БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
33-5223/2015
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Белгород 10 ноября 2015 г.
Судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда в составе:
председательствующего Нерубенко Т.В.
судей Баркаловой Т.И., Богданова А.П.
при секретаре Абросимовой Ю.Н.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ЗАО «ТОПКОН» к Проскурину К.А., Суковой И.В. о возмещении ущерба, взыскании денежных средств
по апелляционной жалобе и дополнениям к ней ЗАО «ТОПКОН»
на решение Октябрьского районного суда г. Белгорода от 04 июня 2015 г.
Заслушав доклад судьи Нерубенко Т.В., объяснения представителей ЗАО «ТОПКОН» - Иванютенко Ю.А., Базалеевой О.А., поддержавших доводы жалобы и дополнений к ней, Проскурина К.А. и Суковой И.В., просивших об оставлении решения без изменения, судебная коллегия
установила:
ЗАО «ТОПКОН» реализует проект <данные изъяты> на территории Белгородской области.
Проскурин К.А. с 11 апреля по 29 декабря 2014 г. работал <данные изъяты> ЗАО «ТОПКОН» по трудовому договору от 10 апреля 2014 г.
Решением Совета директоров Общества от 24 декабря 2014 г. были сняты полномочия и расторгнут трудовой договор с <данные изъяты> Проскуриным К.А. с 29 декабря 2014 г. и в этот же день новым <данные изъяты> назначен Иванютенко Ю.А.
Сукова И.В. работала <данные изъяты> Общества с 27 марта 2013 г. по 29 декабря 2014 г. по трудовому договору от 27 марта 2013 г.
Проскурину К.А. 29 декабря 2014 г. на рабочем месте было объявлено о прекращении его полномочий <данные изъяты> ЗАО «ТОПКОН» с предложением передачи дел, документов и печати новому <данные изъяты> Общества, от чего Проскурин К.А. отказался.
29 декабря 2014 г. посредством телефонной связи новым <данные изъяты> Общества Иванютенко Ю.А. о смене руководства была проинформирована <данные изъяты> Сукова И.В., которая пообещала, но не вышла на работу 30 декабря 2014 г.
Действия Проскурина К.А. и Суковой И.В. в отказе передачи новому <данные изъяты> Общества дел, документов, печати, электронной бухгалтерской базы вынудили нового <данные изъяты> привлечь сторонних специалистов для восстановления бухгалтерии и проведения аудита финансовой деятельности Общества.
В результате аудиторской проверки выявлен материальный ущерб на сумму <данные изъяты> руб. <данные изъяты> коп., причиненный ЗАО «ТОПКОН» Проскуриным К.А. и Суковой И.В.
По изложенным основаниям ЗАО «ТОПКОН» обратилось в суд с иском о взыскании с Проскурина К.А. и Суковой И.В. причиненного ущерба на указанную выше сумму, а также расходов по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты> руб.
Ответчики Проскурин К.А. и Сукова И.В. возражали против удовлетворения исковых требований.
Решением суда иск отклонен.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней ЗАО «ТОПКОН» просит отменить решение суда, ссылаясь на нарушение норм материального и процессуального права.
Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в жалобе и дополнениях к ней, судебная коллегия признает их неубедительными.
Согласно части 1 статьи 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления. Оснований для выхода за пределы доводов, изложенных в апелляционной жалобе и дополнениях к ней, у суда в этом деле не имеется.
По мнению судебной коллегии, настаивая на обоснованности требований о взыскании с ответчиков денежных средств в счет возмещения причиненного ущерба, ЗАО «ТОПКОН» не учло предписаний действующего правового регулирования, в том числе, о распределении бремени доказывания.
Материальная ответственность работника за ущерб, причиненный работодателю, закреплена в статье 238 ТК и иных положениях главы 39 ТК РФ.
Помимо общих норм часть 2 статьи 243 ТК РФ предусматривает, что материальная ответственность в полном размере может быть возложена на главного бухгалтера при условии, что это установлено трудовым договором.
Конституционный Суд Российской Федерации в своем Определении от 22 марта 2012 г. № 616-О-О резюмировал, что само по себе возложение на работника полной материальной ответственности согласуется с задачами трудового законодательства по созданию необходимых правовых условий для достижения оптимального согласования интересов сторон трудовых отношений. Однако для наступления такой ответственности, помимо прочего, требуется наличие виновного противоправного поведения работника (статья 233 ТК РФ).
По смыслу закона, именно на работодателя возлагалась обязанность доказать такие имеющие существенное значение для правильного разрешения настоящего дела обстоятельства, как: противоправность действий или бездействия причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности; отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника.
Вместе с тем, как установлено судом апелляционной инстанции, доказательств, отвечающих критериям относимости и допустимости, и подтверждающих обоснованность заявленных требований, в материалах дела не имеется.
Судом установлено и подтверждено материалами дела, что Сукова И.В. работала в должности <данные изъяты> ЗАО «ТОПКОН», при этом в трудовом договоре № <данные изъяты> от 27 марта 2013 г. (в редакции от 11 июня 2014 г.) положение о возложении на нее полной материальной ответственности отсутствует.
Истцом ни суду первой, ни суду апелляционной инстанции не представлено доказательств наличия отдельных договоров о полной материальной ответственности, заключенных с Суковой И.В., а также доказательств, подтверждающих факт передачи ей имущества организации на ответственное хранение и принятие последней этого имущества.
Вышеизложенное свидетельствует о правомерности отклонения исковых требований, предъявленных к Суковой И.В. о возмещении материального ущерба, так как она не является материально ответственным лицом.
Данные обстоятельства подтверждены решением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 15 апреля 2015 г. (л.д. 126 т. 1) и апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 29 сентября 2015 г.
Проскурин К.А. работал в должности <данные изъяты> ЗАО «ТОПКОН» с 11 апреля по 29 декабря 2014 г.
В соответствии с пунктом 2 статьи 71 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор), временный единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), равно как и управляющая организация или управляющий, несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.
В силу пункта 5 статьи 71 Федерального закона, приведенного выше, общество или его участник вправе обратиться в суд с иском о возмещении убытков. То есть упомянутой нормой определен порядок привлечения к ответственности за причиненные убытки.
Вместе с тем общее основание такой ответственности установлено трудовым законодательством.
На основании статьи 277 ТК РФ руководитель организации несет полную материальную ответственность за прямой действительный ущерб, причиненный организации. И случаях, предусмотренных федеральным законом, руководитель организации возмещает организации убытки, причиненные его виновными действиями.
В пункте 9 Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» указано, что полная материальная ответственность руководителя организации за ущерб, причиненный организации, наступает в силу закона (статья 277 ТК РФ), работодатель вправе требовать возмещения ущерба в полном размере независимо от того, содержится ли в трудовом договоре с этим лицом условие о полной материальной ответственности. При этом вопрос о размере возмещения ущерба (прямой действительный ущерб, убытки) решается на основании того федерального закона, в соответствии с которым руководитель несет материальную ответственность.
При рассмотрении спора суд исходя из положений ряда норм трудового законодательства, приведенных в мотивировочной части решения, обоснованно исходил из того, что лицо, обратившееся с требованиями о взыскании убытков, должно доказать их наличие, то есть наступление вреда, противоправность действий ответчика, его вину, причинно-следственную связь между понесенными убытками и действиями ответчика, а также доказать размер ущерба.
Отказывая в удовлетворении иска, суд установил нарушения Обществом статьи 247 ТК РФ, поскольку от ответчиков не были истребованы письменные объяснения для установления причин возникновения ущерба, а в случае их уклонения от объяснений должны быть составлены соответствующие акты, однако таковых в судебное заседание представлено не было.
Обоснованными являются выводы в решении о не представлении в судебное заседание доказательств, как требует статья 56 ГПК РФ, подтверждающих факт направления и получения ответчиками оригиналов инвентаризационных описей № <данные изъяты> и № <данные изъяты> от 30 декабря 2014 г. и сличительных ведомостей за аналогичными номерами от той же даты.
Указанные обстоятельства свидетельствуют об обоснованности доводов ответчиков о лишении возможности знакомиться со всеми материалами проверки и их обжалования.
С учетом положений статьи 67 ГПК РФ суд правильно пришел к выводу о том, что проверка (инвентаризация) товарно-материальных ценностей Обществом надлежащим образом не проводилась, установить недостача какого конкретно имущества образовалась, в судебном заседании не представилось возможным.
Поскольку истцом допущены нарушения порядка проведения инвентаризации имущества организации и оформления ее результатов, предусмотренных статьей 11 Федерального закона от 06 декабря 2011 г. № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» и регламентированных Методическими указаниями по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утвержденными приказом Минфина РФ от 13 июня 1995 г. № 49, не представилось возможным с достоверностью определить результаты инвентаризации, факт недостачи, и установить размер ущерба.
Так, проверка фактического наличия товаров проведена в отсутствие материально ответственных лиц (ответчиков), которые не были надлежащим образом заблаговременно извещены о проведении ревизии и по этой причине не имели возможности принять в ней участие. Отсутствуют их расписки, как материально ответственных лиц, о том, что к началу инвентаризации все расходные и приходные документы на имущество, акты на списание сданы в бухгалтерию или в комиссию.
Из материалов дела следует, что Общество с результатами инвентаризации ответчиков не ознакомило, причины возникновения недостачи после инвентаризации не устанавливались.
Действующий <данные изъяты> ЗАО «ТОПКОН» Иванютенко Ю.А., являвшийся также <данные изъяты> инвентаризационной комиссии, подтвердил, что данные о фактических остатках материальных ценностей вносились в инвентаризационную опись № <данные изъяты> от 30 декабря 2014 г. по данным учета без проверки их фактического наличия и пересчета. Также инвентаризация проводилась не по всему имуществу организации, не по всем местам его нахождения и материально ответственным лицам.
Об этом же заявляла суду допрошенная в качестве свидетеля Ф.Г.Н. - <данные изъяты> аудиторской фирмы «<данные изъяты>», проводившая аудиторскую проверку в ЗАО «ТОПКОН».
По инвентаризационным описям № <данные изъяты> и № <данные изъяты> от 30 декабря 2014 г. невозможно с достоверностью определить, по какому адресу проводилась инвентаризация.
Таким образом, как правильно указал суд в решении, истцом инвентаризация проводилась с нарушениями Методических указаний без проверки фактического наличия материальных ценностей по всем местам их нахождения.
По показаниям Иванютенко Ю.А. и <данные изъяты> ООО «<данные изъяты>» Ф.Г.Н. инвентаризация началась 30 декабря 2014 г., а окончилась в марте 2015 г.
Однако по утверждению истца, заявленный ущерб в результате недостачи подтвержден аудиторским отчетом - «Аудиторский отчет по итогам проверки финансово-хозяйственной деятельности Общества за 2014 г.», подписанным Ф.Г.Н. 26 февраля 2015 г., то есть до окончания проведения инвентаризации, что противоречит основным целям проведения инвентаризации, установленным пунктом 1.4 Методических указаний: выявление фактического наличия имущества; сопоставление фактического наличия имущества с данными бухгалтерского учета; проверка полноты отражения в учете обязательств.
Следовательно, являются убедительными возражения ответчиков о том, что сведения об отсутствующем имуществе могли стать известны инвентаризационной комиссии только после проведения инвентаризации, составления инвентаризационной описи, сопоставления ее данных с показателями бухгалтерского учета и отражения расхождений в сличительной ведомости, то есть не ранее конца марта 2015 г.
Кроме того, «Аудиторский отчет по итогам проверки финансово-хозяйственной деятельности ЗАО «ТОПКОН» за 2014 г.», проведенный независимой аудиторской организацией ООО «<данные изъяты>», на который содержится ссылка в жалобе в обоснование своих требований, как на результаты аудиторской проверки, по показаниям <данные изъяты> ООО «<данные изъяты>» Ф.Г.Н., носит информационный характер, за который никто не несет ответственности и составлен он был по просьбе Иванютенко Ю.А.
Как установлено статьями 1, 6, 7 Федерального закона от 30 декабря 2008 г. № 307-ФЗ «Об аудиторской деятельности», пунктами 1, 2, 3, 22, 23, 24, 25 Федерального Стандарта Аудиторской Деятельности (ФСАД 1/2010) «Аудиторское заключение о бухгалтерской (финансовой) отчетности и формирование мнения о ее достоверности», утвержденного приказом Минфина РФ от 20 мая 2010 г. № 46н, аудит - это независимая проверка бухгалтерской (финансовой) отчетности аудируемого лица в целях выражения мнения о достоверности такой отчетности.
Аудиторское заключение - официальный документ, предназначенный для пользователей бухгалтерской (финансовой) отчетности аудируемых лиц, содержащий выраженное в установленной форме мнение аудиторской организации, индивидуального аудитора о достоверности бухгалтерской (финансовой) отчетности аудируемого лица. Оно должно содержать, в том числе: наименование «Аудиторское заключение».
Требования к форме, содержанию, порядку подписания и представления аудиторского заключения устанавливаются стандартами аудиторской деятельности. Такое заключение должно быть датировано не ранее даты завершения процесса получения достаточных надлежащих аудиторских доказательств, на основании которых аудитор выражает мнение.
Аудиторское заключение должно быть составлено в письменном виде, к нему на бумажном носителе прилагается бухгалтерская отчетность, в отношении которой выражается мнение и которая датирована и подписана аудируемым лицом в соответствии с правилами отчетности. Аудиторское заключение и указанная отчетность должны быть пронумерованы, прошнурованы, опечатаны печатью аудитора с указанием общего количества листов.
В материалы дела истцом представлены два аудиторских отчета, подписанных одним и тем же лицом - Ф.Г.Н., от одной и той же даты - 26 февраля 2015 г., но разных по содержанию, в частности, в подпункте 2 пункта 3.6.1. Аудиторского отчета указано о выявлении недостачи в результате инвентаризации, проведенной на основании приказа от 30 декабря 2014 г. № 3-инв товарно-материальных ценностей на сумму <данные изъяты> руб., а во втором экземпляре этого же Аудиторского отчета указано о выявлении недостачи товароматериальных ценностей на сумму <данные изъяты> руб.
По изложенным обстоятельствам следует согласиться с заявлением ответчиков, что из анализа приведенных норм законодательства представленный истцом аудиторский отчет не может являться документом, отражающим результаты аудиторской проверки, в силу неопределенности его юридического статуса и содержания противоречивых данных.
В силу статьи 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.
Следовательно, результаты аудиторской проверки могут быть подтверждены только аудиторским заключением, а не каким-либо иным документом.
Кроме того, в судебном заседании установлены факты имевших место единичных случаев отсутствия членов комиссии при проведении инвентаризации, о чем суду пояснили <данные изъяты> Общества Иванютенко Ю.А. и <данные изъяты> ООО «<данные изъяты>» Ф.Г.Н.
Таким образом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что правовых оснований для возложения на Проскурина К.А. ответственности, установленной статьей 277 ТК РФ, как и возложения на него гражданско-правовой ответственности, не имеется ввиду непредставления стороной истца бесспорных доказательств, свидетельствующих о размере причиненного ущерба, о причинении именно ответчиком ущерба, вины конкретно ответчика в возникшем ущербе, причинно-следственной связи между поведением ответчика и наступившим ущербом, в связи с чем отказал в удовлетворении исковых требований.
Доводы апелляционной жалобы о разрешении судом первой инстанции в своем решении вопроса о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в рассмотрении дела, в частности, прав акционеров ЗАО «ТОПКОН» на получение дивидендов, а в случае ликвидации общества - право на получение части его имущества, по мнению судебной коллегии, не основаны на нормах процессуального и материального права по следующим основаниям.
Акционерами решение суда не обжаловано.
По конкретному делу имеет место индивидуальный трудовой спор. Работодателем является юридическое лицо, которое в силу статьи 48 ГК РФ имеет обособленное имущество и отвечает им по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности, быть истцом и ответчиком в суде. Акционеры в отношении общества имеют лишь корпоративные права.
По смыслу частей 2, 3 статьи 320 ГПК РФ лицам, не привлеченным к участию в деле, принадлежит право подачи апелляционной жалобы лишь при условии, что обжалуемым судебным постановлением разрешен вопрос об их правах н обязанностях. Судебный акт может быть признан вынесенным о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле, лишь в том случае, если им устанавливаются права этого лица относительно предмета спора либо возлагаются обязанности на это лицо. Однако наличие у лица, не привлеченного к участию в деле, заинтересованности в исходе дела само по себе не наделяет его правом на обжалование судебного акта.
Признавая неубедительными доводы в дополнениях к апелляционной жалобе о наличии оснований для отмены решения в соответствии с пунктом 4 части 4 статьи 330 ГПК РФ, судебная коллегия исходит из того, что при разрешении конкретного спора судом права и законные интересы акционеров Общества затронуты не были, какие-либо обязанности на акционеров решением не возложены и постановленное судом решение не влечет ущемления их прав и законных интересов.
Не могут служить основанием к отмене решения также доводы в дополнениях к жалобе о неправомерном согласовании части сотрудникам выплаты выходных пособий Проскуриным К.А. на общую сумму более <данные изъяты> руб. при расторжении трудовых договоров, нецелевых расходах денежных средств, принадлежащих Обществу, поскольку таких требований в настоящем споре истцом не заявлялось и они не были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.
Доводы, содержащиеся в дополнениях к апелляционной жалобе Общества, о том, что недостача товарно-материальных ценностей, выявленная по результатам инвентаризации от 11 апреля 2014 г. на сумму <данные изъяты> руб., проводившейся в связи со сменой руководителя Общества Т.Ю.В. на Проскурина К.А., содержит все признаки допустимости доказательства факта недостачи, и что Проскурин К.А. должен нести ответственность за данную недостачу в полном объеме, нельзя признать обоснованными.
В соответствии с Федеральным законом от 06 декабря 2011 г. № 402-Ф3 «О бухгалтерском учете», пунктом 1.4 Методических указаний по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утвержденных приказом Минфина РФ от 13 июня 1995 г. № 49, сумма недостачи должна быть подтверждена первичными учетными документами.
Как следует из материалов дела, недостача товарно-материальных ценностей на сумму <данные изъяты> руб., выявленная 11 апреля 2014 г., образовалась в результате разукомплектования семи комплектов «<данные изъяты>» и одного комплекта «<данные изъяты>», которые были внесены в уставный капитал ЗАО «ТОПКОН» при его создании 25 марта 2013 г. и находились на ответственном хранении у <данные изъяты>Т.Ю.В., как у материально ответственного лица.
Перечисленные комплекты передавались и принимались Т.Ю.В. в уставный капитал ЗАО «ТОПКОН» по акту приема-передачи без документов об их составе и комплектующих, их стоимости, данные после разукомплектования о количестве недостающих комплектующих и их стоимости имеют предположительный характер и не подтверждены первичными учетными документами.
Т.Ю.В. не участвовал в инвентаризации 11 апреля 2014 г., инвентаризационную опись и сличительную ведомость, как материально ответственное лицо, не подписывал, каких-либо объяснений не представлял. Данные факты были выявлены в результате проверки после проведенной инвентаризации 11 апреля 2014 г., подтверждены результатами совместного служебного расследования, проводившегося ревизором Общества, о чем имеется отчет от 24 октября 2014 г.
Кроме того, зная с указанного времени о недостаче, образовавшейся за период руководства Обществом Т.Ю.В., истец исковых требований к Т.Ю.В. не предъявлял, не ставил вопрос о привлечении данного лица в качестве соответчика по настоящему спору.
С учетом изложенного судебная коллегия приходит к выводу о недоказанности истцом размера причиненного ущерба ответчиками, вины конкретных ответчиков в возникшем ущербе, причинно-следственной связи между поведением ответчиков и наступившим ущербом.
Иные доводы жалобы и дополнений к ней правовых оснований к отмене решения суда не содержат, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являющихся предметом исследования и оценки судом первой инстанции, и к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств, основаны на неправильном толковании норм материального права, ничем объективно по делу не подтверждены, выводы суда не опровергают.
Выводы суда основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся в деле доказательств, правовая оценка которым дана судом по правилам статьи 67 ГПК РФ, и соответствует нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.
Доводы апелляционной жалобы и дополнений к ней судебная коллегия считает несостоятельными, поскольку они направлены на иную оценку доказательств об обстоятельствах, установленных и исследованных судом в соответствии с правилами статей 12, 56 и 67 ГПК РФ, а потому не могут служить поводом к отмене данного решения. Приведенные в жалобе и дополнениях к ней доводы не содержат каких-либо обстоятельств, которые не были бы предметом исследования суда или опровергали выводы судебного решения, аналогичны исковым требованиям и не могут служить основанием к отмене решения суда.
Учитывая изложенное, постановленное судом решение является законным, обоснованным, соответствует требованиям статей 195, 198 ГПК РФ, в связи с чем оснований к его отмене или изменению, предусмотренных статьей 330 ГПК РФ, у судебной коллегии не имеется.
Руководствуясь статьями 327.1, 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
решение Октябрьского районного суда г. Белгорода от 04 июня 2015 г. по делу по иску ЗАО «ТОПКОН» к Проскурину К.А., Суковой И.В. о возмещении ущерба, взыскании денежных средств оставить без изменения, апелляционную жалобу и дополнения к ней ЗАО «ТОПКОН» - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи
