Судья Сургай С.А. Дело 33-5360/2018
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:
председательствующего судьи Бекловой Ж.В.,
судей Мариуца О.Г., Мизюлина Е.В.,
при секретаре Крохиной И.Н.,
рассмотрев в открытом судебном заседании 19 февраля 2018 года апелляционную жалобу Егорова А.Е. на решение Орехово-Зуевского городского суда Московской области от 21 ноября 2017 года по гражданскому делу по иску Егорова А.Е. к Федеральному государственному бюджетному учреждению «Федеральное бюро медико-социальной экспертизы» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации об оспаривании отказа в установлении степени утраты профессиональной трудоспособности, обязании установить степень утраты профессиональной трудоспособности,
заслушав доклад судьи Бекловой Ж.В.,
объяснения истца и представителей ответчика,
УСТАНОВИЛА:
Егоров А.Е. 6 мая 2016 года обратился в суд с иском к Федеральному государственному бюджетному учреждению «Федеральное бюро медико-социальной экспертизы» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации о признании незаконным отказа в установлении степени утраты профессиональной трудоспособности, обязании ответчика установить в течение месяца со дня вступления решения суда в законную силу степень утраты им профессиональной трудоспособности в процентах по профессии электросварщик ручной сварки 3 разряда, по которой он работал до получения травмы.
Требования мотивировал тем, что 2 июля 1991 года он получил среднее образование по профессии монтажник по монтажу стальных и железобетонных конструкций, электросварщик ручной сварки, с присвоением квалификации 4 и 3 разряда, соответственно.
С 30 августа 1991 года по 13 ноября 1991 года работал электросварщиком 3 разряда. 14 ноября 1991 года был призван на срочную военную службу, при исполнении которой, 10 апреля 1993 года, ему был причинен вред здоровью. 22 ноября 1993 года он был освидетельствован Военно-врачебной комиссией Окружного Военного госпиталя 1586 и признан негодным к военной службе. Комиссией установлено, что травма получена при исполнении обязанностей военной службы.
17 декабря 1993 года решением ВТЭК г.Егорьевска он был признан инвалидом второй группы. С 15 декабря 1994 года по 24 января 2003 года решением бюро МСЭ г.Шатура ему была установлена инвалидность третьей группы. 4 февраля 2004 года решением Орехово-Зуевского Бюро МСЭ Московской области он был признан инвалидом 3-й группы бессрочно, причина инвалидности – военная травма.
До 2004 года степень утраты профессиональной трудоспособности ему устанавливалась на основании решений Орехово-Зуевского городского суда Московской области и с 5 октября 2003 года составляет 60 %. В связи с ликвидацией войсковой части №54222, решением Орехово-Зуевского городского суда обязанность по возмещению вреда его здоровью с 2 июля 2010 года возложена на Министерство обороны Российской Федерации.
В связи с ухудшением состояния здоровья он обратился с заявлением в бюро №68 филиала Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральное бюро медико-социальной экспертизы» по Московской области о проведении медико-социальной экспертизы с целью определения степени утраты профессиональной трудоспособности, представив направление лечебно-профилактического учреждения, в чем ему было отказано. Решение об отказе он обжаловал в Федеральное государственное бюджетное учреждение «Федеральное бюро медико-социальной экспертизы» по Московской области.
11 ноября 2015 года экспертным составом №8 Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральное бюро медико-социальной экспертизы» по Московской области проведена медико-социальная экспертиза, по результатам которой степень утраты профессиональной трудоспособности в процентах ему не установлена, в связи с отсутствием документов, подтверждающих факт получения травмы на производстве или факт профессионального заболевания. Данное решение им было также обжаловано.
23 ноября 2015 года экспертным составом №10 Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральное бюро медико-социальной экспертизы» по Московской области в отношении него проведена заочная медико-социальная экспертиза. Данной экспертизой степень утраты профессиональной трудоспособности в процентах также не была установлена по аналогичным основаниям.
28 декабря 2015 года он обратился в ФГБУ ФБ МСЭ Минтруда России с жалобой на действия и решения ФКУ ГБ МСЭ по Московской области. 4 февраля 2016 года экспертным составом №10 ФГБУ ФБ МСЭ Минтруда России проведена медико-социальная экспертиза по вопросу определения степени утраты профессиональной трудоспособности в порядке обжалования, по решению которой степень утраты профессиональной трудоспособности в процентах также не установлена. При этом комиссия ссылалась на отсутствие в представленных документах акта о несчастном случае на производстве.
Егоров А.Е. считает отказ в установлении ему степени утраты профессиональной трудоспособности незаконным. В связи с данным отказом он лишен возможности получения возмещения вреда, причиненного повреждением здоровья, в полном объеме.
Ответчик иск не признал.
Решением Орехово-Зуевского городского суда от 20 июля 2016 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 26 сентября 2016 года, в удовлетворении иска Егорова А.Е. отказано.
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что утвержденные Постановлением Правительства РФ 16 октября 2000 года №789 Правила установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний определяют порядок установления учреждениями медико-социальной экспертизы степени утраты профессиональной трудоспособности лицам, пострадавшим в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Применение данных Правил в отношении граждан, пострадавших вследствие военных, бытовых и других происшествий, не связанных с несчастными случаями на производстве, возможно только при производстве судебно-медицинской экспертизы по поручению суда в рамках рассмотрения дела о возмещении вреда здоровью. Но таких требований истцом не заявлено, что не лишает его возможности защитить свои права иным предусмотренным законом способом.
Постановлением Президиума Московского областного суда от 24 мая 2017 года решение Орехово-Зуевского городского суда от 20 июля 2016 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 26 сентября 2016 года отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Отменяя указанные судебные постановления, Президиум Московского областного суда указал, что отсутствие предписанного нормативным правовым актом механизма проведения учреждениями медико-социальной экспертизы исследования не может препятствовать осуществлению права инвалидов на возмещение вреда в виде утраченного заработка (дохода) и реализации прав на гарантируемые государством экономические меры, обеспечивающие инвалидам условия для преодоления ограничений жизнедеятельности в виде определения утраты профессиональной трудоспособности учреждениями медико-социальной экспертизы.
При этом отсутствие специально разработанных правил освидетельствования пострадавших не на производстве указанными учреждениями не может ограничивать право заявителя на получение государственной услуги, результатом которой является определение степени утраты профессиональной трудоспособности в процентах, без которого невозможна реализация им предоставленного ст.1090 ГК РФ права на последующее увеличение размера возмещения вреда, причиненного здоровью, в связи с дальнейшим уменьшением трудоспособности.
Судами при разрешении спора не учтены разъяснения, изложенные в абзаце 2 п.28 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» о том, что определение степени утраты профессиональной трудоспособности производится учреждениями государственной службы медико-социальной экспертизы (Постановление Правительства Российской Федерации от 16 декабря 2004 года №805 «О порядке организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы»), а степени утраты общей трудоспособности - судебно-медицинской экспертизой в медицинских учреждениях государственной системы здравоохранения (ст.52 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан, утвержденных Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 22 июля 1993 года №5487-1).
Таким образом, функции по определению степени утраты профессиональной трудоспособности, в том числе и в отношении инвалидов, возложены государством на учреждения медико-социальной экспертизы. При этом относящееся к полномочиям учреждений медико-социальной экспертизы установление степени утраты профессиональной трудоспособности направлено на обеспечение реализации права инвалидов на возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью, и не ограничивается исполнением данными лицами обязанностей по трудовому договору при его причинении.
При разрешении настоящего спора суды не учли указанные разъяснения, неправильно истолковали закон, придя к выводу об отсутствии у истца права на определение процента утраты профессиональной трудоспособности во внесудебном порядке и без определения суда о назначении такой экспертизы в рамках дела о возмещении вреда здоровью.
При новом рассмотрении спора, Орехово-Зуевский городской суд привлек в качестве третьего лица Министерство обороны Российской Федерации. Определением суда первой инстанции от 19 июня 2017 года назначена и проведена судебная медико-социальная экспертиза, производство которой было поручено ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы Федерального медико-биологического агентства». По заключению экспертизы степень утраты профессиональной трудоспособности Егорову А.Е. по профессии электросварщик ручной сварки третьего разряда не установлена.
В судебном заседании истец поддержал заявленные требования.
Ответчик в судебное заседание не явился, извещен надлежащим образом, просил рассмотреть дело в отсутствие своих представителей, которые ранее иск не признали.
Представитель третьего лица Министерства обороны Российской Федерации в судебное заседание не явился, извещен надлежащим образом.
Решением Орехово-Зуевского городского суда Московской области от 21 ноября 2017 года в удовлетворении иска отказано.
Не согласившись с решением суда, в апелляционной жалобе истец просит его отменить как незаконное, поскольку он обратился в суд за защитой нарушенного права на получение государственной услуги по проведению медико-социальной экспертизы, результатом которой является определение степени утраты профессиональной трудоспособности. У суда имелись основания для удовлетворения его иска без проведения экспертизы, однако суд назначил судебную медико-социальную экспертизу, которая не предусмотрена действующим законодательством. Заключение экспертизы является противоречивым и необоснованным. Эксперты ссылаются не на нормативно-правовые акты, регулирующие проведение судебно-медицинской экспертизы, и критерии определения степени утраты профессиональной трудоспособности, а на пособие для врачей. Очное освидетельствование проводили четыре врача, тогда как состав экспертной комиссии установлен в количестве 5 специалистов. Эксперты находятся в служебном подчинении ответчика. Вышестоящей организацией по отношению к экспертной организации ФКУ «ГБ МСЭ ФМБА России» является ответчик ФГБУ ФБ МСЭ Минтруда России. Эксперты необоснованно сделали вывод о наличии у него незначительных нарушений функций мочевыделительной системы, тогда как приобретенное отсутствие почки при поражении другой (единственной) почки, сопровождающееся проявлениями ХПН 2 стадии соответствует стойким умеренным нарушениям мочевыделительной системы.
Проверив материалы дела, выслушав объяснения явившихся лиц, оценив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены постановленного решения.
В преамбуле Федерального закона от 24 ноября 1995 года №181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» определена цель государственной политики в области социальной защиты инвалидов в Российской Федерации - обеспечение этим гражданам равных с другими гражданами возможностей в реализации гражданских, экономических, политических и других прав и свобод, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, а также в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации.
Согласно ст.1084 ГК РФ вред, причиненный жизни или здоровью гражданина при исполнении договорных обязательств, а также при исполнении обязанностей военной службы, службы в полиции и других соответствующих обязанностей возмещается по правилам, предусмотренным настоящей главой, если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности.
Пунктом 1 ст.1086 ГК РФ установлено, что размер подлежащего возмещению утраченного потерпевшим заработка (дохода) определяется в процентах к его среднему месячному заработку (доходу) до увечья или иного повреждения здоровья либо до утраты им трудоспособности, соответствующих степени утраты потерпевшим профессиональной трудоспособности, а при отсутствии профессиональной трудоспособности - степени утраты общей трудоспособности.
В соответствии с п.1 ст.1090 ГК РФ потерпевший, частично утративший трудоспособность, вправе в любое время потребовать от лица, на которое возложена обязанность возмещения вреда, соответствующего увеличения размера его возмещения, если трудоспособность потерпевшего в дальнейшем уменьшилась в связи с причиненным повреждением здоровья по сравнению с той, которая оставалась у него к моменту присуждения ему возмещения вреда.
Как установлено судом и потверждается материалами дела, Егоров А.Е. имеет профессию монтажник по монтажу стальных и железобетонных конструкций, электросварщик ручной сварки, квалификация 4 и 3 разряда, соответственно. С 30 августа 1991 года по 13 ноября 1991 года истец работал электросварщиком 3 разряда.
14 ноября 1991 года Егоров А.Е. был призван на срочную военную службу.
10 апреля 1993 года при прохождении военной службы в войсковой части №54222 получил вред здоровью.
22 ноября 1993 года на основании заключения ВВК Окружного Военного госпиталя 1586 истец признан непригодным к прохождению военной службы. В качестве причины заболевания установлена травма, полученная при несении военной службы.
17 декабря 1993 года решением ВТЭК г.Егорьевска истец признан инвалидом второй группы. С 15 декабря 1994 года по 24 января 2003 года решением бюро медико-социальной экспертизы г.Шатура Егоров А.Е. признан инвалидом третьей группы. Решением Орехово-Зуевского Бюро МСЭ Московской области от 4 февраля 2004 года истцу установлена инвалидность 3 группы бессрочно. Причина инвалидности - военная травма.
До 2004 года степень утраты профессиональной трудоспособности истцу устанавливалась на основании судебных постановлений и с 5 октября 2003 года составляет 60%.
В связи с ликвидацией войсковой части №54222, решением Орехово- Зуевского городского суда обязанность по возмещению вреда здоровью истца с 2 июля 2010 года возложена на Министерство обороны Российской Федерации.
По причине ухудшения состояния здоровья истец 15 октября 2015 года обратился в Бюро №68 филиала ФКУ ГБ МСЭ по Московской области с направлением лечебно-профилактического учреждения и с заявлением о предоставлении государственной услуги по проведению в отношении него медико-социальной экспертизы, с целью определения степени утраты профессиональной трудоспособности, в чем ему отказано.
11 ноября 2015 года экспертным составом №8 ФКУ ГБ МСЭ по Московской области в отношении истца проведена очная медико-социальная экспертиза, по результатам которой установить степень утраты профессиональной трудоспособности не представилось возможным по причине отсутствия документов, которыми подтверждается факт получения травмы на производстве или факт профессионального заболевания.
В порядке обжалования данного решения Егоров А.Е. освидетельствован заочно 23 ноября 2015 года экспертным составом №10 Федерального государственного бюджетному учреждению «Федеральное бюро медико-социальной экспертизы»по Московской области. Степень утраты профессиональной трудоспособности также не была определена.
28 декабря 2015 года истец обратился в ФГБУ ФБ МСЭ Минтруда России с жалобой на действия и решения Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральное бюро медико-социальной экспертизы» по Московской области, связанные с нарушениями при производстве медико-социальной экспертизы и не установлении степени утраты профессиональной трудоспособности в процентном соотношении.
4 февраля 2016 года экспертным составом №10 ФГБУ ФБ МСЭ Минтруда России в отношении Егорова А.Е. проведена очная медико-социальная экспертиза, однако степень утраты профессиональной трудоспособности в данном случае также установлена не была.
Разрешая спор, суд учел разъяснения, содержащиеся в абзаце 2 п.28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», что определение степени утраты профессиональной трудоспособности производится учреждениями государственной службы медико-социальной экспертизы. Суд руководствовался положениями ст.8 Федерального закона от 24 ноября 1995 года №181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации», которой установлено, что определение степени утраты профессиональной трудоспособности возлагается на федеральные учреждения медико-социальной экспертизы.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 16 октября 2000 года №789 утвержден Порядок установления учреждениями медико-социальной экспертизы степени утраты профессиональной трудоспособности лицами, получившими повреждение здоровья в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.
Нормативного правового акта устанавливающего порядок определения медико-социальной экспертизой степени утраты профессиональной трудоспособности лицами, получившими повреждение здоровья не на производстве, в настоящее время не имеется.
Между тем отсутствие предписанного нормативным правовым актом механизма проведения учреждениями медико-социальной экспертизы исследования не может препятствовать осуществлению права инвалидов на возмещение вреда в виде утраченного заработка (дохода) и реализации вытекающих из положений п.5 ч.3 ст.8 названного Федерального закона прав на гарантируемые государством экономические меры, обеспечивающие инвалидам условия для преодоления ограничений жизнедеятельности в виде определения утраты профессиональной трудоспособности учреждениями медико-социальной экспертизы.
При этом отсутствие специально разработанных правил освидетельствования пострадавших не на производстве указанными учреждениями не может ограничивать право заявителя на получение государственной услуги, результатом которой является определение степени утраты профессиональной трудоспособности в процентах, без которого невозможна реализация им предоставленного ст.1090 ГК РФ права на последующее увеличение размера возмещения вреда, причиненного здоровью, в связи с дальнейшим уменьшением трудоспособности.
В соответствии с ч.3 ст.390 ГПК РФ указания вышестоящего суда о толковании закона являются обязательными для суда, вновь рассматривающего дело.
Доводы апелляционной жалобы истца об отсутствии оснований для назначения экспертизы прямо противоречат позиции Президиума Московского областного суда, указавшего в своем постановлении на необходимость назначения соответствующей экспертизы за счет средств федерального бюджета, учитывая, что возникший спор направлен на защиту прав истца на увеличение размера вреда здоровью, реализация которого невозможна без определения степени утраты профессиональной трудоспособности.
Судом первой инстанции для правильного разрешения спора назначена и проведена судебная медико-социальная экспертиза. Эксперты ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы Федерального медико-биологического агентства» не находятся в служебном подчинении ответчика - Федерального государственного бюджетного учреждения «Федеральное бюро медико-социальной экспертизы» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации.
Из заключения судебной медико-социальной экспертизы следует, что клинико-функциональные данные (характер и тяжесть травмы, течение заболевания, данные осмотров экспертов, данные дополнительных методов обследования) позволяют экспертам сделать вывод о наличии у Егорова А.Е. незначительных нарушений функций мочевыводительной системы, как последствий бытовой травмы от 1993 года.
Незначительные нарушения функций мочевыводительной системы не приводят к ограничениям жизнедеятельности у Егорова А.Е.
В соответствии с Единым тарифно-квалификационным справочником работ и профессий рабочих, электросварщик ручной сварки 3-го разряда выполняет следующие виды работ: ручная дуговая и плазменная сварка средней сложности деталей, узлов и конструкций из углеродистых сталей и простых деталей из конструкционных сталей, цветных металлов и сплавов во всех пространственных положений сварного шва, кроме потолочного. Ручная дуговая кислородная резка, строгание деталей средней сложности из малоуглеродистых, легированных, специальных сталей, чугуна и цветных металлов в различных положениях. Наплавление изношенных простых инструментов, деталей из углеродистых и конструкционных сталей.
Эксперты считают, что по состоянию момент проведения экспертизы (с 10 октября 2017 года по 10 ноября 2017 года) Егоров А.Е. может выполнять профессиональную деятельность по основной профессии «Электросварщик ручной сварки третьего разряда» в полном объеме. В связи с чем эксперты пришли к выводу, что последствия бытовой травмы от 1993 года, имеющиеся в Егорова А.Е. на момент проведения судебной медико-социальной экспертизы, проявлялись незначительными нарушениями функций мочевыводительной системы, позволяли Егорову А.Е. выполнять работу по основной профессии в полном объеме, что не позволяет установить ему степень утраты профессиональной трудоспособности.
Таким образом, степень утраты профессиональной трудоспособности Егорову А.Е. по профессии электросварщик ручной сварки третьего разряда на момент проведения судебной медико-социальной экспертизы не установлена.
Оценивая представленное экспертное заключение и принимая его в качестве доказательства по делу, суд нашел его объективным и достоверным. Экспертное учреждение ФКУ «ГБ МСЭ ФМБА России» имеет лицензию №52-01-002550 от 1 августа 2017 года на осуществление медицинской деятельности при проведении медико-социальной экспертизы, выданную Федеральной службой по надзору в сфере здравоохранения. Квалификация экспертов не вызывает сомнений. Выводы экспертов сделаны на основании профессиональных знаний. Заключение содержит подробные ответы на поставленный судом вопрос. За дачу заведомо ложного заключения эксперты предупреждены об уголовной ответственности.
Возражения истца о недостоверности заключения экспертов ввиду их некомпетентности, обосновано отклонены судом первой инстанции как несостоятельные ввиду их необоснованности и недоказанности. Ходатайств о назначении дополнительной либо повторной экспертизы истцом не заявлялось.
При таких обстоятельствах суд пришел к правильному выводу, с которым соглашается судебная коллегия, об отсутствии правовых оснований к признанию незаконным отказа ФГБУ ФБ МСЭ Минтруда России в установлении Егорову А.Е. степени утраты профессиональной трудоспособности в процентах.
Таким образом, разрешая спор, суд правильно определил юридически значимые обстоятельства. Установленные судом обстоятельства подтверждены материалами дела и исследованными судом доказательствами, которым суд дал надлежащую оценку.
Иные доводы, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судебной коллегией несостоятельными и не могут служить основанием для отмены обжалуемого решения суда.
Учитывая, что выводы суда соответствуют установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, у суда апелляционной инстанции отсутствуют основания для отмены судебного акта по делу.
Руководствуясь ст.328 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Орехово-Зуевского городского суда Московской области от 21 ноября 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Егорова А.Е. – без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
