010, путем включения в налоговые декларации по НДС за 4 квартал 2010 и по налогу на прибыль организаций за 2010 заведомо ложных сведений, уменьшающих размер налоговой базы по налогу на добавленную стоимость и налогу на прибыль организаций, что привело к уменьшению сумм НДС в размере 2 179 316 098 рублей в 4 квартале 2010 и налога на прибыль организаций в размере 4 290 946 616 рублей в 2010, подлежащих исчислению и уплате в федеральный и региональные бюджеты, в связи с чем, налогоплательщиком С в период с 20.01.2011 по 28.03.2011 не исчислен и не уплачен в срок до 20.01.2011, 21.02.2011, 21.03.2011 в федеральный бюджет НДС за налоговый отчетный период с 01.10.2010 по 31.12.2010 и в срок до 28.03.2011 в федеральный и региональный бюджеты налог на прибыль организаций за налоговый отчетный период 2010, чем причинен ущерб бюджетной системе РФ в общей сумме 6 470 262 714 рублей, что превышает 45 миллионов рублей, то есть является особо крупным размером.

В период с 01.01.2011 по 15.07.2013 П уклонился от уплаты в федеральный бюджет НДФЛ путем непредставления в налоговый орган налоговых деклараций за 2010 и 2012 по налогу на доходы физических лиц, представление которых в соответствии с п.п. 1-4 ст. 228, ст. 229 НК РФ является обязательным, чем причинен ущерб бюджетной системе РФ в общей сумме 3 280 755 698 рублей, что превышает 13 миллионов 500 тысяч рублей, то есть является особо крупным размером.

В период с августа 2015 по декабрь 2016 в <данные изъяты>П и иные неустановленные лица в составе группы лиц по предварительному сговору при участии подконтрольного ПС с использованием в качестве средства совершения преступления 71 дизельной электростанции, принадлежащих П, совершили покушение на хищение денежных средств ПАО «Кубаньэнерго» в сумме 5 492 606 924 рубля, намереваясь причинить обществу ущерб в особом крупном размере, путем обмана и злоупотребления доверием.

Доводы апелляционных жалоб о невсесторонности рассмотрения уголовного дела, о том, что установленные судом фактические обстоятельства не подтверждаются собранными по делу доказательствами, о необоснованности привлечения П за совершение установленных преступлений, не подлежат удовлетворению, поскольку выводы суда первой инстанции о его виновности подтверждаются доказательствами, непосредственно и объективно исследованными в судебном заседании, проверенными и оцененными в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ, в том числе: - показаниями представителя потерпевшего КК, свидетелей З, Л, З, С, специалиста М в суде; - показаниями представителя потерпевшего УФНС по г. Москве Я, свидетелей З, Б, Ш, А, Д, Л, Г, Н, И, Н, М, Л, О, Т, Б, Г, Б, А, Д, Л, Б, И, в судебном заседании, с учетом их показаний, данных на предварительном следствии, оглашенных в соответствии с требованиями ст. 281 УПК РФ; - показаниями представителя потерпевшего КА, свидетелей К, Ф, Ж, З, М, А, Т, Х, С, Б, С, М, И, А, Б, Г, Г, Д, Д, Г, Д, З, Н, З, З, К, Л, М, М, М, Н, С, С, У, Ф, Х, Ч, Ш, Ш, Я, Я, Я, данными на предварительном следствии и оглашенными в судебном заседании в соответствии с требованиями ст. 281 УПК РФ.

В обоснование выводов о виновности осужденного, суд обоснованно сослался на письменные материалы дела: - протокол осмотра предметов от 11.11.2019; - протоколы выемки и осмотра документов от 13.03.2020; - протоколы выемки от 02.10.2018 и осмотра предметов и документов от 19.11.2018; - письмо ИФНС России № 17 по г. Москве от 14.07.2017 № 05-17/03413дсп; - выписку из ЕГРЮЛ от 18.03.2015 в отношении ООО «Левел»; - письма ИФНС России № 17 по г. Москве от 28.02.2019 № 05-17/00893дсп, от 18.03.2015 № 05-17/01261дсп, ИФНС России № 1 по г. Москве от 18.03.2015 № 28-09/12994, УФНС России по г. Москве от 21.04.2015 № 14-15/038154; - протоколы осмотра предметов от 11.11.2019; - справку № 43-сим об исследовании документов в отношении Пономарева К.А. от 31.03.2015; - заключение комплексной финансово-экономической, бухгалтерской и налоговой судебной экспертизы от 22.01.2020; - заключение специалистов ФНС России от 18.02.2020; - протокол обыска от 07.06.2017; - протоколы осмотра предметов от 14.06.2017 и от 26.10.2018; - протоколы осмотра документов от 04.03.2020; - письмо ООО «ИКЕА МОС (Торговля и недвижимость)» от 03.08.2017; - письмо Центрального Банка Российской Федерации от 25.09.2019 № Т1-33-7-01/106241ДСП; - письмо ООО «ИКЕА МОС (Торговля и недвижимость) № MOS-191028-03/Out от 28.10.2019; - протокол осмотра предметов и документов от 19.02.2020; - письмо ФНС России от 10.03.2020 № 7-3-01/0574; - протокол осмотра предметов от 16.03.2020; - протокол выемки и осмотра предметов от 07.03.2018; - протокол осмотра предметов от 28.02.2020; - протокол осмотра предметов от 27.09.2019; - выписки из ЕГРЮЛ № 504420150121966 от 11.03.2015; - сведения об открытых (закрытых) счетах в кредитных организациях ООО «САЭ»; - сообщение Управления «К» СЭБ ФСБ России о результатах оперативно-розыскной деятельности от 04.09.2019 № 8/К/6/2602; - письмо ИФНС России № 17 по г. Москве от 14.07.2017 № 05-17/03415дсп; - выписки из ЕГРЮЛ от 18.03.2015 в отношении ООО «ИСМ»; - сведения о расчетных счетах ООО «ИСМ»; - сведения о начисленных и уплаченных налогах ООО «ИСМ» (ОАО АКБ «Лесбанк») - баланс расчетов на 01.08.2012; - справку № 72994 о состоянии расчетов по налогам, сборам, пеням, штрафам, процентам по ООО «ИСМ» по состоянию на 28.06.2012; - копии бухгалтерских балансов и отчетов о прибылях и убытках ООО «ИСМ» за 12 месяцев 2008, 2009, 2010 и 3 месяца 2011; - письмо ИФНС России по г. Солнечногорску Московской области от 19.10.2017 № 01-34/01411; - письмо ФНС России от 27.01.2020 № 117-19-2020; - протоколы выемки от 14.12.2017 и осмотра предметов и документов от 20.12.2017; - письма ФНС России от 01.11.2017 № ОА-5-17/3561ДСП и от 08.07.2019 № ОА-5-17/2054дсп; - протоколы осмотра предметов от 17.03.2020; - рапорты об обнаружении признаков преступления от 16.04.2015, от 24.04.2015; - акт выездной налоговой проверки № 972 от 20.02.2015 и приложения к нему; - решение № 1458 от 24.04.2015 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения, - справку № 47-сим от 22.04.2015 об исследовании документов; - заявление ИФНС России № 10 по г. Москве от 21.12.2017 № 328 о преступлении с приложениями, а также письмо ИФНС России № 10 по г. Москве от 19.10.2017 № 06-06/46580; копии решений единственного участника ООО «ИСМ» № 9 от 23.09.2009, № 8 от 28.12.2007, № 4 от 18.01.2017, № 5 от 18.01.2007, - протоколы выемки и осмотра предметов от 07.03.2018; - сообщение ГУЭБ и ПК МВД России о результатах оперативно-розыскной деятельности от 22.04.2015 № 7/12-6128; - письмо ПАО «Сбербанк» о 13.11.2017 № 3НО30172217; - заявление ОАО АКБ «Лесбанк» от 04.06.2015 исх. № 05-3/464; - письмо ФНС России от 22.04.2015 № ЕД-21-2/122дсп; - приговор Люберецкого городского суда Московской области от 09.07.2019; - заявления ПАО «Кубаньэнерго» о преступлении от 21.07.2016 № КЭ/1200/329, от 28.11.2016 № КЭ/010/11к, от 28.11.2017 № КЭ/010/1054, от 26.05.2017 № 119/8-250; - протокол очной ставки между обвиняемым П и подозреваемым Л от 23.03.2020; - протокол проверки показаний на месте подозреваемого Л от 27.03.2020; - протокол очной ставки между подозреваемым Л и свидетелем Б от 20.03.2020; - протокол очной ставки между подозреваемым Л и свидетелем У от 20.03.2020; - протокол очной ставки между подозреваемым Л и свидетелем А от 20.03.2020, - протокол обыска от 07.06.2017; - протокол обыска в жилище от 08.06.2017; - протоколы осмотра предметов от 14.07.2017 и от 26.10.2018; - протоколы выемки от 05.10.2018 и осмотров предметов от 30.11.2017, от 15.12.2017, от 16.10.2018; - протоколы выемки от 07.02.2018 и осмотра предметов от 26.09.2018; - заключение криминалистической судебной экспертизы № 3/32 от 25.04.2019, - сообщение Управления «К» СЭБ ФСБ России о результатах оперативно-розыскной деятельности от 25.09.2018 № 8/К/6/4952; - протокол выемки от 29.10.2018 и осмотра предметов от 01.11.2018; - протокол осмотра предметов от 14.11.2017 ; - протокол осмотра предметов и документов от 03.03.2020; - протоколы выемки от 19.12.2019 и осмотра предметов от 14.01.2020; - протоколы выемки от 27.12.2019 и осмотра предметов от 24.01.2020; - протоколы выемки от 30.12.2019 и осмотра предметов от 30.01.2020, - протоколы выемок от 05.02.2020, и протоколы осмотра предметов и документов от 28.02.2020; - копию договора хранения от 01.01.2012 с приложением; - копию письма Минэнерго России от 06.03.2014 № ЧА-2164/10 «О резервных источниках электроснабжения»); - копию поручения Первого заместителя Председателя Совета министров Автономной Республики Крым от 11.03.2014 № 01-63/419; - копию письма ООО «НТТ-Центр» № 312/2014 от 13.03.2014 в адрес К копию письма Н № 313/2014 от 14.03.2014 в адрес заместителя Министра энергетики России с приложением; - копию протокола заседания рабочей группы по координации мероприятий, направленных на обеспечение энергетической безопасности объектов инфраструктуры ЧФ РФ и разработке мер по организации бесперебойного электроснабжения потребителей Автономной Республики Крым от 17.03.2014 № АП-104пр; - копию письма ОАО «Россети» № ОБ-781 от 22.03.2014 «Об электроснабжении объектов ЧФ РФ» в адрес ОАО «ФСК ЕЭС», КМ» с приложениями; - копию дополнительного соглашения от 25.03.2014 к договору хранения от 01.012012 ; - копии протоколов заседания Штаба электросетевого комплекса, ФСК, МЭС Юга, Кубаньэнерго на тему: «Ход перебазировки РИСЭ ДЗО ОАО «Россети» за 24-28.03.2014; - копии актов №№ 1-5 от 26.03.2014, №№ 6-7 от 27.03.2014, №№ 9-15,17-24 от 28.03.2014, №№ 25-32 от 29.03.2014, №№ 33-34, 36-45 от 31.03.2014 сдачи-приема имущества в аренду к договору аренды № 03/2 от 26.03.2014; - копию договора аренды оборудования от 02.04.2014 в новой редакции от 12.10.2015; - копию письма ООО «НТТ-Центр» № 33/2014 от 01.04.2014 в адрес К - копию акта № 1 приема-передачи оборудования в аренду от апреля 2014 между Н и К - копию протокола заседания Правления ОАО «Россети» от 09.04.2014 № 227пр; - копию письма ОАО «Россети» № БР/74/821 от 22.04.2014 «О заключении договоров аренды с подрядными организациями» в адрес К и в адрес ОАО «Мобильные ГТЭС»; - копию акта приема-передачи имущества от 2014 между ОАО «Мобильные ГТЭС» и К - копию акта передачи в пользование потребителям РИСЭ от 04.07.2014 между ОАО «Мобильные ГТЭС», Правительством Республики Крым, ГУ МЧС России по Республике Крым; - копию договора от 06.02.2015; - копию искового заявления П от 25.04.2016 в Краснинский районный суд Смоленской области к С о возврате имущества по договору хранения; - копию договора уступки прав (требований) от 01.07.2016 между С и П; - копию решения Краснинского районного суда Смоленской области по делу № 2-459/2016 от 21.07.2016; - копию апелляционного определения Судебной коллегии по административным делам Смоленского областного суда от 20.09.2016 по делу № 33-3594/2016; - копию искового заявления П от 16.11.2016 в Краснинский районный суд Смоленской области к С о взыскании неосновательного обогащения; - сообщение Управления «К» СЭБ ФСБ России о результатах оперативно-розыскной деятельности от 26.05.2017 № 8/К/6/3689; - решение Октябрьского районного суда г. Краснодара от 26.12.2017; - апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 26.04.2018 по делу № 33-12877/2018; - копию искового заявления К от 04.08.2016 г. в Арбитражный суд Краснодарского края о признании сделки недействительной; - решение Арбитражного суда Республики Крым по делу № А83-7350/2016 от 12.04.2017; - решение Двадцать первого Арбитражного апелляционного суда по делу № А83-7350/2016 от 25.09.2017; - решение Арбитражного суда Центрального округа по делу № А83-7350/2016 от 24.01.2018; - решение Верховного Суда РФ по делу № 310-ЭС18-5291 от 23.05.2018; - копию искового заявления АО «Мобильные ГТЭС» от 30.11.2016 в Арбитражный суд Республики Крым о признании сделки недействительной по причине ничтожности; - решение Арбитражного суда Республики Крым по делу № А83-9245/2016 от 04.04.2018; - копию искового заявления ООО «НТТ-Центр» от 19.12.2016 в Арбитражный суд Республики Башкортостан о взыскании убытков; - копию встречного искового заявления Н-Конструкции» от 24.11.2016 в Арбитражный суд Республики Башкортостан о взыскании денежных средств; - решение Арбитражного суда Республики Башкортостан по делу № А07-20923/2016 от 28.09.2017; - решение Восемнадцатого Арбитражного апелляционного суда по делу № А07-20923/2016 от 25.01.2018; - решение Арбитражного суда Краснодарского края по делу № А32-9963/2017 от 26.06.2017; - решение Пятнадцатого Арбитражного апелляционного суда по делу № А 32-9963/2017 от 08.09.2017; - решение Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 01.02.2018 № А32-9963/2017; - решение Верховного Суда РФ по делу № 308-ЭС18-5060 от 22.05.2018; - письмом ООО «НТТ-Центр» от 23.06.2017 № 49; - письмо ПАО «Кубаньэнерго» № КЭ/010/663 от 27.06.2017; - письмо К от 16.02.2017 № КЭ/010/193; - письмо К от 25.04.2016 № СЭС/113/1/1183; - письма ОАО «Мобильные ГТЭС» от 05.07.2017 № МГТЭС/01.01/110, от 27.01.2017 № МГТЭС/01.00/123; - письмо ПАО «Россети» № БИ-3456 от 05.07.2017; - письмо Совета министров Республики Крым от 07.07.2017 № 1/23706/0124/3; - письмо Совета министров Республики Крым № 1/49682/01-24/1 от 1312.2019; - письма Министерства топлива и энергетики Республики Крым от 18.01.2017 № 160/03 и от 15.03.2017 № 1242/03; - письмо Министерства топлива и энергетики Республики Крым от 02.11.2016 № 6860/01; - письмо Министерства топлива и энергетики Республики Крым от 13.04.2018 № 1790/02-1-09/1; - сообщение прокуратуры Республики Крым о направлении материалов проверки в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании от 05.04.2017; - справку старшего оперуполномоченного 1 направления 6 отдела Управления «К» СЭБ ФСБ России от 10.05.2017 № 8/К/6/2423; - регистрационное дело С - сообщение Управления «К» СЭБ ФСБ России о результатах оперативно-розыскной деятельности от 01.03.2019 № 8/К/6/548; - выписку из ЕГРЮЛ в отношении ООО «Рукон» от 05.10.2015; - сообщение Управления «К» СЭБ ФСБ России о результатах оперативно-розыскной деятельности от 18.05.2018 № 8/К/6/3689; - регистрационное дело ООО «Рукон»; - регистрационное дело ООО «НТТ-Центр» в копиях; - регистрационное дело Н в копиях; - сообщение Управления «К» СЭБ ФСБ России о результатах оперативно-розыскной деятельности от 09.01.2018 № 8/К/6/3; - сообщением Управления «К» СЭБ ФСБ России о результатах оперативно-розыскной деятельности от 14.07.2019 № 8/К/6/1964; - письмо И (Торговля и недвижимость)» от 08.04.2019; - рапорт об обнаружении признаков преступления от 18.05.2017; - рапорт об обнаружении признаков преступления от 11.05.2017 № 8/К/6/2424; и другие доказательства, приведенные в приговоре.

Все доказательства, положенные в основу обвинительного приговора, собраны с соблюдением требований ст.ст. 74 и 86 УПК РФ и сомнений в их достоверности не имеется.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, всем доказательствам судом дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст.ст. 17, 88 УПК РФ с точки зрения их достоверности, относимости, допустимости, а в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

При этом, суд не ограничился только указанием на доказательства, но и дал им надлежащую оценку, мотивировав свои выводы о предпочтении одних доказательств перед другими. Анализ, положенных в основу приговора доказательств, а равно их оценка, подробно изложены судом в приговоре.

У суда не было оснований сомневаться в достоверности показаний допрошенных как в суде, так и на предварительном следствии лиц, поскольку они являются подробными, последовательными, логичными, существенных противоречий не содержат, согласуются не только между собой, но и подтверждаются другими доказательствами, исследованными в судебном заседании и приведенными в приговоре. Показания допрошенных по делу лиц, приведенные в приговоре, были тщательно проверены судом, им дана надлежащая оценка, как в отдельности, так и в совокупности с другими доказательствами, оценка их показаний соответствует требованиям Главы 11 УПК РФ и оснований не согласиться с ней, судебная коллегия не усматривает.

Существенных противоречий в показаниях допрошенных лиц, в том числе показаний сотрудников и представителей КА, Д, Г, Г, Т, М, А, а также свидетелей Л, А, Я, Ш, Б, а равно специалистов М, К, как об этом поставлен вопрос в апелляционных жалобах, свидетельствующих об их необъективности, а равно данных об их заинтересованности в исходе дела, либо оговоре осужденного, судом не установлено.

Противоречий в исследованных доказательствах обвинения, которые ставили бы под сомнение выводы суда о виновности П в совершении установленных преступлений, не имеется, поэтому доводы апелляционных жалоб о том, что выводы суда не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на предположениях, несостоятельны.

Таким образом, всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, проверив доказательства, сопоставив их друг с другом, и оценив в совокупности, суд пришел к обоснованному выводу об их достаточности для разрешения дела, признав П виновным.

Оснований сомневаться в правильности установленных обстоятельств и оценки, данной судом первой инстанции, представленным по делу доказательствам, у судебной коллегии не имеется. Тот факт, что эта оценка не совпадает с позицией осужденного и его защитников, не свидетельствует о нарушении судом требований ст. 88 УПК РФ. Тогда как несогласие осужденного и защиты с этой оценкой, равно как и доводы, направленные на переоценку исследованных в ходе судебного заседания доказательств, не свидетельствует о незаконности или необоснованности приговора суда.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, оснований для назначения дополнительной либо повторной судебной экспертизы, у суда первой инстанции не имелось, равно как не имелось оснований для назначения судебной экспертизы по установлению давности изготовления дополнительного соглашения от 25.03.2014 к договору с С таковых не усматривает и судебная коллегия.

Оснований не доверять заключению комплексной финансово-экономической бухгалтерской и налоговой экспертизы от 22.01.2020 (т. 18 л.д. 38-112), а равно заключению специалистов ФНС РФ от 18.02.2020 (т. 18 л.д. 130-171) и сомневаться в правильности сделанных экспертами М, Ч и специалистами М, К выводов, не имеется. Указанные заключения экспертов и специалистов проведены в соответствии с требованиями ст. 204 УПК РФ, научность, обоснованность и компетентность экспертов и специалистов проверялась в судебном заседании, каких-либо нарушений, которые влекли бы признание заключений экспертов и специалистов недопустимыми доказательствами не выявлено. Нарушений процессуальных прав участников судопроизводства при назначении и производстве указанных судебных экспертиз, которые повлияли или могли повлиять на содержание выводов экспертов, специалистов не допущено, все документы, направленные экспертам на исследование, были изъяты в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. В связи с чем, суд правильно использовал их для установления обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ. Выводы экспертов и специалистов основаны на представленных материалах, которые были достаточны, представления дополнительных материалов, в том числе переписки, не потребовалось, запросы экспертов и специалистов в этой части отсутствуют. Каких-либо неясностей либо противоречий в выводах не установлено, заключения не вызвали у суда первой инстанции новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела и сомнений в обоснованности, а также неясностей и противоречий не содержат, а результаты исследований согласуются с показаниями допрошенных лиц. В связи с чем, у суда не имелось оснований для назначения дополнительных либо повторных экспертиз, поскольку исследованные доказательства явились достаточными для постановления приговора. Тогда как доводы апелляционных жалоб о заинтересованности специалиста М в исходе дела, равно как и утверждение о том, что показания специалиста М противоречат заключению, являются объективно ничем не подтвержденным предположением.

Оснований для проведения каких-либо иных процессуальных и следственных действий, о которых ставится вопрос в апелляционных жалобах, у суда не имелось в связи с наличием совокупности собранных доказательств, бесспорно подтверждающих виновность П в совершении установленных преступлений.

Ссылка в жалобах на то обстоятельство, что в качестве свидетеля не была допрошена судья Ц, не ставит под сомнение выводы суда о виновности П

В то же время, судебная коллегия не принимает во внимание показания свидетелей Е, А, Е, данные на предварительном следствии, поскольку данных об оглашении показаний указанных свидетелей, в протоколах судебного заседания не имеется. Тогда как все имеющиеся по делу доказательства, оценены с учетом требований ст. 88 УПК РФ и совокупность оставшихся доказательств, исследованных судом первой инстанции, является достаточной для того, чтобы считать вину осужденного П в совершении установленных преступлений доказанной.

Все версии осужденного П, в том числе о том, что он преступлений не совершал, об отсутствии умысла на неуплату налогов, о незаконности начисления НДС и налога на прибыль С», о незаконности начисления ему НДФЛ, об отсутствии умысла на совершение мошенничества, поскольку он действовал в целях осуществления своего действительного или предполагаемого права на свое имущество в виде ДЭС и неуплаченной арендной платы, являлись предметом тщательной проверки и исследования суда, и мотивированно отвергнуты судом, как не нашедшие своего подтверждения, противоречащие совокупности установленных доказательств, уличающих П в совершении установленных преступлений, по мотивам, изложенным в приговоре суда.

Судебная коллегия, проверив аналогичные доводы, приведенные в апелляционных жалобах, также приходит к выводу о том, что они являются несостоятельными, и полностью опровергаются исследованными судом и изложенными в приговоре достоверными и допустимыми доказательствами, которые не содержат существенных противоречий и согласуются между собой. Тогда как оценка показаний П, изложенных в приговоре, равно как и оценка показаний свидетелей защиты, письменных доказательств, в том числе научно-консультационного заключения председателя Постоянной комиссии по научно-правовой экспертизе Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека П, заключения специалистов Т и Л, является объективной и соответствует требованиям Главы 11 УПК РФ.

Доводы апелляционных жалоб о том, что версии П об обстоятельствах произошедшего не проверены и не опровергнуты, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку из материалов уголовного дела и приговора суда усматривается, что судом были предприняты все необходимые и возможные меры для проверки и исследования доводов и версий подсудимого и его защитников. Однако они своего подтверждения не нашли, а показания подсудимого приняты судом лишь в той части, в которой они не противоречат совокупности исследованных по делу доказательств и достоверно установленных судом обстоятельств совершенных преступлений.

Доводы осужденного П о необходимости возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ не подлежат удовлетворению. Судебной коллегией не установлено таких нарушений уголовно-процессуального закона в ходе следствия и при рассмотрении дела судом, которые ставили бы под сомнение законность возбуждения, расследования дела, передачу его на стадию судопроизводства и в дальнейшем - саму процедуру судебного разбирательства. Тот факт, что в обвинительном заключении приведен ряд самостоятельных суждений относительно показаний свидетелей, не свидетельствует о нарушении требований ст. 220 УПК РФ и никоим образом не ограничило право П на справедливое и объективное судебное разбирательство. Тогда как утверждение о том, что врученная П копия обвинительного заключения не содержала листа с подписью следователя и руководителя следственного органа, объективно ничем не подтверждено, а утверждение о том, что по эпизоду мошенничества не указаны смягчающие наказание обстоятельства, сведения о потерпевших, гражданском истце и ответчике – противоречат содержанию обвинительного заключения.

Доводы апелляционных жалоб о незаконности постановлений о возбуждении в отношении П уголовных дел от 06.06.2017 по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, от 13.03.2020 по ч. 2 ст. 198 УК РФ ввиду того, что постановления об отказе в возбуждении уголовных дел № 403146 по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ от 05.08.2015, № 403145 по ч. 2 ст. 198 УК РФ от 05.08.2015, принятые в связи с позицией прокуроров различных уровней, через несколько лет были отменены руководителями следственных органов, не подлежат удовлетворению. Из материалов дела следует, что постановления о возбуждении в отношении П уголовных дел № 403146 от 27.04.2015 по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, № 403145 от 27.04.2015 по ч. 2 ст. 198 УК РФ были отменены постановлениями первого заместителя прокурора г. Москвы 13.05.2015 ввиду непроведения надлежащей процессуальной проверки всей информации о нарушениях налогового законодательства. При таких обстоятельствах, отменяя 06.06.2017 и 04.03.2020 последующие постановления об отказе в возбуждении уголовных дел в отношении П № 403146 по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ от 05.08.2015, № 403145 по ч. 2 ст. 198 УК РФ от 05.08.2015 ввиду их преждевременности и неполноты проведенной проверки, руководители следственных органов (руководитель второго следственного отдела второго управления по расследованию особо важных дел ГСУ СК РФ по г. Москве и заместитель Главного управления по расследованию особо важных дел СК РФ) действовали в пределах своих полномочий, предусмотренных ст. 39 УПК РФ. Таким образом, оснований сомневаться в законности постановлений о возбуждении уголовных дел в отношении П от 06.06.2017 по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, от 13.03.2020 по ч. 2 ст. 198 УК РФ, а равно в допустимости собранных по делу доказательств, судебная коллегия не усматривает.

Доводы апелляционных жалоб о том, что П предъявлено обвинение по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ в отношении новых событий, установленных в ходе расследования ранее возбужденного дела, по которым уголовное дело не возбуждалось, не подлежат удовлетворению. Так, 06.06.2017 в отношении П было возбуждено уголовное дело по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ по факту неуплаты налогов И При этом, обстоятельства дела связаны в тем, что П, осуществляя в период 2007-2008 финансово-хозяйственную деятельность по предоставлению в аренду И дизельных электростанций и дополнительного оборудования, получив в 2010 в рамках соглашения 22.11.2010 об урегулировании споров на счета подконтрольного ему С арендную плату и проценты за просрочку арендной платы, а также выплату отступного на сумму 24 984 970 000 рублей, организовал схему договорных отношений, в результате которой С занизило налогооблагаемую базу по налогу на прибыль за 2010 на сумму расходов по приобретению арендных прав у И которое общество фактически не произвело, а И не отразило возникновение дохода, что привело к неправомерному занижению налоговой базы по налогу на прибыль. При этом, П организовал включение в налоговые декларации И» по налогу на прибыль с организации за 2010 год заведомо ложных сведений. В 2012 при активном участи ПС были ликвидированы, в результате чего была исключена возможность зачисления причитающихся по соглашению между обществами денежных средств на счета И Предъявленное П<данные изъяты> обвинение по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ по факту неуплаты С налога на прибыль и НДС явилось частью ранее возбужденного и расследуемого уголовного дела по факту неуплаты налогов организацией И поскольку сами обстоятельства преступления, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ существенного изменения не претерпели, фактические обстоятельства, событие, налогооблагаемая сумма, направленность умысла П на уклонение от уплаты налогов с организации, путем включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений не изменились. Тогда как ст. 175 УПК РФ предусмотрена процедура изменения и дополнения обвинения. В связи с чем, решения о возбуждении нового уголовного дела в отношении П по данному факту не потребовалось. Таким образом, позиция Верховного Суда РФ, выраженная в кассационном определении № 89-УДП20-10 от 17.12.2020 об иных обстоятельствах по иному уголовному делу, применима быть не может.

Утверждение в жалобах о незаконности возбуждения уголовного дела в отношении П по ч. 2 ст. 198 УК РФ от 13.03.2020, поскольку постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 05.08.2015 отменено 04.03.2020 спустя более 4 лет после его вынесения, не подлежит удовлетворению. Как следует из материалов дела, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении П по ч. 2 ст. 198 УК РФ отменено постановлением заместителя руководителя Главного управления по расследованию особо важных дел СК РФ Р 04.03.2020 ввиду того, что было принято по неполно установленным обстоятельствам. Таким образом, постановление об отказе в возбуждении в отношении П уголовного дела от 05.08.2015 неоднократно не отменялось прокурором по одним и тем же основаниям (в том числе по причине неполноты проведенной проверки). Тот факт, что постановление об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 05.08.2015 вынесено 04.03.2020 не противоречит позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в определении № 374 О-О от 16.05.2007, и не свидетельствует о том, что постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не было отменено. Тогда как постановление об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 04.03.2020 не отменялось. В этой связи, правовая позиция Конституционного Суда РФ, на которую адвокат ссылается в апелляционной жалобе, по настоящему делу не нарушена. С учетом того, что П возражал против прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, на основании ч. 2 ст. 24 УПК РФ производство по уголовному делу обоснованно продолжено в особом порядке.

Доводы осужденного П о нарушении его прав в связи с неознакомлением после вынесения приговора с материалами уголовного дела, не подлежат удовлетворению. Из материалов дела следует, что ходатайство осужденного П об ознакомлении с материалами уголовного дела, протоколами судебных заседаний и аудио-протоколами судом было рассмотрено, удовлетворено, и судом установлен срок для ознакомления с материалами дела. Согласно расписок осужденного П, копии протоколов судебных заседаний от 01.09.2020, 10.09.2020, 16.09.2020, 23.09.2020, 30.09.2020, 07.10.2020, 14.10.2020, 21.10.2020 были вручены ему 22.12.2020 (т. 74 л.д. 32), копии протоколов судебных заседаний от 28.10.2020, 05.11.2020, 11.11.2020, 18.11.2020, 25.11.2020, 02-09.12.2020 вручены 24.12.2020 (т. 74 л.д. 33). В соответствии с расписками осужденный прослушал аудио-протоколы судебных заседаний - от 16.09.2020 и 23.09.2020 – 23.12.2020 и 24.12.2020; - от 23.09.2020, 07.10.2020 – 12.01.2021 и 13.01.2021; - от 30.09.2020 – 14.01.2021; - от 14.10.2020 – 15.01.2021; - от 21.10.2020 и 28.10.2020 – 19.01.2021 (т. 74 л.д. 34-38). На л.д. 137 в т. 74 имеется акт, составленный секретарем судебного заседания С, подписанный совместно с сотрудниками полиции Г, П, Е о том, что осужденный П от ознакомления с материалами уголовного дела в 74 томах отказался. Тогда как дело представлялось к ознакомлению в период с 12.01.2021 по 20.01.2021; указано, что П в период времени с 24.12.2020 по 29.12.2020 и с 12.01.2021 по 20.01.2021 включительно ежедневно знакомился с аудиозаписями судебных заседаний, которые воспроизводились с повторами с одновременным предоставлением уголовного дела в полном объеме и отдельно с ранее врученными копиями протоколов судебного заседания. После снятия 02.02.2021 судом апелляционной инстанции уголовного дела с рассмотрения, осужденному П разъяснено право о возможности повторно ознакомиться с необходимыми материалами уголовного дела в период с 05.02.2021 по 10.02.2021, также осужденный уведомлен об извещении его адвокатов о возможности ознакомления с материалами уголовного дела и протоколами судебных заседаний совместно с ним (т. 75 л.д. 172). В соответствии с расписками от 05.02.2021 осужденному вручены копия протокола судебного заседания суда апелляционной инстанции от 02.02.2021 и копия апелляционного определения от 02.02.2021 (т. 75 л.д. 190); от 05.02.2021 – вручены постановления от 26.01.2021 о рассмотрении замечаний на протоколы судебных заседаний (т. 75 л.д. 192); от 10.02.2021 – вручены три дополнительные апелляционные жалобы адвоката П (т. 75 л.д. 191). Согласно расписок осужденный П прослушал аудио-протоколы судебных заседаний: - от 28.10.2020, 05.11.2020, 11.11.2020 – 20.01.2021; - от 18.11.2020 – 05.02.2021; - от 25.11.2020 – 07.02.2021; - от 02.12.2020 – 08.02.2021; - от 09.12.2020 – 09.02.2021 (т. 75 л.д. 193-197). В соответствии с актами от 05.02.2021, 07.02.2021, 08.02.2021, 09.02.2021, 10.02.2021 составленными секретарем судебного заседания С, подписанными совместно с сотрудниками полиции, осужденный П к ознакомлению с материалами уголовного дела в 75 томах не приступил, в том числе 08.02.2021, 09.02.2021, 10.02.2021 совместно с защитником адвокатом П 10.02.2021 судом вынесено мотивированное постановление о прекращении ознакомления П с материалами уголовного дела, сформированными на стадии предварительного следствия и предоставлена возможность ознакомиться 11.02.2021 и 12.02.2021 с материалами уголовного дела, находящихся в томах 69 - 75. В соответствии с актами от 11.02.2021, 12.02.2021 составленными секретарем судебного заседания С, подписанными совместно с сотрудниками полиции, осужденный П 11.02.2021 совместно с адвокатом П, 12.02.2021 совместно с адвокатом А знакомились с материалами уголовного дела, находящихся в томах 69-75. 12.02.2021 судом вынесено постановление о прекращении осужденного П с материалами уголовного дела. При таких обстоятельствах, судебная коллегия не усматривает нарушений прав осужденного П

Доводы осужденного П о незаконности назначения ему адвоката в порядке ст. 51 УПК РФ для осуществления защиты в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия находит несостоятельными. Осужденный П был извещен о дате, месте и времени судебного заседания суда апелляционной инстанции 16.02.2021. В тот же день телеграммами были извещены адвокаты П, С, А, участвовавшие при рассмотрении уголовного дела в суде первой инстанции, но сообщили об отсутствии у них соглашения на участие в суде апелляционной инстанции. Данных о наличии у осужденного П соглашения с другими адвокатами на участие в суде апелляционной инстанции, не имелось. В связи с чем, для защиты осужденного П в суде апелляционной инстанции был назначен адвокат в порядке ст. 51 УПК РФ. 24.02.2021 в Московский областной суд поступило ходатайство адвоката Адвокатского кабинета № 77/3-3168 С, а также телеграммы об отложении судебного заседания суда апелляционной инстанции в связи с тем, что 24.02.2021 адвокат заключил соглашение на защиту осужденного П в Московском областном суде, и для ознакомления с материалами дела в количестве более 70 томов, а также для выработки позиции с подзащитным ему потребуется не менее двух месяцев; кроме того, 25.02.2021 он не сможет принять участие в судебном заседании, т.к. у него запланирована двухнедельная служебная командировка за пределы г. Москвы и Московской области. Документов, подтверждающих занятость адвоката С в иных процессах, равно как и данных о наличии двухнедельной командировки, представлено не было. С учетом того, что адвокат С 24.02.2021 заключил соглашение на оказание юридической помощи осужденному П в сроки, исключающие возможность осуществления защиты и его участия в судебном заседании суда апелляционной инстанции 25.02.2021, судебная коллегия пришла к выводу о недобросовестности действий адвоката, направленных на срыв судебного заседания, ущемляющих права других участников судопроизводства, расценив таковые, как злоупотребление своими полномочиями.

Доводы осужденного П о том, что адвокат М, назначенный для осуществления защиты осужденного в суде апелляционной инстанции, не ознакомился с материалами дела, не согласовал с ним позицию, в связи с чем, не может полноценно осуществлять его защиту, судебная коллегия считает необоснованными. В ходе судебного заседания суда апелляционной инстанции адвокат М пояснил, что он ознакомлен с материалами уголовного дела, готов к судебном заседанию. Кроме того, адвокату М была предоставлена возможность для согласования позиции с осужденным П, он активно принимал участие в судебном заседании суда апелляционной инстанции, действуя исключительно в интересах осужденного и его позиция не противоречила позиции осужденного П При этом, заявлений о том, что предоставленного времени для согласования позиции защиты было недостаточно, не поступало. При таких обстоятельствах, в удовлетворении ходатайства осужденного П об отложении судебного заседания и об отводе назначенного ему в порядке ст. 51 УПК РФ защитника адвоката М, было отказано. Нарушений прав на защиту П не допущено.

Следует признать, что тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных доказательств в их совокупности позволили суду правильно установить фактические обстоятельства дела, при которых П совершил: - уклонение от уплаты налогов, подлежащих уплате организацией, путем включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений, совершенное в особо крупном размере; - уклонение физического лица от уплаты налогов путем непредставления налоговой декларации, представление которой в соответствии с законодательством РФ о налогах и сборах является обязательным, совершенное в особо крупном размере; - покушение на мошенничество, т.е. умышленные действия лица, непосредственно направленные на совершение мошенничества, т.е. хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам, а его действия правильно квалифицированы по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, ч. 2 ст. 198 УК РФ, ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Доводы жалоб о необоснованности признания П виновным в совершении уклонения от уплаты налогов, подлежащих уплате организацией, путем включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений, совершенное в особо крупном размере (п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ); а также в совершении уклонения физического лица от уплаты налогов путем непредставления налоговой декларации, представление которой в соответствии с законодательством РФ о налогах и сборах является обязательным, совершенное в особо крупном размере (ч. 2 ст. 198 УК РФ), судебная коллегия находит не подлежащими удовлетворению, опровергающимися совокупностью доказательств, приведенных в приговоре.

Из установленных обстоятельств следует, что 22.11.2010 на расчетный счет подконтрольного П ООО «САЭ» по соглашению об урегулировании споров И перечислило денежные средства в сумме 24 994 970 000 рублей, которыми на условиях временного ответственного хранения без права пользования до востребования обществом, П распорядился, переведя их на личный расчетный счет. В период с 01.01.2011 по 22.08.2011 П включил ложные сведения, уменьшающие налогооблагаемую базу по налогу на добавленную стоимость и налогу на прибыль организаций, указав не соответствующие действительности сведения, подписал декларацию за 4 квартал 2010, уточненную налоговую декларацию по НДС за 4 квартал 2010, налоговую декларацию по налогу на прибыль организаций за 2010, содержащие заведомо ложные сведения, и обеспечил их предоставление в ИФНС РФ по г. Солнечногорску Московской области. Подобные действия привели к уменьшению размера налоговой базы по налогу на добавленную стоимость и налогу на прибыль организаций, что привело к уменьшению сумм НДС в размере 2 179 316 098 рублей в 4 квартале 2010 и налога на прибыль организаций в размере 4 290 946 616 рублей в 2010, подлежащих исчислению и уплате в федеральный и региональные бюджеты. Налогоплательщиком С в период с 20.01.2011 по 28.03.2011 не исчислен и не уплачен в срок до 20.01.2011, 21.02.2011, 21.03.2011 в федеральный бюджет НДС за налоговый отчетный период с 01.10.2010 по 31.12.2010 и в срок до 28.03.2011 в федеральный и региональный бюджеты налог на прибыль организаций за налоговый отчетный период 2010. 22.11.2010 П заключил с подконтрольным ему С договор хранения денежных средств, в соответствии с которым С передало последнему якобы за вознаграждение, которое требовалось установить в соглашениях к договору, однако не было установлено по причине заключения притворной гражданско-правовой сделки, а П принял на условиях временного ответственного хранения без права пользования денежных средств С в сумме 25 000 000 000 рублей до востребования обществом, обратив в свою пользу. 22.11.2010 П перевел денежные средства на личный расчетный счет в Л», а затем на свой личный расчетный счет в ОАО «Сбербанк России» с назначением платежа «перевод собственных средств». В период с 01.01.2011 по 15.07.2011 П не исчислил и не представил до 30.04.2011 в ИФНС РФ № 10 по г. Москве налоговую декларацию о доходах за 2010 и в срок до 15.07.2011 не уплатил в бюджет РФ налог на доходы физических лиц за 2010 в сумме 3 250 000 000 рублей. 29.06.2012 П получил на свой расчетный счет в Л денежные средства в сумме 236 582 291, 53 рубля по вышеуказанному договору хранения от 22.11.2010, являющемуся притворной гражданско-правовой сделкой, с назначением платежа «перевод денежных средств по договору хранения от 22.11.2010, НДС не облагается», и приобрел право распоряжения по своему усмотрению. В период с 01.01.2013 по 15.07.2013 П не исчислил и не представил до 30.04.2013 в ИНФН РФ № 10 по г. Москве налоговую декларацию о доходах за 2012 и в срок до 15.07.2013 не уплатил в бюджет РФ налог на доходы физических лиц за 2012 в сумме 30 755 6987 рублей.

Как верно отмечено судом, из показаний свидетеля М следует, что на основании имеющихся в материалах дела документов бухгалтерской и налоговой отчетности, соглашений, актов, приказов, выписок, судебных актов, материалов электронной переписки, материалов регистрационных дел и другой информации по результатам исследования установлены нарушения в соблюдении законодательства о налогах и сборах в отношении С по НДС и налогу на прибыль организаций, а в отношении П по НДФЛ; так, чтобы очистить часть соглашения об урегулировании споров от НДС по инициативе П с иными лицами в соглашение включены искусственно введенные обязательства И по договорам аренды ДЭС; тогда как таких обязательств не существовало; в отношении налога на прибыль созданы расходы путем подписания актов между С тогда как И не отражало доходы в связи с применением кассового метода, не получило выручку, которая лишила бы его права на применение подобного метода и означало бы возникновение налоговой базы с суммы, указанной в подписанных актах, не предпринимало мер по взысканию задолженности, в бухгалтерской отчетности не отражало дебиторскую задолженность (а С - кредиторскую) и было впоследствии ликвидировано; по С определены неисполненные и незадекларированные налоговые обязательства по НДС, исчисленном по ставке 18\118 с полученной стоимости переданного векселя в размере 2 179 316 098 рублей, по налогу на прибыль организаций - в размере внереализационных расходов по актам, подписанным с И (с учетом уменьшения сумм внереализационных доходов на ранее указанный НДС) на сумму 4 290 946 616 рублей, П по НДФЛ в размере, установленном решением ИФНС России № 10 по г. Москве, подтвержденным вступившим в законную силу решением суда, в размере 3 280 755 698 рублей.

Кроме того, согласно акта выездной налоговой проверки П от 20.02.2015 установлена неуплата налога на доходы физических лиц за 2010 год в сумме 3,2 млрд рублей, за 2012 год в сумме 30 млн рублей; непредставление налоговых расчетов по форме 3-НДФЛ за 2010 и 2012 года.

В соответствии со справкой № 43-сим от 31.03.2015 об исследовании документов в отношении П в результате занижения И налоговой базы по налогу на прибыль на сумму 23,5 млрд рублей установлена неуплата данного налога на сумму 4,7 млрд рублей, в том числе 472,5 млн рублей в федеральный бюджет и 4,2 млрд рублей в бюджет субъекта РФ.

Согласно показаниям свидетелей О, Б, Я, А, оглашенным показаниям Ц, З, Я в ходе проведения налоговых проверок С и П установлено, что в соответствии с соглашением об урегулировании споров С 22.11.2010 получены денежные средства в размере 25 млрд рублей, которые затем переведены на личные счета П; установлена недоимка по НДС, налогу на прибыль организации С и налогу на доходы П, как физического лица; П, обеспечивая сокрытие совершенного уклонения от уплаты налогов, дал не соответствующие действительности пояснения относительно применения подконтрольным И «кассового метода» и нахождения средств в распоряжении С

Свидетель З показал, что он занимался ликвидацией И по личной просьбе П; реорганизации указанных обществ происходила путем слияния с Л» соответственно с последующей ликвидацией двух указанных обществ.

Из показаний свидетеля С следует, что на расчетный счет С поступили денежные средства в размере 25 млрд рублей, которые на основании договора хранения были направлены на личный расчетный счет П в том же банке, а затем на его личный расчетный счет в ПАО «Сбербанк России», которыми П распорядился как своими собственными, без удержания и уплаты налогов.

В соответствии с заключением комплексной финансово-экономической, бухгалтерской и налоговой судебной экспертизы от 22.01.2020 по результатам проведенного исследования сумма дополнительно начисленных и подлежащих уплате С» в бюджет сумм налога на прибыль организаций по итогам налогового периода 2010 составила 4,3 млрд рублей; размер доходов, полученных П в результате перечисления ему денежных средств от С» 22.11.2010 и 29.06.2012 составляет 25 млрд рублей. Общая сумма налоговых обязательств П, подлежащих уплате в бюджет, в связи с получением незадекларированного дохода за 2010 год составляет 3,2 млрд рублей, по итогам 2012 - 30 млн рублей, по итогам 4 квартала 2010 дополнительному начислению подлежала сумма НДС в размере 2,2 млрд рублей, подлежащая уплате ООО «САЭ».

Свидетели Ш, З, К, Х, Я, М, С сообщили, что И» заключило с подконтрольными ПИ договоры аренды ДГУ от 12.10.2006 и от 31.10.2006, которые И использовало для собственных нужд; П для организации уклонения от уплаты налогов организовал передачу прав и обязанностей по договорам аренды с И» от подконтрольного ему И подконтрольному ему С а также сменил место своей регистрации по месту жительства на Смоленскую область, после чего для разрешения в свою пользу судебных и иных споров, связанных с правоотношениями с И и вытекающими из них налоговыми правоотношениями, организовал и реализовал схему по получению судебных решений преюдициального характера по уголовным делам частного обвинения с участием подставных лиц; приговоры мирового судьи П использовал для обеспечения себе незаконных преимуществ в гражданских правовых спорах, связанных с взаимоотношением подконтрольных ему организаций с И а также приобрел незаконные основания для освобождения от ответственности, в том числе налоговой.

Кроме того, из показаний свидетелей З и Ш явствует, что действия П были направлены на незаконное увеличение своих личных доходов от деятельности принадлежащего ему и находящегося под его руководством С при необоснованном уменьшении налоговой нагрузки через уклонение от уплаты налогов на добавленную стоимость и прибыль организаций в особо крупном размере.

Согласно показаниям свидетелей З, Н и КП совершил действия, направленные на сокрытие совершенного уклонения от уплаты налогов на добавленную стоимости и прибыль организаций в особо крупном размере путем ликвидации подконтрольных ему С а также их финансово-хозяйственной документации.

В соответствии с условиями соглашения об урегулировании споров от 22.11.2010 было предусмотрено прекращение всех и любых обязательств И по договорам аренды (договор аренды № 12/10-06 от 12.10.2006 и № 31/10-06 от 31.2006), заключенными с С общая сумма соглашения составила 24 994 970 000 рублей.

Из показаний свидетелей Б, С, Х, К следует, что П занимал должность руководителя С и полностью контролировал работу указанного общества; Л и Е, С» были подконтрольны П

Кроме того, свидетель К пояснила, что она, являясь доверенным лицом П, выступала номинальным владельцем и руководителем подконтрольных ему компаний, не обладала конкретными сведениями о деятельности И

Согласно копиям регистрационных дел ИП в различные периоды времени являлся директором указанных обществ, а также имел долю в уставном капитале, в том числе через подконтрольную ему Л

Из заключения специалистов от 18.02.2020 следует, что подтверждена методика определения размера налоговых обязательств И и П, которая соответствует законодательству о налогах и сборах, правоприменительной и судебной практике; сведения о размерах налоговых обязательств, включенные И в налоговые декларации по налогу на прибыль организаций за 2010 г. и НДС за 4 квартал 2010, занижены по сравнению с суммами, установленными заключением, на 4,3 млрд рублей по налогу на прибыль организаций и на 2,2 млрд рублей, по налогу на добавленную стоимость. 22.11.2010 и 29.06.2012 П получил доход, подлежащий налогообложению налогом на доходы физических лиц, в размере 25 млрд и 236 млн рублей соответственно. Не представив налоговые декларации по форме 3 НДФЛ за 2010 и 2012, П не уплатил налог на доходы физических лиц, подлежащий уплате в размере 3,2 млрд рублей по сроку уплаты 15.07.2011 и в размере 30 млн рублей по сроку уплаты 15.07.2013, что аналогично суммам в заключении.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о несостоятельности доводов защиты о том, что П не уклонялся от уплаты налога на добавленную стоимость, налога на прибыль организации С за период 2010; а равно не уклонялся от уплаты налога на доходы физических лиц за 2010 и 2012, поскольку при установленных судом обстоятельствах П действовал умышленно, понимая незаконность совершаемых им действий.

Оснований не согласиться с подобными выводами суда первой инстанции судебная коллегия не усматривает, полагая необоснованными доводы апелляционных жалоб о незаконности начисления налога на добавленную стоимость, налога на прибыль С о незаконности начисления П налога на доходы физических лиц.

Утверждение в жалобах о необоснованности признания П виновным в совершении покушения на мошенничество, т.е. покушения на хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере (ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ), не подлежит удовлетворению.

Так, П и неустановленные лица в составе группы лиц по предварительному сговору изготовили дополнительное соглашение к договору хранения, датированное прошедшей датой, которым П якобы дал свое согласие С на сдачу принадлежащего ему имущества в аренду Н но установил запрет С на субаренду 71 ДЭС без его согласия и его право на получение платы за пользование этими ДЭС по договорам субаренды, заключенным без его согласия, предусматривающее ответственность С в случае физической невозможности возврата или уничтожения ДЭС и перехода прав к Н от С ему, а также определил подсудность споров и разногласий, возникших из договора хранения, по месту своего нахождения или жительства или своего правопреемника. Л, не осведомленный о преступных намерениях П, подписал указанное дополнительное соглашение прошедшей датой. П передал Л письмо с требованием к обществу возвратить принадлежащее ему имущество, переданное по договору хранения, а также подписал у Л и направил уведомление С в адрес Н о прекращении договора аренды и возврате имущества по договору аренды, который фактически не заключался, а также уплатить задолженность по арендной плате. Тогда как ни С ни Н эти требования исполнить не могли ввиду фактического размещения имущества в местах подключения конечных потребителей на территории Крымского полуострова. В дальнейшем П обратился с исковым заявлением в Краснинский районный суд Смоленской области, содержащим заведомо ложные сведения относительно передачи принадлежащих ему ДЭС К и о наличии оснований требования их возврата о взыскании солидарно с подконтрольного ему С денежных средств в качестве неосновательного обогащения за пользование 71 единицей ДЭС, а также в качестве процентов за пользование чужими денежными средствами, умышленно не привлекая Н Совет министров Республики Крым и ГУ МЧС России по Республике Крым, а также третьих лиц. Кроме того, П обеспечил представление заблаговременно подготовленного отзыва С отзыва на иск, содержащего сведения о передачи обществом в арендное пользование имущества Н затем Н а также о якобы последующей передаче имущества в арендное пользование К с последующей последовательной передачей АО «Мобильные ГТЭС» и Правительству Республики Крым, ГУ МЧС России по Республике Крым. В ходе судебного разбирательства было удовлетворено ходатайство о привлечении вышеуказанных организация в качестве соответчиков, а также третьих лиц. В последствии П обеспечил подписание Л договора уступки прав (требований), согласно которому С уступило ему права к Н приняло на себя поручительство перед ним за исполнение обязанности по внесению платы за пользование имуществом, возмещению его стоимости и убытков, уплате процентов за пользование чужими денежными средствами, в котором также определена подсудность споров их договора по месту жительства П Фактически изменяя предмет и основания иска, П заявил ходатайство об уточнении своих требований, приобщив в числе прочих документов копию договора уступки прав (требования). Соблюдая меры конспирации и опасаясь проведения судебной экспертизы давности изготовления ранее предоставленного в копии дополнительного соглашения к договору хранения, под надуманным предлогом отказался предоставить в судебное заседание оригинал, а представители С подтвердили факт его заключения, а также признали уточненные исковые требования. В ответ на принятое Министерством топлива и энергетики Республики Крым решение об отказе в приобретении принадлежащих П ДЭС, последний и неустановленные лица умышленно обеспечили введение суда в заблуждение путем организации и подачи иска, содержащего заведомо ложные сведения, представления документов, а также дачи объяснений, организации и представления в судебных заседаниях своей позиции лично и через представителя относительно фактических обстоятельств передачи ДЭС, о наличии арендных отношений на ДЭС между Н». 21.07.2016 судьей Краснинского районного суда Смоленской области вынесено решение об удовлетворении требований П, основываясь на представленном П дополнительном соглашении к договору хранения, датированном подписанном прошедшей датой, признан недействительным договор аренды оборудования в новой редакции между Н, договор аренды между Н с обязанием последнего в течение 5 месяцев передать П принадлежащее ему имущество. Тогда как принадлежащие П 71 ДЭС находятся на полуострове Крым и К не являлось стороной в поставке, не владеет и не владело указанным имуществом и лишено возможности передать его П После этого, П организовал изменение и регистрацию подконтрольного ему С по адресу, относящемуся к юрисдикции Краснинского районного суда. Используя решение от 21.07.2016 в качестве преюдициального, П изготовил и обеспечил подачу в суд искового заявления о взыскании солидарно с подконтрольного ему С и К денежных средств в качестве неосновательного обогащения за пользование принадлежащими ему 71 ДЭС, а также процентов за пользование чужими денежными средствами. Однако, ввиду возвращения Краснинским районным судом Смоленской области искового заявления без рассмотрения по формальным основаниям и последующего пресечения деятельности П сотрудниками правоохранительных органов, преступление не было доведено до конца.

Как обоснованно отмечено судом первой инстанции, из заявлений представителя К о проверке действий П от 21.07.2016, 28.11.2016, 28.11.2017, 26.05.2017 следует, что в марте-апреле 2014 для обеспечения энергетической независимости через территорию Краснодарского края на полуостров Крым были перебазированы дизельные электростанции, принадлежащие дочерним обществам Р а также иным собственникам, включая 71 электростанцию от группы компаний «НТТ». К сопровождало процесс перебазирования дизельных электростанций.

Согласно показаниям представителей К Г.Р., А, свидетелей Т, Г, И, Н, Л, Н, Л, З, Д, И, М, Г, Д ПАО «Кубаньэнерго» осуществляло сопровождение ДЭС, передаваемых группой компаний «НТТ» в Крым; при этом договорных отношений не было, общество отвечало только за обеспечение поставки их в Крым конечным потребителям; на основании дополнительного соглашения от 25.03.2014 Краснинским районным судом Смоленской области было принято решение, в соответствии с которым К обязано было вернуть П дизельные электростанции; П было подано исковое заявление о выплате ему от К суммы за аренду дизельных электростанций и использование денежных средств в размере, превышающем 5 млрд рублей.

Из показаний свидетеля Л следует, что он являлся директором принадлежащего П ООО «Стар Энерго», и он полностью исполнял указания П; в 2014 по решению П принадлежащие тому и находящиеся на хранении в С дизельные электростанции передавались Н для последующей сдачи в субаренду в Крым; при этом на основании договоренностей и актов, на основании которых осуществлялась передача ДГУ в аренду, допускалась их дальнейшая передача в субаренду; сотрудникам группы компаний «НТТ» об истинном владельце дизельных электростанций не сообщалось; поскольку П отказали в выкупе переданных им в Крым ДГУ, он решил получить денежные средства с К то есть с единственной организации, обладающей реальными денежными средствами; для этого в 2016 он по указанию П прошедшей датой подписал дополнительное соглашение от 25.03.2014; на основании указанного документа запрещалась передача в субаренду ДГУ без согласия подсудимого, в связи с чем удалось добиться получения прав требования арендной платы и возврата ДГУ от К получить средства в виде арендной платы от КП не удалось, поскольку он был задержан. Свидетель Л подтвердил свои показания на очных ставках с Б, А, У и П

Свидетели Б, Д, У, А, Ф, З, Ш, М, А показали, что после 14.03.2014 Б в фойе гостиницы «Марриотт» на ул. Тверской в Москве провел переговоры с Л при участии П; сложилось впечатление, что П контролирует С в ходе переговоров Б сообщил П и Л, что Н» передало часть ДГУ К но не подписало с ним договор и собиралось его подписать в ближайшее время; они согласовали стоимость аренды ДГУ с С в ходе беседы Л и П была подробно описана вся цепочка взаимоотношений, условия поставки ДГУ в Крым с участием КБ уведомил их, что договор с К еще не подписан, однако те заявили о готовности передать ДГУ по актам приема-передачи, а договор заключить после подписания договора между Н»; в качестве гарантий П, Л и Б договорились в акты приема-передачи включить все необходимые условия аренды; по итогам встречи дальнейшая работа была поручена юристам НЗ и СК; одновременно в группе компаний «НТТ» приняли решение, что стороной в договорных отношениях с С выступит не Н напрямую, а Н которое являлось вновь образованным юридическим лицом и нуждалось в оборотных средствах; это решение Б с П не согласовывал, так как тот не являлся стороной с С; прием-передачу ДГУ осуществляли от НУ и А, от СЛ, были составлены акты приема-передачи, согласованные З и К, в которых имелась ссылка на право Н передавать ДГУ в субаренду без ограничений; договор аренды между обществами так и не был подписан, от Л его экземпляр не получал; Б сообщил, что на тот момент П и Л не сообщали о дополнительном соглашении, которое бы ограничивало Н в передаче полученных от С ДГУ в субаренду.

Свидетели А, Г, Д и М пояснили, что после 09.03.2014 Р по поручению Минэнерго РФ оказывало содействие организациям, которые направляли электростанции в Крым, в заключении соглашений об их предоставлении, а также организовывало и координировало работу по их перебазированию; с участим дочерних и зависимых обществ, включая К, был создан штаб электросетевого комплекса, протокольными решениями которого К было поручено организовать сопровождение доставки электростанций; во исполнение поставленной задачи К в лице своих представителей подписало ряд учетных документов, фиксирующих прохождение электростанций через Краснодарский край; эти документы были оформлены в чрезвычайных обстоятельствах, поэтому содержали искаженные сведения; К не получали дизельные электростанции на каком-либо основании от частных компаний, осуществлявших их перебазирование в Крым; Н перебазировали 71 ДГУ за свой счет из г. Химки Московской области; подписанный между К акт приема-передачи в аренду оборудования от апреля 2014 года № 1 носит учетный характер и не является доказательством фактической передачи в аренду электростанций; так как «Н самостоятельно перебазировали ДГУ, они не могли быть переданы М во владение, а общество не могло их передать кому-либо; распределение ДГУ проводили органы МЧС России и Правительство Крыма.

Из показаний свидетелей Ф, З и Ж усматривается, что они являлись учредителями С совместно с Л, который являлся директором общества.

Свидетели Б, И и С сообщили, что они являлись сотрудниками и представителями компаний, направлявших в 2014 году ДГУ в Крым; принадлежащие указанным компаниям ДГУ были выкуплены правительством Крыма.

Согласно показаниям свидетелей З, Б, Г, Я - М принимало участие в качестве посредника, без намерений создания договорных отношений, в поставке ДГУ в Крым.

Свидетели Л и Г показали, что принимали участие в судебных заседаниях в Краснинском суде Смоленской области, П сослался на дополнительное соглашение к договору хранения, в соответствии с которым Н-Конструкции» не имело права сдавать в субаренду полученные от С электростанции без его разрешения; при этом Л пояснил, что у него сложилось мнение, что П изготовил это соглашение для того, чтобы признать незаконными сделки с электростанциями и предъявить к одной из организаций требования; 21.07.2016 требования П были удовлетворены, после чего в конце 2016 тот подал в Краснинский районный суд Смоленской области новое исковое заявление к К с требованием взыскать неустойку за пользование его ДГУ.

В соответствии с показаниями свидетелей Н, Д, Б, Ш, Л для обеспечения энергобезопасности Крыма различными компаниями поставлялись дизельные электростанции; при этом договорные отношения не оформлялись, а большинство направленных ДГУ было выкуплено; ДГУ П выкупать отказались ввиду его репутации, а также множества споров с И

Согласно протоколам обысков у П, протоколов выемок в судах, налоговых органах и иных организациях изъяты и осмотрены документы, подтверждающие факт передачи ДГУ в Крым, а также обращение П в суд с целью похитить денежные средства К

При таких обстоятельствах, доводы защиты об отсутствии в действиях П признаков мошенничества, об отсутствии доказательств обмана и злоупотребления доверием, о недоказанности способа мошенничества, об отсутствии доказательств корыстного мотива, о наличии оснований для обращения в суд, поскольку он действовал в целях осуществления своего действительного или предполагаемого права на свое имущество в виде ДЭС и неуплаченной аренды, судебная коллегия находит неубедительными.

При этом, суд обоснованно учел в действиях П наличие квалифицирующего признака группы лиц по предварительному сговору, поскольку роли как П, так и иных неустановленных лиц из участников группы были распределены, заранее спланированы и согласованы, направлены к достижению единой цели и дополняли друг друга.

С учетом установленных судом фактических обстоятельств дела, способа совершения преступлений, оснований полагать, что в действиях осужденного имели место быть гражданско-правовые отношения, либо имел место добровольный отказ от совершения мошенничества, судебная коллегия не находит.

В связи с чем, оснований для прекращения производства по делу или вынесении оправдательного приговора в связи с отсутствием в действиях П состава преступлений, не имеется.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, у суда первой инстанции не имелось оснований для прекращения в отношении П уголовного дела по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, ч. 2 ст. 198 УК РФ на основании ч. 3 ст. 76.1 УК РФ в связи с участием последнего в «амнистии капиталов», поскольку гарантии, установленные ч.ч. 1-7 Федерального закона № 140-ФЗ от 08.06.2015 «О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов) в банках и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» не могут быть предоставлены П, ввиду того, что вмененные деяния не связаны с приобретением (формированием источников приобретения), использованием либо распоряжением имуществом и (или) контролируемыми иностранными компаниями, информация о которых содержится в специальной декларации, и (или) с открытием и (или) зачислением денежных средств на счета (вклады), информация о которых содержится в специальной декларации. Кроме того, как обоснованно отмечено судом, что на момент подачи П декларации налоговому органу уже было известно о допущенных нарушениях налогового законодательства, а утверждение в жалобах о том, что о нарушениях С стало известно после проведения по уголовному делу экспертизы, противоречит данным материалов дела.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами защиты о необходимости прекращения уголовного дела по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ в связи с истечением десятилетнего срока исковой давности по тяжкому преступлению 28.03.2018 и 28.09.2019 ввиду того, что в суммы арендной платы за 2008 год должны быть учтены в налоговой базе соответствующих периодов 2008 года и уплачены не позднее 21.03.2008 года и 21.03.2009 по НДС, 28.03.2008 и 28.03.2009 по налогу на прибыль, а 4 квартал 2010 не мог являться периодом обнаружения ошибки, поскольку с учетом требований постановления Пленума Верховного Суда РФ № 48 от 26.11.2019 «О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговым преступления», ч. 1 ст. 174, ч. 1 ст. 287, ч. 4 ст. 289, ч. 4 ст. 228 НК РФ, предложенный защитой расчет не соответствует установленным судом фактическим обстоятельствам дела о неуплате соответствующих налогов в бюджеты РФ.

Требование осужденного П об освобождении от наказания по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности в части неуплаты НДС, и как следствие о снижении назначенного наказания, не может быть удовлетворено, поскольку он осужден за совершение продолжаемого преступления, срок давности привлечения за которое не истек.

Наказание назначено П в пределах санкций соответствующих статей УК РФ, по правилам ст.ст. 4, 6, 7, 43, 60, 61 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, положительных данных о личности П, который ранее не судим, на учете у нарколога и психиатра не состоит, по месту жительства, работы, а также месту содержания характеризуется положительно, имеет малолетних детей 2006 и 2009 г.р., содержит престарелую мать, нуждающуюся в уходе, страдает тяжкими заболеваниями; смягчающих наказание обстоятельств – наличия на иждивении малолетних детей, родственника, нуждающегося в уходе, тяжких хронических заболеваний; отсутствия отягчающих наказание обстоятельств; влияния назначенного наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей.

Иных, смягчающих наказание обстоятельств, кроме установленных судом первой инстанции, судебная коллегия не усматривает.

Все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, были известны суду первой инстанции и учтены при назначении П наказания, которое является справедливым, соответствующим общественной опасности содеянного и личности виновного, а также закрепленным в уголовном законе принципам гуманизма и справедливости и полностью отвечающим задачам исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

Судом первой инстанции не установлены исключительные обстоятельства, связанные с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и другие обстоятельства, существенно уменьшающие степень общественной опасности преступления, в связи с чем, не установлено оснований для применения ст. 64 УК РФ и назначения наказания ниже низшего предела, таковых не находит и судебная коллегия.

По мнению судебной коллегии, суд, пришел к правильному выводу о невозможности исправления П без изоляции от общества и назначил наказание в виде лишения свободы, не найдя оснований для применения ст. 73 УК РФ - условного осуждения, равно как для ч. 6 ст. 15 УК РФ. Выводы суда являются достаточно мотивированными и оснований не согласиться с ними судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, гражданский иск УФНС России по г. Москве к П о возмещении материального ущерба, поданный в соответствии с требованиями ст. 44 УПК РФ в стадии расследования дела, уточненный в судебном заседании, разрешен правильно, с учетом факта неисполнения юридическим лицом С обязанности по уплате налогов. Тогда как нерассмотренные вопросы переданы для принятия решения в порядке гражданского судопроизводства.

Утверждение о необоснованности начисления пеней в период наложения ареста на имущество П, не подлежит удовлетворению, поскольку исходя из требований ч. 3 ст. 75 НК РФ само по себе приостановление операций по счетам в банке или наложение ареста на имущество налогоплательщика не является обстоятельством, исключающим возможность начисления налоговым органом пени. Тогда как ни суду первой ни суду апелляционной инстанции не было представлено доказательств того, что в связи с арестом имущества в 2017-2019 годах П не имел возможности добровольно погасить недоимку по налогам за 2010-2012 года.

Учитывая, что в соответствии с требованиями ст. 115 УПК РФ по уголовному делу арест может быть наложен на имущество до обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, что до настоящего времени не возмещен причиненный преступлениями имущественный ущерб и обстоятельства наложения ареста на указанное в приговоре имущество, денежные средства, ценные бумаги не отпали, судебная коллегия соглашается с выводами суда о том, что в настоящее время сохраняется необходимость в такой мере процессуального принуждения, как наложение ареста на имущество, поскольку обеспечит сохранность имущества, исполнение приговора в части гражданского иска УФНС России по г. Москве, взыскания штрафа, а равно позволит разрешить вопрос по искам, переданным на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства. Тогда как у суда не имелось оснований для обращения арестованного имущества в счет погашения гражданского иска.

При этом, следует отметить, что решение суда о сохранении ареста на имущество, не сопряжено с лишением собственника его прав собственности, а установленные во исполнение судебного решения ограничения правомочий распоряжения данным имуществом носят временный характер и не препятствуют разрешению споров относительно данного имущества в порядке гражданского и исполнительного производства в интересах третьих лиц.

Вопреки доводам жалоб, продление обеспечительных мер в виде ареста на 38 простых векселя не противоречит требованиям ч. 2 ст. 116 УПК РФ.

Каких-либо нарушений требований уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора, влекущих его безусловную отмену либо изменение, судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Солнечногорского городского суда Московской области от 9 декабря 2020 года в отношении П оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного П и его защитников адвокатов Постанюка В.Д., Ставицкой А.Э., Андреевой М.В. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационную инстанцию в порядке, предусмотренном Главами 47.1, 48.1 УПК РФ.

Председательствующий Колпакова Е.А.

Судьи Алябушева М.В.

Филимонова О.Г.