АРБИТРАЖНЫЙ СУД
ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА
http://faspo.arbitr.ru e-mail: info@faspo.arbitr.ru
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
арбитражного суда кассационной инстанции
Ф06-38795/2018
г. Казань Дело № А49-12959/2017
06 октября 2022 года
Резолютивная часть постановления объявлена 29 сентября 2022 года.
Полный текст постановления изготовлен 06 октября 2022 года.
Арбитражный суд Поволжского округа в составе:
председательствующего судьи Баширова Э.Г.,
судей Богдановой Е.В., Егоровой М.В.,
при участии представителя:
Управления Федеральной налоговой службы по Республике Татарстан - ФИО1, доверенность от 24.01.2022,
в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом,
рассмотрел в открытом судебном заседании кассационные жалобы ФИО2, ФИО3, ФИО4
на определение Арбитражного суда Пензенской области от 06.12.2021 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.06.2022
по делу № А49-12959/2017
по заявлению конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «БогуновЪ» ФИО2, кредитора общества с ограниченной ответственностью «РТ-Капитал» о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц: ФИО3, ФИО5, ФИО4, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, в рамках дела о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью «БогуновЪ», г. Пенза (ИНН <***>),
УСТАНОВИЛ:
Дело о банкротстве ООО «БогуновЪ» возбуждено 10.10.2017 по заявлению уполномоченного органа.
Определением Арбитражного суда Пензенской области от 10.08.2018 в отношении ООО «БогуновЪ» введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждён ФИО13
Решением Арбитражного суда Пензенской области от 18.03.2019 ООО «БогуновЪ» признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыта процедура конкурсного производства сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим утверждён ФИО13.
Определением Арбитражного суда Пензенской области от 01.10.2019 конкурсным управляющим ООО «БогуновЪ» с 01.10.2019 утвержден ФИО2.
06.07.2020 в арбитражный суд обратился конкурсный управляющий ФИО2 с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности (с учетом уточнений) контролирующих должника лиц: ФИО3, ФИО5, ФИО4, ФИО6, ФИО7.
09.09.2020 в арбитражный суд поступило заявление ООО «РТ?Капитал» (с учетом уточнений) о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц: ФИО3, ФИО5, ФИО4, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12.
Определением Арбитражного суда Пензенской области от 06.10.2020 заявление кредитора ООО «РТ-Капитал» и заявление конкурсного управляющего ФИО2 объединены для совместного рассмотрения.
Определением Арбитражного суда Пензенской области от 06.12.2021, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.06.2022, признаны доказанными наличия оснований для привлечения ФИО3, ФИО4 солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ООО «Богуновъ». Приостановлено производство по рассмотрению заявления конкурсного управляющего ООО «Богуновъ» и кредитора ООО «РТ-Капитал» к ФИО3, ФИО4 о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника до окончания расчетов с кредиторами. В удовлетворении заявления о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, отказано.
Не согласившись с определением Арбитражного суда Пензенской области от 06.12.2021 и постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.06.2022, , ФИО3, ФИО4, конкурсный управляющий ООО «Богуновъ» ФИО2 обратились в Арбитражный суд Поволжского округа с кассационными жалобами.
В кассационных жалобах ФИО4 и ФИО3 просят отменить вышеуказанные определение первой инстанции и постановление апелляционной инстанции, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального права и принять новый судебный акт о признании доказанными наличие оснований для привлечения ФИО3, ФИО4 солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ООО «Богуновъ».
В кассационной жалобе конкурсный управляющий ООО «Богуновъ» ФИО2 просит отменить определение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции в части отказа в привлечении ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11 и ФИО12 к субсидиарной ответственности, принять новый судебный акт о привлечении вышеуказанных лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
В отзыве на кассационные жалобы ФИО3 и ФИО4 ООО «РТ-Капитал» возражает против изложенных в них доводов и просит оставить их без удовлетворения.
В отзыве на кассационные жалобы ФИО3 и ФИО4, Управление ФНС по Пензенской области возражает против изложенных в них доводов и просит оставить их без удовлетворения.
Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и отзывы на них, проверив в соответствии со статьей 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) правомерность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов содержащихся в судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Арбитражный суд Поволжского округа не находит оснований для отмены судебных актов исходя из следующего.
В соответствии со статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).
Согласно пункту 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.
В соответствии со статьей 61.10 Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.
Пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо: 1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии; 2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника; 3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Как установлено судебными инстанциями и усматривается из материалов дела, Общество с ограниченной ответственностью «Богуновъ» (ранее ООО ЦСК «Сигма», ОГРН <***>) зарегистрировано в качестве юридического лица Инспекцией ФНС России по Ленинскому району г.Пензы 05.08.2009. Размер уставного капитала общества составляет сумму 213 030 000 рублей.
ФИО3 являлся руководителем должника с 16.11.2016 (приказ № 1 от 16.11.2016) по дату признания должника банкротом. Кроме того, ФИО3 является конечным бенефициаром ООО «Богуновъ». Указанное обстоятельство установлено судебным актом Арбитражного суда Пензенской области от 15.02.2021, вступившим в законную силу.
Согласно решению Инспекции № 20 ФНС России о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения от 12.08.2016 и приговору Ленинского районного суда г. Пензы от 25.08.2020, ФИО3 являлся фактическим руководителем должника с даты создания предприятия.
Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц, ФИО4 в период с 05.08.2009 по 12.07.2016 являлся генеральным директором ООО «Богуновъ». Таким образом, ФИО3, ФИО4 являлись контролирующими должника лицами.
Налоговым органом в период с 24.06.2015 по 15.02.2016 была проведена выездная налоговая проверка ООО ЦСК «Сигма» (ныне ООО «Богуновъ») по вопросам соблюдения законодательства о налогах и сборах за период с 01.01.2012 по 31.12.2014.
Данная проверка была проведена с участием оперуполномоченного УЭБ и ПК УМВД России по Пензенской области, в ходе которой установлено, что ООО ЦСК «Сигма» (ныне ООО «Богуновъ») не уплатило в бюджет налог на прибыль в сумме 13 506 251 рубль 20 копеек. Решением № 20 от 12.08.2016 общество привлечено к ответственности за совершение налогового правонарушения, начислены соответствующие пени и штрафы за неуплату налогов.
В проверяемый налоговым органом период (с 01.01.2012 по 31.12.2014) руководителем должника являлся ФИО4, фактическим руководителем должника являлся ФИО3.
Данное обстоятельство подтверждается решением налогового органа № 20 от 12.08.2016 и приговором Ленинского районного суда г. Пензы от 25.08.2020.
В силу пункта 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 № 266?ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях», рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона).
В пункте 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» разъяснено, что положения Закона о банкротстве в редакции Закона № 73-ФЗ (в частности, статья 10) о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона № 73-ФЗ.
Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона № 73-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона № 73-ФЗ (в частности, статья 10), независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.
Таким образом, применение той или иной редакции статьи 10 Закона о банкротстве в целях регулирования материальных правоотношений зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности.
Нормы материального права должны применяться на дату предполагаемого неправомерного действия или бездействия контролирующего лица.
Как указано выше, обстоятельства, связанные с привлечением общества к налоговой проверке, имели место в 2012-2014 году, поэтому основания ответственности (материально-правовые нормы) должны применяться те, которые действовали в момент совершения правонарушения.
В силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам. Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств:
-причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;
-документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.
Положения абзаца четвертого настоящего пункта применяются в отношении лиц, на которых возложена обязанность организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.
При этом, исходя из правовых норм, регулирующих правоотношения по привлечению к субсидиарной ответственности, бремя доказывания добросовестности и разумности действий контролирующих должника лиц возлагается на этих лиц, поскольку причинение ими вреда должнику и его кредиторам презюмируется.
Как установлено судебными инстанциями и подтверждается материалами дела, согласно решению Инспекции № 20 ФНС России о привлечении к ответственности за совершение в правонарушения от 12.08.2016 и приговору Ленинского районного суда г. Пензы от 25.08.2020 по делу № 1-7/2020, ФИО3 являлся фактическим руководителем ООО «Богуновъ» с даты создания предприятия (приговор Ленинского районного суда г. Пензы вынесен по уголовному делу по факту хищения, в том числе, ФИО3 денежных средств, выделенных на строительство перинатального центра в г. Пензе).
В результате налоговой проверки сумма доначислений составила 100 382 734 рубля 41 копейка, из нее: налог на добавленную стоимость в размере 81 060 170 рублей 77 копеек (долг - 56 280 498 рублей 80 копеек, пени - 19 159 764 рубля 91 копейка, штраф - 5 619 907 рублей 06 копеек); налог на прибыль организации в размере 19 322 563 рубля 64 копейки (долг - 13 506 251 рубль 20 копеек, пени - 3 115 062 рубля 20 копеек, штраф - 2 701 250 рублей 24 копеек).
Требование уполномоченного органа послужило возбуждению дела о банкротстве должника и включено в реестр требований кредиторов.
В ходе выездной налоговой проверки установлено отсутствие осуществления контрагентами должника деятельности, выявлен фиктивный документооборот между должником и его контрагентами, согласованность действий должника и лиц, аффилированных с ним, на получение необоснованной налоговой прибыли, перечисления с расчетного счета ООО ЦСК «Сигма» на расчетные счета «проблемных контрагентов» денежных средств с последующим их обналичиванием.
Всего размер денежных средств, незаконно выведенных на расчетные счета «проблемных» контрагентов, а впоследствии обналиченных, составляет более 241 млн. рублей, указанные денежные средства были выведены на счета следующих контрагентов: ООО «Строительная компания «Кредо» в сумме 146 млн. рублей, ООО СХ «ЭнергоСтройМонтаж» в сумме 81 млн. рублей, ООО «Монолит-Строй» в сумме 3 млн. рублей, ООО «ССК» в сумме 7 млн. рублей, ООО «СтройГранд» в сумме 4 млн. рублей, ООО «Сфера» в сумме 0,6 млн. рублей.
Согласно реестру требований кредиторов, сумма задолженности перед кредиторами составляет 681 691 684 рубля 64 копейки, в том числе основной долг - 524 868 937 рублей , штрафы, пени - 145 538 651 рубль 67 копеек.
Как следует из разъяснений, приведенных в пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее Постановления № 53), согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.
К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.
При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок.
Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана, в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.
В связи с тем, что Закон о банкротстве не содержит критериев, по которым возможно квалифицировать вред как существенный или несущественный, то рекомендуется с учетом аналогии пункта 2 статьи 61.2, статьи 78 Федерального закона «Об акционерных обществах», статьи 46 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» считать существенным вредом вред, причиненный сделками с активам на сумму сделки, эквивалентную 20 - 25% общей балансовой стоимости имущества должника.
Размер существенности может быть и меньше, если доказать, что выведено имущество, отсутствие которого осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника.
Согласно Постановлению № 53, если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам.
Одобрение подобной сделки коллегиальным органом (в частности, наблюдательным советом или общим собранием участников (акционеров) не освобождает контролирующее лицо от субсидиарной ответственности.
Как установлено судебными инстанциями, рыночная стоимость имущества должника, выявленного конкурсным управляющим при инвентаризации и оцененного (отчет об оценке № 224), составила сумму 9 574 000 рублей. Сумма денежных средств, выведенных со счетов должника - более 241 млн. рублей.
При таких обстоятельствах, судебная коллегия согласна с выводом судебных инстанций о том, что вред, причиненный кредитором должника, является существенным.
Налоговой проверкой также было установлено, что представителями ООО «Строительная компания «Кредо» (на счета которой выведена должником сумма составила 146 млн. рублей), являлся ФИО3, ФИО4.
В результате проверки было выявлено создание между должником и ООО «Строительная компания «Кредо» фиктивного документооборота, поскольку указанный контрагент не мог выполнять строительные работы, ввиду отсутствия у него ресурсов.
Таким образом, с учетом вышеизложенного, вывод судебных инстанций о том, что контролирующими должника лицами ФИО3 и ФИО4 действиями по переводу денежных средств с расчетного счета должника на расчетные счета аффилированных по отношению к должнику компаний с последующим их обналичиванием, причинен существенный вред кредиторам, поскольку сумма денежные средств составила более 241 млн. руб. судебная коллегия считает правильным.
Кроме всего прочего, как установлено судебными инстанциями, определением арбитражного суда от 15.02.2021 признана недействительной сделка, совершенная от имени должника ФИО3 - приказ президента ООО «БогуновЪ» №1 от 16.11.2016, установивший ФИО3 заработную плату в размере 5 000 000 рублей и ежемесячную выплату в размере 1/10 от оклада (определение суда от 15.02.2021).
Вывод о том, что указанная сделка совершена в целях причинения вреда кредиторам и была направлена на уменьшение конкурсной массы должника, является верным.
Определением арбитражного суда от 19.11.2021 была признана недействительной цепочка сделок: договор цессии от 29.04.2016 между ФИО14 и ФИО15, сделка по исполнению условий мирового соглашения между ООО «БогуновЪ» и ФИО15, утвержденного определением Ленинского районного суда г. Пензы от 11.04.2017, договор купли-продажи недвижимого имущества от 10.12.2017 между ФИО15 и ФИО16, в результате совершения которых, имущество должника - нежилое помещение по адресу: г. Пенза, ул. Революционная, д.71, выбыло из владения должника. Объект недвижимого имущества имеет кадастровую стоимость 6 305 000 рублей.
Согласно отчету об оценке № 224, опубликованному конкурсным управляющим на сайте ЕФРСБ 29.06.2020 № 5149314, рыночная стоимость объектов недвижимого имущества, находящихся в конкурсной массе должника составляет 9 574 000 рублей.
Таким образом, цепочкой сделок по отчуждению объекта недвижимости был причинен существенный вред кредиторам. Указанные сделки совершены в период руководства как ФИО4, так и ФИО3
Одновременно суд апелляционной инстанции считает необоснованным довод заявителей о причинении вреда кредиторам совершенной должником сделкой от 15.07.2016 по продаже ФИО17 экскаватора-погрузчика, поскольку определением суда от 05.02.2021 обстоятельства отчуждения имущества проверены, в удовлетворении заявления отказано, в связи с получением должником равноценного встречного исполнения по сделке.
Аналогичным образом суд определением от 18.08.2020 отказал в признании недействительной сделки между должником и ООО «СУ-58», в связи с тем, что платеж в сумме 1 500 000 руб. произведен не должником, а в пользу должника.
Заявителем в качестве одного из оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ФИО4 указано на то, что именно ФИО4 обязан был совершить действия по передаче бухгалтерской документации конкурсному управляющему.
Между тем, как указано выше, на дату введения процедуры банкротства, руководителем должника являлся ФИО3 (приказ № 1 от 16.11.2016 по дату признания должника банкротом).
Доказательств того, что документы общества находились у ФИО4, материалы дела не содержат и ранее не выявлены, в том числе, не выявлены такие обстоятельства при рассмотрении обособленного спора об обязании ФИО3 передать документы конкурсному управляющему.
При таких обстоятельствах, судебная коллегия согласна с выводом суда апелляционной инстанции о том, что указанный довод противоречит материалам дела и не может быть принят во внимание.
Судебная коллегия считает, что судами был обоснованно отклонен довод о том, что ФИО3 должен был обратиться в суд в 2012-2013 годах с заявлением о банкротстве должника, то есть, не позднее срока уплаты по налогам.
Обязанность по обращению в суд с заявление о банкротстве установлена статьей 9 Закона о банкротстве.
Как установлено судебными инстанциями и подтверждается материалами дела, в период 2012-2013 ФИО3 не занимал должность руководителя должника, потому в случае его обращения с таким заявлением в суд, его заявление, считалось бы поданным ненадлежащим лицом.
Пункт 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве, предусматривающим обязанность учредителя должника предпринять действия по обращению в суд, вступил в силу с 01.08.2017.
Заявление о банкротстве должника подано в суд уполномоченным органом 28.09.2017.
Вместе с тем, на указанную дату, решение уполномоченного органа о привлечении должника к ответственности обжаловалось в Арбитражном суде Пензенской области (дело № А49-6528/2017), в связи с чем, производство по настоящему делу о банкротстве приостанавливалось до вступления в законную силу решения арбитражного суда от 28.12.2017 по делу № А49-6528/2017.
Дело о банкротстве возобновлено 19.04.2018.
В обоснование неправомерных действий ФИО3 по неполной передаче бухгалтерской документации, а также на искажение ФИО3 и ФИО4 бухгалтерской отчетности, конкурсным управляющим было заявлено об отсутствии в переданных документах информации об основных средствах (по балансу 664 210 000 рублей), о дебиторской задолженности (по балансу 115 922 000 рублей), о запасах (по балансу 316 456 000 рублей), об уставном капитале (213 000 000 рублей).
Из подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве следует, что пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, в том числе, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.
Обстоятельства, указанные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, в том числе отсутствие документов бухгалтерского учета и (или) отчетности и прочих обязательных документов должника-банкрота, - это, по сути, лишь презумпция, облегчающая процесс доказывания состава правонарушения с целью выравнивания процессуальных возможностей сторон спора.
При этом обстоятельства, составляющие презумпцию, не могут подменять обстоятельства самого правонарушения. Смысл этой презумпции в том, что если лицо, контролирующие должника-банкрота, привело его в состояние невозможности полного погашения требований кредиторов, то во избежание собственной ответственности оно заинтересовано в сокрытии следов содеянного.
Установить обстоятельства содеянного и виновность контролирующего лица возможно по документам должника-банкрота. В связи с этим, если контролирующее лицо, обязанное хранить документы должника-банкрота, скрывает их и не представляет арбитражному управляющему, то подразумевается, что его деяния привели к невозможности полного погашения требований кредиторов.
Как разъяснено в пункте 24 Постановления Пленума № 53, заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства. Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.
При этом под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в частности, невозможность определения и идентификации основных активов должника (определение Верховного Суда Российской Федерации от 07.05.2018 № 305-ЭС17-21627).
Определением арбитражного суда от 20.08.2020 документация должника истребована от ФИО3 При этом отказано в предоставлении кассовой книги с кассовыми ордерами, подтверждающей внесение денежных средств в кассу предприятия в размере 213 000 000 (уставный капитал) и документы, подтверждающие расход денежных средств, поскольку сумма в уставный капитал вносилась не в кассу должника, а на банковский счет в АО «ГирнфилдБанк».
Возражения ФИО3 относительного того, что изначально документация должника была передана временному управляющему ФИО13, а впоследствии окончательно документация должника передана ФИО18 не нашли своего подтверждения.
Так, при рассмотрении заявления об истребовании документов, ФИО3 заявлял, что он не располагает документами бухгалтерской отчетности, поскольку они находятся у ФИО19, с которой заключен договор об оказании услуг по ведению бухгалтерского и налогового учета.
Данный довод был рассмотрен судебными инстанциями и отклонен. После вынесения судебного акта об истребовании документации должника у ФИО3, последним была приложена почтовая квитанция, реестр отправлений с описью, в доказательства направления документации общества в адрес конкурсного управляющего (24.08.2020).
При вскрытии конверта, конкурсным управляющим составлен акт вскрытия конверта и удостоверения его содержимого от 28.08.2020, подписанный комиссией в составе трех человек. К акту приложены фотографии. Согласно акту, в конверте отсутствовали первичные бухгалтерские документы, подтверждающие наличие дебиторской задолженности, отражённой в балансе предприятия за 2016,2017,2018; документы, сформированные посредством программного комплекса «Программа - 1С бухгалтерия», а именно, оборотносальдовые ведомости, карточки и анализы счетов: 01, 02, 08, 09, 10, 19, 41, 44, 50, 51, 58, 60, 62, 66, 68, 69, 70, 76, 80, 84,86,90,91; бухгалтерские балансы с приложениями о прибылях и убытках за 2016, 2017; отчет об изменениях капитала за 2015?2017, расшифровка статей бухгалтерского баланса за 2017, расшифровка краткосрочных финансовых вложений (58 счет); документы, на основании которых произведена смена директоров, участников, учредителей юридического лица (протоколы собраний, решения учредителей и т.д.); справка о начисленных зарплатах и задолженности по зарплате, численности работников за последние 3 года до введения процедуры. Список работников предприятия с указанием ФИО, должности, адреса и размера заработной платы по каждому работнику, в том числе (отдельным списком) по бывшим работникам.
Ввиду того, что документы были переданы не в полном объёме, в частности, отсутствовали документы относительно дебиторской задолженности, в размере, отраженной в бухгалтерских балансах за 2016?2018, конкурсному управляющему проведение процедуры было затруднительно.
Конкурсным управляющим был самостоятельно проведен анализ картотеки арбитражных дел, выявлен ряд организаций, с которыми должник имел судебные споры на сумму 288 774 321 рублей, из которых отказано в исковых требованиях на сумму 134 700 823 рублей, удовлетворено на сумму 99 542 847 рублей.
Вместе с тем, организации, к которым удовлетворены иски, исключены из ЕГРЮЛ кроме: АКБ «Гринфилдбанк» на сумму 1 054 297 рублей (требование включено в реестр требований кредиторов дело № А40-208852/2015); ООО СК «Дельта» на сумму 1 080 308 рублей (дело № А49-154/2017), ФИО20 на сумму 100 000 рублей (дело № А49-7448/2015).
Иных дебиторов установить не удалось, а также не удалось выявить все сделки, совершенные должником.
В ходе инвентаризации имущества, арбитражным управляющим выявлено 2 объекта недвижимого имущества и 6 земельных участков.
По поводу искажения в справках о балансовой стоимости имущества от 03.02.2016 судебными инстанциями было установлено следующее.
Согласно рыночной оценке, проведенной конкурсным управляющим, общая стоимость недвижимого имущества составила 9 574 000 рубля, поэтому он пришел к обоснованному выводу о том, что бухгалтерская документация должника искажена.
В соответствии с Приказом Минфина России от 29.07.1998 № 34н «Об утверждении Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации», основные средства отражаются в бухгалтерском балансе по остаточной стоимости, т.е. по фактическим затратам их приобретения, сооружения и изготовления за вычетом суммы начисленной амортизации (пункт 49 Положения).
Стоимость земельных участков, объектов природопользования путем начисления амортизации не погашается (пункт 48 Положения).
Из соглашения об отступном от 05.05.2015, на основании которого должник приобрел право собственности на объекты недвижимости, следует, что стоимость здания заводоуправления по адресу: <...>, составила сумму 39 500 000 рублей, земельного участка, с кадастровым номером: 58:14:0280301:561, по адресу: <...> - сумму 335 000 000 рублей, нежилого 2?этажного здания ясли-сада с кадастровым номером: 58:14:0280301:768, по адресу: <...>, сумму 25 000 000 рублей, земельного участка с кадастровым номером 58:14:0280301:633, по адресу: <...>, сумму 105 000 000 рублей.
Таким образом, указанные объекты недвижимости поставлены на бухгалтерский учет должника по их приобретенной стоимости в общей сумме 504 500 000 рублей.
Таким образом, довод об искажении бухгалтерской документации не нашел своего подтверждения.
В качестве оснований для привлечения ФИО5 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, заявитель указал на аффилированность должника и ООО «СтройДомСад», в котором ФИО5 являлся учредителем, а руководителем ООО «СтройДомСад» являлся ФИО3
По мнению конкурсного управляющего, контроль через доли в уставном капитале осуществлялся ФИО5, ФИО3, в связи с чем, указанные обстоятельства позволили ему сделать вывод о том, что ФИО5 является контролирующим должника лицом.
Одновременно конкурсным управляющим было заявлено, что ФИО5 должен был обратиться в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника, как учредитель ООО «СтройДомСад», с апреля 2014, то есть с того момента, как он стал являться участником ООО «СтройДомСад».
Как установлено судебными инстанциями, согласно выписке от 06.02.2015 в отношении ООО ЦСК «Сигма» (ныне ООО «Богуновъ») участниками общества являются ООО НВП «Европа» и ООО «Строй - Дом-Сад». Единственным участником ООО «Строй-Дом-Сад» являлся ФИО3 (выписка из ЕГРЮЛ от 12.03.2014). С 29.04.2014 участником ООО «Строй-Дом-Сад» является ФИО5
Таким образом, ФИО5 является участником ООО «Строй-Дом-Сад», который в свою очередь, является одним из участников ООО «Богуновъ» (52%).
В соответствии с Законом о банкротстве (подпункт 2 пункта 4 статьи 61.10) предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо, в том числе, имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника.
Исходя из абзаца первого пункта 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве, ООО «Строй-Дом-Сад», как лицо, имеющее право инициировать созыв внеочередного общего собрания участников должника, обязано потребовать проведения досрочного заседания органа управления должника, уполномоченного на принятие решения о ликвидации должника, для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом.
При этом собрание должно быть проведено не позднее десяти календарных дней со дня представления требования о его созыве, когда лицо (в настоящем случае ООО «Строй-Дом-Сад») узнало или должно было узнать о неисполнении руководителем, ликвидационной комиссией должника обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве, то есть по истечении срока, установленного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве (не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств). Заявитель полагает, что с апреля 2014 ФИО5, как единственный учредитель ООО «Строй-Дом-Сад», должен был обратиться в суд с заявлением о банкротстве должника.
Судебная коллегия считает, что суды первой и апелляционной инстанций обоснованно сочли указанный довод не обоснованным, поскольку пункт 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве, предусматривающим обязанность учредителя должника предпринять действия по обращению в суд, вступил в силу с 01.08.2017.
Таким образом, по состоянию на апрель 2014 обязанность по обращению в суд у ФИО5 возникнуть не могла.
Кроме того, как указано выше, на дату подачи в суд заявления о банкротстве должника (28.09.2017), решение уполномоченного органа о привлечении должника к ответственности, на котором основано заявление о банкротстве, обжаловалось (дело № А49-6528/2017) и судебный акт вступил в законную силу лишь 20.03.2018.
Иных доводов относительно того, какие именно действия или бездействие ФИО5 привели к банкротству должника, заявителем не указано, доказательств не представлено.
При таких обстоятельствах, суды первой и апелляционной инстанций правомерно отказали в привлечении ФИО5 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
В качестве оснований для привлечения ФИО6 к субсидиарной ответственности указано, что она являлась руководителем ОАО НЗЭТ «Сигма-Интерпрайс», учредителем которого являлось ООО «НВП Европа», учредителем которого являлся ФИО3 Кроме того, заявитель сослался на судебный приказ, в соответствии с которым, с должника в пользу ФИО6 взыскана задолженность по заработной плате в размере 105 000 рублей по трудовому договору № 01.07.2017 № 16/2017 за период с 01.10.2017 по 31.12.2017.
В соответствии с трудовым договором, ФИО6 работала инженером по снабжению с заработной платой 40 229 рублей 89 копеек. Наличие трудовых отношений, по мнению заявителя, является дополнительным обстоятельством, отражающим наличие контроля, а также осведомленности о финансовом состоянии должника.
Кроме того, указано на родственные отношения с контролирующим должника лицом.
Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 3 постановления Пленума № 53, по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).
Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).
Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.
Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.
Лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника, либо ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности, либо оно замещало должности главного бухгалтера, финансового директора должника (подпункты 1 - 3 пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве).
Названные лица могут быть признаны контролирующими должника на общих основаниях, в том числе с использованием предусмотренных законодательством о банкротстве презумпций, при этом учитываются преимущества, вытекающие из их положения.
Судебная коллегия согласна с выводом судов о том, что заявителем не указано, каким образом ФИО21, не являясь ни руководителем, ни учредителем должника, оказывала влияние на деятельность должника. Довод о том, что дополнительным обстоятельством, отражающим наличие контроля над должником и осведомленности о его финансовом состоянии является то обстоятельство, что ФИО21 являлась инженером по снабжению, обоснованно не был принят судами во внимание, как и указание на родственные отношения с контролирующим должника лицом, поскольку приведённые доводы без указания степени вовлеченности ФИО6 в процесс управления должником, и доказательств того, насколько значительным было ее влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника, не имеют правового основания для рассмотрения заявления.
В качестве оснований для привлечения ФИО7 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника указано, что должник производил погашение ипотечных платежей за ФИО7, кроме того, ФИО7 занимал должность заместителя директора должника, а также ФИО7 и ФИО3 являлись участниками ООО СК «Сигма Интернешнл».
Доказательств наличия у ФИО7 фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия в нарушение пункта 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункта 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, в материалы дела представлено не было.
Как установлено судами, ФИО7 не входил в коллегиальный орган управления должника, не являлся его единоличным исполнительным органом. ФИО7 либо ООО СК «Сигма Интернешнл» не имели доли в уставном капитале ООО «Богуновъ», в связи с чем вывод о том, что ФИО7 не может считаться аффилированным лицом по отношению к должнику, исходя из ФЗ «О защите конкуренции», Закона о банкротстве, судебная коллегия считает правильным.
Доказательства того, что ФИО7 каким-то иным образом оказывал влияние на деятельность общества, не представлено. Степени вовлеченности ФИО7 в процесс управления должником, и доказательств того, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника, не представлено.
Довод о том, что ФИО7 инициирован третейский спор в целях причинения вреда кредиторам, конкурсный управляющий обосновать не смог.
Из материалов дела следует, что в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решение Третейского суда при АНО «Центр юридической поддержки «Правовед» от 20.02.2018 по делу № Т07-04/2018, отказано.
Вместе с тем, каким образом причинен вред кредиторам решением Третейского суда и как это обстоятельство соотносится с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО7, заявителем не раскрыто.
Согласно пункту 21 Постановления № 53, если необходимой причиной объективного банкротства явились сделка или ряд сделок, по которым выгоду извлекло третье лицо, признанное контролирующим должника исходя из презумпции, закрепленной в подпункте 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, такой контролирующий выгодоприобретатель несет субсидиарную ответственность, предусмотренную статьей 61.11 Закона о банкротстве, солидарно с руководителем должника (абзац первый статьи 1080 ГК РФ).
Доказательств того, что погашение ипотечных обязательств за ФИО7 явилось причиной банкротства должника, в материалы дела также не представлено.
Доводы о получении ФИО7 займов и погашение должником за ФИО7 ипотеки на предмет причинения такими действиями убытков, судами было установлено, что такие правоотношения имели возмездный характер.
В частности, согласно Акту приема-передачи векселей от 30.12.2014 ФИО7 передал должнику банковские векселя и впоследствии Соглашением о зачете от 11.02.2015 стороны произвели зачет встречных обязательств, которые включали в себя и вышеуказанные заемные средства и перечисления за ФИО7 ипотеки.
В качестве оснований для привлечения ФИО8 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника конкурсным управляющим было указано, что он занимал должность заместителя генерального директора с 01.07.2017.
По мнению заявителя, зарплата ему выплачивалась за счет полученных преступным путем денежных средств, обналиченных должником ранее с расчетных счетов должника.
Кроме того, полагает размер зарплаты завышенной. Вместе с тем, заявитель усомнился в законности и обоснованности судебного приказа мирового суда о взыскании с должника в пользу ФИО8 заработной платы.
Приведенные доводы обоснованно были отклонены судебными инстанциями, поскольку они не свидетельствуют о наличии статуса контролирующего должника лица. Мнение заявителя о преступном происхождении денежных средств, выплаченных в качестве зарплаты, имеет лишь предположительный характер, и не подтвержден доказательствами.
Доводы и сомнения в законности и обоснованности судебного акта мирового суда, а также ссылка на пункт 2 Обзора судебной практики, утвержденного Президиумом Верхового Суда РФ от 08.07.2020, правомерно не были приняты во внимание при рассмотрении настоящего обособленного спора, учитывая, что судебный акт вступил в законную силу. Заявитель не воспользовался правом его обжалования, потому отсылка в настоящем споре к Обзору судебной практики не имеет правового значения.
Довод о том, что ответчик должен был выявить признаки неплатежеспособности и донести их до единоличного исполнительного органа, а также выявить факт искажения бухгалтерской документации и сообщить о совершенном правонарушении, как в органы ФНС РФ, так и в правоохранительные органы не подкреплен нормами права, которые обязывают ответчика совершить вышеозначенные действия.
Довод о завышенном размере заработной платы является субъективным и не имеет правового значения при рассмотрении настоящего заявления. Предположение заявителя относительного того, что ответчик может выступать в качестве выгодоприобретателя, ввиду возможного погашения своих ипотечных обязательств за счет средств должника, ничем не обосновано, не подтверждено, ни одного доказательства не представлено, в связи с чем, обоснованно было отклонен судами первой и апелляционной инстанций.
В качестве оснований для привлечения ФИО9 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника указано, что она, являясь главным бухгалтером должника, в 2016 году подписала справки о стоимости активов на сумму выше, чем их стоимость, искажала бухгалтерскую отчетность, чем скрыла признаки банкротства от кредиторов, а также не передала документацию конкурсному управляющему. По мнению конкурсного управляющего, факт искажения бухгалтерской документации установлен определением арбитражного суда от 15.02.2021 в рамках рассмотрения сделки недействительной.
По мнению конкурсного управляющего, ФИО9 не могла не знать о том, что стоимость приобретенного имущества завышена. Вместе с тем, полагает размер ее заработной платы завышенным.
Как установлено судами, в отзыве ФИО9 даны пояснения относительно факта внесения в бухгалтерскую документацию общества сведений о стоимости имущества, приобретенного должником, которую заявитель полагает искажением бухгалтерской документации. В частности указано, что согласно статье 5 ФЗ «О бухгалтерском учете», активы общества являются объектами бухгалтерского учета экономического субъекта.
В соответствии с Приказом Минфина России от 29.07.1998 № 34н «Об утверждении Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации», основные средства отражаются в бухгалтерском балансе по остаточной стоимости, т.е. по фактическим затратам их приобретения, сооружения и изготовления за вычетом суммы начисленной амортизации (пункт 49 Положения).
Стоимость земельных участков, объектов природопользования путем начисления амортизации не погашается (пункт 48 Положения). На момент приобретения земельные участки, иные материальные активы должника были поставлены на бухгалтерский учет по приобретенной стоимости, указанной в договорах купли-продажи.
Таким образом, довод об искажении бухгалтерского учета в части отражения размеров активов должника не является состоятельным.
Кроме того, в соответствии по статьей 7 ФЗ О бухгалтерском учете, ведение бухгалтерского учета и хранение документов бухгалтерского учета организуется руководителем экономического субъекта. В связи с чем, ответственность за ведение бухгалтерского учета несет руководитель должника.
Вместе с тем, ФИО9 были представлены пояснения относительно увеличения уставного капитала общества до 213 030 000 рублей указав, что такое увеличение произошло в результате перечисления должником денежных средств на расчетный счет ООО «ЦСК» «Сигма» (ныне ООО «Богуновъ») в АКБ «Гринфилд», о чем налоговым органов внесена запись № 2155836044692 от 02.04.2015.
В качестве оснований для привлечения ФИО10 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника указано, что, она, работая бухгалтером, получала заработную плату за счет денежных средств, полученных преступным путем, а также проявила бездействие и не обратилась в налоговые и правоохранительные органы в целях установления правонарушения по поводу искажения бухгалтерской документации общества. Кроме того, конкурсный управляющий указал на родственные связи между ней и контролирующим должника лицом, что, по мнению заявителя, свидетельствует об осведомленности о финансовом положении должника.
Вместе с тем, полагает размер заработной платы завышенным.
Кроме того, считает, что ипотечные обязательства ФИО10 могли погашаться за счет должника, но не со счета должника, а путем получения наличных от должника или компаний, на которые выводились денежные средства.
В качестве оснований для привлечения ФИО11 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника указаны аналогичные доводы, а именно, то, что, являясь бухгалтером общества, она получала заработную плату за счет денежных средств, полученных преступным путем, а также проявила бездействие и не обратилась в налоговые и правоохранительные органы в целях установления правонарушения по поводу искажения бухгалтерской документации общества. Вместе с тем, она полагает размер заработной платы завышенным. Кроме того, заявитель указал на родственные связи между ней и контролирующим должника лицом, что свидетельствует об осведомленности о финансовом положении должника.
Судебная коллегия считает, что суды первой и апелляционной инстанций сделали правильный вывод о несостоятельности доводов в отношении ФИО10, ФИО11, поскольку мнение заявителя о преступном происхождении денежных средств, выплаченных в качестве зарплаты, имеет лишь предположительный характер, не подтвержден доказательствами, как и довод о том, что должник мог погашать ипотечные обязательства ФИО10 за счет выдачи наличных денежных средств на погашение ипотеки.
Довод о завышенном размере заработной платы ФИО10, ФИО11 является субъективным и не имеет правового значения при рассмотрении настоящего заявления. Довод о необращении ответчиков в правоохранительные органы правомерно был отклонен судами, поскольку данной обязанности действующее законодательство не предусматривает. Возможные родственные связи не могут служить основанием для признания лица контролирующим должника.
В качестве оснований для привлечения ФИО12 указано, что в 2018 году он являлся специалистом по безопасности общества, получал заработную плату в наличной форме за счет денежных средств, полученных преступным путем. Полагает, что является родственником контролирующего должница лица ФИО4, считает, что подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, в связи с бездействием и сокрытием факта искажений бухгалтерской отчетности и признаков неплатежеспособности должника.
Судебная коллегия согласна с выводами судебных инстанций о том, что приведенные заявителем доводы не свидетельствует о наличии статуса контролирующего должника лица у ФИО4, поскольку отсутствуют признаки контролирующего лица в понимании пункта 3 Постановления Пленума № 53.
Мнение заявителя о преступном происхождении денежных средств, выплаченных в качестве зарплаты ответчику, имеет лишь предположительный характер, не подтвержден доказательствами. Бездействия ответчика, на который ссылается заявитель, не нашли своего подтверждения.
Таким образом, судебная коллегия считает, что суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о частичном удовлетворении заявления.
Учитывая изложенное, судебная коллегия не находит оснований для отмены судебных актов.
Доводы кассационных жалоб признаются несостоятельными, поскольку не содержат фактов, которые не были учтены, проверены судами при рассмотрении дела, имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность обжалуемых судебных актов либо опровергали выводы судов.
Несогласие заявителей кассационных жалоб с произведенной судами оценкой фактических обстоятельств дела не свидетельствует о неправильном применении норм материального права и не может быть положено в обоснование отмены обжалуемых судебных актов.
Оснований для отмены обжалуемых судебных актов суд кассационной инстанции не усматривает.
На основании изложенного и руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 286, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа
ПОСТАНОВИЛ:
определение Арбитражного суда Пензенской области от 06.12.2021 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.06.2022 по делу № А49-12959/2017 оставить без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения.
Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Председательствующий судья Э.Г. Баширов
Судьи Е.В. Богданова
М.В. Егорова
