Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 30.04.2019 № 08АП-1731/19

ВОСЬМОЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

город Омск

Резолютивная часть постановления объявлена  30 апреля 2019 года

Постановление изготовлено в полном объеме  мая 2019 года

Восьмой арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего  Смольниковой М.В.

судей  Бодунковой С.А., Шаровой Н.А.

при ведении протокола судебного заседания:  ФИО1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 08АП-1731/2019) ФИО2 на определение Арбитражного суда Тюменской области от 24 января 2019 года по делу № А70-14025/2017 (судья Скифский Ф.С.), вынесенное по результатам рассмотрения заявления конкурсного кредитора ФИО2 к контролирующим должника лицам: ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6 о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Товарищества собственников жилья «Перспектива» (ИНН <***>, ОГРН <***>),

при участии в судебном заседании представителей:

от ФИО2 – до перерыва представитель ФИО7 (паспорт, доверенность от 27.09.2018, срок три года);

ФИО3 – лично (паспорт),

от ФИО5 – лично (паспорт); представитель ФИО8 (паспорт, доверенность № 72/63-н/72-2018-9-74 от 24.07.2018 сроком действия один год),

от ФИО6 – лично (паспорт), представитель ФИО8 (паспорт, доверенность № 72/63-н/72-2018-9-74 от 24.07.2018 сроком действия один год);

установил:

решением Арбитражного суда Тюменской области от 20.03.2018 года по делу А70-14025/2017 товарищество собственников жилья «Перспектива» (далее – ТСЖ «Перспектива», товарищество, должник) признано несостоятельным (банкротом), с открытием в отношении него процедуры конкурсного производства по упрощенной процедуре банкротства ликвидируемого должника, конкурсным управляющим утвержден ФИО9.

Сведения о несостоятельности (банкротстве) должника опубликованы в печатном издании «Коммерсант» №55 от 31.03.2018 года.

09.07.2018 конкурсный кредитор ФИО2 (далее – ФИО2, кредитор, заявитель) обратилась в Арбитражный суд Тюменской области с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника контролирующих должника лиц: ФИО5 (далее – ФИО5), ФИО6 (далее – ФИО6), ФИО3 (далее – ФИО3) солидарно в размере 6 011 003 руб., ФИО4 (далее ФИО4) солидарно в размере 1 503 880 руб. 67 коп.

Определением Арбитражного суда Тюменской области в удовлетворении заявленных требований отказано. Отменены принятые определением арбитражного суда Тюменской области от 27.08.2018 обеспечительные меры, в виде наложения ареста на имущество и денежные средства, принадлежащие ФИО3, ФИО5, ФИО6, ФИО4

Не соглашаясь с принятым судебным актом, ФИО2 обратилась с апелляционной жалобой, в которой просит определение суда первой инстанции отменить принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

В обоснование апелляционной жалобы ФИО2 ссылается на то, что судом первой инстанции дана неправильная и неполная оценка доводам кредитора о наличии оснований для привлечения всех контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности. Судом неправильно распределено бремя доказывания, выводы суда противоречат обстоятельствам дела, представленным доказательствам дана неправильная оценка. По мнению подателя жалобы, ФИО5 как председателю правления ТСЖ «Перспектива» было достоверно известно о наличии прав ФИО10 на спорный объект недвижимости. Действуя разумно и предусмотрительно, он должен был осознавать правовые последствия отчуждения квартиры от имени ТСЖ «Перспектива» иному лицу ФИО2 и осознавать связанную с этим гражданско-правовую ответственность юридического лица по возмещению имущественного ущерба. Факт незаконного отчуждения квартиры со стороны ТСЖ «Перспектива», в лице председателя правления ФИО5, установлен вступившими в законную силу судебными актами. Полагает доказанным, что, являясь контролирующим должника лицом, ФИО5 совершил сделку, в результате которой причинен существенный вред имущественным правам кредитора ФИО2, требование которой в размере 6 000 000 руб. остались непогашенными.

ФИО5 не выполнена обязанность по передаче конкурсному управляющему документов ТСЖ «Перспектива». Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Тюменской области от 12.07.2018 по делу А70-14025/2017 удовлетворено заявление конкурсного управляющего об истребовании у бывших руководителей (ликвидаторов) ТСЖ «Перспектива» ФИО3, ФИО11, ФИО5 имущества, бухгалтерской и иной документации. На момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности обязанность по передаче документов бухгалтерского учета и отчетности должника вышеуказанными лицами, включая ФИО5, исполнена не была, что является достаточным основанием для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности на основании подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве. Освобождая ФИО5 от ответственности, суд необоснованно переложил бремя доказывания наличия у ФИО5 реальной возможности контролировать деятельность должника на кредитора ФИО2 Законом о банкротстве установлена презумпция виновности контролирующих должника лиц, которая должна опровергаться привлекаемыми к ответственности лицами, именно они должны представлять доказательства того, что отсутствие документов бухгалтерского учета не повлияло на возможность проведения процедуры банкротства и удовлетворение требований кредиторов. Суд первой инстанции необоснованно возложил на ФИО2 бремя доказывания обратного.

Вывод суда об отсутствии оснований для привлечения ФИО6 к субсидиарной ответственности, в связи с неисполнением обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом не соответствует заявленному кредитором основанию привлечения данного лица к субсидиарной ответственности. Кредитор просила привлечь ФИО6 к субсидиарной ответственности на основании подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве в связи с непередачей документов. ФИО6, узнав о назначении ликвидатором ФИО3, не предприняла никаких мер по передаче новому ликвидатору документов по хозяйственной деятельности должника, хотя располагала необходимой для этого информацией. ФИО6 после прекращения своих полномочий продолжила вести себя как ликвидатор ТСЖ «Перспектива», умалчивая о прекращении своих полномочий с 31.01.2016 года.

ФИО2 также полагает неправомерными выводы суда первой инстанции об отсутствии доказательств фактического контроля со стороны ФИО4 над деятельностью ликвидатора ТСЖ «Перспектива» ФИО3 ФИО4 является членом ТСЖ «Перспектива», что предоставило ей возможность обратиться в суд с заявлением о ликвидации товарищества собственников жилья в судебном порядке с утверждением на должность ликвидатора нужного ей лица, в данном случае, ее представителя в судах общей юрисдикции. ФИО3, до утверждения ликвидатором, участвовал в судебных делах против ТСЖ «Перспектива» в интересах ФИО4 Предложен к утверждению ликвидатором ТСЖ «Перспектива» исключительно с целью получения последней контроля за деятельностью должника и освобождении ее от обязательств по погашению дебиторской задолженности перед товариществом на общую сумму 726 638,72 руб. Иной экономической заинтересованности в ликвидации товарищества собственников жилья у ФИО4 не было, поскольку никаких расходов, связанных с деятельностью данного юридического лица она не несла, при этом какие-либо права и интересы ФИО4 (помимо наличия собственного долга) существованием данного товарищества не нарушались. Посредством цепочки сделок ФИО4, действуя через ФИО3, достигла ожидаемого результата по прекращению своих обязательств перед ТСЖ «Перспектива». ФИО4 являлась контролирующим должника лицом по смыслу подпунктов 2 и 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, так как имела юридическую возможность назначать руководителя должника (в данном случае в судебном порядке) и извлекла выгоду из его незаконного и недобросовестного поведения в процессе ликвидации товарищества. В результате одобрения ФИО4 сделок по уступке права требования долга к ФИО10 и ФИО4, имущественным правам кредитора причинен существенный вред, равный стоимости утраченных ТСЖ «Перспектива» прав требования в размере 1 503 880, 67 руб., что является основанием для привлечения ФИО4 к субсидиарной ответственности на основании пункта 1, подпункта 1, пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

ФИО2 полагает выводы суда первой инстанции об отсутствии оснований для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности, противоречащими обстоятельствам дела. Суд первой инстанции не принял во внимание, что ФИО3, имея возможность, не предпринимал надлежащих мер по истребованию документов бухгалтерского учета и отчетности у бывших ликвидаторов ФИО6, ФИО5, выяснению актуальных сведений о последнем ликвидаторе ФИО5 ФИО3 до назначения на должность ликвидатора представлял интересы ФИО4 в судебных процессах против ТСЖ «Перспектива» (дела №2-5621/2015, 2-1422/2013, №33-381/2016). Адрес предыдущего ликвидатора ФИО6 ему был известен в связи с участием в деле №33-381/2016. ФИО3 создавал только видимость надлежащего исполнения обязанностей ликвидатора, в том числе по выявлению кредиторов и должников ТСЖ «Перспектива». Никаких реальных мер по установлению места нахождения документов ТСЖ «Перспектива», выяснения сведений о кредиторах и имуществе товарищества ФИО3 не предпринимал. Непринятие мер по истребованию документов бухгалтерского учета привело к нарушению установленного законом порядка ликвидации юридического лица. Кредитор ФИО2 не была уведомлена о начале ликвидации, ее требования не включены ликвидатором в промежуточный ликвидационный баланс в нарушение пункта 2 статьи 63 ГК РФ.

Ненадлежащее исполнение ФИО3 обязанностей ликвидатора повлекло совершение сделки, причинившей вред имущественным правам кредитора, что является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности на основании подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, размер субсидиарной ответственности по данному основанию равен размеру номинальной стоимости утраченных прав требований и составляет 1 503 880,67 руб.

Поскольку ФИО3 не были предприняты меры по истребованию документации у бывших ликвидаторов, на нем также лежит ответственность за отсутствие к моменту принятия решения о признании должника банкротом всей документации по бухгалтерскому учету и отчетности ТСЖ «Перспектива», в том числе и за период, предшествующий дате его назначения на должность ликвидатора, что является основанием для привлечения его к ответственности, установленной подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве. Отдельным квалифицирующим признаком действий влекущих наступление ответственности в соответствии с подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве является искажение документов бухгалтерского учета должника. Приведенным кредитором фактам искажения бухгалтерской отчетности судом первой инстанции оценка не дана.

Определением Восьмого арбитражного апелляционного суда от 13.02.2019 апелляционная жалоба ФИО2 принята к производству Восьмого арбитражного апелляционного суда и назначена к рассмотрению на 21.03.2019.

11.03.2019 в суд апелляционной инстанции ФИО3 представлен отзыв на апелляционную жалобу, в котором он просит определение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения. ФИО3 ссылается на то, что к субсидиарной ответственности возможно привлечение только лиц, виновных в наступлении объективного банкротства, к которым он не относится. Действия ФИО3 после его утверждения ликвидатором ТСЖ «Перспектива» являлись добросовестными, разумными, не усугубили и не могли усугубить ситуацию объективного банкротства должника. Непредставление документации бывшим ликвидатором ТСЖ «Перспектива» ФИО3 опровергается материалами дела, а истребуемая документация сама по себе не может повлиять на пополнение конкурсной массы должника. Действия ликвидатора ТСЖ «Перспектива» ФИО3 по реализации дебиторской задолженности с электронных торгов являются законными и обоснованными, направленными к получению максимальной выгоды в наиболее короткий срок.

14.03.2019 от конкурсного управляющего ФИО9 поступил отзыв на апелляционную жалобу, в котором конкурсный управляющий просит отменить определение Арбитражного суда Тюменской области об отказе в удовлетворении заявления и принять новый судебный акт, требования заявителя удовлетворить. На основании отчета конкурсного управляющего, представленного в суд первой инстанции, установлено отсутствие имущества должника, погашение требований кредитора невозможно. Сам по себе факт доведения предприятия до такого состояния и наличие требований кредитора ФИО2 на 6 000 000 руб. указывает на недобросовестность руководителей (ликвидаторов). Имеются достаточные основания для привлечения ФИО5 к субсидиарной ответственности, поскольку именно его действия, неосмотрительность (а возможно и умысел) привели к наличию требований кредитора ФИО2 Суд фактически отказал ФИО2 в защите права, поскольку иные способы защиты уже исчерпаны.

Документы о хозяйственной деятельности ТСЖ «Перспектива» (в том числе о расходах ликвидатора) не переданы в полном объеме ни одним из ликвидаторов, что является основанием ответственности по пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, подпункту 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве. Выводы суда первой инстанции, в данной части, противоречат вступившему в законную силу судебному акту от 12.07.2018 года по делу А70-14025/2017, которым ранее удовлетворено требование конкурсного управляющего об истребовании у бывших руководителей (ликвидаторов) ТСЖ «Перспектива» ФИО3, ФИО11, ФИО5, имущества, бухгалтерской и иной документации ТСЖ «Перспектива». ФИО3 были представлены недостоверные сведения в отношении закрытия счета должника, на котором находилось 47 000 руб.

Акт приема-передачи документов от 11.07.2018 от ФИО12, которому суд первой инстанции дал оценку, как надлежащему доказательству передачи документов, нельзя рассматривать как доказательство надлежащего исполнения ФИО12 обязанности по передаче документов конкурсному управляющему. По данному акту конкурсному управляющему переданы уставные и организационные документы, не отражающие хозяйственную деятельность ТСЖ «Перспектива» за годы его деятельности. Из преданных документов невозможно установить состав имущества должника, перечень заключенных сделок, отношений с контрагентами, обоснованность расходования денежных средств.

Постановлением Восьмого арбитражного апелляционного суда от 11 августа 2018 года, вынесенным в рамках данного дела, дана оценка действиям ФИО2 и должника, в лице его руководителей. Суд указал на добросовестные действия взыскателя. Напротив, решением о ликвидации должник сделал невозможным для кредитора осуществление принудительного исполнения службой судебных приставов. Конкурсный управляющий считает, что судом первой инстанции нарушены нормы материального и процессуального права, выводы суда противоречат обстоятельствам дела.

В судебном заседании представитель ФИО2 доводы апелляционной жалобы поддержал, просил определение суда первой инстанции отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

Представитель ФИО4 возражал против доводов, изложенных в апелляционной жалобе, просил оставить определение суда без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

В судебном заседании 21.03.2019 объявлен перерыв до 28.03.2019. Соответствующая информация размещена в разделе «Картотека арбитражных дел» (http://kad.arbitr.ru/).

Определением Восьмого арбитражного апелляционного суда от 28.03.2019 в составе суда была произведена замена судьи Бодунковой С.А. на судью Шарову Н.А., в связи с чем рассмотрение апелляционной жалобы начато сначала.

В судебном заседании явившийся представитель ФИО2 поддержал доводы, изложенные в апелляционной жалобе, просил определение отменить, апелляционную жалобу – удовлетворить.

Представитель ФИО4 в судебном заседании указал на несостоятельность доводов, изложенных в апелляционной жалобе, просил оставить определение суда первой инстанции без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Остальные участники обособленного спора в судебное заседание, явку представителей не обеспечили, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом.

Судебное заседание, продолженное 28.03.2019, отложено определением суда на 23.04.2019.

Суд апелляционной инстанции предложил ФИО2 представить дополнительные пояснения о наличии предусмотренных законом оснований для привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности). Указать основания отнесения ФИО5, ФИО6 ФИО3, ФИО4 к субъектам ответственности (контролирующим лицам) в каждый из спорных периодов, с учетом организационно-правовой формы должника; основания отнесения ФИО4 к категории иных контролирующих лиц, фактическую возможность данного лица давать должнику обязательные для исполнения указания либо иным образом определять его поведение, то есть осуществление контроля над его деятельностью. В отношении ФИО5, ФИО6 представить обоснование возникновения банкротства должника по их вине, недобросовестное поведение данных лиц по выводу активов должника.

Заявителю, конкурсному управляющему ФИО9 должника предложено представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства. Конкурсному управляющему ФИО9 предложено представить пояснения проводился ли анализ движения денежных средств по счетам должника в спорный период времени, если проводился, то какой вывод о финансовой деятельности должника сделан конкурсным управляющим.

ФИО5, ФИО6, ФИО3, ФИО4 представить письменные пояснения в опровержение позиции кредитора о наличии оснований для отнесения их к контролирующим должника лицам и оснований привлечения к субсидиарной ответственности, раскрыть объективные причины невозможности удовлетворения требований кредитора ФИО2 Представить доказательства передачи документации ТСЖ «Перспектива» последовательно от ФИО5 ФИО6, от ФИО13 ФИО3, конкурсному управляющему ФИО9; ФИО5, ФИО6 ФИО3 представить пояснения со ссылками на доказательства, что недостатки представленной управляющему документации (либо их отсутствие) не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства; отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что ими приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от них требовалась. При непередаче документации предыдущим руководителем, представить доказательства совершения действий по истребованию документации у предыдущего руководителя либо по восстановлению документации иным образом (в частности, путем направления запросов о получении дубликатов документов в компетентные органы, взаимодействия с контрагентами для восстановления первичной документации и т.д.). Разъяснено, что привлекаемые к ответственности лица вправе раскрыть суду сведения у кого находится документация должника (договоры долевого участия, кассовые документы, иные первичные документы должника и т.д.) и представить документы конкурсному управляющему должника ФИО9

12.04.2019 во исполнение определения суда, от ФИО2 поступили дополнительные пояснения о наличии предусмотренных законом оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности. К пояснениям ФИО2 приложена копия выписки по расчетному счету ТСЖ «Перспектива» №407038ххххххххххх153, открытому в ПАО «Запсибкомбанк».

12.04.2019 конкурсный управляющий ФИО9 представил дополнительный отзыв, к отзыву приложены копии акта инвентаризации наличных денежных средств №1 от 31.12.2015, акта приема-передачи документации от 11.07.2018, акта приема-передачи документов от 24.05.2018, письма ПАО «Запсибкомбанк» от 17.04.2018, платежного поручения от 31.10.2014 №862, расходного кассового ордера №823 от 05.11.2014, расходного кассового ордера №822 от 29.10.2014, выписки по расчетному счету за период 10.01.2013-15.03.2017. Дополнительный отзыв приобщен к материалам дела.

16.04.2019 от ФИО2 поступили дополнительные пояснения.

18.04.2019 от ФИО3 поступили дополнительные письменные объяснения.

23.04.2019 от ФИО5 поступили возражения на апелляционную жалобу, содержащие доводы об отсутствии оснований привлечения ФИО5 к субсидиарной ответственности.

22.04.2019 от ФИО2 поступили дополнения к ранее представленным письменным пояснениям.

23.04.2019 от ФИО6 поступил отзыв на апелляционную жалобу, в котором ФИО6 ссылается на необоснованность требования кредитора об отмене определения об отказе в привлечении ФИО6 к субсидиарной ответственности. Просит в удовлетворении апелляционной жалобы об отмене определения в отношении нее отказать. К отзыву приложены копии акта-приема документации от 14.02.2016 и от 11.07.2018.

Определением от 23.04.2019 произведена замена судьи Брежневой О.Ю. в составе суда по рассмотрению апелляционной жалобы (регистрационный номер 08АП-1731/2019) ФИО2 на судью Бодункову С.А. в соответствии с пунктом 2 части 3 статьи 18 АПК РФ. Рассмотрение апелляционной жалобы начато сначала.

В судебном заседании 23.04.2019 представитель ФИО2 поддержал доводы, изложенные в апелляционной жалобе. Заявил ходатайство о приобщении дополнительных доказательств.

ФИО3 поддержал доводы, изложенные в отзыве на апелляционную жалобу, просил определение оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения, считая определение суда законным и обоснованным.

ФИО5, представитель ФИО5 просили оставить определение без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

ФИО6, представитель ФИО6 просили оставить определение без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Представителем ФИО6 и ФИО5 в судебном заседании заявлено ходатайство о приобщении копий следующих документов: акта приема-передачи уставных учредительных и иных документов, промежуточного ликвидационного баланса на 01.01.2016; справки инвентаризации расчетов с покупателями, поставщиками и прочими дебиторами и кредиторами по состоянию на 31.12.2015, акта инвентаризации наличных денежных средств; документа подтверждения от 14.01.2016; справки от 31.12.2015, постановления о возбуждении исполнительного производства от 08.08.2014, заявления от 03.12.2015; постановления о запрете регистрационных действий в отношении транспортных средств от 19.08.2014; заявления об обращении взыскания на имущество должника; заявления от 17.07.2014; справки №2598/Н; справки об отсутствии исполнительного документа на исполнении от 20.10.2014; жалобы ФИО6; справки от 24.09.2015; заявления о принятии исполнительного документа; постановления об обращении взыскания на денежные средства должника, находящиеся в банке или иной кредитной организации от 24.09.2015; выписки из единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним; письма ФИО9 от 25.05.2018.

В судебном заседании 23.04.2019 объявлен перерыв до 30.04.2019. Соответствующая информация размещена в разделе «Картотека арбитражных дел» (http://kad.arbitr.ru/).

29.04.2019 от ФИО2 поступили дополнения №2 к пояснениям.

30.04.2019 от ФИО6 поступило дополнение к отзыву на апелляционную жалобу. К дополнительному отзыву приложена копия справки коллегии адвокатов Центрального района города Тюмени.

30.04.2019 от ФИО5 поступило ходатайство о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств. К ходатайству приложены копии документов: акта приема-передачи документов от 10.09.2012, промежуточного ликвидационного баланса на 01.01.2016, справки инвентаризации от 31.12.2015, инвентаризации наличных денежных средств по состоянию на 01.01.2016, справки о выплаченной заработной плате ликвидатору, постановления о возбуждении исполнительного производства от 08.08.2014, постановления о запрете совершения регистрационных действий от 19.08.2014, заявления об обращении взыскания на имущество, заявления на имя начальника РОСП Калининского АО г. Тюмени о принятии к принудительному исполнению исполнительного листа, справки от 05.05.2014, справки от 20.10.2014 об отсутствии исполнительного листа на исполнении, жалобы от 23.10.2014, справки от 24.09.2015, заявления о принятии исполнительного документа от 28.09.2015, копии постановления об обращении взыскания на денежные средства от 24.09.2015, копии выписки от 23.08.2013, письма арбитражному управляющему ФИО9

30.04.2019 от ФИО5 поступило дополнение к возражениям, с приложением копий следующих документов: протокола №1 от 03.05.2005, выписки из ЕГРЮЛ от 19.05.2005, протокола №19 от 19.05.2006, протокола №3 от 20.05.2006, письма ТСЖ «Перспектива» ФИО2 от 06.05.2008, соглашения о расторжении договора, списка должников на 01.12.2009, листа ЕГРЮЛ, акта приема-передачи от 14.02.2016 и от 11.07.2018, заявлений в РОСП от 31.03.2014, 31.03.2014, постановления о возбуждении исполнительного производства от 03.04.2014, постановления от 14.04.2015 о зачете взаимных требований и окончании исполнительного производства, решения суда по делу №2-5621/2015, заявлений от 09.08.2015, от 15.09.2015, от 28.12.2015, жалобы от 16.11.2015, требования от 01.12.2015, заявления от 16.11.2015, постановления о прекращении исполнительного производства от 26.10.2015, заявления от 12.01.2016, ответ УФССП от 02.12.2015, постановления от 02.12.2015 о признании жалобы обоснованной.

После перерыва в судебном заседании представитель ФИО2 в судебное заседание не явился. ФИО3, ФИО6, представитель ФИО6, ФИО5 ранее изложенные пояснения и возражения поддержали.

В судебном заседании ФИО6 представила на обозрение суда акт о передаче исполнительного документа, постановление об окончании исполнительного производства, оригинал исполнительного листа от 17.05.2013, почтовый конверт со штампом почтовой службы о направлении документов ФИО6 04.06.2016.

Судом оригиналы документов исследованы и возвращены ФИО6 в судебном заседании.

Рассмотрев ходатайства о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств, суд пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения ходатайств и приобщения дополнительных доказательств к материалам обособленного спора.

По смыслу части 2 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) и абзаца 5 пункта 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации №36 от 28.05.2009 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» разрешение вопроса о принятии, а также оценка дополнительных доказательств находится в пределах усмотрения суда апелляционной инстанции.

Учитывая, что непринятие дополнительных доказательств в данном случае может привести к вынесению неправильного постановления, суд апелляционной инстанции, рассмотрев представленные доказательства, пришел к выводу о необходимости их приобщения к материалам дела, поскольку они имеют существенное значение для правильного, полного и всестороннего разрешения настоящего спора, принятия законного и обоснованного судебного акта.

Судебное заседание апелляционного суда проведено в отсутствие представителей иных лиц, участвующих в деле, надлежащим образом уведомленных о времени и месте рассмотрения дела и не заявивших о его отложении, в соответствии с частью 1 статьи 266 и частью 3 статьи 156 АПК РФ.

Изучив материалы дела, апелляционную жалобу, возражения на нее, дополнительные пояснения, отзывы и возражения, заслушав представителей лиц, участвующих в деле, проверив законность и обоснованность судебного акта в порядке статей 266, 270 АПК РФ, суд апелляционной инстанции находит определение Арбитражного суда Тюменской области от 24.01.2019 по настоящему делу подлежащим отмене.

Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ Закона о банкротстве дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Пунктом 14 статьи 1 Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон № 266-ФЗ), вступившим в силу 30.07.2017, Закон о банкротстве дополнен новой главой III.2 «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве».

Согласно пункту 3 статьи 4 Закона № 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу данного Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции данного Федерального закона).

ФИО2 обратилась в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц 09.07.2018, то есть после вступления в силу вышеуказанного Федерального закона.

В силу пунктов 1, 2 статьи 61.14 Закона о банкротстве правом на подачу заявления о привлечении к ответственности по основаниям, предусмотренным статьями 61.11, 61.12 и 61.13 настоящего Федерального закона, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, обладает, в том числе, конкурсный кредитор.

В обоснование заявленных требований конкурсным кредитором ФИО2 при рассмотрении дела в суде первой инстанции указано на наличие оснований для привлечения председателя правления ТСЖ «Перспектива», а затем ликвидатора ФИО5 к субсидиарной ответственности на основании пункта 1, подпунктов 1 и 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, ликвидатора ФИО6 на основании пункта 1, подпунктов 1 и 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, ФИО4, которая являлась лицом, извлекшим выгоду из незаконного и недобросовестного поведения лица, указанного в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), на основании пункта 1, подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, ликвидатора ФИО3 на основании пункта 1, подпункта 1 и 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Учитывая, что субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности).

Соответствующая правовая позиция изложена в определении Верховного Суда РФ от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757(2,3) по делу № А22-941/2006.

Таким образом, применение предусмотренных Законом о банкротстве материально-правовых норм, по вопросам привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, в той или иной редакции зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности.

О привлечении к субсидиарной ответственности ФИО5 в связи с совершением сделки с ФИО2

Судом установлено, что ФИО5 занимал должность председателя правления ТСЖ «Перспектива» в период с 18.05.2005 до 25.05.2012, а также являлся ликвидатором ТСЖ «Перспектива» - 31.01.2016.

Из материалов дела следует, и лицами участвующим в деле не оспаривается, что ТСЖ «Перспектива» было создано для целей достройки многоквартирного дома, в связи с банкротством застройщика.

09.06.2005 между АО ТСО «Тюменьстрой», ООО «Резонанс», ТСЖ «Перспектива», в лице председателя правления ФИО5, заключен договор №1 на окончание строительства и ввод в эксплуатацию второй очереди жилого дома ГП-5 по ул. Гнаровской. Стоимость работ по договору определена путем представления смет 2005 года с рассмотрением и утверждением смет товариществом в срок до 20.07.2005, оплата выполненных по договору СМР производится путем перечисления денежных средств товарищества на расчетный счет подрядчика (раздел 4 договора).

В 2005 году между конкурсным управляющим ЗАО «Тюменьцементсервис» ФИО14 и ТСЖ «Перспектива» в лице председателя правления ФИО5 подписан акт о передаче документов в строящемся жилом девятиэтажном доме ГП-5 по ул. Гнаровской – Федорова г. Тюмени, в соответствии с которым ЗАО «Тюменьцементсервис» ТСЖ «Перспектива» переданы оригиналы договоров долевого участия, в том числе по квартире № 37 (дольщик ФИО15). ТСЖ «Перспектива» получены копии платежных поручений, квитанций об оплате долей, решения суда Ленинского АО г. Тюмени о признании права собственности на долю в количестве 56 штук, вынесенных в период с 14.10.2004 по 30.10.2005.

31.07.2006 между ТСЖ «Перспектива» (продавец) в лице председателя правления ФИО5 и ФИО2 (покупатель) заключен договор купли-продажи доли с уступкой прав и обязанностей дольщика в долевом строительстве в виде четырехкомнатной квартиры №37, проектной площадью 122,75 кв.м., расположенной на втором этаже второго подъезда, второй очереди незавершенного строительством жилого многоквартирного дома в кирпичном исполнении в квартале улиц Н.Федорова – ФИО16 – пр.9 Мая в г. Тюмени.

По данному договору ФИО2 оплатила в кассу ТСЖ «Перспектива» 2 640 000 руб., что подтверждено квитанцией к приходному кассовому ордеру №88 от 01.08.2006.

В судебном заседании ФИО5 и ФИО6 подтвердили, что денежные средства, внесенные кредитором, направлены на достройку дома.

На дату заключения вышеуказанного договора право собственности на квартиру признано за ФИО10 решением Ленинского районного суда г. Тюмени от 31.08.2004, вынесенным по иску ФИО10 к ОАО ТСО «Тюменьстрой», ЗАО «Тюменьцементсервис».

Решением Ленинского районного суда г. Тюмени от 08.08.2007 по делу №2-533/2007 по иску ФИО10 к ТСЖ «Перспектива» установлено, что квартира (доля №37) в строящемся доме решением общего собрания участников строительства от 20.05.2006 признана свободной и общим имуществом ТСЖ «Перспектива», поскольку ФИО10 отказалась заключать договор долевого участия в товариществом собственников жилья. Судом указано, что руководствуясь указанным решением ТСЖ «Перспектива» незаконно распорядилось долей ФИО10, заключив договор от 31.07.2006 с ФИО2

Суд отменил решение общего собрания членов ТСЖ «Перспектива» от 20.05.2006, в части включения доли в виде четырехкомнатной квартиры №37 в общее имущество ТСЖ «Перспектива».

Вступившим в законную силу определением Центрального районного суда города Тюмени от 30.09.2008 по гражданскому делу №2/2686-08 утверждено мировое соглашение, заключенное между ФИО2 и ТСЖ «Перспектива», согласно которому ТСЖ «Перспектива» в срок до 31.03.2009 обязалось приобрести в собственность ФИО2 квартиру в Тюменском микрорайоне г. Тюмени в 6 микрорайоне, общей площадью от 100 кв.м. до 122,75 кв.м. в кирпичном исполнении на среднем этаже (от второго до четвертого этажа) в чистовой отделке, готовую для проживания в следующем состоянии: настил линолеума в комнате, кухне и коридорах, плитка в санузле, наклейка обоев в комнатах и коридоре, установка керамической плитки в санузле, покраска стен на кухне, установка внутренних дверей, разводка электропроводки и монтаж конечных электрических устройств (розетки, выключатели, патроны в осветительных приборах); установка пластиковых окон; остекление балкона/лоджии; установка сантехнического оборудования; установка входных облагороженных металлических дверей, с указанием на наличие у ФИО2 права окончательного выбора варианта квартиры. Производство по делу №2-2686-08 прекращено.

В связи с неисполнением ТСЖ «Перспектива» условий мирового соглашения, Центральным районным судом г. Тюмени 26.03.2013 выдан исполнительный лист. Вступившим в законную силу определением Центрального районного суда г. Тюмени от 17.05.2013 по гражданскому делу №2/2686-08 изменен способ исполнения определения Центрального районного суда г. Тюмени от 30.09.2008 на взыскание с ТСЖ «Перспектива» в пользу ФИО2 денежных средств в размере 6 000 000 руб.

Обращение ФИО2 с заявлением об изменении способа исполнения судебного акта обусловлено его длительным неисполнением, а также тем, что ТСЖ «Перспектива» находится в стадии ликвидации.

Удовлетворяя заявление ФИО2 об изменении способа исполнения решения, суд отклонил доводы представителя ТСЖ «Перспектива» об установлении стоимости квартиры в размере стоимости доли, указанной в договоре уступки права от 31.07.2006 в размере 2 640 000 руб., поскольку истицей представлены сведения о стоимости квартиры в размере 6 000 000 руб.

Постановлением РОСП Ленинского административного округа г. Тюмени УФССП по Тюменской области от 19.08.2014 на основании определения Центрального районного суда г. Тюмени от 17.05.2013 по гражданскому делу №2/2686-08, а также исполнительного листа №2-2686/2008 от 25.05.2014 в отношении ТСЖ «Перспектива» возбуждено исполнительное производство, которое окончено в связи с ликвидацией ТСЖ «Перспектива». Исполнительный лист направлен ликвидатору ФИО6

Судебная коллегия считает, что выводы суда первой инстанции о соответствии действий ФИО5 требованиям разумности и добросовестности при заключении договора купли-продажи с ФИО2, поскольку он действовал на основании решения общего собрания участников строительства от 20.05.2006 года, не соответствуют обстоятельствам дела.

Фактические обстоятельства дела свидетельствуют об осведомленности ФИО5, как председателя правления ТСЖ «Перспектива», на дату заключения договора с ФИО2, о наличии прав на квартиру № 37 у иного лица ФИО17, что прямо следует из акта приема-передачи документов, подписанного между ТСЖ «Перспектива» и конкурсным управляющим ЗАО «Тюменьцементсервис» ФИО14

Однако, доводы ФИО2 о наличии оснований для привлечения ФИО5 к субсидиарной ответственности, предусмотренных подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, вследствие причинения существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве откланяются.

Поскольку действия по заключению договора были совершены ФИО5 31.07.2006, к спорным отношениям подлежат применению положения абзаца второго пункта 3 статьи 56 ГК РФ (в первоначальной редакции), а также положения пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в первоначальной редакции).

Согласно пункту 3 статьи 56 ГК РФ, если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

В силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в случае банкротства должника по вине учредителей (участников) должника, собственника имущества должника - унитарного предприятия или иных лиц, в том числе по вине руководителя должника, которые имеют право давать обязательные для должника указания или имеют возможность иным образом определять его действия, на учредителей (участников) должника или иных лиц в случае недостаточности имущества должника может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

Как указано выше, положения пункта 3 статьи 56 ГК РФ и пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве предусматривали несение ответственности контролирующими лицами в случае, если банкротство должника возникло по их вине.

По смыслу названных положений закона необходимым условием возложения субсидиарной ответственности является наличие причинно-следственной связи между использованием руководителем своих прав и (или) возможностей в отношении контролируемого хозяйствующего субъекта и совокупностью юридически значимых действий, совершенных подконтрольной организацией, результатом которых стала ее несостоятельность (банкротство).

Поскольку в рассматриваемый период не действовали закрепленные в абзацах втором - пятом пункта 4 статьи 10, в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпции, касающиеся наличия причинно-следственной связи между действиями контролирующих должника лиц и банкротством контролируемой организации, соответствующие обстоятельства подлежали доказыванию по общим правилам, установленным процессуальным законодательством.

В силу части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В настоящем деле заявителем не доказано, что исключительно совершение сделки с ФИО2 привело к банкротству ТСЖ «Перспектива». Из материалов дела следует, что до 2010 года ТСЖ «Перспектива» осуществляло достройку многоквартирного жилого дома, часть участников долевого строительства несвоевременно вносили дополнительные взносы на достройку дома. Из представленной в материалы дела справки товарищества по состоянию на 01.12.2009 года имелась дебиторская задолженность в размере более 3 000 000 рублей. ТСЖ «Перспектива» в судебном порядке взыскивалась задолженность с участников долевого строительства, не полностью оплативших дополнительные взносы.

В частности, в апелляционном определении судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 12.02.2014 (дело №33-706/2014), вынесенном по иску ТСЖ «Перспектива» к ФИО4 о взыскании убытков, иску ФИО4 к ТСЖ «Перспектива» о взыскании убытков, установлены следующие обстоятельства. ФИО4 является учредителем и членом ТСЖ «Перспектива». 23.06.2010 многоквартирный дом введен в эксплуатацию. Инвестирование окончания строительства дома, в том числе квартиры ФИО4 составляет из расчета 3 500 руб. за один квадратный метр, ориентировочная стоимость работ на завершение строительства дома составляет 33 804 538 руб. Из приказа - постановления от 23.06.2010 следует, что в связи с изменением проекта по договорам долевого участия истице фактически передана 7-ми комнатная квартира общей площадью 328, 8 кв.м. По утверждению ТСЖ «Перспектива», на основании данных бухгалтерского баланса, товарищество затрачено на завершение строительства и ввод дома общей площадью 6 159,3 кв.м. в эксплуатацию 34 157 597 руб., товарищество несет убытки в размере 5 545,69 руб. за каждый кв.метр.

Совокупность изложенного не позволяет прийти к выводу о наличии оснований для привлечения ФИО5 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в связи с совершением сделки с ФИО2 в 2006 году.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции считает доказанным наличие оснований для привлечения ФИО5, ФИО6, ФИО3 к субсидиарной ответственности на основании подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Как было указано выше, ТСЖ «Перспектива» признано банкротом решением Арбитражного суда Тюменской области от 20.03.2018, конкурсным управляющим должника утвержден ФИО9

В соответствии с абзацем 2 пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

Пунктом 1 и подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве в редакции Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ предусмотрена возможность привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в случае признания должника несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, что в отсутствие доказательств иного предполагается, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

В пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53) разъяснено, что, применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в том числе, невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:

невозможность определения основных активов должника и их идентификации;

невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;

невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Согласно пункту 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве положения подпункта 2 пункта 2 указанной статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности:

1) организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника;

2) ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Положения подпункта 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве применяются в отношении единоличного исполнительного органа юридического лица, а также иных лиц, на которых возложены обязанности по составлению и хранению документов (пункт 6 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

В соответствии с пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ, пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в частности, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Положения абзаца четвертого настоящего пункта применяются в отношении лиц, на которых возложена обязанность организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1 Федерального закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» (далее - Закон о бухгалтерском учете) бухгалтерский учет - формирование документированной систематизированной информации об объектах, предусмотренных настоящим Федеральным законом, в соответствии с требованиями, установленными настоящим Федеральным законом, и составление на ее основе бухгалтерской (финансовой) отчетности.

Согласно пункту 5 Закона о бухгалтерском учете объектами бухгалтерского учета экономического субъекта являются: 1) факты хозяйственной жизни; 2) активы; 3) обязательства; 4) источники финансирования его деятельности; 5) доходы; 6) расходы; 7) иные объекты в случае, если это установлено федеральными стандартами.

Пунктом 1 статьи 6 Закона о бухгалтерском учете предусмотрено, что экономический субъект обязан вести бухгалтерский учет в соответствии с настоящим Федеральным законом, если иное не установлено настоящим Федеральным законом.

В силу пункта 3 статьи 6 Закона о бухгалтерском учете бухгалтерский учет ведется непрерывно с даты государственной регистрации до даты прекращения деятельности в результате реорганизации или ликвидации.

Каждый факт хозяйственной жизни подлежит оформлению первичным учетным документом (пункт 1 статьи 9 Закона о бухгалтерском учете).

В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Закона о бухгалтерском учете первичные учетные документы, регистры бухгалтерского учета, бухгалтерская (финансовая) отчетность подлежат хранению экономическим субъектом в течение сроков, устанавливаемых в соответствии с правилами организации государственного архивного дела, но не менее пяти лет после отчетного года.

Согласно пункту 3 статьи 29 Закона о бухгалтерском учете экономический субъект должен обеспечить безопасные условия хранения документов бухгалтерского учета и их защиту от изменений.

На основании пункта 1 статьи 7 Закона о бухгалтерском учете ведение бухгалтерского учета и хранение документов бухгалтерского учета организуются руководителем экономического субъекта, которым в силу пункта 7 статьи 3 указанного закона является единоличный исполнительный орган экономического субъекта, либо лицо, ответственное за ведение дел экономического субъекта, либо управляющий, которому переданы функции единоличного исполнительного органа.

ФИО5 занимал должность председателя правления ТСЖ «Перспектива» в период с 18.05.2005 до 25.05.2012, а также являлся ликвидатором ТСЖ «Перспектива» с 31.01.2016 по 01.02.2016.

В силу статьи 149 Жилищного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 04.06.2011 №123-ФЗ) председатель правления товарищества собственников жилья избирается на срок, установленный уставом товарищества. Председатель правления товарищества обеспечивает выполнение решений правления, имеет право давать указания и распоряжения всем должностным лицам товарищества, исполнение которых для указанных лиц обязательно.

Председатель правления товарищества собственников жилья действует без доверенности от имени товарищества, подписывает платежные документы и совершает сделки, которые в соответствии с законодательством, уставом товарищества не требуют обязательного одобрения правлением товарищества или общим собранием членов товарищества, разрабатывает и выносит на утверждение общего собрания членов товарищества правила внутреннего распорядка товарищества в отношении работников, в обязанности которых входят содержание и ремонт общего имущества в многоквартирном доме, положение об оплате их труда, утверждение иных внутренних документов товарищества, предусмотренных настоящим Кодексом, уставом товарищества и решениями общего собрания членов товарищества.

В период исполнения ФИО5 полномочий председателя правления, ликвидатора статья 10 Закона о банкротстве действовала в редакциях Федерального закона №73-ФЗ, №134-ФЗ.

Пунктом 5 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона №73-ФЗ) было предусмотрено, что руководитель должника несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по сбору, составлению, ведению и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об имуществе и обязательствах должника и их движении, сбор, регистрация и обобщение которой являются обязательными в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо если указанная информация искажена.

В пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона №134-ФЗ) содержалась норма о субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, в ситуации когда их действия стали необходимой причиной банкротства (в настоящее время аналогичное правило закреплено в пункте 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

В силу статьи 2 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона №73-ФЗ), контролирующее должника лицо - лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью).

В определении Верховного суда Российской Федерации №308-ЭС17-21222 приведена следующая позиция. Согласно прежнему регулированию (абзац тридцать четвертый статьи 2 Закона о банкротстве) проверкой, в ходе которой выявлялся круг контролирующих организацию-должника лиц, которые могли быть привлечены к ответственности, охватывались только два года деятельности, непосредственно предшествовавшие дню возбуждения производства по делу о банкротстве подконтрольной организации. Названный двухлетний срок направлен на исключение чрезмерной неопределенности в вопросе о правовом положении контролирующего лица в условиях, когда момент инициирования кредитором дела о банкротстве организации-должника, зависящий, как правило, от воли самого кредитора, значительно отдален по времени от момента, в который привлекаемое к ответственности лицо перестало осуществлять контроль.

Вместе с тем контролирующее лицо в рамках законодательно установленных процедур имеет возможность отсрочить возбуждение судом производства по делу о несостоятельности подконтрольного общества, создав для кредитора временные препятствия в реализации права на получение удовлетворения через процедуры банкротства. Такое поведение контролирующего лица не должно приводить к получению им преимуществ за счет кредитора. Иной подход вступает в противоречие с конституционным запретом осуществления прав и свобод человека и гражданина вопреки правам и свободам других лиц (ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Арбитражный суд округа не принял во внимание, что контролирующее лицо, своими активными действиями воспрепятствовавшее своевременному возбуждению производства по делу о несостоятельности и тем самым изменившее начало течения подозрительного периода в свою пользу, не может рассматриваться в качестве субъекта, имеющего правомерные ожидания оградиться от применения мер субсидиарной ответственности по мотиву позднего возбуждения производства по указанному делу. Поэтому в ситуации, когда кредитор объективно не имел возможности инициировать возбуждение дела о банкротстве по обстоятельствам, зависящим от самого контролирующего лица, последнее не вправе ссылаться на прекращение контроля над организацией-банкротом за пределами названного двухлетнего срока как на основание освобождения от ответственности (ст. 10 ГК РФ).

С даты прекращения полномочий ФИО5, в качестве председателя правления (25.05.2012), до принятия заявления ФИО2 о признании должника банкротом (17.10.2017) прошло более двух лет.

Однако суд апелляционной инстанции приходит к выводу о наличии оснований для привлечения ФИО5 к субсидиарной ответственности, поскольку установлены его недобросовестные действия по введению кредитора ФИО2 в заблуждение относительно возможного удовлетворения ее требований первоначально в натуральном виде в соответствии с условиями мирового соглашения, а затем денежных требований в процедуре добровольной ликвидации.

Доводы кредитора ФИО2 о затягивании сроков возбуждения дела о банкротстве со стороны ФИО5 и ФИО6, которая получила от судебных приставов исполнительный лист и не сообщила ей об окончании исполнительного производства, подтверждаются доказательствами, представленными в материалы дела.

Установленные судом обстоятельства подтверждают, что ФИО5 фактически не утратил контроль за деятельностью должника и в более поздний период времени, поскольку 31.01.2016 был назначен ликвидатором общества. В судебном заседании представлял доказательства частичной передачи документов следующим ликвидаторам и конкурсному управляющему, а также подтвердил факт частичного уничтожения документов товарищества.

В постановлении Восьмого арбитражного апелляционного суда от 11.08.2018 года, вынесенном по апелляционной жалобе ФИО4 на решение Арбитражного суда Тюменской области от 20.03.2018 года №70-14025/2017, принятое по заявлению ФИО2 к ТСЖ «Перспектива» о несостоятельности (банкротстве), доводы ФИО4 о длительном бездействии кредитора ФИО2 по подаче заявления, что привело к предоставлению указанному лицу судебной защиты за пределами установленных сроков, отклонены. Суд пришел к выводу, что исполнительное производство окончено 26.10.2015 в связи с ликвидацией должника с направлением исполнительного листа в адрес ликвидатора должника ФИО6 Кредитору не может быть постановлено в вину бездействие в ситуации возбужденного исполнительного производства, до получения информации о его окончании от лица, получившего исполнительный лист (конкурсного управляющего или ликвидатора). Ликвидатор не предпринял никаких мер к исполнению исполнительного документа, несмотря на то, что располагал информацией о заключении мирового соглашения и о замене натурального обязательства на денежное. Принятием решения о ликвидации должник сделал невозможным для кредитора осуществления принудительного исполнения службой судебных приставов. Должник находился в процедуре добровольной ликвидации пять лет. При этом должник, в лице ликвидатора не обратился с заявлением о признании себя несостоятельным, несмотря на то, что все сроки для исполнения требования кредитора давно наступили. Недобросовестные действия в отношении взыскателя совершены именно должником.

25.05.2012 членами ТСЖ «Перспектива» принято решение о добровольной ликвидации товарищества, ликвидатором утверждена ФИО6

ФИО6 являлась ликвидатором ТСЖ «Перспектива» в период с 25.05.2012 по 30.01.2016.

Сведения о начале процедуры ликвидации ТСЖ «Перспектива» внесены в ЕГРЮЛ, в Вестнике государственной регистрации №33(391) от 22.08.2012 опубликовано сообщение о начале процедуры ликвидации со сроком заявления требований кредиторов к товариществу в течение двух месяцев с даты публикации, срок предъявления требований к должнику 22.10.2012.

ФИО3 являлся ликвидатором ТСЖ «Перспектива» с 01.02.2016 по 19.03.2018 на основании решения Арбитражного суда Тюменской области от 02.02.2016 по делу А70-15963/2015.

Исходя из содержания пункта 3 статьи 62 и статьи 63 ГК РФ с момента назначения ликвидационной комиссии к ней переходят полномочия управления делами общества, в том числе право распоряжения денежными средствами и имуществом должника. Ликвидационная комиссия от имени ликвидируемого юридического лица выступает в суде. Из приведенных норм усматривается, что ликвидационная комиссия является органом управления должником.

Члены ликвидационной комиссии в соответствии со статьей 2 Закона о банкротстве отнесены к контролирующим должника лицам и могут нести субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

На основании части 4 статьи 29 Федерального закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 №134-ФЗ) при смене руководителя организации должна обеспечиваться передача документов бухгалтерского учета организации.

При этом в абзаце 11 пункта 24 Постановления № 53 разъяснено, что сама по себе непередача предыдущим руководителем новому необходимых документов не освобождает последнего от ответственности и не свидетельствует об отсутствии вины. Добросовестный и разумный руководитель обязан совершить действия по истребованию документации у предыдущего руководителя (применительно к статье 308.3 ГК РФ) либо по восстановлению документации иным образом (в частности, путем направления запросов о получении дубликатов документов в компетентные органы, взаимодействия с контрагентами для восстановления первичной документации и т.д.).

В случае противоправных действий нескольких руководителей, последовательно сменявших друг друга, связанных с ведением, хранением и восстановлением ими документации, презюмируется, что действий каждого из них было достаточно для доведения должника до объективного банкротства (пункт 8 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

В рассматриваемом случае контролирующими должника лицами не представлено доказательств принятия ими всех необходимых мер для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от них требовалась.

28.04.2018 конкурсным управляющим бывшему руководителю должника ФИО5 направлено требование о предоставлении документов и имущества должника.

13.04.2018 конкурсным управляющим бывшему ликвидатору должника ФИО6 направлено требование о предоставлении документов и имущества должника.

13.04.2018 конкурсным управляющим бывшему ликвидатору ФИО3 направлено требование о предоставлении документов и имущества должника.

Конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением об истребовании у ФИО6, ФИО5, ФИО3 документов должника.

С учетом того, что ФИО3 передал часть документов должника по акту от 24.05.2018, ФИО5 передал часть документов должника по акту от 11.07.2018, конкурсный управляющий уточнил требования к бывшим ликвидаторам.

Определением Арбитражного суда Тюменской области от 12.07.2018 по делу № А70-14025/2017, оставленным без изменения постановлением Восьмого арбитражного апелляционного суда от 06.10.2018, на бывших руководителей (ликвидаторов) ТСЖ «Перспектива» ФИО3, ФИО6, ФИО5 возложена обязанность передать конкурсному управляющему ФИО9 имущество, бухгалтерскую и иную документацию ТСЖ «Перспектива» (сведения).

Из отзыва конкурсного управляющего ФИО9 на апелляционную жалобу следует, что документы о хозяйственной деятельности ТСЖ «Перспектива» (в том числе о расходах ликвидатора) не переданы в полном объеме ни одним из ликвидаторов. Документы, переданные ранее бывшими руководителями, не раскрывали хозяйственную деятельность должника.

Данные утверждения конкурсного управляющего подтверждаются материалами дела и не опровергнуты ответчиками.

Имеющиеся в материалах дела акты от 11.07.2018 о передаче документов от ФИО6 конкурсному управляющему ФИО9, акт приема-передачи документации №1 от 24 мая 2018 года о передаче документов ликвидатором ФИО3 конкурсному управляющему ФИО9 подтверждают пояснения конкурсного управляющего о невозможности на основании переданных документов провести полноценный анализ хозяйственной деятельности должника для целей формирования конкурсной массы и удовлетворения требований кредитора.

Акт приема передачи уставных учредительных и иных документов, печати ТСЖ «Перспектива» от 10.09.2012 ФИО5 ликвидатору ФИО6 также как и акт от 14.02.2016 о передаче ликвидатором ФИО6 документации ликвидатору ФИО5 не подтверждают факт передачи документов, касающихся всей хозяйственной деятельности товарищества.

Анализ выписки по счету должника подтверждает факт расходования денежных средств на цели, которые в отсутствие документов установить не удалось. При этом погашение требований ФИО2 не производилось.

Конкурсный управляющий пояснил, что получить выписку за период, ранее 10.01.2013 не удалось по причине удаления банком документов по истечении пятилетнего периода хранения. В подтверждение данного обстоятельства представлена справка ПАО «Запсибкомбанк» о направлении конкурсному управляющему данных о движении денежных средств по расчетному счету должника за период с 01.01.2013 по 16.04.2018. Информация до 01.01.2013 не может быть предоставлена в связи с истечением срока хранения (5 лет).

ФИО2 также представила суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства, представив письменные пояснения относительно ведения ТСЖ «Перспектива» активной хозяйственной деятельности в период с 2013-2015 годы. Поступления на расчетный счет должника с 10.01.2013 по 30.12.2015 денежных средств по исполнительным документам в общей сумме 1 052 149, 18 руб., в том числе по исполнительным документам – 973 113, 83 руб., в качестве оплаты за эксплуатационные услуги 79 035, 35 руб. В тот же период деятельности ТСЖ «Перспектива», по утверждению заявителя, затратило на хозяйственные нужды и оплату неустановленных услуг 1 177 248,50 руб.

Кредитор не исключает, что большая часть денежных средств за услуги ТСЖ «Перспектива» проходила через кассу, поскольку по расчетному счету поступило несколько платежей, в то время, как жилых помещений в данном доме 67.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 № 1446/14 изложен подход о справедливом распределении судом бремени доказывания, которое должно быть реализуемым. Из данного подхода следует, что заинтересованное лицо может представить минимально достаточные доказательства (prima facie) для того, чтобы перевести бремя доказывания на противоположную сторону, обладающую реальной возможностью представления исчерпывающих доказательств, подтверждающих соответствующие юридически значимые обстоятельства при добросовестном осуществлении процессуальных прав.

Из определения Верховного Суда Российской Федерации от 26.02.2016 № 309-ЭС15-13978 по делу № А07-3169/2014 также следует, что бремя доказывания тех или иных фактов должно возлагаться на ту сторону спора, которая имеет для этого объективные возможности и, исходя из особенностей рассматриваемых правоотношений, обязана представлять соответствующие доказательства в обоснование своих требований и возражений.

При этом в соответствии с действующей судебной практикой возложение на лицо, участвующее в деле бремени доказывания отрицательного факта является недопустимым, в то время как заявление об отрицательном факте, по общему правилу, перекладывает на другую сторону обязанность по опровержению утверждения заявителя (например, определение Верховного Суда РФ от 10.07.2017 №305-ЭС17-4211 по делу № А40-11314/2015).

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 16.10.2017 по делу № 302-ЭС17-9244, для целей удовлетворения заявления о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности по заявленным основаниям, конкурсному управляющему необходимо доказать, что отсутствие документации должника, либо отсутствие в ней полной и достоверной информации, существенно затруднило проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названную презумпцию, доказав, в частности, что отсутствие документации должника, либо ее недостатки, не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, или доказав, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Таким образом, именно на привлекаемое к субсидиарной ответственности по обязательствам должника лицо (ответчика) в силу статей 9, 65 АПК РФ возложено бремя опровержения данной презумпции (при ее доказанности), в частности, что документы переданы конкурсному управляющему либо их отсутствие не привело к существенному затруднению проведения процедур банкротства.

По смыслу приведенной правовой позиции негативные последствия неисполнения ответчиком обязанности по доказыванию соответствующих обстоятельств относятся на самого ответчика и не могут быть отнесены на заявителя по обособленному спору о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

ФИО5, ФИО6, ФИО3 не опровергли, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, и не доказали отсутствие их вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации.

Факт существенного затруднения проведения процедур банкротства в настоящем деле доказан, так как невозможно установить активы должника, основания перечисления денежных средств, выявить совершенные должником сделки с целью возможности из оспаривания в целях пополнения конкурсной массы, невозможно установить принимаемые ТСЖ «Перспектива» решения на предмет причинения вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков.

Согласно выписке по расчетному счету ТСЖ «Перспектива», в период с 11.01.2013 по 30.12.2015 поступления по исполнительным производствам составили 973 113,83 руб. Поступления денежных средств за эксплуатационные услуги с 14.01.2013 по 17.03.2014 составили 79 035,35 руб. Расходы денежных средств на хозяйственные нужды и иные цели за период с 10.01.2013 по 15.12.2014 составили 1 177 248,50 руб.

В частности, представлено платежное поручение № 862 от 31.10.2014 об оплате ФИО18, финансирования завершения строительства ГПБ 5 в размере 150 000 руб.

По расходному кассовому ордеру № 823 от 05.11.2014 ФИО6 получила со счета должника 158 000 руб. с назначением платежа «расчет за услуги».

По расходному кассовому ордеру №882 от 29.10.2014 ФИО6 получила со счета должника 145 000 руб. с назначением платежа «расчет за услуги».

Таким образом, представленные документы подтверждают факт поступления и расходования денежных средств в период полномочий ликвидатора ФИО6, законность расходования которых в отсутствие документов установить не представляется возможным.

Промежуточный ликвидационный баланс составлен ФИО6 только по состоянию на 01.01.2016, из которого следует о наличии у ТСЖ «Перспектива» дебиторской задолженности в размере 1 469 000 руб., денежных средств 41 000 руб., прочих обязательств в размере 6 000 000 руб., 175 000 руб.

В справке к акту инвентаризации расчетов с покупателями, поставщиками и прочими дебиторами и кредиторами по состоянию на 31.12.2015, составленной ФИО6 отражена дебиторская задолженность ФИО4 в размере 682 841,05 руб. и 2 879,35 руб.; ФИО10 в размере 688 877,05 руб. и 94 455,74 руб.. Задолженность ТСЖ «Перспектива» перед ФИО2 в размере 6 000 000 руб., денежное обязательство перед ФИО6 в размере 175 000 руб. по состоянию на 01.07.2015, дата учета обязательства 01.01.2016.

Из протокола правления ТСЖ «Перспектива» от 19.05.2006 следует, что общему собранию рекомендована реализация свободных долей (кв. 21,24,37,59). Цена за 1 кв. м. 21 000 -23 000 руб.

20.05.2006 общим собранием участников строительства второй очереди жилого многоквартирного дома в кирпичном исполнении по ГП 4,5 на пересечении ул. Гнаровской – Пр. 9 мая принято решение об исключении из числа членов ТСЖ следующих дольщиков ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО18, ФИО24, ФИО25, ФИО26, ФИО4 и о расторжении с этими дольщиками договоров финансирования завершения строительства дома в судебном порядке. Взыскании долгов за доли ОАО ТСО ТС за кв. 4, 29, 32, 34, 35, 54, 55.

Принято решение реализовать свободные доли, являющиеся общим имуществом ТСЖ «Перспектива» - квартиры №№21, 24, 37, 59. Правлению ТСЖ поручено проведение работ по реализации свободных долей.

Согласно справке, составленной председателем правления ФИО5, задолженность по взносам на долевое строительство на 01.12.2009 составила 3 018 131 руб. (должники ФИО20, ФИО21, ФИО18, ФИО27, ФИО4, ФИО28, ФИО15, ФИО29, ФИО30).

В бухгалтерском балансе за 2015 год (т. 12, л.д. 46 – 47) указано, что дебиторская задолженность составляет 344 тыс. руб.

Из представленных в материалы настоящего обособленного спора документов не представляется возможным установить судьбу вышеуказанной дебиторской задолженности по взносам на долевое строительство.

Кроме того, в судебном заседании суда апелляционной инстанции ФИО5 и ФИО6 пояснили, что заключение мирового соглашения с ФИО2 о возможности предоставления ей жилого помещения в натуре было обусловлено наличием значительной задолженности подрядчика перед товариществом (около 3 млн. рублей), за счет которой и планировалось удовлетворения требований кредитора.

Однако по мере строительства дома у товарищества перед подрядчиком образовалась задолженность, обязательства были прекращены зачетом.

Проверить факт совершения зачета и его законность, при отсутствии документации не представляется возможным.

Учитывая вышеизложенные обстоятельства, непередача документов повлекла невозможность формирования конкурсной массы.

Деятельность ликвидатора ФИО6 по взысканию задолженности с ФИО4, ФИО10, иных должников, в принудительном порядке, оспаривание судебных актов, принятых в пользу ФИО4, не исключала выполнение ликвидатором надлежащим образом обязанности по передаче документов.

В результате деятельности ликвидатора ФИО6 требования ФИО2 так и не были удовлетворены даже частично, между тем, представленными документами подтверждается поступление товариществу значительных денежных средств и их расходование в основном на хозяйственные нужды и оплату услуг.

Кроме того, в судебном заседании по рассмотрению апелляционной жалобы ФИО5 и ФИО6 пояснили, что документация ТСЖ «Перспектива» уничтожена по причине истечения сроков хранения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Закона о бухучете первичные учетные документы, регистры бухгалтерского учета, бухгалтерская (финансовая) отчетность, аудиторские заключения о ней подлежат хранению экономическим субъектом в течение сроков, устанавливаемых в соответствии с правилами организации государственного архивного дела, но не менее пяти лет после отчетного года.

В соответствии с положениями пункта 2.3 Приказа Минкультуры России от 31.03.2015 № 526 «Об утверждении правил организации хранения, комплектования, учета и использования документов Архивного фонда Российской Федерации и других архивных документов в органах государственной власти, органах местного самоуправления и организациях» (далее – Правила № 526) документы временных (до 10 лет включительно) сроков хранения хранятся в структурных подразделениях организации и по истечении сроков их хранения подлежат уничтожению в порядке, установленном в пунктах 4.6 - 4.13 настоящих Правил.

Согласно положениям пункта 4.11 Правил № 526 на дела с истекшими сроками хранения в структурных подразделениях организации составляются предложения к акту о выделении к уничтожению документов, не подлежащих хранению (по форме акта, приложение № 21).

На основе предложений структурных подразделений служба делопроизводства организации составляет акт о выделении к уничтожению документов, не подлежащих хранению (приложение № 21).

Пунктом 4.13 Правил № 526 предусмотрено, что дела на бумажном носителе, выделенные к уничтожению, передаются на уничтожение (утилизацию) по акту о выделении к уничтожению документов (приложение № 21), а также на основании иных документов, подтверждающих факт сдачи документов на уничтожение (утилизацию).

В рассматриваемом случае доказательства уничтожения документации должника в соответствии с утвержденным порядком и документы, подтверждающие факт передачи данных документов Ясько С.А., в материалы настоящего обособленного спора не представлены.

При таких обстоятельствах и в отсутствие доказательств иного наличие законным оснований для уничтожения документации должника не может быть установлено судом апелляционной инстанции.

При этом суд апелляционной инстанции принимает во внимание, что ФИО6 являлась ликвидатором должника на протяжении более 3 лет, однако не представила доказательств принятия ею своевременных мер по составлению промежуточного ликвидационного баланса (промежуточный ликвидационный баланс по состоянию на 01.01.2016 составлен по истечении более 3 лет с даты утверждения ФИО6 ликвидатором должника, доказательств его передачи ФИО31 не представлено), анализу финансового состояния должника, достаточности его имущества для удовлетворения требований кредиторов и наличия признаков банкротства, выплате денежных сумм кредиторам должника и реализации иных этапов процедуры ликвидации должника.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 16.10.2017 по делу № 302-ЭС17-9244, А33-17721/2013 предусмотренное пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве требование о передаче документации конкурсному управляющему должника обусловлено, в том числе и тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные частью 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве.

В связи с этим невыполнение руководителем должника без уважительной причины требований Закона о банкротстве о передаче конкурсному управляющему документации должника свидетельствует, по сути, о недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого могут быть погашены требования кредиторов.

На основании совокупности изложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что в случае действительного уничтожения ФИО5 и ФИО6 документации должника, данные действия контролирующих лиц в отсутствие подтверждающих обоснованность их совершения доказательств подтверждают совершение ими действий, направленных на сокрытие судьбы активов должника.

При этом признаваемый ФИО5 и ФИО6 факт частичного уничтожения документации должника не свидетельствует об отсутствии оснований для привлечения к ответственности ФИО3, поскольку у него имелось собственное обязательство по восстановлению документации ТСЖ «Перспектива» для целей надлежащего исполнения обязанностей по ликвидации товарищества, выявлению активов должника, его дебиторов и кредиторов.

ФИО3 наряду с ФИО5 и ФИО6 отвечает за наличие и сохранность документов бухгалтерского учет и отчетности ТСЖ «Перспектива», по крайней мере, за 2013-2017 годы (5 лет до признания должника банкротом).

ФИО3, при надлежащем исполнении обязанности по получению документации должника и принятия мер к ее восстановлению, мог узнать о наличии кредиторской задолженности перед ФИО2, провести анализ финансово-хозяйственной деятельности должника с целью выявления фактов необоснованного расходования денежных средств (вывода активов) и принятия мер по их взысканию с виновных лиц.

Кроме того, при своевременном исполнении данной обязанности, ФИО3 мог получить выписку по расчетному счету должника с учетом того, что в соответствии с пунктом 1 статьи 40.1 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности» кредитная организация обязана отражать все осуществленные операции и иные сделки в базах данных на электронных носителях, позволяющих обеспечить хранение содержащейся в них информации не менее чем пять лет с даты включения информации в базы данных.

Принятие ФИО3 указанных мер после утверждения его ликвидатором должника могло повлечь получение им более полного объема информации о совершенных должником сделках и движении активов должника, нежели получено конкурсным управляющим должника в рамках настоящей процедуры банкротства.

Доказательств принятия мер по истребованию документации должника у предыдущего руководителя ФИО5, ликвидатора ФИО6, принятия необходимых и исчерпывающих мер по получению документации должника из иных источников либо её восстановлению ФИО3 не представлено.

Указывая на то, что он не является лицом, действия которого повлекли или усугубили объективное банкротство ТСЖ «Перспектива», ФИО3 не учитывает, что возникновение у него статуса контролирующего должника лица после возникновения у должника признаков объективного банкротства, на которое он ссылается, не исключает наличие оснований исполнения им предусмотренной пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве обязанности по передаче документации должника конкурсному управляющему.

В соответствии с приведенными в абзаце 11 пункта 24 Постановления № 53 разъяснениями сама по себе непередача предыдущим руководителем новому необходимых документов не освобождает последнего от ответственности и не свидетельствует об отсутствии вины. Добросовестный и разумный руководитель обязан совершить действия по истребованию документации у предыдущего руководителя (применительно к статье 308.3 ГК РФ) либо по восстановлению документации иным образом (в частности, путем направления запросов о получении дубликатов документов в компетентные органы, взаимодействия с контрагентами для восстановления первичной документации и т.д.).

В рассматриваемом случае бездействие ФИО3 как профессионального арбитражного управляющего, исполняющего функции руководителя должника в рамках принудительной ликвидации должника, выразившееся в непринятии необходимых мер по истребованию документации должника у бывших руководителей (ликвидаторов) ТСЖ «Перспектива» и её восстановлению воспрепятствовало возможности установления судьбы активов должника, совершения подозрительных сделок должника и принятия ФИО5 и ФИО6 управленческих решений, что способствовало сокрытию ФИО5 и ФИО6 соответствующей информации, исключило возможность проведения анализа этих сделок на предмет наличия оснований для их оспаривания и принятых бывшими руководителями (ликвидаторами) должника решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания с них убытков, что в конечном итоге негативным образом отразилось на возможности пополнения конкурсной массы.

Согласно приведенным в абзаце 12 пункта 24 Постановления № 53 разъяснениям, в случае противоправных действий нескольких руководителей, последовательно сменявших друг друга, связанных с ведением, хранением и восстановлением ими документации, презюмируется, что действий каждого из них было достаточно для доведения должника до объективного банкротства (пункт 8 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

При таких обстоятельствах у суда апелляционной инстанции не имеется оснований для исключения наличия оснований для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в связи с непередачей им документации конкурсному управляющему должника.

Обязанность по передаче документов бухгалтерского учета и отчетности ТСЖ «Перспектива» конкурсному управляющему ФИО9 возникла у ФИО3, как и у всех остальных ликвидаторов, после 01.07.2017, что является основанием для привлечения контролирующих должника лиц к ответственности в соответствии с подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Факт неисполнения обязанности по передаче документации ТСЖ «Перспектива» последовательно ФИО5, ФИО6, ФИО3 конкурсному управляющему подтверждается материалами дела и лицами, участвующими в деле, не опровергнут.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о доказанности наличия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам ТСЖ «Перспектива» ФИО5, ФИО6, ФИО3 в связи с непередачей документации должника конкурсному управляющему должника.

Относительно наличия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ФИО4 суд апелляционной инстанции исходит из следующего.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 12.02.2014 по гражданскому делу №33-706/2014 было отменено решение Тюменского районного суда Тюменской области от 19.11.2013 в части отказа в удовлетворении исковых требований ТСЖ «Перспектива» к ФИО4 о возмещении убытков, в этой части принято новое решение о взыскании с ФИО4 в пользу ТСЖ «Перспектива» убытков в размере 677 605 руб., 5 236 руб. расходов по уплате государственной пошлины. Выдан исполнительный лист.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда от 24.02.2016 года оставлено без изменения решение Тюменского районного суда от 05.10.2015, которым исковые требования ТСЖ «Перспектива» в лице ликвидатора ФИО6 о взыскании с ФИО4 в пользу ТСЖ удовлетворены частично, взысканы проценты в размере 89 312 руб. 35 коп., расходы на оплату государственной пошлины в размере 2 879, 37 руб.

Оставляя без изменения решение суда, коллегия установила следующие обстоятельства.

03.04.2014 постановлениями судебного пристава-исполнителя Тюменского РОСП в отношении ФИО4 возбуждено исполнительное производство №7442/14/07/72 о взыскании задолженности в размере 677 605 руб., а также исполнительное производство №7443/14/07/72 о взыскании задолженности по оплате государственной пошлины в размере 5 236 руб. 05 коп.

Заочным решением Ленинского районного суда г. Тюмени от 12.11.2014 с ТСЖ «Перспектива» в пользу ФИО4 взысканы денежные средства.

Определением Ленинского районного суда г. Тюмени от 30.04.2015 указанное решение суда отменено, производство по делу возобновлено.

При новом рассмотрении дела решением Ленинского районного суда г. Тюмени от 01.06.2015 в удовлетворении иска ФИО4 к ТСЖ «Перспектива» о взыскании неустойки, компенсации морального вреда отказано в полном объеме.

Решение суда вступило в законную силу 26.08.2015.

14.04.2015 судебным приставом-исполнителем РОСП Ленинского АО г. Тюмени вынесено постановление о зачете взаимных требований сторон исполнительного производства ФИО4 и ТСЖ «Перспектива» по исполнительным производствам №2160/15/72004-ИН, №7443/14/07/72, №7442/14/07/72 и окончены исполнительные производства №2160/15/72004-ИН, №7443/14/07/72, №7442/14/07/72.

Постановление от 14.04.2015 о проведении зачета взаимных требований и окончании исполнительного производства №2160/72004-ИП постановлением начальника и.о. отдела-старшего судебного пристава отменено 12.01.2016.

Апелляционная жалоба на решение Тюменского районного суда от 05.10.2015 по делу №2-2206/2015, заявление об отсрочке исполнения апелляционного определения Тюменского областного суда от 12.02.2014 о взыскании ФИО4 682 841,05 руб., заявление о рассрочке исполнения апелляционного определения подписаны представителем ФИО4 по доверенности ФИО3

В заседании судебной коллегии по гражданским делам Тюменского областного суда (определение от 21.07.2014) при рассмотрении частной жалобы на определение Тюменского районного суда от 15.05.2014 об отказе ФИО4 в предоставлении отсрочки исполнения апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам от 12.02.2014 участие принимал представитель ФИО4 ФИО3

В материалы дела представлена доверенность от 30.09.2015, которой ФИО4 уполномочила ФИО3 на представление ее интересов во всех судебных органах. Срок действия доверенности три года.

Согласно протоколу судебного заседания по делу А70-15963/2015 от имени ФИО4 участие в судебном заседании по вопросу о ликвидации ТСЖ «Перспектива» принимал представитель ФИО32 по доверенности.

Выдача доверенности по смыслу пункта 1 статьи 185 ГК РФ носит фидуциарный (доверительный) характер, что в рамках настоящего обособленного спора свидетельствует о наличии между ФИО4 и ФИО3 доверительных отношений.

При этом суд апелляционной инстанции принимает во внимание, что ФИО4 обратилась в Арбитражный суд Тюменской области с иском к ТСЖ «Перспектива» о ликвидации его в судебном порядке в период оспаривания ею решения Тюменского районного суда от 05.10.2015, и отмены постановления судебного пристава о зачете требований.

Решением Арбитражного суда Тюменской области от 02.02.2016 по делу А70-15963/2015 исковые требования ФИО4 удовлетворены, ликвидировано ТСЖ «Перспектива». Ликвидация ТСЖ «Перспектива» возложена на арбитражного управляющего ФИО3 (члена Некоммерческого партнерства «Тихоокеанская саморегулируемая организация арбитражных управляющих»).

Установлен срок ликвидации ТСЖ «Перспектива» шесть месяцев с даты вступления решения в законную силу. ФИО3 предписано ликвидацию общества провести в соответствии с требованиями статьи 63 ГК РФ и по истечении установленного судом срока представить в Арбитражный суд Тюменской области утвержденный ликвидационный баланс ТСЖ «Перспектива».

При рассмотрении судом первой инстанции по делу А70-15963/2015 заявления ФИО4 установлено, что ФИО4 является одним из учредителей и членов ТСЖ «Перспектива». Суд пришел к выводу, что истец, как один из учредителей и членов ТСЖ «Перспектива» является заинтересованным лицом в завершении процедуры ликвидации юридического лица, которое фактически хозяйственную деятельность не осуществляет, за истечением срока предъявления требований кредиторов в процедуре ликвидации более трех лет назад, с необоснованным затягиванием процедуры. Судом утверждена предложенная ФИО4 кандидатура ликвидатора.

В постановлении Президиума ВАС РФ от 22 января 2013 г. № 11110/12 приведена следующая правовая позиция, на основании пункта 2 статьи 62 Кодекса учредители (участники) юридического лица или орган, принявшие решение о ликвидации юридического лица, назначают ликвидационную комиссию (ликвидатора) и устанавливают порядок и сроки ликвидации в соответствии с Кодексом, другими законами. Также в силу абзаца второго пункта 2 и пункта 5 статьи 63 Кодекса к компетенции учредителей (участников) должника отнесено утверждение промежуточного ликвидационного баланса и ликвидационного баланса юридического лица.

Таким образом, члены ликвидационной комиссии (ликвидатор) подотчетны учредителям (участникам) юридического лица и являются зависимыми от них лицами, что свидетельствует об их заинтересованности.

При этом суд апелляционной инстанции принимает во внимание, что 22.03.2016 на основании заявления ФИО3 об отзыве исполнительного листа прекращено исполнительное производство №7442/14/07/72 в отношении ФИО4, в рамках которого до отзыва исполнительного листа взыскано 43 158 руб. за период с 12.11.2014 по 30.12.2015.

31.07.2017 общим собранием членов ТСЖ «Перспектива» утвержден Порядок (предложение) о реализации имущества ТСЖ «Перспектива». В соответствии с приложением № 1 к порядку, реализации подлежит право требования дебиторской задолженности к ФИО10 и ФИО4, общей стоимостью 1503880,67 руб., начальной рыночной стоимостью 155 449,20 руб. Начальная продажная цена имущества определена по отчету ООО «Априори» №165-17 от 12.07.2017.

Из протокола №1 собрания членов ТСЖ «Перспектива» от 31.07.2017 следует, что на собрании присутствовали 5 членов ТСЖ ФИО33, ФИО34, ФИО4, ФИО35 (в лице представителя ФИО36), ФИО37 Собрание проведено ликвидатором ТСЖ «Перспектива» ФИО3, секретарь собрания ФИО4

26.09.2017 между ФИО38, являющимся единственным участником торгов по продаже имущества ТСЖ «Перспектива», назначенных на 25.09.2017 на электронной торговой площадке ЗАО «Центр дистанционных торгов», и ликвидатором ТСЖ «Перспектива» ФИО3 заключен договор уступки права денежного требования по дебиторской задолженности номинальной стоимостью 1 503 880,67 руб. ТСЖ «Перспектива» к ФИО4 и ФИО10

Цессионарий уплачивает цеденту за уступку прав требования денежные средства в размере 155 449,20 руб. в кассу ТСЖ «Перспектива» в течение 25 дней с момента подписания договора (пункт 3 договора).

10.10.2017 к договору цессии подписан акт приема-передачи документов, удостоверяющих права требования дебиторской задолженности.

12.10.2017 между ФИО4 и ФИО38 заключен договор цессии, в соответствии с условиями которого ФИО38 уступает ФИО4 в полном объеме права денежного требования по дебиторской задолженности номинальной стоимостью 726 638,72 руб. ТСЖ «Перспектива» к ФИО4 реализованной на электронных торгах на площадке ЗАО «Центр дистанционных торгов».

ФИО4 уплачивает ФИО38 за уступку права требования денежные средства в размере 85 000 руб. (пункт 3 договора). К договору 12.10.2017 составлен акт приема-передачи документов.

12.10.2017 между ФИО10 и ФИО38 заключен договор цессии, в соответствии условиями которого ФИО38 уступает ФИО10 в полном объеме права денежного требования по дебиторской задолженности номинальной стоимостью 777 241,95 руб. ТСЖ «Перспектива» к ФИО10 реализованной на электронных торгах на площадке ЗАО «Центр дистанционных торгов».

ФИО10, уплачивает ФИО38 за уступку права требования денежные средства в размере 95 000 руб. (пункт 3 договора). К договору 12.10.2017 составлен акт приема-передачи документов.

Вместе с тем, в рассматриваемом случае наличие необходимых и достаточных оснований для отзыва исполнительных листов о взыскании с ФИО4 в пользу ТСЖ «Перспектива» денежных средств, оценки и реализации задолженности ФИО4 и ФИО10 ФИО3 не раскрыты.

Ссылаясь на длительное нахождение исполнительных листов о взыскании с ФИО4 и ФИО10 денежных средств в пользу ТСЖ «Перспектива» на исполнении, ФИО3 не обосновал имевшиеся у него сомнения относительно наличия у ФИО4 и ФИО10 финансовой возможности исполнения указанных исполнительных документов.

В условиях наличия в материалах настоящего обособленного спора сведений о принятии мер по зачету требований ТСЖ «Перспектива» к ФИО4 в рамках исполнительного производства, оспаривании ФИО4 вынесенных судом общей юрисдикции судебных актов, обращении в суд с заявлениями об отсрочке и рассрочке исполнения судебного акта в пользу ТСЖ «Перспектива», оснований полагать, что длительное неисполнение ФИО4 судебного акта было обусловлено отсутствием у нее соответствующей финансовой возможности, у суда апелляционной инстанции не имеется.

Напротив, частичное исполнение ФИО4 судебного акта не позволяет полагать невозможным его дальнейшее исполнение.

При этом из материалов дела следует и лицами, участвующими в деле, не оспаривается, что у ФИО4 имелось имущество, за счет которого было возможно исполнение вышеуказанного судебного акта в пользу ТСЖ «Перспектива».

В частности, в материалы настоящего обособленного спора представлены сведения о регистрации за ФИО4 транспортного средства ГАЗ333021 (т. 13, л.д. 24).

Постановлениями судебного пристава-исполнителя от 10.11.2014 и от 23.12.2015 в рамках исполнительного производства от 03.04.2014 № 7442/14/07/72 объявлен запрет на совершение регистрационных действий в отношении вышеуказанного транспортного средства ФИО4

Факт наличия у ФИО10 имущества, за счет которого было бы возможным исполнение судебного акта в пользу ТСЖ «Перспектива», также подтверждается, в том числе, представленными в материалы настоящего обособленного спора сведениями о регистрации за ФИО10 транспортного средства Ленд Ровер Freelander 2 (т. 13, л.д. 24).

Постановлением судебного пристава-исполнителя от 19.08.2014 в рамках исполнительного производства от 08.08.2014 № 44616/14/72006-ИП объявлен запрет на совершение регистрационных действий в отношении вышеуказанного транспортного средства ФИО10

Являясь представителем взыскателя, ФИО3 имел права на ознакомление с материалами исполнительного производства, в связи с чем мог установить факт наличия у ФИО4 и ФИО10 имущества, за счет которого возможно погашение задолженности указанных лиц перед ТСЖ «Перспектива».

Исполнительное производство № 44616/14/72006-ИП, возбужденное 08.08.2014 на основании исполнительного листа № ВС 011821379 от 09.06.2014, выданного Калининским районным судом г. Тюмени по делу № 2-469/2014 о взыскании с ФИО10 в пользу ТСЖ «Перспектива» задолженности в размере 688 877 руб. 05 коп., окончено постановлением от 30.11.2017 в связи с поступлением заявления взыскателя об окончании исполнительного производства (т. 13, л.д. 107 - 108).

Таким образом, исполнительные производства в отношении ФИО4 и ФИО10 были окончены в связи с отзывом ФИО3 исполнительных листов, а не по причине отсутствия у указанных лиц имущества, за счет которого возможно исполнение.

При таких обстоятельствах отсутствие перспективы исполнения ФИО4 и ФИО10 исполнительных листов о взыскании в пользу ТСЖ «Перспектива» денежных средств и очевидность указанной бесперспективности для ФИО3 не могут быть установлены апелляционным судом.

При этом суд апелляционной инстанции принимает во внимание, что исполнительный лист о взыскании с ФИО4 денежных средств в пользу ТСЖ «Перспектива» был отозван ФИО3 в пределах двух месяцев с даты утверждения последним ликвидатором ТСЖ «Перспектива», в то время как порядок реализации имущества должника утвержден общим собранием по прошествии более 1 года и 4 месяцев с даты отзыва исполнительного листа, а договор уступки права требования с ФИО38 подписан ФИО31 спустя более 1 года и 6 месяцев с даты отзыва исполнительного листа.

Отсутствие разумных оснований для продолжения нахождения исполнительного листа о взыскании с ФИО4 денежных средств в пользу ТСЖ «Перспектива» на исполнении в указанный период ФИО3 не обосновано, тем более с учетом того, что в аналогичной ситуации исполнительный лист о взыскании с ФИО10 в пользу ТСЖ «Перспектива» денежных средств был отозван ФИО3 после уступки права требования ФИО38

Кроме того, в соответствии с подпунктом 1 пункта 1 статьи 22 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» срок предъявления исполнительного документа к исполнению прерывается предъявлением исполнительного документа к исполнению, в то время как отзыв исполнительного листа возобновляет течение указанного срока, а, следовательно, влечет увеличение риска утраты возможности принудительного исполнения исполнительного листа.

При таких обстоятельствах разумность действий ФИО3 по отзыву исполнительного листа о взыскании с ФИО4 денежных средств в пользу ТСЖ «Перспектива» не может быть установлена судом апелляционной инстанции.

Следует также учесть, что в отчете ООО «Априори» от 12.07.2017 об оценке рыночной стоимости права требования оплаты дебиторской задолженности указано, что при анализе наиболее эффективного использования объекта оценки продажа и самостоятельное взыскание права требования видятся равнозначными вариантами его использования, оба варианта использования базируются на оценке возможности взыскания права требования. Учитывая цель оценки и предполагаемое использование результатов оценки, оценщик пришел к выводу, что в качестве наиболее эффективного варианта использования объекта оценки принимается его продажа (т. 12, л.д. 98 - 99).

В соответствии со статьей 10 Федерального закона от 29.07.1998 № 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации» договор на проведение оценки должен содержать, в том числе, цель оценки.

В соответствии с пунктом 3 Федерального стандарта оценки «Цель оценки и виды стоимости (ФСО № 2), утвержденного приказом Минэкономразвития России от 20.05.2015 № 298, целью оценки является определение стоимости объекта оценки, вид которой определяется в задании на оценку с учетом предполагаемого использования результата оценки.

В рассматриваемом случае в качестве цели оценки указано «Для целей купли/продажи». В качестве предполагаемого использования результатов оценки указана предполагаемая возможность обоснования цены купли-продажи объектов оценки.

Таким образом, вывод оценщика о том, что наилучшим и наиболее эффективным использованием оцениваемых прав требований является их продажа, обусловлен исключительно целью оценки, указанной самим заказчиком (ТСЖ «Перспектива» по договору от 07.07.2017, то есть в период осуществления его принудительной ликвидации ФИО3).

В связи с изложенным указанный вывод не может быть расценен в качестве свидетельства наличия разумных экономических причин для реализации дебиторской задолженности ФИО4 и ФИО10 перед ТСЖ «Перспектива».

В то же время следует учесть, что для проведения оценки оценщику была предоставлена, в том числе, справка районного отдела судебных приставов по Калининскому административному округу г. Тюмени от 20.04.2017 о размере задолженности ФИО10 по исполнительному производству № 44616/14/272006-ИП, адресованная ФИО10 (подпункт 9 пункта 2.3.1 отчета об оценке рыночной стоимости права требования оплаты дебиторской задолженности ООО «Априори» от 12.07.2017; т. 12, л.д. 99 и 168).

Наличие у ТСЖ «Перспектива» или ФИО3 доступа к документации ФИО10 и законный источник получения вышеуказанной справки в рамках настоящего обособленного спора не раскрыты.

Возражая относительно доводов заявителя и конкурсного управляющего должника о наличии недостатков в отчете ООО «Априори» от 12.07.2017, ФИО3 ссылается на то, что цена прав требования к ФИО10 и ФИО4 была определена не исходя из указанного отчета, а исходя из экономических законов спроса и предложения.

Вместе с тем, начальная стоимость отчужденных ФИО38 прав требований к ФИО4 и ФИО10 и стоимость фактической реализации права требования соответствует указанной в данном отчете цене, в связи с чем отсутствуют основания исключить влияние выводов оценщика на полученную в результате проведения торгов денежную сумму.

Участие в торгах по реализации прав требований ТСЖ «Перспектива» к ФИО4 и ФИО10 исключительно одного претендента – ФИО38, в условиях, когда возможность исполнения указанными лицами исполнительных документов о взыскании в пользу товарищества денежных средств не была утрачена, не может свидетельствовать о разумности действий ликвидатора ФИО3 по продаже прав требований к указанным лицам.

При этом суд апелляционной инстанции учитывает, что договоры уступки прав требования между ФИО38 с одной стороны и ФИО4 и ФИО10 с другой стороны заключены по истечении 16 дней с даты заключения договора уступки права требования между ФИО38 и ФИО3 и спустя 2 дня с даты подписания акта приема-передачи документов, подтверждающих наличие дебиторской задолженности.

При этом пунктом 4 договора цессии от 26.09.2017 предусмотрено, что цедент передает документы, удостоверяющие права требования, цессионарию после подписания указанного договора и завершения расчетов по нему.

В подтверждение внесения ФИО38 в кассу должника денежных средств в материалы настоящего обособленного спора представлены копия листов из кассовой книги за 2017 год за 21.09.2017 и за 12.10.2017, приходные кассовые ордера от 21.09.2017 № 1 на сумму 15 544 руб. 92 коп. с указанием в качестве основания: «Задаток по заявке на торгах от 25.09.2017 Лот № 1» и от 12.10.2017 № 2 на сумму 139 904 руб. 28 коп. с указанием в качестве основания «Оплата за Лот № 1 по торгам от 25.09.2017» (т. 6, л.д. 125 – 127, 129 – 130).

В соответствии с приведенными в Постановлении Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» разъяснениями, применяемыми в данном случае по аналогии, при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

По смыслу приведенных разъяснений, в рамках дела о банкротстве суд не может считать установленными обстоятельства внесения должнику денежных средств исключительно на основании доказательств, составление которых находится в пределах компетенции участвующих в обособленном споре лиц, в отсутствие объективного подтверждения осуществления расчетов.

В подтверждение расходования указанных денежных средств в счет возмещения расходов на ликвидацию и выплату вознаграждения ФИО3 представлены копии расходных кассовых ордеров от 21.09.2017 № 1 на сумму 15 544 руб. 92 коп. (т. 6, л.д 128) и от 12.10.2017 № 2 на сумму 139 904 руб. 28 коп., из которых следует факт выплаты денежных средств ФИО3 в счет возмещения расходов на ликвидацию и выплаты вознаграждения.

Обстоятельства расходования указанных денежных средств ФИО3 в рамках настоящего обособленного спора не раскрыты.

При этом из представленных бухгалтерских документов следует, что денежные средства (за вычетом задатка) внесены ФИО38 в кассу ТСЖ «Перспектива» в тот же день, что и заключены ФИО38 с ФИО4 и ФИО10 договоры уступки приобретенных у должника прав требований к указанным лицам, и в тот же день выплачены ФИО3, являвшемуся доверенным лицом ФИО4

Ссылаясь на имеющееся у ликвидатора в силу положений пункта 1 статьи 6 ГК РФ, пункта 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума ВАС РФ № 8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», пункта 1 статьи 20.3, пунктов 1 и 2 статьи 20.6 Закона о банкротстве право на вознаграждение за период с 02.02.2016 по 02.09.2016, ФИО3 доказательств реализации им в указанный период функций ликвидатора должника, не связанных с выводом прав требований к ФИО4 и ФИО10 не представил.

В частности, ФИО3 не представлены доказательства исполнения решения Арбитражного суда Тюменской области от 02.02.2016 по делу А70-15963/2015 в части ликвидации должника в шестимесячный срок, представления суду утвержденного ликвидационного баланса, а также реализации иных мероприятий в рамках ликвидации должника, в том числе, составления промежуточного ликвидационного баланса; анализа финансового состояния должника, достаточности его имущества для удовлетворения требований кредиторов и наличия признаков банкротства; выплаты денежных сумм кредиторам должника и иных предусмотренных статьей 63 ГК РФ мероприятий.

Указывая на то, что на дату направления в апелляционный суд возражений за должником числится задолженность перед ФИО3 по выплате фиксированного вознаграждения и расходов на проведение ликвидационных мероприятий в размере 75 239 руб. 99 коп. (210 000 + 20689,19 – 155449,20), ФИО3 доказательств предъявления указанного требования к включению в реестр требований кредиторов должника не заявил, не указал на наличие на стороне должника задолженности по уплате вознаграждения за период, превышающий установленный судом шестимесячный срок принудительной ликвидации, что фактически свидетельствует о выполнении им функций ликвидатора должника на протяжении более полутора лет без предъявления требований об их оплате и принятия мер по истребованию или восстановлению документации должника в целях установления возможности погашения задолженности по оплате его вознаграждения за счет иных источников.

Кроме того, указывая на недостаточность вырученных от реализации имущества должника денежных средств для погашения задолженности по выплате вознаграждения и погашению ликвидационных расходов, ФИО3 не обосновал непринятие мер по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом.

Осуществление расчетов ФИО38 наличными денежными средствами ФИО3 объясняет утратой им доступа к счету должника в связи с истечением срока принудительной ликвидации должника.

Вместе с тем, доказательств отказа банка ФИО3 в осуществлении банковских операций по счету ТСЖ «Перспектива» в условиях, когда истечение срока принудительной ликвидации не повлекло прекращение полномочий ФИО3, в материалы настоящего обособленного спора не представлено, равно как и доказательств обжалования ФИО3 соответствующего отказа.

Основания, по которым ФИО3, ссылаясь на фактическое осуществление функций ликвидатора ТСЖ «Перспектива» по истечении установленного судом срока принудительной ликвидации, не обратился в суд с заявлением о продлении срока принудительной ликвидации, в рамках настоящего обособленного спора не раскрыты.

При этом в поступивших 18.04.2019 в суд апелляционной инстанции письменных пояснениях ФИО3 ссылается на то, что уплата задатка за участие в электронных торгах ФИО38 как их участником, была осуществлена в безналичном порядке на расчетный счет из организатора, которым в соответствии с размещенным в газете «Тюменский курьер» объявлением являлся ИП ФИО3 (т. 10, л.д. 128), указанный платеж поступил в период приема задатков по чек-ордеру от 21.09.2017 на сумму 15 544,92 руб., в дальнейшем денежные средства поступили от ФИО38 по договору цессии от 26.09.2017 в кассу должника.

По условиям объявления о проведении торгов задаток подлежал зачислению на расчетный счет, который открыт на имя ФИО3

В подтверждение перечисления ФИО38 задатка на счет ФИО3 в материалы настоящего обособленного спора представлена выписка по счету (т. 10, л.д. 98).

Вместе с тем, в приходном кассовом ордере от 21.09.2017 № 1 на сумму 15 544 руб. 92 коп. с основанием: «Задаток по заявке на торгах от 25.09.2017 Лот № 1», в качестве плательщика указан ФИО38

Одновременное перечисление ФИО38 задатка на счет организатора торгов и внесение такой же суммы в кассу должника ФИО3 не обосновано.

Факт обналичивания ФИО3 поступившего на его расчетный счет от ФИО38 задатка и его внесение в кассу должника из материалов настоящего обособленного спора не следует.

Совокупность изложенного свидетельствует о наличии противоречия между представленными указанным лицом пояснениями относительно обстоятельств внесения ФИО38 задатка и представленными в материалы дела в подтверждения данного факта доказательствами, которые не позволяют исключить факт составления приходного кассового ордера от 21.09.2017 № 1 на сумму 15 544 руб. 92 коп. в целях создания видимости внесения ФИО38 задатка в кассу должника.

При таких обстоятельствах и в отсутствие доказательств иного у суда апелляционной инстанции отсутствуют основания полагать, что представленные в материалы настоящего обособленного спора бухгалтерские документы подтверждают фактическое внесение ФИО38 денежных средств в счет уплаты стоимости права требования должнику.

При этом в случае, если допустить фактическое поступление в кассу должника денежных средств от ФИО38 в счет оплаты прав требования к ФИО4 и ФИО10, указанное обстоятельство в условиях отсутствия доказательств их расходования ФИО3 не исключает их последующий возврат их владельцу (ФИО38 либо ФИО4 и ФИО10, фактически приобретшими права требования в тот же день).

Совокупность изложенного в отсутствие доказательств иного не позволяет исключить согласованность действий ФИО3, ФИО4, в целях освобождения ФИО4 и ФИО10 от денежных обязательств перед должником, которая в рассматриваемом случае лицами, участвующими в деле, не опровергнута.

При таких обстоятельствах ссылка ФИО3 на получение ФИО38 выгоды в результате уступки прав требований к ФИО4 и ФИО10 непосредственно указанным лицам не может достаточным образом подтверждать отсутствие согласованности действий вышеперечисленных лиц, тем более в условиях отсутствия доказательств фактического осуществления ФИО4 и ФИО10 расчетов с ФИО38 в указанных в договорах уступки прав требования размерах.

Указание ФИО3 на утверждение порядка реализации имущества должника общим собранием членов ТСЖ «Перспектива» 31.07.2017 не может быть принято судом апелляционной инстанции во внимание в качестве свидетельства, опровергающего факт его действия в качестве ликвидатора ТСЖ «Перспектива» в интересах ФИО4

Ликвидатор установил наличие кворума для проведения собрания из пяти членов ТСЖ, что, по утверждению ФИО3, обусловлено отсутствием у него сведений об иных членах ТСЖ «Перспектива».

Вместе с тем, доказательств принятия ФИО3 исчерпывающих мер по установлению и извещению иных членов ТСЖ материалы настоящего обособленного спора не содержат.

При этом ФИО3 не обосновано объективное отсутствие у него возможности запросить выписку из ЕГРЮЛ о зарегистрированных в качестве собственников жилых помещений в строящемся ТСЖ «Перспектива» доме, а также совершения иных действий по установлению указанных собственников и их извещению о проводимом 31.07.2017 собрании членов должника.

Кроме того, по смыслу приведенных в пункте 23 Постановления № 53 разъяснений одобрение сделки должника коллегиальным органом (в частности, наблюдательным советом или общим собранием участников (акционеров)) не освобождает контролирующее лицо от субсидиарной ответственности.

Соответственно, факт утверждения порядка реализации имущества должника общим собранием членов ТСЖ «Перспектива» 31.07.2017 не освобождает ФИО31 от обоснования наличия разумных оснований для осуществления им действий по отзыву исполнительных листов о взыскании с ФИО4 в пользу ТСЖ «Перспектива» денежных средств, оценки и реализации задолженности ФИО4 и ФИО10, которые в рассматриваемом случае, как было указано выше, не обоснованы и не подтверждены.

В силу подпункта 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве предполагается, что лицо является контролирующим, если оно извлекало выгоду из незаконного и недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 7 Постановления № 53, предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

С учетом совокупности вышеизложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что ФИО4 в силу положений абзаца тридцать четвертого статьи 2 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона №134-ФЗ) на дату назначения ФИО3 ликвидатором товарищества, отзыва ФИО3 исполнительного листа о взыскании с ФИО4 денежных средств в пользу должника, а также в силу подпункта 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве на дату уступки ТСЖ «Перспектива» прав требований к ФИО4 и ФИО10 являлась лицом, которое имело возможность иным образом определять действия должника, в результате чего ею получена материальная выгода от прекращения исполнительного производства и прекращения её обязательств перед товариществом в соответствии со статьей 413 ГК РФ в результате заключения договоров уступки права требования с ФИО38 и совпадения должника и кредитора в одном лице.

В соответствии с пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в том числе, в случае, если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

Пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ, предусмотрено, что если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В силу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, в том числе, в случае, если причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

В соответствии с приведенными в пункте 23 Постановления № 53 разъяснениями, к числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам. Одобрение подобной сделки коллегиальным органом (в частности, наблюдательным советом или общим собранием участников (акционеров) не освобождает контролирующее лицо от субсидиарной ответственности.

В рассматриваемом случае суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что согласованные действия ФИО4 и ФИО3 повлекли вывод из имущественной массы должника активов в виде прав требования к ФИО4 и ФИО10 в общем размере 1 503 880 руб. 67 коп. в условиях отсутствия разумных оснований полагать бесперспективным исполнение указанными лицами обязательств перед ТСЖ «Перспектива» и наличия у должника неисполненных обязательств перед ФИО2 в размере 6 000 000 руб.

В условиях наличия у должника признаков неплатежеспособности активы должника подлежали реализации в рамках дела о банкротстве либо могли быть предоставлены кредитору в качестве отступного.

Приведенные ФИО3 сомнения относительно действительного возникновения у ФИО2 прав требований к должнику не подлежат оценке судом апелляционной инстанции, поскольку фактически направлены на преодоление вступивших в законную силу судебных актов, что противоречит сущности такого свойства судебных актов как неизменность (статья 16 АПК РФ). Данное свойство означает, что вступившие в законную силу судебные акты арбитражных судов могут быть изменены только в порядке, предусмотренном Арбитражным процессуальном кодексом Российской Федерации, путем их обжалования в суды вышестоящих инстанций либо путем пересмотра по новым или вновь открывшимся обстоятельствам. В процессуальном законодательстве не установлено иных способов преодоления законной силы судебного актов, в том числе посредством предъявления иска с иным предметом, но основанного на фактических обстоятельствах, ранее исследованных судами при рассмотрении другого дела.

Указанный вывод соответствует общеприменительной судебной практике (например, определение Верховного Суда РФ от 20.04.2015 № 303-ЭС15-2689 по делу № А80-118/2014).

На основании изложенного и в отсутствие оснований полагать иное суд апелляционной инстанции приходит к выводу о доказанности наличия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам ТСЖ «Перспектива» ФИО4, ФИО3

В соответствии с положениями абзацев 6 и 8 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, то такие лица отвечают солидарно.

Размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Пунктом 8 статьи 61.11 Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, такие лица несут субсидиарную ответственность солидарно.

В соответствии с пунктом 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Из материалов дела следует и лицами, участвующими в деле, не оспаривается, что совокупный размер требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, составляет 6 011 003 руб.

Исходя из изложенного, суд апелляционной инстанции, руководствуясь вышеприведенными нормами, а также изложенными в абзаце 12 пункта 24 Постановления № 53 разъяснениями, приходит к выводу о наличии оснований для привлечения ФИО5, ФИО6, ФИО3 солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 6 011 003 руб. в связи с непередачей документации должника.

Поскольку в рамках настоящего обособленного спора установлено совершение в результате фактического контроля ФИО4 сделок по уступке должником прав требований к ФИО4 и ФИО10 на общую сумму 1 503 880 руб. 67 коп., причинивших существенный вред мажоритарному кредитору должника ФИО2, наличие иных оснований для привлечения ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника не обосновано и из материалов настоящего обособленного спора не следует, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о наличии оснований для привлечения ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника по вышеуказанному основанию в размере 1 503 880 руб. 67 коп. солидарно с иными ответчиками. Ответственность ФИО3 по данному основанию также составляет 1 503 880 руб. 67 коп.

При этом общая сумма ответственности солидарных должников не должна превышать 6 011 003 руб.

С учетом изложенного, определение суда первой инстанции подлежит отмене в связи с несоответствием выводов, изложенных в определении, обстоятельствам дела (пункт 3 части 1 статьи 270 АПК РФ), с принятием по настоящему делу нового судебного акта об удовлетворении заявления ФИО2 о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

Апелляционная жалоба ФИО2 подлежит удовлетворению.

На основании изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 269, пунктом 3 части 1 статьи 270, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Восьмой арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Апелляционную жалобу (регистрационный номер 08АП-1731/2019) ФИО2 удовлетворить.

Определение Арбитражного суда Тюменской области от 24 января 2019 года по делу № А70-14025/2017 отменить.

Принять по делу новый судебный акт.

Заявление конкурсного кредитора ФИО2 о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц удовлетворить.

Признать доказанным наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам товарищества собственников жилья «Перспектива» ФИО5, ФИО6, ФИО3, ФИО4.

Взыскать солидарно с ФИО5, ФИО6, ФИО3 в конкурсную массу товарищества собственников жилья «Перспектива» 6 011 003 рублей.

Взыскать с ФИО4 солидарно в конкурсную массу товарищества собственников жилья «Перспектива» (ИНН <***>, ОГРН <***>) 1 503 880,67 рублей.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия, может быть обжаловано путем подачи кассационной жалобы в Арбитражный суд Западно-Cибирского округа в течение одного месяца со дня изготовления постановления
в полном объеме.

Выдача исполнительных листов осуществляется судом первой инстанции после поступления дела из Восьмого арбитражного апелляционного суда.

При условии предоставления копии настоящего постановления, заверенной
в установленном порядке, в суд первой инстанции взыскатель вправе подать заявление о выдаче исполнительного листа до поступления дела из Восьмого арбитражного апелляционного суда.