Дело № 2-5317/2015
Р Е Ш Е Н И Е
Именем Российской Федерации
30 марта 2016 года, г. Кострома
Свердловский районный суд г. Костромы в составе
председательствующего Колесова Р.Н.,
при секретаре Гулькиной Ю.А.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску по иску Арефьевой ФИО6 к Костромскому линейному отделу МВД России на транспорте о назначении и выплате пособия по беременности и родам, взыскании компенсации морального вреда,
у с т а н о в и л:
Арефьева ФИО9 обратилась в суд с указанным иском по тем основаниям, что с <дата> проходит службу в Костромском ЛО МВД России на транспорте, в <дата> года вышла в отпуск по беременности и родам, а затем – в отпуск по уходу за ребенком до достижения возраста полутора лет. <дата> она на основании листка нетрудоспособности от <дата> намеревалась прервать отпуск по уходу за первым ребенком и выйти в отпуск по беременности и родам со вторым ребенком, о чем письменно уведомила работодателя, представив соответствующее заявление и копию больничного листа.
Однако в ответном письме в предоставлении ей такого отпуска было отказано со ссылкой на то, что для получения отпуска по беременности и родам ей необходимо прервать отпуск по уходу за ребенком и приступить к исполнению служебных обязанностей (для начисления денежного довольствия).
Таким образом, ей прямо было указано на то, что денежное пособие будет выплачено ей только после соблюдения незаконного требования явиться Костромской ЛО МВД России на транспорте и написать рапорт о выходе на службу.
До настоящего времени отпуск по беременности и родам, который должен был начаться согласно листку нетрудоспособности <дата>, ей не оформлен, пособие не выплачено, в то время как в силу закона это должно было быть сделано не позднее <дата>.
По ее мнению, с учетом ее дохода за <дата> год, размер пособия должен был составить ... руб. исходя из следующего расчета: ... руб. (доход за два года) : 740 (дней в двух годах) х 140 (количество дней в отпуске по беременности и родам). Указанная сумма должна быть выплачена в силу ст. 236 Трудового кодекса РФ с уплатой процентов в размере 1/300 ставки рефинансирования за каждый день просрочки, которые по ее расчетам составят 7195 исходя из ставки рефинансирования в 8,25% и периода просрочки в 253 дня.
Обращая внимание на то, что материнство и детство находятся под особой охраной закона, просила также взыскать в свою пользу компенсацию морального вреда по тем основаниям, что на протяжении всего отпуска по уходу за первым ребенком и срока второй беременности ей приходилось волноваться и испытывать нравственные страдания, она находилась в перманентном состоянии депрессии из-за постоянных угроз увольнения и невозможности улучшить свои жилищные условия и обеспечить достойный уровень жизни детям из-за незаконных действий ответчика. Ей чинили препятствия в получении документов, а именно служебного удостоверения, не принимали отправленную ею почту, начальник отдела кадров звонила ей и шантажировала, говоря, что она не сможет получить причитающееся пособие без выхода на работу, а при выходе на работу грозила увольнением, более того, 21 ноября ей пришло уведомление о том, что ее увольняют. Пособие за ноябрь ей так и не было выплачено.
Просила обязать ответчика рассчитать и выплатить ей пособие по беременности и родам в размере ... руб., компенсацию за задержку его выплаты ... руб., компенсацию морального вреда в размере ... руб.
В последующем представила уточнение к исковому заявлению в части взыскания компенсации морального вреда, в котором, в частности, указала, что ее мужу, имевшему недостаточный доход, отказывали в выдаче необходимых ей документов, кроме того, из-за невыдачи нового служебного удостоверения до пятого месяца беременности она не могла получать медицинскую помощь как сотрудник полиции, ей несвоевременно выплачивали причитающееся пособие. Предвзятое отношение к ней со стороны работодателя подтверждается и тем, что в последующем она все же была уволена и восстановлена только после жалобы в Министерство внутренних дел РФ. Доводы ответчика о пропуске срока на обращение в суд полагала безосновательными, считая, что такой срок не распространяется на отношения по социальному страхованию. Просила обязать рассчитать и взыскать с ответчика в ее пользу пособие по беременности и родам на второго ребенка за вычетом уплаченного за эти месяцы ежемесячного пособия, взыскать компенсацию за задержку выплаты пособия в 253 дня; взыскать компенсацию морального вреда в размере ... руб.
В судебном заседании истица ФИО10. и ее представитель ФИО11 поддержали исковые требования в полном объеме по основаниям, изложенным в исковом заявлении и дополнениях к нему, а также письменных пояснениях, по существу повторяющих их доводы и указывающих на длящийся характер нарушения прав истицы, и соответственно необоснованность доводов о пропуске срока на обращение в суд.
Представитель ответчика по доверенности ФИО12 исковые требования не признал, поддержав доводы ранее представленного по делу письменного отзыва и дополнений к нему, из которых следует, что <дата> от ФИО15. действительно поступило заявление о предоставлении ей отпуска по беременности и родам с <дата>, на которое был дан письменный ответ с разъяснением о том, что для получения отпуска по беременности и родам необходимо прервать отпуск по уходу за первым ребенком до полутора лет, для чего необходимо было представить письменный рапорт, после чего на основании рапорта ФИО13 ей будет предоставлен отпуск по беременности и родам.
Таким образом, никто не отказывал истице в предоставлении соответствующего отпуска, было лишь предложено соблюсти порядок его предоставления. Кроме того, ФИО14., обратившейся в суд лишь <дата>, очевидно пропущен срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, который составляет три месяца со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.
Выплаты пособия по уходу за ребенком производились в целом своевременно, задержки происходили по причине отсутствия финансирования по соответствующим статьям и не были значительными. Какая-либо вина в несвоевременной выдаче удостоверения у ответчика отсутствует, так как удостоверения изготавливаются вышестоящей организацией, необходимые меры для его оформления ответчиком были предприняты. Требования о взыскании компенсации морального вреда необоснованны, документы по просьбе истицы выдавались ее супругу, доводы о том, что на нее оказывалось давление, голословны.
В отношении истицы действительно имеется возбужденное дисциплинарное производство, которое не окончено, так как сразу после написания объяснения она ушла в отпуск по беременности и родам, а затем – в отпуск по уходу за ребенком. Однако доводы о том, что она была бы уволена при выходе на службу, безосновательны, так как на тот момент у нее имелся листок нетрудоспособности. Все, что требовалось от истицы – написать заявление о том, что она прерывает отпуск по уходу за ребенком, и уходит в отпуск беременности и родам, так как законом не предусмотрено одновременное нахождение в двух отпусках.
Третье лицо ГУ – Костромское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации ходатайствовало о рассмотрении дела в отсутствие своего представителя.
Выслушав участвующих в деле лиц, исследовав представленные письменные доказательства, суд приходит к следующему.
Из материалов дела видно, что ФИО16., проходившая службу в Костромском линейном отделе МВД России на транспорте с <дата> в должности старшего инспектора направления по делам несовершеннолетних, <дата> обратилась к работодателю с заявлением, в котором просила предоставить ей отпуск по беременности и родам с <дата> с назначением и выплатой пособия; на момент обращения с данным заявлением ФИО17 находилась в отпуске по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет.
К указанному заявлению был приложен листок освобождения от служебных обязанностей по временной нетрудоспособности, открытый <дата>5 года.
На указанное заявление работодателем был дан ответ о том, что одновременное получение пособия по уходу за ребенком и пособия по беременности и родам не предусмотрено законом, в связи с чем прервать отпуск по уходу за ребенком, подав соответствующий рапорт, приступить к исполнению служебных обязанностей, после чего, по желанию, взять отпуск по беременности и родам, предоставив соответствующий рапорт. Обращено внимание, что отпуск по беременности и родам не может быть предоставлен задним числом, как она просит в заявлении, а будет предоставлен по факту получения соответствующих рапортов. Предложено прибыть к работодателю и предоставить работ о выходе на службу из отпуска по уходу за ребенком и решения вопроса о дальнейшем предоставлении отпуска по беременности и родам.
Не согласившись с данным ответом, ФИО18. обращалась в Государственную инспекцию труда в <адрес>, у Уполномоченному по правам человека в <адрес>, в Фонд социального страхования, однако к восстановлению ее прав это не привело.
<дата> ответчик уведомил истца о расторжении контракта и увольнении со службы в органах внутренних дел РФ с <дата>; приказ от <дата> об увольнении истца впоследствии был отменен, ФИО20. с освобождением от ранее занимаемой должности зачислена в распоряжение Управления на транспорте МВД России по Северо-западному федеральному округу (приказ от <дата>№ л/с).
В ходе выплаты ФИО19 пособия по уходу за ребенком допускались задержки, в частности в <дата> года, (выплачено в июле), в июле и <дата> года (выплачено в сентябре), в <дата> года (выплачено двумя частями в том же месяце, вторая часть с незначительной задержкой) и <дата> года (выплачено в ноябре частично, полностью выплачено в декабре).
Конституция Российской Федерации провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защиту - обязанностью государства (статья 2) и устанавливает, что права и свободы человека и гражданина определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18).
Развивая эти конституционные положения, статья 46 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод.
Во исполнение указанных предписаний Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьей 37 (часть 4), признающей право на индивидуальные и коллективные трудовые споры с использованием установленных федеральным законом способов их разрешения, Трудовой кодекс Российской Федерации устанавливает в статье 392 сроки для обращения в суд за разрешением индивидуальных трудовых споров и порядок восстановления этих сроков в случае их пропуска: так, работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки (часть первая). Лицам, по уважительным причинам не реализовавшим свое право на обращение в суд в срок, установленный частью первой статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, предоставляется возможность восстановить этот срок в судебном порядке.
Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях неоднократно отмечал, что такое правовое регулирование направлено на оптимальное согласование интересов сторон трудовых отношений и на быстрое и эффективное восстановление нарушенных прав работника. Пропущенный по уважительным причинам срок может быть восстановлен судом, решающим данный вопрос с учетом всех обстоятельств конкретного дела, а отказ в восстановлении пропущенного срока - обжалован в вышестоящий суд (определения от 5 марта 2009 года N 295-О-О, от 27 января 2011 года N 17-О-О и др.).
Из разъяснений, данных в п. 56 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" следует, что при рассмотрении дела о взыскании начисленной, но не выплаченной заработной платы надлежит учитывать, что нарушение носит длящийся характер и обязанность работодателя по своевременной и в полном объеме выплате работнику заработной платы, а тем более задержанных сумм, сохраняется в течение всего периода действия трудового договора лишь в случае, если трудовые отношения с работником не прекращены.
Пунктом 5 того же Постановления разъяснено, что вопрос о пропуске истцом срока обращения в суд может разрешаться судом при условии, если об этом заявлено ответчиком. Установив, что срок обращения в суд пропущен без уважительных причин, судья принимает решение об отказе в иске именно по этому основанию без исследования иных фактических обстоятельств по делу
Таким образом, для признания нарушения трудовых прав длящимися необходимо, чтобы заработная плата работнику была начислена, но не выплачена. Начисленной при этом может являться лишь та заработная плата, в отношении которой отсутствует спор в отношении обязанности работодателя оплатить труд работника в размере, предусмотренном условиями трудового договора, что дает право работнику считать указанную сумму причитающейся ему к выплате в безусловном порядке.
В настоящем же деле как относительно права истца по получение соответствующего пособия, так и в отношении его размера имеется спор, пособие истцу не начислялось ни в каком размере (в связи с тем, что отпуск по беременности и родам истцу не предоставлялся), что не позволяет приравнивать его к понятию «начисленная заработная плата», и, соответственно, говорить о том, что данное нарушение является длящимся.
Необоснованными являются и доводы истца о том, что срок для обращения в суд, установленный ст. 392 Трудового кодекса РФ, в данном случае не применяется исходя из характера спорных правоотношений, возникающих из законодательства о социальном страховании, в силу следующего.
Регулирование правоотношений, связанных со службой в органах внутренних дел, осуществляется в соответствии с Конституцией Российской Федерации, Федеральным законом от 30.11.2011 N 342-ФЗ "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".
Как установлено ст. 3 названного Закона, регулирование правоотношений, связанных со службой в органах внутренних дел, осуществляется в соответствии с Конституцией Российской Федерации; настоящим Федеральным законом; Федеральным законом "О полиции", нормативными правовыми актами Президента РФ, Правительства РФ, федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел.
В случаях, не урегулированных нормативными правовыми актами Российской Федерации, указанными в части 1 настоящей статьи, к правоотношениям, связанным со службой в органах внутренних дел, применяются нормы трудового законодательства.
Согласно п. 8 ст. 56 приведенного закона, сотруднику органов внутренних дел предоставляется отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет в порядке, установленном трудовым законодательством. На такого сотрудника в части, не противоречащей настоящему Федеральному закону, распространяются социальные гарантии, установленные трудовым законодательством.
В силу ч. 2 ст. 63 указанного закона сотрудникам органов внутренних дел женского пола в соответствии с трудовым законодательством предоставляются отпуска по беременности и родам.
В силу ст. 255 Трудового кодекса РФ женщинам по их заявлению и на основании выданного в установленном порядке листка нетрудоспособности предоставляются отпуска по беременности и родам продолжительностью 70 (в случае многоплодной беременности - 84) календарных дней до родов и 70 (в случае осложненных родов - 86, при рождении двух или более детей - 110) календарных дней после родов с выплатой пособия по государственному социальному страхованию в установленном федеральными законами размере.
Единая система государственных пособий гражданам, имеющим детей, в связи с их рождением и воспитанием, которая обеспечивает гарантированную государством материальную поддержку материнства, отцовства и детства установлена Федеральным законом от 19.05.1995 N 81-ФЗ "О государственных пособиях гражданам, имеющим детей", действие которого распространяется, в том числе, на граждан Российской Федерации, проходящих службу в качестве лиц рядового и начальствующего состава в органах внутренних дел (ст. 1 Закона).
Указанным Федеральным законом установлены виды государственных пособий, в том числе пособие по беременности и родам, ежемесячное пособие по уходу за ребенком (ст. 3), а также размер пособия по беременности и родам (ст. 8), который для женщин, проходящих службу в качестве лиц рядового и начальствующего состава в органах внутренних дел, устанавливается в размере денежного довольствия и выплачивается из средств федерального бюджета.
Статья 17.2 указанного закона устанавливает, что пособие по беременности и родам назначается, если обращение за ним последовало не позднее шести месяцев со дня окончания отпуска по беременности и родам. При этом ежемесячное пособие по уходу за ребенком выплачивается за весь период, в течение которого лицо, осуществляющее уход за ребенком, имело право на выплату указанного пособия, в размере, предусмотренном законодательством Российской Федерации на соответствующий период.
Из буквального толкования изложенных положений закона следует, что пособие по беременности и родам может быть выплачено лишь в случае предоставления соответствующего отпуска, которое, как уже указывалось, осуществляется для сотрудников органов внутренних дел в соответствии с трудовым законодательством, то есть спор по отказу в его предоставлении является индивидуальным трудовым спором.
Кроме того, учитывая, что основаниями для предоставления такого отпуска являются, по существу, поздние сроки беременности и рождение ребенка, он не может быть предоставлен позднее, чем через 70 дней после рождения ребенка (за исключением случаев многоплодной беременности или осложненных родов).
Доводы истца о том, что правоотношения между сторонами в данном случае регламентируются законодательством о социальном страховании, также безосновательны, так как Федеральный закон от 29.12.2006 N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством", на положения которого ссылается истец, в отношении лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел не применяется, поскольку указанные лица в ст. 2 не перечислены в качестве лиц, подлежащих обязательному социальному страхованию на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством.
Таким образом, исковые требования о возложении на ответчика обязанности рассчитать и выплатить пособие по беременности и родам на второго ребенка за вычетом уплаченного за эти месяцы ежемесячного пособия, а равно производные от них требования о взыскании компенсации за задержку выплаты такого пособия в 253 дня, как и требования о взыскании компенсации морально вреда за факты предполагаемого нарушения трудовых прав ФИО25 ( в том числе за факты задержки выплаты пособия), предшествующие трем месяцам до ее обращения в суд (т.е. имевшие место до 03 сентября 2015 года) не подлежат удовлетворению в силу пропуска срока на обращение в суд, установленного ст. 392 Трудового кодекса РФ.
Кроме того, суд полагает, что для удовлетворения указанных требований не имеется оснований по существу.
Как следует из п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.01.2014 N 1 "О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних", женщине, находящейся в отпуске по уходу за ребенком с сохранением права на получение пособия по обязательному социальному страхованию и при этом работающей на условиях неполного рабочего времени или на дому, ежегодный оплачиваемый отпуск не предоставляется, поскольку использование двух и более отпусков одновременно Трудовой кодекс Российской Федерации не предусматривает. Указанное разъяснение относительно невозможности предоставления двух отпусков одновременно суд полагает подлежащим применению и в рассматриваемом деле.
Из заявления ФИО24. не следует, что она просила прекратить ее отпуск по уходу за ребенком, и, вопреки доводам истца и ее представителя, соответствующее волеизъявление не предполагается очевидным в связи с тем, что она просила предоставить ей отпуск по беременности и родам.
В связи с этим ответ работодателя о том, что получение двух выплат одновременно (пособия по беременности и родам и по уходу за ребенком) не предусмотрено законом, и для ухода в отпуск по беременности и родам необходимо прервать отпуск по уходу за ребенком, является верным и соответствует требованиям закона. Расширительное толкование, допускаемое в отношении него истцом, о том что ее якобы при этом вынуждали фактически приступить к исполнению служебных обязанностей с целью увольнения, поскольку в отношении нее имелось дисциплинарное производство, суд полагает очевидно надуманным, поскольку при наличии листка освобождения от служебных обязанностей ФИО22 во-первых, не могла быть уволена в силу закона, а во-вторых, имела право предъявить его в день выхода на работу и одновременно представить рапорт о предоставлении ей отпуска по беременности и родам даже без фактической явки для исполнения служебных обязанностей.
Доводы о том, что в получении каких-то необходимых документов ФИО21 было отказано, что у нее отказывались принимать почту, о том, что ее шантажировали и угрожали увольнением, суд полагает голословными и не подтвержденными доказательствами, в то время как обязанность доказать факт нарушения трудовых прав в силу ст. 56 ГПК РФ возлагается на истца.
Доводы о том, что вследствие умышленной невыдачи ей служебного удостоверения она была лишена возможности на оказание ей медицинской помощи как сотрудник полиции, суд полагает безосновательными, поскольку у ФИО23 имелось служебное удостоверение на добрачную фамилию и свидетельство о заключении брака, кроме того, она не была лишена возможности получить у работодателя соответствующую справку; при наличии указанных документов проблем с обращением в ведомственную поликлинику, по мнению суда, не могло возникнуть. Каких-либо доказательств отказа в предоставлении истцу медицинской помощи суду также представлено не было, кроме того, при установленных обстоятельствах права истца нарушает отказ в предоставлении медицинской помощи ведомственным учреждением здравоохранения, который никак не может быть поставлен в вину работодателю, принявшему все необходимые меры к обеспечению истца новым служебным удостоверением, что подтверждается представленными в дело копиями журналов и писем.
Вместе с тем, суд полагает обоснованными в части требования о взыскании компенсации морально вреда.
При этом суд отмечает, что исходя из формулировки исковых требований и дополнений к ним, истица не просит взыскать компенсацию морального вреда за незаконное увольнение, приводя его лишь как пример предвзятого к ней отношения со стороны работодателя, что не препятствует заявлению соответствующих требований в дальнейшем.
Верными в данном случае являются лишь доводы истца о том, что компенсация морального вреда подлежит взысканию в ее пользу вследствие несвоевременной выплаты пособия по уходу за ребенком за октябрь и ноябрь 2015 года (в пределах срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора), чем были нарушены ее трудовые права. Факт задержки данной выплаты ответчиком не оспаривался, встречные доводы о том, что задержка имела место по причине ненадлежащего финансирования, сами по себе не исключают возможность компенсации морального вреда, причиненного такой задержкой.
Согласно ч. 1 ст. 237 ТК РФ, а также разъяснениям, содержащимся в абз. 2 п. 63 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", суд вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает положения приведенных норм права, особую заботу государства, направленную на защиту поддержки семьи, материнства, отцовства и детства, конкретные обстоятельства причинения истцу нравственных страданий, в том числе период задержки и сумму задержанной выплаты, его эмоционально-психологическое состояние, вызванное нарушением трудовых прав, степень вины ответчика, и полагает, что требованиям разумности и справедливости в данном случае будет соответствовать размер такой компенсации в ... руб.
При этом суд отмечает, что вследствие частичного удовлетворения заявленных требований истец имеет в силу ст. 98, 100 ГПК РФ право на возмещение судебных расходов, в том числе по оплате услуг представителя, возмездность которых подтверждается представленными в дело документами. Тот факт, что истец возмещения данных расходов не требовал в настоящем деле, не лишает его возможности заявить их ко взысканию в последующем.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд
р е ш и л:
Исковые требования Арефьевой ФИО7 удовлетворить частично.
Взыскать в пользу Арефьевой ФИО8 с Костромского линейного отдела МВД России на транспорте компенсацию морального вреда в размере ...) рублей.
В удовлетворении остальной части исковых требований – о возложении обязанности рассчитать и выплатить пособие по беременности и родам, взыскании денежной компенсации за задержку выплаты такого пособия, взыскании компенсации морального вреда в большем размере – отказать.
На настоящее решение в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме может быть подана апелляционная жалоба в Костромской областной суд через Свердловский районный суд <адрес>.
Председательствующий Р.Н. Колесов
