Судья Роженцева Ю.В. Дело № 33-10259/2016
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
21 сентября 2016 года г.Барнаул
Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе:
председательствующего Поповой Н.П.,
судей Довиденко Е.А., Белодеденко И.Г.,
при секретаре Поздняковой А.А.,
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ответчиков ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО10 ча, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9 на решение Благовещенского районного суда Алтайского края от 28 июля 2016 года по делу
по иску публичного акционерного общества «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт» к ФИО1, ФИО8, ФИО6, ФИО3, ФИО4, ФИО7, ФИО10 В.чу, ФИО9, ФИО5, ФИО2 о возмещении ущерба,
по встречному иску ФИО8, ФИО6, ФИО3, ФИО4, ФИО7, ФИО10 ча, ФИО9, ФИО5, ФИО2 к публичному акционерному обществу «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт» о признании незаконными приказов, взыскании денежной суммы.
Заслушав доклад судьи Довиденко Е.А., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Публичное акционерное общество «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт» обратилось в суд с иском о возмещении ущерба, причиненного работодателю действиями работников.
В обоснование иска истец указал, что по итогам проведения инвентаризаций на ДД.ММ.ГГ и ДД.ММ.ГГ на предприятии выявлены недостачи бензина АИ-92 сверх норм статистических отклонений в размере <данные изъяты> тонн на сумму <данные изъяты> бензина АИ-95 и дизельного топлива (летнее) на сумму <данные изъяты>
Поскольку между истцом и ответчиками заключен договор о полной коллективной (бригадной) материальной ответственности, истец просит взыскать ущерб, установленный инвентаризацией от ДД.ММ.ГГ, с ФИО1 в сумме <данные изъяты> с ФИО8 в сумме <данные изъяты>., со ФИО6 в сумме <данные изъяты> руб., с ФИО3 в сумме <данные изъяты> с ФИО4 в сумме <данные изъяты>., с ФИО7 в сумме <данные изъяты>., с ФИО10 в сумме <данные изъяты> с ФИО9 в сумме <данные изъяты> с ФИО5 в сумме <данные изъяты>., с ФИО2 в сумме <данные изъяты>., а также расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты> пропорционально присужденным суммам;
по итогам инвентаризации от ДД.ММ.ГГ - с ФИО1 в сумме <данные изъяты> с ФИО8 в сумме <данные изъяты> со ФИО6 в сумме <данные изъяты>., с ФИО3 в сумме <данные изъяты>., с ФИО4 в сумме <данные изъяты>., с ФИО7 в сумме <данные изъяты> с ФИО10 в сумме <данные изъяты>., с ФИО9 в сумме <данные изъяты> с ФИО5 в сумме <данные изъяты>., с ФИО2 в сумме <данные изъяты> а также расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты>. пропорционально присужденным суммам.
Ответчики ФИО8, ФИО6, ФИО3, ФИО4, ФИО7, ФИО10, ФИО9, ФИО5, ФИО2 обратились со встречным иском к ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт», в котором указали, что недостачи указанные работники в своей деятельности не допустили и материального ущерба своими действиями работодателю не причинили. Вместе с тем, работодатель произвел с работников удержания из заработной платы в счет погашения ущерба на основании двух приказов *** от ДД.ММ.ГГ и *** от ДД.ММ.ГГ. Просят признать указанные приказы незаконными и взыскать с ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт» в пользу ФИО8<данные изъяты>., ФИО6 – <данные изъяты>., ФИО3 – <данные изъяты>., ФИО4 – <данные изъяты>ФИО7 – <данные изъяты>ФИО10 – <данные изъяты>ФИО9 – <данные изъяты>ФИО5 – <данные изъяты>., ФИО2 – <данные изъяты>.
Решением Благовещенского районного суда Алтайского края от ДД.ММ.ГГ, с учетом определения об исправлении описки от ДД.ММ.ГГ, исковые требования ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт» удовлетворены и взысканы в пользу ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт» суммы материального ущерба: с ФИО1 в размере <данные изъяты>., расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты> всего <данные изъяты> с ФИО8 в размере <данные изъяты>., расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты>. всего <данные изъяты>.; с ФИО6 в размере <данные изъяты> руб., расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты>., всего <данные изъяты> с ФИО3 в размере <данные изъяты>., расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты> всего <данные изъяты>.; с ФИО4 в размере <данные изъяты>., расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты>., всего <данные изъяты>.; с ФИО7 в размере <данные изъяты>., расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты>., всего <данные изъяты>.; с ФИО10 в размере <данные изъяты> расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты> всего <данные изъяты> с ФИО9 в размере <данные изъяты> руб., расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты>., всего <данные изъяты> с ФИО5 в размере <данные изъяты> расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты> всего <данные изъяты> с ФИО2 в размере <данные изъяты>., расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты> всего <данные изъяты>
Встречные исковые требования ФИО8, ФИО6, ФИО3, ФИО4, ФИО7, ФИО10, ФИО9, ФИО5, ФИО2 удовлетворены частично. Признан незаконным приказ № 926 от 25.09.2015 «Об итогах служебной проверки по факту недостачи нефтепродуктов на Благовещенской нефтебазе».
Взысканы с ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт» удержанные денежные суммы в пользу: ФИО8 - <данные изъяты>ФИО6 - <данные изъяты>.; ФИО3 - <данные изъяты>.; ФИО4 - <данные изъяты>ФИО7<данные изъяты>ФИО10 - <данные изъяты>.; ФИО9 - <данные изъяты>ФИО5 - <данные изъяты> руб.; ФИО2 - <данные изъяты>
В остальной части встречного иска отказано.
Взыскана с ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт» в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 400 руб.
В апелляционной жалобе ответчики решение суда в части удовлетворения иска ПАО НК «Роснефть» о взыскании суммы ущерба просят отменить, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении требований ПАО НК «Роснефть» отказать, ссылаясь на то, что судом не учтено отсутствие у работников функций по непосредственному обслуживанию или использованию ГСМ, подтвержденные показанием свидетелей Лиман, ФИО12, Конник.
Работодателем включены в должностные инструкции положения о работе с ГСМ лишь с целью создания видимости осуществления ответчиками таких функций, что привело к произвольному расширению круга материально-ответственных лиц, следовательно, представленный истцом договор о полной материальной ответственности не имеет юридической силы.
Процедура по поступлению, хранению, отпуску и учету нефтепродуктов в соответствии с Порядком работы с нефтепродуктами на нефтебазах, принятая ПАО НК «Роснефть», допускает приходование установленной недостачи поступившего топлива в пределах погрешности, согласно данным товарно-сопроводительных документов. В таком случае фактическая разница в пределах погрешности средств измерения не влияет на фактические остатки и поэтому не подлежит исключению из выявленной недостачи (46,438 тонн). Утверждение обществом такого положения является необоснованным и влечет возможность возложения на работников обязанностей по возмещению не существующей недостачи.
Также установлено, что исходя из особенностей учета ГСМ, принят внутренний акт, позволяющий взыскивать только часть ущерба, о чем пояснил свидетель Мысик.
Оставлено без внимания, что при технической диагностике резервуара №36, через который происходило движение бензина АИ-92, были выявлены недостатки, в связи с чем в дальнейшем он был выведен из эксплуатации. Полагают, что установленные экспертизой недостатки понтона, связанного с измерительной шкалой внутри резервуара, от конкретного положения которого зависит показатель, влияющий на числовые значения количества топлива, залитого в резервуар, могли повлиять на учет помещенного в резервуар топлива, в также исказить замеры, производимые при инвентаризации. При рассмотрении спора стороной ответчиков заявлялось ходатайство о назначении судебной метрологической экспертизы, в том числе по вопросу влияния выявленных дефектов на искажение показателей измерительного оборудования уровня топлива, хранящегося в резервуаре, в чем судом отказано. Полагают, что выявленные экспертом недостатки могут указывать на правильность или неправильность определения количества топлива в момент инвентаризации и при проведении служебной проверки, а также стать причиной образовавшейся недостачи. Суд отказал в предусмотренном законом праве стороны ответчика представить доказательства посредством проведения метрологической экспертизы.
При этом отмечают, что обязанность по подтверждению достоверности измерений остатка топлива возлагается на работодателя. Однако, при рассмотрении спора, бремя доказывания судом определено неверно.
Ответчики полагают, что заключение судебной бухгалтерской экспертизы не может являться доказательством по делу, поскольку в заключении эксперт не указывает используемые методы, не приводит в исследовательской части методику расчетов, позволяющих судить о их достоверности, а лишь ссылается на данные, указанные в заключении служебной проверки. Кроме того, делает выводы, не относящиеся к его полномочиям относительно виновности ответчиков.
При проведении инвентаризации истцом допущены нарушения положений методических указаний по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утв. Приказом Министерства финансов Российской Федерации, о том, что комиссия обеспечивает полноту, точность внесения описи данных о фактических остатках основных средств, запасов, товаров и другого имущества; его фактическое наличие определяется путем подсчета, взвешивания, обмера; проверка фактического наличия имущества производится при обязательном участии материально ответственных лиц. При этом проверка фактического наличия ГСМ, производимая в отсутствие работников, не может быть признана допустимой.
При таких обстоятельствах, считают, что работодатель не представил суду доказательств, подтверждающих наличие, размер и причину возникновения ущерба.
В возражениях на апелляционную жалобу истец решение суда просит оставить без изменения, ссылаясь на то, что отсутствие вины в причинении ущерба работодателя ответчиками не доказано.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции ответчик ФИО1 доводы апелляционной жалобы поддержал.
Представитель истца Е.В. решение суда просил оставить без изменения.
Иные лица, участвующие в деле не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, в связи с чем, на основании статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.
Проверив материалы дела, законность и обоснованность принятого решения в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов жалобы, обсудив доводы, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения суда.
Согласно ст. 238 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат.
Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.
Полная материальная ответственность работника, согласно статье 242 Трудового кодекса Российской Федерации, состоит в его обязанности возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере.
Как предусмотрено ст. 245, ст. 244 Трудового кодекса Российской Федерации при совместном выполнении работниками отдельных видов работ, связанных с хранением, обработкой, продажей (отпуском), перевозкой, применением или иным использованием переданных им ценностей, когда невозможно разграничить ответственность каждого работника за причинение ущерба и заключить с ним договор о возмещении ущерба в полном размере, может вводиться коллективная (бригадная) материальная ответственность.
Письменный договор о коллективной (бригадной) материальной ответственности за причинение ущерба заключается между работодателем и всеми членами коллектива (бригады).
По договору о коллективной (бригадной) материальной ответственности ценности вверяются заранее установленной группе лиц, на которую возлагается полная материальная ответственность за их недостачу. Для освобождения от материальной ответственности член коллектива (бригады) должен доказать отсутствие своей вины.
Письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности (пункт 2 части первой статьи 243 настоящего Кодекса), то есть о возмещении работодателю причиненного ущерба в полном размере за недостачу вверенного работникам имущества, могут заключаться с работниками, достигшими возраста восемнадцати лет и непосредственно обслуживающими или использующими денежные, товарные ценности или иное имущество.
Перечни работ и категорий работников, с которыми могут заключаться указанные договоры, а также типовые формы этих договоров утверждаются в порядке, устанавливаемом Правительством Российской Федерации.
Согласно Перечню должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, утв. постановлением Минтруда Российской Федерации от 31.12.2002 N 85 (Приложение №3), работы по приему на хранение, хранению, учету, отпуску (выдаче) материальных ценностей на базах отнесены к работам, с исполнителями которых работодатель может заключить договор о полной коллективной (бригадной) материальной ответственности.
В силу ст. 247 Трудового кодекса Российской Федерации до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов. Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт. Работник и (или) его представитель имеют право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их в порядке, установленном настоящим Кодексом.
Установлено и подтверждается материалами дела, что ответчики состояли в трудовых отношениях с ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт». ФИО1 с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ занимал должность директора Благовещенской нефтебазы. ФИО8 осуществлял трудовые обязанности заведующего складом нефтепродуктов. ФИО7, ФИО10 и ФИО9 на момент проведения инвентаризаций работали сливщиками-разливщиками 3 разряда. ФИО3, ФИО6 и ФИО4 работали в должности машинистов насосных установок 3 разряда. ФИО5 и ФИО11 работали в должностях товарных операторов 6 разряда.
ДД.ММ.ГГ с указанными ответчиками заключен договор о полной коллективной (бригадной) материальной ответственности.
Согласно приказу *** от ДД.ММ.ГГ «Об итогах служебной проверки отдельных вопросов финансово-хозяйственной деятельности Благовещенской нефтебазы» выявлена недостача бензина АИ-95 сверх норм статистических отклонений в количестве <данные изъяты> тонн на сумму <данные изъяты>. (по средней себестоимости без НДС) по результатам инвентаризации, проведенной ДД.ММ.ГГ. Указанная недостача работодателем отнесена на ответчиков ФИО8, ФИО6, ФИО3, ФИО4, ФИО7, ФИО10, ФИО9, ФИО5, ФИО2 Для погашения выявленной недостачи предприятием произведены удержания из заработной платы ФИО8 – в размере <данные изъяты>ФИО6 – в размере <данные изъяты>ФИО3 – в размере <данные изъяты>., ФИО4 – в размере <данные изъяты>., ФИО7 – в размере <данные изъяты>ФИО10 – в размере <данные изъяты>., ФИО9 – в размере <данные изъяты>., ФИО5 – в размере <данные изъяты>ФИО2 – в размере <данные изъяты>
ДД.ММ.ГГ на основании приказа от ДД.ММ.ГГ*** на Благовещенской нефтебазе ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт» проведена внеплановая инвентаризация нефтепродуктов, по результатам которой выявлена недостача бензина АИ-92 сверх норм статистических отклонений в количестве <данные изъяты> тонн на сумму <данные изъяты>по средней себестоимости без НДС).
ДД.ММ.ГГ на основании приказа от ДД.ММ.ГГ*** на Благовещенской нефтебазе ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт» плановой инвентаризацией нефтепродуктов выявлена недостача бензина АИ-95 и дизельного топлива (летнее) сверх норм статистических отклонений в количестве <данные изъяты> тонн на сумму <данные изъяты> (по средней себестоимости без НДС).
По результатам служебных проверок от ДД.ММ.ГГ и от ДД.ММ.ГГ установлено, что причиной возникновения указанных недостач явилось нарушение правил приема, хранения и отпуска топлива, нефтепродуктов, отсутствие контроля за сохранностью нефтепродуктов, за сливом нефтепродуктов, ненадлежащее исполнение должностных обязанностей ответчиками.
Разрешая встречные исковые требования ФИО8, ФИО6, ФИО3, ФИО4, ФИО7, ФИО10, ФИО9, ФИО5, ФИО2 в части признания незаконным приказа № 926 от 25.09.2015 «Об итогах служебной проверки по факту недостачи нефтепродуктов на Благовещенской нефтебазе» и взыскании удержанных на основании данного приказа денежных сумм, суд установил, что основанием для издания приказа *** от ДД.ММ.ГГ и удержания из заработной платы ответчиков сумм послужили результаты инвентаризации, проведенной ДД.ММ.ГГ. Вместе с тем данная инвентаризация проведена с нарушениями порядка, предусмотренного Методическими указаниями по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, поскольку установлено, что никто из привлеченных к ответственности лиц, кроме ФИО8, при проведении инвентаризации не участвовал, с ее результатами не знакомился, объяснение по факту выявленной недостачи не давал. Отсутствие доказательств соблюдения работодателем порядка проведения инвентаризации ДД.ММ.ГГ суд счел основанием для удовлетворения встречных исковых требований относительно признания данного приказа незаконным и взыскании с работодателя удержанных с работников сумм по мотиву недоказанности работодателем размера причиненного ему ущерба.
Поскольку в указанной части решение суда не оспаривается, судебная коллегия не усматривает оснований для выхода за пределы доводов жалобы и проверки решения суда в данной части.
Разрешая исковые требования ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт», суд первой инстанции исходил из того, что ответчики совместно выполняли работу по приему, хранению, учету, отпуску нефтепродуктов Благовещенской нефтебазы ПАО «НК «Роснефть»-Алтайнефтепродукт». В связи с тем, что должностные обязанности и особенности деятельности предприятия не позволяют разграничить материальную ответственность каждого из указанных работников в случае причинение материального ущерба, с ними правомерно заключен договор о полной коллективной (бригадной) материальной ответственности.
Оценив представленные по делу доказательства, проанализировав доводы сторон, учитывая, что факт недостачи нефтепродуктов в указанном истцом количестве и на указанную сумму подтвержден результатами проведенных инвентаризаций от ДД.ММ.ГГ и от ДД.ММ.ГГ инвентаризационными описями, сличительными ведомостями, актами наличия нефтепродуктов в технологических трубопроводах и оборудовании, а также материалами служебных поверок, суд пришел к выводу о том, что ненадлежащее исполнение своих обязанностей по обеспечению сохранности товарно-материальных ценностей, принадлежащих истцу и вверенных ответчикам, привело к причинению ущерба предприятию, что подтверждается материалами дела. Так судом установлено, что членами бригады составлялись искаженные сменные отчеты, производились неправильные замеры.
При этом обстоятельств, свидетельствующих о нарушении истцом порядка проведения инвентаризации и оформления ее результатов, что могло повлиять на достоверность учета товарно-материальных ценностей, судом не установлено.
Проверив порядок подсчета при определении размера ущерба, причиненного каждым из работников, произведенного истцом с учетом отработанного времени, размера должностного оклада, степени вины каждого члена коллектива (бригады), а также отсутствие возражений ответчиков относительно метода подсчета, суд счел его правильным, в связи с чем удовлетворил исковые требования.
Соответственно, встречные исковые требования ответчиков ФИО8, ФИО6, ФИО3, ФИО4, ФИО7, ФИО10, ФИО9, ФИО5, ФИО2 в части признания незаконным приказа от ДД.ММ.ГГ*** «Об итогах служебной проверки отдельных вопросов финансово-хозяйственной деятельности Благовещенской нефтебазы», на основании которого из заработной платы указанных лиц были произведены удержания в счет возмещения ущерба, причиненного в связи с недостачей нефтепродуктов, выявленной ДД.ММ.ГГ, и взыскании удержанных денежных сумм судом оставлены без удовлетворения.
Судебная коллегия соглашается с приведенными выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на исследованных по делу доказательствах, их оценке в соответствии с правилами, установленными в ст. 67 ГПК РФ и соответствуют нормам материального права, регулирующим возникшие правоотношения.
Вопреки доводам апелляционной жалобы из представленных в материалы дела должностных инструкций ответчиков, подробно проанализированных судом первой инстанции, следует, что на работников, с которыми заключен договор о полной коллективной (бригадной) ответственности возложены обязанности по обеспечению сохранности вверенных товарно-материальных ценностей.
Поскольку в обязанности директора базы входило осуществление контроля за обеспечением сохранности количества и качества нефтепродуктов, участие в мероприятиях по исключению причинения ущерба имуществу Общества, в обязанности заведующего складом нефтепродуктов организация и проведение работ по бесперебойному приему, хранению, отпуску нефтепродуктов, обеспечение их сохранности количественных и качественных показателей при выполнении технологических операций; в обязанности машинистов насосных установок 3 разряда - проверка наличия пломб, целостности и соответствия их местонахождения товарно-сопроводительным документам, полноты взлива при приеме железнодорожных цистерн; в должностные обязанности оператора товарного 6 разряда - осуществление отпуска нефтепродуктов в автоцистерны в соответствии с документами, осуществление учета и контроль остатков нефтепродуктов, достоверное отражение данных по учету остатков нефтепродуктов в соответствии с данными, полученными при помощи применяемых средств измерений, а обязанности сливщика-разливщика 3 разряда непосредственно связаны с выполнением технологических операций слива/налива нефтепродуктов без потерь по количеству и качеству, постоянным контролем за ходом технологического процесса по сливу нефтепродуктов из железнодорожных и автоцистерн и отпуском нефтепродуктов в автоцистерны, доводы апелляционной жалобы о необоснованном заключении с ответчиками договора о полной коллективной (бригадной) материальной ответственности являются несостоятельными. Из письменных объяснений ответчиков следует, что они фактически осуществляли функции по работе с нефтепродуктами, их хранением, отпуском, контролем количества.
Вывод суда о правомерном заключении с ответчиками договора о полной материальной бригадной ответственности соответствует требованиям ст. 245 Трудового кодекса Российской Федерации и Постановлению Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 31.12.2002 № 85 «Об утверждении перечней должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, а также типовых форм договоров о полной материальной ответственности».
При таких обстоятельствах, судом верно учтено, что для наступления материальной ответственности по смыслу ст. ст. 242, 243 Трудового кодекса Российской Федерации в случае заключения договора о полной материальной ответственности, работодатель не обязан доказывать наличие вины работников. Если работодателем доказаны правомерность заключения с работниками договора о полной материальной ответственности и наличие у этих работников недостачи, последние обязаны доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.
Данная позиция согласуется с разъяснениями, приведенными в п.4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16.11.2006 N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю", согласно которому, если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба (абзац 2).
Нарушений относительно распределения бремени доказывания, судом первой инстанции не допущено.
Факт недостачи установлен работодателем и отражен в материалах служебных проверок по итогам проведения внеплановых инвентаризаций на ДД.ММ.ГГ и ДД.ММ.ГГ, подтвержден не только результатами инвентаризации, сличительными ведомостями, но и объяснениями ответчиков, данными при проведении проверок, согласно которым факт обнаруженной при инвентаризации недостачи нефтепродуктов и их размер, никто из работников не оспаривал. Ответчики указывали, что не согласны с выявленными нарушениями приема, хранения и отпуска нефтепродуктов, просили учесть недостачи нефтепродуктов в поступающих цистернах, неисправность АСН, естественную убыль продукта, отрицали свою вину в образовании недостачи и отказались добровольно возместить установленный ущерб.
По факту инвентаризации, проведенной ДД.ММ.ГГ, в объяснении ФИО8 указал, что недостаток бензина АИ-95 находится в цистерне и слит туда из бензовозов, в которые вследствие перелива был залит избыток нефтепродукта. Недостачу дизельного топлива объяснил уменьшением погрешности измерений.
Вместе с тем, как следует из заключения по материалам служебной проверки от ДД.ММ.ГГ недостача бензина АИ-95 в количестве <данные изъяты> тонны определена сверх норм погрешностей средств измерения, вместе с тем объем всей выявленной недостачи бензина (0,821 тонна) определена истцом как недостача в пределах норм статистических погрешностей и сумма недостачи <данные изъяты> к возмещению при предъявлении иска не заявлена. При этом сумма предъявленного ущерба в размере <данные изъяты> определена при недостаче дизельного топлива (летнего) в размере <данные изъяты> сверх норм статистических отклонений.
Неисправность АСН (автоматизированная система налива на нефтебазе, оснащенная узлом учета нефтепродуктов), с которой ответчики связывали факт образовавшейся недостачи в связи с переливом нефтепродуктов в бензовозы, проведенными проверками не установлена (л.д.90 т.1, л.д.18 т.2). Доказательств подтверждающих неисправность системы, способствовавшей увеличению недостачи, не представлено. Напротив, при проведении проверки по состоянию на ДД.ММ.ГГ выявлен факт завышения плотности нефтепродуктов при отпуске чрез АСН, что не способствовало увеличению недостачи нефтепродуктов на Благовещенской нефтебазе, а фактически способствовало ее уменьшению (п. 2.3 Заключения по материалам служебной проверки).
Как следует из заключений проверок, при определении размера ущерба истец учитывал погрешности измерений, а также естественную убыль нефтепродукта. При этом ответчиками не представлено доказательств, опровергающих данное обстоятельство, не приведен контррасчет, свидетельствующий о неправильном подсчете недостачи нефтепродукта.
Приходование нефтепродуктов при учете погрешностей, указанное в Порядке работы с нефтепродуктами на нефтебазах, в дальнейшем компенсируется применяемыми к итоговым расчетам погрешностями и исключает возможность возложения на работников обязанностей по возмещению несуществующей недостачи. Также при подсчетах недостачи учитывалась естественная утрата продукта, продукт, находящийся в трубопроводе.
Взыскание с ответчиков только части ущерба, о котором указанно в апелляционной жалобе, прав ответчиков не нарушает. Кроме того, ответчиками не представлен внутренний акт предприятия, регламентирующий такой порядок взысканий.
Проверив процедуру проведения двух указанных инвентаризаций, судом не установлено нарушений, способных повлечь их недействительность. Так при осуществлении каждой проверки ответчики были ознакомлены с приказами, давали письменные объяснения, в материалах дела имеются расписки ответчиков, подтверждающие, что инвентаризации ДД.ММ.ГГ и ДД.ММ.ГГ проведены в их присутствии, претензий к инвентаризационной комиссии и замечаний не имеют (л.д. 280-291 т.1, л.д. 212-223 т.2). Каждый из ответчиков поставил подпись в инвентаризационной описи нефтепродуктов, в сличительных ведомостях.
При таких обстоятельствах судебная коллегия отклоняет доводы ответчиков о допущенных нарушениях положений методических указаний по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, как и о том, что истцом не доказан факт недостач, их размер.
При проведении служебных проверок проверялись доводы ответчиков о недопоставках нефтепродуктов как о возможной причине выявленных недостач. Однако фактов недопоставок также установлено не было. Доказательств этому ответчиками в суд не представлено.
Доводы ответчиков о том, что недостача явилась следствием использования неисправного резервуара, который в дальнейшем был выведен из эксплуатации, подлежит отклонению.
Вопреки доводам апелляционной жалобы, заключение экспертизы промышленной безопасности от 01.12.2015 № ЭПБ-ТУ-675-15, на которую ссылаются ответчики, данный факт не подтверждает. Согласно указанному заключению промышленной безопасности, при исследовании резервуара РВС-200 № 36 было выявлены несоответствия требованиям промышленном безопасности. Вместе с тем, выявленные недостатки не свидетельствуют об утечке нефтепродукта, либо неправильных замерах, как возможных причинах недостач. Экспертизой промышленной безопасности выявлены дефекты сварных швов днища резервуара и понтона, покрывавшего поверхность нефтепродукта, находящегося в резервуаре. Так зафиксировано большое количество отпотин при зачистке сварных швов, однако, других дефектов сварных соединений: трещин всех видов, размеров и направлений, наплывов, подрезов и др. не зафиксировано. Отмечен перекос поверхности понтона в одну сторону, что может свидетельствовать о негерметичности коробов и наличии в них продукта.
Вместе с тем, указанные дефекты, верно оценены судом, в совокупности с иными представленными по делу доказательствами, свидетельствующими, что утечек нефтепродукта на нефтебазе не зафиксировано. Дефекты понтона, сами по себе не могут являться причинами недостачи продукта, поскольку, как пояснил свидетель Д.М. в судебном заседании, после освобождения резервуара № 36 недостающий бензин обнаружен не был.
Влияние дефектов понтона на правильность замеров не усматривается, поскольку понтон предназначен для уменьшения испарения бензина внутри резервуара и его неисправность на объем помещенного в резервуар топлива не влияет. При этом следует отметить, что объем топлива, вмененный в качестве недостач, фактически не мог поместиться в неисправном понтоне, либо просочиться через поры сварных швов таким образом, что факт утечки не был обнаружен составом ревизионной комиссии и сотрудниками нефтебазы.
Показаниям свидетелей Д.М. и ФИО12 судом дана надлежащая оценка, в совокупности с иными представленными по делу доказательствами, в том числе заключением проверки, при проведении которой утечек нефтепродукта на нефтебазе не выявлено. При этом допрошенные свидетели не подтвердили, что обладают специальными познаниями в этой области. Кроме того, их пояснения построены на предположениях, поскольку выявлением недостатков резервуара и сравнительным анализом замеров значений количества топлива при исправном и неисправном понтоне, не занимались.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции необходимости в проведении метрологической экспертизы по предложенным ответчиками вопросам при наличии доказательств отсутствия течи на территории нефтебазы не усмотрел обоснованно.
Следует отметить, что при проведении служебных проверок ответчикам вменялась вину недостача нефтепродуктов, установленная при сравнении количества бензина и дизельного топлива, поступившего на нефтебазу и находящего на остатке по документам, в том числе с учетом недостач, которые имелись в железнодорожных цистернах с тем объемом топлива, который фактически находился на нефтебазе и установлен проведенными ревизиями.
Вместе с тем, в силу своих должностных обязанностей каждый из ответчиков должен обеспечивать сохранность вверенного имущества при осуществлении своей профессиональной деятельности. В таком случае, при обнаружении течи, либо недостатка нефтепродукта в поступавших на базу цистернах, а также при обнаружении неисправности оборудования именно ответчиками должны были быть приняты меры по устранению причин, способствовавших утрате нефтепродукта, в том числе поставить в известность об этом непосредственного руководителя. Ответчики об обнаружении неисправности оборудования, как и других возможных причинах утраты вверенного топлива не указывали, в своих письменных объяснениях настаивали на том, что текущие замеры остатков топлива производили верно, должностные обязанности исполняли добросовестно.
Таким образом, обнаружение недостачи на нефтебазе при проведении внеплановой и плановой ревизий выявило искажение сотрудниками нефтебазы количества фактических остатков топлива, с отраженными ими в документах, что свидетельствует о недостаче нефтепродуктов, скрытой от контролирующих органов предприятия.
Истцу такими действиями ответчиков причинен действительный ущерб, поскольку при условиях сокрытия причин недостачи, он лишен возможности предотвратить утрату нефтепродуктов (например: обратиться к поставщику с претензией о недопоставке продукта, либо вовремя починить неисправное оборудование, прекратить его использование, установить лицо расхищающее нефтепродукты и т.д.), что стало следствием ненадлежащего исполнения возложенных на ответчиков обязанностей.
Поскольку не установлено, что недостача нефтепродукта образовалась по независящим от ответчиков обстоятельствам, отсутствие их вины в причинении истцу ущерба не доказано.
Указанные в апелляционной жалобе недостатки заключения эксперта от ДД.ММ.ГГ***, которым установлено наличие и вероятный размер недостачи нефтепродуктов на Благовещенской нефтебазе ПАО «НК «Роснефть» - Алтайнефтепродукт» с учетом технологических особенностей нефтепродуктов в количестве <данные изъяты> кг АИ-92 по состоянию на ДД.ММ.ГГ и в количестве <данные изъяты> кг АИ-95 и <данные изъяты> кг ДТЛ по состоянию на ДД.ММ.ГГ, на правильность выводов суда, сформированных при анализе совокупности всех представленных по делу доказательств, не повлияли.
Нормы материального права применены и истолкованы судом верно и приведены в решении суда. Процессуальных нарушений, влекущих отмену решения, судом не допущено.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Благовещенского районного суда Алтайского края от 28 июля 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчиков ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО10 ча, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9 на указанное решение - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
