Апелляционное определение Пензенского областного суда (Пензенская область) от 19.05.2020 № 2-1444/19

7 августа 2019 г. Чернова Е.А. обратилась в суд с иском, к которому приложила договор купли-продажи земельного участка от 10 мая 2017 г., заключенный между ней и В.В.А. согласно п. 3 которого земельный участок был продан за 180000 руб. В соответствии с п. 1 договора на данном земельном участке строений и сооружений не зарегистрировано.

В рамках подготовки к рассмотрению дела САО «ВСК» был подготовлен отзыв на исковое заявление, изучена информация из свободных источников: фотографии со спутника на ресурсе https://www.googl.ru/maps за доступный на сервисе период, в частности, на 15 мая 2017 г., т.е. через пять дней после заключения Черновой Е.А. договора купли-продажи. По фотографиям со спутника от 15 мая 2017 г. видно, что на земельном участке расположены три объекта, находящиеся в стадии незавершенного строительства.

Таким образом, после ознакомления со снимками со спутника страховщику стало известно, что на момент заключения договора купли-продажи от 10 мая 2017 г. объекты, принятые на страхование, еще не были построены, следовательно, их строительство никак не могло быть завершено в 2010 году, о чем Чернова Е.А. знала, а значит умышленно сообщила страховщику не соответствующую действительности информацию, которую страховщик прямо обозначил как существенную для целей применения положений ст. 944 ГК РФ.

Кроме того, технические паспорта на указанные дома, как следует из ответа МУП «Объединенная служба архитектуры, градостроительства и технической инвентаризации г.Пензы», никогда не выдавались указанной организацией, следовательно, являются недопустимыми по смыслу ст. 60 ГПК РФ доказательствами, т.к. не выданы органом, уполномоченным на их составление, в связи с чем САО «ВСК» заявляет о подложности данных документов на основании ст. 186 ГПК РФ.

Ссылаясь на положения п. 2 ст. 6 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации», п. 1 ст. 10, п. 2 ст. 434.1, ст. 944, а также п.п. 2, 4 ст. 179 ГК РФ, указывает, что Черновой Е.А. при заключении договора была предоставлена несоответствующая действительности информация о существенных обстоятельствах, определенно оговоренных страховщиком в письменном запросе, влияющих на степень страхового риска, в связи с чем права САО «ВСК», предусмотренные ст. 944 ГК РФ, п. 2 ст. 6, п. 2 ст. 11 Закона РФ от 2 ноября 1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации», были нарушены.

Факт направления для заполнения заявления-анкеты на основании ст. 944 ГК РФ свидетельствует о том, что страховщик предпринял меры к выявлению обстоятельств, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска).

В силу прямого указания закона эти действия страховщик вправе производить перед заключением договора, поскольку оценка страхового риска и возможный размер убытков от наступления страхового случая оцениваются страховщиком в целях принятия решения о его заключении.

Таким образом, обман страхователя прямо влияет на решение страховщика о заключении договора страхования на согласованных условиях.

Договор страхования также является недействительным в силу ст. 930 ГК РФ, поскольку по информации с сервиса https://www.googl.ru/maps на 28 июня 2016 г. строительство застрахованных зданий еще не было начато, согласно поступившему ответу администрации Бессоновского района Пензенской области от 2 февраля 2019 г. № разрешений на строительство и разрешений на ввод объектов страхования в эксплуатацию не выдавалось, из чего можно сделать вывод, что за период примерно с 2017 года по 2018 год на земельном участке были незаконно возведены три объекта капитального строительства, при этом неизвестно, соответствуют ли объекты строительным требованиям, требованиям, установленным градостроительным планом земельного участка, разрешенному использованию земельного участка, представляют ли они угрозу жизни и здоровью граждан, нарушают ли права и охраняемые законом интересы других лиц и т.д.

Таким образом, в силу п. 1 ст. 222 ГК РФ объекты страхования являются самовольными постройками.

Исходя из положений ст. 222 ГК РФ и разъяснений п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 20 «О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан», считает, что Чернова Е.А. не имеет и не может иметь основанного на законе или сделке имущественного интереса в отношении застрахованных строений, которые являются самовольными постройками, в связи с чем договор страхования от 14 марта 2018 г. № является недействительной сделкой.

Кроме того, договор страхования как сделка о страховании противоправных интересов и при этом посягающая на публичные интересы также является ничтожным.

На основании изложенного САО «ВСК» просило признать недействительным договор страхования от 14 марта 2018 г. № и применить последствия недействительности сделки, взыскать с Черновой Е.А. в пользу САО «ВСК» расходы по уплате государственной пошлины в размере 6000 руб.

Железнодорожный районный суд г.Пензы постановил вышеуказанное решение.

Определением судьи Железнодорожного районного суда г.Пензы от 12 февраля 2020 г. исправлена допущенная в решении суда описка в указании размера страхового возмещения, взысканного с САО «ВСК» в пользу Черновой Е.А.

В апелляционной жалобе САО «ВСК» просит решение суда отменить и принять по делу новое решение, которым отказать Черновой Е.А. в иске, встречный иск САО «ВСК» удовлетворить, указывая на несогласие с выводом суда о том, что Чернова Е.А. не сообщала страховщику не соответствующую действительности информацию об обстоятельствах, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), прямо оговоренных страховщиком в его письменном запросе (заявлении-анкете по страхованию строений/таунхауса), поскольку 2010 как год постройки застрахованных объектов был указан в технических паспортах.

Считает данный вывод суда не соответствующим обстоятельствам дела, поскольку в материалах дела имеются фотографии со спутника, полученные с общедоступного ресурса https://www.googl.ru/maps за доступный на сервисе период, в частности, на 15 мая 2017 г., из которых усматривается, что на 15 мая 2017 г., т.е. спустя пять дней после заключения Черновой Е.А. договора купли-продажи земельного участка с В.В.А. в котором не упомянуто нахождение на земельном участке жилых домов, на земельном участке расположены три объекта, находящиеся в стадии незавершенного строительства. Следовательно, на момент заключения договора страхования Чернова Е.А. знала о том, что объекты страхования по состоянию на 2017 г. находились в стадии незавершенного строительства и не могли быть построены в 2010 г. То обстоятельство, что на фотографиях со спутника запечатлен именно земельный участок, на котором расположено застрахованное имущество, подтверждается содержанием акта осмотра от 18 июля 2018 г. в экспертном заключении от 27 августа 2018 г. № «Об определении стоимости материалов, работ, услуг, необходимых для восстановления трех строений, поврежденных в результате пожара, принадлежащих Черновой Е.А.», выполненном экспертной организацией АНО «ОцЭкс».

Кроме того, технические паспорта на указанные дома, как следует из ответа МУП «Объединенная служба архитектуры, градостроительства и технической инвентаризации г.Пензы», никогда не выдавались указанной организацией, а в отношении лиц, изготовивших указанные технические паспорта возбуждено уголовное дело по факту сбыта и изготовления поддельных документов.

Ссылаясь на положения ст. 944 ГК РФ, указывает, что обстоятельства, имеющие значение для дела, были установлены судом неправильно, что привело к нарушению норм материального права, поскольку последствия, предусмотренные п. 3 ст. 944 ГК РФ по отношению к сделке страхования судом не применены.

Суд в решении указал, что страховщик имеет право на запрос документов, подтверждающих действительную стоимость заявленного строения, его наличие и фактическое состояние, а также права, предусмотренные ст. 945 ГК РФ, однако при этом не учел, что действия, указанные в данной норме закона, не являются обязанностью страховщика, сообщение же обстоятельств, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможным убытков по запросу страховщика, является обязанностью страхователя.

Судом необоснованно отклонены доводы встречного иска о ничтожности договора страхования со ссылкой на то, что по информации с сервиса https://www.googl.ru/maps на 28 июня 2016 г. строительство застрахованных зданий еще не было начато, согласно поступившему ответу администрации Бессоновского района Пензенской области от 2 февраля 2019 г. № разрешений на строительство и разрешений на ввод объектов страхования в эксплуатацию не выдавалось. Таким образом, объекты страхования являются самовольными постройками, в сохранении которых у страхователя не может быть законного интереса. Сделка о страховании противоправных интересов является ничтожной в силу того, что посягает на публичные интересы.

Отклоняя доводы истца по встречному иску суд неправильно истолковал разъяснения п. 52 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 20 «О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан», в котором отсутствует вывод о том, что страхование самовольной постройки не является страхованием интереса противоправного.

Несмотря на установление судом отсутствия разрешения на строительство застрахованных объектов, последствия страхования противоправных интересов, предусмотренные законом, судом не применены.

Указывает также, что судом необоснованно взысканы неустойка, компенсация морального вреда и штраф, предусмотренные Законом РФ от 7 февраля 1992 г, № 2300-1 «О защите прав потребителей», поскольку согласно объяснениям Черновой Е.А., зафиксированным в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от 26 июня 2018 г., три срубовых строения, являющиеся объектами страхования, ею планировалось использовать под коммерческую деятельность.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель Черновой Е.А. Горбунов И.И. просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения, ссылаясь на необоснованность изложенных в ней доводов.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции истец Чернова Е.А. не явилась, о месте и времени рассмотрения дела извещена надлежащим образом, об уважительности причин неявки не сообщила.

Судебная коллегия на основании ст.167 ГПК РФ считает возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившегося истца.

Поверив материалы дела и обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

В соответствии со ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы) (пункт 1).

В силу ст. 9 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации» страховым риском является предполагаемое событие, на случай наступления которого проводится страхование.

Событие, рассматриваемое в качестве страхового риска, должно обладать признаками вероятности и случайности его наступления.

Страховым случаем является совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату страхователю, застрахованному лицу, выгодоприобретателю или иным третьим лицам.

Как следует из материалов дела и установлено судом, 14 марта 2018 г. между Черновой Е.А. (страхователь) и САО «ВСК» (страховщик) был заключен договор имущественного страхования №, объектами страхования по которому являются конструктивные элементы: жилого или садового дома (танхауса) с кадастровым номером № (дом 1), жилого или садового дома (танхауса) с кадастровым номером № (дом 2), жилого или садового дома (танхауса) на земельном участке с кадастровым номером № (дом 3). Объекты страхования расположены по адресу: <адрес>

Страховая стоимость объектов страхования составляет 2167086 руб., 2173432 руб. и 7925142 руб. соответственно, а всего 12265660 руб.

Договор заключен по следующим страховым рискам: пожар, удар молний, взрыв, аварии инженерных систем, проникновение воды из соседних (чужих) помещений, стихийные бедствия, противоправные действия третьих лиц, падение летательных объектов и иных предметов, наезд транспортных средств.

Срок действия договора с 15 марта 2018 г. по 14 марта 2019 г.

В качестве особых условий страхования указано, что под кадастровым номером № (дом 3) указан кадастровый номер земельного участка, на котором находится дом 3 (литер В) (т. 1 л.д. 8-9).

Страховая премия по договора составила 95107 руб. и уплачена Черновой Е.А. единовременно и полном объеме (т. 1 л.д. 11).

Договор страхования заключен на основании Правил добровольного страхования имущества № 100, утвержденных 19 апреля 2017 года генеральным директором САО «ВСК» О.О.С.. (далее - Правила).

Согласно п. 3.2 Правил на страхование могут быть приняты конструктивные элементы строений, хозяйственных и прочих построек, исключая отделку и оборудование.

В соответствии с п. 2.10 Правил конструктивными элементами (исключая отделку/оборудование) объекта недвижимого имущества являются: для строений, зданий, сооружений и прочих построек - фундамент (с цоколем и отмосткой), наружные (включая внешнюю отделку) и внутренние стены, несущие перегородки, перекрытия (подвальные межэтажные и чердачные), лестницы, конструктивные элементы крыши, включая кровлю.

Пунктом 12.1 Правил предусмотрено, что страховая выплата производится страховщиком после признания факта причинения ущерба застрахованному имуществу страховым случаем и определения размера убытков.

В силу п. 12.2 Правил решение о признании (либо непризнании) факта причинения ущерба застрахованному имуществу страховым случаем принимается страховщиком на основании перечисленных в Правилах документов.

Согласно п.п. 12.3, 12.3.1 Правил документом, подтверждающим факт, причины, место и время наступления страхового случая, в случае утраты (гибели), недостачи или повреждения имущества в результате пожара, является, в том числе, копия постановления о возбуждении уголовного дела, либо копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

В соответствии с п. 12.7 Правил размер ущерба, причиненного застрахованному имуществу для недвижимого имущества при полной гибели застрахованного имущества, определяется в размере действительной стоимости, определенной в соответствии с п.5.5 настоящих Правил, с учетом износа и за вычетом имеющихся остатков, годных для использования по назначению или к реализации, но не более страховой суммы утраченного (погибшего), недостающего имущества.

Пунктом 5.6 Правил определено, что в рамках настоящих Правил действительной стоимостью для недвижимого имущества считается стоимость затрат на приобретение/строительство в данной местности объекта, аналогичного застрахованному по своим проектным характеристикам и качеству строительных материалов, уменьшенная на процент износа, соответствующий эксплуатационно-техническому состоянию застрахованного объекта.

Судом также установлено и следует из материалов дела, что 12 июня 2018 г. произошел пожар, в результате которого были уничтожены три жилых дома, расположенных по адресу: <адрес>

Данное обстоятельство подтверждается материалом проверки № по факту пожара, произошедшего 12 июня 2018 года по адресу: <адрес>, по результатам которой начальником ОНД и ПР Бессоновского района УНД и ПР ГУ МЧС России по Пензенской области 26 июня 2018 г. вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по сообщению о пожаре на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, за отсутствием события преступления, предусмотренного ст. 168 УК РФ (т. 1 л.д. 43-45).

Данным постановлением установлено, что причиной возникновения пожара послужил аварийный режим работы электрической сети с последующим возгоранием горючих конструкций строения дома (ли. Б) по адресу: <адрес>.

28 июня 2018 г. Чернова Е.А. обратилась в САО «ВСК» с заявлением о страховой выплате, в котором изложила обстоятельства наступления страхового случая, приложив необходимые документы (т. 1 л.д. 40-42).

Однако выплата страхового возмещения страховщиком произведена не была.

Претензия Черновой Е.А. от 18 июля 2018 г. оставлена страховщиком без ответа, страховая выплата не произведена.

Судом по ходатайству представителя истца (ответчика по встречному иску) была назначена судебная строительно-техническая экспертиза, производство которой поручено экспертам ФБУ Пензенская ЛСЭ Минюста России.

Согласно заключению эксперта ФБУ Пензенская ЛСЭ Минюста России от 2 декабря 2019 г. № восстановительная стоимость жилых домов площадью 131,80 кв.м, площадью 131,40 кв.м и площадью 462,80 кв.м, расположенных по адресу: <адрес>, которые были уничтожены пожаром 12 июня 2018 г., на дату заключения договора страхования, составляет 13454672 руб., а именно: дом площадью 131,80 кв.м, лит. А - 2508802 руб., дом площадью 131,40 кв.м, лит. Б - 2504776 руб., дом площадью 462,80 кв.м, лит. В - 8441094 руб.

Техническое состояние жилых домов площадью 131,80 кв.м, площадью 131,40 кв.м и площадью 462,80 кв.м, расположенных по адресу: <адрес>, после пожара, произошедшего 12 июня 2018 г., на момент проведения экспертного осмотра характеризуется как негодное, когда конструктивные элементы находятся в разрушенном состоянии и ликвидированы.

Стоимость годных остатков жилых домов конструктивных элементов (за исключением внутренней отделки и инженерного оборудовании) с учетом износа, а именно: жилого дома площадью 131,80 кв.м, жилого дома площадью 131,40 кв.м, жилого дома площадью 462,80 кв.м, расположенных по адресу: <адрес>, которые были уничтожены пожаром 12 июня 2018 г., не определялась, поскольку на момент экспертного осмотра пригодные для повторного использования конструктивные элементы отсутствуют.

Стоимость восстановительного ремонта конструктивных элементов трех строений общей площадью 131,8 кв.м, лит. А, площадью 131,4 кв.м, Лит. Б и площадью 462,80 кв.м, Лит. В, расположенных адресу: <адрес>, поврежденного в результате пожара 12 июня 2018 г., с учетом износа составляет:

- жилой дом, лит. А: фундамент - 698654 руб., стены, перегородки - 825682 руб., перекрытия - 158785 руб., полы - 127028 руб., крыша, кровля - 317570 руб., окна - 158785 руб., двери - 158785 руб., прочие работы - 63514 руб.;

- жилой дом, лит. Б: фундамент - 697533 руб., стены, перегородки - 824357 руб., перекрытия - 158530 руб., полы - 126824 руб., крыша, кровля - 317060 руб., окна - 158530 руб., двери - 158530 руб., прочие работы - 63412 руб.;

- жилой дом, лит. В: фундамент - 2350684 руб., стены, перегородки - 2778082 руб., перекрытия - 534246 руб., полы - 427397 руб., крыша, кровля - 1068493 руб., окна - 534246 руб., двери - 534246 руб., прочие работы - 213699 руб. (т. 2 л.д. 3-17)

Удовлетворяя при указанных обстоятельствах заявленные Черновой Е.А. требования, суд признал установленным и исходил из того, что обязанность по выплате страхового возмещения по страховому случаю, произошедшему 12 июня 2018 г., в период действия договора страхования от 14 марта 2018 г. №, страховщиком не исполнена, а потому взыскал в ее пользу с САО «ВСК» страховое возмещение в размере 11751550 руб., неустойку и штраф, размер которых уменьшил до 95107 руб. и 500000 руб. соответственно, и компенсацию морального вреда, размер которой определил в 5000 руб.

Отказывая САО «ВСК» в удовлетворении встречного иска, суд исходил из отсутствия оснований для признания заключенного между сторонами договора страхования от 14 марта 2018 г. № недействительным.

С приведенными выводами суда, по мнению судебной коллегии, следует согласиться.

В соответствии со статьей 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Согласно п. 1 ст. 942 ГК РФ ГК РФ при заключении договора имущественного страхования между страхователем и страховщиком должно быть достигнуто соглашение: об определенном имуществе либо ином имущественном интересе, являющемся объектом страхования; о характере события, на случай наступления которого осуществляется страхование (страхового случая); о размере страховой суммы; о сроке действия договора.

Пунктом 1 ст. 944 ГК РФ предусмотрено, что при заключении договора страхования страхователь обязан сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику. Существенными признаются во всяком случае обстоятельства, определенно оговоренные страховщиком в стандартной форме договора страхования (страхового полиса) или в его письменном запросе.

Если после заключения договора страхования будет установлено, что страхователь сообщил страховщику заведомо ложные сведения об обстоятельствах, указанных в пункте 1 настоящей статьи, страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных пунктом 2 статьи 179 настоящего Кодекса (пункт 3 ст. 944 ГК РФ).

На основании п. 2 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Из содержания приведенных норм следует, что сообщение страховщику заведомо ложных сведений при заключении договора страхования может являться основанием для признания этого договора недействительным при доказанности прямого умысла в действиях страхователя, направленного на введение в заблуждение страховщика, и того, что заведомо ложные сведения касаются обстоятельств, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления.

При этом обязанность доказывания наличия умысла страхователя при сообщении страховщику заведомо ложных сведений лежит на страховщике.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Чернова Е.А. по договору купли-продажи от 10 мая 2017 г. приобрела у В.В.А. земельный участок, расположенный по адресу: <адрес>, в пункте 1 которого указано, что на данном земельном участке строений и сооружений не зарегистрировано (т. 1 л.д. 15).

Согласно объяснениям представителя Черновой Е.А. Горбунова И.И. в судебном заседании, Черновой Е.А. при заключении договора купли-продажи предыдущим собственником земельного участка были переданы копии технических паспортов на находящиеся на приобретенном земельном участке жилые дома.

Истцом (ответчиком по встречному иску) в материалы дела представлены копии технических паспортов на жилые дома: лит. А площадью 131,8 кв.м (т. 1 л.д. 189-197), лит. Б площадью 131,4 кв.м (т.1 л.д. 171-179) и лит. В площадью 462,8 кв.м (л.д.180-188), изготовленных МУП «Бюро технической инвентаризации» г.Пензы по состоянию на 13 декабря 2010 г., из которых следует, что все жилые дома были построены в 2010 году.

Согласно выпискам из ЕГРН от 22 июня 2018 г. за Черновой Е.А. 12 февраля 2018 г. на основании договора купли-продажи земельного участка от 10 мая 2017 г. зарегистрировано право собственности на жилой дом площадью 131,4 кв.м, 2010 года постройки, и жилой дом площадью 131,8 кв.м, 2010 года постройки (т. 2 л.д. 76-84).

До заключения договора страхования Черновой Е.А. 26 февраля 2018 г. были заполнены заявления-анкеты по страхованию строений/таунхаусов, в котором она указала, что все объекты, принимаемые на страхование, были построены в 2010 году (т. 1 л.д. 160-168).

Проверяя доводы ответчика (истца по встречному иска) об обмане страховщика Черновой Е.А. при сообщении года постройки застрахованных строений, суд исходил из того, что доказательства, с достоверностью подтверждающие то обстоятельство, что она на момент заключения договора страхования располагала сведениями о том, что технические паспорта, в соответствии с имеющимися в которых сведениями о годе постройки объектов была заполнена анкета-заявление, располагала информацией о том, что данные технические паспорта МУП «Объединенная служба архитектуры, градостроительства и технической инвентаризации г.Пензы» не выдавались и являются подложными, отсутствуют.

При этом суд со ссылкой на положения ст. 945 ГК РФ правомерно указал, что в случае недостаточности сообщенных страхователем существенных обстоятельств либо сомнений в их достоверности страховщик, являясь лицом, осуществляющим профессиональную деятельность на рынке страховых услуг, не лишен был возможности при заключении договора выяснить обстоятельства, влияющие на степень риска. Бремя истребования и сбора информации о риске лежит на страховщике, который должен нести риск последствий заключения договора без соответствующей проверки сведений.

Вручение страхового полиса страховщиком, а также отсутствие претензий по существу представленных страхователем во время заключения договора сведений до предъявления Черновой Е.А. исковых требований к САО «ВСК» о взыскании страхового возмещения фактически подтверждают согласие страховщика с достаточностью и достоверностью предоставленных ответчиком сведений, и достижение соглашения об отсутствии дополнительных факторов риска.

Представленные САО «ВСК» фотоснимки со спутника, полученные с общедоступного ресурса https://www.googl.ru/maps, cодержащие информацию, как указывает ответчик (истец по встречному иску), по состоянию на 26 июня 2016 г. и на 15 мая 2017 г., обоснованно не приняты судом в качестве доказательств, подтверждающих обман страховщика Черновой Е.А.

Данные снимки не содержат дат, по состоянию на которые они сделаны, адресов либо кадастровых номеров объектов, которые отражены на них, а также верификации содержащейся на снимках информации самим ресурсом, с которого получена информация, в связи с чем проверить ее достоверность не представляется возможным.

При таких обстоятельствах доводы апеллянта о том, что на фотографиях со спутника запечатлен тот же земельный участок с расположенными на нем застрахованными объектами, на который имеется указание в акте осмотра в представленном Черновой Е.А. экспертном заключении АНО «ОцЭкс», не могут быть приняты во внимание.

С учетом изложенного доводы апеллянта о том, что на момент заключения договора страхования Чернова Е.А. знала о том, что объекты страхования по состоянию на 2017 г. находились в стадии незавершенного строительства, в связи с чем она при заключении договора страхования намеренно ввела страховщика в заблуждение, указав в анкете-заявлении не соответствующую действительности информацию о годе их постройки, судебной коллегией отклоняются как не подтвержденные достоверными доказательствами.

Не может согласиться судебная коллегия и с доводами апеллянта о недействительности договора страхования в связи со страхованием Черновой Е.А. противоправного интереса со ссылкой на отсутствие выданных в установленном порядке разрешений на строительство и на ввод застрахованных объектов в эксплуатацию, а также на поддельность технических паспортов на указанные строения.

В соответствии с пп. 1 п. 2 ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования может быть застрахован риск утраты (гибели), недостачи или повреждения определенного имущества (статья 930).

Согласно п. 1 ст.930 ГК РФ имущество может быть застраховано по договору страхования в пользу лица (страхователя или выгодоприобретателя), имеющего основанный на законе, ином правовом акте или договоре интерес в сохранении этого имущества.

Договор страхования имущества, заключенный при отсутствии у страхователя или выгодоприобретателя интереса в сохранении застрахованного имущества, недействителен (пункт 2 ст. 930 ГК РФ).

В п. 11 постановления от 27 июня 2013 г. № 20 «О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан» Пленум Верховного Суда РФ (далее - постановление Пленума от 27 июня 2013 г. № 20) разъяснил, что под имуществом, подлежащим страхованию по договору добровольного страхования имущества граждан, понимаются такие объекты гражданских прав из перечисленных в статье 128 ГК РФ, в отношении которых может существовать законный интерес в сохранении, т.е. они могут быть утрачены (полностью или частично) либо повреждены в результате события, обладающего признаками вероятности и случайности его наступления, и вред, причиненный которым, имеет прямую денежную оценку.

Интерес в сохранении имущества по договору добровольного страхования состоит в его сохранении от негативных последствий, предусмотренных страховым случаем.

Согласно разъяснениям п. 52 постановления Пленума от 27 июня 2013 г. № 2052 отсутствие разрешения на строительство, равно как и отсутствие государственной регистрации недвижимого имущества (пункт 2 статьи 4 Федерального закона от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним»), в отношении которого заключен договор страхования, не может служить основанием для признания договора добровольного страхования недействительным.

Отсутствие государственной регистрации недвижимого имущества не означает отсутствие его в качестве объекта чьих-то прав, поскольку на момент страхования страхователь (выгодоприобретатель) осуществляет в отношении данной недвижимости правомочия владения и пользования, входящие в круг интересов в сохранении имущества, определенных в целях его страхования (пункт 1 статьи 930 ГК РФ).

Если страховщик при заключении договора добровольного страхования недвижимого имущества не воспользовался своим правом и не проверил указанные страхователем сведения относительно прав на страхуемое имущество на предмет их соответствия действительности, то в силу статей 309, 310 ГК РФ при наступлении страхового случая он не вправе отказать в выплате страхового возмещения.

Судом первой инстанции установлено, что в отношении двух застрахованных объектов недвижимости, расположенных по адресу: <адрес>, лит. А площадью 131,8 кв.м и лит. Б площадью 131,4 кв.м, право собственности Черновой Е.А. было зарегистрировано в установленном законом порядке 12 февраля 2018 г., что следует из имеющихся в материалах дела выписок из ЕГРН от 22 июня 2018 г. (т. 2 л.д. 76-84), в отношении застрахованного жилого дома лит. В площадью 462,8 кв.м Чернова Е.А. фактически осуществляла полномочия владения и пользования, входящие в круг интересов для сохранения имущества, определенных в целях его страхования.

При наличии зарегистрированного права Черновой Е.А. на два вышеуказанных объекта недвижимости, не оспоренного в установленном законом порядке, доводы апеллянта о том, что они являются самовольными постройками, не могут быть признаны состоятельными.

То обстоятельство, что право собственности Черновой Е.А. на третий объект лит. В площадью 462,8 кв.м не было зарегистрировано в установленном законом порядке, страховщику было известно на момент заключения договора страхования, что следует из содержания договора, в котором в особых условиях страхования указано, что под кадастровым номером № (дом 3) указан кадастровый номер земельного участка, на котором находится дом 3 (лит. В) (т. 1 л.д. 8-9). Из договора также следует, что существование данного объекта на момент договора страхования страховщиком под сомнение не ставилось.

Отсутствие у страхователя свидетельства о государственной регистрации права собственности на недвижимое имущество, также как и отсутствие разрешения на строительство такого объекта и ввод его в эксплуатацию само по себе не свидетельствует о страховании Черновой Е.А. противоправного интереса.

Указание апеллянта на то, что по состоянию на 28 июня 2016 г. строительство застрахованных объектов не было начато со ссылкой на информацию, полученную с сервиса https://www.googl.ru/maps, в обоснование доводов о страховании Черновой Е.А. противоправного интереса, по приведенным выше основаниям судебной коллегией во внимание принято быть не может.

Доводы апеллянта о том, что на момент заключения договора страховщик не мог знать о том, что в отношении принимаемого на страхование имущества отсутствует разрешение на строительство, разрешение на ввод в эксплуатацию, а технические паспорта являются поддельными, при отсутствии доказательств, подтверждающих недобросовестность действий страхователя Черновой Е.А. и осведомленность ее об ином годе постройки застрахованных объектов, чем тот, который указан в технических паспортах, не свидетельствуют о страховании ею противоправного интереса.

При отсутствии таких доказательства интерес владельца и пользователя имущества в его сохранении не может быть квалифицирован как противоправный только на основании отсутствия регистрации права собственности Черновой Е.А. на жилой дом лит. В и отсутствии разрешения на его строительство и ввод в эксплуатацию.

Судом при рассмотрении дела установлено существование объектов страхования, равно как и их последующее уничтожение; проявление истцом заботы/интереса в отношении объектов страхования (регистрация прав, заключение договора страхования); отсутствие сомнений у страховой компании в наличии объектов страхования и легитимности прав истца на это имущество, а также наличие у него интереса в сохранности объекта страхования вплоть до момента обращения истца за страховой выплатой.

При указанных обстоятельствах оснований не согласиться с выводами суда об отсутствии оснований для признания договора страхования недействительным у судебной коллегии не имеется. Доводами апелляционной жалобы данные выводы суда первой инстанции не опровергнуты.

Нормы главы 48 ГК РФ и разъяснения Пленума Верховного Суда РФ по их применению вопреки доводам жалобы применены и истолкованы судом правильно.

Взыскивая в пользу Черновой Е.А. неустойку, компенсацию морального вреда и штраф, суд правильно руководствовался нормами Закона РФ от 7 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителя», поскольку правоотношения сторон возникли из договора страхования, который заключен в целях удовлетворения личных нужд истца.

Как следует из договора страхования, объектами страхования в нем указаны три жилых или садовых дома/таунхауса, что, исходя из назначения данных объектов, свидетельствует об использовании их в целях удовлетворения личных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности.

Доказательства того, что Чернова Е.А. использует указанные строения для осуществления предпринимательской деятельности с целью извлечения прибыли, в материалах дела отсутствуют.

Доводы апеллянта о невозможности применения к спорным правоотношениям норм Закона РФ от 7 февраля 1992 г. №2300-1 «О защите прав потребителя» со ссылкой на объяснения Черновой Е.А., данные ею в ходе проведения проверки по факту пожара, произошедшего 12 июня 2018 г. по адресу: <адрес>, из которых следует, что в будущем она планировала использовать застрахованные строения под коммерческую деятельность, указывают лишь на наличие у нее намерений такого использования недвижимости в будущем и не подтверждает фактическое использование застрахованного имущества в таких целях.

Изложенные в апелляционной жалобе являются аналогичными основаниям иска, были предметом судебного разбирательства и не опровергают выводы суда, с которыми соглашается судебная коллегия, они направлены на переоценку доказательств об обстоятельствах по делу, исследованных и установленных судом по правилам ст.ст.56, 67 ГПК РФ, либо основаны на ошибочном применении и толковании норма права, а потому не свидетельствуют о незаконности и необоснованности решения суда и не могут являться основаниями для его отмены.

Руководствуясь ст.ст. 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

решение Железнодорожного районного суда г.Пензы от 25 декабря 2019 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу САО «ВСК» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи