№ 2-2187/2018
РЕШЕНИЕ
именем Российской Федерации
14 декабря 2018г. г.Саранск
Октябрьский районный суд г.Саранска Республики Мордовия в составе председательствующего судьи И.Н. Фомкиной, с участием в судебном заседании в качестве секретаря судебного заседания Наумовой А.А.,
истца ФИО1, представителя ответчика – государственного унитарного предприятия Республики Мордовия «Управляющая компания «индустриальный (промышленный) парк «Светотехника» ФИО2, действующей на основании доверенности №18-2018/юр,
рассмотрел в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к государственному унитарному предприятию Республики Мордовия «Управляющая компания «Индустриальный (промышленный) парк «Светотехника» о взыскании сумм по ученическому договору, компенсации морального вреда,
установил:
ФИО1 обратился в суд с указанным иском к государственному унитарному предприятию Республики Мордовия «Лисма». В обоснование требований указал, что с 01 июля 2016 г. он был принят на работу в ГУП РМ «Лисма» (16 цех) на должность наладчика технологического оборудования. Размер заработной платы составлял 15 000 руб., что подтверждается ученическим договором. 07 августа 2016 г. он был уволен с занимаемой должности по собственному желанию. При этом, в нарушение требований ст.ст. 84.1, 140, 142 Трудового кодекса Российской Федерации в день увольнения ответчик не произвел с ним окончательный расчет, а именно не выплатил заработную плату за период с 1 июля 2016г. по 07 августа 2016 г. Сумма задолженности за указанный период составляет 20 000 руб. Кроме того, в силу ст.236 Трудового кодекса Российской Федерации ответчик должен выплатить ему денежную компенсацию. Действием (бездействием) ответчика ему причинен моральный вред, который подлежит взысканию на основании ст.237 Трудового кодекса Российской Федерации. Размер компенсации морального вреда истец оценивает в 20 000 руб.
По данным основаниям и со ссылкой на требования ст.ст.84.1, 140, 142, 237 Трудового кодекса Российской Федерации истец просит взыскать с ответчика в его пользу задолженность по заработной плате в размере 20 000 руб., компенсацию морального вреда в размере 20 000 руб.
В связи с переименованием государственного унитарного предприятия Республики Мордовия «Лисма» в государственное унитарное предприятие Республики Мордовия «Управляющая компания «Индустриальный (промышленный) парк «Светотехника», уточнением истцом требований, судом 01.11.2018г. произведена замена ответчика государственного унитарного предприятия Республики Мордовия «Лисма» на государственное унитарное предприятие Республики Мордовия «Управляющая компания «Индустриальный (промышленный) парк «Светотехника».
В судебном заседании истец ФИО1 заявленные требования поддержал, просил удовлетворить в полном объеме, по основаниям, изложенным в заявлении, дополнительно пояснил, что трудовой договор с ним не заключался, он не закончил обучение, поскольку его заставляли делать работу, не связанную с той, по которой он обучался. В устной форме он предупредил начальника цеха, что он больше не придет. Ответчик не оплатил ему за указанный в иске период заработную плату по ученическому договору, поэтому он просит ее взыскать. Ранее в суд не обращался, так как потерял ученический договор и какое-то время работал за пределами г.Саранска. Считает, что ответчик нарушил требования ч.3 ст.37 Конституции Российской Федерации.
В судебном заседании представитель ответчика государственного унитарного предприятия Республики Мордовия «Управляющая компания «индустриальный (промышленный) парк «Светотехника» ФИО2 возражала против удовлетворения исковых требований истца, указав на то, что 01 июля 2016г. между ФИО1 и ГУП РМ «Лисма» был заключен ученический договор на профессиональное обучение. По условиям ученического договора истец ФИО1 обязался являться на обучение и не пропускать занятия, после окончания обучения в течении трех рабочих дней заключить с предприятием трудовой договор и проработать на предприятии не менее 6 месяцев по приобретенной профессии. Истцу на время обучения была назначена стипендия. Вместе с тем, истец с 09 августа 2016 г. перестал выходить на работу. Стипендия выплачивается 15 числа, истец не доучился до этого времени, поэтому ему ничего не выплачивалось. Считает, что на основании статей 207, 208, 249 Трудового кодекса Российской Федерации ответчик не имел законных оснований для выплаты стипендии истцу, так как ученический договор был прекращен на основании п.4.2 ученического договора. Кроме того, просила суд, с учетом ст.392 Трудового кодекса Российской Федерации отказать в удовлетворении исковых требований ФИО1, поскольку истцом пропущен без уважительной причины срок обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.
Суд приходит к следующему.
В соответствии со ст. 1 Трудового кодекса Российской Федерации целями трудового законодательства являются установление государственных гарантий трудовых прав и свобод граждан, создание благоприятных условий труда, защита прав и интересов работников и работодателей.
Конституционной защите подлежит право каждого на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда (ч. 3 ст. 37 Конституции Российской Федерации).
В соответствии со ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан выплачивать в полном размере причитающуюся работникам заработную плату в сроки, установленные в соответствии с настоящим Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами.
По делу установлено, что приказом директора по экономике и финансам ГУП РМ «Лисма» от 30 июня 2016 г. № 150-п постановлено заключить с ФИО1 ученический договор на срок 3 месяца с 01.07.2016 по 30.09.2016, организовать обучение ученика по профессии «наладчик технологического оборудования», производить начисление и выплату стипендии ученику в соответствии с ученическим договором и ведомостью посещения учебных занятий.
Распоряжением №12 от 30 июня 2016г. в связи с необходимостью производственного обучения ученикам, в том числе ФИО1, назначен наставник Ч. с 01 июля 2016г.
Во исполнении приказа от 30 июня 2016 г. № 150-п 01 июля 2016 г. между ГУП РМ «Лисма» (предприятие) и ФИО1 (ученик) заключен ученический договор на профессиональное обучение с лицом, ищущим работу, по условиям которого, ученик принят на обучение по профессии «наладчик технологического оборудования», с целью дальнейшего трудоустройства на предприятие в соответствие с полученной профессией. Обучение осуществляется силами специалистов предприятия непосредственно на рабочем месте. Продолжительность обучения составляет 3 месяца: с 01.07.2016 по 30.09.2016.
В соответствии с пунктом 1.2 ученического договора продолжительность обучения составляет 3 месяца: с 01.07.2016 по 30.09.2016. Форма обучения – индивидуальная (п.1.3).
Обучение проводится по месту – производство ламп общего назначения (п.1.5). Согласно пункту 1.7 ученического договора по окончании обучения ученик получает профессиональные знания профессии «наладчик технологического оборудования», а также приобретает необходимые навыки и опыт работы по указанной профессии.
В соответствии с пунктом 2.1 ученического договора предприятие обязано: обеспечить ученику возможность обучения в соответствии с условиями настоящего договора; до подписания ученического договора ознакомить ученика с планом обучения по выбранной профессии и условиями настоящего договора; обеспечить проведение инструктажа по вопросам охраны труда и соблюдению техники безопасности, пожарной безопасности; обеспечить ученику приобретение теоретических знаний и применения их на практике, профессиональных навыков по обучаемой профессии; выплачивать в период обучения стипендию; осуществлять поэтапный контроль за процессом обучения ученика; по окончанию обучения организовать проведение квалификационных экзаменов для проверки знаний, полученных учеником в период обучения; по окончанию обучения при условии успешной сдачи итогового экзамена (с оценкой «отлично», «хорошо», «удовлетворительно») в течение 3 рабочих дней заключить с учеником трудовой договор по полученной специальности.
Согласно пункту 2.3 ученического договора ученик обязан: соблюдать учебную дисциплину, требования инструкции о пропускном и внутриобъектовом режиме; соблюдать требования по охране труда и технике безопасности, пожарной безопасности; бережно относиться к оборудованию, инструментам, расходным материалам и другому имуществу предприятия; добросовестно относится к изучению выбраной профессии, в процессе обучения стремиться к получению хороших устойчивых производственных навыков в соответствии с уровнем квалификации; своевременно являться на обучение и не пропускать занятия; после окончания обучения в течение 3 рабочих дней заключить с предприятием трудовой договор и проработать на предприятии не менее 6 месяцев по приобретенной профессии.
В соответствии с пунктом 5.1 ученического договора в течение всего периода прохождения обучения предприятие выплачивает ученику стипендию в размере 15 000 руб. в месяц. Стипендия выплачивается ученику не позднее 15 числа месяца, следующего за отчетным (п. 5.2 ученического договора).
Как следует из пояснений истца, данных им в судебном заседании, при заключении ученического договора он понимал, что заключает не трудовой договор, а ученический, и ему будет выплачиваться стипендия.
Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля З. подтвердил, что с ФИО1 был заключен ученический договор, который предполагает в том числе практическую работу в цехе. Из-за того, что истец не явился на обучение с 09 августа 2016г., обучение не прошел, трудовой договор с ним не заключался.
Следовательно, ученический договор на профессиональное обучение с лицом, ищущим работу от 01 июля 2016г., представленный истцом в качестве доказательства, подтверждающего основание заявленных исковых требований, является ученическим договором, заключенным с ФИО1 в соответствии с главой 32 Трудового кодекса Российской Федерации «Ученический договор».
При этом истец не представил суду каких-либо доказательств заключения между сторонами трудового договора, напротив, обстоятельства указывают на то, что между сторонами имели место отношения, свидетельствующие лишь о намерении сторон заключить трудовой договор в будущем, по окончании истцом, ищущим работу, профессионального обучения и получения удовлетворительной оценки на итоговом экзамене. За период обучения ФИО1 с заявлением о приеме на работу не обращался, приказы о приеме его на работу и увольнении не издавались, в трудовую книжку истца записи о трудовой деятельности не вносились, что истцом не оспаривалось. Какие-либо доказательства, которые подтверждают наличие задолженности именно по заработной плате, суду не представлены.
Табели учета рабочего времени за июль 2016г. и август 2016г. не подтверждают наличие задолженности ответчика перед истцом именно по заработной плате.
Как следует из пояснений представителя ответчика, ФИО1 был включен в табель учета рабочего времени как наладчик технологического оборудования, с целью учета времени его обучения, вместо составления ведомости посещения учебных занятий, что не противоречит нормам трудового законодательства и постановлению Госкомстата РФ от 05.01.2004 г. N 1 "Об утверждении унифицированных форм первичной учетной документации по учету труда и ее оплаты".
Суд не принимает показания свидетеля А. в качестве доказательства наличия задолженности по заработной плате ответчика перед истцом, поскольку, наличие либо отсутствие задолженности по заработной плате не может подтверждаться свидетельскими показаниями.
Вместе с тем, как следует из показаний свидетеля А., ФИО1 приходится ей сыном, он действительно проходил обучение у ответчика с целью последующего трудоустройства, однако во время учебы его заставляли работать не по должности наладчика, а по другой, менее квалифицированной работе. Сыну это не понравилось, поэтому он ушел. Она считает, что ответчик должен её сыну заработную плату.
В силу принципа состязательности сторон (статья 12 Гражданского процессуального кодекса РФ) и требований части 2 статьи 35, части 1 статьи 56 и части 1 статьи 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. В данном случае обязанность доказать возникновение трудовых отношений с ответчиком возложена на истца. Ученический договор не является трудовым, поскольку его предметом не является выполнение трудовой функции.
То обстоятельство, что во время обучения истец выполнял определенную работу, не связанную с профессией на которую он обучался, нельзя признать исполнением трудовых обязанностей, поскольку обучение предполагает освоение практических навыков, что без выполнения определенных физических действий невозможно. Техническим директором ГУП РМ «Лисма» 25 августа 2014г. утверждена программа производственного и теоретического обучения ученика по профессии «наладчик технологического оборудования» со сроком обучения 3 месяца, которая предполагает не только ознакомление с инструкциями, но и с организацией производства.
Вопреки утверждению истца, отраженному в исковом заявлении, ученическая стипендия не является заработной платой, которая в силу ст. 129 Трудового кодекса Российской Федерации определяется прежде всего как вознаграждение за труд (за выполнение трудовой функции в соответствии с заключенным трудовым договором), следовательно, требования ст.ст. 84.1, 140, 142 Трудового кодекса Российской Федерации к ученической стипендии не применимы.
При таких обстоятельствах, оснований для удовлетворения заявленных требований о взыскании заработной платы в соответствии со ст.ст. 84.1, 140, 142 Трудового кодекса Российской Федерации, не имеется.
Между тем, судом установлено, что между сторонами 01 июля 2016г. был заключен ученический договор на профессиональное обучение с лицом, ищущим работу, следовательно, вопрос о взыскании стипендии подлежит разрешению на основании правовых норм, регулирующих вопросы ученического договора.
Согласно ст. 198 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель - юридическое лицо (организация) имеет право заключать с лицом, ищущим работу, или с работником данной организации ученический договор на получение образования без отрыва или с отрывом от работы. Ученический договор с работником данной организации является дополнительным к трудовому договору.
В соответствии со ст. 199 указанного Кодекса ученический договор должен содержать обязанность работника пройти обучение и в соответствии с полученной профессией, специальностью, квалификацией проработать по трудовому договору с работодателем в течение срока, установленного в ученическом договоре.
Ученикам в период ученичества выплачивается стипендия, размер которой определяется ученическим договором и зависит от получаемой квалификации, но не может быть ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда (часть 1 статьи 204 Трудового кодекса Российской Федерации).
Ученический договор заключается на срок, необходимый для получения данной квалификации (часть 1 статьи 200 Трудового кодекса Российской Федерации).
Последствия невыполнения обучающимся обязательств после окончания ученичества приступить к работе по вновь полученной профессии, специальности или квалификации и отработать у данного работодателя в течение срока, установленного ученическим договором, определены в статье 207 Трудового кодекса Российской Федерации. В соответствии с частью 2 указанной нормы в случае, если ученик по окончании ученичества без уважительных причин не выполняет свои обязательства по договору, в том числе не приступает к работе, он по требованию работодателя возвращает ему полученную за время ученичества стипендию, а также возмещает другие понесенные работодателем расходы в связи с ученичеством.
В силу ст. 208 Трудового кодекса Российской Федерации, ученический договор прекращается по окончании срока обучения или по основаниям, предусмотренным этим договором.
Статьей 249 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что в случае увольнения без уважительных причин до истечения срока, обусловленного трудовым договором или соглашением об обучении за счет средств работодателя, работник обязан возместить затраты, понесенные работодателем на его обучение, исчисленные пропорционально фактически не отработанному после окончания обучения времени, если иное не предусмотрено трудовым договором или соглашением об обучении.
В п.4.1 положения о порядке обучения на предприятии в цехах №7 и №16 лиц, ищущих работу, утвержденного Первым заместителем генерального директора ГУП РМ «Лисма» в 2014г. закреплено, что ученикам в период ученичества выплачивается стипендия; при обучении профессии «наладчик технологического оборудования» размер ежемесячной стипендии составляет 15 000 руб.
Ученический договор от 01 июля 2016г. содержит аналогичное положение (п.5.1).
В соответствии с п.4.2 расторжение ученического договора по инициативе предприятия производится в случаях:
- отсутствия ученика на обучении без уважительной причины хотя бы один раз;
- появление на территории предприятия в состоянии алкогольного, наркотического или иного опьянения;
- при получении неудовлетворительной оценки знаний навыков Учеником при поэтапном контроле или итоговом экзамене.
В силу п.4.3 ученического договора, в случае расторжения ученического договора по инициативе предприятия по основаниям указанным в п.4.2 ученик возмещает предприятию полученную стипендию, а также возмещает другие понесенные предприятием расходы, связанные с обучением.
В судебном заседании представитель ответчика пояснила, что ученический договор с ФИО1 прекращен в силу того, что последний не явился на обучение с 09 августа 2016г. и до окончания всего периода обучения. Выплата стипендии осуществляется 15 числа следующего месяца, но поскольку истец прекратил обучение, ответчик стипендию истцу не выплатил.
По факту отсутствия ФИО1 на рабочем месте без уважительных причин, начальником ПЛОН ГКП РМ «Лисма» 09 августа 2016 года составлен акт об отсутствии на обучении без уважительной причины.
Актом начальника ПЛОН ГКП РМ «Лисма» от 31 августа 2016 года зафиксирован факт отсутствия ФИО1 на рабочем месте, без уважительных причин в период с 10.08.2016 по 31.08.2016.
Свидетель З. в судебном заседании пояснил, что ФИО1 не выполнил условия ученического договора, отсутствовал на обучении без уважительной причины. Обучение он не завершил, итоговый экзамен не сдавал, трудовой договор с ним не заключался. О прекращении обучения ФИО1 ни с письменным, ни с устным заявлением, к нему не обращался.
Истец ФИО1 в судебном заседании данные обстоятельства не оспаривал, пояснив, что действительно перестал выходить на обучение, поскольку не был доволен условиями обучения.
Таким образом, судом установлено, что ФИО1 в одностороннем порядке без уважительных причин отказалась от исполнения обязательств, определенных ученическим договором. Так как отсутствовал на обучении без уважительной причины с 09 августа 2016г., не отработал ни одного дня на предприятии, то он был бы обязан возвратить работодателю все денежные средства, затраченные на его обучение. С целью исключения последующего судебного разбирательства, стипендия ФИО1 выплачена не была, так как в силу п.4.3 ученического договора истец должен был бы вернуть выплаченную ему стипендию за период обучения с 01.07.2016г. по 08.08.2016г. При таких обстоятельствах у суда не имеется правовых оснований для взыскания с ответчика стипендии за указанный период.
В соответствии с положениями статьи 236 Трудового кодекса Российской Федерации (в редакции действующей в период действия ученического договора) при нарушении работодателем установленного срока выплаты заработной платы, он обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной трехсотой действующей в это время ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. Обязанность выплаты указанной денежной компенсации возникает независимо от наличия вины работодателя.
В ходе рассмотрения дела также не установлено, что ответчиком были нарушены сроки выплаты стипендии, поэтому оснований для взыскания с ответчика денежной компенсации за задержку выплаты стипендии не имеется.
Статья 237 Трудового кодекса Российской Федерации определяет основание для возмещения морального вреда, причиненного работнику при трудовых правоотношениях. Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению материального ущерба.
В ходе рассмотрения дела не установлено, что ответчиком были нарушены какие-либо трудовые права ФИО1, следовательно, оснований для удовлетворения его требований о компенсации морального вреда не имеется.
Кроме того, ответчиком заявлено о пропуске истцом срока, установленного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации, для обращения в суд по рассматриваемому спору.
Поскольку правоотношения, возникшие в результате ученического договора, регулируются нормами трудового законодательства, обязанность ответчика выплатить истцу стипендию возникла из ученического договора, суд приходит к выводу, что при разрешении спора о взыскании задолженности по ученическому договору следует применять положения Трудового кодекса Российской Федерации о сроках обращения в суд.
Между сторонами имеет место индивидуальный трудовой спор, для обращения в суд за разрешением которого законом установлен определенный срок.
В соответствии с частью первой статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей до вступления в силу Федерального закона от 03.07.2016 N 272-ФЗ) работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права.
Учитывая, что истец прервал обучение в августе 2016г., при этом стипендия подлежала выплате 15 августа 2016г., суд приходит к выводу, что ФИО1 узнал о нарушении своих прав на получение стипендии по ученическому договору 15 августа 2016г.
Вместе с тем, настоящий иск ФИО1 подан 15 октября 2018г., то есть с пропуском установленного частью первой статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.
В качестве причин пропуска срока истцом в судебном заседании указано на утрату ученического договора и работа за пределами г. Саранска. Вместе с тем, указанные обстоятельства не свидетельствуют об уважительности причин пропуска истцом срока, предусмотренного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации. О наличии каких-либо препятствий для своевременного обращения истца в суд истцом не заявлено и таких доказательств, как того требуют положения части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, истцом суду не представлено, следовательно, снований для восстановления пропущенного срока у суда не имеется.
Часть 2 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 03.07.2016 N 272-ФЗ, устанавливающая годичный срок для обращения в суд с требованием о выплате заработной платы и иных выплат, причитающихся работнику, неприменима к возникшим между сторонами по настоящему делу правоотношениям, поскольку в момент, когда истцу стало известно о нарушенном праве, то есть 15 августа 2016 года, часть 2 статьи 392 ТК РФ еще не вступила в силу (дата вступления в силу Федерального закона от 03.07.2016 N 272-ФЗ- 03 октября 2016 г.).
Поскольку пропуск срока для обращения в суд за защитой нарушенных прав, о котором заявлено второй стороной, является самостоятельным основанием для вынесения решения об отказе в иске, суд приходит к выводу, что требования истца удовлетворению не подлежат по причине пропуска срока для обращения в суд. Пропуск обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.
При изложенных обстоятельствах, суд отказывает ФИО1 в удовлетворении исковых требований к государственному унитарному предприятию Республики Мордовия «Управляющая компания «Индустриальный (промышленный) парк «Светотехника» о взыскании задолженности по ученическому договору и компенсации морального вреда.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,
решил:
исковые требования ФИО1 к государственному унитарному предприятию Республики Мордовия «Управляющая компания «Индустриальный (промышленный) парк «Светотехника» о взыскании сумм по ученическому договору, компенсации морального вреда, оставить без удовлетворения.
Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Верховный Суд Республики Мордовия в течение месяца со дня принятия в окончательной форме путем подачи жалобы через Октябрьский районный суд г.Саранска Республики Мордовия.
Судья- И.Н. Фомкина
Мотивированное решение составлено 21 декабря 2018г.
