Судья: Сенченков В.Ф. Дело № 22-1958/2018
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г.Барнаул 1 июня 2018 года
Суд апелляционной инстанции Алтайского краевого суда в составе:
председательствующего: Плоских И.М.
судей: Жуковой О.В. и Колесниковой Л.В.
при секретаре: Янушкевиче А.В.
с участием прокурора: Сербовой Е.Н.
потерпевших: Ш.В.А., П.В.И., Г.В.К., Л.Г.М.,
Л.А.В., И.П.М., Ш.А.В., С.Н.Г., Ю.В.С., С.С.Н., Ч.В.М., Ч.Г.Н., Ч.Н.А., Б.В.Н., Г.Н.В., А.Г.В., Л.Т.В., Л.В.В., О.А.М., Е.В.В., К.В.А., У.Г.П., Б.И.Я., К.В.Г., Ф.А.К., П.Г.В., П.В.В., С.С.Т., Т.В.Д., З.А.И., З.В.Ф., П.Е.Т., Г.Н.Ф., Г.И.Г., Ф.Н.А.
адвокатов: Барсукова В.А., Лахониной О.Б.
осужденного: Чижова С.В. (по системе видеоконференц-связи)
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Сербовой Е.Н., апелляционным жалобам потерпевших Ш.В.А., Б.С.А., К.А.П., апелляционным жалобам осужденного Чижова С.В. и адвоката Барсукова В.А. на приговор Железнодорожного районного суда г.Барнаула от 28 декабря 2017 года, которым
ЧИЖОВ С.В., <данные изъяты>, несудимый;
осужден по:
ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ) к 8 годам 10 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 950.000 рублей;
ч.3 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ) к 5 годам лишения свободы со штрафом в размере 60.000 рублей;
на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний определено к отбытию окончательно 11 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 1.000.000 рублей.
Заявленные потерпевшими гражданские иски оставлены без рассмотрения, разъяснено право обращения в порядке гражданского судопроизводства. Арест, наложенный на имущество кооператива «<данные изъяты>», постановлено не снимать до разрешения гражданских исков. Этим же приговором разрешен вопрос о вещественных доказательствах.
Заслушав доклад судьи Плоских И.М., выслушав потерпевших Ш.В.А., С.С.Н., Г.Н.В., С.С.Т., Б.В.Н., Ф.А.К., Л.В.В., Г.И.Г., поддержавших доводы жалоб стороны обвинения, прокурора Сербову Е.Н., поддержавшую доводы представления, осужденного Чижова С.В. и адвокатов Барсукова В.А., Лахонину О.Б., суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
Приговором суда Чижов С.В. признан виновным в том, что с целью обеспечения стабильного хищения в особо крупном размере денег неопределенного круга лиц под видом легальных финансовых операций, организовал на территории <адрес> деятельность по принципу «финансовой пирамиды» двух кооперативов: кредитный потребительский кооператив граждан «<данные изъяты>» (КПКГ «<данные изъяты>», зарегистрирован ДД.ММ.ГГ) и кредитный потребительский кооператив «<данные изъяты>» (КПК «<данные изъяты>», зарегистрирован ДД.ММ.ГГ) и, являясь директором кооперативов, с использованием своего служебного положения, в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ путем обмана и злоупотребления доверием пайщиков (219 граждан) похитил принадлежащие им денежные средства на общую сумму 30.549.792 рублей 55 копеек.
При этом Чижов С.В. внес в учредительные документы КПКГ «<данные изъяты>» заведомо ложные сведения об учредителях, резервный фонд кооператива не сформировал. Для вовлечения в члены кооператива наибольшего числа граждан в целях постоянного обладания предметом преступного посягательства (вкладами граждан) размещал в средствах массовой информации <адрес> рекламу с призывом граждан вступать в члены кооператива и вносить денежные средства под высокие проценты, изготавливал рекламные буклеты, оснастил офис, принял на работу сотрудников, которых не посвятил в свои преступные намерения.
Обратившиеся в КПКГ "<данные изъяты>" граждане, будучи введенными Чижовым С.В. и неосведомленными работниками кооператива в заблуждение, желая передать в пользование кооператива свои личные денежные средства и получать от кооператива доход в виде компенсации за пользование данными денежными средствами, вступали в состав пайщиков КПКГ "<данные изъяты>", платили взносы и заключали с кооперативом договоры о передаче личных сбережений, согласно которым передавали в кооператив денежные средства в определенной сумме на определенный срок, а КПКГ "<данные изъяты>" принимал указанные денежные средства, обязуясь использовать их для осуществления уставной деятельности, и возвратить сумму внесенного сбережения по окончании действия договора, а также уплатить компенсацию за использование суммы внесенного сбережения.
Для придания деятельности кооператива видимости надежности, серьезности и долговечности, неосведомленные сотрудинки кооператива, выполняя указания Чижова С.В., после внесения гражданими денег выдавали квитанции к приходным кассовым ордерам на сумму вклада и книжку пайщика, в которой отражали поступление денежных средств, впоследствии – и иные финансовые операции. В дальнейшем (до и после истечения срока договора) работники кооператива, исполняя указания Чижова С.В., убеждали пайщиков воздержаться от получения переданных кооперативу личных сбережений и начисленных компенсаций, а заключать новые договоры о передаче личных сбережений на сумму ранее внесенных денежных средств и начисленной компенсации. При согласии пайщика, работники составляли расходные и приходные кассовые ордера, вносили соответствующие записи в книжку пайщика, но в действительности наличные денежные средства из кассы кооператива не выдавались и не поступали от пайщиков. Также для создания видимости исполнения взятых на себя обязательств работники кооператива по указанию Чижова С.В. производили выплаты компенсаций и вкладов за счет средств, внесенных в кассу последующими пайщиками.
Полученные от пайщиков денежные средства помещались в металлический ящик в офисе кооператива, откуда Чижов С.В. ежедневно их забирал, таким образом похищал денежные средства и обращал в свою пользу. По указанию Чижова С.В. неосведомленные сотрудники оформляли расходные кассовые ордера о выдаче денег в подотчет и проводили фиктивные бухгалтерские операции по возврату денег в кассу кооператива, по выдаче займов лицам, круг которых определял Чижов С.В., и возврату займов в кассу. С целью сокрытия своих действий Чижов С.В. создал и поддерживал отсутствие строгого учета и контроля заключаемых договоров, отсутствие сплошного, непрерывного, документального и взаимосвязанного отражения всех финансовых операций в бухгалтерском учете, не оборудовал помещение кассы и ведение кассовой книги.
Преследуя корыстную цель завладения чужим имуществом и продолжая реализовывать преступный умысел, Чижов С.В., действуя вышеуказанным способом, совершил хищение денежных средств пайщиков созданного им кредитного потребительского кооператива «<данные изъяты>» (КПК «<данные изъяты>»).
Кроме того, Чижов С.В. признан виновным в том, что в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ, используя свое служебное положение, путем обмана и злоупотреблением доверием, похитил денежные средства Ч.Т.А. в сумме 500.000 рублей, причинив ущерб в крупном размере.
При этом, как установлено в приговоре, Чижов С.В., являясь директором КПКГ «<данные изъяты>», не имея реальных намерений и фактической возможности продать принадлежащее кооперативу нежилое помещение по <адрес>, которое в силу договора от ДД.ММ.ГГ находилось в залоге у ООО КБ «БАНК» в целях обеспечения исполнения кредитного договора от ДД.ММ.ГГ, заключенного между Банком и кооперативом, и на которое в рамках исполнительного производства (в отношении должника КПКГ «<данные изъяты>») судебным приставом ДД.ММ.ГГ вынесено постановление о запрете производить регистрационные действия, связанные с его отчуждением (запрет зарегистрирован ДД.ММ.ГГ), решил похитить путем обмана денежные средства потенциального покупателя под видом сделки купли-продажи указанного помещения.
Осуществляя задуманное, в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ обратился в ООО Компанию «М.», работники которой подыскали Ч.Т.А. в качестве покупателя на указанный объект недвижимости. Чижов С.В. сообщил Ч.Т.А., что помещение является собственностью КПКГ «<данные изъяты>» и находится в залоге у Банка, однако умышленно скрыл информацию о наложенном запрете в рамках исполнительного производства на совершение регистрационных действий в отношении этого помещения, убедил оформить предварительный договор купли-продажи помещения и передать задаток в сумме 500.000 рублей. Ч.Т.А., не подозревая об истинных намерениях Чижова С.В., заключила с ним договор от ДД.ММ.ГГ, в рамках которого ДД.ММ.ГГ и ДД.ММ.ГГ передала Чижову С.В. денежные средства 200 тысяч рублей и 300 тысяч рублей соответственно. По условиям данного договора Ч.Т.А. обязалась также внести ДД.ММ.ГГ в ООО КБ «БАНК» оставшуюся сумму денег (3.200.000 рублей) для снятия обременения в счет оплаты стоимости помещения при подписании основного договора купли-продажи.
ДД.ММ.ГГ Чижов С.В. убедил Ч.Т.А. заключить дополнительное соглашение, в рамках которого в срок до ДД.ММ.ГГ взял обязательство устранить все обременения и препятствия для отчуждения помещения, не позднее ДД.ММ.ГГ заключить основной договор купли-продажи и передать документы на государственную регистрацию.
ДД.ММ.ГГ на основании постановления судебного пристава был снят запрет на регистрационные действия, связанные в отчуждением помещения. Однако Чижов С.В. не исполнил свои обязательства перед Ч.Т.А., данные при заключении договора от ДД.ММ.ГГ и дополнительного соглашения от ДД.ММ.ГГ, а полученными денежными средствами в сумме 500 тысяч рублей распорядился по своему усмотрению.
Преступления Чижовым С.В. совершены при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В судебном заседании осужденный Чижов С.В. свою вину не признал.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Сербова Е.Н. просит приговор отменить. Указывает, что суд назначив осужденному дополнительное наказание в виде штрафа, не привел мотивов такого решения; размер штрафа, назначенный приговором по ч.3 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ), превышает максимальный размер, предусмотренный санкцией указанной статьи уголовного закона. Кроме того, указав в описательно-мотивировочной части приговора об исключении из обвинения квалифицирующий признак «причинение значительного ущерба гражданину», суд при квалификации действий виновного по ч.3 ст.159 УК РФ указал на наличие этого признака, чем допустил противоречия. Просит постановить новый приговор, в котором исключить из квалификации действий Чижова С.В. по ч.3 ст.159 УК РФ квалифицирующий признак «причинение значительного ущерба гражданину»; мотивировать назначение дополнительного наказания в виде штрафа указанием на совершение корыстных преступлений, направленных на хищение имущества в крупном и особо крупном размере; по ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ) назначить наказание в виде 8 лет 10 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 950.000 рублей; по ч.3 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ) назначить наказание в виде 5 лет лишения свободы со штрафом в размере 10.000 рублей; на основании ч.3 ст.69 УК РФ окончательно назначить 11 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 990.000 рублей.
В апелляционной жалобе потерпевшая Б.С.А. просит приговор изменить, удовлетворить ее исковые требования и взыскать с осужденного 84.361 рубль 70 копеек. При этом в счет возмещения причиненного ей и другим потерпевшим материального ущерба полагает необходимым обратить взыскание за счет продажи арестованного здания, собственником которого является С.С.А.
В апелляционной жалобе (названа как возражения на жалобу адвоката Барсукова В.А.) потерпевший К.А.П. выражает несогласие с приговором и указывает, что суд фактически не исследовал обстоятельства, связанные с хищением денег заемщиков, не принял мер по восстановлению прав потерпевших в части возмещения причиненного материального ущерба. Просит вернуть дело в Железнодорожный районный суд г.Барнаула с целью уточнения всех пострадавших и привлечения к ответственности других членов организованной преступной группы, совершивших совместно с Чижовым С.В. хищение денежных средств вкладчиков. Также ставит вопрос о принятии судом решения по искам потерпевших.
В апелляционной жалобе потерпевший Ш.В.А. ставит вопрос об изменении приговора.
По мнению автора, в описательно-мотивировочной части приговора не в полном объеме изложены действия осужденного, образующие объективную сторону преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, а именно: не отражены конкретные объекты недвижимости, возведенные за счет средств пайщиков, оформленные на подставных лиц и отчужденные в результате преступных действий Чижова С.В. (жилой дом по адресу: <адрес>, свидетель Е.Д.С.; коттедж по <адрес>, свидетели Т.И.А., С.С.В.; жилые дома по <адрес> и <адрес>, свидетель Ч.В.В.; жилой дом по <адрес>, свидетель В.Н.М.; жилой дом по <адрес>, свидетель Ч.Р.С.; жилой дом по <адрес>, свидетель Р.Н.М.; а также садовый участок *** в садоводстве «<данные изъяты>» в <адрес>, свидетели Я.Е.П., Т.Г.М.). Кроме того, в приговоре не отражено, что за счет средств пайщиков осужденный построил квартиру по <адрес>, которую подарил Ч.С.С., тем самым утаил данное имущество от обращения взыскания. Просит уточнить приговор указанием, что эти объекты получены и реализованы в результате преступных действий Чижова С.В. Отмечает, что регистрационные дела на эти объекты не указаны в приговоре в качестве вещественных доказательств. Просит добавить регистрационные дела на указанные объекты недвижимости в качестве вещественных доказательств.
Как указано в жалобе, суд необоснованно оставил без удовлетворения ходатайство о возобновлении судебного следствия, заявленное им в реплике 22 декабря 2017 года, с целью рассмотрения гражданского иска от 15 декабря 2017 года и принятия обеспечительных мер в виде наложения ареста на указанные объекты недвижимости. При этом обращает внимание, что суд существенно нарушил права всех потерпевших (гражданских истцов), отказав в рассмотрении гражданских исков, в приговоре не приведено конкретных мотивов, по которым суд счел невозможным принятие решения по заявленным искам. Суд не обеспечил принудительный привод в судебное заседание свидетелей С.Н.Е. и С.С.А., о чем он (Ш.В.А.) неоднократно ходатайствовал, хотя данные лица имеют непосредственное отношение к объектам недвижимости и могли сообщить о преступных действиях осужденного по строительству и отчуждению объектов. Просит рассмотреть гражданские иски (его и других потерпевших) по существу на основе имеющихся в деле материалов и в качестве обеспечительной меры наложить арест на указанные выше объекты недвижимости.
Автор оспаривает выводы суда о совершении Чижовым С.В. преступления «в одиночку». Просит исключить из приговора соответствующее суждение и вынести частное определение, в котором обратить внимание правоохранительных органов на противоправную деятельность конкретных лиц (сотрудники кооперативов, риэлтор, знакомые и родственники осужденного). Суд первой инстанции аналогичное ходатайство не удовлетворил.
Автор выражает несогласие с приговором и по вопросу разрешения судьбы вещественных доказательств, в частности кассовых книг КПКГ и КПК «<данные изъяты>», иных первичных кассовых документов, хранящихся в комнате вещественных доказательств следственного органа. Просит исключить указание суда об уничтожении этих доказательств и обеспечить их хранение до полного восстановления прав потерпевших.
В отзывах на апелляционную жалобу Ш.В.А. потерпевшие Т.В.Д. и Г.Н.В. полностью поддерживают доводы жалобы; потерпевший С.С.Т. в отзыве (названы как возражения), соглашаясь с жалобой, ставит вопрос о рассмотрении в судебном заседании апелляционной инстанции искового заявления, поданного им 14 декабря 2017 года; потерпевший С.С.Н. в отзыве (названы как возражения) поддерживает доводы в части необходимости указания в приговоре объектов недвижимости, даче правовой оценке действиям членов правления кооператива, сыновьям осужденного, собственнику арестованного дома С.С.А., а также о хранении вещественных доказательств до полного восстановления прав потерпевших.
В апелляционной жалобе осужденный Чижов С.В. находит приговор суда незаконным, необоснованным и несправедливым. Ссылается на обвинительный уклон председательствующего судьи при рассмотрении уголовного дела, нарушение порядка со стороны инициативной группы потерпевших в ходе судебного разбирательства. По мнению автора, суд не принял во внимание доводы стороны защиты, пояснения многих потерпевших и свидетелей. Настаивает на своей невиновности. При этом указывает, что П.Н.М. и «окружение» последней выкупили на торгах в июне 2015 года активы кооператива в сумме 35 миллионов рублей, при этом 200 пайщиков остались без личных сбережений. Отмечает, что его признали виновным в хищении 30,5 миллионов рублей, однако, Арбитражным судом Алтайского края сумма конкурсной массы КПКГ «<данные изъяты>» установлена в 43 миллиона рублей. Просит смягчить наказание, применив ст.ст.64,73 УК РФ.
В дополнительной апелляционной жалобе, датированной 17 апреля 2018 года, осужденный Чижов С.В. просит прекратить в отношении него уголовное преследование. Ссылаясь на показания свидетелей В.Н.М., Р.Н.М., Т.В.В., Л.В.В., Т.Г.М., Н.Г.Н., Р.Н.И., П.Л.А., И.Т.Н.Г.В.А. в судебном заседании, дает им свою оценку и указывает, что кооператив «<данные изъяты>» создан другим лицом в 2000 году, а не им (Чижовым С.В.), и не ДД.ММ.ГГ, как установлено в приговоре; все свидетели являлись либо штатными сотрудниками кооператива, либо работали в выборных органах кооператива, либо пользовались услугами кооператива; показания свидетелей и некоторых потерпевших опровергают выводы суда о внесении им (Чижовым С.В.) ложных сведений в учредительные документы.
Обращает внимание, что конкурсный управляющий вернула потерпевшим 8 % личных сбережений (примерно 3,5 миллионов рублей), хранящихся в КПКГ «<данные изъяты>»; через службу судебных приставов из кассы и с расчетного счета КПКГ «<данные изъяты>» более 30 человек получили около 400 тысяч рублей. Однако суд не учел эти обстоятельства при рассмотрении исковых требований.
В дополнительной апелляционной жалобе, датированной 23 апреля 2018 года, осужденный Чижов С.В. оспаривает выводы суда о том, что он (Чижов С.В.) якобы формально создал органы правления кооператива. При этом ссылается на показания К.Е.Г., Р.Н.М., Б.Л.Н., Т.И.А., В.Н.М., письменные доказательства, касающиеся создания и деятельности кооперативов. Обращает внимание, что штатные сотрудники кооператива работали по трудовым договорам от 4-х до 6-ти лет, получали заработную плату, согласно смете, которую, как и отчеты выборных органов, утверждало общее собрание пайщиков, проводились заседания правления кооперативов, работал комитет по займам, о чем в материалах дела имеются соответствующие протоколы. Однако суд этим доказательствам надлежащей оценки не дал.
В дополнительной апелляционной жалобе, датированной 27 апреля 2018 года, осужденный Чижов С.В. указывает, что суд не дал надлежащую оценку показаниям потерпевших Г.В.К., О.И.Ф., Ф.В.А., С.В.У., К.И.Ф. в судебном заседании о том, что они не имеют к Чижову С.В. претензий. Суд не исключил из объема заявленных к нему исковых претензий сумму ущерба, причиненного этим потерпевшим. Полагает, что суду надлежало исключить указанных лиц и из числа потерпевших по делу.
При этом обращает внимание, что показания потерпевших в протоколе судебного заседания были искажены. И только после подачи им замечаний на протокол, председательствующий удостоверил их правильность в части изложения показаний Ф.В.А. (Чижов С.В. с ним рассчитался, от иска отказался), а также в части изложения показания О.И.Ф. об отсутствии претензий к Чижову С.В. и вынужденном характере показаний на стадии предварительного расследования.
Оспаривает выводы председательствующего в части рассмотрения замечаний на изложение в протоколе показаний К.И.Ф. и С.В.У.; настаивает, что в судебном заседании потерпевшие заявили об отказе от исков и отсутствии претензий к Чижову С.В.
Далее автор указывает фамилии потерпевших (всего 38 граждан), с которыми он лично договоры «передачи личных сбережений» не заключал и не подписывал. В связи с чем договоры и иски этих лиц подлежат исключению из объема предъявленных к нему исковых требований, а эти лица не могут являться потерпевшими по делу. При этом указывает, что суд неверно оценил показания работников бухгалтерии, которые поясняли, что без одобрения директора не могли производиться займы; по договорам «передачи личных сбережений» вопросы в судебном заседании не выяснялись.
В дополнительной апелляционной жалобе, датированной 3 мая 2018 года, Чижов С.В., ссылаясь на ст.83 УК РФ, просит исключить из объема обвинения 134 потерпевших-пайщиков кооператива (фамилии указаны в жалобе), в отношении которых истекли сроки давности, соответственно уменьшить сумму иска на 18.548.118 рублей.
В дополнительной апелляционной жалобе, датированной 7 мая 2018 года, Чижов С.В. обращает внимание, что часть потерпевших (П.В.И., Д.В.Г., О.И.Ф. и др.) в судебном заседании заявили, что подписали протоколы допросов, хотя были не согласны с текстом, составленным следователем. Ссылаясь на заключение эксперта № 18-11-11-06 от 29.12.2011, показания эксперта А.П.Т., указывает, что судом неправильно установлены суммы причиненного ущерба конкретным потерпевшим (не учтены внесенные «живые деньги» и начисленные проценты на сбережения), о чем также пояснили потерпевшие К.Т.Г., Э.Е.Г. При этом указывает 58 потерпевших, которым фактически ущерб не причинен, что установлено заключением эксперта. Просит исключить этих лиц из списка потерпевших и уменьшить размер ущерба на 3.456.400 рублей.
В дополнительной апелляционной жалобе, датированной 14 мая 2018 года, Чижов С.В., ссылаясь на решения Арбитражного суда, настаивает, что хищения не совершал, ущерб пайщикам причинен вследствие действий конкурсного управляющего и ряда пайщиков. Как указано в жалобе, судом не приняты во внимание доводы стороны защиты о наличии невостребованных займов у должников КПКГ «<данные изъяты>» (более 41 млн.рублей) и КПК «<данные изъяты>» (более 5 млн. рублей), не учтено наличие исполнительных документов на сумму более 12 млн. рублей. Отмечает, что судом не были иследованы и не учтены показания 158 пайщиков КПКГ «<данные изъяты>», которые в 2009-2010 годах в кассе кооператива получили все свои сбережения на сумму более 9 миллионов рублей и начисленные проценты около полутора миллионов рублей; до банкротства 185 потерпевших получили из кассы кооператива 11.125.246 рублей, за год до банкротства 30 потерпевших получили больше 300 тысяч рублей. Указывает, что за период банкротства потерпевшим выплачено около 3.700.000 рублей, однако эта сумма не исключена из исковых требований. В связи с тем, что потерпевшие Г.В.К., О.И.Ф., Ф.В.А.., С.В.У., К.И.Ф. заявили об отсутствии претензий, просит уменьшить размер предъявленных к нему исковых требований на 481.856 рублей. Также ставит вопрос об уменьшении размера исковых требований еще на сумму 4.630.000 рублей (36 потерпевших, с которыми он договоры не подписывал). Указывает, что часть потерпевших до банкротства по договорам перевода долга, личными поручениями переуступили свои сбережения заемщикам, заявили следователю об отсутствии к нему (Чижову С.В.) претензий. Просит исключить из числа потерпевших Р.Б.И., Б.М.Е., К.З.И., К.Е.А., К.А.П., К.Л.К. и уменьшить размер иска на 1.959.127 рублей.
В дополнительной апелляционной жалобе, датированной 17 мая 2018 года, Чижов С.В. раскрывает содержание исследованных доказательств по эпизоду в отношении Ч.Т.А., дает этим доказательствам свою оценку. Настаивает, что не был осведомлен о наложенном судебным приставом запрете совершать регистрационные действия с помещением офиса кооператива по <адрес>. Утверждает, что Ч.Т.А. сама отказалась от сделки и потребовала вернуть задаток. Просит прекратить уголовное преследование по ч.3 ст.159 УК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
В апелляционной жалобе адвокат Барсуков В.А. просит приговор отменить, уголовное дело в отношении Чижова С.В. прекратить в связи с непричастностью к преступлениям.
Автор анализирует исследованные доказательства, дет им свою оценку. При этом указывает, что хищения как такового в КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>» не было, поскольку сумма выданных Чижовым С.В. займов (34.621.409 рублей) соответствует дебиторской задолженности заемщиков перед кооперативами (35.657.241 рубль), которую конкурсный управляющий, не имея соответствующий полномочий, продала с торгов вместо распределения среди потерпевших-пайщиков. Не доказан и механизм хищения денежных средств, поскольку позиция обвинения о выполнении фиктивных бухгалтерских операций опровергнута заключением эксперта № 6819 от 24.12.2012, данными кассовых книг, авансовыми отчетами и другими документами.
В дополнительной жалобе адвокат Барсуков ВА. ссылается на обвинительный уклон суда, оказание давления на подсудимого, необъективность судебного разбирательства. Обращает внимание, что суд вышел за пределы санкции ч.3 ст.159 УК РФ при назначении дополнительного наказания в виде штрафа, не привел в приговоре мотивов назначения дополнительного наказания, допустил противоречия в приговоре в части наличия (отсутствия) квалифицирующего признака «причинения значительного ущерба гражданину».
Настаивает, что механизм хищения денежных средств не доказан. При этом ссылается на отсутствие доказательств, подтверждающих выводы суда о внесении Чижовым С.В. заведомо ложных сведений в учредительные документы и получении тотального контроля над деятельностью кооператива. Обращает внимание, что указанный в приговоре способ завладения денежными средствами (забирал из ящика денежные средства, полученные работниками кооператива в течение дня от пайщиков, прикрывая эти действия оформлением фиктивных бухгалтерских операций, в том числе в части возврата денег в кассу, выдачи займов), полностью опровергается заключением эксперта № 6819 от 24 декабря 2012 года. Ссылается также на недоказанность выводов суда о фиктивности бухгалтерских операций по возврату денежных средств. Отмечает, что показания свидетеля А.Н.В. не содержат сведений о фиктивности документов. По мнению автора, суд неправильно оценил доказательства, в том числе заключения бухгалтерских экспертиз, по вопросу финансового состояния кооперативов, показания Чижова С.В. по предъявленному обвинению и другие исследованные доказательства, совокупность которых свидетельствует об отсутствии признаков хищения, а также неустановлении размера причиненного вреда.
Полагает, что суду надлежало оценить действия Чижова С.В. на предмет наличия состава преступления, предусмотренного ст.165 УК РФ, о чем ставила вопрос сторона защиты.
Автор ссылается на судебные акты Арбитражного суда и указывает о наличии в кооперативе имущества в сумме 43.039.000 рублей, из которых конкурсным управляющим израсходовано на цели банкротства 8.817.739,86 рублей, дебиторская задолженность (займы) в сумме 34.621.409 рублей взыскана с должников, но не распределена в ходе конкурсного управления, а передана третьим лицам. По мнению автора, судебные акты арбитражного суда опровергают выводы обвинительного приговора о хищении Чижовым С.В. в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ денежных средств на сумму 30.549.792,55 рублей. Настаивает, что в кооперативах имел место вывод активов вследствие неправомерных действий конкурсного управляющего и ряда пайщиков, одна из которых П.Н.М. Ссылается, что ряд потерпевших (С.) пытаются взыскать с Чижова С.В. ущерб повторно.
Как указано в жалобе, суд неправильно применил уголовный закон, включив в размер ущерба, причиненного потерпевшим, не только стоимость изъятого имущества, но и иные убытки. Отмечает, что в экспертных заключениях по делу сумма ущерба определялась на основании договоров личных сбережений, без учета первичных бухгалтерских документов, что недопустимо. При этом считает убедительными показания Чижова С.В., который на основании приходных и расходных кассовых ордеров обосновал, что по большинству потерпевших сумма внесенных денег, менее полученных в качестве процентов, что исключает преступность деяния. Также отмечает «завышение» размера причиненного ущерба вследствие того, что ряд экспертов не использовали первичные кассовые документы. При этом автор сопоставляет установленный приговором размер ущерба в отношении конкретных потерпевших и установленные стороной защиты на основании собственной оценки доказательств обстоятельства, которым суд не дал надлежащей оценки.
Автор раскрывает содержание положенных в основу приговора заключений эксперта № 3863 от 27.07.2011, № 82Б-12-07-04 от 14.07.2012, № 5458 от 06.09.2012, указывает о процессуальной непригодности этих заключений, отмечает, что они проведены без первичных бухгалтерских документов; оспаривает компетентность эксперта Б.А.Г. и ссылается на незаконность проведенной экспертизы (№ 82Б-12-07-04 от 14.07.2012). При этом обращает внимание, что суд не дал надлежащую оценку заключению эксперта № 18-11-11-06 от 26.12.2011 и показаниям эксперта А.П.Т. в судебном заседании. Подчеркивает, что экспертами оценивалась финансово-хозяйственная деятельность кооператива в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ, в том время как Чижову С.В. инкриминируется период с ДД.ММ.ГГ. Кроме того, перед экспертами не ставился вопрос о дебиторской задолженности, хотя это необходимо для выяснения вопроса о виновности Чижова С.В. Ссылается на неполноту поставленных перед экспертами вопросов. Обращает внимание, что сторона защиты ходатайствовала о проведении дополнительной судебно-бухгалтерской экспертизы, однако суд необоснованно отказал в этом ходатайстве.
Указывает, что ни следствием, ни судом, не установлен момент окончания преступления. При этом полагает об истечении срока привлечения Чижова С.В. к уголовной ответственности, поскольку приговором установлено, что потерпевшие-пайщики вкладывали свои сбережения в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ.
Автор усматривает нарушение судом требований ст.252 УПК РФ, поскольку «махинации с недвижимостью» в вину Чижову С.В. не вменялись.
Автор анализирует исследованные доказательства по эпизоду мошенничества в отношении Ч.Т.А. и указывает, что на момент получения задатка Чижов С.В. не знал о наложении ареста на нежилое помещение, что исключает умысел на совершение мошенничества.
Обращает внимание на чрезмерную суровость назначенного наказания. При этом ссылается на положительные характеристики Чижова С.В., наличие многочисленных наград, состояние здоровья.
В возражениях на жалобы осужденного Чижова С.В. и адвоката Барсукова В.А. потерпевшие Ш.В.А., С.С.Т., С.С.Н., Т.В.Д., Г.Н.В., У.В.А., О.А.М., З.В.Ф., Б.В.В., П.В.И., Ф.А.К. просят оставить доводы жалоб без удовлетворения. При этом Ш.В.А. и С.С.Т. отмечают, что исследованными доказательствами достоверно установлены и факт хищения денежных средств, и механизм совершения преступления, и виновность осужденного. С.С.Н. указывает на правильность квалификации действий Чижова С.В. и справедливость назначенного наказания. Г.Н.В. обращает внимание, что сторона защиты анализирует период банкротства кооперативов, в то время, как хищение денежных средств осужденный совершил задолго до объявленного банкротства, настаивает на лишении осужденного воинского звания. Т.В.Д. ссылается, что деньги из кооперативов «выводились» на строительство домов, которые продавались через подставных лиц, а деньги в кассу не вносились; У.В.А. подчеркивает, что причиненный материальный ущерб не возмещен; О.А.М. ссылается на достаточность доказательств виновности осужденного и отсутствие необходимости в проведении дополнительных бухгалтерских экспертиз; З.В.Ф. настаивает о причинении ущерба в результате преступных действий Чижова С.В.; Б.В.В., П.В.И. и Ф.А.К. отмечают неправильный «подсчет» стороной защиты размера причиненного ущерба;
Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб и представления, поступивших возражений, суд апелляционной инстанции принимает следующее решение.
В соответствии со ст.297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.
Суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что указанные требования закона судом первой инстанции в части осуждения Чижова С.В. по ч.3 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ), не выполнены.
Так, согласно приговору, признавая Чижова С.В. виновным в хищении путем обмана и злоупотребления доверием денежных средств Ч.Т.А., суд исходил из того, что Чижов С.В. не имея реальных намерений и фактической возможности продать принадлежащее кооперативу нежилое помещение в силу запрета в рамках исполнительного производства на совершение регистрационных действий в отношении этого помещения, скрыл указанную информацию от Ч.Т.А., тем самым обманув потерпевшую; убедил, злоупотребляя доверием, оформить предварительный договор купли-продажи помещения и передать ему задаток в сумме 500.000 рублей, а затем - оформить дополнительное соглашение; однако свои обязательства не выполнил, а денежными средствами распорядился по своему усмотрению.
В суде первой инстанции Чижов С.В. виновным себя по ч.3 ст.159 УК РФ не признал и пояснил, что никакого обмана, связанного с продажей помещения офиса кооператива, с его стороны не было, сделка купли-продажи между ним и Ч.Т.А. не состоялась по причинам от него независящим.
Однако суд отверг показания Чижова С.В. и в обоснование его виновности сослался на следующие доказательства:
показания потерпевшей Ч.Т.А. о том, что она хотела приобрести принадлежащее кооперативу нежилое помещение по <адрес>, которое находилось в залоге у Банка и которое продавал Чижов С.В. посредством услуг риэлтора, договорились о сумме сделки, размере задатка в 500.000 рублей, порядке его внесения в рамках заключенного предварительного договора купли-продажи; денежные средства были переданы Чижову С.В. в оговоренные сроки, но в ДД.ММ.ГГ сделка не состоялась в связи с наложением на помещение обременений, о каких конктретно, Чижов С.В. не сообщил, но заверил, что устранит препятствия до ДД.ММ.ГГ, оформили дополнительное соглашение, но сделка так и не состоялась, Чижов С.В. уклонялся от общения, поэтому обратилась в суд за взысканием суммы задатка.
показания свидетелей Ч.Д.Г. и М.Л.А., которые подтвердили показания потерпевшей об обстоятельствах продажи помещения Чижовым С.В.; свидетель М.Л.А. (сотрудник компании ООО «М.») дополнительно пояснила, что о наложенном запрете на совершение регистрационных действий на продаваемое нежилое помещение Чижов С.В. не пояснял ни ей, ни Ч.Т.А.; о данном запрете она узнала самостоятельно после ДД.ММ.ГГ; на ее вопрос, по какой причине Чижов С.В. скрыл этот факт, тот ответил, что в ее услугах не нуждается, а его юрист доведет сделку с Ч.Т.А. до конца;
показания свидетелей К.Т.Е. (А.Т.Е.), Е.Д.С., С.С.Н. о том, что Чижов С.В. в ДД.ММ.ГГ достоверно знал о наложенном на нежилое помещение кооператива запрете на совершение регистрационных действий; свидетель К.Т.Е. (А.Т.Е.) также пояснила, что в рамках исполнительного производства о взыскании с КПКГ «<данные изъяты>» задолженности в пользу физических лиц, ДД.ММ.ГГ вынесла постановление о запрете регистрационных действий на помещение офиса кооператива по <адрес>, постановление направила в Росреестр для регистрации, в КПКГ «<данные изъяты>» и Чижову С.В. для уведомления; Чижов С.В. приходил к ней, высказывал возмущения в связи с наложением такого запрета, лично и совместно с юристом кооператива Е.С.Д. были ознакомлены с материалами исполнительного производства;
письменные доказательства:
документы, относящиеся к продаже нежилого помещения - предварительный договор купли-продажи от ДД.ММ.ГГ, расписки Чижова С.В. от ДД.ММ.ГГ и от ДД.ММ.ГГ; дополнительное соглашение от ДД.ММ.ГГ о внесении изменений в предварительный договор купли-продажи; квитанция к приходному кассовому ордеру *** от ДД.ММ.ГГ;
сведения Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Алтайскому краю о регистрации ДД.ММ.ГГ ограничения в виде запрета регистрационных действий на основании постановления судебного пристава, о снятии ДД.ММ.ГГ такого ограничения;
копии материалов сводного исполнительного производства;
документы, подтверждающие полномочия Чижова С.В. как директора КПКГ «<данные изъяты>».
Однако, как показывает анализ материалов уголовного дела, положенные в основу обвинительного приговора доказательства, как каждое в отдельности, так и в своей совокупности, не свидетельствуют о виновности Чижова С.В. в совершении им преступления, предусмотренного ч.3 ст.159 УК РФ.
Как видно из приговора, обосновывая отсутствие у Чижова С.В. реального намерения и фактической возможности продать Ч.Т.А. нежилое помещение, а также наличие с его стороны обмана и злоупотребления доверием, суд (в рамках предъявленного обвинения) исходил только из того, что Чижов С.В. в ДД.ММ.ГГ скрыл от Ч.Т.А. достоверно известные ему уже в ДД.ММ.ГГ сведения о запрете в рамках исполнительного производства на совершение регистрационных действий в отношении этого помещения.
Между тем, данное обстоятельство, само по себе, не доказывает наличие у Чижова С.В. обмана в намерении продать помещение и исполнить обязательства на момент заключения с Ч.Т.А. предварительного договора купли-продажи помещения и дополнительного соглашения к нему.
Детально проанализировав положенные в основу обвинения доказательства, следует признать, что ни одно из них не свидетельствуют о том, что Чижов С.В. действовал с целью хищения денежных средств Ч.Т.А., не имея намерений продать помещение.
Напротив, из исследованных судом доказательств видно, что Чижов С.В. совершал активные действия, направленные на продажу помещения офиса кооператива: обратился в ООО Компанию «М.» с просьбой подыскать покупателя, а в рамках производства у судебного пристава-исполнителя, как видно из показаний свидетеля К.Т.Е. и материалов сводного исполнительного производства, выражал недовольство действиями пристава по установлению ограничений на помещение, убеждал в незаконности наложения запрета, ссылаясь, что помещение находится в залоге у Банка, занимал активную позицию, направленную на снятие наложенного запрета.
Из показаний потерпевшей Ч.Т.А., осужденного Чижова С.В., а также иных лиц, допрошенных по данному факту, не следует, чтобы Чижов С.В. сообщил потерпевшей сведения относительно продаваемого помещения, которые не соответствуют действительности.
Напротив, бесспорно установлено, что на момент подписания предварительного договора от ДД.ММ.ГГЧ.Т.А. было известно, что помещение является собственностью КПКГ «<данные изъяты>», находится в залоге у банка, и Ч.Т.А. приняла такие условия, передала Чижову С.В. в качестве задатка двумя траншами деньги в сумме 500 тысяч рублей и обязалась внести ДД.ММ.ГГ в ООО КБ «БАНК» оставшуюся сумму денег (3.200.000 рублей) для снятия обременения в счет оплаты стоимости помещения при подписании основного договора купли-продажи. Более того, из показаний Ч.Т.А. видно, что ДД.ММ.ГГ Чижов С.В. сообщил ей о наличии обремения, препятствующего заключению сделки, заверил, что устранит препятствие до ДД.ММ.ГГ. Ч.Т.А. приняла и эти условия, заключив дополнительное соглашение. Из показаний свидетеля М.Л.А. следует, что и ей Чижов С.В. заявил о намерении довести сделку с Ч.Т.А. до конца. Из исследованных доказательств также видно, что запрет на регистрационные действия, связанные с отчуждением помещения, был снят ДД.ММ.ГГ, то есть в рамках сроков, предусмотренных дополнительным соглашением.
При таких обстоятельствах следует признать, что наличие и осведомленность Чижова С.В. по состоянию на ДД.ММ.ГГ (дата заключения предварительного договора купли-продажи) о запрете на совершение регистрационных действий в отношении помещения, на чем расставлены акценты в обвинении, не являлись основаниями, препятствующими продаже этого помещения в рамках сроков, предусмотренных договором купли-продажи, с учетом дополинтельного соглашения к нему. То обстоятельство, что впоследствии сделка между Чижовым С.В. и Ч.Т.А. не закончилась государственной регистрацией, само по себе не свидетельствует о мошеннических действиях Чижова С.В. в отношении Ч.Т.А.
Анализируя исследованные доказательства, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что возникшие между Чижовым С.В. и Ч.Т.А. взаимоотношения в связи с заключением предварительного договора купли-продажи помещения и дополнительного соглашения к нему, получением Чижовым С.В. денежных средств от Ч.Т.А. в качестве задатка и возвратом этих денеженых средств, подлежали урегулированию в порядке гражданского судопроизводства, что как усматривается из материалов дела, и имело место быть.
Никаких иных обстоятельств, свидетельствующих о преступных действиях Чижова С.В. относительно продажи помещения офиса кооператива, предъявленное ему обвинение не содержит.
С учетом изложенного, в соответствии с п.8 ч.1 ст.389.20 УПК РФ, суд апелляционной инстанции, соглашаясь с доводами жалоб стороны защиты, находит необходимым приговор в части осуждения Чижова С.В. по ч.3 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ) отменить и уголовное преследование в этой части прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления, признав за ним право на реабилитацию.
На основании ч.2 ст.306 УПК РФ в удовлетворении исковых требований Ч.Т.А. о взыскании в ее пользу с Чижова С.В. 500.000 рублей в счет возмещения материального ущерба следует отказать.
Между тем, выводы суда о виновности осужденного Чижова С.В. в совершении мошенничества в отношении пайщиков КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>» при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора, являются правильными, так как основаны на совокупности исследованных доказательств, содержание и анализ которых полно и правильно приведены в приговоре.
Доводы жалоб стороны защиты о невиновности Чижова С.В., об отсутствии хищения как такового, равно как и ссылки на искусственное создание доказательств обвинения, суд апелляционной инстанции находит необоснованными. Такая версия была предметом проверки в судебном заседании первой инстанции и не нашла своего подтверждения.
Суд, проанализировав показания осужденного, потерпевших, которыми признано 219 граждан, свидетелей: сотрудников КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>», других лиц, а также письменные доказательства: учредительные, бухгалтерские и иные документы о деятельности кооперативов, личные дела пайщиков, заключения экспертиз и другие доказательства, обоснованно пришел к выводу, что Чижов С.В., организовав деятельность кооперативов по принципу «финансовой пирамиды», похищал денежные средства граждан (пайщиков).
Так, на основании показаний потерпевших в судебном заседании (Ш.В.А., С.Н.С., Ж.Н.М., Г.И.Г., Б.Н.И. и др.) а также исследованных судом в порядке ст.281 УПК РФ (Г.А.М., Р.Б.И., Д.З.Т. и др.) суд установил, что о кооперативах и высоких процентных ставках по вкладам (до 35 %), что было намного больше, чем в коммерческих банках, они узнали из средств массовой информации или от знакомых. Многие поверили в надежность кооперативов, поскольку созданы «В поддержку Армии», руководителем являлся офицер, многие знали Чижова С.В. лично и доверяли ему. Потерпевшие, большая часть которых - пенсионеры, стали обращаться в КПКГ "<данные изъяты>", а позже в КПК «<данные изъяты>» с целью сохранить накопленные денежные средства и заработать на получении процентов. При обращении в кооперативы, сотрудники и Чижов С.В. лично гарантировали возвратность, стабильность и надежность вкладов; высокий процент по вкладам сотрудники объясняли тем, что кооператив под более высокий процент выдает займы. Потерпевшие вносили вступительный и паевой взносы, а также денежные средства во вклад с заключением договора о передаче личных сбережений пайщика, на руки каждому из потерпевших выдавалась книжка пайщика, квитанция к приходному кассовому ордеру. По истечении срока договора, работники кооператива, и Чижов С.В. лично, (показания потерпевшего Э.Е.Г. и др.) предлагали пайщикам его перезаключить, в том числе, путем перевода личных сбережений из КПКГ «<данные изъяты>» в КПК «<данные изъяты>», но суммы, указанные в кассовых ордерах, не выдавались и пайщиками в кассу не вносились. Многие потерпевшие также поясняли, что они вынужденно перезаключали договоры на новый срок, поскольку не могли получить внесенные ими денежные средства ввиду отсутствия таковых в кооперативах. Днежные средства пайщикам либо возвращались частично в виде компенсаций, либо не возвращались вообще, чем потерпевшим причинен ущерб в суммах, указанных в приговоре.
На основании показаний свидетелей Е.Д.С., А.Н.В., К.Е.Г., Ш.Н.Г., Т.И.А., Я.Е.П., Р.Н.М. и других работников КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>», судом установлены роль Чижова С.В. в деятельности кооперативов и порядок «построения работы» в кооперативах, в том числе, что Чижов С.В. единолично осуществлял руководство кооперативами, единолично разрабатывал и устанавливал программы и процентные ставки по вкладам и займам, единолично распоряжался денежными средствами, внесенными пайщиками в качестве вкладов в кооперативы, органы управления осуществляли деятельность формально.
Большинство свидетелей (А.Н.В., К.Е.Г., Т.И.А., Ш.Н.Г. и др.) также в своих показаниях указали на то, что прибыльной деятельность кооперативов не являлась и фактически сводилась к привлечению денежных средств граждан с обещаниями выплаты процентов под 16-35 % годовых; в страховых компаниях вклады пайщиков не страховались, резервный фонд создан формально; займы под более высокий процент, как было заявлено в рекламе, практически не выдавались; денежные средства, поступающие в кооперативы от пайщиков контролировал лично Чижов С.В.; денежные средства пайщиков КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>» находились в общей массе; Чижов С.В., чтобы не выдавать деньги вкладчикам по окончании срока договоров, давал указания подчиненным работникам убеждать пайщиков не получать компенсацию по вкладу, а заключать новые договоры о передаче личных сбережений на сумму ранее внесенных денежных средств и начисленной компенсации, при этом оформление производить только документально; без реального «движения денежных средств» оформлялись финансовые операции по «переоформлению» договоров вкладчиков КПКГ «<данные изъяты>» на КПК «<данные изъяты>», в том числе через заем (деньги с вклада или начисленной по вкладу компенсации в КПКГ «<данные изъяты>» списывались, а в кассу КПК «<данные изъяты>» реально не поступали); возвраты денежных средств пайщикам по истечении сроков заключенных договоров производились только по указанию Чижова С.В. за счет денежных средств поступающих от новых пайщиков и денежных средств, находившихся в подотчете у Чижова С.В., который ежедневно из кассы (металлический сейф) забирал поступившие от граждан денежные средства, что оформлялось фиктивными бухгалтерскими операциями.
Из показаний свидетелей А.Н.В., К.Е.Г., Е.Д.С., Ш.Н.Г., С.С.В. и др., также видно, что «задолженность» Чижова С.В. перед кооперативами по его указанию «списывалась» путем оформления займов на членов правления кооператива, его знакомых или детей; по кассовым документам оформлялся возврат подотчета, но деньги в кассу Чижовым С.В. не вносились, а на сумму якобы возвращенного подотчета оформлялась выдача займа из кассы кооперативов на третьих лиц, но деньги фактически не выдавались; в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ скопились многомиллионные суммы задолженности по займам, реальные деньги по которым из кассы КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>» получал только Чижов С.В., а «заемщики» (члены семьи Чижова С.В., члены правления кооперативов, С.С.В., Е.Д.С.) только формально подписывали документы.
Как справедливо отметил суд, показания указанных лиц свидетельствуют о том, что Чижов С.В. умышленно организовал и поддерживал отсутствие надлежащего отражения всех финансовых операций в бухгалтерском учете, не оборудовал помещение кассы и ведение кассовой книги, чем были созданы условия для хищения денежных средств граждан; деятельность Чижова С.В. как руководителя КПКГ "<данные изъяты>" и КПК «<данные изъяты> была направлена не на получение прибыли и осуществление выплат по договорам о передачи личных сбережений пайщиков, не на выплату процентов по указанным договорам, а была направлена на создание видимости "успешной" деятельности кооперативов для привлечения большого круга граждан с целью незаконного безвозмездного изъятия и обращения в свою пользу принадлежащих им денежных средств под видом легальных финансовых операций. Причем, указание Чижовым С.В. в документах о создании КПКГ «<данные изъяты>» в качестве учредителей лиц, не имеющих отношения к созданию и деятельности кооператива и не дававших своего согласия на внесение в списки учредителей, что установлено из показаний свидетелей Г.В.А., И.Т.Н., П.Л.А., М.А.Е., Р.Н.И., справедливо расценено судом, что деятельность кооператива изначально планировалась осужденным как незаконная.
Указанные обстоятельства объективно подтверждаются и исследованными в судебном заседании письменными доказательствами: сведениями о размещении КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>» рекламы в средствах массовой информации; документами о финансово-хозяйственной деятельности КПКГ "<данные изъяты>" и КПК «<данные изъяты>», договорами передачи личных сбережений, дополнительными соглашениями, приходными и расходными кассовыми ордерами, личными делами пайщиков, уставными и регистрационными документами, бухгалтерскими и налоговыми отчетами кооперативов, приказами и трудовыми договорами, подтверждающими полномочия Чижова С.В., заключениями экспертиз.
Доводы защиты о неправильной оценке доказательств являются необоснованными, поскольку правила оценки доказательств судом соблюдены, как того требует ст.88 УПК РФ. По делу отсутствуют объективные данные, которые бы давали основание предполагать, что уголовное дело сфабриковано, а доказательства могли быть сфальсифицированы. Все приведенные в приговоре доказательства получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и являются допустимыми и достаточными для признания осужденного виновными в совершении мошенничества.
Вопреки доводам стороны защиты, как видно из протокола судебного заседания, причины расхождений в показаниях отдельных потерпевших (Д.В.Г., К.Т.Г., Э.Е.Г., К.Е.А. и др.), свидетелей (Е.Д.С., А.Н.В., К.Е.Г., Т.И.А., Ш.Н.Г. и др.) судом выяснялись. Обстоятельств, свидетельствующих об искажении в протоколах допросов фактически данных показаний, судом первой инстанции не установлено. Не усматривает таких обстоятельств и суд апелляционной инстанции. Притом, указанные лица, как видно из протокола судебного заседания (с учетом рассмотренных председательствующим замечаний), подтвердили достоверность своих показаний, данных на стадии предварительного расследования.
Как видно из постановления от 28 марта 2018 года (л.д.132 т.128), председательствующим по делу судьей удостоверена правильность замечаний осужденного на протокол судебного заседания в части отказа потерпевших К.И.Ф. и С.В.У. от исков и пояснений об отсутствии претензий к Чижову С.В. Доводы жалобы осужденного о том, что судья отклонил эти замечания, являются необоснованными.
То обстоятельство, что отдельные потерпевшие (Г.В.К., Ф.В.А.., О.И.Ф., К.И.Ф., С.В.У.) заявили об отсутствии претензий к Чижову С.В., не является основанием для уменьшения объема обвинения, о чем ставит вопрос в жалобе осужденный. Притом, свои показания об обстоятельствах вступления в кооперативы, заключении договоров, оформлении вкладов и последующих финансовых операциях, а также о наличии у кооперативов неисполненных материальных обязательств и конкретные суммы задолженности на момент возбуждения уголовного дела, никто из потерпевших, в том числе О.И.Ф., не оспаривал.
Как видно из протокола судебного заседания (с учетом удостоверенных председательствующим судьей 20 апреля 2018 года замечаний потерпевшего С.С.Н.), 11 августа 2016 года в судебном заседании с согласия сторон были исследованы показания потерпевшего Р.В.С., данные на стадии предварительного расследования. Поэтому, вопреки доводам осужденного, показания Р.В.С. обоснованно положены в основу приговора.
Согласно протоколу судебного заседания (л.д.150 оборот т.123, замечания в этой части не принесены), судом исследовались доказательства, содержащиеся на л.д.49-62 в т.29 - показания потерпевшей Ш.В.А. и приложенные к протоколу допроса документы (книжка пайщика, квитанции, договоры), подтверждающие выводы суда об обстоятельствах хищения Чижовым С.В. денежных средств, принадлежащих Ш.В.А., размере ущерба. Притом, как следует из протокола судебного заседания, никаких возражений со стороны защиты в связи с исследованием этих доказательств, заявлено не было. Доводы осужденного и в этой части не могут быть признаны обоснованными.
Размер похищенных Чижовым С.В. денежных средств достоверно установлен судом на основании показаний потерпевших и свидетелей, не доверять которым оснований не имеется, письменных доказательств (книжки пайщиков, договоры, квитанции, иные первичные бухгалтерские документы, заключения проведенных по делу экспертиз).
Суд апелляционной инстанции отмечает, что вышеизложенными показаниями потерпевших и свидетелей (А.Н.В. и других работников бухгалтерии кооперативов) бесспорно установлено, что бухгалтерские операции по выдаче и поступлению денег из кассы и в кассу кооперативов в суммах, указанных в РКО и ПКО, проводились по указанию Чижова С.В. преимущественно без фактический передачи денег. Поэтому, вопреки жалобам, расходно-кассовые и приходно-кассовые ордера, как таковые, не отражают реальное (объективное) движение денежных средств в кооперативах, в связи с чем, не опровергают выводы суда о размере реально причиненного потерпевшим ущерба, вследствие совершенного осужденным хищения. Кассовые ордера, равно как и заключения экспертов, правильно оценивались судом в совокупности с другими доказательствами, что соответствует требованиям ст.88 УПК РФ.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции не может признать обоснованными доводы жалоб стороны защиты как об уменьшении суммы причиненного ущерба конкретным потерпевшим, так и об исключении из числа потерпевших 58 лиц вследствие отсутствия ущерба как такового.
Показания потерпевших Р.Б.И., Б.М.Е., К.З.И., К.Е.А., К.А.П., К.Л.К. об обстоятельствах оформления по просьбе Чижова С.В. договоров о переводе долга и поручений, не свидетельствуют о реальной переуступке вкладчиками своих личных сбережений «заемщикам» С.С.В. и Н.Р.С., как утверждает осужденный в жалобе. Напротив, показания потерпевших подтверждают выводы суда о формальном документообороте в кооперативах и наличии со стороны Чижова С.В. обмана с целью удержания денежных средств, принадлежащих вкладчикам. Притом, что и реальные займы С.С.В., как установлено судом, не выдавались.
О том, что первичная бухгалтерская документация не отражает реальное движение денеджных средств в кооперативах, в том числе и по займам, свидетельствуют показания свидетеля С.Г.В., которая утверждала, что ее муж М.П.Я. (умер 22.06.2010) не был пайщиком КПКГ «<данные изъяты>» и не нуждался в займах; заключение эксперта № 1782/487 от 03.04.2012, в соответствии с которым, рукописные записи в графе «получил», в расходном кассовом ордере *** от ДД.ММ.ГГ выполнены не М.П.Я.
Доводы осужденного о том, что он лично не заключал и не подписывал договоры передачи личных сбережий в отношении 38 потерпевших, не является основанием для уменьшения объема обвинения, поскольку на основании положенных в основу приговора доказательств судом бесспорно установлено, что такая деятельность в кооперативах осуществлялась исключительно в рамках указаний Чижова С.В.
Частичное погашение требований кредиторов в рамках дела о банкротстве КПКГ «<данные изъяты>», на чем акцентирует внимание сторона защиты, не влияет на выводы суда о размере похищенных Чижовым С.В. денежных средств граждан, установленных приговором.
Правильно в приговоре судом дана оценка и тому факту, что по части договоров вкладчикам были возвращены вложенные ими денежные средства вместе с процентами, а также выдавались и реальные займы. Вопреки жалобам стороны защиты, указанные обстоятельства свидетельствует лишь о том, что осужденный таким образом (как лично, так и посредством неосведомленных сотрудников) пытался убедить вкладчиков в добросовестности исполнения обязательств, создать видимость финансовой стабильности кооперативов, чем вводил потерпевших в заблуждение относительно фактической деятельности КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>», имущественного положения кооперативов, а также своих истинных намерений, направленных на хищение денежных средств граждан.
Наличие в кооперативах штатных сотрудников, которые получали заработную плату, выборных органов, проведение общих собраний и заседаний правления, осуществление определенной деятельности, на что обращает внимание в жалобе осужденный, не противоречит выводам суда. Напротив, разработанный Чижовым С.В. план хищения денежных средств граждан был неразрывно связан с созданием, регистрацией и продолжительной деятельностью кредитно-потребительских кооперативов, с привлечением неосведомленных (как установлено следствием) лиц (сотрудников), и этот план был им реализован.
В обоснование вины осужденного суд правильно сослался также на заключения проведенных по делу экспертиз № 3863 от 27.07.2011, № 18-11-11-06 от 26.12.2011, № 5458 от 06.09.2012, № 6819 от 24.12.2012, № 82Б-12-11-06 от 18.11.2012, № 82Б-12-07-04 от 14.07.2012, № 7578 от 29.12.2012, № 7683 от 29.12.2012, № 7682 от 29.12.2012, которые наряду с показаниями экспертов Б.А.Г. и А.П.Т., оценивал в совокупности с другими доказательствами, что соответствует требованиям ст.88 УПК РФ.
Оснований для признания экспертных заключений недопустимыми доказательствами, о чем ставит вопрос в жалобе адвокат Барсуков В.А., суд апелляционной инстанции не усматривает. Все экспертизы назначены и проведены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, содержат ответы на все поставленные вопросы, выводы специалистов мотивированы, противоречий не содержат, в распоряжение экспертов были представлены необходимые документы. Компетентность и квалификация экспертов, в том числе и Б.А.Г., вопреки жалобе адвоката, сомнений не вызывает.
То обстоятельство, что предметом экспертного исследования не являлся вопрос о дебиторской задолженности кооперативов, не исследовался вопрос о финансовом положении в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ, вопреки жалобе адвоката, не ставит под сомнение выводы суда о виновности Чижова С.В.
Притом, выводы суда о том, что деятельность КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>» была организована осужденным по принципу «финансовой пирамиды», об отсутствии у Чижова С.В. реальной возможности исполнить все договорные обязательства, основаны не только исходя из оценки экспертами финансового состоянии кооперативов, но с учетом всей совокупности исследованных доказательств. Кроме того, судом достоверно установлено, что в деятельности кооперативов по указанию Чижова С.В. нарушались положения по бухгалтерскому учету, первичные документы не содержат достоверные сведения о финансовом состоянии и активах КПКГ "<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>».
Вопреки доводам стороны защиты, суд, как того требует закон, описал преступные действия Чижова С.В., в том числе способ хищения денежных средств, привел доказательства в подтверждение своих выводов. Оснований подвергать сомнению достоверность этих доказательств, в полной мере изобличающих осужденного в совершении указанного в приговоре преступления (ч.4 ст.159 УК РФ в ред.ФЗ от 07.03.2011), суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, не усматривает.
Установленные судом фактические обстоятельства указывают на то, что денежные средства, поступающие в кооперативы на протяжении всего периода их деятельности, по указанию Чижова С.В. помещались в сейф, откуда осужденный их ежедневно забирал и распоряжался по своему усмотрению и исключительно в личных целях. При этом умышленно, используя свое служебное положение, под видом якобы законной деятельности КПКГ "<данные изъяты>" и КПК «<данные изъяты>», действовал по принципу "финансовой пирамиды", где обещается высокая доходность, которую невозможно поддерживать, а погашение обязательств перед всеми участниками становится заведомо невыполнимо.
Действия Чижова С.В. носили систематический характер, охватывались единым умыслом и были направлены на хищение денежных средств неопределенного круга лиц. Чижовым С.В. совершено единое продолжаемое преступление, которое окончено в 2011 году. Поэтому суд апелляционной инстанции, учитывая положения п. «в» ч.1 ст.78 УК РФ, не может согласиться с доводами жалоб стороны защиты об истечении срока привлечения к уголовной ответственности и исключении из объема обвинения 134 потерпевших-пайщиков.
Судебные акты Арбитражного суда, на которые ссылается в жалобах сторона защиты, не опровергают выводы суда о совершении Чижовым С.В. хищения денежных средств, принадлежащих вкладчикам кооперативов, при обстоятельствах, установленных приговором.
Доводы апелляционных жалоб о причинении ущерба потерпевшим вследствии неправомерных действий иных лиц и при иных обстоятельствах, судом справедливо отвергнуты как несостоятельные.
Как видно из протокола судебного заседания, государственный обвинитель в судебных прениях указала на необходимость исключения признака причинения значительного ущерба потерпевшим-пайщикам С.Г.В., Т.Л.А., Т.А.А., Ю.В.Ф., Ф.Н.А., А.А.В., З.А.В., О.В.Г., Ф.В.П., Б.Н.И., И.В.И., поскольку каждому из них причиненный ущерб составлял менее 5.000 рублей. Доводы осужденного о том, что государственный обвинитель просила исключить этих лиц из списка потепревших являются необоснованными.
Правильно установив фактические обстоятельства, суд верно квалифицировал действия Чижова С.В. по ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ). Выводы суда о юридической оценке действий осужденного в полной мере мотивированы в приговоре, соответствуют положениям уголовного закона и являются правильными. Оснований для прекращения уголовного преследования Чижова С.В. по указанному составу преступления, а равно для переквалификации его действий на ст.165 УК РФ, о чем ставится вопрос стороной защиты, суд апелляционной инстанции не усматривает. Не имеется оснований для отмены приговора и по доводам жалобы потерпевшего К.А.П.
Вопреки жалобам, ни при производстве предварительного следствия по уголовному делу, ни при судебном разбирательстве не усматривается процессуальных нарушений, которые повлекли бы за собой отмену приговора суда в части осуждения Чижова С.В. по ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ). Никаких противоречий в доказательствах, положенных судом в основу приговора, влияющих на доказанность вины осужденного и юридическую оценку его действий по рассматриваемому преступлению, не имеется. Все доказательства, представленные сторонами, все доводы стороны защиты, в том числе изложенные в апелляционных жалобах, в судебном заседании исследованы и получили надлежащую оценку в приговоре. Критическая оценка доводов стороны защиты не свидетельствует об обвинительном уклоне, на чем безосновательно настаивают осужденный и его защитник в жалобах. Нарушений требований ст.307 УПК РФ судом не допущено. Суд апелляционной инстанции отмечает также, что приведенные стороной защиты в жалобах доводы фактически сводятся к переоценке доказательств по делу, что на выводы суда о виновности Чижова С.В. не влияет.
Вопреки доводам жалоб, все ходатайства, заявленные сторонами, разрешены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Необоснованных отказов сторонам в удовлетворении ходатайств и исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, по делу не допущено. Отказ суда в удовлетворении отдельных ходатайств стороны защиты, в том числе о назначении дополнительной судебно-бухгалтерской экспертизы, на что обращается внимиание в жалобах, не свидетельствует о необъективности судебного разбирательства. Притом, по мнению суда апелляционной инсатнции, вопросы о состоянии финансово-хозяйственной деятельности кооперативов были достаточно исследованы в рамках назначенных и проведенных по делу экспертиз.
Вопреки жалобе потерпевшего Ш.В.А., суд, согласно протоколу судебного заседания, принимал меры по вызову в судебное заседание С.Н.Е. и С.С.А., о чем потерпевший ходатайствовал перед судом. Допросить данных лиц в судебном заседании не удалось в связи с их неявкой. Однако данное обстоятельство не свидетельствует о нарушении судом принципа состязательности сторон. Притом, участники процесса, в том числе и потерпеший Ш.В.А., не возражали об окончании судебного следствия без допроса этих лиц. Кроме того, обстоятельства строительства и отчуждения объектов недвижимости (а именно эти обстоятельства потерпевший полагал выяснить у указанных лиц), в вину Чижову С.В. следственным органом не вменялись.
Поданные замечания на протокол судебного заседания рассмотрены председательствующим по делу судьей в соответствии с требованиями ст.260 УПК РФ. Удостоверение правильности отдельных замечаний, вопреки жалобам стороны защиты, не ставит под сомнение объективность судебного разбирательства по делу.
Кроме того, в соответствии с требованиями ст.252 УПК РФ, судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному обвинению. В связи с чем доводы жалоб потерпевших о причастности к хищению и иных лиц, не могут быть приняты судом во внимание по настоящему делу. Поскольку в рамках обстоятельств, подлежащих проверке и доказыванию по настоящему делу, суд не мог давать правовую оценку действиям этих лиц, соответственно оснований для вынесения частного определения в адерс правоохранительных органов с указанием на противоправную деятельность этих лиц, о чем ставит вопрос в жалобе потерпевший Ш.В.А., суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, не усматривает.
В силу требований ст.252 УПК РФ не подлежат удовлетворению и доводы жалобы потерпевшего Ш.В.А. об отражении в приговоре конкретных объектов недвижимости, которые, как указано в жалобе, возведены за счет средств пайщиков, оформлены на подставных лиц и отчуждены в результате преступный действий Чижова С.В., поскольку обстоятельства, связанные с недвижимостью, в вину Чижову С.В. следственным органом не вменялись. Соответственно в рамках настоящего уголовного дела не подлежит удовлетворению ходатайство потрепевшего Ш.В.А. о наложении ареста на эти объекты недвиджимости в качестве обеспечительных мер в рамках заявленных исковых требований.
Хотя объем преступных действий осужденного по ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ), установленный приговором суда, соответствует предъявленному обвинению, между тем, в мотивировочной части приговора суд допустил суждения о совершении Чижовым С.В. действий с недвижимостью, которые ему в вину не вменялись. В связи с чем, соглашаясь с доводами жалобы адвоката Барсукова В.А., суд апелляционной инстанции, с учетом положений ст.252 УПК РФ, находит необходимым исключить из мотивировочной части приговора выводы суда о совершении осужденным действий, связанных со строительством и реализацией объектов недвижимости, «судьбе» денежных средств, вырученных от продажи домов.
При назначении осужденному наказания ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) суд учитывал характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности виновного, влияние наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, смягчающие и другие обстоятельства, указанные в ст.60 УК РФ. При этом, в качестве смягчающих наказание обстоятельств судом признаны и учтены: состояние здоровья Чижова С.В., положительные характеристики, правительственные награды, пожилой возраст, на что обращает внимание в жалобах сторона защиты.
Выводы суда о назначении Чижову С.В. наказания только в виде реального лишения свободы достаточно в приговоре мотивированы.
Между тем, при обсуждении вопроса о наказании суд учел нежелание осужденного возмещать ущерб. Ссылка суда на данное обстоятельство подлежит исключению из приговора как не основанная на законе, а размер назначенного наказания в виде реального лишения свободы соответственно подлежит смягчению.
Оснований для применения ст.ст.73, 64 УК РФ, о чем ставит вопрос в жалобе осужденный, суд апелляционной инстанции не усматривает.
Кроме того, по смыслу закона, при назначении наказания по статьям уголовного закона, предусматривающим возможность применения дополнительных наказаний по усмотртению суда, в приговоре следует указывать основания их применения с приведением соответствующих мотивов. Однако по настоящему делу это требование закона не выполнено, поскольку суд, назначив Чижову С.В. по ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) дополнительное наказание в виде штрафа, несмотря на его альтернативность, не привел в приговоре основания и мотивы его применения, в том числе, при обсуждении вопроса о наказании не дал оценку имущественному положению осужденного и его семье, как того требует ч.3 ст.46 УК РФ.
При таких обстоятельствах, в рамках доводов апелляционного представления (предложенной прокурором мотивации), а также учитывая имущественное положение Чижова С.В. и его семьи, пенсионный возраст осужденного, наличие заболеваний, которые, как установил суд в приговоре, препятствуют трудовой деятельности, суд апелляционной инстанции считает необходимым исключить из приговора указание о назначении осужденному по ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) дополнительного наказание в виде штрафа в размере 950.000 рублей.
Оснований для назначения Чижову С.В. дополнительного наказания в виде лишения воинского звания, о чем ставят вопрос в жалобах потерпевшие, суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, не усматривает.
Кроме того, оставляя без рассмотрения гражданские иски потерпевших (гражданских истцов), суд сослался на необходимость дополнительных расчетов, привлечение иных заинтересованных лиц, истребование дополнительных документов, связанных с наличием судебных решений о взыскании в пользу пайщиков денежных средств с КПКГ и КПК, частичные выплаты в пользу истцов.
Однако, необходимость выполнения изложенных действий, не предусмотрена законом как основание для оставления гражданских исков без рассмотрения. Поэтому приговор в этой части подлежит отмене.
Учитывая изложенное, в также то обстоятельство, что принятие судом апелляционной инстанции решения по существу заявленных требований фактически лишило бы стороны права на разбирательство приведенных ими доводов в суде первой инстанции с последующим правом апелляционного обжалования, поэтому, руководствуясь ч.2 ст.309 УПК РФ, суд апелляционной инстанции находит необходимым признать за потерпевшими (гражданскими истцами) право на удовлетворение гражданских исков и передать вопрос о размере их возмещения для рассмотрения в порядке гражданского судопроизвоства, в том числе и по искам С.В.У. и Ф.В.А., которые, хотя и заявили в судебном заседании первой инстанции об отказе от исков, однако суд процессуальное решение по ним не принял.
Суд апелляционной инстанции отмечает также, что потерпевшие, не заявившие исковые требования в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства, в числе которых и Б.С.А., а также наследники умерших гражданских истцов (В.О.С., З.В.И., К.В.С., К.Г.И., Ш.А.И., А.А.П., А.А.В., Б.В.Я., Т.М.А., Ф.Г.Г., Ф.Н.А.) вправе самостоятельно обратиться с исками к Чижову С.В. в порядке гражданского судопроизводства.
Поскольку в приговоре не конкретизировано и в материалах уголовного дела не имеется данных, свидетельствующих о наложении ареста на имущество, принадлежащее КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>», соответственно подлежит исключению из приговора указание суда о запрете до разрешения гражданских иков снимать арест, наложенный на имущество кооператива «<данные изъяты>».
Соглашаясь с доводами жалобы потерпевшего Ш.В.А., суд апелляционной инстанции находит необходимым исключить из резолютивной части приговора при разрешении вопроса о вещественных доказательствах указание суда об уничтожении хранящихся в комнате вещественных доказательств СУ СК России по АК по <адрес> кассовых книг и других документов КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>», как неоснованное на законе. Внести в приговор соответствующие изменения, указав, что согласно п.5 ч.3 ст.81 УПК РФ, данные документы, являющиеся вещественными доказательствами, следует оставить при уголовном деле в течение всего срока хранения уголовного дела.
Вопреки жалобе потерпевшего Ш.В.А., регистрационные дела на объекты недвижимости указаны в приговоре в качестве вещественных доказательств и вопрос о данных вещественных доказательствах в приговоре разрешен.
Руководствуясь ст.389.13, п.1 ст.389.16, п.п.1,3 ст.389.15, п.1 ч.1 ст.389.18, п.п.8,9 ч.1 ст.389.20, ст.389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ОПРЕДЕЛИЛ:
Приговор Железнодорожного районного суда г.Барнаула от 28 декабря 2017 года в отношении Чижова С.В. в части его осуждения по ч.3 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) отменить.
Уголовное преследование в отношении Чижова С.В. в данной части прекратить на основании п.2 ч.1 ст.27, п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления, с признанием в этой части за ним права на реабилитацию.
На основании ч.2 ст.306 УПК РФ в удовлетворении исковых требований Ч.Т.А. о взыскании в ее пользу с Чижова С.В. 500.000 рублей в счет возмещения материального ущерба, отказать.
Этот же приговор в части осуждения Чижова С.В. по ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от ДД.ММ.ГГ № 26-ФЗ) изменить.
Исключить из описательно-мотивировочной части приговора выводы суда о том, что «под личным руководством Чижова С.В. были построены дома по <адрес>, <адрес>, <адрес> и другие, которые были реализованы. Однако поступление денег от продажи домов в кассу кооператива объективно не установлено».
Исключить из описательно-мотивировочной части приговора при обсуждении вопроса о наказании Чижову С.В. указание суда об учете нежелания возмещения ущерба и смягчить назначенное по ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) наказание до 8 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Исключить назначение по ч.4 ст.159 УК РФ (в ред.ФЗ от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) дополнительного наказания в виде штрафа в размере 950.000 рублей.
Исключить из приговора назначение наказания по правилам ч.3 ст.69 УК РФ.
Исключить из резолютивной части приговора при разрешении вопроса о вещественных доказательствах указание об уничтожении хранящихся в комнате вещественных доказательств СУ СК России по АК по <адрес> кассовых книг и других документов КПКГ «<данные изъяты>» и КПК «<данные изъяты>». В соответствии с п.5 ч.3 ст.81 УПК РФ указать, что данные документы, являющиеся вещественными доказательствами, оставить при уголовном деле в течение всего срока хранения уголовного дела.
Исключить из приговора указание суда о запрете до разрешения гражданских исков снимать арест, наложенный на имущество кооператива «<данные изъяты>».
Этот же приговор в части оставления без рассмотрения гражданских исков А.Г.В., В.З.Н., А.А.С., Б.В.М., Б.О.Я., Б.В.В., Б.М.Е., Б.В.П., Б.А.Г., Б.П.Я., Б.А.А., Б.Н.Г., Б.Н.В., Б.В.М., Б.И.Я., Б.И.Н., Б.Н.И., В.Е.А., В.С.Д., Г.Ю.В., Г.М.Ф, Г.А.М., Г.И.Г., Г.З.Н., Г.Н.В., Д.З.Т., Д.В.Г., Е.В.В., Е.А.И., Ж.Н.М., Ж.Н.В., З.В.Ф., З.А.В., И.В.И., И.А.И., К.В.Г., К.Л.Б., К.А.П., К.Н.А., К.О.М., К.А.Л., К.В.А., К.П.М., К.Л.Ю., К.О.Н., К.Т.В., К.Э.И., К.Г.В., К.Л.П., К.А.А., К.Г.И., К.Э.Г., К.А.Л., Л.Т.В., Л.В.В., Л.Л.М., М.В.А., М.В.И., М.Р.Ф., М.Н.А., М.А.П., М.Л.Б., М.С.Н., Н.А.А., Н.А.С., Н.Н.И., О.В.Г., О.В.А., П.Е.Т., П.Н.С., П.В.А., П.Н.С., П.В.И., П.Н.М., П.Г.В., П.С.В., П.В.Д., Р.Г.Н., Р.В.С., Р.А.В., Р.Б.И., С.Н.Г., С.Л.Д., С.В.С., С.С.В., С.М.Г., С.Е.А., С.В.У., С.Н.С., С.С.Т., С.С.Н., С.А.В., Т.Ю.К., Т.М.Г., Т.Т.Т., Т.В.Д., Т.Л.А., Т.П.С., У.В.А., Ф.В.П., Ф.А.К., Ф.Н.А., Ф.Л.М., Ф.В.И., Ф.В.М., Ф.В.А., Ч.Н.А., Ц.Ю.М., Ш.И.В., Ш.В.А., Ш.А.В., Ш.Г.Л. -
отменить, признать за ними право на удовлетворение гражданских исков и передать вопрос о размере возмещения гражданских исков для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.
В остальном этот же приговор оставить без изменения, апелляционное представление прокурора, апелляционные жалобы потерпевших Ш.В.А., Б.С.А., К.А.П., осужденного Чижова С.В. и адвоката Барсукова В.А. удовлетворить частично.
Председательствующий: И.М. Плоских
Судьи: О.В. Жукова
Л.В. Колесникова
