СУД ПО ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫМ ПРАВАМ
Огородный проезд, д. 5 стр. 2, Москва, 127254
http://ipc.arbitr.ru
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
Москва
4 декабря 2020 года
Дело № А65-31822/2019
Резолютивная часть постановления объявлена 2 декабря 2020 года.
Полный текст постановления изготовлен 4 декабря 2020 года.
Суд по интеллектуальным правам в составе:
председательствующего судьи – Лапшиной И.В.,
судей – Голофаева В.В., Снегура А.А.
рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобуиндивидуального предпринимателя ФИО1 (г. Уфа, Республика Башкортостан, ОГРНИП <***>) на решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 12.02.2020
по делу № А65-31822/2019 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.07.2020 года по тому же делу по исковому заявлению индивидуального предпринимателя ФИО1 к индивидуальному предпринимателю ФИО2 (г. Казань, Республика Татарстан, ОГРНИП <***>) о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации № 299509 и № 647502.
В судебном заседании принял участие индивидуальный предприниматель ФИО1.
Иные лица, участвующие в деле, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, о времени и месте проведения судебного заседания извещены надлежащим образом.
Суд по интеллектуальным правам
УСТАНОВИЛ:
индивидуальный предприниматель ФИО1 (далее – предприниматель ФИО1, истец) обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю ФИО2 (далее – предприниматель ФИО2, ответчик) о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на знаки обслуживания по свидетельствам Российской Федерации № 299509 и № 647502.
Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 12.02.2020, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.07.2020, в удовлетворении исковых требований отказано.
Не согласившись с указанными судебными актами, истец обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой.
В обоснование несогласия с принятыми по настоящему делу решением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции предприниматель ФИО1 указывает на нарушение судами норм материального и процессуального права, которые, по мнению заявителя кассационной жалобы, привели к принятию незаконных и необоснованных судебных актов по настоящему делу.
До судебного заседания отзыв на кассационную жалобу предпринимателя ФИО1 от предпринимателя ФИО2 в Суд по интеллектуальным правам не поступал.
В судебном заседании суда кассационной инстанции предприниматель ФИО1 поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе, просил отменить решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции по настоящему делу.
Предприниматель ФИО2, надлежащим образом извещенный о времени и месте проведения судебного заседания, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, в судебное заседание не явился, своего представителя в суд кассационной инстанции не направил, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.
Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе.
Как следует из материалов дела, предприниматель ФИО1 является правообладателем знака обслуживания «» по свидетельству Российской Федерации № 299509, зарегистрированного в отношении услуг 35-го класса «снабженческие услуги для третьих лиц (закупка и обеспечение предпринимателей товарами), продвижение оборудования: автосервисного, автомоечного, строительного, сантехнического, сварочного, насосного, отопительного, энергетического, электротехнического, компрессорного, дерево-, металлообрабатывающего; садовой техники; автоматических ворот и шлагбаумов; спецодежды; средств индивидуальной защиты; электродвигателей, электростанций; запорной арматуры; промышленной мебели; инструмента: электрического, пневмонического, слесарного; запасных частей автомобилей; автомобилей; автошин (для третьих лиц); коммерческие операции, связанные с оптовой и розничной торговлей; консультации по подбору оборудования; прокат оборудования и инструмента, продвижение товаров через всемирную компьютерную сеть, магазины; услуги оптовой и розничной торговли, торговозакупочная деятельность» Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ) и знака обслуживания
«» по свидетельству Российской Федерации № 647502, зарегистрированного в отношении услуг 35-го класса «розничная продажа непродовольственных товаров, розничная продажа продовольственных товаров, неспециализированная розничная продажа, оптовая продажа непродовольственных товаров, оптовая продажа продовольственных товаров, неспециализированная оптовая продажа; продвижение товаров (для третьих лиц); снабженческие услуги для третьих лиц (закупка и обеспечение предпринимателей товарами); организация выставок в коммерческих целях; организация торговых ярмарок в коммерческих целях; продажа аукционная; сбыт товаров через посредников; коммерческие операции, связанные с оптовой и розничной продажей; услуги по сбору и группированию (за исключением транспортировки) в торговых залах товаров для удобства приобретения и изучения потребителям; услуги оптовой и розничной продажи; услуги магазинов; оптовая и розничная продажа; дистанционная продажа товаров потребителям», 36-го класса «страхование; финансовая деятельность; кредитно-денежные операции; операции с недвижимостью, сдача помещений в аренду», 41-го класса «воспитание; обеспечение учебного процесса; развлечения; организация спортивных и культурно-просветительных мероприятий», 43-го класса «агентства по обеспечению мест [гостиницы, пансионы]; аренда временного жилья; аренда помещений для проведения встреч; базы отдыха; бронирование мест в гостиницах; бронирование мест в пансионах; бронирование мест для временного жилья; гостиницы; дома для престарелых; мотели; пансионы; пансионы для животных; прокат кухонного оборудования; прокат осветительной аппаратуры, за исключением используемой в театрах или телестудиях; прокат палаток; прокат передвижных строений; прокат раздаточных устройств [диспенсеров] для питьевой воды; услуги баз отдыха [предоставление жилья]; услуги кемпингов; ясли детские» МКТУ.
Указанные знаки обслуживания используются предпринимателем ФИО1 при осуществлении деятельности по реализации товаров путем привлечения лицензиатов для индивидуализации торгового центра «Планета», находящегося по адресу: <...>.
Предпринимателем ФИО1 был обнаружен факт использования предпринимателем ФИО2 обозначения «Планета» в качестве названия магазина, расположенного по адресу г. Казань, ул. Фучика, д. 90, без заключения лицензионного договора на использование знаков обслуживания, тогда как используемое ответчиком обозначение является сходным до степени смешения со знаками обслуживания истца.
Полагая, что указанные действия предпринимателя ФИО2 нарушают исключительные права предпринимателя ФИО1, последний обратился к ответчику с претензией, содержащей предложение о мирном урегулировании спора, однако данная претензия была оставлена им без ответа.
Вышеизложенные обстоятельства послужили основанием для обращения предпринимателя ФИО1 в арбитражный суд с исковым заявлением.
Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 12.02.2020
по делу № А65-31822/2019 в удовлетворении исковых требований предпринимателя ФИО1 было отказано.
При принятии такого решения суд первой инстанции учел, что используемое ответчиком обозначение идентифицирует предложения о продаже конкретных товаров (одежды и обуви), в то время как спорные знаки обслуживания зарегистрированы в отношении широкого перечня услуг. Как отметил суд, доказательства, подтверждающие факт использования ответчиком спорного обозначения для индивидуализации однородных услуг или для индивидуализации товаров при оказании однородных услуг, в материалы дела представлены не были.
Помимо этого, суд первой инстанции счел недоказанным факт использования истцом спорных знаков обслуживания, на основании чего сделал вывод о наличии признаков злоупотребления правом в действиях предпринимателя ФИО1 по обращению в арбитражный суд с исковым заявлением.
Кроме того, суд первой инстанции пришел к выводу о необоснованности заявленного истцом размера компенсации ввиду того, что определенный им способ расчета был связан с двойной стоимостью контрафактного товара, в то время как спорные средства индивидуализации зарегистрированы в отношении услуг.
Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, оставив обжалуемое решение без изменения.
Суд по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзыве на нее, заслушав мнение представителей участвующих в деле лиц, явившихся в судебное заседание, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к выводу о наличии правовых оснований для их отмены в силу следующего.
Выражая несогласие с обжалуемыми судебными актами, предприниматель ФИО1 указывает на необоснованность вывода судов о неодонородности услуг, связанных с продажей товаров, в отношении которых зарегистрированы принадлежащие истцу знаки обслуживания, с услугами по продаже одежды и обуви. Как полагает заявитель кассационной жалобы, услуги, соотносящиеся как общее и частное, не могут быть признаны неоднородными и, напротив, имеют высокую степень однородности.
Судебная коллегия полагает возможным согласиться с изложенным доводом предпринимателя ФИО1, при этом суд кассационной инстанции исходит из следующего.
В соответствии с пунктом 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности, если указанным Кодексом не предусмотрено иное.
Согласно пункту 1 статьи 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 того же Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак), в том числе способами, указанными в пункте 2 данной статьи.
При этом исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг, в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака: на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; при выполнении работ, оказании услуг; на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе; в сети «Интернет», в том числе в доменном имени и при других способах адресации (пункт 2 названной статьи).
В силу пункта 3 статьи 1484 ГК РФ никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.
Запрет на использование в гражданском обороте обозначения, тождественного или сходного до степени смешения с зарегистрированным товарным знаком, действует во всех случаях, за исключением предоставления правообладателем соответствующего разрешения любым способом, не запрещенным законом и не противоречащим существу исключительного права на товарный знак.
Как установлено частью 3 статьи 1250 ГК РФ, предусмотренные меры ответственности за нарушение интеллектуальных прав подлежат применению при наличии вины нарушителя, если иное не установлено этим Кодексом. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим интеллектуальные права.
Если иное не установлено ГК РФ, предусмотренные подпунктом 3 пункта 1 и пунктом 3 статьи 1252 данного Кодекса меры ответственности за нарушение интеллектуальных прав, допущенное нарушителем при осуществлении им предпринимательской деятельности, подлежат применению независимо от вины нарушителя, если такое лицо не докажет, что нарушение интеллектуальных прав произошло вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств.
Исходя из положений части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также разъяснений, изложенных в пунктах 57, 154, 162 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление от 23.04.2019№ 10), в предмет доказывания по требованию о защите права на товарный знак входят факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем использования товарного знака либо обозначения, сходного с ним до степени смешения, в отношении товаров (услуг), для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров (услуг), одним из способов, предусмотренных пунктом 2 статьи 1484 ГК РФ. В свою очередь, ответчик обязан доказать выполнение им требований закона при использовании наименования места происхождения товара либо сходного с ними до степени смешения обозначения.
Установление указанных обстоятельств является существенным для дела, от них зависит правильное разрешение спора. При этом вопрос оценки представленных на разрешение спора доказательств на допустимость, относимость и достаточность является компетенцией суда, разрешающего спор по существу.
При оценке тождественности или сходства до степени смешения между противопоставляемыми обозначениями и товарными знаками следует руководствоваться не только положениями статей 1229, 1252, 1477, 1484 ГК РФ, но и нормами, регулирующими вопросы сравнения обозначений, предусмотренными Правилами составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденными приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 № 482 (далее – Правила № 482), а также разъяснениями высшей судебной инстанции, содержащимися в постановлении
от 23.04.2019 № 10.
Так, в соответствии с пунктом 41 Правил № 482 обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.
В пункте 162 постановления от 23.04.2019 № 10 и пункте 37 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 23.09.2015, разъяснено, что при выявлении сходства до степени смешения используемого ответчиком обозначения с товарным знаком истца учитывается общее впечатление, которое производят эти обозначение и товарный знак (включая неохраняемые элементы) в целом на среднего потребителя соответствующих товаров или услуг.
При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство – сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.
В соответствии с пунктом 45 Правил № 482 при установлении однородности товаров определяется принципиальная возможность возникновения у потребителя представления о принадлежности этих товаров одному изготовителю.
При этом принимаются во внимание род, вид товаров, их потребительские свойства, функциональное назначение, вид материала, из которого они изготовлены, взаимодополняемость либо взаимозаменяемость товаров, условия и каналы их реализации (общее место продажи, продажа через розничную либо оптовую сеть), круг потребителей и другие признаки.
Вывод об однородности товаров делается по результатам анализа перечисленных признаков в их совокупности в том случае, если товары или услуги по причине их природы или назначения могут быть отнесены потребителями к одному и тому же источнику происхождения (изготовителю).
Согласно разъяснению, данному в пункте 162 постановления от 23.04.2019 № 10, однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.
Аналогичные положения применяют при оценке однородности услуг.
Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется, а следовательно, экспертиза по таким вопросам не проводится.
Для установления факта нарушения достаточно уже самой опасности, а не реального смешения обозначения и товарного знака обычным потребителем соответствующих товаров.
Обозначение считается сходным до степени смешения с конкретным товарным знаком, если обычные потребители соответствующего товара ассоциируют обозначение с товарным знаком в целом, несмотря на отдельные отличия.
Вероятность смешения имеет место, если обозначение может восприниматься в качестве конкретного товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.
Вероятность смешения зависит от степени сходства обозначений и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров. При этом такая вероятность может иметь место и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров, а также при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) обозначения и товарного знака.
При этом вероятность смешения зависит не только от степени сходства обозначений и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров, но и от иных факторов, в том числе от того, используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров, длительности и объема использования товарного знака правообладателем, степени известности, узнаваемости товарного знака, степени внимательности потребителей (зависящей в том числе от категории товаров и их цены), наличия у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом. При этом при выявлении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.
Согласно части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы, если иное
не предусмотрено данным Кодексом.
Судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам отмечает, что вопрос однородности (или неоднородности) товаров (услуг), в отношении которых зарегистрировано спорный товарный знак (знак обслуживания) и для индивидуализации которых используется сходное с ним обозначение, является вопросом факта.
Вместе с тем суды не могут подходить к рассмотрению этого вопроса произвольно, а суд кассационной инстанции вправе проверять соблюдение нижестоящими судами требований Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о всестороннем, полном и объективном исследовании доказательств по делу, методологических подходов к оценке сходства до степени смешения сравниваемых обозначений, правильном применении норм материального права.
Аналогичная правовая позиция выражена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 22.09.2017 по делу № А60-6484/2016.
Как было указано выше, отказывая в удовлетворении исковых требований, суды первой и апелляционной инстанций исходили из отсутствия вероятности смешения товарного знака истца и обозначения использованного ответчиком, ввиду отсутствия однородности услуг для которых зарегистрирован товарный знак с деятельностью, осуществляемой ответчиком.
Данный вывод судов сделан без анализа сходства товарных знаков истца и обозначения, использованного ответчиком. В обжалуемых судебных актах такой анализ отсутствует.
Таким образом, Суд по интеллектуальным правам полагает, что указанный вывод судов первой и апелляционной инстанций нельзя признать законным и обоснованным, поскольку он сделан без учета методологических подходов, выработанных высшей судебной инстанцией, которыми должен руководствоваться суд при определении вероятности смешения товарного знака и используемого нарушителем обозначения.
Так, судами в рассматриваемом случае не принято во внимание, что вероятность смешения зависит от степени сходства обозначений и степени однородности товаров (услуг) для обычных потребителей.
Судами не учтена правовая позиция Верховного Суда Российской Федерации, приведенная в пункте 162 от 23.04.2019 № 10, согласно которой вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.
Как следует из обжалуемых судебных актов, суды первой и апелляционной инстанций исходили из вывода о неоднородности товаров, для индивидуализации которых предпринимателем ФИО2 использовалось спорное обозначение, и услуг, в отношении которых зарегистрированы спорные знаки обслуживания.
Судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает, что выводы судов первой и апелляционной инстанции об отсутствии однородности услуг, в отношении которых зарегистрированы знаки обслуживания истца, товарам, реализуемым ответчиком в розницу с использованием спорного обозначения, не могут быть признаны основанными на правильном применении норм материального права, полном и всестороннем исследовании услуг, в отношении которых зарегистрированы знаки обслуживания истца.
Анализ обжалуемых судебных актов позволяет прийти к выводу о том, что суды первой и апелляционной инстанций при оценке вопроса об однородности товаров и услуг учли не все услуги, в отношении которых предоставлена правовая охрана знакам обслуживания истца, а ошибочно сравнивали реализуемые товары (одежда и обувь) в магазине с услугой 35-го класса МКТУ «оптовая и розничная торговля», не приняв во внимание, что истцом в рассматриваемом случае осуществляется защита исключительных прав на знаки обслуживания, правовая охрана которым предоставлена в отношении широкого перечня услуг 35-го класса МКТУ, в том числе в отношении услуг «коммерческие операции, связанные с оптовой и розничной торговлей; магазины; услуги оптовой и розничной торговли, торгово-закупочная деятельность»; розничная продажа непродовольственных товаров; услуги магазинов; оптовая и розничная продажа» 35-го класса МКТУ, в отношении идентичности либо однородности которых деятельности ответчика оценка не давалась.
Исследование на предмет однородности осуществляемой ответчиком деятельности по продаже товаров (одежды и обуви) в магазине с услугами 35-го класса МКТУ в соответствии с критериями, установленными Правилами № 482 и сформулированными в разъяснениях высшей судебной инстанции, судами первой и апелляционной инстанций не производилось. Из содержания решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции следует, что вышеприведенные нормативные правила и правовые подходы не были учтены судами.
Выражая несогласие с обжалуемыми судебными актами, заявитель кассационной жалобы также отмечает необоснованность выводов судов о недоказанности факта использования предпринимателем ФИО1 спорных знаков обслуживания и о наличии в его действиях по обращению в арбитражный суд с исковым заявлением признаков злоупотребления правом.
Оценив законность обжалуемых судебных актов с учетом содержания данного довода кассационной жалобы, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает необходимым отметить следующее.
Как указывалось выше, исходя из предмета данного спора, в бремя доказывания истца не входит доказывание факта использования самим правообладателем объектов интеллектуальной собственности, в защиту которых предъявлен иск. При этом в силу части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Таким образом, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать только те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.
Судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам отмечает, что довод о наличии признаков злоупотребления правом в действиях предпринимателя ФИО1 по обращению в арбитражный суд с исковыми требованиями не был заявлен ответчиком в ходе производства по настоящему делу.
Между тем в соответствии с частью 1 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности.
Согласно части 3 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения ими процессуальных действий, оказывает содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела.
В соответствии с пунктами 1–3 части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения должны быть указаны: 1) фактические и иные обстоятельства дела, установленные арбитражным судом; 2) доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения; мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле; 3) законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.
Согласно пункту 12 части 2 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в постановлении арбитражного суда апелляционной инстанции должны быть указаны: обстоятельства дела, установленные арбитражным судом апелляционной инстанции; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления; мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.
Как следует из материалов дела, в обоснование вывода о злоупотребление истцом своими правами суд первой инстанции наряду с выводом о недоказанности истцом факта использования им знаков обслуживания, в защиту которых был предъявлен иск, указал, что из информации, размещенной в открытом доступе, следует, что предприниматель ФИО1 является истцом по ряду дел в арбитражных судах Российской Федерации, связанных с оспариванием прав на объекты интеллектуальной собственности, ответчиками в которых являются юридические лица и предприниматели, занимающиеся реальной предпринимательской деятельностью, а именно: предприниматель ФИО1 являлся истцом более чем в 50-ти аналогичных арбитражных делах за последние три года.
Между тем, указав на изложенное обстоятельство, суд первой инстанции, не учел, что арбитражный суд вправе ссылаться помимо общеизвестных и преюдициальных обстоятельств только на обстоятельства, которые установлены им на основании имеющихся в материалах дела доказательств, тогда как в материалах настоящего дела отсутствуют доказательства, подтверждающие указанное судом первой инстанции обстоятельство.
Более того, в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 01.04.2008 № 450-О-О указано на необходимость суду обосновывать отказ в защите того или иного субъективного права в соответствии с пунктом 2 статьи 10 ГК РФ в каждом конкретном случае на основе исследования конкурентной тактики правообладателя.
Злоупотребление правом устанавливается применительно к конкретному потерпевшему и в результате конкретных действий лица, злоупотребившего правом. С учетом этого злоупотребление правом в отношении одного лица само по себе не означает злоупотребления правом по отношению к другому лицу.
С учетом изложенного судом первой инстанции не принято во внимание, что для вывода о злоупотреблении истцом правом в материалах настоящего дела должны быть доказательства, из которых с очевидностью следует, что действия истца в рамках настоящего дела и именно по отношению к ответчику являются злоупотреблением правом. Однако, констатировав участие истца в иных судебных разбирательствах, суд первой инстанции не установил, что в рамках этих дел судами установлено злоупотребление истцом правом по отношению к каким-либо лицам, в то время как факт неоднократного обращения лица в суд за защитой нарушенных прав автоматически не означает злоупотребление правом этим лицом. Само по себе обращение в суд за судебной защитой не может свидетельствовать о злоупотреблении правом, а при установлении факта злоупотребления правом суду следует установить конкретные обстоятельства, достаточно очевидно свидетельствующие о наличии цели причинить вред другому лицу. При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений.
В рассматриваемом деле, при отсутствии явки представителей сторон в судебное заседании суд первой инстанции, применяя по собственной инициативе нормы о злоупотреблении правом, не выносил на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о недобросовестном поведении истца, связанном с регистрацией знаков обслуживания и их использованием правообладателем, путем предложения представить пояснения по возникшему в ходе рассмотрения дела вопросу неиспользования спорных знаков обслуживания.
Анализ судебных актов суда первой инстанции не позволяет прийти к выводу о том, что судом первой инстанции указанный вопрос выносился на обсуждение.
Таким образом, не вынося вопрос о наличии признаков злоупотребления правом на обсуждение, не предоставив истцу возможность представить доказательства использования знаков обслуживания, в защиту исключительных прав на которые он обратился в суд, суд первой инстанции не создал условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения норм материального права при рассмотрении дела.
Кроме того, суд кассационной инстанции обращает внимание на то, что, как следует из правовой позиции, изложенной в пункте 154 постановления от 23.04.2019 № 10, неиспользование товарного знака правообладателем, обращающимся за защитой принадлежащего ему права, само по себе не свидетельствует о злоупотреблении правом.
Вместе с тем судебная коллегия учитывает, что, вопреки позиции судов о недоказанности факта использования истцом спорных знаков обслуживания, в описательной части обжалуемых судебных актов содержится указание на то, что принадлежащие истцу знаки обслуживания по свидетельствам Российской Федерации № 299509 и № 647502 используются предпринимателем ФИО1 при осуществлении деятельности по реализации товаров путем привлечения лицензиатов для индивидуализации торгового центра «Планета», находящегося по адресу: <...>.
Данное обстоятельство судом первой инстанции под сомнение не поставлено, ответчиком не оспорено, а факт заключения лицензионных договоров подтверждается представленными в материалы дела сведениями из Государственного реестра товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации.
При этом Суд по интеллектуальным правам отмечает, что использование товарного знака не самим правообладателем, а иным лицом, с которым правообладателем заключен лицензионный договор, является правомерным способом использования товарного знака.
Независимо от того, что вопрос о наличии в действиях лица признаков злоупотребления правом является вопросом факта, суды не могут подходить к рассмотрению этого вопроса произвольно, а суд кассационной инстанции вправе проверять соблюдение нижестоящими судами требований Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о всестороннем, полном и объективном исследовании доказательств по делу, методологических подходов к установлению недобросовестного поведения, правильном применении норм материального права.
При таких обстоятельствах, учитывая противоречивость и необоснованность приведенной позиции судов, а также допущенное судом первой инстанции и оставленное без внимания судом апелляционной инстанции нарушение принципа состязательности в арбитражном процессе, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам не может признать содержащийся в обжалуемых судебных актах вывод о наличия в действиях предпринимателя ФИО1 признаков злоупотребления правом основанным на правильном применении норм материального и процессуального права, а также на полном выяснении всех фактических обстоятельств дела.
В обоснование несогласия с принятыми по настоящему делу судебными актами предприниматель ФИО1 также указывает на несостоятельность вывода судов о том, что определенный им способ расчета компенсации был связан с двойной стоимостью контрафактного товара, в то время как спорные средства индивидуализации зарегистрированы в отношении услуг, что противоречит содержанию и смыслу положений статьи 1515 ГК РФ.
В силу пункта 4 статьи 1515 ГК РФ правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации:
1) в размере от десяти тысяч то пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения;
2) в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.
Согласно пункту 2 статьи 1477 ГК РФ правила этого Кодекса о товарных знаках соответственно применяются к знакам обслуживания, то есть к обозначениям, служащим для индивидуализации выполняемых юридическими лицами либо индивидуальными предпринимателями работ или оказываемых ими услуг.
Таким образом, правообладатель знака обслуживания вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения либо в двукратном размере стоимости услуг, оказанных с использованием знака обслуживания, в двукратном размере стоимости права использования знака обслуживания, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование знака обслуживания.
Изложенное подтверждается в том числе правовой позицией, содержащейся в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.04.2013 № 15187/12.
Как следует из материалов дела, при обращении в арбитражный суд первой инстанции с исковым заявлением предприниматель ФИО1 просил о взыскании твердой суммы компенсации в размере 50 000 рублей. Впоследствии размер исковых требований был увеличен им до 600 000 рублей.
Обосновывая размер заявленной суммы компенсации, истец указал, что ответчиком с даты начала осуществления им предпринимательской деятельности до даты направления претензии были оказаны услуги (реализованы товары) с использованием обозначения, сходного до степени смешения с товарными знаками, принадлежащими истцу, на сумму более 16 000 000 рублей.
При этом предприниматель ФИО1 просил взыскать компенсацию в двойном размере стоимости услуг, оказанных с использованием обозначения, сходного до степени смешения со спорным знаком обслуживания.
Отклоняя изложенные доводы истца и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды первой и апелляционной инстанции констатировали отсутствие предусмотренной законом возможности расчета размера компенсации исходя из стоимости услуг, оказанных с незаконным использованием спорного знака обслуживания.
При этом суды первой и апелляционной инстанций исследовали и оценили имеющиеся в материалах дела доказательства лишь на предмет их способности подтвердить размер выручки, полученной ответчиком от реализации товаров, но не от оказания услуг.
Таким образом, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает, что вывод судов первой и апелляционной инстанций об отсутствии оснований для взыскания заявленного предпринимателем ФИО1 размера компенсации основан на неполном исследовании представленных в материалы дела доказательств и пояснений истца, а также на неправильном толковании судами действующих норм материального права, что свидетельствует о незаконности и необоснованности обжалуемых судебных актов в указанной части.
При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции приходит к выводу о том, что в настоящем деле судами не были установлены все юридически значимые обстоятельства, входящие в предмет доказывания по настоящему делу, а также не была дана надлежащая оценка всем представленным в материалы дела доказательствам.
На основании изложенного суд кассационной инстанции полагает, что решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции приняты с нарушением норм материального и процессуального права, а выводы, содержащиеся в судебных актах, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, в связи с чем данные судебные акты не могут быть признаны законными и подлежат отмене в соответствии с частью 1 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует учесть изложенное в настоящем постановлении, устранить допущенные нарушения норм материального и процессуального права и по результатам оценки доводов сторон, установления значимых обстоятельств и исследования имеющихся в материалах дела доказательств принять законный и обоснованный судебный акт, а также распределить судебные расходы.
При этом Суд по интеллектуальным правам отмечает, что настоящее постановление суда кассационной инстанции не предопределяет выводы суда первой инстанции, которые будут сделаны при новом рассмотрении дела, а лишь указывает на необходимость полноценного рассмотрения доводов лиц, участвующих в деле, и имеющихся в материалах дела доказательств.
В силу абзаца второго части 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при отмене судебного акта с передачей дела на новое рассмотрение вопрос о распределении судебных расходов за подачу кассационной жалобы разрешается судом, вновь рассматривающим дело.
Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд
ПОСТАНОВИЛ:
решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 12.02.2020
по делу № А65-31822/2019 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.07.2020 отменить.
Дело № А65-31822/2019 направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Татарстан.
Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.
Председательствующий судья
И.В. Лапшина
Судья
В.В. Голофаев
Судья
А.А. Снегур
