Дело № 11 -8060/2017 Судья Грачев М.А. АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе: председательствующего Жуковой Н.А., судей Давыдовой Т.И., Швайдак Н.А., при секретаре Егоровой О.И., 03 июля 2017 г. рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Челябинске гражданское дело по апелляционной жалобе Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Октябрьском районе Челябинской области на решение Октябрьского районного суда Челябинской области от 19 апреля 2017 г. по иску ФИО1, ФИО2, ФИО2 к Государственному учреждению -Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Октябрьском районе Челябинской области о признании незаконным решения об отказе в назначении страховой пенсии по случаю потери кормильца, установлении факта нахождения на иждивении. Заслушав доклад судьи Жуковой Н.А. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, объяснения представителя ответчика ФИО3, поддержавшей доводы жалобы, возражения истцов ФИО1, ФИО2, ФИО2, судебная коллегия УСТАНОВИЛА: ФИО1, ФИО2, ФИО2 обратились в суд с иском к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Октябрьском районе Челябинской области (далее - УПФР в Октябрьском районе) с учетом уточнений о признании незаконными решений от 29 марта 2017 г. № 252289/17 и № 252423/17 об отказе в назначении страховой пенсии по случаю потери кормильца, установлении факта нахождения ФИО2 и ФИО2 на иждивении отца Ш. Ф.Т., умершего ***г., о возложении обязанности назначить пенсию по случаю потери кормильца с даты смерти Ш. Ф.Т., о взыскании расходов по уплате государственной пошлины в размере 300 рублей в пользу каждого, расходов за составление искового заявления в размере 19 100 рублей в пользу ФИО1 В обоснование иска указали, что ФИО4 и ФИО1 с 25 февраля 1995 г. состояли в зарегистрированном браке, имели дочерей ФИО2, ***года рождения, и ФИО5 | ||
2 | ||
А.Ф., ***года рождения. ***г. Ш.Ф.Т. умер. На день смерти отца дочери были совершеннолетними и проходили обучение в учреждениях высшего образования. При этом, они находились на полном обеспечении Ш.Ф.Т., его материальная помощь была постоянным и основным источником их дохода. В ноябре 2016 г. они обратились с заявлениями к ответчику, однако им было отказано в назначении пенсии в связи не предоставлением документов, подтверждающих нахождение их на полном содержании умершего отца. Полагают, что имеют право на получение пенсии по случаю потери кормильца. В судебном заседании истец ФИО1 настаивала на удовлетворении заявленных исковых требований. Истцы ФИО2 и ФИО2 в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом о дате, времени и месте проведения судебного заседания. Представитель ответчика У ПФР в Октябрьском районе ФИО6. возражала против удовлетворения исковых требований, ссылаясь на законность принятого ответчиком решения. Решением суда установлен факт нахождения ФИО2, ***года рождения, на иждивении отца Ш. Ф.Т., умершего ***г., установлен факт нахождения ФИО2, ***года рождения, на иждивении отца Ш. Ф.Т., умершего ***г.; решение УПФР в Октябрьском районе от 29 марта 2017 г. №252289/17 об отказе в установлении ФИО2 страховой пенсии по случаю потери кормильца признано незаконным; решение УПФР в Октябрьском районе от 29 марта 2017 г. №252423/17 об отказе в установлении ФИО2 страховой пенсии по случаю потери кормильца признано незаконным; на УПФР в Октябрьском районе возложена обязанность установить ФИО2, ***года рождения, и ФИО2, ***года рождения, пенсию по случаю потери кормильца со ***г.; с УПФР в Октябрьском районе в пользу ФИО2 и ФИО2 взысканы расходы по уплате государственной пошлины в размере по 300 рублей; в удовлетворении остальной части исковых требований отказано. В апелляционной жалобе ответчик УПФР в Октябрьском районе просит решение суда отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. Указывает, что согласно записям трудовой книжки, а также сведениям из выписки из индивидуального лицевого счета умерший Ш. Ф.Т. после увольнения 02 июня 2014 г. не работал и сведения о его работе отсутствуют. Полагает, что Ш.Ф.Т. фактически не имел постоянного источника денежных средств и сам фактически находился на содержании у супруги. Считает, что | ||
3 | ||
свидетельские показания об осуществлении им трудовой деятельности в *** не являются допустимыми доказательствами при установлении условий характера трудовой функции и размера заработной платы. Полагает, что сам факт родственных отношений, обучение ФИО2 и ФИО2 по очной форме обучения, как и размер стипендии не свидетельствуют о нахождении истцов на иждивении отца. Документов о том, что ФИО2 и ФИО2 находились на полном содержании умершего отца Ш. Ф.Т. или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию, не представлено. Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда. В соответствии с частью 1 статьи 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. №400-ФЗ «О страховых пенсиях» (далее - Федеральный закон) право на страховую пенсию по случаю потери кормильца имеют нетрудоспособные члены семьи умершего кормильца, состоявшие на его иждивении (за исключением лиц, совершивших уголовно наказуемое деяние, повлекшее за собой смерть кормильца и установленное в судебном порядке). Нетрудоспособными членами семьи умершего кормильца признаются дети, братья, сестры и внуки умершего кормильца, не достигшие возраста 18 лет, а также дети, братья, сестры и внуки умершего кормильца, обучающиеся по очной форме обучения по основным образовательным программам в организациях, осуществляющих образовательную деятельность, до окончания ими такого обучения, но не дольше чем до достижения ими возраста 23 лет (пункт 1 части 2 статьи 10 Федерального закона). В силу части 3 статьи 10 Федерального закона члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию. Как разъяснено в пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение» от 21 июня 1985 г. №9, суды должны иметь ввиду, что установление факта нахождения лица на иждивении умершего имеет значение для получения наследства, назначения пенсии или возмещения вреда, если оказываемая помощь являлась для заявителя постоянным и основным источником средств к существованию. В тех случаях, когда заявитель имел заработок, получал пенсию, стипендию и т.п., необходимо выяснять, была ли помощь со стороны лица, предоставлявшего содержание, постоянным и основным источником средств к существованию заявителя. Согласно правовой позиции, изложенной в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 03 октября 2006 г. №407-О, выяснение обстоятельств, связанных с оказанием застрахованным лицом помощи лицам, претендующим на получение страховых выплат в случае его | ||
4 | ||
смерти, установление конкретного соотношения между объемом такой помощи и собственными доходами заинтересованных лиц, как и признание (или непризнание) данной помощи постоянным и основным источником средств существования для них, в соответствии с пунктом 2 части второй статьи 264 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является прерогативой судов общей юрисдикции, которые при рассмотрении соответствующих дел должны принимать во внимание весь комплекс юридически значимых обстоятельств и применять правовые нормы, исходя из их конституционно-правового смысла, выявленного в настоящем Определении. Как установлено судом, подтверждается материалами дела, Ш. Ф.Т. и ФИО1 состояли в зарегистрированном браке с 25 февраля 1995 г., от брака имеются дети: ФИО2, ***года рождения, и ФИО2, ***года рождения. ***г. Ш. Ф.Т. умер (т.1 л.д. 16-19). На момент смерти Ш. Ф.Т. проживал по адресу: ***, совместно с женой ФИО1 и дочерьми Алисой и Алиной (т.1 л.д.20,107). ФИО2 с 01 сентября 2013 г. является студенткой *** на бюджетной основе *** (далее - ***), срок окончания университета - 28 июня 2018 г. С 01 сентября 2013 г. она является получателем академической и социальной стипендий (т.1 л.д.34,37,125-127). ФИО2 с 01 сентября 2015 г. является *** на бюджетной основе ***(далее - ***), срок окончания обучения - 05 июля 2019 г. С 01 сентября 2015 г. она является получателем академической и социальной стипендий (т.1 л.д. 35,36,128-129). 28 марта 2017 г. ФИО2 и ФИО2 обратились в УПФР в Октябрьском районе с заявлениями о назначении пенсии по случаю потери кормильца (т.1 л.д.200-203, т.2 л.д. 19-22). Решениями комиссии по рассмотрению вопросов реализации пенсионных прав граждан УПФР в Октябрьском районе №252289/17 и №252423/17 от 29 марта 2017 г. им отказано в назначении пенсии по причине отсутствия документов, подтверждающих факт нахождения заявителей на иждивении умершего кормильца (т.1 л.д. 131-132). Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования об установлении факта нахождения ФИО2 и ФИО2 на | ||
5 | ||
иждивении у Ш. Ф.Т., суд первой инстанции исходил из того, что на момент смерти Ш. Ф.Т. его дочери ФИО2 и ФИО2 являлись нетрудоспособными, поскольку не достигли возраста 23 лет и обучались по очной форме обучения в высших учебных заведениях, трудовую деятельность на момент смерти отца не осуществляли и не имели самостоятельного источника средств к существованию, за исключением - стипендий и разовых заработков, размер которых незначителен, а сам факт осуществления трудовой деятельности их отцом Ш. Ф.Т. и постоянной помощи дочерям за счет своих доходов подтвержден, и пришел к обоснованному выводу, что они обладают правом на назначение страховой пенсии по случаю потери кормильца в соответствии со статьей 10 Федерального закона со ***г., то есть даты смерти отца Ш. Ф.Т. Судебная коллегия полагает такие выводы суда правильными, так как они соответствуют обстоятельствам дела и нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения. Доводы апелляционной жалобы об отсутствии допустимых доказательств, подтверждающих осуществление ФИО4 трудовой деятельности, возможности оказывать материальную помощь дочерям и иметь их на своем содержании судебная коллегия считает несостоятельными. Сам по себе факт отсутствия официального трудоустройства Ш. Ф.Т. с 20 февраля 2014 г. не свидетельствует об отсутствии у него фактического дохода, позволяющего ему оказывать обучающимся дочерям помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию. Заработная плата ФИО1 в 2015-2016 годах составляла в среднем около ***рублей в месяц, сведений о наличии дополнительных доходов в деле не имеется, поэтому довод апелляционной жалобы ответчика о нахождении Ш. Ф.Т. на содержании своей жены судебная коллегия считает необоснованным (т.1 л.д.40-42). Согласно справкам Главы администрации Свободненского сельского поселения от 05 апреля 2017 г. №№ 83-86, выпискам из похозяйственной книги ФИО4 в 2013 году реализовал поголовье скота и птицы на сумму около ***рублей, в 2014 году - на сумму ***рублей, в 2015 года - на сумму ***рублей, в 2016 году - на сумму ***рублей (т.1 л.д. 146-149, т.2 л.д.58-60). Допрошенные в судебном заседании свидетели: Г. С.А., Р. Ш.Г., Р. Р.Г. и глава администрации Свободненского сельского поселения В. Н.М. пояснили, что Ш. Ф.Т. работал в ***, получал заработную плату в размере около *** рублей, выращивал на продажу крупный рогатый скот, птицу, заготавливал сено, содержал семью, постоянно давал дочерям деньги (т.1 | ||
6 | ||
л.д.167-172). Ссылки в апелляционной жалобе на то, что свидетельские показания не являются допустимыми доказательствами при установлении условий характера трудовой функции и размера заработной платы, не могут служить основанием для отмены решения суда, поскольку законодательством установлен запрет на подтверждение свидетельскими показаниями характера работы, но не ее наличие. Кроме того, согласно справке индивидуального предпринимателя К. О.Н. от 11 апреля 2017 г.Ш.Ф.Т. действительно работал у него с 01 октября 2006 г. ***(т.2 л.д.45). Доводы апелляционной жалобы о том, что сам факт родственных отношений, обучение ФИО2 и ФИО2 по очной форме обучения и размер стипендии, не свидетельствуют о нахождении истцов на иждивении отца, об отсутствии доказательств, подтверждающих, что ФИО2 и ФИО2 находились на полном содержании умершего отца или получали от него помощь, являются несостоятельными, поскольку совокупностью исследованных судом доказательств подтверждаются факты получения Ш. Ф.Т. стабильного дохода, возможности и оказания им постоянной материальной помощи дочерям, а также их нуждаемости в такой помощи на время обучения. Указание в апелляционной жалобе на неправильную оценку судом представленным доказательствам не может быть принято во внимание, поскольку оценка производилась на основе всестороннего, полного, объективного и непосредственного исследования представленных в дело доказательств. Оснований для их переоценки у судебной коллегии не имеется. Само по себе несогласие автора жалобы с данной судом оценкой доказательств, не дает оснований считать решение суда неправильным, поскольку суд воспользовался правом, предоставленным ему статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, устанавливающей право суда оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу, что нарушений норм материального и процессуального законодательства, влекущих отмену решения суда, не усматривается. Оснований для отмены решения по доводам апелляционной жалобы не имеется. Руководствуясь статьями 328-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия | ||
7 | ||
ОПРЕДЕЛИЛА: Решение Октябрьского районного суда Челябинской области от 19 апреля 2017 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Октябрьском районе Челябинской области - без удовлетворения. Председательствующий | ||
Судьи: | ||
