Постановление АС Вологодской области от 10.06.2020 № А13-268/18

10 июня 2020 года

                     Дело №

А13-268/2018

Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Богаткиной Н.Ю., судей Зарочинцевой Е.В.,
ФИО1,

при участии от акционерного общества коммерческий банк «Северный кредит» в лице государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» ФИО2 (доверенность от 05.03.2020), от ФИО3 – ФИО4 (доверенность от 02.06.2020),

рассмотрев 05.06.2020 в открытом судебном заседании кассационную жалобу акционерного общества коммерческий банк «Северный кредит» в лице Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» на определение Арбитражного суда Вологодской области от 22.10.2019 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.02.2020 по делу № А13-268/2018,

у с т а н о в и л:

Центральный банк Российской Федерации обратился в Арбитражный суд Вологодской области с заявлением о признании акционерного общества «Коммерческий банк «Северный Кредит», адрес: <...>, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – Банк), несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 26.01.2018 заявление принято к производству, возбуждено производство по делу о банкротстве Банка.

Решением суда от 27.02.2018 Банк признан несостоятельным (банкротом), в отношении его открыто конкурсное производство, исполнение обязанностей конкурсного управляющего должника возложено на государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов», адрес: 127055, Москва, Лесная ул., д. 59, стр. 2. (далее – Агентство).

Агентство 27.12.2018 обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными сделками следующие взаимосвязанные банковские операции:

- банковскую операцию от 20.12.2017 по внесению ФИО3 (г. Вологда) на расчетный счет № <***>, открытый в Банке, денежных средств в размере 2 300 000 руб. по приходному кассовому ордеру от 20.12.2017 № 634;

- банковскую операцию от 20.12.2017 по списанию с расчетного счета ФИО3 № <***>, открытого в Банке, задолженности по кредитному договору от 03.04.2017 № В-007ИП-17 в размере:

- 2 257 410 руб. с назначением платежа «Гашение задолженности; Договор <***> от 03.04.2017 г.»;

- 25 975 руб. 68 коп. с назначением платежа «Гашение процентов; Договор <***> от 03.04.2017 г.».

В порядке применения последствий недействительности оспариваемых  сделок заявитель просил восстановить задолженность ФИО3 по кредитному договору от 03.04.2017 № В-007ИП-17 в сумме 2 283 385 руб. 68 коп.

Определением суда первой инстанции от 22.10.2019, оставленным без изменения постановлением Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.02.2020, в удовлетворении заявления отказано.

В кассационной жалобе Агентство, ссылаясь на несоответствие выводов судов, обстоятельствам дела и нарушение норм материального и процессуального права, просит отменить определение от 22.10.2019 и постановление от 12.02.2020, направить обособленный спор на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

По мнению подателя жалобы, судом первой инстанции необоснованно отклонены все представленные заявителем доказательства, подтверждающие фиктивность внесения ответчиком 20.12.2017 денежных средств через кассу Банка.

Агентство утверждает, что при наличии совокупности обстоятельств, свидетельствующих о сомнительном характере сделок, суд неправомерно, в нарушение статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), отказал ему в истребовании из материалов уголовного дела № 11701190019023052 протокола допроса ФИО3 в качестве свидетеля.

Податель жалобы считает нарушением норм права неисследование судами вопроса о наличии у ФИО3 финансовой возможности, позволяющей ей досрочно погасить кредитные обязательства, а также отсутствие экономической целесообразности погашения кредита.

Агентство полагает, что суды первой и апелляционной инстанций незаконно отказали ему в принятии в качестве допустимых доказательств протоколов допросов сотрудников Банка ФИО5, ФИО6 и ФИО7, этим они поставили ответчика в преимущественное положение при рассмотрении спора.

По мнению заявителя, судами неправомерно отклонен его довод о том, что спорные банковские операции по досрочному погашению кредитных обязательств ФИО3 являются нетипичными, выходящими за пределы обычной хозяйственной деятельности (ФИО3 является единоличным исполнительным органом общества с ограниченной ответственностью «ФинМаркет», участниками которой с размером доли в 100 % являлись бенефициары Банка, а также учредителем общества с ограниченной ответственностью «Рента-А», являющегося учредителем Банка), к тому же совершенными аффилированным с Банком лицом.

Кроме того отмечает Агентство, судами не дана правовая оценка его доводам о наличии неисполненных требований клиентов на дату совершения оспариваемой сделки и вынесении Центральным Банком Российской Федерации (далее – ЦБ РФ) в отношении Банка предписания от 21.10.2017, ограничивающего банковские операции по привлечению денежных средств физических лиц.

В отзыве ФИО3 просит оставить обжалуемые судебные акты без изменения, жалобу Агентства без удовлетворения.

В судебном заседании представитель Агентства поддержал доводы, изложенные в жалобе, представитель ФИО3 возражал против.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, однако представителей в судебное заседание не направили; их отсутствие в соответствии с частью 3 статьи 284 АПК РФ не является препятствием для рассмотрения жалобы.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.

Как следует из материалов дела и установлено судами, между Банком (кредитором) и ФИО3 (заемщиком) 03.04.2017 был заключен кредитный договор <***>, по условиям которого заемщику предоставлен потребительский кредит в размере 2 300 000 руб. путем перечисления денежных средств на ее расчетный счет № <***>, открытый в Банке, на срок по 01.04.2022, под 14 % годовых.

Согласно пункту 6 кредитного договора <***> количество, размер и периодичность (сроки) платежей определяются Графиком платежей.

Кредит носил целевой характер и был предоставлен заемщику на общие семейные нужды.

В рамках исполнения договора, ФИО3 20.12.2017 внесла через кассу Банка на свой расчетный счет № <***> наличные денежные средства в сумме 2 300 000 руб.

Приказом ЦБ РФ от 29.12.2017 № ОД 3754 у Банка отозвана лицензия на осуществление банковских операций от 01.06.2015 № 2398, а Приказом
№ ОД 3755 назначена временная администрация по управлению Банком.

Определением суда от 26.01.2018 возбуждено производство по делу о банкротстве Банка.

Решением суда от 27.02.2018 Банк признан несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство.

Обращаясь в арбитражный суд с настоящим заявлением, Агентство как конкурсный управляющий Банком сослалось на то, что оспариваемые сделки совершены без предоставления встречного исполнения и повлекли предпочтительное удовлетворение требований ФИО3 по сравнению с требованиями других клиентов Банка, в связи с чем имеются предусмотренные статьями 61.2, 61.3 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), статьями 10, 167 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, основания для признания их недействительными.

Суд первой инстанции установив наличие финансовой возможности и факт погашения ФИО3 кредитных обязательств, а также отсутствие искусственного вмешательства в систему (далее – АБС) Банка, пришел к выводу, что заявителем не доказано предпочтительное удовлетворение требований ФИО3 по сравнению с требованиями других клиентов Банка в результате совершения оспариваемых банковских операций, в связи с чем определением отказал в удовлетворении заявленных Агентством требований.

Апелляционный суд поддержал выводы суда первой инстанции.

Проверив законность обжалуемых судебных актов и обоснованность доводов, приведенных в кассационной жалобе, Арбитражный суд Северо-Западного округа приходит к следующим выводам.

Поскольку должник является кредитной организацией, дело о его банкротстве рассматривается в соответствии с правилами, предусмотренными параграфом 4.1 главы IX Закона о банкротстве.

Пунктом 1 статьи 189.40 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделка, совершенная кредитной организацией (или иными лицами за счет кредитной организации) до даты назначения временной администрации по управлению кредитной организацией либо после такой даты, может быть признана недействительной по заявлению руководителя такой администрации в порядке и по основаниям, которые предусмотрены данным Федеральным законом, а также Гражданским кодексом Российской Федерации и другими федеральными законами, с учетом особенностей, установленных настоящим параграфом 4.1 главы IX.

В силу пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в отношении отдельного кредитора или иного лица, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка влечет или может повлечь за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения требований.

Пунктом 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве установлено, что такая сделка может быть признана арбитражным судом недействительной, если она совершена после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом или в течение одного месяца до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом.

В силу пункта 3 статьи 189.40 Закона о банкротстве периоды, в течение которых совершены сделки, которые могут быть признаны недействительными, или возникли обязательства кредитной организации, указанные в статьях 61.2, 61.3 названного Закона, исчисляются с даты назначения Банком России временной администрации по управлению кредитной организацией.

Согласно пункту 11 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление № 63), если сделка с предпочтением была совершена после принятия судом заявления о признании должника банкротом или в течение одного месяца до принятия судом заявления о признании должника банкротом, то в силу пункта 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.3, в связи с чем наличия иных обстоятельств, предусмотренных пунктом 3 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.

В соответствии с пунктом 4 статьи 189.40 Закона о банкротстве, разъяснениями, изложенными в пунктах 35.1, 35.3 Постановления № 63, такие сделки, как перечисление кредитной организацией денежных средств со счета клиента в этой кредитной организации в счет погашения задолженности клиента перед кредитной организацией (как на основании распоряжения клиента, так и без него), в принципе относятся к обычной хозяйственной деятельности кредитной организации, в силу пункта 2 статьи 61.4 Закона при их оспаривании на основании статьи 61.3 конкурсный управляющий кредитной организации обязан доказать, что соответствующие сделки выходят за пределы такой деятельности.

В качестве таких доказательств согласно пункту 35.3 Постановления № 63, с учетом всех обстоятельств дела могут рассматриваться сведения о том, что: а) на момент совершения оспариваемой сделки в отношении кредитной организации регулятором был введен запрет на осуществление соответствующих банковских операций; б) или на момент совершения оспариваемой сделки у кредитной организации имелась картотека неоплаченных платежных документов клиентов из-за отсутствия средств на корреспондентском счете; в) или оспариваемый платеж был осуществлен кредитной организацией в обход других ожидающих исполнения распоряжений клиентов, которые в это время не могли получить доступ к своим средствам, в том числе перевести их в другие кредитные организации; г) или клиент ввиду аффилированности с сотрудниками кредитной организации располагал недоступной другим информацией о делах кредитной организации и в момент совершения оспариваемого платежа знал о вероятном принятии в ближайшем будущем Банком России решения об отзыве (аннулировании) у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций; д) или клиент перевел средства со вклада досрочно до истечения его срока с потерей значительной суммы процентов при отсутствии разумных экономических причин; е) или оспариваемым платежом клиент исполнил договор поручительства, заключенный незадолго до платежа в обеспечение возникшего существенно ранее долга другого лица перед кредитной организацией.

Кроме того, при оспаривании платежей, указанных в пунктах 35.1 и 35.2 Постановления № 63, следует также учитывать, насколько обычными они были для клиента.

В силу пункта 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве предполагается (пока не доказано иное), что сделка вышла за пределы обычной хозяйственной деятельности, если клиент или получатель платежа является заинтересованным либо контролирующим лицом по отношению к кредитной организации; если назначение либо размер оспариваемого платежа существенно отличается от ранее осуществленных клиентом платежей с учетом его предшествующих отношений с кредитной организацией, и клиент не может представить разумные убедительные обоснования этого платежа, и размер платежа или совокупность платежей клиента, совершенных в течение одного операционного дня, превысили один миллион рублей.

В данном случае оспариваемые банковские операции осуществлены 20.12.2017, то есть в течение одного месяца до даты назначения временной администрации по управлению Банком (29.12.2017), таким образом, могут быть признаны недействительными по основаниям, предусмотренным главой III.1 Закона о банкротстве.

Пунктом 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве установлено, что сделки по передаче имущества и принятию обязательств или обязанностей, совершаемые в обычной хозяйственной деятельности, осуществляемой должником, не могут быть оспорены на основании пункта 1 статьи 61.2 и статьи 61.3 этого Федерального закона, если цена имущества, передаваемого по одной или нескольким взаимосвязанным сделкам, или размер принятых обязательств или обязанностей не превышает один процент стоимости активов должника, определяемой на основании бухгалтерской отчетности должника за последний отчетный период.

Как видно из материалов настоящего обособленного спора, размер платежа (2 300 000 руб.) превысил один миллион рублей, однако не превысил одного процента стоимости активов Банка.

По смыслу пункта 4 статьи 189.40 Закона о банкротстве в случае оспаривания на основании статьи 61.3 названного Закона сделок по списанию кредитной организацией денежных средств со счета клиента в этой кредитной организации в счет погашения задолженности клиента перед кредитной организацией (как на основании распоряжения клиента, так и без него) бремя доказывания выхода сделок за пределы обычной хозяйственной деятельности кредитной организации лежит на заявителе (конкурсном управляющем), что
(в отличие от общих правил об оспаривании сделок – пункт 2 статьи 61.4 Закона), по сути, означает наличие презумпции совершения кредитной организацией подобного рода сделок в рамках обычной хозяйственной деятельности.

Следовательно, в дополнение к обстоятельствам, входящим в предмет доказывания по правилам статьи 61.3 Закона о банкротстве (оказание предпочтения ответчику по сравнению с иными кредиторами), заявитель должен доказать выход сделок за пределы обычной хозяйственной деятельности банка.

В соответствии с пунктом 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве предполагается (пока не доказано иное), что сделка вышла за пределы обычной хозяйственной деятельности при наличии хотя бы одного из следующих условий:

1) оспариваемый платеж был осуществлен кредитной организацией через корреспондентский счет (субсчет) с нарушением очередности, установленной Гражданским кодексом Российской Федерации, при наличии других распоряжений клиентов, номинированных в той же валюте и не исполненных в срок из-за недостаточности денежных средств на указанном корреспондентском счете (субсчете) этой кредитной организации, либо если доказано, что клиент, осуществивший оспариваемый платеж, или получатель платежа знал о наличии других таких неисполненных распоряжений по иному корреспондентскому счету (субсчету) этой кредитной организации;

2) клиент или получатель платежа является заинтересованным либо контролирующим лицом по отношению к кредитной организации;

3) назначение либо размер оспариваемого платежа существенно отличается от ранее осуществленных клиентом платежей с учетом его предшествующих отношений с кредитной организацией, и клиент не может представить разумные убедительные обоснования этого платежа, и размер платежа или совокупность платежей клиента, совершенных в течение одного операционного дня, превысили один миллион рублей, а для платежей, совершенных в иностранной валюте, превысили сумму, эквивалентную одному миллиону рублей по курсу Центрального банка Российской Федерации, установленному на дату платежа. Настоящий подпункт не применяется к оспариванию платежей, направленных на исполнение денежных обязательств кредитной организации по заключенным с другими кредитными организациями кредитным договорам, договорам банковского счета либо договорам вклада (депозита).

При этом следует учесть, что пунктом 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве не приведен исчерпывающий перечень всех случаев выхода сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности, а установлены только соответствующие презумпции. Поэтому о выходе сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности могут свидетельствовать иные обстоятельства, в том числе указанное в абзаце девятом пункта 35.3 Постановления № 63.

К рассматриваемым правоотношениям подлежит применению правовая позиция Верховного Суда Российской Федерации, согласно которой сам по себе факт появления в спорный период времени у должника сложностей не исключает возможность осуществления кредитной организацией обычной хозяйственной деятельности и, как следствие, не исключает возможность применения положений пункта 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве, поскольку при ином подходе все банковские операции, совершенные кредитной организацией в течение месяца до назначения временной администрации, подлежат признанию недействительным и, это, по сути, означает игнорирование положений пункта 2 статьи 61.4 Закона о банкротстве, являющихся неотъемлемой частью правил об оспаривании сделок, что, в свою очередь, ведет к дестабилизации гражданского оборота, неоправданному отрицанию всей обычной деятельности кредитной организации за месяц до введения временной администрации, нарушению принципов правовой определенности и обеспечения разумного баланса имущественных интересов участников гражданского оборота. При этом обязанность доказать, что исполнение банком-должником платежного требования клиента выходит за рамки обычной хозяйственной деятельности банка-должника, возложена на конкурсного управляющего.

Особенность же оспаривания сделок при банкротстве кредитных организаций заключается в том, что на истца, в рассматриваемом случае – на конкурсного управляющего возлагается обязанность, помимо признаков предпочтения, доказать, что сделки выходят за пределы обычной хозяйственной деятельности (нетипичность сделки) (пункт 4 статьи 189.40 Закона о банкротстве).

Такое регулирование обусловлено тем, что появление у банка в предбанкротный период финансовых затруднений не исключает возможности осуществления им до определенного момента обычной хозяйственной деятельности. При этом на стороне ответчика, являющегося контрагентом банка, всегда будут возникать объективные сложности в представлении доказательств, подтверждающих соответствующий критический момент приостановки операций из-за недостатка ликвидности.

С учетом изложенного доводы Агентства о том, что судами было неправильно распределено бремя доказывания в рамках настоящего обособленного спора, не могут быть приняты судом округа, поскольку противоречат вышеизложенным презумпциям.

Пунктом 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве предусмотрены опровержимые презумпции выхода сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности. По смыслу указанной нормы бремя доказывания совокупности условий, составляющих любую из презумпций, лежит на оспаривающем сделку лице. Бремя опровержения данных презумпций и доказывания того, что сделка была совершена в процессе обычной хозяйственной деятельности, осуществляемой должником, лежит на другой стороне сделки.

Конкурсный управляющий должника, заявляя о предпочтительности удовлетворения требований ФИО3, ссылается на фиктивность внесения денежных средств, вмешательство в АБС, нетипичность банковских операций, а также на наличие возбужденного уголовного дела. При этом конкурсный управляющий должника указывает на неисполнение – по состоянию на день совершения спорных сделок – Банком своих обязательств перед такими кредиторами, как ФИО8 (платежное поручение от 11.12.2017 на сумму 19 496 руб. 10 коп.), ФИО9 (платежное поручение от 14.12.2017 на сумму 70 500 руб.), ФИО10 (платежное поручение от 17.12.2017 на сумму 2 000 руб.), ФИО11 (платежное поручение от 19.12.2017 на сумму 3 606 руб. 50 коп.),  общество с ограниченной ответственностью (далее – ООО) «Теплоснаб» (платежное поручение от 14.12.2017 на сумму 6 500 руб.),
ООО «ПОЖЭЛЕКТРОСТРОЙ» (платежное поручение от 19.12.2017 на сумму 11 919 руб. 51 коп.), ООО «ББК» (платежное поручение от 19.12.2017 на сумму 6 199 руб. 85 коп.), ООО «12 ВОЛЬТ» (платежное поручение от 19.12.2017 на сумму 24 000 руб.), ООО «Голден грейт» (платежное поручение от 19.12.2017 на сумму 15 000 руб.), ООО «Племзавод «Копачево» (платежное поручение от 19.12.2017 на сумму 3 606 руб. 50 коп.).

Вместе с тем, как обоснованно установлено судами, в материалах дела отсутствуют надлежащие доказательства, подтверждающие указанные обстоятельства.

Так, в материалы дела не представлены доказательства того, что требования указанных кредиторов были включены в реестр требований кредиторов Банка.

Однако без доказательств того, что платежные поручения указанных физических и юридических лиц не были исполнены в последующие дни, без доказательств того, что они были включены в дальнейшем в реестр требований кредиторов, и без разъяснения почему не были исполнены, у судов отсутствовали основания для признания установленным факта предпочтительности удовлетворения требований ФИО3

Кроме того, суды установили, что картотека платежных поручений клиентов, неоплаченных из-за недостаточности денежных средств, на корреспондентском счете (47418) начала отражаться в балансе Банка с 22.12.2017.

Как пояснил в судебном заседании кассационной инстанции  представитель Агентства, скрытой картотеки в Банке не имелось, и временной администрацией установлено не было.

При таких обстоятельствах довод Агентства о том, что оспариваемые сделки совершены за пределами обычной хозяйственной деятельности, подлежит отклонению.

При этом осведомленность ФИО3 о предстоящем формировании картотеки Агентством не доказана.

Доказательств, подтверждающих заинтересованность ФИО3 по отношению к должнику в силу статьи 19 Закона о банкротстве, ее информированность о делах кредитной организации в момент совершения оспариваемого платежа о вероятном принятии в ближайшем будущем Банком России решения об отзыве (аннулировании) у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций, не представлено; какие-либо объективные обстоятельства, которые могли бы указывать на знание ответчика о вероятном принятии в ближайшем будущем Банком России решения об отзыве лицензии на осуществление банковских операций у должника, на момент совершения операции отсутствовали (не установлены), оснований для выводов о предстоящем отзыве лицензии на осуществлении банковской деятельности на момент совершения спорной операции не имелось, соответствующие достоверные прогнозы мог сделать лишь профессиональный участник рынка банковских услуг, доказательств обратного Агентством представлено не было.

Кроме того, как верно указали суды первой и апелляционной инстанций со ссылкой на полученные в результате ответов на запросы сведения, произвольная корректировка информации возможна лишь в обход АБС с использованием средств администрирования баз данных, которые не входят в ее состав.

Из материалов обособленного спора явствует, что пояснения о технической возможности предоставления базы АБС или ее копии конкурсным управляющим не представлены, ходатайство о назначении судебной технической экспертизы не заявлено.

Суд первой инстанции в своем определении от 22.10.2019 верно указал, что в компетенцию суда не входит оказание содействия профессиональному участнику юридического спора путем разрешения за него вопросов, входящих в сферу интересов стороны спора.

Кроме того, материалы дела не содержат процессуальное волеизъявление заявителя о проверке подлинности / установление фальсификации приходного кассового ордера (далее – ПКО) от 20.12.2017 № 634, а содержащаяся в деле копия ПКО содержит отметку, что она сверена судом с подлинным документов.

Доводу Агентства о наличии показаний сотрудников сектора кассовых операций об отсутствии внесения денежных средств в кассу Банка дана надлежащая правовая оценка судом апелляционной инстанции.

При этом, как указала в протоколе допроса свидетеля от 11.05.2018 ФИО6, работавшая в должности начальника управления кассовых операций, на 20.12.2017 конец операционного дня в кассе Банка находилось не более 15 000 000 руб., что также свидетельствует о внесении денежных средств в кассу Банка.

Как следует из пояснений ФИО6, она не располагала информацией о том, что руководством Банка планируется хищение денежных средств, посредством оформления фиктивных документов - ПКО о поступлении денежных средств в кассу Банка.

В деле отсутствуют доказательства того, что ФИО3 входила в группу не установленных следствием лиц, которые, используя свое служебное положение, похитили денежные средства Банка (была привлечена в качестве обвиняемого).

Заявленные в кассационной жалобе доводы Агентства – об отказе в истребовании из материалов уголовного дела № 11701190019023052 протокола допроса ФИО3 в качестве свидетеля, о неисследовании вопроса финансовой возможности ответчика, об отказе в принятии в качестве доказательств протоколов допроса ФИО5, ФИО6 и ФИО7 – подлежат отклонению в силу следующего.

Эти доводы не были заявлены в суде апелляционной инстанции и, как следствие, не были предметом исследования суда апелляционной инстанции.

Означенным доводам дана надлежащая оценка судом первой инстанции с изложением соответствующих мотивов.

Кроме этого, в заседании кассационной инстанции представитель Агентства не смог пояснить, какое значение для рассмотрения данного обособленного спора имеют пояснения ФИО3, данные ей в ходе проведения следственных действий по уголовному делу № 11701190019023052 по ситуации произошедшей 20.12.2017.

Часть 1 статьи 88 АПК РФ предусматривает, что по ходатайству лица, участвующего в деле, арбитражный суд вызывает свидетеля для участия в арбитражном процессе. Лицо, ходатайствующее о вызове свидетеля, обязано указать, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, может подтвердить свидетель, и сообщить суду его фамилию, имя, отчество и место жительства.

Если Агентство полагало, что ФИО3 могла подтвердить обстоятельства, имеющие значение для дела, оно не было лишено права заявить ходатайство о вызове ее в суд в качестве свидетеля для дачи пояснений.

Ходатайство о вызове свидетеля в суде первой инстанции не было заявлено.

Агентство в заявлении указало, что ФИО3 является учредителем ООО «ФинМаркет» и ООО «Рента-А», связанных с Банком, однако доказательств аффилированности указанных организаций с Банком в материалы настоящего обособленного спора не представлено.

Агентство не указывает, что доходы ФИО3 не позволяли ей полностью закрыть кредитные обязательства перед Банком, и не подтверждает доказательствами, что ФИО3, в силу своих прав и обязанностей обладала информацией о том, что Банк не исполняет поручения иных клиентов.

Представленные ФИО3 обоснования досрочного погашения кредитных обязательств с представленными доказательствами ее финансовой возможности Агентством не опровергнуты.

Не представлено Агентством и доказательств того, что ранее ФИО3 вносила платежи в счет оплаты кредита, иным способом, не через кассу Банка.       

Агентство также не оспаривает и сам факт выдачи ФИО3 кредита в сумме 2 300 000 руб. и то, что условия кредитного договора от 03.04.2017 также соответствуют аналогичным договорам (потребительский кредит).    

Доказательств того, что ФИО3 было известно о финансовом положении Банка на дату внесения наличных денежных средств и погашение кредита (20.12.2017) не представлено.

В материалах дела отсутствуют доказательства, что Банк по состоянию на 20.12.2017 официально, в письменной форме проинформировал своих клиентов о своей неплатежеспособности и о причинах задержки исполнения платежных поручений.

В рамках других обособленных споров по делу № А13-268/2018 Агентство указывало что события, связанные с неплатежеспособностью Банка, а также его возможным банкротством, получили широкую огласку в средствах массовой информации, на сайтах информационно-деловых изданий 25, 26 и 27 декабря 2017 года. Внесение же денежных средств, с целью погашения кредита произведено ФИО3 20.12.2017. 

При этом, суд кассационной инстанции обращает внимание на следующее.

Ссылка Агентства на предписание Центрального банка Российской Федерации от 24.10.2017 № Т249-41-15-1-12/7244 дсп (том дела 38, листы 39-44) о введении ряда ограничений на осуществление Банком финансовой деятельности, как на доказательство, подтверждающее фиктивности сделки по внесению денежных средств ФИО3 и дальнейшее их перечисление в погашение кредита, подлежит отклонению.

Поскольку сам по себе факт издания такого предписания не свидетельствует о наличии у Банка признаков банкротства, данное предписание не содержит указаний на запрет в приеме Банком денежных средств от его клиентов-физических лиц на проведение операций по погашению их обязательств перед Банком.

При указанных обстоятельствах вводимые предписанием ЦБ РФ от 24.10.2017 № Т249-41-15-1-12/7244 дсп ограничения и запреты на осуществление банковских операций не распространялись на спорные операции ФИО3 по внесению денежных средств в кассу Банка и их последующее перечисление в погашение его кредитных обязательств перед Банком.

Суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта (часть 1 статьи 286 АПК РФ) и не наделен полномочиями по рассмотрению новых доводов.

Согласно части 2 статьи 287 АПК РФ арбитражный суд, рассматривающий дело в кассационной инстанции, не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции.

Таким образом, доводы Агентства не подлежат исследованию судом кассационной инстанции, а наличие (отсутствие) названных обстоятельств – установлению.

По мнению суда кассационной инстанции, выводы судов первой и апелляционной инстанций, послужившие основанием для принятия обжалуемых судебных актов, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на правильном применении перечисленных норм Закона о банкротстве.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые могли бы явиться основанием для отмены обжалуемых судебных актов, судом кассационной инстанции не установлено.

Кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

п о с т а н о в и л:

определение Арбитражного суда Вологодской области от 22.10.2019 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.02.2020 по делу № А13-268/2018 оставить без изменения, а кассационную жалобу акционерного общества коммерческий банк «Северный кредит» в лице Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» – без удовлетворения.

Председательствующий

Н.Ю. Богаткина

Судьи

Е.В. Зарочинцева

ФИО1