ТРИНАДЦАТЫЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД
191015, Санкт-Петербург, Суворовский пр., 65, лит. А
http://13aas.arbitr.ru
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
г. Санкт-Петербург
29 апреля 2022 года | Дело № А56-136859/2019 /суб. |
Резолютивная часть постановления объявлена апреля 2022 года
Постановление изготовлено в полном объеме апреля 2022 года
Тринадцатый арбитражный апелляционный суд
в составе:
председательствующего Сотова И.В.
судей Будариной Е.В., Бурденкова Д.В.
при ведении протокола судебного заседания: секретарем Смирновой В.С.,
при участии:
от ФИО1: представитель ФИО2, по доверенности от 02.02.2022;
ФИО1 (по паспорту);
ФИО3 (по паспорту);
от ФИО4: представитель ФИО5, по доверенности от 17.12.2019;
от иных лиц: не явились, извещены надлежащим образом;
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер АП-4925/2022 ) Басовой (Петрухиной) Елены Владимировны на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 13.01.2022 по обособленному спору № А56-136859/2019/суб., принятое
по заявлению конкурсного управляющего ФИО7 о привлечении ФИО8, ФИО9 и ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника
в деле о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «ВЭЙП-С»,
установил:
27.12.2019 ФИО4 (далее – заявитель, кредитор, ФИО4) обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее – арбитражный суд) с заявлением о признании ООО «ВЭЙП-С» (далее – должник, Общество) несостоятельным (банкротом), которое было принято к производству суда определением от 16.01.2019.
Определением арбитражного суда от 17.08.2020 заявление кредитора было признано обоснованным; в отношении должника введена процедура банкротства – наблюдение; временным управляющим утвержден ФИО7 (далее – ФИО7).
Решением арбитражного суда от 31.12.2020 должник признан несостоятельным (банкротом); в отношении него открыто конкурсное производство; конкурсным управляющим также утверждён ФИО7
21.06.2021 в арбитражный суд поступило заявление конкурсного управляющего ФИО7 о привлечении лиц, контролировавших деятельность должника - ФИО8 (далее – ФИО8), ФИО9 (далее – ФИО9, в настоящее время ФИО10) и ФИО3 (далее – ФИО3) к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества на сумму в размере 11 874 536,70 руб.
Определением арбитражного суда от 13.01.2022 заявленные требования удовлетворены частично; Басова (ранее – ФИО11) Е.В. и ФИО3 привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ВЭЙП-С»; с ответчиков солидарно в порядке привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам общества в конкурсную массу должника взысканы денежные средства в размере 11 874 536,70 руб.В удовлетворении остальной части заявленных требований отказано.
Не согласившись с принятым судебным актом, ФИО6 (далее – ответчик) подала апелляционную жалобу, в которой просит определение суда отменить, в удовлетворении заявленных требований к ней и ФИО3 отказать, мотивируя жалобу неполным выяснением судом обстоятельств, имеющих значение для дела, а также нарушением норм материального и процессуального права и ссылаясь, помимо прочего, на ненадлежащее ее извещение о рассмотрении настоящего спора.
По существу заявленных требований ответчик указывает на отсутствие оснований для привлечения ее и ФИО3 к субсидиарной ответственности ввиду недоказанности конкурсным управляющим всех условий для этого, а также на то, что в большую часть периода, за который ей вменяется совершение соответствующих действий, она находилась в отпуске по уходу за ребенком, а фактически руководства Обществом осуществляли другие лица.
Также, по мнению подателя жалобы, судом первой инстанции не исследовались обстоятельства передачи имущества и перечисления денежных средств.
Кроме того, как ссылается апеллянт, кредитор – заявитель по настоящему делу о банкротстве – ФИО4 является аффилированным по отношению к должнику лицом и его требования, по мнению ответчика, подлежат субординированию, поскольку они являются корпоративным финансированием деятельности должника.
В обоснование приведенных в апелляционной жалобе доводов ответчик приложила дополнительные доказательства, однако, суд апелляционной инстанции отмечает, что эти документы не были представлены суду первой инстанции при рассмотрении спора по существу, следовательно, предметом оценки суда не являлись, в связи с чем суд апелляционной инстанции отказал в приобщении указанных документов на основании части 2 статьи 268 АПК РФ (абзац 1).
Конкурсный управляющий и кредитор представили письменные отзывы на апелляционную жалобу, в которых просят определение суда оставить без изменения.
При этом, ФИО12 в письменном отзыве и письменной позиции указал на несогласие с определенным судом размером субсидиарной ответственности ответчиков.
В судебном заседании апелляционной инстанции ФИО6, ее представитель и ФИО3 доводы жалобы поддержали.
Представитель кредитора ФИО4 возражал против удовлетворения апелляционной жалобы.
В соответствии со статьей 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) апелляционная жалоба рассмотрена в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, надлежаще извещенных о времени и месте судебного разбирательства.
При рассмотрении дела суд руководствуется частью 5 статьи 268 АПК РФ с учетом разъяснений, изложенных в пункте 27 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 г. N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции", согласно которому, если заявителем подана жалоба на часть судебного акта, суд апелляционной инстанции начинает проверку судебного акта в оспариваемой части и по собственной инициативе не вправе выходить за пределы апелляционной жалобы, за исключением проверки соблюдения судом норм процессуального права, приведенных в части 4 статьи 270 АПК РФ.
Возражений против проверки только в обжалуемой части (то есть за исключением отказа в удовлетворении требований к ФИО8) к началу рассмотрения апелляционной жалобы не поступило.
С учетом изложенного, законность судебного акта проверена в апелляционном порядке в обжалуемой части.
Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).
Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ) Закон о банкротстве дополнен главой III.2, регулирующей ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве.
Согласно пункту 1 статьи 4 Закона N 266-ФЗ, названный Закон вступает в силу со дня его официального опубликования, за исключением положений, для которых данной статьей установлен иной срок вступления их в силу.
Пунктом 3 статьи 4 Закона N 266-ФЗ установлено, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, которые поданы с 1 июля 2017 года, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.
По смыслу пункта 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также исходя из общих правил о действии закона во времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации), положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ.
Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.
Однако предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после 01.07.2017 независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.
В данном случае обстоятельства, с которыми конкурсным управляющим связывается возникновение оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, возникли после 01.07.2017, в частности - неисполнение руководителем должника обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве Общества, а также утрата контролирующими лицами имущества и активов должника.
Таким образом, при рассмотрении настоящего заявления применению подлежит глава III.2 Закона о банкротстве в актуальной редакции.
Согласно пункту 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.
Согласно подпунктам 1, 2 пункта 4 указанной статьи пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо: являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии; имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника.
В частности, в соответствии с положениями статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее – Закон об ООО) члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий при осуществлении ими прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества добросовестно и разумно. Указанные лица несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами. При определении оснований и размера ответственности названных лиц должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота и иные обстоятельства, имеющие значение для дела.
Из указанного следует, что в соответствии с названными положениями Закона о банкротстве и Закона об ООО к субсидиарной ответственности может быть привлечен как единоличный исполнительный орган, так и учредители (участники) должника, а также иные лица, которые имеют право давать обязательные для должника указания или имеют возможность иным образом определять его действия.
Как следует из материалов спора, в период с 09.09.2016 по 26.12.2018 генеральным директором должника являлась ФИО9, также с 08.08.2016 ФИО9 являлась участником должника с долей 15 %, а с 18.04.2018 – с долей 100%.
ФИО3 являлась главным бухгалтером Общества с 04.07.2016 (с правом подписи финансовой и бухгалтерской отчётности).
С учётом этого, оба ответчика правомерно признаны арбитражным судом контролирующими должника лицами, поскольку их правовой статус соответствует диспозиции пунктов 1 и 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве.
Как видно из материалов настоящего обособленного спора, заявленные конкурсным управляющим требования основаны на двух юридических составах для привлечения к данному виду ответственности – за неисполнение обязанности по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом (статья 61.12 Закона о банкротстве), а также за безосновательную утрату имущества и активов должника (статья 61.11 Закона о банкротстве).
В соответствии со статьей 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника. Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве; документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы. Положения подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве применяются в отношении лиц, на которых возложена обязанность организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.
Как установлено судом, деятельность должника началась с 04.07.2016, что подтверждается внесением в ЕГРЮЛ записи о создании юридического лица ООО «Вэйп-С».
Как указал конкурсный управляющий, из анализа банковских выписок должника, а также документов бухгалтерского учёта им установлено, что с сентября 2016 года было закуплено имущества на сумму не менее 3 283 717,70 руб., однако, сведения, подтверждающие его местонахождение (а в частности – отчуждение по возмездным сделкам), а также правоустанавливающие документы, управляющему в установленном порядке не были переданы.
При этом, в силу части 1 статьи 29 Федерального закона от 06.12.2011 №402-ФЗ «О бухгалтерском учете» (далее – Закон о бухгалтерском учете), первичные учетные документы, регистры бухгалтерского учета, бухгалтерская (финансовая) отчетность, аудиторские заключения о ней подлежат хранению экономическим субъектом в течение сроков, устанавливаемых в соответствии с правилами организации государственного архивного дела, но не менее пяти лет после отчетного года.
Как следует из части 1 статьи 9 Закона о бухгалтерском учете, каждый факт хозяйственной жизни подлежит оформлению первичным учетным документом. Не допускается принятие к бухгалтерскому учету документов, которыми оформляются не имевшие места факты хозяйственной жизни, в том числе лежащие в основе мнимых и притворных сделок.
При этом, под фактом хозяйственной жизни понимается сделка, событие, операция, которые оказывают или способны оказать влияние на финансовое положение экономического субъекта, финансовый результат его деятельности и (или) движение денежных средств.
Вышеуказанные положения подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности:
1) организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника;
2) ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.
Согласно части 1 статьи 7 Закона о бухгалтерском учете ведение бухгалтерского учета и хранение документов бухгалтерского учета организуются руководителем экономического субъекта.
В силу части 4 статьи 29 Закона о бухгалтерском учете, при смене руководителя организации должна обеспечиваться передача документов бухгалтерского учета организации, порядок которой определяется организацией самостоятельно.
Согласно пояснениям конкурсного управляющего, местонахождение имущества должника ему неизвестно, факт реализации имущества в бухгалтерской документации не отражен. При этом приобретение вышеназванного имущества подтверждается платёжными поручениями на оплату, представленными в материалы спора конкурсным управляющим.
Помимо прочего, в пользу доводов относительно основания для привлечения ФИО3 и ФИО13 к субсидиарной ответственности за утрату должником возможности рассчитаться с конкурсными кредиторами по мотиву намеренного доведения Общества до банкротного состояния, конкурсный управляющий сослался на нарушение кассовой дисциплины и безосновательный вывод денежных средств.
Кассовые операции (прием и выдача наличных денег из кассы организации) оформляются кассовыми документами. Такими документами являются приходный кассовый ордер (ПКО) и расходный кассовый ордер (РКО).
В бухгалтерском учете эти операции отражаются записями по счету 50, субсчет 50-1 "Касса организации".
Деньги, выданные из кассы организации для зачисления на ее расчетный счет, учитываются на счете 57 "Переводы в пути".
Доступ к наличным средствам, а также проведению операций с ними имеет только бухгалтер-кассир (или заменяющее лицо).
Из материалов дела усматривается, что должник применял упрощенную систему налогообложения (УСН), но при этом при применении УСН ему следовало соблюдать кассовую дисциплину и вести кассовые операции по общим правилам (пункт 4 статьи 346.11 Налогового кодекса Российской Федерации). Ни Указание Банка России от 09.12.2019 N 5348-У о правилах наличных расчетов, ни Указание Банка России от 11.03.2014 N 3210-У о порядке ведения кассовых операций никаких особенностей для применяющих УСН не содержат.
Основными документами, свидетельствующими о надлежащем соблюдении кассовой дисциплины согласно пунктам 28 и 29 Административного регламента исполнения Федеральной налоговой службой государственной функции по осуществлению контроля и надзора за полнотой учета выручки денежных средств в организациях и у индивидуальных предпринимателей" являются: документы, связанные с использованием ККТ, в том числе автоматизированной системы для БСО (если используется ККТ); документы, связанные с выдачей товарных чеков, квитанций или других документов, подтверждающих оплату (если не используете ККТ и вместо кассовых чеков выдаются иные документы); документы, связанные с учетом наличных денег (приходные и расходные кассовые ордера, кассовые книги, авансовые отчеты и т.п.).
В данном случае из выписки по банковским счетам следует, что выручка наличных денежных средств Общества за период с 01.06.2017 по 31.03.2018 составила 12 855 819 рублей.
При этом, согласно приходным кассовым ордерам за тот же период, в кассу Общества было оприходовано только 6 541 187,83 рублей.
Таким образом, сумма недостачи составила 6 314 631,17 рублей, то есть практически 50 % от суммы выручки, при этом расходные кассовые ордера о выдаче денежных средств под отчёт, или расчетно-платежные ведомости о выдаче заработной платы на сумму недостачи у Общества отсутствуют.
Впоследствии со счета 50, субсчет 50-1 "Касса организации" денежных средства были направлены на расчетный счет должника, но при этом согласно квитанциям к сумке/расходным кассовым ордерам на расчетный счет должника поступило меньшее количество денежных средств, а именно - вместо 6 541 187,83 рублей поступило 4 265 000,00 руб.
В этой связи сумма недостачи на данном этапе составила 2 276 187,83 рубля, однако, оправдательных документов, в частности - расходных кассовых ордеров о выдаче денежных средств под отчёт, или расчетно-платежных ведомостей о выдаче заработной платы на сумму недостачи суду также не представлено.
Итого сумма имущественного ущерба для должника за период 01.06.2017 по 31.03.2018 составила 8 590 819,00 рублей, а с учётом суммы стоимости имущества должника, местонахождение которого неизвестно - 3 283 717,70 рублей, контролирующими должника лицами был причинен вред на общую сумму 11 874 536,70 рублей.
Как правомерно установлено судом первой инстанции, утрата указанных денежных средств и имущества должника осуществлена при исполнении ФИО9 обязанностей единоличного исполнительного органа, а также участника должника, совместно с ФИО3, исполнявшей обязанности главного бухгалтера и отвечающей, наряду с бывшим руководителем, за надлежащее ведение финансовой и налоговой отчетности.
Также конкурсный управляющий указал, что частично смог восстановить бухгалтерский учет по переданной ему первичной документации ФИО8, из которой очевидно наблюдается снижение выручки за период с июня 2017 года по июнь 2018 года более чем в семь раз, то есть в период, когда ФИО9 являлась участником и генеральным директором Должника.
Как следует из данных бухгалтерской отчетности, полученных конкурсным управляющим из ФНС России, непокрытый убыток составил 5 276 тыс. руб. за 2017 год, за 2018 года сдана аналогичная отчетность с непокрытым убытком 5 276 тыс. руб., а в 2019 году сдана уже нулевая отчетность, то есть в период, когда ФИО8 являлся директором и единственным участником в Обществе, предпринимательская деятельность должником не велась.
В своём отзыве ответчик ФИО8 ссылался на то, что бухгалтерская отчетность за 2017 и 2018 год, а также сведения о ее сдаче в налоговую инспекцию при смене полномочий единоличного исполнительного органа должника генерального директора ФИО9 ему не передавались.
Конкурсный управляющий в заявлении также сослался на то факт, что на момент приобретения ФИО8 доли в Обществе в размере 100% ООО «Вэйп-С» уже имело неисполненные обязательства перед ФИО4 в размере 13 000 000 руб., при этом с середины 2018 года Общество деятельности не вело.
Между тем, бывшим генеральным директором должника ФИО9 в составе переданной ей документации не были переданы документы, свидетельствующие о наличии задолженности перед ФИО4, в частности - договоры займа, платежные поручения, расписки и т.д. (доказательств обратного суду не представлено).
При рассмотрении спора судом первой инстанции Басова (ранее ФИО11) Е.В. не дала пояснений относительно исполнения ей обязанности по соблюдению правил надлежащей преемственности при передаче полномочий вновь вступившему в должность руководителю и участнику ФИО8
При этом, приведенные ФИО1 факты и последовательно описанные обстоятельства не подтверждены документально, в связи с чем суд первой инстанции правомерно оценил их критически.
Кроме того, указывая на произвольное распоряжение денежными средствами должника иными участниками Общества, фактически осуществлявшими финансирование его хозяйственной деятельности, ФИО1 не учитывает, что корпоративная подчиненность руководителя Общества его участникам в пределах принимаемых ими решений и делегируемых законом прав не лишает её контролирующих полномочий, в том числе на пресечение несакционируемых денежных потоков, которые, по её мнению, направлены на безосновательный вывод активов, доказательств чего (осуществления таких полномочий) суду не представлено.
В соответствии с пунктом 6 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 №53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее – Постановление №53) руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление, например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).
С учетом изложенного, суд первой инстанции сделал правильный вывод о том, что формально общество-должник располагало средствами, достаточными для погашения большей части требований кредиторов должника, которые, согласно актуальным сведениям из реестра требований кредиторов, составили 13 191,40 тыс. руб. Между тем, из-за отсутствия у конкурсного управляющего первичной документации в отношении активов должника, сведений об их местонахождении и об использовании денежных средств, необоснованно не переданной ему бывшим руководителем ФИО9, которая также не осуществила передачу документов последнему руководителю ФИО8, была утеряна возможность пополнения конкурсной массы за счет имущества должника, чем причинен вред имущественным правам кредиторов. В частности - по указанной причине была утрачена возможность оценить обоснованность и целесообразность сделок, заключенных должником, а также решений, которые принимались исполнительными органами Общества, при том, что возможности получить указанные документы от иных лиц (иным способом) у конкурсного управляющего не имелось, так как у третьих лиц они объективно не могли (не должны были) находиться.
Таким образом, нарушение кассовой дисциплины спровоцировало возможность злоупотребления бывшим руководителем и главным бухгалтером своими должностными полномочиями, в частности - растрату части денежных средств, не оприходованных на расчетных счетах и не использованных для хозяйственных нужд должника. По данному мотиву суд обоснованно предположил, что денежные средства были использованы в собственном интересе ФИО9 и ФИО3, либо недобросовестно утрачены в результате их попустительства по отношению к своим обязанностям и ответственности за соблюдение сохранности активов и имущества должника.
При этом, изложенное существенным образом повлияло на проведение процедуры банкротства должника, так как вследствие выявленной растраты средств и утраты имущества не была достигнута основная цель конкурсного производства - соразмерное удовлетворение требований кредиторов за счет имущества должника.
При таких обстоятельствах, судом первой инстанции правомерно установлено наличие условий для привлечения ФИО1 и ФИО3 к субсидиарной ответственности на основании пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.
В силу абзаца 2 пункта 20 Постановления №53, если допущенные контролирующим лицом (несколькими контролирующими лицами) нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве), совокупный размер которой, по общим правилам, определяется на основании абзацев первого и третьего пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.
Согласно пункту 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.
Размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого контролирующего должника лица.
В данном случае обстоятельств, являющихся основанием для снижения размера субсидиарной ответственности, ФИО1 и ФИО3 не приведено.
Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 22 Постановления №53, в силу пункта 8 статьи 61.11 Закона о банкротстве и абзаца первого статьи 1080 ГК РФ, если несколько контролирующих должника лиц действовали совместно, они несут субсидиарную ответственность за доведение до банкротства солидарно. В целях квалификации действий контролирующих должника лиц как совместных могут быть учтены согласованность, скоординированность и направленность этих действий на реализацию общего для всех намерения, то есть может быть принято во внимание соучастие в любой форме, в том числе соисполнительство, пособничество и т.д. Пока не доказано иное, предполагается, что являются совместными действия нескольких контролирующих лиц, аффилированных между собой.
Таким образом, ответчики ФИО1 и ФИО3 солидарно несут ответственность за неспособность погасить требования кредиторов в размере, составляющим сумму непогашенных требований конкурсных кредиторов, текущих платежей и требований, заявленных после закрытия реестра.
В силу пункта 45 Постановления №53, в резолютивной части определения о привлечении к субсидиарной ответственности (об определении размера субсидиарной ответственности) указывается общая сумма, подлежащая взысканию с контролирующего должника лица, привлеченного к ответственности, в том числе в пользу каждого из кредиторов, выбравших способ, предусмотренный подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.17 Закона о банкротстве, и в пользу должника - в оставшейся части.
Как указал конкурсный управляющий, общая сумма задолженности перед кредиторами, учтенной в рамках настоящего дела о банкротстве как в реестре текущих платежей, так и в реестре требований кредиторов, составляет 11 874 536,70 руб.
С учетом изложенного, суд первой инстанции сделал правомерный вывод о том, что с ФИО9 и ФИО3 в конкурсную массу должника солидарно подлежат взысканию денежные средства в сумме 11 874 536,70 руб. в порядке их привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества.
Отклоняя доводы апелляционной жалобы ФИО6, суд апелляционной инстанции исходит из того, что будучи надлежащим образом извещенной о рассмотрении настоящего спора (л.д. 123, 125), ответчик от участия в судебном заседании уклонилась, свою позицию не представила (доводы заявителя не опровергла), как не представила и доказательства в обоснование своих возражений, при том, что дело находилось в производстве суда первой инстанции более 6 месяцев; доводы же апеллянта о наличии в спорный период иных фактических руководителей Общества документально не подтверждены (как и о субординировании требований ФИО4), а равно как документально ей не подтверждены ни факт передачи документации, ни основания для расходования денежные средств.
Кроме того, как указано в определении суда, общая сумма задолженности перед кредиторами, учтенная в рамках настоящего дела о банкротстве, как в реестре текущих платежей, так и в реестре требований кредиторов, составляет 11 874 536,70 рублей, однако, как указывает кредитор в своем отзыве на жалобу, фактическая задолженность перед кредиторами, учтенная в рамках настоящего дела о банкротстве, как в реестре текущих платежей, так и в реестре требовании кредиторов, составляет 13 191 422,36 рублей.
При этом, как полагает кредитор, в связи с тем, что именно ФИО4 несет бремя финансовых расходов конкурсного производства и расходов по ведению дела о банкротстве, а также исходя из недоказанности оснований для снижения размера субсидиарной ответственности со стороны ФИО1 и ФИО14, у суда первой инстанции не имелось оснований для снижения судом размера субсидиарной ответственности.
Вместе с тем, суд апелляционной инстанции отмечает, что определяя размер субсидиарной ответственности ответчиков, суд первой инстанции правомерно установил его в том виде (сумме), которую заявил конкурсный управляющий, иную сумму реестра требований кредиторов ФИО4 не подтвердил (в частности – не представил сам реестр), в том числе и в суде апелляционной инстанции.
В этой связи, если он или иное заинтересованное лицо полагают, что суд допустил ошибку в данной части, они вправе инициировать ее устранение в установленном АПК РФ порядке (статья 179 АПК РФ).
Апелляционным судом не установлено нарушений судом первой инстанции норм материального и процессуального права; обстоятельства, имеющие значение для дела, выяснены в полном объеме; выводы суда, изложенные в обжалуемом судебном акте, соответствуют обстоятельствам дела.
При таких обстоятельствах обжалуемое определение арбитражного суда первой инстанции является законным и обоснованным, апелляционную жалобу следует оставить без удовлетворения.
Руководствуясь статьями 266, 268, 271 и 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд
ПОСТАНОВИЛ:
Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 13.01.2022 г. по делу № А56-136859/2019/суб. в обжалуемой части оставить без изменения, а апелляционную жалобу ФИО6 - без удовлетворения.
Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.
Председательствующий | И.В. Сотов | |
Судьи | Е.В. Бударина Д.В. Бурденков |
