ЛИПЕЦКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
Судья Рябых Т.В.Дело №2-759/2019
Докладчик Нагайцева Л.А. № 33-909/2020
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
председательствующего Нагайцевой Л.А.
судей Берман Н.В., Долговой Л.П.,
при секретаре Гаврилиной А.Ю.,
рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Липецке гражданское дело по апелляционной жалобе истца Федерального государственного бюджетного учреждения «Воронежский государственный биосферный заповедник имени В.М. Пескова» на решение Усманского районного суда Липецкой области от 11 декабря 2019 года, которым постановлено:
«Федеральному государственному бюджетному учреждению «Воронежский государственный биосферный заповедник имени В.М. Пескова» в удовлетворении исковых требований к ФИО1 о взыскании материального ущерба в размере 200487 руб. 11 коп. отказать».
Заслушав доклад судьи Нагайцевой Л.А., судебная коллегия
установила:
Федеральное государственное бюджетное учреждение «Воронежский государственный биосферный заповедник имени В.М. Пескова» (сокращенное наименование ФГБУ «Воронежский государственный заповедник») обратилось в суд с иском к ФИО1 о взыскании материального ущерба.
В обоснование заявленных требований истец указал, что ответчик работал водителем в ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» с 01.03.2018г. по 18.03.2019г. В период трудовой деятельности за ним были закреплены автомобили <данные изъяты> <данные изъяты>, для заправки которых ответчику были выданы топливные смарт-карты №, №, №, а также резервная смарт-карта №. При проведении служебного расследования и инвентаризации было установлено, что путевые листы за январь 2019г. ФИО1 были сданы, но не оформлены должным образом; путевые листы за февраль и март 2019г. не сданы. В соответствии с данными поставщика нефтепродуктов по указанным картам за период январь и февраль 2019г. было израсходовано 2510 л. бензина АИ-92 и 805 л. бензина АИ-95 на сумму 153247 руб. 50 коп. Ответчику было направлено заказное письмо о предоставлении письменных объяснений, которое он получил 28.03.2019г., но объяснений не представил. В соответствии со служебной запиской главного бухгалтера Б.Л.Н. от 03.06.2019г. были уточнены объемы списания по смарт-картам, находящимся в пользовании ФИО1, так как на период начала внутреннего расследования документы по оборотам по топливным картам за март 2019г. поступили в бухгалтерию только в апреле 2019г. Путевые листы ответчику не выписывались, но со смарт-карт было списано 1250 л. Расходы на ГСМ, не подтвержденные соответствующими документами, являются прямым действительным ущербом для работодателя. Ссылаясь на то, что с работником был заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности, ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» просило взыскать с ФИО1 материальный ущерб в размере 210747,50 руб.
С учетом изменения заявленных требований истец просил взыскать с ФИО1 сумму материального ущерба в размере 200487,11 руб.
В судебном заседании представитель ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» ФИО2 поддержала уточненные требования.
Ответчик ФИО1 исковые требования не признал, ссылаясь на то, что при увольнении сдал все путевые листы за февраль и март 2019г. и смарт-карты бухгалтеру П.Н.С. Не отрицал факт нахождения у него смарт-карты №, закрепленной за автомобилем <данные изъяты>, вместе с автомобилем, указав, что в связи с поломкой автомобиль был передан К.К.К. 29.01.2019г., а смарт-карта сдана в бухгалтерию П.Н.С. С 29.01.2019г. у него находился автомобиль <данные изъяты> и смарт-карта №. Смарт-карты №, закрепленной за автомобилем <данные изъяты>, у него не было, поскольку транспортное средство было закреплено за ним на время пожароопасного периода (по производственной необходимости). Резервными картами № и № он пользовался, как и другие сотрудники, когда на закрепленных картах заканчивался лимит. Он возил и.о. генерального директора К.С.С. и работников бухгалтерии, которые также как и он, проживали в <адрес>, кроме того, в течение рабочего дня совершалось много рабочих поездок. Не оспаривал факта заправки бензина в количестве 80л. по карте №, закрепленной за С.С.С.. Полагал незаконным предъявление к нему требований через несколько месяцев после увольнения, ссылаясь на то, что в марте 2019г. при увольнении у работодателя была возможность провести инвентаризацию и выяснить вопросы по недостаче.
Суд постановил решение об отказе в иске, резолютивная часть которого изложена выше.
В апелляционной жалобе истец ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» просит решение суда отменить, удовлетворить исковые требования в полном объеме, ссылаясь на то, что судом неполно исследованы доказательства по делу, не произведена должная оценка доводов истца и представленных доказательств, подтверждающих размер ущерба и то, что причиной его возникновения стали действия ответчика, выразившиеся в необоснованном перерасходе ГСМ и использовании служебных транспортных средств в личных целях.
В судебное заседание суда апелляционной инстанции ответчик ФИО1 не явился, о времени и месте судебного заседания своевременно извещен, ходатайства об отложении дела от него не поступило, в связи с чем в соответствии со ст. 167 ГПК РФ судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие истца.
Выслушав объяснения представителя ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» ФИО2, поддержавшей доводы апелляционной жалобы, изучив материалы дела, судебная коллегия считает решение суда подлежащим отмене.
Согласно части 1 статьи238 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан возместить работодателю причинённый ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несёт ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причинённого работником третьим лицам (часть 2 статьи238 Трудового кодекса Российской Федерации).
Частью 2 статьи 242 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом или иными федеральными законами.
Перечень случаев полной материально ответственности установлен статьей 243 Трудового кодекса Российской Федерации.
В силу части 1 статьи247 Трудового кодекса Российской Федерации до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причинённого ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов.
Согласно части 2 статьи247 Трудового кодекса Российской Федерации истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт.
Работник и (или) его представитель имеют право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их в порядке, установленном настоящим Кодексом (часть 3 статьи247 Трудового кодекса Российской Федерации).
В соответствии с пунктом 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006г. N52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причинённый работодателю" к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причинённого ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.
Из приведённых правовых норм трудового законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что необходимыми условиями для наступления материальной ответственности работника за причинённый работодателю ущерб являются: наличие прямого действительного ущерба, противоправность поведения (действия или бездействия) работника, причинно-следственная связь между действиями или бездействием работника и причинённым ущербом, вина работника в причинении ущерба.
При этом бремя доказывания наличия совокупности указанных обстоятельств законом возложено на работодателя, который до принятия решения о возмещении ущерба конкретным работником обязан провести проверку с обязательным истребованием от работника письменного объяснения для установления размера причинённого ущерба, причин его возникновения и вины работника в причинении ущерба.
Частью 3 статьи 392 Трудового кодекса РФ установлено, что работодатель имеет право обратиться в суд по спорам о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, в течение одного года со дня обнаружения причиненного ущерба.
Согласно ч. 3 ст. 232 Трудового кодекса Российской Федерации расторжение трудового договора после причинения ущерба не влечет за собой освобождения стороны этого договора от материальной ответственности, предусмотренной настоящим Кодексом или иными федеральными законами.
Как установлено судом и следует из материалов дела, ФИО1 с 1 марта 2018 года работал водителем автомобиля в ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» (л.д.18). Приказом № 34 л/с от 18.03.2019г. трудовой договор с истцом прекращен по инициативе работника (л.д.19).
Согласно должностной инструкции, с которой ФИО1 ознакомлен, водитель обязан ежедневно вести путевые листы, отмечая маршруты следования, пройденный километраж, показания спидометра до выезда и по возвращении, количество отработанного времени. Требовать у лица, пользовавшегося автомобилем, отметки в путевом листе (п. 14) (л.д. 23-25, том 1).
Согласно приказу от 27.11.2018г. № за ФИО1 были закреплены автомобили: <данные изъяты> совместно с и.о. директора К.С.С. и <данные изъяты>(л.д.26-27 том 1).
Приказом от 28 ноября 2018г. № автомобиль <данные изъяты> был временно передан заместителю директора Ш.А.А. (л.д.28 том 1).
Согласно акту приема-сдачи смарт-карт ФИО1 получил карту №, закрепленную за автомобилем <данные изъяты> и карту №, закрепленную за автомобилем за <данные изъяты>; карту №, закрепленную за <данные изъяты> получил Ш.А.А., карта № на автомобиль <данные изъяты> передана С.Т.Г. Резервная карта № (АИ-95), закрепленная за гаражом, передана юрисконсульту П.И.В. Все карты выданы под роспись в получении (л.д.237-238, том 1).
Согласно акту приема-передачи от ДД.ММ.ГГГГг. Ш.А.А. сдал автомобиль ФИО1, который своей подписью подтвердил, что автомобиль принял (т.1, л.д. 29). Согласно сложившемуся в организации порядку вместе с автомобилем передается закрепленная за этим транспортным средством топливная карта.
В материалы дела представлена служебная записка начальника отдела обеспечения основной деятельности А.С.Н. от 26.12.2018г., согласованная с заместителем директора Ш.А.А., скрепленная резолюцией и.о. директора К.С.С., о закреплении резервной топливной карты АИ-92 № за водителем ФИО1 с 27.12.2018г. (л.д. 21, том 2).
Согласно докладной записке заместителя директора Р.Е.А. от 07.03.2019г., в ходе проверки контрактный управляющий З.Л.Н. подтвердила обстоятельства, изложенные в служебной записке П.И.В. о передаче топливной карты заместителю главного бухгалтера К.Н.С.; в соответствии с распечаткой оборота по карте, топливо заливалось на АЗС в <адрес>. Указанное количество топлива не было включено в путевые листы кого-либо из работников учреждения (л.д. 37, том 1).
Приказом директора ФГБУ от 11.03.2019г. №а была создана комиссия для проведения служебного расследования причин возникновения ущерба в связи с поступившими служебными записками П.И.В., С.Т.Г., докладной запиской Р.Е.А. и выявленного по результатам проведенной инвентаризации незаконного расходования горюче-смазочных материалов, в срок до 10.04.2019г. (л.д. 31, том 1).
Из объяснений К.Н.С. от 19.03.2019г. по факту расходования бензина АИ-95 по топливной карте №, закрепленной за П.И.В., следует, что она брала у П.И.В. карту для заправки служебного автомобиля по указанию и в присутствии и.о. директора К.С.С., который сказал, что надо написать служебную записку о том, что берет топливную карту для заправки служебного автомобиля <данные изъяты>. Карта была передана водителю ФИО1 для заправки служебного автомобиля. Чеки по заправке с карты П.И.В. были закреплены к путевкам ФИО1 Со слов ФИО1, путевки за февраль были сданы К.Т.И. 07.03.2019г. (л.д. 34, том 1).
Согласно служебной записке К.Т.И. от 22.03.2019г., по автомобилю <данные изъяты> путевые листы за январь ФИО1 ей не сдавал, но они оказались в бухгалтерии. Так как автомобиль сломался, за ФИО1 был закреплен <данные изъяты>, за 29 января он сдал путевой лист, но остальные за январь, февраль так и не сдал, требования к нему предъявлялись неоднократно. С 27 февраля ФИО1 больше на работу не явился. (л.д.39, том 1)
Согласно акту по результатам служебного расследования от 10.04.2019г., комиссия пришла к заключению, что предприятию причинен прямой действительный ущерб в размере 153247,50 руб. по причине отсутствия документально подтвержденных оснований расходования бензина на нужды учреждения за январь и февраль 2019г. (л.д.32, том1).
Из объяснений ответчика от 01.07.2019г. следует, что с 04.03.2019г. он находился на листке нетрудоспособности и не мог осуществлять заправку транспортного средства и ему не могли выдавать путевые листы. 01.03.2019г. была пятница, он никуда не ездил и не мог заправить транспортное средство в объеме 1250 литров. (л.д. 15, том 3).
Разрешая спор и отказывая ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не представлено доказательств, с достоверностью подтверждающих факт причинения ответчиком прямого действительного ущерба в виде недостачи топлива на заявленную сумму за определенный период времени работы и в результате виновного противоправного поведения, не доказана причинно-следственная связь между действиями работника и наступившим ущербом.
При этом суд со ссылкой на нормы Федерального закона от 6 декабря 2011г. N402-ФЗ «О бухгалтерском учете», Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации, утвержденного приказом Министерства финансов Российской Федерации от 29 июля 1998г. N34н, Методические указания, предусматривающие основания и порядок проведения инвентаризации имущества и финансовых обязательств в организации, исходил из того, что размер прямого действительного ущерба, причиненного работодателю, может быть установлен исключительно на основании инвентаризации, проведенной по материально-ответственному лицу ФИО1
Поскольку инвентаризация в отношении ФИО1 не проводилась, суд со ссылкой на положения ст. 60 ГПК РФ, пришел к выводу о том, что иные доказательства не могут служить основанием для возложения на истца материальной ответственности. Также суд исходил из отсутствия доказательств передачи ответчику отдельных топливных карт, закрепленных за другими лицами, наличие недостатков в оформлении порядка выдачи путевых листов, порядка ведения журнала выдачи путевых листов, что не позволяет суду достоверно установить размер ущерба и наличие вины ответчика в его образовании.
С такими выводами судебная коллегия не может согласиться по следующим основаниям.
Действительно, Положением по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации, утвержденным приказом Министерства финансов Российской Федерации от 29 июля 1998г. N34н (п.27) установлено, что проведение инвентаризации является обязательным при смене материально ответственных лиц, при выявлении фактов хищения, злоупотребления или порчи имущества.
В Трудовом кодексе РФ понятие материально ответственного лица отсутствует. Обычно под материально ответственными лицами понимают сотрудников, с которыми заключен договор о полной материальной ответственности.
Согласно ст. 244 ТК РФ письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности (п. 2 ч. 1 ст. 243 ТК РФ), то есть о возмещении работодателю причиненного ущерба в полном размере за недостачу вверенного работникам имущества, могут заключаться с работниками, непосредственно обслуживающими или использующими денежные, товарные ценности или иное имущество.
Перечни должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, утверждены Постановлением Минтруда России от 31.12.2002 N 85.
Работа водителя, без возложения обязанностей инкассатора, экспедитора, указанным Перечнем не предусмотрена. Исходя из должностной инструкции ответчика, его работа не была связана с непосредственным обслуживанием или использованием денежных, товарных ценностей или иного имущества.
Учитывая изложенное, ФИО1 не может быть отнесен к категории материально-ответственных лиц, а договор о полной индивидуальной материальной ответственности с ним заключен незаконно, следовательно, при увольнении ответчика проведение инвентаризации не является обязательным.
Как следует из материалов дела, при смене руководителя ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» инвентаризация проводилась и она совпала с моментом увольнения ФИО1, принимая во внимание, что после назначения нового руководителя в короткий промежуток времени уволились и.о. директора К.С.С., личным водителем которого был ответчик, и значительное количество сотрудников бухгалтерии.
СогласноПорядку формирования и применения кодов бюджетной классификации Российской Федерации, их структуре и принципах назначения, утвержденному приказом Минфина России от 08.06.2018 N 132н (действовавшему в спорный период), расходы на приобретение ГСМ отражаются по коду вида расходов 244 «прочая закупка товаров, работ и услуг для обеспечения государственных (муниципальных нужд)» и относятся на подстатью 340 «Увеличение стоимости материальных запасов» КОСГУ.
Списание топлива осуществляется по факту его расходования, подтвержденному учетным документом – путевым листом. Если ГСМ приобретаются водителями по топливным картам, в этом случае при использовании топливных карт перечисляемая на них сумма является авансом поставщику, а сами карты, выданные водителям, признаются бланками строгой отчетности.
Заправка бензина в автомобильный бак на основании чека терминала автозаправочной станции подтверждает факт приобретения материальных ценностей в виде бензина, но не подтверждает факт использования бензина для определенных целей. Основным документом, подтверждающим расход ГСМ, в учете организации является путевой лист, на основании которого истец производил списание денежных средств.
При таких обстоятельствах именно на водителе, которому выдана топливная карта, лежит обязанность представитель работодателю путевой лист - первичный учетный документ, подтверждающий расход топлива на нужды организации.
Недостача ценностей, полученных работником по разовому документу, к числу которых, по мнению судебной коллегии, может быть отнесено получение топлива на АЗС по топливной карте, может служить основанием для возложения на работника материальной ответственности в полном размере причиненного ущерба в соответствии с подпунктом 2 части первой статьи 243 ТК РФ.
Обеспечение ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» топливом осуществлялось в спорный период на основании договоров поставки нефтепродуктов с ООО «АВТОКАРТ-РЕГИОН», копии которых представлены в материалы дела (том 2, л.д. 58-130).
По условиям договоров, отпуск нефтепродуктов осуществляется с использованием пластиковых смарт-карт, которые являются средством учета реализации товаров. Поставщик производит автоматизированный учет услуг и расчетов по договору с помощью операционной системы Petrol Plus. Информацию и данные системы в электронном виде или бумажном носителе об объеме и цене нефтепродуктов, переданных заказчику, стороны считают надлежащим и достаточным доказательством. С даты фактической передачи нефтепродуктов, которая определяется по данным операционной системы Petrol Plus, к заказчику переходит право собственности на нефтепродукты. В качестве формы первичного учета стороны по договору используют универсальный передаточный документ (УПД). Оригиналы УПД поставщик предоставляет заказчику ежемесячно, не позднее 10 календарного дня месяца, следующего за отчетным.
Приложением № к договорам является спецификация с указанием количества и цены поставляемых нефтепродуктов, приложением № определен список АЗС, оборудованных терминалами, принимающими смарт-карты.
Отпуск ООО «АВТОКАРТ-РЕГИОН» нефтепродуктов ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» по смарт-картам за спорный период подтверждается представленными в материалы дела ежемесячными оборотными ведомостями, принятыми истцом к бухгалтерскому учету (том 1, л.д. 217-236).
По запросу суда ООО «АВТОКАРТ-РЕГИОН» представило сведения об отпущенных нефтепродуктах в виде отчета «оборот по обслуживанию», сформированного в операционной системе Petrol Plus, где отражены номер карты, дата и время заправки, вид топлива, отпущенное количество литров, а также наименование АЗС и ее адрес. Указанные сведения совпадают с данными бухгалтерского учета ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» (т. 3, л.д. 32-36).
Согласно путевому листу № от 29.12.2018 года по автомобилю <данные изъяты> <данные изъяты>, по состоянию на 31.12.2018 года остаток нефтепродуктов, отпущенных по топливной карте №, составлял 461 литр. В судебном заседании ответчик объяснил, что указанный бензин хранил дома в канистрах, так как 1 января невозможно было заправиться (том 3, л.д. 78)
В соответствии с данными поставщика нефтепродуктов, по указанной карте за период с 5 по 17 января 2019 года было получено 335 литров бензина АИ-92, с 1 по 6 февраля 2019г.- 700 литров бензина АИ-92. В феврале 2019 года было установлено, что автомобиль <данные изъяты> <данные изъяты> находится в неисправном состоянии. ФИО1 произвел передачу автомобиля, что отражено в акте приема-передачи 13.02.2019 года (том 2, л.д. 252). Однако, как следует из материалов дела, топливная смарт-карта при передаче автомобиля сдана не была. В период с 1 по 5 марта 2019г. по этой карте получено 700 литров бензина АИ-92, из которых 600 литров - в <адрес>, по месту жительства ответчика. Доказательств сдачи смарт-карты, путевых листов, подтверждающих использование бензина, ответчик не представил.
По смарт-карте №, закрепленной за автомобилем <данные изъяты> <данные изъяты>, получено ДД.ММ.ГГГГ 40 литров бензина АИ-92, в период с 1 по ДД.ММ.ГГГГг. -550 литров бензина АИ-92, в период с 1 по ДД.ММ.ГГГГг. -550 литров бензина АИ-92. В судебном заседании ФИО1 признал, что совершал поездки на автомобиле <данные изъяты> <данные изъяты> в период с ДД.ММ.ГГГГг. по ДД.ММ.ГГГГг., то есть в тот период, за который образовалась недостача. Согласно материалам дела, данную смарт-карту ответчик сдал ДД.ММ.ГГГГ, автомобиль передал по акту приема-передачи от ДД.ММ.ГГГГг. Путевые листы за этот период в бухгалтерию не представлены. По сообщению ООО «Многоцелевая подвижная связь» абонентский терминал ГЛОНАСС на автомобиле <данные изъяты> с 01.01.2019г. по 06.03.2019г. не работал, последний раз был на связи 14.12.2018г. Заявок на ремонт терминала по указанному транспортному средству от Воронежского государственного заповедника с 14.12.2018г. не поступало.
По смарт-карте №, закрепленной за автомобилем <данные изъяты> <данные изъяты>, в феврале 2019г. отпущено 200 литров бензина АИ-92, из них 165 литров – в г. Усмани Липецкой области, по месту жительства ответчика. Указанная смарт-карта выдавалась истцу под роспись, доказательств ее возврата в бухгалтерию до марта 2019г. ответчик не представил, путевые листы, подтверждающие расход горючего по этому автомобилю, не сдал. Исходя из материалов дела и объяснений сторон, указанный автомобиль находился на ремонте.
Со смарт-карты №, закрепленной за П.И.В., в период с 20 по 25 февраля 2019г. списано 725 литров бензина АИ-95, из них 645 литров- в г. Усмани, по месту жительства ответчика. Факт передачи указанной смарт-карты ФИО1 подтверждается результатами служебного расследования, показаниями свидетелей. В судебном заседании ответчик признал, что производил заправку по карте, закрепленной за Пастревич, в указанный период (том 3, л.д. 77, оборот).
Также материалами дела подтверждается и не оспаривалось ответчиком, что ФИО1 была передана смарт-карта №, закрепленная за С.Т.Г., по которой 19 февраля 2019г. отпущено 80 литров бензина АИ-95 на АЗС в <адрес>. (объяснения ответчика том 3, л.д. 76-77).
То обстоятельство, что автомобиль <данные изъяты> был закреплен не только за ФИО1, но и за исполняющим обязанности директора К.С.С., не исключает материальной ответственности ФИО1, поскольку водителем этого автомобиля был ответчик и смарт-карта автомобиля выдана ему. В соответствии с п.14 должностной инструкции водитель обязан требовать у лица, пользовавшегося автомобилем, отметки в путевом листе, чего ответчик не сделал.
По данным бухгалтерского учета ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» стоимость бензина, израсходованного ФИО1 на 1 января 2019г., за январь и февраль 2019г., составила:
АИ-92 - 45,51 х 461л.=20 980,11 (по состоянию на 31.12.2018г.)
АИ-92 - 45,46 х 1 825л (335+700+40+550+200) =82 964,50 руб.
АИ-95 - 48,50 х 805л.(725+80) =39 042,50руб.
Стоимость бензина, израсходованного в марте 2019 года составила:
АИ-92 - 46,00 х (700+550)л.=57 500,00руб.
Общий размер ущерба составил 200 487 руб. 11 копеек.
Утверждения ответчика о том, что он сдавал путевые листы Тамаре Ивановне и П.Н.С., опровергнуты показаниями свидетелей К.Т.И., Б.Л.Н., П.Н.С., согласно которым по всем сданным путевым листам произведено списание бензина, по заявленному количеству бензина путевые листы от ответчика не поступали (том 3, л.д. 78, оборот - 81).
На основании оценки представленных в материалы дела доказательств судебная коллегия приходит к выводу о том, что факт причинения работодателю ущерба в размере 200487 руб. 11 коп. подтвержден исследованными в ходе судебного разбирательства допустимыми доказательствами; лицом, ответственным за причинение ущерба, является ФИО1; обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника, при рассмотрении дела не установлено. Порядок привлечения бывшего работника к материальной ответственности истцом соблюден, сроки привлечения к материальной ответственности не нарушены.
Учитывая изложенное, решение суда первой инстанции об отказе в удовлетворении исковых требований ФГБУ «Воронежский государственный заповедник» о взыскании материального ущерба с ФИО1 подлежит отмене в связи с неправильным применением норм материального права и несоответствием выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела, с принятием по делу нового решения.
При принятии нового решения судебная коллегия учитывает, что согласно статье 250 Трудового кодекса Российской Федерации орган по рассмотрению трудовых споров может с учетом степени и формы вины, материального положения работника и других обстоятельств снизить размер ущерба, подлежащий взысканию с работника. Снижение размера ущерба, подлежащего взысканию с работника, не производится, если ущерб причинен преступлением, совершенным в корыстных целях.
Как разъяснено в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю", если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что работник обязан возместить причиненный ущерб, суд в соответствии с частью первой статьи 250 Трудового кодекса Российской Федерации может с учетом степени и формы вины, материального положения работника, а также других конкретных обстоятельств снизить размер сумм, подлежащих взысканию, но не вправе полностью освободить работника от такой обязанности. При этом следует иметь в виду, что в соответствии с частью второй статьи 250 Трудового кодекса Российской Федерации снижение размера ущерба, подлежащего взысканию с работника, не может быть произведено, если ущерб причинен преступлением, совершенным в корыстных целях. Снижение размера ущерба допустимо в случаях как полной, так и ограниченной материальной ответственности. Оценивая материальное положение работника, следует принимать во внимание его имущественное положение (размер заработка, иных основных и дополнительных доходов), его семейное положение (количество членов семьи, наличие иждивенцев, удержания по исполнительным документам) и т.п.
Принимая во внимание, что доказательств причинения ущерба ФИО1 в результате совершения корыстного преступления материалы дела не содержат, судебная коллегия считает возможным, исходя из обстоятельств причинения вреда, имущественного положения ответчика снизить размер ущерба, подлежащего взысканию.
Устанавливая степень вины ответчика, судебная коллегия принимает во внимание, что ФИО1 исполнял обязанности личного водителя руководителя, находясь в его непосредственном подчинении и следуя его указаниям.
Согласно представленной в материалы дела справке, средний заработок ФИО1 за период работы у истца составил 20980 руб. 67 коп., с работы он уволен в марте 2019 года.
Учитывая изложенное, судебная коллегия считает возможным применить положения ст. 250 ТК РФ и снизить размер подлежащего возмещению с ФИО1 материального ущерба до 20000 рублей.
В соответствии со ст. 98 ГПК РФ с ответчика подлежат возмещению судебные расходы по оплате государственной пошлины пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований в сумме 800 рублей.
Руководствуясь статьями 328,329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Усманского районного суда Липецкой области от 11 декабря 2019 года отменить и постановить новое решение.
Взыскать с ФИО1 в пользу Федерального государственного бюджетного учреждения «Воронежский государственный биосферный заповедник имени В.М. Пескова» в возмещение материального ущерба 20000 рублей и расходы по оплате госпошлины в сумме 800 рублей, в остальной части иска отказать.
Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.
Председательствующий: подпись
Судьи: подписи
Копия верна: судья
секретарь
