АРБИТРАЖНЫЙ СУД СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА
ул. Якубовича, д.4, Санкт-Петербург, 190000
http://fasszo.arbitr.ru
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
16 ноября 2023 года
Дело №
А21-5515/2019
Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Богаткиной Н.Ю., судей Зарочинцевой Е.В.,
ФИО1,
при участии от ФИО2 - ФИО3 (доверенность от 21.12.2021) и ФИО4 (доверенность от 07.11.2023), от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Строительная компания «Северо-Запад» ФИО5 - ФИО6 (доверенность от 10.08.2023),
рассмотрев 09.11.2023 в открытом судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Строительная компания «Северо-Запад» ФИО5 на определение Арбитражного суда Калининградской области от 28.03.2023 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.08.2023 по делу № А21-5515-89/2019,
у с т а н о в и л :
Определением Арбитражного суда Калининградской области от 26.04.2019 в отношении общества с ограниченной ответственностью «Строительная компания «Северо-Запад», адрес 236010, Калининград, пл. Победы, д. 10, лит. А, оф. 717, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее - Общество), возбуждено дело о несостоятельности (банкротстве).
Определением от 24.11.2020 в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим Общества утвержден ФИО7.
Решением от 08.12.2021 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении его открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО8.
Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.03.2022 решение от 08.12.2021 отменено в части утверждения конкурсным управляющим ФИО8, вопрос об утверждении конкурсного управляющего направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Определением от 06.09.2022 конкурсным управляющим утвержден ФИО5.
Конкурсный управляющий ФИО5 17.11.2022 обратился в арбитражный суд с заявлением, в котором просил, с учетом уточнения в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), признать недействительными сделками платежи, совершенные Обществом в пользу ФИО2 в общем размере 27 568 969 руб. 03 коп, из которых 9 373 000 руб. - погашение по договору займа в период с 13.05.2016 по 25.09.2017, 1 960 806 руб. - выплата премии с 18.12.2019 по 19.12.2019, 6 897 703 руб. – выплата вознаграждения по договорам возмездного поручительства в период с 14.11.2018 по 30.01.2019 и 9 337 460 руб. 03 коп. - выплаты на хозяйственные нужды, в том числе расходы, без явного экономического смысла для должника (покупка КАСКО, продажа недвижимости, полис ТТС, вознаграждение по договору, расходы по пластиковой карте). В порядке применения последствий недействительности сделок ФИО5 просил возвратить в конкурсную массу
27 568 969 руб. 03 коп.
Определением суда первой инстанции от 28.03.2023, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.08.2023, в удовлетворении заявления отказано.
В кассационной жалобе конкурсный управляющий ФИО5, ссылаясь на нарушение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, просит отменить указанные определение и постановление, принять новый судебный акт, которым удовлетворить заявление конкурсного управляющего.
По мнению подателя жалобы, суды ошибочно не учли, что руководитель должника ФИО2 уклонился от представления договора займа, ссылки на который содержатся в назначении оспариваемых платежей на сумму 9 373 000 руб. В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции ответчик опроверг реальность заемных отношений, фактически подтвердив предположение конкурсного управляющего о притворности сделок (имелся умысел о безвозмездном выводе денежных средств).
Кроме того, согласно выписке по расчетному счету должника, за период с 14.11.2018 по 30.01.2019 в качестве вознаграждения по договорам возмездного поручительства ФИО2 от Общества получено 6 897 703 руб., суды не дали правовую оценку добросовестности/ недобросовестности действий сторон по изменению назначения платежей в отношении 29 операций на протяжении 3 лет (в основном назначение «займы» и «хозяйственные нужды» было изменено на назначение «уплата в счет договоров возмездного поручительства»).
Податель жалобы обращает внимание на то, что ФИО2 являлся участником Общества с 25.08.2008 и с 03.02.2012 по день введения конкурсного производства – его единоличным исполнительным органом. Он выступал поручителем Общества по его кредитным обязательствам перед различными банками. Договоры возмездного поручительства ФИО2 с Обществом носят притворный характер и направлены на прикрытие безвозмездного перечисления денежных средств должником в пользу ответчика и иных лиц, в частности второго участника Общества ФИО9 Следует отметить, что оспариваемые платежи по договорам возмездного поручительства перечислялись с 14.11.2018, в то время как кредитные договоры, в обеспечение которых заключались договоры возмездного поручительства, заключались с 2016 года, то есть в период, когда имело место перечисление денежных средств ФИО2 с назначением платежей «возврат займа».
Дополнительно конкурсный управляющий указывает, что - с учетом даты принятия заявления о признании Общества банкротом (26.04.2019) - перечисления, произведенные после 25.10.2018, имеют признаки подозрительных сделок, оспаривание которых производится на основании статьи 61.3 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве).
Относительно суммы 1 960 806 руб., выплаченной ФИО2 18.12.2019 и 19.12.2019 в качестве премии в процедуре наблюдения, конкурсный управляющий полагает, что вывод судов о правомерности ее выплаты не мотивирован. На момент выплаты премии реестр требований кредиторов Общества составлял более 200 000 000 руб. Размер выплаченной премии не совпадает с размером, предусматривающим премирование работников в Обществе согласно положению о премировании, утвержденному в Обществе, анализ выписок по банковским счетам должника противоречит выводу судов о том, что выплаты премий ФИО2 являлись обычной практикой в Обществе, ранее 2019 года премии ФИО2 не выплачивались.
По мнению подателя жалобы, представленные ФИО2 документы, подтверждающие расходование 9 337 460 руб. 03 коп., не разъясняют экономический смысл оспариваемых платежей на нужды должника, часть трат носит личный характер и никак не связана с деятельностью Общества.
В отзыве ФИО2 просит оставить обжалуемые судебные акты без изменения, а кассационную жалобу без удовлетворения.
В отзыве Федеральная налоговая служба просит обжалуемые судебные акты отметить, дело направить в суд первой инстанции на новое рассмотрение.
В судебном заседании представитель конкурсного управляющего доводы жалобы поддержал, представители ФИО2 просили в удовлетворении жалобы отказать.
Иные участвующие в деле лица надлежащим образом извещены о времени и месте судебного разбирательства, однако своих представителей в заседание кассационной инстанции не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) не является препятствием для рассмотрения жалобы.
Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.
Как следует из материалов дела, ФИО5 в ходе исполнения обязанностей конкурсного управляющего выявил, что в период с 26.04.2016 по 19.12.2019 с расчетного счета должника в пользу ФИО2 были перечислены 27 568 969 руб. 03 коп.
Ввиду перечисления Обществом денежных средств в период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в пользу заинтересованного лица и при отсутствии встречного предоставления ФИО5 обратился в арбитражный суд с рассматриваемым заявлением.
ФИО5 в заявлении также указал, что наличие в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок не препятствует суду квалифицировать сделку должника недействительной и по общим нормам гражданского законодательства (пункт 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63
«О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»; далее - Постановление № 63).
Суд первой инстанции, исследовав представленные в материалы документы в их совокупности и взаимосвязи, оценив позиции участвующих в деле лиц, пришел к выводу о недоказанности конкурсным управляющим совокупности обстоятельств, позволяющих признать спорные сделки недействительными.
Судом первой инстанции установлено, что оспариваемые платежи совершены в период с 26.04.2016 по 19.12.2019, то есть – применительно к дате возбуждения производства по настоящему делу о банкротстве (06.05.2019) – в период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.
В части платежей, произведенных в счет исполнения Обществом обязательств перед ФИО2 по оплате по договорам возмездного поручительства от 16.11.2015 № 1611-2015/ГИБ/1, от 02.11.2016
№ 0211-2016/СБ/1, от 28.04.2017 № 2804-2017/Агр/1, от 04.07.2017 № 0407-2017/РИБ/1, от 02.10.2017 № 0210-2017/Агр/1, от 06.12.2017 № 0612-2017/РАД/1, от 01.03.2018 № 0103-2018/РИБ/1, от 31.07.2018 № Ю-КЛВ-0002-54/18-П-1., суд пришел к выводу о реальности сделок, о чем свидетельствуют договоры поручительства между Обществом и финансовыми организациями, с которыми в период с 2015 по 2018 год был заключен ряд кредитных договоров, по которым ФИО2 было предоставлено личное поручительство по обязательствам Общества.
В рамках осуществления текущей хозяйственной деятельности Общество посредством корпоративной карты «Visa Business» № 4274550010745847 (публичное акционерное общество «Сбербанк») в период с 25.01.2017 по 26.02.2018 выплатило в общей сумме 9 340 185 руб. 74 коп.; конкурсным управляющим оспариваются платежи на сумму 9 337 460 руб. 03 коп.
Отказывая в части признания этих платежей недействительными сделками, суд первой инстанции указал, что согласно сведениям из Единого государственного реестра юридических лиц основным видом деятельности Общества является строительство жилых и нежилых зданий (код ОКВЭД
№ 41.2). В рассматриваемый период Общество выполняло работы на различных объектах, и это конкурсным управляющим не оспаривается; объекты строительства расположены далеко за чертой Санкт-Петербурга, что требовало содержания на каждом объекте группы управления строительством (это начальники участков, прорабы), отделения материально-технического обеспечения, производственно-технического отдела (основные задачи - документационное сопровождение процесса реализации инвестиционно-строительного проекта на всех стадиях его жизненного цикла); в каждом случае необходимо было организовать строительный процесс, обеспечить работу персонала, а также ведение контроля строительно-монтажных работ со стороны дирекции по строительству и руководства Общества. С учетом авансовых отчетов, представленных ФИО2 и признанных конкурсным управляющим, суд первой инстанции установил, что ФИО2 отчитался за сумму 11 469 844 руб. 34 коп., включающую в себя как оспоренные, так и не оспоренные конкурсным управляющим суммы, полученные ФИО2 в спорный период под отчет. Авансовые отчеты, перечисленные в таблице № 2 (том дела 2, листы 4-5), на сумму 3 083 514 руб. 46 коп. отсутствуют в документах, приобщенных конкурсным управляющим. Между тем суд отметил, что в материалах дела имеется опись дел, переданных Обществом на хранение за 2012 - 2021 годы в общество с ограниченной ответственностью «Архив-СПб». В деятельности должника на протяжении длительного времени осуществлялись расчеты наличными денежными средствами; зачастую в текущей деятельности Общества использовалась схема расчетов, при которых оплаты привлеченным лицам производились за счет выданных руководителю должника подотчетных денежных средств с последующим оформлением соответствующих актов по формам КС-2 и КС-3 и иных документов, подтверждающих выполнение работ. Перечисленные документы подтверждают факт расходования денежных средств ответчиком, перечисленных под отчет, на текущие расходы в рамках обычной хозяйственной деятельности должника, доказательства фактического присвоения ответчиком денежных средств, не представлены.
Относительно выплаты премии за декабрь 2019 года в сумме 1 960 806 руб. суд указал, что ФИО2 занимал должность генерального директора, с ним заключен трудовой договор от 31.05.2016; трудовой договор в установленном законом порядке не оспорен и не признан недействительным. Фактические обстоятельства подтверждают исполнение ответчиком трудовых функций в Обществе вплоть до открытия конкурсного производства, что является достаточным для того, чтобы констатировать реальность трудовых отношений сторон; суд пришел к выводу, что доказательства завышения размера выплаченной ФИО2 премии с учетом всех установленных трудовым законодательством и условиями трудовых договоров надбавок в материалы дела не представлены.
Апелляционный суд согласился с выводами суда первой инстанции.
Суд кассационной инстанции, изучив материалы дела и проверив правильность применения судами норм материального и процессуального права, приходит к следующим выводам.
В силу части 1 статьи 223 АПК РФ и пункта 1 статьи 32 Закона о банкротстве дела о банкротстве юридических лиц рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.
Сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в пункте 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве.
В подпункте 1 пункта 1 Постановления № 63, разъяснено, что по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.).
Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).
Из пункта 5 Постановления № 63 следует, что для признания сделки недействительной по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки. В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.
В силу абзаца второго пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из условий, предусмотренных абзацами третьим - пятым данного пункта.
Как следует из пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, предполагается, что другая сторона знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.
В конкурсном производстве деятельность арбитражного управляющего должна быть подчинена цели этой процедуры - соразмерному удовлетворению требований кредиторов с максимальным экономическим эффектом, достигаемым обеспечением баланса между затратами на проведение процедуры реализации имущества и ожидаемыми последствиями в виде размера удовлетворенных требований (статья 2 Закона о банкротстве, Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2018) от 14.11.2018 со ссылкой на определение Верховного Суда Российской Федерации от 19.04.2018 № 305-ЭС15-10675).
Преследуя эту цель, арбитражный управляющий должен, с одной стороны, принять меры, направленные на увеличение конкурсной массы должника, в том числе на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц, посредством обращения в арбитражный суд с заявлениями о признании недействительными сделок, а также о применении последствий недействительности ничтожных сделок, заключенных или исполненных должником (пункты 2, 3 статьи 129 Закона о банкротстве). С другой стороны, деятельность арбитражного управляющего по наполнению конкурсной массы должна носить рациональный характер, не допускающий бессмысленных формальных действий, влекущих неоправданное увеличение расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, и прочих текущих платежей, в ущерб конкурсной массе и интересам кредиторов. Приведенная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 29.01.2020 № 308-ЭС19-18779(1,2).
Судебное оспаривание сделок должника является одним из механизмов пополнения конкурсной массы. При этом российский правопорядок базируется, в том числе на необходимости защиты прав добросовестных лиц и поддержании стабильности гражданского оборота, что, в числе прочего, подразумевает направленность правового регулирования и правоприменительной практики на сохранение юридической силы заключенных сделок, недопустимость инициирования серийных судебных процессов исключительно в расчете на процессуальное бездействие ответчиков.
Следует учитывать, что процессу доказывания по делам об оспаривании платежей в качестве сделок, имеющих своей целью безосновательный вывод активов должника, сопутствуют объективные сложности.
Такое положение обусловлено очевидным неравенством процессуальных возможностей, так как от истца требуется предоставление пояснений и доказательств, о самом наличии которых ему может быть неизвестно в силу его изначальной невовлеченности в договорные правоотношения.
Кроме того, у заявителя в силу объективных причин, в том числе по причине неисполнения ответчиком требований управляющего о предоставлении документации, отсутствуют прямые письменные доказательства, подтверждающие наличие встречного предоставления.
В таком случае с целью выравнивания процессуальных возможностей доказывания суд принимает во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств, сформированную на основе анализа доводов конкурсного управляющего, которые бы свидетельствовали о наличии обоснованных сомнений в незаконности произведенных платежей (стандарт доказывания «prima facio»).
При этом само по себе непредставление ответчиком доказательств в подтверждение своих возражений не означает, что истец выполнил свою процессуальную обязанность по доказыванию.
Суд кассационной инстанции полагает, что суды первой и апелляционной инстанций верно установили, что представленные доказательства в совокупности позволяют прийти к выводу о расходовании 9 337 460 руб. 03 коп. на хозяйственные нужды Общества; это согласуется с установленным фактом ведения должником хозяйственной деятельности и выполнения строительных работ. Ввиду того что спорные платежи на сумму 9 337 460 руб. 03 коп. произведены при равноценном встречном предоставлении и цель их вывода в личных интересах ответчика в ущерб должнику и его кредиторам не установлена, суды первой и апелляционной инстанций сделали правильный вывод об отсутствии оснований для признания их недействительными.
Относительно платежей, совершенных в пользу ФИО2 в качестве погашения по договору займа в период с 13.05.2016 по 25.09.2017 в размере 9 373 000 руб., выплаты премии с 18.12.2019 по 19.12.2019 в размере 1 960 806 руб. и вознаграждения по договорам возмездного поручительства в период с 14.11.2018 по 30.01.2019 в размере 6 897 703 руб., суд кассационной инстанции полагает, что выводы судов о правомерности таких выплат являются преждевременными, сделанными без надлежащей оценки доводов конкурсного управляющего относительно наличия оснований для признания их недействительными.
Квалифицирующими признаками подозрительной сделки, указанной в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, являются ее направленность на причинение вреда имущественным правам кредиторов, осведомленность другой стороны сделки об указанной противоправной цели, фактическое причинение вреда в результате совершения сделки.
В силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки (пункт 7 Постановления № 63)
Суды установили, что ФИО2 на дату совершения платежей являлся одним из учредителей Общества и генеральным директором, то есть заинтересованным по отношению к должнику лицом.
Проверяя доводы ФИО2 о равноценном встречном предоставлении по спорным платежам в сумме 9 373 000 руб., суды в судебных актах никак не оценили позицию конкурсного управляющего относительно того, что согласно назначению платежей Общество в период с 13.05.2016 по 25.09.2017 перечислило ФИО2 указанную сумму «по договору займа от 25.03.2015 № 3/1».
При этом конкурсный управляющий неоднократно указывал, что договор займа от 25.03.2015 № 3/1 ему не передан.
Более того, сам ФИО2 при рассмотрении обособленного спора пояснил, что такого договора нет, а платежи были произведены Обществом в уплату задолженности по договорам возмездного поручительства на основании соглашения между ним и Обществом.
В заседании кассационной инстанции представитель ФИО2 не смог пояснить, когда было заключено такое соглашение.
Следует отметить, что выплаты ФИО2 с указанием на погашение по договору займа от 25.03.2015 № 3/1 осуществлялись систематически на протяжении более одного года, то есть Общество начиная с 13.05.2016, не имея обязательств перед ФИО2 по возврату займа, производило перечисления в адрес заинтересованного лица безосновательно. Последующее изменение назначения платежа – с возврата займа на оплату по договорам возмездного поручительства – не может свидетельствовать о разумном и добросовестном поведении при отсутствии в том числе соглашения, которым стороны изменили назначение платежей, производимых на регулярной основе. Нет в деле и доказательств, подтверждающих, что Общество направило письма в банк об изменении назначения платежей.
Относительно признаков неплатежеспособности у Общества в период оспариваемых платежей суд кассационной отмечает следующее.
В рамках дела № А21-5515/2019 рассматривался обособленный спор по заявлению кредитора общества с ограниченной ответственностью «Югстальмонтаж» (далее - ООО «Югстальмонтаж») о привлечении ФИО2 и ФИО9 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника на основании статьи 61.12 Закона о банкротстве.
ООО «Югстальмонтаж» ссылалось на то, что с 10.11.2018 у Общества появились объективные признаки несостоятельности (банкротства), вследствие чего руководитель должника должен был не позднее 10.12.2018 обратиться в суд с заявлением о признании Общества несостоятельным (банкротом).
Определением от 30.08.2022, оставленным без изменения постановлениями Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.12.2022 и Арбитражного суда Северо-Западного округа от 14.03.2023, в удовлетворении заявления отказано.
Суды пришли к выводу о том, что исходя из финансовых показателей у Общества в декабре 2018 года отсутствовали признаки объективного банкротства, а также установили, что участники Общества в связи с наличием у того неисполненных обязательств перед рядом кредиторов в январе 2018 года приняли решение разработать план мероприятий по выводу Общества из кризиса. Указанный план был разработан ФИО2 и он же в течение 2018 года осуществлял мероприятия по его реализации. При этом судами также принято во внимание, что Общество является компанией, специализирующейся на строительстве торговых комплексов и складских объектов для сетевых организаций розничной торговли, а в 2018 году имела место вызванная внешними экономическими факторами негативная динамика показателей, характеризующих финансовое состояние таких строительных организаций.
При таких обстоятельствах суды заключили, что в декабре 2018 года у Общества отсутствовали признаки объективного банкротства.
Согласно позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 12.03.2019
№ 305-ЭС17-11710(4), сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной.
В частности, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (статьи 9 и 65 АПК РФ) (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 01.10.2020 № 305-ЭС19-20861).
Как разъяснено в пункте 5 Постановления № 63, при определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.
Указанные последствия вывода должником имущества в пользу третьих лиц (аффилированных лиц) могут наступить и в том случае, если факты нарушения обязательств перед кредиторами имели место и после совершения очевидно убыточных для должника сделок, когда возникшая вследствие неправомерных действий такого рода недостаточность имущества должника имеет длящийся характер и ущерб, причиненный должнику в результате вывода его имущества при отсутствии встречного предоставления, не компенсирован до момента наступления срока осуществления расчетов с кредиторами.
В данном случае судам следовало установить, была ли у Общества при перечислении ответчику денежных средств в счет несуществующих обязательств такая цель, как вывод денежных средств Общества, которое в результате совершения оспариваемых сделок лишилось ликвидного актива и, как следствие, возможности осуществлять расчеты по своим обязательствам.
Далее, относительно оспаривания сделок по выплате ФИО2 премии с 18.12.2019 по 19.12.2019 в размере 1 960 806 руб. и вознаграждения по договорам возмездного поручительства в период с 14.11.2018 по 30.01.2019 в размере 6 897 703 руб. суд кассационной инстанции также обращает внимание на следующее.
Суд не связан правовой квалификацией заявленных истцом требований (спорных правоотношений), а должен рассмотреть иск, обособленный спор в деле о банкротстве исходя из предмета и оснований (фактических обстоятельств), определив по своей инициативе круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке и установлению по делу, а также решить, какие именно нормы права подлежат применению в конкретном спорном правоотношении (пункт 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25
«О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).
По смыслу положений части 1 статьи 133, части 1 статьи 168 АПК РФ, пункта 3 статьи 61.1 Закона о банкротстве, разъяснений, содержащихся в абзаце четвертом пункта 9.1 Постановления № 63, если при обращении в суд конкурсный управляющий заявил требование о признании недействительным договора, а приведенные им в заявлении об оспаривании сделки фактические обстоятельства (основания заявления) и представленные управляющим доказательства свидетельствуют о наличии признаков недействительности действий по исполнению этого договора, суд переходит к проверке данных действий на предмет недействительности и может признать их таковыми в соответствии с надлежащей нормой права (статьей 61.2 или статьей 61.3 Закона о банкротстве).
Таким образом, суды в пределах предоставленных им полномочий не лишены возможности самостоятельно переквалифицировать основание недействительности сделки и применить соответствующие положения Закона о банкротстве.
В соответствии с пунктом 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в отношении отдельного кредитора или иного лица, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка влечет или может повлечь за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения требований (сделка с предпочтением).
Сделка с предпочтением может быть признана недействительной, если она совершена после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом или в течение одного месяца до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом (пункт 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве).
Так, пункт 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве предусматривает, что сделка, указанная в пункте 1 названной статьи и совершенная должником в течение шести месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, может быть признана арбитражным судом недействительной, если:
- в наличии имеются условия, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 этой статьи, или
- если установлено, что кредитору или иному лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества.
Из содержания приведенной нормы права следует, что исходя из характера и последствий совершенной сделки оспаривающему ее лицу достаточно доказать одну из приведенных презумпций. Следовательно, в случае наличия условий, предусмотренных абзацами вторым и третьим пункта 1 настоящей статьи, состав недействительности сделки с предпочтением, по сути, носит формальный характер (определение Верховного Суда Российской Федерации от 17.10.2016 № 307-ЭС15-17721(4)).
Статья 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания сделки должника недействительной, если она совершена при неравноценном встречном исполнении (пункт 1), с целью причинения вреда кредиторам (пункт 2).
Если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве (неравноценность встречного исполнения обязательств другой стороной сделки), в связи с чем наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.
Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).
Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается в том числе, если на момент совершения сделки должник отвечал или признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.
Таким образом, для признания сделки должника недействительной по данному основанию суду необходимо установить недобросовестность поведения сторон сделки при ее совершении и причинение совершенной сделкой вреда имущественным правам кредиторов должника. При этом доказывание заявителем значимых для данного спора обстоятельств осуществляется через установленные приведенной нормой презумпции либо по общим правилам доказывания со ссылкой на иные обстоятельства.
Из разъяснений, данных в абзаце втором пункта 7 Постановления № 63, при решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.
Как разъяснено в пункте 11 Постановления № 63, если сделка с предпочтением была совершена после принятия судом заявления о признании должника банкротом или в течение одного месяца до принятия судом заявления о признании должника банкротом, то в силу пункта 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.3, в связи с чем наличия иных обстоятельств, предусмотренных пунктом 3 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.
При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что согласно абзацу тридцать пятому статьи 2 Закона о банкротстве под вредом понимаются уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.
Заявление о признании должника банкротом принято к производству суда определением от 06.05.2019, а платежи совершены с 14.11.2018 по 30.01.2019 и с 18.12.2019 по 19.12.2019, то есть в период подозрительности, предусмотренный пунктами 1, 2 статьи 61.2, а также в период совершения сделок с предпочтением в соответствии с пунктом 2, 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве.
Факты совершения спорных платежей в период, установленный пунктами 2 и 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве, и наличия у должника неисполненных обязательств перед иными кредиторами на даты совершения платежей не оспариваются участниками рассматриваемого спора.
Законодательное регулирование вопросов недействительности сделок с предпочтением, предусмотренных статьей 61.3 Закона о банкротстве, имеет целью создание правового механизма, обеспечивающего реализацию прав кредиторов на получение того, что им справедливо причиталось при должном распределении конкурсной массы. Так, сделка с предпочтением подлежит признанию недействительной лишь в том случае, если один из кредиторов в преддверии возбуждения дела о банкротстве или после начала производства по такому делу за счет должника получает удовлетворение, превышающее причитающееся ему по правилам законодательства о несостоятельности, вследствие чего уменьшается совокупная конкурсная масса этого должника и нарушаются права и законные интересы иных кредиторов, которые получают меньше причитающегося им.
Тем самым оспаривание сделок с предпочтением направлено на воспрепятствование противоправным действиям по распределению имущества должника с нарушением очередности и на выравнивание шансов всех кредиторов на соразмерное удовлетворение их требований.
При оценке законности сделок заключенных в период подозрительности, установленный законодательством о банкротстве, необходимо принимать во внимание наличие или отсутствие экономической обоснованности предпринимаемых действий, а также учитывать и поддерживать баланс интересов с точки зрения защиты прав кредиторов за счет формирования конкурсной массы в максимально возможном размере и в то же время минимизации негативного воздействия на гражданский оборот в результате оспаривания сделок.
В отношении эпизода по оспариванию платежей на сумму 9 373 000 руб. судам следовало включить в предмет исследования условия, касающиеся исполнения договоров возмездного поручительства (раздел 2), предусматривающих сроки уплаты поручителю вознаграждения.
Ограничившись проверкой обстоятельств, имевших место на момент совершения платежей, суды ошибочно не включили в предмет исследования всю совокупность отношений сторон в связи с иными оспариваемыми сделками, а именно выплатами в счет несуществующего договора займа от 25.03.2015
№ 3/1, которые намного позже были замены на выплаты по договорам возмездного поручительства.
Относительно выплат премии за декабрь 2019 года в сумме 1 960 806 руб. суды, отклоняя доводы конкурсного управляющего о наличии оснований для признания двух платежей недействительными, также не соотнесли эти выплаты с предметом трудового договора от 31.05.2016 и положением об оплате труда и премировании работников (далее - Положение), утвержденном ФИО2 01.01.2018.
В разделе 8 Положения утверждены виды премий, размеры и порядок их начисления; согласно приложению № 1 к Положению размер текущей премии генерального директора может составлять до 100% должностного оклада.
Однако в трудовом договоре размер оклада ФИО2 как генерального директора не утвержден.
В апелляционной жалобе конкурсный управляющий сообщил, что в его распоряжении имеется соглашение об изменении трудового договора и приказ (распоряжение) о переводе работника на другую работу, в соответствии с которым ежемесячный оклад ФИО2 составляет 65 000 руб. Указанные документы ФИО2 не подписаны (том дела 5, лист 25).
Статьей 8 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что работодатели, за исключением работодателей – физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями, принимают локальные нормативные акты, содержащие нормы трудового права, в пределах своей компетенции в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективными договорами, соглашениями.
Таким образом, по смыслу приведенного нормативного регулирования, источником норм трудового права (в том числе касающихся вознаграждения за работу единоличного исполнительного органа и прочих выплат) являются также локальные нормативные акты организации, представляющие собой внутренние документы общества.
ФИО2 утвердил Положение (о премировании). Размер спорной выплаты не соответствует действующей у ответчика системе оплаты труда работников, носит произвольный характер.
Кроме того, выплаты премии за декабрь в размере 1 906 806 руб. произведены ФИО2 18 и 19 декабря 2019 года, то есть в период наблюдения.
При этом, указывая на правомерность таких выплат со ссылкой на положения Трудового кодекса Российской Федерации, суды никак не оценили их на предмет подозрительности по статье 61.3 Закона о банкротстве, как не оценили и сам размер выплат на предмет соответствия утвержденному в Обществе Положению, согласно которому премия является индивидуальной и необязательной выплатой и размер ее устанавливается индивидуально для каждого работника по итогам его работы.
Обладая информацией о наличии у Общества неисполненных обязательств перед кредиторами, о подаче 26.04.2019 несколькими кредиторами заявления о признании Общества банкротом, ФИО2 18 и 19 декабря 2019 года произвел в свой адрес выплату премии в размере 1 906 806 руб.; между тем в деле нет доказательств, что премии в таком размере ранее начислялись регулярно характер и что премия выплачена по итогам года при наличии у Общества положительного баланса.
Признавая выплату премии ФИО2 обоснованной, суды не оценили принятое им решение о премировании на соответствие Положению, не установили, были или не были нарушены интересы Общества и его кредиторов, не учли финансовые результаты деятельности, которые могли позволить увеличивать фонд оплаты труда, начислять и выплачивать премии.
Указанные конкурсным управляющим обстоятельства правовой оценки судов не получили.
Без исследования обстоятельств, входящих в предмет доказывания по настоящему обособленному спору обжалуемые судебные акты не могут быть признаны законными и обоснованными.
Допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм материального права являются существенными и привели к вынесению необоснованного определения и постановления; без их устранения не представляется возможным сделать правильный вывод об обстоятельствах, приведенных заявителем кассационной жалобы.
Для принятия обоснованного и законного судебного акта требуются исследование и оценка представленных в материалы дела доказательств, установление всех имеющих значение для дела обстоятельств, что невозможно в арбитражном суде кассационной инстанции в силу ограниченности его полномочий, в связи с чем обособленный спор в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 АПК РФ подлежит направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
При новом рассмотрении спора суду следует дать оценку всем доказательствам, правильно установить юридически значимые обстоятельства с учетом доводов и возражений лиц, участвующих в деле, и правильно применив нормы права, принять по спору законное и обоснованное решение.
Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебных актов, суд кассационной инстанции не установил.
Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа
п о с т а н о в и л:
определение Арбитражного суда Калининградской области от 28.03.2023 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.08.2023 по делу № А21-5515-89/2019 отменить в части отказа в удовлетворении заявления конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «СК «Северо-Запад» ФИО5 о признании недействительными сделками платежей, совершенных в пользу ФИО2, - погашения по договору займа в период с 13.05.2016 по 25.09.2017 в размере 9 373 000 руб., выплаты премии с 18.12.2019 по 19.12.2019 в размере 1 960 806 руб. и вознаграждения по договорам возмездного поручительства в период с 14.11.2018 по 30.01.2019 в размере 6 897 703 руб.
Дело в отмененной части направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Калининградской области.
В остальной части определение от 28.03.2023 и постановление от 04.08.2023 по делу № А21-5515-89/2019 в силе.
Председательствующий
Н.Ю. Богаткина
Судьи
Е.В. Зарочинцева
ФИО1
