Судья Литвинцева Е.М.
Судья-докладчик Сальникова Н.А. по делу № 33-9040/2018
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
18 октября 2018 года г. Иркутск
Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда в составе:
судьи-председательствующего Губаревич И.И.,
судей Черемных Н.К., Сальниковой Н.А.,
при секретаре Даудовой Л.Х.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к Акционерному обществу «ГидроЭнергоСервис-ремонт» о признании незаконным приказа о прекращении трудового договора, изменении даты и формулировки увольнения, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, о признании незаконным приказа о лишении премии, взыскании компенсации морального вреда
по апелляционной жалобе и дополнению к ней Акционерного общества «ГидроЭнергоСервис-ремонт» на решение Падунского районного суда г. Братска Иркутской области от 15 мая 2018 года,
у с т а н о в и л а:
ФИО1 обратился в суд с иском к Акционерному обществу «ГидроЭнергоСервис-ремонт» (АО «ГЭС-ремонт»), в обоснование которого указал, что работал в должности директора предприятия на основании трудового договора от 21.04.2017. 19.03.2018 АО «ГЭС-ремонт» был издан Приказ № 88 л/с о прекращении действия трудового договора с работником, согласно которому прекращено действие трудового договора от 21.04.2017 б/н, истец уволен с должности директора с 20.03.2018 за однократное грубое нарушение трудовых обязанностей, п. 10 ст. 81 ТК РФ. Основание: акт проверки от 16.03.2018, служебная записка от 15.03.2018, (пояснение - ответ на уведомление о даче письменных объяснений), решение акционера, которому принадлежат все голосующие акции акционерного общества «ГидроЭнергоСервис-ремонт» (ОГРН <***>, ИНН/КПП 3805700603). С приказом № 88 л/с он ознакомлен под роспись 20.03.2018, с принятым решением не согласен. Считает свое увольнение незаконным, в связи с отсутствием доказательств конфликта интересов.
Кроме того, 30.03.2018 АО «ГЭС-ремонт» был издан приказ № 313/67/1, (согласно пункту 1 которого, в соответствии с пунктами 3, 5, 6 Перечня производственных упущений, за которые отдельные руководители могут лишаться премии за основные результаты деятельности полностью или частично (приложение 2 к Положению о премировании за основные результаты хозяйственной деятельности руководителей с индивидуальными условиями труда) премию за основные результаты хозяйственной деятельности за март 2018 года ФИО1 не начислять, с чем истец также не согласен.
С учетом уточнения исковых требований, ФИО1 просил признать незаконным приказ № 88 л/с АО «ГЭС-ремонт» от 19.03.2018 о прекращении действия трудового договора от 21.04.2017, заключенного между ним и АО «ГЭС-ремонт», а также приказ № 313/67/1 АО «ГЭС-ремонт» от 30.03.2018 об отказе ФИО1 в начислении премии за основные результаты хозяйственной деятельности за март 2018 года, изменить дату увольнения на 15.05.2018 и формулировку основания увольнения на «увольнение по истечении срока действия трудового договора от 21.04.2017, заключенного между ФИО1 и АО «ГЭС-ремонт», взыскать средний заработок за время вынужденного прогула за период с 21.03.2018 по день принятия решения судом из расчета 11 750,89 руб. в день, компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб.
Решением Падунского районного суда г. Братска Иркутской области от 15.05.2018 исковые требования ФИО1 частично удовлетворены. Суд признал незаконным приказ № 88 л/с АО «ГЭС-ремонт» от 19.03.2018 о прекращении действия трудового договора, заключенного 21.04.2017 между ФИО1 и АО «ГЭС-ремонт»; а также приказ № 313/67/1 АО «ГЭС-ремонт» от 30.03.2018 об отказе ФИО1 в начислении премии за основные результаты хозяйственной деятельности за март 2018 года; изменил формулировку основания увольнения ФИО1 на увольнение по истечении срока трудового договора, заключенного 21.04.2017 между ФИО1 и АО «ГЭС-ремонт», в соответствии с ч. 1 ст. 79 ТК РФ; изменил дату увольнения ФИО1 на 15.05.2018; взыскал с АО «ГЭС-ремонт» в пользу истца средний заработок за время вынужденного прогула за период с 21.03.2018 по 15.05.2018 в размере 391 770,06 руб., компенсацию морального вреда в размере 3000 руб., а всего 394 770,06 руб. Во взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула из расчета 11 750,89 руб. в день, компенсации морального вреда в большем размере суд отказал. Кроме того, с ответчика в местный бюджет взыскана государственная пошлина в размере 7417,70 руб.
В апелляционной жалобе представитель АО «ГЭС-ремонт» ФИО2 просит решение суда отменить, вынести новое решение, которым отказать в удовлетворении требований ФИО1 полностью.
В обоснование доводов к отмене решения суда указала на несоответствие выводов суда первой инстанции обстоятельствам дела и неправильное применение норм материального права. Судом сделан неверный вывод относительно проведения проверки финансово-хозяйственной деятельности АО «ГЭС-ремонт» за 2015-2017 годы с нарушением требований п. 13 Устава общества, поскольку решение о проведении проверки принято уполномоченным органом, а именно Правлением ПАО «Иркутскэнерго», осуществляющим полномочия Общего собрания акционеров АО «ГЭС-ремонт» в лице его представителя (данные изъяты)
В соответствии с положениями абз.3 ст.49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2, в качестве грубого нарушения трудовых обязанностей руководителям организации следует расценивать неисполнение возложенных на этих лиц трудовых договором обязанностей, которое могло повлечь причинение вреда здоровью либо причинение имущественного ущерба организации. Буквальное толкование указанной нормы не требует от работодателя наличия документа, подтверждающего причинение имущественного ущерба работодателю. Иными словами, расторгнуть трудовой договор можно и в случаях, когда совершенное работником деяние не повлекло для работодателя негативных последствий от действий работника.
Суд пришел к неправильному выводу о том, что работодателем не соблюден порядок привлечения истца к дисциплинарной ответственности. Между тем, исходя из буквального толкования положений, предусмотренных ч. 1 ст. 193 ТК РФ, на работодателя императивно возложена обязанность по истребованию от работника письменного объяснения по факту совершенного последним дисциплинарного проступка. Форма, в которой данное действие должно быть совершено работодателем, законодательно не закреплена. В материалы дела ответчиком представлены уведомление о даче письменных объяснений от 12.03.2018 и служебная записка (письменные объяснения) ФИО1 от 15.03.2018.
Судом допущены нарушения норм процессуального права, выразившиеся в необоснованном принятии уточненного искового заявления в части признания приказа 313/67/1 от 30.03.2017 незаконным. В данном случае истец не уточнил требования, а изменил предмет и основание иска.
Приказ о не начислении премии за март 2018 года ФИО1 от 30.03.2018 также признан незаконным в связи с тем, что в его основу положен акт проверки от 16.03.2018. Между тем, в трудовом договоре от 21.04.2017 отсутствует норма о том, что премия по итогам работы за отчетный период является обязательной частью заработной платы и гарантированной выплатой, более того, в приложении 1 к трудовому договору прямо указано, что премия по итогам работы з отчетный период выплачивается при наличии решения уполномоченного органа общества об ее выплате.
В письменных возражениях на апелляционную жалобу прокурор, участвующий в деле, просил оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.
В дополнении к апелляционной жалобе представитель АО «ГЭС-ремонт» ФИО2 также указала, что у суда не было оснований для удовлетворения требований истца в части изменения формулировки основания и даты увольнения по п. 3 ст. 77 ТК РФ. Поскольку срок действия контракта истек 21.04.2018, то есть в период рассмотрения дела судом, суду следовало изменить дату увольнения и формулировку основания увольнения на – увольнение по истечении срока действия трудового договора, предусмотренное ч. 1 ст. 79 ТК РФ, с 21.04.2018.
В письменных возражениях на апелляционную жалобу и дополнение к ней истец ФИО1 просил оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.
Лица, участвующие в деле, о времени и месте судебного заседания суда апелляционной инстанции извещены надлежащим образом (л.дл.155-158 т.3).
Заслушав доклад судьи Сальниковой Н.А., объяснения сторон, заключение прокурора Альбрехт О.А., изучив дело, проверив законность и обоснованность принятого судебного акта по правилам ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия не находит оснований для его отмены в связи со следующим.
Как установлено судом и следует из материалов дела, во исполнение решения единственного акционера АО «ГЭС-ремонт» от 20.04.2017 ФИО1 назначен на должность директора АО «ГЭС-ремонт», 21.04.2017 с ним заключен срочный трудовой договор на осуществление функций единоличного исполнительного органа АО «ГЭС-ремонт» на срок с 21.04.2017 по 20.04.2018 и издан приказ о приеме работника на работу № 156 л/с от 21.04.2017.
19.03.2018 АО «ГЭС-ремонт» был издан приказ № 88л/с о прекращении действия трудового договора с работником ФИО1 с 20.03.2018 на основании п.10 ст. 81 ТК РФ за совершение однократного грубого нарушения трудовых обязанностей руководителем организации. В качестве оснований увольнения указаны акт проверки от 16.03.2018, служебная записка от 15.03.2018 (пояснение-ответ на уведомление о даче письменных объяснений), решение акционера, которому принадлежат все голосующие акции АО «ГЭС-ремонт».
В акте проверки, датированном 16.03.2018, подписанном председателем комиссии (данные изъяты)., в вину ФИО1 ставится нарушение п. 3.3.11 трудового договора, которым предусмотрена обязанность не допускать своими незаконными действиями или бездействием причинение убытков Обществу, а также нанесение убытков его деловой репутации и нарушение п. 3.3.13 трудового договора, которым вменена обязанность не использовать служебное положение в личных целях или в целях извлечения личной выгоды или выгоды в интересах третьих лиц, в том числе не заключать сделки и не способствовать их заключению на основе сведений, полученных при исполнении служебных обязанностей, за исключением сделок, заключенных в пределах своих полномочий и в интересах общества.
Комиссия пришла к выводу, о том, что ФИО1 допустил грубое нарушение трудовой дисциплины, выразившееся в ненадлежащем исполнении должностных обязанностей, связанное с нарушением норм действующего законодательства о защите конкуренции и неисполнении положений локально нормативных актов (сокрытие информации) регулирующих порядок предоставления работодателю сведений о наличии/отсутствии конфликта интересов. Говоря о том, что указанный дисциплинарный проступок является грубым нарушением трудовой дисциплины, комиссия руководствовалась тем фактом, что период, в течение которого допускались аналогичные нарушения длящийся. Кроме того, указанные нарушения носили систематический характер, более того, указывая в письменных объяснениях на тот факт, что все сведения представлялись своевременно, ФИО1 целенаправленно вводил комиссию в заблуждение.
На основании изложенного, принимая во внимание соблюдение порядка, предусмотренного ст. 193 ТК РФ, комиссия считала возможным рекомендовать – привлечь ФИО1 к дисциплинарной ответственности и применить в отношении ФИО1 дисциплинарное взыскание в виде увольнения по основаниям, предусмотренным пунктом 10 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации. Одновременно с привлечением ФИО1 к дисциплинарной ответственности, комиссия рекомендовала рассмотреть вопрос о направлении результатов служебной проверки в части нарушения ч. 1 ст. 17 Закона о защите конкуренции в Федеральную антимонопольную службу в целях рассмотрения вопроса о привлечении ФИО1 и (данные изъяты) к административной ответственности.
Акт подписан единолично председателем комиссии (данные изъяты)
С указанным актом ФИО1 ознакомлен 20.03.2018, указал, что с выводами не согласен.
Истец в своем исковом заявлении ссылался на наличие нарушения процедуры привлечения к ответственности за дисциплинарный проступок, а именно: оспаривается факт дачи объяснений по факту совершенного проступка.
В ходе судебного разбирательства установлено, что акт проверки, которым зафиксированы нарушения, выявленные в деятельности истца, датирован 16.03.2018, истец ознакомлен с указанным актом 20.03.2018 в день увольнения, таким образом, ФИО1 не давал объяснений по существу выявленных нарушений перед наложением дисциплинарного взыскания в виде увольнения по виновному основанию. Приказ об увольнении ФИО1 был издан за день до того, как истец был ознакомлен с актом проверки и приказом об увольнении – 19.03.2018.
Обратное ответчиком не доказано.
В п. 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.
Разрешая спор, оценив по правилам ст. 67 ГПК РФ доказательства в совокупности, учитывая, что бремя доказанности законности увольнения возлагается на работодателя, суд обоснованно пришел к выводу, что ответчиком не представлено допустимых и достаточных доказательств законности увольнения истца, в том числе отсутствия нарушений процедуры увольнения.
При указанных обстоятельствах, суд пришел к правильному выводу о том, что работодателем – ответчиком не было истребовано объяснение от ФИО1 при обнаружении в его действиях дисциплинарного проступка, основанием которого могло послужить применение дисциплинарного взыскания в виде прекращения трудового договора и увольнения с должности.
Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, относительно законности увольнения истца, были известны суду первой инстанции и правомерно не приняты во внимание, поскольку не основаны на законе и материалах дела.
Если увольнение признано незаконным, а срок трудового договора на время рассмотрения спора судом истек, то суд, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, в силу части 6 статьи 394 ТК РФ, обязан изменить формулировку основания увольнения на увольнение по истечении срока трудового договора.
Пунктом 60 (абзац 2) постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 № 2 разъяснено, что если работник, с которым заключен срочный трудовой договор, был незаконно уволен с работы и на время рассмотрения спора срок трудового договора уже истек, суд признает увольнение незаконным, изменяет дату увольнения и формулировку основания увольнения на увольнение по истечении срока действия трудового договора.
В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 77 ТК РФ основанием прекращения трудового договора является истечение срока трудового договора (статья 79 ТК РФ).
Статьей 79 ТК РФ предусмотрено, что срочный трудовой договор прекращается с истечением срока его действия (часть 1).
Поскольку срок действия трудового договора от 21.04.2017, заключенного с ФИО1, закончился 20.04.2018, то есть в период рассмотрения дела судом, суд правомерно изменил дату увольнения с 20.03.2018 на 15.05.2018 (дата вынесения решения) и формулировку основания увольнения на «увольнение по истечении срока трудового договора в соответствии с ч. 1 ст. 79 ТК РФ».
Кроме того, суд взыскал с АО «ГЭС-ремонт» в пользу ФИО1 средний заработок за время вынужденного прогула за период с 21.03.2018 по 15.05.2018 в размере 391 770,06 руб.
Доводы дополнений к апелляционной жалобе о том, что поскольку срок действия контракта истек 21.04.2018, то есть в период рассмотрения дела судом, суду следовало изменить дату увольнения и формулировку основания увольнения на – увольнение по истечении срока действия трудового договора, предусмотренное ч. 1 ст. 79 ТК РФ, с 21.04.2018., не могут быть приняты во внимание, так как противоречат положениям 234 ТК РФ.
Изменяя дату увольнения на 15.05.2018 (дата вынесения судом решения), а также взыскивая с АО «ГЭС-ремонт» в пользу ФИО1 средний заработок за время вынужденного прогула за период с 21.03.2018 по 15.05.2018, суд первой инстанции обоснованно исходил из положений ст. 234 ТК РФ, устанавливающей материальную ответственность работодателя перед работником в виде обязанности работодателя возместить работнику материальный ущерб, а именно, не полученный заработок, во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться, и такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен в результате незаконного увольнения, внесения в трудовую книжку неправильной или не соответствующей законодательству формулировки причины увольнения работника, а также основывается на положениях ч. ч. 2, 7 ст. 394 Трудового Кодекса РФ, которые устанавливают, что орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула, и суд принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула, если неправильная формулировка основания и (или) причины увольнения в трудовой книжке препятствовала поступлению работника на другую работу.
Поскольку увольнение ФИО1 обоснованно признано судом незаконным, и о таком увольнении в его трудовую книжку внесена соответствующая запись, кроме того, такая запись об увольнении по ст. 192 ТК РФ не соответствует установленной законодательством формулировке причины увольнения, то на ответчика должна быть возложена материальная ответственность в виде взыскания в пользу истца среднего заработка за все время вынужденного прогула, и такой заработок не может быть ограничен датой окончания срока трудового договора 21.04.2018, поскольку и после указанной даты трудовые права работника не восстановлены, в связи с чем в рассматриваемом конкретном случае само по себе изменение даты и формулировки причины увольнения на увольнение 15.05.2018 по п. 2 ст. 77 Трудового кодекса РФ по истечении срока трудового договора, не влечет ограничение права работника по срочному трудовому договору на получение утраченного заработка в связи с незаконным увольнением и внесением записей в трудовую книжку и после этой даты, что основано на требованиях ст. ст. 234, 394 ТК РФ, а права истца восстановлены судебным актом от 15.05.2018.
Необходимый для расчета оплаты вынужденного прогула среднедневной заработок судом исчислен по правилам статьи 139 ТК РФ, не оспаривается и не опровергается сторонами.
Согласно справке АО «ГЭС-ремонт» от 10.05.2018, среднедневной заработок ФИО1 за период с апреля 2017 года по март 2018 года составил 10588,38 руб. в месяц. Учитывая количество дней за время вынужденного прогула (37 дней), что не оспаривалось истцом, средняя заработная плата за время вынужденного прогула за период времени с 21.03.2018 по 15.05.2018 составила 391770,06 руб., которую суд взыскал с ответчика в пользу истца, отказав во взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула из расчета 11750,89 руб.
Судебная коллегия, проверив правильность расчета размера заработной платы за время вынужденного прогула, произведенного судом первой инстанции, находит его обоснованным.
В силу приведенных выше правовых норм, суд, признавая увольнение истца незаконным, и изменяя дату и основания ее увольнения, правомерно взыскал с ответчика в пользу истца заработную плату за время вынужденного прогула в указанном выше размере.
Правомерно суд взыскал в пользу истца компенсацию морального вреда, причиненного истцу грубым нарушением работодателя ее трудовых прав.
В соответствии со статьей 237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора, а в случае возникновения спора - судом.
Частью 9 статьи 394 ТК РФ предусмотрено, что в случаях незаконного увольнения суд может по требованию работника вынести решение о взыскании в пользу работника денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом.
Пунктом 63 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 № 2 разъяснено, что суд вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
Выше установлено, что работодатель совершил в отношении истца неправомерные действия, выразившиеся в незаконном применении дисциплинарного взыскания в виде увольнения с работы по компрометирующему основанию, которые не могли не вызвать у истца соответствующих нравственных страданий. Данный факт является очевидным и не нуждается в доказывании.
Заявленное истцом требование о сумме морального вреда - 100000 руб., суд обоснованно признал завышенным, и с учетом обстоятельств, при которых причинен моральный вред, а также исходя из принципа соразмерности, разумности и справедливости, правильно определил размер компенсации морального вреда - 3000 руб.
Содержащиеся в апелляционной жалобе доводы относительно отсутствия у суда оснований для взыскания компенсации морального вреда подлежат отклонению как несостоятельные, поскольку направлены на иное толкование норм действующего законодательства и приведены ответчиком без учета установленных выше обстоятельств.
Каких-либо оснований для уменьшения размера компенсации морального вреда, в том числе по мотивам, изложенным в апелляционной жалобе, не имеется.
Иные мотивы удовлетворения иска судом достаточно полно изложены в решении суда, основаны на материалах дела, соответствуют установленным по делу обстоятельствам и требованиям закона.
Другие доводы апелляционной жалобы, в том числе и о том, что суд не учел все обстоятельства, имеющие значения для дела, и неправильно применил нормы материального права, не могут быть приняты во внимание как не основанные на материалах дела и приведенных выше правовых нормах.
Таким образом, суд правильно определил значимые для дела обстоятельства, в соответствии со статьей 67 ГПК РФ оценил представленные сторонами доказательства, правильно применил и истолковал нормы материального права, не допустил и существенных нарушений норм процессуального права, которые могли бы повлечь принятие незаконного решения. Предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований к отмене решения суда по доводам апелляционной жалобы и дополнения к ней не имеется.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда
определила:
решение Падунского районного суда г. Братска Иркутской области от 15 мая 2018 года по данному делу оставить без изменения, апелляционную жалобу и дополнение к ней - без удовлетворения.
Судья-председательствующий И.И. Губаревич
Судьи Н.К. Черемных
Н.А. Сальникова
