АРБИТРАЖНЫЙ СУД НОВОСИБИРСКОЙ ОБЛАСТИ
г. Новосибирск Дело № А45-6304/2019
20 октября 2020 года
Резолютивная часть объявлена 20 октября 2020 года.
Арбитражный суд Новосибирской области в составе судьи Сорокиной Е.А., при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Элбакидзе Т.Л., рассмотрев в открытом судебном заседании заявление конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «ВК Сибирь» о привлечении Мамаева Александра Викторовича и Боровского Сергея Александровича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника,
при участии в предварительном судебном заседании представителя конкурсного управляющего Фишер Юлии Константиновны (доверенность от 13.01.2020, паспорт); представителя общества с ограниченной ответственностью «Урало-Сибирская промышленная компания» Меркушева Дениса Владимировича (доверенность от 20.06.2019, паспорт); представителя Мамаева Александра Викторовича и Боровского Сергея Александровича Пронер-Суворовой Вероники Владимировны (доверенность от 13.05.2020, удостоверение адвоката), -
установил:
07.04.2020 в Арбитражный суд Новосибирской области поступило заявление конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью (далее – ООО) «ВК Сибирь» о привлечении Мамаева Александра Викторовича и Боровского Сергея Александровича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
Обосновывая заявленные требования, конкурсный управляющий указывает на факт причинения существенного вреда кредиторам в результате совершения сделок по передаче имущества должника аффилированным лицам. Кроме того, руководителем должника не передана конкурсному управляющему бухгалтерская отчетность, позволяющая выявить активы должника, не переданы запасы должника и сведения, позволяющие выявить дебиторскую задолженность, данные о которых в скорректированной бухгалтерской отчетности, представленной в налоговый орган после введения процедуры конкурсного производства, согласно позиции заявителя, искажены.
Возражая по доводам заявления, Боровской Сергей Александрович указывает на недоказанность оснований для привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, поскольку ни как бывший участник общества, ни как руководитель контрагента должника, он не совершал действий, приведших к банкротству организации.
Мамаев Александр Викторович, опровергая доводы заявления, ссылается на вступивший в законную силу судебный акт, которым отказано конкурсному управляющему в истребовании у него документации должника, что, согласно его позиции, свидетельствует, о добросовестном исполнении обязанности по её передаче. Указанные конкурсным управляющим сделки не являлись убыточными и безвозмездными для общества, информация о них отражена в переданных конкурсному управляющему документах. В связи с длительной болезнью бывшего руководителя и принятием на себя указанных функций Мамаев Александр Викторович с помощью привлеченного бухгалтера установил недостоверные сведения в бухгалтерской отчетности должника, которая была исправлена путем внесения соответствующих корректировок на основании оборотно-сальдовых ведомостей, восстановленных вновь привлеченным бухгалтером с использованием документов, которые в полном объеме переданы конкурсному управляющему. Мамаев Александр Викторович пояснил, что о действительности сведений в бухгалтерской отчетности свидетельствует сам факт отсутствия кредиторской задолженности, которая превышала бы дебиторскую. Деятельность предприятия была прекращена лишь в результате действий кредитора, участвующего в данном судебном заседании принявшим меры к блокировке счетов организации, что не позволило вести производственную деятельность и заставило должника прибегать к расчетом с использованием счетов третьих лиц. Мамаев Александр Викторович ссылается на отсутствие убыточности у сделок, оспоренных в рамках данного дела и на длительные взаимооотношения с контрагентом ООО «МС Инжиниринг», правооотношения с которым были приведены в должный вид путем зачетов взаимных требований и возмещения остатка задолженности, возникшей у должника перед данным контрагентом в 2016 году. Мамаев Александр Викторович полагает, что ответчиками по данному спору должны являться бывший директор и бывший главный бухгалтер, ненадлежащим образом ведущие бухгалтерский ответ организации, что явилось основанием для внесения соответствующих корректировок.
Судом установлено, что решением арбитражного суда от 09.09.2019 должник признан несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена Кызласова Юлия Владимировна.
Основным видом деятельности должника являлась перепродажа товара (стекла), в связи с чем основными активами являлись запасы и дебиторская задолженность.
Согласно первоначально представленного в налоговый орган бухгалтерского баланса за 2018 год (представлен действующим директором Мамаевым Александром Викторовичем) у должника имелись запасы на сумму 39 362 000 рублей, дебиторская задолженность на сумму 43 476 000 рублей.
09.09.2019 (в дату введения процедуры конкурсного производства) должником сдана скорректированная налоговая отчетность за три предшествующих года (2016-2018), согласно которой на конец 2018 года должник располагал активами в виде запасов на сумму 5 119 000 рублей и дебиторской задолженностью на сумму 4 241 000 рублей.
Документы-основания произведения такой корректировки бывший руководитель должника ни суду, ни конкурсному управляющему не представил, объяснив данные разночтения погрешностями при ведении бухгалтерского учета.
При этом довод о корреляциии дебиторской задолженности и кредиторской судом отклоняется, поскольку именно за счет изменения дебиторской задолженности кредиторская задолженность и могла быть снижена (погашена) перед всеми кредиторами, за исключением заявителя по делу.
25.01.2019, 05.02.2019, 04.03.2019 товар (запасы) на сумму 5 214 899 рублей 72 копеек был отгружен ООО «МС Инжиниринг». Указанную сделку конкурсный управляющий полагает имеющей признаки преференциальности, совершенной с заинтересованным лицом и причинившей вред конкурсной массе. Суд соглашается с данными доводами конкурсного управляющего, поскольку представленный акт сверки не позволяет признать достоверным возникновение у должника перед данной организацией, имеющей признаки аффилированности входящего остатка на сумму, превышающую 21 000 000 рублей через несколько месяцев после создания данной организации. Совершение данной сделки, совершенной с аффилированным лицом следует расценить как вывод активов в преддверии банкротства.
В деле о банкротстве признана недействительной сделка по передаче товара обществу с ограниченной ответственностью «М 1» на сумму 319 988 рублей 88 копеек на основании пункта 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве и аналогичная сделка с ООО «ТехКомплект». Следует отметить, что задолженность перед ООО «Техкомплект» с учетом блокировки счета должника со стороны заявителя по делу погашалась со счетов иных аффилированных лиц.
Мамаев Александр Викторович является бывшим руководителем и единственным участником должника, Боровской Сергей Александрович являлся участником должника в период с 05.10.2017 по 21.03.2019 (дата принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом).
Определяя правовые нормы, подлежащие применению в данном споре, арбитражный суд принимает во внимание следующее.
Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее - Закон № 266-ФЗ) в Закон о банкротстве внесены изменения, вступающие в силу со дня его официального опубликования (текст Закона № 266-ФЗ опубликован на «Официальном интернет-портале правовой информации» (www.pravo.gov.ru) 30.07.2017 в «Российской газете» от 04.08.2017 № 172, в Собрании законодательства Российской Федерации от 31.07.2017 № 31 (часть I) статья 4815.
Пунктом 3 статьи 4 Закона № 266-ФЗ предусмотрено, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона № 266-ФЗ), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции Закона № 266-ФЗ).
Поскольку конкурсный кредитор обратился в суд 27.03.2020, заявление подлежит рассмотрению по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ.
Вменяемые указанным конкурсным управляющим лицам правонарушения в виде сделок совершены в 2018-2019 году, в связи с чем указанные правила применяются и в части материальных правоотношений.
Согласно пункту 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.
В соответствии с пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, в том числе в ситуации, когда причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Закона.
При доказанности обстоятельств, составляющих опровержимые презумпции доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующих лиц явились необходимой причиной объективного банкротства.
В пункте 23 Постановления № 53 разъяснено, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах, статья 46 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» и т.д.).
Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.
Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам. Одобрение подобной сделки коллегиальным органом (в частности, наблюдательным советом или общим собранием участников (акционеров) не освобождает контролирующее лицо от субсидиарной ответственности.
По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.
Вместе с тем существенная убыточность сделки является оценочной категорией, поскольку в каждом конкретном случае суд устанавливает фактические обстоятельства дела, размер сделки применительно к масштабам деятельности должника и в этой связи определяет, является ли убыточность существенной с учетом представленных доказательств.
Из анализа вышеназванных норм права и разъяснений, данных высшей судебной инстанцией, следует, что необходимым условием возложения субсидиарной ответственности на участника является наличие причинно-следственной связи между использованием им своих прав и (или) возможностей в отношении контролируемого хозяйствующего субъекта и совокупностью юридически значимых действий, совершенных подконтрольной организацией, результатом которых стала ее несостоятельность (банкротство).
При этом приведенные конкурсным управляющим сделки ( за исключением сделки с ООО «МС Инжиниринг» не отвечают ни критерию существенности, ни критерию убыточности.
Поскольку в качестве основания для привлечения Боровского Сергея Александровича названа только сделка с ООО «Техкомплектом», иных оснований не приведено, указанное лицо, по убеждению суда не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
Конкурсным управляющим не оспаривается, что преимущественно были удовлетворены существующие и действительные требования (в отношении ООО «М 1», ООО «ТехКомплект», следовательно, никаких изменений в финансовое состояние должника в части соотношения дебиторской и кредиторской задолженности данные сделки не привнесли.
Применение той или иной редакции статьи 10 Закона о банкротстве (в настоящее время статей 61.11, 61.12 Закона о банкротстве) в части норм материального права зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности, а не от того, когда было подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности. Нормы процессуального права подлежат применению в редакции, действующей на дату обращения с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности. Учитывая период совершения бывшим руководителем должника вменяемых ему действий (ненадлежащее ведение и хранение бухгалтерской документации), являющихся основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, применению подлежат положения пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в отношении ведения и хранения бухгалтерской документации за 2016 год, а также статья 61.11 Закона о банкротстве (в отношении ведения и хранения бухгалтерской документации за 2017-2018 годы), содержащие презумпцию доведения должника до банкротства в результате отсутствия документов бухгалтерского учёта и (или) отчётности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации. Смысл этой презумпции в том, что если лицо, контролирующие должника-банкрота, привело его в состояние невозможности полного погашения требований кредиторов, то во избежание собственной ответственности оно заинтересовано в сокрытии следов содеянного. Установить обстоятельства содеянного и виновность контролирующего лица возможно по документам должника-банкрота. В связи с этим, если контролирующее лицо, обязанное хранить документы должника банкрота, скрывает их и не представляет арбитражному управляющему, то подразумевается, что его деяния привели к невозможности полного погашения требований кредиторов.
Таким образом, правонарушение контролирующего должника лица может выражаться не в том, что он не передал бухгалтерскую и иную документацию должника конкурсному управляющему, а в противоправных деяниях, повлекших банкротство подконтрольного лица и, как следствие, невозможность погашения требований кредиторов.
При этом, как разъяснено в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53), лицо, обратившееся в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности, должно представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства. В свою очередь, привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названную презумпцию, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась. При этом под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в частности, невозможность определения и идентификации основных активов должника. Таким образом, по смыслу указанного арбитражный суд устанавливает обстоятельства наличия или отсутствия бухгалтерской документации для цели привлечения руководителя должника к субсидиарной ответственности на основе исследования представленных доказательств в подтверждение имущественного состояния должника.
Таким образом, в предмет доказывания по настоящему спору входит установление факта отсутствия либо искажения бухгалтерской документации должника, невозможность либо затруднительность формирования конкурсной массы и наличие правовой связи между названными фактами.
Суд приходит к выводу о том, что факт искажения бухгалтерской документации путем сдачи уточненной документации, не основанной на первичных документах, опосредующих факты хозяйственной деятельности организации, в момент введения в отношении должника ликвидационной процедуры, бывшим руководителем должника не опровергнут.
Сокрытые таким способом сведения и документы не могли не повлиять на формирование конкурсной массы, поскольку на протяжении всей деятельности должника его активы представляли собой запасы и дебиторскую задолженность, то есть активы, не подлежащие регистрации и невозможные к выявлению при отсутствии отражающих их наличие (выбытие) первичных документов.
Согласно пояснениям конкурсного кредитора, участвующего в судебном заседании, он являлся основным поставщиком реализуемой должником продукции, и задолженность перед ним возникла в результате распределения полученной продукции либо прибыли от её реализации между подконтрольными бывшему руководителю должника лицами, с аккумулированием задолженности за поставленную продукцию на организации должнике. Указанные правоотношения не позволяет выявить отсутствующая первичная документация, подтверждающая наличие (отсутствие) оснований для проведения корректировки. Конкурсный кредитор указывает на наличие единой группы компаний, подконтрольных Мамаеву Александру Викторовичу (ООО «Сибколтрейд-2, ООО «СКТ-2, ООО «Мастер склад «Барнаул», ИП Мамаев Александр Викторович, ООО «Мастер склад Енисей», ООО «Сибколтрейд» (ООО «Мастер склад Новосибирск), ООО «МС «Инжиниринг», ООО «Хранители сна», ООО «Техкомплект», в отношении которых сведения о деятельности не представлены с целью сокрытия реального распределения прибыли внутри группы. При этом Мамаев Александр Викторович, не представил доказательств отсутствия скоординированных действий, что предполагает такую скоординированность. Не представлено доказательств объективных причин банкротства должника, напротив конкурсным кредитором доказано, что все действия по ликвидации организации начаты после предъявления кредитором требования о взыскании задолженности.
Суд соглашается с доводами кредитора о том, что причины банкротства организации не раскрыты, сведения о деятельности группы по распределению финансовых потоков не представлены, в связи с чем презумпция прекращения деятельности организации с целью избежания погашения кредиторской задолженности перед заявителем по делу не опровергнута. Доводы кредитора о том, что финансовые потоки и товарные остатки после принятия мер по истребованию задолженности были переведены на иные организации также не опровергнуты, в частности не опровергнут такой перевод товарных остатков на ООО «МС-Инжиниринг»
Действительно, документация должника передавалась от бывшего руководителя должника конкурсному управляющему в период рассмотрения судом спора о её истребовании, однако основанием для отказа в удовлетворении ходатайства конкурсного управляющего, явился не факт передачи всей бухгалтерской документации, а отсутствие доказательств наличия иной документации в распоряжении бывшего руководителя.
Более того, данным судебным актом разъяснено, что в том случае, если бывший руководитель должника не обладает необходимыми документами и не имеет возможности их восстановления, обязанность по их передаче возложена на него быть не может, что, однако, не освобождает ответчика от иных негативных последствий невыполнения обязанности по передаче документов, заключающихся в публично-правовой ответственности, а также привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника по правилам главы III.2 Закона о банкротстве.
В данном споре суду не представлено доказательств-оснований проведения корректировки бухгалтерской отчетности, следовательно, довод о её искажении с целью сокрытия определенных фактов хозяйственной деятельности, которые можно поставить в вину бывшему руководителю должника, не опровергнут.
Более того, в материалы дела представлено заключение специалиста-бухгалтера, согласно заключению которого сделан вывод о недостоверности (искажении) данных бухгалтерской (финансовой) отчетности за 2016,2017,2018 с отражением недостоверных сумм, что не позволяет выявить ни дебиторскую, ни кредиторскую задолженность.
В судебном заседании бухгалтером, проводившим соответствующие корректировки, даны пояснения о том, что бухгалтерский учет на протяжении всей деятельности должника велся неверно, не учитывался бой стекла, возвраты.
Однако из документов-оснований - оборотно-сальдовых ведомостях, которыми и апеллировал бухгалтер следуют недостоверные данные, примеры которых приведены в заключении бухгалтера, так по данным оборотно-сальдовой ведомости на 31.12.2017 остатки по счету 10 – 5 588 рублей 37 копеек, по счету 41 – 26 554 275 рублей 54 копейки, на следующую дату 01.01.2018 остатки существенным образом меняются – 10 счет – 1 130 рублей 74 копейки, 41 счет – 8 517 233 рубля 08 копеек. Экспертом также приводятся примеры искажения сумм сальдо по оборотно-сальдовым ведомостям товары на складе, расчеты по авансам выданным, расчеты с покупателями и заказчиками. При этом по иным счетам таких искажений не допущено: отложенные налоговые активы, расчеты с бюджетом.
В материалы дела не представлены первичные документы, подтверждающие изменения в запасах путем проведения корректировки, дебиторской задолженности. Оборотно-сальдовые ведомости основанием для проведения таких корректировок сами по себе не являются.
При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что конкурсным управляющим доказана совокупность обстоятельств, влекущих субсидиарную ответственность Мамаева Александра Викторовича, создавшего ситуацию невозможности погашения требований кредиторов, не раскрывшего информацию о деятельности единой группы аффилированных лиц и исказившего данные бухгалтерского учета, приведшие к невозможности проведения процедуры конкурсного производства в полном объеме. При этом суд отмечает, что выбор ответчиков является прерогативой заявителя, а не суда, более того, факт искажения бухгалтерской документации предыдущим руководителем судом не установлен.
Судом отказано в проведении бухгалтерской финансовой экспертизы, поскольку каждая из сторон воспользовалась помощью специалиста и оценка их пояснений не вызывает у суда затруднений и не требует специальных познаний. Более того, вопрос о затруднительности формирования конкурсной массы носит юридический характер и не может быть задан эксперту.
Суд также принимает во внимание, что порядок исправления бухгалтерской отчетности регламентирован в ПБУ 22/2010 (утвержден Приказом Минфина РФ от 28.06.2010 № 63н). Важным критерием влияющим на необходимость проведения корректировки бухгалтерской отчетности является степень существенности ошибки, которая устанавливается компанией. Корректировочная бухгалтерской отчетности после ей утверждения невозможна, а выявленная ошибка исправляется в том текущем периоде, когда была установлена. Сдача скорректированной бухгалтерской ответственности не во все контролирующие органы после истечения установленных сроков и при отсутствии подтверждающих документов явно свидетельствуют о цели сокрытия неправомерных действий руководителя должника в предбанкротный период.
Суд также принимает во внимание факт наличия оспоренных сделок, что свидетельствует о несформированности конкурсной массы.
Поскольку размер субсидиарной ответственности с учетом потенциально возможного признания недействительной сделки и по истребованию дебиторской задолженности в данном судебном заседании определен быть не может, суд полагает возможным приостановить производства по обособленному спору в данной части на основании пункта 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве.
Руководствуясь статьёй 61.16 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», пунктом 2 статьи 143, статьями 147, 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации
О П Р Е Д Е Л И Л:
признать доказанным наличие оснований для привлечения Мамаева Александра Викторовича к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью «ВК Сибирь».
Приостановить производство по заявлению конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «ВК Сибирь» Кызласовой Юлии Владимировны о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Мамаева Александра Викторовича до окончания расчетов с кредиторами в деле о банкротстве общества с ограниченной ответственностью «ВК Сибирь».
В остальной части отказать.
Определение может быть обжаловано в Седьмой арбитражный апелляционный суд (г. Томск) в течение десяти дней с момента его вынесения. Апелляционная жалоба подается через Арбитражный суд Новосибирской области.
Судья Е.А. Сорокина
