Председательствующий Максимов В.В. Дело № 22-1803/2020
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Курган 17 ноября 2020 года
Судебная коллегия по уголовным делам Курганского областного суда в составе:
председательствующего Чусовитина В.В.,
судей Ломбаевой Е.И. и Петровой М.М.,
при секретаре Печёнкиной А.Н.,
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе и дополнении к ней защитника осужденного Кудинова О.Л. – адвоката Покатова М.П. на приговор Курганского городского суда Курганской области от 22 сентября 2020 года, по которому
Кудинов Олег Леонидович,родившийся <...>, несудимый,
осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, по ч. 7 ст. 159 УК РФ к 4 годам лишения свободы.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено 5 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.
Заслушав доклад судьи Ломбаевой Е.И., изложившей обстоятельства уголовного дела, содержание приговора, апелляционной жалобы, дополнение к жалобе и возражения на жалобу, выступления осужденного Кудинова О.Л., его защитников – адвокатов Покатова М.П., Любченко П.В, поддержавших доводы апелляционной жалобы, мнение прокурора Масловой Л.В. и представителя потерпевшего ЕВ А.М. об отсутствии оснований к отмене приговора, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
по приговору суда Кудинов признан виновным в покушении на хищение путем обмана из федерального бюджета Российской Федерации денежных средств в сумме 911898 рублей, в крупном размере, и в хищении путем обмана денежных средств АО «НПО «КУ» в размере 74, 992 млн. рублей, сопряженном с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, причинение ущерба в особо крупном размере.
Преступления совершены в г. Кургане при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
Кудинов в судебном заседании виновным себя не признал.
В апелляционной жалобе и дополнении к ней защитник осужденного – адвокат Покатов просит приговор суда отменить, вынести оправдательный приговор в связи с отсутствием в действиях Кудинова составов преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159, ч. 7 ст. 159 УК РФ. Считает, что в основу приговору положены доказательства, полученные с нарушением норм уголовно – процессуального кодекса Российской Федерации. Так, при поступлении уголовного дела в суд стороной защиты заявлялось ходатайство о проведении предварительного слушания на основании п. 1 ч. 2 ст. 229 УПК РФ, судом первой инстанции при рассмотрении данного ходатайства, в ходе предварительного слушания не выяснялось мнение стороны обвинения по поводу заявленного ходатайства и о наличии у стороны обвинения возражений на данное ходатайство, в связи с чем сторона обвинения не представила какие-либо доказательства в опровержение, кроме того, судом не выносилось какое-либо решение по данному ходатайству, перейдя непосредственно к судебному следствию, что противоречит ст. 236 УПК РФ. В соответствии с ч. 4 ст. 231 УПК РФ стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала, что также судом соблюдено не было. При вынесении обжалуемого решения, суд рассмотрел доводы стороны защиты об исключении доказательств, посчитав данные доводы несостоятельными, не приведя при этом каких – либо обоснований в их опровержение.
Полагает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Обращает внимание на то, что по эпизоду о покушении на мошенничество в крупном размере, связанным с возмещением налога на добавочную стоимость в сумме 911898 рублей по договору подряда с ООО «ФО» от 5 августа 2014 г., согласно которого Кудиновым оплачены работы по производству разбивочной части фундаментов 9 домов и строительству 4 домов в д. Северное, СНТ «Северянка» в Кетовском районе Курганской области, стороной обвинения не представлено доказательств фиктивности указанной сделки и фактического проведения работ. Считает, что выводы о фиктивности сделки между ООО «ФО» и ИП Кудиновым носят предположительный характер, сделаны представителем потерпевшей КО и свидетелем ШИ на основании домыслов, прямых доказательств этому не представлено и в ходе налоговой проверки добыто не было, оснований ставить под сомнение сделку между ООО «ФО» и ИП Кудиновым не имелось. Показания свидетелей ХУ, КУ, АН, протоколы осмотров мест происшествий по месту нахождения ООО «ФО», заключения экспертиз и показания эксперта КО не подтверждают вину Кудинова в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ. Кроме того, указывает, что все неустранимые сомнения трактуются в пользу обвиняемого, так свидетель ИВ дала показания по объектам строительства с указанием стадии и даты постройки не имеющим отношение к договору подряда № 31, показания следователю сама не давала, ее показания записаны со слов супруга, данные показания она не читала, когда подписывала, при этом супруг ИВ в ходе судебного следствия не допрашивался, его показания не оглашались; свидетель ЯР не помнит, когда именно он осуществлял отделку строительных объектов на территории базы отдыха «Грин Парк» либо в 2015, либо в 2014 году, в связи с чем их показания в данной части нельзя считать допустимыми и относимыми.
Обращает внимание, что Кудиновым был заключен договор подряда с ООО «ФО», строительные работы выполнялись, оснований по которым свидетель ФЕ сообщил ложные сведения судом не представлено, сомнений в правдивости его показаний не имеется. Кудинов не имеет экономического либо бухгалтерского образования, не обладает познаниями в области налогового законодательства, на постоянной основе пользовался услугами наемных бухгалтеров БЕ и СА, которые подтвердили, что Кудинов не имеет специального образования и навыков ведения бухгалтерской и налоговой отчетности. Оснований полагать, что денежные средства, внесенные ООО «Про-Финанс», вернулись обратно Кудинову, не имеется.
Указывает, что в действиях Кудинова не было прямого умысла на хищение денежных средств АО «НПО «КУ». Вывод суда о введении осужденным в заблуждение директора АО «НПО «КУ» КО, как признак мошенничества, не соответствует фактическим обстоятельствам. Так, свидетель ПЕ, допрошенный в ходе судебного следствия, пояснил, что руководство АО «НПО «КУ» коллективно обсуждало вопрос о предоставлении денежных средств Кудинову. В обсуждении вопроса принимали участие сам ПЕ, МУ, КО, главный бухгалтер ТИ, бывший директор ДЕ. В отношении Кудинова и подконтрольных ему предприятий ПЕ, являющийся заместителем генерального директора по экономической безопасности, не обнаружил признаков финансовой несостоятельности, в связи с чем визировал данный проект договора к подписанию. АО «НПО «КУ» интересовала в первую очередь платежеспособность Кудинова, наличие у него имущества, которое возможно оформить в залог и за счет которого возможно будет возместить денежные средства в случае их невозврата, а нереальность самого бизнес – проекта. Никаких расчетов затрат, окупаемости коммерческого проекта с Кудинова не требовали, самостоятельно перед тем, как выделять деньги на этот проект, специалистами АО «НПО «КУ» расчеты не производились, следовательно, решение о заключении договора займа принималось коллегиально на основании предварительной проверки финансового состояния Кудинова и подконтрольных ему предприятий.
Кроме того, с лицами из числа руководства АО «НПО «КУ» Кудинов ранее лично знаком не был, и не мог воспользоваться их доверием. На вопрос суда, в чем заключается обман со стороны Кудинова, представители потерпевшего и свидетели из числа руководства АО «НПО «КУ» выдвигали различные версии, в том числе уклонение Кудиновым от контроля за расходованием денежных средств со стороны АО «НПО «КУ». Сам Кудинов в своих показаниях в ходе судебного следствия и на вопрос представителя потерпевшего дал пояснения, что договор займа не предусматривал контроль за расходованием денежных средств со стороны АО «НПО «КУ», была лишь устная договоренность о расходовании средств, но конкретные суммы не оговаривались.
Обмана со стороны Кудинова также не было, поскольку он добросовестно выполнял условия договора займа, закупил оборудование, продукцию, осуществлял ремонт помещения, набрал для производства сотрудников. Залог был оценен сторонами в 80 млн. рублей, то есть сумму выданного займа, при этом данная оценка залогового имущества, исходя из показаний потерпевшего КО и свидетеля МУ, произведена по добровольному согласованию сторон, какого – либо давления с целью завышения стоимости заложенного имущества ни одной из сторон не оказывалось, потерпевшей стороной данное имущество осматривалось и возражений по поводу стоимости заложенного имущества не поступало.
Ссылаясь на Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», полагает, что существенное значение имеет лишь доказанность прямого умысла на совершение хищения чужого имущества, возникшего до совершения сделки, а не цели, на которые были использованы денежные средства. Указывает, что заключение эксперта №А34-8744/2018/ЭО/45-2019 не может служить доказательством виновности в совершении Кудиновым мошеннических действий, связанных с заведомо неисполнением договорных обязательств, поскольку экспертной оценки залога по состоянию на 28 февраля 2017 года в материалах дела не имеется, показания Кудинова о стоимости объектов недвижимости на дату заключения договоров залога стороной обвинения не опровергнуты, а все сомнения в виновности обвиняемого толкуются в пользу обвиняемого.
Считает, что выводы суда по номинальному директору ООО «БИ», по затратам на развитие бизнеса в сумме 38 млн. рублей, о том, что создание бизнеса по переработке артемии и частичный возврат долга являются частью плана по невозврату займа не мотивированы, не основаны на фактических обстоятельствах дела и не подтверждены исследованными в суде доказательствами. Финансовое состояние организаций, принадлежащих Кудинову, экспертным путем не проверялось, в связи с чем выводы суда о финансово – хозяйственной деятельности организаций является необъективными и преждевременными.
Обращает внимание на показания Кудинова, из которых следует, что при нормальной деятельности комбината, он мог бы погасить все долговые обязательства перед потерпевшим, данные показания стороной обвинения не опровергнуты. Кроме того, за период с февраля 2017 г. по настоящее время Кудинов не обращался в Арбитражный суд с заявлением о признании его банкротом, как способ освобождения от имеющихся долгов, никогда не скрывался от контактов с представителями потерпевшего, не менял место жительства.
Полагает, что спор по возврату заемных денежных средств относится к сфере гражданско – правовых отношений.
В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Дементьев В.Н. просит оставить ее без удовлетворения, приговор суда – без изменения. Указывает, что суд сделал обоснованный вывод о доказанности вины Кудинова в совершении им инкриминируемых преступлений на основании совокупности исследованных достоверных, допустимых и относимых к делу доказательств, которым дана надлежащая оценка. Показания представителя потерпевшего КО и свидетелей ШИ, ЯР, ИВ, БЕ и других свидетелей, акты камерных проверок, требования и решения ИФНС по г. Кургану и управления ФНС по Курганской области свидетельствуют о недостоверности сведений, представленных Кудиновым к налоговой декларации за 1 квартал 2015 года на возмещение НДС из бюджета.
То, что Кудинов изначально не имел возможности и не намеревался выплатить денежные средства по договору займа АО «НПО «КУ» указывают его долговые обязательства в значительном объеме перед другими кредиторами, существующие на момент заключения договора, что подтверждается приобщенными в ходе судебного следствия судебными решениями, а также тем, что фактически установленная стоимость залогового имущества, представленного в обеспечение договора займа значительно меньше 80 млн. рублей, юридические лица, выступившие поручителями по договору займа также не имели доход по состоянию до заключения договора подряда, что подтверждается приобщенными в судебном заседании сведениями и их балансовая стоимость также незначительна.
Считает квалификацию действий Кудинова верной, а назначенное наказание справедливым.
В возражениях на апелляционную жалобу представитель потерпевшего ЕВ просит оставить ее без удовлетворения, приговор суда – без изменения. Полагает, что стороной обвинения собраны и представлены суду исчерпывающие доказательства мошеннических действий Кудинова. Позиция защиты в рамках судебного следствия по уголовному делу не подтвердилась. Указывает, что Кудинов ввел в заблуждение генерального директора АО «НПО «КУ» и после получения заемных денежных средств распорядился полученными денежными средствами по собственному усмотрению, в результате чего АО «НПО «КУ» причинен ущерб в размере около 75 млн. рублей.
Проверив материалы уголовного дела и доводы апелляционной жалобы, дополнений и возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Суд первой инстанции верно установил фактические обстоятельства дела и сделал обоснованный вывод о доказанной виновности Кудинова в покушении на хищение денежных средств из бюджета на основе надлежащей и объективной оценки исследованных в судебном разбирательстве убедительных, достаточных и допустимых доказательств, содержание и анализ которых приведены в приговоре.
В качестве доказательств виновности осужденного суд обоснованно сослался на показания представителя потерпевшего КО, свидетелей: ШИ, БЕ, ИВ, ЯР, ДИ, ХУ, СО, КУ, АН, СА, МЕ.
Так, из показаний представителя потерпевшего ИФНС России по г. Кургану КО и свидетеля ШИ, которая является главным налоговым инспектором в ИФНС России по г. Кургану, следует, что с 9 декабря 2013 года Кудинов зарегистрирован индивидуальным предпринимателем, с 13 января 2014 года перешел на общую систему налогообложения, что позволило ему возмещать НДС. ИП Кудинов подал уточненную декларацию за 1 квартал 2015 года о возмещении НДС на сумму 2 161 541 рубль. В ходе проверки установлено, что ООО «ФО», по сделке с которым ИП Кудинов требовал возмещение НДС, имеет признаки «фирмы – однодневки». Представитель ООО «ФО» сотрудниками налогового органа допрошен не был, в организации не было штата сотрудников, к указанной сделке не были представлены локальный сметный расчет, справка о стоимости работ, акт приемки носил общий характер. По результатам проверки ИП Кудинову было отказано в возмещении НДС на сумму 911 898 рублей, поскольку не было представлено достаточных документов, что работы по договору с ООО «ФО» были выполнены в 1 квартале 2015 года. Решение было обжаловано в вышестоящий налоговый орган, но оставлено без изменения.
Свидетель БЕ показала, что она вела бухгалтерский учет ИП Кудинова, сдавала его налоговую отчетность в электронном виде, данные полномочия ей были переданы по доверенности. ИП Кудинов после регистрации находился на упрощенной системе налогообложения, в январе 2014 года перешел на общую систему налогообложения. По поручению Кудинова, на основании представленных им документов, она составила и подала декларацию по НДС за 1 квартал 2015 года, где был заявлен налог к возмещению из бюджета на сумму 911 898 рублей, согласовав это с ним. С декларацией направила электронные копии документов, достоверность которых подтвердил Кудинов.
Свидетель ИВ показала, что в период с января 2013 года по апрель 2016 года она проживала с супругом в д. Северное Кетовского района Курганской области. Дала показания по объектам строительства с указанием стадии и даты постройки, указала, что «объект №1» под крышу построен примерно летом 2013 года, точно до 2014 года; слева и справа от дороги имелись фундаменты под аналогичные дома, которые были залиты до лета 2013 года.
Свидетель ЯР показал, что весной 2014 года либо осенью 2014 года в СУ «Северянка» видел объекты, а также 3-4 фундамента.
Свидетель ДИ в ходе предварительного следствия показал, что он фактически никогда не являлся директором ООО «ФО», числился только по документам. Директором ему предложил стать случайный знакомый, данных которого он не знает, за денежное вознаграждение в размере 10 000 рублей он подписывал документы сначала у нотариуса, потом в банке ОАО «Челябинвестбанк», в документах фигурировало название ООО «ФО» (т. 11 л.д. 161-164).
Свидетель ХУ в ходе предварительного следствия показал, что в конце 2012 года по договоренности с незнакомым мужчиной за денежное вознаграждение в размере 10 000 рублей подписал документы о создании ООО «ФО», уплачивал в банке государственную пошлину за создание общества, сдавал документы в налоговую инспекцию, после чего примерно через 1-1,5 месяца вновь подписал еще некоторые документы. Более с данным мужчиной не виделся, документы не подписывал. ФЕ, СО, Кудинов ему не знакомы (т. 11 л.д. 125-126, 127-130).
Из показаний свидетеля КУ, являющейся менеджером АО «Уралэлектродин», специализирующейся компании по сдаче в аренду офисных помещений по адресу: г. Челябинск, пр. Победы, д. 160, данных в ходе предварительного следствия, следует, что в ее обязанности входит заключение договоров аренды и контроль своевременной оплаты. Компания ООО «ФО» никогда не арендовало помещение в указанном здании, договор аренды с ООО «ФО» не заключался. ФЕ ей не знаком (т. 11 л.д. 115-116).
Из показаний свидетеля АН, являющегося директором ООО «Мэлс», данных в ходе предварительного следствия, следует, что в собственности данной организации находится административное здание по адресу: г. Челябинск, ул. Кожзаводская, д. 4. ООО «ФО» и директор ФЕ ему не знакомы, договоры аренды с ними никогда не заключались (т. 11 л.д. 121-122).
Суд также обоснованно сослался на:
- сведения налоговой инспекции о том, что ООО «ФО» не имеет лицензий, имущества в собственности, в том числе транспортных средств, контрольно – кассовой техники, работников, по расчетному счету общества отсутствуют операции, свидетельствующие о привлечении подрядных (субподрядных) организаций для выполнения строительных работ, оказания услуг;
- выписки из ЕГРИП, документы и решения ИФНС России по г. Кургану и управления ФНС по Курганской области, акты камеральных налоговых проверок;
- протоколы следственных действий;
- заключения экспертов, в том числе фототехнических экспертиз, согласно которым «объект № 1» под крышей находится не позднее 8 августа 2014 г., стены «объекта № 2», сделаны не позднее 8 августа 2014 г.;
- анализ фотоснимков с космоса, заключения экспертиз № 5/18 от 18 мая 2018 г. и № 16/18 от 25 октября 2018 года, согласно которому:
- стены «объекта № 1» (введенного судом обозначения) построены до мая 2013 г., в октябре 2013 г. крыша отсутствует, крыша данного объекта возведена до мая 2014 г.;
- фундаменты «объектов № 2,3» (введенного судом обозначения) построены до мая 2013 г., стены данного объекта возведены до мая 2014 г.;
- фундаменты «объектов №5-9» (введенного судом обозначения) построены до мая 2013 г.;
- экспертное сравнительное исследование данных снимков, и другие документы, содержание и доказательственное значение которых приведены в приговоре.
При этом в приговоре суд верно указал, что Кудинов зная, что ООО «ФО» по договору подряда № 31 от 5 августа 2014 г. работы по производству разбивочной и строительной части фундаментов девяти домов и выполнению строительной части четырех жилых домов не выполняло, а также достоверно зная, что у него законных оснований на налоговый вычет и возмещение из бюджета Российской Федерации сумму НДС не имеется, предоставил в ИФНС России по г. Кургану, заведомо подложные документы о производстве строительных работ ООО «ФО», на основании которых БЕ по поручению Кудинова оформила и направила в налоговый орган декларацию по НДС за 1 квартал 2015 г., с заявлением к возмещению налога в размере 911 898 рублей по договору подряда № 31. В дальнейшем обжаловал решение об отказе в возмещении НДС в вышестоящий налоговый орган, в связи с чем незаконные действия Кудинова, направленные на хищение денежных средств путем обмана из бюджета, не были доведены им до конца по независящим от него обстоятельствам.
Всем доказательствам, положенным в основу обвинительного приговора, судом дана оценка в соответствии с положениями ст. 88 УПК РФ. Допустимость и достоверность указанных доказательств, а также достаточность их совокупности для вывода о доказанной виновности Кудинова сомнений у судебной коллегии не вызывают.
Каких-либо противоречивых доказательств, которые могли бы повлиять на выводы суда о виновности Кудинова, и которым суд не дал бы оценку в приговоре, по делу не имеется. Достоверными суд обоснованно признал те доказательства, которые соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются другими доказательствами.
Все доводы стороны защиты о невиновности Кудинова в покушении на мошенничество, аналогичные тем, которые приводятся в апелляционной жалобе и дополнении к ней, тщательно проверялись судом первой инстанции и были обоснованно им отвергнуты, с приведением убедительных мотивов принятого решения, которое судебная коллегия считает правильным.
Судом обоснованно отвергнуты показания самого Кудинова и свидетеля ФЕ, производные от них доказательства о том, что договор подряда № 31 от 27 февраля 2015 г. был исполнен ООО «ФО» в установленный сделкой срок, что документы, имеющие отношение к данному договору, являются действительными. Представленный стороной защиты акт налоговой проверки не опровергает выводы суда о доказанности виновности осужденного.
Судом обоснованно признаны достоверными показания ИВ и ЯР, причин для оговора осужденного данными свидетелями, а равно какой-либо их заинтересованности в неблагоприятном для осужденного исходе дела, не установлено, не усматривает таковых и судебная коллегия.
Исследовав, проверив и оценив представленные доказательства в их совокупности, суд дал правильную правовую оценку действиям осужденного по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ.
Дело судом рассмотрено с соблюдением принципа состязательности сторон, предусмотренного ст. 15 УПК РФ. Судом созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления представленных им прав. Все доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты исследованы. Вопреки доводам жалобы, заявленные сторонами ходатайства, в том числе о недопустимости доказательств со стороны защиты, разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, принятые судом по ходатайствам решения мотивированы и аргументированы.
Суд первой инстанции, при назначении наказания по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы, не усмотрел оснований для применения к Кудинову положений ст. 73, 53.1 УК РФ, указав лишь на учет характер и степени общественной опасности совершенного преступления.
Вместе с тем, ч. 2 ст. 73 УК РФ предусматривает при разрешении вопроса об условном осуждении помимо учета характера и степени общественной опасности совершенного преступления, учитывать личность виновного, в том числе смягчающие и отягчающие обстоятельства.
С учетом фактических обстоятельств дела, личности осужденного, который характеризуется положительно, ранее к уголовной и административной ответственности не привлекался, имеет постоянное место жительство и работы, а также с учетом наличие смягчающих наказание обстоятельств и отсутствия отягчающих, судебная коллегия находит возможным исправление Кудинова без реального отбывания наказания, но в условиях осуществления контроля за его поведением со стороны специализированных органов, с установлением испытательного срока, в течение которого он должен своим поведением доказать свое исправление, то есть с применением ст. 73 УК РФ.
Вместе с тем приговор суда в части осуждения Кудинова по ч. 7 ст. 159 УК РФ подлежит отмене в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, поскольку выводы суда не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, а также суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы (п.п. 1, 2 ст. 389. 16 УПК РФ).
В соответствии с ч. 1 ст. 5 УК РФ лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественные опасные деяния и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.
Согласно ст. 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом.
В соответствии с ч.2 ст. 297, ч. 4 ст. 302 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона. Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.
Перечисленные требования закона предполагают полноту, ясность и четкость приговора, изложенные в нем выводы непосредственно следовать из установленных в его описательно-мотивировочной части обстоятельств дела и анализа исследованных доказательств, а мотивы, по которым суд отвергает те или иные доказательства и принимает решения по вопросам, подлежащим разрешению при постановлении приговора и перечисленным в ст. 299 УПК РФ, должны быть убедительными и исчерпывающими.
По данному делу в части осуждения Кудинова по ч. 7 ст. 159 УК РФ приговор перечисленным выше требованиям не соответствует.
Так согласно описанию в приговоре преступного деяния, признанного доказанным, у Кудинова в период с 1 декабря 2016 г. по 28 февраля 2017 г. возник преступный умысел, направленный на хищение денежный средств в особо крупном размере, принадлежащих АО « НПО «КУ». С этой целью Кудинов разработал преступную схему, согласно которой последний путем обмана генерального директора АО «НПО «КУ» КО, под вымышленным предлогом реализации совместного коммерческого проекта, заключит договор займа на сумму 100 млн. рублей без намерения последующего возврата, изымет денежные средства в свою пользу и распорядится ими по своему усмотрению. Кудинов обратился к генеральному директору АО «НПО «КУ» с предложением о предоставлении ему займа в размере 100 млн. рублей для осуществления ООО «БИ» строительства производственного участка по переработке биоресурсов, также Кудинов предложил АО «НПО «КУ» участие в ООО «БИ» в размере 51% доли уставного капитала. КО будучи введенным в заблуждение относительно истинных намерений Кудинова, на предложение последнего согласился. 28 февраля 2017 года между Кудиновым (заемщик) и АО «НПО «КУ» в лице генерального директора КО (займодавец) подписан договор займа на сумму 100 млн. рублей сроком на 2 года. Во исполнении указанного договора с расчетного счета АО «НПО «КУ» на расчетный счет ИП Кудинова перечислены денежные средства в общей сумме 80 млн. рублей. С целью сокрытия своих преступных намерений, Кудинов внес в кассу АО «НПО «КУ» денежные средства в сумме 5,008 млн. рублей, а денежными средствами в сумме 74, 992 млн. рублей распорядился по своему усмотрению. Своими умышленными действиями, совершенными из корыстных побуждений, Кудинов похитил путем обмана денежные средства АО «НПО «КУ» в размере 74,992 млн. рублей, чем причинил материальный ущерб в особо крупном размере.
Эти действия Кудинова были квалифицированы органами предварительного следствия по ч. 4 ст. 159 УК РФ.
Давая юридическую оценку действиям осужденного, суд указал, что исследованные в судебном заседании доказательства свидетельствуют о наличии у последнего преступного умысла, направленного именно на мошенничество, поскольку он заведомо не намеривался возвращать денежные средства, при этом выступал как хозяйствующий субъект (индивидуальный предприниматель), в связи с чем квалифицировал действия осужденного по ч. 7 ст. 159 УК РФ.
Мошенничество может иметь место в случае, когда лицо получает чужое имущество, не намереваясь, при этом исполнить обязательства, связанные с условиями передачи ему этого имущества, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, если умысел, направленный на хищение чужого имущества, возник у лица до его получения. Данная норма не предполагает возможности привлечения к ответственности лиц, совершивших правомерные гражданско-правовые сделки (Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»; Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2009 г. № 61-О-О).
Между тем ни одно из доказательств положенных в основу приговора не опровергает показания Кудинова о том, что он действительно намеривался выполнить свои обязательства и вернуть денежные средства в полном объеме. Он утверждал об отсутствие умысла на хищение денежных средств, в связи с наличием у него залогового имущества на сумму 80 млн. рублей, которое по договору займа было передано АО «НПО «КУ».
Суд первой инстанции не привел убедительных доказательств, подтверждающих наличие у Кудинова умысла на полное или частичное неисполнение принятого на себя обязательства в целях хищения денежных средств путем обмана.
Так, из показаний генерального директора АО «НПО «КУ» КО, данных им в судебном заседании (л.д. 43-47 т. 38) следует, что в начале 2017 г. к нему обратился Кудинов с предложением инвестировать денежные средства в бизнес-проект по переработке биоресурсов и попросил 100 млн. рублей для осуществления ремонта производственных помещений, закупа оборудования и сырья. 28 февраля 2017 г. был заключен договор займа, согласно которому в обеспечении займа Кудинов предоставил в залог недвижимость, состоящую из 60 объектов. Кроме того, заем обеспечивался договорами поручительства юридических лиц – ООО «ПР» и ООО «ЛЕЛЕ». Денежные средства в сумме 80 млн. рублей были перечислены на расчетный счет ИП Кудинова в несколько приемов в течение февраля-марта 2017 г. С Кудиновым были согласованы следующие условия: переработка биоресурсов будет осуществляться на базе ООО «БИ» и представители АО «НПО «КУ» войдут в состав участников ООО «БИ» с долей 51%, деньги в ООО «БИ» должны поступить от Кудинова по договору займа. При этом представителя предприятия будут контролировать расходование заемных денежных средств. По договоренности сторон в марте был заключен договор продажи 51% доли в уставном капитале ООО «БИ» в пользу АО «Фонд промышленных инвестиций». При этом ООО «БИ» заключило договор подряда с ООО «УР» на ремонт производственных помещений и работы по договору подряда выполнило ООО «Зауралэнергоснаб», за ремонт ООО «БИ» уплачено 30 млн. рублей. Из службы безопасности стала поступать информация, что Кудинов тратит заемные денежные средства на личные нужды. В связи с чем, в мае 2017 года было заключено дополнительное соглашение к договору займа от 28 февраля 2017 г., согласно которому объекты залогового недвижимого имущества Кудинова были оценены в 80 млн. рублей. После заключения данного соглашения АО «НПО «КУ» уже не желало участвовать в совместном бизнес-проекте с Кудиновым. В июне 2017 г. Кудинов создал ООО «Производственный перерабатывающий комбинат» для переработки биоресурсов. Он лично присутствовал на открытии этого комбината. Осенью 2017 г. стало известно, что Кудинов утратил право аренды на производственные помещения комбината, в связи с чем, АО «НПО «КУ» установила охрану. При этом Кудинов был ограничен в доступе на комбинат. В дальнейшем он лично как физическое лицо выкупил производственные помещения и землю, а затем данное имущество он продал АО «НПО «КУ». В декабре 2017 г. они предложили Кудинову увеличить размер залогового имущества в обеспечении займа, было заключено дополнительное соглашение. Ранее переданные в залог объекты недвижимости были оценены в 40 млн. рублей, дополнительно в залог были переданы от Кудинова - автомобиль, оборудование и сырье для переработки биоресурсов. Также Кудинов передал 80 тыс. долларов США, в последующем в залог АО «НПО «КУ» были переданы 100% доли ООО «Производственный перерабатывающий комбинат», ООО «ЛЕЛЕ», ООО «ПР». По документам Кудинов приобрел 100 тонн цист артемии. В настоящее время комбинат работает и осуществляет деятельность по переработке биоресурсов.
Кроме того, в обосновании вывода о виновности Кудинова, суд сослался и на показания свидетеля ПЕ, который пояснил, что является заместителем генерального директора АО «НПО «КУ» по экономической безопасности, а также генеральным директором АО «Фонд промышленных инвестиций». 28 февраля 2017 г. между АО «НПО «КУ» и Кудиновым был заключен договор займа, согласно которому подсудимому было перечислено 80 млн. рублей. В отношении Кудинова, подконтрольных ему предприятий не было обнаружено признаков имущественной несостоятельности, так как Кудинов владел дорогими автомобилями, имел объекты недвижимости в д. Северное Кетовского района Курганской области, охотничьим хозяйством. Ему известно, что кто-то из юристов выезжал в д. Северное для осмотра объектов недвижимости. С Кудиновым была договоренность, что предприятие предоставляет денежный заем на строительство комбината по переработке биоресурсов, а Кудинов будет на базе ООО «БИ» развивать бизнес по переработке биоресурсов. Передача денег АО «НПО «КУ» Кудинову была обусловлена участием АО «Фонд промышленных инвестиций» в бизнесе по переработке артемии (51% доли ООО «БИ»). Также была устная договоренность о необходимости отчитываться Кудиновым о расходовании заемных денежных средств. 1 марта 2017 г. был заключен договор продажи 51% доли в уставном капитале ООО «БИ» в пользу АО «Фонд промышленных инвестиций». В дальнейшем стало известно, что Кудинов тратит заемные денежные средства не по назначению. В связи с чем между Кудиновым и руководством АО «НПО «КУ» сложились личные неприязненные отношения.
Свидетель ТИ пояснил, что он является генеральным директором ООО «Производственный перерабатывающий комбинат», расположенный по адресу: г. Курган, ул. 2-я Часовая, д. 54, стр. 3, офис 1. Учредителем общества является Кудинов, который передал 100 % доли уставного капитала в залог АО «НПО «КУ». Он назначен руководителем по инициативе АО «НПО «КУ». В настоящее время предприятие продолжает работать.
Из показаний свидетеля ПО следует, что первоначально он сдавал в аренду производственные помещения Кудинову для переработки артемии. Кудинов провел реконструкцию помещений для своего бизнес-проекта, открыл комбинат. В помещение находилось оборудование для переработки артемии. В связи с тем, что между Кудиновым и МУ возник конфликт по поводу заемных денег, он лично производственные помещения продал ЗЫ, у которой их купил директор АО «НПО «КУ» КО.
Выводы суда о том, что Кудинов, получая денежные средства в долг, заведомо не намеревался их возвращать, а действия Кудинова по налаживанию производства по переработке биоресурсов и по возврату части долга совершены с целью скрыть свой преступный умысел, являются несостоятельными и не основаны на материалах дела исследованных в судебном заседании.
Вместе с тем, из материалов уголовного дела усматривается, что 4 июня 2015 г. зарегистрировано ООО «БИ» с основным видом деятельности – переработка и реализация биопродуктов цист артемии, учредителем и директором которого являлась супруга Кудинова. Фактически хозяйственную деятельность указанного предприятия осуществлял Кудинов О.Л.
1 февраля 2017 г. заключен договор аренды промышленных помещений между ООО «БИ» и ПО И.В., которые располагались по адресу: г. Курган, ул. 2-а Часовая, 54, стр.3.
В феврале 2017 г. для развития данного вида предпринимательской деятельности Кудинов обратился к учредителю АО «НПО «КУ» -МУ с просьбой предоставить ему займ в размере 100 млн. рублей для реализации проекта по переработке и реализации цист артемии, а в обеспечении гарантий возврата денежных средств и получения последующей выгоды от коммерческой деятельности предприятия ООО «БИ», Кудинов предложил 51% доли уставного капитала данного предприятия.
При этом из показаний свидетелей КО, ТИ и МУ следует, на предложение Кудинова они согласились, поскольку данное предложение было выгодным и, кроме того, в залог передалось недвижимое имущество Кудинова.
28 февраля 2017 г. между Кудиновым и АО «НПО «КУ» в лице генерального директора КО заключен «договор займа на сумму 100 млн. рублей, в обеспечении возврата долга заключены 60 договоров залога недвижимого имущества, принадлежащих Кудинову и под поручительство юридических лиц – ООО «ПР» и ООО «ЛЕЛЕ» (л.д.16, л.д. 22- 201 т. 27).
В период с февраля по март 2017 г. на счет ИП Кудинов поступили денежные средства в сумме 80 млн. рублей.
28 февраля 2017 г. между ООО «БИ» и ИП Кудинов заключены два договора займа на сумму 40 млн. рублей и 615000 рублей.
На указанные денежные средства ООО «БИ» приобретено оборудование для переработки цист артемии, непосредственно сами цисты (100 тонн), а также все сопутствующим материалы и реагенты.
1 марта 2017 г. доля уставного капитала ООО «БИ» в размере 51% продана за 5100 рулей АО «Фонду промышленных инвестиций» в лице директора ПЕ (во исполнении устной договоренности между Кудиновым и МУ при заключении договора займа).
9 марта 2017 г. заключен договор подряда между ООО «БИ» и ООО «УР» на выполнение ремонтно - строительных работ на сумму 30 млн. рублей, которые были в действительности выполнены на указанную сумму, что и нашло свое подтверждение в ходе судебного следствия суда первой инстанции (л.д. 236 т.18).
15 мая 2017 г. заключено дополнительное соглашение между хозяйствующими субъектами к договору займа от 28 февраля 2017 г., с указанием возврата денежных средств в сумме 80 млн. рублей до 28 февраля 2018 г., под проценты. В данном соглашении указано следующее: все объекты недвижимости, которые являются обеспечением по договору займа от 28 февраля 2017 г. передаются в удовлетворении требований залогодержателя за счет заложенного имущества без обращения в суд способом перевода прав собственности на все объекты имущества, которое оценивается сторонами в сумме 80 млн. рублей (л.д. 19-20 т. 27).
Судебная коллегия приходит к выводу, что представленные стороной обвинения доказательства не свидетельствуют о наличии у Кудинова умысла на полное или частичное неисполнение принятого на себя обязательства в целях хищения денежных средств путем обмана.
Кудинов, заключая договор займа денег с АО «НПО «КУ» не преследовал цель хищения имущества, поскольку имея в аренде промышленные помещения и опыт по переработке биоресурсов, у него была реальная возможность исполнить обязательства, данные им перед АО «НПО «КУ» по возврату денег и открыть прибыльное предприятие по переработке биоресурсов. В действительности данное предприятие было открыто в августе 2017 г.
Из исследованных судом первой инстанции доказательств следует и никем не оспаривается, что факт предпринимательской деятельности со стороны Кудинова имел место, принадлежащее ему залоговое имущество состояло из 60 объектов недвижимого имущества и 51% доли уставного капитала ООО «БИ».
После возникновения межличностного конфликта между Кудиновым и руководством АО «НПО «КУ» было заключено дополнительное соглашение от 15 мая 2017 г., с указанием стоимости залогового имущества, принадлежащего Кудинову в размере 80 млн. рублей.
Вышеизложенное свидетельствует, что стороны хозяйствующих субъектов пришли к обоюдному соглашению, оценив залоговое недвижимое имущество, принадлежащее Кудинову именно в размере 80 млн. рублей.
Следовательно, сумма займа не превышает стоимость залогового имущества и являлась достаточной для обеспечения обязательства по возврату долга.
Данные обстоятельства подтверждают показания Кудинова об отсутствии умысла на хищение денежных средств.
Кроме того, первоначальные действия Кудинова по ремонту производственных помещений с целью приспособления их для переработки биоресурсов, закупка необходимого оборудования, открытие предприятия, приобретение биоматериалов (100 тонн артемии), набор сотрудников на производство, получение ветеринарных и санитарно-технических разрешений на переработку цист артемии свидетельствуют о реальных намерениях осуществлять деятельность предприятия.
Такой характер действий Кудинова не может свидетельствовать о том, что они совершены с корыстной целью обратить денежные средства в свою пользу.
Само по себе расходование заемных денежных средств Кудиновым на личные нужды никоим образом не влияет на выводы суда апелляционной инстанции об отсутствии у Кудинова прямого умысла на совершение преступления.
И, кроме того, следует отменить, что договор займа денег не предусматривал контроль за расходованием денежных средств, так как между хозяйствующими субъектами АО «НПО «КУ» и ИП Кудинов была устная договоренность, а разногласия между этими субъектами относится к сфере гражданского-правовых отношений.
При таких очевидных обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что в материалах дела не имеется и в приговоре не приведено достоверных доказательств, свидетельствующих о том, что Кудинов при заключении договора займа денег изначально имел умысел на хищение денежных средств АО «НПО КУ» в сумме 74, 992 млн. рублей.
Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана. При этом, согласно ч. 3 ст. 49 Конституции Российской Федерации и ст. 14 УПК РФ, обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, так как бремя доказывания лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранена в порядке УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого.
Таким образом, приговор в отношении Кудинова в части его осуждения по ч. 7 ст. 159 УК РФ подлежит отмене, а уголовное дело прекращению на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления.
В соответствии с ч. 1 ст. 134 УПК РФ суд апелляционной инстанции признает за Кудиновым право на реабилитацию в порядке, предусмотренном главой 18 УПК РФ.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор Курганского городского суда Курганской области от 22 сентября 2020 г. в отношении Кудинова Олега Леонидовича в части осуждения по ч. 7 ст. 159 УК РФ отменить, уголовное дело в данной части прекратить за отсутствием в деянии состава преступления на основании п. 2 ч.1 ст. 24 УПК РФ.
Признать за Кудиновым О.Л. право на реабилитацию и возмещение вреда, причиненного в результате уголовного преследования в данной части обвинения, не нашедшего подтверждения в ходе судебного разбирательства, в порядке, установленном главой 18 УПК РФ.
Этот же приговор в части осуждения Кудинова О.Л. по ч. 3 ст. 30 ч. 3 ст. 159 УК РФ изменить.
Исключить указание о назначении наказания по совокупности преступлений в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ и о зачете в срок отбывания наказания времени содержания Кудинова под стражей с 22 сентября 2020 г. до дня вступления приговора в законную силу с применением правил, предусмотренных п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.
На основании ст. 73 УК РФ наказание, назначенное Кудинову О.Л. по ч. 3 ст. 30 ч. 3 ст. 159 УК РФ в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы, считать условным с испытательным сроком на два года.
Обязать Кудинова О.Л. в течение испытательного срока не менять места жительства без уведомления уголовно-исполнительной инспекции, регулярно являться в уголовно-исполнительную инспекцию в установленное ею время.
Кудинова Олега Леонидовича из-под стражи освободить по получении выписки из апелляционного определения администрацией ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Курганской области.
В остальном приговор оставить без изменения.
Председательствующий
Судьи
КОПИЯ ВЕРНА: судья Курганского областного суда Е.И. Ломбаева
