Арбитражный суд
Западно-Сибирского округа
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
г. Тюмень Дело № А67-9420/2020
Резолютивная часть постановления объявлена 04 октября 2023 года.
Постановление изготовлено в полном объёме 09 октября 2023 года.
Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:
председательствующего Глотова Н.Б.,
судей Доронина С.А.,
ФИО1 -
при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Канбековой И.Р.
с использованием системы веб-конференции (онлайн-заседание) рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы ФИО2, ФИО3, ФИО4 на определение Арбитражного суда Томской области от 19.05.2023 и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 26.07.2023 по делу № А67-9420/2020 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «Асиножилсервис»
(ИНН <***>, ОГРН <***>), принятые по заявлениям конкурсного управляющего и общества с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «Северо-Восточный Комплекс» (ИНН <***>, ОГРН <***>) о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц.
В судебном заседании посредством использования системы веб-конференции информационной системы «Картотека арбитражных дел» (онлайн-заседание) приняли участие представители: ФИО2 – ФИО5 по доверенности
от 09.06.2021, конкурсного управляющего ФИО6 – ФИО7 по доверенности от 31.12.2022.
В помещении суда округа участвовал ФИО2, а также представители: ФИО4 – ФИО8 по доверенности
от 31.08.2021; ФИО3 – ФИО9 по доверенности
от 03.09.2021.
Суд установил:
в деле о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «Асиножилсервис» (далее – управляющая компания, должник) его конкурсный управляющий ФИО10 и конкурсный кредитор общество с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «Северо-Восточный Комплекс» (далее – общество УК «СВК») обратились в арбитражный суд
с заявлениями, уточнёнными в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), о привлечении контролирующих должника лиц - ФИО2, ФИО3, ФИО4 (далее также – ответчики) к субсидиарной ответственности
по обязательствам управляющей компании и взыскании с них солидарно
в конкурсную массу 12 424 457,54 руб.
Определением от 19.05.2023 Арбитражного суда Томской области ФИО2, ФИО3, ФИО4 привлечены к субсидиарной ответственности
по обязательствам должника, с них в порядке привлечения к субсидиарной ответственности взыскано солидарно в конкурсную массу 12 424 457,54 руб.
Постановлением от 26.07.2023 Седьмого арбитражного апелляционного суда определение от 19.05.2023 Арбитражного суда Томской области отменено в части определения размера субсидиарной ответственности. Рассмотрение заявления в указанной части приостановлено до окончания расчётов с кредиторами должника.
Не согласившись с принятыми определением и постановлением судов
ФИО2, ФИО3, ФИО4 обратились с кассационными жалобами,
в которых просят их отменить и принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления.
В обоснование кассационной жалобы ФИО11 ссылается на то, что судами неправильно применены нормы материального и процессуального права, выводы относительно наличия оснований для привлечения его к субсидиарной ответственности
за неисполнение обязанности по подаче заявления не позднее 01.08.2018 не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, поскольку по состоянию на 23.10.2020 обязательства перед контрагентами регулярно погашались, исполнительные производства окончены
в связи с исполнением, либо остаток задолженности по ним оставался незначительным, дебиторская задолженность превышала 4 млн. руб., осуществлялись мероприятия
по её взысканию.
По утверждению кассатора, анализ истребованных материалов проверок правоохранительными органами по факту обращения кредитора свидетельствует
об отсутствии в действиях ФИО2 каких-либо нарушений, нецелевое расходование денежных средств не выявлено. Трудовые договоры, заключённые должником
с физическим лицами, носили реальный характер, не оспорены, работники осуществляли трудовые функции в интересах управляющей компании, оказывающей услуги
по управлению многоквартирными домами, расположенными в различных районных центрах, значительно отдалённых друг от друга.
Кассатор считает, что все совершаемые им действия в период управления должником носили добросовестный характер, были направлены на беспрерывное осуществление хозяйственной деятельности, которая была достаточно эффективна.
ФИО4 и ФИО3 в своих кассационных жалобах ссылаются
на отсутствие оснований для привлечения к ответственности участников должника, которые своими действиями (бездействием) не причинили имущественный вред,
не извлекли выгоды из своего положения.
Податели жалоб утверждают, что из анализа бухгалтерской отчётности следует,
что должник осуществлял нормальную хозяйственную деятельность с тенденцией
к погашению кредиторской задолженности, которая осуществлялась с отсрочкой исполнения в силу специфики, присущей компании, оказывающей услуги по управлению многоквартирными жилыми домами в муниципальных районах. Вывод об использовании ответчиками метода ведения бизнеса, изначально нацеленного на убыточную деятельность с намеренным наращиванием задолженности перед ресурсоснабжающими организациями, начиная с 2018 года, противоречит имеющимся в деле доказательствам.
ФИО4 и ФИО3 утверждают, что в период с июля по август 2018 года у должника отсутствовали признаки банкротства, что также следует также
из заключения о наличии или отсутствии основания для оспаривания сделок, подготовленного конкурсным управляющим ФИО10; в отношении должника отсутствовали возбуждённые исполнительные производства невозможные к исполнению, финансовые трудности носили временный характер, диспропорция между активами должника и его обязательствами носила объективный характер, соответственно,
у участников отсутствовали основания для инициирования процедуры банкротства управляющей компании в 2018 году.
В судебном заседании представители кассаторов поддержали доводы, изложенные
в кассационных жалобах.
Представитель конкурсного управляющего должником ФИО6 просит судебный акт апелляционной инстанции оставить без изменения.
Рассмотрев кассационную жалобу, изучив материалы дела, проверив
в соответствии со статьями 286, 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) законность обжалуемых судебных актов, суд кассационной инстанции находит их подлежащими отмене.
Как следует из материалов дела, ФИО3 и ФИО4 принято решение от 01.10.2014 № 1 об учреждении должника. Размер долей участия в уставном капитале распределён следующим образом: ФИО3 - 55 %, ФИО4 – 45 %.
Согласно протокола от 01.10.2014 № 1 директором управляющей компании назначен ФИО2 сроком на пять лет. Протоколом от 01.10.2019 № 2 полномочия
ФИО2 пролонгированы на тот же срок.
Должник осуществляет деятельность в области обслуживания и управления многоквартирными домами в городе Асино Томской области и в Первомайском районе Томской области.
С даты создания должника по 01.08.2019 на его обслуживании находилось тридцать четыре многоквартирных дома.
В Арбитражный суд Томской области 01.12.2020 поступило заявление общества
УК «СВК» о признании управляющей компании банкротом в связи с наличием неисполненных денежных обязательств по договору на поставку тепловой энергии
в горячей воде для целей оказания коммунальных услуг от 01.01.2018 № ПТ 76-18
от 01.01.2018 за период с 01.01.2018 по 30.06.2018 в размере 1 224 892,48 руб., в том числе
937 589,47 руб. основного долга, 285 303,01 руб. неустойки.
Определением суда от 18.01.2021 в отношении должника введена процедура наблюдения.
Решением суда от 12.07.2021 управляющая компания признана несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство.
Конкурсный управляющий должником ФИО10 и общество УК «СВК», ссылаясь на то, что должник с 2018 года вёл убыточную деятельность, в результате
которой сформировалась значительная задолженность перед ресурсоснабжающими организациями, подтверждённая судебными актами, ответчики, осведомлённые
о критическом состоянии подконтрольного им общества в отсутствие экономически обоснованного плана по выходу из финансового кризиса должны были не позднее 21.08.2018 подать в суд заявление о признании должника банкротом (инициировать собрание участников для постановки вопроса), однако соответствующие обязанности, предусмотренные положениями статьи 9 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) не исполнили, обратились в арбитражный суд с заявлением о привлечении ФИО2,
ФИО3, ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам управляющей компании, указав в качестве правового основания статью 61.12 Закона
о банкротстве.
Заявители также привели доводы о совершении контролирующими должника лицами противоправных действий, приведших к банкротству, выразившихся
в трудоустройстве сотрудников без должной производственной необходимости, а также совершению заведомо убыточных сделок, которые привели к необоснованному расходованию денежных средств.
Суд первой инстанции, установив, что ФИО2, ФИО3,
ФИО4 являются контролирующими должника лицами, на которых возложена обязанность при наступлении обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона
о банкротстве, обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом (инициировать созыв общего собрания участников для рассмотрения вопроса
о подаче в суд указанного заявления), удовлетворяя заявление, исходил из того,
что по состоянию на 01.08.2018 у должника имелась непогашенная задолженность перед обществом УК «СВК», которая наравне с иной, позднее включённой в реестр требований кредиторов в сумме 12 424 457,54 руб., не оплачена до настоящего времени.
Суд апелляционной инстанции, поддержав выводы суда первой инстанции
о наличии оснований для привлечения ФИО2, ФИО3, ФИО4
к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в соответствии
со статьёй 61.12 Закона о банкротстве, приостанавливая рассмотрение вопроса о размере ответственности до окончания расчётов с кредиторами, счёл, что ответчики, действующие
в рамках стандартной управленческой практики, осуществляя регулярный анализ и учёт обязательств должника, не могли не знать о наличии у управляющей компании задолженности перед ресурсоснабжающими организациями в размере, свидетельствующем о наступлении неплатёжеспособности, не подлежащей преодолению.
Кроме того, суды признали доказанным факт доведения должника до банкротства действиями ответчиков, выразившихся:
в увеличении числа сотрудников и фонда оплаты труда (перевод сотрудников,
ранее привлечённые для обеспечения деятельности должника по договорам гражданско-правового характера в штат, которым, начиная с августа 2019 года и по февраль 2021 года, выплачена заработная плата в размере 4 087 297,93 руб.;
совершении действий по снятию с января 2017 года по июль 2019 года руководителем должника с расчётного счёта управляющей компании денежных средств
в сумме 7 185 300 руб., в обоснование расходования которых на нужды должника отсутствует документация, подтверждающая выплату денежных средств физическим лицам в сумме 4 523 329 руб.
Между тем судами не учтено следующее.
В силу пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве, неисполнение обязанности
по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона, влечёт за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом возложена обязанность
по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.
Исходя из содержания статьи 61.12 Закона о банкротстве законодатель презюмировал наличие причинно-следственной связи между обманом контрагентов
со стороны руководителя должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков банкротства, о которых он должен был публично сообщить в силу Закона, подав заявление о несостоятельности, и негативными последствиями для введённых
в заблуждение кредиторов, по неведению предоставивших исполнение лицу, являющемуся в действительности банкротом, явно неспособному передать встречное исполнение.
Заявление должника должно быть направлено в суд в случаях, предусмотренных настоящей статьёй, не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств (пункт 2 статьи 9 Закона о банкротстве).
При решении вопроса о возможности возложения на ответчика субсидиарной ответственности необходимо иметь в виду, что субсидиарная ответственность возлагается не в силу одного лишь факта неподачи заявления должника, а потому что указанное обстоятельство является презумпцией невозможности удовлетворения требований кредиторов, возникших в период просрочки подачи заявления о несостоятельности (банкротстве), по причине неподачи данного заявления.
Таким образом, при разрешении вопроса о привлечении бывшего руководителя
к ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника
о собственном банкротстве существенное значение имеет установление момента возникновения соответствующей обязанности. Этот момент определяется тем, когда обычный, разумный и добросовестный руководитель, поставленный в ту же ситуацию,
что и руководитель должника, должен был осознать такую степень критичности положения подконтрольной организации, которая объективно свидетельствовала
о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования.
Невыполнение руководителем требований Закона о банкротстве об обращении
в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве свидетельствует, по сути, о недобросовестном сокрытии от кредиторов информации
о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица. Подобное поведение руководителя влечёт за собой принятие несостоятельным должником дополнительных долговых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты, и, как следствие, возникновение убытков на стороне этих новых кредиторов, введенных в заблуждение в момент предоставления должнику исполнения. Хотя предпринимательская деятельность не гарантирует получение результата от ее осуществления в виде прибыли, тем не менее
она предполагает защиту от рисков, связанных с неправомерными действиями (бездействием), нарушающими нормальный (сложившийся) режим хозяйствования.
В силу прямого указания закона привлечение к субсидиарной ответственности
за неподачу заявления о собственном банкротстве возможно только в отношении
тех обязательств должника, которые возникли после истечения установленного в пункте 2 статьи 9 Закона о банкротстве месячного срока для подачи заявления о признании должника банкротом.
Соответственно, размер обязательств, включённых в реестр, не мог быть вменён судом первой инстанции ответчикам.
Предполагаемая дата обращения в суд руководителя и дата, когда участники должны были инициировать созыв общего собрания участников для рассмотрения вопроса
о подаче в суд указанного заявления, не указана.
В судебных актах не выделены кредиторы и обязательства, которые возникли
у должника после 01.08.2018.
В свою очередь, привлекая ФИО2, ФИО3, ФИО4
как лиц не исполнивших обязанность по подаче в суд заявления (созыву собрания кредиторов) о признании должника несостоятельным (банкротом), судам надлежало установить размер обязательств должника, возникших со дня истечения разумного срока, необходимого для выявления им как новым руководителем обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение обязанности по подаче заявления о банкротстве, и до дня возбуждения дела о банкротстве.
Без проверки расчёта, определение размера которого апелляционная инстанция необоснованно отложила до окончания расчётов с кредиторами, невозможно определить
не только объём ответственности, но и наличие юридического состава для привлечения
к ответственности за несвоевременную подачу заявления о банкротстве должника
(в случае отсутствия обязательств возникших после истечения установленного в пункте 2 статьи 9 Закона о банкротстве месячного срока).
Кроме того, согласно пункту 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - Постановление № 53) обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением
о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.
Судами отмечено, что должник являлся управляющей организацией в сфере коммунального хозяйства, при этом специфика функционирования подобного рода организаций такова, что текущая кредиторская задолженность перед ресурсоснабжающими организациями сочетается с наличием дебиторской задолженности граждан за коммунальные услуги, что периодически приводит к временным затруднениям с денежной ликвидностью.
Единственным источником финансирования деятельности должника являются платежи за коммунальные услуги от потребителей муниципального образования.
Установив, что с апреля 2018 года изменился порядок взаимоотношений между управляющей организацией и ресурсоснабжающими организациями в связи с принятием решения собственниками помещений в многоквартирных домах о переходе на прямые договоры, суды не указали каким образом указанные обстоятельства, изменяющие способ оплаты за поставленный населению ресурс, имеющий целевое назначение
и не формирующий доходную часть управляющей компании, привели к невозможности осуществления должником своей основной деятельности, не выяснили какие меры принимались контролирующими должника лицами для стабилизации финансового положения общества и продолжению исполнения своих обязательств, каким образом велась работа с дебиторской задолженностью.
Возникновение задолженности перед отдельными кредиторами и (или) убыточность деятельности управляющей компании само по себе не свидетельствует безусловно
о том, что должник автоматически стал отвечать признакам неплатёжеспособности
и (или) недостаточности имущества в целях привлечения его контролирующих лиц
к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по подаче заявления
о банкротстве. Имеющиеся не исполненные перед кредиторами обязательства не влекут безусловной обязанности руководителя должника обратиться в суд с заявлением
о признании последнего банкротом.
Показатели, с которыми законодатель связывает обязанность должника по подаче
в суд заявления о собственном банкротстве, должны объективно отображать наступление критического для должника финансового состояния, создающего угрозу нарушений прав и законных интересов других лиц. Действующее законодательство не предполагает,
что руководитель общества обязан обратиться в арбитражный суд с заявлением
о признании общества банкротом, как только активы общества стали уменьшаться, наоборот, данные обстоятельства позволяют принять необходимые меры по улучшению его финансового состояния.
Расчёты с ресурсоснабжающими организациями компаниями, оказывающими услуги по управлению домами, производятся исходя из фактически получаемых от населения денежных средств за поставленный энергоресурс ежемесячно, полная оплата, как правило, не производится в связи с несвоевременной оплатой собственниками и нанимателями помещений, что в принципе, применительно к специфике деятельности управляющей компании, не является экстраординарным обстоятельством.
В свою очередь, суды, только обозначив специфику, присущую управляющим компаниями, не дали оценки заявленным обстоятельствам, касающихся отмеченных особенностей, не установили причинно-следственную связь между неподачей бывшим руководителем заявления о банкротстве должника (инициирования участниками созыва общего собрания участников для рассмотрения вопроса о подаче в суд указанного заявления) и наличием у должника реестровой и текущей кредиторской задолженности.
Таким образом, выводы о наличии оснований для привлечения ответчиков
к субсидиарной ответственности по указанному правовому основанию носят преждевременный характер.
В отношении вменения ответчикам совершения сделок следует отметить следующее.
В пункте 23 Постановления № 53 разъяснено, что презумпция доведения
до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена
к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинён существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые
для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.
При этом судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц
к субсидиарной ответственности по основанию невозможности погашения требований кредиторов должно в любом случае сопровождаться изучением причин несостоятельности должника. Для удовлетворения подобного рода исков требуется установление недобросовестных действий ответчиков, исключая влияние иных объективных причин ухудшения финансового положения должника.
Поскольку привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по его обязательствам является экстраординарным механизмом защиты нарушенных прав кредиторов, инициирование судебного разбирательства предполагает необходимость представления суду ясных и убедительных доказательств обоснованности заявленных требований. Причиной банкротства должны быть именно недобросовестные
и явно неразумные действия ответчиков, которые со всей очевидностью для любого участника гражданского оборота повлекут за собой нарушение прав кредиторов общества.
Презумпции, указанные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, являются опровержимыми и не лишают ответчиков возможности доказывать отсутствие оснований для удовлетворения предъявленных к ним требований.
Возражая против доводов, приведённых заявителями, ответчики ссылались
на то, что увеличение штата сотрудников с трёх до двадцати одного человека было вызвано объёмом оказанных услуг на отдалённых территориях, носило вынужденный характер.
Таким образом, привлекаемые в ответственности лица ссылались на обычный (ординарный) способ ведения деятельности при обслуживании тридцати четырёх многоквартирных домов.
При этом из материалов дела не следует, что перечисления должником работникам производились по несуществующим (фиктивным) обязательствам и контролирующие должника лица после их перечисления получали от них выгоду; противоправная цель трудовых договоров имела место при совершении, в результате их заключения должник утратил возможность осуществления хозяйственной деятельности.
Ограничившись ссылкой на перевод сотрудников с гражданско-правовых договоров на трудовые, не проверив трудовые обязанности, объём и реальность их выполнения применительно к деятельности по управлению многоквартирными домами, целесообразность нахождения в штате заявленного числа работников, суды не указали какие пороки несли в себе указанные сделки, которые не признаны недействительными, кто оказывал услуги по управлению многоквартирными домами в отсутствие у должника штатной численности.
Сама по себе выплата заработной платы с августа 2019 года и по февраль 2021 года, в размере 4 087 297,93 руб. не может являться противоправным действием при наличии встречного предоставления.
К тому же нельзя исключать, что до включения указанных лиц в свой штат должник оптимизировал схему налогообложения в виде подмены трудовых отношений
на гражданско-правовые с целью получения необоснованной налоговой экономии,
что пресекается налоговым законодательством при выявлении нарушения.
Поэтому перевод работников мог быть вызван рисками привлечения управляющей компании в ответственности и доначисления ей налогов, пеней, штрафов.
Однако приведённые ответчиками возражения и представленные в их подтверждение доказательства не получили правовой оценки со стороны судов. Выводы
о заведомой убыточности трудовых договоров и искусственных причинах банкротства должника ввиду их заключения сделаны без исследования значимых обстоятельств дела.
Также в судебных актах отражено, что за период с января 2017 года по июль 2019 года бывшим руководителем ФИО2 с расчётного счёта должника сняты денежные средства в размере 7 185 300 руб. В обоснование расходования денежных средств конкурсному управляющему переданы авансовые отчёты за 2017, 2018, 2019 годы, которыми подтверждается частичная выплата физическим лицам денежных средств
за оказанные услуги, выполненные работы.
Расходные кассовые ордера, подтверждающие выплату денежных средств в размере 4 523 329 руб., авансовые отчёты не содержат.
Растрата денежных средств, принадлежащих должнику, без разумного экономического обоснования и экономической целесообразности не может оправдывать действия контролирующих лиц, направивших денежные средства на нужды, не связанные с текущей хозяйственными потребностями управляющей компании.
Вместе с тем с учётом объёма деятельности должника и размера его кредиторской задолженности, утраченное имущество не квалифицировано судами как существенный вред, причинённый имущественным правам кредиторов.
В абзаце четвёртом пункта 20 Постановления № 53 даны разъяснения
об обязанности суда в каждом конкретном случае оценить, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица на деятельность должника, и проверить, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, а в случае, когда причиненный контролирующим лицом, указанным в статье 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред исходя из разумных ожиданий
не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Исходя из приведённых разъяснений суду надлежало рассмотреть вопрос о наличии у ответчиков обязанности по возмещению причинённых обществу убытков, в случае недоказанности существенности основания для привлечения к субсидиарной ответственности.
Кроме того, согласно разъяснениям, изложенным в пункте 22 Постановления № 53,
в целях квалификации действий контролирующих должника лиц как совместных могут быть учтены согласованность, скоординированность и направленность этих действий
на реализацию общего для всех намерения, то есть может быть принято во внимание соучастие в любой форме, в том числе, соисполнительство, пособничество и т.д.
Если несколько контролирующих должника лиц действовали независимо и действий каждого из них, существенно повлиявших на положение должника, было недостаточно для наступления объективного банкротства, но в совокупности их действия привели
к такому банкротству, данные лица подлежат привлечению к субсидиарной ответственности в долях (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пункт 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В рассматриваемом случае суды не мотивировал вывод о том, что все контролирующие должника лица действовали совместно и реализовывали противоправную схему.
Судами не установлено обстоятельств и не приведено доказательств, которые
бы свидетельствовали о том, что руководитель должника и участники действовали согласованно, скоординированно и преследовали одно единое намерение по получению незаконной выгоды от деятельности должника, их совместными усилиями управляющая компания была доведена до банкротства и они все явились выгодоприобретателями
от противоправной деятельности.
В отсутствие доказательств соучастия ответчиков в реализации единого намерения по неправомерному завладению активами должника у судов не имелось правовых оснований для возложения на них субсидиарной ответственности в солидарном порядке без выяснения роли каждого из контролировавших должника лиц в заявленных действиях, приведших, к признакам объективного банкротства управляющей компании.
С учётом изложенного суд кассационной инстанции считает выводы судов
о наличии оснований для привлечения ФИО2, ФИО3, ФИО4
к субсидиарной ответственности за доведение должника до банкротства в результате заключения сделок (подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве) преждевременными, сделанными при неполном исследовании обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора.
Без установления и проверки совокупности обозначенных выше обстоятельств выводы судов наличии (отсутствии) оснований для привлечения субсидиарной ответственности нельзя признать в достаточной степени обоснованными
и мотивированными.
Поскольку судами неверно применены нормы материального права, обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения обособленного спора, установлены
не в полном объёме, судебные акты подлежат отмене на основании части 1 статьи 288 АПК РФ, а обособленный спор направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции (пункт 3 части 1 статьи 287 АПК РФ).
При новом рассмотрении спора суду следует учесть изложенное в настоящем постановлении, устранить допущенные нарушения, рассмотреть и дать оценку всем доводам ответчиков, по результатам чего принять обоснованный и законный судебный акт.
Руководствуясь пунктом 3 части 1 статьи 287, часть 1 статьи 288, статьями 289,
290 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа
п о с т а н о в и л :
определение от 19.05.2023 Арбитражного суда Томской области и постановление
от 26.07.2023 Седьмого арбитражного апелляционного суда по делу № А67-9420/2020 отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Томской области.
Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия,
в порядке, предусмотренном статьей 291.1 АПК РФ.
Председательствующий Н.Б. Глотов
Судьи С.А. Доронин
ФИО1
