КАЛИНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
Судья: Семёркина А.А. УИД 39RS0001-01-2020-005533-12
Дело №2-4403/2021
33-1568/2022
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
17 мая 2022 года г. Калининград
Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:
председательствующего: Михальчик С.А.,
судей: Чашиной Е.В., Королевой Н.С.,
с участием прокурора: Маркеловой Г.И.,
при секретаре: Юдиной Т.К.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Бодигиной Дарьи Геннадьевны к индивидуальному предпринимателю Муравицкому Александру Александровичу об установлении факта трудовых отношений, обязании произвести отчисления, внесении записей в трудовую книжку, взыскании денежных средств, компенсации морального вреда, судебных расходов,
с апелляционными жалобами истца Бодигиной Дарьи Геннадьевны и индивидуального предпринимателя Муравицкого Александра Александровича на решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 23 декабря 2021 г.,
заслушав доклад судьи Чашиной Е.В., объяснения представителя ответчика Мурадян К.А., поддержавшей доводы апелляционной жалобы ответчика и возражавшей против доводов апелляционной жалобы истца, заключение прокурора Маркеловой Г.И., полагавшей решение суда подлежащим изменению в части по доводам апелляционной жалобы истца, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Бодигина Д.Г. обратилась в суд с исковым заявлением к ИП Муравицкому А.А. об установлении факта трудовых отношений, указав в обоснование заявленных требований, что она работала у ответчика с 30 июля 2020 г. по 7 августа 2020 г. в помещении столовой, расположенной по адресу: <адрес> (здание частного детского сада и школы «<данные изъяты>»). При трудоустройстве оговаривалась заработная плата в размере 20 000 рублей. После первых двух дней работы ей был выплачен аванс в размере 1000 рублей. В нарушение действующего законодательства трудовые отношения с ней не были оформлены надлежащим образом. После того как она обратилась к ответчику относительно своего трудоустройства, Муравицкий А.А. заявил, что она работать у него больше не будет. 7 августа 2020 г. в присутствии бухгалтера, ответчика и руководителя детского сада ей было предложено получить 2000 рублей, покинуть территорию детского сада и никогда больше там не появляться. Поскольку она была не согласна с таким размером заработной платы, отказалась писать расписку об отсутствии финансовых претензий к ответчику, то ей ничего выплачено не было. Указывая на данные обстоятельства, просила в судебном порядке (с учетом последующих уточнений) установить факт трудовых отношений между ней и ИП Муравицким А.А. с 30 июля 2020 г. по день вынесения решения суда; обязать ответчика заключить с ней бессрочный трудовой договор с 30 июля 2020 г. по дату вынесения решения; выдать копию трудового договора; обязать ответчика произвести все необходимые отчисления в соответствующие органы; выдать ей документы, связанные с ее трудовой деятельностью, а именно: справку с места работы; приказ о приеме на работу; приказ об увольнении; внести в ее трудовую книжку запись о работе с 30 июля 2020 г., запись об увольнении по собственному желанию с даты вынесения решения суда; обязать ответчика выплатить ей компенсацию за неиспользованный отпуск в размере 27 000 рублей; взыскать судебные расходы по оплате юридических услуг в размере 2000 рублей, за услуги переноса данных аудиозаписей с телефона на электронный носитель в размере 590 рублей, расходы на приобретение флэш-накопителей (2 шт.) в размере 700 рублей; взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 150 000 рублей, оплату вынужденного прогула с 8 августа 2020 г. по дату вынесения решения суда в размере 320 000 рублей, не выплаченную заработную плату за период с 30 июля 2020 г. по 7 августа 2020 г. в размере 5353 рубля, компенсацию за пользование чужими денежными средствами в размере 8000 рублей.
Решением Ленинградского районного суда г. Калининграда от 23 декабря 2021 г. заявленные Бодигиной Д.Г. исковые требования были удовлетворены частично: установлен факт трудовых отношений между Бодигиной Д.Г. и ИП Муравицким А.А. с 30 июля 2020 г. по 23 декабря 2021 г. в должности кухонного рабочего. На ИП Муравицкого А.А. возложена обязанность внести в трудовую книжку Бодигиной Д.Г. запись о приеме ее на работу со 30 июля 2020 г. на должность кухонного рабочего, запись об увольнении с указанной должности с 23 декабря 2021 г. по п.3 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации; оформить и выдать ей трудовой договор от 30 июля 2020 г., копию приказа о приеме на работу от 30 июля 2020 г., копию приказа об увольнении с 23 декабря 2021 г., справку с места работы о факте ее трудовой деятельности; осуществить уплату страховых взносов на обязательное пенсионное страхование на работника Бодигину Д.Г. за период с 30 июля 2020 г. по 23 декабря 2021 г. С ИП Муравицкого А.А. в пользу Бодигиной Д.Г. взыскана задолженность по заработной плате в размере 2000 рублей, компенсация за задержку выплаты заработной платы в размере 353,27 рублей за период с 8 августа 2020 г. по 23 декабря 2021 г., средний заработок за период незаконного лишения возможности трудиться (оплата времени вынужденного прогула) в размере 147 404 рубля, компенсация за неиспользованный отпуск в размере 17 954,84 рублей, компенсация морального вреда 10 000 рублей, судебные расходы в размере 3290 рублей, а всего 177 712,11 рублей. С ИП Муравицкого А.А. взыскана государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 4854,24 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.
В апелляционной жалобе истец Бодигина Д.Г. выражает несогласие с вынесенным по делу решением в части, указывает на необоснованный расчет судом ее заработной платы и времени вынужденного прогула, исходя из 500 рублей в день, как указывал ответчик; обращает внимание, что при таком расчете размер ее заработной платы получается меньше величины минимального размера оплаты труда, что не допустимо; с подобным расчетом работодателя она была не согласна, указывала на больший размер заработной платы. Кроме того, полагает необоснованно заниженным взысканный размер компенсации морального вреда 10 000 рублей; суд сослался на общие положения законодательства в этой части без указания конкретных обстоятельств дела.
В апелляционной жалобе ответчик ИП Муравицкий А.А. также выражает несогласие с вынесенным решением, в частности, с выводами о том, что срок обращения в суд истцом не пропущен. Обращает внимание на положения п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2018 г. №15 о применении трехмесячного срока обращения в суд, в том числе для требований о признании трудовыми отношений, возникших на основании фактического допущения работника к работе, в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен. Указывает, что данный срок начинает течь с 8 августа 2020 г., то есть со следующего дня, когда истец узнала о нарушении своих прав ответчиком после увольнения, состоявшегося 7 августа 2020 г.; представленные ею же аудиозаписи разговоров подтверждают, что о нарушении своих трудовых прав ей было известно 7 августа 2020 г., однако в суд она обратилась только спустя почти год.
В судебное заседание остальные лица, участвующие в деле, не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом. С учетом положений ст.ст. 167 и 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.
Проверив материалы дела в соответствии с требованиями ч.1 ст. 327.1 ГПК РФ судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии со ст. 15 Трудового кодекса Российской Федерации (далее ТК РФ) трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.
В силу положений ст. 16 ТК РФ трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с этим Кодексом. Трудовые отношения между работником и работодателем возникают также на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен.
Согласно ст. 67 ТК РФ трудовой договор заключается в письменной форме, составляется в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами. Трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе, а если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии были признаны трудовыми отношениями, - не позднее трех рабочих дней со дня признания этих отношений трудовыми отношениями, если иное не установлено судом.
Частью 1 ст. 68 ТК РФ предусмотрено, что прием на работу оформляется приказом (распоряжением) работодателя, изданным на основании заключенного трудового договора. Содержание приказа (распоряжения) работодателя должно соответствовать условиям заключенного трудового договора.
В постановленииостановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. №15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям» в пунктах 20 и 21 содержатся разъяснения, являющиеся актуальными для всех субъектов трудовых отношений, о том, что отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания в судебном порядке сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношениях признаков трудового правоотношения, поскольку из содержания статей 11, 15, части 3 статьи 16 и статьи 56 ТК РФ во взаимосвязи с положениями части 2 статьи 67 ТК РФ следует, что трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. Датой заключения трудового договора в таком случае будет являться дата фактического допущения работника к работе. Неоформление работодателем или его уполномоченным представителем, фактически допустившими работника к работе, в письменной форме трудового договора в установленный ст. 67 ТК РФ срок, вопреки намерению работника оформить трудовой договор, может быть расценено судом как злоупотребление со стороны работодателя правом на заключение трудового договора (ст. 22 ТК РФ).
При разрешении споров работников, с которыми не оформлен трудовой договор в письменной форме, судам исходя из положений статей 2, 67 ТК РФ необходимо иметь в виду, что, если такой работник приступил к работе и выполняет ее с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель.
Само по себе отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношениях признаков трудового правоотношения, поскольку к основаниям возникновения трудовых отношений между работником и работодателем закон относит также фактическое допущение работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен.
Цель указанной нормы - устранение неопределенности правового положения таких работников и неблагоприятных последствий отсутствия трудового договора в письменной форме, защита их прав и законных интересов как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, в том числе путем признания в судебном порядке факта трудовых отношений между сторонами, формально не связанными трудовым договором. При этом неисполнение работодателем, фактически допустившим работника к работе, обязанности не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе оформить в письменной форме с ним трудовой договор может быть расценено как злоупотребление правом со стороны работодателя на заключение трудового договора вопреки намерению работника заключить трудовой договор.
Следовательно, суд должен не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 ТК РФ, был ли фактически осуществлен допуск работника к выполнению трудовой функции.
В пункте 18 вышеназванного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. №15 разъяснено, что при разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд в силу статей 55, 59 и 60 ГПК РФ вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством. К таким доказательствам, в частности, могут быть отнесены как письменные доказательства (например, оформленный пропуск на территорию работодателя, журнал регистрации прихода-ухода работников на работу, документы кадровой деятельности работодателя, ведомости выдачи денежных средств, документы по охране труда и др.), так и свидетельские показания, аудио- и видеозаписи и другие.
Из представленных в материалы дела договора об оказании услуг питания №26/08-2019 от 26 августа 2019 г., договора аренды №01/06-2020 от 1 июня 2020 г., штатного расписания ИП Муравицкого А.А., а также пояснений представителя ответчика, судом первой инстанции было установлено, что ИП Муравицкий А.А. осуществлял на территории частного образовательного учреждения услуги питания воспитанников частного детского сада и школы «<данные изъяты>», расположенных по адресу: <адрес>
Обращаясь в суд с настоящим исковым заявлением, Бодигина Д.Г. указывала, что работала у ответчика с 30 июля 2020 г. в качестве кухонного рабочего, 7 августа 2020 г. ее выгнали с работы без объяснения причин, при этом трудовые отношения с ней надлежащим образом оформлены не были, приказ о приеме на работу и об увольнении не издавался, трудовой договор не заключался. Письменных документов, связанных с трудовой деятельностью, у нее не имеется, поскольку они работодателем не оформлялись. Однако у нее имеются аудиозаписи разговоров и смс-переписка с ответчиком, подтверждающих факт трудоустройства к нему и работы в указанное время.
В свою очередь, возражая против заявленных исковых требований, ИП Муравицкий А.А. оспаривал факт наличия трудовых отношений с Бодигиной Д.Г., указывал, что ею не представлено доказательств допуска к осуществлению трудовой функции кухонной рабочей, доказательств осуществления трудовой функции у него; его сотрудники факт осуществления истцом трудовой функции не подтвердили, указали, что она только приходила ознакомиться с объемами работы, при этом никакой работы она не выполняла.
Разрешая спор и частично удовлетворяя заявленные исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь вышеприведенными нормами трудового законодательства и разъяснениями по их применению, в соответствии с установленным беременем доказывания, согласно которому доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель, пришел к выводу, что представленные истцом аудиозаписи разговоров и смс-переписка подтверждают факт наличия трудовых отношений между ней и ответчиком в спорный период времени и опровергают показания опрошенных в судебном заседании свидетелей – работников ответчика об отсутствии таких отношений. При этом суд также отклонил доводы ответчика о том, что истец проходила стажировку, находилась на испытательном сроке, поскольку понятия «стажировки» трудовое законодательство не содержит, а установление испытательного срока возможно только в трудовом договоре, что, соответственно, предполагает наличие трудовых отношений. Сделанное стороной ответчика заявление о пропуске истцом установленного ст. 392 ТК РФ срока для обращения в суд, суд первой инстанции оставил без удовлетворения, указав, что данный срок не пропущен.
Судебная коллегия в целом с такими выводами соглашается.
В поданной апелляционной жалобе ответчик ИП Муравицкий А.А. настаивает на своих доводах о пропуске истцом установленного ст. 392 ТК РФ срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, при этом исходит из того, что в данном случае подлежит применению трехмесячный срок, который начинает течь с 8 августа 2020 г., то есть на следующий день после состоявшегося увольнения 7 августа 2020 г., о чем истцу было известно исходя из содержания представленной ею аудиозаписи разговора от 7 августа 2020 г.
Однако судебная коллегия находит такие доводы основанными на ошибочном толковании положений трудового законодательства.
Сроки обращения работника в суд за разрешением индивидуального трудового спора установлены ст. 392 ТК РФ.
В соответствии с частью первой названной статьи закона работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.
Согласно части второй этой же статьи закона за разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении.
Заявляя о пропуске истцом установленного трехмесячного срока обращения в суд, ответчик в равной степени распространяет его на все заявленные требования, в том числе на требования о взыскании задолженности по заработной плате, как за отработанное время, так и за период незаконного лишения возможности трудиться, то есть, тем самым, указывает, что все заявленные истцом требования производны от требования об установлении факта трудовых отношений.
Однако из приведенных выше положений трудового законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что по общему правилу работник вправе обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права. Вместе с тем законом установлены и специальные сроки для обращения в суд за разрешением определенных категорий индивидуальных трудовых споров. К таким спорам отнесены:
- споры работников о взыскании заработной платы (1 год, который истцом не пропущен, поскольку обращение в суд последовало 5 июля 2021 г.); при этом при разрешении данных споров подлежит установлению, в том числе и факт наличия между сторонами трудовых отношений;
- споры работников об увольнении, срок на обращение в суд по которым составляет один месяц, исчисляемый со дня вручения работнику копии приказа об увольнении или со дня выдачи ему трудовой книжки либо со дня, когда работник отказался от получения приказа об увольнении или трудовой книжки; при этом надлежащее оформление прекращения с работником трудовых отношений, уведомление работника об основаниях его увольнения путем ознакомления работника с приказом об увольнении, а также выдачи работнику трудовой книжки с соответствующей записью о прекращении трудовых отношений являются обязанностью работодателя; с исполнением работодателем указанной обязанности законодатель связывает начало течения срока на обращение работника в суд за разрешением индивидуального трудового спора об увольнении.
Однако такая обязанность ответчиком соблюдена не была, приказ об увольнении истца не издавался и ей не вручался, трудовая книжка с соответствующей записью о прекращении трудовых отношений также не вручалась; не оформлялись и не выдавались другие документы, связанные с работой, расчет при увольнении не производился.
Кроме того, в материалы дела истцом была представлена смс-переписка с ответчиком от 10 августа 2020 г., то есть уже после последнего ее дня работы – 7 августа 2020 г., в которой она просит ИП Муравицкого А.А. выплатить ей заработную плату за отработанное время, на что он предлагает ей приехать к бухгалтеру к 18 часам, однако Бодигина Д.Г. просит привезти денежные средства по ее месту проживания либо осуществить их перевод по почте, указывая при этом на ненадлежащее выполнение трудового законодательства работодателем, а также на то, что ей закрыт доступ на территорию детского сада и школы.
Вместе с тем, никаких действий ответчика после этой даты не последовало, документов о работе истца не выдано, расчет с ней не произведен, в том числе в той части заработной платы, которая ответчиком не оспаривалась (в разговоре на аудиозаписи ответчиком предлагалось выплатить истцу 2000 рублей, в смс-переписке истец просила выплатить ей 6 000 рублей) (абз.2 ст. 140 ТК РФ).
Таким образом, поскольку требования о взыскании заработной платы и иных выплат не являются производными от требований об установлении факта трудовых отношений (определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 02.09.2019 №41-КГ19-10), а также принимая во внимание то, что работник не может нести риск неблагоприятных последствий, связанных с пропуском срока на обращение в суд за разрешением трудового спора, начало течения которого закон связывает с действиями самого работодателя по надлежащему оформлению трудовых отношений, в том числе при увольнении (определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 25.05.2020 №74-КГ20-3), то судебная коллегия не может признать состоятельными доводы апелляционной жалобы ответчика о пропуске истцом трехмесячного срока обращения в суд с требованиями об установлении факта трудовых отношений, исчисляемого с 8 августа 2020 г.
Учитывая изложенное, правовых оснований для отмены оспариваемого решения по доводам апелляционной жалобы ответчика, судебная коллегия не усматривает.
В то же время, суд апелляционной инстанции находит заслуживающими внимание доводы апелляционной жалобы истца о неверном расчете заработной платы, при котором она фактически получилась меньше величины минимального размера оплаты труда.
Согласно ст. 139 ТК РФ при любом режиме работы расчет средней заработной платы работника производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 календарных месяцев, предшествующих периоду, в течение которого за работником сохраняется средняя заработная плата. При этом календарным месяцем считается период с 1-го по 30-е (31-е) число соответствующего месяца включительно (в феврале - по 28-е (29-е) число включительно). При отсутствии данных за 12 месяцев – исходя из фактически отработанного времени и фактически начисленной заработной плате.
В соответствии со ст. 133 ТК РФ месячная заработная плата работника, полностью отработавшего за этот период норму рабочего времени и выполнившего нормы труда (трудовые обязанности), не может быть ниже минимального размера оплаты труда.
Согласно ст. 133.1 ТК РФ в субъекте Российской Федерации региональным соглашением о минимальной заработной плате может устанавливаться размер минимальной заработной платы в субъекте Российской Федерации. Размер минимальной заработной платы в субъекте Российской Федерации не может быть ниже минимального размера оплаты труда, установленного федеральным законом.
Разрешая спор в указанной части, суд первой инстанции исходил из того, что размер заработной платы Бодигиной Д.Г. за 7 рабочих дней составил 3000 рублей (ей был выплачен аванс в размере 1000 рублей и предлагалось получить еще 2000 рублей за отработанное время), соответственно, средний дневной заработок составил 428,50 рублей.
Вместе с тем, при такой величине среднего дневного заработка истца, установленного судом, при среднем количестве рабочих дней в месяце, в частности в августе 2020 г. количество рабочих дней составляло 21, размер ее заработной платы в месяц составляет 8998,50 рублей (428,5 рублей * 21 день), что ниже минимального размера оплаты труда по Российской Федерации, установленной с 01.01.2020 – 12 130 рублей, и ниже минимальной заработной платы в Калининградской области, установленной региональным соглашением с 01.01.2020 – 13 000 рублей.
При этом ИП Муравицким А.А. в материалы дела было представлено штатное расписание, в соответствии с которым размер заработной платы по должности кухонного рабочего составляет 14 000 рублей.
Поскольку в ходе рассмотрения настоящего гражданского дела судом был установлен факт работы истца у ответчика в должности кухонного рабочего, то при отсутствии письменного трудового договора с указанием размера заработной платы и при выраженном Бодигиной Д.Г. несогласии с размером начисленной заработной платы в 2000 рублей, что следует из той же аудиозаписи разговора, которой руководствовался суд, следовало исходить из размера должностного оклада установленного по данной должности в соответствии со штатным расписанием ИП Муравицкого А.А., соответственно средний дневной заработок истца не мог быть меньше 666,67 рублей (14 000 рублей / 21 день).
В то же время, суд первой инстанции обоснованно не согласился с приводимыми Бодигиной Д.Г. доводами и сделанным ею расчетом, исходя из заработной платы в размере 20 000 рублей в месяц. С соответствующими мотивами, по которым суд пришел к такому выводу судебная коллегия полностью соглашается.
Таким образом, взысканная с ответчика в пользу истца сумма среднего заработка за период незаконного лишения возможности трудиться (оплата времени вынужденного прогула) подлежит увеличению до 229 334,48 рублей (666,67 рублей * 344 дня).
Также подлежит увеличению сумма компенсации за неиспользованный отпуск до 18 945,56 рублей (14 000 рублей / 29,3 = 477,82 рублей * 39,65 дней (продолжительность неиспользованного отпуска за период с 30.07.2020 по 23.12.2021 из расчета 2,33 дня отпуска за месяц работы)).
Подлежит увеличению сумма задолженности по заработной плате за фактически отработанное время до 2333,35 рублей, исходя из следующего расчета: 1217,40 рублей за 2 рабочих дня в июле 2020 г. (14 000 рублей / 23 рабочих дня в месяце * 2 фактически отработанных дня) + 2666,68 рублей за 4 рабочих дня в августе с 3 по 6 число (14 000 рублей / 21 рабочий день в месяце * 4 фактически отработанных полностью дня) + 83,33 рублей за 1 час работы 7 августа (666,67 рублей средний дневной заработок в августе 2020 г. / 8 рабочих часов по производственному календарю * 1 час фактической работы) – 1000 рублей полученного истцом аванса.
Соответственно, исходя из указанной суммы заработной платы, подлежит увеличению и компенсация на основании ст. 236 ТК РФ – до 411,48 рублей. При этом при расчете указанной компенсации судебная коллегия соглашается с приведенной формулой расчета суда первой инстанции, за исключением только размера самой задолженности по заработной плате – 2333,35 рублей вместо 2000 рублей.
В то же время, правовых оснований для изменения решения суда в части определенной ко взысканию суммы компенсации морального вреда по доводам апелляционной жалобы истца судебная коллегия не усматривает, поскольку она была определена в соответствии с требованиями ст. 237 ТК РФ и разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации».
Согласно ст. 237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
В соответствии с разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» Трудовой кодекс Российской Федерации не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, в связи с чем суд в силу статей 21 и 237 ТК РФ вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав, в частности, при задержке выплаты заработной платы). Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
При установленных по делу фактических обстоятельствах, с учетом принципа разумности и справедливости, степени вины работодателя, не оформившего с истцом надлежащим образом трудовых отношений, характера причиненных истцу нравственных страданий вследствие нарушения ее трудовых прав, в том числе на получение заработной платы в полном объеме за фактически отработанное время, длительности нарушения, то определенная судом первой инстанции сумма компенсации морального вреда 10 000 рублей является обоснованной. Правовых оснований для увеличения указанной суммы судебная коллегия не усматривает.
Учитывая изложенное, в соответствии со ст.ст. 98, 103 ГПК РФ подлежит увеличению подлежащая взысканию с ответчика в доход местного бюджета государственная пошлина до 6010,25 рублей.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 23 декабря 2021 г. изменить, увеличив подлежащие взысканию с индивидуального предпринимателя Муравицкого Александра Александровича в пользу Бодигиной Дарьи Геннадьевны суммы задолженности по заработной плате до 2333,35 рублей, компенсации за задержку выплаты заработной платы до 411,48 рублей, среднего заработка за период незаконного лишения возможности трудиться (оплата времени вынужденного прогула) до 229 334,48 рублей, компенсации за неиспользованный отпуск до 18 945,56 рублей, а общей суммы взыскания до 264 314,87 рублей.
Увеличить подлежащую взысканию с индивидуального предпринимателя Муравицкого Александра Александровича сумму государственной пошлины в доход местного бюджета до 6010,25 рублей.
В остальной части решение оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.
Мотивированное апелляционное определение изготовлено 24 мая 2022 г.
Председательствующий:
Судьи:
